Император уже был в курсе, что попытка разобраться с мятежниками успехом не увенчалась. Заманить то смутьянов в расставленный капкан получилось, вот только они сумели из него выбраться, пусть при этом и понесли потери. Стихийные маги, создавшие купол вокруг Дельгаса, понимали, что в провале обвинят именно их, но пускаться в бега не стали. Их родные и друзья в данный момент находились в темнице, и если бы колдуны сбежали, заложников бы ждала медленная и мучительная смерть. Только поэтому они и согласились во всём этом участвовать, в отличие от Азиры, искренне желавшей отомстить за гибель своей семьи. Прибывшие в столицу маги уже готовились к смерти, однако у Талия хватило ума и выдержки заменить казнь отправкой на передовую. Очень уж дорого заокеанский поход обошёлся шоранскому императору. Разбрасываться боевыми магами прямо в разгар затянувшейся войны было непозволительной роскошью. Пусть колдуны и проявили себя как неважные исполнители, они ещё могли послужить на благо империи. Тем более на севере Аталии намечалось масштабное наступление, и парочка магов воздуха на том участке лишней бы не оказалась.Но Талий не был бы самим собой, если бы ограничился одной лишь отправкой на передовую. Сначала спины провинившихся колдунов должны были отведать кнута. Раздетых по пояс магов подвесили за руки, а затем начали охаживать хлыстом. Проходила экзекуция не абы где, а во дворе императорского дворца, прямо напротив покоев Талия. Император наблюдал за всем этим со скучающим видом с балкона.

Снизу это заметить было нельзя, но Талия в данный момент орально ублажали две молоденькие обнажённые наложницы. Одна, стоя перед императором на коленях, полностью заглатывала член своего господина, не забывая играться ручонкой с яйцами, в то время как вторая девушка, пристроившаяся сзади, полировала императорский зад, стараясь проникнуть своим шаловливым язычком как можно глубже. Безграничная власть была главной страстью Талия. Секс и насилие стояли на втором месте. Но в последнее время обе эти забавы отдельно друг от друга не доставляли императору того же удовольствия, что раньше. Годы брали своё. Вот и приходилось совмещать одно с другим.

Дело шло гораздо медленнее, чем хотелось Талию, хотя обе девчонки буквально из кожи вон лезли, стараясь сделать приятно своему господину. Обоим наложницам было лет по восемнадцать, а императору хотелось, чтобы на их месте оказался кто-нибудь помоложе, желательно раза в два. Мальчонка или девчушка – не так уж и важно. Тут-то Талий и вспомнил про одну из своих племянниц по имени Адора. Ей как раз совсем недавно исполнилось восемь. Ни девочка, а настоящая куколка. Пристрой такую в какое-нибудь увеселительное заведение – и от клиентов отбоя не будет. Между тем, стараниями палачей спины обоих провинившихся колдунов превратились в месиво. На них уже совсем места живого не осталось. Один из магов, не выдержал боли, потерял сознание, но вылитое на голову ведро ледяной воды вновь привело колдуна в чувство.

Продолжая наблюдать за экзекуцией, император представил на месте наложницы, переключившейся с члена на яйца, и взявшей в рот разом оба кожаных шара, милую куколку по имени Адора. Благодаря этой фантазии, весь покрытый слюной член наконец-то начал крепнуть. От внимания наложницы это не укрылось. Сосать яйца императора она не перестала, но начала быстрее и энергичнее водить ладошкой по набирающему силу стволу. Лизальщица пятой точки Талия тоже интуитивно усилила напор, посильнее раздвинув дряблые имперские ягодицы. Под таким натиском император вскоре и кончил. По усилившейся пульсации наложница определила, что вот-вот последует семяизвержение, успев ухватиться за член губами прежде, чем из него вылетела сперма. Поскольку семени оказалось не так уж много, глотать его девушка не стала. Вместо этого она подползла на четвереньках к другой девчонке, как раз закончившей заниматься пятой точкой Талия, и обе девушки слились в страстном поцелуе. Обменявшись имперским семенем, наложницы быстренько язычками с двух сторон привели в порядок теряющий силу член. Экзекуция к тому моменту благополучно завершилась. Как только последний удар хлыстом был нанесён, провинившихся бедолаг наконец-то отвязали. Двое крупных стражников, наблюдавших за поркой с самого начала, закинули окровавленных обессиленных колдунов на плечи, словно какие-то мешки, после чего куда-то их утащили.

Сразу же после завершения порки, надевший штаны император вернулся в свои покои. Не поднимаясь, обе голые наложницы на четвереньках последовали за ним. На вопрос, не хочет ли их господин чего-нибудь ещё, Талий холодно приказал им одеваться и возвращаться обратно в гарем, что девушки незамедлительно и сделали. Уходя, одевшиеся девушки столкнулись в дверях с Фаридом – одним из законных сыновей императора, которого Талий в своё время назначил командиром своей гвардии. Благодаря Данару и его мятежу, только законные отпрыски от наложниц у императора и остались, в то время как все бастарды были убиты.

— Амару и Малису бросили в темницу, - сообщил хмурый Фарид.

Амарой звали младшую сестру императора, а Малисой – её дочь.

— Я знаю. В конце концов, это я отдал приказ взять их под стражу, - спокойно ответил Талий.

— Зачем? Это же твоя родня. Они всегда и во всём тебя поддерживали. Даже ни одного плохого слова в твой адрес не сказали.

— У меня на этот счёт есть другая информация.

— Нет у тебя никакой другой информации. Либо ты сейчас врёшь, либо твои прихлебатели врут тебе, рассказывая про несуществующие заговоры.

Талий нахмурился. Вот уж в чём, а в трусости упрекнуть Фарида было сложно. Он всегда говорил то, что думает, и не пытался юлить. Раньше это качество Талию сильно импонировало. Но ни в этом случае.

— Считаешь меня доверчивым глупцом, готовым поверить в любую сплетню? – открыто спросил император.

— Нет. В излишней доверчивости тебя обвинять сложно. Но конкретно в случае с Амарой и Малисой ты совершил ошибку.

— Если в постели с тобой Малиса говорит обо мне только хорошее, это не значит, что в остальное время она делает то же самое.

Фарид заметно напрягся. Вступив в интимную связь со своей двоюродной сестрой, он всячески старался сохранить это в секрете. Но Талий очень быстро обо всём узнал, ничуть не удивился и не осудил сына. Потому что сам в своё время проделывал то же самое с Амарой, втайне от её супруга. И хоть сестра заверила императора, что забеременела от мужа, у Талия были подозрения, что Малиса на самом деле его дочь, а не племянница. Что, впрочем, никак ему не помешало бросить их обеих в темницу.

— Это не просто интрижка. Мы с Малисой любим друг друга, - заявил Фарид, глядя отцу в глаза.

— Хорошо, что любишь. Я ведь не настолько жесток и бессердечен, чтобы разлучать влюблённых, - заявил Талий, после чего окликнул стражу.

В спальню тут же ворвались двое гвардейцев, карауливших императорские покои снаружи.

— В темницу его! – распорядился Талий.

Гвардейцы без лишних вопросов, даже глазом не моргнув, арестовали своего командира.

— Подождите! – вдруг остановил гвардейцев император, когда те уже довели Фарида до двери.

Все трое тут же обернулись.

— Амара и Малиса считают, что я уже совсем не тот, что был раньше, и что в этой войне мне уже не победить. А что на этот счёт думаешь ты? – поинтересовался император.

Думал над ответом Фарид недолго.

— Ты уже не тот, что был раньше. Победишь ты в этой войне или нет, я не знаю. Может и победишь. Но независимо от результата, ничем хорошим это для тебя не закончится. Твоё время на исходе, - открыто заявил Фарид.

Уголки губ Талия тронула улыбка. Даже оказавшись в такой неприятной ситуации, его сын не стал юлить и изворачиваться, а сказал то, что думает.

— Это всё, что я хотел узнать. Уведите его!

***

По дороге в каземат Фарид признал, что идти к отцу было большой ошибкой. Если бы он не поддался эмоциям, а успокоился, и всё хорошенько обдумал, то сразу бы понял, что арест Малисы и её матери – это не какая-то ошибка. Хотя бы потому что его отец, сколько Фарид себя помнил, никогда своих ошибок не признавал. Если что-то шло не так, как было задумано, виновный обязательно находился или назначался. Император мудр, справедлив и непогрешим. Совершают ошибки и глупости его нерадивые подданные, но только не он сам. Ещё каких-то лет десять назад находились храбрецы, готовые с Талием поспорить. Сейчас таковых уже не осталось.

Все эти годы Фарид добросовестно служил своему отцу, раскрывая реальные, а не выдуманные заговоры. Вслух этого Фарид не говорил даже Малисе, но когда в Майрисе во время “Игр крови” Талия попытались убить, командир имперской гвардии сожалел, что ничего у мятежников не получилось. Смерть императора была бы благом не только для аталийцев с дальфарцами, но и для шоранцев. Многие уже очень устали ото всех этих непрекращающихся войн и постоянных расширений границ империи. Втайне желая отцу смерти, Фарид был не готов даже косвенно прикладывать к этому руку, хотя мог бы просто отвернуться или прищуриться в нужный момент. Командир императорской гвардии добросовестно выполнял свои обязанности, искренне считая убийство кровных родственников одним из самых тяжких грехов. Но и его терпению пришёл конец. Арест возлюбленной стал для Фарида последней каплей. Понимая, что если окажется за решёткой, то ничем не сможет помочь Малисе и её матери, командир гвардейцев решился на отчаянный шаг.

Его конвоиры не были какими-то жалкими дилетантами. Следуя за своим командиром, гвардейцы держали дистанцию в полтора метра, чтобы обернувшийся пленник не попробовал на них накинуться. Однако застать их врасплох Фариду всё же удалось, благодаря спрятанной в поясе отравленной игле. Незаметно её вытащив, резко обернувшийся Фарид метнул иглу в шею одного из конвоиров. Тот тут же схватился за горло и начал сдавленно хрипеть. Глаза мужчины побелели, а изо рта потекла пена. Второй конвоир тут же выхватил саблю, и попытался своего бывшего командира зарубить. Уклонившись от рубящей атаки и пары резких выпадов, сын императора всё же сумел перехватить руку противнику с зажатой в ней саблей. Вывернув противнику кисть, Фарид завладел клинком, резко отскочил назад и пронзил сердце противника. Покончив с обоими конвоирами, Фарид вытер кровь с сабли, после чего поспешил в темницу. Он понимал, что времени у него в обрез, и что действовать надо очень быстро.

Пользуясь тем, что о текущем положении дел и изменении его статуса кроме императора и убитых гвардейцев пока никому неизвестно, спустившийся в подземелье Фарид потребовал, чтобы его немедленно отвели к Малисе. Тюремщика начал что-то неуверенно блеять о том, что императорскому сыну здесь находиться не положено. Слушая неубедительную отговорку, и видя, как бегают глазёнки собеседника, Фарид сразу заподозрил неладное. Заехав собеседнику коленом в живот, командир гвардейцев тут же схватил его за шкирку, и со всей силы приложил головой об каменную стену. Забрав связку ключей, Фарид отправился на поиски возлюбленной.

Малису он обнаружил практически в самом конце. Нагнув девушку раком, ей, с позволения тюремщика и символическую плату в пару монет, грубо засаживал имперский солдат. Он стоял к двери спиной, и появления Фарида не заметил. Глядя, как насилуют его любимую, командир гвардейцев побагровел он ярости. Пока он подбирал нужный ключ, насильник всё же заметил незваного гостя. Быстренько натянув штаны, солдат резко потянул девушку на себя, развернул лицом к двери и приставил нож к её горлу. Всё же сумев подобрать нужный ключ, Фарид ворвался в камеру, но тут же замер. Держа нож у шеи Малисы, насильник хотел приказать незваному гостю бросить саблю, но не успел, получив затылком по физиономии. Сумев освободиться от захвата, обернувшаяся Малиса тут же врезала обидчику коленом между ног, завладела его оружием, после чего нанесла обидчику десяток ударов, преимущественно в шею. Напоследок она вонзила негодяю нож в пах, медленно провернула в сторону, затем резко его вытащила. Руки Малисы были перепачканы в крови, одежда в нескольких местах разорвана, а щёки покраснели от оплеух. Видя, в каком плачевном состоянии находится его возлюбленная, Фарид пожалел, что потратил время на бессмысленный разговор с отцом, вместо того чтобы сразу идти в подземелье. Окажись он здесь раньше хотя бы на несколько минут, надругательства удалось бы избежать.

— Как ты? – спросил Фарид.

— Уже немного лучше, - ответила Малиса после небольшой паузы.

Посмотрев сначала на окровавленный нож в своих руках, затем на лежащего возле её ног мёртвого насильника, девушка от души пару раз пнула покойника. Упрекать любовника за то, что он пришёл к ней на помощь слишком поздно, Малиса не стала. На вопрос, знает ли она о местонахождении Амары, девушка лишь покачала головой. Времени на то, чтобы искать и её, совсем не оставалось. Надо было как можно скорее отсюда выбираться, пока стража не блокировала единственный выход.

Подземелье влюблённая парочка благополучно покинула, но из-за найденных трупов гвардейцев во дворце начался переполох. Будучи реалистом, Фарид понимал, что шансы на успешный побег ничтожно малы. Даже если каким-то чудом они сумеют незаметно выбраться из дворца, на улице их тут же схватят. Не видя другого выхода, Фарид всё же решил совершить тяжкий грех, и пролить кровь родного человека. Тащить за собой Малису было слишком опасно, поэтому Фарид решил на время спрятать её в гареме, попав туда через тайный проход, благополучно миновав охрану, после чего направился к покоям отца.

Спальня Талия в данный момент никем не охранялась, что навело Фарида на мысли, что что-то здесь не так. Однако отступать было уже слишком поздно. Не таясь, Фарид распахнул дверь ногой, ожидая нарваться на целый отряд гвардейцев, но никого не обнаружил. Спальня была пуста. Обратив внимание на другую открытую дверь, Фарид решил проверить балкон, но когда проходил мимо кровати, услышал позади какой-то звук. Вооружённый арбалетом Талий, прятавшийся за стенкой, открыл потайную дверь, и всадил обернувшемуся сыну, пришедшего по его душу, арбалетный болт в живот. Вздрогнув, выронивший саблю Фарид попятился назад, пока не уткнулся спиной в стену.

— Считай, что арест Малисы был твоей персональной проверкой на верность. И ты её не прошёл, - холодно проговорил император, опуская оружие.

Смертельно раненный Фарид сполз по стенке на пол.

— Будь ты проклят, - тихо проговорил он, чувствуя, как стремительно жизнь покидает его тело.

— Я и так проклят. Меня окружают одни лжецы, идиоты и предатели.

— Ты сам во всём этом виноват. Тебе постоянно нужны враги. Ты нуждаешься в них больше, чем в мире и спокойствии.

— Что ты несёшь?

— То, что вижу. Тебе всегда нужен кто-то, кого можно покорить или раздавить. Благополучие империи тебя мало заботит. Без врагов и завоеваний твоя жизнь пуста и скучна. Надеюсь, ты сумеешь дожить до того момента, когда...

Не договорив фразу до конца, Фарид уронил голову на бок, закрыл глаза и навсегда затих. Глядя на мёртвого сына, Талий не испытывал раскаяния. Грустно ему было лишь от осознания, что очередной человек, казавшийся ему надёжным, не оправдал его ожиданий.

— Идиот. Какой же ты идиот, - только и проговорил император, не спуская глаз с мёртвого сына.

Сменив одежду и прикрыв лицо, Малисе удавалось какое-то время оставаться незамеченной. Но императорские наложницы всё же её разоблачили, и сразу позвали стражу. Через окно сумев выбраться на улицу, Малиса попыталась сбежать, но обнаружила во дворе отделённую от туловища голову Фарида, насаженную на пику. При виде неё девушка впала в ступор, а когда всё же сумела сбросить оцепенение, обнаружила, что окружена со всех сторон. Бежать Малисе было некуда. Понимая, что ничего хорошего её не ждёт, девушка выразила надежду, что в более лучшем мире, где нет места жестокости и безумцам, она обязательно воссоединиться с Фаридом, беглянка вонзила нож себе в сердце.

***

Услышав стук, Рорк пошёл открывать дверь. На пороге стояли Зарксис и двое хмурых темнокожих незнакомцев.

— Принимай гостей, - сказал граф Чезвик вместо приветствия.

Рорк молча отошёл в сторону, позволив троице зайти. После случившегося в Дельгасе, Данар принял окончательное решение касательно предложения Зарксиса. От сдерживающих оков в борьбе с империей было необходимо во что бы то ни стало избавиться. Решив стать своего рода подопытным кроликом, он не стал никого агитировать пойти вместе с ним, а потому удивился, когда Акан предложил составить ему компанию. Остальные маги, пережившие побоище в Дельгасе, все ещё не были уверены, что это хорошая идея, присягнуть на верность какому-то дальфарскому лорду.

— Как там твоя нынешняя соседка? Проблем не доставляет? – полюбопытствовал Зарксис.

— Не доставляет, и даже почти не капризничает.

— Почти?

— Она попросила подушку и одеяло. Я не стал ей отказывать.

Рорк не стал говорить, что сделал поблажку для пленницы не по доброте душевной, а за качественную ручную работу с окончанием на лицо. Изначально он рассчитывал на минет, но целостностью своего дружка решил не рисковать. Совать член в рот девчонке, которую держишь под замком – занятие рискованное.

— Не сильно расстроишься, если я потом твою гостью заберу? – спросил Зарксис.

— Вообще не расстроюсь, - честно ответил Рорк.

У Зарксиса такой ответ вызвал улыбку. Вместе со своими спутниками, граф Чезвик проследовал на чердак. После короткого обмена приветствиями он вручил “Элии” какой-то манускрипт, а также изогнутый ритуальный кинжал, использованный для ритуала в Кэнтоне. С ним Зарксису несказанно повезло, ведь простой ножик для текущего обряда не подошёл бы. Подходящий для ритуала кинжал в любом случае удалось бы отыскать, но неизвестно, сколько времени бы это заняло.

Как только Лорна ознакомилась с содержимым манускрипта, Зарксис закатал рукав и протянул ей руку.

— Что, прямо здесь и сейчас? – уточнила Лорна, поняв, что спутники полукровки – стихийные маги.

— А чего тянуть? Приступай.

Улыбнувшись, Лорна загнала Зарксису кинжал в шею по самую рукоятку, а когда выдернула, из отверстия тут же хлынула кровь. Хрипя и булькая, полукровка пытался зажать рану рукой, но остановить кровотечение так и не сумел. Рухнув на пол, Зарксис ещё какое-то время бился в конвульсиях, но вскоре навсегда затих. Увы, произошло это всё исключительно у Лорны в голове. Попробовать воплотить этот сценарий в жизнь культистка не рискнула. Вместо этого Лорна легонько полоснула полукровку по запястью, оросив клинок его кровью, после чего зачитала длинное заклинание из свитка, в какой-то момент переведя взгляд на Зарксиса. Зная, что от него требуется, полукровка проговорил вслух пару заученных строчек из манускрипта. Сами по себе это были просто слова. Без тёмного мага под рукой они не значили ровным счётом ничего.

Как только Зарксис замолк, Лорна, влив в кинжал несколько крупиц тёмной энергии, как было сказано в манускрипте, начертила на руке полукровки знак, напоминающий полумесяц, перечёркнутый горизонтальной и вертикальной линиями. После его выведения культистке показалось, будто кинжал слегка накалился. Как только девушка зачитала вторую часть заклинания, Зарксис отошёл в сторону, уступая место колдунам. Пришло время магическому клинку отведать их крови. Первым руку под нож подставил Данар. В момент кровопускания дядя Райны вдруг ощутил небывалую лёгкость, будто с плеч свалился огромный валун. Но стоило ему преклонить колено перед Зарксисом, как ощущения тяжести вернулось. Только колдун открыл рот, как давно забытые слова магической клятвы буквально потекли рекой. Как только Данар закончил, всё то же самое проделал и Акан. Завершился ритуал словами графа, что он принимает клятву колдунов. Сразу же после этого полукровка перевёл взгляд на Лорну, запустив руку в левый карман.

— Кажется, это принадлежит тебе, - сказал он, протянув культистке кольцо Эмриса.

Не веря в такую удачу, Лорна тут же поспешила забрать магическое украшение, будто боясь, что полукровка может передумать.

— Спасибо вам, милорд, - поблагодарила она Зарксиса.

— И тебе спасибо, Элия. Сегодня ты мне очень помогла.

— Значит ли это, что я могу быть свободна? – уточнила девушка, надевая кольцо на указательный палец.

Зарксис недобро улыбнулся, затем произнёс какое-то слово на непонятном языке. Лорна вскрикнула от боли, почувствовав, будто в её палец впились острые шипы.

— А ведь я мог бы ни о чём и не догадаться. Всего-то надо было держать язык за зубами и не болтать лишнего, - вдруг заявил граф Чезвик.

— Что? – растерянно пробормотала Лорна, пытаясь снять причиняющее ей боль кольцо, однако то будто срослось с её пальцем.

— Прощай, Зар. Встретимся в Бездне, где нам обоим самое место, - повторил Зарксис слова злорадствующей Лорны, когда та собиралась прикончить его в подземелье кэнтонского храма.

Не только эта фраза навела полукровку на мысль, что “Элия” совсем не та, за кого себя выдаёт. Вспомнил эти слова он уже после того как изучал колечко, благодаря архиву Ласло разобравшись, что оно служит временным вместилищем для неупокоенной души, и позволяет переселять её в другие тела. Решив сделать для “Элии” сюрприз, полукровка заменил кольцо Эмриса на другое очень похожее, но с другими свойствами.

— Я могу тебе ещё пригодиться! – заявила Лорна.

— Могла бы. Но я не хочу рисковать. А то вдруг отвлекусь, ты этим воспользуешься, и сотворишь какую-нибудь гадость. Прямо как в случае с твоим дружком храмовником.

— Так ты меня убьёшь?

— Убивал уже, но ты нашла способ вернуться. Вдруг ты сделаешь это снова, и причинишь вред мне или моим детям.

— Клянусь, Зар, я...

Не дослушав культистку, Зарксис что-то снова произнёс на непонятном языке. Только эти слова слетели с его губ, сдавливающее палец Лорны кольцо лопнуло, и девушка превратилась в обсидиановую статую.

— Прощай. Скучать по тебе я не буду, - сказал Зарксис, зная, что культистка его слышит и всё чувствует, но не может ответить, после чего перевёл взгляд на Данара и коротко кивнул.

Тёмная ведьма была нужна лишь затем, чтобы произнести заклинание, вырезать знак на руке полукровки и наполнить его тёмной магией. Для того чтобы и другие колдуны могли присягнуть графу Чезвику, Лорна была уже не нужна. Что с ней делать после завершения ритуала, полукровка и его спутники обговорили ещё по пути к дому Рорка. Открыв портал, Данар мощным порывом ветра закинул в него Лорну. Оказавшись посреди бескрайнего океана, рухнувшая в воду обсидиановая статуя камнем пошла ко дну. Данар тут же закрыл портал, и вся троица молча покинула чердак.