Молчание Мелоди /MELODY'S SILENCE PT. 02 © WordsIntheWyld

Опубликовано на LE в разделе Loving Wives 03/16/2025

Из части 1

Записка.

У меня по спине пробежал холодок. Я наклонилась, пальцы дрожали, когда я поднимала ее. Бумага была измята, торопливо сложена, чернила размазаны. И почерк--

Мелоди.

У меня пересохло в горле, когда я разворачивал ее, сердце бешено колотилось.

____________________

Если со мной что-нибудь случится - я не убегала. Я знаю.

M.

Имя пользователя: MMcCall109

Пароль: Eris831

_____________________

Слова расплывались у меня перед глазами. Мой пульс гулко отдавался в ушах.

Мелоди не исчезала. Она оставила предупреждение.

Часть 2

Я нашел ее.

Или, по крайней мере, я кое-что нашел.

У меня перехватило дыхание, холодный цемент давил на ноги, я сидел, замерев, записка дрожала в моих руках. Слова расплывались - не из-за тусклого света, а из-за того, что сердце бешено качало кровь в мою голову.

Если со мной что-нибудь случится - я не убегала. Я знаю.

Шесть лет изгнания. Шесть лет молчания. И вот, вот так просто, Мелоди заговорила со мной из прошлого.

Имя пользователя. пароль. Сообщение, которое она спрятала там, где его никто не смог бы найти.

Кроме меня.

Мой пульс гулко отдавался в ушах, заглушая звуки Мариши и Декстера, двигавшихся позади меня. Мир сузился до этой ноты, этого момента, этой невозможной, выворачивающей наизнанку правды.

Она не просто исчезла. Она бежала.

От чего - или от кого - я все еще не знал.

— Алекс. Голос Мариши прорезался сквозь помехи в моей голове, ровный, но осторожный, как будто она разговаривала с кем-то, спускающимся с уступа. - Что это?

Я заставил свои губы шевелиться, мой голос охрип. - Это из "Мелоди".

Тишина.

Декстер подошел ближе, его ботинки шаркали по бетону. - Откуда, черт возьми, это взялось?

"Обложка для пластинок". Мои пальцы дрожали, когда я переворачивал бумагу, как будто под чернилами могло быть что-то еще. "Майлз Дэвис". Немного синего цвета. Это было ее любимое." Я сглотнул, пытаясь избавиться от комка в горле. "Должно быть, она положила его туда перед тем, как..."

Перед тем, как она исчезла.

Перед тем, как ее схватили.

Перед тем, как заставить ее замолчать.

Выражение лица Декстера потемнело. "Или перед тем, как кто-то заставил ее исчезнуть".

Я посмотрел на него, у меня перехватило дыхание. Я знал, что он прав.

Мариша присела на корточки рядом со мной, ее темные глаза изучали записку. Ее пальцы не дрожали, но я уловила, как у нее перехватило дыхание.

— Вы сказали, что отправили все вещи Мелоди ее родителям после того, как она пропала.

Я кивнул. "Я так и сделал".

"Тогда почему это все еще здесь?"

У меня внутри все перевернулось.

Потому что кто-то позаботился о том, чтобы оно оставалось спрятанным.

Декстер шагнул вперед, его обычный скептицизм сменился чем-то более холодным. - Это не просто забытый клочок бумаги, Брукс. Она говорит нам, что была в опасности. Он встретился со мной взглядом, его тон был настойчивым. "И ты хочешь сказать, что понятия не имел?"

Я стиснул зубы. "Я даже не знал о существовании этой записки".

Мариша крепче сжала записку, выражение ее лица было непроницаемым. "Имя пользователя и пароль", - пробормотала она, переворачивая листок, как будто под чернилами было скрыто еще больше секретов. "Это не просто предупреждение - это ключ".

Декстер резко выдохнул. "И чертов след от хлебных крошек". Его глаза, сузившись, метнулись ко мне. "Если она оставила это для тебя, почему, черт возьми, ты не нашел это раньше?"

Я горько усмехнулся. "Я не знаю, Декстер. Может быть, потому, что шесть лет назад я был слишком занят тем, что меня допрашивал весь Бостон, чтобы искать загадочные записки в моей коллекции виниловых пластинок".

На него, похоже, это не произвело впечатления.

Мариша, однако, по-прежнему смотрела на бумагу, сжав губы в тонкую линию.

— "И вы все это время держали закрытым это помещение? ", она спросила.

Я кивнул.

— И ты не возвращался?

— Ни разу.

Она нахмурила брови, и впервые с тех пор, как мы заварили эту кашу, я увидел, как в выражении ее лица промелькнуло что-то похожее на сомнение - не по поводу меня, а по поводу самого дела.

Она повернулась к Декстеру. - Нам нужно выяснить, для чего нужен этот логин.

— Нет, - сказала я, даже не успев осознать, что это слово слетело с моих губ. Мои пальцы крепче сжали записку. - Мне нужно выяснить.

Декстер усмехнулся. - Брукс, это так не работает.

Я издал резкий, безрадостный смешок. "Верно. Доказательства. Точно так же, как вся моя жизнь была уликой, когда мир решил, что я виновен, еще до того, как полиция закончила свое расследование". Я покачал головой, гнев закипал в моей груди. - Ты хочешь вернуть это в ФБР, давай. Но если Мелоди оставила это для меня, значит, она хотела, чтобы я узнал правду.

Мариша пристально посмотрела на меня. "А если правда - это то, чего ты не хочешь узнать?"

Я с трудом сглотнул.

Слишком поздно для этого.

Декстер вздохнул, проведя рукой по лицу. - Господи Иисусе. Затем обратился к Марише: - Нам нужно двигаться. Сейчас».

Она кивнула. - Но мы не будем делать это здесь.

Я крепче сжал записку, мой пульс участился.

Мелоди знала.

И если я хотела получить ответы, то только что превратила себя в большую мишень, чем когда-либо прежде.

Я вскочил на ноги, стены хранилища внезапно стали слишком тесными, а воздух - слишком разреженным. Я лихорадочно прокручивал в голове каждую деталь той ночи, каждый разговор, каждый момент, предшествовавший исчезновению Мелоди. Пыталась ли она мне что-то сказать? Хотела ли она, чтобы я нашел это тогда?

Знал ли об этом кто-нибудь еще?

Мариша и Декстер переглянулись.

— Нам нужно выяснить, для чего нужен этот логин, - сказала Мариша, вставая. Теперь в ее голосе слышалась настойчивость.

"Нет", - сказал я, даже не успев осознать, что это слово слетело с моих губ. Мои пальцы крепче сжали записку. "Мне нужно выяснить".

Декстер усмехнулся. "Так не бывает, Брукс. Это улика..."

Я издал резкий, безрадостный смешок. "Верно. Доказательства. Точно так же, как вся моя жизнь была уликой, когда мир решил, что я виновен, еще до того, как полиция закончила расследование". Я покачал головой, чувствуя, как гнев разгорается в моей груди. - Если вы хотите вернуть это в ФБР, пожалуйста. Но если Мелоди оставила это для меня, значит, она хотела, чтобы я узнал правду.

Я повернулся и вышел из хранилища. Холодный бостонский воздух ударил мне в лицо, но это никак не помогло унять бурю внутри меня.

Мариша последовала за мной. "Алекс, ты не знаешь, во что ввязываешься".

Я остановился как вкопанный и повернулся к ней.

— Ты тоже.

Секунду мы просто смотрели друг на друга. Ее глаза изучали мои, словно она пыталась понять, был ли я безрассудным или просто отчаявшимся. Возможно, я был и тем, и другим.

Но мне было все равно.

Я потратил шесть лет впустую, ожидая, пока кто-нибудь другой найдет Мелоди.

Теперь настала моя очередь.

Я захлопнул дверь камеры хранения, мой пульс все еще частил от тяжести того, что я только что обнаружил. Мои пальцы крепко сжимали записку Мелоди, края смялись под моей хваткой.

Декстер резко выдохнул. "Нам нужно идти. Сейчас же».

Мариша не колебалась. Она взяла меня за руку - не грубо, но достаточно крепко, чтобы оторвать от моих мыслей. "Ты не совсем ясно мыслишь, Алекс".

Я вырвался. "Я прекрасно соображаю".

"Тогда ты знаешь, что стоять здесь - плохая идея", - вмешался Декстер. Его взгляд метнулся ко входу в здание, осматривая темный коридор за ним. "Если кто-то прятал эту записку, тогда есть вероятность, что кто-то не захочет, чтобы ее обнаружили".

У меня по спине пробежали мурашки. Он был прав. Камера хранения была заперта на долгие годы, к ней никто не прикасался. Но записка... записка ждала меня. И вот, она у меня в руках.

Снаружи раздался резкий звук. Хлопнула дверца машины.

Мариша переменила позу, ее пальцы потянулись к оружию. "Двигайся".

Мы выскользнули из хранилища и закрыли за собой металлическую дверь. Коридор казался еще более тесным, чем раньше, каждая тень казалась слишком длинной. Мое дыхание участилось, но я продолжал двигаться.

По коридору. Мимо рядов стальных дверей. Через черный ход.

В ночь.

Воздух снаружи был пронизывающе холодным, но это никак не могло остудить огонь, бушевавший во мне. Я все еще сжимал в пальцах записку в кармане, когда мы вышли из хранилища, а вокруг нас простиралась темная и тихая ночь.

Декстер направился к машине, его обычная уверенность была приглушена, он был погружен в себя. Мариша держалась рядом, выражение ее лица было непроницаемым, ее разум, без сомнения, уже осмысливал последствия того, что мы только что обнаружили.

Прошлое больше не было вопросительным знаком. Мелоди оставила след - предупреждение, - и я наткнулся прямо на него.

Внезапно в переулке воцарилась тишина. Даже отдаленный гул уличного движения казался приглушенным.

Я почувствовал это раньше, чем услышал - что-то неправильное в воздухе, покалывание в затылке.

Затем...

Выстрел.

Ночь взорвалась.

Я едва успела уловить звук, прежде чем Декстер вскрикнул и опустился на одно колено, с его губ сорвалось проклятие.

"Декстер!" Голос Мариши был резким и настойчивым.

Сработал инстинкт, но слишком поздно.

Раздалось еще два выстрела.

Пуля просвистела у меня над головой, попав в металлический сейф рядом с дверью склада. В нос ударил резкий запах пороха, едкий и удушающий.

— Двигайся! - рявкнула Мариша, дернув меня назад как раз в тот момент, когда раздался еще один выстрел. Мое плечо ударилось о холодную металлическую дверь.

Откуда, черт возьми, они стреляли?

Я рискнул бросить взгляд в сторону входа в переулок - ничего, кроме глубоких теней между припаркованными машинами и мусорными контейнерами. Они были хорошо видны, но оставались скрытыми.

Декстер, скривившись, прижал окровавленную руку к бедру. "Сукин сын", - пробормотал он. "Это царапина. Я в порядке".

Однако он не стал ложиться. Он вытаскивал из кармана пистолет.

Выстрел.

Еще одна пуля попала в металлическую раму рядом с нами.

Декстер не колебался. Он открыл ответный огонь.

Вспышка его пистолета осветила переулок короткими, неровными вспышками, когда он открыл ответный огонь прицельными выстрелами - два выстрела, смена позиции, еще два.

Мариша укрылась за ним, высматривая движение. "Они движутся!"

Дерьмо.

Я рискнул оглянуться еще раз. Вспышка от выстрелов выдала их - кто-то стрелял из-за припаркованного фургона, другой - из тени возле мусорного контейнера.

Стреляли двое. Возможно, больше.

"Мы не можем здесь оставаться!" Прошептал я.

Декстер стиснул зубы. "Ни хрена себе, гений".

Мариша развернулась, прицелилась и выстрелила, целясь в стрелка возле фургона. Раздался металлический звон, когда ее выстрел задел крыло автомобиля, заставив нападавшего отскочить назад.

Третий выстрел раздался с противоположной стороны переулка - на этот раз низко, под углом, чтобы прижать нас к земле.

Мариша развернулась и выстрелила еще раз, заставив их отступить.

"Нам нужен выход!" - крикнула она.

Я обернулся, быстро осматриваясь - туда!

Слабое свечение - знак "ВЫХОД" в задней части склада.

"Я вижу это!" Я указал пальцем. "Вперед!"

Декстер хмыкнул, переместился, чтобы сделать еще два резких выстрела по фургону, прежде чем, прихрамывая, направиться ко мне.

Мариша прикрывала его, стреляя в стрелка за мусорным контейнером. Я взял Декстера под руку и потащил его за собой.

На полпути...

Выстрел.

Пуля ударила в металлическую балку в нескольких дюймах от моей головы. Я пригнулся, прячась за штабелем старых ящиков. Моя грудь тяжело вздымалась.

Они приближались.

Декстер повернулся и выстрелил вслепую, заставив их остановиться.

— Они пытаются загнать нас в угол! - огрызнулась Мариша.

Я не думал. Я отреагировал. Схватив с земли металлический шест, я швырнул его в темноту. Он ударился о мусорный контейнер - шума было достаточно, чтобы сбить их с толку на полсекунды.

Это все, что нам было нужно.

Мариша схватила Декстера и толкнула его вперед. "ВПЕРЕД!"

Мы бросились бежать.

Я первым добежал до аварийного выхода и врезался в него плечом. Ржавые петли заскрипели, но дверь поддалась, открыв узкий переулок с другой стороны.

— Чисто! - крикнул я. - Крикнул я.

Мариша и Декстер, спотыкаясь, прошли следом за мной. Я рывком захлопнул дверь и прижался к ней, пытаясь восстановить дыхание.

Затем...

Тишина.

Выстрелов больше не было.

Только стук моего собственного сердца.

Мариша не ослабляла хватку на пистолете. "Они нас отпустили".

Декстер резко выдохнул. "Или они кружат вокруг".

Я с трудом сглотнул. Она была права. Кем бы они ни были, они не были любителями.

И они, черт возьми, были уверены, что с нами еще не покончено.

Мы проскользнули в переулок, держась в тени. Мое сердце бешено колотилось, пальцы все еще сжимали записку Мелоди в кармане.

Кто-то пытался нас остановить.

А это означало, что мы были близко.

И я не собирался отступать.

Не сейчас. Никогда.

В переулке было тихо, слишком тихо. Каждый нерв в моем теле все еще был напряжен, пульс отдавался в ушах, когда мы прижались к холодной кирпичной стене. В воздухе пахло мокрым асфальтом и мусором, но все это не имело значения.

Кто-то только что пытался нас убить.

Или все-таки пытался?

Мариша держала пистолет наготове, ее зоркие глаза осматривали переулок, ожидая движения. Декстер прислонился к стене, его дыхание стало прерывистым, пальцы все еще были прижаты к ноге.

Но что-то в этом нападении было не так.

"Они держали нас на прицеле", - пробормотала Мариша, убирая пистолет в кобуру, но оставаясь настороже. "И все же мы все еще дышим".

Я вытер пот и кровь со лба, начиная осознавать происходящее. "Они могли свалить меня с одного выстрела".

Декстер тяжело вздохнул, переминаясь с ноги на ногу. - Они были здесь не для того, чтобы убивать нас.

Мариша сжала челюсти. "Нет. Они хотели посмотреть, что мы нашли".

У меня скрутило живот. Записка.

"Они знали, что мы были близко", - сказала я, и в моем голосе слышалось нечто среднее между гневом и страхом. "И они хотят контролировать, что произойдет дальше".

Мариша не стала возражать.

"Нам нужно тебя подлатать", - сказала Мариша твердым, но спокойным голосом.

Декстер усмехнулся. "Это всего лишь царапина, Бакстер".

Меня это не убедило. Кровь уже пропитала его штанину.

"Мы не можем рисковать", - сказал я. Не задумываясь, я потянулся к рукаву и оторвал полоску ткани от своей рубашки. В тишине звук прозвучал резко, но я не колебался.

Я присел на корточки рядом с Декстером и туго перевязал его ногу импровизированной повязкой. Его челюсть напряглась, когда я закрепил повязку, но он не жаловался.

Мариша приподняла бровь. - Неплохо, - пробормотала она, явно впечатленная.

Я выдохнул, мои пальцы все еще дрожали от выброса адреналина. - Да, я потратил шесть лет, чтобы научиться исправлять ошибки.

Декстер сухо усмехнулся. - Ты научился этому, играя на тромбоне?

Я ухмыльнулся, покачав головой. - Не-а. В Париже долго не протянешь, если не научишься справляться с несколькими бурными ночами.

Мариша тихо фыркнула, что было почти забавно, но ее сосредоточенность ни на секунду не ослабла. - Мы не можем вернуться к машине. Они наблюдают за нами.

Декстер кивнул. "Тогда мы сообщим об этом".

Он вытащил свой телефон и поморщился, когда переступил с ноги на ногу. Он набрал номер и переключил вызов на громкую связь.

"911, что у вас случилось?"

"Это специальный агент ФБР Декстер Маршалл", - сказал он, его голос был резким и профессиональным, несмотря на боль. "Офицер ранен. Мы на складе в Бостоне на Лоуэлл-стрит. Раздались выстрелы. Неизвестные нападавшие. Мне срочно требуется подкрепление и медицинская помощь".

Тон оператора мгновенно изменился. "Принято, агент. Подразделения уже в пути. Вы можете подтвердить свой статус?"

"Травма не представляет угрозы для жизни, но я в опасности", - сказал Декстер. "Со мной один гражданский и один агент. Мы в переулке за складом. Мы будем на месте.

"Понял. Оставайтесь на связи, если возможно".

Декстер повесил трубку. "Расчетное время прибытия, вероятно, пять минут. Нам просто нужно залечь на дно, пока они не приедут".

Я с трудом сглотнул, привалившись к стене. От мысли о том, что я буду сидеть здесь, уязвимый, и ждать, у меня мурашки побежали по коже.

Мариша крепче сжала пистолет. "Если они приедут раньше копов, у нас не будет и пяти минут".

Я сжал кулаки. "Тогда нам лучше надеяться, что мы не единственные, кто тянет время".

Переулок простирался вокруг нас, темный и неопределенный.

Началось ожидание.

Впереди простирался переулок, темный и неопределенный, каждая проходящая секунда растягивалась, как слишком туго натянутая проволока. Мое дыхание стало медленным, размеренным, но пальцы все еще подергивались от желания двигаться, делать что-то еще, а не стоять в этом холодном, открытом коридоре теней.

Мариша прижалась спиной к стене, вглядываясь в узкий проход. Тусклый свет уличного фонаря едва доходил до нас, отбрасывая неровные очертания на кирпичную кладку.

Декстер с резким выдохом пошевелился, морщась, когда поправлял поврежденную ногу. - Если бы они собирались вернуться, то уже сделали бы это, - пробормотал он.

— Или они ждут подходящего момента, - возразила Мариша.

Я с трудом сглотнул, пытаясь сбросить тяжесть, давившую мне на грудь. Холодный ночной воздух никак не помогал успокоиться. Мои пальцы крепче сжались в карманах, вжимаясь в записку Мелоди. Бумага казалась тонкой и хрупкой - слишком хрупкой для того, что только что перевернуло весь мой мир с ног на голову.

Прошла еще минута.

И еще.

Затем...

Звук приближающихся сирен наполнил воздух, становясь громче с каждой секундой. Красные и синие огоньки замелькали на стенах переулка, отражаясь от мокрого асфальта, как в дурном сне.

Я выдохнул, заставляя себя разжать руки. Помощь была здесь.

Но в тот момент, когда я увидел, как подъехала первая полицейская машина, я понял, что все будет не так просто.

Полиция Бостона действовала быстро, огородив склад лентой, полицейские прочесывали территорию с фонариками, искали гильзы, проверяли окружающие здания на наличие каких-либо признаков стрелков.

Они ничего не найдут. Тот, кто стрелял в нас, давно ушел.

Подошел офицер в темной зимней куртке. Лет сорока пяти, коротко стриженные волосы, серьезное выражение лица. Детектив Шон Ридли.

Мариша застыла рядом со мной. Декстер, все еще прислонившись к стене, выдохнул через нос.

"Бакстер". Маршалл. - Взгляд Ридли скользнул по ним, прежде чем остановиться на мне. "Брукс".

То, как он произнес мое имя, сказало мне все, что я хотел знать.

Я был не просто свидетелем его действий.

Я все еще был тем парнем, который ушел от самого громкого скандала в городе и вернулся как раз вовремя, чтобы нарваться на новые неприятности.

Ридли кивнул в сторону переулка. "Скорая помощь уже в пути. Вас осмотрят на месте происшествия". Он едва взглянул на ногу Декстера, прежде чем продолжить: "Но мне нужны показания. Сейчас».

Мариша уже шагнула вперед. "В нас стрелял неизвестный стрелок. Визуально опознать его не удалось. Они находились где-то за пределами хранилища, вероятно, ожидая, когда мы выйдем.

Ридли что-то записал. "И что именно вы трое делали в хранилище в первую очередь?"

Декстер заговорил раньше, чем Мариша успела ответить. - Это официальное дело ФБР. Вы получите наш полный отчет.

Выражение лица Ридли не изменилось. - Ага. Затем он повернулся ко мне. - А ты?

Я встретил его пристальный взгляд, мои плечи напряглись. - Я забирал личные вещи.

Он приподнял бровь. "И это все?"

Я и глазом не моргнул. "И это все".

Долгое мгновение Ридли просто изучал меня, как будто ждал, что я вздрогну.

Затем он вздохнул, закрывая блокнот. "Бакстер, Маршалл, вы можете идти, как только парамедики вас осмотрят. Брукс?" Его тон изменился, стал резче. - Тебе нужно пойти с нами.

Мариша вскинула голову. «Извините?»

Ридли скрестил руки на груди. "Шесть лет назад он был вовлечен в открытое расследование. Теперь он вернулся в город, в него стреляли, и - так совпало - мы не знаем почему. Это означает, что он ответит нам на какие-то чертовы вопросы.

Декстер шагнул вперед. "Мы сами этим занимаемся".

"Только не здесь". Ридли сжал челюсти. " Юрисдикция полиции Бостона".

Я сжал кулаки. Это происходило.

Мариша выглядела так, будто готова была драться, но я знал, что это ни черта не изменит. В тот момент, когда начали свистеть пули, я снова стал проблемой полиции Бостона.

"Не надо", - пробормотал я себе под нос, но достаточно громко, чтобы она услышала.

Она сжала челюсти.

Ко мне подошел офицер в форме, указывая на ожидающую патрульную машину.

Я не мог позволить им забрать записку.

Доказательство, которое оставила Мелоди, - единственное, за что я мог держаться.

Прежде чем я успел передумать, я сунул руку в карман и быстрым движением запястья вложил сложенный листок в руку Мариши.

Она напряглась, но никак не отреагировала, сохраняя непроницаемое выражение лица.

Затем я повернулся к Ридли. "Поехали".

Офицер подвел меня к полицейской машине. Дверца открылась.

Я скользнул внутрь.

Холодная металлическая решетка заднего сиденья захлопнулась за мной.

Бостон снова захватил меня.

Поездка в участок прошла в тишине, но тяжесть, давившая мне на грудь, не ощущалась. Я сидел на заднем сиденье патрульной машины, мои запястья были свободны, но мое будущее было совсем иным. Городские огни расплывались за окном - слишком знакомые, слишком близкие - и каждый из них напоминал мне обо всем, что, как мне казалось, я оставил позади.

Улицы были не просто улицами. Это были призраки. Закусочная, куда Мелоди обычно затаскивала меня на ночные блинчики. Музыкальный магазин, где я однажды часами листал винил, который был мне не по карману. Перекресток, где мы попали под дождь, где она смеялась, крутилась на месте и целовала меня так, словно у нас было все время мира.

Теперь мне казалось, что Бостон поглотил меня целиком.

Машина медленно остановилась. Полицейский в форме открыл дверь.

"Пойдем".

Я вышел, ночной воздух обжигал кожу, но это мгновение длилось недолго. Двери участка поглотили меня одним плавным движением - мимо стойки регистрации, мимо перешептывающихся офицеров, которые бросали быстрые взгляды в мою сторону, по коридору, где с каждым шагом воздух становился все тяжелее.

Впереди распахнулась дверь.

Стены были тусклыми, серыми и душными. Помещение, созданное для того, чтобы изматывать людей. Окон не было. Только обшарпанный металлический стол, три стула и камера в углу, красный огонек которой мигал, словно молчаливая угроза.

Я просидел на одном и том же месте целый час, скрестив руки на груди, уставившись в стены и прислушиваясь к слабому гулу голосов за дверью. Они хотели, чтобы я попотел. Сидеть здесь, мучиться, ожидая, когда они придут и забросают меня вопросами, на которые я уже отвечал шесть лет назад.

Я не играл в их игру.

Я откинулся назад, вытянул ноги перед собой, стараясь дышать ровно. Я больше не был тем испуганным, отчаявшимся ребенком.

Дверь, наконец, распахнулась.

Вошли двое мужчин, их движения были медленными и неторопливыми. Детектив Ридли - тот, кто затащил меня внутрь, - шел впереди. Второй парень был повыше, лет пятидесяти пяти, коренастый, с аккуратно подстриженной бородкой и усталыми глазами. Детектив Пол Донахью.

Они сели напротив меня, положив свои папки на стол. Сначала никто из них не произнес ни слова.

Ридли наклонился вперед, сложив руки на груди. - Алекс Брукс. Мое имя повисло в воздухе, как будто я должен была вздрогнуть.

Я просто уставился на него.

Донахью вздохнул, открывая папку. - Давайте поговорим о стрельбе, которая произошла сегодня вечером.

Я пожал плечами. - Особо нечего сказать. Кто-то стрелял в нас. Мы не разглядели, кто именно.

Ридли наклонил голову. "Это чертовски удачное совпадение, тебе не кажется?"

Я встретил его пристальный взгляд, не моргнув глазом. "Расскажите мне".

Следующие тридцать минут они провели, изучая каждую деталь засады. Где я стоял. Что я видел. Узнал ли я кого-нибудь. Были ли у меня враги.

Я чуть не рассмеялся, услышав это.

Однажды весь город ополчился против меня.

Ридли пытался найти лазейки в моей истории, но их не было. Я рассказал им все, что они уже знали.

Затем наступил перелом.

Донахью откинулся на спинку стула, открывая другую страницу в своем досье. "Давайте вернемся немного назад, Алекс".

Я сжал челюсти. Вот и началось.

"Шесть лет назад Мелоди Макколл исчезла".

Эти слова разнеслись по комнате, как дурное предзнаменование.

Я медленно и сдержанно выдохнул, но мои пальцы сжались в кулаки под столом. - Господи Иисусе, - пробормотал я, качая головой. - Ты правда собираешься сделать это снова?

"Мы просто задаем вопросы", - сказал Ридли небрежным тоном. Слишком небрежным. "Учитывая, что кто-то только что пытался вас убить, я думаю, стоит вернуться к тому, что произошло тогда".

Я наклонился вперед, положив руки на стол. "Я уже рассказывала полиции Бостона все, что знал. Шесть лет назад. Сколько раз мне нужно повторять одно и то же, прежде чем вы перестанете пытаться повесить это на меня?"

Ридли и глазом не моргнул. "Пока мы не получим ответы на некоторые вопросы".

Допрос затянулся. Два часа.

Они спрашивали о том же, о чем и шесть лет назад: какими были наши отношения, ссоры, когда я видел ее в последний раз. Все та же старая чушь.

Каждый раз, когда они хотя бы намекали на то, что я имею какое-то отношение к исчезновению Мелоди, я давал отпор. Это было неприятно.

"Вы думаете, я что-то с ней сделал?" В какой-то момент я сорвался. "Тогда предъявите мне обвинение. Иначе между нами все кончено".

Донахью вздохнул. "Ты знаешь, как это работает, Алекс. Никто тебя не обвиняет..."

"Тогда какого черта я все еще делаю в этой комнате?"

Прежде чем кто-либо из них успел ответить, раздался стук в дверь.

Ридли нахмурился, затем повернул голову. «что?»

Дверь открылась, и вошел полицейский в форме. Он что-то прошептал Ридли, но так тихо, что я не расслышал.

Ридли сжал челюсти. Он пробормотал проклятие себе под нос, затем бросил на меня последний взгляд, прежде чем подняться со стула. - Оставайтесь на месте.

Я не двинулся с места, когда он уходил, но что-то было не так.

Донахью одарил меня долгим, непроницаемым взглядом, прежде чем вздохнул и последовал за Ридли.

Я откинулся на спинку стула, выдохнув через нос. Что-то изменилось.

Через несколько минут Ридли вернулся. Его лицо было напряженным, движения скованными. И на этот раз он был не один.

Мариша и Декстер вошли следом за ним.

Декстер даже не пытался скрыть своего раздражения. "Мы закончили".

Губы Ридли сжались в тонкую линию. - Брукс по-прежнему представляет интерес.

Мариша скрестила руки на груди. - Он поедет с нами.

В течение нескольких секунд казалось, что Ридли может настаивать. Но что-то заставило его замолчать. Что-то изменилось.

Он повернулся ко мне, сжав челюсти. "Будь готов к дальнейшим расспросам".

Я выдержал его пристальный взгляд. “Конечно. Дай мне знать, когда придумаешь настоящую причину, чтобы пригласить меня сюда.

Его глаза потемнели, но он ничего не ответил.

Мариша мотнула головой в сторону двери. - Пошли.

Я встал, чтобы снять напряжение с плеч, прежде чем выйти из комнаты.

Я не знал, что только что произошло, но не собирался спрашивать.

Не здесь.

Еще нет.

Полиция Бостона отпустила меня.

Но у меня было дурное предчувствие, что это только начало.

Процесс освобождения был медленным - намеренно медленным. Ридли позаботился об этом. Я все время чувствовал на себе его взгляд, как будто он провоцировал меня выдохнуть, заставить думать, что я в безопасности.

Это было не так.

Мариша подписала последние бумаги, четко и профессионально, в то время как Декстер стоял у выхода, скрестив руки на груди, его обычное терпение было на исходе. Я молчал, мой пульс был ровным, а мысли - далекими.

Когда с последней подписью было покончено, офицер в форме указал на дверь.

"Ты можешь идти".

Слова прозвучали глухо. Скорее как отсрочка исполнения приговора, чем как освобождение.

Я вышел на улицу, и ночной воздух окутал меня, холодный и безразличный. Впереди простирался Бостон, тоже безразличный. Город, который когда-то был моим домом, теперь стал просто местом, где меня похоронят.

Мариша и Декстер направились к машине. Я молча последовал за ними и сел на заднее сиденье.

Дверца захлопнулась с тихим щелчком.

Сначала поездка прошла в молчании, в воздухе повисло напряжение. Я сидел на заднем сиденье служебного седана без опознавательных знаков, скрестив руки на груди, и смотрел, как за окном проплывают городские огни. Допрос оставил неприятный привкус во рту, но я этого ожидал.

Наконец Мариша нарушила молчание.

— О чем они тебя спрашивали?

Я медленно выдохнул. - Все те же старые вопросы, - пробормотал я. - Начали со стрельбы, потом снова переключились на Мелоди. Где я был? Какими были наши отношения? Из-за чего мы поссорились перед ее исчезновением? Я покачал головой, сжав челюсти. "Как будто я не отвечал на этот вопрос шесть лет".

Мариша бросила на меня взгляд в зеркало заднего вида. "Что-нибудь изменилось?"

Я подумал об этом. "Нет. Те же ракурсы, те же наводящие вопросы. У них нет ничего нового".

Декстер тихо хмыкнул с пассажирского сиденья. "Это не остановит их от попыток что-то изменить".

Я вздохнул, проведя рукой по лицу. "Да, хорошо. Там тоже ничего не изменилось".

Мариша кивнула, крепко сжимая руль. Она была напряжена с того момента, как мы покинули станцию. Что-то все еще было не так.

Затем Декстер застыл на пассажирском сиденье.

"За нами хвост".

Мое сердце бешено заколотилось. Я обернулся, чтобы посмотреть назад.

"Не надо". Голос Мариши был резким и твердым. "Веди себя как обычно".

Я с трудом сглотнул, заставляя себя смотреть прямо перед собой, хотя все мое тело напряглось.

Мариша продолжала вести машину, ее движения были плавными и контролируемыми. - Как долго?

Декстер выдохнул через нос. "В двух милях". Черный внедорожник, примерно в трех машинах позади. Без номеров.

Мариша пробормотала проклятие себе под нос. "Может быть, это полиция Бостона".

"Или нет", - бесстрастно произнес Декстер.

Мой пульс участился. Я ожидал, что копы будут приставать ко мне, но это?

"Как играем?" спросила Мариша.

Декстер на секунду замолчал, задумавшись. Затем кивнул сам себе. "Аэропорт Логан".

Мариша тут же кивнула.

Я моргнул. - Мы успеваем на самолет?

Декстер ухмыльнулся, качая головой. "Нет. Это слишком очевидно". Он взглянул на меня в зеркало заднего вида. "Но аэропорт - это кошмар для любого, кто пытается за нами следить. Повсюду камеры видеонаблюдения. Усиленные контрольно-пропускные пункты. Слишком много людей. Это заставит их отступить".

Я выдохнул, мое тело все еще было напряжено. "Так что, мы просто зайдем в терминал B и выпьем кофе?"

Декстер ответил не сразу. Затем он повернулся к Марише. "Стоянка. Я высажу вас двоих у входа, а потом уеду. Если они действительно следят за нами, они будут следить за мной.

Мариша кивнула. - А если нет?

"Тогда ты поймешь, что за нами не один хвост".

Я обдумал это. Если они охотились за нами троими, у нас были проблемы посерьезнее.

Декстер проверил свой телефон. "Я позвоню через час. Если я скажу "все чисто", значит, все в порядке. Если я скажу "в Бостоне сегодня холодно"...

Мариша кивнула. Стоп-слово.

Если его поймают, мы узнаем.

Я поерзал на стуле, чувствуя, как напряжение скручивается в груди. "А если ты вообще не позвонишь?"

Декстер не смотрел на меня, когда отвечал.

"Тогда вам двоим лучше исчезнуть".

Руки Мариши крепче сжали руль, и она нажала на газ, направляясь к выезду из аэропорта.

Правила игры изменились.

И мы официально приняли эти правила.

Мариша крепче вцепилась в руль, переводя взгляд с дороги на зеркало заднего вида. Шины седана шуршали по асфальту, городские огни проплывали мимо, пока мы пробирались сквозь ночной поток машин.

Никто не произнес ни слова. В этом не было необходимости. Воздух в машине сгустился от невысказанного понимания: это еще не конец.

Декстер посмотрел на свой телефон, затем в боковое зеркало. "Они все еще там".

Я слегка повернулся, стараясь, чтобы это не было заметно. Черный внедорожник следовал за нами на три машины позади, меняя полосу движения, когда это делали мы, не приближаясь слишком близко, но и не отставая.

Мариша выдохнула через нос. "Не любители".

"Нет", - пробормотал Декстер. "Но давайте посмотрим, насколько они на самом деле этого хотят".

Он набрал что-то на своем телефоне и сунул его в карман.

Мгновение спустя у меня в кармане куртки зазвонил мой собственный телефон. Уведомление о совместном путешествии. Фальшивый запрос на доставку - приманка Декстера. Уловка, чтобы отвлечь их внимание.

Мариша пересекла две полосы и свернула на международный аэропорт Логан. Седан замешкался всего на секунду дольше, чем следовало, застряв в толчее ночных такси и гостиничных шаттлов.

Декстер издал тихий смешок. "Попались".

Но никто не расслабился.

Мы петляли по аэропорту, мимо терминалов, переполненных пассажирами с красными глазами, мимо контрольно-пропускных пунктов и автобусных остановок, пока Мариша, наконец, не подъехала к долгосрочной парковке.

Как только мы въехали на тускло освещенную парковку, Мариша замедлила ход, осматривая ряды машин. Лампы дневного света над головой слабо гудели, отбрасывая болезненный желтый оттенок на бетонный пол.

Декстер повернулся на сиденье, в последний раз бросив взгляд в зеркало заднего вида, прежде чем кивнуть самому себе. “Хорошо. Пора двигаться.

Мы с Маришей не колебались. Мы распахнули дверцы и выскользнули наружу. Как только мои ноги коснулись тротуара, мой пульс снова участился.

Декстер скользнул на водительское сиденье, поправляя зеркала. Он взглянул на Маришу через ветровое стекло. "Береги его".

Выражение лица Мариши было непроницаемым, но она коротко кивнула ему.

Декстер выдохнул, затем схватился за руль. "Я позвоню через час".

Затем, с тихим визгом резины по бетону, он тронулся с места и исчез в лабиринте гаража, направляясь к выходу.

Я наблюдал, как задние фары скрылись за углом.

Что-то тяжелое сжалось у меня в груди.

— Как ты думаешь, с ним все будет в порядке? Я спросил.

Мариша ответила не сразу. Она еще секунду смотрела на выход, прежде чем повернуться ко мне. - Декстер сможет постоять за себя.

Я не был уверен, было ли это ответом или просто способом заставить меня сосредоточиться, но все равно кивнул.

Затем она указала на лифты. - Пошли. Мы не собираемся стоять сложа руки и ждать, чтобы выяснить, прав ли он.

Мы проскользнули вглубь аэропорта, сливаясь с ночными пассажирами, входящими и выходящими из терминалов. Мой пульс стучал в ушах, но я заставлял себя контролировать темп - слишком быстро, и мы бы выделялись, слишком медленно, и мы стали бы легкой добычей.

Мариша шла чуть впереди, ее поза была расслабленной, но глаза постоянно бегали по сторонам. Я делал то же самое, следя за отражениями в стеклянных витринах магазинов и замечая, если кто-то задерживается слишком долго.

Мы прошли через переполненный атриум, мимо пары пилотов, ожидающих свой шаттл, мимо группы усталых бизнесменов, уткнувшихся в свои телефоны. В какой-то момент я заметил мужчину возле эскалаторов, в темной куртке, без багажа. Он не наблюдал за нами, во всяком случае, не в упор, но что-то в том, как он медлил, заставило меня насторожиться.

Мариша тоже его заметила. Она свернула к круглосуточному магазину, потянув меня за собой. Мы притворились, что рассматриваем воду в бутылках и закуски по завышенной цене, а сами заглянули за стеклянные дверцы холодильника.

Через несколько секунд мужчина двинулся дальше.

Она схватила пачку жевательной резинки, бросила ее мне и кивнула в сторону выхода. "Пошли".

Мы продолжили движение, проскользнув через ряд автоматических дверей и выйдя на парковку, которая вела к стойкам проката. Ночной воздух был насыщен выхлопными газами и низким гулом работающих вхолостую шаттлов.

Только тогда я выдохнул

Аэропорт Логан - Пункт проката автомобилей.

Мы двигались быстро. Люди въезжали и выезжали, не было времени на раздумья.

В этот час стойка проката была почти пуста, если не считать усталого на вид клерка, который листал что-то в своем телефоне. Мариша разбиралась с деталями, пока я, опустив голову, осматривал помещение в поисках чего-нибудь - или кого-нибудь - неуместного.

Это не заняло много времени. Через несколько минут она уже протягивала связку ключей через стойку.

Серебристый внедорожник среднего размера.

Я приподнял бровь, ухмыляясь, пока мы шли к гаражу, где был припаркован прокатный автомобиль. - Серебристый, да? Я думал, федералам нравятся черные "субурбаны".

Мариша даже слегка рассмеялась, отпирая машину. "Только когда мы хотим крикнуть "ФБР" всем, кто смотрит". Она открыла дверь со стороны водителя. "Сегодня мы хотим, чтобы нас никто не забывал".

Справедливое замечание.

Я забрался на заднее сиденье и затаился, пока она заводила двигатель. Знакомый гул внедорожника наполнил салон, и я почувствовал вибрацию под собой, когда она тронулась с места.

Когда мы выехали из гаража, я не мог избавиться от ощущения тяжести в животе. Мои мысли все еще были о Декстере, я все еще прокручивала в голове тысячу различных сценариев.

Затем заговорила Мариша, возвращая меня в настоящее.

— Куда теперь? Я спросил.

Она не отрывала взгляда от дороги. - В безопасное место.

Я медленно выдохнул и кивнул.

Что бы ни случилось дальше, мы не стали ждать, пока они предпримут следующий шаг.

Мы исчезли.

Мариша вывела арендованную машину на подъездную дорогу к аэропорту, влившись в непрерывный поток такси, шаттлов и ночных путешественников, пытающихся покинуть хаос Логана.

Сначала никто не проронил ни слова. Единственными звуками были низкий гул двигателя и отдаленный рев самолетов, взлетающих в ночь.

Декстер еще не звонил. Этот факт тяжело давил на нас.

Мариша посмотрела в зеркало заднего вида, ее пальцы забарабанили по рулевому колесу. - Позади нас никого, - пробормотала она, но в ее голосе не было уверенности.

Я слегка повернулся, вглядываясь в поток машин. Никаких явных следов. Никаких черных внедорожников. Никаких скрытых угроз. Но это не означало, что за нами больше не следили.

Я медленно выдохнул, вжимаясь в спинку сиденья, чувствуя, как тяжесть последних нескольких часов пробирает меня до костей. Логан был позади нас. Бостон остался позади. Но проблема никуда не делась.

Она только начиналась.

За окнами тянулось длинное темное шоссе, огни города тускнели в зеркале заднего вида, пока Мариша вела машину. Напряжение в машине нарастало, давя на нас тяжестью, которую никто из нас не хотел признавать.

Прятаться на заднем сиденье было не совсем удобно, но я не собирался сидеть сложа руки и превращать себя в мишень. Тем не менее, сидеть в тишине было бесполезно.

Поэтому я сделал то, что делал всегда, когда становилось слишком тяжело - я попытался поднять настроение.

— Итак, - начал я, слегка переминаясь с ноги на ногу, - это довольно странное первое свидание.

Мариша фыркнула. - Это не свидание.

"Это могло меня одурачить", - сказал я. "Слабое освещение, долгая поездка, я прячусь на заднем сиденье, пока ты садишься за руль. Классический роман".

Она покачала головой, но я уловил едва заметный намек на ухмылку.

Ободренный, я продолжил. - Хорошо, тогда давай немного поболтаем. Где ты выросла?

Она немного поколебалась, но потом вздохнула. "Родилась и выросла в Вашингтоне".

Я приподнял бровь. "Значит, целью всегда было ФБР?"

Мариша слегка наклонила голову, размышляя. - Не совсем. Мой отец был полицейским. Я выросла в окружении правоохранительных органов, но не была уверена, что хочу пойти по его стопам. Сначала я думала, что буду изучать судебную психологию."

Это заинтересовало меня. "Что изменилось?"

Она тихо вздохнула. "В колледже я проходила стажировку в местном отделении. Наблюдала за ходом расследования реальных дел, видела, каково это - докапываться до истины, а не просто анализировать ее. Думаю, я поняла, что хочу быть в гуще событий.

Я кивнул, наблюдая, как слабый свет проезжающих мимо уличных фонарей отражается на ее лице. - Тебе нравится?

Она ответила не сразу. "Иногда".

Я ухмыльнулся. "Это честно".

Мариша взглянула на меня в зеркало. "Ты не производишь впечатления человека, который приукрашивает ситуацию. Я думаю, ты оценивашь это".

— Вполне справедливо.

Между нами повисло короткое молчание, но оно не было неловким. Впервые с тех пор, как начался весь этот кошмар, это было похоже на нормальный разговор. Почти.

Затем она переключила внимание на меня. "А как же ты?"

"А как же я?"

"Где ты вырос?"

"Колумбус, Огайо", - машинально ответил я. "Родился и вырос".

Она кивнула, не отрывая взгляда от дороги. "Семья?"

Я колебался полсекунды, но уклоняться не было смысла. - Моя мама вырастила меня одна. Она была самым сильным человеком, которого я когда-либо знал.

Выражение лица Мариши немного смягчилось. - Она все еще здесь?

У меня в горле образовался комок, но я проглотил его. - Нет. Она умерла, когда мне было двадцать. Рак.

Ее пальцы крепче сжали руль. "Мне жаль."

— Да, - пробормотал я. - Мне тоже.

Снова воцарилось молчание, но на этот раз оно было более тяжелым.

Я заставил себя поднять настроение. - Ей бы все это понравилось. Она была моей самой большой сторонницей. Всегда прикрывала мою спину, несмотря ни на что. - Я слабо ухмыльнулся. - Она, вероятно, накричала бы на вас, ребята, за то, что вы притащили меня на допрос.

Мариша издала короткий смешок. "Похоже, она хорошая женщина".

"Самая лучшая".

Еще одна пауза. Затем я наклонил голову, разглядывая ее в зеркале. "Думаю, ты уже знаешь большую часть этого".

Она удивленно взглянула на меня. "Что заставляет тебя так думать?"

Я ухмыльнулся. "Да ладно тебе. Ты ведь читала мое досье перед отъездом в Париж, не так ли?"

Она даже не пыталась это отрицать. "Конечно, я так и сделала".

Я тихо кашлянул. "Итак, ты уже знаешь все мои грязные секреты?"

Мариша ухмыльнулась. "Только те, что были записаны".

Я приподнял бровь. "Ты хочешь сказать, что есть еще?"

Она бросила на меня взгляд, но ничего не ответила, и впервые за долгое время я почти забыл, что нахожусь в бегах.

Почти.

Но реальность была не за горами.

Я вздохнул, проведя рукой по лицу. "Итак, где именно находится это "безопасное место"?"

Выражение лица Мариши посерьезнело, и она снова сосредоточилась на дороге.

— Там, где они не будут тебя искать, - сказала она.

В ее голосе больше не слышалось легкого юмора, и момент был упущен.

Потому что, сколько бы мы ни болтали о пустяках, правда все равно преследовала нас.

Снова воцарилось молчание, на этот раз более тяжелое. Затишье на дороге, слабая вибрация шин от асфальта - это должно было успокаивать, но не успокаивало.

Я уставился в окно, наблюдая, как отблески проезжающих мимо уличных фонарей рисуют мерцающие узоры на приборной панели арендованной машины. Мариша вела машину с той же спокойной сосредоточенностью, что и всегда, крепко сжимая руль, только ее поза была немного напряженной.

Время от времени она поглядывала в зеркало заднего вида.

Я тоже.

Позади нас простиралось пустое шоссе. Ни один свет фар не приближался к нам. Ни тени, скрывающейся вдали. Но это не означало, что за нами больше не следили - просто тот, кто наблюдал, мог оставаться незамеченным.

Я поерзал, разминая ноги, но напряжение в груди не спало. Слишком много вопросов, слишком много неизвестного, и нет времени остановиться и разобраться во всем этом.

Я снова проверил свой телефон. Сообщений нет. Пропущенных звонков нет.

Мариша заметила, но ничего не сказала. В этом не было необходимости.

Я выдохнул через нос, прижав большой и указательный пальцы к вискам.

Слишком много движущихся фигур.

Слишком многое могло пойти не так.

Спрингфилд, Массачусетс - отель "Безопасный дом", 2:13 ночи.

Поездка казалась бесконечной. Позади тянулись часы пути, отмечаемые лишь редкими съездами с шоссе и светом проезжающих мимо уличных фонарей.

Когда Мариша, наконец, въехала на тускло освещенную парковку маленького, ничем не примечательного отеля, усталость накатила на меня, как волна на грузовой поезд.

Она припарковала внедорожник, но не тронулась с места. Вместо этого она смотрела прямо перед собой, все еще сжимая руль. - Оставайся здесь, - сказала она.

Я слишком устал, чтобы спорить.

Она достала ключ-карту из подстаканника, выбралась из машины и исчезла в вестибюле. Двигатель внедорожника урчал, остывая, ночной воздух был полон тишиной.

Через несколько минут пассажирская дверь распахнулась.

— Поехали.

Я последовал за ней внутрь, мои чувства были притуплены, но все еще достаточно ясны, чтобы понять, где мы находимся.

Спрингфилд, Массачусетс.

Не слишком далеко от Бостона, но все же достаточно далеко.

Умный.

Отель не представлял собой ничего особенного - стены нейтрального цвета, слегка приглушенное освещение и слабый запах промышленного чистящего средства. Определенно, не "Ритц", но сойдет.

Как только мы вошли в номер, я, едва переступив порог, рухнул на кровать.

Мариша, как настоящий профессионал, осмотрела помещение, словно осматривала место преступления. Ванная, гардероб, окна - все было тщательно осмотрено.

Наконец, она коротко кивнула. "Нам нужно залечь на дно", - сказала она.

Я застонал в матрас. "Без шуток".

Она не ответила, просто села на край другой кровати и проверила свой телефон.

Я взглянул на часы, и в животе у меня все сжалось.

— Мы ничего не слышали о Декстере.

Мариша не поднимала глаз. "Я знаю."

Я сел, проведя рукой по волосам. "Тебя это не беспокоит?"

Она выдохнула через нос. "Конечно, беспокоит".

Какое-то время мы оба молчали.

Затем у меня заурчало в животе.

Мариша приподняла бровь.

— Ладно, - пробормотал я, потирая лицо. - Мы бегаем уже вечность. Нам нужна еда.

— Я что-нибудь принесу, - без колебаний сказала она, уже вставая.

Я нахмурился. - Ты уверена? Я могу сходить...

— Нет. - Решительность в ее голосе не оставляла места для возражений.

Я вздохнул. "Отлично. Но не задерживайся.

Она многозначительно посмотрела на меня. "Я не из тех, в кого постоянно стреляют".

Справедливо.

Она взяла карточку-ключ и исчезла за дверью, оставив меня одного в тускло освещенном гостиничном номере.

Тишина воцарилась быстро, густая и удушающая.

Я откинулся на спинку кровати, уставившись в потолок, и единственным звуком в комнате было жужжание мини-холодильника. Мое тело болело, усталость давила со всех сторон, но мой разум не останавливался. Не отключался.

Я достал из кармана записку Мелоди и разгладил смятую бумагу на ладони. Чернила были все такими же острыми, все такими же четкими, все так же кричали слова, от которых я убегал.

Если со мной что-нибудь случится - я не убегу. Я знаю.

Я медленно выдохнул, сложил ее обратно и убрал в бумажник. Я больше не мог на нее смотреть. Только не сегодня.

Я проверил свой телефон. Ничего. Новых сообщений нет. Пропущенных звонков нет. Просто время смотрело на меня, медленно приближаясь.

Снаружи послышался отдаленный рокот автомобильного двигателя, прежде чем растаять в ночи.

Я закрыл глаза, попыталась расслабить мышцы, но тело отказывалось подчиняться.

Сон не шел. Еще нет.

Поэтому я стал ждать.

И когда сорок минут спустя дверь, наконец, со щелчком открылась, воздух наполнился восхитительным запахом жирного фастфуда..

— Спасение, - пробормотал я, садясь, пока она ставила пакет на маленький столик у окна.

Мариша закатила глаза. - Ты драматизируешь.

Я развернул бургер и откусил, на секунду позволив еде ошеломить меня.

Следующие двадцать минут мы ели в относительной тишине, ведя светскую беседу - ни о чем серьезном. Впервые за несколько часов мы не бежали и не оглядывались через плечо.

Я рассказал ей о своем худшем выступлении на сцене - о том, как мой тромбон соскользнул с подставки во время соло при полном аншлаге. Она искренне рассмеялась.

Она рассказала мне о деле, над которым работала много лет назад, когда представлялась консультантом фирмы по недвижимости. "Шесть месяцев под прикрытием", - сказала она, качая головой. "Самое худшее? Кофе в офисе был ужасным".

Я ухмыльнулся. "А я-то думал, что работа в ФБР - это гламурно".

И тут у Мариши зазвонил телефон.

Мы обе замерли.

Она подняла его и посмотрела на экран. Сообщение.

Она выдохнула. "Он говорит, что потерял свой хвост".

Меня охватило облегчение.

Она продолжила читать. "Он позвонит ровно в 8:08 утра".

Я приподнял бровь. "Странная точность".

Она пожала плечами. "Так он работает".

Я вздохнул, откидываясь на спинку кровати. «Хорошо. Теперь все, что нам нужно сделать, это дожить до утра.

Мариша бросила на меня сухой взгляд. "Легко, правда?"

Я ухмыльнулся. "Проще простого".

Мариша не рассмеялась, но я заметил, как слегка дернулся уголок ее рта - наполовину от удивления, наполовину от усталости.

Последняя обертка от фастфуда зашуршала, когда я отложил ее в сторону, и в комнате вновь воцарилась тишина. Снаружи было по-прежнему темно и тихо, единственным признаком жизни было жужжание торгового автомата в коридоре.

Она в последний раз проверила свой телефон, затем выдохнула и встала. - Нам нужно немного отдохнуть.

Я кивнул, но ни один из нас не двинулся с места.

Мы не просто устали - мы были опустошены под тяжестью всего, что тянулось за нами по пятам. Сон был необходим, но никто из нас не ожидал, что это будет легко.

В конце концов, Мариша выключила лампу, и комната погрузилась в полумрак ночного отеля.

4:12 утра - Мы пытались уснуть.

Мы пытались уснуть.

Мариша заняла одну кровать, я - другую.

Но никто из нас так легко не уснул.

Ночь казалась слишком тяжелой, тишина - слишком хрупкой, как будто в любой момент прошлое могло ворваться в дверь.

Я долго смотрел в потолок, мои мысли метались.

Где-то там кто-то хотел нашей смерти.

И единственный человек, у которого были ответы...

Ушел.

Эта мысль эхом отдавалась в моей голове еще долго после того, как я закрыл глаза.

Я лежал в темноте, прислушиваясь к слабому гудению включенного обогревателя в отеле, к случайным приглушенным звукам движения в коридоре. Заснуть было нелегко - не тогда, когда мой разум не хотел отпускать прошлое, Мелодию, правду, похороненную где-то за пределами досягаемости.

И все же усталость победила.

В какой-то момент мое тело сдалось, тяжесть всего, что на меня навалилось, вдавила меня в матрас. Мое дыхание замедлилось, мысли расплылись, и впервые, как мне показалось, за многие годы, я поплыл по течению.

Не умиротворенно. Не полностью.

Но достаточно.

Тихий шепот пробудил меня ото сна.

Я моргнул, мой разум был затуманен, тело все еще было тяжелым от усталости. Гостиничный номер был слабо освещен утренним солнцем, пробивавшимся сквозь дешевые занавески.

Мариша сидела на краю кровати, прижимая телефон к уху. Ее голос был тихим, размеренным.

"Да, он уже проснулся".

Я приподнялся на локтях, сбитый с толку.

Она взглянула на меня и ухмыльнулась. "Смотрите-ка, кто наконец-то решил присоединиться к живым".

"Кто это?" Мой голос был хриплым, еще не проснувшимся.

Она прикрыла микрофон телефона. "Декстер".

Это привлекло мое внимание. Я сел прямо.

Я инстинктивно посмотрел на запястье, но мой iWatch был мертв. Я нахмурился и посмотрел на Маришу, которая держала в руках свой телефон.

8:10 утра.

— Ты меня не разбудила? Возмутился я.

Она пожала плечами. - Тебе нужно было поспать.

Я выдохнул, потирая лицо, пока она говорила в трубку. - Я перезвоню тебе через несколько часов. Сначала нам нужно кое-что выяснить.

Она повесила трубку, прежде чем Декстер успел возразить.

Я потянулся, разминая затекшие мышцы, и зевнул. "Что теперь?"

Мариша не колебалась. "Нам нужно выяснить, что означает эта записка".

Я кивнул, окончательно проснувшись.

Она схватила свою куртку. "Но сначала о главном. Нам нужны зарядные устройства, свежая одежда и еда, которая не подается в бумажных пакетах.

Я ухмыльнулся. "Ты хочешь сказать, что тебе не понравился тот полуночный бургер?"

Она бросила на меня равнодушный взгляд.

Я усмехнулся и встал с кровати. - Ладно, пойдем по магазинам.

Мариша не стала ждать, пока я буду тянуть время или передумаю. Она подняла свою куртку, бросила мне мою и была у двери еще до того, как я закончил приглаживать волосы.

Мы молча вышли из отеля, и нас окутала тишина раннего утра. В коридоре пахло несвежим кофе и промышленными чистящими средствами - это было такое незаметное место, предназначенное для людей, которые просто проходят мимо.

***

Примерка.

Поездка на лифте прошла в тишине, которая казалась тяжелее, чем должна была быть. Снаружи парковка была по большей части пустой, влажной от остатков ночного дождя.

Никаких признаков неприятностей. Еще нет.

Мариша направилась к главной улице, стараясь идти как можно непринужденнее, но не спеша - как будто мы были просто двумя людьми, начинающими утро, а не пытающимися остаться незамеченными.

Утренний воздух был прохладным и бодрящим, улицы наполнялись тихим гулом машин и пешеходов. Мы шли бок о бок, стараясь не высовываться, но для любого наблюдателя мы выглядели как обычная пара путешественников.

Мариша поддерживала непринужденную беседу. - Значит, в Огайо, да?

Я кивнул, засовывая руки в карманы. - Ага. Колумбус. Жил там, пока не поступил в Джульярд.

Она приподняла бровь. - Отличный ход.

"Да", - сказал я с ностальгической улыбкой. "Впервые в жизни я жил за пределами Огайо. Мне показалось, что я попал на другую планету".

Она ухмыльнулась. "И теперь ты живешь в Париже".

"Не по своей воле", - пробормотал я.

Мариша искоса взглянула на меня. "И все же, ты, кажется, не горел желанием возвращаться".

Я усмехнулся. "А ты бы стала, если бы весь город считал тебя убийцей?"

Она не ответила.

Мы добрались до магазина и зашли внутрь.

Заведение было небольшим, но в нем было все, что нам нужно. Я взял несколько дешевых футболок и джинсов, ничего броского. Мариша выбрала простую черную толстовку с капюшоном и джинсы, чтобы слиться с фоном, как она всегда делала.

Мы вышли из магазина, не проронив ни слова, не сбавляя темпа - просто двое людей, выполняющих поручения, не более того. Вес одноразовых телефонов и зарядных устройств в пластиковом пакете казался тяжелее, чем следовало бы, как будто мы несли что-то большее, чем просто электронику.

Снаружи утро вступило в неспешный ритм, на улицах стало оживленнее - пассажиры, выпивающие кофе, родители, ругающиеся с детьми, обычный фоновый шум мира, которому было все равно, что мы в бегах.

Это казалось слишком нормальным.

Мы, опустив головы, проделали долгий путь обратно в отель, пробегая глазами по отражениям в витринах магазинов, проверяя, нет ли чего-нибудь - или кого-нибудь - неуместного.

Ничего.

К тому времени, как мы добрались до нашей комнаты, напряжение так сильно скрутило мою грудь, что я даже не заметила, как задержала дыхание.

Дверь за нами закрылась с тихим щелчком. На мгновение воцарилась тишина.

Мариша выдохнула, бросила сумку на кровать и принялась за работу.

Оказавшись внутри, Мариша подключила телефон и сразу же открыла приложение "Заметки". Она ввела имя пользователя и пароль из "Записки Мелоди".

Я завис над ее плечом, когда экран загрузился.

На экране появился единственный почтовый ящик.

Мариша нахмурилась. "Только одно электронное письмо".

Она нажала на него.

Появилась URL-ссылка.

Мариша взглянула на меня, прежде чем нажать на нее.

Открылся видеоплеер.

Эта картина поразила меня, как удар под дых.

Это был день, когда я сделал предложение Мелоди.

Тэнглвуд. Оркестр. Публика.

Она.

Мариша прищурилась. "Зачем Мелоди посылать ссылку на это самой себе по электронной почте?"

Я покачал головой, с трудом сглотнув. - Я не знаю.

Я мысленно вернулся к тому дню, к теплому летнему воздуху, к бурлящей во мне нервной энергии, к тому, как она смотрела на меня, когда я опустился на колени на сцене.

Но в этом не было ничего подозрительного. Никаких тайных подсказок, никаких зашифрованных посланий.

Мариша откинулась на спинку стула. "Что ж, есть только один способ узнать".

Я посмотрел на нее, зная, что она собирается сказать.

"Нам нужно добраться до Тэнглвуда".

Я выдохнул, проводя рукой по волосам. Тэнглвуд.

Место, где все изменилось.

Мариша встала и подняла новую одежду. - Переодевайся. Я напишу Декстеру.

Я кивнул, взял свои обновки и направился в ванную.

Душ был быстрым - ровно настолько, чтобы смыть усталость, прилипшую к моей коже. Горячая вода не слишком помогла расслабить мышцы на плечах, но я и не ожидал чудес.

К тому времени, как я вышел, чувствуя, как пар клубится у зеркала, в комнате царила тихая деловитость. Мариша уже переоделась, ее старая одежда была аккуратно сложена на стуле, в руке она держала телефон, проверяя обновления.

Я быстро оделся, бросив влажное полотенце на вешалку. Времени на раздумья или колебания не было - только движение вперед.

Мариша подняла взгляд, когда я взял куртку. - Готов?

Я кивнул. "Пойдем".

Через несколько минут мы были на улице, сели в арендованную машину и выехали на дорогу. Город за нашими спинами поредел, уступив место отрезкам шоссе, а мили, отделявшие нас от Тэнглвуда, исчезали в зеркале заднего вида.

К тому времени, как мы вернулись во внедорожник, Декстер прислал ответное сообщение.

Декстер: Хорошо. Держи меня в курсе. Позвони, когда будет что-то еще. Я собираюсь разобраться кое в чем со своей стороны.

Мариша бросила телефон в подстаканник и выехала с парковки.

Тэнглвуд больше не был просто местом из моего прошлого.

Это был следующий шаг в раскрытии того, что знала Мелоди.

И у меня было нехорошее предчувствие, что мы не единственные, кто ищет его.

Мариша, должно быть, тоже это почувствовала. Она крепче сжала руль, переводя взгляд с дороги на зеркало заднего вида чаще, чем это было необходимо. Никто из нас не произнес этого вслух, но невысказанный вопрос повис в воздухе между нами.

Неужели мы уже опоздали?

Я взглянул на свой телефон. Никаких новых сообщений. Никаких обновлений. Только тяжесть неизвестности давила мне на ребра.

Город за окном давно остался позади, сменившись длинными отрезками пустой дороги, из-за которых ты чувствуешь себя ничтожеством по сравнению с остальным миром. Такие, которые, казалось, могли привести куда угодно - или вообще никуда.

Молчание затягивалось, сгущаясь от всего, что мы не договаривали.

Перед нами простиралась дорога, извилистая тропинка, пересекающая сельскую местность Массачусетса. В машине царило напряженное молчание, сначала мы оба молчали. Записка. Электронное письмо. Видео. Тэнглвуд. Все это указывало на что-то, что Мелоди оставила позади.

Наконец Мариша нарушила молчание.

"Как ты думаешь, она жива?"

Вопрос повис в воздухе, тяжелый и неизбежный.

Я ответил не сразу.

Вместо этого я уставился в окно, наблюдая, как мимо проплывают деревья, рассеянно барабаня пальцами по колену. Я задавал себе этот вопрос миллион раз за прошедшие годы. Я надеялся, я молился, я мучил себя мыслями о возможностях.

Но спустя шесть лет я также научился принимать реальность.

Я глубоко вздохнул. "Часть меня хочет, чтобы она была жива", - признался я. "Но реалист во мне предполагает, что Мелоди, вероятно, ушла".

Мариша ответила не сразу. Она просто смотрела на дорогу, не отрывая рук от руля.

Молчание затянулось.

В конце концов, она справилась с этим. "Расскажи мне о ней".

Я вздохнул, поерзав на стуле. "Она была... упрямой. В лучшем смысле этого слова. В ней была такая энергия, как будто она точно знала, куда идет, и ничто не могло ее остановить". Легкая грустная улыбка тронула мои губы. "Она была не просто блестящей - она была непреклонной. Если она во что-то верила, она боролась за это".

Мариша взглянула на меня. - Похоже, это кто-то еще, кого я знаю.

Я издал сухой смешок. "Да, что ж. Наверное, поэтому мы и работали". Мои пальцы рассеянно прошлись по краю двери. "У нее был такой смех... Я не знаю, как это описать. Это было заразительно. Такой смех, от которого хочется быть рядом с ней все время".

Мариша кивнула, не настаивая на продолжении.

Я выдохнул и посмотрел вперед, когда мы съехали с шоссе. Тэнглвуд.

Пришло время выяснить, что Мелоди оставила позади.

Последний отрезок дороги, ведущий в Танглвуд, был тише, чем я помнил. Деревья, растущие вдоль дороги, стояли высокие и неподвижные, их ветви тянулись к небу, как замерзшие руки. Шины шуршали по асфальту, звук был слишком ровным, слишком спокойным, как будто мир не знал или ему было все равно, что во мне бушует буря.

Мариша заехала на посыпанную гравием стоянку у главного входа и заглушила двигатель. Никто из нас не двинулся с места сразу.

Я уставился в окно на знакомый склон, на крыши концертных залов вдалеке, на дорожки, которые, словно вены, вились по территории.

Я бывал здесь раньше.

Но никогда не был в так, как сейчас.

Я резко выдохнул и, распахнув дверь, вышел на гравийную дорожку.

Как только мы ступили на территорию отеля, воспоминания нахлынули на меня. Когда я был здесь в последний раз, это был лучший день в моей жизни. День, когда я сделал предложение.

Сейчас? Это было совсем по-другому.

Мариша первой вошла в главное здание и направилась прямиком к администратору. Она достала свой бейдж и плавно показала его. - ФБР. Нам нужно осмотреть амфитеатр. Это часть активного расследования."

Секретарша - молодая женщина с широко раскрытыми глазами - быстро кивнула. "О-конечно. Проходите".

Она провела нас по коридорам, в конце концов толкнула большие двойные двери.

И вот мы на месте.

Амфитеатр Танглвуда возвышался вокруг нас, устрашающе безмолвный под темнеющим небом.

Я с трудом сглотнул, когда поднялся на сцену, воспоминания столкнулись с тяжестью настоящего. В последний раз, когда я стоял здесь, я сделал предложение Мелоди. Теперь я искал последнее сообщение, которое она оставила.

Мариша синхронно двигалась рядом со мной, окидывая пустой зал острым, натренированным взглядом. "С чего мы начнем?"

Я выдохнул, заставляя свой пульс замедлиться. "Рояль".

Мы пересекли сцену и подошли к роялю, тому самому, на котором я играл до того, как опустился на одно колено много лет назад. Я провел пальцами по прохладной поверхности, мое сердцебиение участилось.

Затем... что-то привлекло мое внимание.

Какой-то маленький предмет, глубоко вдавленный в звуковую панель.

У меня перехватило дыхание.

"Подожди", - пробормотала я, осторожно протягивая руку. Мои пальцы наткнулись на что-то гладкое, металлическое.

Флэш-накопитель.

Я повертел его в ладони, лихорадочно соображая.

"Это оно".

Глаза Мариши сузились. - Это то, что оставила Мелоди?

Я кивнул, с трудом сглотнув. “Да”.

Затем...

Какое-то движение в тени.

Мои инстинкты закричали.

Не раздумывая, я бросился к Марише и оттолкнул ее в сторону.

"Щёлк! "

Первый выстрел разорвал тишину.

Пуля просвистела в том месте, где несколько секунд назад стояла Мариша.

Мое левое плечо пронзила боль.

От удара я отшатнулся назад, флешка выскользнула у меня из пальцев, и я сполз по полированному дереву рояля.

Воздух прорезал второй выстрел - от рояля рядом с моей головой полетели щепки.

Мариша упала на землю, но уже двигалась, перемещаясь в сторону, ее пистолет был направлен в сторону стрелка.

"Алекс! Пригнись! - крикнула она, осматривая верхние балконы.

Я едва мог слышать ее из-за грохота в ушах.

Мое дыхание было прерывистым, боль огнем жгла плечо. Теплая кровь просочилась между моими пальцами, когда я пытался зажал рану.

Но потом...

Мой взгляд остановился на флэшке, лежащей всего в нескольких дюймах от меня на полу сцены.

Я потянулся за ней.

Затем--

Треск выстрела.

Раздался третий выстрел, и все погрузилось во тьму.

Продолжение следует