Never Enough от Bh76

****************************

Примечание автора: Здесь нет ничего нового. Я просто играю на уже построенном поле. Никаких сожженных сук. Никаких куколдов. Никаких воссоединений любой ценой. Армейских рейнджеров с кунг-фу тоже нет. Просто история. Есть немного общеполитической ерунды, но и сожжений конкретных политических партий тоже нет. Наслаждайтесь – BH

***

Я смотрел по телевизору последние новости, когда с работы поздно вернулась моя жена.

– Бойд, ты не поверишь, кто нанял меня защищать их сегодня.

– Дэвид Бриджес, – ответил я.

– Откуда знаешь?

– Тебя показывают в новостях, – я указал на телевизор на стене.

Она посмотрела на телевизор, а там – она. Конечно, там была старая фотография, которую, должно быть, взяли с сайта фирмы, но там была она. Она была последним пополнением в команде юристов Дэвида Бриджеса.

Меня это не удивило. Она была одной из лучших адвокатов по защите знаменитостей в стране до того, как я потребовал, чтобы она перестала работать по сто часов в неделю.

Я – не какой-то кроманьонец, не желающий, чтобы его жена работала. Просто хотел видеть ее чаще чем раз в месяц.

***

Это было два года назад. Она защищала сенатора, обвиняемого в убийстве одного из своих сотрудников.

Я знал, что он виновен как грех, и был уверен, что она тоже не уверена в его невиновности. Но это не помешало ей неимоверно долго перебирать все улики, чтобы найти хоть малейший намек на то, что можно использовать.

В конце концов, она добилась, чтобы присяжные отпустили ублюдка. Окружной прокурор решил не предъявлять ему повторного обвинения, что повергло в шок всю страну.

На третий из трех дней подряд, когда я спал в ее кабинете во время этого процесса, я вручил ей документы на развод.

В конце концов, она спросила, что может сделать, чтобы не потерять меня. Я посоветовал ей уволиться с работы.

Даже сейчас, когда нам за тридцать, у нас – больше денег, чем мы можем потратить. Часть из них поступала от ее клиентов, но и я неплохо зарабатывал как ведущий ток-шоу на радио. У меня – синдицированное политическое ток-шоу, входящее в десятку лучших по всей стране и занимающее первое место на нескольких рынках.

Она согласилась сократить время работы в качестве консультанта, а также согласилась, наконец, завести детей.

***

Я держал на руках нашего сына Майки, пока она наблюдала за тем, как ведущие говорят о ее клиенте и о том, сможет ли она помочь ему выйти сухим из воды.

Я ненавидел этот термин – «выйти сухим из воды». Это звучалоит слишком сексуально.

Я никогда не подозревал ее в интрижках. Она слишком заботилась о своей репутации, чтобы изменять мне, и никогда не шла на риск, чтобы о ней писали плохие новости. Моя проблема заключалась в том, что она просто слишком много работала.

Вы, наверное, заметили, что я не сказал, что она любит меня слишком сильно, чтобы изменять. В это я не верил. О, я уверен, что она меня любит, но больше всего на свете она любиь свою работу.

Начав заниматься консалтингом, она стала любимицей телевизионных ток-шоу, когда тем требовался юридический анализ. Бывало, что ее показывали по телевизору каждый день – и, надо же, она это любит.

– Ты расстроен? – спрашивала она, когда включали рекламу.

– А ты как думаешь? – хмыкнул я. – Майки нужно переодеть.

Я отнеч сына в его комнату и оставил ее, не знающую, как себя вести.

Что было хорошо. Мне нравилось держать ее в напряжении. Она помешана на контроле, и я радовался, когда мог запустить в ее механизмы гаечный ключ.

Она решила последовать за мной, и пока я пытался сменить подгузник, она сказала:

– Все будет не так, как раньше. Я – просто часть команды, а не ведущая.

– Мм, хм, – пожал я плечами. – Вот так, малыш. Весь свежий и сухой.

Майки засмеялся, когда я его пощекотал, что заставило меня улыбнуться.

Я пукнул ртом в его пухлый животик, отчего он захихикал еще сильнее.

– Бойд, это – всего лишь дело об уклонении от уплаты налогов. Я нужна им только для того, чтобы помочь выбрать присяжных.

– Конечно, – сказал я, проходя мимо нее обратно в гостиную.

– Ты слишком остро реагируешь, – возразила она.

– Нет, не думаю, – по-детски возразил я.

– Это будет очень важно для нас. Одна только известность имени...

– Не нас! – огрызнулся я, укладывая Майки в манеж.

– Что?

– Не нас, Алисия. Это хорошо для тебя. У меня такое чувство, что это положит нам конец.

Она закричала:

– Чушь собачья!

Я покачал головой и взял с вешалки ключи.

– Ужин – в духовке, греется. А я пойду в бар.

***

Дэвид Бриджес – бывший губернатор нашего родного штата. Как только он объявил о выдвижении своей кандидатуры на следующих президентских выборах, на него со всех сторон полилась грязь.

В конце концов, ему предъявили обвинение в том, что он не указал в налоговой декларации миллионы долларов, которые якобы получил по непонятной причине от какой-то иностранной компании, а также кучу обвинений во вмешательстве в выборы, связанные с его последним участием в выборах губернатора.

Процесс мог быть интересным; я просто не хотел, чтобы моя жена снова занималась адвокатской практикой.

Я зажег свою сигару Davidoff Churchill в отдельной комнате хорошего сигарного салона рядом с моей студией. Там было несколько курильщиков, но, не здороваясь, мы оставляли друг друга в покое, если только не получали приглашения присоединиться к кому-нибудь.

Несмотря на то, что я – знаменитость, почти все привыкли к тому, что я появляюсь там несколько раз в неделю. Новизна того, что «Бойд Бакстер, радиоведущий» – завсегдатай, прошла довольно быстро.

– Бойд, угоститесь моим скотчем, – окликнул меня джентльмен, которого я узнал, но не запомнил имени.

– Спасибо, – махнул я рукой и налил себе изрядную порцию из графина, стоявшего перед ним на столе.

– Я видел новости. Подумал, что тебе не помешал бы хорошегоий ремень, – добавил он.

– Да, ты верно подметил, – сказал я, чокнувшись с ним по воздуху, и прошел в самый безлюдный угол комнаты.

Сделал длинную затяжку и глубоко выдохнул. Ненадолго задумался, не переборщил ли с реакцией, но пришел к выводу, что нет.

Я подал на развод, потому что она слишком много работала, когда у нее были крупные дела. И согласился принять ее обратно только после обещания уволиться.

Я не чувствовал себя виноватым за то, что поставил такое условие. У нее за плечами было десятилетие успешной работы на самом высоком уровне, а я хотел иметь детей, пока мы еще могли.

А потом она взялась за еще одно крупное дело, не спросив моего мнения? Да, это была пощечина, которой я не ожидал.

Черт возьми, если бы она спросила, я мог бы согласиться, но скорее всего, нет. Я все равно хотел бы участвовать в принятии решения.

Мое внимание привлек телевизор в другом конце комнаты.

По телевизору снова показывали Алисию с широкой улыбкой. Я увидел за ее спиной картину и понял, что она – в нашей гостиной. Я надеялся, что Майки начнет плакать.

Она слопала этих ведущих. Манипулировала ими, заставляя поверить, что отвечает на их вопросы, не давая им и близко того, что они хотели. Это было мастерски.

Затем ведущий, который был моим приятелем по гольфу, спросил:

– Ваш муж будет заново подавать документы на развод?

– Простите? – потрясенно спросила Алисия.

– Ну, условием прекращения бракоразводного процесса с вашим мужем было то, что вы больше не станете брать клиентов на судебные процессы. Похоже, это нарушает ваше соглашение.

Я отправил ему СМС:

Должен тебе бутылку Pappy Van Winkle за эту подколку.

– Уверяю вас, мой муж полностью поддерживает мои карьерные решения.

Она была взволнована, и мне это нравилось.

– Нет, не поддерживаю, – вслух сказал я, заставив парней, знавших, что она – моя жена, рассмеяться.

Через несколько секунд у меня зазвонил телефон:

– Бойд, это Дана Коллинз из «Таймс». Могу ли я задать вам несколько вопросов и узнать вашу реакцию на то, что ваша жена нарушила ваше соглашение?

– Привет, Дана. Прошло уже слишком много времени, нам стоит скоро встретиться за обедом и, возможно, я снова приглашу вас на шоу.

Она ответила:

– С удовольствием. А на мои вопросы вы ответите?

– Нет, но сделаю заявление.

– Давайте.

– Я – совершенно ошеломлен.

– Это, наверное, станет заголовком моей статьи. Вам есть что добавить? Может быть, в качестве предыстории?

– Послушайте, она еще не сделала ничего такого, что могло бы поднять старые проблемы. Мы счастливы в любви.

– Спасибо, Бойд. Скоро увидимся.

Дана – настоящая звезда в мире новостей. Я несколько раз приглашал ее на свое шоу, чтобы оказать услугу ее боссу. С ним у нас – взаимовыгодное соглашение.

Снова зазвонил телефон, и я его отключил. Знал, что иначе покоя мне не будет. Стервятники СМИ кружат вокруг. Тем более что я – один из них. Чертовы каннибалы.

***

– Все будет не так как раньше, – сказала Алисия, когда я вошел в нашу спальню.

Она выглядела чертовски хорошо в черной атласной ночной рубашке длиной до пола. Разрез слева заканчивался на середине бедра, а кружевные чашечки для груди совсем не скрывали ее розовые ареолы. Она предназначалась не для сна.

– Неважно, так будет или нет, – сказал я, стараясь не смотреть на нее, – ставки ты знаешь.

– Теперь все по-другому. У нас есть Майки.

Я рассмеялся.

– Если думаешь, что тот факт, что у нас есть сын, остановит меня от желания иметь жену, которая не ставит карьеру на первое место, то тебя ждет облом. Если вернешься к своим старым привычкам, окажешься за дверью.

– Детка, мы зашли слишком далеко. Я не хочу ссориться.

– Алисия, время обсуждать это было до того, как ты устроилась на работу. Сейчас мы находимся в фазе последствий.

– У нас все будет хорошо, вот увидишь. А теперь иди в постель, хочу показать, насколько сильно я тебя люблю.

Я знал, что на следующий день, увидев мои комментарии в «Таймс», она будет в ярости, но решил, пока это еще возможно, воспользоваться тем, что у меня сексуальная жена.

Она опустилась передо мной на колени и сняла с меня шорты и боксеры.

– Похоже, тебе нравится эта ночная рубашка, – поддразнила она, глядя на мой твердый член, покачивающийся перед ней в миллиметрах от ее губ.

Она высунула язык и облизала мою головку, мокрую от спермы. Затем ее губы обхватили меня, и она всосала достаточно сильно, чтобы я понял, что она здесь.

– Мм, – застонала она и еще глубже погрузила меня в свой теплый, влажный рот.

– О, Алисия, детка.

Она гладила меня обеими руками, облизывая и посасывая верхнюю треть моего члена. Это было все, что она взяла в рот. Минет она ненавидит, но в процессе делает вид, что ей нравится.

– Ты нужен мне внутри меня, – прошептала она, с хлопком вынув член изо рта.

Я снял рубашку и вышел из штанов, а она сбросила на пол ночную рубашку.

Мы обнялись и поцеловались, затем упали на кровать, где я встал на колени, поднял ее левую ногу к себе на плечо и вдавил свою твердость в ее влагу.

– О, Бойд, да, – прошептала она, когда я вошел в нее.

Мягкость ее нейлона на моей щеке сводила меня с ума, в то время как я входил и выходил из ее сладкой киски. Ее соки скапливались между нами, а раздававшиеся при этом хлюпающие и чавкающие звуки подстегивали нас обоих двигаться дальше, быстрее, сильнее.

– Блядь, милый, – простонала она. – Сильнее, быстрее. Я не собираюсь сегодня обламываться.

Я грубо перевернул ее и без всякой пощады снова ворвался в ее глубины. Я давал ей то, чего она жаждала, точно зная, чего она хочет. Иногда ей хотелось, чтобы ее вколачивали в матрас, и я без проблем выполнял это требование.

– О, черт! – закричала она. – Именно... вот... так! О, Боже, дааа!..

Я больше не мог сдерживаться, и в тот момент, когда ее ноги ослабли, и она упала вперед, я начал кончать и выплеснул на ее прекрасные ягодицы.

– Я хотела, чтобы все это было внутри меня, – промурлыкала она.

– Прости, детка. Это ведь ты упала и вынудила меня кончать с рукой.

– Ты был великолепен. Это было здорово.

Я с гордостью улыбнулся, согревая под водой мочалку, а затем вытирая с ее мягких ягодиц свое месиво.

Перед тем как заснуть, она успела сказать, что любит меня. Интересно, как она отнесется ко мне утром?

***

– Ах ты, сукин сын! – закричала она, когда я вошел на кухню на следующее утро. – Ударил исподтишка?

Я перебил ее.

– Это правда.

– Ты не должен был им этого говорить, – крикнула она.

Я пожал плечами:

– Дело сделано.

– Об этом будут болтать весь день, Бойд.

Я рассмеялся:

– По крайней мере, для разнообразия они не будут говорить о твоем клиенте.

О ее клиенте говорили в новостных программах в течение нескольких недель до и каждый день после предъявления обвинения.

Я поцеловал ее в щеку и решил по дороге на работу выпить кофе и позавтракать, чтобы избежать ее гнева.

Мне было интересно, сколько времени пройдет, прежде чем она снова начнет работать по шестнадцать часов в день.

– Мы еще не закончили это обсуждать, – крикнула она мне в спину.

Я знал, что она права.

Я добрался до своей студии, и там царил хаос. Со мной работали: молодая студентка, отвечавшая на телефонные звонки, звукорежиссер, техник-наладчик и продюсер.

Я предпочитаю проводить собственные расследования, поэтому у меня нет команды тех, кто читает вместо меня новости, как у некоторых ведущих.

– Господи, Бойд. Сегодня телефон просто разрываюется.

Я протянул ей кофе и сказал:

– Выключи звонок, Мисси. Пусть они переходят на голосовую почту, и ты сможешь отсеять важные звонки, чтобы я перезвонил.

– Спасибо, босс. Это поможет.

Я вошел в свой кабинет и увидел, что продюсер уже ждет меня.

– Хорошее утро, Бойд? – спросила Роуз.

– Просто замечательно, Рози. Что у нас на сегодня?

– Трудно избежать истории с Бриджесом. Тем более что ты теперь в ней замешан.

– Не я замешан, а моя жена.

– То же самое.

– Позови на передачу Дану Коллинз. Мы поговорим об этом, и я позволю ей привести меня к некоторым комментариям, но пусть она знает, что это – не интервью.

– Да, я читала ее статью сегодня утром. Клянусь, эта женщина неравнодушна к твоей жене.

Я рассмеялся.

– Нет, она неравнодушна ко мне. Однажды я подслушал ее разговор с кое-кем и использую это в своих интересах.

– Не води бедную девушку за нос, Бойд. Я ожидала, что этот город пережует ее и выплюнет пару лет назад.

– Эй, никогда не стоит недооценивать дочь фермера. Она крепка как гвозди.

– Хорошо, я позвоню ей и договорюсь.

– Спасибо, Роуз. И еще, посмотри, не сможет ли прийти Дэн Наранья. Мне понравилось, как он поступил с моей женой вчера вечером на своем шоу.

– Хорошо иметь друзей, не так ли?

– Ты это знаешь.

***

– Ладно, Бойд. Ты – в прямом эфире через пять, четыре, три, два...

Роуз указала на меня, и в эфире загорелось табло.

– Добрый день, радиослушатели. Я – ваш симпатичный ведущий Бойд Бакстер, и ко мне в студии присоединяется Дана Коллинз из «Таймс». Здравствуйте, Дана.

– Привет, Бойд. Я счастлива быть здесь сегодня. Особенно учитывая то, что происходит с вашей женой.

Она ухмыльнулась, а я покачал головой. Она надела короткую юбку и скрестила ноги, открыв мне прекрасный вид на верхнюю их часть в чулках. Мне нравится вид красивых ножек, особенно обтянутых черным нейлоном.

– Да, я так и думал, что ты об этом упомянешь. Да, моя жена согласилась присоединиться к команде юристов Дэвида Бриджеса в качестве консультанта присяжных. Она больше не участвует в представлении интересов клиентов в зале суда.

– Консультант присяжных? – спросила Дана. – Именно это она сказала тебе?

Я уставился на нее. Она свесила туфлю со своей сексуальной ножки и улыбнулась.

– Похоже, твоя жена не сказала тебе всей правды. Согласно моим источникам в лагере Бриджеса, она – новое лицо их юридической команды и будет первым председателем за столом защиты.

– Меня не волнует, что говорят анонимные источники. Я никогда ими не пользуюсь, – сказал я, пожав плечами.

Она рассмеялась.

– Это потому, что ты используешь статьи, написанные такими людьми как я, чтобы наполнить содержанием свое радиошоу.

– Вау! – горячо сказал я. – Я – не журналист и никогда на это не претендовал. Просто веду передачу, в которой высказываю свое мнение о новостях дня.

Она улыбнулась и сказала:

– А сегодняшняя новость заключается в том, что твоя жена вышла из отставки и солгала тебе.

– Перейдем к звонкам, – сказал я, чтобы не закопать себя еще глубже. Я уже не мог контролировать разговор.

Проклятые ноги.

– Давай первую линию, – сказал я и постарался не смотреть на Дану, когда та скрестила ноги в другую сторону.

– Я не лгала тебе. Я – всего лишь консультант присяжных, – защищаясь, сказала моя жена через телефонную линию в колонках.

– Ну, кто это, если не моя любимая жена Алисия. Привет, дорогая. Сегодня я буду дома вовремя. На ужин у нас будет свиное жаркое.

Включилась Дана:

– Здравствуйте, миссис Бакстер.

– Ты прекрасно знаешь, что моя фамилия Тейлор.

Моя жена не взяла мою фамилию, когда мы поженились. Она уже создала себе репутацию и сохранила ее по профессиональным соображениям.

– Верно, – сказала Дана. – Миссис Тейлор.

– Как бы то ни было, – сказала Алисия, – хватит придумывать. Я вхожу в юридическую команду только для того, чтобы помочь провести отбор присяжных.

– Это говоришь ты, – ответила Дана.

– Ладно, дамы. Достаточно. Алисия, поговорим с тобой дома.

– Но...

– Ладно, следующий абонент.

***

– Ну, это был проклятый кошмар, – сказал я после окончания шоу.

– А мне кажется, все прошло замечательно, – сказала Дана, надевая туфли. В середине шоу она их сняла, чтобы подразнить меня. Стерва.

– Ты мне должна, – проворчал я.

Она рассмеялась.

– Как насчет того, чтобы пригласить тебя на ужин. Забудь о своем свином жарком.

Ее взгляд напугал меня до смерти. Я знал, что нравлюсь ей, но это похоже на то, как если бы я был приманкой в воде, а она – голодной акулой.

– В другой раз, Дана. Увидимся.

Я убрался оттуда, пока не наделал невероятных глупостей и не отправился ужинать с потрясающей рыжеволоской.

Придя домой, я обмазал жаркое маслом, смешал приправы и натер ими мясо. Через тридцать минут я задвинул сковороду в духовку.

Накормил Майки его ужином и открыл пиво. Не мог в это поверить, но меня мучил вопрос, кому верить – жене или анонимному источнику Даны, и это сводило меня с ума.

Чуть больше трех часов спустя стол был накрыт, в ведерке со льдом стояла чудесная бутылка шардоне, а прекрасно прожаренное жаркое оставалось лежать на противне в готовности к разделке. Алисии дома не было, но пока она опаздывала всего на полчаса.

Я ел свой салат, пока тикали часы, и вот она опаздывает на час. У меня все еще нет ни звонка, ни СМС.

Я поставил жаркое обратно в духовку, чтобы оно не остыло, и сделал себе мартини, опоздание составляло полтора часа. Я боролся с желанием позвонить ей. Предстояло сражение, и я должен был выйти из него победителем.

Я выключил духовку при опоздании в два с половиной часа и вышел поужинать.

***

СМС пришло через три минуты после того, как был подан стейк.

Где ты?

Я положил трубку, вздохнул и откусил еще один кусочек идеально обжаренного стейка. Есть что-то такое в стейке, приготовленном при очень высокой температуре, что делает меня счастливым человеком. Она это не испортит.

Через пять минут она снова написала мне СМС с вопросительным знаком. Я зачерпнул немного шпината со сливками и застонал, почувствовав на языке аромат. В этот вечер у них все получилось.

Прошло еще две минуты, и мой телефон зазвонил. Я отправил звонок на голосовую почту, потому что ее бесит, когда люди так поступают с ней. Я чувствовал, что выигрываю битву, о которой она не знает. Я ведь взрослый, не так ли?

Когда мой стейк был доеден, бокал с вином опустел, а последние кусочки шпината собраны со дна тарелки, я проигнорировал третий звонок. Времени было девять тридцать.

Когда я подъехал к гаражу дома, она стояла в дверях, сложив руки. Я предположил, что она расстроена, и постарался напустить на себя хмурый вид.

– Где тебя носит, и почему ты игнорируешь мои звонки? – закричала она.

Я рассмеялся.

– Ты знаешь ответ на эти вопросы. Ты хоть потрудилась вытащить жаркое из духовки?

Я вошел на кухню и увидел жаркое на противне в духовке.

– Ты ничего не ела... Постой. Что ты ела на работе? Пиццу? Китайскую еду?

– Китайскую. Слушай, так будет не всегда. Я...

– Меня не волнует, что ты делала. Мне важно, что ты знала, что я готовлю ужин для нас, и не позвонила мне, чтобы сказать, что задержишься на работе.

– Прости. Ты ведь знаешь, как это бывает, когда...

Она остановилась.

Я ответил:

– Да, я знаю, как это бывает. Из-за этого я подала на развод, помнишь? Ты всегда забываешь, что у тебя дома есть муж. Только теперь у тебя дома еще и ребенок. Ты хоть заметила, что Майки дома нет?

– Я полагала, что он с тобой. Подожди? А где он?

– Теперь-то заметила, да? Ты – дерьмовая жена, когда занимаешься делом, а оказывается, ты еще и дерьмовая мать.

Она влепила мне пощечину.

Я потер щеку и вышел из кухни.

– Бойд, подожди. Прости.

Я продолжал идти и вышел через парадную дверь. Она продолжила звать меня, пока я шел через лужайку к дому моей соседки, присматривавшей за Майки.

Он спал в манеже, который она поставила в гостиной для своего ребенка, и не пошевелился, пока я нес его к себе домой.

Алисия молчала, протягивая руки, прося дать ей Майки.

– Это несправедливо, ты должен был мне сказать, что он в доме у соседки. Я могла бы провести с ним время, пока он не проснулся.

– Точно. Это несправедливо. Конечно, у нас есть небольшая проблема, связанная с тем, что ты не сказала мне, когда собираешься быть дома.

– Я была зла на тебя. Ты и эта шлюха мне нагрубили, когда я позвонила на твое шоу.

– Это – другое. Просто не звони на мое шоу. Я не люблю сюрпризов, и мы всегда должны быть на одной волне. Мы должны быть мужем и женой.

– Она солгала, Бойд. Я не веду это дело.

– Время покажет, не так ли? Я пошел спать.

***

– Слышал когда-нибудь о Джеймсе Андерсоне? – спросила меня Дана на следующий день.

Она остановила меня на парковке, когда я шел к своей машине после шоу. Я чувствовал себя как в «Глубокой глотке» с Вудвордом и Бернстайном.

– Нет, а должен был? – ответил я.

– Он – лучший поведенческий аналитик в стране. Работал почти на всех громких процессах с участием присяжных за последние три года.

– И?

– И мой источник сообщил, что Дэвид Бриджес только что нанял его в качестве консультанта по работе с присяжными.

– И что?

– Так, для чего же тогда нужна твоя жена?

– Что ты пытаешься сделать, Дана? Серьезно. Пытаешься вбить клин между мной и моей женой?

Она пожала плечами и ответила:

– Просто задаю вопросы, Бойд. Именно этим я занимаюсь.

– Тогда спроси кого-нибудь другого и вставь это в свою гребаную статью.

Я открыл дверь, залез внутрь и захлопнул ее. Удар пришелся мне в плечо, заставив меня вскрикнуть от боли. Просто прекрасно.

Она засмеялась и помахала рукой, когда я отъезжал. Я заметил в зеркале заднего вида мерцающие чулки телесного цвета.

В шесть часов я выдал Майки его ужин и сделал себе бутерброд из остатков жаркого, и он был довольно вкусный. Алисия опять опаздывала, и опять я не получил ни СМС, ни звонка.

Через час она ворвалась в дом через дверь гаража.

– Прости. Я была занята и не могла позвонить.

– Когда тебя связали? – спросил я.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что тебя ведь не связывали физически, верно? Ты была на встрече с другими юристами или читала какую-нибудь книгу по юриспруденции. В любой момент в этих сценариях ты могла взять телефон и отправить мне СМС.

– Бойд, я же извинилась.

– На этот раз извинения не пройдут, Алисия. Ты должна проводить время со своим сыном, прежде чем я уложу его спать.

Я вышел из комнаты и направился к своей берлоге в подвале. Я ожидал, что она последует за мной с маленьким Майки, но она этого не сделала. Это меня разочаровало, потому что я был взвинчен и с нетерпением ждал ссоры.

В перерыве четвергового футбольного матча я пошел на кухню за бутылкой воды. На самом деле я проводил рекогносцировку относительно своей жены.

Она ела мороженое и что-то читала на своем планшете, когда поняла, что я рядом, и подняла глаза.

– Нам нужно об этом поговорить, Бойд.

– Говорить не о чем. Ты вернулась на работу и снова погрузилась в свои старые проблемы. Черт, если ты мне не врешь, то должна была работать только над подготовкой к отбору присяжных.

Она отвела взгляд и впервые не стала отрицать, что лжет о степени своей вовлеченности.

Я продолжил:

– Ну, тогда все. Я не собираюсь больше играть вторую роль в твоей работе. Я обновлю документы на развод и на этой неделе подам их заново.

– Черт возьми, Бойд! Мы не будем разводиться. Я повторяю тебе, что все не так, как раньше.

– Точно. Два дня на работе, и ты уже два на два опаздываешь и не звонишь. Похоже на дежавю.

– Это лишь начало. Вот увидишь, все будет по-другому. Мне нужно многое наверстать ради дела.

– Наверстывать что? Предполагалось, что ты должна консультировать их по поводу того, как выбирать присяжных.

– Ты не понимаешь, Бойд. От этого зависит очень многое.

– Да? Ну и ладно.

Я повернулся и пошел прочь. Она бросилась за мной и положила руку мне на грудь.

– Обещаю, что все будет не так, как раньше.

– Докажи.

Она обняла меня и начала всхлипывать. Как дурак, я решил дать ей шанс.

Это продолжалось три дня.

***

Было прекрасное воскресное утро, и я играл с Майки в прятки, когда она вошла в комнату.

– Мне нужно на несколько часов зайти в офис. Буду дома к полудню.

– А что насчет церкви и завтрака, как мы делаем каждую неделю? – спросил я, и она не заметила, что в моем голосе прозвучало отношение.

– Вместо этого мы сходим на обед. Можем пойти в тот мексиканский ресторанчик в ботаническом саду, который нам нравится.

– Встретимся там в полдень, – сказал я, провоцируя ее на опоздание.

Она поцеловала Майки, потом меня, попрощалась и вышла из комнаты.

Я посмотрел на Майки и сказал:

– Ну, малыш, что ты будешь делать, а? – Он хихикнул, и я вернулся к нашей игре.

В полдень мы с Майки сидели в ресторане, и я заказал в качестве закуски кесадилью – фаршированные тортильи – и Спрайт. Майки с удовольствием жевал эти маленькие пышные лепешки, таявшие у него во рту.

Пробило двенадцать тридцать, и официантка спросила:

– Есть новости от ваших компаньонов или хотите сделать заказ?

– Нет, только чек, пожалуйста. Малыш начинает беспокоиться.

В ресторане было многолюдно, и многие стояли в очереди. Я понял, что они хотят, чтобы я уходил.

Она улыбнулась и похлопала меня по плечу:

– Понимаю беспокойных малышей. У меня самой трое.

Она ушла, а у меня зазвонил телефон. Я проигнорировал звонок Алисии, и она отправила СМС следующего содержания:

Уже еду. Буду через полчаса.

– В самом деле, Майки? – простонал я. – Что мне с ней делать?

Не удивительно, что он не ответил.

Я напечатал свой ответ:

Меня не будет.

Я отключил телефон, оплатил чек и, подхватив Майки, пошел к машине.

Пора действовать. Я не могу продолжать позволять ей лгать мне и фактически переступать через меня. Она не сможет выставлять меня таким же дураком, каким я был в первый раз.

Конечно, есть разница – Майки, но с ее дерьмовым графиком работы я уверен, что смогу получить над ним опеку.

***

Через несколько минут я прошел через свою кухню и бросил на стол ключи. Поставил Майки на пол, и он, как заводная машинка, помчался в сторону семейной комнаты, где лежат его игрушки. Пока я шел за ним, зазвонил домашний телефон, но я не обратил на него внимания.

Ему нравится находиться в своем манеже, и когда он вошел в семейную комнату, то подтянулся на его сетке.

– Ну, что, кто-то хочет поиграть в своей детской тюрьме, а? Ладно, дружок.

Когда я усаживал его, снова зазвонил телефон.

– Мама разозлится, не так ли? – спросил я. Он хихикнул и схватил свою игрушку «смотри и говори».

– Майки, кто-то давным-давно сказал: «Никогда не вмешивайся в дела своего врага, когда тот совершает ошибку». Мамочка продолжает совершать ошибки.

Все что я услышал от него, это слова от игрушки «смотри и говори»: Корова говорит: «му».

– Веселись, дружище, – сказал я, прежде чем пощекотать его бок, вызвав приступ смеха. Почему-то мне вспомнился крик Роберта Планта: «Кто-нибудь помнит смех?» Я сделал мысленную пометку, что позже послушаю что-нибудь из Зепплина.

Я открыл пиво, сел на диван рядом с сыном и включил мобильный телефон. Там было несколько голосовых сообщений от жены, и я удалил их, не слушая, будучи в уверенности, что она повторится, когда войдет в дверь. Было несколько сообщений от Даны Коллинз, в которых она говорила, что нам нужно как можно скорее поговорить. Конечно, я проигнорировал и их.

Прошло полчаса, и я уже пил второе пиво, когда она вошла в кухню. Я заметил, что ее волосы собраны в хвост, что было совсем не похоже на то, что было утром.

Я поднял руку, чтобы удержать ее от крика, который явно направлялся в мою сторону.

– Майки спит.

Я кивнул в сторону манежа, где он похрапывал как ангел.

– Он должен быть в своей кроватке.

Я согласился и позволил ей отнести его в спальню. Пока она это делала, я сел в машину и направился в сигарный салон.

Да, знаю. Я был слабаком, что убежал от ссоры, но, по моему мнению, в тот момент ссора была излишней. Мой брак практически закончен. Она предпочла работу нам.

***

Я читал статью о Бриджесе, стоя спиной к двери, когда услышал сзади голос:

– Тебя несложно найти, Бойд.

– Если бы я пытался спрятаться, Дана, меня бы здесь не было.

Она прошла передо мной к одному из кожаных кресел по другую сторону маленького столика.

– Уже пробовал эту? – спросила она и показала мне сигару. Выбор был хорошим.

– Нет, но у него высокий рейтинг.

– Да, это то, что сказал Ник.

Ник – владелец салона и всегда быстро дает рекомендации. Особенно красивой женщине. Это объясняло, как она попала в закрытую комнату отдыха.

Дана взяла у меня зажигалку и уловила, как я рассматриваю ее ноги. Голые, для разнообразия, они все равно выглядели потрясающе. Должно быть, недавно она намазалась лосьоном, потому что они блестели и выглядели влажными.

– С тобой слишком легко, Бойд, – поддразнила она и скрестила ноги в другую сторону.

Я затянулся сигарой и грубо выпустил дым в ее сторону.

– Чего ты хочешь, Дана? Я здесь пытаюсь расслабиться.

Она на мгновение нахмурилась, и в ее глазах появилась грусть, прежде чем она сказала:

– У меня плохие новости. Завтра это будет на первых полосах газет, но я хотела сообщить тебе лично, пока все не разлетелось по ветру.

Она придвинула стол телефон мне по столу и ухмыльнулась, когда я заглянул ей под блузку.

– Что мне искать?

– Видео уже выбрано. Просто посмотри.

Она затянулась сигарой и закашлялась. Я поперхнулся смехом, когда включил видео на ее телефоне. Там были моя жена и Дэвид Бриджес, целующиеся в офисе.

Я бросил на стол телефон и сел обратно.

– Прости, Бойд. Мне правда жаль, но дальше будет хуже.

– С чего бы тебе сожалеть? У тебя – статья года, и с каких пор тебя волнует сопутствующий ущерб?

– Это никогда не было настолько близко мне, – прошептала она.

Я вздохнул:

– Знаешь, что из всего этого самое худшее?

Она покачала головой, а я попытался не разрыдаться. Мне пришлось отвести взгляд.

– Этому мудаку не потребовалось даже недели, чтобы добраться до нее.

– У него были романы и с двумя другими женщинами из его юридической команды.

Я пожал плечами и сделал еще одну затяжку.

– Как будто это имеет значение. Я все равно собирался разводиться. Это просто исключает любой шанс вернуть ее.

На лице Даны мелькнула улыбка, затем быстро угасшая. Думаю, ей бы понравился распад моего брака. Должно быть, она думала, что это даст ей возможность войти и утешить мое разбитое сердце.

– Пришли мне это видео, пожалуйста.

– Не могу этого сделать, Бойд. Эта статья еще не...

– К черту твою статью! – крикнул я и хлопнул рукой по столу. – Это – мой гребаный брак.

Я встал и помахал рукой в знак молчаливого извинения нескольким парням в комнате.

– Ладно, – сказала она, отступая без боя. – Только не афишируй это публично.

Я фыркнул.

Подошел к своему шкафчику и достал бутылку двадцатипятилетнего односолодового виски MacCallan. Если его когда и нужно было выпить, то именно сейчас.

Я налил два здоровых бокала и сел обратно. Дана без спроса взяла один из них, и я снова зажег сигару.

– Спасибо, – сказала она, сделав глоток. Я мог бы сказать, что она пьет не так уж много скотча, судя по тому, как она пыталась скрыть свою гримасу.

– Честно говоря, никогда не думал, что она мне изменит. Всегда думал, что она не станет так рисковать своей репутацией.

– Дело в нем, знаешь ли. Он – известный охотник за кисками. Просто мы никогда не сможем получить никаких веских доказательств.

– Нет, виновата она. Чтобы она трахалась с ним в его офисе в течение недели? Нет, она искала именно этого. Кстати, откуда у тебя это видео?

– Ну, устанавливать камеру подобным образом – уголовное преступление, так что, будем считать, что это сделала не я, ладно? Скажем, это был анонимный источник, и оставим все как есть.

Ухмылка выдавала ее, но я не собирался развивать тему.

– Конечно, как скажешь.

Я включил телефон, чтобы сохранить видео в облаке, и тут мне пришло СМС от Алисии.

Тебе нужно вернуться домой, чтобы мы могли поговорить.

Я застонал и набрал:

Ничего говорить не надо. Мы закончили. Можешь трахаться с Бриджесом сколько хочешь. Повеселись завтра с прессой.

Я отключил телефон и смотрел, как Дана откинула голову назад и сделала длинную затяжку сигарой. В женщине, курящей сигару, есть что-то сексуальное. Не настолько сексуальное, как ее ноги, но все же.

– Жена? – спросила она.

Я кивнул и отпил виски, сказав:

– Я пожелал ей удачи в завтрашней встрече с прессой.

– Она подумает, что это ты пришел ко мне с данной историей.

– Уверен, что ты засвидетельствуешь, что не я был твоим анонимным источником.

– Завтрашний день будет для тебя дерьмовым, – предупредила она.

– Да, знаю. При любом раскладе я – в полной заднице, так что, буду делать то, что делаю каждый день – жевать жвачку и надирать задницы.

– И у тебя хватит энтузиазма?

– Смотри, как сама описываешь дрянные фильмы 80-х.

Она рассмеялась и сказала:

– Это – культовая классика, чувак.

После еще одного часа светской беседы моя сигара была выкурена. Если бы я думал, что она это сделает, то купил бы нам еще парочку, просто чтобы продолжать украдкой поглядывать на нее, но пора было уходить.

– Пристегнись, Бойд, и я на полнм серьезе говорила, что мне жаль. Ты – хороший парень и не заслуживаешь этого.

– Да, ну, что ж, что, то есть. Поговорим позже, возможно.

Я решил пойти в гостиницу. Не хотел общаться со своей будущей бывшей женой до тех пор, пока это не станет неизбежным, и решил, что это случится на следующий день, когда дерьмо попадет в вентилятор.

***

Проснулся в шесть и включил новости. Дерьмовое шоу уже началось, и его показывали по всем каналам.

Я приготовил чашку дрянного гостиничного кофе и пошел принимать душ. Зашел в магазин и купил одежду и туалетные принадлежности для проживания в отеле. Я понятия не имел, поеду ли домой, и если да, то когда, поэтому готовился провести здесь неделю.

Горячая вода была приятной, даже без приличного напора, но это не имело значения – дерьмовый напор воды был наименьшей из моих проблем.

После душа я включил телефон и проигнорировал все СМС, отправив сообщение Розе:

Сегодня прямого эфира у меня не будет. Найди приглашенного ведущего или веди передачу в записи.

Она ответила:

Видела новости. Как бы то ни было, мне очень жаль.

Зазвонил телефон, и, конечно, это была Алисия. Я проигнорировал его и прибавил на телевизоре громкость.

Ведущий говорил:

– У нас срочные новости. В продолжение сообщения газеты «Таймс» о романе Дэвида Бриджеса со своим адвокатом Алисией Тейлор появилась видеозапись. Предупреждаем, что оно очень натуралистично.

Я посмотрел видеозапись, где они целуются, а он ощупывает ее грудь. После этого, к счастью, видео оборвали, и со-ведущий сказал:

– Это противоречит заявлению губернатора Бриджеса о том, что между ним и его адвокатом нет ничего романтического. Мы обратились за комментариями к Алисии Тейлор, но ответа пока не получили.

Я решил прочитать СМС и посмотреть, в чем именно оправдывается моя жена.

О чем ты?

У меня не будет секса с Дэвидом.

Перестань быть ослом и возвращайся домой.

А вот те, что пришли на следующее утро, пели уже другую мелодию.

Это – ложь. У нас нет романа.

Бойд, пожалуйста, позвони мне.

Клянусь тебе, это – ложь. Я люблю тебя.

Должно быть, она смотрела телевизор, потому что следующее сообщение гласило:

Мы просто поцеловались. Вот и все, и это было ошибкой.

Я покачал головой и ответил на него.

Я знаю, что на этом видео есть еще кое-что. Тебя застукали, и мы закончили.

Она звонила вновь и вновь. Я отключил звонок и стал наблюдать за тем, как дикторы высказывают свое мнение о Бриджесе и его многочисленных предполагаемых романах. Удивительно, но они больше внимания уделяли ему, а не моей будущей бывшей, что меня даже порадовало. Я решил, что чем меньше упоминается ее имя, тем меньше будет упоминаться и мое.

Я проверил свою голосовую почту, там было несколько звонков от Алисии, но остальные – от новостных каналов, требовавших от меня комментариев. На какую-то долю секунды я подумал о том, чтобы попасть на одну из передач, чтобы они получили мой комментарий и оставили меня в покое, но знал, что этого не будет. В конечном счете, лучше промолчать.

Я сделал то, что делают все обиженные мужья: разделил наше имущество, аннулировал совместные кредитные карты, договорился с адвокатом об обновлении и подаче документов. Я добивался полной опеки, так как ее больше не бывает дома.

Он был уверен, что у меня есть все шансы получить хотя бы основную опеку при совместном проживании, и считал, что доказательства измены можно будет использовать, чтобы избежать консультаций или требований по срокам, если речь пойдет о непримиримых разногласиях.

Я не сказать чтобы чувствовал себя хорошо, но ощущал удовлетворение от того, что внес последние штрихи в свой ложный брак. Очевидно, что работу она любит больше, чем меня, и более чем очевидно, что меня она не любит настолько, чтобы не изменять. Скатертью дорожка.

Я включил систему безопасности дома на своем телефоне и увидел, что она сидит на диване со спящим Майки и плачет. Не знал, плачет ли она из-за меня и потери нашего брака, или из-за дерьмового шоу, которое она устроила из своей благословенной карьеры.

Я пытался придумать, как отомстить Бриджес. Было много публичных унижений, и что бы ни собиралась сделать с ним его жена, но ничего из этого не исходило от меня. Я чувствовал, что должен что-то сделать, чтобы сохранить свою мужскую идентичность.

В конце концов, я решил, что идея глупая. У него – целая свита, и я никак не могу к нему подобраться. А даже если бы и смог, меня бы в конце концов схватили и либо пристрелили, либо выбили бы из меня все дерьмо. Просто придется смириться с планами кармы относительно него. Может быть, он закончит с Алисией. Это его научит.

***

Следующий день прошел в том же духе, за исключением того, что мне требовалось участвовать в шоу. Роуз вела себя как обычно, и в офисе было не слишком шумно. Если, конечно, не считать двадцати репортеров, стоящих перед моим зданием. Вход с охраняемой парковки позволил мне избежать их и добраться до офиса целым и невредимым.

Роуз сказала:

– Бойд, твоя приятельница из «Таймс» сказала, что не станет упоминать в статьях твое имя, если ты позволишь ей снова прийти на шоу.

Я вскинул руки и простонал:

– Ты что, издеваешься? Какая, к черту, разница? Господи, ее присутствие на шоу – наверное, еще хуже. Я не могу пригласить ее и не говорить о ее статье.

– А как ты собирался избежать разговора о ней? Это же самая громкая статья года.

– Это – мое шоу. Я могу говорить или не говорить о том, о чем хочу.

– Конечно, – сказала она, закатив глаза. – Пока спонсоры не расстроятся, что ты ведешь себя как киска.

Она, конечно, права. Мне звонили из головной компании, а иногда и непосредственно от спонсоров, если те были достаточно раздражены. Такова жизнь на радио.

– Хорошо, Дана может прийти, но скажи ей, чтобы она была вежливой. У меня долгая память.

– О, если дать ей шанс, она будет очень мила с тобой, Бойд.

Она засмеялась и ушла.

С Даной на шоу нелегко. Я не могу контролировать повествование, и уж точно не могу контролировать ее репортерский язык. Она станет давить на меня и танцевать вокруг темы моей жены до тех пор, пока я косвенно не дам ей ответ на каждый вопрос, на который не хочу отвечать.

Час спустя я надел наушники и с улыбкой наблюдал, как то же самое делает Дана. Единственное отличие – она скрестила ноги, отчего низ ее юбки задрался еще на пару сантиметров, а на мне юбки нет.

Я увидел перед ней блокнот и спросил:

– Это – список вопросов?

Она мило хихикнула и ответила:

– Конечно, нет. Я бы не осмелилась прийти на твое шоу со списком вопросов.

Роза начала обратный отсчет времени до эфира, а Дана продолжила:

– Кроме того, я знаю гораздо больше чем ты. Мне ты больше не интересен. Ну, в профессиональном плане, то есть.

–.. .три, два, один.

Началась вступительная музыка, и я глубоко вздохнул.

–.. .И снова добрый день, радиослушатели, – начал я. – Здесь ваш симпатичный ведущий, Бойд Бакстер, и сегодня ко мне в студии присоединилась Дана Коллинз из «Таймс». Как дела, Дана?

– Отлично. Спасибо, что пригласил меня, Бойд.

– Это всегда приятно. Итак, в Конгрессе, как обычно, царит неразбериха. Что-нибудь известно о том, что происходит с нашими любимыми обезьянами, пытающимися понять, как принять бюджет?

– Все по-старому, все по-старому. Оборонные ястребы хотят своего. Жесткие правые хотят все сократить. Жесткие левые хотят все потратить, а середина хочет получить свой кусок пирога на все свои любимые проекты. Никто ни с чем не согласен, и если бы Конгресс был скоростным шоссе, он был бы похож на Лос-Анджелес в плохой день.

– Знаешь, как говорят, Дана, противоположность «за» – это «против», так что, противоположностью прогресса является конгресс.

Она рассмеялась, и у нее вырвалось милое фырканье.

– О, Боже мой! Не могу поверить, что я фыркнула по радио, – простонала она.

– В качестве следующего фокуса я заставлю вытекать из твоего носа молоко. Чем политики похожи на подгузники? И то, и другое нужно регулярно менять по одной и той же причине.

Она покачала головой.

– Ладно, шутки в сторону. Давай поговорим по телефону. На первой линии – Даг из Спрингфилда. Что происходит сегодня в мире, Даг?

– Привет, Бойд. Мне нравится твое шоу. Сожалею о твоей жене.

– Да, я тоже.

– Бойд, что мы можем сделать, чтобы исправить нашу сломанную систему. Что-то должно измениться в этом болоте, которое ты называешь Вашингтоном.

– Ограничение сроков, и аудит их активов до и после, Даг. Может быть, тогда, когда политики не будут ездить в Вашингтон, чтобы набить свои карманы, появится реальная работа.

Дана спросила:

– Как думаешь, Бойд, это случится?

– Нет. Ни один политик по обе стороны прохода не станет за это голосовать. О, некоторые скажут, что поддерживают, но знают, что этого никогда не будет, потому что оно никогда не будет вынесено на голосование.

Она согласилась и сказала:

– Такие парни как Дэвид Бриджес, думают, что им сойдет с рук все что они захотят. Думают, что они непобедимы.

Я вздрогнул, когда она упомянула его, но не стал ее останавливать.

Она продолжила:

– Они жаждут власти и богатства. Жаждут внимания своих подчиненных мужчин и женщин, из кожи вон лезущих, чтобы первыми согласиться с ними и сказать, какие они замечательные. Они выступают с высокими моральными принципами, а потом заводят романы. Это отвратительно.

– Расскажи нам, что ты чувствуешь на самом деле, – усмехнулся я.

– Прости, если я принимаю это слишком близко к сердцу, – смягчилась она.

– Все так, как есть. Моя жена – шлюха-изменщица, что я могу сделать, кроме как потерять деньги на нее и адвокатов?

На ее лице мелькнула быстрая улыбка, но она тут же ее сдержала.

– Как бы то ни было, на шестой линии – Энни с Лонг-Айленда. Что у тебя на душе, Энни?

– О, Бойд, я обожаю, когда в твоем шоу участвует мисс Коллинз. У вас, детки, такая милая химия.

Я рассмеялся:

– Я – как щепотка соли, Энни – хорошо сочетаюсь со всеми.

Дана закатила глаза и в этот раз не смогла скрыть улыбку.

– У тебя вопрос, моя дорогая Энни?

– Да, вопрос легкий, но он – к мисс Коллинз. Юная леди, не хочешь ли ты стать матерью?

На лице Даны появилось пресловутое выражение «что за нах?», и она вскинула руки вверх.

– Отличный вопрос, Энни. Политика и моя жена – это скучно. Каков ответ, Дана? И еще, Энни, ты этого не видишь, но ее лицо сейчас ярко-красное.

– Я люблю детей, – ответила Дана, избегая вопроса, как и политиков, которых она освещала.

Энни прощебетала:

– Тебе лучше, потому что Бойду нужно думать о своем очаровательном мальчике.

– Ладно, – перебил я, завершая разговор. – Мы любим тебя, Энни. Спасибо за звонок. Похоже, пришло время оплатить кое-какие счета, мы скоро вернемся.

– О, Боже! – воскликнула Дана.

– День будет веселый, – простонал я.

Роуз дважды подняла нам большие пальцы, как будто эфир был отличным. Возможно, так оно и есть, но я не чувствовал себя так уж хорошо.

Через три часа я сказал:

–.. .и увидимся завтра. Не уходите от нас.

Табло «эфир» погасло, и я бросил на стол наушники. Дана аккуратно повесила свои на крючок напротив.

– Ну, это было нечто, – сказала она. – Не ожидала, что сегодня меня будут жарить маленькие старушки, это уж точно.

– Эй, эти маленькие старушки любят меня. Я очень популярен в книжных клубах для семидесятилетних.

Она хихикнула:

– Уверена, что они – твой хлеб с маслом.

– Осторожно. Они также читают газеты. Начинают присматриваться к твоим комментариям и статьям.

– Хочу ли я быть матерью? Что это за вопрос?

Я рассмеялся, собирая в сумку блокноты.

– Вопрос вполне резонный, и не думай, что я не заметил, что ты на него не ответила.

Я бросил на нее взгляд, и она нахмурилась.

– Не вижу себя в роли матери. Я люблю детей, правда, люблю. Просто с этой работой я не понимаю, как смогу найти на них время.

Внезапно она опечалилась и сказала:

– Господи, прости меня. У меня уже все...

– Не волнуйся об этом, – сказал я, прервав ее. – Я скажу, что дети – не так уж плохо. Я сейчас заберу своего из садика, и мы поиграем в грузовики.

– Как ты можешь быть таким хладнокровным, Бойд? Твой брак разваливается, а ты ведешь себя так, словно это – всего лишь очередной вторник.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Я не могу свернуться калачиком и плакать. У меня есть ребенок, работа. Я должнаен держать себя в руках, чтобы все вокруг оставалось целым и невредимым. Я держу себя в руках и продолжаю жить, Дана. Что еще я могу сделать?

– Не знаю. Наверное, я ожидала больше эмоций.

Я рассмеялся.

– Эмоции – для слабаков.

Я не очень-то в это верил, и она видела это насквозь. Она коснулась моей щеки и нахмурилась.

– Прости меня, Дана. Мне нужно в детский сад. Спасибо, что снова пришла на шоу.

– В любое время. Если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне. Я серьезно. Все что угодно.

Она улыбнулась, и я ушел.

***

Жизнь продолжалась, и через месяц я сидел в офисе своего адвоката и ждал, когда Алисия заговорит.

– Бойд, мне очень жаль. Это была ошибка и...

– Алисия, я не хочу этого слышать. Если ты думаешь, что причина нашего развода в том, что ты трахнулась с этим козлом через несколько дней после знакомства, то жестоко ошибаешься.

– Полегче, – предостерег меня мой адвокат, когда я немного разгорячился.

– Послушай. Да, твой трах, то есть секс с ним, сам по себе является причиной развода, но ты забываешь, что вернулась к своим дурным привычкам с того момента, когда я впервые подал на развод. Ты опаздывала, лгала и, по сути, ставила свою работу выше нашего брака и нашего ребенка. Для меня это неприемлемо, и ты это знала. Вот почему ты не поговорила со мной, соглашаясь на эту работу.

– Бойд, это должно было быть просто консультирование присяжных.

– Да-да, я слышал это. Только все было не так, не так ли? Нет, я так не думал. Ты опять увлеклась. Для тебя это – как героин. Честно говоря, судя по тому, как быстро ты подсела на его член, я абсолютно уверен, что ты и раньше мне изменяла. Просто подпиши бумаги. Я поступаю более чем справедливо.

– Я хочу основную опеку, – сказала она, и по ее щекам покатились слезы.

Я рассмеялся, а мой адвокат сказал:

– Мисс Тейлор, для нас это абсолютно неприемлемо. Нет такого положения, при котором мой клиент отказался бы от первичной опеки, и, учитывая ваш рабочий график, мы вполне уверены, что судья согласится с тем, что это – в наилучших интересах и благополучии Майкла.

– Черт возьми, Алисия. Мой следователь говорит, что ты работаешь по четырнадцать часов в день всю неделю, и ни разу не попросила о встрече с Майки с тех пор, как переехала несколько недель назад. Кого ты обманываешь?

– Я его люблю, – прошептала она.

– Знаю, что любишь. Просто больше ты любишь свою работу. Ты можешь видеться с ним, когда захочешь. Я не собираюсь из-за этого быть сволочью.

– Я люблю тебя, Бойд. Правда люблю.

– Да? При этом дурача меня, детка.

Я вышел из офиса и позже узнал, что она подписала бумаги. Мой брак был закончен.

***

Шесть месяцев спустя Алисия приехала к Майки на выходные, и я вошел в сигарную гостиную.

– Как дела, Ник? – спросил я, подойдя к стойке.

– Как дела у тебя, Бойд. Для тебя пришла коробка «Montecristo №2». Я положил ее в твой шкафчик.

– Спасибо. Сегодня много народу?

– Нет, лишь несколько завсегдатаев и горячая цыпочка, что была здесь несколько раз и только что купила абонемент.

– Круто, увидимся.

Я ввел свой код и вошел в VIP-зал. Запах кедра и застоявшегося сигарного дыма был просто райским.

Я кивнул парням, виденным ранее, но не заметил ни одной красотки, поэтому направился к шкафчику, чтобы достать свои кубинские лакомства.

– Привет, Бойд. Давненько не виделись.

Я улыбнулся и достал вторую сигару.

– Привет, Дана. Хочешь попробовать сегодня кубинскую сигару?

Я закрыл свой шкафчик и протянул ей контрабандный товар.

– Спасибо, – сказала она. – Я как бы следила за тобой.

– У тебя это получается довольно дерьмово, – сказал я, когда мы подошли к паре стульев. – Меня несложно найти, а у тебя есть мои номера телефонов.

Она нахмурилась, обрезая конец сигары.

– Я немного нервничаю по этому поводу. – Она достала из сумочки дорогую зажигалку и подожгла пятнадцать сантиметров выдержанного табака.

Я рассмеялся и подул на оранжевое кольцо вокруг кончика моей сигары.

– Что именно тебя нервирует?

– Хотела пригласить тебя на ужин.

– Да ладно, – рассмеялся я. – Женщина, носящая короткие юбки, скрещивающая ноги и цокающая каблуками, чтобы подразнить меня, нервничает, когда просит меня поужинать с ней? Ты – сраное трепло.

Она покачала головой:

– Очень вкусно. Спасибо.

Я кивнул.

– Бойд, я никогда особо не ходила на свидания. Не было времени. Дразнить тебя было легко. У меня никогда не было проблем с использованием сексуальности, чтобы получить желаемое от мужчин и некоторых женщин.

Я удивленно поднял брови. Не знал, что ей нравятся женщины.

– Прекрати, извращенец. Я не увлекаюсь женщинами.

Ого, она умеет читать мысли! Принято к сведению.

– Слушай, я тут сую нос не в свои дела и не хочу получить за это порцию дерьма.

– Да.

Она выдохнула белый дым и спросила:

– Что?

– Да, я пойду на ужин с тобой.

– Пойдешь? – тупо спросила она.

– А что такого? Думаешь, ты уродина или что? – спросил я.

– Нет... не знаю. Как я уже говорила, я не привыкла часто ходить на свидания.

– Ладно, давай доедим это и пойдем через дорогу в тот маленький итальянский ресторанчик.

***

После ужина мы наслаждались бокалом вина на моем диване, когда я спросил:

– Так, у тебя есть время встречаться со мной сейчас или я для тебя что-то вроде «на одну ночь»?

Она рассмеялась:

– Нет, ты не слышал, что я больше не работаю в «Таймс»?

– Нет, наверное, я это пропустил.

– Теперь я – на телевидении. Ты знаешь это шоу, ты в нем участвовал. Там несколько наших дам сидят на диване с парнем или двумя.

– О, конечно. Это шоу мне нравится, оно – как «конфетка для глаз» для нас, репортеров.

Она засмеялась:

– Наверное, так и есть, хотя на прошлой неделе я дважды надевала брючные костюмы.

– Я бы переключил канал.

Мы вместе посмеялись, а потом она спросила:

– Тебе нравятся мои ноги, не так ли?

– О, только не начинай опять нести чушь про «кто я такой». Ты прекрасно знаешь, что твои ноги мне нравятся.

– А как насчет моих ступней? – спросила она, поворачиваясь и кладя свои ноги мне на колени.

Я пожал плечами и поставил вино на стол.

– Ты сегодня в джинсах и носках. Не самый сексуальный наряд.

Я погладил ее по ступне, отчего она застонала.

– Не ожидала увидеть тебя сегодня. Мне стоило сходить домой и переодеться для тебя.

– В этом нет необходимости. Твои джинсы прекрасно подчеркивают попку.

– А как же мое лицо? Разве я не красивая?

– Нет. Ты – та, кого мы называем «страшненькой».

– Страшненькая?! – вскрикнула она.

– Да, ну, ты знаешь. Все прекрасно, кроме лица.

Она попыталась оторвать от меня свои ноги, но я удержал их.

– Не злись, я просто шучу. Ты – потрясающая женщина.

– Ну, это уже немного лучше.

Она отпила вина и спросила:

– Ты не обидишься, если я попрошу тебя отнести меня в свою постель?

– Нет, детка. Я не стану держать на тебя зла, а засуну его в тебя.

Она закатила глаза и укоризненно заметила:

– Ты портишь настроение, мистер комик.

– Ну, тогда мне придется это исправить. Идем.

Я повел ее в свою спальню, где она отлучилась в ванную. Пользуясь случаем, я проверил ящик стола на наличие презервативов, затем разделся.

Только настольная лампа освещала комнату, когда я опустился на кровать. Мой солдат стоял в полной боевой готовности в предвкушении того, что ко мне наконец-то присоединится прекрасная журналистка.

Когда открылась дверь в ванную, она не вошла в комнату, а высунула свою голую ножку и скользнула ступней по дверному косяку, устроив мне красивое шоу.

– Блядь, – простонал я, и мой член запульсировал, отчаянно желая ее.

Она обогнула косяк, словно на шесте, и грациозно вошла в комнату, обнаженная, как в день своего рождения.

Гордо вздымались ее с трудом вмещающиеся в горсть груди, твердые соски сидели на розовых ареолах размером чуть больше полудолларовой монеты. Россыпь ее веснушек манила меня, словно моряка, смотрящего в ночное небо. Ее подстриженный темно-красный кустик указывал путь вниз в виде аккуратной посадочной полосы коротких локонов, и лишь намек на ее влажные губы дразнил меня.

– Одобряешь? – спросила она.

– Да, черт возьми. Иди сюда, милая.

Она едва успела опуститься на кровать, как наши губы встретились и языки заплясали. На вкус она была как вино, и я стремился слизать его с нее, пока мы целовались.

Моя рука спустилась вниз и сжала упругую попку, а затем провела пальцем по кудряшкам и проникла между ждущих губ.

– Бойд, – стонала она мне в рот, когда мой средний палец скользил внутри ее тугого туннеля.

Я погладил ее клитор большим пальцем и довел до быстрого первого оргазма. Он не разбил землю вдребезги, но, похоже, ей это так понравилось, что она поцелуями спустилась по моему телу и взяла в рот мою разъяренную твердость.

– Блядь, как хорошо, – простонал я, когда она ввела меня дальше, чем когда-либо пробовала Алисия.

– Мм, хм, – стонала она, посылая вибрацию в пальцы моих ног.

Я позволил ей поласкать меня несколько минут, затем мягко отстранил ее голову от себя и улыбнулся:

– Пора приступить к основному блюду, милая.

Она улыбнулась, приподнялась и поцеловала меня, а затем устроилась на моих бедрах. Несколько мгновений она скользила своей влажной щелью по моему члену, а затем прижала меня к своему входу.

– У тебя очень красивый член, Бойд. Позволь мне покататься, пока не привыкну к тебе, хорошо?

– Конечно. Пользуйся мной, детка.

Она закатила глаза и медленно опустилась, вводя меня сантиметр за сантиметром в свою тесноту.

– О, да, – прошептала она, когда я растянул ее готовые к этому стенки. – Так чертовски хорошо.

Когда ее попа коснулась моих бедер, она глубоко вздохнула и откинула голову назад. Ее влажные волосы прилипли ко лбу, и она выглядела такой красивой, какой я никогда ее не видел.

Наши тазы сомкнулись, и ее клитор терся об меня при каждом круговом движении, доставляя ей сильное удовольствие. Я сжал ее попку обеими руками и пощекотал задний проход, что вызвало ее первый оргазм, пока мы были вместе.

– Бойд, здорово, но тебе никогда не засунуть туда это бревно.

Я захихикал и задвигал бедрами навстречу ей, раскачиваясь взад-вперед, доводя ее до еще большего безумия от удовольствия.

Прошло не так много времени, пока она качалась взад-вперед, дразня меня, поднося свои соски к моим губам и отдергивая их, прежде чем я разрядился в нее.

– Блядь, – простонал я.

– «Блядь» – это точно, – согласилась она, привалившись к моему боку и уткнувшись потным лицом в мою грудь. – Я могу к этому привыкнуть.

Я поцеловал ее в лоб и спросил:

– А хочешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Имею в виду, хочешь ли ты к этому привыкать. Я принимаю заявки на свою девушку, и пока единственная претендентка – ты.

Она погладила меня по груди и ответила:

– Мне бы этого очень хотелось. У меня теперь больше свободного времени. Если думать о более отдаленной перспективе, то я готова и стать мамой.

– Хорошо, – ответил я. – Но сначала посмотрим, как ты справишься с ролью мачехи, ладно?

Я засмеялся, и она хлопнула меня по груди.

– Я не изменяю, – прошептала она.

– Я тоже, – сказал я и опять поцеловал ее в макушку.

В Дане, мне кажется, я нашел женщину, которая заботится о своей семье больше, чем о своей работе. Время покажет, но половина удовольствия – в том, чтобы это узнать. Ведь если бы мы знали, что нас ждет в будущем, жизнь была бы чертовски скучной.