— Знаю, — раздался голос из телефона. Звук был слегка металлическим, но Шэрон выкрутила громкость на максимум, так что я слышал отчётливо. Это был голос Шантель. — Яблоко от яблони. Они оба прекрасно проживут всю жизнь, уставившись в монитор.

Спрятавшись за дверью, я показал им обеим средний палец.

— И это не в первый раз, — Шэрон заходила по комнате. — Он постоянно забывает обо мне. Я точно знаю — он трахается на стороне. Этот ублюдок просто не может держать член в штанах.

Она резко вздохнула.

— И он слишком осторожен. У него на всё есть ответ, он никогда не запинается. Будь он чист, ему хотя бы пришлось бы задуматься. У него алиби расписано по минутам. Я так устала от его дерьма.

— Тогда почему ты просто не разведешься с ним, мам? — спросила Шантель. — У него же не так много денег. Если ты уверена, что он изменяет, в чём проблема?

Шэрон вздохнула ещё громче.

— Я же говорила тебе, сколько наших активов сейчас вложено в рынок. У меня нет достаточно наличных, чтобы жить комфортно одной. Если я разведусь без доказательств измены, я не получу почти ничего. Но если у меня будут улики...

Она постучала накачанными губами пальцем.

— Может... если у меня нет доказательств, их стоит создать.

Я напрягся. Мои глаза расширились. Я потряс карманы в поисках телефона, чтобы записать это, но, чёрт возьми, оставил его внизу. Если бы я побежал за ним, наверняка налетел бы на что-нибудь и упустил момент. Так что я просто прилип к двери.

— Что? — Шантель звучала озадаченно. — Что значит «создать»?

— Ну, ты же видела, как он пялится на мою подругу Элейн?

— Ну да...

Я знал Элейн. На Земле не было мужчины, который бы на неё не пялился. Она была, блядь, бывшей моделью Playboy, всего пять лет как на пенсии, наполовину колумбийка, с улыбкой, от которой встаёт всё.

— Она мне должна огромный favor, — продолжала Шэрон. — И у меня на неё есть компромат. Я могу надавить, пригласить её на ужин. Приготовлю ему его любимый коктейль, только в два раза крепче. Он проглотит это, как рыба, а я внезапно «уеду» по срочному звонку брокера. Они останутся наедине, и природа возьмёт своё. Плюс скрытая камера, и...

Она щёлкнула пальцами.

— Бум, нарушение брачного контракта.

Вау. Я не раз считал Шэрон манипулятивной и фальшивой, но теперь понимал, что она ещё и коварная двуличная сука. Мои руки сжались в кулаки, и мне пришлось расслабить их, чтобы не выдать себя хрустом костяшек.

— Это может сработать, — медленно сказала Шантель. — Но, мам, это же старый как мир метод. Он может раскусить.

Шэрон нахмурилась.

— Серьёзно? Он? Он же вообще не замечает, что я делаю.

— Может быть, но ты сама сказала — он осторожен, — парировала Шантель. — К тому же есть способ получше и анонимнее.

Шэрон остановилась.

— Да? Какой?

— Ну, — сказала Шантель, — я недавно видела в новостях, как кого-то обвинили в дискриминации на работе. Кто-то отправил анонимное письмо «из соображений безопасности». Хотя ничего не доказали, но он был старым белым мужиком, СМИ раздули скандал, и компания была вынуждена его уволить.

Глаза Шэрон расширились.

— И тогда, даже если он получит выходное пособие, я смогу заявить, что он не обеспечивает семью. В его возрасте новую работу он не найдёт быстро.

— Именно. И если ты будешь осторожна, никто не заподозрит тебя.

Шэрон медленно улыбнулась.

— Хм. В этом что-то есть. Денег меньше, чем при разводе из-за измены, но...

Я услышал достаточно. В любой момент эта леопардовая гарпия могла вылететь из комнаты, так что я потихоньку ретировался в своё логово.

Я тяжело опустился в кресло и уставился в пустоту. В животе было тяжело, будто мне бросили туда кирпич.

А затем я повернулся к компьютеру. К Photoshop Omega. И по мере того, как я смотрел на него, я начал улыбаться.

— Охуеть! — снова вырвалось у Шантель.

Её глаза прилипли к моему расширенному инструменту. Она отступила на полшага, покачала головой. Её идеальные платиновые волосы колыхнулись.

— Это никогда не поместится во мне.

Я цокнул языком.

— Не то чтобы я не мечтал услышать эти слова всю жизнь, но это миф. Оно всегда помещается.

Наконец она оторвала взгляд от моего достоинства. Её безупречное лицо исказилось ненавистью.

— Ты настоящий ублюдок. Это шантаж, понимаешь? Преступление.

Я пожал плечами, опускаясь в кресло.

— Технически, это больше похоже на вымогательство. Но ладно, можешь идти. Удачной учёбы в понедельник.

Я начал разворачиваться к мониторам.

— Нет-нет-нет-нет! — Шантель бросилась ко мне, нависла надо мной, давая мне рассмотреть её идеальные формы. Если не всматриваться в лицо, было трудно поверить, что это тот же человек.

Я оставил её лицо намеренно. Конечно, было бы забавно трахнуть её с физиономией Бритни Спирс или Джессики Альбы, но куда приятнее было сохранить (улучшенную) версию её собственного лица.

— Может, просто минет? — спросила она, бросив взгляд на мой член.

— А может, жаркий анальный секс? — парировал я.

Её глаза округлились.

— Это — в мою задницу? Ни за что! Ты меня проткнёшь насквозь! — Она заколебалась. — Может... между сисек? Ты же сам сделал их такими огромными, разве не хочешь засунуть член между ними?

Она схватила грудь, соблазнительно прижимая её. Соски выпирали сквозь ночнушку.

Я нахмурился, разглядывая их.

— Выглядят потрясающе, не спорю. Но зачем ограничиваться закуской? — Я склонил голову. — Давай так: вместо жопы я трахну тебя в киску и запишу всё на видео.

— Запишешь?! — взорвалась она. — Что, чтобы потом шантажировать меня ещё больше? Ни за что! — Она снова зарычала. — Ладно, трахаемся, но в презервативе, и позы выбираю я.

— Без презерватива, — твёрдо сказал я. — Только внаглую. Это моя первая киска за сто лет, и уж точно лучшая, я хочу чувствовать её, а не почти чувствовать. И позы выбираю я.

— Ни за что! — огрызнулась она. — Без защиты? Ты что, хочешь меня оплодотворить?

— Я вытащу.

Она закатила глаза.

— Да, конечно, я такое уже слышала.

—. ..уже слышала, говоришь?

Она замерла, слегка покраснев. Кажется, она выдала лишнее. Затем снова показала мне средний палец.

— Без презерватива, — повторил я, отвечая тем же. — Я выбираю... ладно, одну позу можешь выбрать ты. И я вытащу. Последнее предложение, дверь там.

Она фыркнула, уставившись на меня, затем махнула рукой.

— Ладно, мудак! Давай покончим с этим.

— Отлично, — я откинулся назад. — Давай начнём с минета. Хотя нет, сначала... кажется, ты слишком одета.

Шантель ещё секунду сверлила меня взглядом, затем закатила глаза и одним движением стянула ночнушку.

Я знал, что увижу. Я сам создал каждую деталь. Но было что-то волшебное в том, чтобы наблюдать это тело вживую.

На ней остались только белые трусики. Эти идеальные, с пирсингом сиськи и подтянутый живот, возможно, сделали мой член ещё твёрже, если это вообще возможно. Пирсинг в пупке был просто блёсткой, а татуировка на руке тянулась до ключицы. Весь этот образ «грязной девочки» так контрастировал с тем, как Шантель обычно себя преподносила, что я, кажется, испытывал какой-то катарсис.

Сморщив нос, Шантель наклонилась и осторожно коснулась языком головки. Убедившись, что она не похожа на вкус сточных вод, она плюнула на член, начала дрочить его и взяла в рот.

Её голова ритмично двигалась, яростно отсасывая, пока одной рукой она продолжала дрочить мне. Язык скользил вокруг головки, стараясь как можно быстрее довести меня до предела. Признаю, она была неплоха. Но явно никогда не имела дела с таким размером — ей с трудом удавалось взять в рот даже половину длины. Через минуту ей пришлось отстраниться, чтобы перевести дух.

— Блядь, этот штырь просто огромный, — проворчала она, потирая челюсть, но не прекращая дрочить. — Неужели нельзя было сделать что-то пореалистичнее? Необязательно же копировать японскую 3D-хрень!

— Я взял за образец реальный экземпляр, — ответил я. — И есть даже крупнее. Забавно, насколько ты осведомлена об очень специфичном виде порно.

Она снова показала мне средний палец, не прекращая работать рукой.

— Знаешь что? — я оскалился. — Думаю, пора перейти к следующему этапу. Как насчёт... — я отстранил её руку, откинулся в кресле, и мой твердый член упёрся в воздух. — Оседлай его, сучка.

Она стиснула зубы.

— Ты даже не собираешься вводить его сам? Заставляешь меня делать всё?

Я развёл руками.

— Боже, тебя вообще невозможно удовлетворить! Разве тебе не удобнее самой контролировать, как он входит? Или предпочитаешь, чтобы я вогнал его в тебя одним рывком?

— Иди ты, кусок дерьма!

— Опять же, в этом и заключается идея.

Она бросила на меня злой взгляд, затем перевела его на мой возбуждённый член. Потом наклонилась и начала стягивать трусики. Они были тугими — явно рассчитанными на гораздо менее выдающуюся задницу, чем та, что у неё теперь была. Но через мгновение она справилась. Лобок был аккуратно подстрижен стрелочкой, тоже блондинистой. Она с отвращением взглянула на него, затем на меня, глубоко вдохнула.

Затем обошла кресло (я опустил его для удобства) и оседлала меня, выровняв влажные губы своей киски по члену. Они действительно сочились.

Шантель снова вдохнула и начала опускаться. Её вес вогнал первые несколько сантиметров внутрь. Она выгнула спину, сквозь зубы вырвалось резкое:

— Ох, блядь!

Она была очень тесной. Или я был очень крупным. Какая разница?

Она сделала ещё один вдох, опустилась глубже. Её киска была тёплой, пульсировала вокруг меня. Затем ещё немного — до последних пары сантиметров.

— Ох, блядь, блядь, блядь... — часто задышала она. — Я никогда не... почему это так...

Я потянулся и схватил её правую грудь. Сжал — и это было потрясающе. Натуральная, но при этом упругая и огромная. Я провёл пальцами к соску, дёрнул его, и Шантель громко вскрикнула. Её бёдра дёрнулись, и она опустилась ещё на чуть-чуть.

Она застонала, словно пытаясь сдержаться. Я ухватился за другую грудь, сжал — и её тело снова дёрнулось, глаза расширились.

— Бляяядь! ОХ, БЛЯЯДЬ!

Она конвульсивно затряслась, совершенно неконтролируемо. Похоже, тот инструмент «чувствительность» в фотошопе работал на ура. Я почти уверен, она только что кончила просто от того, что села на меня и дала поиграть с сиськами.

— Ничего себе, — продолжая мять её грудь, усмехнулся я. — Это было быстро. Давно никого не было?

— Заткнись, — прошипела она, запыхавшись.

Затем приподнялась, оставив во мне только кончик, и снова медленно опустилась. Её рот приоткрылся, глаза закрылись. Я наклонился, взял правый сосок в рот и начал сосать, водя языком по кругу.

— ОХРЕНЕТЬ!

Её глаза распахнулись, бёдра дёрнулись. Я продолжил, одновременно толкаясь в неё, вгоняя глубже. Тесно, горячо, пульсирующе...

— О БЛЯЯДЬ! — она слегка задрожала, уставившись на меня с открытым ртом. — Ты точно что-то сделал со мной... я никогда не... ооооххх...

Я переключился на другую грудь, продолжая медленно двигаться внутри неё. Она снова выгнула спину — если бы не размер груди, мне было бы сложно удержать её во рту. Но я справился: взял обе сиськи в руки, мял, сосал, вгонял в неё свой член.

Шантель смотрела на меня. На её лице было странное выражение — я не мог его разобрать. А затем она резко упёрлась руками в мои плечи, приподнялась до кончика и с силой опустилась обратно.

И понеслось.

Она начала скакать на мне по-настоящему — бёдра и ноги работали так, что её мокрая киска с хлюпающим звуком билась об меня. И она была сильной — видимо, её подтянутый пресс, ноги и упругая попа были не просто для красоты. Всё быстрее и быстрее, пока моя крошечная комната не наполнилась звуком её тяжелого дыхания, стонов и мокрых хлопков.

Это было невероятно. Кажется, я никогда не чувствовал ничего лучше. Настолько хорошо, что я уже почувствовал familiar напряжение в яйцах. Если так продолжится, всё закончится раньше, чем я планировал. Так что я быстро наклонился, всё ещё сжимая её левую грудь, и ущипнул клитор.

Она резко вдохнула — я ожидал крика или ругательств, но её тело напряглось моментально, лицо покраснело, будто она поднимала машину над головой. Её бёдра затряслись, киска перестала двигаться, но сжала меня внутри.

Пять секунд она оставалась в таком состоянии, а затем напряжение спало, как сдувшийся шарик. Она обмякла, едва удерживаясь на руках, пока её грудь давила мне на грудь. Я чувствовал запах её пота, её возбуждения, слышал, как стучит её сердце.

— Ну, хорошее начало, — невозмутимо сказал я. — Теперь твой выбор. Какую позу ты хотела?

Шантель долго не отвечала, просто тяжело дыша, опустив голову. Затем подняла взгляд — её выражение было смесью эмоций, которые я даже не пытался разгадать. Но одно я знал точно: среди них было желание.

— По-собачьи, — пробормотала она еле слышно.

— Прости, что?

— По-собачьи! — громче повторила она. — На кровати. Мудак.

— Ваши фантазии — мои приказы, — я усмехнулся.

Она презрительно скривилась, слезла с меня. Мой член выскользнул, всё такой же огромный и готовый к бою. Она на секунду задержала на нём взгляд — возможно, не в силах сопротивляться. Затем повернулась, подставив мне свою потрясающую задницу, и улеглась на край кровати.

Это был мой первый полноценный вид сзади — до этого она не поворачивалась. Держу пари, она сама ещё не видела свою новую попу. Ширина и упругость были идеальны (по крайней мере, по моим стандартам). На пояснице я разместил небольшую татуировку — три слова изящным готическим шрифтом, будто нанесённые каллиграфом...

"Принимай всех спускателей".

Я ухмыльнулся и звонко шлёпнул её по правой половинке. Затем по левой — надо же проверить, одинаково ли они упруги.

Собирался повторить, но Шантель резко оборвала:

— Хватит, просто трахни меня уже, тупой ублюдок! Мне нужно убраться отсюда, пока мама ничего не заподозрила.

Я сделал паузу. И шлёпнул её ещё раз — резко и сочно. Она обернулась, сверкнув глазами. Я ухмыльнулся, подмигнул и пристроил свой член к её всё ещё готовой киске.

— Раунд второй, — сказал я голосом диктора Capcom.

И плавно вогнал в неё всю длину.

— Ах!

Она снова ахнула, её попа напряглась под моими руками.

Я замер на секунду. Ну а вы бы не стали? Если бы у вас был шанс насладиться моментом, когда 25-сантиметровый член погружён в тугую киску вашей стервозной сводной сестры, да ещё с телом из порно-фантазий, вы бы тоже постарались запомнить это.

Так что я насладился. Но совсем немного.

Ухватив её за бёдра, я вытащил и снова вогнал.

— Блядь! Ох, чёрт! — вырвалось у Шантель.

Я начал двигаться в стабильном ритме — примерно два толчка в секунду, наблюдая, как мой монстр исчезает в её безупречных губах. Мои яйца хлопали о неё, её дыхание становилось прерывистым, прерываемым подавленными стонами. Она мотала головой, её длинные платиновые волосы развевались. Я схватил их, не прекращая движения. Они были невероятно мягкими и шёлковыми.

Я потянул её за волосы, слегка запрокинув голову, и ускорился.

— Эй! — она попыталась огрызнуться. — Не дёргай так силь— Ох! Ох! Бля-я-ядь!

Всё жёстче, всё глубже. Другой рукой я ухватил её правую грудь, сжал, ущипнул сосок. Она выгнула спину, издав протяжный стон, рот открыт, глаза закрыты. Я вкладывал в каждый толчок всю энергию, трахая её, как машина.

— О Боже, да, блядь, ДА! — её голос взлетел на октаву, она выгнулась ещё сильнее, из уголка рта потекла тонкая струйка слюны.

Это добило меня. Я хотел затянуть процесс, попробовать разные позы, ещё немного унизить её. Но сирены уже выли, и капитан отдал приказ выпустить торпеды.

— О да, бляяядь! — прошипел я, вытаскивая член и начиная кончать ей на спину.

Густые капли падали на её попу, волосы, спину. Её было так много, что часть затекла между ягодиц и скопилась у ануса. Она лежала, тяжело дыша, тело напряжено, голова опущена.

Через несколько секунд последние капли упали на её бёдра. Я удовлетворённо вздохнул, отступил на шаг, стараясь запечатлеть этот образ в памяти. Затем развернулся и сел за компьютер.

— Пусть никто не скажет, что я не держу слово, — сказал я, подражая Джеку Воробью.

Мои пальцы затанцевали по клавиатуре.

— Я вытащил, как обещал, а теперь...

Я экспортировал фото и повернулся наблюдать. Её эпичная попа уменьшилась до просто симпатичной. Она потеряла пару сантиметров роста, часть ширины бёдер, кожа вернулась к своему обычному бледноватому оттенку. Волосы укоротились и потемнели, хотя я оставил их чуть более гладкими и блестящими, чем раньше. Грудь, увы, тоже лишилась эпичных форм, уменьшившись до слегка увеличенных «апельсинов».

Шантель вздрогнула, когда изменения прошли по ней, и, кажется, это вывело её из послеоргазмического ступора. Она села, оглядела себя, потрогала волосы, кожу, язык, затем сиськи. Потрогала их ещё раз.

Заметив мой взгляд, она замерла.

— Ну что, надеюсь, ты доволен. Потому что мы никогда больше этого не повторим.

Я пожал плечами.

— Как скажешь. Хотя, по-моему, тебе понравилось.

— Да иди ты! — она наклонилась, подобрала халат, накинула его, затем схватила ночнушку и трусики. — А теперь я приму самый долгий душ в своей жизни и отмоюсь с ног до головы.

— Твоё возмущение звучало бы убедительнее, если бы ты не сочилась до сих пор и вытерла слюну с подбородка.

Она сверкнула глазами, яростно вытирая лицо, затем взглянула вниз.

— Уёбок, — бросила она и направилась к двери.

Схватилась за ручку... и замерла. Взглянула на себя. Я моргнул.

Затем она резко развернулась, лицо потемнело.

— Может... чуть побольше.

Я уставился на неё.

— Что? Я отыграла свою роль, так что хочу получить то, за что заплатила!

Я вздохнул, повернувшись к компьютеру.

— Ладно. Заняться этим через неделю. Слишком резкое увеличение — не лучшая идея, верно?

Шантель открыла рот, заколебалась, затем сжала губы.

— Да, наверное.

Развернулась, снова направилась к двери.

— О, Шантель? — окликнул я её уже у выхода.

— ЧТО?!

— Посоветуй маме отказаться от некоторых идей. Ради общего блага.

Наступила тишина. Затем дверь резко открылась и захлопнулась.

Возможно, на этом всё и закончится.

Но если нет — у меня есть другой план.

С тех пор, как я открыл Photoshop Omega, Шантель сильно изменилась.

Моя сводная сестра склонилась над моим плечом, указывая на свое обнаженное фото на экране. "Видишь, проблема вот здесь. Эти руки слегка слишком дряблые."

Я осмотрел изображение, хмурясь. "Что? Они имеют красивый изгиб — если сделать их меньше, будет выглядеть ненатурально. Тебе же не нужны куриные крылышки?"

"Нет, не меньше — просто чуть больше тонуса, " она закатила глаза. "Достаточно, чтобы показать, что я слежу за собой, но не так много, будто я каждую ночь провожу в спортзале."

Я недоверчиво посмотрел на последний вариант ее образа на экране. Она еще не совсем достигла той "Супер-шлюхи", которую я создал несколько месяцев назад. Но черт возьми, сейчас она куда ближе к этому образу, чем к своему прежнему "я".

Раньше Шантель была худощавой, бледной, с тонкими чертами, выглядевшей слегка недоразвитой для своего возраста. У нее была обычная кожа, неплохая форма груди, хотя и не выдающегося размера. Волосы — тонкие, обычного тускло-каштанового цвета. Идеальный "холст" для какого-нибудь усатого стилиста в белой рубашке, готового преобразить ее за стоимость хорошего миньета.

Черт, если задуматься, как эти салонные мачо льстят своим клиенткам, поход в салон для богатых девиц — это практически эквивалент минета.

Но теперь Шантель в этом не нуждалась.

Изменения происходили постепенно, и так как это был мой "фотошоп", каждое в отдельности выглядело естественно, но в совокупности давало ошеломляющий эффект. Теперь у Шантель была идеально ровная кожа, здоровый румянец, больше глаза, пухлые губы и подтянутый живот. Ее волосы — густые, с изящными волнами и тонкими бликами.

Ее "скачок роста" в середине 18-летия увеличил размер груди, а (по ее собственному настоянию) ареолы стали идеально круглыми и крошечными. Ее задница тоже была впечатляющей — упругая, округлая, плавно изгибающаяся от талии. Такая попа, из-за которой я лично видел, как парень, пялясь на нее, оступился с тротуара и пролил латте на штаны.

И все это — благодаря моему мастерству и волшебной программе Photoshop Omega.

Не думайте, что случайно за эти месяцы Шантель поступила в желаемый колледж, устроилась на мягкую должность "административного ассистента руководителя" (или, как я это называю, "Престижной Подставки для Взгляда") и сменила четырех парней.

И не думайте, что это была моя идея. Я бы остановился после первых улучшений.

Сначала это были редкие просьбы — убрать прыщик, сузить поры. Но вскоре она стала заходить ко мне раз-два в неделю — то грудь подправить, то изгибы бедер подчеркнуть. Я досконально изучил каждую прядь ее волос. И, черт возьми, сколько раз я корректировал ее ступни? Эта девушка просто одержима своими сводами, пятками, пальцами ног.

То есть, она почти никогда не носит сандалии. Живет в носках. Неужели она каждую ночь разглядывает свои ноги в ужасе под одеялом?

Первые недели я терпел ее оправдания в стиле "Ты же трахал меня, так что это минимум, что ты можешь сделать". Но потом положил этому конец.

"Ладно, с этим пальцем пока норм, " — сказала она, наклоняясь за журналом из сумки. Ее белая футболка была теснее, чем допускал ее прежний гардероб, а желтые узкие джинсы... Фу. "Теперь насчет волос. Думаю, стоит их немного изменить. Не то чтобы плохо, но я хочу попробовать вот такой стиль..."

"Все, хватит, " — я скрестил руки. "Отказ."

Она замерла. "Чего?"

"Ты слышала. Я закончил. Выход. Нажимаю на eject."

Ее лицо потемнело. "Да?"

Я наклонился к ней, глядя в глаза. "Мы потратили часы на твою последнюю прическу — блики, слои, текстуру, — и ты уже загорелась чем-то новым?" Я покачал головой. "Ну держись. Если хочешь новую стрижку, иди в салон и плати, как все. Я не твой личный стилист."

Шантель выпрямилась. Ее взгляд стал ледяным. "Я разрешила тебе засунуть свой мерзкий член в меня, а ты—"

"Это было НЕДЕЛИ назад, сучка, и я щедро тебя за это вознаградил." Я окинул ее взглядом. "Более чем щедро. Все. У меня есть работа, которая приносит деньги, да и на Mountain Dew почти не осталось. Дверь там, не забудь закрыть."

Она какое-то время смотрела на меня, потом усмехнулась. "А, вот какие дела."

"Да, — я повернулся к мониторам.— Если не трудно, проваливай, мне нужно—"

"Ты реально больной ублюдок, знаешь?"

Я моргнул. "Прости, что?"

Обернувшись, я увидел, что она уже наполовину сняла футболку. Она швырнула ее, обнажив свои недавно улучшенные "медали" в кружевном красном бюстгальтере.

"Серьезно, ты последний отброс. Но если только так..."

Она расстегнула лифчик тугим движением, сбросила его, позволяя груди выплеснуться наружу. У меня отвисла челюсть. Прежде чем я успел среагировать, она расстегнула мои джинсы, молния соскользнула вниз, и мой улучшенный член предстал во всей красе, такой же внушительный, как всегда.

"Погоди, я не..." — я начал, но она плюнула мне на головку, взялась за ствол одной рукой и взяла в рот одно из моих яиц.

Что я мог сказать после этого? "Стой, демон"?

Она продолжила великолепный минет. Я обильно кончил ей на лицо.

После этого всё будто вошло в ритм.

"Не знаю, " — сказал я наконец. "Разве дополнительный тонус не сделает тебя похожей на качковку? Твой пресс и так уже подтянут."

"Нет, не сделает, " — Шантель покачала головой. Без тени смущения она стянула топ. Бюстгальтер она даже не надела — её идеально круглые груди подпрыгнули, когда она сняла розовую футболку с гранатовой аппликацией. Она подняла руку и слегка напрягла бицепс.

"Видишь? Хочу, чтобы так было всегда, а не только когда я напрягаюсь".

Я ещё раз оценивающе осмотрел картину и тяжко вздохнул. "Ладно, " — моя рука уже потянулась к графическому планшету. — "Дай пару минут, подкорректирую."

Принялся за редактирование. Она снова нависла надо мной, не потрудившись надеть футболку. Теперь при каждом движении мышкой моё предплечье касалось её обнажённой груди.

"Вот, " — я закончил правки и полуобернулся к ней. Её лицо было в паре сантиметров от моего. — "Устраивает?"

Она несколько секунд вглядывалась в экран, затем кивнула. "Делай."

Я развернулся и экспортировал изменения в реальность. Потому что именно это делала программа — перезаписывала физическую форму людей, будто я бог фотошопа.

Ну, может, не совсем бог. Я не мог менять сознание — чёрт, я даже не мог редактировать одежду. Все изменения должны были касаться только тела или волос. И я не мог просто взять и приклеить кому-то огромные сиськи — программа выдавала ошибку. Нужно было мастерски смешивать слои, чтобы правки выглядели естественно.

Так что, наверное, я всё же полубог фотошопа? Или крестная фея?

Хотя нет, это звучит как мафиозо с ангельскими крыльями, подкладывающий лошадиные головы в кровати. Надо придумать что-то получше.

Изменения вступили в силу, и Шантель слегка вздрогнула, выпрямляясь. Она разглядывала свои подтянутые руки, сгибая их, чтобы проверить рельеф. "Сойдёт, " — равнодушно заключила она.

Потом повернулась ко мне с усталым видом. "Ну, давай покончим с этим, " — она расстегнула штаны. — "Господи, ты такой ублюдок. Не могу поверить, что ты до сих пор заставляешь меня платить вот так."

Я закатил глаза. "Я бы взял деньги, будь у меня выбор."

"Да, прости, у меня нет десятков тысяч за каждое изменение, которые ты с меня содрал бы." Она стянула чёрные лосины, обнажая ярко-оранжевые стринги. "Трахаться с тобой и так противно. Давай уже раздевайся. Хотя бы твоё тело теперь достаточно горячее, чтобы я могла зажмуриться и представить другого парня."

Я скривился. Да, я увеличил свой член, чтобы войти в "элитный клуб". Но это было не единственное изменение. А вы бы на моём месте удержались?

То есть, это же первое, что приходит в голову. Если только вас никто не путает с Квазимодо и не тыкает пальцем со словами "Убежище!". Но немного поразмыслив перед зеркалом, я проявил умеренность. Нет нужды мутировать в Брэда Питта.

Я просто убрал лишний жир, выровнял кожу и структуру волос. Без мышц Шварценеггера, просто спортивное телосложение, которого я никогда бы не добился в спортзале. Ничего такого, чего нельзя достичь, если бы я не был хроническим лентяем.

Ну и член немного увеличил. Ну а вы бы смогли устоять?

"Божечки, ты снова его увеличил?!" — она уставилась на мой уже освободившийся от джинсов член. — "Будто прежний размер недостаточно растягивал мою киску."

Шантель скривилась, но не отводила взгляда. "Ну ладно, хотя бы сначала доведи меня языком, " — она развалилась на кровати и развела ноги. — "Мне нужно хорошенько промочить её, чтобы туда влез твой монстр."

У меня дёрнулся уголок рта, но я пожал плечами. Честно, мне нравилось её вылизывать. Её киска была сладкой, а стоны быстро приводили моего друга в боевую готовность. Так что я опустился на колени, взял её за бёдра и уткнулся в её гладкую, без единого волоска, киску.

И как я и предполагал:

Она уже была мокрая.

Если бы её стринги не были влагоотводящими (Nike делает "Dri-FIT" трусы?!) — сок бы стекал по её ногам.

Я принялся за дело. Облизывал её губы, играл языком с клитором, водил по щёлке. Её спина выгнулась, глаза закрылись, одна рука прикрыла лицо, губы приоткрылись. Я стянул трусики и начал всерьёз обрабатывать её бутончик, одновременно запуская палец внутрь.

Её дыхание участилось. Одна рука потянулась к груди, сжимая её. Я ускорился, закручивая язык вокруг клитора, посасывая его, и её бёдра заходили ходуном. Стоны становились громче, а рука вцепилась в простыни.

Я уже знал её сигналы. В самый кульминационный момент я рванул трусики в сторону и вогнал в неё свой член до упора.

"Ааа, бляяядь!" — она взвыла, глаза расширились, верхняя часть тела дёрнулась. Я прижал клитор, и она завизжала: "Ооох, мой... ебаный... как же..." — прежде чем безвольно рухнуть на кровать.

Она отдышалась пару секунд, затем бросила на меня колкий взгляд. "Ладно, неплохо, " — признала она. — "Но дай мне минутку передохнуть, прежде чем ты..."

"Не-а, " — я вытянул член, оставив только головку внутри, и резко вогнал его обратно. Она ахнула, спина выгнулась дугой. Она попыталась отползти, но в отличие от нашего первого раза в режиме "Супер-шлюхи", теперь я обладал подавляющим преимуществом. Я прижал её бедро одной рукой, а другой сжал её грудь, собираясь выдавать ей всю программу.

Ну, или, по крайней мере, все свои 27 сантиметров.

"Ох бля, бля, БЛЯЯЯТЬ!" — она застонала, вцепившись в мою руку, пока я трахал её так, что всё тело подскакивало с каждым ударом. Такими темпами я бы запросто выбил её через стену, так что я схватил её за бёдра, сложил пополам так, что её попа оказалась на весу, а голова — между коленями. Чертовски гибкой я её сделал.

Я замер на секунду, проникая в неё до предела, чувствуя, как её влажные внутренности сжимают мой член, а мои яйца касаются её ануса.

"Боже..." — простонала она сквозь стиснутые зубы. — "Такой огромный. Так глубоко."

Я усмехнулся ей: "Да? И что нам теперь делать? Просто посидеть так немного?"

Она бросила на меня мрачный взгляд.

"Что? Ну, ведь тут всё зависит от того, чего хочу я, верно? А я хочу остаться вот так. Полюбоваться видом." Я поднял бровь. "А что? Ты хотела чего-то ещё?"

"Просто... просто... — она попыталась выговорить, но вынуждена была перевести дух. — Просто кончай уже, засранец. У меня не весь день свободен."

Я покачал головой: "Нет, не думаю, что это правдивый ответ. Так чего же ты хотела?"

Я вытащил член и резко вогнал его обратно. Она ахнула, тело дёрнулось.

"Скажи мне. Чего ты хотела?"

Я трахнул её ещё раз и замер, глубоко внутри.

"...трахни меня." Её голосок был еле слышен.

"Прости, не расслышал." Я сделал ещё толчок, и она издала придушенный звук.

"Пожалуйста, выеби мою киску", — произнесла она нормальным тоном.

"Извини, но я... — толчок —. ..не... — толчок —. .. СЛЫШУ... — толчок —. ..ТЕБЯ!"

"О боже, пожалуйста, трахни меня этим огромным членом!" — взревела она.

Что ж, я выполнил её просьбу.

Я начал вгонять в неё со всей силы, проникая каждым сантиметром плоти. Она издала долгое "ОоооооооооооОУХ!", которое становилось всё громче, её лицо покрылось потом, рот открылся, слюна капала на подбородок.

Мы продолжили в том же духе. Гораздо дольше, чем я мог бы до всех изменений — такая интенсивная работа раньше превратила бы меня в выжатый потный комок. Но теперь я будто соревновался сам с собой — как быстро смогу её трахать, как громко заставлю стонать.

Но даже с улучшенной выносливостью мои пределы были небесконечны. Я долбил в неё, проникая в самые глубины её киски, наблюдая, как закатываются глаза, как она кричит "ОХ, ДА, БЛЯТЬ!" — это выражение лица стало последней каплей. Коды были введены, ключи повёрнуты, кто-то снял защитное стекло с большой красной кнопки.

"Я сейчас кончу!" — я начал вытаскивать член, но её руки вдруг вцепились в меня мёртвой хваткой.

"НЕТ! — завопила она. — Не смей останавливаться! Пожалуйста, НЕ ПРЕКРАЩАЙ ТРАХАТЬ МЕНЯ, Я..."

Её рот и глаза расширились ещё больше. Её узкая дырочка сжалась ещё сильнее, пульсируя. Так что я сделал всё, что мог — продолжил вгонять в неё свой член как одержимый, выстреливая сперму как можно глубже.

Мы пульсировали в унисон казалось вечность. Боже, обладать подтянутым телом — это невероятно усиливает оргазм. Она продолжала кричать "БЛЯ— БЛЯ— БЛЯ—", приняв каждую каплю в эйфории.

Я рухнул на неё, и мы просто лежали, тяжело дыша. Её пот, ощущение её кожи, то, как её тело продолжало подрагивать ещё минуты после оргазма — я наслаждался всем этим. Наконец я вытащил член, и её попа шлёпнулась обратно.

Она с трудом подняла на меня взгляд. "Ёбаное ты дерьмо, — выдохнула она.— Ты снова кончил в меня, да?"

Я открыл рот, но звук появился не сразу. "Но ты же сама..."

"Ну блядь, потерпи немного, ты же мужик в конце-то! Это ведь не первый раз. Теперь мне придётся вечность отмывать твою сперму. У меня свидание через пару часов."

Я сверлил её взглядом. "Знаешь что? Может, я просто уберу тебе пару рёбер, чтобы ты могла согнуться и вылизать всё сама? Как тебе?"

Её глаза округлились. "Ты не можешь этого сделать!"

"Какого хрена не могу. Я могу сделать тебе члены вместо сосков. Могу добавить вторую киску вместо задницы."

Строго говоря, я не был уверен, что это вообще возможно. Но было чертовски приятно это говорить. И то, как она слегка отпрянула, вызывало удовлетворение. И... мне показалось, или её лицо только что покраснело ещё сильнее?

"Ой, — она защитно сомкнула ноги. — Эм... извини."

Я ещё немного померялся с ней взглядами, затем развернулся. "Как угодно. Я собираюсь работать. Делай что хочешь."

Забавно, но она осталась лежать на моей кровати ещё минут десять, наблюдая, как я работаю над порнофотками, оба по-прежнему полностью голые. Затем молча встала, собрала одежду и выскользнула из комнаты. Родители не должны были вернуться ещё пару часов, так что она могла спокойно идти голой по коридору, пока моя сперма стекала по её ноге.

Боже, моя жизнь стала странной.

Пришло время семейного ужина. Все ненавидели это, включая самого инициатора — моего отца. Но он распрямлял свою обычную сутулость, расправлял плечи, смотрел на меня пронзительным взглядом и заявлял: "Это единственное, что не даёт нам всех перерезать."

И он оплачивал счета. Так что мы подчинялись.

Я стоял с отцом в коридоре возле кухни. Мы ждали, когда стихнет грохот кастрюль, чтобы эффектно войти в последний момент и избежать помощи в готовке. Прислонившись к стене, я достал телефон проверить соцсети, как вдруг услышал вздох отца. Я взглянул на него.

Карл Карр лет тридцать как перестал быть красавчиком. Его квадратная челюсть слегка утонула в 10 килограммах жира от сидячей работы при том же количестве съедаемых стейков, что и в молодости, когда он играл в баскетбол. Его седеющие волосы выглядели скорее перхотью, чем благородной сединой, а широкие лапищи и грудь выдавали бывшего спортсмена.

"Чё как, батя?" — спросил я скорее автоматически, чем искренне. Вместо ожидаемого "Да нормально, просто день выдался" он скривился: "Люди — ёбаные ублюдки, честное слово."

Я моргнул. "Ну... наверное. А что случилось?"

Он тяжело вздохнул, плечи обвисли ещё больше. "Да ладно... не так уж это и важно. В конце концов." Но тут же добавил: "Но, блин, это меня взбесило. Всю жизнь вкалываю, образцовый сотрудник, а достаточно одной..."

Он сделал ещё один глубокий вдох и предупредил: "Держи при себе, понял? Не хочу, чтобы Шэрон или Шантель об этом узнали. Особенно Шэрон."

Меня сковало неприятное предчувствие. "Что случилось?"

Его лицо исказилось. "Какая-то тётка позвонила в офис. С таксофона, как в каменном веке. Обвинила в дискриминации, потребовала моего увольнения."

Я стиснул зубы. "Эта сука."

Хоть я говорил это скорее себе, отец откликнулся: "Да? Вот и я о том же. Что за больные люди устраивают такие розыгрыши?"

Я напрягся. "Розыгрыш?"

"Другого объяснения нет. Я всегда галантен с клиентками. К тому же она отказалась назвать имя и компанию. HR долбали меня допросами целый час. Я голову сломал, кого мог обидеть."

Ещё один вздох. "Но так как в последнее время полно таких кейсов в новостях — просто тролли копируют друг друга — в итоге всё обошлось. Но теперь руководство глаз не спускает. Выжидают момента. Геморрой ещё тот."

"Понятно, " — сказал я, удивляясь, насколько спокойно звучал мой голос. — "Хреново, батя."

Его лицо дёрнулось, затем он пожал плечами: "Да ладно, могло быть хуже. До пенсии мне лет десять, не больше. Моя продуктивность делает начальников героями, так что увольнять меня не спешат — если только не хотят получить иск о неправомерном увольнении прямо в жопу."

Грудь сдавила ярость, но я выдавил: "Надеюсь, эта... шутница получит по заслугам."

Отец кивнул: "Аминь." Затем помолчал и неожиданно спросил: "Кстати, не хочу резко менять тему, но... как давно ты трахаешь Шантель?"

Я дёрнулся так резко, что чуть не упал. "Чего?!"

На лице отца расплылась грязная ухмылка. "Да брось, сынок. Я не идиот. Худышка Шантель вдруг расцвела, стала горячей штучкой. А ты внезапно взялся за себя — начал бриться, причёсываться, подкачался. При этом из дома почти не выходишь. Совпадение?"

Я покачал головой: "Это не значит, что—"

"Две симпатичные молодые люди, не связанные кровью, живут в одном большом доме? Это не ракетостроение, парень." Он усмехнулся. "Тем более я не раз ловил, как она пялится на твою задницу, когда думает, что никто не видит."

"Я... подожди, когда—"

"Да я не осуждаю. Она превращается в горячую штучку. Скоро, судя по темпам, её сиськи догонят мамины. Только без хирургии."

Я снова прислонился к стене, косясь на него. Нет, я не рассказывал отцу про Omega. Старый хитрец — непонятно, как он отреагирует. Я месяцами продумывал, как использовать программу для заработка, но все сценарии заканчивались либо пулей от спецслужб, либо пытками от чёрного рынка, либо психушкой.

Серьёзно. У меня не хватило бы ума создать подставную фирму или двойную схему. Лучшее, что придумал — договориться с пластическим хирургом и делить прибыль, но шанс, что он (или она) потом меня кинет, был слишком высок.

Так что я решил держать язык за зубами. Даже перед отцом. Чёрт, лучше бы и Шантель не знала — но хотя бы она понимала последствия болтовни. Во-первых, её сочтут сумасшедшей. А во-вторых... у меня есть власть изменить её внешность как угодно. Перед ней висит и морковка, и дубина.

"Так скажи, просто из любопытства, " — отец смотрел на меня с наигранной небрежностью, — "какая она в постели?"

Я повернулся к нему. Уголок рта дёрнулся: "Ты слышал слово «цундере»?"

Он моргнул: "Чё?"

Я вздохнул: "Неважно. Скажем так, она любит изображать жертву, а меня — монстром, который её насилует. Хотя инициатор секса почти всегда она."

Отец медленно кивнул: "Ну, миллениалы обожают быть жертвами."

Я громко вздохнул.

"Но я скорее о другом, " — он наклонился ближе, — "она такая же—"

"Вы опять прячетесь в коридоре?" — раздался резкий голос Шэрон. — "Хотя бы помогите накрыть на стол!"

Меня сковало при звуке её голоса, но надо было пережить этот ужин. "Идём, " — фальшиво-весело откликнулся я.

"Прямо на свою сводную сестру, " — пробормотал отец в сторону. Я бросил на него взгляд, но он только хихикнул, как Санта, листающий список непослушных детей.

Когда фарфоровая посуда (до Шэрон у нас были обычные тарелки) была расставлена, мы приступили к еде. Фирменное блюдо Шэрон — ростбиф, запечённый картофель и салат, который никто не станет есть. Всё, что можно просто засунуть в духовку и поручить Шантель следить.

Но, признаю, было вкусно. Приятно сменить доставку. Я взял кусок мяса, гору картошки и чуть-чуть салата для приличия. Салат — это просто грустный повод для заправки.

Шантель жадно навалила картошки, наплевав на свою тонкую талию, которую подчёркивала обтягивающая серая блузка с глубоким вырезом, демонстрирующим её улучшенный бюст. Раньше она бы скромно наложила салата.

Теперь несколько дней обжорства можно было отменить парой кликов.

Шэрон наблюдала за ней. Я воспользовался моментом, чтобы полюбоваться её собственным декольте под чёрным вырезом и модным кардиганом. Её глаза сузились, пока она ковыряла вилкой в салате. Но она улыбнулась и спросила: "Ну что, расписания занятий составила, дорогая?"

Шантель проглотила кусок: "Да, вроде. Все говорят, что первый семестр не стоит перегружаться. Переход в колледж и так сложный. Так что я не—"

Она замолчала, услышав звонок телефона. Достала его, проверила сообщение. Отец нахмурился (он проиграл битву за запрет телефонов за столом), но просто затолкал в рот кусок мяса.

Шантель вдруг рассмеялась: "О, это просто жесть!" — и сунула телефон обратно.

Шэрон смотрела на неё, ожидая продолжения, но его не последовало. Её лицо остыло, когда дочь спокойно продолжала есть. Тогда она повернулась ко мне: "Ну так... Джейк. Как твоя... работа?"

Её голос звучал так, будто она едва не наступила на слизня. Боже, как же она плоха в светских беседах. Определённо, эта женщина всегда полагалась только на внешность и хитрость.

Я одарил её самой дружелюбной улыбкой: "Работа?" — сделал паузу для эффекта.

"Да, твоё... редактирование фото."

"А, — широко улыбнулся я, — ты про сглаживание морщин, подтяжку кожи, коррекцию сисек, подкачку попы, киски—"

"Прошу прощения?!" — резко оборвала Шэрон.

"Не за столом, Джейк, " — отец прикрыл улыбку бокалом вина.

"Ах да, простите. Ну, вообще, дела идут хорошо. Кто бы мог подумать, что регулярная работа приведёт к таким заказам. Качество говорит само за себя."

Шэрон нахмурилась, но выражение смягчилось. Она наклонила голову: "Надеюсь, тебе наконец повезёт с..."

Я направил на неё ослепительную улыбку, стараясь не скривиться. От Шэрон такие вопросы всегда касались трёх тем: «нормальной» работы, переезда или девушки. Так что я решил ответить уклончиво.

"Пока нет, но я в поиске."

"Просто я подумала, раз ты привёл себя в форму..." — она ковыряла вилкой в салате, — "...самое время расширять горизонты. Внешность производит впечатление, ты знаешь. И её трудно поддерживать."

Перевод: «Ты больше не жирный лентяй, так что поторопись, пока не скатился обратно». Я пожал плечами: "У меня есть проект, который может стать... изменяющим жизнь."

Её лёгкий наклон головы и подёргивание щеки говорили, что она не верит ни слову. Но, выполнив обязанность поговорить со мной, она переключилась на главное. Выражение было нейтральным, но глаза заблестели, когда она повернулась к отцу:

"Ну как прошёл день на работе, дорогой?"

Он прожевал мясо, обдумывая вопрос. Пожал плечами: "Нормально."

Она моргнула чуть быстрее обычного, но лицо осталось невозмутимым: "Что-нибудь интересное случилось?"

Карл наклонил голову: "Не припомню. Хотя..."

Шэрон слегка подалась вперёрд. Шантель хихикнула, и оба повернулись к ней, но та уже уткнулась в телефон.

"Кто-то пришёл в шортах и шлёпанцах. Видимо, решил, что у нас casual day. Но его не было уже года два. Он хотел сбежать, но боссу так понравилось, что заставил его позировать для фото."

Шэрон моргнула: "Понятно. Странно." Её лицо слегка упало. Я бы не заметил, если бы не следил. Какая же хитрая сука.

"Ну что ж, " — она оправилась, — "я подумала... можно пригласить Алайну на ужин на следующей неделе?"

Я с силой ткнул вилкой в мясо. Отец просто отпил вина, прежде чем ответить: "Алайну?"

"Да, она возвращается в город на лето. Думаю, будет мило пригласить её."

Я стиснул зубы, стараясь не сверкнуть глазами. Раскрывать карты было нельзя, да и вариантов у меня сейчас мало.

Алайна Кальдия — полуколумбийка с идеальной кожей, выразительными глазами, пухлыми губами и густыми тёмными волосами, за которые женщины готовы убить. Подруга Шэрон со школы, недавно разведённая, живёт на широкую ногу. Бывшая модель Playboy. И, по словам самой Шэрон, Алайна должна ей крупную услугу.

Похоже, Шэрон перешла к плану Б: напоить мужа и подсунуть ему горячую подругу, а затем слить его за нарушение брачного контракта.

Мои варианты были скудны. Кричать «Не делай этого!» — нелепо, да и предлога запретить её визит у меня не было. Если я выложу всё, что подслушал, всё может обернуться против меня.