Она погладила меня по голове, и мы стояли щека к щеке, прежде чем она повернулась, чтобы снова поцеловать меня в щеку. - Это был долгий день. - Она отстранилась и пристально посмотрела мне в глаза: - Я бы не отказала тебе, если бы ты лег со мной в постель, - и бесцеремонно поцеловала меня в губы.

Но что-то во мне удержало меня от ответа, даже в пылу этого момента. Я поцеловал ее в щеку, - Не сегодня, - покачал я головой.

Она откинулась назад и вздохнула в ответ, утвердительно кивая головой с выражением ужаса на лице. - Мне так жаль... Я знаю... Я не знаю, что на меня нашло.

— Не извиняйся. Ты такая чертовски привлекательная, - я покачал головой в этой накаленной атмосфере, -. ..и, честно говоря, я испытываю искушение. Я имею в виду, ты просто прелесть, но, как ты и сказала, мы перешли черту. - Я взял ее за руку, поднес к своему лицу и поцеловал. Ты мой друг на всю жизнь... А теперь поднимайся, и увидимся утром. Мы пойдем пообедаем вместе со всеми... - Я наклонился и поцеловал ее в губы: - А теперь иди спать. - Почему я должен был быть взрослым?

Она стояла с закрытыми глазами, как будто погрузившись в этот момент, прежде чем отпустить мою руку и, не сказав ни слова, развернуться и плавно удалиться. Мгновение спустя она завернула за угол комнаты и стала подниматься по ступенькам.

Ух ты! Это было все, о чем я мог думать, опускаясь обратно на диван. Это было дежавю с лучшим исходом. В кои-то веки я поступил правильно. Это было парадоксальное чувство, поскольку я чувствовал тревогу, но в то же время гордился собой из-за этого упражнения в самоограничении.

Я не умею врать. Я сказал, что моя мама привлекательная, не потому, что ей от этого было приятно. Я сказал это, потому что это правда. Если бы она когда-нибудь смогла освободиться от эмоциональных оков, связанных с моим отцом, она сделала бы кого-то очень счастливым.

Посидев несколько минут на диване и поразмыслив, я в конце концов положил голову на руки и задумался... Мне просто нужно было расслабиться. Я лег и закрыл глаза, но не мог отогнать от себя эти мысли настолько, чтобы заснуть, потому что в моей голове проносились мысли обо всем, что произошло в моей жизни. Я решил, что немного травки может помочь.

Я встал и направился в свою комнату, где собирался свернуть большую сигарету и выйти покурить на улицу. Затем я вернусь и отключусь, пока не засну. Когда я поднимался по ступенькам на верхний этаж, в доме было пугающе тихо.

Затем я услышал слабый шум, который, по-видимому, доносился из-за закрытой двери спальни моей матери. Я осторожно подошел к ее двери и услышал сексуальный стон женщины, находящейся в состоянии возбуждения. Я также слышал низкий гул, сопровождающий гортанную мелодию моей матери.

Мне стало интересно, догадывается ли она, что я могу быть по ту сторону двери. В глубине души я понимал, что она играет сама с собой, думая обо мне - возможно, о моем отце. Я был, конечно, польщен. Одна сторона моего эго подталкивала меня открыть дверь, чтобы взглянуть на нее, а другая говорила мне, что я извращенец и мне нужно отступить и уйти.

Как в замедленной съемке, я убеждал себя, что могу тихонько приоткрыть дверь и посмотреть, что она делает. Но мог ли я? Мог ли я на самом деле подглядывать за тем, как моя собственная мама удовлетворяет себя? Что-то настолько личное... Что-то настолько интимное?

Я разрывался на части. Я знал, что не должен этого делать, но ничего не мог с собой поделать. Любопытство взяло верх над здравым смыслом, и я осторожно начал поворачивать ручку и медленно открывать дверь, надеясь, что она не скрипнет... Этого не произошло. Наконец, я толкнул дверь, пока она не приоткрылась на несколько сантиметров, и мельком увидел свою мать, погруженную в свой собственный маленький мир... Она воплощала свои фантазии в самом уязвимом положении. На нее определенно стоило посмотреть.

От свечи, стоявшей на прикроватном столике, исходил мягкий золотистый свет. Она откинула покрывало и лежала на кровати, задрав низ своей шелковой ночной рубашки выше талии, а верх опустив под ее пышные сиськи, где она обхватила их тыльной стороной левого предплечья. Ее прическа и макияж все еще были в целости и сохранности, но глаза были плотно закрыты в состоянии сосредоточенности, когда она искала самоудовлетворения.

В ошеломленном молчании я смотрел, как колени моей матери полностью подтянулись к груди. Она провела жужжащим инструментом по своей сладкой складке и глубоко вдохнула. Она нежно пощипала себя за соски и повертела шеей, словно сбрасывая напряжение. Я словно завороженный, любовался красотой эротики, представшей передо мной, когда она медленно открыла глаза, увидев меня в дверях: - Джимми? - она застыла, выпуская волшебную палочку. - Нннеееет!!! - она смущенно застонала, повернулась на бок и свернулась калачиком. Ее стоны и вздохи казались неконтролируемыми, когда она задрожала в порыве страсти.

Я закрыл дверь и направился в свою комнату. - Надеюсь, она останется в своей комнате, - подумал я про себя в своем смущенном состоянии. Меня прошиб холодный пот, когда я подумал о том, что смог смутить ее в самый интимный момент.

Я полез в свою заначку и быстро свернул косячок, что и было моим планом, когда я поднимался по лестнице. К моему большому облегчению, мама осталась в своей комнате, а я спустился по ступенькам и направился обратно к бассейну. Когда я курил косяк, у меня было предчувствие, что мама смотрит на меня сверху вниз, но я ничего не увидел, когда посмотрел в окно ее спальни.

Я был в состоянии полного возбуждения, когда звонил Эшли. Я хотел, чтобы Эшли пришла домой и провела ночь со мной, и мне было все равно, узнает ли мама. Я нуждался в Эшли в тот момент, когда телефон звонил в третий, а затем и в четвертый раз. - Черт возьми, - подумал я про себя, когда телефон переключился на голосовую почту. Я был вне себя от паники, - Черт возьми, ты нужна мне, - пронеслось у меня в голове. - Ты нужна мне, Эшли... Я хочу, чтобы ты вернулась домой и была со мной... Ты мне нужна. Пожалуйста, вернись домой, - умолял я ее на автоответчике.

Я сидел, надеясь и ожидая, пока пять минут не превратились в десять, а затем и в пятнадцать. Она не собиралась звонить. Я впал в отчаяние. Я подумал о Джилл. Она всегда рядом со мной. Если я позвоню, она ответит. Мне нужен кто-нибудь... кто угодно.

Я набрал номер Джилл и после первого же гудка сказал: - Алло.

***************************************

Когда я проснулся в 10 утра, я чувствовал себя довольно хорошо. Очевидно, мне нужно было отдохнуть. Я вспомнил свой разговор с Джилл. Расставание на прошлой неделе позволило мне легко отказаться от нее. Я не хотел причинять ей боль. Я действительно любил ее... не так, как Эшли, но за что я ее полюбил, так это за то, что она, казалось, так сильно любила меня и заботилась обо мне. Она хотела меня.

В итоге я уснул голышом, поэтому мне пришлось залезть в комод, чтобы одеться. Я надел нижнее белье, футболку, синие джинсы, носки, толстовку и тапочки и направился в ванную, чтобы справить нужду и почистить зубы. Закончив, я спустился на кухню и сварил себе кофе.

На кухне я быстро приготовил хлопья и выпил немного апельсинового сока, ожидая, пока сварится кофе. Когда кофе был готов, я налил его себе в чашку и немного взболтал, прежде чем приготовить кофе для мамы. Я поднялся по лестнице, размышляя о том, как мне быть с тем, что я подглядывал за ней прошлой ночью. Ей, конечно, нужно было встать и приготовить обед, а мне - собрать вещи в машину для поездки обратно в школу.

Я глубоко вздохнул, когда добрался до верхней ступеньки. - Сейчас или никогда, - подумал я про себя, прежде чем открыть дверь и войти в ее темную комнату. Я подошел к ее кровати, где она лежала на боку под одеялом, держа в руках подушку. - Мама, я принес тебе кофе. Сейчас 10:20 утра.

Она повернулась ко мне и взяла кофе, поднесла его ко рту и сделала глоток. Подняв глаза, она тихо произнесла: - Джимми, мне стыдно.

Я изобразил непонимание: - Что? - Я решил, что лучше всего все отрицать.

— Прошлой ночью ты видел меня... Почему ты стоял в дверях моей комнаты?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, - настаивал я.

Она надулась и ошеломленно посмотрела на меня: - Что?

Я проигнорировал ее: - Ты собираешься делать эти телефонные звонки? Думаю, нам лучше поторопиться. Я должен уехать в шесть вечера... Помнишь?

— Хорошо... Я встаю, - казалось, она смирилась с тем, что я не собираюсь заводить разговор о том, что произошло прошлой ночью.

— Я собираюсь позвонить няне. Она поехала к дяде Бобу на Рождество, и я хотел бы повидаться с ней, прежде чем вернусь... Я думаю, она вернулась... Я надеюсь на это.

*************************************************

Мы с мамой пришли в клуб вскоре после часа дня. Большой и бабушка уже сидели за столом вместе с няней. Подойдя к столу, я отодвинул стул, чтобы усадить маму, пытаясь вести себя по-рыцарски. - Вы давно здесь? - Спросил я.

Большой улыбнулся, когда я обошел вокруг и обнял каждого из них. - Нет... я был здесь около 10 минут... Ваша няня пришла раньше нас.

Няня рассмеялась в своей обычной скромной манере: - Ну, нас, медсестер, всегда учили приходить пораньше. Это врачи всегда опаздывают. - Мы все рассмеялись, когда я обнял ее, а она поцеловала меня в щеку.

Мы сидели с нашими меню и с нетерпением ждали прихода Эшли. Официантка рассказала нам о фирменных блюдах, но мы знали, чего хотим. Обычно я заказываю клубный сэндвич, и я решил заказать то же самое. Мы заказали еду и ждали, когда ее принесут, когда Эшли, как ни в чем не бывало, вошла и поприветствовала всех, как это делали мы с мамой 20 минутами ранее. Я сидел за круглым столом между бабушками, а для Эш было зарезервировано место между няней и мамой.

Конечно, присутствие Эшли подействовало на меня с того момента, как я заметил, что она входит в комнату. Я сделал все возможное, чтобы скрыть свою эрекцию, поскольку вокруг меня была семья. Она выглядела просто потрясающе в своем розовом кашемировом кардигане, джинсовой рубашке-оксфорде, джинсовой юбке, черных леггинсах и черных ковбойских сапогах. Хорошо, что за столом нас разделили. Я не знаю, что бы я делал, если бы она была рядом со мной, вдыхая ее запах и ощущая ауру ее присутствия. Она была похожа на королеву красоты в том, как она держалась, всегда такая правильная.

Я бы солгал, если бы сказал, что, когда она появилась, у меня не было настроения, но то, как она себя ведет, всегда позволяет моим нервам в конце концов успокоиться. Мне всегда было интересно, нервничала ли Эш в таких ситуациях, как я. Она говорила мне, что нервничала, но на людях это было незаметно. Если в чем-то моя мать и была права, так это в том, как она учила свою младшую дочь держаться с достоинством.

Моя мама тоже казалась расслабленной в этот раз. Я и раньше видел, как она была готова взорваться в общественных местах, но, с другой стороны, я видел, что в большинстве случаев она вела себя элегантно. Казалось, она не могла контролировать свои эмоции так же хорошо, как Эш. Про себя я подумал, что, возможно, она решила, что если переживет следующие несколько часов, то обретет немного спокойствия, потому что меня не будет рядом, чтобы досаждать ей.

Еда и обслуживание, как всегда, были безупречны. Я заказал себе клубный сэндвич и домашний салат. Большой заказал клубный сэндвич и суп, а девочки - суп и салат. Мы все время вели светскую беседу, и атмосфера была радостной, хотя и казалась немного подавленной из-за моего предстоящего отъезда.

Мой дедушка попросил официанта принести блюдо для дегустации десертов. На нем были мини-чизкейки "Нью-Йорк", Черепаховые чизкейки, кокосовые мини-тортики и тарталетки с орехами пекан. За ужином мы все съели по нескольку кусочков каждого из них.

Большой уже сказал, что ему нужно вернуться в свой офис сразу после того, как он закажет десерт. Он извинился и ушел, пока мы доедали ланч. Я понятия не имел, что собиралась делать бабушка, но она извинилась вместе с Большим. Мы попрощались за столом, и они ушли. Я подумал, что бабушка собирается вернуться к себе домой.

Мама весь обед говорила о том, что нужно вернуться домой и немного отдохнуть, потому что в четверг, пятницу и субботу ей снова придется выходить на работу. Я отвез нас на ланч и собирался отвезти обратно домой. Няня хотела, чтобы Эшли навестила ее, и она согласилась. Это меня немного беспокоило, потому что я хотел провести время с Эш перед отъездом.

В конце концов мама спросила, готов ли я ехать домой, что означало, что она готова. Итак, няня, Эш, мама и я направились к своим машинам. Мы с Эш ничего не сказали. Как мы могли, когда мама была рядом. Я обнял няню, а затем подошел к Эшли, и мы по-братски обнялись по-семейному, скрывая наши истинные чувства, пока мама садилась на пассажирское сиденье своей машины, а няня садилась в свою машину и сдавала задним ходом, чтобы отправиться домой.

— Так ты собираешься к няне, чтобы потусоваться? - Спросил я для подтверждения.

— Да. Я подумала, что должна. Я не видела ее несколько недель, и с тех пор, как умер папа, ей стало одиноко.

— Я надеялся провести немного времени вместе, прежде чем уеду.

— Ну, может, это и к лучшему, что мы этого не делаем. Я буду скучать по тебе, но ты знаешь, что твое место рядом с Джилл.

— Я пытался дозвониться до тебя прошлой ночью.

— Я знаю, но это было к лучшему... Тебе лучше поторопиться, пока мама не разозлилась.

— Я позвоню тебе через некоторое время.

— Зачем?

— Я хочу увидеть тебя перед отъездом... Мы встретимся?

— Я не знаю.

— Пожалуйста.

— Я не знаю.

— Я позвоню.

— Тебе лучше идти. - На этом мы обнялись и расстались, а Эшли отправилась вслед за няней к ее дому.

Я подошел к маминому "Ауди", чтобы отвезти нас домой. Было около 3 часов дня, морозным январским днем, температура колебалась около 10 градусов тепла. Заведя машину, я включил обогрев на полную мощность. Я был как на иголках, когда мы возвращались домой. Мама спросила: - Ты в порядке?.. Я знаю, ты любишь ее... больше, чем брат должен любить свою сестру, но тебе нужно забыть об этом... Пожалуйста, Джим, оставь это.

— Да, мам, - ответил я. На глаза навернулись слезы, и пара из них медленно потекла по моим щекам. Это была сдержанная меланхолия, и я надеялся, что мама этого не заметила, поскольку по дороге домой она спокойно сидела, откинувшись на спинку пассажирского сиденья.

Ни слова не было произнесено, пока мы ехали домой по улицам и проселочным дорогам. Мама, наверное, думала: - Что хорошего может получиться из такого разговора. - Прошел год с тех пор, как я уехал из дома в хороших отношениях, так зачем все портить.

Мы заехали в гараж в 15:20. Мама сказала: - Мне понравился ланч. Я скучаю по таким временам... они уже не те, что раньше, но все равно приятно, когда мы можем собраться вместе.

Я кивнул и согласился: - Да, - заглушил двигатель и начал выходить.

— Я пойду прилягу, Джим. Я скоро встану. Я хочу попрощаться с тобой. Хорошо?

— Хорошо, - согласился я и направился в свою комнату, где переоделся в толстовку с капюшоном и удобные теплые штаны для долгой ночной поездки обратно в колледж. У меня осталось еще несколько вещей, которые я хотел взять с собой в машину. Моя мама, бабушка и дедушка купили мне небольшой набор для ухода за собой, чтобы я мог продержаться некоторое время. После пары походов к машине, она была готова к поездке. Около 4 часов дня я вернулся в дом и лег в своей комнате, чтобы немного вздремнуть. Я проснулся примерно в четверть шестого вечера и решил позвонить Эшли.

Я набрал ее номер, надеясь, что на этот раз она возьмет трубку. Телефон прозвонил три раза, и я подумал, что она проигнорирует меня, но после третьего гудка она подняла трубку: - Привет, Джимми.

На душе у меня немного полегчало: - Я все гадал, снимешь ли ты трубку?

— Мне пришлось уйти из гостиной. Что случилось?

— Я хочу увидеть тебя перед уходом.

— Джимми, ты же знаешь, что это не к лучшему.

— Пожалуйста. Я ухожу из дома в 18:00. Ты можешь встретиться со мной в торговом центре в 18:15.

— Я не знаю...

— Пожалуйста, - взмолился я.

— Хорошо, встретимся, - наконец согласилась она.

— Круто... спасибо. Увидимся через некоторое время. - Меня охватило чувство эйфории.

Я собрался с мыслями и направился в комнату матери: - Мама, сейчас 5:30 вечера, и я скоро ухожу.

Мама встала, спустилась вниз и посидела со мной на кухне. Солнце должно было вот-вот зайти, поэтому в доме было темно, если не считать огней и золотистых и голубых оттенков, проникавших через окна. Она сварила нам кофе, и мы поели кексов.

Минуты становились все короче, когда мама заговорила: - Джимми, ты молодеешь только раз. Не трать их впустую. Их не вернешь.

Я скривился: - Что, черт возьми, это значит?

— До сих пор тебе многое сходило с рук. Ты не прошел через то, через что прошла я, когда была в твоем возрасте... и я надеюсь, что ты никогда этого не сделаешь. - настаивала она.

— Хорошо, - я сидел, сбитый с толку, гадая, к чему она клонит.

— У тебя может быть то, что было у меня с твоим отцом, но не с твоей сестрой... У тебя может быть то же самое с Джилл. Не облажайся.

В этот короткий личный момент я подумал про себя: - Откуда, черт возьми, она могла знать? Во-первых, она была единственным ребенком в семье, и я никогда не собирался влюбляться в Эшли так, как влюбился я. - Но в эти мимолетные моменты я держался просто, не желая спорить: - Я понимаю, мама.

Мы больше почти не разговаривали, просто сидели вместе и наслаждались обществом друг друга, пока примерно за десять минут до шести вечера, когда я в последний раз проверил дом, чтобы убедиться, что ничего не забыл, я был наверху, сидел на кровати в своей затемненной спальне, когда услышал, как поднимается мама по лестнице и зовет меня: - Джимми, ты готов отправиться в путь?

Я уже был готов уходить, когда встретил маму на верхней ступеньке лестницы: - Да, я просто хотел в последний раз осмотреться... Ты знаешь, я действительно скучаю по этому месту, когда уезжаю.

Прошедшие двенадцать дней показались мне вечностью. Я сильно повзрослел. Я возвращался в школу изменившимся человеком, не совсем довольным тем, как обстояли дела. Я хотел свою Эшли и нуждался в ней. Когда мы были вдвоем, мы были единым целым, и больше ничего не существовало. Казалось, в моей семье никогда ничего не наладится. Мы никогда не смогли бы переступить черту, которую пересекли. Воспоминания, как хорошие, так и плохие, всегда будут с нами, до конца наших дней.

Через несколько минут мы с Эш встретимся, чтобы попрощаться, и тогда все закончится - по крайней мере, на какое-то время. Я хотел взять ее с собой. Я хотел убежать и исчезнуть вместе с ней.

Мама, конечно, выглядела грустной, когда шла со мной к моей машине. Пройдут годы, прежде чем эта рутина закончится. У меня оставалось еще 2 с половиной года учебы в бакалавриате, а затем еще два года учебы на юридическом факультете. Мама открыто плакала, когда мы целовались на прощание, и я видел, как она наблюдала за мной, когда я посмотрел в зеркало заднего вида и уехал. Я, конечно, любил свою маму.

****************************************

Я подъехал ко входу в западное крыло торгового центра и припарковался довольно далеко от здания. Вокруг меня не было машин, так что Эш могла легко меня заметить. Я достал свой сотовый и позвонил Эш. Она ответила после второго гудка.

— Привет.

— Ты придешь?

— Да, но вопреки моему здравому смыслу.

— Я припарковался на западной стороне. Ты увидишь мою машину.

— Хорошо. Увидимся через пару минут.

Вскоре мимо медленно проехала Эш и направилась туда, где было припарковано большинство других машин. Я последовал за ней. Она припарковалась, и я остановился позади нее. Она вышла из своей машины и запрыгнула в мою: - Мы будем здесь или поедем куда-нибудь еще?

— Мы поедем куда-нибудь еще, где сможем поговорить и побыть наедине.

— Я хочу, чтобы ты собрался в дорогу, Джим. Когда ты вернешься, будет уже около полуночи. - Я выехал с парковки торгового центра и направился туда, где, как я знал, мы могли бы побыть наедине.

— Джимми, куда ты меня везешь?

— Возвращаюсь в школу, - усмехнулся я. - Я тебя похищаю.

Эш озадаченно посмотрел на меня: - Это даже не смешно... Не уезжай далеко.

— Эшли, я не собираюсь уезжать далеко. Я просто собираюсь куда-нибудь, где мы сможем побыть наедине... Я просто хочу быть с тобой, Эш. Возможно, у меня больше никогда не будет такого шанса.

— О, Джимми, мы не должны, - она выглядела немного сдержанной, - ты заставляешь меня нервничать.

— Только в последний раз, любовь моя... Только в последний раз.

Пару минут спустя я уже подъезжал к черному ходу загородного клуба "Голден Хиллз". Я крался по улицам, стараясь не привлекать к себе внимания, как будто был местным жителем. Я знал об этом районе, потому что у меня были друзья, которые жили неподалеку, и мы много лет играли здесь в гольф. В такую холодную ночь, как эта, я сомневался, что какой-нибудь патруль безопасности будет проезжать этим путем.

Я припарковался и выключил фары в конце дороги, где территория была расчищена для новых домов, которые еще не были построены. Это был тупик рядом с пятой лункой поля для гольфа, что было идеально, потому что поблизости не было ни фонарей, ни домов.

Эшли огляделась, отстегивая ремень безопасности. Она застенчиво улыбнулась и пробормотала: - Спокойная ночь... Школьный вечер... Думаю, здесь останемся только мы с тобой.

Единственным источником света была панель дисплея на приборной панели автомобиля, но этого было более чем достаточно, чтобы заметить мою сексуальную возлюбленную на пассажирском сиденье... подтянутые ноги, обтянутые черными шерстяными гетрами, которые доходили до середины бедер от ее джинсовой юбки, обнажая кожу ровно настолько, чтобы возбудить мое любопытство. Мой член увеличился от удобной спортивной разминки, которую я надел для пятичасовой поездки обратно в колледж. - Иди сюда, Куколка, - уговаривал я, наклоняясь к ней и обнимая ее руками.

— О, боже, - раздраженно произнесла Эш, когда наши языки начали ритмично трахаться, Эш, естественно, потянулась ко мне. От жары в машине и любовных ощущений у меня закружилась голова, когда я откинул сиденье назад настолько, насколько это было возможно, и откинул верхнюю часть назад, пока она не уперлась в спинку сиденья.

Наши руки отчаянно вцепились друг в друга, когда Эшли остановилась на верхней части моего торса. Меня охватило чувство, когда я понял, что пройдет некоторое время, прежде чем я снова увижу свою любимую. Я с волнением протянул руку, чтобы расстегнуть ее блузку, чтобы почувствовать ее кожу, чувствуя, что это может быть последний интимный момент, который мы когда-либо проведем вместе. Я стянул с нее рубашку, когда она помогла мне снять ее. Не успел я опомниться, как ее сочные сиськи снова были моими. Мы снова занялись этим, и наши языки предавались блуду в полном разгаре страсти.

Охваченные желанием, мы оба наклонились, чтобы стянуть с меня рубашку, ненадолго прервав наши поцелуи: - Ты нужна мне, Эш. Мне нужно... Ты нужна мне, - взмолился я, задирая ее юбку и стягивая трусики вниз, обнажая ее прекрасную киску. Когда мой член был на пределе, природа взяла свое, и Эш скользнула вниз. Головка члена вошла в нее.

Вздымающаяся грудь Эш выдала ее непреодолимое желание, когда она упала на меня. - О, Джимми, почему? Почему так должно быть? - задыхалась она. - Нет... Нет... - она извивалась, у нее перехватило дыхание, она повернула голову и прижалась к моему лицу.

— Ты моя Куколка, моя любимая, мой цветочек... такая очень, очень хорошенькая... такая очень, очень красивая, - шептал я ей на ушко, входя и выходя из ее прелести. Я был в полном экстазе, когда она кончила на мой член.

Крепко обняв ее, я протянул руку и расстегнул ее лифчик, позволив ее чудесным сиськам полностью высвободиться из своих объятий, в то время как я продолжал обнимать ее. Эш продолжала лежать на мне, а я продолжал медленно выходить из нее и входить обратно. Я чувствовал каждый нерв от трения, которое мы создавали.

Вскоре она вернулась к нашим страстным поцелуям, взяв мои руки в свои. Откинувшись на спинку сиденья настолько, насколько это было возможно, она подняла наши руки к верху сиденья над моей головой. Обхватив меня за талию, она начала кататься на мне... вверх и вниз... вверх и вниз... вверх и вниз... прикосновение кожи к коже.

Затем она отпустила мои руки, запрокинула голову и одним махом полностью сбросила лифчик, одновременно ловко стягивая с ног натянутые трусики. Это было похоже на участие в прекрасном эротическом искусстве. Ее красивая верхняя часть тела теперь была полностью выставлена на всеобщее обозрение, и единственным оставшимся предметом была юбка, которая облегала ее талию.

Я был загипнотизирован, наблюдая, как ее сиськи подпрыгивают на груди, а блестящая от пота кожа подчеркивает красоту ее тела. Когда она нависла надо мной, я потянулся и наполнил свои ладони ее упругими пулями, заставив ее схватиться за спинку сиденья, когда наши пахи соприкоснулись в чувственной рапсодии.

— О Боже, да, да! - хныкала она, пока мы продолжали наше совокупление, - О, Джимми, я люблю тебя! Я люблю тебя! - закричала она, когда мои яички задрожали от того, как она двигала и растирала мой член, когда я достиг дна в ее лоне.

Я входил и медленно выходил, наблюдая за ее прекрасным лицом и ощущая наслаждение, которое могла доставить только Эш. - О да, детка, это моя девочка!.. моя девочка... моя девочка! - стонал я с каждым последующим толчком.

Я чувствовал, что она теряет контроль. - О, Джимми, о, Боже! Да, о, Боже, да! - простонала она, когда ее грудь прижалась к моей, и она уткнулась головой мне в плечо. - Я бы хотела, чтобы это никогда не кончалось... но это должно... это должно закончиться, должно. - шептала она мне на ухо, пока мы двигались в унисон, все ближе и ближе к кульминации.

Она схватила меня за руки и подняла их выше, когда снова приподнялась, усердно облизывая мой член от кончика до кончика: - Пожалуйста, Джимми... пожалуйста, - взывала она, - помоги мне... помоги мне сделать это. - Она хотела, чтобы я трахнул ее в ответ. Чтобы я кончил.

— О, Эш, ты такая прелесть! - Прорычал я, присоединяясь к ней в преувеличенном соитии. Ее мышцы сжались вокруг моего члена, как в первый раз, когда мы были вместе. - О, Эш, о, моя крошка... Боже! Ух! - мое тело содрогнулось, когда струи спермы заполнили лоно моей любимой. Ощущения захлестнули нас обоих, когда мы вместе испытали оргазм - извиваясь, содрогаясь и трепеща всем телом. Я крепко обнимал ее, когда все это нахлынуло на нас.

Спустя несколько мгновений, которые показались мне вечностью, я продолжал тереться и толкаться в нее, выпуская все свое семя, - О боже... О боже... - пропел я, пытаясь восстановить дыхание, когда Эш прижалась щекой к моей. - Я люблю тебя, Куколка, - прошептал я ей на ухо, когда мы лежали, буквально прижавшись друг к другу торсами. Все это казалось таким естественным, как будто мы всегда будем связаны...

******************************************************

Прошло девять дней с тех пор, как мы с Джилл не виделись, но мне показалось, что прошла целая вечность. Я вернулся в город только в 3 часа ночи. Когда я приехал, я был измотан, поэтому просто лег на диван в своей квартире и отключился.

Когда я проснулась, был уже почти полдень. Я убедился, что в квартире чисто, а затем отправился в продуктовый магазин, поскольку не был дома две недели и холодильник был пуст. Прежде чем отправиться за продуктами, я вымыл и пропылесосил свою машину, даже в этот прохладный пасмурный день.

Я вспомнил слова Джилл о том, что она хотела бы просто поваляться в постели, пока не вернутся ее работа и занятия. После всего, что произошло, я немного нервничал, думая о встрече с ней лицом к лицу. Я беспокоился о ее интуиции и о том, что она, возможно, догадалась, что что-то произошло, пока мы были в разлуке.

По дороге в аэропорт я не мог отрицать тот факт, что я скучал по Эш. Помните ту песню Кросби, Стиллза и Нэша о том, что "если ты не можешь быть с тем, кого любишь, милая, люби того, с кем ты". Я любил Джилл, но не так сильно, как Эшли.

Подъезжая к воротам аэропорта, я вывел себя из состояния транса, в котором пребывал весь день. Я взглянул на часы на приборной панели, понимая, что приехал слишком рано. До прибытия самолета Джилл оставался еще час, но мне больше нечего было делать. Я вышел из машины, потому что был параноиком, думая и зная, что прошлой ночью мы с Эш занимались сексом в этой машине. Я молился, чтобы Джилл этого не заметила. Машина была безупречно чистой, но мне было трудно осмыслить все, что произошло с тех пор, как я в последний раз видел Джилл.

Я пошел и купил журнал, а затем направился в маленькую закусочную в вестибюле и съел бургер, картошку фри и кока-колу, потому что я ничего не ел с тех пор, как проснулся. Покончив с едой, я направился в терминал и занял место, чтобы дождаться прибытия Джилл, которая, судя по расписанию, должна была прибыть примерно через 30 минут.

Я сидел на своем месте и читал журнал, ожидая, а вокруг меня царила суматоха. Это было ближе к концу первой недели Нового года, и я подумал, что приезжие улетают из города, а местные жители возвращаются обратно. Читать журнал было определенно почти невозможно, и это больше походило на перелистывание страниц, чем на чтение статей.

Вскоре я услышал объявление о том, что самолет Джилл прибыл к посадочной площадке. Я нервничал, думая о том, что могу увидеть ее в любой момент. Время шло в другом измерении, когда я посмотрел на вход в терминал. Глядя на ворота, я разглядывал каждого пассажира, когда он проходил через них, пока, наконец, не заметил ее.

Она, безусловно, выглядела очаровательно, когда мы встретились взглядами. Когда она направилась в мою сторону, все мои опасения по поводу этого воссоединения в значительной степени рассеялись. Я был рад ее видеть. Наряд, который был на ней, подчеркивал ее привлекательность. У Джилл всегда был подтянутый, скажем так, спортивный вид.

Вельветовые брюки цвета ржавчины, которые были на ней надеты, плотно облегали ее крепкие ноги и зад. На ней был коричневый лыжный жилет поверх фланелевой рубашки в клетку, рукава которой были закатаны до локтей, а три верхние пуговицы расстегнуты, открывая вид на белую футболку, под которой ее упругая грудь словно говорила: "Я здесь".

Я встал, подошел к ней и оказался в ее объятиях, а она крепко обняла меня, как медведь... насколько это возможно для человека ее роста. Она подняла голову и посмотрела мне в глаза, прежде чем мы чмокнули друг друга в губы в знак приветствия, а затем она истерично захихикала, склонив голову к моему сердцу, которое трепетало от волнения в этот момент. Я сказал: - Давай возьмем твой чемодан и поедем домой.

Мы направились в зону выдачи багажа и быстро нашли чемодан Джилл и новую спортивную сумку, в которой, по-видимому, были подарки, которые родители подарили ей на Рождество. На плече у нее висел рюкзак, который она использовала в качестве ручной клади.

Я почувствовал себя лучше, когда мы вышли из терминала и направились к парковке. Вскоре мы были у моей машины, где я открыл задний люк и, прежде чем закрыть его, положил туда чемодан, спортивную сумку и рюкзак.

Мы оба уселись на передние сиденья, улыбаясь друг другу. Не знаю, что это было, но почему-то она выглядела лучше, чем на следующий день после Рождества, когда я посадил ее на самолет, чтобы отправить домой. Ее волосы были в основном такими же, но казались слегка мелированными и более пышными, чем обычно. Макияж, которым она была накрашена, выглядел действительно красиво. На ней было немного макияжа, но то, как она его сделала, идеально подчеркивало скромность ее лица. Мне пришло в голову, что я, возможно, воспринимал ее как нечто само собой разумеющееся.

Если подумать, она выглядела лучше, чем когда-либо. Когда мы выезжали с парковки аэропорта, я взглянул в сторону и отметил ее женскую зрелость. Она определенно не была девочкой - она была настоящей женщиной. Она, очевидно, сделала прическу, так как волосы были слегка распущены по плечам и доходили на три четверти до верхней части спины, а благодаря мелированию ее каштановые локоны казались более золотистыми в лучах послеполуденного солнца, проникавшего в окно машины. Ее блестящие зеленые глаза были подчеркнуты тонкими тенями для век, которые заставляли их сиять на солнце. Ее пухлые губки были подчеркнуты бордовой помадой. Было очевидно, что она сделала это специально для меня.

Как только мы отъехали от входа в аэропорт и выехали на шоссе, Джилл отстегнула ремень безопасности и направилась ко мне. Она запустила руки в мои волосы и поцеловала меня, а затем потянулась и начала поглаживать мой член под спортивными штанами, которые были на мне надеты. - Джилл, что ты делаешь?

— Разве не очевидно, что я скучала по тебе? - Мой член явно проявил интерес, когда вытянулся по стойке "смирно". Мой разум сказал что-то другое: - Я везу Джилл.

Джилл не остановилась, но вместо этого приблизила свое лицо, чтобы встретиться со мной взглядом, и улыбнулась: - Заставь меня остановиться.

Я тут же вспомнил предыдущий вечер и нас с Эшли в этой самой машине. Вокруг летали машины, когда Джилл расстегнула ремень моих брюк, расстегнула их, а затем расстегнула молнию. Затем она опустила руку и выудила набухшего одноглазого монстра из-под моих боксеров.

Прежде чем я смог полностью осознать все это, ее голова оказалась у меня на коленях, и она обслюнявила мою головку. Она не терялась в догадках, поглощая меня, пока ее нос не прижался к моему тазу, а головка не оказалась глубоко в ее горле. Она поднялась, давясь, но, казалось, у нее было какое-то задание, когда она снова опустилась, подпрыгивая и извиваясь вверх-вниз вокруг моего члена.

Я бы солгал, если бы не сказал, что ощущения были восхитительными. Я был полностью возбужден, но, черт возьми, я не мог вести машину в таком состоянии. Я непроизвольно дернулся вверх, и головка члена пощекотала горло Джилл. Я двигал левой рукой, в то время как правая покоилась в ее волосах, направляя ее, пока я толкался, а она тянула в унисон. Это был минет всей моей жизни, особенно в такой сложной ситуации.

Как, черт возьми, я мог сосредоточиться? Но я не мог продержаться долго... это не могло продолжаться долго. Дело в том, что каждый раз, когда я думал, что готов взорваться, она уходила и, блядь, немного отступала, прежде чем начать снова. Она полностью контролировала ситуацию. И тут я поймал взгляд водителя грузовика на соседней полосе, который улыбался, как чеширский кот.

Я начал смеяться. Джилл подняла голову, глядя мне в глаза и продолжая двигать мой блестящий член: - Почему ты смеешься?

— Хочешь обернуться и улыбнуться тому водителю грузовика, которому ты устраиваешь шоу?

— Боже мой, - покраснела она, но не смогла удержаться и обернулась, чтобы увидеть, как парень показывает ей большой палец. Она подняла руку, чтобы прикрыть рот: - О, боже мой! - Но потом она рассмеялась и удивила меня: - Какого черта? - когда она снова опустилась и принялась за свое.

Парень в грузовике еще раз показал мне большой палец и одобрительно кивнул. - Через несколько минут мы будем дома, - подумал я про себя, расслабляясь и приступая к своему первому возбуждающему минету. Я был очень возбужден. В этом эксгибиционизме было что-то захватывающее. И происходило это средь бела дня.

— Мы будем дома через пять минут. Почему бы тебе не сесть и не быть хорошей девочкой.

Джилл хихикнула, а затем, давясь, обхватила мой член и начала яростно сосать. Было очевидно, что она хотела, чтобы я кончил до того, как мы доберемся до квартиры, и это время стремительно приближалось, так как мои ноющие яйца чувствовали приближающийся прилив сил. Я был готов сорваться, если она не остановится. Мне было трудно управлять педалями, и я запаниковал при мысли о том, что могу кончить, пока еду в пробке. Я настойчиво погладил ее по плечам: - Дорогая, ты должна остановиться, или я серьезно разобьюсь.

Она закончила: - Хорошо, но это продолжится и дома.

Джилл спокойно сидела на сиденье, пока я последние пару минут ехал домой. Я понятия не имел, что творилось в ее хорошенькой головке, когда она откидывала назад свои темные локоны. Я подумал обо всем, что произошло с тех пор, как мы в последний раз были наедине в моей квартире. Взглянув в ее сторону, я заметил, что ее руки крепко сложены на коленях. Я почувствовал, что она изо всех сил старается держать себя в руках. Наконец она заговорила: - Боже, я так скучала по тебе всю прошлую неделю. Будет так приятно побыть с тобой.

Прошло всего несколько мгновений, когда мы, наконец, вернулись в жилой комплекс и заехали на парковку перед домом. - Ну вот, мы и дома. - Джилл отстегнула ремень безопасности и, выходя из моей машины, даже не попыталась забрать свои вещи. - Джилл, тебе не нужен твой чемодан? - Спросил я.

— Я заберу его позже... Я просто хочу пойти прилечь.

— Хорошо, - я последовал за ней к двери. Когда я вставил ключ в замок и повернул ручку, она быстро втолкнула нас обоих внутрь, где наклонилась ко мне и прикоснулась своими губами к моим, а затем наш поцелуй превратился в страстный. Наши языки скользнули внутрь, и мы оба глубоко вздохнули.

Я чувствовал необходимость угодить этой женщине, которая всегда была рядом со мной и старалась сделать меня счастливым. Я думал о том, чтобы дать ей то, чего она хотела, и притянул ее к себе. Наши поцелуи становились все более оживленными, и я позволял своим рукам спускаться все ниже и ниже, пока не коснулся нежной кожи за поясом ее вельветовых брюк в деревенском стиле.

— Давай ляжем в постель, - прошептала она мне на ухо. Она отстранилась и начала раздеваться, направляясь в спальню. Я последовал ее примеру, когда одежда была разбросана по гостиной и спальне. Джилл, сбросив с себя последнюю одежду, трусики, подошла к кровати и откинула покрывало. Ложась на спину, она протянула руки: - Я скучала по тебе. Я хочу чувствовать тебя.

Я встал на край кровати и начал стаскивать с себя боксеры. Мой напряженный член дернулся, когда я прижался к мягкой плоти ее молодого, гибкого тела.

Мы были грудь к груди, когда она растянулась подо мной. Я поцеловал ее в губы, затем в подбородок, прежде чем приподняться, чтобы изучить выражение ее лица. Она была так увлечена этим - так увлечена мной, - что я снова прижался к ней, уткнулся носом в ее шею и прошептал ей на ухо: - Твое желание для меня закон.

— У нас еще много времени... Ты заботишься обо мне, а я буду заботиться о тебе, - попросила она.

Я точно понял, к чему она клонит, когда поцеловал ее в губы, а затем провел ими вниз по линии подбородка, по шее, прежде чем отступить назад, пока мои глаза не оказались на уровне ее упругих грудей. Ее соски были полностью возбуждены, когда я надавил на боковые стороны ее грудей и несколько мгновений ласкал маленькие бугорки, прежде чем продолжить движение вниз, покусывая и облизывая ее живот, прокладывая дорожку поцелуев к лобку. Когда я достиг этого, я встал в позу, приподнял ее ноги своими плечами и начал целовать внутреннюю сторону ее бедер.

Я задержался на мгновение, склонив голову набок, положив ее ей на бедро, и посмотрел на нее: - Ты такая красивая. - На мой взгляд, никто не мог сравниться с красотой Эшли, но Джилл была действительно чем-то другим.

Я перевернулся на спину и лег на живот, не сводя глаз с маленького сладкого горшочка с медом Джилл. Я подумал о том, что я делаю и чего бы она хотела. Я смочил указательный палец слюной и провел им по пухлому пушку, покрывавшему губы. Вверх и вниз, вверх и вниз, я провел пальцем по расщелине ее киски, прежде чем слегка провести тыльной стороной пальца внутрь, дразняще раздвигая влажный канал.

Ее стоны переросли в хрипы, когда она выгибала свою попку в ответ на мои действия, подставляя свою киску моему лицу. Она умоляла: - О, пожалуйста... поцелуй ее... оближи ее. - Я наклонился вперед, чтобы поцеловать ее половые губы, нежно посасывая сначала один, а затем и другой лепесток, когда они раскрылись, как цветок. - О Боже... так хорошо... Ух ты!... О-о-о, пожалуйста, еще немного...еще чуть-чуть... оооо, оооо, - я провел кончиком языка по маленькому бугорку ее набухшего клитора.

Она практически не дышала. Ее охватил первый оргазм. Она так и не пришла в себя, когда я обхватил ладонями ее ягодицы и полностью погрузил лицо в ее лоно. Она извивалась, отводя колени назад. Я протолкнул свою нижнюю челюсть глубоко в ее горячую щель. Ее киска растеклась по моему лицу, когда она задрожала…затем задрожала еще раз, прежде чем упасть в муках оргазма, когда я снова оказался на ней.

Я был чертовски возбужден после минета в машине и всего, что за этим последовало. Влажная киска Джилл не могла сравниться с болью от этого набухшего, голодного монстра. Он был зол и готов был трахать. Я развел запястья Джилл в стороны и направил член в сторону ее очага.

Она ахнула, когда мой член полностью погрузился в ее влажную киску. Прошло рождественское утро с тех пор, как я в последний раз был с ней таким образом. Открыв глаза, я смотрел на эту прекрасную девушку, лежащую внизу, в моей власти. Закрыв глаза, я увидел свою Куколку. Открыв глаза, я вжался в эту стройную, подтянутую красавицу. Закрыв глаза, я подался вперед, мысленно погружая свой член в ожидающую киску Эшли и думая о рае. Открыв глаза, я подумал: - Это прекрасное создание, но она не моя Куколка.

Я слышал, как некоторые парни говорили, что все киски одинаковы. Это означало бы, что все женщины одинаковы. Возможно, так и происходит при проникновении, потому что в этот момент все зависит от тебя, но на самом деле они полны дерьма. Киска Джилл была такой же тугой, как и у Эшли, но чем дольше продолжалось это совокупление, тем больше я замечал тонкую разницу, которую просто не мог объяснить. Должно быть, дело в ДНК. Эшли была лучше, но Джилл старалась усерднее. Джилл сильнее трахалась в ответ.

Джилл подняла ноги и обхватила их вокруг меня, насаживаясь на мой посох. - Пожалуйста, посильнее, - выдохнула она мне в ухо. Я отодвигался до тех пор, пока кончик головки не приоткрыл ее половые губы, а затем протолкнул обратно через обжигающий маслянистый проход, и он затопил меня целиком. Эта распутная женщина оказалась ненасытной, когда она приподнялась и трахнула меня в ответ.

Я подумал про себя: - Если она этого хочет, то я дам ей больше, чем она рассчитывала. - Я резко вошел в нее, врезаясь в нее так глубоко, как только мог, прежде чем медленно, намеренно отвести бедра назад и еще раз толкнуться в нее сильнее, с такой силой, что это подтолкнуло ее вверх, вызвав возглас - О боже! - и резкий вздох. Мой сдерживаемый демон вырвался наружу. На самом деле я не был зол на Джилл, но я был зол на весь мир... зол на свою семью... зол на Эшли... зол на себя за сложившиеся обстоятельства, когда я с силой вонзил в нее свой член, и терся о нее. Отстранившись, я сделал это снова, еще жестче, трахаясь со злобой, изо всех сил стараясь вдавить ее прямо в матрас.

Снова...и снова... и снова. Я долго гладил ее, чувствуя каждое нервное окончание на своем поршневом стержне, когда время перестало иметь значение. Я уже нащупал ритм, когда она прикрыла рот рукой и резко кончила на мой член. Она пыталась дышать, но я не останавливался. Я только ускорил темп. Она застонала с рычанием львицы, когда, наконец, полностью отдалась моменту... отдавшись на мою милость.

— Я хочу кончить... Мне так сильно нужно кончить, - взмолился я, чувствуя, что мне нужна ее помощь, чтобы преодолеть край.

Она приоткрыла глаза и подняла указательный палец: - Минутку... одну минутку... пожалуйста, - взмолилась она, успокаиваясь короткими неглубокими вдохами. Я вышел из нее и привалился к ней, когда мои воспаленные яйца жаждали разрядки. Я чувствовал себя застрявшим, ненавидя этот момент. Я был слишком напряжен... я был слишком взвинчен, потому что мои нервы были на пределе.

Наконец Джилл собралась с мыслями и повернулась, чтобы поцеловать меня: - Спасибо, малыш. Теперь я позабочусь о тебе... А ты просто ляг на спину... Ты готов к тому, чтобы тебе выебали мозги?

Я только ухмыльнулся, когда она забралась на мой торс, скользнув вниз, расслабляясь, когда ее лоно естественным образом раскрылось, принимая мой набухший член, когда он проскользнул внутрь. Ее верхняя часть тела прижалась к моей. Она приблизила свои губы ко мне, и мы поцеловались, как это делают любовники, исследуя друг друга языками. Она отшатнулась, когда я подался вперед.

Схватив меня за руки, она удержала равновесие, отстранилась, села: - Трахни меня, Джим... давай... кончай... трахни меня! - Откинувшись на подушку, я наслаждался видом того, как она ласкает меня своей теплой шелковистостью, доя мой член. Когда мы встречали толчки друг друга, чувствовался жар.

— ММММ, - пробормотала Джилл, - так хорошо! - и начала подпрыгивать вверх-вниз, отклоняясь при этом назад. Она полностью контролировала себя, наслаждаясь тем, что была сверху. И я бы солгал, если бы сказал, что мне это тоже не понравилось.

— Ммм, да... это так приятно. - Она нашла ритм, откинулась назад с закрытыми глазами и стала подпрыгивать. Я отпустил ее руки и обхватил за талию. Подпрыгивая, подпрыгивая, подпрыгивая... она ушла, погрузившись в себя и в этот момент: - Оооо... Оооо, да... Ммм. О, черт!

— Мне нравится наблюдать за тобой, детка... именно так. Ты знаешь, что делаешь. Да... просто так... так хорошо, - подначивал я ее.

Она поразила меня, когда расслабилась и вытянула ноги в мою сторону. Откинувшись на кровати, я смотрел, как она теребит мой член. - Я такая мокрая, малыш... такая влажная для тебя... Ты чувствуешь это, малыш?.. Я такая мокрая для тебя.

— Вот так, девочка... вот так... вот так... вот так, как эта девочка... аххх, - подбадривал я ее.

Я почувствовал, как меня переполняет желание, когда она приподнялась, оперлась руками о мои колени и снова начала подпрыгивать. Она сексуально хихикнула: - Тебе нравится? ооо, ааааа... ооооо... аааа, - доя меня своим горшочком сливочного меда.

Вращая своим стержнем, я нащупал острие. Я нащупал нужный нерв - точку... - Мне это нравится... Прямо здесь, детка. Тут же, - с тремя хорошими, глубокими толчками. - Ааааа, - электрическое напряжение потрясло меня, когда сперма взорвалась мимо своего барьера, стреляя вперед, глубоко внутри обжигающего тепла. Мои нервы пульсировали и отдыхали с перебоями при эякуляции. Напряжение реальности на мгновение улетучилось, когда Джилл снова подалась вперед, чтобы обнять меня... и мы прижались друг к другу, чтобы стать единым целым.

— Я дам тебе все, что ты захочешь... Я сделаю все, что ты захочешь... - прошептала она мне на ухо, прежде чем потянулась и укрыла нас одеялом, прижимаясь ко мне, пока мы не обнялись, измученные нашим соитием. Я не ответил. Что я мог сказать в тот момент? Я просто крепче прижал ее к себе и поцеловал в затылок. Почему я должен чувствовать себя таким виноватым из-за того, что доставляет такое удовольствие. Мы заснули. Два переплетенных существа, плоть от плоти.

*******************************************

Желание Джилл исполнилось, и в течение следующей недели мы почти не выходили из квартиры, за исключением тех случаев, когда ей нужно было на работу, или когда мы ходили за продуктами. 15-го числа нам обоим пришлось вернуться к занятиям, и тогда пришло время снова сосредоточиться на учебе.

Благодаря тому времени, что мы провели вместе, у меня восстановились отношения с Джилл. Но это не означало, что я меньше скучал по Эшли. Я думал об Эш каждый день. По нескольку раз в день. Я даже звонил ей, и в последующие недели мы несколько раз разговаривали, но она не позволяла мне переводить разговор в интимное русло. В наших разговорах, казалось, присутствовала определенная отчужденность. Я постарался, чтобы она поняла, что я скучаю по ней, и почувствовал, что она скучает по мне, но в конце концов, из того, что осталось невысказанным, стало ясно, что она хотела, чтобы я был с Джилл.

В первую неделю февраля мне позвонил мой дедушка. Теперь позвольте мне сказать, что за последний месяц я разговаривал с Большим несколько раз, но этот звонок был уникальным. Большой позвонил мне и попросил совершить особую поездку домой. Кажется, он был председателем ежегодного Бала сердец, который проводится в честь Дня святого Валентина в нашем загородном клубе.

— Джим, в этом году я являюсь председателем "Бала сердец", и мне нужно, чтобы моя семья была там и поддержала мероприятие, - сообщил он мне, -. .. поэтому мне нужно, чтобы ты был там и привел Джилл. Это на следующих выходных. Я уже за все заплатил, так что все, что тебе нужно сделать, это красиво одеться и прийти.

Для меня это стало неожиданностью. Я никак не мог отказаться. Я уже прикидывал в уме, поеду ли я домой на весенние каникулы, учитывая все обстоятельства, и теперь у меня было полторы недели до того, как мне снова придется туда вернуться.

У Джилл возникла проблема. В те выходные она должна была работать, и ей было трудно отказаться от этого. Джилл пыталась найти кого-нибудь, кто бы работал за нее, но в итоге у нее ничего не вышло. Было решено, что ей придется остаться, а я поеду домой один. Я старался не думать обо всех последствиях того, что мы с Эш снова будем рядом без Джилл.

Дни шли своим чередом, и чем ближе было это событие, тем больше я волновалась. Джилл работала в ночь Святого Валентина, которая пришлась на середину недели, но когда она закончила работу, мы провели вместе какое-то особенное время. Я купил ее любимое вино и несколько роз, и мы занимались любовью до рассвета, хотя на следующее утро нам обоим рано нужно было быть на занятиях.

В пятницу я заметил, что Джилл была недовольна тем, что мы пропустим выходные, проведенные вместе: - Я бы хотела, чтобы ты не уезжал, Джим... - сокрушалась она в то утро. В пятницу и субботу вечером она будет занята на работе, а я вернусь в воскресенье. Несмотря на то, что я придерживался логики всего этого, заверяя ее, что вернусь раньше, чем она успеет опомниться, ничто из того, что я говорил, казалось, не могло успокоить ее тревогу.

Честно говоря, в глубине души я был не на шутку встревожен. Я возвращался домой, где меня ожидало нечто, чего я желал больше всего на свете. Я был бы рядом со своей Куколкой. Я бы пошел с ней на танцы. Это не было организовано нами или для нас, но мы, безусловно, были бы в присутствии друг друга в течение следующих нескольких дней. Возможности, конечно, будоражили мой разум, но в то же время я пытался унять свое волнение и пообещать себе, что смогу быть верным Джилл, и Эш собиралась настоять на этом в процессе.

Мое последнее занятие в ту пятницу заканчивалось в 15:00. У меня был тест, который мне нужно было сдать, когда я вернусь в понедельник, поэтому я взял учебники с собой домой. Дорога домой заняла пять часов, а обратно - пять. Мне пришлось бы заниматься этим вечером и в воскресенье вечером, чтобы подготовиться к тесту в понедельник днем - такова реальность студента университета, как вы, наверное, знаете.

В обед я собрал вещи и, поцеловав Джилл на прощание, направился в класс. Когда мои занятия заканчивались, она уже уходила на работу, и я сразу же отправлялся в путь.

Это было 16 февраля. Вы знаете, как это бывает в середине февраля. Как говорится, "перед рассветом всегда темнее всего". Что ж, зима закончилась, и солнце должно было зайти позже, но все равно было довольно холодно, и не было никаких признаков весны, кроме того, что солнце еще немного прогревало небо. В этот день температура поднялась выше 10 градусов и будет держаться на таком уровне до захода солнца.

Как и во всех моих поездках, солнце медленно клонилось к западу по мере того, как я подбирался все ближе и ближе к дому, что заставляло меня вспоминать последние несколько лет. Моя приемлемая реальность была не со мной, и я бы столкнулся с чем-то, что встретило меня лицом к лицу. Можете ли вы представить себе многогранные мысли, которые вертелись у меня в голове? Я был так же выбит из колеи, как, несомненно, был бы выбит из колеи пинбол, но да, "все зависит от меня", - вынужден был признать я.

Тени удлинились, и небо потемнело в течение первой половины пути, примерно до 6:30 вечера, когда стало совсем темно. Мрачное предчувствие принесло беспокойство, которое я не мог подавить в течение последнего часа поездки. Часы на приборной панели показывали 8:15 вечера, когда я подъехал к этому району.

Когда я въехал на подъездную дорожку, все выглядело как на картинке - идеальный снимок того, каким я его оставил в январе. Даже следы снегопада лежали на тех же самых местах. Во время поездки температура резко упала, что показалось неожиданным по сравнению с жарким климатом в салоне автомобиля, но этого следовало ожидать по сравнению с более умеренным климатом в 500 километрах отсюда.

В моей голове пронеслись мысли о весенних каникулах. На мгновение я подумал, что в этом году не вернусь домой. Я хотел отправиться в Форт-Лодердейл или Ки-Уэст и неделю наслаждаться солнцем и весельем при 30-градусной погоде, чтобы зарядиться энергией. Я, конечно, не слишком хорошо отдохнул на Рождество, но да, в очередной раз должен признаться, что это моя вина.

Я увидел машину Эшли, припаркованную на своем обычном месте на подъездной дорожке, когда я припарковался на своем обычном месте и начал доставать свои вещи из машины и идти к двери. Я отпер дверь и вошел, удивленный тем, что Эш стоит прямо передо мной.

Она мягко улыбнулась и сразу же подошла ко мне, заключив меня в нежные объятия, когда я опустил свои принадлежности. - Как прошла поездка? - Она выглядела очень мило в своих зимних вязаных брюках для отдыха и свитере.

Я ответил: - Все было в порядке. - Когда она обняла меня, мне стало интересно, что у нее на уме. Должен признаться, я так нервничал, что, вероятно, дрожал, и, возможно, это помешало мне по-настоящему оценить ситуацию.

— Ты ужинал? – спросила она.

— Нет, я приехал сюда прямо с занятий.

Она улыбнулась: - Хорошо... У нас в холодильнике есть суп и сэндвичи. Я приготовлю тебе что-нибудь, если хочешь.

— Это было бы здорово. Где мама?

— Она у Кэти... зашла туда после работы. Она сказала, что вернется попозже. Я думаю, Кэти тоже пойдет завтра на танцы.

Я вспомнил, что произошло на День благодарения, когда я был дома, а она была у Кэти. Я слегка содрогнулся, вспоминая тот вечер, но меня вернуло ощущение, что следующие несколько часов мы с Эш будем одни.

Эш направилась на кухню, когда я сказал ей: - Эш, я собираюсь отнести свои вещи наверх.

Я поднялся наверх со своим чемоданом и рюкзаком. Я бросил их вниз и осмотрел комнату, которая, казалось, не изменилась за предыдущие шесть недель. Но я обратил внимание, что кто-то должен был, по крайней мере, протереть пыль и пропылесосить, потому что, хотя, казалось, ничего не передвигали, здесь определенно было чисто.

Я спустился вниз, где обнаружил, что Эш убирает в холодильник все, что она использовала, чтобы приготовить мне сэндвич, который лежал на столе, пока она заканчивала разогревать что-то похожее на домашний говяжье-овощной суп. Я налил себе кока-колы и сел за стол. Эш закончила готовить суп и принесла его мне.

— Спасибо, - ответил я, когда она вернулась и взяла несколько печений и стакан молока для себя, прежде чем вернуться и сесть рядом со мной.

Я улыбнулся и окинул взглядом ее прекрасное присутствие: - Конечно, приятно быть рядом с тобой. Я скучал по тебе.

— Джим, я должна кое-что тебе сообщить... - произнесла она с меланхоличным выражением лица.

— Хорошо... - ответил я с грустным любопытством, гадая, что она собирается мне предложить.

— Я должна сообщить тебе, что у меня назначено свидание на завтрашний вечер, - сказала она с отсутствующим выражением лица.

Я склонил голову набок с интересом и оттенком ревности, но я знал, что настала ее очередь говорить.

— Его зовут Митчелл Дэвис, - сообщила она мне. - Он адвокат, с которым познакомился Большой папочка. И он, очевидно, пытается уговорить его присоединиться к фирме.

Мне пришлось спросить: - Как давно ты знаешь этого парня?

— На прошлой неделе Большой папочка пригласил меня на ланч и рассказал мне обо всей этой истории с сердечным балом, - сказала она как ни в чем не бывало. - Ну, конечно, это было подстроено, потому что заходит этот парень, и Большой папочка представляет нас, а потом приглашает его присоединиться к нам, потому что это так случилось, что парень собирается ужинать в одиночестве... Одно влечет за собой другое. Большой папочка рассказывает о Бале с сердечками... спрашивает, назначено ли у меня свидание, чего, как ты знаешь, у меня не было, и, прежде чем я успеваю опомниться, он назначает мне свидание с этим парнем завтра вечером... Я не могла отказать... Я не могу сказать "нет".

— Эш, я бы тоже не хотел, чтобы ты была со мной, - я протянул руку к ее руке, прикоснулся к ней и с тяжелым сердцем согласился, когда она осторожно улыбнулась и утвердительно кивнула. - У тебя была возможность поговорить с этим парнем?

— Да, пару дней назад и вчера вечером... Он милый и благодарил меня... Он симпатичный парень с хорошими манерами... немного напоминает мне тебя... Он рассказывал о том, как он все время работал, пытаясь построить карьеру. Он сказал, что целый год не ходил на свидания".

— Ого, - почему-то это подняло мне настроение, потому что этот парень казался немного безобидным.

Мы сидели в тишине, и я потратил чуть больше 15 минут на то, чтобы доесть свой суп и сэндвич, но в конце концов спросил: - Почему ты не идешь куда-нибудь сегодня вечером... Похоже, в пятницу вечером ты найдешь, чем заняться, кроме как просто тусоваться здесь.

— Я просто задержалась здесь... И, кроме того, завтра будет важный вечер. - Ответила она. - У меня есть одно нарядное платье, которое я собираюсь надеть, Большой папочка дал мне свою кредитную карточку и сказал, чтобы я сходила в центр города по бутикам и купила все, что захочу.

— Хммм... ты пробудила во мне любопытство, - подумал я, когда моя похотливая натура завладела моим воображением. - Я собираюсь подняться наверх и немного поразвлечься. Не хочешь присоединиться ко мне?

— Нет, Джимми, я не хочу... – уклонилась она.

— Ты уверена...? - настаивал я.

— Нет, Джим... Я не хочу, - без колебаний заявила она.

— Хорошо, - я направился наверх, к своему маленькому кедровому сундучку, и заглянул в потайное отделение. Когда я достал все самое ценное, все было на своих местах. Конечно, его было не так много, как раньше, но я бы сказал, что все еще оставалось добрых пол-унции. Я брал немного с собой в школу, но у меня было мало шансов попробовать, и я никогда не обсуждал эту тему с Джилл.

Я свернул косяк и открыл окно в своей комнате. Действие наркотика все еще было очень сильным, так как я выкурил только половину косяка, прежде чем потушить его. Я откинулся на спинку кровати, и в моей голове пронеслось несколько мыслей. Эш выглядела так же хорошо, как и обычно, и я знал, почему она не хотела курить со мной. Казалось, это всегда приводило к тому, что мы раздевались и делали свое дело.

Я определенно устал по дороге домой, но то, что Эш была дома, немного взволновало меня. Я знал, что хочу провести с ней время. Ее присутствие, безусловно, подстегивало мое либидо, а мамы не было дома, Эш была здесь, а Джилл была за 500 километров отсюда... кто бы мог подумать, что мы что-то предпримем. Я поддался своему первобытному желанию, думая о том, чтобы попробовать. Эш действительно сказала, что не хочет никуда идти. Она говорила так, будто не ходила ни на какие свидания. - Может, она хотела бы потрахаться? - на секунду задумался я.

Я встал и направился вниз. Войдя в гостиную, я увидел, как Эшли подняла голову, когда я направился к дивану, на котором она сидела: - Можно мне присесть?

— Ты будешь вести себя хорошо? - спросила она.

— Почему бы и нет? - подал я апелляцию.

— Потому что ты никогда не был таким, - когда она закатила глаза, прежде чем снова посмотреть на экран.

Я плюхнулся рядом с ней и занялся своими делами, но она была так близко, что тепло ее присутствия действительно действовало на меня. Я обернулся и невольно залюбовался открывшейся передо мной красотой.

Эш не потребовалось много времени, чтобы заметить: - Что? - спросила она преувеличенно громко.

— Ничего. Просто я действительно скучал по тебе. Ты же знаешь, что скучал.

Она взволнованно склонила голову набок и сделала глубокий вдох.

— Ты могла бы носить джутовый мешок, но все равно оставалась бы самой сексуальной женщиной, которую я когда-либо встречал. Я избалован тем, что ты есть в моей жизни. - Она пристально посмотрела мне в глаза, когда я наклонился и украл у нее поцелуй.

Она отстранилась, недоверчиво прикрыв рот рукой: - Что это было?.. зачем ты это сделал?

— Прости... Я ничего не мог с собой поделать...

— Ты... Джилл... Почему... Почему ты так поступаешь со мной? – разозлилась она.

— Я знаю, мне жаль... Прости, что я люблю тебя... Всегда любил... Всегда буду... - слова замерли, когда я наклонился, чтобы снова поцеловать ее.

— Нет, Джимми. Нет... Мне нужно, чтобы ты вел себя хорошо.

— Может быть, завтра? – спросил я.

Она уставилась на меня и заколебалась, склонив голову набок, как будто о чем-то напряженно размышляя, а затем, не сказав ни слова, встала, словно собираясь убежать. Она направилась наверх, и что-то инстинктивно подсказало мне не следовать за ней.

Я откинулся на спинку дивана, чтобы дать глазам отдохнуть, и погрузился в размышления. В своих мыслях я думал об Эш и завтрашнем вечере, но это навело меня на мысль о Джилл и о том, что я не был верен ей, снова преследуя Эшли. Между нами с Эш все еще были искры…они всегда были. Я почувствовал это в поцелуе, но она отстранилась. Она не хотела идти по этому пути. Но она колебалась. Я знал Эш лучше, чем кто-либо другой, но я, конечно, не всегда понимал, о чем она думает. У меня голова шла кругом от всех этих мыслей. Я, конечно, устал, но моим намерением было всего лишь дать глазам отдохнуть несколько минут, а затем пойти в свою комнату...

— Джим... Джим... Джимми, - что-то заставило меня проснуться. Я открыл глаза и увидел, что надо мной стоит моя мать.

— Привет, мам, - уставил я на нее. Она, казалось, была одета в свою рабочую одежду, но ее оксфордская рубашка была расстегнута и не заправлена, как во время отдыха. - Ты только что вернулась домой?

Она наклонилась к дивану и поцеловала меня в лоб: - Да, я пошла поужинать с Кэти и несколькими друзьями, и она просто подвезла меня домой.

— О... хорошо.

— Ты привез Джилл с собой?

— Нет, она не смогла прийти. Ей нужно было работать.

— Это очень жаль. Я надеялась увидеть ее снова. Она мне нравится.

Я не ответил.

— Эшли здесь?

— Да. Я думаю, она наверху, в своей комнате.

Мой ответ, казалось, успокоил маму, и она снова поцеловала меня в лоб. - Я пойду наверх... Увидимся утром... Я отдала твой темно-синий костюм в химчистку к завтрашнему вечеру. Я купила тебе аккуратный галстук и носовой платок к нему. Я знала, что ты не захочешь надевать смокинг.

Мама вышла из комнаты, и я снова погрузился в оцепенение. Я заснул и едва помнил, как проснулся, как добрался до своей кровати, где и отключился.

Продолжение следует......