*** Предыстория ***

Меня зовут Катя, мне 23 года. Я замужем за Сергеем, который на год старше меня. Родилась и выросла я в маленьком городке, в хорошей, но небогатой семье. С детства меня воспитывали быть послушной и ответственной девочкой, поэтому я всегда старалась помогать родителям. Хоть я и не была глупой, многие, включая родителей, считали меня наивной. Возможно, такое впечатление сложилось из-за того, что меня часто обманывали. Еще в школе бывало, что меня уговаривали дать списать, а потом наказывали именно меня, а не того, кто списывал.

В старших классах обо мне говорили, что я была самой красивой девочкой в классе, хотя сама я так не считала. Парни за мной ухаживали, но я была слишком хорошо воспитана и ни с кем не встречалась до окончания школы. Возможно, из-за этого одноклассницы меня недолюбливали и часто подставляли, наверное, из зависти.

Однажды одна девочка решила мне отомстить за то, что её парень пытался ко мне приставать. Разумеется, я не ответила на его ухаживания, но она затаила обиду и сговорилась с другими девочками. Во время перемены они подкрались сзади, задрали мне платье и стянули трусики. Я мгновенно почувствовала, как прохладный воздух коснулся моей обнаженной кожи, и сердце забилось от стыда и страха. Дрожащими руками я попыталась прикрыться и натянуть белье обратно, но стоящие рядом парни и девочки уже успели увидеть мою голую письку. Их громкий смех эхом отдавался в моих ушах, а щеки пылали от стыда.

Этот поступок меня сильно разозлил, и первым порывом было пойти и пожаловаться, но затем я задумалась о чувствах той девочки. Ведь она сделала это потому, что тоже на меня злилась. Я не хотела портить ей жизнь из-за одного поступка и решила поговорить с ней. Собрав всю свою храбрость, я объяснила, что если она снова так поступит, то я буду вынуждена пожаловаться директору, и её могут отчислить из школы.

Она холодно ответила, что отомстила мне за своего парня, и мы в расчете. А если я буду жаловаться, то они с подружками будут меня травить до конца школы. Её слова заставили меня вздрогнуть, но я постаралась не показать своего страха. На этом мы разошлись, и больше они меня не трогали.

Несмотря на сложности в отношениях с одноклассниками и давление с их стороны, я не испортилась и осталась очень воспитанной и ответственной девушкой, какой меня и растили родители. Однако эти события оставили свой след в моей душе, заставив меня быть более осторожной и настороженной в отношениях с людьми.

Сейчас у меня очень привлекательная внешность: стройная фигура, плоский живот и третий размер груди идеальной формы. Несмотря на свое воспитание, я понимала, что обладаю красивым телом, и не стеснялась демонстрировать его на пляже в купальнике. Однако однажды я попала в очень постыдную ситуацию.

У меня было две подруги, с которыми мы дружили еще со школы. Галя была худой, с очень маленькой грудью и немного длинным носом. Дарина - полная, с веснушками на лице. Подруги комплексовали из-за своих особенностей и, возможно поэтому, часто подшучивали надо мной, особенно в присутствии парней. Я не обижалась и всегда отзывалась о них уважительно, говоря, что все девушки красивы. Они, в свою очередь, любили брать меня в свою компанию, так как это позволяло им легче знакомиться с парнями. Мужчины велись на мою внешность, а потом, поняв, что от меня "толку не будет", переключались на подруг. Девушки удивлялись моему целомудренному поведению и даже предполагали, что я скрытая лесбиянка, раз с такой внешностью у меня до сих пор нет парня.

Эта стыдная ситуация случилась три года назад, когда мы с подружками пошли на озеро позагорать и покупаться. На берегу было скучно, и мы решили поиграть в карты. Дарина предложила, чтобы проигравшая сняла лифчик и загорала топлес. Я сначала не соглашалась, но девочки настояли, и я уступила. В тот раз я проиграла, и мне пришлось выполнить обязательство.

Сняв лифчик, я почувствовала, как прохладный воздух ласкает мои обнаженные груди. Соски мгновенно напряглись, а по телу пробежала дрожь возбуждения. Затем подруги предложили играть дальше, чтобы дать мне отыграться, но если я проиграю, то сниму и трусики. Конечно же, я отказалась, боясь проиграть. Тогда они решили, что я должна оставаться топлес хотя бы час.

Я сидела с обнаженной грудью, пока остальные девочки были в купальниках, от чего сильно смущалась. К счастью, в этом месте на берегу было мало людей: один мужчина лет пятидесяти купался в пяти метрах от нас, а чуть подальше парень с девушкой загорали. Разумеется, когда они увидели меня топлес, то с интересом стали смотреть в нашу сторону, а точнее - на мою грудь. Особенно пристально меня рассматривал тот мужчина, отдыхавший неподалеку.

Как назло, в это время на озеро пришли пара ребят, с которыми мы раньше учились. Галя их увидела и позвала присоединиться к нам. Разумеется, они были не против, а когда увидели меня без лифчика, то вообще очень обрадовались. Они сели с нами и весело проводили время, постоянно пялясь на мою обнаженную грудь.

Мне было очень стыдно, а девочки еще и постоянно шутили про мои "голые сиськи", причем слово "сиськи" они произносили так громко, что даже тот мужчина явно это слышал. Через какое-то время я заметила, что возбудилась еще сильнее: соски затвердели и стали сильно торчать, отчего мне стало еще более неловко. Я чувствовала, как между ног становится влажно, и молилась, чтобы никто этого не заметил.

К счастью, это длилось только час, после чего я снова надела лифчик от купальника, хотя ребята очень расстроились. В итоге один из парней стал встречаться с Галей, возможно, даже благодаря мне и моей невольной демонстрации. Этот случай из моей жизни запомнился мне надолго, и я часто его вспоминала, ощущая смесь стыда и возбуждения.

До двадцати лет я оставалась девственницей, так как мое воспитание не позволяло вступать в половую связь без серьезных отношений. Конечно, я не была фригидной и с шестнадцати лет познавала свое тело через мастурбацию, исследуя его чувствительные зоны и наслаждаясь волнами удовольствия, которые накатывали на меня во время этих интимных моментов.

Когда мне исполнилось двадцать, я познакомилась с Сергеем, ставшим впоследствии моим мужем. Он был первым и единственным мужчиной, с которым у меня был секс. Мы встречались два месяца, ходили на свидания, и, разумеется, были моменты, когда мы целовались, и он хотел большего. Его прикосновения заставляли мое тело трепетать, но я не позволяла зайти дальше, объясняя, что должна быть уверена в его чувствах. Сережа вел себя как настоящий джентльмен и не настаивал.

Вскоре он признался, что очень сильно меня полюбил, и сделал предложение. Я тоже была влюблена и, обрадованная его словами, согласилась. Мы сразу поехали к нему отмечать, и в тот же день занялись сексом. Этот первый опыт был просто божественным, несмотря на то, что длился всего пару минут - Сережа очень быстро достиг оргазма. Я чувствовала, как его твердый член входит в меня, заполняя и растягивая мое девственное лоно. Каждое движение отзывалось волной наслаждения, смешанного с легкой болью, которая только усиливала ощущения. После нашей близости мы поженились и женаты с Сережей уже три года, я очень сильно его люблю, а он любит меня. Мы доверяем друг другу и во всем поддерживаем. Наша сексуальная жизнь стала более разнообразной и чувственной, мы научились доставлять друг другу удовольствие различными способами.

Сергей работал водителем, развозил грузы — чаще всего товары для магазинов. Доход был скромный, но нам хватало на тихую жизнь. Я же с детства грезила кино: мечтала блистать на экране, перевоплощаться в героинь. После школы я поступила в театральное училище, и Сергей, зная о моей страсти, настоял, чтобы я не работала, а сосредоточилась на учёбе. Он верил в меня, и это грело душу. Окончив училище, я начала искать роли, но в нашем захолустном городишке шансов не было. Театр один — и тот забит пожилыми актёрами до пенсии, а кинокомпаний и вовсе не водилось.

Всё изменилось, когда в городок приехал режиссёр из столицы снимать фильм. У одной из актрис — второстепенная роль — сломалась нога, и слух об этом разлетелся быстрее ветра. Я не могла упустить шанс. На пробах оказалось всего несколько девушек, что меня озадачило, пока я не узнала правду: роль требовала полного обнажения. Внутри всё сжалось от смущения. Сниматься голой? Я, воспитанная в строгости, даже представить такого не могла. Но потом пришло осознание: второго шанса на настоящее кино в этой глуши не будет. Я решила посоветоваться с Сергеем. Дома, я спросила, не против ли он, если я сыграю обнажённой. Он замер, нахмурился, потребовал деталей. Я описала ее, мы бурно обсудили, и в итоге Сережа дал согласие.  Хотя потом оказалось, что я упустила некоторые детали. Когда я более внимательно ознакомилась с ролью, выяснилось, что она была откровеннее, чем я думала изначально.

Я прошла пробы и получила роль. Это был очень волнующий, первый опыт в моей карьере. Съемки в этой сцене напомнили мне ситуацию, которая произошла со мной на озере. Сюжет фильма основывался на истории о молодом парне, с которым происходят разные события. В этой сцене я играла одну из трех девушек, которые купались в озере голышом, и их случайно увидел главный герой.

Парень подглядывал из кустов, а камера как будто показывала то, что он видит. После сцены с купанием девушки выходили на берег и вытирались полотенцами. Оказалось, что моя роль была особенной, так как по сценарию камера часто фокусировалась на самой красивой девушке (то есть на мне) и показывала меня крупным планом. К тому же в какой-то момент моя героиня должна была наклониться, чтобы вытереть ноги, при этом в кадре крупным планом показывали мои ягодицы, как будто парень пристально смотрит на них.

Разумеется, во время съемок я очень сильно смущалась, ведь для меня это был первый опыт публичного обнажения. К тому же я очень стеснялась показывать свои половые губы. Дело в том, что мои малые половые губы гораздо больше и длиннее, чем большие. Они выступают наружу сантиметра на три и свисают между ног. Такое строение половых губ мне казалось очень пошлым, поэтому я всегда смущалась раздеваться догола, даже перед девочками, ведь у большинства девушек, которых я видела голыми, были очень аккуратные и не выделяющиеся половые губы. Хотя Сереже нравится эта особенность моего тела, и он говорит, что это очень сексуально.

Тут я хочу добавить, что я все равно тщательно брею лобок и всю промежность. Сережа любит, когда моя киска гладко выбрита, и я следую его предпочтениям. Поэтому на съемках моя гладко выбритая промежность добавляла мне дискомфорта, ведь у двух других актрис была густая растительность между ног, так что их половые губы не было видно вообще.

Меня сильно удивило то, что они не брились, ведь они были из центра, а там девушки за собой обычно ухаживали. После съемок я спросила одну из актрис, почему они хотя бы немного не подбривают промежность. Она ответила, что по сценарию этого не требуется, более того, чтобы в кадре не было видно их органов, они просто перестают брить промежность за несколько недель до съемок.

В ответ она была сильно удивлена моей смелостью, потому что я снималась с полностью выбритой промежностью, ведь актриса, которую я заменяла, отращивала волосы еще тщательнее, чтобы даже крупным планом невозможно было разглядеть ее половые губы. К сожалению, меня в эти тонкости никто заранее не посвятил. Ни режиссер, ни его помощники мне об этом не сказали, когда я проходила пробы. Хотя они видели, что я гладко выбрита между ног. По всей видимости, они решили, что мне это подходит, а фильму от этого будет лучше.

Уже после съемок, когда я смотрела смонтированные кадры, там в изобилии присутствовали все мои интимные места, от груди до попы и киски. А когда я, нагнувшись, вытирала ноги полотенцем, крупным планом было видно мои половые губы, свисающие между ног. В итоге я очень боялась, как отреагируют мои знакомые, если увидят меня в этом фильме, поэтому никому не рассказывала про свои съемки.

Конечно, с Сережей мы посмотрели этот фильм. Сперва он был шокирован, увидев меня в такой откровенной сцене, и был удивлен, как я на это согласилась. Но когда первый шок прошел, он сказал, что ему даже понравилось видеть меня голой на экране. На самом деле меня тоже сильно возбудил просмотр этого фильма. Я чувствовала, как мои соски затвердели, а между ног стало влажно. Мы с Сережей не смогли сдержаться и занялись страстным сексом прямо после просмотра, что стало прекрасным завершением этого волнующего опыта.

*** Переезд *** 

Через несколько месяцев после моих съемок в фильме Сергей познакомился с бизнесменами из центра, и ему предложили новый бизнес, связанный с перевозками. Нам пришлось переехать в областной центр. Переезд в крупный город открывал новые возможности для Сережи и для меня, но мы там никого не знали.

Сразу после переезда я начала искать работу, чтобы иметь возможность помогать материально мужу. Разумеется, я хотела работать по специальности и искала вакансии для начинающих актеров. Однако я очень быстро поняла, что получить хорошее предложение мне будет очень сложно. Отчасти это было из-за того, что актерское училище, которое я закончила, считалось низкого уровня и не котировалось в таком большом городе. К тому же, здесь мы никого не знали, и без каких-либо связей было практически невозможно конкурировать с местными выпускницами актерских вузов.

Пару раз мне попадались предложения на маленькие роли в рекламе, но платили там копейки. Я чувствовала, как мечта о большой сцене ускользает сквозь пальцы, и это угнетало меня. Каждый вечер я возвращалась домой разбитая и опустошенная, едва сдерживая слезы разочарования.

Сергей, хоть и возлагал большие надежды на новый бизнес, но нам пришлось влезть в огромные долги. Он взял большой кредит на развитие под поручительство своих партнеров и вдобавок одолжил крупную сумму у них же. Большинство доходов уходило на покрытие долгов, и нам было очень тяжело. Я видела, как Сережа нервничает, как он худеет от постоянного стресса, и это разрывало мне сердце.

Я интенсивно искала работу, ходила на пробы почти каждую неделю, но никак не могла получить ни одной роли. Конкуренция в большом городе была очень высокая, да и знакомства играли важную роль. Каждый раз, когда меня отвергали, я чувствовала, как часть моей уверенности в себе умирает. Я начала сомневаться в своей привлекательности, в своем таланте.

Прошло почти 3 месяца с нашего переезда, и я все еще не смогла получить ни одной роли. Я начала отчаиваться. Ночами, лежа в постели рядом с Сережей, я часто вспоминала свои съемки в том фильме. Несмотря на смущение, которое я испытывала тогда, сейчас эти воспоминания вызывали у меня странное возбуждение. Я ловила себя на мысли, что хочу еще раз попробовать что то подобное, но не настолько откровенное.

*** Неожиданная роль ***

Однажды днем мне позвонил режиссер, в фильме которого я снялась в роли голой девушки, купающейся в озере.

– Привет, Катя, это Олег Федорович. Я слышал, ты переехала. Ну как на новом месте? Ты сейчас где-то снимаешься или свободна для предложений? – спросил он.

– Здравствуйте, Олег Федорович. Нет, я сейчас нигде не снимаюсь и как раз ищу подходящую роль, – ответила я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее от волнения.

– Мне позвонил один мой знакомый режиссер. Оказывается, он видел тебя в моем последнем фильме, и ты ему очень понравилась. Он хочет пригласить тебя на пробы для своего нового фильма. Тебя это интересует?

Я аж подпрыгнула от радости, похоже, мне снова повезло.

– Да, конечно, я заинтересована! – вскрикнула я. – А что это за роль?

– Я точно не знаю, он только объяснил, что ищет смелую актрису для своего нового фильма. Как я слышал, это какая-то драма с элементами эротики. Наверно, ему понравилось, как ты играла в моем фильме, и он хочет тебя попробовать.

– Ясно, – ответила я уже с меньшим энтузиазмом, так как заподозрила, что мне снова хотят предложить роль с обнажением. Я почувствовала, как по телу пробежала легкая дрожь.

Мы еще поговорили, он дал мне номер телефона режиссера и повесил трубку. Я сразу позвонила по этому номеру, чувствуя, как пальцы дрожат от нетерпения. Человек, который ответил, представился как Вячеслав Иванович, режиссер. Я объяснила, что я от Олега Федоровича по поводу роли.

Он сразу понял, кто я, и объяснил, что видел меня в предыдущем фильме. Он сказал, что у меня подходящая фактура для эпизодической роли в его новом фильме. Естественно, я сразу уточнила, что это за фильм и какая роль.

Вячеслав Иванович объяснил, что фильм жанра драма с элементами эротики, в роли присутствует обнажение. Он добавил, что обратился ко мне с таким предложением как раз потому, что у меня есть подходящий опыт и фактура для этой роли. Его слова заставили меня покраснеть, я почувствовала, как жар разливается по всему телу.

В конце нашего разговора он предложил мне прийти на встречу, чтобы более подробно рассказать про фильм и про роль. Немного подумав, я решила все-таки пойти и выслушать его предложение. Он назначил нам встречу после полудня и объяснил, как добраться до студии.

Положив трубку, я почувствовала, как меня охватывает волнение. С одной стороны, я была рада возможности получить роль, с другой – мысль о новых сценах с обнажением заставляла меня нервничать. Я вспомнила свой прошлый опыт, как камера скользила по моему обнаженному телу, и почувствовала, как между ног становится тепло. Эта смесь стыда и возбуждения была для меня новой и пугающей.

Я приехала по указанному адресу. Это было большое офисное здание, на входе меня встретил охранник с грубоватой внешностью. Его похотливый взгляд, сопровождающий меня, вызвал неприятное чувство, но я постаралась не обращать на это внимания. Поднявшись на восьмой этаж, я сразу заметила дверь с надписью "Киностудия". Вячеслав Иванович, режиссер, встретил меня у входа и проводил в свой кабинет.

Студия была темной, и я не успела рассмотреть ее интерьер. Вячеслав Иванович выглядел солидным пожилым мужчиной лет шестидесяти с седыми волосами. Его внешность напоминала чиновника из советского фильма, который я когда-то видела. Он начал рассказывать мне о проекте и упомянул актеров, которые уже утверждены на главные роли.

Сюжет фильма был посвящен истории замужней пары, которая пытается обновить свои отношения и разнообразить сексуальную жизнь. Они пробуют разные новшества и в какой-то момент решают посетить свингер-клуб. Когда он начал подробно описывать сцену в клубе, я почувствовала легкое напряжение.

– Главные герои заходят в затемненную комнату, где уже находятся две другие пары, – начал он. – Они садятся на диван в центре и начинают диалог, так как пока не готовы заняться сексом при посторонних. На заднем плане слева и справа видны две другие пары.

Он продолжил описывать детали сцены:

– Пара справа полностью обнажена. Мужчина сидит на диване лицом к камере, а девушка боком к нему. Мужчина ласкает ее грудь, а она онанирует ему член. Пара слева также полностью обнажена: мужчина сидит на диване, а девушка стоит на коленях у него между ног и делает ему минет.

Я была ошарашена услышанным и не могла понять, какую роль он хочет мне предложить. Мысль о том, что мне могут предложить участвовать в такой сцене, вызвала у меня смесь стыда и негодования. Я могла бы согласиться на обнажение ради искусства, но сексуальные действия перед камерой казались мне абсолютно недопустимыми.

Вячеслав Иванович продолжал:

– У меня уже есть два актера на мужские роли и одна девушка на женскую. Сейчас я ищу актрису для второй женской роли.

Я гадала, какую именно роль он хочет предложить мне. Обе роли казались мне неприемлемыми. Когда он упомянул сцену с минетом, я даже подумала, что забрела на съемки порнофильма. Сама идея была унизительной для меня, но при этом я неожиданно почувствовала странное волнение. Мое сердце учащенно билось, а внутри росло напряжение.

– Дело в том, что актриса на роль девушки справа отказалась участвовать в проекте. Поэтому мне нужна замена для этой роли, – продолжил он.

"Ну хоть не предложил роль с минетом, " подумала я с облегчением.

– Хочу подчеркнуть: это не порнография, а художественный фильм с элементами эротики, – добавил он. – При съемках этой сцены свет будет приглушен, камера фокусируется на главных героях сидящих спереди, а задний план будет не в фокусе. Лица актеров заднего плана будут размыты.

Он сделал паузу и посмотрел на меня:

– Но я хочу добиться максимальной достоверности во всех сценах моего фильма. Я дорожу своей репутацией и снимаю качественное кино. Поэтому никакой имитации в кадре быть не должно.

Несмотря на то, что это предложение явно мне не подходило, я почему-то с замиранием сердца слушала его.

– Если у тебя нет вопросов по поводу роли, то расскажу об оплате, – продолжал он. – У моего фильма хороший бюджет, и мне важно снимать качественное кино, поэтому оплата актеров соответствующая и выше, чем обычно. Гонорар за эту роль составляет 700 долларов в день. Для эпизодической роли заднего плана это очень хороший гонорар, к тому же ты начинающая актриса с одной эпизодической ролью. В другом фильме ты бы получила не больше 100 долларов. В фильме будет две такие сцены, поэтому ты получишь гонорар за два или три съемочных дня. К тому же обычно я стараюсь выдавать премию в конце съемок всего фильма, так что это очень хорошее предложение для начинающей актрисы почти без опыта вроде тебя. Как тебе такое предложение, у тебя есть вопросы? – спросил он.

Я сидела в оцепенении, потеряв дар речи. Я не была готова к тому, что мне предложат такое. От неожиданности я даже представила, как сижу голая и онанирую член актера на съемках. От этого мое сердце забилось еще сильнее, и я почувствовала, как краска заливает мои щеки. Хотя деньги действительно были очень большие – за рекламу я получала копейки, по 10-20 долларов максимум. Я бы не смогла заработать столько даже за несколько месяцев. К тому же это настоящий фильм и возможность завести знакомства в киноиндустрии. Но сцена была абсолютно неприемлема для меня. Я вспомнила, что когда-то говорила об этом с Сережей, и он был против того, чтобы я снималась в сценах сексуального характера с мужчинами.

– Я не думаю, что мне это подходит, – ответила я, стараясь соблюдать спокойствие и не сорваться.

Он пытался меня уговорить, объясняя, что это хорошая возможность для меня пробиться в киноиндустрию. Я в свою очередь пообещала, что подумаю и сообщу о своем решении. После этого разговора я вышла со студии и поехала домой. Для себя я решила, что не буду соглашаться на такую роль.

Хоть я и была расстроена, что мне не предложили подходящей роли, но этот разговор запал мне в голову. Я все время думала и пыталась представить, каково это сниматься в такой роли. Я представляла, как сижу обнаженная рядом с голым партнером. Представила, как он трогает меня за грудь, а я онанирую ему член, и это происходит на съемках фильма. С удивлением я обнаружила, что возбудилась от этих мыслей, но я была слишком хорошо воспитана, чтобы согласиться на такое.

Один раз ради интереса я даже попыталась представить себя в роли второй девушки, которая делает минет, но у меня не получилось, так как это просто не поддавалось моему воображению. Хотя я могла понять, почему некоторые молодые актрисы могли пойти на такую роль. Ведь по заверениям режиссера, лица актрисы не будет видно в кадре, а значит, такая роль не ограничит дальнейшие карьерные возможности. Поэтому некоторые начинающие актрисы могли прельститься большим гонораром и возможностью обзавестись связями. Но мне такое явно не подходило, так как я хотела обычную актерскую карьеру и была слишком хорошо воспитана для такого, к тому же была замужем.

Сегодня Сергей вернулся с работы поздно и был хмурый, явно чем-то расстроен. Похоже, у него были какие-то проблемы на работе. Я не стала ему рассказывать про сегодняшнее предложение режиссера. Ему было не до этого, да и мне было стыдно, что мне могли такое предложить.

На следующий день режиссер позвонил узнать, что я решила по поводу роли. Разумеется, я сказала, что не принимаю это предложение. Он сожалел и попросил позвонить, если я передумаю. Я начала снова искать работу, но ничего не попадалось, а денег у нас катастрофически не хватало.

Прошла неделя с нашей встречи с режиссером, а я так ничего и не нашла. В этот день Сергей задержался на работе допоздна. Он пришел домой в десять вечера и был ужасно подавлен. Я спросила его, что произошло, но он молчал. Позже он все-таки рассказал мне, что у него серьезные проблемы.

Один из его грузовиков арестовали, там обнаружилось что-то незаконное. Похоже, его партнеры были нечисты на руку, ведь это был их груз, но они спустили всю вину на Сергея. Сережа просидел в полиции полдня, так как фирма была формально записана на него. Потом его отпустили, но предупредили, что если он не заплатит пять тысяч баксов, то заведут против него дело, и он сядет. К тому же фирме запретили заниматься перевозками и выполнять заказы.

Когда он это все рассказывал, я была просто в шоке и не могла поверить. Он сказал, что завтра поедет к своим партнерам просить помощи, ведь у него свободных денег не было. Я приготовила поесть и накормила его, после чего он немного успокоился, и мы поговорили.

– Сережа, может ты возьмешь кредит в банке, чтобы расплатиться? – спросила я, чувствуя, как внутри все сжимается от страха за наше будущее.

– Нет, не получится. На мне и так уже висят два кредита, так что ни один банк больше не даст, – ответил он, устало потирая лицо.

– Катя, я помню, на прошлой неделе ты ходила на пробы. Тебе еще не сообщили результат? – вдруг спросил он.

Я почувствовала, как краска заливает мои щеки. Мне не хотелось говорить об этом, но я понимала, что должна быть честной с мужем.

– Да, мне предложили одну роль, но она мне не подходит, так как там эротическая сцена с мужчиной, – ответила я, стараясь говорить спокойно.

– А что за сцена? – спросил он, и я заметила, как в его глазах мелькнул интерес.

Я не хотела ему рассказывать все подробности, потому что мне было стыдно описывать предложение режиссера. Поэтому я немного приуменьшила:

– Там по сценарию героиня сидит обнаженная с мужчиной на диване, и он ласкает ей грудь. Я помню, что ты был против того, чтобы я в таком участвовала, поэтому я отказалась.

Я думала, что Сергей похвалит меня за мое решение, но он сидел очень задумчивый.

– А сколько платят за такую сцену? – спросил Сергей, и я почувствовала, как мое сердце начинает биться быстрее.

– Гонорар хороший, режиссер сказал, что за все съемки я смогу получить около двух тысяч долларов. Точная сумма зависит от количества съемочных дней. Но я уже отказалась, так как ты не одобряешь такого, – сказала я, чувствуя, как внутри все сжимается от волнения.

Я не стала говорить, что и самой было очень стыдно сниматься в таком, тем более с теми подробностями, которые я не рассказала про онанирование члена, и о том, что рядом будет происходить полноценный минет. Мое тело невольно отреагировало на эти мысли, и я почувствовала, как легкое томление внизу живота. Сергей молчал, глядя в пол. Я видела, как он обдумывает то что я сказала, и это заставляло меня нервничать. Наконец, он поднял на меня глаза наполненные отчаянием.

– Ну, я не против такого рода сцен без секса. Если тебе это подходит, то я бы согласился, но с условием, чтобы не было секса, – сказал Сергей. – Это же не порнуха, наверно ничего страшного в такой роли нет. Жалко, что ты отказалась, ведь деньги нам бы сейчас не помешали.

Я не ожидала такого поворота событий. Вдруг я поняла, что в данной ситуации по сравнению с его проблемами то, что я рассказала Сергею, звучало неплохой возможностью заработать пару тысяч долларов и отдать долг, чтобы не сесть в тюрьму. Возможно, если бы я ему описала всю сцену, включая необходимость онанировать член партнера, он бы так не подумал, но тогда получилось бы, будто я его обманула.

Сама не знаю почему, но я сказала Сергею, что могу позвонить режиссеру и взять эту роль, если он не против. Я как будто сказала это автоматически, чтобы успокоить Сережу и хоть как-то ему помочь. Он кивнул и сказал, что наверно это правильно, ведь нам сейчас деньги очень нужны. Мы еще посидели и пошли спать.

На следующий день Сергей ушел на работу в 7 утра. Я тоже проснулась рано, так как переживала и все время обдумывала, звонить мне режиссеру или нет. В итоге я себя убедила, что важнее решить проблемы с деньгами, чтобы от Сергея отстали, и решила позвонить режиссеру.

Я набрала номер, чувствуя, как сердце колотится в груди. Как только он ответил, я сразу сказала, что согласна на роль, которую он мне предложил.

– Значит, ты все-таки передумала, – удивленно сказал он. – Могу я поинтересоваться почему?

Я не хотела рассказывать про наши проблемы, чтобы он не подумал, будто я соглашаюсь на это только из-за денег, хотя так оно и было.

– Э-э, я долго думала про эту роль и решила, что хочу попробовать что-то новое, – соврала я, чувствуя, как краска заливает мои щеки.

– То есть тебе подходят сцены сексуального характера? – спросил он.

Я не совсем поняла, что он имел в виду, и просто ответила:

– Да. Мне подходит то, что вы предложили в прошлый раз, – добавила я, ощущая, как между ног становится жарко от волнения и стыда.

– Видишь ли, Катя, – сказал он, – так как ты отказалась от этой роли почти неделю назад, я уже нашел другую актрису на эту роль.

– Я поняла, – сказала я в трубку и с сожалением подумала, что упустила эту возможность.

– Но тебе крупно повезло, – неожиданно добавил режиссер. – У меня как раз освободилась другая роль, которая может тебе подойти.

– Отлично! – обрадовалась я, чувствуя, как надежда вновь вспыхивает во мне. – А что это за роль?

– У меня сейчас нет времени, я очень тороплюсь, – сказал он. – Зайди ко мне сегодня после обеда, часа в два, и я тебе все расскажу. Ну все, до встречи.

Он повесил трубку, а я осталась сидеть с телефоном в руках, пытаясь угадать, что это за роль. Будет ли она тоже связана с сексуальными сценами? Для себя я решила: если он предложит что-то похожее на предыдущую роль, то я соглашусь. Я понимала, что деньги нам сейчас крайне нужны.

После обеда я приехала на студию и уже сидела в его кабинете. Вячеслав Иванович начал разговор с привычной уверенной интонацией:

– Катя, как я тебе сказал по телефону, через пару дней после твоего отказа я нашел подходящую актрису на ту роль. У нее есть предыдущий опыт в таких сценах, так что мне крупно повезло.

Я кивнула, стараясь не выдать своего напряжения.

– Теперь по поводу второй роли. Помнишь, я тебе подробно описывал сцену в свингер-клубе? – спросил он.

– Да, помню... – ответила я немного настороженно.

– Так вот, актриса, которая у меня была на роль девушки слева, отказалась. Она посчитала, что ей мало заплатили, и ушла сниматься в какую-то порнуху, потому что там больше платят. А у меня искусство! Это не порнуха! Это художественный фильм высшего качества!

Он вдруг начал разгоряченно расхваливать свои достижения в кинематографе и жаловаться на меркантильных людей. Я напряженно слушала его монолог и пыталась понять, как это связано со мной.

– Ну ладно, что-то я увлекся, – наконец сказал он с легкой улыбкой. – В общем, в этой сцене теперь мне не хватает актрисы на роль девушки слева. И я хочу предложить эту роль тебе. Я думаю, ты идеально подходишь для этой роли. Ты ведь сама сказала, что хочешь попробовать себя в сцене сексуального характера. Ну что скажешь?

Я почувствовала холодок пробежавший по спине. В памяти всплыли его слова о том, что девушка слева делает минет своему партнеру. Мой разум отказывался поверить в то, что он действительно предлагает мне это.

– А в чем заключается роль девушки слева? Не могли бы вы мне напомнить? – осторожно спросила я.

Он посмотрел на меня с легким укором:

– Катя, для твоего возраста у тебя плохая память! Как я уже рассказывал: в сцене на переднем плане главные герои ведут беседу. На заднем плане две пары ласкают друг друга. В паре справа девушка сидит обнаженная и онанирует член парня. А в паре слева девушка тоже обнаженная стоит на коленях перед парнем и делает ему минет.

Мое лицо вспыхнуло от смущения и шока.

– И еще раз повторю: если для тебя это важно – лицо девушки не будет в фокусе. Видны будут только очертания лица и члена парня во рту девушки. Фокус будет на переднем плане; задний будет размыт.

Его слова звучали спокойно и профессионально, но у меня внутри все перевернулось. Я сидела в оцепенении, мое сердце билось как сумасшедшее, а руки тряслись. Я не могла себе представить, что он мне предложит такую сцену. Это было неслыханно.

– Так как на эту роль мне сложнее найти актрису, то и гонорар за нее выше. Ты получишь тысячу долларов за съемочный день, – продолжал режиссер. – Соответственно за три съемочных дня ты получишь три тысячи долларов плюс премию. И это за второстепенную роль на заднем плане. Это очень хорошее предложение для молодой начинающей актрисы, как ты. И не забывай, что это художественный фильм высокого качества и настоящее искусство. Роль в таком фильме может открыть для тебя много дверей, которые сейчас закрыты. Ну что, ты согласна?

Он говорил так, будто это была очень престижная роль, а не что-то непристойное. Я просто потеряла дар речи. Я готова была согласиться на роль, где я трогаю член или трогают мою грудь, но делать минет на камеру – это было слишком. Я чувствовала, как краска заливает мои щеки, а между ног становится влажно от смущения и странного возбуждения.

– Я... э-э-э... я не знаю, – начала заикаться я от неожиданности. Глубоко вздохнув и немного придя в себя, я сказала: – Простите, но мне это не подходит.

– Но почему тебе это не подходит? – удивленно спросил режиссер. – Ты же сказала, что хочешь попробовать сняться в сексуальной сцене с мужчиной.

– Я бы хотела попробовать более легкую роль, как ту, которую вы мне предлагали до этого, – попыталась объяснить я, чувствуя, как мой голос дрожит.

– Но Катя, к сожалению, та роль уже занята, и поэтому я тебе предлагаю эту. Эта роль тоже очень тебе подходит, и я не понимаю, почему ты говоришь, что она более тяжелая.

– Вы меня неправильно поняли. Я имею в виду, что в предыдущей сцене отношения более легкие, и я могу это попробовать. Но сексуальные действия в этой роли... э-э-э... – мои мысли путались, и я чувствовала, как мое тело напрягается. – Эти действия мне не подходят, – пыталась объяснить я, хотя мне было очень стыдно это обсуждать, и я немного заикалась.

– Катя, я хочу понять: ты говоришь, что хочешь попробовать сексуальную сцену, но онанировать член тебе подходит, а минет не подходит? Я правильно понимаю?

– Да, вы правильно понимаете, – ответила я, чувствуя, как мое сердце колотится в груди.

– Но почему тебе не подходит сцена с минетом? Чем это отличается от предыдущего предложения? Ты можешь объяснить? – не отставал он от меня.

– Я... я... я не знаю, не могу делать минет на камеру, – опять начала заикаться я, не понимая, как ему объяснить. Для меня это было очевидно и ужасно стыдно даже говорить об этом. Я была поражена, что мне приходится объяснять ему мое решение так долго.

К своему удивлению, я почувствовала, как мое тело реагирует на эти разговоры: соски затвердели, а между ног стало еще влажнее. Это смущало меня еще больше, и я не знала, как справиться с этими противоречивыми чувствами.

– Нет, извините, мне это не подходит. Прощайте, – сказала я и вышла за дверь.

Мое лицо горело, я наверняка была красная как рак. По дороге домой я обдумывала произошедшее. Это было реально перебор, но проблема с долгами Сергея оставалась, и я не понимала, что мы будем делать. Я решила не расстраивать Сережу и не рассказывать, что с ролью ничего не получилось, а попробовать найти другую работу, может даже подработку не по специальности.

Вечером Сергей пришел замотанный и даже не спрашивал про пробы, наверно забыл, а я не стала рассказывать.

На следующий день я снова начала искать работу. Проштудировав объявления и сделав десятки звонков, я поняла, что даже если устроюсь продавщицей или уборщицей, то в лучшем случае моя зарплата составит 500 долларов в месяц, да и получу я их самое раннее через полтора месяца, а деньги нужны были через неделю. Этого явно было недостаточно, но я выписала пару вариантов на крайний случай.

Я непрерывно искала работу, даже в выходные смотрела объявления и сохраняла номера телефонов. Весь понедельник я провела, звоня по объявлениям, но все еще ничего не нашла. Под вечер я изрядно устала и ждала Сережу. Когда я его увидела, то обомлела. Его лицо все было побито, опухший глаз и разбитая в кровь губа. Я скорее повела его обрабатывать раны и стала расспрашивать, что произошло.

Он рассказал, что вчера разговаривал с партнерами. Он потребовал, чтобы они помогли заплатить взятку ментам, ведь это они во всем виноваты. Но они оказались связаны с криминалом и, похоже, решили его подставить, чтобы не платить самим и прикарманить его фирму. Тогда он решил сдать их ментам, но оказалось, что эти менты уже были с ними заодно и заложили его.

За то, что он настучал, его полукриминальные партнеры решили его наказать. Сначала избили, а потом сказали, что забирают его бизнес, и он им должен заплатить десять тысяч баксов ущерба, и это вдобавок к пяти тысячам отката для ментов. Сказали, что часть должен принести через неделю, а остальное в течение месяца. Если он не заплатит, то менты на него заведут дело, а бывшие "партнеры" – он даже боится подумать, что с ним сделают.

Я просто плакала, не веря тому, что он рассказывал. Я предложила пойти в полицию, но он отказался, сказал, что они же завязаны с полицией. Тогда его точно убьют.

– Ну тогда продай машину и имущество фирмы, – предложила я, чувствуя, как внутри все сжимается от страха и отчаяния.

Сережа ответил, что все имущество они переоформляют на себя. Они заставили Сережу подписать все бумаги, чтобы его не били и отпустили.

– Что же мы будем делать? – зарыдала я, обнимая его и чувствуя, как мое тело дрожит от рыданий.

– Не знаю, буду искать, где занять денег, – сказал Сергей, и я услышала в его голосе полную безнадежность.

Вечер был очень тяжелый, мы пошли спать глубокой ночью. Весь вечер я думала, что теперь делать и как я могу помочь. Меня охватывала паника и страх, что с Сережей могут что-то сделать. Вдруг я вспомнила про предложенную мне роль. Это был реальный шанс отдать часть суммы и быстро. То, что раньше мне казалось диким и неприемлемым, вдруг стало выглядеть как унижение, которое позволит решить проблемы Сережи.

Лежа в постели, я не могла уснуть. Если с Сережей что-то произойдет, я буду себя винить всю жизнь, что не попробовала помочь. Я решила, что завтра позвоню режиссеру и попрошу взять меня на эту унизительную роль. Сереже я не буду рассказывать, в чем реально состоит моя роль, а так как режиссер обещал, что лица в кадре видно не будет, Сережа никогда не узнает, что я в таком снималась. Да, мне предстоит сделать нечто ужасное, но это ради спасения любимого человека. Я закрыла глаза и попыталась уснуть, но образы предстоящих съемок продолжали мелькать в моем сознании, вызывая противоречивые чувства.

*** Мое первое унижение ***

Утром Сережа сделал несколько звонков, потом сказал, что есть пара вариантов и ему надо ехать. Я спросила, когда он вернется, он ответил, что не знает, и чтобы до вечера не ждала. Я подождала до 9 утра и позвонила режиссеру.

– Доброе утро, Вячеслав Иванович, это Катя, – вежливо сказала я, чувствуя, как сердце колотится в груди.

– Привет, Катя, не ожидал тебя услышать.

– Я обдумала ваше вчерашнее предложение и в итоге решила, что возьмусь за роль, – выпалила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Интересно, – сказал режиссер. – Может, расскажешь, почему ты передумала? Ведь еще вчера ты говорила, что сцена с минетом тебе не подходит?

Я мысленно ненавидела его за такие вопросы. Мое лицо горело от стыда, а в животе все сжималось.

– Ну, я была на эмоциях, когда отказывалась, – начала я. – Я хорошенько обдумала ваше предложение. Я поняла, что это искусство, и мне не помешает такой опыт. – Ничего более умного я не смогла придумать. – К тому же, вы сказали, что лица в кадре видно не будет, ведь так? – уточнила я, чувствуя, как мне становится жарко от волнения.

– Да, я же тебе это уже говорил, – сухо сказал режиссер.

– Вячеслав Иванович, я еще хотела уточнить, когда запланирована съемка?

– Съемки фильма идут все время. Эту сцену мы отложили, потому что не было актрисы, но когда актриса появится, сможем начать в ближайшие дни.

– А насчет гонорара, когда я смогу его получить?

– Обычно мы выплачиваем гонорар в течение месяца после съемок.

Это было слишком долго, мне нужны были деньги через неделю.

– А скажите, вы бы не могли выплатить мне хотя бы часть суммы пораньше?

– Обычно мы такого не практикуем, хотя иногда я могу сделать исключение и разрешить выплатить аванс, но только в исключительных случаях. И, разумеется, только тем актерам, которые могут проявить себя.

– Вячеслав Иванович, я была бы очень благодарна, если бы вы сделали это для меня. Мне бы это очень помогло, – случайно сболтнула я. При этом поняв, что сказала лишнее, и он может подумать, что я согласилась из-за денег.

– Ну, во-первых, я пока что не уверен, что я могу доверить тебе эту роль, и тем более еще рано говорить о каких-либо выплатах, – сказал режиссер. – Когда мы в прошлый раз с тобой беседовали, ты повела себя непрофессионально и убежала, хлопнув дверью. Так что тебе придется постараться, чтобы объяснить, почему я должен взять тебя на эту роль.

"Какой кошмар, " – подумала я, чувствуя, как паника охватывает меня. Неужели он обиделся, и я упустила эту возможность? Нужно было срочно спасать ситуацию и как-то его убедить. Я глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями и найти правильные слова.

– Вячеслав Иванович, я бы действительно хотела попробовать эту роль. Тем более вы выдающийся режиссер, и для меня было бы честью сниматься в вашем фильме, – сказала я, сама не ожидая от себя такого подхалимства. Мой голос дрожал от волнения.

– Хорошо, то есть ты хочешь сниматься в этой роли, и сцена с минетом тебе интересна? – спросил он.

Я почувствовала, как краска заливает мои щеки.

– Конечно, я очень хочу, – воодушевленно сказала я. – Мне бы подошла любая сцена в вашем фильме, и разумеется, я бы очень хотела сняться в этой сцене... с минетом. – Последнее слово я произнесла почти шепотом, чувствуя, как между ног становится влажно от смущения и странного возбуждения.

– Ладно, хорошо, тогда я могу сегодня тебе организовать пробы, – сказал режиссер.

– Пробы? – переспросила я, ощущая, как сердце начинает колотиться еще сильнее.

– Разумеется, все актеры проходят пробы перед утверждением на роль. Я ведь не могу тебя нанять без проверки. Мне нужно убедиться, что ты сможешь сыграть эту роль.

В принципе, это звучало логично, подумала я.

– А что будет на пробах? – решила уточнить я, хотя уже догадывалась.

– На пробах ты покажешь, как ты справишься с этой сценой, – сказал режиссер.

Тогда я решила спросить прямо, придётся ли мне делать минет на пробах, причем слово "минет" я произносила шепотом, хотя была одна в квартире. На что режиссер ответил, что именно это я и буду делать.

– Скажите, а если я все сделаю как надо, то вы меня возьмете? – не унималась я. Я почему-то испугалась, что приеду на пробы, сделаю минет какому-то актеру, а потом меня не возьмут, и все будет впустую.

– Катя, я не могу тебе ничего обещать, пока я не увидел тебя в действии. Я могу тебе только сказать, что пока кроме тебя у меня претенденток на эту роль нет. Твои внешние данные полностью подходят, и все будет зависеть от того, как ты покажешь себя на пробах.

– Я поняла, – сказала я, чувствуя, как внутри все сжимается от волнения.

– Хорошо, тогда приезжай в 2 часа на студию, я организую пробы. Все, до встречи.

Весь день я была как на иголках, ужасно нервничала и пыталась представить, что меня ждет. Мысли о предстоящих пробах не давали мне покоя. В полдень я слегка поела, приняла душ, привела себя в порядок, красиво оделась и поехала на студию. Уже когда я входила в здание, меня начало трясти, и я хотела повернуть назад, но взяла себя в руки, вспомнив о наших с Сережей проблемах.

Когда я вошла на студию, меня встретила молодая девушка примерно моего возраста. Она представилась как Таня, помощница режиссера. Я пошла за ней, и мы зашли в зал с парой больших камер и прожекторами по бокам. Я и раньше была здесь, но в прошлый раз в зале было темно, и я не видела, что там находится. По центру зала стоял диван, и я подумала, что, наверное, это и есть съемочная площадка.

Таня попросила меня заполнить небольшую анкету и ждать, пока она позовет режиссера. Я услышала, как она сказала: "Вячеслав Иванович, пришла Екатерина Смирнова на пробы". Он попросил позвать остальных, и они вышли из комнаты.

Режиссер подошел ко мне, поздоровался и сказал, что сейчас познакомит со своей командой. Через минуту я увидела, что к нам идут Таня и еще трое мужчин. Когда они подошли, режиссёр представил меня: "Познакомьтесь, это Катя Смирнова, претендентка на роль девушки слева в сцене в свингер-клубе".

Все присутствующие смотрели на меня и приветливо улыбались, хотя мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Они прекрасно понимали, что я буду делать на пробах, и от этого мне было очень неловко. Я чувствовала, как краска заливает мои щеки, а сердце колотится в груди.

Затем режиссер представил остальных: Игоря, своего первого помощника, Таню, вторую помощницу, Антона, оператора, и Диму, моего партнера по сцене. Дима был высоким, симпатичным парнем лет двадцати восьми. "У Димы есть опыт съемки в таких сценах, так что ты в надежных руках", - сказал режиссер. Дима мне улыбнулся и поздоровался. Я попыталась улыбнуться в ответ, но внутри меня пробирал страх предстоящего.

"Давайте начнем пробы", - сказал Вячеслав Иванович. "Таня, проводи, пожалуйста, ребят в раздевалку и проинструктируй". Мы пошли за Таней, а режиссер с помощником Игорем и оператором остались на площадке. Мы подошли к двум дверям с табличками "М" и "Ж". Дима зашел в мужскую, а Таня открыла дверь в женскую, и мы зашли в раздевалку.

Это была обычная комната со скамейками, ящиками и тумбочками по бокам.

– Вот тут у нас раздевалка, – сказала Таня. – Обычно мы готовим костюмы заранее для актеров и оставляем в раздевалке, чтобы ускорить процесс переодевания. У тебя роль с полным обнажением, поэтому можешь просто полностью раздеться и оставить одежду и вещи в ящичке или на тумбочке. Когда закончишь, то можешь взять халат вон там на вешалке. Я буду ждать на площадке, – и она вышла из комнаты.

То, на что я согласилась, неотвратимо приближалось. От понимания этого меня трясло все сильнее, хотя я и пыталась об этом не думать. Я обреченно села и положила сумку рядом. Посидев так полминуты и собравшись с духом, я начала раздеваться. Сложив все вещи и сумочку аккуратно в ящик, я взяла халат с вешалки и надела. Под халатом я была абсолютно голая. На ногах я оставила свои туфли, они были без застежек, так что снять их было не трудно.

Я пыталась собраться с силами и выйти из комнаты, но никак не могла. Не знаю, сколько я так стояла, но вдруг я услышала стук в дверь и голос Тани с вопросом:

– Катя, ты готова?

– Да, да, – опомнилась я, – уже выхожу, – и пошла к двери.

Я вышла, Таня стояла за дверью. Увидев меня, она сказала, что надо идти, так как все нас уже ждали, и мы пошли к площадке. Эти 10 метров мы прошли за несколько секунд, но мне бы хотелось, чтобы площадка оказалась за несколько километров от раздевалки.

Дима уже сидел в халате на стуле сбоку от сцены. Режиссер увидел меня и сказал:

– Начинаем пробы Екатерины Смирновой на роль девушки слева. Катя, я тебе уже описывал эту сцену раньше, но если ты что-то забыла, не страшно. Игорь зачитает описание сцены в сценарии, а ты покажешь, как ты эту сцену обыгрываешь. Оставляйте халаты на стульях и идете на тот диван в центре, начинаем.

Дима встал, снял халат и абсолютно голый пошел к дивану. Я была в оцепенении, непонятно какими усилиями я заставила себя снять халат и пойти на ватных ногах за Димой. Мое сердце колотилось так сильно, что, казалось, его стук слышен всем в комнате.

– Катя, подожди, надо оставить обувь здесь, – крикнул режиссер.

Я остановилась и, стараясь ни на кого не смотреть, вернулась к стулу и сняла свои туфли. Когда я подошла к дивану, Дима уже сидел по центру, положив руки на спинку дивана и вальяжно раздвинув ноги так, что его член и яйца свисали вниз. "Какой нахал, " – подумала я, – "занял весь диван, " – и встала рядом в нерешительности.

Неужели мне сейчас придется делать минет этому парню, которого я впервые вижу, у нескольких людей на глазах, подумала я. Как я уже рассказывала, мой муж был первым и единственным мужчиной в моей жизни, и кроме него у меня ни с кем не было секса. Я никогда себе не представляла, что вот так будет проходить мой второй сексуальный опыт. Мое тело дрожало от смеси страха предстоящего испытания.

– Я сейчас буду читать описание сцены в сценарии и останавливаться, чтобы ты подстроилась, – услышала я голос Игоря. – Катя, пожалуйста, слушай внимательно, – сказал он и начал читать. – В комнате был полумрак, но отчетливо было видно две пары на заднем плане слева и справа от главных героев.

Какой полумрак, подумала я. Свет был ярче, чем там, где стояли остальные, так как прожекторы ярко светили на диван.

– В паре слева мужчина сидит на диване, раскинув руки и раздвинув ноги. Девушка стоит на коленях перед мужчиной, наклонившись головой к нему, а попой в сторону камеры. Руки девушки лежат на коленях у парня, и она делает ему минет, – продолжил Игорь.

На этом он остановился, видимо ожидая от меня действий, так как я все еще стояла возле Димы. Я была как во сне. Пересилив себя, опустилась на колени перед Димой. Что там было еще? Моя голова не соображала. Нужно положить руки ему на колени, встать попой к камере и взять в рот. Я понимала, что от меня требовалось, но исполнять это чужому мужчине при посторонних, мой мозг отказывался.

Я попыталась настроиться и вспомнить, почему я здесь оказалась. "Катя, тебе нужно это сделать, чтобы получить деньги и помочь Сереже. Для этого нужно взять этот член в рот, " – сказала я себе. Вроде я убедила себя, что должна это сделать, и попыталась вообще не думать о том, что я делаю, а просто выполнять указания как безвольный раб.

Я положила руки Диме на колени и нагнулась лицом к его члену, при этом подняв попу вверх и встав почти раком. Я старалась оттянуть момент того, когда его член окажется у меня во рту. Тут я услышала голос Игоря:

– Катя, когда выполнишь то, что я прочитал, то я продолжу читать дальше.

Похоже, он меня так подгонял, подумала я. Член Димы еще не стоял, но был увеличен и висел между ног. Я настроилась и взяла член в руку. Это действие вызвало у меня бурные чувства, и мысли о том, что я держусь за член незнакомого мужчины, забегали в голове. Я постаралась собраться снова, затем зажмурилась и, опустив голову ниже, взяла член в рот.

Это, конечно, был не минет, я просто держала во рту мягкий член, но я сразу почувствовала, как он стал укрепляться. Я не верила, что смогла сделать такое – я держала во рту член незнакомого мужчины на виду у нескольких людей. В этот момент я снова услышала голос Игоря:

– Катя, сейчас я буду описывать позу в деталях, а ты слушай и подстраивайся. Спина девушки выгнута, а попа приподнята вверх. Ноги девушки расставлены в стороны так, что можно разглядеть очертания половых губ девушки у нее между ног.

"Ни фига себе, " – подумала я. Это было неожиданно, но по сравнению с минетом это было сделать проще. Я немного раздвинула ноги и отставила попу назад, при этом стараясь не выпячивать свои гениталии. Я не хотела слишком сильно выставлять на показ свои половые губы, так как прожектора горели очень ярко, и было видно не только очертание, но и все самые маленькие детали моего тела.

Я ждала, но Игорь молчал. Тут я услышала голос режиссера:

– Катя, тебе нужно раздвинуть ноги сильнее, чтобы соответствовать описанию сцены. Ты должна внимательнее слушать и стараться как следует выполнять инструкции, если ты хочешь получить эту роль, – сказал режиссер строгим голосом.

Режиссёр явно был недоволен моим исполнением, и этот грозный тон в его голосе пробрал меня до дрожи. Я не могла потерять эту роль — слишком многое стояло на кону. Отбросив остатки стыда, я решила: пусть видят всё, мою киску, мои губы, лишь бы получить работу.

Сжав зубы, я раздвинула ноги ещё шире, до предела, выпятив попу назад с такой силой, что почувствовала, как прохладный воздух касается моих самых интимных мест. Моя промежность раскрылась перед всеми. Я представила, как мои половые губы пошло свисали между бёдер, демонстрируя себя стоящим сзади зрителям, и мне стало ужасно стыдно. Поза была унизительной, почти порнографической, но выбора не осталось. Но одновременно с этим я почувствовала возбуждение от этой унизительной позы, что ввело меня в смятение.

Вроде режиссер остался доволен, потому что Игорь продолжил читать:

– Девушка находится немного сбоку от члена парня, а ее голова повернута на бок так, что видно, как его член входит в рот девушке.

На этом он остановился, похоже, они ждали, когда я это изображу. Я попыталась отодвинуться в бок, при этом мне пришлось открыть глаза, чтобы сориентироваться, как мне надо поворачиваться. Когда я открыла глаза, я снова обомлела, потому что боковым зрением увидела, как в 3-х метрах от меня стоят режиссер и его помощники и наблюдают за происходящим.

Я снова зажмурилась и попыталась успокоиться и заставить себя не думать об этом унижении, а просто выполнять указания. Открыв глаза, я приняла требуемую позу. Эта поза была просто верхом разврата, которую я могла представить только в порнухе. Я стояла на коленях с членом во рту, раздвинув ноги и выгнув задницу так, что вся моя промежность была на обозрении. Голова была слегка повернута в бок, с того места, где стояла камера и режиссёр, мое лицо было видно в профиль, и было отчетливо видно член у меня во рту. При этом все трое стояли и оценивающе смотрели на меня.

– Катя, все правильно, – услышала я голос режиссера, – только второй рукой возьмись ему за ногу снизу.

Это он имел в виду ту руку, которой я держала член Димы. Его член уже вовсю стоял и не требовал поддержки. Я убрала руку и завела ее за ногу снизу, как сказал режиссер. При этом поза стала еще более позорной, так как моя рука раньше закрывала часть лица, а теперь член во рту просматривался еще лучше с той точки, где все стояли.

– Катя, так хорошо, – снова услышала я голос режиссера.

Я снова закрыла глаза, чтобы немного успокоиться. Игорь снова начал читать описание сцены:

– В полумраке видно, как девушка делает минет парню, его член входит и погружается в рот девушке.

"Ну и где полумрак?" – подумала я. Прожекторы светили как у стоматолога. Я бы очень хотела оказаться в полумраке. Видимо, я задумалась, потому что снова услышала голос Игоря:

– Катя, это все, теперь ты просто проигрываешь эту сцену какое-то время.

Я поняла, что они, вероятно, ожидают, когда я начну по-настоящему сосать член, а не просто держать его во рту неподвижно. Сделав над собой усилие, я начала погружать член глубже и имитировать минет. Поначалу я старалась не обхватывать его слишком сильно и не касаться языком, просто опускать голову вниз погружая член внутрь. Не знаю, насколько достоверно это выглядело, но мне было ужасно стыдно делать минет при посторонних, да еще и незнакомому парню.

Я продолжала медленно сосать с закрытыми глазами, пока не услышала голос режиссера:

– Катя, я хочу увидеть больше страсти в твоих движениях. Ты двигаешь в основном головой, а надо и телом тоже. Представь, что тебе это нравится, и попробуй изобразить.

"Ничего себе" – подумала я. Недостаточно просто делать минет, надо еще делать вид, что нравится. Но выбора не было – мне нужна была эта работа. Я попыталась изобразить страсть, начав подаваться телом вперед, когда заглатывала член. При этом моя попа еще больше приподнималась, непристоинно открытая киска выпячивалась назад, а половые губы пошло покачивались между ног.

Это уже больше походило на настоящий минет, но, видимо, я недостаточно старалась, потому что режиссер снова вмешался:

– Катя, если ты хочешь получить эту роль, то должна постараться. Убеди меня в том, что ты умеешь делать красивый минет. У тебя есть на это пять минут.

Такого поворота событий я не ожидала и сильно занервничала. Я подумала, что если ему не понравится мое исполнение, то я не получу эту роль. Тогда все мои унижения пойдут насмарку, не говоря уже о том, что мне нужны были деньги, чтобы помочь Сереже.

Я решительно обхватила член губами и начала сосать по-настоящему, без всякой симуляции и притворства. Член входил глубже и терся о нёбо и язык, иногда упираясь в горло. Мне пришлось сжать губы сильнее, потому что начали появляться слюни и вытекать изо рта. После такой коррекции я по-настоящему сосала член Димы, при этом один раз я непроизвольно чмокнула, и мне стало ужасно стыдно. Несмотря на то что я чувствовала какую-то нереальность ситуации, я готова была провалиться под землю от стыда.

– Катя, уже лучше, – услышала я снова голос режиссера и хотела закончить, но тут он добавил: – Сейчас мы включим запись диалога главных героев и дадим тебе поработать до конца диалога.

Мои надежды, что это закончилось, улетучились. Я уже сосала минут пять, а до этого минут десять настраивала позу с членом во рту, и все это время сгорала от стыда. Они включили запись, и я услышала голоса актеров. Я не вникала в слова и пыталась не забыть, что мне надо делать, хотя мне дали всего одно единственное задание – сосать член.

Я продолжала сосать в том же темпе, иногда приоткрывая глаза, чтобы посмотреть, что происходит. Порой я случайно издавала чмокающие звуки, и в эти моменты мне хотелось замедлить темп, но я заставляла себя продолжать, боясь не угодить режиссеру. Я все думала, почему они не выключают свет, ведь должен был быть полумрак во время сцены?

В какой-то момент я поймала себя на мысли, что очень сильно возбудилась. Конечно, это было вполне ожидаемо в сложившейся ситуации, но это меня пугало. Мое возбуждение выражалось в том, что мои соски затвердели и вытянулись, а влагалище стало мокрым. Я даже боялась, что из моей киски начнет вытекать смазка, и все те, кто стоят сзади, это увидят при таком ярком свете.

Примерно через три минуты диалог закончился, и я услышала, как режиссер сказал "стоп". Я остановилась, но почему-то держала член во рту.

– Катя, мы закончили, – сказал режиссер.

Я не верила, что это закончилось. Вынув член изо рта, я увидела, что он весь в слюнях. При этом я обратила внимание на размер члена Димы – он был сантиметров восемнадцать в длину. У меня не было мужчин кроме Сережи, и поэтому член моего мужа был для меня эталоном. Я автоматически сравнила и подумала, что член у Димы был на несколько сантиметров длиннее, чем у моего мужа, и немного толще. Мне всегда казалось, что у Сережи член идеального для меня размера, поэтому увидеть и почувствовать такой большой член было для меня неожиданностью.

Я собралась с мыслями, вытерла слюни возле рта рукой и встала на ноги. Стараясь не смотреть Диме в глаза, я повернулась и пошла к своему халату. Мне казалось, что я была красная как рак, и пыталась не смотреть людям в глаза. К тому же от возбуждения мои соски стояли, а киска была влажная. Я боялась, что это будет заметно, и еще больше смущалась.

Я подошла к стулу и стала надевать халат. Режиссер обратился ко мне:

– Катя, иди одеваться, а мы пока обсудим твою кандидатуру.

Я кивнула, надела свои туфли и поковыляла в раздевалку. Дима тоже надел халат и пошел в раздевалку, но я не хотела на него смотреть и тем более разговаривать. Я пыталась осознать все происходящее. Я согласилась на ужасное унижение, сосала член и демонстрировала свои гениталии троим людям. После этого меня послали ждать, пока они обсудят, как я сосала. Такого унижения я не испытывала никогда. Я зашла в раздевалку и стала одеваться, чувствуя, как мое тело все еще дрожит от пережитого опыта и неутихающего возбуждения.

Одевшись, я хотела привести себя в порядок и умыться, но не увидела ни зеркала, ни раковины. Я вышла из раздевалки и направилась к площадке, там стояли режиссер и помощники и общались. Димы не было, может, он уже ушел. Когда я подошла к ним, они замолчали, отчего мне стало неуютно, и режиссер сказал идти с ним в кабинет.

– Катя, удачи, – услышала я пожелания от Тани.

Я хотела бы зайти в туалет и привести себя в порядок, но подумала, что сделаю это потом, и направилась за режиссером. Я села на стул напротив него и потупила взгляд.

– Катя, давай подведём итоги твоего кастинга, – начал он, и его голос звучал ровно, но строго. – Я понимаю, что у тебя нет опыта в таких сценах, и это было заметно. Ты нервничала, путалась, и это бросалось в глаза. Но, как я тебе говорил, опыт здесь не главное. Все, что нужно – это желание сниматься, внимательность и дисциплина. Я вижу, что у тебя есть желание, а над остальным надо поработать. Ты должна слушать команды и выполнять их чётко и быстро, без промедлений. Если что-то непонятно на съёмках – спрашивай, не стесняйся. Я просмотрел кусочек записи твоего кастинга: ты пока совсем не чувствуешь камеру, не знаешь, как подать себя, как держать позу. Твои движения скованные, неестественные – это видно даже в том, как ты делала минет. Но не переживай, мы это исправим. Ты всему научишься, если будешь дисциплинированной и станешь выкладываться на полную. Я строго подхожу к молодым и неопытным актёрам – требую от них максимальной отдачи. Я готов взять тебя на эту роль, но ты должна понимать, что тебе придется постараться и очень тяжело работать, – закончил он.

Вроде бы он меня берет, подумала я с облегчением.

– Так скажи мне, Катя, ты готова взяться за эту роль и выкладываться по максимуму на съемках?

Я замерла. Если соглашусь, то к унизительной роли с минетом прибавится ещё и жёсткий руководитель, который будет придираться к каждому моему движению, критиковать, если я недостаточно старательно сосу или не так выгибаю спину перед камерой. А ещё меня ошарашило, что они действительно записали мой кастинг. Я даже подумала, было ли видно мое лицо в камеру. В любом случае, мне нужны были деньги, которые мне заплатят за эту роль, и надо было соглашаться.

– Да, Вячеслав Иванович, я готова, – ответила я, чувствуя, как мой голос слегка дрожит.

– Хорошо, – кивнул он, откидываясь на спинку кресла. – Тогда подпишем контракт. А пока, если у тебя есть вопросы, можешь спрашивать.

Я пыталась собраться с мыслями. Какие у меня есть вопросы, что мне надо спросить? "Так, Катя, соберись, " – сказала я себе. – "Мне надо спросить про оплату."

– Вячеслав Иванович, у меня есть вопрос по поводу гонорара, – сбивчиво сказала я, чувствуя, как сердце колотится в груди.

– Катя, по поводу гонорара я тебе все объясню, когда будем подписывать контракт. Я имел в виду, есть ли у тебя вопросы по поводу роли.

Я почувствовала себя полной дурой и судорожно начала думать, что спросить про роль, чтобы он не подумал, будто я тут из-за денег. Я вспомнила, как он отзывался о предыдущей актрисе, которая ушла сниматься в порнухе, потому что там больше платят, и не хотела, чтобы он так подумал обо мне. Хотя то, что сейчас произошло, было очень похоже на порнуху, только лица моего в фильме видно не будет.

Мне ничего не приходило в голову, и тут я вспомнила эту фигню со светом и задала, как мне показалось, дурацкий вопрос:

– У меня есть один вопрос. В описании сцены было сказано, что все происходит в полумраке, хотя свет горел очень ярко. Почему так?

– Смотри, во время съемки сцены свет будет соответствовать сценарию, то есть комната на заднем плане будет затемнена, – объяснил режиссер. – Сейчас же были просто пробы, поэтому мы не настраивали свет и не ставили декорации, поэтому свет горел. Во время съемок мы тоже будем включать и выключать свет по мере необходимости, так что тебе надо к этому привыкнуть.

"Как можно к такому привыкнуть?" – подумала я, чувствуя, как краска заливает мои щеки. Воспоминания о том, как я стояла на коленях перед Димой, полностью обнаженная, с его членом во рту, снова нахлынули на меня. Я ощутила, как между ног снова становится влажно, и это смущало меня еще больше. Мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда.

– Ладно, Катя, теперь давай поговорим о контракте, – сказал режиссер, доставая из стола распечатанный документ. – Я пройдусь по основным пунктам, а потом ты задашь вопросы.

Я кивнула, стараясь сосредоточиться, хотя внутри все еще ощущала остатки напряжения и смущения от кастинга.

– Ты получаешь роль девушки слева в сцене в свингер-клубе. В этой сцене ты снимаешься полностью обнаженной. Твой внешний вид и состояние тела должны соответствовать требованиям сценария. По сценарию ты работаешь только со своим партнером, но если по какой-то причине твой партнер не сможет сниматься или я захочу его заменить, то ты обязуешься работать с другим партнером, которого я выберу.

Он сделал паузу, чтобы я переварила услышанное, и продолжил:

– Еще есть пункт, по которому в случае необходимости, если нужна будет замена твоего партнера, ты обязуешься помогать в кастинге на эту роль. Хотя на моей памяти такого никогда не было. Если ты по какой-либо неуважительной причине нарушишь контракт, то оплаты не будет даже частичной. Кроме того, если ты самовольно разорвешь контракт, компания может подать на тебя в суд и отсудить компенсацию за материальный ущерб и потраченное время.

Мое сердце сжалось от этих слов. Ответственность казалась огромной.

– Твой гонорар составляет тысячу долларов за съемочный день. На данный момент сцены с твоим участием запланированы на два-три дня. Однако при изменениях в сценарии ты можешь понадобиться на дольше. Гонорар выплачивается после съемок в течение месяца. Как я уже говорил ранее, я обычно выдаю премию в конце съемок, но сумма премии не указана в контракте и зависит от многих факторов. В основном это все. У тебя есть вопросы по условиям контракта?

Я уже пришла в себя и внимательно слушала его слова. Собравшись с духом, я задала вопрос:

– У меня есть вопрос. Мы по телефону говорили по поводу аванса, и вы сказали, что это возможно.

Режиссер слегка нахмурился, но ответил спокойно:

– Смотри, Катя, как я говорил ранее, обычно мы такое не практикуем. Возможно, я буду готов пойти тебе навстречу, если увижу, что ты девушка серьезная и надежная. В этом случае я могу выдать тебе аванс после первого съемочного дня. Но только при условии, что ты проявишь себя: будешь четко и беспрекословно выполнять все мои инструкции.

Я кивнула:

– Я поняла. А когда начинаются съемки?

– Сегодня у нас вторник. Я думаю, что тянуть не стоит – раз все актеры есть. Нам нужен один день, чтобы подготовить декорации и сцену. Так что в четверг сможем начать.

Я почувствовала облегчение: это было впритык, но я могла успеть заработать тысячу долларов до следующей недели – достаточно для того, чтобы расплатиться с ментами и помочь Сереже.

– Катя, у тебя есть еще какие-нибудь вопросы? – спросил режиссер.

Я размышляла, что еще нужно узнать, и вдруг вспомнила про мои первые съёмки обнаженной. Нужно узнать, могу ли я не брить промежность, может тогда хоть по поводу половых губ буду меньше смущаться.

– Скажите, Вячеслав Иванович, есть ли какие-нибудь требования по поводу растительности в интимных местах? – спросила я, чувствуя, как краска заливает мои щеки.

– Да, Катя, как я уже сказал, твой внешний вид должен соответствовать сценарию. А по сценарию все интимные места твоей героини должны быть гладко выбриты. Это необходимое требование для роли, и тебе придется его соблюдать.

Моя надежда спрятать свои половые губы под копной волос испарилась. Да и наверно они не успели бы отрасти до съёмок, подумала я.

– У меня больше нет вопросов, я согласна, – сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Где надо подписать?

Он попросил меня заполнить фамилию, имя, паспортные данные и другие формальности, и я поставила подпись внизу.

– Ну все, приятных съемок, – сказал он и положил подписанный контракт в ящик стола.

Эта фраза прозвучала почти издевательски. После этого он попросил меня оставить свою электронную почту помощнице Тане, чтобы она прислала мне копию контракта и часть сценария, описывающего мою сцену для подготовки. Хотя что тут готовиться, все, что мне надо было делать, я уже сделала сегодня.

Я поблагодарила его и вышла. Подойдя к Тане, которая еще была на площадке и о чем-то говорила с Игорем, я дала ей свою электронную почту и спросила, где туалет. Мне все еще было стыдно смотреть им в глаза после моего сегодняшнего унижения.

Туалет оказался рядом с раздевалкой. Я зашла, посмотрела в зеркало и ужаснулась. Помада была размазана, а вокруг рта осталась засохшая слюна. Я умылась и обновила помаду, потом сходила пописать. Когда я вытерла письку, то поняла, что все еще возбуждена. Мои половые губы были набухшими и влажными, и это смущало меня еще больше.

Я вышла из туалета и направилась к выходу. Когда я проходила мимо Тани с Игорем, они попрощались, а Таня сказала: "До встречи на съемках". Я, конечно же, поблагодарила их из вежливости и тоже попрощалась, чувствуя, как мое тело все еще дрожит от пережитого унижения и неутихающего возбуждения.

Этот день был как во сне. Я не верила, что все, что сегодня произошло, было со мной. Взглянув на часы, я увидела, что было почти половина четвертого. То есть я пробыла на студии около полутора часов. Я попробовала прикинуть, сколько времени провела голая и с членом во рту - наверно, это было минут тридцать или даже сорок. От этой мысли по телу пробежала дрожь.

Я вышла из здания и поехала домой. По дороге я не могла перестать думать о случившемся. Я в первый раз в жизни занималась оральным сексом не со своим мужем, а с другим мужчиной. Вернее, с Сережей мы обычно занимаемся стандартным, классическим сексом. Минет я делала ему очень редко, мне всегда казалось, что это пошло и унизительно. Поэтому я делала минет только в самом начале, когда мы только поженились, и разве что по праздникам, когда мы немного выпивали и начинали дурачиться.

А сейчас я сделала минет незнакомому мужчине, пусть и актеру, и мне предстояло это сделать снова на съемках. Я пыталась понять, была ли это измена, или все-таки в связи с образовавшимися обстоятельствами можно это изменой не считать. При этом я снова вспомнила, как член Димы скользил между моих губ, заставляли меня краснеть и почувствовать странное возбуждение.

Когда я вернулась домой, Сережи еще не было. Я приняла душ, стараясь смыть с себя не только физические следы произошедшего, но и эмоциональное напряжение. После душа я немного поела, хотя аппетита почти не было.

Вечером, когда Сергей вернулся, он рассказал, что вроде нашел, как заработать пару тысяч до конца месяца, но деньги нужны были на следующей неделе. Он надеялся, что ему дадут авансом, или придется продолжать искать, у кого взять в долг.

Я решила его обрадовать и сказала, что меня все-таки пригласили на ту роль. К тому же, возможно, мне даже заплатят аванс на этой неделе. Разумеется, я не стала рассказывать ему, в чем заключается моя роль, и тем более чем я сегодня занималась. Он обрадовался и спросил, сколько мне заплатят.

Я сказала, что еще не знаю точно, но за роль могу получить три тысячи долларов. А про себя подумала, какая же я дура - забыла договориться о сумме аванса. Надо попробовать уговорить режиссера выдать мне весь гонорар за первый день.

Вроде бы надежда была, и нам даже как-то полегчало. Мы поужинали и пошли спать. Лежа в постели рядом с мужем, я не могла избавиться от мыслей о предстоящих съемках. Мое тело все еще помнило ощущение члена Димы во рту, и это заставляло меня чувствовать себя виноватой перед своим мужем.