–.. .Вот и вся наша история, – закончил Дейв.

Мы сидели за кухонным столом, в доме Дейва и его жены Зои. После раннего завтрака на следующее утро Карен отвезла нас с Ребеккой к Джеральдин в Лансинг. Франческа неохотно осталась с детьми. Я попросил Ларису заехать к нам домой и собрать вещи для поездки в Италию.

Джеральдин направила нас к привлекательному переоборудованному сараю на окраине небольшого городка в десяти милях от дома. Когда мы вышли из машины Карен, нас встретил гул пилы из мастерской, расположенной на обочине гравийной дороги.

В дверях мастерской появился мужчина лет тридцати, смахивавший опилки со своей рабочей одежды. Он был широкоплеч и темноволос. В ответ на приветствие Джеральдин он улыбнулся. Она представила нас хозяину и его жене.

– Итак, вы тоже имели несчастье попасть под влияние Маркуса, – сказал он, когда мы расселись за столом. – Он – злобный тип с моралью хорька.

Зои сказала:

– Я была очень близка к тому, чтобы поддаться его обаянию. Мне повезло, что Дейв видел его насквозь и смог все остановить. Не верьте ничему, что он вам говорит. Он очень хорош, он скажет то, что вы хотите услышать, именно тогда, когда вы хотите это услышать. Он заставляет вас сомневаться в прочности вашего брака.

Дэйв хмыкнул, а Зои продолжила:

– Хотя ему и не удалось разрушить наш брак, он разрушил брак моей подруги Линды, – сказала Зои. – Она работала с ним в одном офисе, и он положил на нее глаз. У нее не было такого мужчины как Дейв, чтобы защитить ее. К тому моменту, когда он принялся за меня, их роман закончился. Каким-то образом через несколько месяцев об этом узнал ее муж и не смог с этим справиться. Это было так печально. Они были прекрасной парой.

Следующие полчаса они рассказывали нам историю о попытке Маркуса соблазнить Зои, подробно описывая все, что происходило. По мере того как они это делали, бледное и осунувшееся лицо Ребекки становилось все более раздраженным.

Несколько раз она прерывала рассказ.

– Господи, именно это он говорил и мне, – вздохнула она, когда Зои подробно описала один из своих разговоров с Маркусом.

Когда Дэйв признался, что смог прочитать СМС между его женой и Маркусом, Зои и Ребекка выглядели потрясенными.

– Я не искал их, – сказал он Зои, – они автоматически сбрасывались на наш облачный аккаунт после обновления программного обеспечения телефона. Я искал фотографии Шивон, которые ты сохранила в облаке, и обнаружил папку с СМС.

– Так вот как ты узнал о его планах?!

Он кивнул, выглядя слегка виноватым, а она сказала:

– Слава Богу.

Она повернулась к Ребекке, виновато смотревшей на свой телефон.

– Его разговоры и СМС были настолько тонкими и коварными, что я, честно говоря, не замечала, что он со мной делает. Потребовался ультиматум Дэйва и чудесные доказательства его любви, чтобы я увидела реальность.

От ее слов Дейв просиял, и они оба посмотрели через всю комнату на полку, где стояло несколько деревянных резных фигурок.

– Его СМС были похожи на эти? – спросила Ребекка, передавая Зои свой телефон. Зои пролистала сообщения и кивнула.

– Не те же самые слова, но настолько же личные, с точно таким же тоном, как он говорил со мной. Я не могу не заметить, что некоторые из других СМС говорят о том, что у него проблемы с законом?

– Прости, я забыла, что там есть и они. Мне не следовало их показывать, – сказала Ребекка. – Но да, он – в беде, и я должна защищать его в суде.

При последних словах она скривилась.

– Господи, – воскликнул Дэйв. – Ты должна бросить это дело, пусть этот ублюдок пострадает!

– Я уже говорила отцу, что не могу продолжать, но он угрожает, что вытащит меня на суд коллегии адвокатов, если я не продолжу дело.

– Когда ты ему это сказала? – спросил я.

– Вчера вечером, когда мы приехали к Карен. Я хотела ему сказать, что с меня хватит, и ему нет смысла посылать кого-либо в дом, так как их там не будет.

Джеральдин спросила:

– Может ли он выполнить свою угрозу? Что сможет сделать с тобой коллегия адвокатов?

– Все будет зависеть от истории, которую он сможет придумать вместе с Роджером и Маркусом. Я бы предположила, что речь пойдет о каких-то нарушениях в деле. Тот факт, что моя собственная фирма захочет привлечь внимание коллегии адвокатов к этому делу, сделает мое положение очень шатким. Они могут лишить меня лицензии.

Джеральдин кивнула в знак согласия:

– Я не так хорошо знакома с американской системой адвокатуры как с британской, но звучит правдоподобно.

Я откинулся в кресле, понимая, насколько важна для Ребекки ее карьера адвоката. Я видел, что подтверждение Джеральдин о том, что ее отец может поставить ее под угрозу, обеспокоило ее. На самом деле, она была более чем обеспокоена, ее лицо побелело, а руки, державшие кружку с кофе, так сильно тряслись, что горячая жидкость брызнула ей на пальцы.

Она удивленно вскрикнула и уронила кружку, горячий кофе растекся по столешнице и попал ей на ноги.

– Господи, – зашипела она от боли и встала, отдергивая юбку от ног.

Зои первой подошла к ней, держа в руке влажную салфетку, в то время как Ребекка уверяла всех нас, что с ней все в порядке.

– Пойдем со мной, – настаивала Зои. – Ты не сможешь оставаться в этом. У меня есть кое-что, что ты сможешь надеть.

Она взяла Ребекку за руку и кивнула остальным женщинам. Они поднялись и последовали за Зои и Ребеккой вглубь дома.

– Возможно, сейчас самое время поговорить, – предложил Дэйв.

Он повел меня в свою мастерскую. Аромат пиленого дерева приятно напоминал о школьных днях в ремесленном цехе. Мы сели на пару табуретов перед верстаком, по которому было разбросано несколько небольших фигурок животных, в разных стадиях завершения. Одна из них, дельфин, привлекла мое внимание, и я взял ее в руки, лениво вертя в руках. Дерево, казалось, потеплело в моих руках.

– Я был там же где и ты, – сказал Дэйв, – и понял, что именно с этим незнанием так трудно справиться. Зои не предавала меня, но была близка. Маркус очень хорош, когда настроен на это.

– В том-то и дело, – ответил я. – Ты знаешь, что твоя жена была верна тебе. Ребекка клянется, что тоже была, но я не знаю. В последнее время у нее было много возможностей. Ты не видел, насколько близки они были на той проклятой вечеринке! Он остановил меня, когда я уходил, чтобы позлорадствовать по поводу того, что Конрад предпочел его.

– Я знаю женщину, которая в него влюбилась, и она была не единственной, – сказал Дейв, и я догадался, что он говорит об их подруге Линде. – Ее роман с Маркусом изменил ее, но в Зои этих изменений я не видел, как не видел их и в твоей жене. Тебе следует принять к сердцу одну важную вещь: она сказала мне, что как только увидишь настоящего Маркуса, он теряет свое обаяние и уже никогда его не вернет. Все женщины, которых он соблазнил, с кем я разговаривал, говорят то же самое. У твоей жены открылись глаза, и она увидела настоящего Маркуса.

Дейв говорил так искренне, что я физически почувствовал, как напряжение и сомнения, накопившиеся за последние месяцы, начинают улетучиваться.

– Так что, по-твоему, мне делать? – спросил я.

– Скажи ей, что любишь ее и веришь ей.

– А Маркус?

Он бросил на меня горький взгляд:

– У меня никогда не было средств, чтобы заставить его заплатить за то, через что он заставил меня пройти. Отомстила Зои, заставив его безумно много заплатить, описав его. Она не подписалась под этим описанием и не хочет публично признавать, что это описание ее, так что, преследовать ее – практически зря потратить деньги.

Он с надеждой посмотрел на меня:

– Как думаешь, ты сможешь сделать что-нибудь, чтобы сделать его жизнь несчастной?

– Бог знает, я изучаю его финансовое положение. Знаю, что во всей этой сделке есть что-то очень сомнительное. И дело не только в Маркусе. Каким-то образом в этом замешаны его дядя Роджер и отец Ребекки, но пока я ничего не нашел. Даже если Ребекка и знает что-то, по закону она не может мне рассказывать. Я должен быть готов доказать в суде, что любые подробности, которые получу, исходят не от нее.

Он бросил на меня недоверчивый взгляд, и я вкратце рассказал ему о том, что происходило последние несколько недель, кульминацией которых стала сцена на вечеринке вчера вечером.

– Чего я не понимаю, – заключил я, – так это роли во всем этом Конрада. Я могу принять, что Маркус – просто соблазнительный ублюдок, думающий своим членом, и понимаю, что Роджер не хочет, чтобы его сестра горевала о своем сыне, поэтому защищает его, но Конрад... что получает он, бросая свою дочь на растерзание волкам?

– Я не могу помочь тебе с этим, – сказал Дэйв. – Могу лишь сказать, что она любит тебя, и если она похожа на Зои, то ей очень стыдно, что она позволила Маркусу ее зацепить.

– Да, люблю, и мне стыдно, – раздался нерешительный голос сзади меня. – Я не заслуживаю твоей любви. Ты предупреждал меня, Мэри предупреждала меня, но я думала, что знаю все лучше. Я позволила этому болтливому ублюдку втянуть меня в свой маленький больной мир.

Ребекка всхлипывала, когда я повернулся к ней лицом. За руку ее держала Зои, а в дверях стояли Карен и Джеральдин.

– Спасибо, Дэйв, – сказал я. – Уверен, что у нас все будет хорошо. Думаю, нам пора, у нас у всех сегодня вылет в Италию.

– У меня тоже? – с надеждой спросила Ребекка.

– Я уже говорил, что это – на твое усмотрение, но если решишь ехать, то должна будешь остаться до Рождества. Франческа обзванивала всех, и пригласила приехать на каникулы моих родителей, Мэри и Дэвида.

– Я действительно хочу поехать, мне нужно позвонить в офис и сообщить моей команде, что меня не будет, и что им придется заняться делом, пока меня не будет. В любом случае, я сомневаюсь, что до Нового года многое произойдет.

– Что же ты скажешь своему отцу?

Она нахмурилась и ответила:

– Я не собираюсь говорить ему ничего, кроме того, что я – в отпуске и вернусь в офис в январе.

Зои и Дэйв проводили нас до машины. Только пойдя пожать руку Дэйву, я понял, что все еще сжимаю резного дельфина. Я смущенно рассмеялся и попытался его вернуть.

– Нет, – сказал он, – он нашел свое место в мире. Я никогда не продаю такие вещи, просто жду, пока они найдут свой дом.

***

Вернувшись к Карен, мы разделились, чтобы все организовать. Карен отвезла Франческу к нам домой, чтобы Лариса помогла собрать в дорогу наши вещи. Я дал Карен ключ от сейфа в кабинете, чтобы та смогла забрать остальные наши паспорта; у меня все еще был свой, оставшийся после поездки в Рим.

Пока их не было, я провел военный совет с Джеральдин и Ребеккой. Мы сидели на террасе, чтобы следить за Джессикой и Дэви, игравшими в саду.

– Помоги мне понять, – сказал я. – Если ты не станешь продолжать попытки отмазать Маркуса, твой отец использует свое влияние в коллегии адвокатов в Джорджии, чтобы тебя вычеркнули из реестра. Он сможет это сделать? – спросил я их обеих.

Ребекка кивнула:

– На самом деле, отсутствие возможности практиковать может стать наименьшей из наших проблем. Папа намекнул, что если я откажусь от дела или проиграю его, Маркус и Роджер, скорее всего, попытаются подать на меня в суд, ссылаясь на неумелую защиту. Если папа поддержит их иск, мне будет трудно выиграть. Они смогут отсудить у нас миллионы, Господи, Майкл, я поставила будущее всей нашей семьи под угрозу.

Я посмотрел на Джеральдин в поисках подтверждения.

– Думаю, это лишь в самом худшем случае, – сказала она. – Чтобы выиграть такое дело, им придется доказать грубое нарушение дисциплины.

Джеральдин спросила Ребекку:

– Как много ты можешь рассказать мне об этом деле, не нарушая конфиденциальность клиента. Виновен ли он в предъявленных обвинениях?

Ребекка заколебалась, а затем кивнула.

– Если мы нанимаем тебя в качестве нашего адвоката, то все, что я тебе скажу, будет считаться конфиденциальной информацией, не так ли? – спросила она.

– Да, это – то же самое, что и в Штатах, но помни, что я – судебный адвокат, и мне нужен юрисконсульт, чтобы проинструктировать меня.

Она улыбнулась, когда Ребекка выглядела разочарованной, и добавила.

– Технически ты считаешься здесь юрисконсультом, так, что, хочешь, чтобы я представляла вас обоих?

– Да, черт возьми, – сказал я.

– Хорошо, мне никогда не нравился Маркус, и я была разочарована, что Дэйв не стал его преследовать. Я хочу причинить ему боль за то, что он пытался сделать с Зои. Мы должны заставить его заплатить, ударить по карману и отобрать у него свободу.

Я сказал:

– Я поручил паре своих следователей проверить его финансы. Они пока не нашли дымящийся пистолет, но говорят, что цифры не сходятся. Остальную команду я собираюсь натравить на Роджера и его компании. Он должен быть сильно вовлечен в это дело, иначе, почему так отчаянно хочет вытащить Маркуса? Здесь должно быть нечто большее, чем семейные отношения.

– Тебе нужно найти что-то такое, что заставит их отказаться от твоих услуг, – заявила Джеральдин. – Оно должно быть настолько большим, что беспокойство о тебе перестанет быть важным.

– Личное или деловое? – спросила Ребекка.

– В идеале и то, и другое. В случае с Роджером ты должна так занять его в Штатах, чтобы Маркус начал его отвлекать, и он бы его бросил.

Господи, – подумал я, – как, черт возьми, нам добиться этого, чтобы не узнал Конрад и не сорвал наши планы?

– Ладно, я больше не буду брать клиентов, пока все не уладится. У нас имеется достаточно средств, чтобы я мог посадить всех на это, по крайней мере, на следующие шесть месяцев, и все еще быть в состоянии им платить. Мы найдем наш дымящийся пистолет.

Или, – подумал я, – я его создам.

Ребекка посмотрела на нас обоих. На ее лице промелькнула целая гамма эмоций, и наконец, она остановилась на одной, которую я не смог прочитать. Она достала из кармана телефон и на мгновение задумалась, прежде чем ее пальцы забегали по экрану. Она печатала несколько минут, после чего вздохнула и посмотрела на меня.

– Я знаю, что мы всегда говорили о вещах, которые касаются нас, но это то, что должна была сделать я.

Она передала свой телефон мне, и я прочитал то, что было на экране.

Кому: Конрад Уинтер, Рэйчел Уинтер.

Тема: Увольнение.

Конрад, ты не оставил мне другого выбора, кроме как подать заявление об уходе из фирмы «Уинтерс и партнеры» с отставкой немедленно. У меня есть шесть недель накопленного отпуска, и я намерена взять его с сегодняшнего утра. Я воспользовалась услугами адвоката, и он свяжется с тобой, чтобы решить все оставшиеся вопросы, связанные с моим трудоустройством. Я верну все имеющиеся у меня документы по всем незавершенным делам в самое ближайшее время.

Не могу понять твоих мотивов использовать Маркуса ради попытки разрушить мой брак. К счастью, Майкл – великодушный человек и прощает мою глупость. Но тебя я простить не могу. Ты лез из кожи вон, чтобы оскорбить и обидеть Майкла. Как ты посмел угрожать, что отнимешь у него его детей, твоих внуков?

Мама, мне жаль, что тебе приходится слышать об этих проблемах в таком ключе. Может быть, ты сможешь заставить своего мужа объяснить свои действия, потому что мне их он не хочет или не может объяснить. Я по-прежнему люблю тебя, и ты в любое время можешь видеться со своими внуками.

Ребекка Джеймс.

– Господи, Ребекка, ты уверена, что хочешь это отправить? – спросил я, подняв глаза от телефона.

– Слишком поздно, я уже отправила, до того как показала тебе.

– Ну, это будет как кошка среди голубей, – ответил я, передавая телефон Джеральдин.

Та иронично рассмеялась, прочитав письмо.

– Ты должна отправить мне копию, – сказала она Ребекке. – Я воспользуюсь ею как доказательством того, что твой отец сам сделал твою роль адвоката Маркуса несостоятельной.

Мы услышали, как к дому подъехала машина, и вскоре появились Карен, Франческа и Лариса. Карен протянула мне паспорта Ребекки и детей.

Она сказала:

– Ну-ка, все собрались, ваши вещи в машине. Ты, твоя семья и Франческа записаны на рейс из Гатвика в Геную в семь часов вечера. Через пару дней я присоединюсь к вам, так как собираюсь приехать с твоими родителями. Итак, что я пропустила?

Следующие полчаса мы провели, вводя всех в курс дела. Я предложил Ларисе поехать домой к родителям в Нидерланды. Она отказалась, предпочтя остаться со своим парнем, жившим здесь.

***

Мы добрались до аэропорта с большим запасом по времени. Рейс вылетел вовремя, и через два часа прибыл в Геную. Когда мы въехали в ворота виллы Франчески, было уже за полночь. Мы уложили спящих детей в комнате, что приготовила для них горничная Франчески.

Мы с Франческой сели на пару стульев у бортика бассейна. Карен и Ребекка решили принять душ: Карен – в элегантной ванной комнате, пристроенной к спальне, которую она делила с хозяйкой виллы, а Ребекка – в той, что была в нашей комнате. В ночи пели цикады, а легкий ветерок шелестел пальмовыми ветвями над нашими головами.

– Она понимает, что совершила ошибку, – сказала Франческа. – Она все еще любит тебя, но так боится, что своей глупостью разрушила твои чувства к ней.

В самолете они с Ребеккой сидели рядом, и большую часть полета я наблюдал за их разговором.

– Мне больно, что она проигнорировала мои опасения по поводу него. Я чертовски разочарован тем, что она не смогла обсудить происходящее со мной. Дьявол, я чертовски зол, что она так много скрывала от меня, но это не меняет моих чувств к ней: я люблю ее с первой встречи, но собираюсь уничтожить этого ублюдка, и если для этого придется уничтожить и ее отца, то так тому и быть!

Франческа взяла мою руку и нежно погладила ее.

– Тише, любимый, ты сделаешь то, что должен, Ребекка это понимает. В течение следующих нескольких дней сконцентрируй свою любовь на ней и детях. С остальными мы разберемся позже.

Я поднялся со стула, наклонился и поцеловал мягкие губы, которые приподнялись навстречу моим.

– Спасибо, любимая, ты всегда была рядом со мной, – сказал я, когда наши губы разошлись.

Ее рука поднялась, чтобы погладить мое лицо.

– Иди и займись любовью со своей женой, ей нужно почувствовать твой чудесный член, овладеть им и вернуть себе.

Я коротко рассмеялся и поцеловал ее в макушку, после чего вернулся на виллу. Я оглянулся на женщину, все еще сидящую у бассейна. Я знал ее больше половины своей короткой жизни, и она все еще занимала уголок моего сердца. Я был так благодарен, что она все еще считает меня своим другом. Уже не любовником, но чем-то гораздо большим.

Ребекка уже спала, когда я вошел в нашу комнату. Двери на балкон были широко открыты, что позволяло лунному свету заливать комнату. Она лежала на боку поверх покрывала, одетая в майку и крошечные трусики. Я разделся и пристроился позади нее, стараясь не потревожить спящую женщину. Я положил руку ей на бедро, а ее рука поднялась, чтобы переложить мою на ее упругую грудь

Она перевернулась на спину, повернув свое лицо к моему.

– У нас все хорошо? – прошептала она.

– Да, – ответил я, нежно поглаживая мягкие волосы, обрамляющие ее лицо.

Ее рука скользнула мне за голову, и она притянула меня к себе. Ее мягкие пухлые губы плотно прижались к моим в долгом затяжном поцелуе, от которого у нас обоих перехватило дыхание, и мы задрожали в предвкушении.

Я соскользнул с кровати, зацепил пальцами пояс ее трусиков и медленно спустил их вниз, украдкой поцеловав ее киску. Ее вздох побудил меня продолжить атаку на ее суть. Она раздвинула бедра, сдаваясь, и мой язык овладел ее телом. Длинные нежные лизания заставили ее вскрикивать, ее бедра приподнялись, чтобы прижаться к моему лицу.

Мои губы искали ее твердый узелок, поднявшийся из своего укрытия, чтобы поприветствовать меня. Она вздрогнула, когда я ввел в ее киску два пальца, теплый скользкий проход к ее центру задрожал, когда к ней подкралась ее первая разрядка. Мои пальцы загибались в поисках места, ведущего прямо к ее центру удовольствия. Ее крики удовольствия были доказательством того, что я его нашел.

– О, Боже, я так люблю тебя, – задыхалась она между стонами. Ее тело дергалось и извивалось. Она напряглась, и ее стоны перешли в долгий протяжный крик удовольствия, когда она кончила, долго и сильно... Ее глаза закатились, и она упала, почти потеряв сознание.

Я приподнялся рядом с ней, и она посмотрела на меня влюбленными сонными глазами.

– Спи, – пробормотал я.

Она благодарно посмотрела на меня и подняла руки. Я стянул с нее майку, и мы скользнули под одеяло. Она свернулась калачиком на боку, а я свернулся калачиком позади нее. Она прижалась ко мне спиной и вздохнула, когда я обхватил ее, сжав рукой ее грудь. Я чувствовал, как она пытается ответить, но почти сразу же ощутил, как она расслабилась и заснула. Я лежал и слушал ее дыхание, ее запах опьянял. Мои веки начали опускаться, и пока мои пальцы погладили шелковистую мягкую кожу, я присоединился к Ребекке во сне.

***

На следующее утро меня разбудило ощущение тепла и неги. Ребекка скакала вверх-вниз по моему утреннему стояку, ее пальцы теребили узелок ее клитора. Увидев, что я смотрю на нее, она улыбнулась и наклонилась, чтобы поцеловать меня.

– Ооо, как хорошо, я рада, что ты решил ко мне присоединиться. Он был слишком хорош, чтобы зря терять время, – задыхалась она.

– Как давно, – задыхался я, чувствуя, как от ощущений у меня сжимаются пальцы ног.

– Достаточно, чтобы я стала близко, любимый, я хочу, чтобы ты кончил вместе со мной.

Я начал двигаться навстречу ей, и она ахала и выкрикивала мое имя.

– Ооо, Майкл, я так тебя люблю. – И ее глаза начали терять фокус.

Ее соски были твердыми точками, подпрыгивавшими у меня перед глазами, и я поймал один из них, сжал между пальцами и потянул.

– Ёооообб!.. – закричала она, и я почувствовал, как гладкие стенки ее чувственного прохода сжались вокруг меня, когда она кончила. Она содрогнулась, ее подбородок склонился вниз, касаясь груди, свободная рука прижималась к моей груди, поддерживая ее вес. Слезы неудержимо бежали по ее щекам. Слезы радости. Слезы боли. Слезы любви.

Мой член пульсировал внутри нее в поисках разрядки, и я сделал пару интуитивных толчков.

– Нееет, – задыхалась она. – Пожалуйста, не двигайся секунду, я чувствую себя такой полной.

Я сделал пару глубоких вдохов, заставляя себя расслабиться. Она легла на меня, мой налившийся член все еще был глубоко внутри нее.

Она с упреком посмотрела на меня:

– Ты ведь не кончил?

С рычанием я перевернул ее на спину.

– Моя очередь, – буркнул я.

– Блядь, да! – закричала она, обхватив ногами заднюю часть моих бедер.

Я погружался в нее короткими быстрыми толчками, и она двигалась навстречу каждому толчку.

– Люби меня, заполни меня, – скандировала она, упираясь пятками в мои бедра, побуждая меня входить глубже и сильнее.

Ломота в моем паху нарастала, и я чувствовал, как мой член набухает, а яйца напрягаются, по мере того как я все ближе подхожу к удовлетворению. Я хрипел от каждого толчка, а слова Ребекки превратились в бессмысленные стоны. Она оргазмировала, ее ногти впивались в плоть моих плеч. Ее шелковистый проход сжимал мой ствол, вытягивая из меня оргазм.

Я кончил с нечленораздельным стоном, сперма хлынула, покрывая внутреннюю часть ее киски, когда я вонзился в нее последние пару раз, прежде чем перекатить нас на бок, все еще соединенных.

Восстановив дыхание, мы смотрели друг на друга, мой член ответно дергался, когда ее шелковистый проход подрагивал в небольших послеоргазменных спазмах.

***

Хотя на дворе был декабрь, итальянская Ривьера все еще грелась в лучах солнца. Дети были в восторге от того, что нашли бассейн, поэтому остальным приходилось внимательно следить за ними. Вскоре, однако, у них появилось множество дополнительных нянек.

Франческа всегда привлекала самых ярких моделей, которые жаждали быть изображенными на одной из ее картин. На вилле было несколько гостевых коттеджей, расположенных на обширной территории, и обычно в них проживало несколько ее любимых натурщиц. Для меня это была хорошая новость, так как быстрого звонка по Skype с видом на заднем плане моделей, лежащих у бассейна, было более чем достаточно, чтобы заставить лучших из моей команды отказаться от своих рождественских планов и забронировать ближайший рейс.

На следующее утро мы с Ребеккой приехали в аэропорт, чтобы встретиться с моей командой. Оуэну и Логану было около двадцати лет, и они работали на меня с тех пор, как в восемнадцать лет окончили школу. Они были друзьями одной из дочерей Линды, и как раз Линда убедила меня дать им шанс. Они попали под подозрение закона и оба находились под следствием за компьютерные преступления. Я взял их к себе и показал, что легально взламывать компьютерные системы в поисках преступников – это не менее, если не более весело, и за это еще можно получать деньги. Они были моим секретным оружием, их эффективность была близка к 100%, и я уже натравил их на нашу текущую проблему.

Они, как и все сотрудники MJ Financial Services, стали членами моей семьи. Джессика называла этих двух дядек Оуэном и Логаном. Я часто заставал своих детей сидящими на их коленях, маленькие ручки лежали на клавиатурах, счастливые улыбки отражалась от светящихся мониторов.

Двое хакеров, потому что на самом деле они были именно ими, вышли из зала прилета, толкая перед собой багажную тележку с тремя большими черными чемоданами.

Я улыбнулся и спросил:

– Вы случайно не в армию собирались? – кивнул я на тележку.

– Что? – спросил Логан.

– Чемоданы.

– О, это не наши, мы налегке, – и он переложил свой рюкзак с одного плеча на другое. – Это как раз то, что нам понадобится для работы.

Нам удалось втиснуть чемоданы в багажник машины, закрыв крышку с помощью веревки.

Во время поездки Оуэн и Логан рассказали о том, что им удалось сделать на сегодняшний день.

– Твой Маркус...

– Не мой, совсем не мой! – огрызнулась Ребекка.

– Э-э-э, ну, он – мерзкий тип, но очень осторожный, – продолжил Оуэн. – Мы нашли несколько счетов, и все они кажутся законными, но, похоже, он живет не по средствам. Он упоминался по меньшей мере в полудюжине бракоразводных процессов и в нескольких делах об установлении отцовства.

Логан прервал его, явно не желая, чтобы Оуэн занимал центральное место.

– Майкл, мы не смогли пробиться через брандмауэр корпорации Дональдсон, но из того немногого, что нам удалось получить, кажется, что происходит что-то очень странное.

– Например? – спросил я.

Он покачал головой, прежде чем ответить:

– Не хочу строить догадки, в данный момент это – просто ощущение.

– Ну, вы знаете, что нам нужно! Что-то на Маркуса и Роджера, достаточно серьезное, чтобы последствия заставили их забыть о Ребекке.

– Насколько авантюрными мы можем быть?

– Насколько угодно, но ничего такого, что можно было бы отследить.

На это оба мои хакера усмехнулись. Оуэн заговорил от имени обоих:

– Босс, вы сделали нас частью своей семьи, а мы защищаем семью. Если бы не вы, мы оба уже сидели бы за решеткой. Вы нашли для нас способ легально делать то, что мы делаем лучше всего, но мы не забыли свои старые трюки.

С этими словами они опять откинулись в креслах и стали наблюдать за проплывающей мимо сельской местностью.

Мы доставили их и их оборудование в один из гостевых коттеджей. Первым делом они обновили и защитили домашнюю сеть Франчески. Затем исчезли в затемненной комнате и возобновили преследование наших целей.

***

На следующее утро радостные крики детей и их прекрасных нянь выманили двух моих троглодитов из их мужской пещеры, моргающими от яркого солнечного света. С бледной кожей, проглядывающей из-под шорт и футболок, они осторожно вышли, в защитном жесте прижимая к груди ноутбуки. Они подошли к тому месту, где в тени во внутреннем дворике сидели Франческа, Ребекка и я.

Их взгляды постоянно устремлялись в сторону скудно одетых женщин вокруг бассейна, и мне пришлось кашлянуть, чтобы привлечь их внимание. Они сели с озадаченным выражением лица.

– Кто все эти женщины?

– Большинство из них – студентки Генуэзского университета, – заговорила Франческа. – Я преподаю курс по изучению жизни, и набрала их в качестве моделей для студентов-художников. Лучших из них я использую в качестве натурщиц для собственных картин.

Она бросила на нас с Ребеккой полный надежды взгляд.

– Я все еще надеюсь, что моя любимая пара моделей опять согласится поработать для меня.

– Боже милостивый, сколько раз ты хочешь нас рисовать? – фыркнул я.

Она улыбнулась:

– Никогда не будет слишком много, – и наклонилась, чтобы поцеловать меня в щеку.

Ребекка обратилась к двум нашим спутникам:

– Итак, ребята, что мы имеем?

Инициативу взял на себя Оуэн:

– Мы подходим к проблеме с двух сторон. Я сконцентрировался на Маркусе, и это дело идет довольно хорошо. Логан пробивает брандмауэр корпорации; он добился некоторого успеха в одной из их небольших компаний в Индии. Как только он сможет пройти через брандмауэр, мы сможем подключиться к их сети.

– Нет никаких шансов, что они смогут отследить что-то до нас, не так ли?

Оба с возмущением посмотрели на меня:

– Ни единого шанса, босс! Мы проходим через такое количество анонимайзеров, что даже голова кружится.

– Что у нас с Маркусом? – спросила Ребекка.

– О, у него много неприятностей, помимо того дела, в которое была вовлечена ты, Ребекка. На него имеется открытый приказ в штатах за непредоставление образца ДНК в деле об отцовстве. В Испании есть женщина, утверждающая, что десять лет назад он на ней женился.

– Мы можем это использовать?

Ребекка покачала головой:

– О них я уже знала, они всплыли в самом начале расследования, более того, есть еще несколько. Нам нужно знать, нет ли чего-то, что может использовать против него обвинение. Ему было все равно, он с удовольствием играет плохого мальчика, и это – большая часть того, что привлекает в нем женщин. Он заставляет вас чувствовать, что именно вы будете той, кто вылечит его от его плохих привычек.

Она бросила на меня извиняющийся взгляд.

– Прости, Майкл, сейчас я уже знаю, но тогда думала именно так. Полагаю, Оуэн, тебе нужно посмотреть, почему мой отец так хотел, чтобы я общалась с Маркусом. Давление, которое я получала от него, чтобы радовать Маркуса, было намного больше, чем требовалось по делу.

Ребята отправились обратно в пещеру, и мы не видели их еще два дня. О том, что они все еще живы, мы узнавали лишь по тому, что в пещеру попадали подносы полные еды и напитков, а через некоторое время появлялись пустые.

Утром третьего дня нашего пребывания приехали Карен и мои родители. Я делил свое время между отдыхом с семьей и использованием доступа Ребекки к компьютерной сети Уинтерс. Ни один из ее доступов еще не был аннулирован.

Вскоре я выяснил почему: хотя Ребекка передала копию своего заявления об уходе менеджеру по персоналу, и Конрад, и ее дедушка приказали им его игнорировать. Всем сотрудникам было разослано общее письмо, где говорилось, что по семейным обстоятельствам Ребекка находится в двухмесячном оплачиваемом отпуске, а все вопросы по ее делам следует адресовать Конраду.

Как я уже говорил, прошло два дня, прежде чем мы увидели торжествующих Оуэна и Логана, выбегающих из коттеджа и с восторженными криками прыгающих в бассейн.

Потрепанный Логан вытащил себя из бассейна и закричал:

– Мы взломали его, босс. Мы залезли на их конфиденциальный сервер электронной почты, а эти идиоты в своих электронных письмах написали данные для входа.

Они с Оуэном перепрыгивали с ноги на ногу в нетерпении рассказать нам, что они нашли. Мне пришлось успокаивать их, пока мы все не собрались на террасе. То, что они рассказали, потрясло нас.

Начал Логан:

– Ребекка, ты знаешь, что у твоего отца чертовски много долгов? За последние пару лет он сделал много неудачных инвестиций.

Она удивленно покачала головой.

– Ты задавала нам правильный вопрос, но под неправильным углом. Дело не в том, почему твой отец хотел, чтобы ты осчастливила Маркуса. А в том, что именно Маркус хотел от твоего отца, чтобы включить его в свой и Роджера план. Ответ – тебя!

– Что?! – прошептала Ребекка.

– Мы смогли взломать его личную почту. Похоже, он зациклился на тебе, с тех пор как вы встретились на яхте. Там много писем о тебе женщине по имени Сильвия. Он пытался сблизиться с тобой в течение нескольких лет.

Оуэн подхватил его рассказ.

– Роджер – генеральный директор компании Donaldson, но у него менее одного процента акций. Он до сих пор занимает эту должность только благодаря соглашению с советом директоров, заключенному его покойным отцом. Но предвестник его ухода уже рядом. Его время на посту генерального директора ограничено, и если он уйдет, Маркус потеряет своего главного сторонника. Они с Маркусом придумали план по разделению активов компании.

– Чей это план? – спросил я.

– Документы говорят о том, что первоначально все придумал Маркус. Он отвечал за европейское подразделение. Несколько отдельных компаний в этом подразделении имеют потенциал быть чрезвычайно прибыльными. Похоже, что они с Роджером решили скрыть этот потенциал. Затем им требовалось создать ситуацию, в которой совет директоров активно стремился бы передать эти ценные компании корпорации по сильно заниженной цене.

– Дело о европейском суде, – сказала Ребекка, в ее голосе слышалось понимание.

– Он сам себя подставил, – сказал Логан. – Они сделали это, чтобы снизить стоимость компаний.

– Но не получили контроля над этими компаниями, – сказал я. – Разве это не был выкуп акций руководством?

– Они – доверенные лица, работающие на холдинговую компанию, созданную Роджером и Маркусом. Их цель состоит в том, чтобы через пару лет провести фиктивный выкуп холдинговой компании, которая переоценит компании по их реальной стоимости. В итоге Роджер и Маркус получат активы стоимостью в десять раз больше, чем за них заплатили.

Оуэн сказал:

– И тут в дело вступает твой отец, Ребекка. Для создания холдинговой компании им требовался адвокат, человек, которому они доверяют и который в достаточно отчаянном положении, чтобы помочь им обмануть корпорацию.

– Мой отец?

– Да, он учился с Роджером в университете, состоял с ним в братстве. Роджер знал о финансовых проблемах твоего отца. В результате сделки твой отец получил изрядную сумму денег и миноритарную долю в холдинговой компании. Этого достаточно, чтобы расплатиться с долгами, и еще чертовски много останется.

Мы все были ошеломлены полученными откровениями, но они не отвечали на все оставшиеся вопросы.

– Подождите минутку, – сказал я. – Итак, они использовали угрозу судебных дел, чтобы избавиться от фирм в Восточной Европе, но откуда они знали, что судебные дела сойдут на нет?

– Потому что у них в кармане – высокопоставленный чиновник в министерстве финансов Румынии. За часть суммы он гарантировал, что дела будут прекращены. Они убедили остальных членов совета директоров, что если те разрешат так называемый выкуп акций руководством, то румыны будут готовы прекратить судебные дела. С точки зрения Совета директоров, это – беспроигрышный сценарий. Корпорация избавляется от плохо работающих компаний и не подвергается штрафам, которые могут исчисляться сотнями миллионов евро.

– Зачем Маркусу подвергать себя риску? Он ведь еще не вне опасности! – прокомментировала Карен. – Ему еще предстоит столкнуться с обвинениями ЕС, а штрафы за них немалые.

– Вот тут они и облажались, – сказал Оуэн. – Все фирмы, на которые они нацелились, предположительно полностью базировались в Румынии, и преследовать его должно было румынское правительство. Именно поэтому они так хотели, чтобы Ребекка спасла Маркуса.

– И они подкупили ответственного министра?

Он кивнул:

– Но у одной из фирм был очень маленький филиал в Польше. Когда румыны сняли обвинения, заинтересовалось ЕС, потому что преступление пересекало границы. Они подняли это дело и решили сделать из Маркуса пример.

Ребекка все еще выглядела растерянной.

– Но папа подталкивал меня к Маркусу задолго до того, как этим делом занялось ЕС.

Логан сказал:

– Это то, о чем мы сказали раньше. Маркус зациклился на тебе, ты стала для него целью, которую он должен был достичь любой ценой. Когда Роджер захотел привлечь твоего отца, и Маркусу стало очевидно, насколько отчаянно твой отец нуждается в деньгах, он увидел в этом свою возможность. Маркус потребовал от твоего отца, чтобы ты тесно сотрудничала с ним. Он был достаточно высокомерен, чтобы быть уверенным, что его природное обаяние покорит тебя. Очевидно, Майкл твоему отцу не очень нравился, и он с удовольствием помогал Маркусу.

Логан повернулся ко мне:

– Вы заметили увеличение количества дел, переданных вам, которые требовали достаточно длительных поездок?

Я задумался и понял, что он прав, поэтому кивнул.

– Это их рук дело: они рекомендовали вас всем компаниям, с которыми взаимодействовали. Они пытались перегрузить вас делами и изолировать от вас Ребекку.

Наглость их планов ошеломила меня.

– Сколько из этого является фактом, а сколько – домыслом с вашей стороны? – спросил я их.

Они посмотрели друг на друга, и через несколько мгновений Оуэн ответил:

– Примерно 70/30. Нам пришлось заполнить несколько пробелов, но большая часть – это факты. Но мы не сможем представить это суду, ничего из этого не было получено законным путем.

– Зато мы можем анонимно отправить детали в совет директоров Дональдсон и прокурорам ЕС, – с надеждой добавил Логан.

– По обе стороны пруда имеются несколько журналистов, которым мы тоже могли бы отправить пакет информации, – сказал Оуэн. – Ее никогда не смогут отследить до нас.

Я встал и жестом попросил Ребекку последовать за мной на другую сторону террасы.

– Если мы это сделаем, то, скорее всего, твоего отца это погубит, – сказал я.

Она задумалась над моими словами.

– Он меня не волнует, меня волнует моя мать. Последние пару лет они с папой живут раздельно. Она независима, богата, а их дом всегда был на ее имя, так что, давай.

Мне не нужно было думать, моя реакция была мгновенной.

– Сделайте это! – обратился я к Оуэну и Логану.

Они ухмыльнулись, дали друг другу пять и поспешили в свой коттедж.

Последний ход

Послесловие

Мы оставались на вилле до Нового года, поэтому пропустили начало разгрома. Оуэн и Логан собрали пакет со всей информацией и всеми нашими выводами. Они проверили все, убедившись, что удалили все следы своей незаконной прогулки по Интернету.

В дополнение к совету компании Дональдсон и прокурорам ЕС мы решили отправить информацию паре журналистов-расследователей, специализирующихся на финансах; один из которых жил в Америке, а другой – в Англии.

Оуэн убедил меня добавить в этот список своею подругу, блоггершу, ее звали Джиллиан, и она была гением. Как только она опубликовала эту историю, ее сайт набрал более ста тысяч посещений за первые 48 часов.

***

Мы уже несколько дней как вернулись в Великобританию, когда получили первый реальный сигнал о том, что семена начинают давать всходы. Позвонила мама Ребекки, чтобы поздравить нас с Новым годом. После этого звонка Ребекка сказала, что ее отца допрашивали в ФБР.

Шесть месяцев спустя мы смогли подвести итоги всего произошедшего. Список был обширным.

Ассоциация адвокатов штата Джорджия лишила отца Ребекки квалификации, и в настоящее время он отбывал двухлетний срок в федеральной тюрьме с низким уровнем безопасности. Он заключил сделку о признании вины, повернув улики государства против остальных заговорщиков. Мать Ребекки, Рэйчел, решила, что с нее хватит, и находится в процессе развода с Конрадом. Следующие пару месяцев она будет жить у нас, полностью избаловав своих внуков.

Роджеру грозит минимум десять лет за решеткой и штраф, в котором больше нулей, чем годовой доход некоторых небольших стран. Корпорация Дональдсон также подала на него в суд, чтобы попытаться вернуть мошеннически проданные компании. Он потеряет все. Его жена, Пэм, пошла по стопам Рэйчел и разводится с Роджером.

Ребекка работает на полставки в группе по защите прав женщин, расположенной в Брайтоне. Через пару месяцев у нее будет перерыв, так как она ждет нашего третьего ребенка – результат, как мы думаем, довольно интимной сессии натурщиков, которую мы провели для Франчески на Рождество. Ну, она хотела подлинности, а мы немного увлеклись. Получившаяся картина – потрясающа и живет над нашей кроватью, на случай, если в старости нам понадобится вдохновение.

И, наконец, Маркус. Получил ли Маркус по заслугам? Да, черт возьми, получил. Румыны хотят заполучить часть его. ЕС тоже, а американцы хотят получить то, что осталось. Есть еще китайский «бизнесмен», желающий провести долгий разговор о деньгах, которые он ему одолжил для финансирования первоначальной покупки румынских компаний. В настоящее время он сидит в тюрьме в Румынии, в одной камере с парой неонацистов, и это, вероятно, самое безопасное для него место. Джеральдин считает, что ему будет за семьдесят, прежде чем он получит право на условно-досрочное освобождение.

Мы с Ребеккой видели его во время его последнего выступления в суде и едва узнали. Он стоял в клетке для подсудимых, его лицо было покрыто старыми синяками, и он выглядел по меньшей мере на десять лет старше. Не похоже, что он был лучшим другом своих сокамерников. Его глаза обшарили суд и остановились в шоке, когда он увидел нас. Ребекка стояла так, что он мог видеть, что она беременна. Он побелел, затем отвернулся. Больше он на нас не смотрел.