Персонажи и события в этой истории вымышлены, любое сходство с историей или реальными людьми, прошлыми, настоящими или будущими, - чистое совпадение.

Дима:

Здравствуйте, меня зовут Дима, мне 26 лет, рост метр восемьдесят, и я пропадаю в спортзале пять дней в неделю, так что у меня довольно рельефная мускулатура. Что ещё вам следует знать обо мне, чтобы понять случившуюся со мной под Новый год историю? Я самый младший из пяти братьев и сестер, пятнадцать лет отделяют меня от старшей сестры. Так что, признаюсь, насколько мне известно, я был неожиданным и не самым долгожданным ребенком для моих родителей. Так же, для полного понимания произошедшего со мной в новогоднюю ночь, я должен представить вам свою семью, начиная с моей первой сестры. Её зовут София, ей 41 год. Затем ещё одна сестра по имени Жанна, которой 43 года. Затем брат Петя, которому 44 года, и мой старший брат Миша, которому 47 лет. И, наконец, мои родители, которые всё ещё в отличной форме. Это моя мама Галя, 62 лет, и мой отец Иван, 66 лет. Оба по-прежнему очень активно занимаются спортом и выглядят довольно моложаво. Что касается меня, то я не женат и у меня нет детей, в отличие от моих братьев и сестер. София замужем за Павлом, которому 44 года, и у них двое детей. Еще есть Жанна, которая состоит в отношениях с Андреем, 44 лет, у них четверо детей. У Романа и его жены Нади только одна дочь. И, наконец, Миша и его жена Таня, у которых было двое сыновей. Забавный маленький факт: Элла и Коля родились в один день в одной больнице, с разницей в несколько минут. Итак, сегодня днем 31 декабря я направляюсь в домик, который арендовала моя семья, чтобы мы могли все вместе встретить Новый год. Фактически, это два домика, которые мы арендовали, потому что одного дома было бы недостаточно для того, чтобы мы все могли там переночевать. Итак, есть дом для новогоднего торжества, и дом-ночлег. Ничего особенного.

После срочного вызова я направился на празднество на своей рабочей Тойоте Дюна, грузовичке, оборудованном буксирной платформой. Я работаю сам по себе, в своей собственной компании, специализирующейся на перевозке тяжелого оборудования, и иногда меня также вызывают для буксировки сломанных машин. По дороге я слушаю новогодние песенки по радио, прерываемые время от времени специальными прогнозами погоды, объявляющими, что в нашем регионе будет метель, которая, вероятно, начнется ранним вечером. Когда я приезжаю в пункт назначения, натикало уже восемь вечера. Когда я выхожу из машины, уже навалило сантиметров двадцать снега. Взяв свои пакеты с подарками и чемодан с вещами, я иду на наш семейный праздник в дом. После стандартных обнимаешь я кладу свои пакеты у подножия новогодней ёлки, и оставляю свой чемодан в комнате на первом этаже, которая служит складом для багажа. Затем я присоединяюсь к остальным родственникам в гостиной, чтобы немного поговорить. В нашей семье принято на праздники одеваться в карнавальные костюмы. В соответствии с традицией, я одет как пират, в леггинсы с красными, зелеными и белыми полосками, рубашку, сочетающуюся с леггинсами, и свитер с красным оленем на груди, и зелеными туфлями с красными шнурками на ногах. Ну и треуголка с перевязанным глазом. К счастью, все парни одеты одинаково нелепо, иначе это было бы позором для моего эго.

Марина:

Привет, меня зовут Марина, мне 19 лет, рост 165 сантиметров, и я довольно стройная девушка. Уже три месяца я встречаюсь с Колей, сыном Тани и Миши. У меня светлые волосы, зелёные глаза и прозрачная молочная кожа. Я учусь в институте на биолога. Коля заранее предупредил меня о семейных традициях, так что я отправилась в магазин приколов и купила себе рождественский набор: платье в стиле фарфоровой куклы, слегка прикрывающее мои колени. Итак, моё платье из голубого бархата с белой каймой из искусственного меха у основания юбки и V-образным вырезом спереди, полностью закрывающим мою грудь второго размера. На голове у меня белая блестящая повязка в виде короны, а на ногах пара белых нейлоновых чулок, края которых иногда появляются из под моего платья, а на ногах пара голубых мокасин с красной пряжкой на каждой. Для макияжа я выбрала смесь красного цвета на губах и щеках, голубого цвета тушь и более темный зеленый карандаш в качестве подводки для глаз. После того, как нас по пути накрыла метель, мы, наконец, задержавшись на пару часов, прибыли к месту назначения часов в восемь вечера.

Дима:

Пока мы с моим братом Романом суетимся на кухне, помогая женщинам относить посуду к огромному столу, я слышу, как Коля входит в дом, но с места, где я нахожусь, я не вижу ни его, ни его новую девушку, которую я никогда раньше не видел, а только слышал о ней. Пора садиться за праздничный стол, но опоздавшие заняты размещением своих вещей. Итак, я, наконец-то, сажусь на одну из двухместных скамеек, расположенных почти в конце стола. Справа от меня моя сестра София, а напротив мой старший брат и его жена. Элла сидит на скамейке слева от меня, а её родители сидят перед ней.

Марина:

Сложив вещи в отведённой нам комнате, я подхожу к столу. Собираясь присесть рядом с Колей, и понимаю, что мы не сможем сидеть на одной скамейке. Место рядом с ним было уже занято. Пока решала, где мне сесть, Коля показывает мне место на скамейке рядом с его дядей, не оставляя мне выбора, кроме как сесть рядом с Димой. Так что я приземляюсь возле него и, как обычно, когда сижу за столом, тут же по привычке снимаю туфли и ставлю их под скамейку, а ноги по йоговски складываю под себя. Его дядя, кажется, не заметил моего присутствия, и я пользуюсь этой возможностью, чтобы наклониться к Коле, чтобы попросить его, если это возможно, чтобы Элла поменялась со мной местами. Это не значит, что я недружелюбная девушка, но я не знаю его дядю и считаю нормальным делить одну скамейку с моим парнем, а не с чужим мужчиной. Но когда я наклоняюсь к Коле, я теряю равновесие, и мои ноги ударяются о правый бок дяди Димы.

Дима:

Пока я болтал со Светой, почувствовал, что кто-то сел рядом со мной, но слишком увлечённый разговором с моей сестрой, я почти не обращаю внимания на то, что происходит рядом. И тут я слышу невольный вскрик испуганной женщины, и в то же время чувствую удар слева, в бедро. Я рефлекторно хватаю то, что меня ударило, поворачиваясь на скамейке, и мне становится понятно, что это ноги девушки Коли ударили меня. Она поворачивается ко мне с наполовину испуганным, наполовину удивленным взглядом. Сквозь нейлоновые чулки я чувствую её учащенное сердцебиение.

Марина:

В тот момент, когда я покачнулась влево, я невольно вскрикиваю, и почти в то же время чувствую, что меня схватили за лодыжки, что позволяет мне избежать полного унижения перед присутствующими и не свалиться на пол ногами вверх. Удивленная, я оборачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с дядей Димой, который держит меня за лодыжки. У него крепкая хватка, но не болезненная. Это даже очень трогательно. А он смотрит на меня с удивлением, потом улыбается и спрашивает, в порядке ли я. Я просто тупо киваю головой и тут же чувствую себя немного виноватой из-за своего детско-наивного поведения, из-того, что не захотела по-дурости своей сидеть рядом с ним. С другой стороны, несмотря на то, что Коля рассказывал мне раньше о своём дяде, указав, что он был всего на шесть лет старше его, я представляла этого дядю Диму «старым пузатым дядечкой» с седеющими волосами и морщинистым лицом, в то время как у мужчины справа от меня нет седых волос, он довольно хорошо сложен и имеет лицо 26-летнего парня без морщин и со свежеподстриженной бородкой. Я улыбаюсь ему в ответ, чувствуя, как краснею с головы до пят, словно девочка-подросток, оказавшаяся лицом к лицу с самым крутым парнем в нашем городе.

Дима:

Спустя несколько секунд после того, как мой взгляд занимался изучением её лица и фигуры, я обнаружил, что чувствую к ней определенное влечение и симпатию. Наконец, мои пальцы разжались, и я отпустил её лодыжки. Я тут же отвернулся от неё, как будто у меня возникло внезапное желание поесть. Это глупо, но в конце концов, она девушка моего племянника. И кроме того, мне нужно несколько минут, прежде чем я полностью смогу прийти в себя.

Марина:

Как только дядя Дима отпустил мои лодыжки, я, чтобы он не заметил красноту застенчивости и стыда, покрывающую моё лицо, повернулась к Коле, который в это время как ни в чём не бывало вел оживлённую дискуссию со своей кузиной Эллой. Именно тогда мама Коли, Таня, заглядывая мне в глаза, спрашивает, что бы я хотела, чтобы она положила мне в тарелку. Затем она обращается к Диме и знакомит нас друг с другом, а следом к Коле, чтобы напомнить ему, что она не воспитывала его таким образом, чтобы он бросил свою девушку на произвол судьбы во время праздничного ужина. Затем, подав мне кусочек жареного гуся и салат оливье, которые она буквально заставила меня выбрать, Таня начинает со мной беседу. Мы обсуждаем всё и ничего, включая моду, мою учебу, работу Коли и т. д. Это заставляет меня частично и на всю оставшуюся часть ужина забыть момент стыда, от которого дядя Дима избавил меня почти окончательно.

Дима:

Нажравшись, как свинья, чем я обычно с детства занимаюсь во время новогоднего празднества, я встаю из-за стола и, после того, как я помог убрать грязную посуду, иду в гостиную, где веселятся дети и несколько взрослых, закончивших ужин раньше. Выполняя свой семейный долг, я стараюсь поболтать практически со всеми членами нашей большой семьи. Когда в зале собрались остальные родственники, мы начинаем распаковывать подарки детям, потом подросткам и, наконец, взрослым. Лично я заработал немного денег в виде наличных в конвертах, которыми тут же поделился со своими племянницами и племянником, к которым я присоединил Марину, девушку Коли, чтобы она не чувствовала себя посторонней на нашем празднике.

Марина:

Как только разговор с Таней закончился, я вызвалась помочь помыть посуду вместе с вместе с мамой семейства Галей, которая на протяжении всей этой работы рассказывала мне о своём сыне Диме, объясняя, какой он красивый, но при этом добрый и умный. Я подумала про себя, что она, наверное, преувеличивает его достоинства, но позже быстро убедилась, что бабушка Галя вовсе не фантазирует. Пока разворачивали новогодние подарки, я услышала, как кто-то зовет меня, чтобы вручить подарок. Вы должны знать, что в этой семье распределение подарков происходит по возрастанию возраста. Подойдя к месту, предназначенному для выполнения этой задачи, я чувствую, как слезы текут из моих глаз по щекам. Под вопросительным взглядом некоторых присутствующих, я оправдываюсь, что эти слезы были вызваны пылинкой, попавшей в глаз. Но на самом деле то, что я получаю подарок на Новый год, меня необыкновенно растрогало. Итак, я получила серебряный кулон от Коли, четыре тысячи рублей от Димы и набор для макияжа от Тани и Миши. И я, выражая благодарность, обнимаю Колю, Таню и Мишу. Но когда я подхожу к Диме, он встает и сам крепко обнимает меня. Это объятие для меня - бальзам на моё сердце. Дима внезапно смахивает все мои слезы тыльной стороной своей ладони. И, наконец, я снова сажусь, совершенно сбитая с толку, на своё место рядом с Колей, по другую сторону которого сидит Элла.

Дима:

Когда Марина садится на почетное кресло у подножия новогодней ёлки, я замечаю, что она плачет и что её извинения о пылинке, попавшей в глаз, звучат фальшиво. Затем она подходит ко мне, чтобы поблагодарить за подарок. Я встаю и крепко обнимаю её, инстинктивно чувствуя, что ей это сейчас очень нужно. Когда я разжимаю объятия, которые длились всего несколько секунд, она улыбается мне и возвращается к своему Коле.

Марина:

Чем больше времени проходит за праздничным столом, тем меньше его я провожу с Колей, который, кажется, проявляет интерес только к своей кузине Элле. Я не ревнива от природы, но есть определенные красные линии, как модно сейчас выражаться, которые нельзя переходить. Я твёрдо убеждена, что нельзя игнорировать меня в пользу другой женщины. Короче говоря, не желая устраивать скандал на новогоднем праздновании, я была намерена объясниться с Колей, когда мы вернёмся в город. Так что я не собираюсь забиваться в свой уголок и сидеть там обиженным зверьком. Пока детей отводили в соседний домик на ночёвку, началась вечеринка для взрослых. Глава семейства Иван достал свою гитару, а Галя, вытащив микрофон, запела, и вечеринка продолжилась по старинке, как в добрые советские времена. Именно в этот момент я поняла, что Коли и его двоюродной сестры Эллы, нет в комнате. Растроенная, я неуклюже пытаюсь изображать веселье.

Дима:

Пока родители укладывают детей спать, я, пользуясь случаем, иду на кухню и готовлю алкогольный «Пунш» с фруктами. Когда я вернулся, мои предки раскрывали свой музыкальный талант, заставляя танцевать своих отпрысков и их супругов под свои песни. Потом я замечаю, что Марина осталась одна в своём углу, откуда она пытается пообщаться с остальными членами нашей семьи, ободряюще комментируя и поздравляя танцоров. Подойдя к ней, я приглашаю её на танец, и она почти сразу же соглашается.

Марина:

Когда я уже собираюсь поддаться своим чувствам и заплакать, ко мне подходит Дима и предлагает потанцевать со мной. Я с радостью принимаю это приглашению, и это несмотря на то, что меня не особо тянет к музыке и танцам, тем более групповым, вроде Летки-енки. И, к моему удивлению, мне удается без особого труда следовать в такт танцевальным движениям группы. Кроме того, каждый раз, когда я контактирую с Димой, я чувствую, что он становится для меня всё более и более эмоционально привлекательным.

Дима:

Потанцевав несколько танцев, я предлагаю Марине сделать перерыв, и она следует за мной к чаше с «Пуншем». Налив нам по бокалу, я сажусь на один из диванов в гостиной, а Марина присаживается рядом со мной. Затем, около часа ночи, мои родители решают лечь спать, и под под аплодисменты родственников они отправляются в свою спальню. Именно тогда начинается момент, когда все оставшиеся гости рассказывают друг другу анекдоты и реальные истории, от самых невинных до самых непристойных.

Марина:

С того момента, как Дима пригласил меня танцевать с ним, я стала считать его своим партнером на этот новогодний вечер. И очень плохо, если это разозлит Колю, но он сам виноват - просто нужно было уделять мне хотя бы минимум внимания. Затем, поздравив родителей Димы, я сажусь рядом с ним на диван, чтобы послушать анекдоты и смешные истории. Затем, один за другим, родители ложатся спать, пока в гостиной не остались только я и Дима.

Дима:

Я думал, что Марина вскоре отправится к Коле, но этого не произошло. Странно, но меня это не огорчает, скорее, наоборот, радует. Но с другой стороны, я начинаю задаваться вопросом, какие вдруг могут быть такие «тесные» отношения между Колей и его двоюродной сестрой Эллой. В конце концов, разве они не ходят в одну школу и не живут в одном доме. Это не тот случай, когда встречаются два человека, у которых не было возможности видеться друг с другом долгое время... Поскольку в гостиной остались только я и Марина, я спрашиваю её, что происходит между ней и Колей. Но она, похоже, тоже не понимает поведения своего парня. И я говорю ей, что собираюсь вернуться домой и мне было приятно с ней познакомиться.

Марина:

Вопрос Димы, на который я не нашла удовлетворительного ответа, возвращает меня к реальности. Затем, когда он сказал мне, что собирается вернуться к себе домой, мне стало немного грустно, но я понимаю, что он живет недалеко отсюда и хочет лечь спать в свою собственную постель. Мне это чувство до боли знакомо. И, наконец, понимая, что усталость одолевает меня, я решилась пойти за вещами, надеть ночную рубашку и принять душ перед сном. Когда я иду к ванной в конце коридора, я слышу шум из комнаты, которую занимала Элла. Подстрекаемая любопытством и тем фактом, что дверь спальни, предназначенная для Коли, была приоткрыта, я открыла дверь, из-за которой доносился шум, и увидела лежащую на кровати Эллу, обнаженную, вытянувшуюся на ней на спине, раздвинув ноги, и Колю, оседлавшую её сверху. Он целует её, одновременно ритмично двигаясь нижней частью тела вперед и назад. Мне требуется почти минута, чтобы понять, что они занимаются сексом. Впервые увидев такое наяву, загипнотизированная происходящим, я не могу отвести взгляд от этого эротического видения. Затем, постепенно восстанавливая свои чувства, я отворачиваюсь. Эта сцена рождает в моей голове сумасшедшие фантазии. И, наконец, не выдержав, я убегаю от растущего внутри меня возбуждения. Направляюсь к выходу из дома, унося с собой пальто, ботинки, а, заодно, мой стыд и гнев, как говорится, на себя саму, не замечая присутствия Димы, которого, как оказалось, уже нет рядом со мной.

Дима:

Когда Марина поднимается на второй этаж, я решаю сварить себе кофе перед выходом из дома, не намереваясь ночевать здесь, несмотря на пургу. Я знаю, что с моим «грузовичком» мне не составит особого труда добраться домой. Пока я спокойно наслаждаюсь чашкой кофе, замечаю, как мимо проходит Марина с пальто и сапогами в руках. Она направляется к выходу. Чисто рефлекторно я ставлю наполовину выпитую чашку кофе на журнальный столик и бегу за девушкой, которая выходит, закрывая дверь прямо перед моим лицом. Я хватаю своё пальто, ботинки и выхожу следом за ней. Поначалу я ничего не вижу из-за метели, потом различаю черную человеческую фигуру на белоснежном асфальте, направляющуюся к дороге. Не долго думая, я иду за ней и догоняю менее чем за минуту. И, прежде чем я успеваю что-то сказать или сделать, она роняет свои вещи и обнимает меня, а затем начинает плакать у меня на плече.

Марина:

Не чувствуя ни холода, ни ветра, я иду по снегу, мой разум сбит с толку и полон решимости сбежать куда угодно, лишь бы не остаться здесь, в этом доме. Пройдя несколько минут в белоснежной пелене снега, я чувствую, что кто-то схватил меня сзади за плечо и повернул. И вот передо мной Дима. Не задумываясь, бросив в снег свои вещи, я прыгаю к нему в объятия. Я разрыдалась, когда он поднял меня и отнёс на руках в свой грузовичок, бережно опустив на сиденье с пассажирской стороны. Затем он закрыл дверь и пошёл за моими вещами. Положив их на сиденье рядом со мной, Дима сел на водительское место и завёл двигатель машины. И тогда он наклоняется ко мне.

Дима:

По тому состоянию, в котором Марина вышла из дома, я понял, что она застала Колю и Эллу во время романтической сцены, различив в ней эротические нотки. Именно по этой причине я привёл её не назад в дом, а в мою машину. Итак, я взбираюсь на сиденье рядом с ней, отдаю ей её вещи, которые она уронила в снег, и запускаю двигатель, чтобы прогреть его и кабину. Затем, обращаясь к Марине, я спрашиваю, нужно ли ей что-нибудь. Зная, что было бы глупо спрашивать её, хорошо ли она себя чувствует или нет...

Марина:

Я рыдаю, потому что не могу ответить на его вопрос. Затем Дима притягивает меня к себе, усаживая на сиденье, и нежно обнимает своими сильными руками. Его пальто распахнуто, его тело согревает моё сквозь одежду. Через несколько минут я беру себя в руки и умудряюсь, хоть и не без труда, рассказать ему о спектакле в исполнении своего парня и его девушки, что я случайно умудрилась увидеть.

Дима:

Видя, что она ещё не может толком поговорить со мной из-за эмоций, которые всё ещё переполняют её, я подталкиваю Марину к себе, и хрупкость её тела кажется мне настолько очевидной, что всё, что я хочу сейчас - это защитить девушку. Поэтому я нежно прижимаю к себе её нежное, холодное тело. Затем, сквозь несколько рыданий, ей удалось сказать мне, что она видела, как Коля и Элла занимались любовью в её спальне. Прижимая к себе хрупкое девичье тело, я исследую её ноги и ступни, которые лежат на сиденье, как она точно также это делала в начале праздничного ужина, и понимаю, что они почти напрочь превратились в ледышку. Так что я беру одеяло, которое лежало сзади, и накидываю на неё, говоря ей, чтобы она ждала меня, пока я принесу свои вещи, и предлагаю ей подумать о том, что она хочет сделать в следующие несколько минут.

Марина:

Поскольку Дима ушел за своими вещами, я прячусь под одеялом и размышляю о сложившейся ситуации, но понятия не имею, чего хочу. При этом я прекрасно понимаю, что то, чего я не хочу, так это оставаться здесь, в доме его родителей. Итак, я подумываю, как убедить Диму отвезти меня к нему домой. Кажется, стоит пообещать ему, что уеду на следующий день, и он согласится.

Дима:

С вещами в руках возвращаюсь к прогретой кабине моего грузовичка. Я сажусь на сиденье и поворачиваюсь к Марине, которая слабым, нерешительным голосом просит меня отвезти её ко мне домой только на эту одну ночь, обещая не оставаться у меня и уехать на следующий день. Я засмеялся, сказав ей, что в моей квартире хватит места для неё, потому что у меня были две спальни, большая гостиная, просторная кухня и ванная, так что она могла оставаться там, сколько ей заблагорассудится. С этими словами я тронулся с места и отправился навстречу пурге, чтобы добраться домой.

Марина:

Когда Дима завёл свою машину, я использовала свою сумку в качестве подушки, подложив её себе под голову. Я вытянулась на сиденье головой к двери, мои ноги, всё ещё мокрые и замерзшие, опираются на правую ногу Димы, и тут на меня накатывает дрёма.

Дима:

Когда я выезжаю с парковки, чувствую, что мокрые, замерзшие ступни Марины опираются на мою правую ногу. Тут же предлагаю Марине снять чулки, но она просит меня помочь ей сделать это. Я подтягиваю её ступню с правой стороны, берусь за чулочек снизу и он буквально соскальзывает с её ноги. Затем я делаю то же самое с её левой ступнёй. Управляя машиной одной рукой, я кладу её колени и холодные ступни себе на бедра и согреваю их, растирая свободной рукой.

Марина:

Обессилевшая и измученная передозировкой сильных эмоций Новогодней ночи, я позволила Диме снять с меня чулки и положила ноги ему на бедра. Меня слегка потряхивало, когда он их стягивал с меня, но мои голые ноги и босые ступни согревает тепло его рук, и это помогает мне успокоиться и заснуть. Примерно через час я слышу сквозь сон, как Дима велит мне просыпаться. Чувствуя себя слишком комфортно, я не двигаюсь, просто прошу его о ещё нескольких минутах спокойствия, промычав что-то нечленораздельное. Именно тогда я почувствовала, как Дима одной рукой схватил меня за лодыжки и провел пальцами другой руки под моими ступнями. Из-за щекотки я просыпаюсь меньше чем через секунду от смеха и отчаянно размахиваю своими бедными ножками, измученными этими его сильными руками и ловкими пальцами. Он отпускает их, глядя на меня с доброй улыбкой. Дима выходит из кабины, обходит вокруг неё, открывает мою дверь и обнимает меня. Я не протестую, поэтому он ведёт меня к двери на третьем этаже, отпирает её и вводит в свою квартиру. Затем он усаживает меня на черный кожаный диван в гостиной и возвращается к машине, чтобы принести наши вещи. Лежа на диване, я оглядываюсь вокруг и нахожу, что гостиная оформлена со вкусом. Довольно неплохим. Телевизора нет, но передо мной черная компьютерная плита на большом черном столе, двумя черными динамиками и черным принтером сбоку. Справа от стола довольно неожиданно стоит глобус, несколько горшков с растениями, а также коробки с зелеными, желтыми, синими и красными огоньками, вероятно, устройства для Интернета, телефона и Wi-Fi. На кухне, погруженной в темноту, видны лишь светящиеся цифры над плитой «2:34», что, вероятно, означает время. В гостиной есть диван, на котором я лежу, журнальный столик со стеклянной столешницей, на котором лежат газеты. На стенах фотографии семейства, с которыми я только что отпраздновала Новый год и часы. Осмотревшись, я услышала, как Дима открыл входную дверь. Я поворачиваюсь и вижу, как он кладет наши вещи на пол и снимает пальто. Я встаю, чтобы помочь ему, но он показывает мне, чтобы я не двигалась и оставалась там, где нахожусь. Улыбнувшись, Дима просит меня приготовить кофе. Он включает свет на кухне и приносит мои вещи в гостевую комнату, а свои вещи - в свою, которая находится рядом. Я предполагаю, что дверь возле них - это ванная.

Дима:

Припарковав свой грузовичок на стоянке рядом с моей легковой машиной, я пытаюсь разбудить Спящую красавицу Марину. Это нелегко. Я полагаю, что она, должно быть, очень устала, но у меня нет выбора, мне нужно как-то доставить её к себе в квартиру. Так как её босые ступни были у меня на бедрах, у меня возникла дурацкая идея, как разбудить Марину, слишком заманчивая, чтобы от неё отказаться. Поэтому я хватаю её за лодыжки одной рукой, а другой щекочу мягкую и нежную кожу на подушечках подошв её ног. Эффективность этой техники оказалась удивительной. Марина тут же проснулась, но не торопилась одеть сапоги, всё ещё оставаясь босиком. Поэтому я решил отнести её домой на руках, а затем возвращаюсь за нашими вещами. Это то, чем я занимаюсь в течении минут двадцати. Я кладу Марину на диван в гостиной и иду в машину за вещами. Когда я возвращаюсь, я прошу её приготовить кофе, а сам отношу вещи Марины в гостевую комнату и застилаю для неё кровать. Когда я возвращаюсь на кухню, кофе почти готов. Именно тогда я спрашиваю Марину, чувствует ли она себя лучше и хочет ли она лечь спать сейчас, её комната готова.

Марина:

На кухне навороченная техника, шкафы цвета красного дерева и черные столешницы из искусственного мрамора. Пол из черной керамики, так что ногам довольно холодно. Именно тогда я увидела торчащие из под стола тапочки бабушкиной вязки, сине-красного цвета, и одела их. Я легко нахожу кофе в шкафчике рядом с кофеваркой, а чашки – в шкафчике рядом. Пока я жду рядом с кофеваркой, когда аппарат наварит нам кофе, на кухню заходит Дима и спрашивает меня, в порядке ли я, хочу ли я спать, и что моя кровать готова. Несмотря на усталость, я чувствую, что не готова прямо сейчас немедленно лечь спать. Я говорю Диме, что мне гораздо лучше, и я ценю то, что он сделал и продолжает делать для меня. Он слегка покраснел. Затем я быстро целую его в щёку, говоря, что мне нужно в ванную.

Дима:

Я рад услышать, что ей стало лучше. Тогда она подходит ко мне и неожиданно целует в щеку, прежде чем сказать, что ей нужно в ванную. Я был удивлен, но ничего не сказал. Когда кофе готов, я взял себе одну чашку, а вторую подал Марине. Я кладу себе сахар, наливаю немного сливок, и иду в гостиную, чтобы просмотреть газету перед сном.

Марина:

После ванной я иду в спальню, которая мне на эту ночь отвёл Дима, чтобы надеть ночную рубашку и свои тапочки. Затем я выхожу из спальни с бабушкиными тапочками в руке.

Дима:

Читая газету, я слышу, как Марина выходит из ванной в гостевую спальню. Потом она заходит ко мне в гостиную. Я смотрю на неё. На Марине красная атласная ночнушка без рукавов, но с тонкими красными кружевными бретельками. Её распущенные светлые волосы ниспадают на стройные плечи, прикрывая верх груди. На ногах у девушки красивые красные тапочки, а в руках вязаные тапочки, которые она, вероятно, позаимствовала у меня. Я говорю ей, что кофе готов, поэтому она делает крюк через кухню и, взяв чашку, предназначенную для неё, и возвращается ко мне в гостиную.

Марина:

Сидя рядом с Димой в гостиной, мы говорим обо всём и ни о чём. Я рассказываю ему, что на самом деле у меня нет семьи, мои родители алкоголики и наркоманы, которые видели во мне только источник дополнительного дохода в виде дотаций на детей и социальной помощи, что у меня не было ни брата, ни сестры, и что я никогда не видела никого из моих дядей, теток, двоюродных братьев или бабушек и дедушек. Поэтому я никогда не знала, на что похожа настоящая семейная новогодняя вечеринка. И призналась ему, что именно благодаря его семье я, наконец, узнала, что такое настоящая семья.

Дима:

Мне грустно слышать историю семьи Марины. Когда она говорит мне, что я - причина её новогодней радости, я улыбаюсь ей и говорю, что счастлив за неё. Затем заявляю, что должен лечь спать, и советую ей сделать то же самое. С этими словами я прощаюсь с ней, целую в лоб и иду в свою комнату.

Марина:

Измученная перипетиями этой новогодней ночи, я иду в свою комнату и устраиваюсь под одеялом. Но, как только моя голова касается подушки, ко мне возвращается образ занимающихся любовью Коли и Эллы, и, чтобы усилить эффект, моё воображение удлиняет продолжительность этого порнографического фильма в моей голове, а мой мозг добавляет к нему специальные эффекты... такие, как покалывание в промежности и груди. Мне жарко, и даже откинув одеяло, мне становится всё жарче и жарче. Поэтому я решаю принять душ, полагая, что это поможет мне охладиться и остудит моё разыгравшееся сексуальное воображение.

Дима:

Снимаю одежду, выключаю свет и, как всегда, забираюсь под одеяло в своих боксерах. Но, как только я закрываю глаза, в моей голове проносятся образы Марины, большинство из которых очень эротичны. Не в силах уснуть, я включаю прикроватную лампу и беру книгу с тумбочки. Чтение обычно помогает мне заснуть. Когда я открываю десятую страницу своей книги, послышался шум душа. Представляю, что им пользуется Марина, и это возвращает в мою голову эротические мысли, поэтому я снова концентрируюсь на чтении, и, наконец, звук воды из душа прекращается.

Марина:

Пока я принимаю душ, видео с Колей и Эллой в моей голове тускнеет, просто для того, чтобы уступить место новому видео, в котором образы Коли и Эллы заменены Димой и мной. Я возвращаюсь в свою комнату с банным полотенцем вокруг моего тела и, заглядывая в сумочку, ищу что-то, не зная что. Наконец, я наткнулась на кулон, который дал мне Коля, а также небольшую коробочку, обернутую рождественской бумагой, которая была изначально предназначена для Коли. Я размышляю над своим подарком для Коли пару минут и решаю отдать его Диме. Собравшись с силами, я стучу в дверь Диминой спальни.

Дима:

Когда меня наконец-то увлёк сюжет книги, я слышу, как Марина тихонько стучится в мою дверь. Я накрылся одеялом и сказал ей, чтобы она вошла. Я вижу, как дверь открывается и входит Марина, прикрывшись только полотенцем. Когда она идет вперед, я спрашиваю её, нужно ли ей что-нибудь.

Марина:

Я захожу в Димину спальню и испуганно говорю, что хочу сделать ему подарок, но загвоздка в том, что он изначально был предназначен для Коли... но он его больше не заслуживает. Я отдаю Диме коробочку, опасаясь, что он откажется от подарка.

Дима:

Удивленный происходящим, я принимаю подарок из вежливости, но меня немного раздражает то, что Марина направляется ко мне практически полностью обнажённая, идет, прикрывшись лишь одним полотенцем. Мне достаточно сложно и без того не наброситься на неё с поцелуями, а она сама приходит ко мне в спальню и провоцирует меня здесь, в моей комнате, надеясь, вероятно, что, если я поддамся своим сексуальным импульсам, она сможет с таким же успехом обвинить меня в изнасиловании. Итак, я открываю маленькую коробку с сюрпризом и обнаруживаю медальон с астрологическим знаком Девы. Я благодарю её и говорю, что ни Коля, ни я не Девы.

Марина:

Я нервно потираю руки, когда он открывает коробочку, и когда Дима объявляет, что ни он, ни Коля не Девы, я смеюсь и говорю ему, что знаю, что они не родились под этим знаком. Это я Дева... и не только. Я, к тому же, действительно девственница... Затем я замолкаю, чувствуя, как краснею с головы до пят и меня охватывает сильная дрожь, я роняю полотенце, которое прикрывает меня, но ничего не делаю, чтобы поднять его, буквально окаменев с головы до ног.

Дима:

Во-первых, я не совсем понимаю, куда она клонит... Если она Дева, зачем её предлагать мне. И вдруг до меня, тупенького, доходит, что Марина говорит не об астрологическом знаке, объясняя, что она дева, а о своей сексуальной девственности. Я смотрю вверх, на Марину, веря, что она сейчас объяснит свои странные слова, и тут вдруг, прямо передо мной, она роняет полотенце, прикрывавшее её тело, демонстрируя мне свою наготу. Мой член моментально восстал при виде её маленьких розовых и твердых грудок, плавного изгиба её бедер и и шелковистых золотистых завитков волос, не способных прикрыть вход в её приоткрывшуюся пиздюлинку. Не в силах противостоять гложущему меня желанию, я улыбаюсь ей и приглашаю лечь справа от меня под одеяло. Как только Марина проскользнула мимо меня на кровать, я нежно целую её.

Марина:

Оторопев от изумления, когда Дима вдруг пригласил меня присоединиться к нему в кровати, я забираюсь к нему на постель и проскальзываю под одеяло. Когда я устроилась рядом с ним, Дима поворачивается ко мне и нежно целует в губы. Я позволяю себе погрузиться в это сладкое ощущение тепла, которое его губы разливают по всему моему телу. Затем я беру его левую руку и кладу себе на грудь. Я вздрагиваю от прикосновения его руки к моей груди и соскам, которые он нежно и властно ласкает.

Дима:

Я с трудом могу поверить, что эта молодая женщина действительно со мной, обнаженная… и лежит рядом, пока я пью нектар с её губ. Затем Марина берет мою левую руку и властно кладет себе на твёрдую на вид грудь, но при этом нежную на ощупь. Я нежно ласкаю её грудки, продолжая страстно целовать её.

Марина:

Не отрываясь от его губ, мои руки стремятся добраться до его члена. Наши сердца бились всё быстрее и быстрее, в унисон, по мере того как наш томный поцелуй становился все более и более страстным. Одной рукой он гладит меня по спине, а другой - по заднице.

Дима:

Я беру Марину за руку и кладу её на спину рядом со мной, затем ложусь на неё и обнимаю за шею. Затем мои руки спускаются вниз, к её груди, пока не добираются до её розовых сосков. Я глажу их кончиками губ, нежно прикусываю и прижимаю кончиком языка к зубам.

Марина:

Я возбужденно смеюсь, когда Дима ложится на меня, внезапно целуя мои соски, которые он попеременно ласкает, покусывает и облизывает. Затем я вздрагиваю от наслаждения в ожидании, когда его губы заскользят по моему телу, заставляя меня нервно смеяться, когда они касаются более чувствительных участков. Наконец, я буквально взрываюсь от желания, когда они достигают моей промежности.

Дима:

Нервический смех Марины, когда я начинаю ласкать её промежность - сладкая мелодия в моих ушах, которая отражается от моего члена, превращая его в твердый, как копьё, агрегат для любовных утех. Когда я достигаю её промежности, мои ноздри улавливают сладкие ароматные эманации тайного и неизведанного сада юной женщины. Но, прежде чем исследовать этот фантастический эдем, я задерживаюсь на её кнопке любви, которую я намерен тщательно мотивировать, чтобы смазать дорожку её тайного сада, надеясь, что это уменьшит боль от разрыва её девственной плевы.

Марина:

Я не могу не сжимать короткие волосы на голове Димы, когда волна наслаждения пронизывает каждую клеточку моего тела. Я дрожу и неясно постанываю, когда губы и язык мужчины надо мной безжалостно атакуют мой нежный и сверхчувствительный клитор, который может только обильно полить язык захватчика, но тщетно я пытаюсь ускорить процесс. Желание заставить его проникнуть в меня стало настолько сильным, что это стало настолько невыносимо, что просто выносило мой мозг. Поэтому я решила руками заставить Диму ввести его член в мою женскую полость. Я хватаю его за голову и отвожу от своей пизды.

Дима:

Пока я с восторгом пью нектар, изливающийся из её гротика при малейшем нажатии на кнопку любви, Марина заставляет меня встать, чтобы лечь на неё. Глядя в её зеленые глаза, я понимаю, что твердость её взгляда свидетельствует о том, что она готова сделать последний шаг - лишиться девственности. С некоторой эйфорией, смешанной с определенным страхом, я вставляю свой каменный член во вход в интимный и всё ещё неизведанный никем до сих пор туннель Марины.

Марина:

Мы страстно смотрим в глаза друг другу, понимая, что сейчас должен произойти сакральный акт. Чувствуя, что пенис Димы помещается между моими большими, а затем малыми половыми губами, чтобы наконец достичь входа во влагалище, я закрываю глаза и концентрируюсь на его члене. Я чувствую, как пенис врывается в моё влагалище, давя на его стенки. Постепенно Дима проникает в меня всё глубже и глубже, миллиметр за миллиметром. Затем он останавливается, когда достигает стенки моей девственной плевы. Я открываю глаза, и Дима смотрит на меня, ожидая ответа или жеста от меня. Да или … нет! Улыбнувшись ему, я киваю и снова закрываю глаза.

Дима:

Учитывая явно выраженное согласие Марины лишить её девственности, я задаюсь вопросом, как мне поступить в этой ситуации. Ведь я тоже, честно говоря, впервые в жизни занимаюсь сексом с девственницей. Если бы знал, почитал бы заранее Википедию о правильной дефлорации. Как лучше это сделать - быстро или медленно. Представляя, что это похоже на депиляцию, я решаю сделать это резким ударом. Итак, пока мой наряжённый член прижимается к этой нежной мембранке, я резко проталкиваю его через эту пластинку, и, к своему удивлению, прохожу через неё без особого сопротивления. Затем я замираю на Марине, ожидая узнать, как она прожила этот момент.

Марина:

В ожидании нестерпимой боли я закрываю глаза и стискиваю зубы. Именно тогда я почувствовала, как пенис Димы глубоко вошёл глубоко в моё влагалище и ударил по шейке матки. Но, к моему удивлению, я не ощутила никаких страшных страданий. Всё, что я почувствовала, было лишь ощущением, сродни тому, как выдергивание волос на лобке. Но этот промежуток времени длится всего долю секунды. Именно тогда сильная оргазмическая волна, исходящая из моего влагалища, пересекла моё тело и взорвалась в моей голове. Ощущение настолько сильное, что я невольно закричала от наслаждения, увидев танцующие перед моими глазами разноцветные звезды. Я хватаю Диму, впиваюсь ногтями в его спину и прижимаю к себе изо всех сил. Я каждую секунду боюсь потерять сознание.

Дима:

Пока я жду сигнала от Марины о том, как она чувствовала себя при потере девственности, я поражен её запоздалой реакцией, а также реакцией моего собственного члена. В то время как она начала кричать и яростно хватать меня, вонзая ногти в мою кожу спины, мои яички выбрали этот момент, чтобы выбросить мою сперму глубоко во влагалище молодой женщины. Измученный этим внезапным повышением собственного либидо, я падаю на спину, запыхавшись, тяжело дыша.

Марина:

Когда я полностью овладеваю контролем над своими чувствами, я понимаю, что Дима лежит на спине рядом со мной, в то время как моё тело продолжает дрожать от усталости после тех усилий, которые мой оргазм потребовал предоставить ему. Я делаю последнюю попытку, пытаясь положить правую ногу и руку на Диму, а голову ему на плечо и, наконец, засыпаю.

Дима:

В изнеможении от нервного и физического стресса я выключаю прикроватную лампу, накидываю на нас одеяло и тоже засыпаю.

Дима:

Здравствуйте, меня зовут Дима, мне 31 год. Пять лет назад я встретил самую замечательную женщину на земном шаре по имени Марина, и одел на её пальчик кольцо спустя семь месяцев после нашей первой встречи, ведь через два месяца после свадьбы у нас родилась девочка, зачатая в новогоднюю ночь, в течение которой мы с Мариной занимались любовью не меньше десяти раз. И это более чем романтично. Я бы рассказал вам и другие подробности наших сексуальных утех, но мне пора. Нас ждут на новогодний ужин.