Наёмный убийца / The Hit Man © PastMaster

*************************

В такие моменты я почти всегда вспоминал свое пребывание в пустыне. Полагаю, это вполне разумно, если учесть, что я смотрю через прицел на свою цель. Только теперь моя цель - не террорист и даже не преступник. На самом деле, в этом сценарии преступником являюсь я.

Моя цель - лысеющий, потный, слегка полноватый банкир, который в этот самый момент вспахивает поле одной из своих подчиненных из банка.

Почему он у меня на прицеле? Да потому, что у меня есть контракт на то, чтобы покончить с его жизнью. Кто-то, и я понятия не имею, кто именно, заказал убийство этого человека. Заплатили криптовалютой и все организовали через темную паутину. Я никогда не встречусь с тем, кто заказал контракт, и у меня нет никаких связей ни с объектом, ни с его любовницей. К тому времени, когда правоохранительные органы получат сигнал тревоги, я уже буду далеко, и я очень хорошо слежу за тем, чтобы не оставлять никаких следов, которые могли бы на меня указать.

Я еще некоторое время наблюдал за происходящим через оптический прицел. Я не вуайерист, но мне нужно найти возможность выстрелить. По разным причинам я не могу стрелять, пока они, как говорится, «на месте преступления», но обычно, когда парень кончает, он либо переворачивается на кровать, либо встает. Обычно дальше это моя реплика.

Немного покрутив прицел, я осматривал комнату через окно, но кроме совокупляющейся пары никого не было. Я посмотрел на нее. Она была весьма неплохим призом. В контракте было сказано, что ей нельзя причинять вред, и она не пострадает. По крайней мере, не физически. Я не могу предсказать, как скажется на ее психике то, что она будет наблюдать за тем, как у ее любовника взрывается голова, когда он идет в туалет, чтобы помочиться.

На секунду я огляделся вокруг. Не стоит так зацикливаться на цели, чтобы подвергать себя опасности. У меня нет ни наблюдателя, ни прикрытия. Здесь только я, поэтому я должен убедиться, что моя позиция надежна. И так оно и есть. Я нахожусь на крыше здания, расположенного через дорогу от отеля, в котором находится изменяющая пара.

Возвращаюсь к прицелу и вижу, что он близок к завершению. Я снова пристраиваюсь, проверяя, что условия не изменились, и в этот момент он выгибает спину, крича о своей кульминации.

Он вздрагивает раз, два, три раза и замирает. Затем он слезает с нее. Как и ожидалось, он направляется в ванную. Я спускаю курок.

Я ухожу еще до того, как она начинает кричать, и к тому времени, когда рядом оказываются правоохранительные органы, я уже нахожусь в нескольких милях от дома.

Я складываю свое снаряжение в одно из нескольких хранилищ, которые у меня есть по всему городу, на разные имена и с предоплатой наличными, а затем отправляюсь домой.

Во время путешествия я в очередной раз размышляю о том, как я здесь оказался. Как получилось, что теперь я киллер, специализирующийся почти исключительно на устранении супругов-изменщиков.

Ну, со стрельбой все просто. Я всегда хорошо обращался с винтовкой. С раннего детства, когда я охотился на ферме, у меня была тяга к оружию, особенно к винтовкам, и поэтому я мог делать выстрелы, которые удивляли всех остальных. Это было почти инстинктивно.

Когда я записался в морскую пехоту, а затем в школу снайперов, нам преподавали все о траекториях, сопротивлении ветра, баллистике и прочих науках. Я все это выучил, просто мне это было не нужно. Я мог сделать выстрел на глаз, чего не могли сделать многие снайперы даже со всеми их расчетами и компьютерами. Это была просто природная инстинктивная способность.

Не было никаких сомнений, что я бы добился больших успехов в морской пехоте, но тут случилось нечто, что навсегда изменило мою жизнь и стало причиной, по которой я специализируюсь на изменах супругов.

Вы угадали. Изменяющая супруга.

Габриэль была девушкой французского происхождения, миниатюрной темноволосой женщиной, с которой мы, когда отдыхали, познакомились в одном из баров города. Она была живой и увлекательной, а ее тело вызывало всевозможные порочные мысли. Она провела с нами весь вечер, и я, и мой лучший друг Бобби по очереди танцевали с ней.

К концу вечера стало очевидно, что между ней и Бобби что-то есть, и я, ухмыльнувшись, сделал единственное, что может сделать лучший друг - пожелал ему удачи и вернулся на базу один.

После этого каждый раз, когда мы отправлялись в город, они были неразлучны. Я либо начинал вечер в роли третьего лишнего, пытаясь найти себе компанию по ходу вечера, либо иногда она приводила подругу, чтобы составить мне компанию, пока они с Бобби развлекались друг с другом.

Я был удивлен, когда после трех месяцев знакомства Бобби подошел ко мне, чтобы показать кольцо, которое он купил для нее.

— Вау, Бобби, — сказал я, — вот это камень. Ты уверен, что готов к этому?

Он усмехнулся.

— Когда ты знаешь - ты знаешь, — сказал он, принимая позу старого мудреца. — Я не позволю ей уйти.

Ее взгляд, когда Бобби опустился на одно колено в баре в тот вечер, заставил меня задуматься. Я ожидал, что она будет взволнована и счастлива, но на ее лице промелькнул расчет, прежде чем она проявила ожидаемые эмоции. Я ничего не сказал Бобби.

Я организовал вечеринку в «Бэтчелор», так как был шафером, и, хотя я сам так говорю, это было грандиозно. Были все ингредиенты, все три «Б» присутствовали. Приятели (Buddies) - пришла половина взвода, выпивка (Booze) - в тот вечер нам пришлось уложить Бобби обратно в койку, и он почти ничего не помнил о том, что произошло, и девки (Broads). Конечно, были и стриптизерши. Это было обязательно. Однако я постарался уберечь добродетель Бобби и проследил, чтобы с ним или для него не случилось ничего плохого. Когда я организовывал вечеринку, то предварительно поговорил с Габриэль, чтобы узнать о ее границах дозволенного. Если бы она сказала «никаких стриптизерш», их бы не было. Я не хотел, чтобы Бобби развелся еще до свадьбы.

Свадьба была небольшой, с ее родителями, друзьями и несколькими парнями из нашего взвода. Я был, как я уже сказал, шафером.

Через два месяца нас снова отправили в пустыню на трехмесячную службу.

Тот патруль я запомню на всю жизнь. Нам было поручено прочесать деревню, где, по нашим предположениям, могли находиться повстанцы. Я со своим корректировщиком уже разведал и нашел место, где мог обеспечить наблюдение за ребятами. Это была не идеальная позиция, так как некоторые места я все еще не мог видеть, но это был лучший вариант.

Бобби весь день выглядел не в своей тарелке, казалось, ему не терпелось приступить к делу, и он был груб со всеми, даже со мной, что было необычно. Когда я спросил его, в чем проблема, он лишь усмехнулся и сказал, что ему просто не терпится отправиться в путь.

Бобби так и не вернулся из того патруля.

Я не видел, что произошло, поскольку его позиция не была видна с моего наблюдательного пункта, но его команда рассказала мне, что когда они вступили в контакт с противником, Бобби встал и крикнул что-то вроде «Давайте, ублюдки!!!» и бросился к ним, стреляя из своего M16 от бедра, что-то вроде гангстера Джеймса Кэгни. Он не прошел и 3 метров.

Мне, как его лучшему другу, было поручено собрать его вещи для отправки в США, и именно тогда я нашел письмо.

Дорогой Бобби.

Я знаю, что это трусость, но мне нужно сказать тебе, что я встречаюсь с другим, и мы полюбили друг друга. Я ухожу от тебя, чтобы мы с ним могли быть вместе.

Я хочу, чтобы ты знал, что я действительно любила тебя, но время, проведенное в разлуке, показало мне, что я не была по-настоящему влюблена в тебя, и ты заслуживаешь большего, поэтому будет лучше, если мы расстанемся, и ты сможешь найти кого-то, кто будет любить тебя так сильно, как ты того заслуживаешь.

Пожалуйста, не думай обо мне слишком плохо. Джон сказал, что у тебя остался еще месяц турне, так что к твоему возвращению я уже съеду из нашего дома. Я не собираюсь ничего требовать от тебя при разводе и с удовольствием буду считать тебя другом, если ты найдешь в своем сердце силы простить меня.

С наилучшими пожеланиями,

Габриэль.

— ГРЕБАНАЯ СУКА!!! — воскликнул я, прочитав письмо.

Теперь мне стало понятно поведение Бобби, и я решил, что расплата обязательно наступит.

Мне поручили сопровождать тело Бобби обратно в США, прервав мое турне.

Мы выгрузили гроб, и к нам подошла Габриэль, по ее лицу текли слезы. Она положила руку на гроб, и я заговорил.

— Не смей, блядь, ты, предательская пизда.

Она ошеломленно отступила назад, и тут я заметил сопровождавшего ее офицера.

Полковник Джон Эдвардс.

— Какого черта? — начал он, обнимая ее за плечи. — Как ты смеешь...

— Как я смею? — сказал я. — Эта предательская ПИЗДА подбросила письмо «Дорогой Джон» солдату, находящемуся на действительной службе, прямо перед патрулем. Что, блядь, она думала, должно было произойти? Когда я узнаю, кто этот ничтожный подонок, который...

— Отставить, морпех. — Прорычал полковник Эдвардс. — Я не знал, что она отправила ему письмо. Я сказал ей подождать, и мы...

— ВЫ? — недоверчиво спросил я. — Вы встречались с женой одного из своих людей?

— Это просто... — начал он.

Мой первый удар пришелся ему в горло, поставив его на колени. Мой удар ногой в пах сбил его с ног, и я еще четыре раза ударил его по лицу, пока он лежал на земле, прежде чем до меня добрались полицейские.

Больше всего меня порадовало то, что мы ОБА предстали перед военным трибуналом. Он - за неподобающее поведение, а я - за то, что ударил старшего по званию. Я провел год в военной тюрьме за нападение, после чего был с позором уволен, а его просто выгнали со службы, лишив пенсии.

Мне потребовался еще год, чтобы найти ее: она переехала в Канаду и жила с франко-канадским бизнесменом. Я понятия не имел, что случилось с полковником Эдвардсом, но он заблудился по пути.

Я подумывал о том, чтобы просто пристрелить ее с расстояния. Это было бы так просто. Никакой охраны, никакого надзора, просто женщина на людях, как рыбу в бочке, но тогда она никогда бы не узнала, что ее убило и почему. Мне нужно было, чтобы это было более личным, чтобы она поняла, кто и почему ее убил.

В конце концов, она все упростила для меня. Она танцевала с друзьями. Очевидно, она все еще изменяла, поскольку парень, который сейчас держал язык у нее в горле, не был ее франко-канадским бизнесменом. Я наблюдал из-за стойки бара, как он прошептал что-то ей на ухо, она кивнула, и они направились к выходу.

Выйдя через парадную дверь, я обошел бар. Я догадывался, куда они направляются, и не был разочарован, когда увидел, что они направляются к внедорожнику на парковке. Я ждал у своей машины, чтобы посмотреть, не уедут ли они куда-нибудь, но когда он открыл заднюю дверь внедорожника, я понял, что это произойдет здесь и сейчас.

Оглядевшись по сторонам, нет ли кого-нибудь или слежки, я придвинулся ближе, пока не увидел Габриэль, вернее, задницу Габриэль, высунувшуюся из задней двери, и парня, который колотил ее, нагнув ее к сиденью машины.

Я не хотел убивать парня, у меня не было к нему претензий, так что быстрое удушение, и он оказался без сознания на земле. Габриэль потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что удары прекратились, она выбралась из машины и повернулась ко мне лицом, глядя в ствол моего «Glock 9».

Ее глаза расширились, когда она узнала меня, и она открыла рот, чтобы заговорить. Я опередил ее.

— Бобби передает привет, СУКА!!! — Я дважды нажал на курок, всадив два в ее грудь, и ее отбросило в машину.

Я исчез до того, как звуки выстрелов заставили кого-то выйти из бара, и менее чем через четыре часа пересек границу с США.

Месть за Бобби натолкнула меня на мысль. Наверняка существует сколько угодно людей, которым в эту самую минуту изменяют. Некоторые из них захотят помириться, другие - развестись. Но найдутся и те, кто захочет найти более надежное решение проблемы измены супруга, и у меня были все необходимые навыки, чтобы это осуществить. И вот я стал киллером, в частности тем, кто выбирает мишенью тех, кто выходит за рамки своего брака. Это была легкая работа. В целом, это были обычные люди, они, практически, не знали, что стали мишенью, и не имели личной защиты.

Я занимался своим делом уже около четырех лет и зарабатывал довольно много денег, когда встретил Джулиану.

Джулиана работала финансовым менеджером в автосалоне, который я посетил, когда хотел купить новую машину. Она была яркой, умной и интересной собеседницей. Не помешало и то, что она была почти 6 футов (183 см) ростом на каблуках, с ногами, которые тянулись на многие мили, длинными иссиня-черными волосами и задницей, за которую можно было умереть. Мы мгновенно нашли общий язык, и уже через полчаса она согласилась на свидание со мной.

Я не буду утомлять вас танцем, который был ухаживанием, достаточно сказать, что 18 месяцев спустя мы с Джулианой поженились на пышной свадьбе с более чем 200 гостями, состоявшей из ее друзей и семьи, моих родителей и нескольких моих старых приятелей-морпехов, которые все еще общались со мной.

С точки зрения всего мира и Джулианны, я был успешным финансовым менеджером, проводившим много рабочего времени за компьютером дома, но по мере необходимости мне приходилось регулярно ездить в командировки по стране. Это было идеальным прикрытием для моей реальной работы.

Жизнь с Джулианной была прекрасной. Она поддерживала мою работу по управлению капиталом, даже когда мне приходилось уезжать по делам. Она всегда приветствовала мое возвращение сессиями в спальне, где она была дикой и раскованной. Даже когда я был дома, мы занимались сексом не менее 4-5 раз в неделю, а иногда и гораздо чаще. Она никогда не ходила куда-нибудь "с девочками", хотя у нее было много подруг, мы всегда ходили вдвоем. Если мы ходили на танцы, она с моего благословения принимала танцы от других мужчин, но всегда следила за тем, чтобы их поведение и ее поведение соответствовало требованиям мужа. Я ни разу не усомнился в том, что она любит меня, а я - ее.

Контракты поступали через темную паутину, и я был параноиком, когда принимал их. Я никогда не встречался лично, имел дело только через Интернет, требовал неопровержимых доказательств неверности, и они никогда не знали, когда и где будет выполняться контракт. Деньги перечислялись на виртуальный депозитный счет. После выполнения контракта, деньги могли быть выданы клиентом. Я мог вернуть деньги клиенту, если по какой-то причине я не мог выполнить контракт, но пока такого не случалось. Поскольку я не был связан ни с одной из «жертв», правоохранительные органы никогда не подбирались ко мне, а поскольку я пользовался виртуальной валютой, даже если можно было доказать, что человек, оформлявший контракт, выплатил единовременную сумму, ее назначение было абсолютно безопасным.

Я убил гораздо больше мужчин, чем женщин, примерно, в соотношении 10 к 1. Когда женщине изменяет мужчина - она хочет его убить. Чаще всего, когда мужчине изменяет женщина, он желает смерти тому, кто наставил ему рога, поди разберись. Конечно, бывали исключения, но меня не мучила совесть. Это была работа. Люди готовы были платить мне и платить хорошо за мои услуги, а мошенники заслуживали всего, что получали.

И вот жизнь потекла своим чередом. У нас с Джулианой родился первый ребенок после трех лет брака, а второй - всего через 18 месяцев. У них была хорошая стабильная семейная жизнь, и теперь они оба учились в колледже, который был полностью оплачен. Джулианна была, в некотором роде, «пустым гнездом» и вернулась на работу в автосалон. Я работал из дома, иногда выезжая в путешествия.

Я решил, что выйду на пенсию. Еще один-два контракта позволят мне пополнить пенсионный фонд, который я создавал и, честно говоря, уже начал уставать от игры. Я взглянул на доску объявлений, по которой подбирал работу, и увидел, что есть два свободных контракта. Один в соседнем штате, а другой - на другом конце страны. Я решил, что зарплата по местному контракту позволит мне завязать с этим делом, и кликнул на задание, чтобы начать процесс получения контракта.

Целью был человек по имени Питер Миллер. Прилагалась фотография. В досье значилось, что он продавец групповых страховок в трех штатах, включая наш, и что он много путешествует по своему региону. Он был женат на Джанин, и у них было трое маленьких детей - Пол, Мэри и Шивон. У меня были отчеты частного детектива, свидетельствующие о его связях с четырьмя разными женщинами.

Сейчас он находился в дороге, и его маршрут пролегал в пределах 50 миль от места, где я жил. В течение недели он будет жить в отеле. Информации о том, что у него так близко есть женщина, не было, но предполагалось, что она у него есть и что они будут встречаться во время его пребывания. В контракте было следить за его отелем и, если он появится с женщиной, которая не является его женой, выписать его навсегда.

К контракту прилагались фотографии самого мужчины, его жены и троих детей. Я всегда удивлялся, зачем они дают фотографии детей, но они всегда их прикладывали.

Тот, кто составлял досье, хорошо подготовился. Они знали не только, в каком отеле он остановился, но и в каком номере.

Я погуглил отель и обнаружил, что номер, который он забронировал, находится на пятом этаже в восточной части. Быстрый взгляд на «Google Earth» показал, что стройка идет не в квартале напротив, а на один квартал дальше. Если бы я смог подняться на достаточно высокий этаж этого недостроенного здания, у меня был бы беспрепятственный вид на восточную часть отеля, поскольку здания прямо напротив отеля были всего в три этажа высотой.

— На следующей неделе я должен отправиться в путешествие, — сказал я Джулиане вечером в пятницу. — Я уеду в понедельник утром и вернусь в четверг, возможно, в пятницу.

Она подняла глаза от книги, которую читала.

— Я думала, ты уже закончил с этим? — спросила она.

Не жалуясь, просто спросила.

— Это может быть последний раз, в зависимости от того, как пойдут дела. Может быть, будет еще одна поездка, если эта не оправдает ожиданий.

Она кивнула, потом усмехнулась.

— Значит, у нас будут вместе все выходные, — сказала она.

Мы не провели все выходные в постели. После потрясающего пятничного вечера мы отправились куда-нибудь в субботу, сделали что-то обыденное, а затем поели в нашем любимом ресторане. Субботний вечер и большую часть воскресенья мы провели в постели.

В понедельник утром я вышел из дома и поехал в аэропорт на своей машине.

Припарковавшись, я прошел около мили до склада, который находился неподалеку, и забрался в неприметную машину, которую держал там для этой цели. Это был серый седан «Тойота», который мгновенно забывается. Он был зарегистрирован на поддельное удостоверение личности, достаточно надежное, чтобы пройти проверку LEO (Law Enforcement Officer (сотрудник правоохранительных органов)), но не выдерживающее глубокой проверки.

Я занимал позицию на 7-м этаже стройки, направив прицел на его окно, когда цель вошла в комнату. Он побродил по комнате несколько минут, а затем поднял трубку своего телефона, который, очевидно, зазвонил. После короткого разговора он вышел из комнаты. Было чуть больше 12 часов дня.

Я не потрудился проследить за ним - я знал, что он вернется, поэтому устроился ждать. В данный момент стройка по тем или иным причинам была закрыта, поэтому я не боялся, что меня обнаружат.

Было уже за шесть вечера, когда он вернулся в свою комнату.

С явной поспешностью он направился в ванную, чтобы принять душ. Я наблюдал за ним, когда он возвращался в спальню, в нем не было ничего особенного. Вода в душе, должно быть, была холодной, потому что между ног у него ничего особенного не болталось, а тело, хотя и стройное, не особенно вдохновляло. Я часто задавался вопросом, что привлекает женщин в таких мужчинах, и я решил, что он, должно быть, хороший хвастун в чате, потому что это определенно не его физические данные.

Еще через 30 минут он оделся и вышел.

Я немного поел и устроился ждать его возвращения. Я был уверен, что он вернется, и, вероятно, с какой-то женщиной. Я бы сделал фотографии, чтобы доказать его неверность, а затем всадил бы ему пулю в череп. В контракте не было ничего об убийстве или пощаде женщины, поэтому я бы не стал ее убивать. Хотя я не против убийства шлюх-изменниц, я не знал, что эта женщина была шлюхой-изменницей. Она могла быть просто одинокой девушкой, попавшейся на уловки этих подонков. У меня не было бы никакой информации, и поэтому она бы осталась жить.

Было уже за полночь, когда в комнате, наконец, снова зажегся свет, и я снова посмотрел в прицел. Я увидел, как моя цель вошла в комнату с высокой темноволосой женщиной. Как только они переступили порог, женщина прижала его к двери и упала перед ним на колени. Я не мог видеть, что именно происходит, так как она стояла ко мне спиной, а я мог видеть его ниже туловища, так как находился на пару этажей выше их, но я не волновался. В конце концов, они двинулись дальше в комнату.

Я видел, как она мотала головой вперед-назад, и через пару минут он положил руки ей на затылок и начал двигать бедрами. Прошло меньше пяти минут, прежде чем он напрягся и, очевидно, выплеснул свой заряд ей в рот. Я предположил, что она проглотила его, так как не выплюнула на ковер и после этого они сразу же перешли к поцелуям.

Все еще держась вместе, они начали снимать с себя остатки одежды, двигаясь к кровати. К тому времени как они добрались до кровати, она осталась в нижнем белье, а он был голым. Он толкнул ее обратно на кровать и начал целовать ее тело.

Я наблюдал за тем, как он делал ей куни, как она извивалась и упиралась бедрами ему в лицо. С этого ракурса я мог видеть только макушки их обоих, но тут она явно кончила, откинув голову назад, и я перевел прицел, чтобы посмотреть на ее лицо.

Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы в этот момент не нажать на курок. Вместо этого я щелкнул камерой, подключенной к прицелу, и сделал цифровой снимок.

Следующие три часа я снимал фото и видео этой парочки, пока они сношались в спальне. Он трахал ее в разных позах и местах, даже прижавшись к окну - с открытыми жалюзи и подсветкой их легко можно было увидеть с улицы, но им, похоже, было все равно.

В конце концов, насытившись, они улеглись в постель, чтобы в последний раз заняться любовью, прежде чем отправиться спать.

Когда свет погас, я откинулся назад, мое сердце колотилось, а мысли метались. Я открыл фотографию на своем телефоне, которую сначала сделал через оптический прицел и посмотрел на нее. Женщина выгнула спину дугой, ее глаза были широко открыты, когда она оргазмировала, сложив свой рот в идеальную букву «О».

Я увеличил изображение на этом лице и посмотрел в эти глаза, эти прекрасные глаза, глаза моей жены, Джулианы.

Мысли неслись в моей голове. Я не мог сейчас закончить удар. Одной из самых безопасных вещей в том, что я делал, было то, что я не был связан ни с одной из жертв или их партнерами. Если бы я сейчас убил одного или обоих, первым человеком, с которым полиция захочет поговорить, был бы я. Мое алиби не выдержало бы такой проверки.

Кроме того, я был не в том состоянии, чтобы решать, что делать с Джулианой. Сейчас я был так зол, что легко мог бы пустить в нее пулю, не задумываясь, но я знал, что злость утихнет, и мне нужно было думать не только о себе, но и о своих детях. Мне придется долго и упорно думать о том, как с ней поступить. Мне придется жить со своим решением до конца жизни.

Еще я подумал о том, что, если верну контракт, его может взять кто-то другой, и ему будет не так важно, убивать партнершу этого засранца или нет. Мне также пришлось подумать, не было ли это подставой. Не подстроил ли кто-то так, чтобы я увидел, как моя жена изменяет с этим придурком, чтобы попытаться вывести меня на чистую воду? Я не беспокоился о правоохранительных органах, они не стали бы привлекать мое внимание ни к кому из них, поскольку, насколько им известно, сегодня вечером я мог бы выстрелить, но, возможно, в этом замешан кто-то еще, возможно, кто-то, связанный с одним из моих предыдущих контрактов, кто хотел отомстить.

Нет! Мне нужно было выполнить этот контракт, но сделать это так, чтобы все выглядело случайным и естественным. Никаких дальнейших действий со стороны LEO, чтобы не было никаких последствий для нас. С Джулианой я разберусь позже.

Я собрал все свои вещи и отнес их в камеру хранения. Для этой работы они мне не пригодятся.

Пока я был в камере хранения, я прихватил несколько дополнительных электронных приборов, а вернувшись к отелю, нашел обе их машины и установил на них GPS-трекер.

На следующее утро, когда они оба уехали, Джулиана - ко мне домой, а он - делать то, что должен был делать здесь, я вошел в отель и, используя электронный ключ-карту, проник в его номер. Я обыскал комнату, не найдя ничего неожиданного. В его багаже было несколько лекарств от давления и немного виагры. Затем я установил несколько скрытых камер. На выполнение контракта у меня было 4 дня. Поскольку я сказал Джулиане, что вернусь только в четверг или пятницу, мне не нужно было слишком много общаться с ней, хотя я знал, что сегодня в какой-то момент она позвонит мне.

Я также забронировал номер в отеле, используя свое поддельное удостоверение личности. Все будет проще, если я буду находиться в отеле на законных основаниях. Осмотревшись, я обнаружил, что камеры наблюдения есть только на входе и в лифте. Ни на лестнице, ни в коридорах за пределами номеров их не было.

В течение дня я наблюдал за их передвижениями, одновременно занимаясь собственными приготовлениями. Джулиана была на работе, потом пошла в спортзал, затем вернулась домой. Через некоторое время его маячок показал мне, что он направляется в сторону моего дома, и я поклялся себе, что если она впустит этого засранца в мой дом, то убью их обоих из принципа, и плевать на последствия. К счастью, он не подъехал к моему дому ближе, чем на пять кварталов.

Сразу после шести вечера мне позвонила Джулиана.

— Привет, малыш, — сказала она.

— Привет, милая, я скучал по тебе вчера вечером, думал, ты позвонишь?

— Прости, я заснула перед телевизором, а когда проснулась, было уже поздно. — Она сказала это без паузы.

— Я так и подумал. Поэтому и не стал тебя беспокоить.

Я сжал кулак. Это был первый раз, когда Джулиана солгала мне. Очевидно, были и другие, но я о них просто не знал.

— Как продвигается твоя встреча? — спросила она.

— Возникло неожиданное осложнение. На встрече неожиданно появился кое-кто, и это вызвало некоторые вопросы. Я уверен, что смогу заключить сделку, но это займет больше времени и будет немного сложнее. Впрочем, как только все будет сделано, я больше не буду путешествовать, — сказал я.

— Значит, ты вернешься в пятницу, а не в четверг?

Могу поклясться, что в ее голосе слышалась улыбка.

— Похоже, ты не слишком разочарована, — ответил я немного едко.

— Вовсе нет, я просто обрадовалась, что ты сказал, что путешествуешь в последний раз. Если лишний день в этом путешествии означает, что оно последнее, то оно того стоит, — сказала она.

«Хорошо среагировала, сучка», - подумал я, но вместо этого спросил:

— Так чем ты занимаешься сегодня вечером?

— Я только что вернулась из спортзала, так что собираюсь поваляться перед телевизором, — сказала она, — и пораньше лечь спать. Мне, ведь, тоже нужно работать.

— Помнишь, что мне всегда говорила мама, — пошутил я, — если ты не будешь в постели к одиннадцати, тебе придется идти домой.

Она рассмеялась.

— Я позвоню тебе завтра вечером. Я скучаю по тебе. Спокойной ночи.

Не уверен, заметила ли она, что я просто выключил трубку, ничего не сказав дальше.

Мой последний звонок был сделан моему «другу».

Он был химиком и иногда помогал мне, когда мой излюбленный способ убийства не подходил. Иногда люди хотели, чтобы все выглядело более естественно. Обычно это увеличивало цену, но, в данном случае, я был готов потерпеть убытки.

Когда я вернулся, Засранец уже был в своем отеле, повидавшись со своим другом, и когда я подключился к камере, то услышал, как звонит его телефон.

— Привет, Джулс, — услышал я его слова.

Я вздрогнул. Джулиана терпеть не могла, когда ее имя сокращали. Если это была она, и она позволяла ему называть ее Джулс, то все становилось еще хуже. Странно, что такие мелочи имеют значение.

Разговор продолжился.

— Нет, я поздно вернулся. Дай мне час, чтобы собраться, и мы встретимся внизу. Скажем, в 7.30? Да, с нетерпением жду этого. Сегодня я заставлю тебя визжать. Я заставлю тебя забыть этого жалкого кука, за которого ты вышла замуж, — с ликованием сказал он.

— Нет, нет, Джулианна, — сказал он, — я не имел это в виду, я знаю, что он не... Нет, детка, пожалуйста? Джули... — он посмотрел на свой телефон.

— БЛЯДЬ!!! — злобно сказал он.

Я мрачно улыбнулся про себя. Звучало так, будто он наболтал себе отказ от ночной страсти.

Мой телефон зазвонил, это была Джулиана.

— Эй, детка, что случилось? — удивленно сказал я.

— Ничего, — сказала она. — Я просто вспомнила, что не сказала, что люблю тебя, когда мы разговаривали раньше. Я просто хотела убедиться, что ты знаешь.

Она казалась немного расстроенной.

— Ты в порядке? — спросил я. — Ты звучишь не так.

— Я в порядке, — ответила она. — Просто я скучаю по тебе.

Я услышал, как ее телефон запищал, сообщая, что у нее есть звонок. Посмотрев на свой ноутбук, я увидел, что Засранец держит телефон. Я догадался, что это он звонит ей.

— Почему бы нам не поболтать немного, — сказал я. — Это будет почти как будто я рядом.

Я ждал, какое решение она примет. Продолжать общаться со мной или вернуться к разговору с придурком, чтобы он мог очаровать ее на еще одну ночь траха. Она выбрала неверное решение.

— Нет, я просто веду себя глупо. Послушай, моя мама пытается мне позвонить. Я просто хотела сказать тебе, что люблю тебя. Спокойной ночи.

Слова вырвались изо рта прежде, чем я успел их остановить.

— Спокойной ночи, Джулс.

Я выключил трубку. Интересно, заметила ли она это вообще?

Вернувшись к прослушке комнаты засранца, я услышал, как зазвонил его телефон, и он улыбнулся, взяв трубку.

— Привет, детка. Да, мне очень, очень жаль. Я знаю, тебе не нравится, когда я говорю о нем гадости. Это просто моя неуверенность. Я просто хочу быть лучшим любовником для тебя и знать, что я заставляю тебя чувствовать себя так же хорошо, как ты заставляешь меня. Нет, не буду. Хорошо, тогда завтра? Как насчет того, чтобы пригласить тебя на ужин в «Арчи». Я закажу столик на семь? Да, я знаю, извини, что так получилось. Да, я тоже люблю тебя, Джулиана. Спокойной ночи.

«Я тоже тебя люблю?» - подумал я. Это означало, что она призналась ему в любви. Было ли это просто рефлекторным способом закончить разговор или она действительно любила этого придурка. Я узнаю это завтра.

Вскоре после этого я услышал, как он позвонил в службу обслуживания номеров и заказал еду и пару бутылок пива. Я решил, что пришло время действовать.

Я подождал, пока доставят еду в номер и пока служащий отеля уйдет. Как только он сел за стол, чтобы поесть, я постучал в его дверь. Я стоял так, чтобы он не мог увидеть меня через глазок, но, по-моему, он даже не посмотрел. Он открыл дверь и посмотрел на меня. Удивление на его лице, когда он уставился в ствол моего пистолета «Glock» с глушителем, было бесценным.

— Добрый вечер, Питер, — приветливо сказал я. — Могу я войти?

Его рот на мгновение замер без звука, но я двинулся вперед, и он инстинктивно отступил. Дверь за мной закрылась.

— Что вам нужно? — спросил он. — У меня в бумажнике около 500 долларов, вы можете взять их и...

— Ничего такого грубого, — сказал я. — Я просто хочу мило поболтать. Видишь ли, мой работодатель, полагаю, ты с ней знаком, твоя жена Джанин, попросила меня дать некоторые ответы. И ты, мой славный друг, собираешься дать мне эти ответы. У меня уже есть много информации, но есть и пробелы, которые нужно заполнить, так что если ты мне солжешь, я пойму и пристрелю тебя.

Он побледнел.

— Я действительно не хочу стрелять в тебя, — продолжил я. — Это так похоже на тяжелую работу, и твоя добрая жена предпочла бы просто развестись и унизить тебя. В финансовом плане ты для нее дороже живым, чем мертвым, и она думает, что твои дети будут скучать по тебе, если ты умрешь, но она хочет знать всю правду о твоих грязных делишках без прикрас. Не заблуждайся, она будет преследовать каждую из женщин, с которыми ты изменяешь, и расскажет их мужьям, чем они занимались. Если ты расскажешь мне все, полностью и прямо сейчас, я покину эту комнату без необходимости убирать твой труп. Звучит разумно? — спросил я.

Я взял бутылку пива, откупорил ее и протянул ему. Откупорив вторую, я сделал глоток. Я скривился.

— Это лучшее, что здесь подают? — спросил я.

Он посмотрел на меня, в его глазах блеснула надежда.

— Значит, если я расскажу тебе все, что ты хочешь знать, ты меня не пристрелишь? — спросил он.

— Не буду. Я уйду и позволю тебе продолжать жить своей жизнью. Я бы посоветовал тебе позвонить своей жене, как только я уйду, и, может быть, только может быть, если ты будешь достаточно унижаться, она даже примет тебя обратно, хотя бы ради твоих детей.

Я указал на один из стульев. Он сел.

— Что ты хочешь знать? — спросил он.

— Есть четыре женщины, о которых я знаю, практически, все, что мне нужно знать. — Я перечислил их имена и места, где они жили. У него открылся рот. — Я также знаю, что еще одна женщина живет здесь, в городе. Кажется, ее зовут Джулианна, и она работает в автосалоне.

Он кивнул.

— Твоя жена мало что о ней знала, так что давай начнем с этого. Расскажи мне все о Джулиане, как вы познакомились, как долго ты с ней трахался, все.

Он начал медленно, но рассказал свою историю, потягивая пиво из бутылки, которую я ему протянул.

Он познакомился с Джулианой около четырех месяцев назад. Зашел в автосалон, где продавал свои страховки, и разговорился с ней в качестве финансового сотрудника. Она была красива, очаровательна, с потрясающим телом, и он сразу же решил, что должен обладать ею. Их встреча длилась почти все утро, и он пригласил ее на обед.

Он был удивлен, что она с такой готовностью согласилась, и еще больше удивился, когда после обеда она предложила ему поужинать с ней сегодня вечером, поскольку ее муж уехал из города по делам.

В итоге они вернулись в его отель, и она подарила ему ночь, которую он никогда не забудет. Он начал описывать, что она для него сделала, но я прервал его. Мне не нужны были такие подробности.

— Итак, как часто ты встречался с Джулианой? — спросил я.

— Мы встречались, примерно, 8-9 раз. Каждый раз, когда ее муж был в отъезде, она звонила мне, и если я мог уложиться в свой график, чтобы приехать сюда, я делал это. Я даже отменял свидания со своими другими девушками, если она звонила, с ней было гораздо лучше трахаться, чем с любой из них, — сказал он это с ухмылкой.

Он увлекся своим рассказом и на мгновение забыл о своем положении. Он допил остатки пива и посмотрел на пустую бутылку.

— Можно мне еще одну? — спросил он, указывая на мини-бар.

— Медленно, — сказал я ему. — Было бы обидно, если бы мне пришлось пристрелить тебя из-за недоразумения. Кажется, мы немного сблизились.

Он снова ухмыльнулся и пошел за пивом.

— Хочешь? — спросил он, и я покачал головой.

Он вернулся на свое место.

— Итак, — сказал я, — ты говоришь, что все шаги предприняла Джулианна. Ты не знаешь, часто ли она это делала?

— Я так не думаю, но я уверен, что не был у нее первым. Не было никакого чувства вины. Она не позволяла мне говорить ничего плохого о ее муже, хотя сегодня я облажался и назвал его куком, и она порвала меня на куски, — рассмеялся он. — Иначе она была бы сейчас здесь.

— Кажется странным, что это ее расстроило, учитывая то, что она делала, — задумчиво сказал я.

— Она все разделяет, — объяснил он. — В ее понимании Джулианна, которая является любящей женой своего мужа - я даже не знаю его имени, она отказывается говорить о нем - это совсем другая Джулианна, когда приходит трахнуть меня. Она не видит в этом ничего предосудительного, поскольку они два разных человека.

— Не уверен, что так считает ее муж, — сказал я. — Ментально она может чувствовать себя как два разных человека, но физически они - одно лицо. Она обхватывает твой член губами, которые он целует, и влагалище, в которое он входит, и которое ты наполняешь своей спермой. Я так понимаю, вы не предохраняетесь?

— Нет, никогда. Она сказала, что нам это не нужно. Она сказала, что принимает таблетки, — сказал он.

— А как насчет венерических заболеваний? — спросил я. — Учитывая, что ты трахаешь полстраны, она даже не задумывалась о том, что может принести домой мужу какую-нибудь гадость?

— Не уверен, что ей это вообще приходило в голову. Но я регулярно сдаю анализы, и я чист, — сказал он.

Это было небольшим утешением, но я все равно мысленно отметил, что надо бы проверить себя.

Питер поморщился и приложил руку к груди.

— Что-то случилось? — участливо спросил я.

— Несварение желудка. Я не ел, и пиво... — он рассеянно потер левую руку, затем ахнул.

Его лицо стало пурпурным, а пот начал катиться с него. Он схватился за грудь обеими руками.

— Помоги мне! — сказал он.

— Питер, посмотри на меня, — сказал я.

Он поднял голову, его глаза стали испуганными. Он задыхался, и я видел, что ему осталось недолго.

— Тебе следовало держаться подальше от Джулианы, — сказал я. — Моей жены!

Его глаза на мгновение расширились, а затем закатились, когда он потерял сознание. Ему потребовалось бы еще 10 или 15 минут, и я использовал это время, чтобы убедиться, что в комнате нет ничего, что могло бы указать на то, что здесь был кто-то еще, кроме него. Я включил телевизор, но негромко, и переставил перед ним еду, которую принесли в номер. Когда его тело найдут, окажется, что у него просто случился смертельный сердечный приступ во время ужина и просмотра телевизора. Поскольку он уже принимал лекарства от давления, я был уверен, что даже если они проведут полное вскрытие, то найдут достаточно признаков болезни сердца, чтобы объяснить сердечный приступ, тем более, что он также принимал Виагру, что было определенно минус.

Я еще раз осмотрел его и убедился, что он действительно мертв, затем, убедившись, что коридор снаружи чист, повесил на ручку двери табличку «Не беспокоить» и вернулся в свою комнату.

На следующий день в 17.30 мне позвонила Джулиана.

— Привет, малыш, как прошел день? — бодро спросила она.

— Замечательно, — ответил я. — Я решил одну из нерешенных проблем и уверен, что смогу решить и последнюю нерешенную проблему. Слушай, у меня появилась идея. Поскольку это моя последняя поездка, почему бы нам не слетать на выходные в Мексику. Я могу встретить тебя в аэропорту, и мы отпразднуем уик-энд, а может, даже превратим его в более длительный отпуск. Уверен, что у тебя есть причитающийся отпуск, но даже если нет, просто скажи им, что ты едешь, тебе же не нужна эта работа, — рассмеялся я.

Джулиана тоже рассмеялась:

— Отличная идея. Я завтра поговорю с Барри и посмотрю, что он скажет. Я позвоню тебе завтра вечером, и мы сможем забронировать билеты.

— Отлично, — сказал я. — Итак, что ты делаешь сегодня вечером?

— Все по-старому. Мне нужно кое-что доделать, и я смотрю сериал «Секс/Жизнь». Он очень хороший.

— Разве это не о женщинах, у которых есть романы? — спросил я. — Надеюсь, у тебя нет никаких идей.

Она снова засмеялась.

— Это воодушевляет меня в ожидании того момента, когда я смогу снова добраться до тебя, — сказала она.

Я смотрел на время, зная, что она думает, что у нее заказан ужин на семь и ей понадобится не менее 40 минут, чтобы добраться до него.

— Послушай, детка, духовка только что подала звуковой сигнал, так что мой ужин готов. Я поговорю с тобой завтра, хорошо? — сказала она.

— Хорошо, наслаждайся ужином и изменой, — сказал я.

— Пока, малыш, люблю тебя, — сказала она.

Я выключил трубку.

В 20.30 я услышал стук в дверь гостиничного номера Питера. С тех пор как я повесил табличку «Не беспокоить», горничные не заходили в номер, и я догадался, что Джулианна отправилась в ресторан, подождала и пришла узнать, почему ее бросили. Стук повторился.

Через 20 минут послышался писк замка, и дверь открылась. Вошел служащий отеля, а за ним Джулиана. Обнаружив, что Питер сгорбился, уткнувшись лицом в застывшие остатки вчерашнего ужина, служащий бросился к нему. Джулиана стояла в дверях и смотрела на происходящее.

— Он мертв? — спросила она.

Служащий отеля пощупал пульс, но было совершенно очевидно, что тот мертв. Его тело было неподвижным.

— Да, он мертв.

Не говоря ни слова, Джулиана повернулась и вышла из номера. К тому времени как служащий понял, что она ушла, она уже была в лифте и покинула отель.

Были вызваны полиция и скорая помощь, которые, порывшись в номере, нашли его лекарства. Медики пришли к выводу, что у него был смертельный сердечный приступ, учитывая состояние его здоровья и то, как они его нашли. Полицейские поговорили с работником отеля, который рассказал, что они вошли в номер по просьбе женщины, которая пришла навестить мужчину, и нашли его. Женщину он не знал, но видел ее в начале недели, она приезжала к нему в гости. Однако мужчина уже бывал в отеле, и у него было несколько посетительниц. Служащий подумал, что это могут быть девушки из эскорта, но ничего не говорил, поскольку мужчина давал хорошие чаевые, а они вели себя сдержанно.

Когда все ушли, я отправился за своим оборудованием для наблюдения. Я упаковал свое оборудование и утром выписался из отеля. На парковке я снял GPS с машины Питера, которая все еще была там припаркована.

В субботу утром я забрал Джулиану из аэропорта, и мы поехали на арендованную мной виллу.

Она радостно завизжала, когда, оглядевшись вокруг, увидела частный бассейн с шезлонгами и сказала:

— Я пойду переоденусь.

— Можно нам сначала поболтать несколько минут? Джулс? — спросил я.

Она повернула голову и посмотрела на меня.

— Ты же знаешь, я не люблю, когда ты меня так называешь, — сказала она.

— Почему? — спросил я. — Ты вроде бы не возражала, когда тебя так называл Питер.

Она побледнела, но решила набраться смелости.

— Кто такой Питер? — спросила она.

— Ну, ты знаешь, Питер. Страховой агент. Тот, с кем ты трахалась последние четыре месяца. С которым ты трахалась в понедельник вечером, когда сказала, что так устала, что заснула и не позвонила мне, — сказал я.

— Я не знаю, с кем ты разговаривал и что услышал, но... — начала она.

Я положил на стол между нами фотографию 20х25. Это была та самая фотография, которую я сделал в первый раз, через оптический прицел: она лежит на спине, ее глаза расширены, а рот сложен в идеальную букву «О», когда ее любовник делает ей куни в оргазме.

Она опустилась в кресло.

— О, — сказала она.

— О? — спросил я. — Это все, что у тебя есть? О???

Она пожала плечами.

— И как долго? — спросил я.

Она посмотрела на меня ровным взглядом.

— Около четырех месяцев.

— Я так понимаю, он был не первым?

— Ты действительно этого хочешь? — спросила она.

— Чего? Узнать правду о моей жене-шлюхе?

— Оскорбления? Серьезно? Ты настолько малолетний? Ну, давай, выкинь это из головы, назови меня шлюхой, пиздой, потаскухой. Может быть, ты найдешь что-нибудь оригинальное, чтобы назвать меня и произвести на меня впечатление. Но прежде чем ты начнешь, я хотела бы, чтобы ты кое-что знал.

— И что же?

— Почему я это сделала, — ответила она.

Я начал было говорить, что она сделала это, потому что она... но потом остановил себя и указал, чтобы она продолжала.

— Мы уже давно женаты, не так ли? — спросила она, я кивнул.

— Можешь ли ты сказать мне, сколько раз в неделю мы занимаемся сексом? — спросила она.

Я задумался.

— Ну, с возрастом это сократилось, — начал я, но она перебила.

— Правда? — сказала она. — Да, поначалу мы занимались сексом каждый день, иногда по два и более раз за день. Но как только мы преодолели эту юношескую пылкость, мы стали заниматься сексом в среднем не реже, чем раз в два дня, а иногда и чаще. Секс был и остается прекрасным, и ты по-прежнему лучший любовник из всех, что у меня были. Но потом ты поехал в командировки. Иногда на месяц. Я привыкла получать секс почти ежедневно, а тут ты ожидал, что я буду неделями обходиться без него? Я пробовала делать что-то своими руками, даже купила себе игрушки, но это было не то. Это не удовлетворяло потребности.

— Однажды ночью я решила, что раз уж тебя здесь нет, и я не могу получить трах, то пойду в спортзал и поработаю над напряжением. Я была так возбуждена, что, должно быть, привлекла половину мужчин там, они были как собаки в течке, и да, в итоге я пошла с одним из них к нему домой. Я нашла способ удовлетворить потребность, которую ты во мне создал. О да, на следующий день я чувствовала себя виноватой, боялась, что ты узнаешь, обидишься и разведешься со мной. Когда ты вернулся из поездки, я, практически, насиловала тебя каждый день в течение недели, пытаясь загладить свою вину, компенсировать то, о чем ты даже не подозревал. Но даже тогда я знала, что в следующий раз, когда ты уедешь, все повторится. И это случилось.

— Через некоторое время я решила принять новую норму, но мне нужно было предусмотреть некоторые меры предосторожности, поэтому я создала несколько правил. Во-первых, я никогда не делала этого, когда ты был дома. Не потому, что я думала, что ты меня поймаешь, а потому, что ты всегда был моим первым и лучшим любовником. Мне не нужен был никто другой, если ты был здесь.

— Во-вторых, я никогда не приводила никого в наш дом. Я бы никогда не проявила неуважения к тебе, пригласив другого мужчину в нашу постель. По той же причине я бы не позволила ни одному из своих любовников проявлять неуважение к тебе. Похоже, некоторые мужчины получают удовольствие от того, что поносят мужей, с чьими женами они трахаются. Если кто-то из них начинал говорить о тебе плохо, я пресекала это. Я отказывалась с ними встречаться и даже за это выгоняла некоторых из них из постели.

— В-третьих, я регулярно проверялась на венерические заболевания, я не хотела ничего передавать тебе. И прежде чем ты это скажешь, это не только потому, что тогда меня поймают - я не хотел подвергать тебя такому риску. Я также дважды позаботилась о том, чтобы не забеременеть. Я пользовалась внутриматочной спиралью и имплантировала контрацептив. Когда мы были готовы иметь детей, я перестала. У меня есть копии тестов ДНК детей, чтобы ты мог ознакомиться с ними, если тебе нужны доказательства. Я знала, что, возможно, ты узнаешь об этом и поставишь под сомнение родство детей. И да, это значит, что я занималась этим все то время, что мы были вместе.

— Ты так меня зацепил, что я просто не могла без тебя обойтись. День или два - это нормально, но если бы это было больше, то мне нужно было бы получить хоть какое-то облегчение. Это все, что было. Почесывание зуда. Я никогда не испытывала никаких чувств ни к одному из них. Они были секс-игрушками из плоти, и больше меня ничего не интересовало. Единственный человек, которого я когда-либо любила и в которого был влюблена - это ты. Когда ты сказал мне, что это будет твоя последняя поездка, я была вне себя от счастья. Наконец-то ты будешь у меня дома, и мне больше не придется искать второсортные замены. Они мне не понадобятся, потому что дома со мной всегда будет самый лучший. Дни, когда мне приходилось довольствоваться вторым сортом, закончились. Ирония судьбы в том, что, возможно, это был мой последний раз с другим мужчиной, и именно тогда меня поймали.

— Твой последний раз? — сказал я. — Эти фотографии были сделаны в понедельник, ты сказала, что не можешь обходиться без секса больше двух дней, так неужели ты хочешь, чтобы я поверил, что ты не выходила на улицу в остальные ночи? А как насчет вторника, среды и четверга?

Она слегка рассмеялась.

— Во вторник он позвонил мне, чтобы сказать, что вернулся в свой отель, но он начал плохо отзываться о тебе, поэтому я сказала ему, что между нами все кончено, и я больше не буду с ним встречаться. Он перезвонил чуть позже, чтобы извиниться, и я простила его, но сказала, что на сегодня с ним покончено, и мы увидимся в среду. Он сказал, что в качестве извинения пригласит меня на ужин.

— Значит, тот звонок, который раздался во вторник, когда мы разговаривали, — спросил я, — это была не твоя мама?

Впервые ей хватило приличия выглядеть виноватой.

— Нет, это была не она, — тихо сказала она. — Я ненавидела лгать тебе.

— Не настолько, чтобы не делать этого, — сказал я.

Ее глаза расширились:

— Подожди, во время того звонка ты назвал меня Джулс. Помню, мне это показалось странным. Ты знал тогда? — спросила она.

— Мне прислали фотографии во вторник утром. Там были и некоторые записи предыдущих звонков.

Она снова вздохнула.

— Мне так жаль, что тебе пришлось узнать об этом таким образом, это, должно быть, было ужасно.

— Давай не будем уходить в сторону. Ты не трахалась с ним во вторник, а как насчет остальной части недели? — спросил я.

Мне хотелось узнать, как на нее повлияла его смерть.

— В среду он должен был встретиться со мной за ужином, — начала она.

— Ты имеешь в виду, когда ты должна была смотреть шлюх по телевизору? — с некоторой иронией спросил я.

— Я действительно смотрела, и это хорошо. Просто я его не смотрела в тот вечер. И нет, это не навело меня ни на какие мысли. Как бы глупо это ни звучало, и, пожалуйста, не сердись, когда я это говорю, в моем сознании я не изменяла. Я просто удовлетворяла физическую потребность. Для меня это было все равно что пойти на обед с другом. Мне нужно было поесть, а тебя не было рядом, чтобы составить мне компанию, поэтому я пошла с другом. Я знаю, что тебе, возможно, трудно это принять, но именно так я воспринимала и в какой-то степени до сих пор воспринимаю то, что я делала, когда трахалась с другими мужчинами. И заметь, я никогда не говорила, что занималась любовью. Я никогда не занималась этим ни с кем, кроме тебя.

— Ты тянешь время, — категорично заявил я. — Ты пытаешься не рассказывать мне, чем занималась в среду?

— Вовсе нет, — сказала она, — как я уже сказала, мы должны были встретиться за ужином, но он так и не появился. Я просидела в ресторане 45 минут и, должна сказать, была в ярости. Меня никогда раньше не бросали. Поэтому я решила поехать к нему в отель. Когда я приехала туда, он не открыл дверь, но я знала, что он в отеле, потому что его машина стояла на парковке. Я попросила менеджера зайти внутрь, и мы нашли его лицом вниз в обеденном стейке, мертвого как гнида. По словам медиков, он принимал лекарства от давления, но этот глупец еще и принимал виагру, чего делать ни в коем случае нельзя. Должно быть, у него случился обширный сердечный приступ.

— По крайней мере, он не умер, пока трахал тебя, — сказал я. — Это было бы гораздо более неудобно.

— О, дерьмо, я никогда об этом не думала, — сказала она. — Это определенно подняло бы шум. Его бедная жена узнала бы.

— Думаю, она уже знала, — сказал я. — Подозреваю, что она прислала мне фотографии.

Джулиана кивнула.

— Значит, по крайней мере, мне не нужно спрашивать, собираешься ли ты снова с ним встречаться, — прокомментировал я, и она криво улыбнулась.

— Я не буду извиняться за то, что я сделала, — сказала она. — Это было то, что я должна была сделать. Но мне очень жаль, что я причинила тебе боль, и что ты узнал об этом. Я считала дни, когда ты перестанешь ездить в поездки, чтобы мне больше не приходилось этого делать, но я знала, что, пока ты ездишь в поездки, это будет продолжаться. Все, что я могла сделать - это свести к минимуму любые последствия и надеяться, что, если ты когда-нибудь узнаешь, твоя любовь ко мне будет достаточно сильной, чтобы ты понял.

— Почему ты не пришла и не поговорила со мной? — спросил я. — Мы могли бы что-нибудь придумать. Я мог бы поступить по-другому, даже брать тебя с собой в поездки.

В глубине души я понимал, что это чушь. Я никогда не смог бы взять ее с собой, но мне нужно было понять.

— Я не хотела быть такой женой. Ворчуньей, которая требует от тебя обеспечить образ жизни, а потом жалуется на то, как ты это делаешь. Ты любил свою работу, и у нас была прекрасная совместная жизнь. Я не планировала этого делать, я как бы втянулась в это, и к тому времени было уже слишком поздно возвращать все назад.

Я долго смотрел на нее, размышляя.

— Итак, — сказала она, — что теперь будет?

Я встал, прошел на кухню виллы и открыл бутылку вина, налив каждому из нас по бокалу. Я вернулся с бутылкой к столу.

Протянув бокал Джулиане, я устало сел в кресло, одним глотком выпив половину вина.

— Я не знаю, — сказал я. — Просто мне есть, о чем подумать. Мы так долго были вместе, и я думал, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя. Да, у нас была прекрасная сексуальная жизнь, и да, мы занимались сексом много раз. Но ты не одна страдала, когда я уезжал. Я тоже обходился без секса неделями и даже месяцами. Да, у меня были возможности «пообедать» с другими женщинами, когда я был в отъезде, но я никогда этого не делал. Я оставался верен нашим клятвам. У меня даже не было игрушек. Приходилось полагаться на старую верную. — Я махнул рукой.

— Я не понимаю, как ты можешь быть настолько поглощена своей потребностью, что готова предать все, что у нас было вместе, обещания, наши клятвы, ради чего? Только чтобы потрахаться. Ты собираешься заявить о своей сексуальной зависимости? Может, тебе нужно обратиться к психологу?

Она открыла рот, но я поднял руку.

— Пожалуйста, я дал тебе высказаться, но, по крайней мере, окажи любезность, выслушай немного и меня.

Наклонившись, я наполнил ее бокал и долил свой.

— У меня так много вопросов. Как тебе удается так легко разделить секс и любовь? Все, что я читал, говорит о том, что так поступают мужчины, а не женщины, что для хорошего секса женщине нужна любовь. И если это правда, и ты не лжешь о том, что любви не было, то это означает, что ты рисковала всем ради плохого секса. Как, по-твоему, я себя при этом чувствую?

— Ты также сказала, что не можешь обходиться без секса больше пары дней за раз. Что же произойдет, когда я стану старше? Известно, что мужчины с возрастом замедляются, а у некоторых женщин с возрастом повышается половое влечение. Это то, чего я должен ждать с нетерпением? Когда я смогу делать это только два раза в неделю и тебе этого недостаточно, неужели, придя домой, я обнаружу, что в тебе глубоко засели чьи-то яйца?

— Как я смогу каждое утро смотреть на себя в зеркало с хоть каким-то подобием уважения, зная, что всю нашу супружескую жизнь ты с другими мужчинами делала меня рогоносцем? За эти годы их было, наверное, десятки, если не сотни. Кроме того, ты говоришь, что регулярно сдавала анализы, но что толку. Ты могла заразиться и передать мне инфекцию еще до того, как пришли результаты анализов. Ты могла передать мне что угодно, даже ВИЧ. Этому дерьму нужны месяцы, чтобы стать заметным. Ты могла убить нас обоих. И где бы тогда были наши дети?

Ее лицо дернулось, и она рассеянно потерла левую руку.

Я мягко улыбнулся ей.

— Питер был куском дерьма, — сказал я. — Но я думаю, что, в конце концов, у него возникли чувства к тебе. Он сказал мне, что даже отменил бы встречу с другими любовницами, если бы ты позвонила и сказала, что свободна.

— Что? — сказала она. — Когда ты разговаривал с Питером?

— О, мы с ним немного поговорили в вечер его смерти. Видишь ли, я был немного расстроен, увидев, как ты трахаешься с этим мерзавцем, и решил убедиться, что этого больше не повторится.

Ее лицо раскраснелось, и я увидел, что в груди зарождается боль.

— Что ты сделал? — спросила она.

— То же самое, что я только что сделал с тобой, — зарычал я. — Я убил этого ублюдка-изменщика. Передавай от меня привет, когда попадешь в ад!