Хотя жизнь после развода продолжалась, течение ее сильно замедлилось. Совет директоров пароходства по каким-то причинам все не принимал решения о моем назначении.

Ко мне записывались на прием по личным вопросам работники, которые опасались за свои рабочие места и интересовались своими перспективами в Пароходстве. Эти же вопросы мне задавали при любом возможном случае. Приходилось успокаивать людей, не раскрывая им планов на будущее. Так как врать я не хотел, мои ответы были туманными и не определенными. Народ был недоволен и не стеснялся показать мне это.

Мое «политико-моральное состояние», и так находившееся не на высоте, несмотря на облегчение, которое я испытал после развода с Ириной, чувствовал я себя не очень (именно тем, кем был на самом деле – преданным и брошенным мужем), это не улучшало.

Вовчик тоже выбрал момент и прижал меня своими вопросами в угол. Врать другу или напускать перед ним тумана я не хотел категорически. Тем более, что по нему ужу было конкретное решение. Предупредив его об конфиденциальности, рассказал ему о будущем предложении работать в Москве, на должности аналогичной заму гендиректора по безопасности мореплавания. За одно спросил его о согласии. Возможный переезд его в восторг не привел. Свое решение друган обещал сообщить после разговора с женой.

Следом со мной захотела побеседовать Наталья, бывшая начальница, моей бывшей жены. Вопрос у нее был тот же самый. И в отношении ее у меня тоже был ответ. Предложение переехать в Москву на должность начальника отдела в финансовом департаменте Группы. Наталья отнеслась к этому проще Вовчика.

Большинству интересующихся я дать такого конкретного ответа пока не мог.

В дополнение ко всему Гошка и Настя стали жить у ее родителей постоянно. У нас дома появлялись не часто, обычно вечером с визитом вежливости. В основном я видел их по выходным у моих родителей или на нашем катере на рыбалке. Относились они ко мне, как мне казалось, по-прежнему очень душевно, но меня расстраивал сам факт их молчаливого ухода. Витька объяснил это молодым эгоизмом и желанием пожить на всем готовом. В доме Витька готовила Танюша, она же стирала и убирались супруги вдвоем, молодые жили как баре. У меня все пришлось бы делать самим, и в том числе, и для папы тоже. Умом я это понимал, но вечерами в огромной пустой квартире мне буквально хотелось выть от одиночества.

Я по-прежнему находился в статусе исполняющего обязанности, когда получил команду начать подготовку Заявки заказчика на разработку Техзадания на проектирование контейнеровоза для СМП.

Это было хорошее известие. Во-первых, это подбодрило коллектив. Новость о том, что Пароходство готовится к заказу контейнеровозов вселяла в людей уверенность в завтрашнем дне. Во-вторых, большая интересная работа отвлекала меня от личных неурядиц.

В это время Марковна «обрадовала» меня сообщив, что через месяц уходит на пенсию. Для меня ее уход был, как нож острый. Фактически на ней была вся рутинная работа, у нее всегда можно было получить дельный совет, она знала все новости и сплетни Пароходства, и еще умела готовить чудесный кофе по-турецки.

Когда-то давно, еще в СССР, она приехала в Пароходство по распределению после окончания Одесского института инженеров водного транспорта. Не знаю кем ее направляли, приняли в Пароходство ее помощником начальника. Девушка она была очень красивая, а начальник был очевидно не дурак. С тех пор она работала помощником у многих начальников и генеральных директоров и их заместителей. Замуж она не вышла, детей не было. Офисная легенда гласила, что у всех ее начальников она побывала в любовницах. Это неправда, говорю это ответственно, так-как моей любовницей она не было. Со временем Марковна стала квалифицированным и очень опытным специалистом. Я знаю - гендиректором она была бы не хуже, чем я. Вот только в нашем деле женщин в топ менеджерах не бывает.

Я, конечно, пристал к ней с расспросами. Оказалось, она выходит замуж, муж тоже идет на пенсию, и они будут заниматься его внуками. Я знал, что Марковна уже лет 10 живет с одним капитаном. Раньше он работал в Пароходстве, а последние лет 6 работает у сингапурского судовладельца по контракту.

Ну что можно сказать в таком случае? Традиционное, совет да любовь, по-моему, не очень подходило в данном случае. Поэтому я спросил есть ли у нее замена.

Марковна, ехидно улыбнувшись, сказала, что так как я человек капризный и самостоятельный то специально она этим не заморачивалась, но подсказать может. Она напомнила мне, что месяцев восемь назад во время ее болезни ее подменяла секретарь техотдела.

— После нее в бумагах и приемной был порядок, как будто я месяц не отболела.

Я вспомнил, да действительно подменяла больше месяца. Даже странно, ничем не запомнилась. Маленькая, худенькая, почти незаметная, но справлялась с делами действительно хорошо, отсутствие Марковны практически прошло безболезненно.

— Такая маленькая мышка-норушка? – Решил я уточнить.

— Сам ты «норушка». Маленькая, но очень классная и умница. В техотделе в бумагах порядок навела. Даже в архиве. Теперь можно просто пойти и легко найти, что нужно. Не перелопачивая в пыли тонны папок. И характер хороший. Трудолюбива, порядочная и скромная.

Марковна разошлась, лоббируя свою протеже.

— А кто она по образованию? – Прервал ее я.

— Закончила университет. Раньше работала в школе. Подробностей я не знаю.

— Ну позови ее ко мне поговорить, раз она такая классная. Если я ее возьму ты весь месяц будешь вводить ее в курс дела и устраивать тренинги.

Марковна зашлась от возмущения: - Если возьмешь? Если ты на нее 3 минуты внимательно посмотришь, не только возьмёшь, а умолять будешь, что бы она к тебе в приемную пошла. Она не броская, но по-настоящему красивая. Штучной выделки!

Удивительно, обычно в таких вопросах моя секретарша была более сдержанной, я бы даже сказал отстраненной.

— Марковна! Ты ничего не путаешь? – Подколол я ее. – Я не любовницу себе ищу, а секретаршу и помощника тебе на замену. Потянет она помощника?

Марковна была сердита, но вполне адекватна. – Немного освоиться, если надо подучиться и потянет. В техотделе она быстро освоилась. Теперь они без нее как без рук. Еще начальник тебя будет просить не забирать.

— Умеешь ты, подруга, убеждать. Прям заинтриговала. Давай ее личное дело и через час зови.

Но прямо сейчас поговорить не удалось. Позвонил Русецкий, и мы почти час обсуждали наболевшие вопросы. Среди прочего я добился его согласия на информацию коллектива о будущей реорганизации, и поднял вопрос своего статуса. Сколько времени мне еще быль ИО? Брониславич удивился, сказал, что меня должны были утвердить еще месяц назад. Извинился и обещал разобраться.

Как только я положил трубку, Марковна принесла личное дело своей креатуры, и сказала, что приведет ее ко мне через полчаса.

Первое впечатление - не высокая (около 150 см), тоненькая, но совсем не худенькая, скорее крепенькая. С хорошей осанкой, коротко подстриженные каштановые волосы, симпатичное личико и светлые глаза. Самое броское в ее внешности, на первый взгляд, это ее неброскость. В ее облике чувствовалось напряжение и тревога.

Усадив дам, предложил им традиционное чай-кофе, обе отказались, и мы начали разговор. Из личного дела я знал – Валентина Семеновна, 30 лет, не замужем, сыну 7 лет, по образованию историк, работала в школе учителем. В пароходстве два года. Неоднократно поощрялась. Поэтому сразу взял быка за рога.

— Валентина Семеновна! Марковна, к сожалению, уходит на пенсию и рекомендует Вас на свое место. Как Вам такое предложение?

Теперь я смотрел ее в лицо и мог рассмотреть подробности. Лицо сердечком, с ямочками на щеках. Нос маленький и чуть-чуть вздернутый, глаза серые и большие, губы бантиком. По моему ее стрижка называется «Американка».

— Я согласна. – Отвечая, она слегка улыбнулась, а потом лицо снова стало серьезным и озабоченным. – Только я хочу спросить. Если я у Вас не справлюсь, я смогу вернуться в техотдел?

— Если место там будет свободно, то конечно. В любом случае на улицу Вас никто не выгонит и условия будут не хуже, чем в техотделе. - Успокоил я ее. – Но надо настраиваться справиться. Мини опыт этой работы у Вас уже есть. Месяц Марковна Вас от стажирует. Уверен, что все получиться.

Мои слова Валентину немножко успокоили, но напряжение в ней все равно чувствовалось.

— Теперь об окладе. Вы замещали Марковну с окладом 80 тысяч. Марковна получает гораздо больше, так как она сидит сразу на двух стульях, не только секретарь, но и помощник. Вас она тоже рекомендует сразу на оба свои «стула». Я склонен согласиться. Как Вы?

Тревога вернулась, и глазки стали тревожными.

— А если я не справлюсь с обязанностями помощника?

— Останетесь просто секретарем. Я уверен – справитесь. И не надо сразу себя настраивать на неудачу. Возвращаемся к окладу. Начнем с оклада секретаря. Первое время будет 100 тысяч, дальше посмотрим. По мере освоения функций помощника оклад будет увеличиваться. Уверяю, зарплата у Вас будет достойная. Марковна по крайней мере на свою никогда не жаловалась. - Девочка была явно довольна услышанным и успокоилась. – Мне нужно Ваше согласие.

— Да я согласна.

— Тогда сейчас идете с Марковной в приемную, пишите заявление о переводе Вас секретарем гендиректора с завтрашнего числа. Марковна знает, что с ним делать. Идете в техотдел и заканчивать там дела. Завтра ждем Вас на новом рабочем месте.

Марковна была довольна нашим разговором, но промолчать она не смогла: - Романыч! Позвони пожалуйста в техотдел. Предупреди, что переводишь Валю к себе. Так ей будет спокойнее.

Почему не уважить хорошего человека, тем более если он дает дельный совет.

— Не вопрос. Набери мне техотдел, а лучше пригласи ко мне начальника. Пусть захватит проект Заявки заказчика на разработку ТЗ контейнеровоза.

Распрощавшись, дамы ушли в приемную, при этом я не удержался и посмотрел им в след. Ножки у Валентины были стройными, попка окуратной..

Дальше пошла обычная повседневная рутина. Перед обедом позвонила Наталья и спросила разрешения уйти до конца дня. Была она чем-то расстроена. Чем уточнять не стала. Ответила, что есть ко мне разговор, зайдет поговорить сегодня вечером. Я удивился, хотя мы жили в одном доме (ее семья жила в квартире ее родителей), в гости мы друг к другу не ходили, но сказал, что дома я буду после восьми.

Занят я в этот день был в основном обдумыванием будущего собрания, что я скажу людям. Попутно принимал посетителей, отвечал на звонки и расписывал бумаги.

Работая, почувствовал оживление в трусах. Очевидно, почти трехмесячное воздержание постепенно превращало меня в озабоченного мужчину.

Дома я поужинал и пытался читать, когда пришла заплаканная Наталья. Пока накрывал стол к чаю, она мне рассказала, что ее сволочуга, так она назвала мужа, загулял и она его выгнала. Хочет уехать из Владивостока и просит ускорить ее перевод. Рассказывая, она разрыдалась и мне пришлось ее обнять успокаивая.

Наталья была крупной женщиной, ростом выше 170 см. Не толстая, но как говориться «в теле» и все было при ней – большая грудь, пышная попа, заметная талия, сильные ноги. Обнимать ее оказалось очень приятно, ее тело было упругим, пахло она волнующе. Ей видно мое утешение тоже понравилось. Минут через 10 мы уже целовались как продвинутые семиклассники.

Продолжалось утешение в спальне. В постели она оказалась женщиной раскованной и умелой. Секс она любила и не скрывала этого. Через два часа от моей озабоченности не осталось и следа. Между «подходами» мы договорились, что в воскресение она полетит в командировку в Москву и проработает в Группе все связанные с переводом вопросы. Поцеловав меня у двери на прощание, она спросила: - Будет желание повторим?

Я был только «за».

На следующий день я позвонил в Группу, Георгию Николаевичу – это, бывший гендиректор Пароходства, и рассказав ему Натальины обстоятельства обговорил детали ее командировки.

Он в свою очередь предупредил, что мне тоже надо быть в понедельник в Москве на Совете директоров Пароходства, так что в воскресение, в аэропорт мы поехали в месте с Натальей. Совместный полет плавно и закономерно перешел в горячий трах в гостинице.

Свои дела в Москве я закончил уже к обеду в понедельник. Гендиректор Госкорпорации нажаловался Председателю Правительства на нерасторопность Росимущества и теперь, и в Группе, и в Пароходстве, были новые составы Совета Директоров. Я стал членом обоих. В 10 часов утра собрался Совет Пароходства и утвердил меня Гендиректором. Обговорив с Русецким возникшие вопросы, вечером я улетел в Калининград решать вопросы организации балтийского филиала.

Во Владивосток я вернулся в четверг, и в пятницу провел собрание коллектива управления Пароходства, где рассказал о начавшейся реорганизации. О функциях создаваемого на месте управления филиала Группы. О численности его работников, и о том, что их зарплата не уменьшится. О компенсациях расходов и подъемных для работников, переводимых в Группу. О размере выходного пособия и льготах для работников, которые будут сокращены. Довольны были не все, однако атмосфера в офисе в значительной степени разрядилась.

Жизнь текла своим чередом. Финансовые результаты работы Пароходства, после передачи основной коммерческой работы введенье Группы, заметно улучшились.

Моя новая секретарша успешно справлялась со своими обязанностями. Освоение обязанностей помощника, под управлением Марковны, тоже шло вполне успешно. Девушка и в правду оказалась умной и трудолюбивой. И очень милой.

Я заметил, что на едине с Марковной, ее улыбка была теплой и светилась добротой. Меня Валентина стеснялась и улыбалась сдержано. К остальными работниками отношение было профессиональным – внимательным и в меру приветливым.

Единственно кофе по-турецки у нее категорически не получалось, а вот кофемашину она освоила мастерски. Черный кофе тот, что испанцы называют cafe solo, получался замечательно.

По утрам мы с Марковной приходили в офис рано, в начале девятого, пили кофе и обсуждали производственные вопросы. Валентина вскоре присоединилась к нам. Сначала молча слушала, потом стала просить разъяснений. К концу месяца по вопросам, которые она знала, стала, поощряемая Марковной, высказывать свое мнение. Немного поверхностное и наивное, но в целом не абсурдное. Я старался прокомментировать ее мнение по мягче.

У меня в кабинете была подобрана специальная библиотека, в основном правила, инструкции, положения и тому подобное. Валентина активно ее использовала. После того как я увидел ее изучающую «Общие правила перевозки грузов морем», «Проформы чартеров», а затем и «Правила классификации и постройки морских судов» пришлось добавить ее зарплату. Правда произошло это после прощального банкета Марковны.

Постепенно у нас установились нормальные рабочие отношения. Наедине я стал обращался к ней Валенька и на «Ты», она ко мне Романыч и на «Вы». Как специалист она быстро росла. Как человек она тоже становилась мне все более интересной. За кофе по утрам мы кроме производственных начали обсуждать и другие интересные нам темы: книги, кино, телепередачи, новости. По-моему, удовольствие от этого было обоюдным.

Со временем, не вводя Валю в смущение бесцеремонным разглядыванием, я смог подробно рассмотреть ее внешность. Марковна была права. Она была классная. Стройная, несмотря на маленький рост очень гармонично сложенная, с красивой осанкой. Про таких говорят – ладненькая. Лицо очень симпатичное, а ее чудесная улыбка, открытая и добрая, делала его просто чудесным. Я все больше и больше попадал под ее обаяние.

Роман с Натальей тоже шел своим чередом. Секс по-прежнему был отличным. Так как мы жили в одном подъезде и свои отношения рекламировать не стремились, наши встречи оставались тайными. По мере роста симпатии к Валентине, я все больше и больше испытывал чувство вины перед ими обоими. Начал подумывать как выходить из этой ситуации.

Все разрешила Наташа. Однажды мы лежали в ее кровати обнявшись, в легком поту и опустошённые. Я спрятал голову у нее на груди и крепко обнимал ее обоими руками за спину. Она прижимала к себе мою голову. Одна моя нога была зажата у нее между ног. Может я и испытывал чувство вины, но был доволен как слоненок. Подруга сегодня была особенно щедра, требовательна, раскована и изобретательна.

— Серый! Ко мне приползал мой Сволочуга. Просил прощения. Дети тоже просят за него. И внуки.

Мы не смотрели друг на друга. Моя голова по-прежнему была меж ее грудей, а ее прижималась щекой к моему затылку.

— И что ты решила?

Она поцеловала меня в затылок, я в ответ нежно тронул губами ее грудину.

— Мы спим с тобой полтора месяца. Секс замечательный, но кроме него у нас ничего за это время не появилось. Каждый сам по себе. Мне надо перебираться в Москву, ты остаешься здесь надолго. И неизвестно, что в конце концов у нас сложится. И сложится ли?

Она сделала паузу. Я промолчал.

— Получается ты даже не журавль в небе, скорей синица. На выбор у меня - синица в небе и синица в руках. С ним я прожила почти всю жизнь. У нас общие дети, внуки, воспоминания. Прощу я его.

Я повторил свой поцелуй. Надо было вставать, одеваться и уходить. Мне было стыдно, я сделал ей больно, и в то же время испытывал облегчение.

Наталья с мужем улетела в Москву, а я продолжал делать свое безнадежное дело.

Сдвинулся с мертвой точки вопрос по балтийскому филиалу. Был принят на работу его директор, и он начал потихоньку нанимать работников. Пароходство приобрело заброшенное предприятие на Калининградском морском канале с причалом и 5 гектарами земли. Был заказан проект его реконструкции под нужды филиала.

Было закончено и утверждено техническое задание на проектирование контейнеровоза. Подготовлена конкурсная документация по выбору проектировщика, и я только ждал отмашку от Русецкого на объявление конкурса.

В общем дело двигалось. В Группе появился Департамент морского транспорта. В него постепенно переводились и уезжали в Москву наши работники. Постепенно новому департаменту переходили функции Пароходства. Хлопот у меня становилось меньше.

Вопросы ликвидации Пароходства и передачи прав судовладельца Группе застопорились. И Группа, и Пароходство были в федеральной собственности и у Росимущества возникли какие-то юридические проблемы.

Это была не моя проблема. Меня приостановка реорганизации вполне устраивала. Мне надо было решить непростой вопрос с родителями, останутся ли они во Владивостоке или переедут со мной в Москву. Родители были в раздумье и все никак не могли принять решение.

Снижение нагрузки благотворно сказалось на моих отношениях с Валентиной. У нас появилось больше свободного времени для неформального общения. Теперь мы разговаривали на свободные темы не только утром до работы, но и во время послеобеденного кофе. Обедали мы теперь зачастую вместе. Ее очарование действовало на меня все сильнее.

Однажды, во время такой неформальной беседы, она спросила меня о своих перспективах после реорганизации.

— Я хотел бы чтобы ты поехала со мной в Москву.

— У меня сын и мама.

— Почему ты не можешь взять их с собой?

— Это очень сложно. Боюсь, что такой переезд нам будет не по средствам.

— Ты знаешь про компенсации и подъемные? Возможен целевой, беспроцентный заем. Подумай. Я тебя не тороплю, время есть. Не захочешь переезжать работа в филиале тебе всегда найдется.

Наши отношения становились ближе и теплее. Я чувствовал ответную симпатию и интерес. Резких телодвижений я старался избегать из-за боязни быть неверно понятым. Призрак отношений из анекдота «начальник – секретарь» мог ее обидеть и оттолкнуть.

В то же время я понимал, что есть внутренние логика и динамика развития отношений, и сильно отклоняться от них было чревато. В пятницу я решился.

— Валенька! У тебя есть планы на выходные?

Она выглядела и обрадованной, и смущенной одновременно.

— В субботу я обещала весь день пробыть с Сашкой, а в воскресение у нас с мамой генеральная уборка.

Я был расстроен ее ответом, но решил не сдаваться.

— Чем вы в субботу хотите заняться?

— Еще не решили. Он давно просится в океанариум.

— А сходить на рыбалку на катере он не согласиться?

Мое упорство было не напрасным. И подход я нашел верный. Валя была явно довольна.

— По-моему, он будет в восторге. Я сейчас позвоню и узнаю.

Она вышла в приемную, прикрыв за собой дверь. Вернулась, улыбаясь минут через пять.

— Согласен! Он просто бредит морем, кораблями, лодками и прочими морскими прибамбасами.

— Вот и славненько. В полдевятого я за вами заеду. Форма одежды прогулочная. На ногах предпочтительны кроссовки. Наличие купальника одобряется. С утра будет прохладно, но днем вполне можно будет позагорать.

Вот так все и началось.

Сашка оказался очень симпатичным пацаном, любознательным и энергичным. Как и мама он был очень позитивным. Знакомясь, он протянул мне руку и представился: -«Сашка!»

— Романыч! – Ответил я, отвечая на рукопожатие.

Сначала его порадовала поездка в марину. Он раньше никогда не был в Улиссе и на Русском острове. Русский мост тоже видел только из далека. Ну а «Бетси» привела его в полный восторг. Эмоции зашкаливали, вопросы сыпались как из ведра.

— Мама смотри – Парусник! Аж две мачты! Это шхуна или бриг?

Физиономия лучилась восторгом. Глазенки были как блюдца.

— Саша, это не парусник, это мотосейлер. Гибрид катера и яхты. Парусное вооружение бермудский кэч.

— Мы пойдем в море на парусах?

К сожалению, мне пришлось немного охладить его восторг.

— Сейчас уже октябрь. В это время мы выходим только на рыбалку. Поэтому паруса, чтобы они не гнили в сырости, сняли и увезли в сухое место до весны. Пойдем под мотором.

Информация была принята без восторга, но понята правильно. Мама тоже была заинтересована. На экскурсию по судну ходила вместе с сыном и была в отличном настроении. Она даже продемонстрировала знание теории устройства судна, отвечая на бесчисленные вопросы «а что это?» раньше меня. Больше 80 % ответов были верные, хотя в натуре видела она эти предметы впервые.

Выведя «Бетси» из бухты Новик, и встав на курс в «район лова», я посадил маму с сыном за руль, показав какой курс держать, и как это делать. Сам занялся подготовкой удочек и наживки, изредка проверяя обстановку на борту и курс. Скорость — это не конек «Бетси», до места рыбалки мы шли около часа.

Придя на место, я стал к рулю и по координатам на GPS вывел «Бетси» на рыбную банку. Рыбачили Сашка и Валя с одинаковым азартом. Я в основном цеплял наживку, снимал рыбу и распутывал удочки. Хорошо, что удочек было три. Одну распутываю, две в работе. За три часа лова мы дружными усилиями добыли килограмм 10 рыбы. Пополам камбала и минтай.

Азарт у добытчиков начал спадать, и я предложил закругляться. Мое предложение встать на якорь в тихом месте, сварить уху и пожарить рыбы было одобрено. Пока шли в бухту Круглая, я, поставив пассажиров к рулю, успел почистить рыбу. Оставив часть камбалы на обед, остальную запаковал и спрятал в холодильник.

Встав на якорь в Круглой, мы с Сашкой занялись готовкой. Валентина, чью помощь мы гордо отвергли, решила позагорать. Надув ей матрас и показав удобное место, я спустился на камбуз. К сожалению, вид оттуда в нужном направлении был очень ограничен.

За полчаса управившись с готовкой, участие юнги в процессе в основном свелось к задаванию множества вопросов, накрыли стол и приступили к обеду.

Валя села обедать в купальнике и мне стоило героических усилий не пялиться на нее совсем уж бесцеремонно. Хотя купальник у нее был не из тех, что не оставляет простора для воображения, я увидел много нового, и оно мне понравилось. Главная ее прелесть была в гармоничном сочетании частей ее тела друг с другом. В целом они смотрелись гораздо выигрышней чем в отдельности. Хотя и в отдельности были очень милы.

Уплетая жареную камбалу, Саша поинтересовался почему катер называется «Бетси»?

— Мою маму зовут Елизавета. По-английски Элизабет, Бетси.

— Вы назвали свой катер в честь своей мамы? – Поинтересовалась Валентина.

— Нет, это мой папа назвал свой катер в честь своей жены.

Услышав мой ответ, Валентина улыбнулась. Похоже он ей понравился.

Пока, после обеда, шли из Круглой до Новика договорились в следующую субботу пройти вдоль западного побережья залива до Славянки.

Высаживал я их возле дома около шести часов, уставших и довольных. Немного по отказывавшись от рыбы Валентина улыбнувшись, поблагодарила и чмокнула на прощание в щеку. С Сашкой мы по-мужски пожали друг другу руки.

Пока ехал до Столетия решил поехать к родителям. Дома было слишком одиноко. У родителей гостили Гошка с Настей. Когда я приехал компания только что начала ужинать. Конечно, меня сразу усадили за стол, и мама наложила мне полную тарелку своей стряпни. Всем было интересно, где я пропадал целый день. Гошка звонил мне несколько раз, но я был «вне зоны».

Коротко ответив, что ходил на рыбалку, я воздержался от подробностей, сосредоточившись на еде. Мама шикнула на любопытствующих и похвалила меня.

— Молодец! Нечего дома сидеть сычом. Сегодня хоть на человека немного похож, а то ходил как побитая собака. Смотреть было больно.

Хорошо в родительском доме.

В понедельник к утреннему кофе Валя угостила меня яблочным пирогом. Была она в отличном настроении. Улыбчивая, нежная и удивительная.

Вся неделя прошла очень спокойно. Все шло согласно планам, непредвиденных обстоятельств не было, новые вводные с веху не поступали. Я занимался планированием следующих шагов, связанных с реорганизацией. Валентина мне активно помогала. Она стала со мной более открытой. Мы были внимательны друг к другу, и я наслаждался чудесной улыбкой, которая теперь не сходила с ее губ.

К сожалению, погода нарушила наши планы на субботу, но все равно день прошел отлично. С утра я свозил Сашку на экскурсию на контейнеровоз, стоящий на выгрузке в порту. Он был впечатлен и судном, и контейнерным терминалом. Особенно его впечатлила слаженная работа техники. Потом, заехав за Валей, рванули на Русский остров. Сходили в океанариум, на Ворошиловскую батарею. Напоследок не поленились, поехали в бухту Воевода на ферму аквакультуры и полакомилось свежайшими, только из моря, морепродуктами.

Снова я отвез домой спутников переполненных впечатлениями. Усталых и довольных. Валя зазвала меня выпить с ними чаю, соблазняя яблочным пирогом, приготовленным ее мамой. У них была маленькая однокомнатная квартира. Троим им в ней было явно тесновато, но порядок и чистота были идеальными.

Меня представили маме. Симпатичной женщине, лет пятидесяти, очень похожей на Валю. Практически они отличались только тем, что у мамы были мелкие морщинки вокруг глаз и была она гораздо уверенней дочки. Встретила она меня радушно. Пирог на этот таз оказался очень вкусной авторской производной от штруделя. Чаепитие прошло душевно, мне было комфортно и не хотелось уходить. Показаться навязчивым мне хотелось еще меньше и пробыв в гостях с полчаса, я стал прощаться.

Валентина вышла меня провожать в прихожую и прощаясь легонько поцеловала в щеку. Я не упустил возможности обнял ее и поцеловал в губы, вернее коснулся губами ее губ. В ответ она прильнула ко мне и ответила на поцелуй.

— Давай сходим куда ни будь. - Предложил я, сдерживая желание схватить ее в охапку и поцеловать в засос.

— Давай завтра. – Промурлыкала она, нежась у меня в руках.

Договорились, что я заеду за ней в четыре дня.

Я отправился домой и занялся уборкой. Надо было убить время и была в глубине души безумная надежда, что после вечера, я планировал поход в ресторан, Валя согласиться поехать ко мне.

Закончил с уборкой я в воскресение, в час дня, и 16–00 был у дома Валентины. Она не заставила себя ждать. Сев в машину и с удовольствием ответив на мой поцелуй, поинтересовалась: - Куда мы поедим?

— Я думаю за город в какой ни будь тихий ресторанчик.

Она казалась разочарованной.

— Ты голоден?

— В общем нет, я недавно перекусил.

— Тогда зачем нам в ресторан?

— По общаться, по ближе познакомиться. Ну еще себя показать, на других посмотреть. А что бы ты хотела?

— Мы с тобой общаемся и знакомимся по 10 часов практически каждый день. По-моему достаточно. Я хочу туда, где мы будем вдвоем и нам не будут мешать. – Сказала она спокойно и очень уверенно. Хотя выглядела при этом слегка смущенной.

— Тогда ко мне домой. Не зря я почти сутки марафет наводил.

На Валином лице опять заиграла улыбка, и смеющиеся губки скомандовали: - Погнали!

В воскресение основная масса автомобилистов едет в город из пригорода. Мы в обратную сторону долетели от Суханова до Моргородка через фуникулер буквально за считанные минуты. Закрыв за нами дверь квартиры я взял ее на руки и отнес в зал, не слушая ее возражений и просьб дать ей разуться и раздеться.

Усадив на диван, я снял с нее туфли, не забыв поцеловать маленькие ступни. Потом расстегнул и снял с нее плащ, Валя при этом на минутку приподняла попку, освобождая подол. Сняв пиджак и сев рядом, я пересадил ее себе на колени и наконец то смог поцеловать по-взрослому.

Милая ответила на поцелуй и уперев руки мне в плечи опрокинула меня на спину. Ноги мои находились на полу и лежать на мне ей было неудобно. Валя, не прерывая поцелуя, опустила ноги с двух сторон от моего тела и уселась мне на живот. Узкая юбка в такой позе задралась, полностью обнажив ее ноги в черных чулках с широкими кружевными резинками. Так было гораздо удобнее. Я обнимал ее за спину, она держала двумя руками меня за голову.

Утолив первый пыл, Валентина стала потихоньку вертеть головой, подставляя мне под губы то глаза, то шею, то вновь губы. Я перенес руки со спины ей на попу. Сначала ласкал через платье, потом поднял подол повыше и завел руки под трусики. Попа была упругой, а кожа на ней нежной и бархатистой. Размер был точно мне по руке.

Валя была меньше меня на 40 сантиметров и длины моих рук хватало для того, чтобы ласкать ягодицы, вех бедер и промежность. Я старался быть нежным и милая начала заводиться. Она оторвалась от моих губ, выпрямилась, заведя руки назад расстегнула молнию на платье. Мы общими усилиями стянули его с Валентины. Под платьем оказался простой белый бюстгальтер, такой же как трусики.

Воспользовавшись паузой в поцелуях, я положил милую на спину и лег на бок нависая над ней. Мы снова начали целоваться, я ласкал ее груди, пока через бюстгальтер, она расстёгивала мою рубашку. Когда с пуговицами было покончено, я сел и Валентина расстегнув ремень на брюках сняла с меня рубаху.

— Мы пойдем в спальню или ты хочешь первый раз на диване? – Воспользовался я паузой в поцелуях.

— Лучше в спальне. – Промурлыкала Валя раскрасневшаяся и улыбающаяся.

В спальне, перед тем как положить на кровать, я снял с нее бюстгальтер и трусики, быстро разделся сам. На мгновение замер стоя рядом с кроватью. Валя свободно лежала на одеяле, опираясь спиной о подушку, сжав ноги и вытянув руки вдоль тела. Она с улыбкой смотрела на меня, ослепительно красивая и желанная.

Я набросился на нее с прежним пылом, стараясь уделить внимание каждому уголочку ее тела. Но дойти от лица смог только до груди. Целуя ее соски, я услышал ее шепот: - Милый, если ты собираешься засунуть в меня твою огромную штуку, то сейчас самое время.

Это предложение меня развеселило несмотря на всю серьезность момента. Но кто я такой, чтобы привередничать?

Вернувшись к ее губам, я изогнулся самым причудливым образом и смог приставить головку к ее девочке и осторожно начал входить. Она была мокрой и горячей, а еще очень тесной. Пришлось прикладывать усилия для того, чтобы войти до конца. Я опасался, что окажусь велик для нее, и внимательно наблюдал за реакцией. К счастью, все обошлось, только в самом конце Валя поморщилась и тихонько ойкнула.

Не переставая целовать ей губы, я выждал минутку и осторожно начал фрикции. Первые пару-тройку минут Валя была практически безучастна, только отвечала мне на поцелуи. Потом постепенно стала активизироваться. Сначала обняла меня руками за шею, потом обвила ногами поясницу. Постепенно стала двигать тазом в унисон моим фрикциям. Наконец появилась скромная озвучка – она негромко ойкала мне в губы, когда я входил в нее до конца.

Постепенно, с ростом возбуждения, я увеличивал темп и амплитуду своих толчков. Валентина послушно следовала за мной. Чувствовалось, что ее оргазм на подходе. Она была такая желанная и тесная, я держался из последних сил. Правда на долго их не хватило. Плотно прижавшись пахом к ее промежности, я взорвался. Наверно это было последней недостающей каплей. Валентина оторвалась от моих губ, упёршись затылком в кровать изогнулась. На мой член обрушились судороги ее вагины.

— ДАаа! – Выдохнула милая, срывающимся шёпотом.

Потом мы лежали обнявшись. Я целовал ей глаза, шею, плечи, груди везде куда мог дотянуться губами. Он улыбалась с закрытыми глазами и прижимала к себе мою голову.

Результат такого сеанса нежности был легко предсказуем. Почувствовав возвращение моего желания, Валя перевернула меня на спину и медленно опустилась сверху, приняв моего младшего в себя целиком. Немного посидела так не двигаясь, с мечтательной улыбкой на лице. Начала тихонько двигать задом, затем слегка привставать. Сначала я играл с ее грудками, поглаживал их, легонько пощипывал соски. В ответ ореолы набухли, а соски увеличились и стали твердыми. Когда милая начала привставать на мне, добрался правой рукой до промежности и стал играть с клитором. Это быстро привело к результату. Валентина упала мне на грудь, выдохнув свое «Да» мне ниже шеи, а ее вагина станцевала джигу у меня на члене.

Положив ее на спину, я не дал ей время отдышаться. Валины ноги были прижаты к моей груди, я двигался, опираясь на колени и локти. Я старался сдерживаться и не увлекаться. Это было совсем не просто. К обычным раздражителям добавился вид лица милой искажённого гримасой откровенной похоти. Кончили мы практически одновременно, правда заводилой в этот раз была она, а я пришел следом.

Полежав и пообнимавшись немного, я виновато спросил можно ли было кончать в нее? Это рассмешило Валентину.

— Сережа! Ты удивительно вовремя это спрашиваешь.

— Прости. У меня все вылетело из головы, и я вспомнил только сейчас.

— Придётся простить. Я сама все на смете забыла. Сегодня безопасный день, будем надеяться, что пронесет.

— А почему ты не предохраняешься? – Бестактно удивился я.

Валентина грустно улыбнулась. – Небыло необходимости. У меня почти четыре года никого не было. И предпосылок не было.

Сворачивая неудобный разговор, она спросила: - Ты отвезешь меня домой?

Удивленный я ответил: - Отвезу конечно. Я думал ты останешься?

— Мне очень неудобно будет потом перед Сашей и мамой.

Мы еще немного полоскались, принимая душ. Поцеловались в машине у ее подъезда. Домой я ехал, пытаясь разобраться в своих чувствах и эмоциях.

В понедельник утром ко мне в приемную люди начали собираться на планерку еще до моего прихода. Такая круговерть продолжалась часов до двенадцати. Потом поток посетителей иссяк, и мы с Валей смогли нормально поздороваться и поговорить.

Произошедшее в воскресение мы оба воспринимали положительно и собирались развивать наши отношения. Валентина была категорически против каких-либо ласк и интимностей на работе, опасаясь сплетен и разговоров. Не разделяя ее страхов, я в общем то был с ней согласен.

Я снял однокомнатную квартиру в старом доме во дворах, за первой школой, недалеко о ее дома. Наши свидания проходили два-три раза в неделю. Иногда в обед, иногда после работы. Наши отношения крепли и становились многограннее. Через три недели я уговорил ее переехать ко мне. За это время я успел познакомить Валю со всеми близкими мне людьми, и со всеми она нашла общий язык.

Мы зажили счастливой семейной жизнью. На людях Валя по-прежнему была скромной серой мышкой, в спальне она становилось все более раскрепощённой и инициативной. Я не мог нарадоваться этому факту.

Валина мать восприняла ее переезд ко мне в целом положительно, правда без особого восторга. Мы познакомили ее с моими родителями и у них вскоре сложились приятельские отношения.

Переезд в Москву для Валентины и Сашкой больше не обсуждался. Они уезжали со мной. Ее мать переезжать отказывалась, и это немного омрачало наши с Валентиной отношения.

На работе тоже все шло в общем не плохо. С переходом коммерческой работы в Группу, вместе с ней ушла большая часть суматохи, вся остальная работа была, в основном, легко прогнозируема. Если бы не неопределенность со сроками ликвидации все было бы совсем хорошо. Говорят, можно привыкнуть к жизни на вулкане. К жизни в ожидании перемен оказалось тоже можно привыкнуть. Жизнь в Пароходстве со временем потекла как никогда неторопливо и размеренно.

В начале ноября днем позвонил сын и попросил меня приехать к родителям к семи часам вечера. Оказалась, Настя беременна, и они срочно женятся. Отгуляв 2 декабря на свадьбе дочери, через пару дней улетели в Москву Виктор и Танюша. Его брали на работу в «Совкомфлот» и приступить он был должен сразу после новогодних каникул. Времени на обустройство на новом месте у них практически не оставалось. Квартиру во Владивостоке они оставили Насте.

В середине января поднялись на новое место Вовчик с Натальей. Группа готовилась принять на себя обязанности судовладельца и им в штате был нужен сертифицированный капитан дальнего плавания.

Мы продолжали ждать у моря погоды наслаждаясь всеми прелестями семейной жизни. Нам троим было комфортно вместе. Близких друзей у нас во Владивостоке не осталось. Личное общение было только с моими родителями и Валиной мамой. Мы все очень сблизились, и мои родители наконец согласились на переезд.

Мы договорились, что все имущество во Владивостоке мы продадим. В Москве купим квартиру, минимум с тремя спальнями и загородный дом.

В середине марта наконец то вышло долгожданное распоряжение Правительства о ликвидации Пароходства и передаче его имущества, дело начало потихоньку двигаться.

Обрадовала Лиза при очередном общении по WhatsApp предупредив, что они с Майклом планируют в середине апреля на пару недель поездку с детьми во Владивосток. Семья восприняла это с энтузиазмом и сразу приступила к подготовке к визиту. Решили, что жить гости будут у родителей на даче, дед поработает у гостей водителем.

За три дня до вылета поступила новая информация – Ирина летит с ними. Новость в семье была воспринята по-разному. Большинство, я, Гошка, Настя и папа, отнеслись к ней безразлично, Валя - немного обеспокоено, неожиданно сильнее всех возбудилась мама.

В аэропорт мы поехали на двух машинах, оставив Валю и Сашку дома, на хозяйстве. Первыми, после паспортного контроля, вышли Лиза с Майклом. Дочка толкала перед собой двухместную коляску с сыновьями, зять катил чемоданы. Пока шли целовашки-обнимашки из зоны контроля вышла Ирина.

Похоже она тщательно готовилась к этому выходу и выглядела очень эффектно. Первой на нее среагировала мама. Ответив на приветствие Ирины, безапелляционным тоном она скомандовала: - Гоша помоги маме взять такси.

Видно руководство крупным медицинским центром с большим коллективом очень способствует выработке командного голоса. Гошка только, что под козырек не взял. Подхватив Иринин чемодан, он покатил его на стоянку такси. Ирина покорно пошла следом.

Мы с отцом, усадив женщин и детей в родительскую «Секвою», остались вместе с зятем ждать Гошкиного возвращения. Слушая рассказы Майкла о последних новозеландских новостях и подробности полета.

Приехав, домой застали женщин забавляющих близнецов. Валя и Сашка активно в этом участвовали. Потом как водится застолье. Разговоры и морские песни под гитару. А как без них?

Про Ирину разговор в семье не поднимался, сама она вестей не подавала. Только сразу по приезду Лиза шепнула мне, что Ирина, наверное, приехала совсем и в Веллингтон возвращаться не намерена.

Две недели пролетели незаметно. Мы провезли Майкла по большинству Приморских достопримечательностей. И на суше, и на море. Уезжал он впечатлённый нашей природой. Я, к сожалению, так и не научился за это время уверенно определять кто из близнецов Серж, а кто Дик. Лиза с удовольствием общалась с бабушкой и дедушкой. Много времени провела со мной, с Гошкой и Настей. Подружилась с Валей. Сашка с удовольствие играл с близнецами, которые к нему тоже привязались.

В аэропорту при расставании женщины всплакнули. Мужчины просто обнялись. Было грустно расставаться с родными людьми. Тем более все понимали, что это на долго.

Вскоре после отъезда дочери Гошка сказал мне, что Ирина хочет со мной встретиться. Мне такая перспектива показалась не очень привлекательной, но я решил, что для окончательного закрытия вопроса она будет полезной. Гошка договорился с Ириной на субботу, на одиннадцать, в кофейне «Мишель» на Суханова. Я предупредил Валю о предстоящей встрече. Она восприняла это, по-моему, спокойно.

Договорились, что утром я отвезу ее с Сашкой к маме, а после встречи мы ним уедим к родителям. Валя приедет попозже, пройдясь с мамой по магазинам.

Я пришел в «Мишель» вовремя. Ирины еще не было. Занял столик на террасе. С заказом решил повременить, попросив для начала воды без газ. Бывшая жена опоздала минут на 10.

Выглядела она ослепительно. Прическа, макияж, одежда, туфли на высоченном каблуке – все подчеркивало ее природную красоту. Отметив это, я обратил внимание, что никакого ответного отклика во мне это не вызвало. Встреча со знакомом с которым давно не виделся.

Предложил ей кофе и порекомендовал взять заварное пирожное. Их пекли на месте, получались они вкусными и были всегда свежими. Ирина, сославшись на диету от пирожных отказалась, попросив себе капучино.

Заказав кофе, мы, пока его готовили, переговорили о здоровье родителей, погоде, изменениях, произошедших в городе и других подобных вещах. Когда официантка подала нам кофе и отошла, я попросил Ирину перейти к делу.

— Ты знаешь я вернулась на совсем и ищу работу. К удивлению ничего более-менее приличного найти не могу. Ты не мог бы взять меня обратно в финансовый отдел? Ведь ты теперь по слухам Генеральный директор.

Я отметил про себя, что никаких извинений и объяснений не было. Похоже для нее все произошедшее было в порядке вещей. Объяснить ей, что Генеральный директор я не только по слухам, но Пароходство доживает последние дни, а в филиале, который будет вместо него, будут два бухгалтера и не будет финансистов. Предложил похлопотать за нее в морпорту, в администрации морского порта и филиале Росморпорта.

— Пароходство ликвидируют? – Бывшая жена была поражена. - А как же ты? Кем ты теперь будешь?

— Меня переводят в Госкорпорацию. Буду работать у Русецкого. – не стал я углубляться в подробности. – Как насчет работы? Заниматься?

Казалось, Ирина с трудом переваривает полученную информацию.

— Буду тебе очень признательна. Есть еще одна просьба. – Она на мгновение замялась. – Мы с мамой решили разменять квартиру. Возможно, потребуется доплата. У нас может не хватить денег для этого. Ты не мог бы помочь в этом случае? Я понимаю, что ты ничего мне не должен, но мне не кому больше обратиться.

Помощь в качестве заключительного аккорда меня вполне устраивала.

— В принципе это возможно, где-то месяца через два или три. Сейчас я влезаю в большие расходы и просто не могу определиться в данный момент с финансами.

— Огромное спасибо, Сережа. Это меня вполне устроит.

Очень долго зная бывшую жену, по ее поведению я понимал, - главный вопрос она оставила напоследок. Отхлебнув кофе и минутку помолчав как будто набираясь смелости Ирина начала.

— Я, конечно, понимаю, что у нас с тобой больше нет и не будет ничего общего. Но мы с тобой все равно не чужие люди. У нас общие дети, внуки, больше 20 лет счастливой совместной жизни. Это не проходит бесследно. Мы могли бы стать друзьями. Вспоминая какой замечательный секс у нас, был, я думаю, что мы могли бы стать, как это называют американцы, «друзьями с привилегиями». Не подумай, что я так хочу вползти обратно в твою жизнь. Просто секс без других обязательств.

Закончив говорить, Ирина с тревогой смотрела на меня ожидая ответа. Удивившись насколько ее восприятие мира может быть причудливым и неверным, я решил быть вежливым.

— Спасибо Ир за царское предложение. Ты очаровательная женщина и просто обалденная любовница, но у меня есть веская причина, по которой я вынужден от него отказаться.

— Какая причина? – Спросила она немного растеряно.

— Я не изменяю своим любимым.

— У тебя есть любимая? У вас все серьезно? – Ирина выглядела потерянной.

— Да есть и все очень серьезно.

— Извини я не знала, прости за это глупое предложение. – Говоря Ира встала. – Если что ни будь получится с работой сообщи пожалуйста Игорю. Извини за беспокойство. Прощай!

— Прощай Ира!

Она ушла в сторону Уборевича, а я расплатился, и быстро рванул во двор к дому моей потенциальной тещи. Вовремя разговора с Ириной я неожиданно понял, какого дурака я валяю последние месяцы, и спешил исправить ситуацию.

Валя была в квартире одна. Ее мама с утра зачем-то ушла в школу и еще не вернулась. Сашка гонял по двору со старыми друзьями. Это было мне на руку.

Сев рядом с подругой и взяв ее за руку я спросил: - Мы можем сейчас серьезно поговорить?

— Конечно. Ты хочешь мне рассказать, как прошла твоя встреча? – Валя была подчеркнута спокойна и невозмутима.

— Нет. Я хочу спросить пойдешь ли ты за меня замуж?

— Нет. Не пойду. – Сурово ответила Валентина, и продолжила с радостной улыбкой. - Я побегу за тебя в припрыжку с веселым писком! Сережа ты иногда бываешь удивительно тупым. У тебя все?

— Конечно нет. Это был главный вопрос и есть другие, не менее важные.

— Например? – Продолжала улыбаться подруга.

— Я хочу усыновить Сашку и мне нужно знать твое мнение.

— Разумеется я «за» двумя руками. - Ее улыбка становилась все шире. – Что еще?

— Хочу, что бы ты родила мне детей.

Перед тем как Валентина уселась мне на колени и обняла за шею, она спросила. - И сколько ты хочешь?

— Начнем с одного, а дальше, как получиться.

Разговор на этом окончился, так как наши губы были заняты более интересным делом. Так сладко мы еще никогда не целовались. К сожалению, в любой момент мог кто-то прийти, или мама, или Сашка, поэтому весь всплеск чувств ушел в поцелуи. И это было здорово.

Немного успокоившись, я предложил сопровождать их по магазинам. А потом все вместе поедим на дачу?

— Сережа! В «Клевер Хаус» сегодня распродажа в меховом магазине. Я хочу купить маме шубу. Тебя она будет стесняться и откажется. Так что зови Сашу и езжайте, я приеду позже с Гошей.

Мне не хотелось уезжать от нее, но я понимал – так будет лучше. Выловив во дворе Сашку, я поехал на дачу. Там нас уже ждали. Папа собирался натянуть тент над террасой рядом с мангалом и тандыром. Мама планировала удивить нас каким-то необыкновенным салатом и ей тоже нужна была помощь. В результате Сашка отправился с папой натягивать тент, а я остался помогать маме в качестве кухонного мужика.

Оставшись со мной наедине, мама сразу взяла быка за рога.

— Серега! Я хочу с тобой серьезно поговорить. – Мама была серьезна и непреклонна. – Что у тебя с Валей?

— В каком смысле? – Вопрос застал меня врасплох и поставил в тупик.

— В самом прямом. Что между вами происходит?

— Любовь. – Решил я сказать правду.

— И что ты думаешь делать дальше?

— В понедельник мы пойдем подавать заявление в ЗАГС.

— Хорошо! А что с Сашей? – Продолжала мама допрос.

— Я его усыновлю. Валя согласна. – Колоться так колоться решил я. – Мы хотим нарожать вам с отцом еще внуков.

Мама уселась на стул и расплакалась. – Молодец! Не зря мы с отцом на тебя столько сил потратили.

Пока я ее утешал, прибежал Сашка.

— Бабуля! отпусти Романыча на полчаса. У нас с дедом сил не хватает брезент на каркас поднять.

Мама обняла его и чмокнула в макушку.

— Да забирай своего Романыча насовсем. Все равно от него никакого толку нет.

То, что от меня нет толку Сашку озадачило. Он вопросительно посмотрел на меня. А меня озадачили и заставили задуматься эти «дед» и «бабуля».

— Пошли Сашок, то, что надо было я уже сделал, дальше баба сама справиться.

Выйдя во двор, я присел на лавочку, усадив Сашку рядом.

— Сашка! Нам с тобой надо серьезно поговорить. Ты моих папу и муму зовешь дед и баба, а меня Романыч. По-моему, это неправильно.

— А как надо? По имени-отчеству? – Расстроился пацан.

— Нет конечно. Здесь все правильно. Неправильно звать меня Романыч. Правильно тебе меня называть папа, а мне тебя сын. Согласен?

Сашка вскочил на ноги и прижался ко мне обняв за шею.

— Согласен! – Шепнул он мне на ухо.

Тогда пойдем сын деду помогать.

К приезду молодых с Валей все было готово. Тент натянут, тандыр раскален, баня натоплена. С ними приехала моя будущая теща. Была она в необычно приподнятом настроении.

Все были голодные и начать решили с обеда. Сказано – сделано. За столом Сашка обратился ко мне: - Папа, передай хлеба пожалуйста.

Удивленные глаза были у многих. Валентина просто взвилась.

— Я что-то пропустила и чего-то не знаю? – Выпалила она с веселым интересом глядя мне в глаза.

— Да нет все ты знаешь. Мы с тобой решили, что у нас семья, и я начал название должностей в семейном расписании в порядок приводить.

— Понятно! – Казалась моя будущая жена обнимет весь ми своей улыбкой.

После обеда мы немного отдохнули, разбившись в группы по интересам. У мам своя компания, Валя с Настей нашли тоже, о чем поговорить, ну а мужики принялись готовить мангал к вечерней помывке.

Баня и шашлыки определенно удались. Немного недовольной осталась одна Настя, которую на всякий случай, мол береженного бог бережет, не пустили в парилку.

День начинался с напряженки, а проходил и оканчивался на удивление хорошо.

Даже то, что спать нам с будущей женой решили в бане, казалось замечательным.

Устроившись в кровати Валентина рассказала мне дневные новости. Она сразу рассказала маме, как только та пришла с работы, обо всех моих предложениях. Теща была обрадована и частично утратила бдительность. Без возражений мерила шубы, и согласилась на покупку, услышав, что это ей подарок о меня за классную дочь.

— Ну за тебя можно было подарить, что-то получше уцененной шубы. Высказал я свое мнение.

— Не беспокойся, не такая уж она уцененная. Итальянская, очень качественная и на вид просто конфетка. – Отрапортовала Валентина. – Еще она согласилась с нами в Москву ехать.

Новость была действительна хорошая и я решил, что от разговоров пора переходить к исполнению семейных обязанностей. Но неожиданно получил по рукам.

— Рано ты руки начинаешь распускать. – Пояснила мне будущая жена, передвигая мои руки со своей груди на талию. – За тобой должок еще числится.

— Это какой же? – Изумился я, уверенный, что уж сегодня долгов за мной числиться не должно.

— Ты меня зачем замуж позвал? – Картинно нахмурила брови Валентина. Уютно устроившись в моих руках. - Тебе борщ варить и трусы стирать?

— Для этого тоже, а главное конечно для любви.

— А где признания в любви? Где вопросы дрожащим от волнения голосом люблю ли тебя я? – Продолжала она, делая строгое лицо и хмуря брови. – Ты вообще не очень разговорчивый. Пользуешься девушкой, а ласковых слов почти не говоришь. Не знаешь наверное, что женщины любят ушами?

Хочешь признания? Изволь, но только по моим правилам. Про «ласковые слова» согласен. Недоработка.

— Любимая! – Начал я, прижимая ее к себе. – Ты самый дорогой мне человек.

Говоря это, я положил любимую на спину.

— Я так люблю тебя, что не представляю без тебя свою дальнейшую жизнь. – Сказав это я начал целовать ей глаза. – Ты мое счастье.

— Я тоже люблю тебя, и не представляю жизни без тебя. - Говоря это Валя обняла меня за шею.

Что мне осталось после этого? Только поцеловать ее в губы и получить в ответ ее поцелуй.

В эту ночь мы практически не спали. Говорили друг другу любовные слова. Любили друг друга под эти слова. Лежали, обнявшись говоря эти слова и мечтая о будущем. Снова любили друг друга. Мы были счастливы и небо над нами было в алмазах.