Рассказ " Ghost Driver " англоязычного автора StangStar06

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Келли.

Два месяца назад.

Сегодня был ужасный день! Это был мой первый день в местном колледже, он же Университет для неудачников. Почему я называю его «Университет для неудачников»? Я имею в виду, что раз я учусь там, разве это не делает меня неудачницей? Да, это так.

Эту школу посещают все люди, у которых:

а) не было достойных оценок, чтобы поступить в настоящую школу.

Б) у них не было денег, чтобы поступить в настоящую школу.

В) у них не было желания поступать в настоящую школу.

Г) они были слишком ленивы, чтобы поступить в настоящую школу.

Я действительно надеялась, что все будет по-другому. Я действительно надеялась, что у меня наконец-то появится шанс завести настоящих друзей. Я имею в виду, да ладно… Все умные дети, склонные к спорту и популярные дети уехали в Мичиган или в штат Мичиган Стейт. Некоторые из них даже уехали из штата. По-моему, один парень поступил в Гарвард. Так что остались только неудачники.

Кто бы мог подумать, что есть разные категории неудачников? По-видимому, я еще большая неудачница, чем обычно. Даже толстые девчонки смотрят на меня свысока. И вот я снова одна в своей комнате.

Как обычно, я стала объектом большинства шуток и травли. Забавно, как все повернулось. Большинство детей, задиравших меня, были теми, над кем не так давно издевались другие.

Но им лучше признать это. На дворе двадцать первый век. Известно, что дети срываются на крик и бросаются на своих мучителей. До сих пор ни одна девочка так не поступала, но я, возможно, буду первой. Может быть, я до смерти боюсь оружия, но я могу найти выход.

Таково было мое душевное состояние в тот день, когда все это началось. Я много читаю. Я буду читать все, что угодно. Я также провожу множество исследований по темам, которые немного выходят за рамки общепринятых.

Итак, однажды вечером я, как обычно, сидела дома и бродила по Интернету. Я ела сырный попкорн и слушала Evanescence, одновременно лазая по сети. Я не зависаю в чатах. Черт, никто не хочет со мной общаться. Я думаю, что даже те хищники, которые ищут таких молодых девушек, как я, думают, что я слишком большая неудачница, чтобы обращать на меня внимание.

Каким-то образом я наткнулась на тему колдовства. Обычно это тоже не мое. Я больше всего увлекаюсь фэнтези. «Игра престолов», «Подземелья и драконы», «Легенда об искателе» – это то, что мне по душе.

Когда я перелистывала страницу за страницей, мне в голову пришла идея. Если бы я была ведьмой, это открыло бы передо мной множество возможностей. Я могла бы общаться с другими ведьмами. Или я могла бы наложить на кого-нибудь заклятие, чтобы завести себе друга, а может быть, даже парня.

Поэтому я начала пробовать использовать некоторые из более простых заклинаний. Поначалу то, что у меня получалось, было довольно глупо. Я имею в виду, что я потратила три недели, собирая все ингредиенты для заклинания, которое делало белый дым желтым.

Затем я потратила месяц на заклинание, которое увеличило бы мои духовные силы. Я понятия не имела, сработало оно или нет. Это не то, что можно определить количественно так же легко, как то, как высоко вы можете прыгнуть или какой вес поднять.

Я должна была признать, что в моем увлечении были некоторые преимущества. Я читала комментарии на веб-сайтах от других потенциальных ведьм, которые, казалось, были неспособны даже на то, что было под силу мне.

Воодушевленная своими скромными успехами, я продолжала пробовать все более и более сложные заклинания. Я также нашла веб-сайты, на которых продавались все более эзотерические ингредиенты и смеси. В конце концов, одиночество заставило меня попробовать то, в чем даже я сомневалась. Я решила вызвать демона.

По правде говоря, я на самом деле не верила, что у меня получится. Но на всякий случай, чтобы что-то сработало, я выбрала самого маленького демона, которого смогла найти. На самом деле, это выглядело довольно мило, хотя и уродливо.

На всех фотографиях, которые я видела, это выглядело… Ну, это выглядело довольно жалко. Я имею в виду, на фотографиях… Для демона это был человек, которым я могла помыкать. Даже его имя было трогательным. Пифий? Это было похоже на то, что вы делаете в туалете. Я просто слышала, как люди переговаривались… – Эй, дай мне минутку. Мне нужно сходить за Пифием. – Так что, надеясь на друга или демонического слугу, я начала собирать ингредиенты и реликвии. Мои родители понятия не имели, чем я занимаюсь. Они были рады дать мне денег, необходимых для покупки вещей. Они были просто вне себя от радости, что я нашла хобби, которое занимало бы мое время.

Терри

Я наблюдал, как группа людей собралась перед большим универмагом. Не разговаривая друг с другом, они начали маршировать взад и вперед перед магазином. В этом не было никакого смысла. Сначала я подумал, что они протестуют против чего-то, что делает магазин, или, может быть, это недовольные сотрудники, которые устроили пикет. Но по мере того, как я слушал их, в этом становилось все меньше и меньше смысла. Все они требовали чего-то разного. Некоторые кричали: «Бесплатные вещи». Другие хотели, чтобы магазин закрыли. А еще была пара, которая требовала освобождения Джека Керворкяна.

Одна очень худая женщина маршировала, держа в руках плакат с надписью «Я хочу задницу Ким Кардашьян».

Вся демонстрация, если ее можно так назвать, не имела смысла. Это был хаос.

Внезапно все обрело смысл. Это было то, ради чего я здесь был. Как по команде, некоторые участники марша начали собирать камни с парковки и другие твердые предметы из больших мусорных контейнеров магазина. Они начали использовать эти предметы, чтобы забрасывать покупателей, входящих в магазин и выходящих из него. Другие использовали аналогичные предметы, чтобы разбить витрины и большие стеклянные двери в фасадах магазина.

Вдалеке я услышал вой сирен. С каждой секундой они становились все ближе и громче, но было уже поздно. Хаос нарастал.

В нескольких метрах от меня девочка-подросток ударила лопатой по голове мужчину средних лет. Он сразу же упал, а она, крича, безжалостно колотила его по распростертому телу.

— В конце концов, мир тесен, - кричала она, продолжая колотить безжизненное тело мужчины.

Прямо напротив нее женщина, которой на вид было лет семьдесят, завела двигатель своего автомобиля и врезалась в женщину, ехавшую на одном из этих мотороллеров.

— Чертова сука, - закричала она. – Вот что ты получаешь. 12 предметов или меньше – означают 12 предметов или меньше!

От удара скутер повалило на бок и отбросило назад на несколько метров. Женщина, ехавшая на скутере, была сброшена с него и тяжело приземлилась в нескольких метрах от магазина с ужасным стуком. Она закричала, когда обезумевшая старуха развернула машину и снова направилась к ней.

В мусорных контейнерах вокруг магазина вспыхнуло несколько пожаров. Четверо рослых мужчин пытались поднять горящую бочку и забросить ее в магазин.

Пара крепких парней посмотрели в мою сторону, небрежно сидящего на капоте моего «Мустанга». Они переглянулись, и что-то заставило их принять решение отправиться за более легкой добычей.

Мог ли я что-то сделать, чтобы остановить Хаос? Возможно, но это не было моей целью. Мог ли я спасти несколько жизней? Возможно, но меня снова привлек сюда Хаос. Моей задачей было не остановить Хаос, а поймать и вернуть источник Хаоса.

На другой стороне большой парковки, на краю этого хаоса, я заметил странную на вид пару, на которую, как и на меня, не произвел впечатления царящий вокруг Хаос. Коренастая, но симпатичная молодая женщина, казалось, очень нервничала. Глаза у нее были большие, как блюдца, и выглядела она крайне неуместно.

Рядом с ней, вцепившись в ее руку, словно спасая свою жизнь, стоял еще один человек, который выглядел крайне неуместно. Но в его случае внешность была обманчива. На нем был дорогой костюм. И улыбка у него была такая же широкая, как и улица. Он напомнил мне политического кандидата в том, что касалось его одежды и образа жизни. Но его действия больше походили на действия ведущего игрового шоу.

Он наслаждался Хаосом и, казалось, даже руководил им. Пока я наблюдал, он крикнул трем женщинам, чтобы те напали на группу детей, выходивших из магазина. Одна из женщин схватила со стены вестибюля пожарный топор и бросилась в погоню за детьми.

Завывание сирен и прибытие нескольких тяжелых машин прекратили беспорядки. Члены группы спецназа, вооруженные дубинками, призывали толпу разойтись, в то время как другие использовали водяные пушки, чтобы силой разогнать преступников.

Сотрудники полиции, большинство из которых были либо в защитном снаряжении, либо в обычной полицейской форме, рассредоточились по толпе, делая все возможное, чтобы остановить хаос. С прибытием полиции большинство преступников начали исчезать, но некоторые, слишком обезумевшие, чтобы остановиться, продолжали.

Тогда-то я и обратил на нее внимание. Честно говоря, ее было трудно не заметить. У нее была высокая стройная фигура, увенчанная копной очень длинных и светлых волос. Волосы были собраны в строгий пучок на затылке. Несколько непослушных прядей выбились из прически и свисали ей на плечо.

В то время как большинство сопровождавших ее полицейских пытались пресечь совершавшиеся преступления, она искала источник проблемы. На ней была белая блузка, поверх которой был накинут простой синий блейзер, и джинсы, которые, казалось, были нарисованы на ее потрясающей заднице и ногах.

Выражение ее лица было очень напряженным. Когда она оглядела толпу, ее взгляд почти сразу же остановился на паре, которую я посчитал интересной.

К сожалению, эти же глаза были прикованы ко мне. Если бы между нами было больше людей, я мог бы проскользнуть между ними и избежать встречи с ней. Если бы было темно, мне было бы еще легче ускользнуть от нее.

Но бежать было уже слишком поздно, а попытка ускользнуть от нее только разожгла бы ее интерес ко мне. Когда она приблизилась, я еще сильнее откинулся на спинку сиденья. Я был поражен тем, насколько она красива.

— Кто вы? – спросила она.

— Здравствуйте, детектив, - сказал я. Она внимательно посмотрела мне в лицо, а затем покачала головой. Она провела рукой по крылу моей машины.

— Не трогайте машину, - сказал я.

— Я спросила вас, кто вы, - выплюнула она.

— В чем меня обвиняют? – спросил я.

— Я вас ни в чем не обвиняла, хотя меня удивляет ваше присутствие на моем месте преступления, - сказала она.

— Пожалуйста… Зайдите в магазин. У них есть несколько видеокамер, направленных на парковку. На всех видеозаписях вы увидите, как я спокойно сижу здесь и жду, когда вы и ваши коллеги-офицеры придете и что-нибудь предпримете в связи с этим бунтом, чтобы я мог сделать покупки, - сказал я.

— Я уверена, что также не увижу, что вы пытаетесь кому-то помочь, не так ли? – спросила она.

— Нет, я этого не делал, - сказал я. – Это ваша работа, а не моя.

— В чем именно заключается ваша работа? – спросила она.

— Я работаю, - сказал я.

— Вы не очень-то разговорчивы, мистер…? – спросила она, оставляя за собой лазейку, которую, по ее мнению, я должен был заполнить. Я на это не купился.

— Вы мне кое-кого напоминаете, - сказала она. – Просто здесь слишком много сходства. Ваше лицо … Издалека … Я так и думала, что это так… Даже машина… – Она покачала головой. – Но вблизи я вижу, что вы – не он. И машина даже другого цвета. На свете миллионы «Мустангов»…

Ее голос затих, и у меня сложилось впечатление, что она ушла… По крайней мере, мысленно. Но я тоже ушел. Я видел то, что, я уверен, видела она. Только мы видели одно и то же в другое время и с другой точки зрения.

Я увидел, как огромный, уродливый грузовик Dodge Ram врезался в бок моей машины. Я увидел, как грузовик врезался в мою заднюю панель, как это делают копы, чтобы заставить убегающего подозреваемого развернуться. Я увидел, как моя машина перевернулась, когда я приблизился к отвесной скале на обочине дороги. Я видел, как борюсь с вращением и не даю машине сорваться с обрыва по самому узкому краю.

Потом я снова увидел, что за мной едет грузовик. Я сидел на краю обрыва, все еще удивляясь, что не свалился вниз. Грузовик снова врезался в меня, и я снова начал вращаться, только на этот раз вращение было вертикальным, а не горизонтальным, поскольку моя машина слетела с обрыва и переворачивалась снова и снова, прежде чем, наконец, упасть на землю. Когда машина ударилась, я умер мгновенно. Машина сгорела не сразу. Топливный бак не взорвался. Машина была слишком хорошо сделана для этого.

Это заняло некоторое время, но все еще горячий двигатель в конце концов воспламенил пары, которые выделяла моя специальная система подачи топлива. А затем автомобиль загорелся. Сгорели стеклопластиковые панели кузова. Сгорели резиновые прокладки и герметики. Металлические детали и панели покоробились от высокой температуры. Дорогая кожа в моем салоне, сделанном на заказ, сгорела, а тело на водительском сиденье обгорело дотла.

Думаю, именно с этого и начались воспоминания детектива Грейсон. Она прибыла на место происшествия, когда моя машина еще дымилась. Я не помню, как она приехала, но уверен, что ее кобальтово-голубые глаза были такими же пронзительными. И она, вероятно, достала из кармана маленькую записную книжку, которую всегда носила с собой. Она всегда пользовалась записной книжкой, а не планшетом или телефоном. Ей нравилась старая школа.

Мы оба одновременно отключились от воспоминаний. Она нашлась, что сказать быстрее, чем я.

— Вы не Терри Слейд, - сказала она. – Мне жаль… Вы просто напоминаете мне о неудаче. Может быть, вам стоит сегодня сходить за покупками в другое место. Думаю, что этот магазин еще долго не будет открыт.

— Хороший совет, детектив, - сказал я. Когда она повернулась, чтобы уйти, я снова был поражен тем, какая у нее потрясающая задница. У меня перехватило дыхание. Это заставило меня задуматься, действительно ли мне нужно дышать. Я действительно знал, что детектив Грейсон делает больше, чем я когда-либо предполагал. Она, по-видимому, все еще думала о моем деле. Это было гораздо больше, чем я мог сказать о некоторых людях.

Дарлин

— Будь там к девяти часам, и я не хочу слышать ни о каком дерьме! – Закричал он.

— Но я не могу оставить своего ребенка, - сказала я. Я старалась говорить спокойно, потому что Майкл мог быть жестоким.

— Попроси свою маму присмотреть за ней, - выплюнул он. – Или просто дай ей что-нибудь, чтобы она уснула. Мне похуй, что ты сделаешь. Это не моя проблема. Это не похоже на то, что это мой ребенок. Я сказал тебе позаботиться об этом, когда ты только поняла, что беременна. Теперь смирись с этим. Просто притащи свою задницу в клуб сегодня вечером!

Он выбежал, хлопая каждой дверью, в которую попадал. Я слышал, как хлопнула дверь его машины, а затем он уехал.

— Я присмотрю за Терри, - сказала моя мама. Она посмотрела на меня со смесью отвращения и жалости.

— Дарлин, ты должна… – она замолчала и вздохнула. – Есть так много вещей, которые ты должна или не должна была делать… Список слишком длинный, чтобы его даже начинать. Ничего из этого я не хотела для тебя. Если бы твой отец был еще жив…

— Мам, все не так уж и плохо, - солгала я.

— Как это нет? – сплюнула она. – Он заходит, когда ему заблагорассудится, просто чтобы трахнуть тебя. А теперь он заставляет тебя раздеваться в этом клубе для кучки наркоманов и преступников. Не успеешь оглянуться, как он заставит тебя работать там шлюхой.

— Я бы никогда этого не сделала, - сказала я. – Никогда!

— Несколько месяцев назад ты говорила то же самое о стриптизе, - напомнила она мне.

— Я собираюсь сделать это только один раз, - сказала я.

— Какая разница, - сказала она. – После первого раза все уже увидят все, что ты хотела показать. Это больше не будет иметь значения.

— Может быть, мне стоит забрать Терри и уехать ненадолго? Ты знаешь… Только до тех пор, пока ты не разберешься с этим, - сказала она. – Ему будет все равно. Он ему все равно не нравится. Он не его, так что это не имеет значения.

— Мам, это звучит как хорошая идея, - сказала я. – Дай мне подумать. – Я знала, что никогда не смогу этого сделать. Если бы я отдала своего ребенка на какое-то время, это убило бы меня. Терри была моей единственной ниточкой к той жизни, которая у меня должна была быть.

— Итак, скажи мне, Дарлин, - мягко произнесла она. – Твоя жизнь так увлекательна, как ты хотела?

Крупная слеза, которую я не смогла сдержать, скатилась по моей щеке.

— Терри никогда бы… – начала она.

— ТЕРРИ МЕРТВ, - закричала я. – Я знаю, что облажалась, мама. Мне не следовало ничего этого затевать. Мне не следовало изменять ему. Вся моя проклятая жизнь была бы намного лучше. Я повторяю это в тысячный, черт возьми, раз. Это старые новости, мама. Оставь это!

Она молча повернулась и вышла из комнаты. Я упала на кровать, заливаясь слезами. Я ненавидела кричать на свою мать. Я терпеть не могла с ней спорить. Особенно я ненавидела, когда она оказывалась права.

Терри Слейд был любовью всей моей жизни. Я говорю «был», потому что я убила его. Мы с Терри поженились сразу после окончания средней школы. Мы были так влюблены друг в друга, что просто не могли дождаться.

Терри учился в колледже. Большую часть дня он ходил на занятия, а по ночам надрывался на сборочном заводе. То небольшое количество времени, которое у него оставалось, он проводил со мной.

Терри любил меня так, словно завтрашний день не настанет. Он каждый день говорил мне, как сильно он меня любит. Все, что у него было, он тратил на меня. Проблема была в том, что я была очень молода, а Терри избаловал меня. Я видела, как он надрывался, пытаясь устроить нашу жизнь. Но это происходило не очень быстро, и, честно говоря, этого было недостаточно.

Я встречалась с некоторыми из моих подруг. Они каждый вечер куда-то ходили. Они постоянно ходили в клубы и на вечеринки. Я начала возмущаться, что не могу пойти с ними.

У нас с Терри был друг по имени Майкл, которому я всегда нравилась. По крайней мере, так мне казалось в то время. В общем, Майкл начал приходить ко мне, когда Терри был на работе или в школе. Казалось, у Майкла всегда было много денег. Он также был готов потратить их на меня.

Я начала встречаться с Майклом, думая, что Терри никогда не узнает. А если и узнает, то я встречалась с нашим общим другом только для того, чтобы покончить со скукой и одиночеством.

Я понятия не имею, почему я начала заниматься сексом с Майклом. Возможно, все дело в его сладких речах, когда я была пьяна. Возможно, дело в том, что он водил меня во многие места, куда я не ходила с Терри. Возможно, дело было в том, что мне нравилось, как люди смотрели на меня, когда я была с ним. Мне нравилось быть в центре внимания.

Но, как говорится, невезение случается трижды. Майкл и то, как он относился ко мне, было чистым невезением. Я привыкла к этому. Я была неосторожна. И меня поймали.

Один из рабочих на заводе Терри попал рукой в пресс. Предприятие закрыли на ночь для проверки безопасности. Терри поспешил домой, чтобы побыть со своей любящей женой. Он увидел, что я трахаю Майкла.

Стоило увидеть выражение боли на лице Терри, когда Майкл трахал меня, чтобы вывести меня из оцепенения, в котором я находилась.

Терри пересек зал и схватил Майкла за шею. Он жестоко, безжалостно ударил Майкла по лицу, а затем разбил головой толстое стекло в окне нашей спальни. Все лицо Майкла было покрыто порезами и синяками.

Терри долго смотрел на меня, а затем бросил Майкла, как сломанную игрушку. Майкл свернулся калачиком на полу в позе эмбриона, а Терри спокойно прошел к своему шкафу. Он сложил всю свою одежду. Гардероба у него было немного.

Он не стал возиться с сумками или даже чемоданами. Он просто сгреб всю свою одежду в охапку. – Она вся твоя, Майкл, - сказал он, переступая через своего бывшего друга.

— Подожди, - простонал Майкл. – Я никогда не хотел ее, чувак. Она всегда была твоей. Я просто хотел… – Возможно, это было ошибкой со стороны Майкла. Ему следовало держать рот на замке. Он так и не закончил фразу. Терри ударил его ногой в лицо, все еще в рабочих ботинках со стальными носками. Майкл упал без сознания.

А Терри уже почти выбежал из комнаты.

— Терри, прости меня, - закричала я. – Это была ошибка.

Звук моего голоса заставил его остановиться и повернуться ко мне лицом. Его намерением было просто уйти от меня, не сказав, куда он направляется и когда вернется.

— Это не было ошибкой, - сказал он. – Дарлин, сколько я себя помню, я был влюблен в тебя. Все, чего я когда-либо хотел, - это прожить остаток своей жизни с тобой. Это была ошибка. То, что ты сделала, - это просто твоя трусость. У тебя не хватило духу поддержать меня в трудные времена. Боже, Дарлин, я заканчиваю школу через шесть месяцев. Мне уже предложили должность инженера на заводе Ford. У нас было бы все, о чем мы всегда мечтали.

— Я все еще хочу этого, Терри, - заныла я. – Я просто на минуту забыла об этом. Ты не представляешь, каково это – сидеть здесь день за днем, ночь за ночью и ничего не делать. А потом появился Майкл, и у него было так много денег, что…

— Ты могла бы попытаться найти работу, чтобы помогать мне, - сказал он. – Или ты могла бы завести собаку. Как ты думаешь, это легко – целый день ходить в школу, а потом до полуночи работать? Потом возвращаться домой и пытаться заниматься, делая домашнее задание? Это звучит забавно, Дарлин?

— Думаю, нет, - сказала я.

— Ты знаешь, почему у Майкла всегда есть деньги? Дарлин, ты же не можешь быть настолько глупой. Ты знаешь, что Майкл продает наркотики? Ты не можешь быть настолько глупой… Что ж, может, так оно и есть. Ты знаешь, Майкл всегда завидовал нам. Он завидовал мне, потому что все в нашем старом районе только и говорят о том, как здорово, что я поступил в колледж. И он завидовал нам, потому что мы с тобой всегда были друг у друга, Дарлин. У нас было не так уж много общего, но у нас была любовь.

— И все еще есть, Терри, - захныкала я.

— Нет, Дарлин, - выплюнул он. – Теперь ты принадлежишь Майклу. Удачи тебе в этом. Разве ты не слышала, что он пытался сказать? Он не хотел тебя. Он просто хотел примерить тебя, как пару дорогих туфель, которые он носит, а потом выбрасывает. Надеюсь, ты подходишь ЕМУ больше, чем его обувь, Дарлин. Ты мне больше не подходишь.

— Терри, ты не можешь просто так уйти от меня, - закричала я. – Мы женаты.

Он просто впился в меня взглядом, подбирая несколько предметов одежды, которые уронил. – Мой следующий чек пойдет на адвоката. Ты можешь жить здесь. Я найду, где остановиться. Когда принесут бумаги, просто подпиши их, Дарлин. Это должно быть довольно просто. Мы женаты меньше года, и у нас ни хрена нет. Мы даже арендуем это место.

А потом он ушел. В тот момент я поняла, что совершила самую большую ошибку в своей жизни. Я напрасно отказалась от всего, чего всегда хотела. Все было так ясно. У Майкла никогда в жизни не было постоянной девушки. Обычно у него было несколько женщин, с которыми он трахался. И он регулярно пользовался ими и менял местами.

Майкл всего лишь хотел, чтобы я доказала, что у Терри ничего нет. Он хотел, чтобы все знали, что он может кое-что взять у Терри. Именно поэтому он покупал мне одежду и водил меня по разным местам. У Терри было только одно, что имело для него значение… Я… и Майк хотел показать всем, что он может забрать меня у Терри.

В течение следующих нескольких дней ситуация стала еще более безумной. Майкл долгое время находился в больнице. Ему сделали несколько операций, но так и не смогли вернуть его лицу прежний вид. Они сделали все, что могли, но его нос выглядел по-другому, и у него навсегда остались шрамы.

Он также продолжал менять свое мнение обо мне. Однажды он отказался меня видеть, а на следующий день вел себя так, будто я была его единственной настоящей любовью. Но изменения в нем были глубже, чем просто внешность.

Майкл всегда был дружелюбным соседским наркоторговцем. Если вы были должны ему денег, он отказывал вам, пока вы не заплатите. Но он изменился. Он нанял телохранителя, а затем и двоих, которые следовали за ним повсюду. Люди, которые были должны ему деньги, начали исчезать. Ходили слухи, что одного или двоих из них нашли мертвыми.

Я старалась проводить дома большую часть дня. Я хотела быть рядом, если Терри по какой-либо причине появится. Но он так и не появился. Мне надоело ждать, когда он вернется домой, и я начала появляться в его школе. В первый раз, когда я это сделала, я почти поймала его. Но он зашел в свой класс и закрыл за собой дверь.

Он был в большом лекционном зале и исчез после окончания урока. Там было несколько дверей, и он вышел через другую. После этого я так и не смогла попасть в инженерное здание. Терри сообщил охране, что я его беспокою.

Я сдалась. Я поняла, что это я облажалась. Мне пришлось ждать, пока Терри будет готов вернуться ко мне.

Но пока я ждала, моя жизнь превратилась в ад. Моя мать каждый раз, когда я с ней сталкивалась, говорила мне, какой я была глупой. Она сказала мне, что я бросила мужчину, который любил меня и у которого было будущее, ради того, кто вообще ни о ком не заботился и у кого не было будущего. Всем известно, что наркоторговцы долго не живут. Счастливчики отправились в тюрьму. Остальные отправились в ад.

В то же время Майкл постоянно спрашивал меня, не видела ли я Терри. Внезапно все пошло прахом. Я потеряла дом, потому что, не имея работы, не могла платить за аренду. У меня не было другого выбора, и мне пришлось вернуться к матери. В первую же ночь, проведенную там, я обнаружила, что моя мама играет в свои собственные игры.

Я нашла под кроватью пару знакомых кроссовок. Я сразу же испугалась и поговорила с мамой.

— Конечно, я позволила ему остаться здесь, - прошипела она. – Он мне как сын, которого у меня никогда не было. И он очень сильно пострадал из-за того, что ты сделала. Но как только я сказала ему, что тебе нужно вернуться, он ушел. Я понятия не имею, где он остановился, так что не утруждай себя расспросами.

Моя собственная мать прятала от меня моего мужа. Прежде чем я успела сказать ей, как я на нее зла, в дверь позвонили. Я распахнула дверь, ожидая увидеть девочку-скаута, продающую печенье, или Свидетеля Иеговы.

Я была готова сказать девочке, куда она может засунуть свое гребаное печенье, или устроить иеговистам представление, на которое они не захотят смотреть. Но та, что стояла передо мной, не была ни тем, ни другим.

Если бы Барби была настоящей, она была бы похожа на нее. Она была одета так, как я хотела бы одеваться, когда вырасту. Ее длинные красивые светлые волосы выглядели так, словно у нее был личный стилист, который ходил за ней по пятам и поправлял прическу каждый раз, когда какая-нибудь прядь выбивалась из прически.

Она стояла на таких каблуках, что большинству женщин понадобилась бы лестница, чтобы надеть их, и тогда они не смогли бы ходить. Она оглядела меня, начиная с моего лица, и ей стало скучно, прежде чем она добралась до моих колен. Она несколько раз хрустнула челюстью и спросила, кто я такая.

— Я Дарлин Слейд, - представилась я. – Вам нужно мое удостоверение личности?

— Это было бы идеально, - сказала она. Я показала ей свои права, и она вручила мне стопку документов. Она легко повернулась в своих высоких туфлях и ушла, не сказав больше ни слова. Я почти ожидала, что она сядет в точную копию автомобиля мечты Барби в натуральную величину.

Я просмотрела бумаги до того, как она села в машину, на которой ехала, и чуть не упала в обморок. Я ожидала получить документы от парня, у которого мы снимали дом. Чтобы законно выселить меня, он должен был оформить на меня документы, а затем дать мне тридцать дней на то, чтобы освободить дом.

Мое сердце чуть не остановилось, когда я поняла, что это документы о разводе. Слезы наполнили мои глаза. Мое сердце чуть не остановилось. Перед моим мысленным взором промелькнула картина моей свадьбы. Я вспомнила, как он клялся быть рядом со мной, пока смерть не разлучит нас.

Моя мама пыталась утешить меня. Она была уверена, что мы никогда не завершим бракоразводный процесс. – Он любит тебя, Дарлин, - сказала она.

На следующее утро все стало еще хуже. Понимаете, на следующее утро я обнаружила, что беременна.

Келли

— Ты видела того детектива? - спросил он меня. - Я хочу ее.

— Почему? - спросила я. Я начинала раздражаться. Мой собственный демон мало чем отличался от остальной моей жизни. Это было хуже, чем иметь щенка. Во-первых, я как-то облажалась. Пифий, как ожидалось, был очень маленьким и очень слабым демоном. Он был похож на ящерицу и не отличался особой силой.

Проблема была в том, что каким-то образом мое заклинание позволило Агравону, другому демону, присоединиться к призыву и отправиться на наш план. Агравон быстро сбежал от меня. Он выбежал на улицу и убил первого попавшегося человека. Затем он завладел телом мужчины. Чтобы скрыть преступление, мне пришлось помочь ему избавиться от его собственного демонического тела.

С тех пор ситуация начала выходить из-под контроля. Дошло до того, что я уже не уверена, кто кем управляет. Сначала все было хорошо. Несмотря на то, что я знала, что он убил человека, чтобы завладеть телом, в котором находился, волнение от того, что у меня есть не только собственный парень, но и он привлекательный, было слишком велико, чтобы его упустить.

Когда он захотел изучить потребности своего нового тела, я была с ним согласна. Сначала мы выяснили его слабости и ограничения. Он попросил меня порезать его. Это причинило ему сильную боль, и, за исключением того, что кровь была зеленой, он ничем не отличался от обычного человека. Порез не зажил сам по себе, потому что был слишком большим, поэтому нам пришлось наложить швы.

Он также был не сильнее любого другого человека его роста и возраста. Он мог поднять около пятидесяти килограмм, но не намного больше. Он также не мог бегать очень далеко или очень быстро. Мы определили, что с точки зрения прочности или уязвимости, а также других физических аспектов, он был обычным человеком. Вероятно, это было связано с тем, что он носил обычное человеческое тело.

Он любил поесть и был склонен к перееданию. Он также любил всевозможные спиртные напитки и напивался почти каждый вечер. Когда мы добрались до секса, я забеспокоилась. Мне почему-то казалось неправильным отдавать свою девственность существу, которое на самом деле не было живым или человеком.

Проблема была решена типичным для Агравона способом. Мы отправились на поиски и нашли женщину, с которой он занялся сексом. Он взял ее во все отверстия по нескольку раз, а затем убил.

Самой большой проблемой были не убийства. А его растущие потребности. Мы увидели машину. Это была одна из тех итальянских экзотик. Я думаю, это была Feramborghini Carrerra. Как бы то ни было, он подошел к парню, которому принадлежала машина, и сказал ему, что она ему нужна.

Я думаю, он рассчитывал на какую-то власть над этим парнем. Парень был крупнее и сильнее Агравона, и он надрал ему задницу. Он оставил его избитым и окровавленным на улице. Самое забавное в этом было то, что, хотя Агравону было больно, он на самом деле стал сильнее после этого. Он также, казалось, стал выше и немного толще.

Нам потребовалось несколько дней, чтобы выяснить причину. Но как только мы это выяснили, он сбежал. Агравон питался хаосом и насилием. Он начал организовывать и способствовать проведению все более жестоких и хаотичных мероприятий. Ему нравилось сидеть на обочине этих событий и впитывать энергию, которую он получал от них.

Становясь сильнее, он начал привлекать к себе других, и некоторые из них, как и он, были не совсем людьми. Все они были очень хороши в том, чтобы изображать людей, но что-то в них было не так.

Я думаю, они все знали, что он был здесь из-за меня. И я думаю, что он знал, что если со мной что-нибудь случится, его присутствие в этом мире закончится.

Беспорядки в магазине были только началом его планов. Агравон хотел захватить власть. Он хотел завоевать весь мир. Он начинал с малого, но его могущество росло с каждым днем. Я начала пытаться представить себе ужас, который может принести мир, управляемый Агравоном.

По мере того, как росла его сила, росли и его приспешники. Он изучал уровни силы других демонов. По мере того, как его сила возрастала, он намеревался призвать на этот план других, более слабых, чем он. Теперь я понимаю, что это было главной причиной, по которой он держал меня рядом. Моя работа заключалась в том, чтобы привести их сюда. Я задавалась вопросом, что случится со мной, когда он окрепнет настолько, что сможет сделать это сам.

Когда мы готовились к очередному из бесконечных инцидентов с Агравоном, я испугалась. Сразу после наступления темноты появилась женщина. Она была очень бледной и ей было за пятьдесят. Когда она приблизилась ко мне, мой страх возрос.

— Тебе не нужно бояться меня, колдунья, - сказала она. - Твое место в истории обеспечено. Я не настолько глупа, чтобы навлечь на себя гнев хозяина. Я здесь для того, чтобы насладиться вечером и тем, что последует за ним, а не для того, чтобы положить ему конец.

Я поняла только половину из того, что она сказала. Я поняла ту часть, где говорилось о том, что я не должна бояться. Но после того, как я увидела ее в действии, мои страхи только усилились.

Терри

Покинув парковку и детектива Грейсона, я потерял из виду парочку, за которой следил. Что-то в них было не так. Они казались людьми. Предположительно, я выслеживал двух второстепенных демонов. Один из них был демоном хаоса, и от него можно было ожидать того же, что и от той парочки в магазине. Но ни один из демонов, которых я искал, не был человеком и не имел человеческой формы.

Также необходимо было выяснить, как именно им удалось выбраться на этот уровень существования. Они действительно не были большими любителями побегов оттуда. Думаю, я не мог их винить. Если бы прошел слух, что кому-то удалось сбежать, каждый попытался бы это сделать.

У меня было несколько часов до наступления темноты. Искать эту пару днем было пустой тратой времени. Я сел в машину и поехал туда, куда мне не следовало ходить. Предполагалось, что я буду держаться подальше от мест и людей, связанных с моей прежней жизнью. По большей части, так оно и было. Но в последнее время я позволил себе одну поблажку.

Я поехал в парк и понадеялся. Я припарковался достаточно близко к игровой площадке, чтобы наблюдать за детьми, но достаточно далеко, чтобы никто не смог разглядеть, кто я такой.

Меня не интересовали орущие семи и восьмилетние дети. Я смотрел на небольшую секцию, где мамы наблюдали за годовалыми и двухлетними детьми и играли с ними. Там было гораздо больше родительского участия. Я ждал Кэти несколько часов, прежде чем она появилась. Я мог заметить Кэти за километр.

Она выглядела так, словно несла на своих плечах тяжесть всего мира. Но на самом деле все, что она делала, - это толкала коляску. Она присела на то же место, где всегда сидела. Скамейка была достаточно низкой, чтобы она могла дотянуться до Терри в одно мгновение. Она расстелила одеяло, хотя трава там была действительно мягкой.

Затем она положила свою извивающуюся внучку на одеяло вместе с любимой игрушкой.

— Тебе стоит подойти и посмотреть на нее поближе, - произнес голос прямо у меня за плечом.

Я начал поворачиваться, но уже знал, кто это. - Никаких резких движений, - прошипела она.

— Детектив, вы не похожи на женщину, которая хладнокровно застрелит мужчину. Вы также не похожи на женщину, которая выстрелит кому-нибудь в спину, - сказал я. - Мне нравится смотреть людям в глаза, когда я с ними разговариваю, вот и все. Я просто поворачиваюсь, чтобы посмотреть на вас.

— Почему вы здесь? - спросил она. - И не пытайтесь на этот раз уверять меня, что вы ходите по магазинам.

— Детектив, вы следили за мной? – улыбнулся я. На секунду ее лицо покраснело, отчего она стала еще красивее.

— Я хотела проверить, не врете ли вы мне, - сказала она.

— Может, я просто отложил свои покупки на другой день, - сказал я.

— Вон та пожилая женщина, - сказала она, указывая на Кэти. - Она кажется немного староватой для вас.

— Она не такая уж и старая, - сказал я. - На вид ей около сорока. Она все еще симпатичная. У нее тоже красивое тело. И, возможно, мне просто нравятся женщины постарше. Разве это преступление?

— Возможно, вас интересует не пожилая женщина, - начала она.

— Детектив, уверяю вас, я не растлитель малолетних и не извращенец, - сказал я.

— Я никогда не говорила, что вы такой, - пробормотала она. Ее лицо приобрело тот же оттенок красного.

— Вы... Ждали здесь несколько часов, - сказала она. - Вы просто сидели на капоте своей машины, пока они не появились. В ту секунду, когда она положила ту маленькую девочку на одеяло, ваше лицо просияло, как у ребенка на Рождество.

— Хорошо... Она симпатичный ребенок, - сказал я.

— У меня разыгрался слюнявчик, - ухмыльнулась она. - Это мой...

— Встроенный детектор лжи, - закончил я за нее. - Детектив, я вам не лгу. Она действительно симпатичный ребенок.

— Я знаю, что вы не лжете, - выпалила она. - Но вы мне ни хрена не говорите. Между вами и моим делом слишком много совпадений, и...

— Детектив, уверяю вас, я не имею никакого отношения к беспорядкам в торговом центре... - начал я.

— Это не мое дело! - выплюнула она. - Это просто то, что они поручили мне расследовать. Я пытаюсь раскрыть убийство.

— Какое убийство? - спросил я. - Вы обвиняете меня в убийстве кого-то?

— Нет, черт возьми! - выпалила она. - Я вас ни в чем не обвиняю. У меня действительно такое чувство, что мы с вами преследуем одну и ту же цель.

— Детектив, я ни капельки не заинтересован в том, чтобы убийца попал в тюрьму, - улыбнулся я.

Она подошла ближе и принюхалась. Она снова посмотрела мне в лицо. Она посмотрела на меня так пристально, что я почувствовал тепло ее тела на своей коже.

— Итак, кто вы? - снова спросила она. - Вы давно потерянный сводный брат?. .. Двоюродный брат? Его лучший друг? Что вас связывает с Терри Слейдом?

Я рассмеялся, надеясь потянуть время. - Я читал об этом деле в газетах, - сказал я. - Он был инженером. Он только что окончил колледж. Это было почти ровно год назад. Через три дня исполнится год. Верно? В прошлом году, в ночь на Хэллоуин, он сорвался с обрыва. В газетах писали, что он только что купил себе "Мустанг", и они думают, что он потерял управление машиной и сильно ударился задницей. Это не похоже на убийство. Это похоже на несчастный случай. - Она сердито посмотрела на меня.

— Детектив, я думаю, что смогу раскрыть ваше дело за вас, - сказал я.

— Вы сможете? – спросила она. - Что вам известно?

— Я знаю, кто убил Терри Слейда, - сказал я, изо всех сил стараясь не ухмыльнуться.

Затем она достала блокнот и карандаш. – Хорошо. Кто это сделал? - спросила она.

— Гравитация, - улыбнулся я. Она так разозлилась, что кончик карандаша сломался.

— Ладно, придурок, - выплюнула она. - Давай поговорим серьезно. У тебя такой же рост, как у Терри Слейда. У тебя такое же лицо, как у Терри Слейда. У вас разные черты лица, но я потратила столько времени на просмотр видео с этим человеком, что вижу, что у вас одинаковое выражение лица. Ты даже чувствуешь себя Терри Слейдом...

— Откуда, черт возьми, тебе знать, что я чувствую? – спросил я.

— Я встречала его однажды, - выплюнула она. Внезапно время для меня остановилось. Я по-настоящему вгляделся в ее лицо и был уверен, что никогда раньше не видел эту женщину. Она была слишком хороша, чтобы ее можно было забыть. И это высокое, худощавое, но с соблазнительными формами тело было воплощением моей мечты. Еще несколько недель назад я был уверен, что никогда раньше не видел эту женщину.

— Это было давно, - сказала она почти со слезами на глазах. - Мои мама и папа расстались, когда я была маленькой. Новая жена моего отца была женщиной постарше. Он женился на этой сучке только потому, что у нее было много денег. У нее также был сын. Он был на пару лет старше меня, а когда тебе двенадцать, десятилетний ребенок кажется совсем маленьким. Мне приходилось видеться с ними всего раз или два в год, когда моего отца навещали опекуны. Большинство его друзей смеялись надо мной, и я не хотела иметь с ними ничего общего. В любом случае, мне приходилось проводить с ними выходные всего раз или два в году.

— Но в один из таких выходных я упала. Пока мой сводный брат и большинство его друзей смеялись надо мной, один из его друзей подбежал и поднял меня. Он принес с кухни несколько бумажных полотенец и вытер мою царапину. Он вытер мои слезы, ворвался ко мне и потребовал, чтобы мой сводный брат и его друзья перестали смеяться, иначе…! Он даже позвал мою мачеху. Это была моя единственная встреча с Терри Слейдом, - сказала она.

— Я с нетерпением ждала встречи с ним снова, когда вернусь навестить своего отца, - продолжила она. - Но он так и не пришел. Тогда я наконец спросила о нем. Моя мачеха сказала мне, что он больше не приходил. Я спросила об этом своего глупого сводного брата, и он солгал мне. Он сказал, что больше не хочет с ним дружить. Я узнала правду от одного из друзей моего сводного брата почти год спустя. Именно из-за меня Терри перестал дружить с моим сводным братом. Терри считал моего сводного брата засранцем, который больше заботится о том, чтобы произвести впечатление на своих друзей, чем о собственной сестре.

— Детектив, это отличная история, - сказал я. - Но какое отношение это имеет ко мне?

— ТЫ, - закричала она на меня. - Ты имеешь какое-то отношение к моему делу. Слишком много чертовых совпадений. Ты похож на него. Ты говоришь, как он. Ты чувствуешь, как он. Ты водишь машину, которая, за исключением цвета, в точности похожа на "Мустанг" Терри. Я говорю не только о "Мустанге" того же года выпуска. У тебя точно такие же модификации. Я потратила более трех месяцев на изучение модификаций "Мустанга". Знаешь ли ты, что "Мустанги", вероятно, являются самыми модными автомобилями в мире? Существуют сотни веб-сайтов, посвященных исключительно "Мустангам". Это большая редкость, когда два парня, даже когда они в одном клубе, делают абсолютно одинаковые модификации своих машин. Как ты объяснишь тот факт, что твоя машина в точности похожа на его?

— Хм... совпадение, - сплюнул я, - или, может быть, хороший вкус.

— Послушай, мистер... - Она снова сделала паузу.

— БД, - сказал я.

— БД, если ты что-то знаешь о моем проклятом деле, тебе лучше начать говорить, или я... - Она внезапно схватила меня за куртку и начала тянуть. Я понятия не имел, что она задумала, пока это не случилось.

Она потащила меня к скамейке, где сидела Кэти. - Миссис Дженкинс, смотрите, кого я нашла! - торжествующе воскликнула она.

Кэти оглядела меня с головы до ног. Ее глаза прошлись по каждой черточке моего лица и тела, а затем она повернулась к детективу и спросила: - Хорошо. Кто он?

— Вы... Вы его не знаете? - спросила детектив, отпуская мою куртку.

— Никогда в жизни его раньше не видела, - ровным голосом произнесла Кэти. - Детектив, Грейсон, вы опять этим занимаетесь? Дорогая, может, вам снова нужно немного отдохнуть? Думаю, на этот раз все может быть еще хуже. Вы хотите, чтобы я...

Кэти была прервана звонком телефона Грейсон. - Мне нужно идти, - сказала она. Она повернулась и быстро пошла прочь от нас, в ту сторону, откуда мы пришли.

Если бы она задержалась еще на несколько секунд, то увидела бы нечто, что вызвало бы у нее еще большие подозрения.

Малышка, лежавшая на одеяле, подползла ко мне. Она потянула меня за штанину, как будто хотела, чтобы я взял ее на руки. - Папа, - пробормотала она.

Ее бабушка посмотрела на меня, и у нее отвисла челюсть. Наши взгляды встретились. Я опустился на колени и поднял малышку. Я осторожно передал ее бабушке и ушел даже быстрее, чем это сделала детектив.

Солнце начинало клониться к закату, и в тот вечер мне нужно было поработать.

Дарлин

Темная, мрачноватая гримерка совсем не похожа на светлую, просторную главную комнату клуба. Женщины в гримерке оживленно болтали, когда я вошла. Они оглядели меня, и некоторые из них рассмеялись. Эти женщины были профессиональными стриптизершами. Большинство из них занимались танцами годами или даже десятилетиями. У них были тела, закаленные годами тренировок, диетами и физическими нагрузками.

У большинства из них также были искусственные накладные волосы того или иного типа. У некоторых были только наращенные волосы или волосы, окрашенные в светлые или причудливые цвета, такие как синий или фиолетовый, чтобы они выделялись. У других была огромная ненатуральная грудь или даже имплантаты в ягодицах, как у Кардашьян.

Я наблюдала, как они расхаживали по залу, и это было невероятно. На них ничего не колыхалось. Их ноги, грудь и даже задницы были такими упругими, что ничто не двигалось. Их животики были упругими, с четко очерченным прессом.

Я знаю, что им было интересно, кто я такая и почему я там оказалась. Как я уже упоминала, они были профессионалами. Они проходили прослушивание и соревновались за свои места. Они также соревновались за звание лучшей стриптизерши и за лучшие чаевые. Для них все сводилось к деньгам.

Никто из них не видел, как я проходила прослушивание, поэтому они перешептывались. Когда я разделась, некоторые из них снова рассмеялись. Одна женщина, которая выглядела очень молодо, подошла ко мне.

— Привет, я Черри, - улыбнулась она. - Не позволяй этим шлюхам напугать тебя. Они боятся тебя так же, как и ты их. Где ты танцевала до этого?

— Я никогда не танцевала, - сказала я.

— Черт возьми, - воскликнула она. - Тогда почему ты здесь?

— Майкл сказал мне прийти сюда сегодня вечером, - сказала я. - У меня не было выбора.

— Ты имеешь в виду Майкла Роббинса...? Майкла со шрамом на лице? – ахнула она. Я кивнула.

— Откуда ты его знаешь? - спросила она. Я начала рассказывать, но многое упустила. Я никогда никому не рассказывала о Терри и о том, что с ним случилось. Я была слишком напугана Майклом и тем, что он мог сделать из-за этого.

Через несколько мгновений Черри собрала множество других девушек и притащила их ко мне.

— Вы думаете, у нас все плохо? - сказала она им. - Майкл разрушил ее брак с парнем, которого она любила. Он обманул ее, а затем начал трахать. Ее муж, который любил ее, избил Майкла до полусмерти и ушел от нее. Ее муж - тот, кто подставил Майкла под удар. Майкл теперь держит ее как пленницу. Она даже не хотела быть здесь сегодня вечером. Насколько она знает, ей даже не платят.

Женщины начали перешептываться между собой. Высокая худая женщина с огромной татуированной грудью выступила вперед. - Мне неприятно говорить тебе это, девочка, - сказала она. - Но он играет с тобой в игру. Он всю неделю увивался за Фиби. У нас нет недостатка в танцорах. Большинство из нас ухватились бы за возможность получить больше времени на сцене. Больше танцев означает больше денег, знаешь ли. И большинству из нас нужно оплачивать счета. Но так он сможет сводить Фиби куда-нибудь, и пока он будет угощать эту шлюху, он будет знать, где находишься и ты.

Пока мы разговаривали, появилась моя мама. Я понятия не имею, зачем она там была. Моя мама ни за что не пошла бы в стриптиз-клуб, если бы умирала с голоду, а там раздавали стейки.

— Мам, что случилось? – спросила я. Все стриптизерши вдруг начали ворковать и восхищаться Терри. Черри спросила, можно ли ей подержать ее. Я попросила ее присмотреть за ней несколько минут, пока я буду разговаривать с мамой.

Моя мама, казалось, не решалась позволить Черри даже прикоснуться к Терри, но неохотно уступила.

— Сегодня произошла самая странная вещь в моей жизни, - выпалила моя мама. - Я повела Терри в парк. Эта детектив, ты знаешь ее. Блондинка, которую назначили расследовать дело Терри. Ну, она пришла с каким-то парнем. Этот парень не был похож на Терри. Я имею в виду, что он был худым и жилистым, как Терри, и примерно такого же роста, но его лицо было другим... Я не знаю, в чем другим. У него был другой нос и другой рот. У Терри были карие глаза, а у этого парня - голубые.

— Так что я была уверена, что это не он. Но ты же знаешь, какими бывают дети. Терри подползла прямо к нему, схватила его за ноги и назвала папой. Черт, она вообще почти не разговаривает, но внезапно стала чертовски разговорчивой.

— В любом случае, когда маленькая девочка сказала "Папа", он потерял бдительность. Я посмотрела ему в глаза и говорю тебе, это был Терри.

— Мам, это просто смешно, - сказала я. - Это невозможно. Терри мертв. Я сама видела тело.

Я могла сказать, что она была потрясена. Я также знала, что моя мама знала Терри так же хорошо, как и я. Возможно, она просто цеплялась за надежду. Но я понятия не имею, на что она надеялась. Может быть, она думала, что я такая никудышная мать, что хотела, чтобы Терри воскрес из мертвых и забрал у меня опеку над Терри. Таково было его намерение перед смертью.

Я винила ту блондинистую полицейскую больше, чем кого-либо другого. Я любила Терри всем сердцем. Я совершила одну гребаную ошибку. У меня было несколько дней слабости. Я была и остаюсь человеком. Но Терри выбросил меня, как мусор.

Он окончил школу с отличием и получил отличную работу, как он мне всегда и говорил. Через несколько недель после того, как он съехал от моей мамы, чтобы я могла переехать к ней, Терри переехал в красивый дом в пригороде. Он не был огромным, но находился в действительно хорошем районе, и у него был действительно красивый двор.

Я знаю все об этом, потому что Терри пригласил мою маму в гости и приготовил для нее ужин, чтобы поблагодарить ее за то, что она всегда была рядом с ним. Мне также было больно, что Терри пригласил мою маму на свой выпускной, но не меня. Моя мама даже не сказала мне об этом, пока все не закончилось, потому что она знала, что я бы не пришла на выпускной.

Она заставила меня осознать, как это печально и почему ей нужно было быть там. Она напомнила мне, что родители Терри умерли, когда мы были маленькими. Если бы она не поехала, на его собственном выпускном в зале никого бы не было. Он окончил школу с отличием, но в огромной аудитории не было никого, кроме моей мамы, с кем он мог бы поделиться этим.

От этого мне стало еще хуже. Терри придется простить меня. Я отказалась подписывать его документы о разводе. Каждый раз, когда я его видела, я говорила его адвокату, что не дам Терри развода ни при каких обстоятельствах.

Майкл нанял мне адвоката, чтобы я могла бороться с этим. И да, мне пришлось продолжать трахаться с Майклом, чтобы заставить его заплатить за это. Поначалу это ничего не давало. Терри было двадцать два года, а мне двадцать один. Мы были женаты меньше трех лет. У нас не было ничего, из-за чего стоило бы бороться. Терри оставил меня в доме, который мы снимали. На момент, когда Терри бросил меня, у нас было двести долларов в банке. Он оставил все это мне. Терри просто ушел и оставил мне все, кроме своей одежды.

И адвокат Терри, и мой адвокат знали, что я не получу ни цента. Но дело было не в деньгах. Я хотела своего мужа. Я хотела нашего брака. Терри должен был вытащить голову из задницы и понять, что все люди совершают ошибки.

Следующее, что я помню, - это как я возвращаюсь со встречи со своим адвокатом. Перед нашим домом остановилась машина. Это был "Мустанг" 2014 года выпуска. Терри всегда любил "Мустанги". Даже Майкл обратил внимание на машину. Это был самый яркий красный автомобиль, который я когда-либо видела. В нем было множество нестандартных деталей и самая громкая выхлопная система, которую я когда-либо слышала.

Майкл привез меня домой к маме после встречи с моим адвокатом. Думаю, на самом деле он привез меня домой, чтобы трахнуть. Я почувствовала себя шлюхой. Секс с Майклом, даже до того, как Терри застукал нас, никогда не был связан с удовольствием или любовью. Это всегда было главной монетой в мире. Другими словами, я трахалась с Майклом, чтобы получить то, что хотела.

До того, как Терри застукал нас, я хотела одеться и побывать в таких местах, куда у Терри не было ни времени, ни денег сводить меня. После этого я хотела, чтобы мне оплатили адвоката или другие расходы. Я никогда не любила Майкла. У меня был только один мужчина, к которому я испытывала любовь, и я из кожи вон лезла, чтобы вернуть его. Так что, если бы мне пришлось трахаться с тысячей мужиков в день, я бы сделала это, чтобы вернуть своего мужчину.

Проблема была в том, что я не хотела, чтобы Терри узнал о том, что я это делала. Но когда он вышел из своего красного "Мустанга", я поняла, что все стало намного хуже. Если раньше я думала, что все было плохо, то теперь стало намного хуже.

Когда Терри выходил из машины, он смотрел прямо сквозь меня на Майкла. Они не сказали друг другу ни слова. Это было похоже на то, что между ними шла борьба, которую я никогда не понимала. Моей матери пришлось объяснить мне это позже.

Майкл увидел, как Терри вышел из "Мустанга". Он вытолкнул меня из своей машины, а затем обошел вокруг и обнял меня. В тот момент я подумала, что это странно, потому что Майкл никогда не проявлял ко мне нежности. Но с тех пор, как я увидела Терри, я нетвердо держалась на ногах, поэтому была рада, что Майк подхватил меня, чтобы поддержать.

Моя мама, которая видела весь этот разговор, объяснила мне, что это был жест, призванный показать Терри, что я принадлежу Майклу. Это был своего рода жест "в лицо", который подразумевал не только владение, но и то, что он забрал меня у Терри.

Затем Терри улыбнулся и провел рукой по своему лицу. У Майкла отвисла челюсть. Даже я поняла, что он напоминает Майклу, что он именно тот, кто сделал это с его лицом. Насмешка Терри в мой адрес и последующий плевок на землю свидетельствовали о том, что он не считал потерю меня чем-то большим. А тот факт, что он даже не ответил на мое приветствие, означал, что я больше не заслуживаю его внимания и даже его обычных хороших манер.

Он проводил мою маму до двери, а я смотрела на это со слезами на глазах. А потом он выехал задним ходом с подъездной дорожки и помчался по улице, демонстрируя, какая у него крутая машина.

Половина парней в моем квартале тогда орали и обсуждали машину Терри, что только еще больше разозлило Майкла. То, что моя мать была дома, означало, что Майкл не получит никакой ебли, и это разозлило его еще больше.

Но Майкл решительно объявил войну Терри, когда люди по всей округе снова набросились на него. Они хвастались его машиной. Они обсуждали его высшее образование и блестящую карьеру. Майкл сказал им, что может купить все, что может Терри, и даже больше. Он напомнил им, что у него было намного больше денег, чем у Терри, и за месяц он зарабатывал больше, чем Терри за год.

Один из друзей Майкла объяснил ему это. - Чувак, у него законные деньги, - сказал он. - Он может поехать в любую точку мира, открыть счета, купить что-нибудь и получить кредит. О нем пишут статьи в газетах. Они пригласили его выступить в старшей школе, в которую мы все ходили. Он - пример успеха. С другой стороны, Майкл, твои деньги - это деньги от продажи наркотиков. Ты даже не можешь положить их в банк, чтобы федералы не обнюхали твою задницу. Тебе приходится прятать это по всему городу, и всегда найдутся люди, которые только и ждут возможности убить тебя за деньги или занять твое место и твою территорию. Все, что ты делаешь, должно быть таким сложным. Можешь ли ты пойти и купить себе хороший дом в пригороде, как это сделал он? Нет, ты должен найти кого-то, кто купит его на твое имя, иначе тебя арестуют за уклонение от уплаты налогов и тому подобное дерьмо.

— Майкл, ты не видел его новую подружку? – спросил он. Для меня это тоже было новостью.

— Ты ведь знаешь, что он работает на Ford, верно? - спросил парень. - Ты видел рыжую в новой рекламе Ford? Терри встречается с ней. В жизни она еще привлекательнее. Но для тебя, Майкл, еще не поздно. Вы, ребята, ровесники. Возьми часть денег, полученных от продажи наркотиков, и поступи в колледж. Если ты останешься на том же пути, на котором стоишь сейчас, то закончишь либо смертью, либо тюрьмой с трахнутой задницей.

Тогда Майкл начал злиться на меня. Я даже помню, как он назвал меня рыжеволосой шлюхой, когда приставал ко мне в номере мотеля. Поскольку у меня каштановые волосы, я сразу поняла, в чем дело. Мне было смешно, потому что мы оба делали одно и то же.

— Майкл, если ты действительно хочешь разобраться с этой тощей сучкой, почему бы тебе не помочь мне вернуть моего мужа, - сказала я. - Тогда ты действительно можешь пойти по всему городу и рассказать всем, как ты забрал меня у него, а когда тебе надоело трахать меня, ты отослал меня обратно.

— Тебе было бы все равно? – спросил он. - Все, кого мы знаем, говорили бы о тебе, как о шлюхе.

— К черту всех, кого мы знаем, - выплюнула я. - Мне нужно вернуть своего мужа. И, Майкл, ты не можешь продолжать трахать меня так жестко в таком положении - я беременна. Я не хочу, чтобы с моим ребенком что-нибудь случилось.

Он как-то странно посмотрел на меня. - Это...? - начал он.

— Твой? - рассмеялась я. - Скорее всего, нет, Майкл. За всю мою жизнь у меня был секс только с двумя мужчинами. И мы с тобой никогда не занимались сексом без презерватива.

Именно Майкл предложил отложить мой развод до тех пор, пока не будет установлено отцовство ребенка. Это было хорошо, потому что простая подача ходатайства служила основанием для отсрочки развода. Однако адвокат Терри сразу же дал отпор. Состоялось слушание, и адвокат Терри отклонил наше ходатайство, заявив, что мы можем подать на отсрочку развода, и Терри даже оплатит анализ ДНК сразу после рождения ребенка. Он также согласился бы выплачивать любую максимальную сумму алиментов, если бы ребенок был его.

Добрый старый судья спросил Терри, есть ли шанс, что наш брак можно спасти. Тогда Терри доказал, насколько сильно он презирал Майкла и меня.

— Ваша честь, ни один порядочный мужчина не захотел бы жениться на женщине, которая нарушила свои брачные обеты и занималась сексом с другим мужчиной. Особенно плохо, когда этот парень - известный наркоторговец. Я буду выплачивать алименты и буду участвовать в жизни моего ребенка, если это мой ребенок. Но я ни за что не хочу иметь ничего общего с его матерью.

В зале суда начался настоящий ад. Там были самые разные люди, которые начали болеть за Терри, и несколько человек начали фотографировать его. Майкл попытался скрыть свое лицо и выбежать из зала суда. Он никогда не был пойман и даже не был замешан в каких-либо преступлениях, связанных с наркотиками. Но там было несколько офицеров полиции, которые расследовали дела, не связанные с наркотиками, и многие из них внимательно к нему относились. И снова Терри унизил Майкла. На этот раз все было гораздо серьезнее, потому что он сделал это не по соседству, а в суде.

Хотя это была его собственная вина. Он был тем, кто настоял на том, чтобы присутствовать при этом. Он надеялся поближе познакомиться с новой женщиной Терри, которой там даже не было.

Судья пытался доказать, что детям нужны мать и отец в их жизни. Но Терри снова был готов к встрече с ним.

— Ваша честь, я согласен с вами, - сказал ему Терри. - Быть отцом важно для меня. Это то, о чем я мечтал большую часть своей жизни. И долгое время я действительно мечтал сделать это с этой женщиной, - сказал он, указывая на меня. - Эта мечта, на самом деле, является одной из причин, по которой я так усердно учился в школе, работая по ночам. Все, чего я когда-либо хотел, - это дом и семья с женщиной, которую я любил и которая, как я думал, любила меня. Я все еще хочу этого, ваша честь. Мне просто нужно, чтобы это было с другой женщиной. Мне нужно, чтобы это было с женщиной, которой я могу доверять. Этому ребенку, если он действительно окажется моим, я буду рад стать частью этой жизни. Я намерен быть активным отцом. Но в то же время дети очень чувствительны. В наши дни существуют всевозможные смешанные семьи. Для ребенка было бы гораздо лучше и полезнее иметь двух родителей, которые любят его, хотя и не вместе, чем двух людей, которые НЕНАВИДЯТ друг друга, но вынуждены оставаться вместе из-за него. Ребенок может почувствовать, когда его родители недовольны.

— Хорошо сказано, - сказал судья. - Я не вижу причин для дальнейшего затягивания этого процесса из-за беременности. Адвокаты обеих сторон своевременно представят документы на мое утверждение.

Я онемела. Мой адвокат начал со мной разговаривать. Он был уверен, что юристам потребуется по меньшей мере несколько недель, чтобы согласовать формулировки в документах. Обычно суд давал им на это два-три месяца. Затем нужно было ждать шесть месяцев, прежде чем развод станет окончательным. Это означает, что примерно через три месяца после рождения моего ребенка его отец бросит меня.

Я вышла из зала суда и увидела, что моя мать разговаривает с Терри. Она жестом пригласила меня подойти к ним. Я очень нервничала, когда подошла. Было очевидно, что моя мать пыталась мне помочь.

— Дарлин, я только что говорила Терри, что сейчас есть тесты, которые могут определить отцовство еще до рождения ребенка, - сказала она. - Таким образом, мы могли бы как можно раньше узнать, кто отец, и, возможно, Терри появился бы в жизни ребенка еще раньше.

— Это отличная идея, мама, - сказала я. - Терри, это твой ребенок. Нам не нужно продолжать. У меня был секс только с двумя мужчинами, и только один мужчина в мире когда-либо входил в меня без презерватива, папочка. - Я попыталась заставить его улыбнуться.

Самое забавное во всем этом было то, что, находясь так близко к нему, я, хотя поначалу и нервничала из-за этого, почувствовала себя сильнее. Глядя на него, я заметила, что он становится слабее. Терри, мой волевой, уравновешенный муж, был на грани слез.

— Я слышал об этих тестах, - выдавил он. - Они всегда говорят, что вероятность того, что ребенок получит травму, ничтожно мала. Шансы всегда были против меня, Дарлин. Когда мы поженились, все думали, что мы будем вместе навсегда. Был лишь крошечный шанс, что мы этого не сделаем. Большинство людей думали, что единственный способ разлучить нас - это смерть одного из нас. Этот крошечный шанс был реализован. Мы не прожили и трех лет.

— Когда я работал на заводе, всегда был небольшой шанс, что кто-то может пострадать. У нас были отличные показатели по технике безопасности. За девять лет на заводе никто серьезно не пострадал. Но ведь и такое случилось, не так ли? И каковы шансы, что я вернусь домой и увижу, что ты трахаешься с каким-нибудь подонком в моей постели? - Пока он говорил, его глаза становились все более влажными и красными. Я придвинулась к нему ближе. Я была на пути к тому, чтобы взять его за руки и прижать к себе прямо на месте.

— Мне кажется, что шансы никогда не оправдываются, - продолжил он. - Так что, на тот случай, если это мой ребенок, я бы предпочел подождать, пока он родится, и сделать анализ. Мне наплевать, что с ним будет, если это щенок Майкла. Но я хочу, чтобы мой ребенок был как можно более здоровым.

— Как скажешь, дорогой, - сказала я. - Я люблю тебя, Терри. Даже несмотря на ошибки, которые я совершала по своей глупости. Я никогда не переставала любить тебя. И по тому, как ты стараешься не заплакать, я могу сказать, что ты все еще любишь меня. Мы не можем пойти куда-нибудь и обсудить это?

— Нет, ты не можешь, - раздался у него за спиной громкий голос. Это, конечно же, была рыжеволосая. - У него уже есть планы на сегодняшний вечер, на оставшуюся неделю и на всю оставшуюся жизнь. - Она обняла его и буквально оттащила от меня, когда оказалась между нами.

Я была потрясена. Я имею в виду, что я симпатичная женщина. Мной всегда интересовались парни. Но я никогда не обращала на них внимания, потому что меня всегда интересовал Терри. Но женщина, стоявшая передо мной, была прекрасна. Она была пугающе хороша собой. И она не была похожа на девушек, с которыми я росла и которые считали себя красивыми. Она была не из тех женщин, которые наносят тонны косметики и каждые пять минут делают прическу.

Она стояла между нами, и, несмотря на то, что на ней не было косметики, она была красивее всех женщин в здании. И все это знали. Еще хуже был ее очевидный интеллект. Она была достаточно умна, чтобы понять, что у нее есть Терри, и не собиралась его отпускать. Она также была достаточно вспыльчива, чтобы при необходимости устроить сцену.

Это была женщина, которая, вероятно, могла заполучить любого парня, какого бы захотела, и она стояла там, готовая бороться за Терри, когда я, женщина, которую он любил настолько, что женился, потеряла его из-за нескольких дурацких нарядов и возможности появляться в клубах, которые никто не запомнит через несколько месяцев. Я испортила себе жизнь практически из-за пустяка.

— Было приятно снова увидеть тебя, Кэти, - сказала она моей матери. - Пойдем, дорогой.

И затем она ушла, увлекая за собой Терри. Он даже не оглянулся на меня.

Когда я вышла из здания, то услышала, как завелась выхлопная система "Мустанга" Терри. Я оглянулась и заметила еще один "Мустанг", серебристый, рядом с его машиной. Я, даже не глядя, поняла, что это ее машина.

Я очнулась от своих мыслей и сказала маме, что мы поговорим об этом, когда я вернусь домой. Как я уже сказала, ее слова заставили меня оцепенеть. Я всем сердцем надеялась, что в том, что она сказала, что-то есть, независимо от того, насколько это было невозможно. С другой стороны, я боялась, что Терри, возможно, сотворил какое-то чудо и вернулся к жизни. Как бы сильно я ни любила его и ни переживала за него, я не хотела, чтобы Терри снова был жив.

Когда мама ушла, Черри и еще несколько девочек подошли ко мне. - Что ты собираешься надеть? - спросили они. Я показала им свое бикини, и они все начали придумывать наряды, которые я могла бы позаимствовать. Они осмотрели меня и начали отказываться от некоторых нарядов.

— Дорогая, ты знала, что у тебя на заднице немного творога, - сказала одна женщина. - И животик у тебя какой-то пухлый, - сказала другая. - У тебя немного отвисшая грудь для твоего телосложения, - сказала третья.

Они придумали наряд, в который входил корсет. Идея заключалась в том, что корсет приподнимет мою грудь и скроет животик.

Они высказывали мне свое честное мнение, основанное на том, что, как они знали, мужчины хотели бы видеть в женщинах из своих фантазий. Очевидно, Майкл тоже этого хотел. Это заставило меня еще больше тосковать по тому, что я потеряла.

Терри любил женщин. Он любил реальных женщин. Я помню, как Терри хватал меня за попку каждый раз, когда видел ее. Ему нравилось, как покачивалась моя задница, когда я надевала джинсы или узкие юбки. Терри любил меня такой, какой я была, а не такой, какой, по мнению мужчин, должна быть женщина.

Терри бы не понравилось, что я выхожу на сцену и раздеваюсь перед толпой незнакомых мужчин. Он всегда считал мое тело своей собственностью. Возможно, для Майкла это был просто еще один способ помочиться на могилу Терри. Возможно, для него это был еще один способ напомнить мне, что мы оба связаны друг с другом, хотя он и не любил меня, а я никогда не полюблю его. Или, может быть, это просто судьба наказывала меня за участие в убийстве Терри.

Я вышла на сцену, не обращая внимания на одобрительные возгласы пьяных мужчин, сидевших вокруг сцены. Я танцевала так, как делала это в своей комнате, когда была одна. Аплодисменты стихли. Говорят, что любая женщина, независимо от того, как она выглядит, может заполучить мужчину при определенных обстоятельствах.

Было несколько мужчин, которым понравилось то, что они увидели. Им понравилось, что я напомнила им их сестру или соседскую девушку. В лучшем случае мои танцы были любительскими, а в худшем - ужасными. Но когда я начала раздеваться, даже мои немногочисленные поклонники отвели от меня скучающие взгляды. Мне сказали выйти и станцевать под трехминутную песню. Это были самые долгие минуты в моей жизни. Не прошло и двух минут, как ди-джей начал говорить и попросил публику поаплодировать мне. Моя музыка все еще играла, когда меня увели со сцены.

Менеджер посмотрел на меня так, словно никогда раньше не видел такой реакции. Он сказал мне пойти и распространить информацию. Идея заключалась в том, чтобы я попыталась продавать приватные танцы.

Мне показалось, что желающих было много, пока я не оглянулась и не увидела, как мужчины дерутся за то, чтобы быть поближе к Черри, а она еще даже не вышла на сцену. Трое парней хотели, чтобы я станцевала приватный танец. И двоим из них это не очень понравилось. Они пожаловались менеджеру. Третий парень нарушил правила и попытался засунуть свой член мне в задницу. Он также прошептал мне на ухо, что даст мне десять долларов, если я позволю ему трахнуть меня. Это был самый унизительный опыт в моей жизни. Я в слезах выбежала из комнаты.

Терри

Когда на все вокруг опустилась темнота, я почувствовал, как на меня нисходит спокойствие. Так было не всегда. Второй раз, когда это случилось, был самым ужасным. В первый раз я понятия не имел, что произойдет. Я помню, что находился в машине и был сбит с ног или, возможно, убит ударом.

Передо мной стоял мужчина. Он был похож на ведущего игрового шоу. У него даже была широкая идиотская улыбка и блестящий костюм. Я огляделся и понял, что я где-то нахожусь. У меня нет слов, чтобы описать это. Я знаю, что это было карманное измерение, которое было удалено из пространственно-временного континуума. Его не было ни здесь, ни там. Оно было вне потока времени, но все еще существовало в нашей реальности.

Пока я смотрел, он взмахнул рукой, и время попятилось, как кнопка перемотки на старом дешевом видеомагнитофоне. Он позволил времени двигаться вперед, и я увидел себя, когда моя машина упала, а затем начала гореть. Он снова дал задний ход и оказался на месте аварии. Он сделал паузу и жестом пригласил меня подойти.

Мы стояли внутри моей машины, или, может быть, машина была снаружи нас. Мы были там и занимали одно и то же физическое пространство, но не совпадали по фазе с физическим планом.

— Ты видел, как твоя голова отскочила назад от подушки безопасности? – спросил он. - Но потом, поскольку ты падал, сила тяжести ударила тебя головой о руль. К счастью, ты уже был в отключке. Это было бы очень больно. Подожди, пока не увидишь следы от удара на своем черепе. Твоя лобная кость, прямо у надбровной дуги, разлетелась вдребезги, как от брошенной пивной бутылки.

— Я не уверен, но, по-моему, именно этот удар убил тебя. Оглядываясь назад, я думаю, что это хорошо. Это значит, что ты не сгорел заживо. Ты был уже мертв, когда начался пожар. Но поскольку ты не сгорел заживо, у тебя нет подсознательного страха перед пламенем. Это было бы плохо. - Он все еще улыбался.

Мы отошли от места аварии, и я снова увидел себя. - Перестань на это смотреть, - сказал он. - Я пытаюсь с тобой поговорить.

Я просто посмотрел на него. Я подумал, что, может быть, мне это снится.

— Ты не спишь, - сказал он. - Я долго ждал тебя. Давай уйдем отсюда. Авария слишком отвлекает тебя.

Следующее, что я помню, - это то, что мы были в комнате. Комната была белой. Пол был белым, потолок белым, и все стены были белыми. В комнате не было ни окон, ни дверей. Я удивился, как мы сюда попали.

— Хорошо. Теперь мы можем поговорить, - сказал он. - Ты мертвый. Вопрос в том, хочешь ли ты оставаться таким и дальше.

— А какой у меня есть выбор? – спросил я. - Ты собираешься переделать меня, как в комиксах или фильмах?

— Нет. Я собираюсь дать тебе работу, - ухмыльнулся он. - На самом деле, я просто тот, кто тебя нанял. Возможно, ты будешь время от времени выполнять работу и для других парней, но я твой босс. Когда я позову... Приходи.

— Так что же мне делать? - спросил я.

— По сути, ты был бы моим посыльным... Или мальчиком на побегушках. Помнишь фильм "Перевозчик"? Что-то в этом роде. В основном это те случаи, когда время от времени что-то выходит наружу, и тебе приходится возвращать это обратно.

— Я не знаю, - ответил я.

— Тебе нужно что-то придумать, - ухмыльнулся он. - Потому что никто точно не знает, что с тобой делать. На самом деле ты не настолько плох, чтобы попасть в ад, но в то же время ты недостаточно ХОРОШ, чтобы попасть в рай.

— Я имею в виду, что, по сути, ты иногда ругаешься и время от времени говоришь неправду, но в целом ты хороший парень. И это продолжается до тех пор, пока что-то не выводит тебя из себя. Ты становишься настоящим ублюдком, когда тебя выводят из себя. Посмотри, что ты сделал со своим другом Майклом.

— Даже после этого они могли бы пустить тебя на небеса, или, может быть, отправили бы тебя на некоторое время обратно на землю и понаблюдали, чтобы понять, где на самом деле твое сердце. Но потом ты месяцами мучил ту женщину. Как ее звали?.. Дарлин? Ты был неоправданно жесток к этой женщине. Я имею в виду, я понимаю, что эта сука сделала с тобой, но ты построил именно ту жизнь, о которой она мечтала, а потом отстранил ее от этого. Ты сделал это вне ее досягаемости. Конечно, она изменила тебе. Но она была молода, глупа и скучала. Она никогда не хотела причинить тебе боль. Но все, что ты делал, было рассчитано на то, чтобы причинить ей как можно больше боли, на которую ты был способен.

— Она это заслужила, - прошипел я.

— В конце концов, ты, возможно, подходишь для нижнего этажа, - ухмыльнулся он. - Господи, да ты способен таскать с собой чертову уйму ненависти. Вот что я тебе скажу, чтобы подсластить сделку. За каждые тринадцать проблем, которые ты решишь для меня, я позволю тебе решить одну самому.

— Продано, - сказал я. Но прежде чем это слово слетело с моих губ, мы уже стояли в морге.

— Я полагаю, ты бы хотел получить свой собственный кусок мяса обратно? - ухмыльнулся он мне. - Извини, иногда у меня возникает тяга к шуткам.

Я посмотрел на плиту и обнаружил, что там лежит мое собственное тело. Он приподнял одну из моих рук, и головка моей плечевой кости оторвалась. - Хрустящая, - сказал он. Он вернул руку на место, а затем схватил что-то из моей обгоревшей одежды. Он провел руками по полу, как будто собирал что-то с него. Левой рукой он посыпал тело пеплом. Правой рукой он посыпал то, что собрал с пола.

— Прах к праху, - захихикал он. - Прах к праху. И так далее. И так далее, и так далее.

Тело на столе корчилось и менялось прямо у меня на глазах. Я обошел его кругом, рассматривая со всех сторон. - Что случилось с моим лицом? – спросил я. - Я выгляжу по-другому.

— Ты умер, дурачок, - сказал он. - Мы не можем вернуть тебя в прежнем виде. Если кто-нибудь, кого ты знал, увидит тебя, это может вызвать всевозможные проблемы. А теперь иди туда.

— Как? - спросил я. Прежде чем он успел что-либо сказать, я почувствовал, что меня затягивает обратно в мое тело.

Я чувствовал себя хорошо. Я чувствовал себя сильнее, чем когда-либо. - Теперь мы должны купить тебе что-нибудь для верховой езды, - сказал он. Он щелкнул пальцами, и перед нами появилась лошадь.

— На ней ездил твой дальний родственник, - улыбнулся он. - Тебе нравится?

— Я что, по-твоему, похож на гребаного ковбоя? – спросил я. Он снова щелкнул пальцами. Перед нами появился мотоцикл.

— Как насчет этого? - спросил он. - Моему последнему парню понравились такие. Ты ведь слышал о Джонни Блейзе, верно?

— Читал о нем в комиксах, - сказал я. - У вас с ним что-то не заладилось, не так ли?

— Ладно, чего ты хочешь? – спросил он. Он посмотрел на меня. - Хорошо, я дам тебе машину. - Он щелкнул пальцами, и перед нами появился черный седан "Ауди".

— Пошел ты, - сказал я. - У меня слишком длинные волосы для этой машины. И я не могу имитировать акцент Джейсона Стэтхэма.

"Ауди" исчезла, а на ее месте появился серебристый "БМВ". Я уставился на него. - Что теперь? - спросил он.

— Что у тебя за история с этими дешевыми седанами? – спросил я. Еще одним щелчком пальцев он сменил "БМВ" на красный "Ламборгини".

— Ты становишься все ближе, - сказал я.

— Ладно, черт возьми, - сказал он. Он щелкнул пальцами, и мой "Мустанг" оказался прямо перед нами.

— Отлично, - сказал я.

— Ты не получишь эту гребаную машину, - прошипел он.

— Почему бы и нет? - спросил я.

— По той же причине, по которой я не вернул тебе твое собственное лицо, - сказал он. - Выбери другой.

— На рынке много "Мустангов", - сказал я. - Это будет смотреться лучше, чем любая из тех машин, которые ты хотел. Просто покрась его в другой цвет. Как насчет черного?

— Надеюсь, ты этого стоишь, - проворчал он. А затем он исчез вместе с машиной.

— Эй, подожди, - сказал я. Он появился снова.

— Что мне теперь делать? – спросил я.

— У тебя есть пара часов до наступления темноты, - сказал он. - Иди и покатайся на своей маленькой машине. Но с этого момента ты – дьявольский ездок. Когда я позову, ты приедешь. И я скоро позову. А пока держись подальше от мест, где ты раньше бывал, и от людей, которых ты раньше знал.

Как я уже говорил, в ту первую ночь для меня это было слишком неожиданным, чтобы испытывать какие-то опасения по этому поводу. Честно говоря, мне было немного больно, но я был так заряжен, что не обращал на это внимания. На самом деле я испугался того, что случилось с моей машиной.

Как я уже сказал Сатане, я видел Джонни Блейза в комиксах. Я знал, что он ездил на том самом старом мотоцикле, который этот дешевый ублюдок пытался всучить мне. Я знал, что когда Блейз изменился, изменился и его мотоцикл. Все превратилось в адское пламя, усеянное черепами и прочим дерьмом.

Мой затемненный "Мустанг" пылал изумительным небесно-голубым пламенем. Эмблема пони на решетке была того же цвета, что и пламя. Диски по-прежнему были черными, но тормозные суппорты и шины горели синим пламенем. Фары были похожи на змеиные глаза, но они были сделаны из голубого пламени.

Еще одной интересной особенностью автомобиля было то, что в обычном режиме он был по-настоящему красивым, глянцево-черным, как стекло. Но в демоническом режиме автомобиль был абсолютно черным. Надпись на задней панели автомобиля была забавной. Она гласила: "Хеллби". Только не Шелби... Хеллби.

Эмблемы на передней панели не были значками 5.0, бегущими пони или даже змеями. На каждой панели было 13.0. Интересно, как и на обычном "Мустанге", это число указывало на объем двигателя. Если бы это было так, машина была бы невероятно быстрой. Если бы обычный пятилитровый двигатель объемом 5, 0 л мог выдавать более 600 лошадиных сил с нагнетателем, это было бы невероятно.

— Не стой и не пялься на эту штуку, - произнес голос у меня за плечом. - Приступай к работе. - В моей голове сформировался образ. Я знал, что это за штука. Я знал, что могу отследить его с помощью GPS-навигатора в моей машине, и у меня было смутное представление о том, что с ним делать, когда я его поймаю.

Это было двенадцать случаев назад. Этот случай стал для меня тринадцатым. И после этого случая мне разрешили заняться своим делом. Я уже знал, что Майкл виновен в моей смерти. Вскоре он последует за мной, только его отправят в Ад, где он будет гореть вечно.

Когда последние отблески заходящего солнца погасли, мое тело обгорело. Моего лица и головы больше не было видно. Они были скрыты под чем-то похожим на шлем гонщика, окруженные тем же синим пламенем, что и моя машина. Моя одежда была заменена на спортивный костюм, который тоже сиял синим пламенем.

Моя машина, стоявшая рядом со мной, тоже изменилась. Я сел за руль и включил адский 13-литровый двигатель. Рев моей выхлопной системы был таким громким, что... Ад. Но, как ни странно, только по-настоящему злые могли это услышать.

Я посмотрел на свою консоль и увидел не одного демона, а двух. Первый, тот, что поменьше, по имени Пифий, выглядел так, как будто я мог бы привлечь его, оставаясь в человеческом обличье. Вторым был Агравон, которого я видел во время бунта. Он носил другое тело, но я мог распознать сущность его грязной души, независимо от того, что он носил и как пытался замаскироваться.

Келли

Я была в восторге. Меня никогда раньше не приглашали на вечеринки любого масштаба и типа. И вот теперь я устраивала грандиозную вечеринку. Последний раз, когда я даже думала о том, чтобы устроить вечеринку, был мой одиннадцатый день рождения. Это был последний раз, когда я проявляла свои чувства. Это было настоящей катастрофой. Я собиралась съесть мороженое, пирожное, газировку и чипсы. Я хотела поиграть в игры и посмотреть свой любимый фильм.

В день вечеринки я узнала, что никто из крутых ребят в школе не придет. Это означало, что никто из тех, кто пытался быть крутым, тоже не придет. Так что, за исключением двух моих подруг, которые были такими же занудами и нуждающимися, как и я, никто не пришел.

Это была самая быстрая и грустная вечеринка в нашей жизни. Мы сидели и смотрели друг на друга. Игры были невеселыми только для нас троих. Мы посмотрели фильм, но, поскольку все мы смотрели его по нескольку раз, мы даже не досмотрели его до конца. Я получила от них два приятных подарка, в основном потому, что я дарила им подарки и на их дни рождения тоже. Каждый из нас съел по кусочку торта и шарику мороженого, и на этом мы закончили.

Вечеринка закончилась чуть больше, чем через час. На следующий день в школе по этому поводу было много шуток. Они назвали это детской вечеринкой. И поскольку все они пытались выглядеть как взрослые, я думаю, они были выше всего этого.

С тех пор я больше ни разу не устраивала вечеринок. Тебя могут ударить по зубам только после того, как ты закроешь рот. С другой стороны, с тех пор меня тоже не приглашали ни на какие вечеринки.

И то, что Агравон устраивал сегодня вечером, было не совсем вечеринкой. Это был настоящий рейв. Он каким-то образом уговорил одного из самых известных ди-джеев в городе выступить на вечеринке. У него были люди, которые поставляли спиртное, которое, конечно, не было бесплатным. За это мы получали долю прибыли. Конечно, там было несколько наркоторговцев, и мы тоже получали свою долю.

Агравон умел находить общий язык с людьми. Помимо его собственной потребности подпитываться Хаосом, что и было истинной причиной этого рейва, он каким-то образом перенял силу лжи Пифия. Именно так он убеждал людей, что они выигрывают в этой сделке.

Я слышала, как он разговаривал с наркоторговцами. Он заставил их думать, что эта вечеринка была всего лишь репетицией для нашей следующей вечеринки через три дня. Он сказал им, что наша вечеринка в честь Хэллоуина "Рейв до гробовой доски", станет самой масштабной вечеринкой, когда-либо проводившейся в нашем штате.

Самое странное, что теперь я понимаю, какой жалкой я была. За последние несколько дней моя жизнь изменилась до неузнаваемости.

В школе за мной бегают мужчины, как щенки. Я постоянно вижу, как они пытаются украдкой взглянуть на мою грудь. У полных девушек обычно большая грудь, но раньше никто не хотел на нее смотреть. Общение с Агравоном значительно повысило мою уверенность в себе.

Агравон заставил меня осознать, что едва ли один человек из миллиона смог бы выполнить те заклинания, которые были у меня. Я до сих пор помню, как читала все эти комментарии в Интернете о том, что даже самые простые заклинания, которые я делала, в большинстве случаев не срабатывали. Я поняла, что для того, чтобы заклинания сработали, нужно обладать определенным типом и количеством врожденной силы. Я также поняла, что у меня это есть.

Затем, несколько дней назад, я услышала, как некоторые девочки в школе, которые считали себя милыми или особенными, говорили о том, чтобы сходить на рейв. Они хвастались, как это будет весело, и во что они будут одеты.

Я сама удивилась, что заговорила.

— Вы не пойдете, - сказала я.

— Что ты сказала? - спросила одна из них.

— Ты слышала меня, - сказала я. - Вы не пойдете. Вы можете пойти туда, если хотите. Но как только вы туда попадете, вас не пропустят. Не важно, сколько денег вы принесете или с кем придете, вас не пропустят.

— И почему это? - спросила она. Она пыталась вести себя жестко, но я вдруг заметила, как она нервничает. Она не просто нервничала - она была напугана. Ей было так же страшно, как и мне когда-то.

— Помнишь, на прошлой неделе ты и твои тупые подруги смеялись надо мной? – спросил я.

— Ну, мы всегда подшучиваем над тобой, - ухмыльнулась она. - Ты странная.

— У кого-нибудь из вас, идиоток, на ноутбуках есть веб-сайт, рекламирующий рейв? – спросила я. - Откройте его. Вы можете заметить, что это всего лишь разминка перед нашим Хэллоуинским рейвом. Вам также следует заметить, что мы с моим коллегой Агравоном организуем обе вечеринки. Мы собираемся заработать на этом кучу денег, так что ваши мне не нужны.

— Черт возьми! Она не шутит, - воскликнул один из парней. - Вот ее фотография. - Лицо женщины вытянулось. Казалось, она вот-вот расплачется.

— Привет, странная девчонка. На самом деле я не очень хорошо ее знаю. Я тоже с ней не общаюсь, так что можно мне все-таки прийти? - спросил один из парней, сидевших с ней за столиком.

— Ты не только можешь прийти, но я впущу тебя бесплатно, - сказала я. - Как тебя зовут? - Он назвал мне свое имя, и я записала его. - Я предоставлю тебе скидку на напитки и, ммм... ВСЯКОЕ такое, - сказала я.

Я встала и ушла под аккомпанемент хора людей, умолявших меня вернуться и клявшихся, что они даже не знали девушку, которую я только что подвергла остракизму. Я начала понимать, почему Агравон жаждал власти. Всего несколькими словами я довела свою самую большую мучительницу до слез.

Я не чувствовала абсолютно никакой вины за то, что я с ней сделала. Я не чувствовала необходимости быть большим человеком. По крайней мере, когда я была подавлена, у меня было чувство собственного достоинства. Очевидно, у нее его не было. Она начала преследовать меня и предлагать все, что могла придумать. Она хотела, чтобы мы стали подругами. Затем она захотела добровольно стать моей помощницей. Она сменила это на "прислуживать". Она предложила своему парню заняться со мной сексом. Затем она предложила заняться сексом со мной самой. Она даже начала пытаться копировать мою одежду.

В конце концов, я согласилась, чтобы все ее друзья, включая ее парня, пришли на рейв. Но я позволила ей продолжать страдать. На каждом входе даже были ее фотографии, чтобы убедиться, что она не сможет попасть внутрь. Несколько дней спустя она осознала две вещи. Во-первых, травля имеет последствия. Она уже поняла это и очень сожалела об этом. Во-вторых, ей предстояло понять, что на самом деле ей повезло.

Интерлюдия

Изящный самолет приземлился в аэропорту Детройта и зарулил в арендованный ангар. Никто не стал досматривать самолет. Об этом свидетельствовал большой крест на хвосте и герб Ватикана. Все пассажиры самолета обладали дипломатическим иммунитетом. В салоне самолета царила оживленная суета. Кроме того, постоянно раздавались тяжелые удары, на которые никто на борту не обращал внимания. Две женщины чистили щеткой отличительные кожаные плащи. Мужчина сидел за компьютером в специально оборудованной нише в самолете. Его пальцы молниеносно замелькали по клавиатуре компьютера.

Двое других мужчин немедленно покинули самолет и отправились в аэропорт, чтобы взять напрокат автомобиль. В хвостовой части самолета сидели три женщины, на которых было сосредоточено все внимание.

Они являли собой образец противоположности. Стройная и красивая женщина, которой было около пятидесяти лет, но которая выглядела намного моложе, сидела за своим компьютером. На ней были очки-половинки, которые сидели у нее на носу, как у библиотекаря.

Через проход от нее другая женщина нервно смотрела в иллюминатор самолета. Она была невысокой и худощавой, но очень нервной. Это было ее первое настоящее задание с командой. Она проработала с ними шесть месяцев, но еще не видела реальных действий. Им было приказано взять месячный отпуск после их последней серьезной миссии, состоявшейся чуть больше года назад.

Во время этой миссии они потеряли одного человека. Женщина по имени сестра Пиетет отдала свою жизнь в борьбе с очень могущественной ведьмой и вампиром, который ей служил. Этому вампиру было сотни лет, и, вероятно, он был самым сильным вампиром, с которым они когда-либо сталкивались.

Миссия началась с похищения сестры Пиетет. Они обратились к бывшему возлюбленному Пиетет, вампиру из Нового Орлеана по имени Мейсон Деверо. Они уже работали с Мейсоном раньше, и он действительно летал в Техас, чтобы спасти двух других членов команды, которые были в осаде у смешанной группы вампиров и оборотней.

Это превратилось для них в настоящую битву, в которой им помогали все, кого они могли себе представить. Помимо своей бывшей участницы группы сестры Пруденс, они заручились поддержкой ее мужа Джейсона, четырех рыжеволосых ведьм, мужа одной из ведьм, шамана из числа коренных американцев, заколдованной машины и ее водителя, который сам был ребенком, обладавшим какими-то способностями.

Противник состоял из нескольких очень сильных вампиров, стаи оборотней, бестелесной силы, которой было тысячи лет, и женщины, которая была убита во время Салемских процессов над ведьмами, которые поглотили души и силы сотни ведьм.

Они нуждались в перерыве, чтобы справиться со смертью сестры Пиетет. Это также был шанс для сестры Прейз, которая заменила Пиетет, влиться в команду. Они вместе тренировались. Они вместе учились. Они обсуждали стратегию. Они вместе молились.

Их первые три совместных вылазки были не слишком успешными. Первая была чисто исследовательской миссией. Вторая оказалась мистификацией. А третья, хотя и была задействована в некоторых действиях, на самом деле не была тем делом, с которым они должны были справиться.

Но это было другое дело. Это было настоящее дело. Этот случай встревожил двух монахинь-ветеранов. Местный священник получил отчет и отправил его следователю. Следователь согласился со священником. Он передал эту информацию епископу, который передал ее по цепочке командования до тех пор, пока не была отправлена команда.

Они понятия не имели, что заставляет людей вести себя безумно, но было установлено, что в этом замешана какая-то сверхъестественная сила. Дальнейшее расследование за последние несколько дней, казалось, указывало на какое-то демоническое подстрекательство.

Картина, казалось, указывала на то, что то, что спровоцировало это, готовилось к большому ритуалу в ночь на Хэллоуин.

Сестра Прейз нервничала. Но она больше беспокоилась о своих товарищах по команде, чем о миссии.

Одной из причин ее нервозности было то, кто сидела у нее прямо за спиной. Сестра Епитимья была самой большой и пугающей монахиней, которую Прейз когда-либо видела. Она была похожа на по-настоящему красивую футболистку. В Епитимье было более 180 сантиметров роста и более ста килограмм мускулов. У нее была огромная грудь и красивая задница. Но она была сильнее большинства мужчин.

В этот момент Епитимья колотил огромной готической булавой по резиновой подушке на полу самолета. Каждый раз, когда она ударяла булавой по площадке, от удара сотрясался весь самолет.

Булава была новой игрушкой, которую Епитимья недавно приобрела во время своей остановки в Чикаго.

Они отправились в Чикаго, пока их аналитики собирали информацию о ситуации в Мичигане. Это было совсем не то, чего ожидала сестра Прейз. Они подъехали на машине к очень милому дому в пригороде Чикаго. Они постучали в дверь, и дверь открыл мужчина, державший на руках маленькую девочку. Похвалы не были услышаны. Мужчина передал маленькую девочку, которой на вид было всего три года, сестре Пейшенс. Он обнял Пейшенс так, словно они были старыми друзьями, что повергло Прейз в шок.

Сестры Судьбы были чрезвычайно редким и особым орденом. Большинство священников подчинялись им. Было шокирующе видеть, как мужчина просто обнимает одну из них.

Сестра Епитимья отреагировала.

— Убери от нее свои грязные лапы, - проревела она. Мужчина посмотрел на Епитимью и без всякого беспокойства на лице спросил: - Что ты собираешься делать, если я этого не сделаю?

— Выйди и посмотри, - сказала Епитимья. Вызов был неожиданным. Даже для Епитимьи поведение было шокирующим. Их снова и снова учили вести себя как послов церкви. Предполагалось, что они всегда должны быть профессиональными и вежливыми.

Прейз посмотрела на сестру Пейшенс, которая была так занята тем, что качала крошечную девочку у себя на коленях, что не обращала внимания на неистовство их подруги по команде. Прейз последовала за мужчиной на улицу, в просторный двор.

Епитимья схватила со стола клюшку и набросилась на мужчину. Прейз ошеломилась. Она понятия не имела, следует ли ей попытаться спасти мужчину от своей неповоротливой сестры по команде или просто позволить этому случиться.

Мужчина прекратил стоять и схватил со стола деревянный меч для кендо.

Чья-то рука легко коснулась плеча Прейз. Прейз обернулась и увидела, что рядом с ней стоит самая красивая женщина, которую она когда-либо видела. Женщина была похожа на модель или земную богиню. Ее длинные золотистые волосы образовывали ореол вокруг головы.

Казалось, женщина была невероятно счастлива. В ней было то внутреннее сияние, которое бывает только у очень счастливых людей.

— Не волнуйся, сестра, - сказала женщина Прейз. - Это их способ поздороваться.

Епитимья ударила мужчину дубинкой по голове, и она не стала сдерживаться. Мужчина оказался быстрее смазанной молнии. Он нырнул под удар и решил в шутку полоснуть деревянным мечом по толстым ногам Епитимьи.

Прейз заметила, что он мог бы полоснуть ее по животу и серьезно ранить, или даже нанести удар, который проник бы во внутренние органы и положил конец битве, если бы это было по-настоящему. Но он выбрал удар по ноге. Он явно хотел продлить битву.

Почувствовав, как меч коснулся ее ног, Епитимья пришла в ярость. Она ударила мужчину обеими руками в грудь, отбросив его назад. Он перекатился от удара и подпрыгнул в воздух, описав деревянным мечом горизонтальную дугу в воздухе. С большим самообладанием он легонько постучал им по толстой шее Епитимьи.

— Хорошо, это раз, - проревела Епитимья.

— Разве это не два? - вежливо спросил мужчина. - Ты забыла о порезе на ноге?

— Ладно, я выиграла, - сказала Епитимья.

— Твоя дубинка меня еще не тронула, - сказал мужчина.

— Мой удар ладонью проломил бы тебе грудную клетку, - проворчала Епитимья. - И поскольку я сделала это обеими руками, это считается за два.

Епитимья взмахнула своей бутафорской булавой, как только закончила говорить, надеясь застать мужчину врасплох. Он уклонился от ее удара. Дубинка просвистела мимо мужчины с такой силой, что вонзилась в траву. Мужчина быстро наступил на дубинку, удерживая ее на земле, и ударил Епитимью мечом по плечу.

— Это не считается, - крикнула Епитимья. - Никто не говорил нападать.

— Но ты напала, - пробормотал мужчина.

— Да, я так и сделала, - сказала Епитимья. - Но я никогда не говорила "нападай". Есть правила, которые ты знаешь!

— Есть правила и насчет того, чтобы рвать мою траву, Епитимья, - крикнула женщина рядом со мной.

— Да ладно тебе, Пруденс, - заныла Епитимья. - Твой муж мухлюет.

Пенанс выпрямилась. Она высоко подняла булаву. На ее лице было сосредоточенное выражение.

— Нападай, - пророкотала она. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь двигался так быстро, как этот человек. Он протянул свой бутафорский меч. Свободной рукой он схватил Епитимью за предплечье. Он вскочил на ее согнутое переднее колено и слегка опустил кончик своего меча ей на макушку.

— Грррр, - прорычала Епитимья. - Это было так слащаво, что не стоит засчитывать.

— Что я тебе говорил об использовании этой высокой защиты? - спросил он. - Епитимья, ты потрясающе владеешь булавой. Ты самая мощная женщина с булавой, сокрушающей кости, которую я когда-либо видел. Но твоя специализация - сила. Ты недостаточно быстра для высокой защиты. Я знаю, тебе это нравится, потому что ты можешь усилить силу своего удара, но ты не будешь часто попадать в цель, а твои руки слишком далеко, чтобы блокировать большинство ударов.

Епитимья посмотрела в нашу сторону. - Разве он только что не сказал, что я победила? - закричал Епитимья, подпрыгивая на месте.

— Что? - растерянно спросил мужчина.

— Дорогой, ты сказал, что она была удивительной и самой могущественной, - сказала золотая богиня рядом со мной. - В разговоре о Пейшенс это означает, что она выиграла.

— Что я выиграла? - спросила Пейшенс.

— Заходите в дом, - сказал мужчина. - Я приберегал это на Рождество, но к тому времени куплю вам что-нибудь другое.

Прейз посмотрела на Пейшенс. Она подошла, неся на руках маленькую девочку. - Сестра Прейз, это бывшая сестра Пруденс, - сказала Пейшенс. Прейз была в шоке.

— Но ты... - пролепетала она. - Ты не утратила своей грации. Я не понимаю.

Пруденс улыбнулась в ответ на похвалу. - Пойдем с моей сестрой на кухню, - сказала она. - Мы можем поговорить, пока я готовлю гарниры. Джейсон, наверное, собирается готовить на гриле. Черт, надеюсь, у нас хватит стейка для Пейшенс. Нам нужно будет приготовить курицу и лосося.

— Пьюрити, покажи тете Пейшенс свой новый приемчик, - крикнула она.

— Сестра, которой ты поклялась, - выдохнула Прейз.

— Я больше не сестра, - улыбнулась Пруденс. - Я замужем. Я занимаюсь сексом... Много! И у меня есть ребенок. Кроме того, Епитимья постоянно ругается.

— Да, но мы все слишком боимся что-либо предпринять по этому поводу, - сказала Прейз.

* * * * * *

Когда они готовились сойти с самолета и отправиться навстречу тому, что ждало их в Мичигане, Прейз вспомнила свое пребывание в Чикаго. Пруденс сделала свой выбор и была безмерно довольна своей жизнью. Была ли Прейз когда-нибудь так счастлива? Еще одна вещь, которая беспокоила ее, заключалась в том, что у нее возникло ощущение, что Пейшенс и Епитимья все еще считают Пруденс своей партнершей.

Хвала однажды встретилась с Благочестием. Благочестие было выбрано, чтобы заменить Благоразумие, но все знали, что Благоразумие было лучше Благочестия. Хвала обнаружила, что Благоразумие даже без своей Грации лучше владеет мечом, чем Благочестие. Благочестие пыталось стать Благоразумием. Благочестие также лучше справляется с мечом, чем похвала. Возможно, ей следует отказаться и позволить сестре Пруденс занять ее место. Это можно сделать. Были монахини, которые присоединились к ордену позже, после рождения детей.

— Ты уже составила завещание? - ухмыльнулась Епитимья, снова ударяя булавой. - Мы продолжаем терять третьих участников.

— Не волнуйся, - улыбнулась Епитимья. - Если что-то пойдет не так, я тебя защищу. Мне придется. У нас заканчиваются имена, начинающиеся на "П"

— Это шутка, сестра, - сказала Пейшенс, выключая компьютер. - Она пытается напугать тебя. Конфликты с демонами обычно включают в себя больше экзорцизмов, чем что-либо физическое. Мы же не собираемся охотиться на вампиров. С тобой все будет в порядке.

Келли

О, Боже мой, во что я вляпалась? Вечеринка начиналась великолепно. Я была как королева. Сотни, а может, и тысячи людей собрались в поле на территории старой государственной ярмарки. Музыка была очень громкой и звучала постоянно. Я ничего не могла с собой поделать и танцевала до упаду.

Я ничего не пила и не употребляла наркотики. Я никогда в жизни не пробовала алкоголь или наркотики. Агравон сказал всем, чтобы вечеринка продолжалась примерно до полуночи. Тогда начнется настоящая вечеринка.

В темноте я огляделась и узнала многих гостей Агравона. Там была женщина, с которой я встречалась прошлой ночью и которая сказала мне, что мне не нужно ее бояться. Там было много других людей.

Один из наркоторговцев, парень по имени Майкл, выставлял себя полным идиотом. Он продолжал приставать к Агравону, чтобы выяснить, будет ли он тоже работать на вечеринке в честь Хэллоуина. Он воображал себя кем-то вроде начинающего гангстера. Он даже заставил своих людей называть его Майкл со шрамом на лице.

Когда он заметил, что с Агравоном у него ничего не получается, он взялся за меня. Он предложил мне бесплатные образцы своих препаратов. Он сказал, что считает меня красивой. Но я становилась умнее день ото дня. Я сказала ему, что если он хочет, чтобы его вообще пригласили на вечеринку в честь Хэллоуина, ему следует вернуть свою задницу к торговле своим дерьмом.

Я увидела Агравона, стоящего на трибуне ди-джея. Большинству людей могло показаться, что он хочет, чтобы его заметили. Но я знала, что это не так. Все начиналось по-настоящему, и ему нужно было видеть, что происходит, чтобы прокормиться. Он жестом пригласил меня присоединиться к нему, но все началось прежде, чем я успела подойти.

Я увидела, как мимо меня прошмыгнула женщина, с которой мы виделись прошлой ночью. - Пора ужинать, милый, - улыбнулась она. Она обняла мужчину сзади. Это был один из учеников моего класса.

Она обладала гораздо большей силой, чем обычно. Она наклонила его назад, пока его голова не запрокинулась, и его шея обнажилась. Она так сильно укусила его за горло, что кровь брызнула прямо в воздух, как гейзер.

Она хорошо выбрала свое место, так как толпа людей скрывала то, что она делала. Он размахивал руками, пока она высасывала из него жизнь. Она напилась досыта, а затем выпрямила его, и толкнула его глубже в толпу, где давка тел удерживала его в вертикальном положении, пока он не упал.

Накачанные наркотиками ребята продолжали танцевать, когда он упал на землю. Они, вероятно, подумали, что он был слишком под кайфом, чтобы встать. Я впервые в жизни видела, как кого-то убивают. Ну ладно... Я видела, как Агравон забирал тело, которое носил, у того парня, которым он стал. И я видела, как он убил женщину, с которой занимался сексом. Но, наверное, я думала, что это были случаи, когда он на самом деле не понимал, что делает. Это было похоже на то, как щенок грызет твои кроссовки.

В тот момент я все еще думала об Агравоне как о своем. Но когда я наблюдала за этой женщиной, за этим... Вампиром, пробирающимся сквозь толпу, напивающимся досыта и убивающим человека за человеком, я поняла, что потеряла над ним контроль. Все друзья этой женщины делали то же самое.

И были другие. Были люди, которые казались людьми, которые хватали людей и просто уводили их в состоянии наркотического опьянения. И над всем этим, над наркотиками, драками, убийствами и танцами, Агравон вершил суд. Он наблюдал за происходящим и размахивал руками, как безумный дирижер, дирижирующий своей симфонией смерти и хаоса.

Ничего из этого я не планировала. Все, чего я хотела, - это иметь одного-двух друзей, которые помогли бы мне справиться с одиночеством и ощущением собственной никчемности. Я не хотела никого убивать. Ситуация просто выходила из-под контроля.

А потом все изменилось. Откуда ни возьмись, я увидела огромную женщину с какой-то металлической дубинкой, на которой, казалось, были шипы.

Агравон тоже ее увидел. Думаю, сначала он подумал, что она одна из его людей. Он даже облизнулся, представив, что она могла бы сделать с этой булавой. Она была сосредоточена на двух крупных мужчинах-вампирах, которые собирались буквально разорвать худого, накачанного наркотиками ботаника пополам.

Крупная женщина двинулась к вампирам, подняла свою булаву вверх, а затем опустила ее на руку одного из вампиров. Он взвыл от удивления и боли, когда шипы на булаве впились в его руку и буквально разорвали ее в клочья. Он удивленно посмотрел на нее, но это было все, на что у него хватило времени?

Сначала один, а затем и второй маленькие предметы, похожие на снаряды, вонзились в грудь кричащего вампира. Хотя стрелы, или что бы это ни было, попали ему в грудь, они не задели сердце.

Но их явно обработали чем-то особенным, потому что его тело начало гореть изнутри. Я оглянулась с того места, где стоял вампир, и увидела другую женщину, одетую с головы до ног в белую кожу, включая кожаный плащ с капюшоном, за который я бы умерла, чтобы надеть его хотя бы раз. У нее в руках был белый арбалет, и она, очевидно, выпустила стрелы, которые убили вампира.

Крупная женщина, которая начала атаку, была одета в зеленую кожу. Ее наряд был точно таким же, как и у ее подруги. Она угрожала второму вампиру, заставив его отступить. К сожалению, это поставило его прямо на пути третьей женщины в кожаной одежде, которая держала в руках маленький круглый щит и римский гладиус.

Она полоснула вампира по голове, срезав часть скальпа и длинные грязные волосы. Крупная женщина вернулась на расстояние выстрела и размозжила морду твари своей огромной булавой.

Секундой позже третья женщина, та, что в темно-бордовой кожаной одежде, что держала меч, перерубила шею твари. В результате хлынула отвратительно пахнущая кровь и раздался жалобный крик. Когда вампир упал, фехтовальщица сделала еще один взмах своим коротким, похожим на бритву, клинком, и голова вампира отделилась от шеи.

Я так испугалась, что описалась. На всех женщинах в кожаной одежде были выгравированы кресты и священные символы. Кожа была толстой, и на жизненно важных участках были пластины из чего-то похожего на набивку или кевлар.

Очевидно, они были связаны с какой-то церковью, и они напугали меня до смерти. Я надеялась, что они знают, что я не имею никакого отношения к вампирам. Мысленно я видела, как они кромсают меня на кусочки, как какая-нибудь команда Гинзу из Священной Римской Империи.

Я посмотрела на Агравона, и он был в бешенстве. Он также держался за грудь и выглядел зеленым. Казалось, что Хаос, который он спланировал и организовал, придал ему сил, но контратака кожаных женщин лишила его последних сил.

Он начал кричать, когда я заметила, что несколько вампиров и других существ заметили женщин. Некоторые из них с любопытством наблюдали за происходящим, в то время как другие в ужасе убегали.

И тогда ОНА вступила в драку. ОНА была той женщиной, которая сказала мне, что мне не нужно ее бояться. Она преодолела расстояние между собой и тремя женщинами так быстро, что я с трудом поверила в это.

Она врезалась в крупную женщину, отбросив ее на несколько метров назад. Звук столкновения их тел был похож на звук удара по дереву. Крупная женщина, как я уже сказала, попятилась, но сумела удержать свою булаву.

Она почувствовала удар даже сквозь плотную зеленую кожаную одежду. При столкновении капюшон слетел с ее головы, обнажив короткие, но очень стильные рыжие волосы и молочно-белую кожу. Несмотря на свои причудливые размеры, женщина была красива в стиле Холли Берри.

Она стиснула зубы и изо всех сил замахнулась булавой на вампира. Неестественная скорость и размах руки вампирши позволили ей поймать опускающееся оружие и остановить его на месте. Она улыбнулась, когда женщина с мечом начала атаку. Вампирша полуобернулась, все еще держа булаву, и перехватила меч другой рукой.

— Черт, ты, маленькая сучка. Ты порезала меня, - прошипела она. Она выхватила меч из рук маленькой женщины и ударила им о землю. Рукоять меча разлетелась вдребезги, а лезвие погнулось. Вампирша отбросила меч, как будто это была запоздалая мысль. Обломки оружия отлетели так быстро и так далеко, что я не успела их отследить.

В сторону вампирши просвистел арбалетный болт, но она изогнулась и увернулась от него.

Она все еще была прикована к большой женщине, которая использовала всю свою силу и обе руки, чтобы удержать оружие. Вампирша повернулась к ней и занесла другую руку для удара.

Крупная женщина в зеленом была великолепна. Когда едва заметное превосходство вампирши в силе стало преобладать и она пригрозила отобрать у нее оружие, она внезапно отпустила его. Вампирша, продолжавшая тянуть булаву, ударила себя этим оружием в лицо, гораздо сильнее, чем могла бы сделать ее противница.

Она бросилась бежать за крупной женщиной, которая, казалось, отступала. Но когда вампирша набрала полную скорость и начала приближаться к более крупной женщине, она развернулась, опустилась на колено и бросила горсть острых, как бритва, метательных звездочек прямо в лицо вампирше.

Вампирша закричала в агонии, и ее лицо начало дымиться. Очевидно, метательные звездочки, как и арбалетные болты, были обработаны или благословлены. Кожа вампирши растаяла на ее лице, и, похоже, она также потеряла один глаз.

Но для вампирши эта схватка была не лишена достоинств. Другие вампиры и другие существа увидели, что три женщины, хотя и быстрее и сильнее обычных, были всего лишь людьми. Они начали приближаться, а Агравон выступал в роли посредника и подстрекал их.

— Хватайте этих сук, - закричал он. - Вас по меньшей мере восемь. Франческа в одиночку справилась со всеми ними и почти победила их.

Три женщины собрались вместе и начали отступать к выходу. Они поняли, что не смогут справиться со всеми этими существами, которые ополчились против них. Кроме того, было много людей, работавших с Агравоном по каким-то причинам или каким-то обещаниям, которые он им давал.

Крупная женщина в зеленой коже подняла свою булаву с того места, где Франческа ее уронила. Она постучала левой рукой по оружию, словно протирая его, но это было отвлекающим маневром. Она взмахнула правой рукой и метнула звездочку с такой скоростью, что та была почти незаметна.

Тяжелый металлический снаряд вонзился в лоб другому вампиру. Этот вампир был намного моложе и слабее Франчески. Звезда пробила его череп, и благословенный металл застрял в мозгу. Его голова взорвалась, а тело упало на землю. Он был мертв еще до того, как упал.

— Сестра Епитимья, откуда у тебя это? - спросила женщина с мечом, у которой теперь были только маленький щит и кинжал, которые она вытащила из-за голенища сапога.

— Джейсон подарил мне целую связку, когда мы были в Чикаго, - сказала крупная женщина. - Он изготавливает их на так называемом станке с ЧПУ и благословляет знакомым священником.

Оставалось еще семеро вампиров, и кто знает, что еще медленно приближалось к женщинам. Агравон радостно рассмеялся, и по какой-то причине я услышала его смех сквозь звуки музыки. Еще одной удивительной вещью было то, что, хотя многие дети начали обращать внимание на творящийся вокруг них хаос, их было относительно немного, и большинство из них находились в непосредственной близости от места схватки. Подавляющее большинство из них просто продолжало танцевать под неестественно громкую музыку.

Пока я осматривалась, существам удалось отрезать женщинам путь к отступлению. В итоге они уперлись спинами в сплошную стену.

— Давай, - проворчала большая. Ее улыбка сказала мне все. Она хотела драться. Она, очевидно, любила сражения. И даже если она проиграет. Даже если этой ночью она заплатит самую высокую цену, ее противники уже никогда не будут прежними. Многих из них она заберет с собой. Даже те, кто выживет, будут помнить ее вечно. Ущерб, который она нанесла Франческе, был тому доказательством.

Так что, несмотря на превосходство в численности, существа не решались нападать. Агравон продолжал подстрекать их. Он вернулся к использованию силы влияния и убеждения, которые он применял к людям, чтобы заставить их взбунтоваться и не обращать внимания на происходящее вокруг.

Его сила постепенно оказывала влияние на существ. Он вселял в них уверенность и обещал неисчислимые награды. Приближалась атака, и у меня было ощущение, что она будет грандиозной. Я была слишком увлечена разворачивающимися событиями, чтобы даже попытаться убежать, что в тот момент было моим инстинктивным желанием.

Я была очарована монахинями, особенно крупной, которую они называли Епитимья. Я хотела такое же имя, как у нее, и такую же кожу, как у нее. Черт, я хотела быть на ее месте.

А потом все полетело к чертям. Воздух огласился звуком, похожим на рычание какого-то неведомого адского зверя. К сетчатому забору, огораживавшему территорию, подъехала машина. Мы все могли видеть это с того места, где находились. Машина ехала на покрышках из голубого пламени. Он был окружен таким же синим пламенем. И вдруг водитель вышел из машины.

Он посмотрел на Агравона. - Тебе пора домой, - сказал он голосом, холодным, как могила, но в то же время обжигающим, как Ад.

Голос напомнил мне шелест листьев. Его тон говорил о неизбежности исхода. Я услышала голос Агравона, который просил меня подойти к нему, и побыстрее. Я знала, что Агравон мог делать своим голосом, но это был первый раз, когда он обращался ко мне. И то, как он обращался со мной, было по-другому. Я поняла, что у него нет надо мной власти. Так что, если с большинством он мог склонить их к своему образу мыслей, то меня ему приходилось убеждать.

Я также поняла, что Агравон обладает способностями, которые ему еще предстоит раскрыть. В тот момент он вел две мысленные кампании одновременно. Он пытался убедить меня прийти к нему по причинам, которых я до сих пор не понимала. Было ли это потому, что он почувствовал мой растущий страх перед ним и его планами, или я была нужна ему для чего-то.

— Иди ко мне, Келли. Быстро, - его голос звучал в моей голове так отчетливо, как будто он кричал мне. - И приведи Франческу.

В то же время, он заставлял оставшихся вампиров и других существ, а также всех собравшихся в округе людей забыть о монахинях и напасть на пылающего человека.

Один из самых храбрых... Самый глупый вампир обнажил клыки и прыгнул на пылающего гонщика, или кем бы он там ни был. Это было похоже на попытку самоубийства. Водитель схватил его за горло и поднял в воздух. Он столкнулся лицом к лицу с шипящим и бьющимся вампиром... Прижал лицом к его шлему и посмотрел ему в глаза.

Вампир перестал двигаться, как будто впал в транс. Он заплакал, как ребенок, а затем загорелся. Водитель уронил его на землю, и от него осталась лужица плоти, охваченная синим пламенем.

Голос Агравона в моей голове заставил меня образумиться.

— Келли, водитель - посланец дьявола. Он хочет отправить меня обратно в Ад. Если они разозлятся из-за того, что я выбрался из преисподней, что они сделают с человеком, который меня вытащил? - Я побежала к сцене, схватила все еще стонущую Франческу и потащила ее за собой.

Позади меня водитель расправлялся с вампирами, как толстый ребенок с куриными крылышками.

— Келли, вытащи нас отсюда, - прорычал Агравон.

— Как? - спросила я.

— Открой портал, - сказал он.

— На подготовку таких заклинаний уходят недели, - заныла я.

— Только не с твоей силой, - прорычал он. - А здесь я могу дать тебе столько энергии, сколько тебе нужно. Возьми меня за руку и возьми все, что у меня есть. Просто вытащи нас отсюда к чертовой матери.

Я закрыла глаза и забыла о заклинаниях и приготовлениях. Я забыла об ингредиентах, отварах и ритуалах. Я сжала руку Агравона и Франчески тоже. Я открыла свой разум и приказала нам, чтобы мы ушли оттуда.

Прейз

Я не знаю, что я чувствовала. С одной стороны, я помогла справиться с вампиром. Хотя это правда, что он был моложе и менее могущественен. Но я помогла. Пейшенс, Епитимья и я эффективно работали в команде. Все это было хорошей стороной.

С другой стороны, при столкновении со старшей вампиршей никто из нас не был особенно эффективен. Из нас троих только Епитимья была в состоянии хотя бы постоять за себя. Стрелы Пейшенс не смогли поразить вампиршу, хотя еще несколько выстрелов могли бы достичь цели.

У меня, с другой стороны, сломался меч и мне надрали задницу. Я была напугана до смерти, и в моей голове роились всевозможные вопросы.

Единственное, что не давало ей уйти, - это ссора между мужем сестры Пруденс, Джейсоном, и Епитимьей. Епитимья ненавидела мужчин, но Джейсон, похоже, ей действительно нравился. И метательные звездочки, которые он подарил ей, оказались чрезвычайно эффективными. Как и булава, которую он дал Епитимье.

Епитимья выстояла против вампирши и нанесла ей урон, но Джейсон явно одержал над ней верх. Насколько хорошо он владел мечом? Я слышала, что он охотился на еще более могущественного вампира, чем тот, с которым мы сражались, чтобы спасти Пруденс. В отличие от нас, у него не было дара Милосердия. У него были только его навыки и подготовка. Да, он победил вампира, пригвоздив его машиной к стене, а затем обезглавив, но он все равно в одиночку справился с пожилым и могущественным вампиром. Я задавалась вопросом, как бы я справилась с ним. Я задавалась вопросом, почему, черт возьми, наше начальство не попросит Пруденс вернуться.

— Проснись, сестра, - сказала мне Пейшенс. - Мы понятия не имеем, что здесь происходит.

— Как обычно, мне приходится делать всю тяжелую работу и напрягать мозги, - проворчала Епитимья. - Позволь мне объяснить тебе это. Парень, покрытый синим пламенем, и есть тот демон, которого мы здесь должны уничтожить. Я собираюсь уничтожить его, а потом мы сможем отправиться домой. На обратном пути нам нужно заехать в Чикаго, чтобы я могла надрать задницу Джейсону.

Пока мы разговаривали, водитель уничтожал вампиров одного за другим. Думаю, я была первой, кто это заметила. Небо становилось светлее. Скоро наступит утро. Возможно, остальные вампиры исчезнут.

— Епитимья, ты под кайфом? - спросила Пейшенс. - Я не думаю, что водитель - наша цель. Его здесь даже не было, когда вампиры начали атаку. Демон, за которым мы охотимся, сеет хаос. Я думаю, это был тот парень в блестящем костюме, который исчез вместе с толстой девушкой и женщиной-вампиром.

— Эта женщина-вампир просто испугалась, что я собираюсь надрать ей задницу, - проворчала Епитимья. - Она взяла толстушку на закуску. Я не знаю, почему парень, похожий на Райана Сикреста, ушел. А синий парень явно демон. Он весь в огне, Пейшенс. Какие еще доказательства тебе нужны?

— Почему ты хочешь драться с Джейсоном? – спросила я. Епитимья сердито посмотрела на меня. Она бросила на меня взгляд, с которым новичкам не положено разговаривать.

— Чертовы звездочки, которые он мне подарил, явно дешевые. Их можно использовать только один раз, - проворчала она. - Я думаю, он похож на наркоторговца. Я использовала их все, и теперь мне придется вернуться к нему за добавкой.

— Ну, если они тебе не нравятся, зачем тебе еще что-то? – спросила я.

— Заткнись с вопросами, - проворчала она. - Я спасла твою задницу, не так ли?

— Сестра Епитимья, тебе нужно... - Начала Пейшенс.

— Ну, я это сделала, - настаивала Епитимья. - Эта вампирша отобрала у нее меч, сломала его и выбросила в соседний округ. Держу пари, этот меч все еще в воздухе и...

Епитимья замолчала на полуслове, заметив, что Пейшенс направляется к водителю. Он прогнал оставшихся вампиров. Затем он буквально поджарил всех людей рядом с нами. Как ни странно, никто из тех, кого коснулось его пламя, похоже, не пострадал. Они выглядели так, словно укладывались спать.

— Огонь души причинит боль только тем, кто по-настоящему плохой, - сказал он. - Он снимет порчу Агравона с остальных.

— Почему ты охотишься за Агравоном? - спросила Пейшенс.

— Моя работа - вернуть его в ад, - сказал водитель. - Я понятия не имею, где Пифий и кем была девушка с Агравоном. Я снова прослежу за ним сегодня вечером, когда зайдет солнце, и на этот раз ему не уйти.

— А как же девушка? - спросила Пейшенс. - А как же вампирша?

— У меня в задании только Пифий и Агравон, - сказал водитель. - Если вампирша встанет у меня на пути, ее жизнь оборвется. Я не почувствовал никакого истинного зла, исходящего от девушки. Она больше похожа на растерянную душу, чем на злую. Мне бы не хотелось спускать ее Ад.

— Можем ли мы поговорить о... - начала Пейшенс. Я думаю, мы все заметили, как мерцало и гасло пламя, окружавшее человека, когда солнце залило небо. Шлем внезапно исчез, и мы с Пейшенс ахнули от удивления, когда шлем и пылающий костюм исчезли, обнажив обычного человека.

Прежде чем кто-либо из нас успел сказать хоть слово, Епитимья ударила его по голове своей булавой. Он потерял сознание, и из раны на голове сочилась тонкая струйка крови. Она перекинула его через плечо и направилась к арендованному нами внедорожнику.

— Епитимья, ты ударила его слишком сильно. Ты могла убить его, - воскликнула Пейшенс. Несмотря на то, что она была расстроена, голос Пейшенс звучал спокойно и уверенно.

Эти две женщины, давние подруги по команде, были настолько разными, насколько это вообще возможно. Их имена им подходят. Пейшенс была именно такой. Она была терпеливой и во всем видела общую картину или долгую игру. Епитимья, с другой стороны, была олицетворением наказания. Она была интуитивной и непостоянной.

— С каких это пор убивать демона стало плохо? - спросила Епитимья.

— Во-первых, потому что я думаю, что он был на нашей стороне, каким бы невероятным это ни казалось, - сказала Пейшенс.

— Что навело тебя на эту мысль? Я думаю, ты спятила, - сказала Епитимья. - Кроме того, мне не нужны мужчины на моей стороне.

— Епитимья, он спас нас, - сказала Пейшенс. - И ты работала с мужчинами. Ты много работала с мужчинами.

— Когда? - спросила Епитимья.

— Мейсон, - сказала Пейшенс.

— Не считается. Он был проклятым вампиром, - сказала Епитимья. - Кроме того, он был заколдован. А вампиры - не люди, поэтому его нельзя считать мужчиной.

— Какое заклинание? - спросила Пейшенс.

— Пейшенс, - прошипела Епитимья. - Это должно быть какое-то заклинание. Вампиры не могут любить.

— Джейсон, - сказала Пейшенс.

— Не считается, - отрезала Епитимья.

— Почему нет? - спросила Пейшенс, приподняв бровь.

— Пруденс по-прежнему наша сестра, верно? - спросила Епитимья.

— Всегда, - торжественно произнесла Пейшенс.

— Она вышла замуж за Джейсона, - сказала Епитимья. - Это делает их одним целым в глазах господа. Поэтому Джейсон нам как брат. Он член семьи, поэтому его нельзя считать мужчиной.

— Стойте на месте, - раздался серьезный женский голос позади нас. - Поднимите руки и бросьте оружие.

Три женщины переглянулись и подчинились. - Послушайте, офицер, - сказала Пейшенс. - Все это можно очень легко уладить. Мы трое выполняем миссию церкви. У нас дипломатический иммунитет. Не могли бы вы, пожалуйста, позвонить в свой участок и попросить ваше начальство связаться с местным архиереем?

— Дипломатическая неприкосновенность не распространяется на убийство, - выплюнула Грейсон.

— Он не мертв, - выплюнула Епитимья. - Мне пришлось вырубить его. Он стал немного великоват для своих штанов.

— Точно, - сказала Пейшенс. - Этот человек - член местной церкви. Его священник позвонил и сказал, что он одержим. Нас отправили для оценки и устранения возможной одержимости.

— Хорошо. Допустим, я вам поверила, - сказала Грейсон. - Я не знаю, но давайте предположим, что я это сделала. Допустим, какая-то церковь прислала троих, одетых в кожу и вооруженных, хм... монахинь, чтобы расследовать возможную одержимость, которая была почти библейской по своим масштабам. Одна из вас. .. Любая из вас. .. Расскажите мне то, что они рассказали вам о нем в первую очередь.

— Они дали нам так много информации, что было бы трудно понять, чего вы хотите, - сказала Пейшенс.

— Нет, это действительно просто, - сказал Грейсон. - Видите ли, я знаю парня, которого вы захватили. И я знаю, что он не из тех, кто любит церковь. Итак, одна из вас, леди, я использую этот термин в широком смысле, скажите мне, как его зовут.

Пейшенс посмотрела на Епитимью, которая кивнула. Две женщины так хорошо знали друг друга, что взгляды, которыми они обменялись, и кивок были почти незаметны. - Это слишком просто, его зовут... - начала Пейшенс.

Епитимья наблюдая за детективом. Женщина была хороша. Она позаботилась о том, чтобы и она сама, и пистолет, который она держала в руках, находились на расстоянии более вытянутой руки от них троих, чтобы никто из них не смог достать ее быстрым ударом. Их оружие лежало на земле, так что ей не пришлось бы хвататься за булаву для быстрого удара.

Но какой бы хорошей ни была женщина-полицейский, она ничего не знала о том, насколько сильной может быть Епитимья или какой убедительной и разумной может казаться Пейшенс.

Когда Пейшенс заговорила тоном, похожим на тот, которым священники успокаивают взволнованных прихожан, Грейсон, привлеченная медоточивостью голоса Пейшенс, на долю секунды перевела взгляд на нее.

— Его зовут... - сказала Пейшенс. Пока она говорила, Епитимья перекинула мужчину через плечо, как будто он был оружием.

— Нога, - прорычала Епитимья, когда ступни тела ударили Грейсон по голове, оглушив ее и заставив выронить пистолет.

Грейсон оказалась лучше, чем ожидали женщины. Она упала, но не потеряла сознание. Когда ее пистолет заскользил по земле, она нырнула за ним, но не дотянулась. Пейшенс наступила ей на руку, не дав схватить оружие.

Епитимья, которая к тому времени уже отпустила Терри, схватила Грейсон. И прижала ее руки к бокам. Епитимья улыбнулась ей. Как ни странно, Пейшенс подошла к обездвиженной детективу и убрала пистолет обратно в кобуру.

— Детектив, вы, наверное, не поверите в это, - сказала Пейшенс. - Но мы действительно говорим вам правду. Когда вы начнете разбираться в том, что произошло здесь сегодня вечером... Ну, технически, прошлой ночью, поскольку сейчас утро... Вы обнаружите много странностей. Многие люди здесь совершали ужасные поступки по отношению к другим людям без видимой причины. Я полагаю, что у вас были похожие случаи, в том числе и в торговом центре в начале этой недели. Вы, вероятно, не поверите, что они были одержимы демонами или находились под их влиянием. Скорее всего, вы придете к выводу, что это была какая-то массовая истерия или даже наркотики, чему вы найдете множество доказательств.

— Ваш друг не был причиной всего этого. На самом деле, он пытался помочь нам остановить это, но он вроде как потерял сознание, и нам нужна его помощь. На этом поле много потерявших сознание и даже мертвых детей, так что еще один не повлияет на ваше расследование. Я оставляю вам свою визитку на случай, если вы решите связаться с нами. Детектив, мы не сделали ничего плохого. Поэтому, пожалуйста, будьте непредвзяты, пока разбираетесь с этим делом.

Я подошла и, используя толстые, но гибкие веревки, которыми они крепили ее плащ к плечам, привязала Грейсон за руки к забору, возле которого они стояли.

— Вам не потребуется много времени, чтобы выпутаться из этого, - сказала я. - Мы оставили вам ваш маленький пистолет, на случай, если в округе произойдет что-то странное. Сохраните эту завязку для плаща. Они очень злятся, когда мы теряем часть своей формы. Хорошо?

Грейсон почти поверила ей. Когда женщина отвернулась, она осенила себя крестным знамением, и ее прощальные слова "Иди с Богом, сестра" заставили Грейсон почувствовать себя странно.

Епитимья подняла тело мужчины, как будто оно было невесомым, и снова перекинула его через плечо. Он застонал, что дало всем понять, что он был без сознания, но начал приходить в себя. С этими словами три женщины ушли.

Грейсон немедленно принялась за веревку, или чем там они ее привязали к забору. Она быстро выпуталась из этого. Но к тому времени, когда она отвязалась, они уже явно ушли. Не было никаких признаков машины, за исключением "Мустанга", который все еще стоял там. Она вызвала подкрепление и команду криминалистов. Она также отбуксировала машину... В середине у нее появилась другая идея. Она подошла к машине и обнаружила, что она не заперта.

Дарлин

Самореализация - штука непростая. Мы постоянно лжем другим людям. Иногда нас ловят на этом. Это смущает, но не смертельно. Мы также лжем самим себе. И когда нас ловят, это может быть разрушительным для нашей самооценки. Представление женщины о себе может быть похоже на карточный домик. Оно хрупкое. Оно находится в неустойчивом равновесии и ждет сильного порыва ветра.

Я постоянно лгу себе. Я всегда говорю себе, что я красивая. Я верю в это, потому что долгое время Терри каждый день подкреплял эту идею. Терри был опорой моего существования. Он был для меня всем.

Когда он поймал меня на измене, это не просто разрушило наш брак, но и подорвало мою самооценку. У Майкла не было проблем с тем, чтобы сказать мне, что я не такая уж привлекательная. Я знала, что Терри любит меня, и я так отчаянно хотела вернуть его. Но это было не только потому, что я любила его - я нуждалась в его возвращении, потому что он поднял мою самооценку.

Худшим моментом в моей жизни был тот день, когда я узнала, что он не только встречается, но и собирается жениться на какой-то модели. Когда она появилась с ним в суде, готовая сражаться, чтобы защитить его, я поняла, что у меня неприятности. Терри всегда говорил мне, что он может посмотреть на двигатель другой машины и сказать, быстрее ли она его или нет.

Должно быть, у меня есть что-то в этом роде, потому что я могу посмотреть на другую женщину и сразу понять, красивее она меня или нет. Она была не просто красивее, это было даже близко не так. Она стояла там без макияжа, в то время как мне только что профессионально привели в порядок все лицо. У меня были накрашены глаза, накрашена губная помада, и все это в полном порядке. Когда я смотрелась в зеркало, я была уверена, что Терри хватит одного взгляда на мое лицо, чтобы отказаться от развода.

Но она стояла там со свежевымытым лицом, на котором не было никаких косметических средств, и все равно была намного красивее, чем я была, есть или когда-либо буду. Это было несправедливо.

Последняя капля, которую я должна была сыграть, тоже не сработала для меня. Я была, как говорится, на 10000% уверена, что Терри - отец моего ребенка. Я многое ставила на этого ребенка. Это был мой последний шанс вернуть мужа. Я была совершенно уверена, что как только Терри увидит своего ребенка, у меня появится еще один шанс.

Терри был слишком примерным семьянином, чтобы бросить своего ребенка. Я бы стала лучшей матерью во вселенной и лучшей женой тоже. Я полагала, что к тому времени, когда наш сын или дочь будут готовы пойти в школу, Терри уже забудет об этом глупом маленьком "лежачем полицейском" на дороге нашей жизни.

Все время, пока я была беременна, он был в противоречии. Он продолжал дарить подарки моей матери для ребенка. Он не хотел подходить и разговаривать со мной, но постоянно расспрашивал ее обо мне.

Я использовала это против него. Я попросила свою мать сказать ему, как сильно я по нему скучала. И что я все еще люблю его. Я попросила ее рассказать ему, как важно, чтобы у ребенка были и мать, и отец, не только в его жизни, но и в семье. Но я была слишком хитра для своего же блага.

Я попросила свою мать сообщить ему, когда у меня начались схватки. Я заставила ее умолять его приехать в больницу на роды. Если бы врачи разрешили, я бы тоже положила его в родильную палату.

Я родила самую красивую девочку на свете. Терри, увидев малышку, пришел ко мне в палату. Я видела, что ему хотелось прикоснуться ко мне, но он все еще сдерживался.

Он приходил в больницу каждый день и проводил с ней часы. Как только я смогла встать, я начала спускаться в палату, где лежали младенцы, чтобы посмотреть на нее вместе с ним.

Обычно мы не разговаривали. Иногда с ним приходила модель. Она старалась быть со мной любезной. Она говорила мне, какая у меня красивая дочь и как мне повезло. Я отказывалась отвечать или обращать на нее внимание, точно так же, как Терри на меня.

Каждый раз, когда я видела их вместе, меня охватывала неестественная ярость. Иногда я удивлялась, почему мое тело не сгорает в огне. Все изменилось, когда произошло событие, вернувшее нас всех к реальности. Я все еще находилась в больнице через четыре дня после родов. С ребенком все было в полном порядке, но у меня были некоторые осложнения, которые беспокоили моих врачей. У меня было аномально высокое кровяное давление, и они боялись, что у меня может случиться инсульт.

Так или иначе, Майкл пришел навестить меня. Это был первый раз, когда они с Терри встретились за долгое время. Вероятно, чтобы подколоть Терри, Майкл наклонился и поцеловал меня. Это был неловкий поцелуй, потому что мы с Майклом никогда по-настоящему не целовались. Как бы странно это ни звучало, это было правдой. Майкл наклонился и погладил меня по щеке. Это было так неожиданно, что я обернулась и посмотрела на него с выражением "какого черта ты делаешь". Даже когда я изменяла Терри с Майклом, это был чистый секс и ничего больше. Я просто вставляла стержень В в прорезь А и качала - ничего больше.

Но выражение лица Терри заставило мое сердце запеть. И в то же время оно напугало меня. У Терри темно-каштановые волосы и проникновенные карие глаза. Когда он посмотрел на Майкла, клянусь, его глаза засветились голубизной. И если бы рядом не было модели, которая его удержала, я думаю, Терри убил бы Майкла. Телохранитель Майкла ждал в машине, так как они не думали, что в больнице могут возникнуть проблемы.

Затем Майкл повернул нож. - Они уже сделали анализ ДНК? – спросил он. - Когда я узнаю, стал ли я папой?

Майкл уже ясно дал мне понять, что не хочет иметь детей. Он просто сказал это, как я и говорила, чтобы причинить боль Терри.

— Майкл, шансы на то, что ты ее отец, крайне малы, - сказала я, скорее для того, чтобы успокоить Терри, чем его. Его улыбка сказала мне, что он уже знал об этом.

На самом деле, тест ДНК никому не понадобился. Сразу же после того, как моя мама увидела ее, она заявила, что ребенок является женским клоном Терри. Любой, кто смотрел на нее, мог это увидеть. Мы с Терри во время нашего случайного общения уже обсуждали вопрос о выплате алиментов. Он ознакомился с руководящими принципами штата и нашел их крайне неадекватными.

Он хотел оплачивать все, что связано с ребенком. У него были совершенно нелепые идеи о ее воспитании. Он хотел видеть ее каждые выходные. И он совершил самую безумную вещь, которую я когда-либо видела. Он говорил о постоянстве, когда она начала оглядываться по сторонам и узнавать предметы. Он выбрал комнату в доме моей мамы, которая была примерно такого же размера, как одна из маленьких спален в его доме, которую я до сих пор никогда не видела.

Он покрасил обе комнаты в один цвет и заказал по два комплекта мебели, которые хотел. Он сделал обе комнаты почти одинаковыми. Я была удивлена, что моя мама позволила ему это сделать. Особенно учитывая, что для этого пришлось перенести все мои вещи в комнату поменьше.

Я знала, что Терри любит свою дочь, и все будет хорошо. Даже модель любила ее. У меня было ощущение, что она понимала, что должна поддержать мою дочь, иначе потеряет Терри. Мне было почти жаль ее, потому что я знала, что, если дело дойдет до драки, Терри предпочтет ребенка ей, даже если это будет означать, что он примет меня обратно.

Поэтому, когда Майкл заговорил о ДНК-тесте, я не увидела никаких проблем. Я позвала медсестру и спросила ее о тесте. Она посмотрела на меня как на дуру. Дело в том, что Майкл, Терри и я ходили с ней в школу, и она была не умнее любого из нас и определенно не так хорошо разбиралась в книгах, как Терри.

— Дарлин, они сделали этот тест сразу после ее рождения, как ты и просила, за несколько недель до родов, - сказала она. - Это есть в ее личном деле.

— Мне никто никогда не показывал результаты, - сказала я.

— Ты никогда о них не просила, - сказала она.

— Господи! Просто покажи мне этот гребаный тест! - Завопила я. - Когда ты училась в школе медсестер, у тебя что, отобрали весь здравый смысл, когда учили всем медицинским премудростям?

Она быстро ушла. И Майкл тоже. Он одарил меня еще одним из тех странных поцелуев, ухмыляясь Терри. На этот раз он был настолько откровенным, что мы даже не соприкоснулись. Но мне понравилось видеть ревность в глазах Терри.

Уходя, Майкл сделал еще одно прощальное заявление. - Я думаю, когда вы получите результаты, вам следует серьезно подумать о смене ее имени, - сказал он. - Помните тот старый банальный сериал "Уолтоны"? У актрисы, сыгравшей мать, было интересное имя.

Терри ощетинился и сжал кулаки, когда Майкл вышел из палаты.

— Я ненавижу этого гребаного парня, - сказал он так громко, что, я была уверена, это услышали даже люди в коридоре. - Ему повезло, что мы в больнице. Я должен был снова его избить!

— Почему? - спросила я. Я была в полном неведении, пока не погуглила "Уолтонов" и не узнала, что мать сыграла женщина по имени Майкл Лернед.

— Вот, пожалуйста... - сказала вернувшаяся медсестра. Положив толстую папку поверх моей простыни. Я была удивлена, что она замолчала. Судя по ее тону, она хотела добавить еще один слог в конце предложения. Мои экстрасенсорные способности подсказали мне, что слово, которое она пропустила, было "сука".

Я была поражена, что у моего четырехдневного, совершенно здорового ребенка оказалась такая толстая папка. Я пролистала ее и нашла два отдельных листа, на которых были представлены результаты сравнений ДНК. В одном сравнивалась ДНК Майкла. В другом - ДНК Терри.

Сначала я просмотрела тест Майкла. Там были ряды точек и закорючек, и ни одна из них не совпадала. Тест показал, что Майкл НЕ был отцом Терри. С самой широкой улыбкой, на которую я была способна, я протянула другой лист Терри.

— Я не могу поверить, что это всего лишь 99, 999%, - выпалил он.

— О, дорогой, это чудесно, - сказала модель. - Да ладно. Мы поняли это с первой секунды, как только увидели ее. - Терри больше не обращал на мисс Красавицу никакого внимания. Он обнимал мою маму и кружился с ней в танце.

— Я должен пойти и позвать своего адвоката, - сказал он. Он схватил мисс Красавицу за руку и сказал ей: - Нам нужно поговорить.

После того, как они вышли из комнаты, я тоже начала улыбаться. - Дарлин, почему ты улыбаешься, как чеширский кот? - спросила моя мама.

— Я верну своего мужа, - ухмыльнулась я. - Разве ты не слышала, как он сказал ей, что им нужно поговорить? Я знала, что этот ребенок будет моим талисманом.

Моя мама не выглядела счастливой. - Что случилось, мам? - спросила я ее.

— У меня плохое предчувствие, - сказала она.

— Почему? - спросила я. - Разве ты не хочешь, чтобы я вернула его?

— Дарлин, послушай меня, - сказала она. - Ты моя дочь, и я люблю тебя, но я не уверена, что ты заслуживаешь того, чтобы вернуть его. По крайней мере, не так легко и не так скоро. С тех пор вы двое ни разу не разговаривали друг с другом наедине... Ну, ты знаешь, когда. Тебя не было рядом в те первые несколько ночей после того, как он ушел от тебя. Ты не жила в том доме.

— Дарлин, ты первая и единственная женщина, которую когда-либо любил этот мужчина. Все, что он делал, было ради тебя. Тебе не нужно было слышать, как он плачет из-за тебя ночь за ночью. Он пытался скрыть это, но, думаю, он забыл о вентиляционных отверстиях в доме.

— Ты причинила ему сильную боль, милая. И ты сделала это без всякой на то причины. И с парнем, который крутится рядом с тобой только потому, что хочет отомстить Терри. Как, черт возьми, ты вообще можешь находиться рядом с парнем, который использует твоего новорожденного ребенка только для того, чтобы насолить мужчине, которого ты якобы любишь?

— Ты просто не хочешь, чтобы я была счастлива, - выпалила я. - Мам, может, тебе лучше пойти домой? - Я вдруг почувствовала усталость.

Честно говоря, я разозлилась. Но слова моей мамы задели меня за живое. И еще я вспомнила, что интуиция моей мамы часто предвещала то, что должно было произойти.

Два дня спустя я вернулась домой. В первый же день, когда я вернулась домой, мне позвонил адвокат, которого нанял Майкл. Он хотел, чтобы я присутствовала на встрече в его офисе позже в тот же день. Адвокат Терри позвонил ему, чтобы договориться об этом.

Я попросила маму присмотреть за малышкой и оделась в свое лучшее платье. У меня еще оставалось немного жира после родов. Ей была неделя от роду, и мама все время предупреждала меня, чтобы я была спокойна и не переусердствовала. Она подумала, что мне следует отменить встречу и просто пригласить юристов к ней домой.

Я сказала ей, что со мной все в порядке. Я приняла таблетки от кровяного давления, и физически мне стало лучше. Возможность выбраться из дома пошла бы мне на пользу.

Встреча прошла не так, как я ожидала. Я думала, что это будет означать отказ от плана Терри по уходу за ребенком и опеке над ним. Он всегда говорил мне, что хочет оформить это в письменном виде. Это причиняло мне боль, потому что означало, что он мне не доверяет.

Я также ожидала, что Терри избавится от модели. Но она сидела прямо рядом с ним. Она была такой хорошенькой, что все мужчины в том офисе и некоторые женщины продолжали входить и выходить из конференц-зала, просто чтобы посмотреть на нее.

Тогда я возненавидела эту сучку еще больше. Она сидела и улыбалась, только что вымытая. Ее волосы были собраны сзади в один длинный, невероятно густой конский хвост. На голове у нее было что-то похожее на мужскую шляпу шестидесятых годов.

На ней были блейзер и блузка поверх самых обтягивающих джинсов, которые я когда-либо видела. А на ногах у нее были туфли с открытым носком на невероятно высоком каблуке, которые подчеркивали ее красивые ножки. Она выглядела так, словно только что сошла с обложки журнала. Но тогда она была гребаной моделью, не так ли?

Тогда я лгала себе. Я говорила себе, что могла бы быть такой же красивой и такой же худой. Но правда заключалась в том, что даже когда мне было четырнадцать, моя задница и сиськи были больше, чем у нее.

Я солгала себе еще раз, чтобы похвалить предыдущую. Я сказала себе, что причина, по которой я больше не была стройной и элегантной, заключалась в том, что Терри использовал меня как свой личный накопитель спермы с тех пор, как нам исполнилось по восемнадцать.

Затем я напомнила себе, зачем мы здесь. Мы были там, потому что Терри обрюхатил МЕНЯ, а не ее. Терри предпочитал МЕНЯ всем другим женщинам, которых мы знали. Именно я вынашивала его ребенка. Так что, какой бы стройной и хорошенькой она ни была, ей оставалось недолго.

Когда адвокаты начали говорить, у меня так подскочило давление, что я чуть не потеряла сознание. Терри не пытался меня вернуть. Мы были там, потому что Терри хотел вернуть меня в суд. Он хотел получить опеку над нашим ребенком.

Терри утверждал, что наша дочь в опасности, потому что я общаюсь с известным наркоторговцем. Он утверждал, что я веду себя недостойно и что нашему ребенку пойдет на пользу более стабильная семейная жизнь.

Терри намеревался жениться на модели и воспитывать Терри как своего ребенка. У меня были бы все права на свидания, и она могла бы проводить лето со мной, когда подрастет, но он хотел, чтобы она была с ним. Я была так потрясена, что не помню, что произошло после этого.

В течение следующих нескольких дней все стало ясно. Терри нарисовал прекрасную картину будущего. Он и модель были влюблены друг в друга. Они собирались пожениться, как только состоится запланированная церемония.

Модель собиралась уйти на покой, чтобы полностью посвятить себя домашнему хозяйству и стать мамой. Это было то, чего она всегда хотела, еще до того, как познакомилась с Терри. Карьера модели случилась только потому, что во время учебы в колледже она встретила нужных людей в нужное время. Она бы растила мою дочь, как свою собственную.

Я чувствовала себя так, словно на меня напали из засады и предали. Я уговорила маму пойти и поговорить с Терри. Он всегда слушал ее, а со мной не разговаривал. Он просто хотел, чтобы все было улажено в суде.

Моя мама вернулась ко мне позже в тот же день. Она провела много времени, разговаривая с Терри. Все оказалось гораздо хуже, чем я ожидала. Терри готовился отправиться на войну. Он делал все возможное. Он зарабатывал много денег как инженер, но это не имело значения. Он работал в огромной корпорации, которая видела в нем большое будущее. Ему, как и многим их руководителям, разрешалось пользоваться услугами юристов корпорации.

Это означало, что у Терри была полноценная команда юристов, готовившая дело, и даже адвокат, купленный на деньги Майкла от продажи наркотиков, не мог с этим справиться. Я также поняла кое-что еще. Моя мама не могла позволить себе нанять адвоката для меня, поэтому я позволила Майклу сделать это. Но Майкл был для меня помехой.

Терри выстраивал дело против Майкла, и если бы я продолжала полагаться на помощь Майкла, то ослабила бы свои собственные доводы.

У Терри было и другое преимущество. Его невеста... Боже, я ненавидела называть эту сучку его невестой. Я была единственной невестой, которая когда-либо должна была быть у Терри. В любом случае, эта сучка была идеальным оружием в зале суда. Во-первых, потому что она, возможно, была самой красивой женщиной на свете, и каждый мужчина, мальчик и лесбиянка в зале суда ловили каждое ее слово. Но, во-вторых, потому что эта сучка отказалась от своей карьеры, чтобы стать матерью... Не мачехой, а матерью моего ребенка.

Последней каплей стало то, что они узнали, что она не может иметь собственных детей, поэтому моя дочь была ее единственным шансом на материнское счастье.

Я видела, что все это рушится быстрее, чем одна из тех мегатонных бомб, сброшенных на цель.

Терри собирался изобразить меня как изменяющую шлюху, которая изменила мужу, пожертвовавшему всем, чтобы сделать ее счастливой. Шлюха также забеременела, изменяя своему мужу с преступником. Это выглядело бы так, будто я просто какая-то шлюха, бросающая детей направо и налево, не имея возможности, средств или здравого смысла позаботиться о них.

Я была уверена, что ни один судья или присяжные не захотят разлучить малышку с ее самоотверженным отцом или его бывшей женой-моделью, которые безгранично любили ребенка и могли обеспечить ему идеальную жизнь.

Я уже выплакала все глаза, когда зашел Майкл, и он был в бешенстве. Я никогда не видела Майкла таким злым.

— Тебе нужно поговорить со своим гребаным мужем, - закричал он на меня. - Этому ублюдку пора повзрослеть и держаться подальше от моей жизни.

Я успокоила его настолько, что он мог говорить без криков. Оказалось, что адвокаты Терри действительно объявили войну. Под влиянием заявлений Терри и судебных исков полиция и несколько других агентств начали изучать бизнес Майкла и его деловые отношения.

Они атаковали Майкла по нескольким направлениям. Майкл, его дом и несколько человек, с которыми он работал, находились под наблюдением. И люди, наблюдавшие за ним, не скрывали этого. Они сделали это таким образом, потому что, если бы полиция следила за ним, бизнес Майкла прекратился бы. Почти никто не станет покупать наркотики у человека, за которым следит полиция.

Налоговое управление США также проводило проверку Майкла. Его дом, машина и многое из того, что он делал, просто не соответствовали образу жизни человека без работы.

— Если он не отстанет, то я прикажу убить этого ублюдка, - разглагольствовал Майкл.

В течение следующих нескольких дней и для Майкла, и для меня все стало еще хуже. Налоговая служба, должно быть, самая страшная вещь на свете. Майкл нанял лучших юристов по налогам, которых только смог найти. Он также получил письменные показания под присягой от нескольких человек, которые клялись, что они дарили Майклу такие вещи, как автомобили, драгоценности и многое другое. Он думал, что все его доводы доказаны.

На самом деле, он просто еще глубже засовывал голову в петлю. Аудиторы просто отмечали пункт за пунктом в качестве подарка. Они не улыбались и не хмурились - все это было просто делом. Юристы Майкла считали, что у них все хорошо до конца первого дня. Затем они снизили ажиотаж. Майкл и его свидетели задолжали сотни тысяч долларов налогов за подарки. Его свидетели, которые предоставили подарки, также подверглись аудиторской проверке, поскольку было много подозрений относительно того, как они могли делать такие щедрые подарки при их нынешнем уровне дохода.

Майкл, конечно, мог заплатить налоги, но он не мог оплатить их деньгами с какого-либо банковского или юридического счета. Если бы он снимал наличные с продажи наркотиков, это вызвало бы еще больше подозрений и возможных обвинений в незарегистрированном доходе. Это был порочный круг, который мог закончиться либо полным банкротством Майкла, либо посадкой в тюрьму.

Его друзья, поставщики и клиенты покидали Майкла, как крысы покидают тонущий корабль.

Я и сама была в шоке. Меня неожиданно навестила команда из налоговой, которая заявилась в дом моей мамы и начала задавать мне всевозможные вопросы.

Я получила список вещей, которые мне нужно было купить или сделать до их следующего визита. Я знала, что у меня тоже проблемы.

Майкл позвонил мне в тот вечер, чтобы договориться. Он будет держаться от меня подальше и никогда больше не заговорит со мной, если Терри отзовет своих собак. Даже если бы Терри бросил все на следующий же день, Майклу потребовались бы месяцы, чтобы восстановить свой бизнес.

В глубине души я знала, что даже если Майкл отойдет от меня, что меня нисколько не смутит, это мне нисколько не поможет. Так... В минуту слабости, о которой я до сих пор сожалею, я попросила Майкла сделать это.

— Что сделать? - спросил он.

— Майкл, ты же знаешь Терри. Он никогда не уйдет. Тебе придется убить его, - сказала я. - И сделать это нужно как можно скорее.

Мы придумали, как это сделать. От нескольких планов мы отказались, потому что у них не было шансов на успех. Наконец, мне пришло в голову пригласить Терри на крестины его дочери. Я сказала ему, что хочу, чтобы это было сделано в старой церкви на окраине города, где мы оба были крещены и где ходили в начальную школу.

Этой церковью почти не пользовались, потому что она находилась слишком далеко от населенных районов города. Три года назад несколько домов, окружающих этот район, были повреждены торнадо. На самом деле церковь планировалось снести, а ее службы и персонал были переведены в другое место, поближе к центру города.

Терри согласился, а остальное уже история. Я до сих пор помню, как моей маме позвонили в церковь. Она в шоке уронила свой мобильный телефон. Она была в слезах, когда рассказала мне, что "Мустанг" Терри попал в аварию по дороге туда.

Я знаю, что она была совсем крошкой, но моя дочь так сильно плакала, что ей пришлось дать успокоительное. Она была слишком мала, чтобы понимать слова, но каким-то образом поняла, что ее папы больше нет.

Моя мама тяжело это восприняла. И я впала в такую глубокую депрессию, что мне потребовались месяцы, чтобы выйти из нее. Конечно, моя дочь плакала, потому что ей было грустно. Моей маме тоже было грустно. Но мне было грустно больше всего на свете, потому что я любила Терри больше всего на свете, но именно я была причиной его смерти.

На это ушли недели, но без постоянного давления со стороны адвокатов Терри Майкл смог заключить сделку с Налоговой службой. Он будет выплачивать им деньги в течение многих лет. Но это означало, что они не будут по-настоящему следить за ним. Полиция и другие агентства снова занялись своими делами, и, за исключением огромной дыры в моем сердце, все вернулось на круги своя.

Майкл купил несколько предприятий, в том числе и полуразвалившийся стриптиз-клуб, в котором я была прошлой ночью, пока он трахался со стриптизершей.

У нас с Майклом тоже сложился непростой союз. Майклу нужно было убедиться, что со мной все в порядке, потому что я знала, что он заплатил за убийство Терри и заказал его. С другой стороны, я была в равной степени виновна, потому что приказала ему это сделать.

Так что, когда он появился за день до Хэллоуина, мы оба были на взводе. Я разозлилась из-за того, что меня заставили унизить себя в стриптиз-клубе. Он разозлился из-за того, что собирался мне сказать.

— Я хочу, чтобы ты кое-что сделала, - сказал он мне.

— Я больше не буду раздеваться для тебя, Майкл, - усмехнулась я. - Я не стану раздеваться только для того, чтобы ты мог пойти и трахнуть женщину, которая должна раздеться.

— Во-первых, на этот раз я не прошу тебя раздеваться, - сказал он. - Если ты ненавидишь стриптиз, то иди нахуй, потому что ты возненавидишь это еще больше. Но мне похуй. У меня слишком много чертовых проблем, чтобы тратить время на беспокойство о тебе.

Я повернула голову и посмотрела на него. Майкл редко так со мной разговаривал.

— Дарлин, мы давно знаем друг друга, - сказал он. - Я не обязан оправдываться перед тобой, с кем я трахаюсь. У нас нет никаких отношений. Если я хочу секса, я трахаюсь. Иногда я трахаю тебя. Но в последнее время... Дарлин, трахать тебя больше не весело. Так что, если ты хочешь, чтобы я продолжал платить за твою квартиру и помогал содержать тебя, твою старушку и ребенка Терри, тебе придется найти способ помочь мне.

В его словах был весь смысл этого мира. Какого черта я вообще слушала стриптизершу?

— К твоему сведению, - продолжил он. - Я не трахался с какой-то стриптизершей. Я и мои парни работали. Мы продали все, что у нас было, и все закончилось. Это была даже не работа. Они умоляли о ней. Завтра вечером будет еще одна большая вечеринка, а на Хэллоуин - еще масштабнее. Я хочу, чтобы ты поработала со мной.

— Майкл, я не могу продавать наркотики, - сказала я. - Мне бы это не понравилось.

— Что ж, приятно это слышать, - сказал он. - Потому что это не то, что ты будешь делать.

Я посмотрела на него в замешательстве.

— Ты собираешься заняться обслуживанием клиентов, - ухмыльнулся он. - Если кто-нибудь из этих накачанных наркотиками ребят захочет потрахаться. Ты предложишь им маленькую киску... Ладно, большую растянутую киску, но идею ты поняла.

— Я... - начала я.

— Дарлин, эта чертова детектив снова расследует несчастный случай с твоим парнем, - сказал он. - Сейчас не время нам расходиться.

Прейз

— Епитимья, ты ударила его слишком сильно, - сказала я ей. - Я думаю, он мертв. Его дыхание слишком поверхностное, а тело становится все холоднее.

— Это не моя вина, - проворчала она. - Откуда мне было знать, что у него череп как яичная скорлупа?

— На самом деле, тебе не следовало его бить, - сказала Пейшенс.

— О, так ты на стороне новенькой, - захныкала Епитимья.

— Мы должны быть командой, - сказала Пейшенс. - Мы должны все обсудить, прежде чем ты...

— О нет! – ахнула я. - Он просто вздохнул и перестал дышать.

— Сделай искусственное дыхание, - крикнула Пейшенс.

— Черт, - сказала Епитимья.

Я начала делать массаж грудной клетки. Но я понимала, что это безнадежное дело. Тело даже не пыталось выжить. У меня возникло ощущение, что мозг мертв. Я покачала головой и посмотрела на Епитимью.

Она, в свою очередь, смотрела на дверной проем. Я повернулась, чтобы посмотреть, на что она смотрит, и увидела, что детектив Грейсон направляет на нас пистолет.

— Если кто-нибудь из вас, сучки, пошевелится, я размажу ваши мозги по кресту позади вас, - ровным голосом произнесла она.

— Что с ним не так? - спросила она. - Отойдите от тела. - Она подошла к телу, не сводя с нас глаз. Она также убедилась, что мы находимся достаточно далеко от нее, чтобы не иметь возможности приблизиться к ней.

Зазвонил ее сотовый, и она сняла трубку. - Да, сэр, - сказала она, сердито глядя на нас. - Нет, сэр, я не знала, что у них дипломатический иммунитет. Да, сэр. Я ухожу. Да, сэр, я буду вежливой и извинюсь.

— Да пошли вы, - сказала она, глядя на нас снизу вверх. - Я приношу извинения за то, что не могу арестовать вас прямо сейчас. Мне сообщили, что я не могу прикоснуться к вашей церковной собственности. Но рано или поздно вам придется уйти отсюда, и тогда ваши задницы в моем распоряжении. - Она повернулась и пошла прочь, на ходу убирая пистолет в кобуру.

— Я думаю, для нее это личное, - сказала я.

— Согласна, - сказала Пейшенс. - Она может стать для нас проблемой. Она очень хороший детектив. Визитка, которую я ей дала, должна была ее задержать. На ней есть номер Ватикана, который перенаправляет звонящих на голосовую почту. Когда голосовая почта заполняется, они сбрасывают ее. Одно это должно было задержать ее на несколько дней. Сколько сейчас времени? Она нашла нас всего за двенадцать часов и смогла пройти мимо нашей местной службы безопасности и попасть в эту часть церкви. Эта женщина - ищейка.

— Согласна. У нее нюх как у собаки, - проворчала Епитимья. - Что нам с этим делать? - Она указала на тело.

— Я поговорю со священником о проведении вскрытия, чтобы определить причину смерти. Возможно, в его организме были наркотики или какой-то порок сердца или мозга. Если нет, то тебя могут осудить, сестра Епитимья, - печально сказала Пейшенс.

— Мне пришлось бы уйти в отставку, - так же печально сказала Епитимья. - Я бы потеряла свою дубинку, и мне пришлось бы стать... Обычной.

— Вот что происходит, когда ты совершаешь грех, сестра, - сказала Пейшенс. - И не заблуждайся на этот счет. Убийство - это грех.

— Я никого не убивала, - сказала Епитимья. - Невозможно убить демона.

— Епитимья, мы не знаем, был ли он демоном, - сказала я. - Мы не знаем, кем он был. Но мы знаем, что он спас нас. Ты можешь верить, что выживешь после встречи со всеми этими вампирами, но я знаю, что у меня бы ничего не вышло. Все, что у меня было, это мой щит и кинжал. Выглядело это не очень хорошо.

— Видите ли, с тех пор как Пруденс ушла, у нас с каждым третьим участником была такая проблема. Вот почему мы продолжаем их рассматривать. Вы все думаете, что ваша Милость должна сделать вас Богом... Я имею в виду, благословленным Богом супергероем. Но когда становится трудно, вы все сдаетесь и надеетесь, что какой-нибудь МУЖЧИНА придет и спасет вас, - выплюнула Епитимья.

— Епитимья, в чем проблема между тобой и мужчинами? - Спросил я ее. - Господь Иисус Христос был мужчиной в своем земном обличье. Если он вернется при нашей жизни, ты тоже будешь его ненавидеть? И, как сказала Пейшенс, мы должны быть командой. Миссия имеет первостепенное значение. Нам поручено использовать любые средства для устранения угроз церкви и пастве. Так что, если помощь придет от..... мужчины, мы должны отказаться от нее?

Я посмотрела на Пейшенс, и она улыбнулась.

— Эта детектив станет для нас проблемой. Если она начнет расследование того, чем мы занимаемся, это может обернуться очень плохо. Она не мужчина, - сказала я. - Чего именно мне не хватает, Епитимья? Чего не хватает всем третьим членам группы?

— Веры, - проворчала Епитимья. - Хочешь верь, хочешь нет, но наша благодать делает нас сильнее... Во всяком случае, большинство из нас, - сказала она, глядя на меня. - Она делает нас быстрее. Она делает нас выносливее и помогает нам быстрее выздоравливать, когда нам причиняют боль. Но это не делает нас сверхчеловеками. Ты должна верить, сестра. Без веры ничто из того, что у нас есть, и что мы делаем, не имеет значения.

Я склонила голову, зная, что она права.

— Прости, сестра, - сказала я. - Раз уж ты продолжаешь указывать на то, что я новичок в этом деле. Я надеюсь, что ты продолжишь указывать на мои недостатки, чтобы я могла исправиться.

— Ааа, заткнись, Прейз, - проворчала Епитимья. - Ты не так уж плоха для третьей.

— Тогда почему я ущербная? – спросила я.

— Кто сделал тебя ущербной? - спросила Пейшенс.

— Пейшенс, арбалет, которым ты пользуешься... Сколько ему лет? Из какого он века?

— Хм... Это из двадцать первого века, - сказала она. - Я думаю, ему около года. Он более точный и имеет больший диапазон, чем тот старинный, которым я пользовалась много лет. Стрелы, которыми я пользуюсь, до сих пор освящены, а их наконечники окунают в святую воду, как и твой меч.

— Епитимья, я заметила, что, когда ты и та женщина-вампир сражались за твою булаву, она не сломалась и даже не повреждена, - сказала я. - Эта вампирша уничтожила мой меч, а затем выбросила его... - начала я.

— Да, нам позвонили из НАСА, - засмеялась Епитимья. - Твой меч все еще набирал скорость, когда пролетал мимо Международной космической станции.

— Так где ты взяла эту булаву и сколько ей лет? – спросила я. - И эти звездные штуковины. Они разодрали лицо той вампирше, а она была древней. Когда ты запустила одной из них в вампира помоложе, у него взорвалась голова. Напомни, где ты их взяла?

— Я уже рассказывала тебе, откуда у меня звезды, - сказала Епитимья. - Джейсон задолжал их мне за то, что я надрала ему задницу.

— Булаву ты тоже получила от него? – спросила я.

— К чему ты клонишь, новенькая? - спросила Епитимья.

— Я помню, у тебя в нашей квартире было до смешного много старинных булав всех форм и типов. Но ты никогда не брала их с собой на задания. У тебя есть шесть или семь современных ручных булав и несколько больших длинных... - сказала я.

— Они называются шестовые булавы. Я купила их у Джейсона, - сказала Епитимья. - Нельзя доверять мужчинам, которые имеют дело с антиквариатом. Джейсон постоянно ломал мой антиквариат, поэтому ему пришлось заменить его. Это справедливо.

— Сколько твоих антикварных вещей он разбил? – спросила я.

— Думаю, два, - сказала Епитимья. - Но они стоят дороже современных, так что, полагаю, он все еще должен мне.

— Сестра, когда все это закончится, мы вернемся в Чикаго погостить, - сказала Пейшенс. - Может быть, Джейсон и Пруденс подберут для тебя что-нибудь менее антикварное.

— Это хорошая идея, - проворчала Епитимья. - Поскольку я была той, кто на самом деле остановила всех вампиров, и меня, возможно, выгонят.

— Что бы ты сделала? - Спросила я ее. - Стала бы ты такой, как Пруденс? Ну, знаешь, чтобы у тебя были дом и семья?

Епитимья посмотрела на меня, как на сумасшедшую. - Что, черт возьми, я должна буду делать с мужчиной? Я не знаю, как врываться к ним в дом. И если бы я рассказала тебе о некоторых отвратительных вещах, которые Пруденс позволяет Джейсону вытворять с ней, тебя бы стошнило, - закричала она. - Они спят в одной постели. ВМЕСТЕ!

— Я думаю, это называется СЕКСОМ, Епитимья, - рассмеялась я. - Как ты думаешь, откуда у них эта очаровательная малышка? - Я резко замолчала.

— Что плохого в этом, Прейз? - спросила Пейшенс.

— Пруденс по-прежнему не утратила своей силы? – спросила я. - Похоже, что да. Я имею в виду, что я читала отчеты. Она была заражена вампиром, чрезвычайно злым вампиром со злыми намерениями. Но, похоже, она не потеряла...

Они посмотрели друг на друга. - И у нее был секс. Она даже родила ребенка, так как же...?"

— Вера, - вымолвила Епитимья.

— Хвала небесам, что вы на самом деле знаете об особых предписаниях, которые устанавливает церковь, - сказала Пейшенс.

— Мы можем поговорить об этом позже? - сказала я. - Сестра Епитимья, я не думаю, что вы скоро куда-нибудь уйдете. Я думаю, ваша вера принесла свои плоды.

Они посмотрели в ту сторону, куда я указывала. Даже Епитимья была удивлена, когда тело на диване внезапно вспыхнуло синим пламенем. Оно резко село и повернуло шею влево, а затем вправо.

Лица его видно не было, но по наклону головы и жестам можно было догадаться, что он зол. Он встал и огляделся. Его взгляд скользнул по нам и остановился на двери.

— Подожди, - сказала Пейшенс. - Куда ты идешь?

— Я должен доставить Агравона и Пифия обратно в Ад, - сказал он голосом, похожим на шелест листьев и треск горящих поленьев.

— Но это и наша миссия тоже, - сказала Пейшенс. - Возможно, мы сможем работать вместе.

— Я работаю один, - сказал он. - Кроме того, я не могу доверять вам. Эта убила меня, - он указал на Епитимью.

— Ты демон? – спросила я.

— Нет, это далеко не так, - сказал он. - Меня убили, а потом предложили вернуться. Я отслеживаю все, что покидает ад, и возвращаю это обратно.

— Так почему же твои силы работают здесь? Это же церковь, - сказала Пейшенс.

— А почему бы и нет? – спросил он.

— Обычно вещи демонического происхождения менее действенны на освященной земле, - отметила Пейшенс.

Горящий человек подошел к кресту и поднял его. - Время от времени я работаю на другую сторону, - сказал он. - Мои способности работают везде.

Он протянул руку, словно нащупывая что-то.

— Как ты собираешься найти Агравона? - спросила Пейшенс.

— У меня есть трекер, - сказал он.

Было ясно, что Пейшенс пытается получить от него как можно больше информации. Но она также пыталась заставить его доверять нам.

— Как тебя звали до того, как ты умер? – спросила она. - Как ты умер?

— Мой "Мустанг" был сброшен с обрыва наркоторговцем и его головорезами, - выплюнул он.

Мэгги Грейсон

— Итак, мистер Роббинс... Могу я называть вас Майкл? – спросила я.

— Все остальные так делают, - сказал он. - Чего вы хотите, детектив? Я не имею ни малейшего отношения к смерти Терри. В прошлом году вы брали у меня интервью двадцать раз.

— Майкл, ты наркоторговец, и мы оба это знаем, - сказала я. - Я пришла сюда, чтобы спросить тебя о вечеринке, которую ты устроил... Недавно посещал!

— Я не наркоторговец, - выплюнул он. - У вас нет никаких доказательств этого. И любой, кто говорит, что я такой, лжет.

Я вытащила один из четырех сотовых телефонов, которые я недавно конфисковала или забрала у трупов на месте преступления. Я нажала кнопку воспроизведения, наблюдая за выражением его лица во время видеозаписи, на которой он протягивает девушке несколько пакетиков из пергамина и получает взамен наличные.

— На самом деле мне не нужен телефон, - сказала я. - У меня уже есть все видеозаписи твоих сделок с наркотиками, которые я скачала. У меня также есть шесть свидетелей, которые могут опознать тебя. От кончиков твоих дорогих туфель с латунными набойками до верхней части твоего вечно покрытого шрамами и изуродованного лица с челюстью Сильвестра Сталлоне.

— Все они либо видели тебя, либо покупали наркотики непосредственно у тебя. Если говорить более подробно, у меня также есть несколько человек, которые покупали наркотики у людей, которые, как известно, работают на тебя. Но я решила, что здесь нужен личный подход.

Он замолчал и просто посмотрел на меня. Думаю, он понял, что я держу его за яйца. - Как я уже сказала, Майкл. Я не полицейский из отдела по борьбе с наркотиками, хотя и знакома с некоторыми из них... Я не заинтересована в том, чтобы упрятать твою ничтожную задницу за решетку за продажу наркотиков кучке наркоманов, которые пришли к тебе и попросили их. Меня интересуют люди, которые устраивали вечеринку, на которой ты работал. На той вечеринке погибло много детей. Они умерли самыми странными способами. Также было много детей, у которых были всевозможные галлюцинации и проблемы с психикой в результате той вечеринки.

— Мне нужно знать, кто это организовал и как, черт возьми, мне их найти. Если ты мне поможешь, я не только отпущу тебя на свободу, но я не передам эти телефоны или имена моих свидетелей отделу по борьбе с наркотиками. Мы договорились?

— Ладно, это был какой-то парень по имени Агравон и коренастая телка, которой на вид было не больше двадцати лет. Детектив, вы не поверите, но я не продавал там наркотики. Я пошел туда на вечеринку, чтобы забрать своего друга, который пошел туда, не зная, что это за вечеринка.

— Не знаю, что, по-вашему, вы увидели на этом видео, но я продавал ребенку презерватив. Она спросила, есть ли у меня презервативы, и, поскольку я одинокий парень, я всегда ношу с собой пару таких презервативов.

— Кого из друзей ты отправился спасать? - спросила я.

— Дарлин Слейд, - сказал он.

— Очень хорошо, - сказала я. - В любом случае, я хотела бы задать ей несколько вопросов по делу об убийстве ее мужа. - Он выглядел взволнованным. Я взяла со стола один из сотовых телефонов, и позвонила в участок.

— Офицер Джонс, это детектив Грейсон. Мне нужна услуга. Мне нужно, чтобы вы забрали Дарлин Слейд. Проследите, чтобы она никому не звонила и не отвечала на телефонные звонки. Хорошо, спасибо, - сказала я.

— Зачем вы это сделали? - спросил он.

— Потому что каждое твое слово - чушь собачья, - ответила я. - Таким образом, у меня будет возможность поговорить с Дарлин, прежде чем вы двое сможете сравнить свои истории. Если ваши истории не совпадут... Ты отправишься в тюрьму.

— Но я говорю вам правду, - сказал он.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться, - сказала я ему.

Мы сидели, уставившись друг на друга через стол, несколько минут. - Так почему же вы просто сидите? – спросил он. - Не то чтобы мы были друзьями или...

Пока он говорил, у меня зазвонил телефон. - Хорошо, я приду, - сказала я.

— Твое желание исполнилось, - улыбнулась я. - На данный момент мы закончили.

У меня было ощущение, что с ним что-то происходит. Он казался чрезмерно нервным, почти испуганным. Казалось, что из-за того, что произошло на той вечеринке, он нервничал больше, чем год назад, когда я расследовала его возможное убийство Терри Слейда. Было также что-то странное в отношениях между ним и Дарлин Слейд.

Я села в "Мустанг", принадлежавший парню, которого я знала как ДБ. Я оставила пару полицейских у церкви. Если бы монахини или ДБ покинули территорию церкви, я бы сразу об этом узнала. И я была уверена, что у ДБ на машине было какое-то устройство слежения. Так что, когда он придет за ней, он найдет меня.

Но сейчас мне нужно было поговорить с Дарлин Слейд. Я поехала по адресу, который был у нас в картотеке. Она все еще жила со своей матерью. Многое в этой паре не сходилось. Мое предыдущее расследование показало, что Майкл Роббинс платил за аренду этого дома, хотя они с Дарлин не были вместе в романтическом смысле этого слова.

Я также знала, что у Майкла и Дарлин был роман, который привел к разводу Дарлин и Терри. Когда-то они трое были друзьями. Они все казались такими разными. Терри сиял, как электрическая лампочка. Он был умным, трудолюбивым и полным любви человеком. Майкл был полной противоположностью. Он всегда находил легкий выход из положения. А Дарлин была просто сбита с толку. Она явно любила Терри, но она была молодой девушкой и хотела того, чего хотят все молодые девушки. Это была настоящая трагедия.

Я постучала в дверь. Дарлин открыла сама. - Хорошо, детектив, - сказала она, когда мы сели. - Что вы хотите знать?

— Где вы были прошлой ночью? – спросила я. Ее лицо вытянулось, и слезы потекли по щекам. - Просто скажите мне, Дарлин. Если вы употребляли наркотики, это не имеет значения. Я не пытаюсь вас ни за что арестовать. Мне просто нужно знать, где вы были.

— Но это так унизительно, - сказала она.

— Это так же унизительно, как попасть в тюрьму за препятствование расследованию? – спросила я.

— Ладно. Майкл сказал, что я должен начать действовать самостоятельно. Он сказал мне, что бесплатные инвестиции закончились. Прошлой ночью он заставил меня подменять его девушку в стриптиз-клубе, - сказала она, едва сдерживая слезы. - Завтра он попытается заставить меня быть проституткой на какой-то большой вечеринке.

— Так ты не была на вечеринке прошлой ночью? – спросила я. Она покачала головой. - Если я пойду в клуб, кто-нибудь там подтвердит твои слова? - Она кивнула.

— О, у них не будет проблем с тем, чтобы запомнить меня, - сказала она. - Я была худшей стриптизершей в истории. И никто не хотел, чтобы я танцевала приватный танец. Все считали меня ужасной.

— Дарлин, мне неприятно это делать, но я собираюсь отвезти тебя туда и расспросить пару человек, - сказала я. - Если они подтвердят, то мы все закончим. И я действительно хочу, чтобы ты знала, что я никогда не прекращала заниматься делом твоего мужа. - Она, казалось, занервничала, когда я заговорила об этом. И ее лицо вытянулось. Если бы я не знала ее лучше, я бы подумала, что вижу чувство вины.

Это было действительно странно, потому что у меня есть показания свидетеля и видеозапись, подтверждающие, что во время аварии она находилась за много километров в церкви, ожидая Терри.

Мы втроем вышли из дома. Офицер Джонс направлялся обратно в участок, а мы с Дарлин отправились в клуб, чтобы проверить ее рассказ. Я планировала арестовать Майкла, как только проверю версию Дарлин.

Внезапно на Джонса обрушился град пуль. Я нырнула за "Мустанг", заставив Дарлин тоже упасть. Я не думала, что они целились в нее, но в нее все равно могла попасть шальная пуля.

Я вытащила свой "Глок" и выстрелила в направлении источника стрельбы. Я посмотрела в сторону Джонса. Он лежал лицом вниз в луже крови. Я достала телефон и позвонила в 911. Я сообщила о стрельбе и о том, что Джонс ранен.

Следующий залп выстрелов раздался вокруг нас. Я открыла дверцу, и мы с Дарлин сели в машину. Затем я заметила, что выстрелы раздавались с разных сторон. Там был большой внедорожник, из которого стреляли.

— Это грузовик Майкла, - сказала Дарлин. Она указывала на внедорожник перед нами. Из машины позади нас вышли еще двое мужчин с пистолетами в руках. Я высунулась из окна и выстрелила в одного из них. Он нырнул в укрытие и начал стрелять из-за припаркованной машины. Вокруг нас засвистели пули. Одна из них попала Дарлин в верхнюю часть груди возле правой ключицы.

В эту секунду произошло самое страшное, что я когда-либо испытывала. Я не типичная женщина. Находиться в центре перестрелки, когда летят пули и мужчины пытаются меня убить, для меня стресс, но не страшно.

Но когда машина внезапно загорелась и начала двигаться, я испугалась. Сначала я подумала, что машина горит. Но я не почувствовала никакого жара от пламени.

Дарлин, с другой стороны, сходила с ума. Она продолжала говорить о жаре пламени и о том, как сильно ее обжигает. Но на ней не было ожогов.

Осмотрев машину, я заметила, что пламя, возможно, подпалило краску. Глянцевый черный цвет стал тускло-черным. И, как ни странно, пламя, и только пламя, было странного синего цвета. Я подумала, что, возможно, какое-то химическое вещество, содержащееся в краске, повлияло на пламя.

В любом случае, внезапный отъезд машины спас нас. Дарлин что-то бормотала. Вероятно, это был шок от полученной пули.

Машина пронеслась мимо грузовиков, преграждавших нам путь, как будто они не представляли угрозы. Каким-то образом пули, просвистевшие в воздухе, нас не задели. А потом мы вырвались на свободу и двигались очень быстро. Мы неслись по улицам быстрее, чем я когда-либо ездила по автостраде. Очевидно, куда бы мы ни направлялись, машина старалась ехать как можно прямее. Мы поворачивали только для того, чтобы не врезаться в здания. Несколько раз мы ехали прямо через поля или по улицам с односторонним движением в неправильном направлении.

Мы добрались до места, куда, очевидно, направлялись, менее чем за три минуты. Скорость, которую мы развивали, не имела никакого смысла. В некоторых случаях скорость автомобиля превышала триста километров в час.

Я не была уверена, что наше бегство было более безопасным, чем во время перестрелки. Внезапно мы проехали между двумя массивными воротами, которые я узнала, и я поняла, куда мы направляемся. Мы проехали по длинной кольцевой дороге, и в поле зрения появилась церковь.

Двери церкви открылись, и одна из одетых в кожу монахинь выглянула наружу. Я схватила Дарлин и втащила ее внутрь. Я чуть не уронила ее, когда увидела, что ждало нас внутри.

Моему мозгу пришлось приложить немало усилий, чтобы разобраться в происходящем. Меня смутили не две оставшиеся монахини, а то, что стояло рядом с ними.

ЭТО или, может быть, ОН был похож на гонщика из ада. На нем был полный спортивный костюм, включая шлем. Но он был с головы до ног охвачен тем же синим пламенем, которое окружало машину, из которой я только что вышла.

Я была слишком потрясена, чтобы что-либо сказать. Я еще не поняла, что происходит.

— В меня стреляли. Я умираю, - закричала Дарлин. Все сразу начали двигаться, кроме меня и пылающего водителя. Он остался стоять как вкопанный. Только слегка повернул голову. Он посмотрел на меня так, словно заглядывал мне в душу. А затем перевел взгляд на Дарлин.

Она все еще разглагольствовала о том, что ее подстрелили и она умирает. Когда она этого не делала, она кричала о том, что сгорела дотла. Потом она начала просто кричать, как ей жаль, что она так поступила.

Сначала я подумала, что она просто бредит из-за боли от огнестрельного ранения. Рана была сквозной. Пуля попала чуть ниже ключицы, так что вероятность того, что она задела легкое или какой-либо другой жизненно важный орган, была невелика. Кроме того, то, как она кричала, указывало на то, что легкие у нее функционируют в полном объеме. Все, что ей было нужно, - это промыть рану, наложить швы и немного отдохнуть, и с ней все будет в порядке. Но она этого не знала.

— Скажите моей маме, что это была я, - закричала она. - Скажите ей, что мне жаль. Когда мне было шестнадцать, я украла деньги из ее кошелька, потому что хотела посмотреть, как Терри играет в футбол. И женщине, которая жила через дорогу от нас... Я помочилась на ее простыни, когда она сушила их на улице. Я не хотела их портить. Я думала, она просто постирает их еще раз. Я не знала, что они из белого шелка. Я списывала на тестах по правописанию всю школу. И еще я списала на контрольной по математике. Учитель математики поймал меня, но я позволила ему заглянуть мне под юбку, так что он меня не сдал.

— И когда мы с Терри поженились, я изменила ему. Мне так жаль, что я это сделала. Я разрушила свою жизнь. Я так сильно любила его. Я никогда никого больше не любила, но я хотела повеселиться, как и все мои подруги. И я солгала об этом. Это было гораздо чаще, чем один раз. Майкл, вероятно, трахал меня чаще, чем Терри, потому что Терри очень уставал от многочасовой работы и от того, что ему все еще приходилось ходить в школу. Но он все равно находил время, чтобы проводить его со мной и делать что-то для моей мамы. Я так сильно его любила. Мне так жаль, что я убила его.

Все в комнате повернулись, чтобы посмотреть на нее.

— Я так сильно любила его. Но он хотел забрать нашего ребенка. Она была всем, что у меня осталось от него. Он хотел растить нашего ребенка со своей идеальной девушкой и жить идеальной жизнью, а меня оставить в моем дерьмовом существовании в полном одиночестве. Мы с Майклом все спланировали вместе, и он это сделал. Я заманила Терри на тот участок дороги. И Майкл купил тот большой внедорожник. Ему не обязательно было там присутствовать. Он мог бы поручить это своим телохранителям. Но Майклу это понравилось. Он хотел отомстить Терри за то, что тот разбил ему лицо.

— Когда он вернулся и сказал мне, что все кончено, я проплакала несколько дней. Это было худшее, что я когда-либо делала. Я просто хочу извиниться перед смертью.

— Ты не умрешь, - сказала Пейшенс. - Пуля прошла насквозь. Она ни во что не попала. Она не задела ни артерии, ни вены. Крови почти нет.

— Дело не в пуле, а в пламени, - сказала она. - Я вся горю.

— Это называется огонь души, - сказал водитель. - Он сжигает души тех, кто творит зло.

— Так вот почему вокруг нас обеих в машине был такой огонь, а я не обожглась? – спросила я.

Он кивнул. Если пламенный человек и мог нервничать, то он явно нервничал.

— Кто ты? – спросила я.

— Может, перейдем к делу? - проворчала Епитимья. - Мы все четверо охотимся за Агравоном. Мы можем отослать детектива и ее подругу обратно в участок, пока не обсудим, что нам делать.

— Послушай, Епитимья, - сказала я. - Ты не можешь отправлять меня обратно за стол для маленьких детей. Я тоже за Агравоном. Он стоит за всеми этими случаями массовой истерии или массового гипноза. Я должна убрать его задницу с моих улиц, пока не пострадало еще больше людей. И я также должна...

— Детектив, вы вляпались по уши, - спокойно сказала Пейшенс. - Вы хотя бы представляете, что такое "Агравон"?

— Это тот парень, который... - начала я и замолчала на полуслове, заметив, что все четверо качают головами, как будто я и впрямь сидела за столом для маленьких детей.

— Он не парень, - сказал горящий водитель. Он повернулся и посмотрел на меня. Я заметила, что, когда он заговорил, таинственный шелест листьев и шум ветра прекратились. Его голос звучал так...

— ДБ, - крикнула я. Я наблюдала, как пламя и костюм водителя исчезли, и передо мной стоял человек, которого я, как мне казалось, знала.

— У меня действительно нет времени объяснять все это больше одного раза, - сказал он. - И даже в этом объяснении будет очень мало деталей. Меня зовут не ДБ, и я никогда им не был. Именно так он назвал меня, когда превратил в это. Он сказал, что я ищейка дьявола, то есть, по сути, я должен быть у него на побегушках. Как я уже говорил здешним шлюшкам-убийцам, или монахиням-некрофилкам, или как они там себя называют, я, по сути, христианская версия Гермеса.

— Гермес - это кто? – спросила я. - Послушай, ДБ, тебе нужно притормозить. Я коп, а не Лора Гребаная Крофт.

— Гермес... - вставила Пейшенс, пока Епитимья чесала в затылке. -. ....В греческой мифологии был посланником богов. Он мог свободно перемещаться между мирами и... - Она задумчиво нахмурила лоб.

— Что теперь? - проворчала Епитимья.

— Ранее ты говорил, что иногда работал на другую сторону, - сказала Пейшенс. - Значит ли это, что ты также выполняешь поручения для...?

— Ангелов? - спросил мужчина. - Да, но я все равно большинство из них терпеть не могу. Они ведут себя так, будто их дерьмо не воняет и...

Он был прерван взрывом смеха со стороны Епитимьи, которая буквально каталась по полу, пиная ножки стола.

— И они чертовски ненавидят людей, - продолжил он. - Есть один парень, которого они особенно терпеть не могут. Это как-то связано с Откровениями. Его зовут...

— Не произноси этого, - закричала Пейшенс. - Он может появиться. Поверь мне, это было бы нехорошо!

— Они также проводят много времени, высмеивая папу римского, - продолжил он. - У них есть мишени, по которым они стреляют из лука, с изображением головы папы римского на них. Я думаю, что на самом деле это просто зависть. Ангелы завидуют людям, потому что Бог дал им души.

— ДБ. Мы можем пропустить все это религиозное, сверхъестественное, мумбо-юмбо и вернуться к тому, кто ты такой и кто такой Агравон и его девушка? – спросила я. У меня начинала болеть голова от размышлений о том, о чем они говорили. - Я не католик, и я не посещала церковь, в которой я сейчас, потому что с шести лет работала.

— Извини, - сказал он. Должно быть, это была привычка, оставшаяся от его прошлой жизни, но это одно слово изменило мою жизнь навсегда.

Дарлин, которая находилась в другом конце большой комнаты и была накачана сильнодействующими обезболивающими, немедленно села и закричала: - Терри! - Она попыталась выбраться из-под простыни и упала. Она быстро вскочила, забыв о своей ране, и попыталась пробраться через всю комнату к мужчине, стоявшему рядом со мной.

Он щелкнул пальцем, и из него вырвалось голубое пламя, ударив ее в голову. Она легла на пол и снова начала перечислять свои грехи.

— Ты... - начала я. - Ты...!

— Я Терри Слейд, - представился он. - Или я был им. Тебе тоже дать успокоительное?

Келли

— Ты с ума сошел? - сказала я ему. - Я не могу этого сделать. И даже если бы я могла, я бы не стала. Он этого не заслуживает. И, вероятно, он этого не хочет. Кроме того, он, в некотором роде, мой единственный друг.

— Келли, он животное. Он похож на неразумную ящерицу. Я понятия не имею, какого черта...извини за каламбур... Они создают демонов, похожих на него. Но поскольку он животное, он, вероятно, хочет того же, чего хотят все животные. Он хочет есть. И он хочет быть больше и сильнее, чтобы есть больше, - сказал Агравон. - Ты знаешь, в чем сила Пифия? Если ты заглянешь в свою большую книгу по колдовству, или что там у тебя есть, ты обнаружишь, что он лжец. Это его дар. Так что даже если бы он мог, чего он не может, потому что он животное, он бы сказал тебе, что не хотел этого делать. Но он бы солгал, потому что каждое его слово - ложь.

Агравон, казалось, был чрезвычайно взволнован. И это было еще не все. Его кожа казалась очень красной и выглядела почти черной.

— Ладно, забудь об этом, - сказал он. - Давай лучше просто умрем. Ты уже попрощалась со своими родителями?

— Почему я должна с ними прощаться? – спросила я. - Куда мы направляемся?

— Мы попадем в Ад, - выплюнул он. - И раз уж ты не хочешь помочь мне предотвратить это, нам, наверное, стоит съездить в магазин. Мы можем попробовать найти тебе какой-нибудь крем от загара номер один, потому что твоя задница поджарится прямо рядом со мной. И этот бледный готический цвет лица, которым ты так гордишься... Он исчезнет примерно через две секунды. Через три секунды ты будешь похожа на зубастую головешку. И это будет красиво... Еще раз извини за каламбур... Чертовски больно... Так что, может быть, нам стоит дать тебе викодин, пока мы там?

— Я просто скажу им, что я не сделала ничего плохого, - сказала я. - Я просто допустила ошибку и вызвала из Ада еще одного демона. И это тоже не твоя вина. Тебя втянули в это против твоей воли. Просто позволь мне разобраться с этим.

— О, я так и сделаю, - сказал он. - Подумай об этом, Келли. Ты вытащила двух демонов из Ада с такой же легкостью, с какой большинство девушек наносят макияж. Они захотят поджарить тебя еще больше, чем меня. Ладно, я сбежал. Я убил, ранил или свел с ума...трое, четверо, может быть, пятьдесят девять человек, верно? Я бы никогда не смог этого сделать, если бы ты меня не вытащила. Ты представляешь большую опасность, чем я. Я имею в виду, что как только я вернусь в свою фритюрницу, со мной все будет в порядке, пока они меня не отпустят. но ты... Что может помешать тебе бегать туда-сюда и освобождать демонов всякий раз, когда у тебя в широкой заднице появляется жучок?

— Хорошо, я помогу тебе. Что я должна сделать? – спросила я.

— Хорошая девочка, - сказал он. - Это своего рода смесь заклинания старения и заклинания роста. Ты можешь снова воспользоваться моей энергией. Так что бери меня за руку и думайте о Пифии. Я хочу, чтобы ты представляла его не как милую маленькую ящерицу, с которой ты обращалась, как со своим гребаным кокер-спаниелем, а как огнедышащую ящерицу, надирающую задницы. Я хочу, чтобы ты представила его как чертову Годзиллу.

— Хорошо, - сказала я. Я сделала, как он просил, и это отняло у меня много сил. Всего через несколько секунд я была измотана, устала и вспотела. У меня подскочила температура, и я едва могла дышать, но я была уверена, что у нас все получилось.

Огромная шишка в гараже, которую крошечный Пифий никогда бы не смог сделать, стала доказательством того, что мы добились успеха.

Агравон выглядел хуже, чем я себя чувствовала. Он был красным, как рак, и кожа на нем отслаивалась огромными лоскутами.

— Ты не можешь выйти на улицу в таком виде, - сказала я ему. - Ты напугаешь до смерти любого задолго до того, как подойдешь достаточно близко, чтобы сбить его с толку своим дерьмом.

Прежде чем он успел мне что-либо сказать, прямо за дверью моего дома раздался пронзительный звук. Мы выглянули на улицу и увидели того самого наркодилера, который выпрашивал место на хэллоуинском рейве. То, что осталось от лица Агравона, улыбалось.

— Какие еще нужны доказательства того, что все идет по-моему, - сказал Агравон. - Смотри, мое новое тело только что прибыло. Это сработает. Я стану намного могущественнее, и повелителям Ада придется уважать меня. Я один смогу обладать властью на Земле.

Я была чертовски рада, что Агравон смог убедить моих родителей отправиться в короткую поездку, чтобы навестить моих бабушку и дедушку. Они бы никогда не допустили наркоторговца в наш дом. Даже если они не знали, кто он такой.

— Ты должна мне помочь, - заскулил он, когда я открыла дверь.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? – спросила я. Он вошел в дом с пистолетом в руке, как и один из его огромных телохранителей.

— Я видел, что вы делали прошлой ночью, - сказал он. - Я видел, как вы, ребята, выбрались оттуда, когда приехали копы. Мне нужно, чтобы вы сделали это со мной. Могу ли я выбрать, куда мне пойти? У меня вроде как неприятности.

— Какие неприятности? - спросил Агравон.

— Я стрелял в копа, - сказал Майкл. - Эта чертова детектив действует мне на нервы. И она начала разговаривать с этой тупой сучкой, которую я держал при себе, потому что она знает о том, что я сделал. Я должен был позаботиться о ней давным-давно, но мне все еще нравится иногда трахать ее. Я продолжаю представлять, что каждый раз, когда я засовываю в нее свой член, парень, за которым она была замужем, переворачивается в своей гребаной могиле.

— Когда ты говоришь "Детектив", ты ведь не имеешь в виду МОЕГО детектива, не так ли? Женщина, высокая, с потрясающей задницей, красивой грудью, длинными красивыми волосами, - спросил Агравон.

— Да, это она, - усмехнулся Майк. - Не думаю, что я ее убил.

— Для нас обоих хорошо, что ты этого не сделал, - сказал Агравон. - Теперь мне нужно сделать выбор. Скажи мне, твои два идиота знают все, что знаешь ты, о ведении твоего наркобизнеса?

— Да, они оба довольно хороши, - сказал Майкл. - Я им достаточно плачу.

— Отлично, - сказал Агравон. - Эй, ты, здоровяк. Мне нужно, чтобы ты прошел в заднюю комнату и поговорил с женщиной, которая сидит там. У нас с твоим боссом есть дело.

Парень посмотрел на Майкла, и тот кивнул. Он направился в свободную комнату рядом с кухней, где спала раненая вампирша. Я была уверена, что с заходом солнца она скоро проснется.

Как только дверь закрылась, Агравон улыбнулся. - Ты не очень хорошо выглядишь, - сказал он. - Это же не из-за того, что парень вытащил тебя сюда с вечеринки, а?

Это было быстро. Это было намного быстрее и насыщеннее, чем в первый раз. Агравон просто схватил Майка за лицо и заглянул ему в глаза. Тело, в которое он был одет, упало на пол.

Он повернулся и посмотрел на меня. - Я чувствую себя намного лучше, Келли, - сказал он. - И у меня есть новый трюк. У папы новое тело. Со мной Майкл. Таким образом, я смогу получить доступ к его воспоминаниям и ко всему, что мне нужно знать о наркобизнесе. Мы были так заняты накоплением власти, что нам нужно подумать о том, как заработать немного денег. Мы не можем вечно жить в доме твоих родителей.

— Но что мы будем делать с телом? - спросила я.

— Скормите его Пифию, - ухмыльнулся он. - Ему нужно перекусить после всего, что он вырастил.

— Пифий слишком мал, чтобы съесть целое человеческое тело, - улыбнулась я. Мы оттащили тело в гараж и оба удивились. Я была удивлена, потому что Пифий вырос до размеров 180-сантиметрового человека. Агравон разозлился, потому что Пифий был всего такого роста.

— Как, черт возьми, это случилось? – закричал он. - Я же говорил тебе - подумай о Годзилле.

— Пошел ты. Ты мне не начальник, - прошипела я. - Во-первых, у нас, в основном у тебя, не было достаточно энергии, чтобы создать больше массы, чем у нас было. Попытка создать больше могла бы убить нас обоих. Я была слаба, как котенок, когда мы закончили. А твое прежнее тело было таким горячим, что просто светилось.

— Есть вещи, которых ты не знаешь о магии, Агравон. Масса и энергия - это просто разные формы одного и того же явления. Из небольшого количества массы можно получить много энергии. Именно так расщепляют атомы для создания ядерных бомб. Но для создания небольшого количества массы требуется много энергии. Даже при том количестве энергии, которое мы потратили, на большее ее не хватило. Мы утроили его размеры, Агравон. Будь счастлив. Также есть тот факт, что единственный раз, когда я видела Годзиллу в реальной жизни, это был парень в костюме возле кинотеатра. Так что, если этот Пифий недостаточно хорош... Можешь не обращать на него внимания!

Женский смех, раздавшийся за нашими спинами, заставил нас обернуться к двери, за которой скрылся неуклюжий прихвостень Майкла.

— Ого, у малышки прорезались зубы, - улыбнулась вампирша. - Спасибо за угощение. Его кровь поможет моему лицу быстрее зажить. Есть еще?

— Тебе придется поискать самой, - усмехнулся Агравон.

— Возможно, малышка сможет... - Начала вампирша.

— Думаю, я смогу это сделать, - сказала я.

— Я думаю, тебе лучше подождать до послезавтра, когда я наберусь сил, - выплюнул Агравон. - Сегодня вечером нам нужно составить план. Завтра я обрету больше силы, чем когда-либо было у любого демона на земле.

— Завтра я хочу заполучить этих чертовых монашек, - сказала вампирша. - Особенно ту, что побольше. Она заплатит за то, что сделала с моим лицом.

— Ты сможешь справиться со всеми тремя? – спросила я.

— Я уже выпила, малышка, - прошипела она. - Даже с израненным лицом я бы справилась, а мои люди были готовы разорвать их на части и размазать их кровь по всему полю, пока не появилась эта синяя тварь.

Я посмотрела на нее. - Должно быть, это удивительно - быть такой сильной, - подумала я.

— Что мы будем делать с пылающим человеком? – спросила я.

— Я уже видел пару таких раньше, - сказал Агравон. - Они чертовски действуют мне на нервы. Первый раз это было несколько сотен лет назад. Он ездил на этой тупой лошади с красными глазами и, по-видимому, мог работать только на западе. Я не могу представить, чтобы сатана послал ковбоя в город.

— Следующий из них ездил на мотоцикле и пытался бороться против того, чтобы им управляли. Он был по-настоящему измученной душой. Я всегда считал его засранцем. Он заключил сделку и попытался отказаться от нее, когда все пошло не так, как ему хотелось. Он мог работать только на Земле.

— Этот, похоже, может ехать, куда пожелает. Его машина, по-видимому, может перемещаться между мирами куда угодно. По крайней мере, так говорят из преисподней.

— Так что мы будем с ним делать? – спросила я.

— Это довольно просто, - сказал он. - Гонщик, или, в данном случае, я полагаю, что он водитель, по сути, является посыльным сатаны, не более того. Итак, если он так привык выполнять поручения и гоняться за дерьмом..... Я собираюсь дать ему пищу для размышлений.

Прейз

Ночь Хэллоуина, или "Вечер всех святых". Ночь перед днем всех святых. Забавно, что ночь перед одним из самых священных дней в году является одним из наименее священных дней в году. Это ночь, когда легче всего проникнуть за завесу между измерениями.

Ведьмы любят это время, потому что в это время их силы становятся сильнее и действеннее.

Будильник разбудил меня в 5 часов вечера. Мы обсуждали стратегию и наши планы на большую часть ночи. Епитимья просто сидела за столом и ворчала по поводу всего, с чем она была не согласна.

Я не думаю, что наказание - это тот тип планирования, который нужен. Я вспоминаю, как несколько дней назад Джейсон пытался помочь ей улучшить технику во время их спарринга. Казалось, она не слушала его, но я заметила, что она перестала быть настороже, когда мы сражались с вампирами прошлой ночью.

И хотя Епитимья ворчит на меня и постоянно называет новенькой, я верю, что в этом есть какая-то цель. Когда она говорит мне, что третьи участники похожи на барабанщиков, она хочет, чтобы я была осторожна. Я думаю, что и она, и Пейшенс переживают потерю третьей гораздо сильнее, чем показывают это.

И, что удивительно, Епитимья гораздо более эмоциональна, чем показывает. Когда мы закончили наше совещание рано утром и договорились встретиться здесь в 18:00, Пейшенс и большинство сотрудников нашей технической поддержки легли спать. Я застал Епитимью сидящей за столом и просматривающей большой фотоальбом. У меня появилась возможность заглянуть в альбом, и я увидела фотографии самой Епитимьи. Там также были фотографии Пейшенс. Там были фотографии Пруденс. Фотографии Пруденс и Джейсона вместе поразили меня. Даже на фотографиях они всегда, казалось, тянулись друг к другу. Казалось, что даже сидеть рядом друг с другом было недостаточно. Там были фотографии Епитимьи с мужчиной, чье лицо всегда было либо в тени, либо размыто. Я предположила, что он и был тем вампиром, в которого она влюбилась.

Там был целый раздел фотографий Пруденс и дочери Джейсона, Пьюрити. Эта маленькая девочка напугала меня до смерти. Она была самым милым ребенком, которого я когда-либо встречала. Но видеть, как она бегает с мечом в три или четыре года, было страшно.

Еще одной пугающей вещью было ее имя. Пейшенс объяснила мне, что Пруденс назвала свою дочь Пьюрити, чтобы утереть церкви нос. Они объявили ее "испорченной". Но существуют ритуалы, с помощью которых человек, зараженный вампиром, может быть восстановлен. Это было особенно актуально в тех случаях, когда вампир, запятнавший человека, был убит.

Я полагаю, что "порчей", о которой говорила церковь, был Джейсон. И Пруденс никогда бы не отказалась от этой "порчи". Даже ради самой церкви. Поэтому назвать свою дочь Пьюрити было для нее способом бросить вызов церкви.

Еще одной странностью было то, что имена в нашем ордене обычно присваиваются после утверждения кандидата. Не всем кандидатам присваиваются имена, начинающиеся на букву "П". Если вы когда-нибудь будете признаны достойными места в команде, ваше имя будет изменено. Еще два года назад меня называли сестрой Хоуп.

Как только я продвинулась достаточно, чтобы стать альтернативным членом команды, мое имя было изменено на "Прейз". Я и еще двое, Промиз и Проф, стали следующими членами команды.

Но дочь Пруденс, которая, как я предполагаю, когда-нибудь вступит в орден, уже названа. Насколько мне известно, в нашем ордене такое случалось всего дважды. Этими двумя были Пейшенс и, конечно же, сама Пруденс.

К моему удивлению, в альбоме Епитимьи также были мои фотографии.

Епитимья застала меня врасплох, когда все остальные отправились спать этим утром. Она вывела меня за главное здание церкви. Я заметила, что мы стоим перед большим деревом.

— У нас не так много времени, - проворчала она. Она протянула мне пять метательных звездочек, которые использовала против вампиров.

— Попробуй их, - сказала она. Она взяла одну и, размахнувшись, швырнула ее в дерево. Я рассмеялась, вспомнив, как Пруденс говорила мне, что ей нужно оберегать все свои деревья от Епитимьи.

Звезда пролетела по воздуху и вонзилась в толстый ствол. Несколько крошащихся кусочков коры отвалились.

Я отдернула руку и запустила звезду так сильно, как только могла. Звезда полетела к дереву и не долетела. Она ударилась о землю и покатилась к дереву, прежде чем упасть.

— У тебя талант, - саркастически заметила Епитимья. Прошло почти полчаса, прежде чем я смогла попасть. Я подпрыгнула в воздух, дрыгая ногами, как чирлидерша.

— Если мы будем полагаться на твои метательные способности, у нас будут проблемы, - проворчала Епитимья.

— Тебе тоже потребовалось время, чтобы это сделать, - раздался голос позади нас. - Можно я возьму ее ненадолго?

— Ей не нужна помощь ни от одного мужчины, - проворчала Епитимья.

— Тогда зачем ты позвонила мне и попросила прилететь сюда? - спросил Джейсон.

— Потому что ты должен мне еще несколько этих дерьмовых звездочек, - сказала Епитимья. - Я ожидала, что ты оставишь их у двери и вернешься домой к Пруденс. Разве у тебя нет работы или чего-то такого, к чему можно вернуться?

— Я тоже люблю тебя, Епитимья, - ухмыльнулся он. - И мы оба знаем, что Пруденс и я прошли бы через Ад, если бы тебе что-нибудь от нас понадобилось.

— Неважно, - проворчала Епитимья, - я иду спать. - Проходя мимо Джейсона, она врезалась в него. Она быстро обняла его за талию и опустила голову ему на плечо. Это было самое быстрое и странное объятие, которое я когда-либо видела.

— Убери от меня свои руки, - прошипела она. - Неужели тебе недостаточно Пруденс? Извращенец!

Джейсон закатил глаза к небу и покачал головой. - Привет, Прейз, - сказал он. - Нам с тобой не удалось толком поговорить на днях. Епитимья позвонила мне и рассказала о твоем последнем инциденте...

Я рассмеялась. - И это ты называешь инцидентом? - Он кивнул.

— У тебя прекрасная техника броска, - сказал он. - Нужно всего лишь две вещи. Тебе нужна практика, и. .. это! - Он открыл сумку, что носил с собой и передал мне около двадцати метательных звезд.

— Те, что я делаю для Епитимьи, отличаются от этих, - сказал он. - Большинство метательных звездочек имеют толщину около трех миллиметров. У Епитимьи толщина чуть больше пяти миллиметров. Я знаю, что разница составляет всего около двух миллиметров, но это имеет значение. Ты сможешь бросать намного лучше. Ты не сможешь так сильно пробить цель, как она, но, поскольку они благословлены, даже царапина нанесет вампиру серьезный урон.

— Спасибо, Джейсон, - взволнованно сказала я.

Он открыл футляр побольше, и у меня отвисла челюсть. Он протянул мне красивый гладиус. В другой руке он держал другой такой же меч. - Сначала попробуй этот, а потом этот.

Я попробовала несколько взмахов и выпадов первым мечом. Он был тяжелее, чем мой старый. Он протянул мне второй, и это было действительно приятно.

— Откуда они взялись? – спросила я.

— Это не антиквариат, - сказал он. - Тот, который тебе не понравился, - от Broadlass Steelcrafts. Тот, который тебе понравился, - от HanWei, компании Пола Чена. Оба они будут не хуже твоего антиквариата и не разобьются. Но теперь, когда у нас есть кое-что, что ты можешь использовать, не могли бы мы кое-что попробовать?

— Конечно, - сказала я. Он вернулся к стелажу и достал другой меч.

Он был длиннее, чем любой из гладиусов, но лезвие у него было уже. В отличие от гладиуса, у него не было расширяющейся гарды. Лезвие было прекрасно отполировано. Рукоять в моей руке казалась толстой, но приятной на ощупь. Вся рукоять была изготовлена из металла. Он казался легче, как алюминий, а не как сталь.

После нескольких взмахов я попалась на крючок. - Подержи его секунду, - сказал он.

Пока я держала меч, Джейсон что-то сделал с концом меча. Раздался писк и звук отскакивающего меча.

— Хорошо, - сказал он. - Я полагаю, что это тебе нравится.

Я так сильно закивала головой, что подумал, что она отвалится. - Хорошо, Прейз, это твой меч, - сказал он. - Но ты должна быть осторожна с ним. Не позволяй никому прикасаться к нему, не выключив его.

— Что выключить? - спросила я.

— Хорошо. Представь на секунду, что ты уронила меч или кто-то забрал его у тебя... - Он велел мне положить меч на стол. Он сосчитал до десяти, и на моих глазах из рукояти выскочили три длинных тонких лезвия. Если бы у кого-то в руках был меч, он бы никогда больше не смог воспользоваться этой рукой.

— Они тоже благословлены, - сказал он.

— Я никогда не видела ничего подобного, - сказала я.

— Я видел это в фильме "Клинок", - сказал он. - Если тебе что-нибудь понадобится, ты всегда можешь позвонить нам. Мы - семья. Удачи сегодня вечером.

Он мог сказать, что я хотела побыть одна, чтобы попрактиковаться с новым мечом, а времени было в обрез.

Я немного поупражнялась с мечом, пока мне совсем не приспичило лечь спать. Проснувшись через некоторое время, я была готова. Я чувствовал себя действительно хорошо.

— Ну, теперь ты счастлива? - спросила Епитимья. - Этот извращенец дал тебе что-нибудь? - Я просто улыбнулась и кивнула.

Я показала ей свой меч. - Все в порядке, - ухмыльнулась она. Я положил его на стол, и она потянулась за ним.

— Епитимья, нет, - закричала я и схватила ее за руку.

— Хорошо, я не буду трогать твою дерьмовую... - Лезвия выскочили прежде, чем она закончила предложение. Ее глаза распахнулись, а рот приоткрылся от удивления. - Этот сукин сын... - воскликнула она. - Почему он не...? Он должен мне...!

Мы с Пейшенс расхохотались.

У каждой из нас были свои роли в этот вечер, и мы все были в хорошем настроении. Детектив приехала примерно на полчаса раньше. Она припарковала что-то похожее на полицейскую машину без опознавательных знаков перед главным зданием церковного комплекса. Она огляделась по сторонам, как будто что-то искала.

— Епитимья, ты должна мне доллар, - сказала Пейшенс, протягивая руку. Дверь открылась, и детектив вошла внутрь, все еще оглядываясь по сторонам.

— Его еще нет, - проворчала Епитимья. - Обитатели ада всегда опаздывают.

— Епитимья, со сколькими обитателями ада ты сталкивалась? - спросила детектив.

— Только с одним, - сказала Епитимья, - И, как ты можешь видеть, его здесь нет.

— У него еще есть около двадцати пяти минут, - сказала Пейшенс. - И я не думаю, что он из ада. Вы слышали, как он сказал, что работает на обе стороны. Я думаю, что он просто парень, попавший в беду. Которого рай и ад используют в своих целях.

— Ты хочешь сказать, что он был не настолько плох, чтобы попасть в ад, но и недостаточно хорош, чтобы попасть в рай? – спросила я.

— Вот именно, - согласилась Пейшенс. - Детектив, ты расследовала его убийство. Что он был за человек?

— Я познакомилась с ним задолго до его убийства, - выпалила она. - Даже в детстве он был очень заботливым и по-настоящему милым. Но у него был вспыльчивый характер, и он мог быть добрым, дерзким и быстрым на суждения. Он повзрослел, влюбился и женился. Она изменила ему, и он сорвался. В порыве гнева он сильно избил мужчину и категорически отказался простить свою жену.

— Я не думаю, что они пускают на небеса людей с проблемами гнева или склонностью к насилию, которые быстро судят и не могут простить, не так ли?

— Я не думаю, что он сделал что-то плохое, - сказала Епитимья. – Черт. Если их выбирают таким образом, я знаю много людей, которые не попадут в рай.

— Например, кого? - спросила я, смеясь.

— Как Джейсон, - сказала Епитимья. - Каждый раз, когда кто-то странно смотрит на Пруденс, он злится. И ты действительно думаешь, что Пруденс не сойдет с ума? Она даже странно посмотрела на меня сегодня утром, когда я пожаловалась ей, что он трогает меня руками.

Я снова начала смеяться.

— Я больше думала о тебе, Епитимья, - сказала я.

— Я... Я - проклятая святая, - завопила Епитимья.

— Святая Епитимья, ты только что трижды согрешила, - сказала Пейшенс. - Ты задолжала пятнадцать евро на поднос для пожертвований.

— Здесь используют доллары, - ответила Епитимья.

Прежде чем мы успели сказать что-либо еще, снаружи донесся низкий звук мощной выхлопной системы. Епитимья указала на детектива, повернулась и направилась к двери.

Когда она вернулась, с ней был человек, которого мы знали как Терри Слейда. Одной из вещей, которым нас учили на тренировках, было то, как наблюдать за людьми, чтобы определить их слабости и другие личностные особенности.

И, наблюдая за детективом Грейсон, когда она возвращалась в церковь, то она была совершенно другой женщиной, чем та, которая только что вышла.

Во-первых, ей было трудно сдержать улыбку. И она продолжала смотреть на мужчину, стоявшего рядом с ней. В отличие от Епитимьи, которая, очевидно, спала во время лекций о человеческой сексуальности, я ясно видела, что детектива привлекал Слэйд. Он, с другой стороны, казался каким-то заторможенным.

— У меня не было выбора, - сказала она. - Я арестовала ее. Она, конечно, призналась в этом. Она изливала душу и признавалась во всех плохих поступках, которые когда-либо совершала. Очевидно, ее криминальное прошлое уходит корнями чуть ли не в материнскую утробу. Знаешь ли ты, что ее первая ложь началась, когда ей было два или три года? Ее мама приготовила несколько кексов на вечеринку. Она съела три из них, и весь рот у нее был в глазури, а она поклялась матери, что их съел кот.

— Она рассказала окружному прокурору, что она и твой старый приятель Майкл спланировали твое убийство. Она даже рассказала ему, как это было сделано. Тогда она сказала ему, что ей не нужно садиться за это в тюрьму, потому что, несмотря на то, что ты обгорел дотла во время аварии, а твое тело было вскрыто и объявлено мертвым, ты снова ходишь по улицам и светишься голубым огнем. Она находится в психиатрическом отделении, пока не сможет предстать перед судом.

— Я отчасти рад, что ты это сделала, - сказал он измученным голосом. - На самом деле я больше не люблю ее. То, что она сделала с Майклом... Секс, а не убийство... Как-то выжгло это из меня. Но было время, когда я ее очень любил. Я не уверен, что способен причинить ей боль.

— Я ходила к твоей теще, - сказала она ему. - Она прекрасно справляется с заботой о твоей дочери. Если хочешь, я могу пойти и объяснить ей ситуацию с тобой. - Он кивнул.

— Я бы с удовольствием, - сказал он. - Хотя это будет очень странный разговор.

— Так ты собираешься разыскать свою вторую бывшую подружку? – спросила она. - Ты знаете... модель?

— Нет, - сказал он. Это, по какой-то причине, заставило детектива улыбнуться еще шире. - Я не уверен, что она смогла бы смириться с тем, кем я стал или что я делаю.

— Ты знаешь, - сказала детектив. - Синий всегда был одним из моих любимых цветов...

— Вы знаете, - проворчала Епитимья. - У нас действительно есть пара демонов, колдунья, кучка вампиров и несколько наркоторговцев, маньяков и психопатов, с которыми нам приходится иметь дело.

— Мы нашли место, где будет проходить рейв, - сообщила с. - На улице темнеет, но, согласно информации на веб-сайте, он начнется только в девять вечера. Я думаю, нам следует одеться и прибыть туда пораньше, чтобы мы могли осмотреть местность.

Мы трое уже были в кожаной одежде. Все, что нам было нужно, - это плащи и оружие. Пейшенс помогла нам собраться вместе для короткой молитвы. К тому времени, как мы закончили, мы открыли дверь и увидели детектива, которая тоже была готова.

У нее был открыт багажник машины, и она надевала кевларовый бронежилет и рассовывала по карманам брюк несколько упаковок с боеприпасами.

Казалось, она приподнимала ноги, чтобы он мог их видеть, и изгибалась, чтобы как можно лучше продемонстрировать свое тело.

— Что она делает? - спросила я.

— Это похоже на какой-то брачный танец, - сказала Пейшенс.

— Это не то, - сказала Епитимья. - Ты что, никогда не слышала о стриптизершах?

— Я думала, что стриптизерши раздеваются, чтобы сексуально возбудить представителей противоположного пола, - сказала я.

— Вот именно, - согласилась Епитимья. - А по-настоящему классные девушки могут возбудить, если снова наденут одежду. Это называется обратное раздевание. А теперь смотрите... Как и в случае с птицами и другими животными, если самец восприимчив, он сделает какую-нибудь глупость, чтобы показать свой интерес.

Детектив Грейсон улыбалась, пока она гарцевала и надевала различные предметы тактического снаряжения. Наконец, она заплела и завязала свои длинные волосы в длинный густой хвост и посмотрела на него.

Он вытянул перед ней руку. В его руке появился шар голубого пламени. Он улыбнулся и подбросил шар высоко в воздух. Пламя опустилось на него и окутало. Он вышел из пламени в своем полном огненном костюме вместе со шлемом.

— Вот это уже просто выпендреж, - сказала Епитимья.

— У нас проблема, - сказал он голосом, похожим на шелест листьев.

— Я предупреждала вас, что не стоит тратить время на планирование, - ухмыльнулась Епитимья. - Вы можете спланировать все, что угодно, но это никогда не сработает, потому что у врага всегда есть свой чертов план. Поэтому они никогда не согласятся с вашим. Да, Пейшенс, это еще десять евро на подносе для пожертвований.

— В чем проблема? - спросила Пейшенс.

— Агравон и Пифий расстались, - сказал гонщик.

— Откуда ты это знаешь? - спросила Пейшенс.

Пылающий "Мустанг" рванулся вперед, останавливаясь рядом с группой. Гонщик открыл дверь и указал на приборную панель. Замигали два огонька, и они двигались в противоположных направлениях.

— Большой огонек - это Агравон. Он направляется к большому кладбищу за городом. Того, что поменьше, зовут Пифий. В них обоих есть что-то особенное. Пифий, по моим сведениям, раньше был меньше. Он не представлял угрозы. Сейчас он увеличился в размерах втрое...

— Он прав, - сказала детектив. - Только что передали по радио. На нескольких человек напало нечто, напоминающее большую ящерицу. Предположительно, она разрывает людей на куски.

— Вы четверо отправляетесь на кладбище, - сказал гонщик. - Я могу двигаться гораздо быстрее, чем вы. Надеюсь, я смогу позаботиться о Пифии раньше, чем вы пробудете там долго.

— Мы не подчиняемся приказам МУЖЧИН, - закричала Епитимья. - Мы, блядь, на тебя не работаем. Ты не можешь указывать нам, что делать! Мы Сестры Судьбы. Мы сами строим свои планы.

— Хорошо. Как нам с этим справиться? - спросила детектив.

— Мы вчетвером пойдем на кладбище, - сказала Епитимья. - Мы пошлем огненного парня разыскать Пифия и разобраться с ним. Он может двигаться быстрее нас. Возможно, он сможет добраться до кладбища раньше, чем мы пробудем там слишком долго.

— Хороший план, - ухмыльнулась детектив, закатывая глаза. Она повернулась к гонщику и неуверенно протянула руку к пламени, окружавшему его. Прикосновение не обожгло ее, поэтому она бросилась к нему и крепко обняла.

— Не умирай, - сказала она.

— Думаю, что я уже мертв, - сказал он. - Ты обняла меня просто так.

— Это не повредит, - улыбнулась она. Он сел в машину и уехал, оставляя за собой длинный хвост голубого пламени.

— Еще одна последняя молитва, сестры, - сказала Пейшенс. Когда мы склонили головы, Пейшенс жестом пригласила детектива присоединиться к нам.

Она пожала плечами и взяла нас за руки. - Это не повредит, - сказала она.

Келли

На этот раз вечеринка началась еще раньше. Новость о том, что произошло на первой, казалось, только придала еще большую важность посещению этой вечеринки для всех ребят, которых я знала. Также пришло много людей старше студенческого возраста. Все это привело к тому, что я стала суперзвездой в школе.

Были времена, когда люди отталкивали футболистов с дороги, чтобы подойти и задать мне вопрос.

— Правда ли, что люди умирали во время первой вечеринки? - спрашивали они.

— Ага, - сказала я, даже не взглянув на них.

— А вы, усилили меры безопасности на этот раз, чтобы было безопаснее, - спросили они.

— Нет, - ответила я. - Вы приходите на свой страх и риск.

— Черт, я остаюсь дома, - сказал один парень.

— Хороший выбор, Фродо, - выплюнула я. - Я распоряжусь, чтобы твоей маме доставили молоко и печенье в подвал.

Почти все в толпе, которая собралась, чтобы послушать меня, смеялись над ним. - Я просто пошутил, - сказал он. - Я буду там. Я приду пораньше.

Я весь день задавалась вопросом, была ли я когда-нибудь такой же. Мне хотелось бы думать, что, хотя у меня было такое же желание быть принятой и быть частью группы, я никогда не опускалась так низко, как некоторые из этих людей.

Девушка, которую я исключила из первой вечеринки, предложила лизать мне ботинки перед школой в середине дня, если я позволю ей пойти на вторую. На первой три ее подруги умерли, а одна сошла с ума. Двое из трех погибших умерли от передозировки наркотиков. Другая умерла от нападения животного... Что ж, это была "официальная" причина смерти. Я знала, что несколько вампиров перерезали ей горло и выпили всю ее кровь. Они использовали ее как блюдо с мясным ассорти. Каждый выбирал себе другую часть тела, чтобы откусить, пока она кричала в агонии.

Когда она была истощена до предела, один из них просто перебросил ее тело, еще едва живое, через забор, как будто выбрасывал пустую бутылку из-под газировки. Она больше ничего не стоила. Поэтому он просто выбросил ее. Даже бутылки газировки стоят десять центов в качестве залога. Но они просто выбросили живого, все еще дышащего человека, совершенно не заботясь о том, кем она была или кем могла бы стать.

В сотый раз я начала задаваться вопросом, во что я ввязалась и кем я становлюсь. Чем я отличалась от этих глупых детей? Я не собиралась причинять людям боль. И до этого момента я сама никогда никому не причиняла боли.

Я сделала то, что сделала, по той же причине, что и они. Я хотела иметь друзей. Я не хотела быть одна. Я пришла в такое отчаяние, что, как те два ботаника из "странной науки", попыталась завести себе друзей. Я выбрала самого низкого, миниатюрного и слабого демона, которого смогла найти. Я просто хотела кого-то, кого могла бы контролировать. Я не виновата, что за ним увязался одержимый жаждой убийства и власти маньяк.

Когда солнце начало садиться, все начало происходить само собой. Возможно, когда все наладится, я смогу улизнуть и уйти. Последние несколько дней я изучала обереги и заклинания, которые сделали бы невозможным или, по крайней мере, очень трудным выследить меня даже для другой ведьмы.

Я чувствовала себя виноватой из-за того, что оставила Агравона в живых и позволила ему творить все, что он пожелает, но он стал слишком могущественным, чтобы его можно было контролировать.

Черт, пусть эти монахини заберут его оттуда. Или тот пылающий парень. Как сказал Агравон, пылающий парень был здесь, чтобы забрать его обратно в Ад. Агравон, похоже, думал, что я отправлюсь с ним. Но если бы меня не было с ним, когда он уйдет, и у меня были бы свои заклинания, делающие меня невидимой, чтобы меня можно было выследить, тогда, возможно, они оставили бы меня в покое.

Сегодняшний вечер, как и говорил Агравон, должен был стать по-настоящему знаменательным. Только для меня это событие будет знаменательным по другой причине. Сегодня вечером я хотела выяснить, смогу ли я вызвать портал, подобный тому, которым мы воспользовались, чтобы скрыться от пылающего гонщика. Но, в отличие от прошлого раза, я бы попыталась сделать это, не высасывая силу Агравона.

Если бы я не смогла справиться с этим в одиночку, я бы просто слилась с Агравоном, чтобы сбежать. Я бы отправила портал куда-нибудь на другой конец страны, а затем использовала бы свое заклинание невидимости, чтобы исчезнуть. К тому времени, как Агравон доберется туда, куда я направила портал, я буду уже далеко, и меня невозможно будет отследить.

— Все готово, малышка, - сказала женщина-вампир рядом со мной. - Если ты увидишь что-нибудь или кого-нибудь, кого хотела бы взять в качестве домашнего животного... Дай мне знать, и я позову его для тебя.

— Хорошо. Спасибо, - улыбнулась я. Эта сучка наводила на меня ужас. Она продолжала твердить, что мне нечего ее бояться, но на самом деле она пугала меня до смерти. Как будто я была мышью, а она - дружелюбной кошкой. Все было бы замечательно, пока она не проголодалась, а другой еды поблизости не оказалось.

Она понюхала воздух и улыбнулась. - Кажется, я чувствую запах еды, - прошипела она.

— Вокруг нас люди, - сказала я. - Наслаждайся!

— Нет, малышка, - сказала она, показав по меньшей мере восемьдесят зубов, в том числе два очень длинных клыка, которые, должно быть, втягивались, как у змеи, когда она открывала рот. - Это совершенно особенная еда. И если я не потороплюсь... Я могу и не поймать монахиню. - Она истерически рассмеялась, а затем исчезла. Она двигалась так быстро, что казалось, будто она исчезла.

Я заметила Агравона за боковыми столиками, где торговцы наркотиками продавали свои товары. Было удивительно, что они установили маленькие лотки, как будто продавали прохладительные напитки на рок-концерте или окружной ярмарке. Никто из них не знал, что Агравон планировал убить их всех после того, как расправится со всеми детьми и всеми остальными, кто там был.

Он жестом пригласил меня присоединиться к нему. - Келли, милая, - сказал он. - Как только все начнется, здесь начнется настоящий хаос. Мне нужно, чтобы ты сделала для меня две вещи. Во-первых, мне нужно, чтобы ты присмотрела за моим детективом. Как только ты ее найдешь - следи за ней. Я думаю, мы возьмем ее с собой.

— Зачем она тебе нужна? – спросила я.

— Я собираюсь выебать ее, - сказал он. - Если только ты не хочешь стать добровольцем...

— Хорошо, я найду ее, - сказала я. - Что еще?

— На всякий случай, если все пойдет наперекосяк, оставайся у стойки ди-джея. Не важно, о чем я говорю и с кем разговариваю, если услышишь, что я говорю "домой", открой портал и вытащи нас отсюда к чертовой матери.

Терри

Детектив Грейсон... Маргарет... Мэгги! Я должен был выбросить эту женщину из головы. Я так давно не думал о людях, и точка. Это дело было странным. У меня было несколько подобных случаев, но обычно я приезжал, забирал свою цель и уезжал. На этот раз я все еще делал то же самое, но возникли сложности.

Мой план состоял в том, чтобы получить премию за тринадцатую работу и избавить мир от того, кто меня убил. Но я не только выяснил, кто это сделал. Теперь я знал, кто это спланировал, и мне нужно было понять, как далеко я хочу зайти в своей мести.

Осознание того, что женщина, которую я любил столько лет, решила убить меня или, по крайней мере, распорядилась, чтобы меня убили, открыло мне глаза. Но я все еще не был готов убить ее.

Почему-то кажется глупым или, по крайней мере, лицемерным, что я с легкостью мог поджарить Майкла Роббинса до хрустящей корочки, но я не хотел причинять боль Дарлин. Действия Майкла с самого начала были понятны.

С самого начала, сколько я его знаю, Майкл хотел Дарлин. Мы были друзьями в одно и то же время. Думаю, он долгое время надеялся, что мы с Дарлин расстанемся. Майкл не Квазимодо, и у него были свои девушки, но Дарлин была его Моби Диком.

С годами наши пути разошлись. Я стал инженером, а Майкл пристрастился к наркотикам. Мне пришлось нелегко. Мои родители погибли, когда я учился в последнем классе средней школы. Я получил пару грантов и несколько студенческих займов, но их едва хватало на оплату обучения и учебники. Мне приходилось зарабатывать на учебу. Кэти, мама Дарлин, была мне тоже как мать. Несмотря на то, что у нее был постоянный доход, она была плечом, на которое можно было опереться, и хорошим собеседником.

Когда я узнал, что сделала Дарлин, я был потрясен. И тот факт, что она сделала это с человеком, которого я когда-то считал другом, только усугубил ситуацию. Ее объяснение... Если это вообще можно так назвать, показалось мне пустой болтовней. У вас даже не хватило бы духу назвать это клише.

Хотя я не умирал, моя жизнь промелькнула у меня перед глазами. Все мои надежды и мечты о любви и семье рухнули в одно мгновение. Мне было жарко. Моему телу было жарче, чем сейчас, когда языки пламени лизали мою кожу.

Ради моего физического благополучия и душевного равновесия мне нужно было высвободить энергию. Мне нужно было что-то сделать. Мой взгляд упал на Дарлин, которая лежала на нашей общей кровати. Она тянулась ко мне, и ее большие мягкие груди болтались передо мной.

Осознание того, что мужчины не бьют женщин, все еще накладывалось на мою поврежденную психику. И хотя Дарлин была виновна, я отверг ее и пошел за Майклом.

Я знаю, что Майкл никогда не обещал быть мне верным. Я также знаю, что Майкл был куском дерьма. В конце концов, он был наркоторговцем. Но Дарлин в те дни была по-настоящему хорошенькой, и она была сложена как модель. Майкл, как и большинство парней, не собирался отказываться от "киски". Особенно, когда она была упакована так, как Дарлин.

Я не помню, чтобы на самом деле избил Майкла. Я знаю, что это сделал я, но фактические удары были потеряны из-за моей ярости. Я просто помню, как смотрел на него сверху вниз, лежащего на полу, покрытого кровью и едва двигающегося.

Я также помню, как увидел его несколько месяцев спустя и смеялся над тем, что я сделал с его лицом. Он заслужил это, когда я его избил, и он заслужил это, когда я над ним посмеялся. В тот день, когда я впервые за несколько месяцев увидел его, он бросил на меня взгляд, говорящий: "Я все еще трахаю твою женщину".

Я действительно верю, что большинство людей, которых мы знали, были уверены, что мы с Дарлин в конце концов снова будем вместе. Но этого не предвиделось. По крайней мере, этого не было в колоде, из которой я сдаю.

В этой колоде нет карт прощения. Я ценю верность, честность и доверие превыше всего. Я встретил нового человека и начал с ним отношения. Я сделал это, потому что больше всего на свете нуждался в друге. Все началось не с того, что я попытался заменить Дарлин. Все начиналось просто как дружба.

Она дала мне человека, с которым я мог поговорить о своих проблемах. Я дал ей человека, с которым она могла быть самой собой. Рядом со мной ей не нужно было изображать супермодель. Мы могли просто валяться на диване, смотреть банальные фильмы и есть попкорн, намазанный сыром и беконом. Ей не нужно было краситься, и она могла просто носить потрепанные спортивные штаны и ходить без носков, и мне все равно нравилось быть с ней.

Секс просто случился. Когда мы проснулись на следующее утро, у нее в глазах сияли звезды. Секс был теплым, особенным, эмоциональным и волшебным. Это было все равно, что трахать единорога. Я чувствовал себя так, словно испортил произведение искусства. Я чувствовал себя так, как, должно быть, чувствовал Оззи Осборн после того, как помочился на Аламо.

Даже когда я улыбнулся ей в ответ, я знал, что облажался. Каким бы теплым и нежным ни был секс. Так же сильно, как большинство мужчин в мире хотели бы оказаться на моем месте... Я чувствовал себя обманутым. Секс с Дарлин был намного лучше.

Фигура Дарлин была другого класса, но, на мой взгляд, она была гораздо сексуальнее. Конечно, эта модель была мечтой каждого мужчины. У нее была идеальная упругая грудь и крошечная, но округлая попка, которая потрясающе смотрелась в бикини. У нее были ноги длиной по меньшей мере в два километра и лицо, способное привести в движение тысячу кораблей или, может быть, миллион возбужденных бычков.

Но Дарлин была сексуальна на двух ногах. Она считала, что у нее слишком большая грудь, но ни один мужчина никогда этого не говорил. Дарлин могла заставить любого парня сделать все, что угодно, просто наклонившись вперед и продемонстрировав немного декольте.

Ее задница была круглой и в джинсах выглядела непристойно. Дарлин в длинной обтягивающей юбке могла свести с ума любого мужчину.

У нее немного коротковаты ноги, а с тех пор, как она родила ребенка, у нее немного округлился животик, но кого это волнует. У Дарлин также есть секретное оружие. Ее киска вибрирует. Хорошо... В любом случае, мне кажется, что так оно и есть. Если бы у меня и было что-то, чего я хотел, когда был моложе, так это просто трахать Дарлин целыми днями и каждый день.

И дело было не только в самом половом акте. Мы с Дарлин были хорошими детьми. У нас был секс до того, как мы поженились, но только после того, как Дарлин исполнилось восемнадцать. Я бы никогда не проявил неуважения к Кэти таким образом.

Но с того момента, как мы впервые увидели друг друга, все вокруг поняли, что мы созданы друг для друга. Дарлин могла заметить меня в переполненном зале и послать мне взгляд, который говорил: "Каждая частичка меня принадлежит тебе".

Если мы куда-нибудь выходили и видели, как люди целуются или обжимаются, ее взгляд говорил мне, что я могу сделать с ней это или что-нибудь еще, что захочу. Мы были созданы друг для друга.

Так что, даже когда одна из самых красивых женщин в мире выводила меня из зала суда, Дарлин казалась мне еще сексуальнее. Теперь я знаю, что это было потому, что в то время она носила в своем чреве моего ребенка. Но я все еще пытался бороться со своим влечением к ней всеми силами, которые у меня были.

Хотя казалось, что я пошел дальше, я этого не сделал. Все, что я делал, было направлено на то, чтобы наказать Дарлин. Женщина, с которой я встречался, была идеальной в глазах почти каждого мужчины и вызывала безумную ревность у других женщин, включая Дарлин. Дом, который я купил, был в точности таким, какой она всегда хотела. Я никогда не показывал ей его, но я позаботился о том, чтобы Кэти часто навещала меня и даже помогала его украшать.

Я также знал, что ей бы понравился мой "Мустанг", если бы у нее когда-нибудь была возможность покататься на нем. Все, что я делал или покупал, было направлено на то, чтобы наказать Дарлин за то, что она натворила. И я думаю, что отобрать у нее нашего ребенка или пригрозить сделать это было примерно то же самое. Дарлин вышла из себя. Она была доведена до крайности. Она не собиралась терять еще что-то. Поэтому она пошла к Майклу, который ненавидел меня с яростью, граничащей с моей собственной ненавистью к нему. И они убили меня.

Мое возвращение довело Дарлин до безумия или, по крайней мере, до его подобия. Я был готов поквитаться. Пусть она сгниет в психушке лет на двадцать или около того. Или они могли бы отправить ее в тюрьму. И то, и другое работало на меня. Майклу, с другой стороны, требовалось более серьезное физическое наказание, и он его получит.

Не было звукового сигнала, оповещающего о том, что я добрался до места назначения. В этом не было необходимости. Машина и я были связаны. Она знала, что я делаю, и я знал, что она делает. Но Рэй Чарльз видел, что все идет наперекосяк.

Пока я смотрел, люди бежали и кричали. Я посмотрел в ту сторону, откуда они пришли, и увидел Годзиллу... Хорошо, что она была поменьше, но именно так она и выглядела. Она запрокинула голову и открыла пасть так широко, как только могла. Она откусила голову человеку, которого держала двумя короткими, похожими на обрубки руками.

Она показалась мне какой-то знакомой. - Пифий! - крикнул я. Он повернул голову в мою сторону, и на его лице отразилось что-то похожее на страх. Он уронил тело мужчины, из шеи которого все еще хлестала кровь, и повернулся ко мне лицом.

— Пора идти домой, - сказал я ему. Он быстро открыл рот и выплюнул в меня струю едко пахнущего огня.

— Ладно, приятель, я пытался найти простой способ справиться с этим, - сказал я. - Пора бороться с огнем - ОГНЕМ!

Я хлопнул в ладоши, и длинная горячая струя ярко-желтого пламени достигла Пифия. В отличие от моего душевного огня, который не причинял физического вреда, это был адский огонь. Мой адский огонь мог воздействовать на физические объекты. Он обжигал так же сильно, как..... Простите за каламбур... Ад. Я мог бы прожечь кусок прочной стали так же легко, как горячий нож проходит сквозь желе. Так что поджарить в мгновение ока Годзиллу, страдающего манией величия, было сущим пустяком.

Как только струя пламени ударила в Пифия, все изменилось. Он закричал от боли, а затем начал кричать совсем по-человечески.

— Ладно, я сдаюсь. Забери меня обратно. Я ни в чем не виноват, я все равно никогда не хотел сюда приходить! - кричал он все это, пытаясь затушить пожар.

Я огляделся, и люди в округе были так заняты тем, что убегали от Пифия, что никто из них на самом деле не заметил меня или того, что я сделал. Одной из моих проблем в этом случае было то, что Пифий был демоном. Мой душевный огонь не подействовал бы на него, потому что у него не было души, которую можно было бы мучить видениями всех его прошлых грехов.

Поскольку он был размером примерно с человека, я запихнул его в багажник. Что меня по-настоящему разозлило, так это мысль о том, что я был вынужден везти его в Ад. Обычно меня бы это не беспокоило, но на этот раз я торопился.

Я завел мотор и выехал на длинный прямой участок автострады. Я нажал на газ, и машина рванулась вперед. Пифий знал, что сейчас произойдет, поэтому начал стучать по багажнику. Мы ехали все быстрее и быстрее, пока все вокруг нас буквально не превратилось в размытое пятно. Пламя снаружи машины увеличивалось в размерах и интенсивности, пока мы не погрузились в реку пламени.

Мы вошли во Флегетон, одну из пяти рек ада. Флегетон называют огненной рекой. Мы добрались по Флегетону до реки Стикс, быстро свернули на Коцит. Когда мы приблизились к нему, открылись огромные ворота, и Цербер, страж Ада, едва заметил нас. Он настолько привык к моим приходам и уходам, что даже не смотрел на меня. Вместо этого он сосредоточил все три свои головы на том, чтобы следить за любым, кто попытается войти или выйти, в течение той доли секунды, пока ворота были открыты.

Я открыл багажник и вытащил Пифия наружу. Он кричал, скулил и пытался объяснить, в чем дело, хотя вокруг не было никого, кто мог бы его выслушать.

Когда я повернулся, чтобы уйти, передо мной возникло чье-то лицо. - Ты уже наполовину закончил с этим, - сказала она.

Под лицом появилось тело, и хотя это было лицо прекрасной демонической женщины, моя способность видеть сквозь внешнюю оболочку подсказала мне, что я разговариваю с самим сатаной.

— Хм, я чувствую возмущение в силе, - сказала она, облизывая свои сочные губы длинным раздвоенным языком. Прямо над самой совершенной попкой, когда-либо созданной, покачивался взад-вперед длинный колючий хвост.

Кожа женщины была цвета свежей крови. Ее черные волосы до плеч и желтые змеиные глаза контрастировали с красной кожей.

— Нам нужно поговорить позже, - сказал я. - Почему девочка-подросток может вызывать порталы и переносить себя и демона с собой, куда захочет, а мне пришлось везти сюда Пифия и тратить время впустую?

— Я думала, что тебе ПОНРАВИЛАСЬ МАШИНА? - спросила она.

— Я действительно люблю свою машину, - сказал я. - Но просто для того, чтобы отправлять цели обратно, был бы полезен более прямой метод.

— Я подумаю об этом и перезвоню тебе, - сказала она. Она взмахнула когтистой рукой, и внезапно я снова оказался в машине и перелетел через забор, окружающий огромное кладбище.

Я огляделся и увидел, что мои союзники в меньшинстве и сражаются за свои жизни. Мэгги сражалась с двумя бандитами и не сдавалась. Майкл стоял на сцене и радостно наблюдал, как Мэгги ударила одного парня пистолетом по голове, а затем повернулась и выстрелила в другого, который надвигался на нее с поднятой дубинкой. Ее выстрел раздробил ему коленную чашечку, и он начал кричать и ковылять, пытаясь убежать от нее. Она обернулась, чтобы убедиться, что поблизости больше нет угроз, а затем одарила меня улыбкой и пошла за Майклом.

Что-то было не так с Майклом, но времени было в обрез, и я решил проверить, как там монахини. Пейшенс сидела на стене, окружавшей заднюю часть кладбища. Она быстро и точно выпускала стрелу за стрелой из своего арбалета. По-видимому, ее работой было руководить боем и защищать своих товарищей по команде от атак, которые происходили, когда они сражались с другими врагами.

Епитимья была олицетворением силы. Она не столько вступала в схватку со своими противниками, сколько сокрушала их грубой силой. На моих глазах она взмахнула своей длинной палицей-жезлом у ног вампира, который с ошеломляющей скоростью перепрыгнул через тяжелое оружие. Чего он не ожидал, так это того, что оружием Епитимьи была не просто булава. Когда он приземлился, она продолжала размахивать оружием так, что его заостренный торец оказался на одной линии с его грудью, когда его ноги коснулись земли. Епитимье стоило только вытянуть руки вперед, и закаленный металлический наконечник благословенного оружия вонзился ему в грудь, заставив его закричать от боли.

Однако наказание не было совершено. По опыту она знала, что ранить вампира и убить его - это два разных вида животных с разными наборами правил. Она продолжала толкать древко вперед, пока деревянная часть, а не металлический наконечник, не оказалась в сердце вампира. Как только деревяшка коснулась сердца вампира, произошло то же самое, что если бы его проткнули колом. Он рассыпался в прах.

Другой молодой вампир дрался с Прейз. Он прыгнул к ней, и она ударила его. Он закричал, а она ударила еще раз и упала на колени, прежде чем снова вскочить.

— Что это, черт возьми, было? - спросил вампир. - Это был балет? Я предпочитаю хип-хоп.

— Подойди и возьми меня, - проворковал Прейз. Когда вампир сделал шаг вперед или попытался это сделать, он упал. Прейз отрубила ему обе ноги чуть выше колен.

Вампир начал кричать, но у него не было шанса, чтобы крик достиг своей полной громкости, поскольку Епитимья обрушила тяжелый конец своей булавы ему на голову, размозжив череп и уничтожив мозг.

— Этот считается моим, - выпалила она. - Отрезание ему ног только ранило его, но не убило. Так что это два для меня и ни одного для тебя.

— Хорошо, посмотри на это, - сказала Прейз. Она подбежала к молодой женщине-вампиру. Женщине на вид было около сорока, но она так недавно изменилась, что ее кожа, казалось, все еще сохраняла цветение жизни. Однако угольно-черные глаза без радужной оболочки и клыки длиной в пять сантиметров выдавали ее с головой.

Она зашипела на Прейз, которая развернулась и побежала. Вампирша, почувствовав слабость, погналась за ней. Прейз развернулась и метнула одну из своих метательных звездочек прямо в грудь вампиру. Существо закричало, увидев мучительный кусок благословенного металла, застрявший в его грудине. Крик оборвался, когда клинок Прейз отсек ей голову у шеи.

А потом все быстро пошло наперекосяк. Откуда ни возьмись, женщина-вампир, на лице которой все еще виднелись следы ужасных шрамов, столкнулась с Епитимьей. Хотя Епитимья была намного больше, вампирша была невероятно сильна. Епитимья отлетела назад метров на семь, неловко приземлилась и не сразу встала.

Она потянулась к себе и похлопала себя по бедрам. Сначала я подумал, что она проверяет, не сломала ли кость.

— Бьюсь об заклад, ты ищешь это, - саркастически прошипела вампирша. - Не-а, дважды ты меня так не поймаешь, милая. Я учусь на своих ошибках. Еще больше я учусь на тех, которые причиняют боль. А расплата - это суровая штука.

Пока вампирша отвлекалась, Прейз и Пейшенс заняли свои позиции. Они были в опасности, но что-то другое отвлекло мое внимание от них. Я услышал звук удара плоти о плоть, а затем странный свистящий звук.

То, что произошло, было очевидно, и это вывело меня из себя. Я повернулся и увидел Майкла на сцене с поднятыми вверх руками, как у певца госпела, на которого снизошел Святой Дух. Он раскачивался взад-вперед, но музыка, которую крутил диджей, была техно. То, как Майкл раскачивался, не имело никакого отношения к ритму музыки.

Я смотрел дальше того, что видел своими глазами. Я заметил, что люди вокруг сцены дрались и принимали наркотики. Там была одна худенькая маленькая женщина, которая несколько раз ударила ножом в живот мужчину, к которому была прикована наручниками. Они оба были залиты кровью.

Двое мужчин лет двадцати с небольшим стояли прямо перед сценой, всего в нескольких метрах от Майка. Они наносили удары поочередно, как будто передавали сигарету по кругу.

Тогда я понял, что Майкл - это не Майкл. Каким-то образом Агравон надел Майкла в качестве своего нового тела. Именно тогда я заметил, что по плоти был нанесен сильный удар. Краем глаза я увидел, как мелькнула рука. Когда я посмотрел прямо на источник, я почувствовал то, чего давно не испытывал. Я почувствовал страх. Я испугался.

Меня можно было убить, только находясь в человеческом обличье, в котором я не был. И я оставался бы мертвым только до наступления темноты. Мой страх не был личным. Я боялся за Мэгги.

И снова это было странно. Монахини стояли лицом к лицу с разъяренным мастером вампиров, которую поддерживали несколько молодых вампиров. Мэгги стояла лицом к лицу с коренастой девушкой.

Но я повернул голову на звук пощечины. Я сразу понял опасность. Девочка бросилась на Мэгги. По какой причине, я не знаю, Мэгги попыталась защититься. Она дала девочке пощечину. Она не стреляла в нее и не предпринимала никаких серьезных действий в целях самозащиты. Я думаю, что Мэгги недооценила девочку.

На щеке девушки все еще виднелся красный след. Она была скорее ошеломлена, чем ранена, что, вероятно, и было намерением Мэгги. Она отреагировала совершенно инстинктивно. Девушка, даже не моргнув, вызвала портал прямо перед Мэгги.

Я тоже поддался инстинкту. Я выстрелил в девушку огнем души и побежал так быстро, как только мог. Я нырнул и выхватил Мэгги из портала как раз перед тем, как она исчезла... Кто знает, куда.

Девушка упала на колени, потрясенная воспоминаниями обо всем, что она когда-либо делала неправильно. Все ее грехи были раскрыты. Я видел их все. И самым странным во всем этом было то, что, за исключением того, что она случайно привела Агравона на Землю, у нее не было никаких грехов. Она была просто чрезвычайно одиноким, непонятым ребенком, который обратился к силам, которых не понимал, чтобы бороться со своим одиночеством.

Мой прыжок и захват были актом отчаяния. В итоге мы неловко покатились по земле. Мы перекатились и вынырнули. Я беспокоился о том, все ли в порядке с Мэгги. Она каким-то образом умудрилась вытащить пистолет, даже когда мы катились.

— Брось топор, придурок, - крикнула она парню, который собирался разрубить грудь стоявшего рядом с ним парня. Мэгги сделала два выстрела ему в ноги, мгновенно уложив его.

— Я знала, что тебе не все равно, - ухмыльнулась она.

— Бля, бля, бля, бля, БЛЯЯЯЯДЬ, - кричал Майкл. - Ты потеряла детектива. - Тело Майкла начало краснеть, но я повернулся, чтобы проверить, как там монахини.

Это было похоже на замедленную съемку фильма. Пейшенс выпустила две стрелы из своего арбалета. Это был очень отработанный и умный ход. Две стрелы полетели под разным углом и на разной высоте. Если вампирше удавалось увернуться от первого, то попадал второй.

В то же время Прейз незаметно подбиралась к вампирше сзади. Это был потрясающий план. Жаль, что они не сказали вампирше, что она должна была в конечном итоге получить по заслугам.

Вампирша двигалась быстрее, чем я мог представить. Она перехватила оба болта в воздухе, по одному каждой рукой. Она развернулась и всадила один из болтов в грудь Прейз. Единственное, что спасло Прейз, - это то, что прямо над сердцем у нее был двойной слой кевлара с закругленными краями, которые были предназначены для отвода силы удара от туловища. Вместо этого болт попал ей в плечо.

Вампирша метнула вторую стрелу прямо в ее источник. Пейшенс была быстра, как кошка. Она отпрыгнула в сторону и изогнулась, но стрела все равно попала в цель, задев ее бок. Рана не была смертельной или даже опасной, но стрела рассекла ей бок вдоль грудной клетки. Это означало, что ей будет очень больно. Каждый вдох будет причинять боль. Вторая проблема заключалась в том, что рана сильно кровоточила. Запах крови привлекал других вампиров, как акул на охоту.

— Ладно, я устал от этого дерьма! – закричал я.

Я сделал то, чего никогда раньше не делал: я нажал на газ так сильно, как только мог, и выпустил импульс душевного огня, похожий на ТОРНАДО. Голубое пламя охватило все, что находилось в непосредственной близости от меня, и всех в радиусе ста метров.

Взрыв заглушил или остановил все вокруг. Только Агравон, монахини, мастер-вампир и я не пострадали. У монахинь, по какой-то причине, вероятно, из-за того, что они называли "их милостью", не было грехов. Мастер-вампир была слишком сильна, а у демонов, подобных Агравону, не было душ.

Странным было то, что другие вампиры отреагировали на взрыв. Они пострадали даже больше, чем люди, из-за множества жизней, которые они забрали, чтобы поддерживать свое существование.

Внезапно весь район наполнился воплями сотен измученных душ, которым пришлось столкнуться со своими наихудшими грехами. Некоторым было настолько плохо, что они просто не могли смотреть им в лицо и теряли сознание.

Вампирша подошла к Епитимье и схватила женщину, все еще брыкавшуюся и сопротивлявшуюся, за горло. Она замахнулась когтистой рукой, чтобы нанести удар. В глазах Епитимьи не было ни капли страха. Она продолжала бороться, пытаясь освободиться. Даже когда вампирша вытянула когти, готовясь нанести смертельный удар, Епитимья продолжала сражаться.

Вампирша попыталась отвести удар вниз, но обнаружила, что не может пошевелить рукой. Я держал ее. Я пристально посмотрел ей в глаза, и иногда мой покаянный взгляд срабатывал, в то время как огонь души - нет.

Но вампирша только улыбнулась мне. - Мне неприятно говорить тебе это, Гонщик, - ухмыльнулась она. - Но я отдала свою душу еще до того, как родились твои бабушка и дедушка. Ни одна из твоих фантастических способностей на меня не подействует.

Я кивнул ей. И тогда я оторвал руку, которую держал, от ее тела. Она закричала, когда огромные потоки крови хлынули из ее разрушенной подмышки.

— Черт возьми, - закричала только что освобожденная Епитимья. - Ты знаешь, как трудно удалить вампирскую кровь с зеленой кожи?

— Не знаю, - сказал я с сарказмом.

— Ты, блядь, совсем спятил, - огрызнулась Епитимья. - У меня все было под контролем. - Я рассмеялся. Эта женщина была невероятно храброй. Пока вампирша каталась по земле и билась от боли, Епитимья огляделась в поисках оружия.

— Вот, - сказал я, - возьми это! - Я протянул ей руку вампирши. Очевидное ликование Епитимьи заставило меня задуматься, как, черт возьми, у нее не было грехов. Она начала выбивать дух из умирающей вампирши ее собственной рукой.

— Епитимья, это ее не убьет, - сказал я. - Потеря крови ослабила ее, но ты должна...

— Проткнуть ее колом или отрубить ей гребаную голову, - огрызнулась Епитимья. - Ты пытаешься указывать мне, как делать МОЮ чертову работу? - Она уставилась на меня, и я рассмеялся. Если бы меня не интересовал кто-то другой, я бы легко мог влюбиться в нее.

— Перестань пялиться на меня, извращенец, - проворчала она. - Иди и убей кого-нибудь.

Пока Епитимья говорила, Мэгги направлялась к сцене. Агравон увидел ее и направился к ней.

— Келли, вытащи голову из своей толстой задницы и вызови портал, - крикнул он девушке, которая, казалось, была в некотором шоке.

— Агравон, тебе пора идти домой! - Крикнул я.

— Это мой дом, - крикнул он. - Я никуда не уйду! - Его тело сияло так ярко, что просто светилось. Он был опьянен властью, но все же не был глупцом. Он также не был бойцом.

— Вот что я тебе скажу, - сказал он. - Мы оба из неприкаянных. Мы должны быть братьями. Ты знаешь правила игры. Нам незачем ссориться. Мы должны быть в одной команде. Этого места хватит для нас обоих. В Аду много владык. Почему Земля не может этого сделать?

— В любом случае, я здесь закончил. На данный момент я набрал достаточно силы. Так что я просто возьму своего заклинателя с детективом и отправлюсь восвояси... Келли, милая... Портал... Сейчас!

— Она моя! - воскликнул я.

— Ого-го! - воскликнул он. - У тебя хороший вкус. Эта детектив очень привлекательна. Не знаю, из-за длинных ног, бедер, на которых можно рожать, или просто из-за больших сисек. Ты хочешь ее. Она твоя. Братаны важнее шлюх, понимаешь?

Я протянул руку, и появился шар духовного огня.

Он рассмеялся. - Да ладно. Со мной это не сработает. У меня нет души, - сказал он.

Я бросил шар, он попал в него и продолжал гореть. Сначала он улыбнулся, а потом занервничал. - Келли... Портал, - сказал он, явно взволнованный.

На моих глазах он начал царапать себе кожу, а затем закричал и упал на колени.

— Как, черт возьми, ты это делаешь? - закричал он.

— Может, у тебя и нет души, Агравон, но в теле, в котором ты находишься, она все еще есть, - холодно сказал я. - И вы оба отправитесь в Ад.

Я вскочил на сцену и схватил его за шею. Я протянул руку, и моя машина подъехала ко мне. Багажник открылся, и я бросил в него Агравона. Он продолжал кричать.

Я повернулся, чтобы сесть в машину, и увидел, что Мэгги и монахини наблюдают за мной. - Моя работа здесь выполнена, - сказал я.

— Итак..., - сказала Епитимья. – Увидимся.

— Он спас тебе жизнь, сестра, - сказала Прейз.

— Тебе нужно пройти тест на наркотики, - выдохнула Епитимья. – Это я спасла его. - Пейшенс и Прейз посмотрели друг на друга и покачали головами.

— А как же работа, Терри? - спросила Мэгги. - У тебя все еще есть дела здесь. У тебя есть ребенок и люди, которые заботятся о нем.

Я сел в машину и поехал по шоссе в Ад.

Эпилог.

Сестры судьбы

Пейшенс вошла в больничную палату. Она присела на край кровати и похлопала девочку по плечу. Келли села и огляделась. Женщина, сидевшая на краю ее кровати, улыбнулась ей.

— Это же не может быть Адом, правда? - спросила Келли. - Я в Раю?

— Нет, детка, - сказала Пейшенс. - Ты в Риме.

Они поговорили. Келли раскрыла свою душу и рассказала обо всем, что произошло с Агравоном.

После нескольких недель работы в большом комплексе Келли начала чувствовать себя здесь как дома. Она узнала так много нового о компьютерах и научных исследованиях. Ей также разрешили посещать занятия в соседнем университете.

Ее родители прилетели навестить ее, и Келли объяснила им, что ей очень нравится в Риме.

— Ты уверена, что это правильно? - проворчала Епитимья.

— Что бы ты с ней сделала? - спросила Пейшенс. - Она не злая. Ей просто было одиноко. И тесты показывают, что у девочки огромный врожденный магический потенциал. Ни у кого из нашего вспомогательного персонала или где-либо еще в нашей организации нет такого. Мы уже сталкивались с целым рядом случаев, когда были вынуждены бороться с ведьмами. Возможно, пришло время и нам завести свою собственную.

— Вампиры, оборотни, ведьмы и даже демоны - весь этот проклятый мир катится в Ад, - проворчала Епитимья.

Терри

Я сидел на скамейке в парке и наблюдал, как моя дочь пытается встать на ноги, но тут же снова падает задницей на мягкие одеяла. Я почувствовал, как чья-то рука обвилась вокруг моей талии, и чье-то тело прижалось ко мне.

— Почему ты терлась об меня? – спросил я.

— О, только не начинай снова это дерьмо, - съязвила Мэгги. - Каким словом ты описал меня Агравону? Кажется, ты сказал "МОЯ". Если я твоя, то с точки зрения алгебры ты тоже должен быть моим. И раз уж мы об этом заговорили... Я знаю, что ты вернул Агравона обратно в Ад, но что случилось с Майклом Роббинсом? Ордер на его арест все еще в силе, и его ждет приятная теплая тюремная камера.

— Я не могу доказать, что он убил тебя, но у нас есть множество улик, связывающих его со всеми теми людьми, которые были избиты и убиты на кладбище в Хэллоуин. Его все равно обвинят в их убийствах, если не в твоем.

— Просто забудь об этом, - сказал я.

— Но он должен сесть в тюрьму, - заныла она.

— Мэгги, он уже в тюрьме, - сказал я.

Я объяснил ей, как я вернулся в Ад, и высадил Агравона.

— Первое, что они сделали, это отделили сущность Агравона от тела Майкла. По сути, это привело к тому, что живой человек оказался в Аду. Демонов там интересовал только Агравон. Майкл начал кричать, требуя забрать его домой. Я указал путь к вратам. За более чем три тысячи лет прорваться мимо Цербера никому не удалось, но Майкл волен попытаться. Между тем, в подземелье творятся очень неприятные вещи. Они могут сотворить с живым человеком такие ужасные вещи, что не поддаются описанию. На мой взгляд, Майкл заслужил все это. Он бы наслаждался этим целую вечность. Я вернулся в свою машину и уехал. Я помахал Майку, но он уже кричал, прежде чем я вернулся в Стикс.

— Я знаю, ты думаешь, что я легко отделался от Дарлин, Мэгги, но ее жизнь изменится... в Ад. Она потеряла нашу дочь. Она потеряла рассудок, и у нее бывают лишь короткие периоды просветления. Если к ней когда-нибудь вернется рассудок, ее всегда можно будет привлечь к ответственности за участие в моем убийстве. Она призналась, не забывай. Она получит свою долю наказания.

— Так что ты собираешься с собой делать? – спросила она. - Кто ты будешь? Терри Слейд мертв.

— Я двоюродный брат Терри, ДБ, - сказал я. - ДБ Слейд.

— Мило, - сказала она. - А что, если некий полицейский детектив захочет переехать в твой большой красивый дом к тебе с Кэти?

— Я бы сказал, что планировал это, - сказал я. - Ты можешь забрать Терри обратно в дом?

— Без проблем, - улыбнулась она. Она наклонилась и поцеловала меня. Поцелуй был настолько сладким, что мне не хотелось расставаться с ней.

— Куда ты идешь? – спросила она.

— Я уверен, что ты этого не заметила, - сказал я. - Но уже темнеет, и по крайней мере у одного из нас есть работа, которую нужно делать.

— Хорошо, милый, - улыбнулась она. - Иди на работу. Но не становись таким, пока мы с твоей дочерью не уйдем. Я не уверена, что она к этому готова.

Я подождал, пока шум машины Мэгги не стих. Затем я встал и собрался уходить. Позади меня стоял мужчина.

Я заглянул за его внешнюю оболочку и увидел существо внутри. Казалось, он состоял из чистой белой энергии, а за его спиной были развернуты огромные крылья.

— Майкл, - язвительно сказал я.

— Я чем-то обидел тебя, Гонщик? – спросил он.

— Нет, просто у меня, кажется, проблемы с этим ублюдком по имени Майкл, - сказал я. Он посмотрел на меня с тем же выражением, которое всегда бывает у Ангелов, когда они сталкиваются с существами, которых они считают ниже себя. Я не обиделся, потому что Ангелы - мудаки, а особенно архангелы. Они думают, что ВСЕ НИЧТОЖЕСТВА.

— У меня есть для тебя работа, - сказал он. - В этом мире есть ЧЕЛОВЕК. Недавно он обрел огромную власть, которая должна принадлежать мне. Передай ему это сообщение. - Он протянул мне рулон бумаги, который казался древним.

— Будь осторожен, Гонщик, его легко вывести из себя. Его спутница - одна из немертвых. Кажется, у нее ужасный характер, но если ты разозлишь ее или будешь угрожать ей... Она УБЬЕТ тебя, - сказал он.

— Меня нельзя убить, - сказал я ему. Он просто начал смеяться.

— Возможно, она даже сможет убить МЕНЯ, - засмеялся он. - У вас двоих много общего. Помни мое предупреждение. - А потом он исчез.

Я свистнул, и моя машина въехала на траву теперь уже пустынного парка неподалеку от меня. Я протянул руки, и пламя охватило меня.

Я сел в машину и выехал на автостраду. Я ехал все быстрее и быстрее, пока краем глаза не заметил нечто, что напугало меня до смерти.

За мной следовал еще один "Мустанг". Я ехал со скоростью около трехсот миль в час, но не тут-то было. Это был ярко-желтый "Мустанг". Я заметил, что из него не доносилось звука двигателя. В машине было тихо, как в могиле. Я помигал фарами, и она сделала то же самое. Затем она свернула с автострады, а я продолжил движение. В конце концов, у меня была работа, которую нужно было выполнить.

Конец