Этот рассказ посвящён анальным наслаждениям во всём их разнообразии. Если эта тема вам не по душе или вызывает отвращение — лучше пропустите его. Здесь вас ждут истории о нерешительности, лёгком унижении и пикантном эксгибиционизме. Все герои старше восемнадцати. Надеюсь, вам понравится!

— --

У мисс Бетси Андерсон была очаровательная маленькая попка. Её аккуратный, идеально круглый анус казался настоящим произведением искусства: нежные складочки кожи закручивались вокруг тугого, манящего центра, словно волны, зовущие исследовать глубины. Это было похоже на тайный вход, который так и манил — пальцем, членом или чем-то ещё, что могло бы случайно оказаться слишком близко. Тёмная, узкая дырочка обещала запретное удовольствие, от которого захватывало дух.

В Голливуде звёзд сравнивают по красоте лиц или пышности груди. В мире взрослого кино обсуждают упругость попок — говорят, у Нины Хартли была лучшая. Иногда даже хвалят изящество женских прелестей. Но кто сравнивает анусы? Даже знаменитый Баттман, кажется, не решался на такое. А зря — если бы проводился конкурс красоты попок, мисс Бетси Андерсон точно забрала бы главный приз.

Правда, сама она об этом не задумывалась. Её маленькая звёздочка оставалась для неё просто частью тела — до тех пор, пока один из студентов не открыл ей глаза на её скрытый потенциал.

Роберт Даффс пришёл к мисс Андерсон с проблемой. Серьёзной, личной и, конечно, смущающей. Он даже не был уверен, стоит ли обращаться к ней. Она ведь была всего лишь преподавателем антропологии, а не экспертом в *таких* делах. Разве в антропологии есть что-то про анальный секс?

Но мисс Андерсон всегда говорила, что её дверь открыта для любого студента с любой заботой. Она подчёркивала это "любое", понимая, как тяжело первокурсникам вдали от дома, без родительской поддержки. К тому же, многие молодые люди стесняются говорить с родителями о сокровенном.

В маленьком колледже Темплтон она видела себя не только учителем, но и наставником, примером для подражания. Здесь каждого студента считали частью семьи, заботились не только об их знаниях, но и о характере. Никаких табу в разговорах с преподавателями быть не должно — двери всегда открыты.

— Что тебя тревожит, Бобби? — спросила мисс Андерсон мягким, успокаивающим голосом.

Роберт выбрал её, потому что считал самой открытой из преподавателей. Темплтон был консервативным местом: студенты носили строгую форму — белые рубашки, чёрные галстуки, длинные юбки или брюки. Никаких духов, яркого макияжа или украшений для девушек. Но мисс Андерсон в своих лекциях о разных культурах казалась либеральной — она учила уважать чужие обычаи и взгляды.

— Это сложно объяснить, мисс Андерсон, — пробормотал Роберт, глядя в пол и нервно переминаясь с ноги на ногу.

Она улыбнулась. Застенчивый юноша выглядел таким милым и беззащитным. Ей захотелось его поддержать.

— Бобби, ты можешь рассказать мне всё. Я твой преподаватель, со мной можно говорить откровенно.

— Ну, дело в том, что мы с Нэнси Эндрюс давно встречаемся. Она моя девушка, знаете, — он поднял глаза, ища её реакции.

— Правда? Она была у меня на курсе в прошлом семестре. Очень симпатичная, — тепло отозвалась мисс Андерсон.

Роберт покраснел и отвёл взгляд. Приятно, что преподавательница заметила красоту Нэнси, но это только усложняло разговор.

— Да, ну, мы решили, что не будем... ну, делать это... до свадьбы, — его голос стал совсем тихим.

Мисс Андерсон просияла.

— О, Бобби, это замечательно! Твои родители, должно быть, гордятся. — Её искренне обрадовала их решимость, и она знала, что администрация Темплтона тоже одобрит.

Роберт смущённо улыбнулся. Её реакция не совсем вписывалась в его представление о либеральной преподавательнице.

— Да, но... есть одно "но".

— Какое "но", Бобби? — она наклонилась чуть ближе, чувствуя, как забилось её сердце.

Сказать это было невероятно сложно, но мысль об этом уже вызывала у него лёгкое возбуждение.

— Ну, я подумал, может, можно делать что-то другое... не до конца, понимаете?

— О, — голос мисс Андерсон дрогнул. Она обещала быть открытой к любым темам, но сейчас её пульс участился. — Что именно ты имеешь в виду?

Роберт густо покраснел. Назвать это вслух было настоящей проблемой.

— Может, вы имеете в виду... — она понизила голос, — взаимную мастурбацию? — Её щёки тоже вспыхнули. Она ругала себя за смущение — ведь в лекциях она спокойно обсуждала сексуальные обычаи племён. Но здесь всё было иначе, слишком лично.

— Что? Нет, не совсем, ну, вроде того, но не совсем, — запутался Роберт.

Мисс Андерсон растерялась. Что значит "вроде того"? Может, он про трение через одежду? Это было бы странно, но в некоторых культурах...

— Бобби, как это "вроде того" мастурбировать?

Он покраснел ещё сильнее. Говорить об этом с ней было сложнее, чем с мамой! А ещё мисс Андерсон была такой привлекательной — зелёные глаза, тёмные волосы, игривые ресницы, ослепительная улыбка. Её грудь была небольшой, зато попка — упругой и круглой. Может, поэтому он и пришёл к ней? Эта мысль мелькнула, усиливая его волнение.

— Я не то имел в виду. Просто есть другие вещи, которые можно делать.

Бетси напряглась. Ей не нравилось, куда клонит разговор.

— Бобби, ты ведь не про... — она шепнула, — оральный секс? — Сама она считала это отвратительным. Пенис во рту? Он же мочится! А если ещё и кончит... Она вздрогнула от одной мысли.

— Нет, нет, не это! — поспешил он. На самом деле они с Нэнси уже ласкали друг друга руками и ртом, но считали, что это не "настоящий" секс. Ему хотелось чего-то большего.

— Хорошо, Бобби, но что тогда? — она была в замешательстве.

Роберт выдохнул и тихо, почти шёпотом, сказал:

— Анальный секс, мисс Андерсон.

— Что?! — она едва сдержала удивление.

— Ну... анальный, — повторил он, жалея, что вообще начал.

— Нэнси хочет, чтобы ты занялся с ней анальным сексом? Такая милая девушка! — вырвалось у неё.

— Нет, нет, она не просила. Но, может, согласилась бы, если бы я захотел. Я подумал, это ведь не настоящий секс, правда?

— Ты хочешь засунуть свой член ей в попу? — уточнила она, сама шокированная своей прямотой.

— Ну... да, наверное, — прошептал он, мечтая провалиться сквозь землю.

— Бобби, это отвратительно! — выпалила мисс Андерсон. Руки, рот — ещё куда ни шло, но это?

Роберт опешил от её резкости.

— Но вы говорили, что антрополог уважает другие взгляды!

— Бобби, — терпеливо начала она, — я уважаю чужие культуры, но у меня тоже есть свои принципы. Ты и Нэнси вольны делать что угодно, вы взрослые. Но если спрашиваешь моё мнение — я категорически против.

— Почему?

— Потому что это... неправильно. Это грязно, Бобби. Ты представляешь, что там происходит? Это же отвратительно!

— Но, мисс Андерсон, я думал, вы будете терпимее, учитывая ваши лекции о разных обычаях.

— Бобби, не все антропологи занимаются анальным сексом! Я уважаю выбор других, но ты должен уважать мой. Согласие с чужим мнением — не значит его принятие.

Он кивнул. Ему правда было важно её мнение — поэтому он и пришёл.

— Я рад, что ты обратился ко мне, Бобби. Ты явно неверно понял мои лекции. Это могло бы стать большой ошибкой.

— Правда? — он надеялся на поддержку, но, видимо, зря. Темплтон был слишком строгим местом.

— Конечно. Это всё равно секс, разве нет?

— Да, но не настоящий. Она же останется девственницей.

— Физически — да, но контакт всё равно есть, — она покраснела, избегая его взгляда.

— Анус ведь не половой орган, правда?

— Нет, наверное, — она задумалась. Аргумент был интересным.

— Как и рот. Это ведь тоже не считается.

— Бобби, ты себя обманываешь. Это секс, и точка. А уж анальный — тем более неестественный и грязный. Там же... ну, ты понял, — её голос дрожал от волнения.

— Ну, не знаю, мисс Андерсон.

— Роберт, ты пожалеешь об этом всю жизнь. Ты унизишь милую девушку. Сможешь ли смотреть ей в глаза после такого?

— Я бы не стал, если бы она не хотела.

— Она может согласиться из страха тебя потерять. Поверь, ей это не понравится, и однажды она возненавидит тебя за это. Выкинь эти мысли из головы. Лучше запишись к доктору Лоуэнштейн, нашему психологу.

— К доктору Лоуэнштейн? Вы уверены? — он не считал себя больным.

— Абсолютно. Она специалист по сексуальным отклонениям. Тебе это поможет.

— Ну, если вы так считаете...

— Да, и я могу записать тебя, — предложила она.

— Нет, нет, я сам! — поспешил он отказаться.

Бетси поняла, что перегнула, и поднялась, давая понять, что разговор окончен. Роберт встал следом, невольно провожая взглядом её упругие ягодицы в обтягивающей юбке. "Жаль", — мелькнуло у него.

— Обязательно запишись, Роберт. Это важно, — напутствовала она, закрывая за ним дверь.

Оставшись одна, Бетси облегчённо выдохнула. Хорошо, что он пришёл за советом, а не бросился в омут с головой. Сама мысль о таком акте вызывала у неё дрожь.

Она не считала себя ханжой. Она же антрополог! Почему её так задевает чья-то сексуальная фантазия? Может, она слишком строга? Нет, нет, это просто неправильно. Мужчина засовывает член в женскую попку — это возмутительно!

Она сжала сфинктер, словно протестуя против этой идеи, но тут же ощутила лёгкое покалывание. Дрожь пробежала по телу.

"Боже, — подумала она, — там же... я же... испражняюсь. Неужели его член станет грязным?" Мысль не отпускала, вызывая отвращение и... что-то ещё.

А если он ещё и пальцами туда полезет? Ласкает, трогает, засовывает внутрь? Её щёки запылали. Это хуже, чем ковыряться в носу! И как потом целоваться с таким пальцем? Она попыталась отвлечься на работу, но мысли возвращались.

Она заёрзала на стуле, чувствуя странный зуд в попке. Что это — отвращение или что-то другое? Может, он бы ещё и поцеловал её там? Она представила это и вздрогнула. "Боже мой", — вырвалось у неё. Она потёрлась попкой о стул, пытаясь прогнать ощущение.

Весь день её мысли крутились вокруг этого. Зуд то появлялся, то пропадал. Она сжимала сфинктер, но это только усиливало странное чувство. Может, у неё сыпь? Нет, глупости. Просто нервы.

А что, если сыпь появилась из-за стресса? Вспомнилось, как на психологии в университете она читала о психосоматических реакциях — стресс может вызывать зуд или покраснение. Может, у неё и правда что-то с анусом? Боже, как неловко было бы идти к врачу с таким! Стыдно даже представить.

Она задумалась: а смогла бы она сама проверить? Нагнуться перед зеркалом в спальне и разглядеть свою попку? Нет, вряд ли — слишком далеко, не разглядишь толком. И тут её осенило: она никогда в жизни не видела свой анус. Странно, правда? Все части тела она хоть раз да рассмотрела — спину в зеркале, попу на пляжных фото. Даже грудь и лицо частенько оценивала с удовольствием. Но анус? Никогда.

Она знала, что попка у неё симпатичная — круглая, упругая. Иногда в зеркале любовалась, но быстро смущалась. Восхищаться причёской или макияжем было нормально, а вот попкой — как-то несерьёзно. И уж тем более она никогда не раздвигала ягодицы, чтобы заглянуть туда. Это было бы странно... хотя теперь ей стало любопытно. Щёки вспыхнули от этой мысли.

Дома она бросилась в ванную, на ходу расстёгивая юбку. Не для того, чтобы разглядывать себя, а чтобы нанести увлажняющий крем — вдруг поможет от зуда. Юбку она швырнула в спальню, а в ванной сорвала трусики и потянулась за кремом.

Но замерла, глядя на себя в зеркало. Может, она преувеличивает? Ничего страшного с её попкой нет, всё это просто навязчивые мысли. Хотя... крем не помешает. Она хмыкнула, вспомнив, как мазала руку лосьоном от мнимого ядовитого плюща. Тогда тревога оказалась ложной, и сейчас, скорее всего, то же самое.

Присев перед зеркалом так, что лицо скрылось из виду, она выдавила щедрую порцию крема на палец. Держась левой рукой за полотенцесушитель, она потянулась под себя, к анусу. Коснувшись его, Бетси ахнула. Впервые она трогала себя там напрямую, без салфетки. Ощущение ошеломило.

Она не ожидала, что это будет так чувствительно. Сколько же там нервных окончаний! Конечно, она подтиралась каждый день, но это было совсем другое. Сейчас её пальчик скользил по нежной коже, и это было... волнующе.

Бетси втирала крем, надеясь унять зуд. И это помогало — как будто чешешь надоевший комариный укус. Так приятно, так успокаивающе. Ей не хотелось останавливаться. Это было больше, чем просто облегчение — лёгкое покалывание, щекотка, почти наслаждение. Она закрыла глаза, дыхание участилось, сердце забилось быстрее.

Она возилась с кремом куда дольше, чем нужно. А что, если нанести его внутрь? Если там сыпь, она могла распространиться и вглубь, верно? Глупости, конечно, и она это понимала. Резко убрав палец, Бетси устыдилась своих мыслей. Ей чуть не захотелось засунуть палец внутрь! Вскочив, она тщательно вымыла руки, особенно этот "провинившийся" палец, и даже не взглянула на себя в зеркало.

В спальне она натянула свежие трусики и спортивные штаны. Крем, похоже, помог — или, может, дело было в массаже пальцем? Неважно. Той ночью она заснула спокойно, с чувством облегчения и умиротворения.

— --

Раздался звонок в дверь. Ничего необычного, но у Бетси возникло странное предчувствие. Она приоткрыла дверь лишь чуть-чуть, подставив ногу — вдруг это грабитель?

Но нет, перед ней стоял симпатичный, дружелюбный мужчина. Коммивояжёр? Она не видела таких с детства — разве что помнила, как к маме или бабушке приходили продавцы Avon.

— Да, чем могу помочь? — спросила она.

— Добрый день, мэм! Чудесная погода, не правда ли? — он улыбнулся.

Бетси вздохнула. Продавцы вечно тянут время, чтобы потом труднее было отказать.

— Да, да, прекрасная. Чего вы хотите?

— Всего минуту вашего времени, юная леди.

Юная леди? Её давно так не называли.

— Я немного занята, — соврала она, хотя не могла вспомнить, чем занималась до звонка.

— Это не займёт много времени. Обещаю, вы не пожалеете.

— Ладно, одну минуту, — удивилась она сама себе, впуская его. Опасно? Вряд ли. У него был большой чемодан, явно набитый товарами.

— Это будет минута, о которой вы не пожалеете, юная леди. Гарантирую! — заверил он.

Бетси улыбнулась. Как он может это гарантировать? Она провела его в гостиную и села на диван. Мужчина представился как мистер Стальяно, похвалил её дом и уют, а затем открыл чемодан. Справа показался ряд чистящих средств.

Бетси хмыкнула — будто попала в старый эпизод "Сумеречной зоны". Кто ещё ходит по домам с такими товарами? Разве что школьники собирают на поездки или рабочие предлагают подстричь газон. Чистящие средства? Серьёзно?

Он демонстрировал продукты, то и дело проливая что-то на стол или ковёр — к её ужасу. Но средства работали безупречно, как в телемагазине. Правда, цены были заоблачными — не то что на ТВ. Ей стало жаль его, и она подумала взять что-нибудь из вежливости, но нужды в этом не было. К тому же, её снова одолел "анальный приступ", и она невольно ёрзала на диване.

— Ну что ж, понимаю, — вздохнул он, будто сдаваясь. — Пора, наверное, бросить это дело. Не могу раскрутить товар, не получается наработать клиентов.

Бетси снова пожалела его. Может, взять пятновыводитель? Он неплохо справился с пятном, которое сам же и устроил.

— Хотя... у меня есть другая линейка продуктов, — добавил он нерешительно.

— Да? Ну, ладно... — расстроилась она. Только она собралась купить что-то и выпроводить его, как он затеял всё сначала.

— Это, скажем так, более личные вещи.

— Личные? — насторожилась она. Неужели он предложит что-то для женской гигиены? Тогда она точно откажет.

— Скажите, мэм, не мучает ли вас раздражение, зуд или покалывание? — спросил он прямо.

— Простите?! — возмутилась она. Какой мужчина задаёт женщине такие вопросы? Даже реклама тампонов по ТВ в компании друзей смущает, а тут — вживую!

— Нет, конечно! — солгала она.

— Ох, простите, видимо, я ошибся.

— Ошиблись? Это как? — удивилась она.

— Ну, вы ёрзали, пока я показывал чистящие средства. Это часто признак проблемы.

Бетси покраснела. Неужели это так заметно? Интересно, что думали коллеги и студенты вчера? Зуд беспокоил её даже на встрече с деканом. Щёки запылали.

— Это анальное или вагинальное раздражение? Я специализируюсь на анальном, но есть и для другого.

Она отвела взгляд. Стыдно, но он попал в точку. Может, это судьба — такой продавец именно сейчас? Дома говорить об этом проще, чем в кабинете врача с кучей медсестёр.

Он заметил её колебания и мягко добавил:

— Это анальное, верно, мисс?

Она кивнула, не глядя на него.

— Да, да, — сочувственно кивнул он. — Анальные проблемы самые сложные. Но не волнуйтесь, мисс Андерсон, у меня есть то, что вам нужно. — Он расстегнул вторую половину чемодана.

Бетси ахнула. Там были кремы и мази — явно лучше того, что она пробовала вчера. Но ещё там лежали странные штуки: цилиндры, яйцевидные формы, шарики разного размера. Её щёки вспыхнули — она догадалась, для чего это.

— Ого, — тихо выдохнула она.

— Впечатляющий выбор, правда, мисс Андерсон? — гордо сказал он.

— Ну... да, наверное, — неуверенно согласилась она.

— Начнём с кремов и мазей. Они отлично помогают юным леди.

Ей было любопытно. Вчера крем помог, но, может, дело было в пальце? Она тихо сказала:

— Если посоветуете что-то, я подумаю.

— Какой у вас зуд? Щекотка, покалывание или что-то ещё?

Бетси смутилась. Ей сложно было разобрать.

— Зовите меня Джон, мисс Андерсон, — предложил он.

— Ну, Джон... не знаю точно. Всё вперемешку.

— Понимаю, — уверенно кивнул он, будто её растерянность всё объяснила. — У меня есть то, что нужно. — Он достал маленький флакон с прозрачной мазью. — Это должно помочь.

Бетси потянулась к флакону, но надпись оказалась непонятной — не язык, а какая-то абракадабра.

— Сколько стоит?

— Не торопитесь! — засмеялся он. — Я не продам, пока не докажу, что оно работает. Давайте проверим. — Он забрал флакон.

— Что?! — опешила она.

— Не хочу, чтобы вы купили бесполезную вещь.

Бетси растерялась. Он ведь проверял чистящие средства — логично и тут. Может, намазать в ванной и сказать, помогло ли? Неловко, но вдруг мазь бесполезна? Лучше узнать сразу.

— Ладно, попробую, — протянула она руку.

— Отлично! Встаньте на колени на диван, и начнём.

— Простите?! — возмутилась она.

— Лучше я сам нанесу. Покажу, сколько нужно, и проверю эффект. Если не сработает, подберу другое.

— Мистер Стальяно!

— Джон, — поправил он.

— Я не могу вам это позволить! — серьёзно ли он?

Он лишь хмыкнул, будто её протест был смешным.

— Не волнуйтесь, я делал это сотни раз. Все клиенты довольны.

— Ну... — начала она возражать.

— Мы оголим только анус. Ваша женская скромность в безопасности, — перебил он.

Бетси закатила глаза. Скрыть киску — это, конечно, мило, но стыд всё равно никуда не делся.

— Анус — не половой орган, мэм. Это не то же, что показывать грудь или... ну, вы поняли, — смело добавил он.

Смело сказано, но он прав. Или это она сказала Бобби? Или он ей? Голова пошла кругом.

— Не знаю... — пробормотала она.

Он встал, не принимая отказа, взял её за руку и развернул.

— Встаньте на колени тут, лицом в подушку вот сюда, — показал он на левую часть дивана, — а колени сюда, — указал на центр.

Бетси, ошарашенная, подчинилась. Он делал это раньше, значит, ничего страшного? И так хотелось избавиться от зуда. Она опустилась на колени, уткнувшись лицом в подушку, чтобы спрятать стыд, а попку задрала вверх.

— Красивая юбка, мисс Андерсон. Отлично сидит на ваших округлостях, — заметил он.

— О, спасибо, — пробубнила она в подушку. Комплимент странный, но не страннее происходящего.

— Почти жаль её поднимать, — сказал он, медленно задирая юбку вверх по бёдрам.

Бетси высунула лицо из подушки, глаза расширились. Она знала, что так будет, но реальность ударила сильнее.

Он задрал юбку ей на спину. Как она это допустила? Бетси ахнула — её попка торчала в воздух, прикрытая лишь трусиками. Хорошо хоть, они были милыми — белые, с ромашками, в тон платью.

— Чудесные трусики, мисс Андерсон, — похвалил он.

— Спасибо, мистер Стальяно, — шепнула она.

— Джон, — поправил он, похлопав её по попке.

Бетси промолчала. Её переполняли стыд и... возбуждение. Между ног стало тепло, влажно, а анус зудел ещё сильнее. Она сжала сфинктер. Может, это хорошо — мазь проверится в деле.

— Ох, мистер Стальяно, — простонала она, когда его пальцы скользнули под резинку трусиков. Она вцепилась в подушку. Неужели он правда так делает с клиентами?

Он медленно стянул трусики, обнажая гладкую кожу, изящную ложбинку её попки. Улыбнулся — не профессионально, но кто бы удержался? Такая упругая попка так и просила ласки. Но он сдержался, опустив трусики чуть ниже ануса, оставив её киску скрытой.

— Давайте посмотрим на этого маленького шалуна, — предложил он, наклоняясь и берясь за её ягодицы.

Бетси повернула голову.

— Боже, вы правда будете смотреть? — взмолилась она.

Джон похлопал её по голой попке, посмеиваясь.

— Конечно, мисс Андерсон! Надо же понять, что вам подойдёт лучше.

— Да, наверное... Просто стыдно, — прикусила она губу, готовясь к осмотру.

Джон одной рукой держал мазь, другой раздвинул её ягодицы. Перед ним открылась аккуратная, коричневая звёздочка.

— Да, вижу проблему, — кивнул он.

Бетси обрадовалась — он нашёл причину!

— Видите?

— Очень хорошо вижу. Анус активный и возбуждённый.

— Что?! — опешила она.

Джон ловко открыл флакон одной рукой, не отпуская её ягодицу, и выдавил каплю мази прямо на её звёздочку.

— Оооох, — выдохнула она, когда прохладная мазь капнула на её анус. Бетси сосредоточилась, стараясь расслабить сфинктер — не хотела мешать лекарству. Но тут же сжалась, когда палец продавца начал втирать мазь в нежные складочки её кожи.

— Расслабьтесь, мисс Андерсон. Надо нанести её как следует, чтобы всё сработало, — мягко сказал он.

— Да, сэр, — покорно ответила она, но это было так сложно — ощущение вторжения сводило с ума.

— Боже мой! — взвизгнула она, когда толстый палец внезапно протиснулся внутрь. Лицо оторвалось от подушки, глаза округлились от шока.

— Почти закончил, мисс Андерсон, почти закончил. Нужно, чтобы мазь попала внутрь, на внутренние стенки. Тщательность — прежде всего, — улыбнулся он, чувствуя, как её сфинктер сжал его палец, словно обнимая. Но он знал: это была запоздалая попытка сопротивления.

— Хорошо, — тихо согласилась Бетси, хотя сомневалась, нужно ли ему так крутить пальцем внутри её попки. Никто — даже она сама — раньше туда не забирался. Её захлестнули стыд и отвращение.

Но было и другое. Это чувство — такое неправильное, но такое волнующее. Её сжатия постепенно становились не протестом, а чем-то похожим на объятия.

Вдруг он выдернул палец с громким "чпок". Не пук, конечно, но любой звук из попки смущал.

— Простите, — пробормотала она, щеки снова запылали.

Он похлопал её по попке, успокаивая.

— Это естественно. Теперь посмотрим, как мазь подействует на эту малышку, — сказал он, будто её анус был живой девочкой.

Бетси облегчённо вздохнула. Пытка закончилась, и лекарство должно было помочь. Её попка ещё никогда не была так возбуждена.

Джон раздвинул её ягодицы обеими руками, внимательно разглядывая её дырочку.

— Пожалуйста, не смотрите, сэр, — взмолилась она.

— Всё в порядке, мисс Андерсон. Вы оцените результат.

— Надеюсь, сэр, — ответила она, ожидая, что зуд и покалывание утихнут и исчезнут. Как же ей хотелось облегчения!

Но вдруг ощущения вспыхнули с новой силой — совсем не так, как она ждала! Вместо успокоения анус запылал ещё ярче. Ей вспомнился шампунь, от которого голова чесалась, пока она не прочла, что он "освежающий" и "бодрящий".

— О боже, — тихо ахнула она.

— Да, чувствуете? — спросил он.

Ощущения нарастали. Каждый нерв искрился и дрожал от возбуждения.

— Что-то не так, сэр, — выдохнула она. — Стало хуже!

— Хуже? Ничего не чувствуете?

— Ничего?! Да он горит! — Бетси сжимала сфинктер, её попка извивалась, пытаясь погасить этот пожар, но нервы пылали эротическим пламенем.

— Конечно, всё идеально, — спокойно ответил он.

Она повернула к нему лицо.

— Это так и должно быть?!

— Естественно, — он нежно погладил её дрожащую попку. — Очень сильная мазь. Есть ещё мощнее, если хотите.

— Но я хотела, чтобы зуд прекратился!

— Конечно, но сначала надо разжечь огонь, чтобы вы почувствовали, как он угаснет.

— Тушите его сейчас же, ради бога! — Ей отчаянно хотелось засунуть туда палец и вытереть эту мазь, но не при нём же!

— Безусловно, мэм. Вам понравится, — сказал он, доставая из чемодана пластиковый предмет — гладкий, продолговатый, с закруглённым концом, около 15 сантиметров длиной. Сняв чехол, он подвёл его к её попке. — Не двигайтесь.

Бетси вспомнила, как мама мазала ей царапину, а она не могла держать руку спокойно. Теперь было то же самое.

Джон обхватил её талию левой рукой, фиксируя попку, и резко, почти грубо, вставил пластиковый дилдо ей в анус.

— О господи! — вскрикнула она, зелёные глаза расширились до предела. Что он делает? Что он туда засунул?! Да, засунул, и она была в полном шоке. — Сэр, мистер Стальяно, Джон, что вы сделали?!

— Расслабьтесь, мисс Андерсон, — ответил он, начиная медленно двигать дилдо туда-сюда. — Скоро станет легче. Спокойно.

Спокойно? Она была в панике. Закрыв лицо руками и уткнувшись в подушку, она пыталась вычеркнуть из сознания, что чужак засовывает ей в попку пластиковую штуку и трахает её воспалённый анус. Это было неправильно, грязно, отвратительно.

— Пожалуйста, хватит, я в порядке, остановитесь, — умоляла она.

— Ещё немного, уже близко, — успокаивал он, продолжая двигать дилдо одной рукой, а другой лаская её ягодицы.

Бетси перестала сопротивляться, надеясь, что он прав, чувствуя стыд и жар.

А потом тепло разлилось дальше — от попки к киске. Огонь перекинулся туда, где было уже совсем по-женски горячо.

— О боже мой, — прошептала она в ладони, понимая, что возбуждается — сексуально, хотя он не трогал её интимных мест. Только пластик скользил в её попке, анус искрился, киска набухала и увлажнялась.

Она опустила правую руку вниз, к клитору. Ей нужно было прикоснуться, потереть его. Попросить его она не могла и надеялась, что он не заметит. Но как только пальцы коснулись горячего бугорка, ей стало всё равно. Она тёрла клитор, пока он трахал её попку дилдо.

— О господи, — выдохнула она, когда оргазм накрыл её.

Бетси проснулась, задыхаясь, тело дрожало от мощного оргазма, из киски текло, будто она обмочилась. Она сжала бёдра, пытаясь остановить волны, стыдясь своего сна. Как она могла такое увидеть? Но наслаждение было слишком сильным, чтобы его отрицать.

Очнувшись, она лежала, уткнувшись в подушку — уже настоящую. Её терзали смятение и стыд. Хотелось выпить, забыть этот кошмар. Это было так странно и неправильно.

Заснуть снова удалось не скоро — она боялась нового такого сна.

Утром она чувствовала себя лучше. Новый день — новые надежды. Несмотря на недосып и жуткий сон, она ощущала прилив сил. Зуд ушёл, пожар потух. Всё осталось позади. Бетси даже хихикнула над этим. Странное было время, но сегодня всё начнётся заново.

В душе она улыбалась, чувствуя струи воды на лице. Мылом прошлась по рукам, ногам, груди. Дойдя до попки, вспомнила крем перед сном — наверное, он и вызвал сон. Надо смыть его彻底. Она провела мылом по ложбинке, чуть напрягшись — обычно она мылась там, но теперь повод был серьёзнее.

"Чистая попка — счастливая попка, " — хихикнула она, натирая анус мылом. Это было удивительно приятно — чистота и свежесть дарили наслаждение.

Ничего грязного в этом не было. Она мыла самую "неприличную" часть тела, и мама бы одобрила. А как здорово это ощущалось!

Бетси коснулась ануса пальцами, втирая пену. Это было волнующе — странное место, но такое чувствительное. Она тщательно намыливала свою звёздочку, хихикая под тёплыми струями душа. Утро ещё никогда не было таким приятным.

Присев, она набрала побольше пены и засунула палец внутрь. Удивилась сама себе — сделала это! Но это не секс, просто гигиена. Крем мог попасть внутрь, надо всё вымыть. Она крутила пальцем в попке, чувствуя, как сфинктер обхватывает его. Это было смешно и... приятно.

Левой рукой она сжала грудь, поиграла с соском — твёрдым и бодрым, как никогда.

— Мммм, — простонала она под струями воды.

Рука скользнула к клитору, а палец в попке двинулся глубже. Она больше не обманывалась — это был не просто "душ". Она трахала себя в попку, и это было стыдно, но в ванной, под очищающим душем, такие грехи казались простительными.

Бетси легла на спину в ванне, раздвинув ноги. Вода била по груди, щекотала соски, пока она яростно тёрла клитор, а палец в попке исследовал глубины, словно любопытный змей.

— Ох, ох, ох, — выдыхала она с каждым движением. Тело затряслось, киска брызнула, сфинктер сдавил палец. Оргазм был извращённым, но таким сладким. Она зацепила палец внутри, усиливая ощущения, пока киска дрожала, удивляясь, почему всё внимание досталось попке.

— Пожалуйста, пожалуйста, — шептала она, сжимая клитор, представляя, что вода — это сперма, льющаяся на лицо, как наказание за её разврат.

Когда всё стихло, она лежала, переводя дух, с пальцем всё ещё в попке. Медленно вытащила его, тихо постанывая, осознавая, как глубоко он был. Схватив мыло, она отмыла палец трижды, не глядя на него, боясь увидеть грязь.

Это было наслаждением, но после оргазма вернулись стыд и вина. Она мастурбировала — грязно и отвратительно.

Закончив душ, Бетси решила забыть это и больше не повторять. Утро прошло без "приступов", и она снова поверила в себя. "Слава богу, это закончилось, " — думала она. Как и с любой болезнью, она боялась, что зуд останется навсегда. Но всё прошло, как всегда.

С улыбкой она шла через кампус к лекции о южноамериканских племенах. Рабочий день почти закончился.

Но тут она увидела Роберта Даффса — его худощавую фигуру и взъерошенные волосы. Он быстро шагал, словно убегая. И зуд вернулся — глубокий, в попке.

— О нет, — прошептала она, озираясь в поисках помощи. Прислонилась к дереву, вздрогнув от контакта. Перешла к другому, тонкому, чтобы ствол вошёл в ложбинку попки. Сжала сфинктер, вдавливая анус в кору, наклонившись чуть сильнее, скрывая лицо волосами. Но, почувствовав облегчение, поняла, что выглядит странно — и у неё лекция.

На занятии она не могла смотреть на Роберта. Каждый взгляд вызывал зуд, будто комар кусал её прямо в попку. Она ёрзала, сжимала сфинктер — помогало ненадолго.

Бетси попробовала прислониться к углу стола, делая вид, что отдыхает, но угол не доставал до ануса — платье было слишком плотным. Чтобы почесаться, пришлось бы нагнуться и вдавить попку в стол — студенты бы удивились.

К концу лекции она извивалась, будто в трусах муравьи или ей срочно нужен туалет.

Бетси поняла: так больше нельзя. Ещё одна такая ночь или день — и она сойдёт с ума. Надо искать помощь, и срочно.

Она решила обратиться к врачу. Медицина должна знать, как это лечить. У всех бывают похожие проблемы, верно? Это смущает, как поход к гинекологу, но тут ещё хуже.

Бетси отправилась в местный центр срочной помощи. К своему обычному врачу попасть было невозможно — ближайшая запись только через пару недель. Её всегда удивляло, что "постоянный" врач никогда не мог принять, когда она болела.

Можно было пойти в кампусную клинику — профессоров там принимали сразу. Но именно из-за статуса профессора она не хотела туда обращаться. Студенты, подрабатывающие там, могли увидеть её записи, а слухи по кампусу разлетелись бы мгновенно.

Больничный "скорый приём" тоже не подходил — её случай не угрожал жизни. Это была скорее срочность, не терпящая отлагательств. Её мучило острое, неотложное желание избавиться от проблемы.

Но, оказавшись в клинике, она заколебалась. Что написать в графе "жалобы"? "Зуд в анусе" — вышло неловко, щёки вспыхнули, когда она протянула листок администратору. К счастью, та даже не взглянула, занятая проверкой страховки.

С облегчением Бетси села в приёмной, оглядывая "конкурентов". Тут были порезы, сыпь, простуды, лихорадки — все постепенно исчезали в кабинетах. А она ждала. И ждала. И ждала.

Почему её не зовут? Некоторые, пришедшие позже, уже прошли. Наверное, медсестра сортировала по тяжести — жар или травма важнее зуда в попке. Лучше бы она написала что-то другое, и не только из-за стыда.

Сидеть становилось невыносимо — мысли о жжении и покалывании в анусе не отпускали. Она сжимала сфинктер, ёрзала, гадая, что думают другие. Вряд ли они догадаются, но, скорее всего, решат, что у неё проблемы с желудком. Слабое утешение.

Наконец её вызвали. В кабинете милая медсестра измерила давление и температуру, но спросила о причине визита. Бетси пришлось признаться:

— У меня дискомфорт... в анусе.

— Ох! — удивилась медсестра, не сумев скрыть реакцию. — Ну, доктор скоро придёт.

"Скоро" оказалось преувеличением — она прождала ещё 45 минут на осмотр, который займёт минут пять-десять.

Вошёл доктор — симпатичный, с отеческой внешностью. Хорошо это или плохо, она не знала.

— Что вас беспокоит, юная леди? — спросил он.

Бетси улыбнулась — давно её так не называли, кроме продавца из сна. Но, собираясь ответить, покраснела. Как сказать? Может, зря она пришла?

— Ох, да ничего серьёзного. Не буду тратить ваше время. Выставите счёт, и я пойду, — она встала.

— Нет, нет, садитесь, мисс Андерсон, — мягко остановил он. — Не волнуйтесь, я врач. Можете рассказать всё, это конфиденциально. И поверьте, я наслушался всякого, — хмыкнул он.

Смеётся он над её страхами или над прошлыми пациентами? Вдруг потом он будет хихикать с кем-то про неё? Но выбора не было — она зашла слишком далеко. Глубоко вздохнув, она прошептала:

— Это мой... мой анус.

Доктор сохранил серьёзность — профессионал. Удивление мелькнуло, но сменилось любопытством. В отличие от рутинных простуд и вывихов, это обещало быть интересным.

— Продолжайте, — кивнул он.

— Ну, там странное ощущение, — замялась она, краснея. — Будто зуд или покалывание, не пойму. Нанесла крем, стало лучше, но ненадолго.

Она умолчала, что помог скорее палец, а не крем, и про мазь продавца — ведь это был сон.

— Хорошо, что крем подействовал, — отметил он.

— Да, это необычный случай СРК. Давайте посмотрим? — предложил он.

— О, да, конечно, — согласилась она. Осмотр неизбежен — без него диагноза не будет.

Видя её тревогу, он спросил:

— Хотите халат?

Эти тонкие тряпочки с открытой спиной ей не нравились.

— Нет, не надо. Но... можно медсестру позвать?

— Конечно, если хотите. Она сейчас с детской лигой — делаем недорогие осмотры. Персонала мало, можете подождать её в приёмной. Мне нужен кабинет для других пациентов, — он отложил перчатки.

Ждать ещё? Нет уж!

— Не надо, всё нормально, — решила она, стягивая трусики под юбкой до щиколоток и шагнув из них. Держа их в руке, спросила: — Юбку снять?

Он оценил:

— Она тесновата, но справимся. Задерите её над попкой и наклонитесь над столом.

— Да, доктор, — тихо ответила она, с трудом задирая юбку, виляя бёдрами. Надо было переодеться дома во что-то свободное.

Доктор не смотрел, как она возится — профессионально равнодушен. Не очень лестно для женщины, но правильно для врача. Задрав юбку, она легла грудью на стол, чувствуя уязвимость.

— Мисс Андерсон, раздвиньте ягодицы руками, — попросил он.

— Да, доктор, — покорно ответила она, растягивая попку, словно выставляя анус напоказ всему миру. Конечно, только для него, но всё равно неловко.

— Хмм, — задумчиво протянул он, разглядывая её аккуратную дырочку.

Врачи, конечно, не должны испытывать вожделение к пациентам — это неэтично и нарушает клятву Гиппократа. Они входят в дома только ради блага больных, избегая соблазнов. Но клятва не запрещает любоваться милой попкой.

Доктор Уэлби улыбнулся — Бетси не видела его лица. Её анус будто подмигивал, нервно сжимаясь.

— Всё нормально, доктор? — спросила она, переминаясь с ноги на ногу под его взглядом.

— Мисс Андерсон, я ничего странного не вижу. Всё вполне нормально. Даже больше, чем нормально.

— Больше? — удивилась она. Как анус может быть "больше чем нормальным"?

— Да. Он симметричный, круглый, складочки ровные и пропорциональные. Честно, мисс Андерсон, у вас одна из самых красивых попок, что я видел, а повидал я немало.

Бетси покраснела, но уже от удовольствия. Продавец тоже хвалил, но он был сном. А тут — профессионал.

— Спасибо, доктор, — тихо сказала она, пряча улыбку.

— Зуд сейчас есть? — спросил он, приблизив лицо вплотную.

— Да, сэр, — призналась она, чувствуя его дыхание на коже ниже ануса — прямо у киски. Никто ещё не был так близко к её попке. Она сжала сфинктер, боясь пукнуть. Бывало ли такое с врачами?

— Хмм, — протянул он, сжимая растущую эрекцию. — Давайте заглянем внутрь.

— Да, доктор, — согласилась она, ожидая этого с тревогой. Продолжала держать ягодицы, чувствуя себя глупо, но готовая к осмотру.

Он открыл дверь и крикнул в коридор:

— Уильям, анальный расширитель у тебя?

Бетси тревожно оглянулась, не слыша ответа, но доктор кивнул.

— Доктор, — шепнула она, — мне держать дальше?

— Всё нормально, Уильям несёт расширитель. Скоро будет. Ждите.

— Хорошо, — ответила она, отпустив ягодицы.

— О, нет, нет, — поправил он, похлопав её по попке. — Держите, чтобы сфинктер не сжался.

— А, да, конечно, — она снова раздвинула ягодицы, косясь на приоткрытую дверь. Вдруг кто увидит? Лицо отвернула — лучше не знать.

Уильям пришёл быстро, постучав и войдя с расширителем. Его взгляд тут же упал на открытую попку Бетси.

— Вот он, доктор. Пытался разобраться, — сказал он, передавая инструмент, но не отводя глаз от её розочки и киски.

Бетси оглянулась — молодой парень, не похожий на врача. Она встревожилась.

— О, тогда останься, Уильям, — сказал доктор. — Не против, дорогая?

— Что? Ну, вообще-то...

— Отлично! Это прямо удача, — повернулся он к парню. — Уильям, это мисс Андерсон, профессор антропологии в Темплтоне, верно?

— Да, сэр, — робко ответила она. Зачем эти знакомства?

— Боже мой, у вас много общего! Уильям — студент Темплтона, будущий медик.

— О, это мило, Уильям, — выдавила она.

Он отвёл взгляд от её ануса, посмотрел в глаза, надеясь, что она не заметила его интереса.

— Спасибо. Кажется, я не был на ваших занятиях.

— Нет, наверное, — выдохнула она с облегчением.

Он шагнул ближе, чувствуя возбуждение.

— Может, запишусь на следующий семестр. Что будете вести?

— Эм, не знаю, расписание ещё не готово, — соврала она. Три курса уже были, но видеть его в классе после этого? Нет уж.

— Жаль, вы, наверное, отличный преподаватель, — вежливо сказал он.

Доктор прервал их:

— Тебе ведь недавно исполнилось восемнадцать, Уильям?

— Да, доктор Уэлби.

— Просто успокаиваю мисс Андерсон, что у нас нет несовершеннолетних стажёров. Это было бы неуместно, верно? — хмыкнул он. — С вами, раздвигающей ягодицы.

— Да, сэр, — согласилась она, не разделяя веселья.

— Ну, приступим, — сказал доктор. — Мисс Андерсон, залезайте на стол.

"Не мог раньше сказать?" — подумала она, отпуская попку и взбираясь на стол с белой бумагой.

— Как мне... в какой позе? — спросила она.

Доктор задумался, выбирая лучший ракурс для осмотра — и удовольствия.

— На локти и колени, попку к краю. Мы встанем между ног — оба посмотрим.

— Да, сэр, — тихо ответила она, стараясь не порвать бумагу. Это напоминало её сон, и, как в нём, киска начала теплеть. Стыд и возбуждение смешивались.

Она придвинулась к краю, выпятив попку. Два белых шара ягодиц сжались, но не скрыли анус и киску.

— В этой позе, пожалуй, можно не раздвигать, — заметил доктор.

"Хоть что-то, " — подумала она.

— Но на всякий случай раздвиньте эти жемчужные врата, — добавил он с шуткой.

Бетси снова растянула ягодицы.

— Сначала смазка. Уильям, хочешь сам?

— Я? Ого, конечно, доктор Уэлби! — обрадовался он.

— Не слишком увлекайся, а то мисс Андерсон подумает лишнее, — пошутил доктор, но с намёком.

— А, да, точно, — Уильям надел перчатки, не отрывая глаз от цели.

Доктор объяснил стажёру:

— У мисс Андерсон зуд и покалывание в анусе.

Бетси покраснела — хорошо, что лица не видно.

— Но пока я ничего не вижу. Как сказал ей, это одна из лучших попок за годы практики.

— Ну, я не знаю, доктор Уэлби, — признался Уильям. — Я не так уж много их видел.

Доктор хмыкнул.

— Тогда тебе повезло, будет на что посмотреть. Давай, капни смазки прямо на эту милую завитушку, и приступим. — Он повернулся к Бетси. — Сначала будет холодно, но скоро станет нормально.

— Хорошо, — робко ответила она. — Спасибо, — добавила за предупреждение.

— Ой! — всё равно пискнула она, когда ледяная смазка капнула на её горячую попку. Сфинктер рефлекторно сжался.

— Теперь, — наставлял доктор юношу, — хорошенько вотри. Даже протолкни немного внутрь. Пусть она будет хорошо смазана. — Он взглянул на пациентку. — Мы же не хотим, чтобы мисс Андерсон было некомфортно, верно?

— Мммм, — простонала Бетси, когда мягкий палец Уильяма коснулся её ануса, растирая скользкую смазку по всем складочкам её нежной кожи.

— О да, похоже, ей это нравится, — заметил доктор, уловив нотку удовольствия в её голосе. — Приятно, правда, мисс Андерсон?

— Да, наверное, — тихо призналась она.

— Это само по себе может быть диагностическим признаком, — добавил он, задумавшись о новых причинах её симптомов. — А теперь засунь палец внутрь, Уильям.

— Да, сэр, — откликнулся юноша и протолкнул палец в попку профессора.

— Ммф, — выдохнула Бетси, ощутив вторжение.

— Расслабьтесь, мисс Андерсон. Скоро закончим, — успокоил доктор, а затем дал Уильяму указание: — Покрути там хорошенько, как будто ввинчиваешь.

— Да, сэр, — с радостью ответил тот. Ни одна из его подружек не позволяла так играться с их попками. Если работа врача — это такое каждый день, то он точно выбрал правильную профессию. Улыбаясь, он крутил палец в узкой дырочке красивой преподавательницы. Расписание на следующий семестр ещё не готово, но он обязательно его найдёт. Антропология его не особо интересовала, но взять курс у профессора, чью попку он "исследовал", было бы круто. Хорошая оценка обеспечена, разве нет?

Попка Бетси извивалась и дрожала, к её стыду и их удовольствию. Не нужно было медицинского образования, чтобы понять: её движения говорили о наслаждении от пальца юноши.

Доктор заметил влагу на её половых губах и незаметно указал на это стажёру, не желая смущать профессора.

Уильям улыбнулся. Приятно осознавать, что он доставляет удовольствие женщине, да ещё привлекательной, взрослой, да ещё профессору своего колледжа. А уж сделать это, просто теребя её анус и прямую кишку — это было особенно впечатляюще. Он добавил большой палец, лаская внешние складочки, пока указательный крутился внутри.

Из губ Бетси вырвался тихий стон, и она начала откровенно насаживаться на палец, будто это был член.

— Думаю, хватит, — объявил доктор, не давая осмотру зайти слишком далеко. — Анус мисс Андерсон достаточно смазан, Уильям.

— Да, сэр, — с явным сожалением ответил тот, вытаскивая палец. Бетси пыталась удержать его сжатым сфинктером.

Доктор взял анальный расширитель. Он подумал поручить это Уильяму, но решил, что юноша ещё не готов. Приставив три сомкнутых прута к её анусу, он сказал:

— Сейчас будет немного давления, мисс Андерсон. Расслабьтесь, как будто выпускаете содержимое кишечника.

— Да, доктор, — шепнула она, не оценив намёка на столь личное. Последний раз о её "стуле" спрашивала мама, много лет назад. — Унх, — выдохнула она, когда прутья вошли внутрь.

— Да, всё отлично, никаких проблем. Можете отпустить ягодицы.

Она с облегчением это сделала.

Доктор аккуратно протолкнул расширитель глубже.

— Вы что-нибудь вставляли сюда, мисс Андерсон?

— Нет! — горячо возразила она, оскорблённая вопросом. — Никогда! — По крайней мере, наяву.

Доктор усомнился в её искренности — протест был слишком резким. Может, ей стыдно признаться при стажёре? Он мягко сжал рычаг, и прутья медленно разошлись, широко распахнув её анус.

— О боже мой, — ахнула она, вцепившись в стол. Странное, тревожное чувство! Это было не только унизительно — двое мужчин разглядывали её раскрытую попку, — но и неудобно, словно она потеряла контроль над сфинктером.

— Сегодня у вас был стул, мисс Андерсон?

Зачем он об этом?! Хотя причина понятна.

— Да, был, — выдохнула она.

— Твёрдый? Ничего необычного?

— Нет, сэр, — твёрдо, но тихо ответила она.

— Хорошо, это очень хорошо, — сказал он, изучая её прямую кишку. — Хочешь заглянуть в попку мисс Андерсон, Уильям?

Странно, подумал Уильям. Он никогда не мечтал стать проктологом. Кто вообще выбирает такую специальность? Хотя платят, наверное, неплохо. Но любопытно было заглянуть внутрь красивой женщины — вдруг её кишка сексапильнее других?

— Конечно, да, — согласился он и посмотрел.

Бетси казалось, что более открытой и униженной она быть не может — её попка распахнута так, что туда мог бы забраться мелкий зверёк.

Уильям не знал, что искать, но, похоже, ничего и не надо было.

— Ничего необычного, верно, Уильям? — спросил доктор.

— Да, сэр, точно.

— Ну, вытащим это, — решил он. — Пора заканчивать. — Он плавно извлёк расширитель и полюбовался ещё открытым анусом.

— Видишь, как долго он остаётся раскрытым, Уильям?

— Да, доктор Уэлби, — кивнул тот. Удивительно, как широко он растянулся. Можно ли так без расширителя? — Чёрт, туда почти кулак влезет.

Бетси застонала от стыда.

Доктор хихикнул. Непрофессионально, но стажёру простительно — опыта мало.

— Ага, будто зевает на тебя.

Дырочка и правда долго не закрывалась, словно ждала нового вторжения. Затем сфинктер медленно сомкнулся, как объектив камеры.

— Рад сообщить, мисс Андерсон, что с вашим анусом и кишкой всё в порядке. Вы совершенно здоровая женщина, физически, по крайней мере, — он похлопал её по попке.

— О, спасибо, доктор, — ответила она, радуясь этому. Приятно уходить от врача без диагноза. Но часть её желала, чтобы он нашёл что-то — лечимое таблеткой или мазью. Она начала опускаться со стола.

— О, нет, нет, — остановил он, игриво шлёпнув её. — Держите эту милую попку повыше. Надо вас очистить.

"Когда это кончится?" — подумала она.

Доктор взял антибактериальные салфетки.

— Будет холодно, мисс Андерсон, но потом приятно.

— Хорошо, — расслабила она сфинктер и чуть выпятила попку.

— Уильям, подержи её ягодицы. Профессору, наверное, надоело. Это по-джентльменски.

Бетси покраснела, когда юноша раздвинул её попку. Что хуже — делать самой или позволять ему?

Доктор приложил холодную салфетку, тщательно вытирая смазку.

Сначала холод обжёг, но скоро стал успокаивать, даже приятно покалывать. Она невольно вздохнула от удовольствия, и её анус снова начал "подмигивать".

— Да, очень милый анус, и, должен сказать, чистый. Вы хорошо за ним ухаживаете, мисс Андерсон.

— Наверное, — тихо ответила она.

— Да, да, — он взял вторую салфетку, хотя это было лишним. — У вас нормальный, здоровый анус, но очень возбудимый.

— Простите?

— О да. Вот сейчас он сжимается, как маленький шалун. Ему хочется стимуляции.

Бетси залилась краской.

— Ох, простите, — что тут скажешь?

Он взял третью салфетку.

— Нечего извиняться. Просто у вас чувствительный, беспокойный анус. Ого, вы даже увлажняетесь, — он провёл пальцем по её губкам, чтобы она поняла.

Это было ужасно стыдно, и она заёрзала от прикосновения к влажной киске.

— Эм, что мне делать?

— Если это вас беспокоит, на вашем кампусе есть психолог, специалист по таким вещам. Доктор Лоуэнштейн, кажется.

Как странно — она сама отправила Бобби к психологу, а теперь её отправляют.

— Отпусти её ягодицы, Уильям.

С сожалением тот повиновался, думая, не предложить ли профессору "лечение" на её курсе.

Доктор взял четвёртую салфетку и протёр ягодицы, придав им блеск.

— Но решать вам. Некоторым нравятся эти ощущения. Если они вас тревожат, сходите к ней. Или попробуйте гель с лидокаином или спрей-анестетик. Готово! Чисто, — он удержался от желания чмокнуть её попку. — Можете одеваться, мисс Андерсон.

Бетси не знала, чего хочет. Она была растеряна. К психологу идти не хотелось — унизительно. Она заметила, что мужчины смотрят, как она надевает трусики, но, к счастью, без похотливых улыбок.

— --

По пути домой Бетси зашла в аптеку за спреем-анестетиком, гелем с лидокаином и салфетками — на всякий случай. Дома она задрала юбку, спустила трусики, нагнулась, одной рукой раздвинула ягодицу и брызнула спреем на анус.

— Ой! — пискнула она, губы сложились в поцелуй, когда холодные капли защекотали нервы. Но вскоре всё стихло — анус "заснул".

— Ох, — удивилась она эффективности. Потрогала пальцами — ощущения были, но без искр. — Ну вот и всё, — выпрямилась она. — Отлично, — сказала она, хотя радости было меньше, чем ожидалось. Анти-климакс. Но всё же приятно избавиться от зуда. Её разум расслабился, как и попка, и она вздохнула с облегчением.

Вечером пришлось брызнуть ещё几次. Неужели это лечение? Не напрыскаешься же весь день. Перед сном она нанесла гель с лидокаином — вдруг подействует дольше.

Она легко заснула, готовая к снам. И вот в чём загвоздка.

Она оказалась в классе, стоя у задней стены, пока студенты писали тест.

Важнее было то, что она была голая — совсем. Её маленькие упругие груди торчали, соски затвердели от кондиционера. Лобковые волосы едва прикрывали толстые губки. Она схватила попку — да, сзади тоже голо.

Студенты не замечали, уткнувшись в тесты. Она присела, прикрыв грудь и киску руками, хоть и плохо.

На ней были чёрные туфли на каблуках, розовые чулки до бёдер и пояс. Может, поэтому она не заметила наготы утром? Босиком бы почувствовала бетон тротуара. Странно не заметить до сих пор, но что поделать — факт есть факт.

Что делать? Бежать? Студенты увидят, а до офиса далеко. Её уволят за стрикинг — кто ещё так делает? Как она дошла до класса незамеченной и не арестованной?

Но прошлое не важно. Надо решать сейчас. Спрятаться до темноты? Укрытий нет — только парты с студентами.

Есть её стол впереди. Можно залезть под него. Но как добраться незаметно?

Часы показывали — урок почти кончился. Она вела лекцию, и никто ничего не заметил! Почему — непонятно, но факт. Иначе бы парни пялились, кто-то побежал бы за охраной.

Если делать вид, что всё нормально, может, они не заметят? Или притворятся из уважения? Логики нет, но иного объяснения тоже.

Глубоко вздохнув, она встала, неохотно убрала руки от груди и киски, стараясь собраться. С ещё одним вдохом она пошла по проходу, будто ничего не случилось.

— Отвечайте на все вопросы, не пропускайте, — сказала она.

Но, миновав последний ряд, она услышала реакцию. Парни замерли от восторга, девушки — от шока. Что сказать, когда учитель голый?

Парни молчали — говорить значило рисковать исправлением "ошибки", а им всё нравилось. Если мисс Андерсон хочет так одеваться — их поддержка ей.

Тест забыт. Выбор между культурой Боливии и голой попкой учителя был очевиден.

Многие парни гадали, как выглядит преподавательница под костюмом. Никто не ждал такого откровения. У мисс Андерсон было красивое тело — плавные изгибы, белая кожа, милая попка. Каждый хотел шлёпнуть или сжать эту мягкую округлость, но это было бы слишком.

Бетси радовалась, что сзади тихо. Может, не заметили? Невероятно, но вдруг они просто вежливы? Щёки запылали — они точно разглядывают её голое тело.

Но привлекать внимание не стоит — это усилит стыд. Как-то на лекции расстегнулась пуговица на блузке. Парни, наверное, видели лифчик, но она не стала застегивать при всех. Лучше перетерпеть — если никто не скажет, то будто ничего и не было.

Это было сложнее, конечно, но логика оставалась той же. К тому же до конца урока оставалось совсем мало времени. Нужно лишь пережить эти последние минуты с минимальными потерями. Бетси продолжала идти по проходу, и головы студентов поднимались в шоке, словно её тело создавало волну, вздымающую их взгляды в своём следе.

Когда она дошла до передней части класса, никто уже не работал над тестом. Все глаза были прикованы к ней, послышались шепотки и смешки.

Теперь предстояло самое трудное: повернуться к студентам лицом и притвориться, что ничего необычного не происходит. Она глубоко вдохнула, развернулась, скрестив руки под грудью — так она подчёркивала свою власть. Это также приподнимало её грудь. Сиськи у неё были небольшие и не обвисали, но раз уж они на виду, пусть выглядят лучше всех. Поддерживаемые руками, они казались бодрыми и довольными, а соски торчали вверх, словно маленькие солдатики.

Но, увидев лица студентов, она поняла: они точно знают, что она голая. Надеяться, что они не заметят, было слишком наивно — такое возможно только в фантастике или во сне. Она вздохнула с тоской — если бы это был сон! Это было бы так здорово. Но как бы она ни попала в эту передрягу, надо продолжать. Она решила взять быка за рога.

— Да, да, ваша учительница голая. На ней нет одежды... Ну, почти нет, — поправилась она, осознав, что розовые чулки, пояс и туфли только усиливают провокацию. Это точно не входило в её планы!

Она продолжила лекцию:

— Вы все старше восемнадцати. Некоторым девятнадцать, может, даже двадцать. Пора вести себя как взрослые. Да, ваша учительница голая, но сейчас ничего не изменить. Уверена, вы все видели голых женщин. Ваша задача — закончить тест. Моя, как преподавателя, — учить. Давайте делать то, что должны.

— Да, мисс Андерсон, — послушно ответили несколько студентов, хотя пара парней ухмылялась. Бетси покачала головой — какие же они иногда незрелые.

Она опустила руки, надеясь, что грудь не "упадёт". Знала, что этого не будет, но всё равно чувствовала неловкость. Интересно, привлекательна ли её киска? Ей самой она никогда не казалась красивой. Почему самая женственная часть тела не может быть самой прелестной?

На миг она подумала, как было бы здорово, если бы существовали салоны красоты для кисок. Она ведь почти ничего не делала с волосами там внизу. Какая уважающая себя женщина игнорирует причёску? А макияж для киски? Ей были знакомы только спреи и очищающие средства — будто её можно только приглушить, а не украсить. Какой потенциал!

Но поздно об этом думать. Она прошлась вдоль доски, как обычно, проклиная свои дерзко подпрыгивающие сиськи. Хорошо, что они не большие и висячие — это было бы хуже. Хотя, может, и лучше? Их скромный размер всегда немного огорчал её. Глупо, конечно — женщина не сводится к груди. Но всё же хотелось бы чего-то более заметного. Её сиськи были как у юной девушки, если не хуже.

Парни, конечно, так не считали. Они заворожённо следили за колыханием её аккуратных грудок. Круглые, с длинными острыми сосками — из-за небольшого размера те казались ещё выразительнее. В тот момент многие клялись, что это лучшее, что они видели, хотя, конечно, их восхищение подпитывалось тем, что это грудь учительницы. В комнате не осталось ни одного вялого члена.

Бетси повернулась спиной к студентам, якобы чтобы записать домашнее задание на доске. Её попка покачивалась, а она пару раз кокетливо выгнула бёдра, придавая ягодицам изящные изгибы.

Если быть честной, она повернулась ещё и потому, что считала попку одной из своих лучших черт — наряду с глазами. У неё были чудесные зелёные глаза, такие притягательные. Она даже обернулась к студентам, объясняя задание, чтобы показать сразу две свои "изюминки". Наклонилась чуть сильнее, добавляя попке упругости. Им это понравится.

Парням точно понравилось, а вот девушки отводили взгляды, чувствуя больший стыд, чем сама Бетси — если она вообще ещё его испытывала. Кажется, она начинала наслаждаться своим шоу, что смущало девушек ещё больше.

Бетси повернулась лицом, выпятив грудь, чтобы придать ей значимости.

— Есть вопросы? — Она заложила руки за спину и терпеливо ждала, мило улыбаясь и покачивая бёдрами, будто нарочно привлекая взгляды к своей киске — хотя парням и не требовалось побуждений.

Студенты замерли в изумлении, что радовало мисс Андерсон. Как часто женщина её возраста может заставить целую комнату молодых людей онеметь просто своей красотой? С новой уверенностью она шагнула вперёд.

Идя обратно к задней части класса, она сказала:

— Проверьте все вопросы теста, убедитесь, что ответили на каждый. Пустой ответ всегда неверен, любой ответ иногда правильный.

На полпути, миновав парту Роберта (почему он пересел?), карандаш Мэри Сью скатился на пол и остановился у носка её туфли. Бетси улыбнулась девушке и нагнулась за ним, попка взмыла вверх, к восторгу Роберта, сидевшего прямо за ней слева.

— Давай подниму, — предложила она, глядя в глаза Мэри Сью, чьи глаза округлились от шока при виде голой учительницы, безразличной — или даже довольной — тем, что сейчас выставит ягодицы перед парнями сзади.

Роберт был в восторге от вида её поднимающейся и раздвигающейся попки. Ни одна луна ночью не всходила так величественно и похотливо. Его улыбка ширилась вместе с её ложбинкой. Бетси даже задержалась на максимальной высоте, выгнув спину и выпятив ягодицы.

Вдруг что-то ткнулось ей прямо в анус — и довольно сильно. Теперь её глаза расширились от шока. Что это?!

И это не прекращалось — что-то упорно лезло внутрь. Она удивилась, что не отпрянула сразу. Просто стояла, позволяя этому проникнуть. Почему она не двигается? Замерла? Может, лучше не шевелиться. Она велела студентам вести себя естественно — если они делают вид, что её нагота в порядке вещей, то и она должна. Расслабила сфинктер, и оно скользнуло внутрь.

— Хм, — сказала она деловито, будто ощутила лёгкий спазм. Выпрямилась и оглянулась. Это был карандаш. Она раздала их с тестом — вторые номера для бланков. Бобби засунул свой ей в попку. Видимо, он ему больше не нужен.

Она закатила глаза. Почему эти юнцы такие незрелые? Засунуть карандаш в попку! Как теперь учить с серьёзным лицом? Какой авторитет сохранить с карандашом в заднице? Сзади послышались смешки — наверное, выглядело нелепо. Придётся признать это. Хорошо хоть он вставил ластиком вперёд.

Она покачала попкой, крепко сжав карандаш сфинктером, глядя, как он болтается. Как и раньше, надо продолжать, будто ничего странного.

— Да, отличная идея, Роберт, — сказала она, развернувшись к доске, карандаш торчал сзади, как жёсткий хвостик. — Закончив тест, несите его сюда, вперёд. — У стола она нагнулась, выгнув спину и выпятив попку. — Карандаши можете засунуть туда.

Студенты закатили глаза. Необычное предложение от учителя, но многим парням оно пришлось по душе.

Бетси повиляла попкой, подчёркивая свои слова.

Многие парни решили, что тест закончен, некоторые проигнорировали её предупреждение ответить на все вопросы — те, у кого были карандаши. Другие пожертвовали своими — пусть останутся у неё для других уроков. Они поспешили вперёд, кладя бланки справа, а карандаши аккуратно вставляя в попку учительницы.

Бетси отвечала "Спасибо" после каждого нового карандаша.

Первые справились легко. Она напоминала:

— Ластиком вперёд, — и, когда парень слушался, добавляла: — Спасибо, милый. Хороший мальчик.

Несколько парней пытались засунуть карандаши в киску — возможно, из заботы, думая, что попка переполнена, — но она шутливо их одёргивала, оглядываясь:

— Нет, нет, не шалите.

Было неудобно — анус растягивался всё шире, — но Бетси знала, что выдержит. Визит к доктору это доказал. К тому же ей нравился вызов и ощущения. Первые карандаши лишь дразнили, но с каждым новым казалось, будто член внутри растёт всё больше. Дыхание участилось, попка дрожала от болезненного удовольствия. Иногда парню или девушке приходилось просить её не двигаться — боялись поранить её или себя остриями карандашей, торчащих как маленькие копья.

Некоторые парни украдкой трогали её ниже ануса, якобы поддерживая, пока вставляли очередной карандаш, сжимая киску другой рукой. Ей это не мешало — прикосновения были нежными, уважительными, и она невольно вздыхала от удовольствия, хоть и смущалась, что они чувствуют её тепло и влагу. Иногда она протестовала, вызывая неискренние извинения и смешки парней, а также хмурые взгляды девушек.

Последним, как и ожидалось, был Роберт — он дождался конца очереди. Его карандаш был первым, и логично, что последним тоже.

— Хотите ещё и мою ручку, мисс Андерсон?

— О, Бобби, да, если влезет. Их уже много, но я справлюсь. Растяни ещё сильнее, если сможешь, — она похотливо приподняла попку.

Роберт обхватил её киску рукой и даже засунул палец в мокрую щёлку. Она не возражала — он заслужил поблажку, ведь из-за него всё началось. Пока он проталкивал толстую ручку сквозь кучу карандашей, она ощутила, как его палец шевелится в её киске. Тело задрожало от оргазма.

Бетси проснулась, дрожа в оргазмическом экстазе.

— О нет, — простонала она от похоти и разочарования. Спрей и лидокаин не помогли — её анальное влечение прорвалось наружу. Она потянулась назад, засунув палец в попку, пока оргазм захлёстывал её тело и разум. — Нет, нет, нет, — всхлипывала она, отдаваясь первобытному наслаждению.

— --

Как и после сна о продавце, утром она чувствовала себя намного лучше. Но это утро было особенным — она знала, что делать.

После душа она отказалась от спрея и крема. Хватит с неё. Утро прошло с дискомфортом — анус зудел и покалывал к началу первого занятия, — но если такова судьба, она примет это, как приняла наготу во сне. Иногда жизнь подкидывает сюрпризы, и остаётся только смириться.

На обед она поехала в единственный в городе магазин для взрослых у шоссе — для дальнобойщиков и любопытных одиночек. Удалённость спасала от протестов местных. Всех волновали посетители такого места, и Бетси была одной из них. Она купила несколько вещей, включая мазь, похожую на ту, что предлагал продавец во сне. Может, надо было послушать его с самого начала.

В офисе она тщательно очистилась (включая внутренности) и закончила салфетками. К дневному уроку с Бобби она была готова. Улыбнулась и поздоровалась со студентами. Когда вошёл Роберт, она позвала его к столу.

— Роберт, у меня кое-что для тебя.

— Что?

Она поманила его ближе.

Он подошёл, озадаченный.

— Дай руку, — сказала она.

Он протянул, ещё больше смутившись. Она вложила в его ладонь странный предмет размером с телефон, сжав его пальцы, чтобы никто не увидел.

— Используй осторожно, незаметно и с уважением, — шепнула она ему на ухо.

Загадочно. Он вернулся на своё место в конце класса.

Там он разжал руку — пульт с кнопкой вкл/выкл. Посмотрел на мисс Андерсон — она улыбнулась.

— Ничего не начинайте, пока я не начну лекцию, — объявила она всем.

Никто не понял, но Роберт чувствовал, что это для него. Что это за штука?

Когда все расселись, Бетси начала лекцию о необычном южноамериканском племени.

Роберт выждал пять минут, не зная зачем, и щёлкнул переключателем.

— Ой! — пискнула Бетси, ощутив, как большие яйца в её попке задрожали и закрутились. Она купила анальные яйца-мастурбаторы — шесть штук на верёвке. В магазине были наборы с одним, двумя, четырьмя и шестью яйцами. Она взяла с двумя и шестью, и сейчас в ней были все шесть. Сдерживаться она не хотела.

Сначала в офисе она попробовала набор с двумя — понравилось. Проверяла и шум — многие такие штуки гудят, даже в попке. Её успокоило, что они тихие, и приятно возбудило.

Вставить шесть было непросто, даже с мазью, которая добавляла покалывания. Когда все оказались внутри, сидеть было неудобно, особенно на жёстком стуле. Но это неудобство приносило грязное, запретное удовольствие. Словно сильный позыв "по-большому", но вместо этого — чувство полного заполнения, будто её обслуживает огромный член с шестью шишками, шевелящимися в разные стороны. Очень здорово!

Она вцепилась в стол и прикусила губу.

— Мисс Андерсон, вы в порядке? — спросила Джуди с первого ряда.

— О да, Джуди, — выдохнула она, опираясь на стол. — Просто спазмы в бедре. Играла в теннис, потянула мышцу. Скоро пройдёт.

Это нервировало — будто шесть живых капсул извивались в попке, пытаясь выбраться и сводя её с ума.

Роберт заботливо выключил устройство. Его член напрягся в штанах. Мисс Андерсон дала ему пульт от вибратора? Неужели правда?

Бетси взглянула на Бобби, отвернулась и пошла к доске.

— Да, как я говорила, у общества Каллипигов были уникальные пристрастия, — она писала на доске, объясняя классу.

Роберт снова щёлкнул переключателем — отчасти чтобы проверить, правда ли то, что он подозревал.

Его эксперимент подтвердился.

Бедро мисс Андерсон дёрнулось, попка слегка задрожала, пока она писала на доске. Почерк стал неровным, голос дрожал.

— Да, э-э, женщины Каллипигов уделяли много внимания украшению... акценту на привлекательности своих... ягодиц, — её собственная попка извивалась, будто иллюстрируя слова, что вызвало смешки в классе.

Она обернулась к студентам.

— Давайте вести себя как взрослые. Тут не над чем смеяться. Турнюры, как вы знаете, были популярны у нас в конце XIX века.

Вернувшись к доске, она изо всех сил старалась писать ровно и держать попку неподвижно, но это было мучительно сложно. Смешки стихли, но не прекратились.

— Некоторые антропологи считают, что общество Каллипигов... — она замялась, сдерживая себя, — использовало анальный секс как основной способ контроля рождаемости.

Смешки усилились.

Она снова повернулась.

— Хватит. — Взгляд упал на Роберта, пока яйца дрожали в её попке. — Анальный секс — разумный и естественный способ выразить привязанность, любовь к девушке.

Класс замер, ошеломлённый её словами. Девушки чувствовали неловкость, многие сжали сфинктеры.

Роберт широко улыбнулся.

Она вернулась к доске, закончила писать и направилась к стулу, стараясь сохранить лицо, пока шесть яиц шевелились внутри. Казалось, её попка полна цыплят, рвущихся из скорлупы.

Теперь она жалела, что не надела трусики. Они бы удержали яйца на месте. Какой позор, если бы они выпали на уроке!

Решение отказаться от трусов было спонтанным. Ей нравилось ощущение свободы, когда она шла через кампус — прохладный воздух касался кожи под юбкой. Осознание собственной дерзости ускоряло пульс, будоражило киску и анус. Без трусов попка казалась ещё соблазнительнее. Она пару раз останавливалась, подбирая с земли камешек или ветку, чтобы юбка натянулась на голых ягодицах. К началу урока она была готова к игре с Бобби.

Но теперь мысль о выскальзывающих яйцах пугала. Она сжала сфинктер, и вдруг вибрация стихла. Глубокий вздох облегчения вырвался из груди. Слава богу, всё закончилось. Она посмотрела на Бобби в конце класса — он всё ещё ухмылялся.

— Рассматривая обычаи экзотических культур, — продолжила она, голос был слегка хриплым, — важно проявлять сдержанность, осторожность, — её глаза снова встретились с глазами Роберта.

Он понял намёк. Оставил её в покое — не хотел быть жадным или жестоким. Она могла бы подойти и забрать пульт, но это рисковало раскрыть всё студентам. Ей бы это не понравилось. А главное — он уважал её желание. Она подарила ему нечто, за что любой студент был бы благодарен. Он не собирался этим злоупотреблять.

Бетси ценила его передышку. Как бы ей ни нравилось, нужна была мера. Пока вибрация не возвращалась, она приходила в себя и меньше боялась, что яйца выпадут. Они же связаны верёвкой — даже если одно-два выскользнут, останутся под юбкой. Удерживая четыре, она в безопасности. Хотя проверять не хотелось. Иногда казалось, что первое яйцо стучится в дверь, будто ей срочно нужен туалет.

Роберт долго сдерживался, наслаждаясь воспоминаниями. У него был свой секрет — твёрдый член в штанах. Он положил левую руку на него, оглядываясь, чтобы никто не заметил, как он осторожно трёт большой палец по набухшей головке, проступившей сквозь ткань.

Но в какой-то момент его член и напряжённые яички потребовали большего — зрелища, чтобы поддерживать огонь. Не выдержав, он снова щёлкнул переключателем.

Бетси в этот момент наклонилась над партой в третьем ряду, рядом с проходом Роберта. Момент был удачным — попка уже чуть выпячена, словно просила об этом, и это было не случайно.

Прошло много времени, и она гадала, почему Бобби не включает яйца. Решила его спровоцировать. Попросила у Мэри Сью показать записи с прошлой лекции и нарочно наклонилась, выставив попку к Роберту.

— Ох! — выдохнула она, когда яйца ожили, но быстро взяла себя в руки и сосредоточилась на записях. Парень позади получил особое удовольствие — он видел вблизи, как попка учительницы, обтянутая юбкой, едва заметно дрожит. Казалось, она нарочно его дразнит — не дело для преподавателя. Его член тоже напрягся. Он оглянулся — некоторые студенты тоже заметили, глаза блестели от восторга, другие отводили взгляд в смущении.

Но Роберт выключил устройство, не дав ситуации выйти из-под контроля.

— Да, кажется, всё верно, — сказала Бетси, выпрямляясь и одёргивая юбку. — Ну, э-э, рассмотрим моду Каллипигов. Их юбки плотно облегали ягодицы, которые часто... — она оглянулась на класс и чуть выпятила попку, — были без белья, что делало их ещё соблазнительнее для юношей племени.

Так продолжалось до конца урока. Бетси получала передышки — короткие или долгие, — а затем переключатель щёлкал, и ей приходилось сдерживаться: извиняться за "спазмы в бедре", хвататься за парту, стул или даже плечо студента, пока попка дрожала.

Студенты начали жалеть её — она выглядела измученной болью. Джуди предложила сходить к врачу, но Бетси уверила, что уже была и спазмы безвредны, скоро пройдут.

Но эти "спазмы" были странными — её лицо выражало не только боль, но и удовольствие, слышались тихие стоны. Некоторые заподозрили, что она наслаждается, что казалось очень любопытным.

К концу урока Бетси выглядела выжатой, махнув студентам уходить, опираясь на стол, с раскрасневшимся лицом и тяжёлым дыханием.

Студенты вышли, кроме Роберта.

Когда все ушли, Бетси закрыла дверь. Следующий урок тут будет только через час. Запереть нельзя, но уединение возможно.

Она вернулась к столу, смахнула мел, книги и записи в сторону и забралась на него — в туфлях это было непросто. Оглянулась на Бобби, всё ещё сидевшего сзади, гадающего, что делать.

Ждать ответа пришлось недолго. Она повернулась спиной, посмотрела через плечо, присела на стол и медленно задрала юбку, открыв его жадным глазам голую попку в позе, будто собирается помочиться. Похотливая поза. Глаза Роберта округлились. Неужели она это сделает? Чёрт возьми!

А затем, к его изумлению, её лицо напряглось, будто она действительно пытается "сходить по-большому".

Он никогда не думал, что увидит такое — даже в браке. Разве жёны показывают мужьям такое? Сомнительно (и хотят ли мужья?). А тут — учительница на столе в классе!

Конечно, она не собиралась этого делать — какой ужас! Но выглядело именно так. Роберт встал и подошёл, прибыв как раз к тому моменту, когда из её растянутого ануса показалось что-то белое и гладкое.

Ну конечно! То, что он включал и выключал, было в её попке, а она пыталась это вытащить. Он думал, это в киске, как обычный вибратор. Это куда лучше! Жаль, что не понял раньше — включал бы чаще. Может, помочь? Засунуть палец и вытащить?

Вдруг Бетси громко выдохнула, и большое яйцо медленно выдавилось через сфинктер, растягивая его всё шире.

— Ох, пожалуйста, — простонала она, неловко чувствуя себя перед юношей. Не думала, что будет так трудно. И вдруг яйцо, дойдя до середины, выскользнуло, и она облегчённо выдохнула.

Роберт был заворожён. Это было чертовски непристойно и невероятно эротично. Яйцо висело на верёвке. Есть второе?

Бетси замерла, восстанавливаясь после первого, собираясь с силами, первое яйцо всё ещё болталось под её присевшей попкой. Глубоко вдохнув, она начала работать над вторым. О неловких казусах не беспокоилась — перед уроком всё тщательно очистила. Пукнуть — да, но пути назад нет.

С гримасой и напряжением она давила, пытаясь вытолкнуть второе. Теперь ясно — они не выпадут случайно. Их вытащить — целое дело. И вот второе яйцо медленно показалось на глазах у заворожённого Роберта.

Будто курица несёт яйца, но наоборот, извращённо. Глаза Роберта расширились, пока анус учительницы растягивался, пропуская большое белое яйцо. Казалось, ничего такого большого раньше не выходило — хотя он не знал её привычек.

— Пожалуйста, пожалуйста, — стонала она, выталкивая второе, и облегчённо вздохнула, когда оно выскользнуло.

Два яйца висели на верёвке, первое лежало на столе.

Роберт был впечатлён. Три внутри? Его собственный анус сжался от такой мысли.

Бетси решила привлечь юношу — не хотела мучиться со всеми.

— Бобби, помоги учительнице вытащить остальное.

— О да, мисс Андерсон, конечно! — Он схватил первое яйцо и опустился на колени, чтобы лучше видеть её попку.

— Осторожно, Роберт.

— Да, мисс Андерсон, буду. — Он потянул яйцо. Как с пластырем — быстро или медленно? Ей, может, нравится медленно, да и смотреть интереснее.

Ему вытащить было легче, чем ей выдавить, и он ухмыльнулся, когда третье яйцо начало растягивать её сфинктер.

Бетси застонала от смеси дискомфорта и удовольствия, а затем вздохнула с облегчением и потерей, когда оно вышло.

Ещё одно? Роберт тянул дальше — как фокус с платками, бесконечный. Но это было весело, и он медленно вытащил оставшиеся три, последнее выскочило и ударилось о стол. Он с тоской посмотрел на её анус, зияющий пару секунд, прежде чем закрыться.

Бетси ещё посидела на корточках, приходя в себя, привыкая к пустоте в попке. Хорошо, но немного одиноко.

Оглянулась на Бобби, стоявшего на коленях у стола, улыбающегося, разглядывающего её анус. Покраснела:

— Спасибо, Бобби.

Он посмотрел вверх, смутившись, что она застала его за этим.

— О, э-э, да, мисс Андерсон, не за что.

Она опустилась на колени на столе, попка выпятилась за край, ягодицы раздвинулись, уставший анус подрагивал.

— Красиво, Бобби? — спросила она.

Роберт встал, чтобы разглядеть.

— О, мисс Андерсон, это прекрасно, — искренне ответил он.

Она хихикнула от смущения и благодарности. Может, доктор прав? Сфотографировать бы крупным планом, чтобы самой оценить. Улыбнулась этой мысли, достала из сумки банку салфеток и протянула Роберту.

— Не против почистить учительницу, Бобби?

Он с радостью согласился. Стирать мел с доски — долг студента, а это куда лучше. Вытащил несколько салфеток, не разделяя их — так сильно хотел начать.

Чистить не требовалось, но ей нравилось, когда он это делает, и она знала, что ему тоже. Когда-то студенты любили такие услуги для учителей. Приятно вспомнить.

Роберт заметил, что чистка не нужна, но не торопился, наслаждаясь интимным моментом, исследуя каждый изгиб её ануса. Она ёрзала, когда он касался чувствительных мест. Даже засунул палец внутрь, обернув салфеткой, ненадолго.

— Роберт, — поддразнила она, — не шали.

— Да, мисс Андерсон, — послушно ответил он, сжимая член левой рукой. Хотелось её трахнуть там, но это слишком.

— Всё чисто? — спросила она, кокетливо покачав попкой.

— О да, очень чисто.

— Блестит?

Чтобы доказать, Роберт наклонился и прижался лицом к её попке, коснувшись языком ануса.

— О, Бобби! — ахнула она от удивления и восторга. Это было невероятно приятно. — О, Роберт, — простонала она, пока его язык скользил по её звёздочке. Ощущения были яркими, всепоглощающими.

Она извивалась так, что ему пришлось схватить её ягодицы, чтобы удержать язык на месте. Он попытался засунуть его внутрь, вдавливая лицо в мягкие щёки.

Бетси поняла его цель и расслабила сфинктер, пуская его внутрь.

Язык вошёл неглубоко, но это было волнующе — её анус обхватил его, словно обнимая, сжимая.

Она просунула руку между бёдер, теребя клитор, пока его язык шевелился в попке. Неправильно, но восхитительно.

Вдруг она отстранилась — не потому, что не выдержала (хотя оргазм был близко), а чтобы сделать больше, в том числе для него.

Достала из сумки крем для рук — лучшую смазку, чем магазинная мазь. Нанесла его на пальцы и смазала анус. Протянула крем Роберту, отползла на другой конец стола, опустила лицо на поверхность, высоко подняв попку.

— Роберт, трахни мисс Андерсон в попку, как хороший мальчик, — шепнула она.

Повторять не пришлось. Роберт забрался на стол, спустил штаны и боксёры до щиколоток и осторожно приблизился, выдавливая крем на головку члена. Можно было снять всё, но он боялся, что кто-то войдёт.

У её попки он оглянулся на дверь. Риск был — комната свободна, но вдруг кто-то зайдёт? Они могли влипнуть. Бетси уловила его сомнения.

— Дам тебе бонус на тесте, если сделаешь, — пошутила она, и оба улыбнулись. Конечно, это невозможно — несправедливо к другим. Администрация бы не одобрила. Хотя, если предложить всем — и парням, и девушкам, — сейчас она была бы не против.

Роберт понимал, что может влипнуть в неприятности, но сейчас его твёрдый член думал за него, и все мысли сводились к тому, чтобы проникнуть в тугую попку учительницы. Он приставил головку прямо к её аккуратной розовой звёздочке.

— Мммм, — вздохнула мисс Андерсон, ощутив мягкое касание его члена. Она снова сосредоточилась на расслаблении. — Медленно, но уверенно, — шепнула она.

— Да, мэм, — ответил он и попытался протолкнуть его в эту узкую, сжатую дырочку.

Его не удивило, что это сложно, даже со смазкой. Он знал, что так будет. Попка намного меньше и туже киски. Но это и делало процесс таким увлекательным и волнующим.

Он надавил ещё раз, но безуспешно — ствол даже чуть согнулся.

— Сильнее, — простонала Бетси, прижимая попку к его члену. Никогда ещё член не казался ей таким тараном.

Роберт решил использовать вес тела, позволяя ему самому вдавиться в неё, и вдруг головка проскользнула внутрь. Сфинктер широко раскрылся — шире, чем с яйцами, — и тут же плотно захлопнулся вокруг ствола, чуть ниже венчика.

— Ммммм, — выдохнула Бетси, снова просунув руку между бёдер, чтобы тереть клитор, наслаждаясь членом в попке — или, скорее, под попкой, учитывая их позу.

Роберт замер, смакуя момент: как её анус и прямая кишка крепко обхватывают его головку, как выглядит её аккуратная попка, торчащая вверх. Ещё недавно она казалась шокированной идеей анального секса, а теперь его член глубоко в ней. Её попка такая круглая, невинная; его член — такой непристойный внутри неё. Иногда жизнь складывается замечательно. Он надавил, загоняя глубже.

— Унх, — выдохнула Бетси от резкого толчка. Это свершилось. Наконец-то. И это было чудесно, необыкновенно, правильно. Она сжала сфинктер и подалась назад, встречая его движение, не переставая яростно тереть клитор. — Да, Роберт, — выдохнула она, — трахай попку своей учительницы этим большим, плохим членом.

Роберт так и сделал, ускоряя толчки, вгоняя член как можно глубже, затем оттягивая назад — не до конца, чтобы головка не выскользнула, — но достаточно, чтобы по-настоящему оттрахать её попку поршнем. Она была чертовски тугой, и это было чертовски приятно.

— Ммммм, — стонала Бетси, ощущая глубокое удовлетворение от того, как член юноши вонзается, качает и погружается в её попку. Да, это было неприлично и грязно. Кому-то показалось бы отвратительным, мерзким. Но не для мисс Андерсон и Роберта. Для них это было просто охрененно здорово.

Роберт трахал её попку, насаживая её с животной страстью, сильнее, чем любое животное, и это было так приятно, так насыщенно, так всепоглощающе. Она никогда не чувствовала себя такой заполненной, удовлетворённой, выебанной.

Когда его толстая головка достигла самой глубокой, тёмной точки в её попке, она сжала его, удерживая внутри, прижимая пальцы к клитору, щипая его изо всех сил. Оргазм захлестнул её тело, волны блаженства накрыли все чувства, тело дрожало, словно в лёгком припадке.

Роберт не всегда понимал, когда девушка кончает, но тут всё было очевидно. Осознание, что он довёл учительницу до оргазма, трахая её в попку, заставило его член дёрнуться и излиться глубоко внутри.

— Мисс Андерсон, — выдохнул он, не зная, не расстроится ли она, не захочет ли, чтобы он вытащил, хотя предупреждать было поздно.

— Да, да, — выдохнула она, потерянная в оргазме, её попка набита его толстым членом, — наполни мою попку своей спермой.

Роберт упал на её спину, обхватив её грудь через костюм. Он не был уверен, можно ли — студент должен спросить разрешения, прежде чем лапать сиськи учительницы, — но вежливость давно улетучилась, пока его член продолжал выплёскивать сперму в её прямую кишку.

Каждый оргазм прекрасен, и сравнивать их, возможно, неправильно, но этот Роберт запомнит навсегда. Его тело содрогалось от первобытных волн блаженства, извергая потоки спермы, заполняя попку учительницы, а затем вытекающие из переполненной прямой кишки, стекая к её киске.

Бетси блаженно улыбалась, чувствуя, как её попка наполняется спермой юноши. Вот это мазь, крем — куда лучше, чем у того продавца. Её огорчало, что сперма вытекает, стекает по бёдрам, но это малая плата за такое глубокое удовлетворение.

Когда всё закончилось, они ещё постояли так, не желая разъединяться, не желая завершать. Но надо было слезть со стола до прихода студентов на следующий урок.

Роберт медленно вытащил член, стараясь не вытекать больше спермы, но немного всё же вылилось.

Он вежливо вытер её свежими салфетками.

Пока он это делал, Бетси достала из сумки вибратор с двумя яйцами. Закончив, она вставила их внутрь. Ей нужно было чем-то заткнуть попку, чтобы сперма не вытекала. К тому же приятно ощущать, как яйца и сперма плещутся вместе. Шесть яиц могли бы выдавить сперму, а не удерживать её.

Той ночью она спала блаженно и спокойно. Никаких тревожных снов, никаких пробуждений в стыдливом оргазме. Даже зуд, покалывание и чесотка со временем утихли, пока Бобби продолжал навещать её в офисе.

— --

Надеюсь, вам понравилось! Писать было весело. Буду рад вашим предложениям, и, если не сложно, проголосуйте!