Утро у Димки началось с того, что его бесцеремонно разбудили, сперва тихонько пощекотав за ушком и под подбородком, а потом и вовсе нахально потянув за нос.

— Хватит дрыхнуть, засоня. – Весело объявила недовольно сощурившемуся спросонья парню склонившаяся над ним рыжеволосая головенка. – Ника с Наташей уже снаружи переговариваются.

Все-таки трудно быть совенком в компании жаворонков. Что Наташка, что Никита с Татьяной по утрам взлетают ни свет ни заря и другим поспать не дают. Одна радость в сегодняшней побудке: убедиться, что ночь с Таней тебе не приснилась, а в самом деле была, и даже можно, пока они рядышком, еще немножко похулиганить. Димка обманно тягуче и сонно приподнял руку и вдруг одним быстрым движением облапил девчонку и резко притянул к себе с явным намерением поцеловать и потискать. Татьяна со смехом плюхнулась к нему на грудь, ничуть не ускользая от его домогательств, и, лежа на парне сверху, сама обняла его, охотно подставляя губы для поцелуев. Впрочем, сильно разгуляться Димке не дала и, когда его ручонки попытались с голой попы переехать на более интересное место, притормозила кавалера.

— Дима, не увлекайся. Уже утро и нам с тобой больше безобразить не положено. И Никита с Наткой могут услышать.

Похоже было, что Таньку останавливало именно последнее обстоятельство, а не обязанность закончить поутру их аморальные развлечения. И это было приятно. Выходит не одному Димке прошедшая ночь по вкусу пришлась, но и Танюшке тоже.

— Жаль. – Тоном искусителя отозвался Дима, выпуская девушку из объятий. – Я бы не отказался от еще одного разика. И не только напоследок.

— Ну может быть, когда-нибудь. – Хихикнув, неопределенно крутнула ладонью Татьяна, садясь на постели. – Слушай, я схожу умыться в твоей рубашке, а то купальник на улице остался висеть. Не в прозрачных же трусах бегать.

— Бери, конечно. – Димка тоже сел, нашаривая в полумраке трусы и шорты. – Она тебе за платье сойдет. Правда, очень мини.

— Ну даже если голая попа чуть-чуть сверкнет, не страшно. – Отмахнулась Танька, откидывая полог палатки. – Не по проспекту идти.

Яркий свет солнечного утра ворвался внутрь, заставив Димку сощуриться. Погодка сегодня классная, опять будем загорать-купаться до самого вечера. Проводив взглядом, стебанувшую не иначе как по неотложным делам в сторону растущих неподалеку кустиков девчонку, парень выбрался за ней следом.

— Димулька, привет! С добрым утром!

Раскинув руки в стороны, Наташка спешила к нему от своей палатки с явным намерением обнять и расцеловать парня. Ох, блин! Дима, конечно, не забыл, что Натаха ночью отсасывала у Никиты. И, скорее всего, не один раз. Интересно, успела она умыться или на ее губах еще засохшие остатки Никитиного угощения? Кого целовать буду? Эта не самая приятная мысль молнией пронеслась в голове у Димки, но уклониться от поцелуя собственной девушки да еще после такой неоднозначной для обоих ночки значило не просто обидеть, а по-настоящему оскорбить Наташу, и к чести парня он даже на долю секунды не замедлился с принятием решения.

— Ташка, я по тебе соскучился!

Поймав подбежавшую девчонку в объятия, Димка приподнял повисшую у него на шее Наташку и несколько раз крепко, почти взасос поцеловал, с запоздалым облегчением ощутив исходящую от подружки мятную свежесть дыхания.

— Как спалось, любимая?

— Неплохо. – Улыбнулась в ответ Наташа, все же смутившись лукавым намеком. – Во всяком случае, не скучно.

Димон, засмеявшись, расцеловал ее в обе вдруг порозовевшие щечки. А потом, нашарив на спине у девушки завязки купальника, ловко развязал их и потянул к себе бюстгальтер, обнажая два симпатичных украшенных сосками холмика.

— Димка, ты что? – Наташка, мешая парню, прижала руки к груди. – Зачем раздеваешь?

— Ну мы же планировали на сегодня купание голышом, вот и давай. Тем более, что стесняться теперь особо нечего. Пусть Никита при свете дня увидит то, до чего ночью домогался.

— Вообще-то, он больше до другого домогался. – Засмеялась Наташка, позволяя, наконец, Диме избавить ее от лифчика. – Того, что ниже пояса.

— И с этим не задержимся.

Димка, опустившись на колени, ловко стянул с девчонки плавки, оставив ту в первозданной красоте.

— А что у вас за стриптиз с утра пораньше? - Раздался насмешливый голос поднявшейся к ним от реки Татьяны. – Только не говорите, что в таком виде завтрак удобнее готовить.

— Это обещанный дикий пляж. – Никита, обняв, поцеловал подружку во влажные после умывания губы. – С тебя сейчас тоже все снимут.

— Да на мне и есть-то одна чужая рубашка. – Танька, смеясь, отлипла от дружка и подошла к Димке. – Готова вернуть в целости, разве что подол чуть-чуть замочила.

— Ничего, высохнет. Все равно до вечера не нужна. – Дима одну за другой начал расстегивать пуговки, являя на свет симпатичные выпуклости и впадинки девичьих форм, до этого лишь смутно различаемые им в ночной темноте.

— Теперь моя очередь. – Оставшаяся голышом Таня решительно сдернула с Димки шорты вместе с трусами. – Никита, а ты чего ждешь? Особого приглашения?

— Я думал, мне Наташа поможет, как ты Димке.

— Гляди-ка, а ночью без моей помощи обошелся. Еще и меня раздел. – Довольно язвительно фыркнула Наташка, спуская с парня штаны, а следом плавки. – Все, мальчики. Теперь будем с Танюхой ваши достоинства при свете дня изучать.

— А оценка на ощупь подразумевается. – Тут же поинтересовались парни.

— Обязательно. – В один голос отозвались подружки. – Только когда в водичке барахтаться будем.

Ну да, лежа на берегу у своего на глазах, с другим ласкаться как-то не очень. Другое дело шутливая возня при купании. Там, изображая борьбу, можно и рукой за интересное подержаться, и потереться друг о дружку без особого разделения на свой-чужой. Кто первый под руку подвернулся, того и лапаешь. Ну и тебя аналогично. Играли с охотой, откровенно пользуясь тем, что интимные места уже не скрыты купальником и плавками. Однако, особенно не наглели, больше обещая на берегу языком, чем делая в воде руками, и маскируя откровенность приставаний за шуточными высказываниями призванными подчеркнуть несерьезность происходящей игры.

— Танюшка, дай за задницу подержусь, проверю, чья круглее твоя или Натахина.

— Да ты мою попу уже раза три замерял, Димыч. Начинай теперь сиськи сравнивать. Глянь, как Никита старательно Наткины размеры на ощупь изучает.

— Правильно, Ника, не спеши. Измеряй, как следует, чтоб не ошибиться. – Это уже Наташка. – Кстати, Танюха, мне показалось или на ощупь у Димки инструмент крупнее чем у Никиты.

— Да разве в воде на полусыром что-то разберешь? Надо на бережок, да ручкой по-честному поработать, чтобы флаг в небо смотрел. Тогда и мерять.

— А чем измерять будете, Танюша? Линейки-то нет.

— Киской придется, Никитушка. По-другому никак. Вот ляжете с Димкой на песочек, а мы сверху по очереди присядем.

Последнее было, конечно, чистейшим трепом. Не решились бы Танька с Наткой на такой эпатаж, в открытую на глазах у возлюбленного разрешить другому в себя засунуть. Это не ночью в отдельной палатке, когда твой парень наутро только догадываться станет о том, что и как у тебя было. Тут наглядная демонстрация и, чтобы не будить лиха, лучше от нее воздержаться. Но тема-то заводная и воображение такие разговорчики, даже не сопровождаясь делом, ой как подстегивают и мысли в определенную сторону поворачивают. Танька с Наташкой еще могут делать вид, что ни о чем таком не думают, хотя это и вранье. А по Димке с Никитой «приподнятое» настроение вообще сразу видно, стоит парням из воды выйти. Штыки не то, чтобы строго вперед, но и уж точно не в землю смотрят. И останавливать это безобразие никто и не думает. Всем интересно еще повольничать. Правда, не совсем ясно на каком пределе можно остановиться, но это даже добавляет пикантности, позволяя то заигрывать с чужим, то, подлизываясь, прижиматься к своему, чтобы чего лишнего не подумал.

Вольная игра в свободу нравов, затихая лишь на поесть да позагорать, вновь возобновлялась с каждым купанием, продолжаясь до самого вечера, пока бегать голышом не стало совсем уж прохладно. Тогда пошли одеваться и ужинать, а как стемнело, разожгли костер. Возле огня сидели уже чинно, парочками, но мысленно, так или иначе, возвращались к не закончившемуся ничем дневному развлечению. Вслух об этом не говорили, но каждый, хоть и не подавая вида, мысленно спрашивал себя поставлена в нем точка или запятая. И каким может быть продолжение.

Костерок потихонечку прогорал, язычки пламени становились ниже и тусклее. Пора было расходиться спать. Но никто из маленькой компании не торопился вставать. Все словно ожидали чего-то.

— Ну? Кто куда сегодня ночевать идет? – Озвучил, наконец, невысказанный, но висящий в воздухе вопрос Димка.

— А что, есть варианты? – Тут же отозвалась, изобразив деланое удивление, Татьяна.

— Вчера нашлись. – Усмехнулся Никита.

— Предлагаете на время сменить не только городскую обстановку, но и партнера в постели? – С раздумчивой насмешкой протянула, оглядывая парней, Наташка. – Звучит непристойно, но заманчиво. Тань, а тебе как сия идея?

— После вчерашних фокусов уже не удивляет. Но первой говорить «да» не буду. – Татьяна, чуть опершись на колено Никиты, поднялась с низкого стульчика. – В общем так, мальчики, мы с Наташей пошли укладываться, а вы уж тут сами решайте кто к кому перепутает. Тому с кем не встречусь: «Пока и спокойной ночи».

Подружки, держась за руки, шагнули в темноту, а Димка с Никитой переглянулись.

— Ну и куда пойдем?

— Предлагаю вчерашним маршрутом. – Никита, подхватив ведерко, направился за водой к речке. – Для закрепления материала.

— Принимается.

На этот раз Татьяна забирающегося к ней под одеяло Димку не останавливала. Да и, судя по всему, вовсе не удивилась его появлению в своей палатке.

— Мальчики снова заблудили. – Ехидно констатировала она, и даже оставшимся снаружи комарам стало ясно, в каком значении употреблено последнее словцо. – Видать, прошлая ночка понравилась.

— Даже очень. – Не стал отпираться Димон. – Надеюсь, что и тебе.

— Было неплохо. – Подтвердила Таня. – Правда, с непривычки любиться с чужим парнем, всей полноты удовольствия, пожалуй, не ощутила.

— Значит, стоит повторить развлечение. – Димка, как и вчера, сразу скинул шорты вместе с трусами и, нырнув к девушке под бочок, обнаружил, что и та лежит уже голенькая.

Судя по всему, Танька была настроена заниматься любовью с любым, кого судьба пошлет в ее палатку, не заморачиваясь Никита это будет или Димка.

— Сегодня ты смелее, чем вчера. – Шепнул Дима, обнимая и целуя девушку.

— Я просто приняла правила игры. – Ладонь Тани нашла выпрямившуюся игрушку парня и тихонько заскользила по ней вверх-вниз.

Больше они не разговаривали, и в тишине палатки слышны были лишь звуки поцелуев да порой срывающиеся с губ негромкие вздохи или стоны. Руки парня скользили по телу девушки, повторяя формы и изгибы ее тела, ласкали увенчанные заострившимися от возбуждения сосками холмики грудей, исчезали между чуть раздвинутых ножек, играя с увлажненной желанием киской. Губы Тани и Димы встречались, сливаясь в жарких поцелуях, и расставались, по очереди отправляясь путешествовать, по телу партнера. От шеи и плеч к низу живота, а там Димкин язычок находил трепетно приоткрытые створки девичьей жемчужной раковины, а Танин ротик в свой срок брал в плен игрушку парня и сосал вздрагивающий, упругий стержень, заставляя Диму приподниматься навстречу склонившейся над ним девушке.

Они, пожалуй, сегодня могли кончить от одних взаимных оральных ласк, но им обоим хотелось большего. И вот в какое-то мгновение Танька с Димкой оторвались друг от друга, без слов угадав обоюдное желание перейти к настоящей близости.

— Давай рачком. – Шумно выдохнул Димка, помогая лежащей девчонке приподняться. – Становись.

Татьяна, не споря, встала на четвереньки, повернувшись попой к парню, и опустила голову на руки. Димкин стержень, играя, проехался туда-сюда вдоль округлых булочек, подразнил головкой чуть приоткрытые, покрытые смазкой дверцы в ее сокровищницу, а потом одним толчком вошел на всю глубину, заставив девушку помимо воли вскрикнуть. Впрочем, Таньке в этот момент было плевать, насколько громким оказался ее возглас, и долетел ли он до соседней палатки. Димка размашисто двигался в ней, а она в такт ему подавалась навстречу, то почти соскальзывая с члена, то надеваясь на него так, что головка доставала до матки.

— Уи! Уй! Ой! Ой-й!

Димка вторил ей, сопровождая свои атаки отрывистыми, хоть и не столь громкими возгласами.

Пожалуй, в соседней палатке их действительно могли слышать, если бы там нашлось кому слушать. Но Никите с Наташкой было сейчас не до других. Уже успевшая кончить под ловким язычком парня Натка лежала, закинув ноги ему на плечи. А Никита, нависнув над ней так, что колени девчонки почти прижимались к груди, раз за разом вгонял свой член в ее трепетную, возбужденную киску. Наташка вцепившись в плечи парня так, что ногти впились в кожу, вертелась под его ударами, забыв про то где и с кем она и уж конечно не вспоминая про Димку с Таней. Только сладкие уколы мужского копья и разбегающиеся от низа живота вверх по телу волшебные волны, предвестницы оргазма. Он уже скоро. Вот-вот. Но она непременно заставит Никиту сразу после этого сделать ей куни, заглянуть поглубже язычком в еще взволнованную, не остывшую после мужской игрушки наполненную соком желания пещерку. В общем, не до соседей было сейчас трахающейся парочке.

Дима с Танькой тоже не думали о них, продолжая свой непристойно-любовный все ускоряющийся танец. Частое прерывистое дыхание, влажные шлепки мужского живота о девчачью попу, невнятные возгласы наполняли палатку, в темноте которой жадно соединялись два юных тела. Димка, держа Таню за бедра, размашисто двигал задом, гоняя свой живой экспресс в нежной тесноте ее тоннеля. А девушка, став ведомой в их спешащему навстречу удовлетворению сексуальном тандеме, подчинялась раз за разом притягивающим ее к себе рукам парня и уже успела отметиться сладким промежуточным финишем. Кстати, удовольствие от оргазма было у Таньки куда более сильным чем вчера. Видимо накануне подспудная мыслишка о том, что не надо бы ей, любя Никиту, трахаться с Димкой сдерживала Таню, не давая ей по-настоящему расслабиться.

Но сегодня, встретившись утром с любимым и осознав, что от пересыпа с другим ни для нее самой, ни между нею и Никитой ничего не изменилось, а затем продолжив, хоть и не столь явно, при свете дня прерванные ночные игры, Татьяна, что называется, почувствовала вкус разрешенной измены. Необычный, одновременно запретный и дозволенный и оттого манящий и привлекательный. И хотела бы испробовать его снова.

Она даже удивлялась с утра своему интересу к участию в общей вольной игре и нарастающему желанию более серьезного продолжения. Таня не призналась в этом у общего костра, но, раздеваясь в палатке, ждала именно Диму. То есть Никите она само собой бы обрадовалась, но ей хотелось еще раз ощутить волнующую непривычность Димкиных поцелуев и объятий, испытать в полной мере возбуждающее чувство свободы и вседозволенности, занимаясь с ним сексом и уже не задумываясь о моральности своих поступков.

Именно так все сейчас и происходило сразу в обеих палатках. Наташка, припав к вздрагивающей мужской игрушке, глотала сперму кончающего ей в рот Никиты и легонько поглаживала по еще разгоряченной киске ладошкой, с нетерпением ожидая, когда продолжится удовольствие, и до ее женской красоты доберутся язык и губы парня. При этом нимало не заботилась тем, что сама любится с кем не положено, а ее милый Димочка в соседнем домике окучивает совсем другую. Подружку Таню, которая в этот момент, забыв и думать про своего Никиту, комкала в ладонях простыню и в голос просила: «Димочка, еще, еще…», – уносясь в неведомую даль на подхватывающей ее волне оргазма.

Димка оставался единственным в этой развратной четверке, кто еще не кончил. Но и он уже предчувствовал приближение желанного момента и, как мог, торопил его. Просящие возгласы Тани подхлестывали парня, заставляя ускорять темп и силу ударов. Крепко держа девчонку за бедра, Дима раскачивал ее, почти снимая со своего ствола, а затем одним резким движение снова надевая Таньку на член.

— Еще, Димочка! Ой! Еще. Ой! О-оо-уу-йй!

Сладостное, почти переходящее в скулеж ойканье было для Димки заслуженной наградой за старания. Танька, та самая которую он еще вчера утром только мечтал трахнуть, вертелась под его «ударами», желая лишь одного – продолжать. Уже испытав головокружительный взлет на вершину удовольствия и даже толком после него не отдышавшись, она вновь просила Диму не останавливаться, сама двигая задом навстречу и встречая входящую игрушку влажным чмоканьем наполненной соком киски.

Димка чувствовал трепет стеночек Таниной пещерки плотно обнимающих его возбужденный стержень. Вот бы сейчас посильнее прижаться к Танькиной попке и кончить в эту горячую, восхитительную тесноту.

— Тань, может разрешишь внутрь?

— Давай! – Неожиданно и горячо отозвалась девчонка. – Не хочу, чтобы ты выходил.

Димки хватило еще на несколько атак. А следом в глубине Таниной киски ударил теплый, густой дождь мужского наслаждения, и протяжный стон парня смешался со звонким девичьим криком. Дима двигался внутри девушки, пока не выстрелил все до последней капли, а после оба рухнули на постель. Внизу Таня, а Димка, так еще и не вынувший наружу игрушку, сверху. Какие-то мгновения тишину палатки нарушало лишь шумное и частое дыхание обоих. Затем Дима тихонько сполз с девушки и вскоре в темноте послышался слабый стон парня, чью еще бодрую игрушку благодарно приласкал девичий ротик, а после стали слышны негромкие звуки поцелуев и тихий ласковый шепот.

А потом внезапно послышалось:

— Ой, блин, протекаю. Димка пусти.

Танюха, пытаясь одновременно ползти на четвереньках и зажимать киску ладошкой, рванула к выходу из палатки.

— Ну чего ты всполошилась так? Подумаешь, капнет маленько. – Пробурчал, выбираясь следом за ней Димон.

— Надо было твоими трусами вытереться. – Фыркнула в ответ Танька, опираясь на руку парня и начиная осторожно спускаться по склону. – Тогда бы знал.

— Пережил бы как-нибудь. – Димка, зайдя вместе с Таней в речку, отпустил ее руку и, не дожидаясь команды, отошел чуть в сторонку, чтобы не смущать девушку. – А Натаха с Никитосом, похоже, еще не выходили.

— Ласкаются, видно. – Отозвалась Танька, стоя по пояс в воде. – Держу пари, Ника ей куни делает.

— Да? Откуда знаешь?

— А он любитель этого занятия. Веришь, я зачастую до того, как трахаться начнем, уже разок-другой кончить успеваю.

— Круто. Я, пожалуй, так не смогу.

— Тебе и не надо. – Татьяна, зайдя поглубже, окунулась пару раз, наслаждаясь речной прохладой. – То, что Ника умеет, он мне потом сам сделает. А я, коль уж случай представился, твою ласку хочу пробовать.

— Прямо здесь? – Улыбнулся Димка, намекая на вчерашнее секс-купание.

— Нет уж. Хорошенького помаленьку. – Засмеялась в ответ Татьяна. – Экзотики и экстрима мне хватило вчера. Пойдем в палатку, не будем никого ждать.

— Да, я помню, как ты вчера, вися на мне, головенкой ворочала. – Снова беря девушку за руку и начиная подниматься вверх, хихикнул Димка. – И вид у тебя был как у кошки, которая мясо тырит и боится, что ее застукают.

— А я даже немножко жалею, что этого не случилось. – Призналась Таня. – Перед Никитой, конечно, был бы дикий неудобняк, но мысль о том, что он мог видеть, как я трахаюсь, здорово возбуждает.

— Можем устроить показательный сеанс. Зрители скоро появятся.

— К такому я пока не готова. – Танька, потянув Димку за собой, нырнула внутрь их домика. – Одно дело, не желая того, Нике на глаза попасться, и совсем другое, не стесняясь его, специально сексом заняться.

Девчонка, плюхнувшись на матрасик, обняла и поцеловала улегшегося рядом Диму.

— Давай лучше наедине поиграем. Как мы еще не пробовали?

— Не как, а куда. – Отозвался Димка, тиская ее округлую попку, а затем находя пальцем спрятавшуюся между булочек аккуратную дырочку.

— Дима, – голос Таньки прозвучал несколько испуганно, – ты что в попу хочешь? А больно не будет?

— Мы аккуратно постараемся, не спеша. Крема побольше возьмем и дырочку пальчиком сначала расширим.

Татьяна нашарила рукой выпрямляющийся ствол парня, поездила по нему ладонью туда-сюда, затем сама скользнула вниз, занимая игрушкой свой ротик и, видимо, таким образом выгадывая время на размышление. Дима не торопил ее, тем более, что пауза для раздумий была обставлена более чем приятным образом. Наконец, Таня, выпустив обласканного пленника на свободу, оседлала лежащего на спине парня и направила его глядящее вверх копье прямо в уже увлаженную возбуждением киску. Позволила ему войти на всю глубину, но раскачиваться на стержне не стала, просто склонившись к лицу Димки.

— Но ты постараешься быть осторожным?

— Конечно. Да и ты меня в любой момент остановить сможешь.

— Ладно, провокатор. – Словно собравшаяся нашкодить озорница хихикнула Танька. – Только Никите не говори. Я ему в задницу не давала пока.

— Так я там еще и первым буду? – Приятно удивился Дима. – А ничего, что Никиту на второй план.

— Это ему маленькая месть за то, что меня под тебя подложил. – Татьяна, не слезая с члена, дотянулась до лежащей в изголовье косметички, вытаскивая тюбик с кремом. – Свиньи вы вообще-то с Никитой. Разве можно свою девчонку другому одалживать? Словно вещь какую-то.

— Ну ты уж скажешь! – Фыркнул Димка. – Мы всего-то развлечения ради подкинули вам шанс партнерами обменяться. Единственное что, не предупредив заранее. И силком, между прочим, никого не заставляли. Ты вчера запросто могла мне по лапам дать и велеть выметаться.

— Ага, и оставаться лежать как дура, дожидаясь пока там Никита всласть наебется и возвратиться изволит. Фигу с маслом! Будет дашь на дашь и еще немножечко в мою пользу. – Таня протянула Димке добытый крем. – Вот держи. Только я хочу сначала, верхом на тебе, кончить. А уж потом развращай мою попу.