Один за другим из гиперпространства вынырнули девять фрегатов — вытянутые, быстрые, с характерными обводами корпуса. Их капитаны молниеносно оценили ситуацию, сверили координаты — и начали перестраиваться в боевой порядок, двигаясь на перехват станции Воля.

— Вот и наш ответ, — тихо произнёс Иван, с едва заметной усмешкой. — Надеюсь, вам понравится.

Командор Воль молча смотрел на свои собственные тактические экраны, но выражение лица у него изменилось. На миг в глазах промелькнуло сомнение. Потом губы сжались в тонкую линию.

— Вот это? — процедил он с показным презрением. — Мелочь, которой не хватит даже на одну внешнюю турель. Не смешите. Это не остановит моих пилотов. Не сегодня.

Он отвернулся, лицо стало каменным.

— Время разговоров окончилось, мистер Дятлов. Я действительно занят. До свидания.

Экран погас. Связь была прервана.

В зале повисла мёртвая тишина.

— Дайте мне срочную связь с капитанами фрегатов, - попросил Иван у техников.

Ответ последовал не сразу — лишь через несколько долгих секунд в динамике раздался резкий, раздражённый голос:

— Доктор Дятлов? Простите, но сейчас не время для разговоров. Вы мешаете координации манёвра.

— У меня информация, которая может изменить исход операции, — твёрдо перебил Иван. — Диверсия на станции. Внутренняя. Она сработает в течение минут.

Наступила короткая пауза, потом голос капитана сменился:

— Повторите?

— Центр управления огнём станции временно выйдет из строя. У вас будет короткое окно — может быть, две-три минуты полной уязвимости. Используйте его.

На другом конце выдохнули:

— Вот это действительно важно. Спасибо, профессор. А теперь... наша очередь.

Связь оборвалась.

Теперь всем, кто собрался в зале офиса «Прометеус», оставалось только одно — ждать.

Иван стоял неподвижно, не отрывая взгляда от экрана, где отображался ход сражения.

Эра сидела рядом, и нервно грызла ногти, не мигая смотря на мелькающие значки кораблей. Теннер молча закурил, хотя курить здесь было запрещено, и выпустил струю дыма в сторону потолка, не говоря ни слова.

Напряжение висело в воздухе, будто в комнате упало давление. Каждая секунда тянулась, как вечность.

Фрегаты, прибывшие на выручку с Земли, не стали идти в лобовую атаку — это было бы чистым самоубийством. Вместо этого капитаны, действуя слаженно, разделились на три звена и стали окружать станцию с разных направлений, сохраняя почтительную дистанцию в несколько сотен километров. На этом удалении у них было преимущество в скорости, маневренности и дальнобойности, позволяя держаться вне досягаемости большей части тяжелых систем вооружения станции.

Они вели огонь сериями ракет, стараясь попадать в уязвимые участки обшивки или в коммуникационные антенны. Но видимого ущерба это почти не приносило: ракеты либо перехватывались защитными системами станции, либо рассыпались на подлёте в ослепительных вспышках, отражённых энергетическими щитами.

Сама станция, массивная металлическая сфера диаметром более километра, парила в черноте космоса, сверкая огнями гнёзд ракет, вспышками лазерных батарей и грозными силуэтами башен с орудиями. Она была ощетинена антеннами, куполами сенсоров, пушками разных калибров. Её обшивка блестела, будто отполированная, и казалась неуязвимой. Вся конструкция дышала мощью и самоуверенностью.

На командном мостике станции — в полукруглом зале под стеклянным куполом с панорамным видом на орбиту — командор Воль стоял в полный рост, опершись руками о пульт. Его массивная фигура в парадном мундире с тяжёлыми наградами выделялась на фоне суетливых офицеров. Он выглядел удовлетворённым, почти насмешливо наблюдая, как фрегаты вяло покусывают его неприступную крепость.

— Тоже мне герои... боятся подойти ближе, — проворчал он с презрением, потирая подбородок. — Что это? Трусость? Или очередная уловка хитрого Дятлова? Что он там делает, тянет время?

Но это затянутое, как ему казалось, «жалкое шоу» начинало раздражать. Противник будто чего-то выжидал. Когда один из фрегатов пошёл на сближение, словно проверяя готовность станции к реальному бою, Воль тут же вскрикнул:

— Центр наведения, цель — фрегат «7», координаты передаю! Открыть огонь! Стереть его с карты!

Он ожидал чёткой отмашки, но в ответ из динамиков раздался не отчёт, а треск, гул и искажённые крики:

—. ..—рррхх... пожар! В секторе «Браво»! Центр боевого управления задымлён!

На экранах, передающих внутреннюю обстановку станции, вспыхнули красные сигналы. Один из мониторов показал задымлённое помещение: пламя лизало панели, искры осыпались с потолка, по полу метались раненые в обугленной форме. Кто-то кашлял, кто-то истошно кричал.

— Что там происходит, чёрт побери?! — взревел Воль, его лицо налилось багровым. — Почему не ведётся огонь?! Доложите, немедленно!

В ответ голос помощника, срывающийся от паники:

— Центр наведения повреждён. Подозрение на подрыв изнутри. Одно или несколько взрывных устройств... Повреждён щитовой кабель, пострадали операторы... Ведём эвакуацию и локализацию возгорания. Одно или несколько взрывных устройств...

— Эвакуация?! Да пусть сгорят! — заорал Воль, срываясь. — Где резервная линия? Немедленно активировать дублирующие консоли! Развернуть боевой пост «Дельта», включить системы наведения!

— Принято... резервные станции активируем...

На внутреннем экране промелькнули кадры: офицеры в респираторах вбегают в резервный центр управления, открывают пульты, заносят команды вручную. Система боевого управления снова медленно оживает, но темп работы станции явно сбит.

— Это всё Дятлов... и его проклятая девчонка, — прохрипел Воль, задыхаясь от ярости, хватаясь за край панели. — Надо было выбросить их в открытый космос, когда была возможность. Или испытать порошок на них...

Тем временем капитаны фрегатов, заметив, что огневая активность станции резко снизилась, мгновенно перегруппировались. Командиры отдали приказы, и корабли рванулись вперёд, резко сокращая дистанцию. Это был риск — возможно, последний шанс.

В типичном орбитальном бою корабли редко подходят ближе нескольких сотен километров. Огонь ведётся с дальних дистанций — по вычисленным траекториям, через автоматические системы. Но сейчас это был не обычный бой. Это была отчаянная лобовая атака, почти абсурдная по меркам космической тактики. И единственно возможная.

Фрегаты неслись вперёд, выплёвывая ракеты, лучи, аннигиляционные импульсы — всё, что могли дать их орудия. Пространство между ними и станцией вспыхивало, гремело, полыхало.

Станция уже была видна невооружённым глазом — огромная, как луна, металлическая сфера с чередой антенн, батарей и куполов. На её поверхности вспыхивали всполохи — разрывы боеголовок. Появлялись вмятины, вспучивались трещины. Где-то сорвало гермопанели, и в открытый космос уносились обломки, пыль, человеческие тела в разорванных скафандрах.

Сотрясаемая взрывами, станция оставалась в строю, как гигантский зверь, истекающий кровью, но всё ещё смертельно опасный.

Внутри царил хаос: вопли, задраенные переборки, сработавшие системы пожаротушения. Пожары заливали пеной. Крики дежурных тонули в реве аварийных сирен. Службы наведения, наконец, восстановили контроль, и станция снова открыла огонь. Слепо, но яростно.

Огненные линии прорезали космос. Один из фрегатов, не успевший увернуться, был поражён прямым попаданием — и взорвался, превращаясь в сверкающий обломочный дождь. Но остальные продолжали наступать.

На командном мостике станции Воль стоял посреди трясущегося пола, хватаясь за поручень, белый как мел, но всё ещё сохраняющий командный голос.

— Наведение по второму сектору! Активировать ПВО! — орал он в микрофон. — Запустить резервные батареи! Где чёртовы операторы?!

Он знал: бой уходит из-под контроля. Превосходство — утрачено. Враги, которых он считал "мелочь", ударили в самый уязвимый момент. И теперь станция, его гордость, его трон — под угрозой.

Но сдаваться Воль не собирался. Ни сейчас, ни позже.

В офисе Прометеуса царила гнетущая тишина. Все, кто ещё оставался в здании, затаив дыхание следили за трансляцией с оставшихся фрегатов. На центральных экранах — космос. Там, далеко за атмосферой, решалась их судьба. Судьба всей планеты.

На экране — станция Воля. Огромная, словно луна, повреждённая, но всё ещё грозная. Из её боков вырывались клубы дыма и пламени, но она продолжала ожесточённо отстреливаться, паля из всех доступных орудий. Вокруг неё крутились обломки кораблей и вспышки разрывов. Война в чистом, холодном вакууме.

Фрегаты атаковали с предельной дерзостью. Дистанция сокращалась. Но их было всё меньше. Каждые несколько секунд один из экранов гас — вместе с очередным кораблём. Сначала их было девять. Потом — три. Два. Один.

Последний фрегат, изрешечённый и окутанный дымом, летел на импульсной тяге — практически мёртвый, но всё ещё в движении.

Он не стрелял — просто несся по инерции вперёд, как смертник. На экране было видно, как он неотвратимо приближается к станции.

На командном мостике Воль увидел это собственными глазами — через панорамный купол. На фоне чёрного неба, яркая точка фрегата быстро увеличивалась. Он сорвался, заорал:

— Стреляйте! Уничтожьте его! Он последний! Немедленно! — взревел командор, багровея от ярости.

Секунду спустя фрегат исчез в ослепительной вспышке — его взорвали прямо перед станцией. Воль вскинул кулак в победном жесте:

— Ага! Готов!

Но радость длилась ровно мгновение.

Осколки уничтоженного фрегата, разогнанные до запредельных скоростей, как рой метеоритов, врезались в станцию. В настоящем космическом бою кинетическая атака была смертоносна. Станцию затрясло. Прозвучал громкий удар. В помещениях погас свет. Система гравитации дала сбой.

Командор Воль оторвался от пола и поплыл в воздухе, беспомощно размахивая руками, как насекомое, пойманное в невидимую паутину.

И тогда это случилось.

Станция содрогнулась ещё раз — на этот раз по-настоящему. Разряд пошёл по внутреннему кольцу. Где-то рванули главные реакторы. А затем — ослепительная вспышка. Сфера боевой станции вспухла и распалась на части в тишине космоса, обрушивая на орбиту гигантские обломки. Всё исчезло в белом свете.

В офисе Прометеуса экраны один за другим погасли.

На мгновение повисла тишина. Люди сидели, не двигаясь. Никто не знал, что теперь думать, что чувствовать. Целы ли фрегаты? Побеждён ли Воль? Осталась ли станция?

И тут кто-то из сотрудников бросился к окну:

— Смотрите! В небе!

Люди вскочили, побежали к панорамным стеклам. Даже без увеличения, даже без приборов — это было видно. В верхних слоях атмосферы медленно угасала огромная, расплывчатая вспышка. Светящаяся дыра на небесах.

Так мог взорваться только один объект — станция Воля. Слишком большая. Слишком мощная.

Слишком гордая, чтобы упасть тихо.

Люди в зале стояли, не двигаясь, всё ещё не до конца осознавая случившееся. В воздухе витала оглушающая тишина — слишком нереальной казалась мысль о том, что они действительно выжили.

И тут один из техников, сидящий за тактическим терминалом, поднял голову и громко объявил:

— Орбитальная станция уничтожена. Обломки входят в атмосферу... сгорают.

Словно по команде, напряжение, сдерживаемое всё это время, прорвало. В зале вдруг взорвался гул голосов, выкрики, возгласы облегчения и радости.

— Мы живы! — кто-то не веря закричал.

Эра не выдержала — завизжала от восторга и метнулась к Ивану, обняла его и, не стесняясь, начала осыпать поцелуями.

— Ты сделал это! Ты это сделал! — повторяла она, чуть не плача от счастья.

Иван смущённо попытался отстраниться, но улыбка сама всплыла на его лице.

— Всё, всё... — пробормотал он. — Кажется, мы действительно победили.

Люди начали сбегаться к ним, хлопали Ивана по плечу, кто-то кричал, кто-то просто смеялся от облегчения. И вдруг кто-то — неизвестно кто — подхватил Ивана на руки. За ним — Эру. Их подняли вверх и начали качать над головами, словно героев, вернувшихся с поля боя.

— Ура! — кричали со всех сторон. — Ура!

Здание Прометеуса, совсем недавно погружённое в отчаяние, теперь взрывалось смехом, криками, слезами и объятиями. Люди не могли поверить, но это было правдой: они выжили.

Послесловие

Когда всё наконец завершилось, страсти улеглись, и жизнь на Вейране-9 стала понемногу возвращаться в привычное русло, Иван Дятлов вновь вышел на связь по гиперканалу со своим куратором — Рейном Кесселом.

Как всегда, он изложил суть дела чётко и по существу.

Кессел несколько секунд молчал, уставившись в экран, словно не сразу поверив в то, что услышал. Потом, чуть приподняв брови, произнёс:

— Ты ведь понимаешь, что иммиграция на Землю из внешних систем практически невозможна? Почти полностью закрыта. И вообще... ты уверен, что хочешь этого?

— Уверен, — спокойно ответил Иван. — Я дал обещание. И намерен его сдержать.

Кессел тихо выдохнул, покачал головой.

— Это будет очень непросто. Ты вообще представляешь, во что ввязываешься? Чем тебе это грозит?

— Я и не надеялся, что будет легко, — с лёгкой усталостью ответил Иван.

— Ладно, — наконец сказал Кессел, — раз уж ты на этом настаиваешь... Мы подключим лучших юристов от Прометеус Глобал, задействуем кое-какие связи. — Он бросил выразительный взгляд вверх, не уточняя, о каких именно связях идёт речь.

— Постараемся, чтобы всё оформили как можно быстрее.

Иван кивнул, поблагодарил его и отключился.

Оставшиеся недели на Вейране-9 Иван и Эра провели вместе — с максимальным комфортом,

Иван снял для них лучший номер в центральной гостинице — просторный люкс с двумя отдельными комнатами, глубокой ванной, мини-кухней, собственным тренажёрным залом и даже кабинетом для массажа.

Они могли заказывать любые блюда из местного ресторана, а персонал — от управляющего до самых младших официантов — готов был исполнить любую их прихоть.

Разумеется, всё оплачивалось компанией Прометеус Глобал.

Эра быстро почувствовала вкус к новой жизни и пользовалась всеми возможностями по полной. Она могла часами нежиться в горячей ванне, чередуя шампуни из десятков разноцветных флаконов, будто проводя личный косметический эксперимент.

На обед она заказывала по пятнадцать разных блюд из ресторана. Вежливые официанты в белоснежных фартуках выкатывали тележки с едой, извинялись, если задерживались хоть на минуту, и спешили исполнить каждое пожелание.

Иван наблюдал за всем этим с лёгкой усмешкой, немного иронично, но с теплотой.

— Зачем тебе столько? — спрашивал он, приподняв бровь, когда очередная тележка с закусками исчезала за дверью. — Ты же всё равно не съешь.

— Я хочу их попробовать, — капризно тянула Эра, изящно прикасаясь ложечкой к каждому блюду. — О, вот это обязательно попробуй — божественно! А вот это — карнельский пудинг с пыльцой мейлера, просто невероятный. Знаешь, его доставляют прямиком с Кернуса-Три, каждый день, свежайшим!

Иван лишь тихо смеялся в ответ. Ему нравилось наблюдать за её воодушевлением — почти детским, искренним, полным восторга. Он и не помнил, когда в последний раз видел кого-то так радоваться простым удовольствиям.

Помимо гастрономических экспериментов, у Эры появилась ещё одна привычка: она разгуливала по номеру в тончайшем бикини или в коротеньких шортах и лёгком топике, словно забыв о существовании халатов и платьев. Возможно, она действительно просто наслаждалась свободой. А возможно — и Иван это прекрасно понимал — она не без умысла демонстрировала свою стройную фигуру, нарочно пытаясь его, Ивана соблазнить.

Он невольно задерживал на ней взгляд, стараясь не выдать своего интереса, хотя временами это становилось настоящим испытанием. Однако он знал: в той роли, которую теперь играл в её жизни — он не имел права переходить границ. Не сейчас.

Эра, кажется, это чувствовала. Но ничуть не смущалась. Более того — наслаждалась новым отношением между ними.

Иван лишь молча вздыхал и отворачивался к окну, где за стеклом лениво проплывали сероватые облака Вейрана-9.

Кессел сдержал слово. Ровно через две недели на Вейран прибыли документы с Земли.

Иван молча рассматривал их, перелистывая один за другим: всё было безупречно — цифровые голограммы, живые подписи, выведенные настоящей авторучкой, гербовые печати, штампы с многослойной защитой. Ни за что не подкопаешься. Бюрократия работала безукоризненно, когда надо — особенно если к делу приложила руку Прометеус Глобал.

Иван сразу же заказал два билета на ближайший рейс до Земли — для себя и для Эры. Разумеется, за счёт компании. После всего, что он сделал для Вейрана-9 и корпорации, они могли себе это позволить.

Эра прыгала от счастья. Она летела на Землю — на настоящую, легендарную Землю, не на экскурсию, не по обмену, а навсегда. Покидала запылённый, насквозь знакомый Вейран-9, с его песчаными бурями, облезлыми фасадами и вечной скукой.

Паспортный контроль в космопорту прошли быстро. Затем, по блестящему пандусу, поднялись на борт челнока. Их места были рядом, у иллюминатора.

Они улетали вместе:

Иван Дятлов — сотрудник Прометеус Глобал, с новыми шрамами, опытом и, возможно, впервые за долгие годы — с чувством покоя.

И рядом с ним — Эра Дятлова, его новая официально признанная пятнадцатилетняя приёмная дочь. Малышка с трудным характером, жестоким прошлым, вспышками гнева, невероятной энергией и стойким отвращением к школьным занятиям.

Да, он знал — проблем будет море. Но жалеть о своём решении он не собирался.

Теперь всё наладится, — думал он, глядя на висящие за иллюминатором звёзды.

Впервые за много лет он возвращался на Землю с удовольствием.

***

Вы прочитали окончание части 3.

Читать полностью части 1, 2

на страницах

Звездный Инспектор. Часть 1

https://www.litres.ru/book/petr-ozhsyankin/zvezdnyy-inspektor-chast-1-72073345/

и

Звездный Инспектор. Часть 2

https://www.litres.ru/book/petr-ozhsyankin/

zvezdnyy-inspektor-chast-2-72100435/

Если понравилось, оставьте комментарии.