После того как совещание окончательно утратило организованность и превратилось в пререкающиеся голоса, предложения и споры, участники один за другим стали подниматься с мест. Кто-то решил рискнуть и пробраться домой через бушующий город. Другие, наоборот, сочли разумным остаться ночевать в здании Прометеуса — благо, в нём нашлось достаточно свободных кабинетов.

Иван с Эрой тоже вышли в коридор, переглянувшись.

— Хотите, чтобы вас провели в город? — спросил Теннер, подходя к ним.

— Вряд ли стоит, — покачал головой Иван. — Там сейчас, наверное, ещё хуже, чем здесь. И возвращаться в гостиницу, пожалуй, не самая лучшая идея. Слишком легко стать мишенью. Нас наверно все ещё разыскивают.

— Чем ещё могу вам помочь?

— Хорошо бы поесть, — вздохнул Иван. В животе урчало почти оглушительно. Он не ел с утра.

— Попробуйте буфет на первом этаже, — предложил Теннер. — Если его не разнесли, может, что-то и осталось.

Вместе они спустились по лестнице. Буфет оказался на удивление цел — лишь опрокинутые стулья и чьи-то забытые куртки выдавали спешку и беспорядок. На подогреве ещё теплилось что-то съедобное, в термосах плескался выдохшийся кофе.

Они ели молча, сдержанно, изнемогая от усталости. Разговаривать не хотелось — каждый погружён в свои мысли.

Позже, поднявшись обратно на верхние этажи, Иван и Эра нашли пустой кабинет с двумя креслами и диваном. Офисный свет был резким и холодным, но они выключили лампы, устроились как могли.

— Думаешь, мы проснёмся утром в этом же мире? — тихо спросила Эра,

— Я бы на это не ставил, — ответил Иван, уже полусонный, прилег на диван и сразу закрыл глаза.

Сначала они легли порознь: Иван вытянулся на жёстком диване, а Эра свернулась в кресле, укрывшись найденным пледом. Несколько часов прошло в тишине, нарушаемой лишь звуками с улицы.

Потом, в середине ночи, Иван сквозь дрему ощутил чьё-то движение. Тихие шаги, шелест ткани... потом — тёплое тело прижалось сбоку.

— Извини, — прошептала Эра сонным голосом, устраиваясь рядом, свернувшись клубком. — Мне... холодно. И страшно одной.

Иван только вздохнул и молча обнял её, словно пытался защитить не только от холода, но и от всего происходящего вокруг.

Утро застало их всё ещё спящими, прижавшись друг к другу на узком диване. Эра тихонько посапывала, не разжимая рук. Иван осторожно выбрался из объятий, стараясь её не разбудить, натянул куртку и подошёл к окну.

Город встретил его серым светом и напряжённой тишиной. Толпа у ворот поубавилась: усталость и бессонная ночь сделали своё. Некоторые протестующие всё ещё сидели у ограждений — кто-то грелся у импровизированного костра, кто-то держал плакат с лозунгом: «Прометеус — паразит планеты». Но общего ажиотажа уже не было. Всё больше людей начали просто ждать. Или терять надежду.

Иван долго смотрел вниз, прищурившись.

Сегодня решающий день, подумал он. Или они что-то предпримут — или всё проиграют.

Глава 22. Утро

Он умылся холодной водой из-под крана, пытаясь привести себя в чувство, потом спустился в лифте на первый этаж. В буфете царил разгром: пустые подносы, перевёрнутые стулья, крошки на стойке. Иван нашёл немного оставшейся еды — вчерашняя каша, колбаса, хлеб, остывший кофе — и позавтракал молча, сидя за столиком у окна.

Сонный охранник заглянул в столовую и окликнул его:

— Доктор Дятлов? Вас уже ждут. Наверху снова совещание.

Иван вздохнул, вытер руки о салфетку и отправился к лифту. Нажал кнопку, поднялся на двадцатый этаж.

В зале уже толпились взволнованные, невыспавшиеся сотрудники. Начальники отделов, охраны, научного блока — все, кто остался в здании этой ночью. Лица хмурые, уставшие, кто-то пил холодный кофе прямо из термоса.

Эра уже была там, не выспавшаяся, не причесанная, без следов косметики, но такая же упрямая.

Теннер встал у центра овального стола и провёл рукой по лицу, словно отгоняя сон.

— Итак, — хрипло начал он, — у кого есть новости?

Один за другим выступали те, кому было что сказать.

— Из космопорта сообщили: два челнока с беженцами всё же смогли прорваться через блокаду и уйти в варп. Возможно, уже где-то в безопасной зоне. — Но в самом космопорту... ад. Там теперь уже десятки тысяч. Люди сходят с ума. А судов больше нет. Лететь не на чем.

— Забастовки на шахтах и фабриках. Производство встало, — подал голос кто-то из отдела логистики. — Даже автоматизированные сектора отключаются — некому их обслуживать.

Дверь распахнулась, и в зал вошёл профессор Мори. Он выглядел, как человек, проведший ночь без сна и без перерыва в работе. Мятый халат, круги под глазами. Он медленно прошёл к столу и опустился в кресло.

— Профессор, — спросил Теннер, — есть хоть что-то?

Мори кивнул, открыл кейс и положил капсулу на стол.

— К сожалению, да. Всё подтвердилось. Порошок действительно смертельно опасен. Это не блеф. Это оружие.

В зале повисла тишина.

— И насколько он... универсален? — спросил кто-то из технологов. — Массовое поражение?

— Абсолютно. Но действует только на человека. Для животных — не опасен. Распыляется моментально. Затем — проникает в организм через кожу, дыхание, слизистые. Погибнуть можно в течение нескольких часов. Максимум — суток. Всё зависит от дозировки.

— Есть ли антидот?

Профессор опустил глаза.

— Пока нет. Мы работаем. Может быть, через неделю, если очень повезёт. Но... — он замолчал, потом добавил, — скорее всего, слишком поздно.

Снова тишина. Кто-то тяжело вздохнул. Кто-то уронил ручку на стол.

Теннер потер висок и прошептал:

— Чёрт побери...

Вдруг один из техников, сидевших у терминала связи, взволнованно поднял голову:

— Нас вызывают. Прямая связь, по специальному каналу. Подключаю... Готово, вывод на главный экран.

Все разговоры смолкли. Комната застыла. Напряжение повисло в воздухе.

На центральном экране дрогнула заставка, замелькали помехи, и в следующую секунду появилось лицо командора Воля. Он был, как всегда, в парадном мундире, с тяжёлой цепью регалий. Гладкое, налитое лицо со вспухшими веками, жёсткий рот и внимательные, холодные глаза. Волосы аккуратно зачёсаны назад, но капли пота уже выступили у висков. Он выглядел как человек, у которого есть вся власть — и кто наслаждается каждым мгновением своей угрозы.

Воль медленно обвёл взглядом зал. Его глаза остановились на Иване.

— Доктор Дятлов, — сказал он ледяным голосом, — вы меня разочаровали. Сбежали со станции, как жалкая крыса. И девчонку утащили с собой. После вашего побега — трое моих людей в лазарете. Один с сотрясением, другой с выбитой челюстью. Очень некрасиво.

У Ивана в животе всё сжалось от злой бессильной ярости. Он сжал кулаки, пытаясь не сорваться.

— Ты жирный самодовольный паук... — вскинулась было Эра, визгливо, но её тут же прервали. Экран мигнул, и Воль отрезал:

— Девочку лучше заткнуть.

Он сделал паузу и продолжил, голос стал глухим, гулким, как будто раздавался изнутри бронекапсулы:

— Все вы здесь, в этом зале... обречены. У вас осталась единственная возможность выжить — официальный ответ Прометеус Глобал. Принимают ли они мои условия?

Он медленно откинулся в кресле, глядя в экран, будто знал, что сейчас начнутся оправдания.

— Ответ пока не получен, — холодно сообщил Иван, стараясь держаться ровно.

— Понимаю, — кивнул Воль, и губы его тронула едва заметная ухмылка. — Тогда напомню: шесть часов, до истечения ультиматума. Не позже. Потом... начнётся отсчёт. Я всегда выполняю обещания.

Связь оборвалась. Экран погас.

В зале стало ещё тише. Казалось, воздух сгустился, как перед грозой.