Уважаемые читатели прошу Вас отнестись с пониманием. Это рассказ изначально написал автор Инти Айа в 2-х частях 7 марта 2006 года под названием "Армейская невеста",

Я же Вам предлагаю прочитать еще несколько частей продолжения как я вижу это произведение со своей точки зрения, стараясь сохранить стилистику автора данного произведения. Приятного чтения.

Часть 3

Вечерняя поверка. - сказал сержант дневальному.

— Рота, на вечернюю поверку становись! - выкрикнул дневальный с тумбочки, громко, что петух прокукарекал.

Всё завращалось и пришло в движение. Замкомвзводы, а проще "Замки", рычали на своих подопечных "Комодов", то бишь командиров отделений. Комоды пинали духов. Суматоха длилась ровно сорок секунд, потом всё стихло. Рота стояла по взводно, взводы по отделениям, отделения в шеренгу по четыре, вдоль линии отделяющей спальню из двухэтажных, чугунных коек. Сержант вышел на середину, стал лицом к роте, скрестил руки на яйцах, точь-в-точь - Гитлер.

— Смирно!!!

— Здравия желаем, товарищ сержант! - грохнула рота в едином вскрике и стихла.

— Бойцы, - начал он свою давно заготовленную речь, - я буду краток. Для начала напомню; Нарушителем устава считается военнослужащий отказавшийся по какой либо причине выполнить приказ своего начальника. Нарушитель устава карается по закону военного трибунала. Все помнят эти строчки из Устава?

— Так точно! - выдохнула рота единым вздохом в девяносто легких.

— Оч. хорошо, так, вот, я же поступлю проще, - продолжил сержант и вдруг выпалил. - Рота! На первый, второй, расчитайсь!

— Первый, второй, первый, второй, первый... - заголосила рота волной передавая рапорт номеров.

Сержант выждал пока расчет будет закончен, продолжил:

— Запомните хорошенько лицо соседнего номера. Это ваш партнер по ебле в жопу, в случае, если хоть один из всей роты не выполнит моего сегодняшнего приказа. Помните всегда, что вас ждет если хоть один солдат, сержант, офицер из полка узнает из того, что сейчас узнаете вы. Ясно?

— Таааак тоооочно!

— Теперь о главном. У нас в роте появилась баба. Баба красивая. Предназначена для всеобщей ебли.

Рота зашевелилась и одобрительно загудела.

— Команды вольно, не было! Эта баба не для всех, а для тех, кто заплатит сотню баксов. Уточняю: Для всех, кто заплатит. А заплатить обязаны все. Завтра, после завтрака садимся и пишем письмо на родину, с просьбой, выслать сто баксов, причину придумаете сами. Определяется порядок ебли: Деньги сдаются командирам отделения, командиры отделения отчитываются мне. Ебля начнется, когда все, до единого бойца, внесут плату. Вольно. Вопросы есть?

— Товарищ сержант! А если кто не сдаст деньги?

— Тогда, никто ебаться не будет, деньги конфискуются в фонд, ээээ, в дембельский фонд. Ясно?

— Так тоооочно!

— Еще вопросы?..... - сержант выждал десять секунд, добавил, - вопросов нет. Замкомвзводы, провести вечернюю поверку по взводам. После отбоя весь командирский состав, в каптерку, на военное совещание.

— Есть, Есть, Есть. - отчеканили "Замки".

Сержант был более чем доволен. Вот как бизнес надо делать, щелкнул пальцами и... раз, девять штук баксов в кармане. Ничего, толи еще будет! Когда он пропустит ее через батальон то все тридцать шесть. А если через полк, то и страшно цифру-то назвать!. Что еще в батальоне скажут параллельные "деды". Договоримся как ни будь. А может отслюнявить им бабла? Жалко... Ладно, сержант придумает, что ни будь. Пока только операция проводится в роте. Зашел в каптерку проведать свою золотую курочку. Открыл дверь.

Таня сидела на вещевых мешках поджав ноги и обхватив колени руками. Зло взглянула на сержанта опухшими и красными глазами.

— Ооооо, доця, - ласково сказал сержант, - ты плакаль?

— Дениска у Вас служит? - задыхаясь от злости спросила Таня, указав на вещевой мешок с надписью "ВЧ 21142, рота 2А-1, Денис Кашин"

— Проницательная, ты наша. - Сказал задумчиво сержант. - На командира отделения потянула бы... У меня служит, родимый.

— Почему вы, мне сразу, не сказали?

— Зачем?

— Как зачем?

Ну, как ему, этому деревянному вояке, скажешь? Что, если бы не ее доверчивость, если бы он ни был таким подлым... Тогда этого всего не произошло с ней в комендатуре... Тогда бы ей не пришлось подчиняться ему, трахаться и сосать у всех на кого он укажет... Было бы всё по другому, она нашла бы Дениску... Тогда бы они поженились... А Дениска... служит в этой части, в этом батальоне и даже в этой роте! Какой позор... Теперь он всё узнает, что было у нее с сержантом и с двумя солдатами из патруля... Сержант наверное специально это сделал! Точно! Он ее притащил сюда, чтобы Дениска узнал про нее... Зачем ему это всё?

— Отпустите меня... христом бога прошу... - вдруг всхлипнула Таня, осознав, что будет, если Дениска узнает.

— Нет, девочка моя, - сержант был добр как никогда. Еще бы! Столько бабок за один только заход. - Я тебя никуда не отпущу. Вы у меня с Денисом на кукане...

— Отпустите, я для вас, всё, что захотите сделаю...

— Куды ж, ты, из подводной лодки денешься? Итак, сделаешь всё, что я захочу. - усмехнулся сержант.

— Вы же не расскажете Дениске про то, что было у нас с вами?

— Ах, ты про это! - Разочаровался сержант. - Ладно.... Мы с тобой заключим сделку. Договорились? Я не рассказываю "Дениске", а ты делаешь для меня всё, что я захочу. Так?

— Так.

— Тогда слушай. У нас в роте три взвода, в каждом взводе по три отделения, в каждом отделении есть командир, в каждом взводе тоже есть командир. Все они сержанты, кто старший кто младший, ну не важно. Усекла?

Таня кивнула, не понимая к чему клонит сержант.

— Значит, согласна...

— Что, согласна?

— Сейчас сюда придут эти сержанты...

— О, неееет.... - обречено простонала Таня.

— Наконец-то, въехала, - сержант поднялся. - Там туалет и душ, там, на верхних полках, лежат свернутые матрасы, вот твои баулы. Приготовься как следует и приберись здесь в каптёрке, сделай приличную обстановку для ебли, матрасов, например побольше постели, приоденься соответственно. У тебя двадцать пять минут на всё. Часы есть?

— Нет... - подавленно произнесла Таня.

— Возьми мои. Не дай бог не управишься в срок. Приведу сюда Кашина и лично тебя выебу при нем, во всех извращенных формах. Ясно?

— Да... - тихо прошептала Таня.

— Не понял?

— Да... - громче подтвердила Таня.

— Выполняй. - Приказал он и вышел.

Таня размякла, по телу поползли мурашки. Боже! Что же будет? Когда же конец этим мучениям? Бежать! Она метнулась к окну. Решетки... Тронула дверь - заперта. Так. Когда они войдут, она рванется из всех сил к двери, потом в коридор, потом на улицу. А дальше, будет, что будет... Что будет? "А, Дениска?" - вдруг осенило её. - "Его же, под трибунал!" От этой мысли стало, так плохо, что отнялись ноги, она без сил опустилась на груду вещевых мешков.

Сержант ждал окончания вечерней поверки и отбоя, заодно продумывал план операции и подсчитывал барыши. Главное, чтобы ни один сучара не узнал о бабе, пронюхают, пиздец операции, себе заберут на утехи, ну они ж по-человечески распорядиться не смогут этим добром, банально поебут с недельку и отпустят домой с миром. А сержанту нужны бабки, много бабок. Он еще раз в уме просчитал. В полку тысяча двести духов, умножить на сотню, ровно сто двадцать штук, это вам не тряпочки, это бабло. Ну ладно, скинем двадцатку на всякие непредвиденные обстоятельства, всё равно сотня штук выходит. Главное, нужно сделать так, чтобы офицеры не узнали. Есть одна идейка... но смелая очень...

— Рота, отбой! - прозвучало с тумбочки.

Через пять минут подтянулись к каптерке сержанты.

— Короче, так, ребята, ввожу в курс дела; вот за этой дверью - баба. Сегодня надыбал в патруле. На рожу и тело - мисс Америка, на голову -дура, ебется, как богиня, хотя и целочка почти, так, пару тройку раз, с нее пыль с паутиной снимали. Предлагаю потренировать ее перед духами. Вы ж уже врубились в смысл моего бизнеса? С духов снимаются бабки мне на дембель, вам же, за помощь - совершенно бесплатно.

Сержанты одобрительно загалдели, закивали головами, кое кто начал потирать руки

— Босс, - сказал один из "комодов", - я как бы вроде на медика до Армии учился. Знаешь, на какого? На венеролога. Так что... На такую толпу одна блядища - может эпидемия случиться.

— Какая эпидемия?

— А какая хочешь, сифон там, трипак, мало ли болячек....

— Хм, верно. Что предлагаешь?

— Меры предосторожности нужны, и профилактика. Гандонов закупить...

— Замётано. Это за тобой, Паша. Теперь айда с дамой знакомиться перед тренировкой? Сразу два предупреждения, жопа - моя, в пизду не кончать.

Гурьбой ввалились в комнату к Тане.

— Привет. - сказали они вразнобой.

Это самое многоголосое приветствие в ее жизни. Понуро опустила голову. Будет-то, сейчас что, ужас. Ее колотило мелкой дрожью. Таня, сидела на пачке матрасов уложенных друг на друга на пол, с мокрыми волосами после душа, в вечернем платье. Это платье она, вообще приготовила на встречу с Дениской...

Сержант ухмыльнулся. Она таки сделала как он приказал. Устроила шикарное ложе, одела платье на голое тело, чтоб сразу, без проволочек, помылась, хорошая девочка. Вот она безраздельная власть! Власть, над душой и телом. Это ему здорово польстило.

— Молодец, доця, знаешь службу. - сказал он. - Мужики, предлагаю выпить за знакомство с нашей королевой сегодняшнего скромного вечера.

Он открыл тумбочку, достал трехлитровый баллон с прозрачной жидкостью.

— Извиняйте, стакан только один, как впрочем и женщина.

— Гы, Гы, Гы - заржали все. Шутка им понравилась. Сержанты толпой окружили девушку.

Стакан торопливо пошел по кругу. Налили почти полный, но пили по глотку. Очередь дошла до Тани... Ей воткнули в дрожащие руки стакан. Она взглянула на жидкость с сиреневым отсветом с рябью на поверхности от мелко трясущихся рук. "Напьюсь. Может не так позорно будет. Может не так будет, плохо". Глубоко вздохнула, закрыла глаза, взахлеб сделала три крупных, жадных глотка. Горло заполыхало огнем, как будто она отхлебнула из кипящего котла. Перехватило дыхание. Спирт, чистейший спирт. Не лучшего качества, технический наверное, от того и с жестким керосиновым привкусом. Натужно закашлялась, покраснела. Судорожно икнула.

— Тю, дура! Глотку сожжешь. Воды ей притащите, кто ни будь!

Принесли воды, в этом же стакане.

— Пей! Всю воду пей.

Она пила, захлёбывалась и задыхалась от жесткого жжения в груди. Но спирт свое дело сделал... Вдруг, резко стало легче и свободнее. Приятной истомой запекло пустой желудок, возвращая ощущение давно утерянного комфорта. Неожиданно прошла зудящая, трусливая дрожь. Чисто, чисто на душе и игриво. И совсем не страшно, подумаешь, тринадцать сексуально озабоченных солдат. Они же не убить ее хотят. А она боялась... А она стыдилась.

— Может начнем? - кто-то предложил робко.

— Мальчики... - проговорила Таня севшим после спирта голосом. - По одному, только, ладно? Я стесняюсь.

— Ладно, - загалдели все, направляясь к выходу. Остался только сержант и Паша-медик.

Паша подошел к ней, присел на корточки, Таня съёжилась в ожидании. Но он протянул ей маленькую баночку.

— Слышь, - сказал он, - Это вазелин, смазывай себе всё время. Как почуешь, что сухо у тебя там, сразу смазывай. И хуи всем смазывай. Мож полегче будет.

Таня даже не подозревала, что ей сейчас предстоит. А этот, молоденький сержант, знал. Она с благодарностью взглянула на него. Бывают же люди, хорошие... Не то, что этот козел, вон стоит ухмыляется.

Паша потрепал ее за щеку, провел ладонью по волосам, потом ниже, плечо. Тронул тонкую лямку черного, шелкового платья, лямка соскользнула с плеча увлекая за собой лёгкую материю, обнажилась часть груди. Грудь, такая упругая, такая соблазнительная, налитая зрелым соком. У Паши трепетно вздрогнули ноздри, он прерывисто вздохнул. Тронул вторую лямку и она поползла вниз, платье повисло на сосках, вернее на коричневых конусах означающих соски.

Всё перемешалось... Выпитый спирт разлившийся непривычным теплом внутри, былое нервное, с примесью ужаса, ожидание оргии, сумасшедший день, волнение и стыд после невольного оргазма с сержантом в комендатуре, голод, доброе отношение Паши, и его нежные прикосновения и... всё то же предательское любопытство, затаённое желание познать. Тане стало уютно, почему-то она даже забыла о присутствии сержанта и зачем она здесь. Точно так же, она играла в своих ночных миражах с Дениской. Он ее трогал, а она утопала в неге. Потом Дениска ее целовал, кончики пальцев, шею, грудь.... пупок. Паша поцеловал Катю. Она не могла не ответить на такой поцелуй, лёгкий как пушинка с тополя, случайно упавшая на губы, щекотнувшая и слетевшая дуновением ветра. Закрыв глаза дрогнувшими губами, тронула пушок над верхней губой парня. Дениска... она будет представлять Дениску. Грёзы наяву, хорошо. Спина отказалась держать ее вертикально, расслабилась, расплылась, рассыпалась. Таня медленно легла увлекая Дениску на кровать. Он ложится рядом, бормочет невнятное на ухо. Таня напрягает слух, чтобы разобрать слова, они приятные, эти слова и нежные, только Дениска не хочет, чтобы она их понимала, так интересней игра, как будто он Латинский кабальеро, а она Французская принцесса. Он ее спас от кровожадных пиратов, и она захотела его отблагодарить. Он осторожно снимает с нее шелк, потом трусики... Ах, да! Нет трусиков, королевы трусиков не носят. Сейчас он потушит свет, прильнет к ней горячим телом.

Свет не потух. Сержант прислонившись к стене наблюдал, как Паша разогревает бабу. Молодец, этот Пашка, грамотно может разводить. Правильное решение было, запустить его первым. Сейчас, она наверняка потечет под ним, потом будет еще дрочить, догоняясь, как она это делала в комендатуре. Кольнула ревность. Блядь! Стоять! Не дёргайся, это твои бабки, сержант.

Паша разделся незаметно, сначала расстегнул пуговицы гимнастерки, чтобы не дай бог коснуться холодными медяшками о ее тело. Такое тело... и досталось шлюхе. Пусть даже начинающей. Обидно. Такую девочку бы в жены... Ласкать ее каждый вечер, нежить, никогда не давать надрываться, пусть лучше красивых ангелочков, таких как она сама, рожает. Ээээх. Он легонько прилег на нее коснулся грудью её груди, поцеловал в шею.

— А-ах! -вздохнула Таня от подступившей неги. Задвигалась, укладываясь поудобнее, слегка раздвинула ноги.

Он вошел в нее нежно, без толчков, как это делал сержант и тот солдат с патруля с номером вместо имени. Просто скользнул в нее мягко, без суеты, как будто всё жизнь прожил с ней и знал каждый закоулок ее тела. Таня затрепетала... Неужели, вот так можно? С первым встречным, и... Неужели она, таки потаскуха? Ведь, Дениска... Она лишь для него, она лишь его любит. А сейчас с Пашей, а днем, с сержантом, а через десять, пятнадцать минут на нее влезет другой мужчина и так двенадцать раз. Боже мой! Но почему она не хочет, чтобы Паша остановился, поднялся с нее, ушел, чтобы уступить место другому? С ним так хорошо! Она положила руки ему на спину, прижала к себе крепко, крепко, до дрожи в руках. Хочется взреветь кошкой, хочется затруситься в лихорадке, начать бешенные толчки, чтобы глубже, размашистей, злее. Она не может лежать, вот так, словно говяжья туша в холодильнике. Слишком хорошо, слишком. Таня не сдержалась, сделала пробное, робкое движение навстречу его хую. Стало нестерпимо, невыносимо хорошо. Потом еще, пару раз. И тогда она сорвалась... Засучила ногами напрягая мышцы, взревела от накатившего взрыва. Свалилась в черную пелену с мельтешащими мурашами в глазах, провалившись в никуда на несколько секунд. Кричала, кричала, кричала.

А когда пришла в себя, увидела; ее окружают тесной стеной будущие партнеры изумлённые и восторженные. Они все сбежались на крик. Паша всё еще был на ней, но прекратил ебать пораженный столь бурным оргазмом. Потом поднялся с нее обескураженный, молча, одним движением ладони, смахнул презерватив, оделся.

— Ни ебаться себе! - присвистнул кто-то тихо.

И всех словно разморозило, подбросило, они рванулись к такой азартной и соблазнительной девчонке одновременно, срывая с себя гимнастерки, путаясь в тесных галифе. Таня взвизгнула от ужаса.

— Стоп! - заорал сержант. - Всем стоять!

Сержанты замерли как в немой, классической сцене "Ревизора". Зароптали.

— По одному, я сказал! Самвэл, твой заход. И помни - жопа, моя.

Чернявый парень ухмыльнулся во всю широту кавказкой улыбки, победно взглянул на сослуживцев, словно первым пошел. В жопу нэльза? Ыыыыы...А в рот?

— В рот, можно.

— Ух ты, путюсэнка! - сказал он с акцентом, - Дэвачка, сасы!

— Не порви девку, хоть. - Хохотнул сержант.

Член у Самвэла огромен, это не член, это кувалда, это мартеновский молот, это, это эшелон чугуна... Таня опасливо отстранилась, но Самвэл ухватил ее за волосы, зажал их пятерней притянул ее голову к себе. Таня покорно раскрыла рот.

— Эй, Самвэл! - воскликнул один из молодых сержантов, - ведь не будешь в пизду ебать. Чё добру простаивать?

— Харашо, ыды суда, Кола.

Девушку развернули поперек матрасов. Савэл сладострастно погрузился в ее рот. Ой... щелкнула челюсть, губы заныли готовые лопнуть под напором необъятных размеров плоти. Хуй лезет всё глубже до самого горла. Ее сейчас вырвет...Ой, ой, ой. Как хорошо, что в рот, а не туда. Иначе он бы ее просто порвал на тряпочки. А там где был недавно Паша уже скакал Коля. Он действительно, натурально, устроил скачки. Бывает же такое... На спокойного мерина вдруг вскочит необъезженный всадник, и тогда мерину придётся туго. Коля не ебал, он ее пилил, он ее строгал, он плясал гопака. Таня не могла никак сосредоточиться. Во рту плоть толщиной чуть ли не с докторскую колбасу, а в пизде челнок от швейной машинки. Её внимание рассеялось между этими двумя крайностями. Секс сразу с двумя ей не понравился, сплошные болевые ощущения и диссонанс. Она стала терпеливо ждать, когда они наконец изыдут. Прошло еще пять минут. Это никогда не кончится! Надо бы их как ни будь подстегнуть, подзадорить что ли, иначе они никогда не потекут. "Притвориться, постонать, помахать на встречу?" Она издала мычание означающее стон, сделала несколько вялых качков навстречу Коле, подстроилась под его ритм; три челночных строчки один легкий и затяжной стежок на встречу. Три - один, шесть - два, еще шесть - три. Хороший ритм. И глубокие, грудные мычания.

Коля вдруг засопел, задёргался, потом заверещал разбрызгиваясь собой ей на живот. Один есть! Кто-то еще пристроился сменив Колю и ритм. Теперь это было размашистое, глубокое проникновение, немного вдоль и вверх. Как будто головастиков удит сачком. Неплохо, с опытом мальчик, кому-то сможет доставить удовольствие, только не ей. Сильно мешал сосредоточиться Самвэл, он никак не хотел кончить. Рот болит сильно. Сменил бы позу, что ли? А вдруг захочет в пизду? Нет уж, нет уж, в пизду она ему не даст, пусть лучше в рот кончает. Таня с трудом зашевелила языком, теоретически предполагая, что должно помочь ему разрядиться. Помогло! Самвэл крякнул и плеснул, да так что чуть не утопил девушку своей спермой. Таня захлебнулась, закашлялась. Полный рот слизи, даже из носа потекла белесая липкая струйка, так и прилипла к щеке Боже мой! Какое облегчение!

После Самвэла никто не захотел давать ей в рот, хоть Самвэл и сказал: "Сасёт как пыявка! Хароший соска." Менялись мужчины, менялся ритм и способы, менялись лица, менялось отношение ко всему происходящему. Она устала от этого сумасшедшего калейдоскопа, привыкла и притерпелась к ноющей, дёргающей боли в опухшем лоне. Занемели широко раздвинутые ноги. Лишь один раз после Паши ей стало хорошо, когда пульсирующая боль совпала с ритмом качков, ее потянуло в пустоту, она совсем не притворно вскрикнула, охнула, задрожала и размякла. Теперь ее ебли просто как надувную куклу, она уже лежала не шелохнувшись. Сбилась со счёта, перестала ждать окончания оргии, просто лежала и "хэкала" в такт толчкам.

— Пиздец, бабе! - Заключил кто-то слезая с нее. - Может лучше завтра продолжим?

— Нет, - сказал сержант, - пару дней дадим ей отдохнуть.

И Таня, наконец поняла, ее не отпустят никогда.