It's Only Castles Burning от j267

Предисловие переводчика:

Я думаю, все понимают, что я не консультировался у автора по поводу названия его рассказа. Но, заинтересовавшись этим я произвел небольшое исследование, результат которого предлагаю читателям.

Название рассказа «Это всего лишь горящие замки» (It's only castles burns) это известная фраза из текста песни «Старик...» (Old man...) музыканта Нила Янга (Neil Young), написанной в эпоху протестов в начале 1970-х годов во время войны во Вьетнаме. Текст песни символизирует истеблишмент, правительство, «старую гвардию» или власть. «Горящие замки» – это истеблишмент, который подвергается критике и свергается посредством протестов, которые в то время могли быть крайне жесткими. Другая фраза из этой же песни «найди того, кто поворачивается, и ты придешь в себя» (find someone who's turning and you will come around) подразумевает «найди человека, который участвует в этом движении, и он поможет тебе присоединиться к борьбе», по сугубо моему мнению, вписывается в фабулу рассказа. Приятного чтения.

Дж. Роберт Филлипс, один из старших партнеров юридической фирмы «Брукс, Снид и Доусон», стоя в дверях моего кабинета, с нотками нервозности в голосе передал странное поручение.

— Стив, некий мистер Рафаэль Ламонтань свяжется с вами для получения некоторой помощи в создании новой бизнес-структуры. Пожалуйста, сделайте для него все, что в ваших силах, и будьте с ним лояльным, — разъяснил он, при этом изо всех сил стараясь не отвести от меня свой взгляд.

— Конечно, мистер Филлипс. Есть что-нибудь особенное, что я должен знать об его обстоятельствах? — спросил я, поскольку мое любопытство было задето.

— Я думаю, что будет лучше, если вы сначала встретитесь с ним. После этого мы сможем обсудить ситуацию, — ответил он.

— Вполне справедливо, — ответил я, кивнув головой, и мистер Филлипс быстро исчез.

Прошло несколько дней, и из-за своей загруженности я почти забыл об этой странной просьбе, когда позвонила моя секретарша и сообщила, что на телефоне меня ждет мистер Ламонтань. Я попросил ее соединить меня с ним и через несколько секунд уже разговаривал с этим человеком.

— Мне сказали, что вы поможете мне открыть новый бизнес, — тут же выпалил он, пропустив все представления и любезности.

По его акценту и манере говорить я предположил, что мистер Ламонтань, скорее всего, был чернокожим с низким уровнем образования.

— Да, мистер Ламонтань, один из наших старших партнеров сообщил мне, что вы будете звонить, и я должен помочь, — ответил я, подтверждая его заявление.

— Хорошо, хорошо. Тогда с чего вы хотите начать? — спросил он.

— Что ж, мистер Ламонтань, возможно, было бы продуктивно, если бы мы встретились и обсудили, чего вы пытаетесь достичь, — предложил я.

— Это было бы прекрасно. Вы можете быть у меня здесь завтра? — скорее он потребовал, чем попросил.

— Я свободен завтра после двух после обеда, если вас это устроит, — ответил я.

— Мне это тоже подходит. Будьте к трем часам. Вы знаете, куда ехать? — ответил он, видимо, торопясь закончить разговор.

— Нет, извините, я не знаю. Не могли бы вы дать мне адрес? — спросил я.

— Северная Ларкспур Роуд. Подойдите к синей двери и постучите, — объяснил он.

Я повторил адрес и инструкции, чтобы убедиться, что все понял правильно, и как только мистер Ламонтань подтвердил, что они верны, телефонный разговор закончился. Я проверил адрес и узнал, что он находится в захудалом промышленном районе города. Странные клиенты не были чем-то новым в моей работе юриста, но такой, который мог бы вызвать дискомфорт у мистера Филлипса, вызывал у меня интерес.

Фирма «Брукс, Снид и Доусон» считалась одной из лучших в городе и имела безупречную репутацию. Поэтому, туда было очень трудно трудоустроиться, а стать партнером еще труднее. Я работал в фирме третий год и считал, что все идет «по плану», но возможность работать напрямую со старшим партнером выпадала редко, поэтому я надеялся, что это дело выделит меня из толпы и поможет моему продвижению.

На следующий день я вышел из офиса ровно в два тридцать и через несколько минут уже направлял свой БМВ X5 в сторону южных окрестностей города. Район оказался еще более захудалым, чем я ожидал, с множеством пустующих зданий и с граффити, которые были нарисованы почти на каждом предмете, попадавшимся на глаза. Прибыв точно вовремя и сделав всего один неправильный поворот я, наконец, увидел синюю дверь в здание, которое когда-то было торговым центром. Постучав я подождал около минуты, когда дверь медленно открылась, и полная чернокожая женщина быстро оглядела меня.

— Вы юрист? — отрывисто спросила она.

— Да, мэм, я здесь, чтобы увидеть мистера Ламонтаня. У нас назначена встреча на три часа, — объяснил я.

— Он там, — сказала она, указывая на полуоткрытую дверь, и медленно вернулась к ржавому металлическому столу у стены.

— Мистер Ламонтань? — спросил я, просунув голову в дверь.

— Да, входите, — ответил он.

Мистер Ламонтань сидел за другим металлическим столом и не потрудился встать, когда я вошел. Быстро оглядевшись я увидел, что комната обставлена скудно, что говорило скорее о функциональности, чем об удобстве.

— Стив Кленденнинг, — сказал я, протягивая руку в знак приветствия, и он небрежно пожал ее, а затем указал на складной стул.

Моя первоначальная догадка о цвете кожи подтвердилась, когда я увидел перед собой чернокожий мужчину. На вид ему было чуть за сорок, он был худощавого телосложения, с коротко подстриженными волосами, в которых лишь изредка пробивалась седина. На нем была кроваво-красная рубашка с длинными рукавами, три верхние пуговицы которой были расстегнуты, позволяя увидеть несколько золотых цепочек на его шее. Кроме этого в правом ухе у него была серьга с крупным бриллиантом, а выражение его лица наводило на мысль, что он очень редко улыбается. В целом он казался почти карикатурой на человека, живущего на задворках общества. После первого разговора с мистером Филлипсом у меня в голове возникли кое-какие подозрения относительно того, с чем я буду иметь дело, и, поэтому горел желанием узнать правду о характере и обстоятельствах жизни мистера Ламонтаня.

— Хорошо, сэр. Чем я могу вам помочь? — спросил я, надеясь, что эта просьба простая.

— Как долго ты работаешь адвокатом? — ответил он, заставляя меня врасплох.

— Три года, — ответил я.

— Женат? Дети? — продолжил он своим грубым акцентом.

— Женат, но детей нет, — ответил я, гадая, к чему он клонит.

— Мне всегда хотелось бы знать что-нибудь о людях, с которыми я веду бизнес. Это помогает понять, как они мыслят, что они могут делать, — объяснил он, отчего по моему телу пробежала нервная дрожь.

— Это кажется разумным, — ответил я, не зная, что еще сказать.

— Тильда! Принеси нам пива, — крикнул он за дверь.

Я услышал, как Тильда ходит по комнате, и вскоре она появилась с двумя бутылками, которые были холодными как лед.

— Нет ничего лучше холодного пива в жаркий день, — заявил он, слегка улыбаясь, и я кивнул в знак согласия, когда крупная женщина удалилась.

— Итак, что ты хочешь знать обо мне? Ты умный парень, адвокат. У тебя, очевидно, должны быть вопросы, — спросил он, пронзая меня взглядом.

— Что ж, э-э-э... я думал узнать у вас побольше из ваших задумок, с которыми фирма вам могла бы помочь, — пробормотал я.

— Да, я думаю, вы, скорее всего, сможете. Твой босс что-нибудь объяснил?

— Нет, сэр. Он сказал, что мы поговорим после того, как мы с вами встретимся.

— Хм-м-м... тогда понятно. Ну что ж, давай начинать, — ответил он, выглядя немного раздраженным.

— Я деловой человек, Стив. Я предоставляю услуги людям в обществе. Не все эти услуги считаются правильными для более щепетильных людей, поэтому мне приходится держаться в тени. Затем, есть те, которые хотят конкурировать со мной в бизнесе и хотят вытеснить меня. Мне также приходится иметь дело с ними, понимаешь. Ты следишь за мной? — снова спросил он, глядя на меня тяжелым взглядом, потягивая пиво.

— В какой-то степени, мистер Ламонтань, но не могли бы вы уточнить, — попросил я, доставая блокнот.

— Никаких записей. Держи это в голове. Твой босс сказал мне, что если я тебе что-то рассказываю, ты не обязан рассказывать об этом кому-то еще. Что по закону ты не обязан этого делать, — сказал он, прищурившись.

— Да, сэр, это так. Как ваш адвокат, вы защищены тем, что называется привилегией. Наши разговоры конфиденциальны, — объяснил я.

—Хорошо, хорошо. Что ж, сынок, то, в чем я хочу получить от тебя помощь, связано с переменами, — сказал он.

— Переменами? — ответил я.

— Да, я хочу заменить свой бизнес, которым я занимаюсь сейчас и который расстраивает некоторых людей, на тот, который будет респектабельным. Видишь ли, я занимаюсь этим уже некоторое время, но таких, как я, не так уж много. В основном, они либо попадают в тюрьму, или скоропостижно умирают. Мне все это не нравится, поэтому ты должен помочь мне кое-что изменить, — объяснил он.

— Понятно, — сказал я, чувствуя, как у меня пересохло во рту несмотря на выпитое пиво.

— Каким бизнесом вы хотите заняться? — спросил я, откладывая обсуждение возможных последствий его нынешней деятельности.

— Инвестиции, недвижимость, — ответил он, улыбаясь.

На какое-то мгновение я подумал, что это, должно быть, какая-то тщательно продуманная шутка фирмы, поскольку все это было слишком необычно, чтобы быть правдой, но в глубине души я знал, что мистер Ламонтань был очень серьезен.

— Что ж, мистер Ламонтань, я могу создать для вас компанию, которая позволит управлять активами, которые вы описали. Однако, обычно это также связано с налоговой стратегией. У вас есть специалист по налогам, который может помочь? — спросил я, как сделал бы это с любым новым клиентом.

— Твой босс сказал, что ты достаточно хорош, чтобы справиться со всем этим, — ответил он.

— Ну, у меня есть некоторый опыт, но я не лучший, — сказал я ему.

— Придется обойтись, — быстро ответил он.

— А капитал, деньги для нового бизнеса, я имею в виду, того, о котором мы говорим? — нервно спросил я.

Последовало долгое молчание. Он некоторое время смотрел на меня, потом на стену, и на мгновение я подумал, что, может быть, он передумал и все это уже будет ненужно.

— Ты понимаешь, что я могу быть жестким, когда мне это нужно? — спросил он, поворачиваясь ко мне.

— Я не знаю об этом, мистер Ламонтань, и не хочу видеть, как вы прибегаете к угрозам, — ответил я.

— У меня припрятано более девяти миллионов долларов, и каждый день благодаря моему бизнесу сумма растет. Я хочу начать законный бизнес и раскрутить его, а потом бросить теперешний, — сказал он мне.

— Или продать его, — предложил я.

— Парень, мне нравится ход твоих мыслей, — сказал он и разразился громким смехом, который внезапно разрядил напряжение в комнате.

— Мистер Ламонтань, появление такого большого количества денег в новом бизнесе может привлечь внимание. Вам нужно действовать не спеша, — сказал я, осознавая, что помогаю совершить налоговое преступление.

— Да, да... Я так и предполагал, вероятно, так оно и есть, — ответил он.

В этот момент я решил, что узнал достаточно и мне нужно все обсудить с мистером Филлипсом.

— Мистер Ламонтань, я начну оформлять документы для инвестиционной компании. Вам нужно будет подумать, нужна ли вам корпоративная структура, должностные лица компании, кроме вас, и как ее назвать. Позвольте мне потратить на это несколько дней, а затем мы сможем поговорить снова, — сказал я, начиная подниматься.

— Договорились. Просто запомни одну вещь, Стив, — сказал он, допивая остатки пива.

— Сэр? — ответил я.

— Никогда не шути со мной, — ответил он, не сводя с меня такого пристального взгляда, что у меня волосы на затылке встали дыбом.

На следующий день после обеда я сидел в кресле шикарного офиса мистера Филиппа, откуда открывался вид на город с 36-го этажа. Представительный мужчина, которому, как я предположил, было около пятидесяти, изо всех сил старался сохранять внешнее спокойствие, но я видел, что он нервничает и чувствует себя неловко.

— Стив, в этой профессии мы, когда иногда познаем что-то, вынуждены совершать нестандартные поступки. Я знаю, что когда человек узнает об этом, осознает это впервые, то может подвергнуть сомнению собственную этику, нашу собственную мораль. Это очень усложняет ситуацию, но, к сожалению, мир не всегда черно-белый. Существует множество оттенков серого, иногда более темных, чем нам хотелось бы видеть, осознавать и принимать во внимание. Вы понимаете, о чем я говорю? — спросил он, отводя глаза и теребя в правой руке пресс-папье.

— Ну, я думаю, по крайней мере, я пытаюсь. Чего я не понимаю, так это почему фирма хочет иметь дело с мистером Ламонтанем, почему она рискует своей репутацией из-за человека, который вовлечен в такого рода деятельности, — искренне ответил я.

— Очень хороший вопрос, Стив. Позвольте мне попытаться объяснить. У нашего джентльмена, о котором идет речь, есть бизнес, предприятия, которыми время от времени или часто пользуются, скажем так, определенные лидеры сообщества. С этой точки зрения его можно назвать человеком с хорошими связями. Давайте также скажем, что со временем мистер Ламонтань помогал, а иногда и приходил на выручку людям, которые сталкивались с трудностями. Эти лидеры сообщества теперь считают, что в общих интересах было бы, чтобы мистер Ламонтань спокойно достиг своей цели и перешел бы к легитимности, — объяснил он, и его сила, казалось, росла по мере того, как слова слетали с его уст.

— Понятно, — ответил я, не в силах возразить.

— Вы можете быть уверены, что заручитесь косвенной поддержкой некоторых чрезвычайно влиятельных людей, — продолжил он.

— Мистер Филлипс, почему я? — боясь ответа спросил я.

— Еще один хороший вопрос. Давайте предположим, что те из нас, кто принимал участие в этом, сочли, что из сотрудников фирмы с соответствующим опытом вы будете наименее предвзятым, — ответил он.

— А это хорошо? — возразил я.

— В нашем деле это важно и не будет забыто, — ответил он.

— Я сделаю все, что в моих силах, мистер Филлипс, — сказал я ему.

— Стив, между нами говоря. У большинства партнеров в фирме есть шрамы. Это делает нас чем-то вроде родственных душ, — сказал он, пожимая мне руку.

Это был неловкий обмен мнениями, как я и ожидал, но в то же время он был и поучительным. Это дало мне представление, хотя и небольшое, о том, как политика и личные взаимоотношения развиваются в реальном мире. Мне стало интересно, кто были эти люди, скорее всего мужчины, которые были обязаны мистеру Ламонтаню.

В тот вечер, когда я вернулся домой, моя жена Элли заметила, что со мной что-то не так. Я раньше не рассказал ей о мистере Ламонтане по нескольким причинам. Во-первых, до обсуждения этого вопроса с мистером Филлипсом я не был уверен, что мое участие в нем продолжится, поэтому не было необходимости объяснять эту плохо пахнущую историю. Во-вторых, я не был уверен в ее реакции. Она не ханжа, но это дело было, в лучшем случае, на грани этики.

— Дорогой, ты начал новое дело? У тебя отстраненный вид, — бросила она мне вызов через десять минут после того, как я вошел в дверь.

— Черт, неужели это так очевидно? — ответил я.

— Да, что происходит? — спросила она с озабоченным видом.

— Давай сначала поужинаем и обсудим это за бокалом вина, которое я принес, — предложил я.

Мы с Элли познакомились на юридическом факультете и поженились на третьем курсе. Учились мы в одном классе и оба закончили его, но после шести месяцев работы она решила, что быть юристом – это стресс, требования и совершенно неблагодарное занятие. Она быстро уволилась, что вызвало недовольство ее родителей из-за потраченных денег, и устроилась на работу в некоммерческую организацию, помогающую семьям с низкими доходами. Теперь ей приходилось совмещать общественную работу с ведением домашнего хозяйства, а долгие рабочие часы и стресс она предоставила мне.

За исключением потери более половины своего дохода все остальное для нее было огромным плюсом. У нее были удивительные взгляды на жизнь, и у нее было время заботиться о себе. Элли – очень красивая женщина. Относительно высокая ростом пяти футов и восьми дюймов и стройная, при весе всего 126 фунтов, ее отличительная черта – длинные ровные ноги, которые переходят в подтянутый зад. У нее черные, как смоль волосы, и полные губы, а также соблазнительная грудь размера В. Казалось, на ее лице всегда играет улыбка, и она обладала озорным обаянием, которое распространялось и на спальную.

— Выкладывай, советник, — сказала она мне после того, как посуда была отправлена в мойку, и мы сидели на диване с полными бокалами вина.

«С чего бы начать?» — подумал я про себя, но вместо того, чтобы ходить вокруг да около, я изложил ей события в хронологическом порядке, начиная со встречи с мистером Филлипсом. Она почти все время молчала, останавливая меня только для того, чтобы уточнить несколько моментов.

— Ну, что ты об этом думаешь? — спросил я, когда закончил.

— Ты отправишься в тюрьму, — ответила она.

— Что? Почему? — спросил я.

— Что ж, давайте разберемся... Отмывание денег, уклонение от уплаты налогов. Дорогой, ты оказываешь содействие и подстрекательство в совершении тяжких преступлений. Филлипс и фирма подставляют тебя, чтобы ты стал козлом отпущения, если что-то пойдет не так, — ответила она, рассказав мне правду, которую я не хотел слышать.

— Да, я знаю, что мне придется идти по тонкой грани, — слабо защищался я.

— Такой грани не существует, — ответила она.

— Филлипс намекал, что большинству партнеров приходилось делать подобные вещи в прошлом, — парировал я.

— Допустим, что это так. Им повезло. Их не поймали. Тебе может повезти, но если нет, то это кончится плохо, — объяснила она, и я вспомнил, почему она была в школьной команде победителей дебатов.

— Я в заднице, — сказал я, глядя в свой бокал с вином.

— Возможно, но любой отказ лучше, чем попасть в тюрьму, — сказала она, беря меня за руку.

— Если я не соглашусь, то мне лучше самому уйти из фирмы, — сказал я ей.

— Я знаю, — сказала она, прижимаясь ко мне.

В понедельник утром я пришел в офис, намереваясь отказаться представлять интересы мистера Ламонтаня. Когда я вошел в лифт, ко мне присоединился Бартон Гиллеспи, еще один из старших партнеров, которому было за шестьдесят. После двадцатого этажа мы остались одни в поднимающейся кабине.

— Стив, я так понимаю, что ты собираешься помочь городу с небольшой проблемой, которая у нас возникла. Я надеюсь, ты понимаешь, насколько это важно и как высоко мы ценим твои усилия, — тихо сказал он мне.

— Да, хорошо... спасибо вам, мистер Гиллеспи, — только я и сказал.

В тот вечер я возвращался домой, ожидая, что Элли отругает меня, называя меня безвольным неудачником или, что еще хуже, совсем уйдет, не желая рисковать своим добрым именем из-за моего возможного падения. Как только я вошел в дверь, она прочитала меня как открытую книгу, но вместо ругательств усадила меня поговорить.

— Ты ведь не отказался, не так ли? — спокойно спросила она.

Я рассказал ей о мистере Гиллеспи и его словах ободрения; о том, как я люблю свою работу и не хочу уходить. Думаю, она поняла, как сильно я мечтал стать партнером в фирме, поэтому приняла мой ответ, не пытаясь меня переубедить.

— Ладно, тогда будь предельно осторожен. Я имею в виду, чрезвычайно осторожен. До такой степени, что будешь репетировать свои слова перед любым обсуждением. Я не собираюсь терять тебя из-за этого дерьма, — заявила она, употребив ругательство, наверное, в третий раз за то время, что я ее знаю.

Остаток вечера мы провели, анализируя различные области, в которых у меня могут возникнуть юридические риски, и выбирая наилучший способ защиты от любого уголовного преследования. На следующий день я пришел в офис и закончил оформлять документы, необходимые для подготовки ко второй встрече с мистером Ламонтанем. Потребовалось одиннадцать телефонных звонков на его рабочий номер, когда Тильда, наконец, ответила на звонок в 15:47 пополудни. Она сообщила мне, что его нет на месте, но он перезвонит; сделал он это только после пяти вечера.

— Мистер Ламонтань, у меня готовы документы для вашего ознакомления. Когда у вас найдется время для встречи? — спросил я.

— Буду у себя через час, — ответил он.

— Ну, сэр. Сегодня уже довольно поздно. Не могли бы мы сделать это завтра? — возразил я.

— Сегодня лучше, — парировал он.

— Ладно, я понял. Тогда увидимся через час, — ответил я, злясь на себя за то, что поддался его нажиму.

Час спустя я постучал в синюю дверь, и Тильда, уходя, впустила меня. На его столе стояли два открытых пива, и, потягивая его, мы просматривали документы и вносили правки. Это не заняло много времени, и я начал собирать бумаги, чтобы уйти.

— Почему бы тебе не поехать со мной посмотреть на некоторые из моих предприятий, — скорее потребовал, чем попросил он.

— Ну, моя жена ждет меня дома, — ответил я, надеясь легко отделаться.

— Позвони ей и скажи, что задержишься, — пренебрежительно ответил он.

— Мистер Ламонтань, я тревожусь по этому поводу, потому что рискую лишиться лицензии, если буду замечен в сомнительных местах, — объяснил я, пытаясь воззвать к его сочувствию.

Выражение его лица было совсем не таким, каким я ожидал. Это был скорее не гнев, а почти жалость.

— Стив, ты не понимаешь, не так ли? Ты все еще не понимаешь, — ответил он, засмеявшись. — Почему, по-твоему, мне удается так долго оставаться в бизнесе?

— Я не знаю, сэр, — ответил я.

— Есть два способа. Во-первых, вести себя скромно и не устраивать беспорядков. Я лучший в городе из тех, кто не привлекает к себе внимание. Во-вторых, сделать так, чтобы все были довольны. Я говорю о полиции, городском совете, прихожанах, обо всех них. Ваш визит в одно из моих заведений не вызовет беспокойства у копов, они будут спокойно наблюдать за обстановкой. Скажем проще, мэр у нас в гостях уже побывал и другие тоже. Твой самый большой риск – разозлишь меня, и я пожалуюсь твоему боссу, — сказал он, теперь уже откровенно смеясь надо мной.

Я позвонил Элли и объяснил, что задержусь. Она сообразила, где я нахожусь, но не расстроилась и не упрекнула меня. Вместо этого она просто попросила меня быть осторожным.

Мистер Ламонтань велел мне объехать здание сзади, и когда я подъехал, он вывел из гаража черный Эскалад и сказал мне, чтобы я поставил свою машину на освободившееся место. Затем, когда я сел в его машину, он нажал кнопку на пульте управления, и подъемная дверь гаража опустилась, надежно заперев мою машину внутри.

Мы ехали около 30 минут, оставив позади захудалую промышленную зону, направляясь в ту часть города, где бизнесмены и туристы совершали покупки. Он подъехал к комплексу таунхаусов и, нажав еще одну кнопку на пульте, открыл одну из дверей гаража. Мы припарковались внутри рядом с Мерседесом последней модели и вошли в здание.

Белая женщина средних лет сидела за письменным столом, перед ней лежали три сотовых телефона. Рядом с ней стояло несколько диванов, на каждом из которых сидели по две молодые белые женщины, одетые в сексуальную, но приличную одежду. Трое из них были блондинками, а одна – шатенкой.

— Как идут дела сегодня вечером? — рявкнул он на женщину.

— Средне, — ответила она, но тут внезапно зазвонил телефон, прервав их беседу.

Пока мы стояли, я наблюдал, как женщина записывала заказ на вечер, а дамы, сидевшие на диванах, разглядывали меня. Мне они показались невзрачными и довольно скучными, почти тоскливыми на вид. Мистер Ламонтань посмотрел на ежедневник и сделал несколько пометок в маленьком блокноте, который он носил в кармане рубашки.

— Где Джоуи? — спросил он.

— Он опаздывает. Должен быть здесь с минуты на минуты, — нервно ответила женщина.

— Скажи этому ублюдку, что это его последний шанс. Я серьезно, — сказал он ей.

— Я обязательно скажу, — быстро ответила она.

Вскоре после этого мы уехали, и как только тронулись с места, он начал объяснять экономику предприятия.

— Эскорт-услуги – это посредственный бизнес. Девушек трудно удержать, они ненадежны, и это влечет за собой накладные расходы. Средняя стоимость ночи составляет всего 1000 долларов чистыми. У меня два предприятия девушек по вызову, так что посчитай сам, — объяснил он.

Следующей остановкой был высококлассный элитный джентльменский клуб, о котором я часто слышал, но в котором никогда не был. Мы подъехали к очереди парковщиков, и служащие как сумасшедшие бросились открывать нам двери. Внутри, как только персонал увидел его, все мгновенно вытянулись по стойке смирно. Пока он разговаривал с менеджером, я наблюдал, как молодая миниатюрная блондинка танцует топлесс под ритмичную музыку. Был вечер четверга, и заведение было почти заполнено, практически все девушки были заняты за столиками. Некоторое время спустя я почувствовал чью-то руку на своем плече и, обернувшись, увидел мистера Ламонтань, жестом пригласивший меня уехать с ним. Как только мы сели в машину, он начал описывать работу клуба.

— Это место приносит мне больше всего денег. Большая наценка на выпивку, а девушки – все независимые подрядчики, которые платят за свою работу. Пока ситуация не выходит из-под контроля и не начинаются жалобы, копам безразлично, и деньги текут рекой, — объяснил он.

Теперь мы ехали в еще один клуб для джентльменов, который находился в промышленной части города и был гораздо более захудалым. Девушки были в основном чернокожими или латиноамериканками и средненькими на вид. Здесь было гораздо меньше народу, чем в предыдущем заведении, и мы недолго тут задержались; уезжая он сказал мне, что заведение не приносит большого дохода, но это было одно из его первых предприятий, поэтому он держит его открытым. Последняя остановка была не совсем остановкой, так как это была экскурсия по улицам города, печально известного своей проституцией.

— Видишь тот светофор? — спросил он.

— Да, — ответил я, не понимая, к чему он клонит.

— У меня четыре квартала вдоль этой улицы от того светофора на восток. Мои конкуренты владеют ею дальше, но я думаю, что мне досталось лучшее место, — сказал он. Продолжая он объяснил: — Ты можешь подумать, что это малоприбыльный бизнес, потому что он делается на улице, а все эти девочки – наркоманки. Но, по правде говоря, он не так уж и плох. Не так хорошо, как в клубе или в сфере эскорта, но на достойном третьем месте.

— Вы знаете этих девушек? — спросил я, когда он медленно ехал по улице.

— С некоторыми я знаком. Некоторые из них были со мной некоторое время, а некоторые – нет, — ответил он.

— Как вы со всем этим справляетесь? — спросил я, сам удивляясь своему внезапному интересу.

— У меня есть уличный менеджер. Младший сутенер, — сказал он с коротким смешком.

Говоря это, он повернул направо, затем дважды налево, пока не приблизился к улице с боковой дороги. На углу стояли три девушки, и как раз в тот момент, когда мы притормозили и прижались к обочине, другая машина свернула налево и поравнялась с Эскалад.

— Это мой менеджер Шаан, — сказал он мне. — Как дела, Шаан?

— Чертовски медленно, — ответил он, глядя на меня, и, несомненно, недоумевая, что происходит.

— Какие-то проблемы?

— Селеста не появилась. Я ищу ее.

— Сука бесполезная, — сказал мистер Ламонтань.

— Да... — Шаан начал говорить, но его прервали.

— Иди, найди эту сучку, пока я закончу знакомить своего друга с окрестностями. Я вернусь позже, чтобы еще раз все проверить, — сказал он ему, и с этими словами Шаан умчался.

Когда Шаан уехал, я переключил свое внимание на девушек на углу. С тех пор, как мы приехали, к ним не подошел ни один клиент, и пока мы разговаривали, они поглядывали в нашу сторону, явно зная, кто находится в Эскалад. Одна из девушек была блондинкой и немного полноватой, у другой были светло-каштановые волосы и огромная грудь, а третья была темноволосой и стройной. Как будто почувствовав мой интерес, мой клиент развернулся на улице и дал задний ход, так что мое окно оказалось рядом с девушками. Мое окно внезапно начало опускаться, и проститутки медленно направились к машине.

— Дамы, как дела? — спросил чернокожий.

— Пока никакого движения, — ответила блондинка хриплым голосом.

— Что ж, вам надо лучше продавать активнее. Вы знаете правила, — строго сказал он им.

Я встретился взглядом со стройной темноволосой девушкой, когда она вышла на свет. На ней была крошечная черная мини-юбка, красный топ и на ногах такие же красные туфли-лодочки на каблуках, и когда она подошла ближе, я с трудом сдержал вздох, осознав, что она поразительно похожа на Элли.

— Ты интересуешься Таней? Таня, подойди поближе, чтобы мой друг мог получше рассмотреть тебя, — попросил мистер Ламонтань.

Другие девушки расступились, и Таня подошла к окну. Она была сильно накрашена, но, без сомнения, была очень похожа на мою жену.

— Покажи моему другу свои сиськи, девочка, — скомандовал он.

Таня стянула топик вниз и показала мне свою маленькую грудь.

«Черт, — подумал я, — даже грудь у нее такая же, как у Элли».

— Ты хочешь ее ненадолго? За счет заведения, — спросил мистер Ламонтань, и на мгновение я действительно задумался об этом.

— Нет, она милая, но я не могу, — ответил я, не отрывая от нее взгляда.

Таня натянула майку, и мы отъехали от тротуара, а затем направились обратно к его офису. На полпути он заехал в небольшой бар.

— Давай выпьем, — объявил он.

— Послушайте, уже поздно, и мне нужно домой, — попытался я.

— Один стаканчик, — ответил он, вылезая из машины.

Мы пробыли там четыре часа до закрытия бара в два часа ночи. За это время он рассказал мне больше о своей деятельности, сказав, что важно, чтобы я понимал все аспекты. К сожалению, все мои намерения ограничиться с алкоголем на должном уровне пошли прахом. Он несколько раз заговаривал о Тане, желая узнать, не хочу ли я вернуться. Каждый раз я вежливо отказывался, но он, должно быть, по моей реакции понял, что я что-то скрываю. Он даже сказал мне перестать называть его «мистером Ламонтань» и начать называть Рафаэлем. Возвращаясь за своей машиной, я размышлял, как же я буду вести машину, ведь я был совершенно пьян.

—Ты уверен, что не хочешь попробовать Таню? — спросил он невнятным голосом.

— Нет, нет, спасибо, — ответил я, не в силах удержаться от смеха.

— Ты же знаешь, что твой секрет останется в безопасности, — предложил он, все еще допытываясь.

— На самом деле, мне это неинтересно, — ответил я.

— Ну, мне так не показалось, — возразил он.

— Ты просто неправильно понял, — сказал я ему.

— Как это? — спросил он, не желая сменить тему.

— Она просто напомнила мне кое-кого, — глупо ответил я.

— Кого? — спросил он.

— Мою жену, — сказал я, когда он заезжал на парковку.

— Боже мой, — он начал смеяться, а потом добавил. — Это сведет тебя с ума! Элли ждала моего возвращения домой и была недовольна. Было несколько отборных комментариев о вождении в нетрезвом виде и несколько о том, что не стоит ей звонить, затем она отпустила это, и мы пошли спать. Само собой разумеется, когда я потянулся к ней, я был немедленно отвергнут.

В течение следующих нескольких недель мы заканчивали оформление документов для новой компании, и Рафаэль начал потихоньку переводить в нее деньги. Он на словах держал меня в курсе событий, но я ясно дал понять, что не хочу знать, как туда попали деньги.

Все это время я не мог выбросить из головы мысли о Тане, хотя теперь это был, в основном, образ моей жены в костюме проститутки. Я жаждал выставить напоказ ее длинные ноги и ее зад, едва прикрытый крошечной юбкой. Была ли Таня голой под юбкой? Надела бы Элли такую обтягивающую маечку? Как точно предсказал Рафаэль, эти мысли действительно не давали мне покоя.

Месяц спустя Рафаэль попросил меня проконсультировать его по поводу некоторых приобретений, так что мы проводили вместе примерно полдня в неделю. Теперь наши беседы были гораздо менее официальными и более непринужденными, хотя у него всегда была четкая грань, за которую он никогда не пускал. Мое видение Тани-Элли никак не уходило, и теперь, когда мы занимались любовью, я часто представлял ее в наряде проститутки, представляя, что я подцепил ее и мы находимся в каком-то грязном мотеле. Однажды, когда в четвертый раз был осмотрен первый объект недвижимости, который Рафаэль хотел купить, мы сидели в баре, пили пиво и обсуждали приобретение, я, уловив момент затишья в обсуждении, набрался смелости.

— Где девочки берут те наряды, в которых они работают на улицах? — спросил я его.

— Ха! Я ждал нечто подобного, — воскликнул он и, отсмеявшись, продолжил. — А она знает?

— Нет, — ответил я, теперь уже очень смущенный.

— Какой наряд ты хочешь? — спросил он.

— Тот, что был на Тане, — ответил я.

— Черт, это было месяц назад. Я не помню, что на ней было надето, — сказал он.

— Маленькая черная юбка, красный топ и красные туфли-лодочки с четырехдюймовыми каблуками, — быстро ответила я.

— Чувак, ты ведь давно думал об этом, — засмеялся он. — Размер как у Тани?

— Да, — только и смог я сказать.

На следующий день курьер доставил мне в офис посылку, и я догадался, что это, еще до того, как открыл ее. Это было именно то, что я помнил, включая подходящие туфли-лодочки. Теперь передо мной стояла трудная задача убедить мою жену надеть это. Я продумал десятки вариантов, как заставить мою Элли примерить этот наряд, но в конце концов решил, что честность, возможно, будет лучшим подходом. В следующую пятницу, когда у нас ничего не было запланировано, и мы собирались остаться дома и посмотреть фильм, я ушел с работы пораньше и купил две бутылки ее любимого шардоне. Элли была в спортивных штанах и футболке и сидела рядом со мной, наслаждаясь вторым бокалом вина, когда я решил, что пора.

— Милая, я оставил тебе подарок под кроватью, — сказал я.

С выражением любопытства на лице, но не говоря ни слова, она встала и пошла посмотреть. Ожидая я чертовски нервничал, а когда увидел выражение ее лица, когда она вернулась с коробкой, подумал, что я умер. Это был не гнев, а беспокойство, и я знал, что придется что-то объяснять.

— Начинай говорить, — потребовала она.

Я, открыв рот, чтобы заговорить, уже собрался придумать какую-нибудь историю, вдруг передумал.

— Примерно месяц назад, помнишь я говорил, Рафаэль показывал мне свой бизнес? Ну, мы поговорили с тремя его девушками, и, клянусь, одна из них была очень похожа на тебя, точь-в-точь как ты. Я все время думаю об одежде, которая была на ней надета, и как бы ты выглядела в ней, так что... ну, я решил попробовать, — объяснил я, ожидая, что разразится буря.

— Ты что-нибудь делал с этой девушкой? — прямо спросила она.

— Конечно, нет, — ответил я, умолчав, что я увидел ее грудь.

— Ты думал об этом? — быстро ответила она.

— Нет, просто подумал о тебе в ее одежде.

— Я беспокоюсь о тебе, — ответила она, присаживаясь и беря вино.

После двух выпитых бокалов она, не сказав ни слова, встала и ушла, унося коробку. Я не знал, чего ожидать, пока не услышал четкий стук туфель по деревянному полу.

— Боже мой! — это все, что я мог сказать, когда она вошла в комнату.

Одежда сидела на ней идеально. Юбка выглядела нарисованной на ней и едва прикрывала ее ягодицы, и она то и дело нервно одергивала ее. Топ оставлял открытым ее живот и был настолько тонким, что я смог разглядеть бугорки ее маленьких сосков, а туфли-лодочки приподнимали ее зад и подчеркивали ее бесконечные ровные ноги. И все же чего-то не хватало, и мне потребовалось время, чтобы понять это.

— Ты выглядишь идеально, за исключением одного, — сказал я, беспокоясь, что, возможно, испытываю судьбу.

— Чего? — спросила она, одновременно раздраженная и затаившая дыхание.

— Тебе нужно больше макияжа и начесать волосы, — сказал я.

Ничего не ответив она повернулась и ушла надолго. Я уже начал думать, что она отказалась от этой затеи и злится, лежа в постели, когда снова услышал звук шагов. Когда она вышла из-за угла, у меня мгновенно возникла эрекция.

— Ты идеальна, — сказал я ей.

— Идеал чего? — нервно спросила она.

— Фантазии для меня, — ответил я.

Мои глаза жадно блуждали по ее телу, пока она наблюдала за мной. Она ярко накрасила губы, подвела глаза и нанесла тени, зачесала волосы наверх и теперь была точной копией юной проститутки.

— Пройдись взад-вперед, — попросил я, и она несколько раз прошлась по гостиной, с каждым шагом все сильнее покачивая бедрами, пока не почувствовала себя комфортно.

— Вау! — вот и все, что я смог сказать.

Однако мой ответ возымел хороший эффект, так как выражение обеспокоенности на лице Элли исчезло и сменилось на ее чудесную озорную улыбку.

— Я чувствую себя такой непослушной, — возбужденно прошептала она мне.

Я больше не мог усидеть на месте и встал, обнял ее и крепко прижал к себе, положив руки ей на попку. Мы страстно целовались, мои руки оставили ее попку и начали блуждать по ее телу, возбуждая нас обоих еще больше. Ее дыхание участилось, а в глазах читались желание и уязвимость.

— Отведи меня в постель, — умоляла она, и я с радостью подчинился.

Мы сорвали друг с друга одежду и упали на кровать. Я начал целовать ее шею, затем соски, в то время как моя правая рука гладила ее плоский животик и бедра, прежде чем сосредоточиться на ее гладкой промежности. Она текла сильнее, чем когда-либо я ощущал, и мой палец буквально провалился в нее, ее смазка была такой обильной, что ее дырочка не оказывала сопротивления. За первым пальцем последовал другой, а за ним еще один, и я начал яростно засовывать их в нее, облизывая и посасывая ее маленькие соски. Элли с трудом удерживалась на месте от моего натиска. Ее бедра двигались, а спина выгибалась снова и снова, пока я доводил ее до оргазма.

— Трахни меня сейчас, — внезапно выдохнула она, пытаясь руками затянуть меня на себя.

За все время, что мы были вместе, я ни разу не слышал, чтобы она произносила это слово. Это одновременно шокировало и возбуждало меня, но я мгновенно выполнил ее приказ и, устроившись между ее ног, одним быстрым движением полностью вошел в нее. Ноги Элли тут же обхватили меня, и мы задали быстрый ритм под аккомпанемент хлюпающих звуков ее влажной киски и сопровождаемыми стонами жены, которые наполняли комнату каждый раз, когда я достигал дна. Это не было медленным и нежным занятием любовью, которое было нашей нормой. Вместо этого это было интенсивное, почти животное, спаривание. Хотел бы я сказать, что продержался тридцать минут и довел ее до множественного оргазма, но на самом деле я продержался меньше трех, прежде чем перешел точку невозврата, чувствуя, как закипают мои яйца, и с ревом выстрелил огромный зарядом в мою прекрасную жену.

Упав на нее я хватал ртом воздух, а она нежно гладила меня по волосам. В обычной ситуации она бы смирилась с ситуацией, встала бы с постели, чтобы привести себя в порядок, а затем легла бы спать. Однако, на этот раз она хотела продолжения, и, дав мне пару минут передохнуть, перекатила меня с себя на спину. Она начала играть рукой с моим влажным членом, и когда я начал становиться твердым, на ее лице появилась улыбка.

— Тебе предстоит кое-какая работа, — соблазнительно сказала она, затем наклонилась и взяла мой член в рот.

Элли хороша в оральном сексе, хотя и занимается им редко. До меня она была близка только с одним парнем, отношения с которым длились несколько лет, поэтому я знал, что он, должно быть, был неплохим учителем. Ее внимание и эротический характер вечера вскоре окончательно возбудили меня, и она забралась на меня. Она начала медленно и размерено двигаться, прижимаясь своим тазом к моему при каждом движении вниз, в то же время я потянулся вверх и кончиками пальцев начал щекотать ее возбужденные соски, заставляя ее тело содрогаться.

— Ведь так делает шлюха? — спросила она, глядя мне прямо в глаза.

— Моя – именно так, — ответил я, переворачивая ее на спину и снова входя в ее волшебную киску.

Теперь я мог трахать ее жестко, не боясь эякуляции, поэтому я вошел глубоко в ее отверстие, но в том темпе, который, как я знал, ей нравился. Все это время я осыпал поцелуями ее губы, лицо и шею, чтобы она запомнила этот секс как нечто большее, чем просто физическую связь.

Из опыта я знал, что приближение Элли к оргазму всегда сопровождается одной и той же последовательностью действий: ее ноги поднимаются высоко в воздух, она становится очень тихой, как будто задерживает дыхание, а тело напрягается. Прошло всего несколько минут, когда я понял, что это вот-вот произойдет, и, видимо, это будет большой разрядкой, так как теперь ее тело в добавок сотрясала дрожь.

— О-о-о, о-о-о, о, да! О, Стив, о... пожалуйста, не останавливайся, не останавливайся! — закричала она, когда ее руки схватили мою задницу, вдавливая меня еще глубже в себя.

— Выпусти это, Элли, — подбодрил я ее, чувствуя, как стенки ее влагалища теперь пульсируют на моем члене.

— Пожалуйста, не останавливайся, это так хорошо, — умоляла она, прежде чем начала тихо плакать.

Я довел ее до кульминации, а затем медленно замедлил темп, пока, наконец, не замер.

— Я люблю тебя, — прошептал я ей на ухо, и она уткнулась лицом мне в шею и зарыдала еще громче.

Субботним вечером после ужина с друзьями и небольшой выпивки Элли снова надела этот наряд, и результат был почти таким же, как и в первый раз. Она даже провела некоторое время в ванной, снова делая прическу и макияж. Удивительным было то, что после всей подготовки ее наряд продержался на ней всего несколько минут, когда я так возбудился, что раздел ее догола и утащил в постель. Это был слишком сильный визуальный афродизиак, который почти мгновенно завладел мной.

— Ну, расскажи мне, как подошли вещи? — спросил Рафаэль с ухмылкой, когда я увидел его в следующий раз.

— Какие вещи? — спросил я, искренне озадаченный его вопросом.

— Что значит «какие вещи»? Ты знаешь, о чем я. Ты заставляешь свою жену наряжаться для тебя? — напомнил он, изображая раздражение.

— О, да. Отлично, — ответил я, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.

— С таким выражением лица, у тебя, должно быть, какая-то дикая киска, — сказал он, заставив меня покраснеть. Увидев мою реакцию он начал смеяться: — Посмотри на себя!

— Да, все прошло хорошо, — сказал я, преодолевая смущение.

— Дай мне посмотреть фотографии, — потребовал он, все еще смеясь.

— Какие фотографии? — ответил я, стараясь сохранить каменное выражение лица. На самом деле, я убедил Элли позволить мне сделать несколько снимков на мой мобильный телефон, и мне было интересно, откуда Рафаэль узнал.

— Любой мужчина готов сделать несколько снимков. Он не упустит такую возможность, — объяснил он.

— Ну, я не воспользовался ничем, — солгал я.

— Не занимайся этим дерьмом. Тебе нужна была моя помощь, а теперь ты не собираешься делиться? В чем дело? Нет доверия? — воскликнул он, изображая огорчение.

— Хорошо, но только одну. Мне не следует этого делать, — сказал я, но на самом деле я не возражал, потому что, действительно, гордился тем, как она выглядела, и, кроме этого, я не видел вреда, если он посмотрит.

Я выбрал из множества фото свою любимую и передал телефон Рафаэлю. На снимке Элли была изображена вполоборота к камере. Было видно, как напряжены ее ноги, попка и живот, а грудь выдается вперед. Вид у нее был сексуальный, а темные волосы свободно падали на часть ее лица.

— Черт возьми, зачем тебе все это? — спросил он с искренним удивлением. — Она намного горячее Тани, это уж точно.

Он вернул телефон, и разговор мгновенно вернулся к делу. Я был удивлен, что он так легко переключился, но был рад сменить тему.

Три недели спустя Рафаэль закрыл договор на покупку своего первого объекта недвижимости. Это был небольшой склад в промышленном районе. Я думал, что он хорошо поработал, торгуясь по цене, и он был очень взволнован своей первым опытом в сфере законного бизнеса. Вскоре после этого я встретился с ним, чтобы обсудить еще один объект недвижимости, но все, что он хотел, это выпить, чтобы отпраздновать это событие.

— Твоя жена все еще носит ту одежду? — спросил он после двух кружек пива и тридцати минут праздной беседы, в основном о спорте.

— Э-э-э, возможно, — ответил я с ухмылкой, вызванной пивом.

На самом деле, Элли наряжалась еще дважды. Теперь ей это нравилось не меньше, чем мне, и нам было очень весело. Сначала я заставил ее выйти на задний двор и расхаживать взад-вперед по веранде, и хотя у нас по периметру был забор, все равно был элемент риска, который, казалось, возбуждал ее и, конечно же, меня. В другой раз, мы зашли в гараж, и я сидел в своей машине, пока она наклонялась к открытому окну и разыгрывала роль, как будто я ее потенциальный клиент. В обоих случаях результатом был дикий секс. Через пять минут без особых понуканий со стороны Рафаэля я уже давал ему подробные описания и показывал несколько новых фотографий, которые я сделал.

— Черт возьми, ты настоящий счастливчик. У меня уже встает член, просто слушая тебя, — сказал он, смеясь. — В любое время, когда захочешь отвести ее на улицу и дать ей поучиться у девушек, дай мне знать.

— Да, держу пари, так и будет, — ответил я, присоединяясь к его смеху.

Вскоре после этого мы встали и вышли. Когда мы подошли к припаркованным машинам, он повернулся ко мне.

— Когда я получу счет за твою работу? — спросил он.

— Счета не будет. Фирма все оплачивает, — объяснил я, и, ничего не говоря, он кивнул головой, бросив на меня странный взгляд.

На следующий день я был в своем офисе в центре города, когда пришла посылка. Она была похожа на ту, которую Рафаэль использовал для отправки одежды, только эта была больше, поэтому я закрыл дверь и открыл коробку. Конечно же, это была посылка от Рафаэля, и в ней были три разных комплектов наряда. Первый, который я рассмотрел, был коротким фиолетовым платьем на бретельках из тонкого материала с открытой спиной и глубоким вырезом. К нему прилагались фиолетовые туфли на каблуках в тон. Второй включал в себя крошечные белые облегающие шортики со стразами на талии и красный топ-бикини а к ним прилагались белые сапоги до колен. В последнем были черные брюки из искусственной кожи с жилетом-болеро в тон и черные туфли на каблуках. «Поскольку тебе так весело, я подумал, что тебе может понравиться что-нибудь еще. Подумай о том, что я тебе сказал», — говорилось в записке без подписи на дне упаковки.

В тот вечер я тайком принес посылку в дом и, пока Элли была занята в прачечной, разложил все три наряда на кровати. Затем я пошел в гостиную и стал ждать, пока она обнаружит свои новые подарки. Тем вечером она в течение нескольких часов вела себя так, будто не замечала их, хотя я подозревал обратное. И только когда мы уже собирались ложиться спать, она, наконец, признала их существование.

— Где ты их взял? — внезапно спросила она, застав меня врасплох.

— Ну, э-э-э... Я имею в виду, тебе, кажется, понравился первый наряд, поэтому я подумал, что мы можем попробовать и другие, — ответил я, запинаясь.

— Где ты их взял? — повторила она.

У Элли было шестое чувство на все, и оно было полностью настроено на меня.

— Это был подарок, — ответил я и после паузы продолжил. — От Рафаэля.

— Боже мой, Стив, он знает, чем мы занимались? Ты показывал ему фотографии? О, Боже, ты показывал! Я вижу это по твоему взгляду! — воскликнула она, прежде чем я успел открыть рот.

— Нет, конечно, нет... — начал я.

— Не лги мне, Стив, — перебила она.

— Никаких скверных. Только приличные, — ответил я, защищаясь.

На самом деле, ни одна из них не была по-настоящему приличной, так как на всех фотографиях она выглядела довольно непослушной, и они шокировали бы любого, кто ее знал. Я сделал также несколько снимков, на которых она показывала грудь, и больше всего мне понравилась та, где она наклонилась в окно машины, стягивая маечку, как это делала Таня. Рафаэль видел их все.

— Боже мой! Ты позволяешь какому-то преступнику, головорезу, видеть твою жену голой? — сердито бросила она, игнорируя мое возражение.

— Дорогая, — начал я, но меня снова перебили.

— Хватит, Стив. Хватит, — сказала она, внезапно обретая самообладание, отчего я занервничал еще больше.

Подарок Рафаэля и мои надежды рухнули, когда Элли скрылась в спальной. Я подождал полчаса, чтобы дать ей время остыть, затем пошел в спальную, где нашел ее в постели с выключенным светом. Забравшись в постель, я прижался к ней сзади и, почувствовав, как напряглось ее тело, понял, что она не спала.

— Я показал ему только ту фотографию, которую сделал в первый раз, когда ты смотрела через плечо, — солгал я.

Другого выхода, действительно, не было, и, поскольку она знала, как сильно мне понравилась эта фотография, я подумал, что у меня есть шанс убедить ее.

— Тебе не следовало этого делать, — прошептала она почти минуту спустя.

— Почему? На ней просто показана моя суперсексуальная жена, — ответил я, надеясь, что комплименты помогут.

— Ты уверен, что это все, что он видел? — спросила она, придвигаясь ко мне.

— Да, милая, — снова солгал я.

— Это так неловко. Он, должно быть, думает, что мы ненормальные, — сказала она, и я чуть не рассмеялась над ее словами, потому что он каждый день видел вещи в сто раз хуже, хотя и не от высокообразованной жены.

— На самом деле, он удивился, как мне удалось заполучить такую красивую женщину, — ответил я, и это было правдой.

— Действительно? Почему? — спросила она, но я понял, что она напрашивается на новые комплименты.

— Дорогая, эта потрясающая фотография. Ты выглядишь на ней прекрасной и очень сексуальной, — ответил я.

Элли прижалась ко мне всем телом, таким способом показывая мне, что спор окончен. Я поцеловал ее в лоб, и несколько минут мы молчали в объятиях друг друга.

— Мне понравились белые сапожки, — прошептала она, имея в виду наряд с обтягивающих шортами, тем самым давая мне понять, что в дальнейшем может быть еще веселее.

Самое интересное произошло в следующую пятницу, когда после ужина и обильной выпивки с друзьями мы вернулись к себе домой, и после некоторых намеков она удалилась в гардеробную примерить одежду. Первым номером были шортики в комплекте с красным топом-бикини и сапожками. Все это прекрасно сидело на ней, подчеркивая ее стройное, подтянутое тело и позволяя разглядеть часть ее ягодиц из-под шорт. Она несколько раз соблазнительно прошлась взад-вперед по комнате, не в силах сдержать хихиканье, а потом удалилась в нашу спальную, чтобы примерить следующий наряд. Буквально через несколько минут она вернулась в брюках и жилетке из искусственной кожи. Под жилетом не было ничего, а по бокам выглядывали ее голые дерзкие груди, и мне потребовалась огромная сила воли, чтобы остаться на месте, когда она стояла передо мной. Конечно, последним было фиолетовое платье, и я смог отчетливо разглядеть ее возбужденные соски, просвечивающие сквозь прозрачную ткань. Помимо этого, дизайн с открытой спиной открывал верхнюю часть ее задницы и подчеркивал женственные плечи. Я понял, что каждый наряд привлекал внимание к определенной части ее тела, и мне стало интересно, было ли это совпадением, или Рафаэль специально выбирал их, имея это в виду.

— Какой из них тебе понравился больше всего? — спросила Элли, кружась в платье.

— Думаю, мне нравятся те шортики, — ответил я, отчасти потому, что знал, что ей нравятся сапоги.

— Хорошо, — ответила она и выскользнула из комнаты, вернувшись через несколько минут.

— Мне нравится смотреть на тебя, когда ты стоишь, — сказал я, когда она захотела присесть рядом со мной.

Это было правдой. Вид ее длинных ног и обтянутых шортами ягодиц возбуждал меня, и я хотел видеть ее в полный рост передо мной. Все еще улыбаясь, Элли поднялась и встала так, чтобы у меня был отличный обзор.

— Давай займемся любовью, — попросила она меньше чем через минуту.

— Сначала я хочу сделать снимок, — сказал я ей и потянулся за телефоном.

— Для тебя или для него? — спросила она с ухмылкой.

— Для нас обоих, — ответил я, отчего у нее перехватило дыхание.

Я быстро сделал три снимка, пока она позировала передо мной, а затем схватил ее за руку, и мы, смеясь, побежали в спальную. Я целовал край ее топа и шортиков, заставив ее извиваться от возбуждения и, прижавшись ко мне, умолять о продолжении. Наконец, сдавшись, я сказал ей, что хочу, чтобы она не снимала сапоги, и мы смогли стянуть только шорты поверх них. Она мгновенно раздвинула ноги, пока я медленно раздевался, заставляя ее ждать.

— Я хочу, чтобы ты немедленно был во мне, — заявила она, когда я попытался поцеловать ее тело еще раз.

Я целиком расположился между ее ног, а когда она положила руки мне на бедра и притянула меня к себе, я направил свой член к ее уже готовому хлюпающую отверстию.

— Ух-х-х, ух-х-х, да-а-а, — простонала она, когда я толкнул свой член в нее.

Я начал двигаться медленно, но когда почувствовал кожу сапог на моей заднице, заставил себя двигаться быстрее. Вскоре я уже вколачивался в свою жену, и мы с вожделением смотрели друг другу в глаза. Вскоре я почувствовал, как мои яйца напряглись, а в паху появилось предательское движение. Я пытался сдержаться, чтобы Элли смогла догнать меня, но, чем больше старался не думать об этом, тем больше на этом зацикливался.

— Детка, я сейчас кончу, — простонал я ей на ухо.

— Все в порядке. Сделай это, — подбодрила она, и через несколько секунд я с воплем извергся горячей спермой.

С этим я сразу потерял всякий ритм и замедлил свои движения, пока, наконец, не остановился и не рухнул рядом с ней. Потратив минуту на то, чтобы отдышаться, я просунул руку ей между ног и начал теребить клитор, чтобы хоть как-то удовлетворить ее.

— Ты выглядела такой горячей в этой одежде, — прошептал я ей на ухо.

— Тебе понравилось? — спросила она, прижимаясь своей киской к моей руке.

— Понравилось, — ответил я и потянулся ртом к ее соску.

Когда я положил пальцы на ее клитор и стал посасывать ртом ее грудь, она выгнула спину и начала извиваться подо мной, а через несколько секунд удивила меня, сказав:

— Не показывай ему фотографии.

По какой-то причине ее слова прозвучали диссонансом, словно она бросала мне вызов, поэтому, немного подумав, я ответил:

— Только одну.

— Какую именно, — мгновенно ответила она, и я понял, что у нее на уме что-то совсем другое и шаловливое.

— Ту, где ты стоишь спиной ко мне.

— Почему именно эту?

— На ней не видно твоего лица, — ответил я, нежно покусывая ее левый сосок.

— Хорошо, — прошептала она.

Когда мы подняли глаза и встретились взглядами, я заулыбался, продолжая нежно дразнить пальцами ее клитор. Пытаясь угадать ее мысли, чтобы сделать как лучше, на меня внезапно снизошло вдохновение. Бросив ласки я повернулся, взял с тумбочки свой телефон и несколькими быстрыми нажатиями нашел в сообщениях Рафаэля.

— Вот, отправь ему те, которые тебе нравятся, — сказал я, протягивая ей телефон.

— Стив! — воскликнула она, но мой рот уже вернулся к ее соскам.

Я лизал и посасывал их оба в течение нескольких минут, а потом я стал опускаться ниже, пока мое лицо не уткнулось ей между ног.

— О-о-о, — простонала она, когда мои губы сомкнулись на ее набухшем клиторе. Запах своей спермы, сочащейся из ее только что оттраханной киски, возбудил меня еще больше, и я своим языком быстро прошелся по ее твердой горошине.

Я целенаправленно сосредоточился на ее возбуждении и не обращал внимания на то, что она делала с телефоном. Я хотел, чтобы это решение было ее, и посмотреть, что она предпримет, тем более когда я почувствовал, что эта тема зацепила ее. Я руками раздвинули ее ноги и кончиком языка ласкал ее клитор, когда услышал звук входящего сообщения.

— Он хочет еще, — произнесла она.

— Отправь их, — предложил я, на мгновение оторвавшись от своей работы.

Элли не ответила, но я знал, что она сосредоточена на телефоне, поскольку мои попытки довести ее до оргазма не увенчались успехом. Обычно этому времени она уже извивалась бы и скулила подо мной, так что я знал, что она отвлеклась. Однако, мне чрезвычайно была интересна причина, по которой жена отвлеклась, поэтому я продолжил и не мешал ей.

Еще три раза я слышал, как приходили сообщения, но после третьего я почувствовал ее руку на своем затылке, когда она внезапно вернулась ко мне, желая получить оргазм. Вскоре ее стоны стали пронзительными, а ноги раздвинулись еще шире. Затем, с громким криком, она своими ногами зажала мою голову, и ее таз начал дергаться, пока она стонала от полного оргазма.

Когда ее тело, наконец, расслабилось, я поднял глаза и увидел, что она раскинулась на подушке с прикрытыми глазами, выглядя совершенно измученной. Телефон лежал на кровати лицевой стороной вниз в нескольких дюймах от ее руки, и, хотя мне не терпелось посмотреть на их переписку, я оставил это и притянул ее к себе. Мы пролежали в объятьях несколько минут, а потом она объявила, что идет в ванную, и, поскольку я по опыту знал, что на приведение себя в порядок она потратит несколько минут, я быстро схватил трубку.

Менее чем за минуту я узнал много нового, включая некоторые вещи о моей жене, которые я нашел удивительными. Она отправила ему все фотографии, которые я сделал, где она в шортах, но именно сам обмен сообщениями вызывал у меня наибольшую тревогу. Рафаэль, не понимая, что пишу не я, вел себя очень фамильярно, и в его сообщениях были такие, как «Чувак, она намного горячее Тани», «Надеюсь, ты трахнешь эту киску», «Присылай голых», «Тебе нужно отвести ее на улицу, как мы и говорили».

Больше всего меня расстроили последние два. Я чувствовал, что тема о фотографиях в обнаженном виде может дать ей понять, что я уже давал ему их раньше, а упоминание улицы, уверен, вызовет некоторые вопросы. Поэтому я с некоторым волнением ждал ее возвращения в постель. Когда она, наконец, пришла, то скользнула в постель рядом со мной, быстро поцеловала, повернулась в моих объятьях и заснула.

Следующий день мы провели дома, работая по хозяйству, то вместе, то каждый свою, а вечером поужинали со знакомой парой. Позже, уже дома, когда мы выпивали по последней, она, наконец, заговорила о сообщениях.

— Ты, конечно, видел мое сообщение, — неожиданно сказала она.

— Да, ты отправила ему все фотографии, — ответил я, надеясь контролировать диалог.

— Что он имел в виду, говоря «отвести на улицу»? — спросила она, наплевав на мою тактичность.

— Э-э-э... это там, где стоят девушки, — нервничая ответил я.

— Ты имеешь в виду проституток? Почему он уверен, что я должна туда пойти, и о чем вы с ним говорили? — продолжила она.

— Он преувеличивает, дорогая. Дело в том, что... Послушай, когда он увидел ту первую фотографию, он стал дразнить меня, что ты носишь наряд, который годится только для улицы, где работают девочки, э-э-э... Ну, чтобы ты поучись у них. Это была просто шутка, — запинался я, чувствуя, что мои слова звучат плохо.

— Но вы обсуждали с ним это? — спросила она.

— Нет, я сказал, что ты ни за что не сделаешь этого. Но он продолжает поднимать эту тему, — ответил я.

— Значит, ты поддержишь эту идею, если я соглашусь? — ответила она, и я понял, что допустил огромную оплошность.

— Ты ему показывал мои фотографии в голом виде? — продолжила она, пристально глядя мне в глаза.

Я несколько раз бросал взгляд в ее сторону, прежде чем тихим голосом ответил:

— Да.

— Какие у него фотографии?

— Никакие, дорогая. Я показал ему фото с моего телефона. Единственные копии, которых у него есть – это те, что ты отправила, — объяснил я более твердым голосом. Я надеялся хоть частично восстановить доверие ко мне в ее глазах, уверив ее, что не распространял фотографии, но ее взгляд не принес облегчения.

— Ты встречался с Таней? — спросила она.

Я понял, что это был самый важный вопрос, который ее волновал, и, к счастью, именно здесь я имел твердую почву под ногами.

— Никогда! — заявил я, выдержав ее взгляд.

Через несколько секунд она встала и направилась в спальную, оставив меня наедине с моей выпивкой. Ее не было некоторое время, и я уже собирался к ней, решив, что она легла спать, когда она вернулась в халате.

—Я хочу с ней встретиться, — сказала она.

— С кем? — оторопел я на мгновение.

— С Таней, — повторила она.

— Зачем? Я не понимаю. Она здесь абсолютно не причём. Я видел ее всего один раз в жизни, и это было несколько недель назад, — сказал я ей.

— Ты думаешь, что я должна поверить в это, особенно после того, как ты наврал про фотографии? — заявила она, ткнув меня в мое же дерьмо.

С этими словами она повернулась и ушла. Я уставился в никуда, гадая, чего она добивается, и беспокоясь, что это будет трудно устроить, поскольку ничего хорошего из этого не выйдет. Я знал, что без Рафаэля это невыполнимо, и хотя у нас установился определенный уровень доверия, это все равно была странная идея. Поздно ночью, когда я пришел в спальную, Элли уже спала крепким сном, тихо мурлыча, и, казалось, что сейчас ее ничего не беспокоило.

Две недели прошли без каких-либо дальнейших напоминаний об ее просьбе и, по правде говоря, я надеялся, что она выкинула это из головы. К сожалению, везение было не на моей стороне.

— Ты уже все устроил? — спросила она однажды вечером.

— Что? —не сразу я сообразил что к чему.

— Встречу с Таней. Когда мы собираемся это сделать? — настаивала она.

— Мне придется обратиться к Рафаэлю, и все будет сложно, — сказал я, надеясь отговорить ее.

— Стив, пожалуйста, организуй это. Если ты этого не сделаешь, это сделаю я, — заявила она таким тоном, который давал понять, что это не тема для обсуждения. В следующий понедельник, когда у меня закончились идеи, как из этого выпутаться, я позвонил Рафаэлю. Удивительно, но мы с ним не общались с тех пор, как Элли отправила фотографии, так что в первую очередь он хотел поговорить об этом.

— Стив, чувак, мне понравились эти фотографии, — заявил он, как только мы соединились.

— Да, они были классными. Собственно, именно поэтому я и звоню, — ответил я.

— О, да? Что случилось?

— Э-э-э, послушай, Элли, моя жена, она, э-э-э, нашла наши сообщения, — сказал я, решив, что это лучший способ разрешить ситуацию.

— О-о-о. У тебя серьезные неприятности? — ответил он.

— Вроде того, но только из-за упоминания Тани. У нее есть просьба, точнее, требование. Она, э-э-э, хочет с ней встретиться, — объяснил я.

— Встретиться с ней? С Таней? Без шуток? — ответил он.

— Да. Я знаю, что это странно, но я не могу ее отговорить, — сказал я.

Сначала последовала пауза, а когда он начал говорить, я услышал смех в его голосе:

— Ну, может быть, ты сможешь одним выстрелом убить двух зайцев.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, нервничая из-за его ответа.

— Вот что я тебе скажу. Скажи жене, что ей придется встретиться с ней на улице, и она должна будет надеть один из этих нарядов, — ответил он, теперь уже открыто смеясь.

— Рафаэль. Ну давай же, пожалуйста, серьезно, — ответил я.

— Скажи это ей. Скажи ей, что это мое требование. Представь меня плохим парнем, и если это не сработает, мы можем придумать что-нибудь еще, но с женщинами никогда не знаешь наверняка, — сказал он.

— То есть, ты хочешь сказать, что если я попытаюсь и потерплю неудачу, ты обсудишь другой способ? — уточнил я.

— Да, именно это я и говорю, но не будь слабаком, — ответил он.

— Я надеюсь, что меня не побьют, — ответил я, вызвав у него еще один смешок.

После этого мы перешли к насущим деловым темам, но перед тем, как попрощаться, вернулись к этой теме, и он опять посоветовал мне попробовать его идею. Остаток дня я размышлял об этом и начал проникаться его подходом, так что к тому времени, когда я поехал домой, решил приложить к этому искренние усилия.

— Послушай, Элли, я сегодня попытался передать твою просьбу Рафаэлю, но из этого ничего не выйдет, — заявил я, когда мы заканчивали ужин.

— Почему нет? — спросила она без всяких эмоций.

Очевидно, что она была готова побороться с моим нежеланием и не собиралась легко сдаваться.

— Он сказал, что тебе нужно будет встретиться с ней на углу улицы и быть одетой в один из этих нарядов, — просто выложил я все его условия.

— Почему? — снова спросила она.

— Дорогая, это именно то, что он сказал. Чего ты от меня ждешь? — ответил я с некоторым разочарованием в голосе.

— Расскажи мне, что ты ему сказал, — потребовала она.

Сделав глубокий вдох, я начал объяснять, как сказал ему, что она нашла сообщения в моем телефоне и теперь хочет встретиться с Таней, раз уж она упомянута. Далее рассказал ей, каким он был непреклонным в том, чтобы не отрывать девочек от работы, и что ей нужно будет замешаться в толпе. Элли все это приняла ко вниманию, но я видел, что она отнеслась к этому скептически. Тем не менее, она не стала затевать спор, а встала и начала убирать со стола, а я, подождав ее ответа несколько минут, встал и пошел смотреть телевизор.

— Хорошо, — сказала она, входя в гостиную с бокалом вина в руке.

— Что «хорошо»? — спросил я.

— Хорошо, я согласна сделать так, как ты сказал, — ответила она.

Ее согласие чуть не сразило меня наповал, и мне потребовалось огромное усилие, чтобы оставаться бесстрастным.

— Понятно. Ну, тогда я позвоню ему завтра и назначу подходящее время, — ответил я.

В воцарившимся молчании мы смотрели телевизор, но вернувшись из похода на кухню за вином и бокалом она заговорила снова.

— Что мне надеть? — спросила она, пока я наливал ей вино.

— Я не знаю. Мне нужно подумать об этом, — сказал я, хотя точно знал, чего хочу.

Я был рад, что она не проявляла никакого явного неудовольствия, и, более того, когда позже той ночью мы занялись любовью, она была очень щедра. Хотя у меня все еще оставались некоторые сомнения, я все равно был рад позвонить Рафаэлю и, наконец, ближе к вечеру связаться с ним.

— Я не могу в это поверить, но она согласилась! — воскликнул я после обмена любезностями.

— С женщинами никогда не знаешь наверняка, — ответил он со смехом.

— Когда мы сможем это сделать? — спросил я, горя желанием поскорее приступить к делу.

— Я думаю, лучше всего было бы в пятницу. Около девяти, — сказал он.

— Почему? Почему бы не сегодня вечером?

— Послушай, если ты собираешься ее вывести, убедись, что окупишь свои ожидания. Сегодняшний вечер будет спокойным. Но пятница – насыщенный вечер, и когда она будет там вместе с девчонками, им будет чем заняться, — объяснил он, уже открыто смеясь.

— О, да. Хорошо, — ответил я, мысленно представляя его описание и понимая, что это имеет смысл.

— Что она собирается надеть? — спросил он.

— Маленькая юбочка и топик, — быстро ответил я.

— И я полагаю, ты хочешь, чтобы Таня была в том же? — ответил он, смеясь еще сильнее.

Я не думал, во что будет одета Таня, но когда он упомянул об этом, я понял, что это идеальный вариант, и сразу согласился:

— Да.

Из-за моего нетерпения остаток недели, казалось, полз еле-еле. Я объяснил Элли, что мы собираемся встретиться с Рафаэлем, а затем встать с ней в укромном месте недалеко от улицы, чтобы она была в безопасности и не привлекала внимания. Затем она могла бы выйти и провести некоторое время с Таней. Я также сказал ей, что предпочитаю видеть ее одетой в первый наряд: мини-юбку и топик. В ответ она только приподняла бровь.

В пятницу в восемь Элли вышла из гардеробной, одетая в дождевик длиной до колен поверх эротической одежды, и только яркие туфли-лодочки выдавали ее наряд. Поскольку погода была ясной и довольно теплой я понимал, что единственное назначения плаща – скрыть ее наряд, но решил не обращать на это внимания. Через двадцать минут мы подъехали к офису Рафаэля и постучали в дверь, которую он быстро открыл. На его лице было явное разочарование, когда он увидел плащ на Элли, но я представил их друг другу, и он провел нас внутрь. Я ожидал, что мы задержимся там ненадолго, чтобы сменить машину, поэтому был удивлен, когда он провел нас через свой кабинет и повел вверх по лестнице.

Выйдя с лестничной площадки я был поражен, увидев просторную и хорошо оборудованную гостиную с кухней, баром, большим кабинетом и коридором, который, несомненно, вел в одну или несколько спален. На барной стойке стояла бутылка дорогого шампанского в серебряном ведерке со льдом и три фужера.

— Я подумал, что мы могли бы сначала выпить, — объяснил наш хозяин, открывая бутылку.

Вскоре шампанское было разлито по фужерам, и он провел для нас экскурсию по помещению, дав понять, что это его второй дом, которым он пользовался, когда работал допоздна. Двигаясь по коридору под стук каблуков моей жены мы обнаружили большую ванную комнату с высококачественной сантехникой, главную спальную с самой большой кроватью, которую я когда-либо видел, две другие спальные с двуспальными кроватями и, что удивительно, кабинет с большой коллекцией книг. В целом, это было похоже на большую дорогую квартиру, а не на то, что можно было бы ожидать в старом торговом центре. Я был определенно впечатлен, а, взглянув на Элли, уловил у нее на лице такое же ошеломление.

Рафаэль был в своей обычной одежде, которая совершенно не соответствовала стилю квартиры. Тем не менее, он вел себя с Элли очень обаятельно и быстро преодолел ее нервозность. Она быстро выпила свой первый фужер, и к тому времени, как он наполнил его снова, они уже вели непринужденную беседу. Он избегал каких-либо упоминаний о цели вечера, и точно так же она старалась не вмешиваться в его рабочие дела. Вместо этого они обсуждали музыку, фильмы и различные текущие события, и по ходу разговора он смог тонко сделать несколько комплиментов ее красоте.

В начале десятого мы собрались уезжать, и, как и в предыдущие разы, он велел мне поставить машину на его место, как только он освободит его. Закончив с машиной я подошел к его Эскаладу и увидел, что моя жена уже сидит впереди. По дороге на его территорию они продолжали шутить, и поэтому мою жену застала врасплох остановка, когда он притормозил в темном месте на боковой улочке за полквартала до цели поездки.

— Хорошо, Элли. Девочки стоят прямо впереди на улице, и они знают, что ты придешь. Сейчас я подъеду поближе, но нужно знать пару вещей. Во-первых, они не самые умные, так что не жди слишком многого. Во-вторых, они работают. Ты можешь кое-что увидеть, и я не хочу, чтобы ты расстраивалась или злилась. Тебе нужно просто смириться с этим, — посоветовал он ей.

— Дорогая, ты уверена? — спросил я.

— Абсолютно, — сказала она, вызывающе улыбнувшись мне, заставив Рафаэля рассмеяться.

— Тогда двигаемся, — объявил он и проехал вперед примерно на сотню ярдов.

Рафаэль заглушил двигатель, а затем моя жена, кивнув головой, открыла дверку и быстро расстегнула дождевик. Она бросила его на переднее сиденье, обнажив свое едва прикрытое сексуальное тело, и, бросив на меня быстрый взгляд, захлопнула дверцу, погрузив нас обратно в темноту.

— Черт, — услышал я бормотание Рафаэля, когда ее едва прикрытая, тугая покачивающаяся задница показалась перед радиатором автомобиля. По какой-то причине на улице этот наряд казался еще меньше, и мне захотелось сделать снимок, когда почувствовал, как набухает мой член. С нашего места нам был хорошо виден угол улицы с работающими девушкам, и когда она подошла к ним, я заметил, что Таня на самом деле была одета так же. Помимо Тани там были немного полноватая чернокожая девушка в коротком платье и худенькая блондинка в шортах и майке на бретельках. Они заметили мою жену, когда она была примерно в двадцати ярдах от них, и Таня слегка отделилась от них и встретилась с ней, когда та приблизилась. Теперь, когда они были вместе, издали казалось, что эти женщины могли бы быть сестрами, хотя с той нашей встречи я знал, что моя жена выглядит намного свежее.

— Ты знаешь, она спрашивает, трахал ли ты ее, — заявил Рафаэль.

— Я знаю, но, по-моему, дело не только в этом, — ответил я.

— Например, что? — спросил он.

— Она хочет увидеть и понять, что заставило меня подумать об этом. Почему я купил эту одежду, — ответил я.

Я был почти уверен, что мыслил в правильном направлении, но знал, что это была не совсем вся правда. Было еще кое-что, чего я не понимал, и не мог точно определить.

— Да, будем надеяться, что ей понравится ответ, — тихо ответил он.

В этот момент подъехала машина, и после короткого обмена репликами к ней подошла блондинка. Она, частично просунув свою голову в окно и повернув свой зад в нашу сторону, поговорила с водителем, но, очевидно, не смогла договориться, потому что дала задний ход, и машина уехала. Как только машина скрылась из виду, она подошла к Элли и Тане, а вскоре к ним присоединилась и чернокожая девушка. Я не мог себе представить, о чем они могли говорить, но они оставались вместе, пока не подъехала другая машина.

Блондинка снова подошла к окну, но на этот раз после короткого обмена репликами она забралась внутрь и уехала. Вот так, всего с нескольких шагов моя жена могла наблюдать, как кого-то купили для секса. Мне было интересно, какой комментарий по этому поводу услышу я от нее, когда она вернется, и сочтет ли это оскорбительным. Через несколько минут раздался еще один сигнал, и на этот раз к машине подошла Таня. Молодая брюнетка, как и предыдущая девушка, наклонилась внутрь, но вскоре отошла. Я посчитал, что все кончено, однако она повернулась и поманила мою жену, которая, к моему удивлению, после нескольких отказов сделала несколько шагов к машине.

— Это Шаан, — внезапно объявил Рафаэль.

— Что он делает? — спросил я в замешательстве.

— Просто смотри, я же сказал тебе, что ты должен окупить ожидания, — ответил он.

Таня опять наклонилась так, что ее голова оказалась на уровне окна, но моя жена все еще стояла ровно. Однако, пока мы продолжали наблюдать, она тоже наклонилась вперед, пока ее голова не оказалась рядом с головой проститутки. Внезапно руки Тани потянулись к топу, и она рывком высвободила груди, демонстрируя их Шаану. Я ожидал, что Элли отреагирует отрицательно, возможно, даже побежит обратно к машине, поэтому был заинтригован, когда она осталась там, хотя и отступила на шаг. Таня натянула свой верх обратно на место, но разговор продолжился, и моя жена медленно придвинулась ближе. Затем мы наблюдали, как несколько раз пальцы Элли поднимались к своей груди, но каждый раз она опускала их обратно.

— Черт, она хотела этого, — выдохнул Рафаэль.

Я знал, что он видел то же, что и я, и теперь понял, что это было подстроено им, Шааном и Таней, чтобы поиграть с моей женой. Они пытались заставить ее показать грудь, и, похоже, были близки к успеху. Когда Шаан уехал, три девушки снова собрались вместе. Вскоре появилась еще одна машина, и на этот раз вызвали чернокожую девушку, которая быстро уехала.

— Тане было сказано не уходить, — объяснил Рафаэль, чтобы я понял, почему она все еще там.

Подъехала еще одна машина, и Таня заговорила с мужчиной и, как и прежде, подозвала мою жену к себе. Однако, поскольку Рафаэль ничего не сказал, я предположил, что это был настоящий клиент. Через несколько секунд Элли тоже наклонилась, заглядывая в окно.

— Ты хочешь, чтобы она стала девушкой по вызову? — повернувшись спросил Рафаэль.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, не понимая его слов.

— Пусть она работает, пусть принесет тебе немного денег, — сказал он, специально совершенно шокировав меня своими словами.

— Ты что, шутишь? Ты, должно быть, сумасшедший, — практически закричал я на него.

— Я шучу, но она, кажется, не расстроена, — ответил он.

Я был вынужден согласиться, что она вела себя гораздо более заинтересованно и раскованно, чем я ожидал. Я думал, что она собиралась пойти на улицу и узнать у Тани, спал ли я с ней, а затем как можно быстрее вернуться к машине. Но она простояла на углу уже почти двадцать минут, поговорила со всеми девушками и не выказывала никаких признаков готовности уезжать. Машина вскоре уехала, без сомнения водитель был расстроен отказом Тани, а через несколько минут подъехал пикап, и девушки проделали те же действия, прежде чем он тоже уехал. После этого Элли и Таня неспешно направились обратно к Эскаладу. Когда они подошли близко, я смог разглядеть соски моей жены, отчетливо различимые сквозь майку, от чего мой член стал еще тверже. Таня села на переднее сиденье, а моя жена забралась ко мне на заднее и сразу попросила свой плащ.

— Нет, милая. Перестань, — прошептал я ей с умоляющим видом.

Молодая проститутка протянула ей его, но, искоса взглянув на меня, положила его на сиденье. Когда мы тронулись, я похлопал по сиденью рядом с собой, показывая, что она должна придвинуться, но она только улыбнулась и покачала головой, поэтому я взял ее за руку и начал тянуть. Вздохнув, она двигалась, пока наши ноги не соприкоснулись, и тогда я крепко взял ее за руку. Подняв глаза, я увидел, что Рафаэль наблюдает за нами в зеркало, но я был так возбужден, что это не было для меня сдерживающим фактором.

— Стив, — прошептала моя жена, когда я поцеловал ее в шею.

— Можно мне сигарету? — спросила Таня, и после того, как Рафаэль кивнул, я увидел, как она достала сигарету из пачки на консоли и закурила.

— Элли, хочешь сигарету? — спросила она мою жену с удивительной фамильярностью.

Моя жена ненавидит сигареты, поэтому я был шокирован, когда она приняла ее предложение. Казалось, она собиралась пойти ва-банк в этот авантюрный вечер Таня протянула моей жене зажженную сигарету, и, когда она затянулась, я отодвинулся и оглядел ее. Ее прекрасное тело, облаченное в распутный наряд, яркий макияж и начесанные волосы – все это кричало моему сознанию о необузданном сексе. Я беспокойно ерзал, пока она медленно курила, и как только она положила окурок в пепельницу, я повернул ее голову к себе и крепко поцеловал, дегустируя послевкусие.

— Милый, — сказала она, пытаясь успокоить меня.

Я не собирался останавливаться и поцеловал ее снова, затем слегка повернул ее, чтобы прикрыть спереди, и положил руку ей на грудь. Ее тело напряглось, из наших сомкнутых губ вырвался стон, и она не оттолкнула меня. Я ласкал ее дерзкие округлости и теребил маленькие возбужденные соски, но когда моя рука легла на ее бедро, я почувствовал, как она сжала ноги вместе, предвосхищая то, что я задумал.

— Раздвинь ноги, — потребовал я, все еще крепко держа ее.

Она это сделала, и я смог запустить руку под обтягивающую юбку и нащупать ее стринги. Найдя край я отодвинул его в сторону и ахнул, когда мои пальцы нашли ее совершенно мокрую киску. Я сразу понял, что это не результат моих действий, и что она каким-то образом очень возбудилась на углу улицы. Я провел двумя пальцами по ее щелке и уже собирался глубоко войти в нее, когда движение машины прекратилось, давая мне знать, что мы прибыли. Рафаэль припарковался перед синей дверью, и мы с застенчивыми улыбками вышли из машины, встреченные понимающими улыбками наших спутников. Элли попыталась взять свой дождевик, но я вырвал его и заставил ее идти в своем наряде, а чернокожий мужчина подождал, пока она пройдет мимо, чтобы пристроиться сзади и осмотреть ее сексуальную задницу.

— Стив, тебе повезло, что у тебя такая потрясающая жена, — объявил он, когда мы поднимались по лестнице.

— Я полностью осознаю это, — ответил я, желая сделать все возможное, чтобы подбодрить ее.

Оказавшись в гостиной Рафаэль приглушил свет и включил джазовую музыку, после чего все перешли в бар.

— Как насчет по глоточку? — предложила Таня своим молодым приятным голосом.

— Водка? — спросил чернокожий мужчина, и она кивнула в знак согласия.

Он достал четыре стопки, а затем полез в морозилку и достал бутылку. Наполнив стопки, он поднял одну и быстро осушил ее. Таня тоже быстро выпила, и когда я потянулся за своей, то увидел, как моя жена подняла свою и осушила ее. Она больше любит вино, чем крепкие напитки, поэтому я знал, что она, вероятно, чувствует себя очень напряженной. Были налиты и выпиты еще по одной порции, а затем Рафаэль предложил обеим девушкам сигареты и прикурил от золотой зажигалки.

— Могу ли я переодеться покомфортней? —прошептала Таня Рафаэлю слишком громко.

— Конечно, малыш, — ответил он. — Возьми Элли с собой.

— Мы не надолго, — быстро ответила моя жена, и, хотя я не был готов уходить, не стал ее оспаривать.

— Элли, я не хочу, чтобы ты сейчас убегала. Почему бы тебе не остаться на некоторое время? Таня просто хотела снять свою рабочую одежду, — спокойно сказал чернокожий, когда молодая проститутка ушла.

Он тут-же вышел из-за стойки и нежно взял мою жену за руку. Он слегка сжал ее и заглянул ей в лицо, и я инстинктивно понял, что это был отработанный способ манипулирования женщинами, с которыми он имел дело каждый день. Это возымело желаемый эффект, и я увидел, как моя жена заметно расслабилась.

— Мы можем остаться на некоторое время, — сказал я, чтобы снять с нее ответственность за принятие решения и продемонстрировать свою власть.

— Замечательно, — сказал чернокожий мужчина. Он зашел за барную стойку, повернулся и спросил: — Что вам приготовить?

— Я думаю, водку с тоником, — ответила она.

— Сейчас сделаем, — кивнул он и принялся за работу.

Через нескольких минут непринужденной болтовни вернулась Таня, босая, одетая в одну из шелковых рубашек Рафаэля, застегнутую всего на две пуговицы. В результате получилось что-то вроде мини-платье, открывающее части ее груди, когда она стояла в профиль. Я поймал себя на том, что слишком долго пялюсь на нее, и когда поднял глаза, Элли бросила на меня осуждающий взгляд, а наш хозяин ухмылялся. Таня встала справа от меня, Рафаэль принял у нее заказ на выпивку, в то время как я ощущал раздражение моей жены из-за ситуации, в которой она оказалась.

Наш хозяин как раз готовил выпивку, когда поднял голову и сказал:

— Элли, ты уверена, что не хочешь почувствовать себя поудобнее? Я имею в виду, ты выглядишь потрясающе, но, возможно, было бы уже лучше расслабиться, допустим, как Таня.

— Я не знаю, — с сомнением ответила она, несколько растерявшись.

Я подозревал, что в туфлях ей было неудобно, а по тому, как она одергивала короткую юбку, было понятно, что она нервничает из-за ее длины, хотя рубашка вряд ли бы смогла прикрыть намного больше. В принципе, я был бы счастлив при любом варианте, поэтому не навязывался.

— Пойдем. Я помогу тебе, — сказала Таня, получив свою выпивку, и ее слова, похоже, склонили мою жену сделать решающий шаг.

— Ну вот, до приятного вечера, — анонсировал Рафаэль, когда они ушли, оставляя нас одних у бара.

— Ты свел ее с Таней и Шааном, — бросил я ему вызов.

— Да это было ради забавы. Чтобы немного подтолкнуть ее, — рассмеялся он, не выказывая ни малейшего признака вины.

— Почему ты мне не сказал? — спросил я.

— Я подумал, что будет лучше, если ты просто увидишь это, а не будешь переживать из-за этого. Не расстраивайся. В любом случае, ничего не случилось, — объяснил он.

— Я же говорил тебе, что она не такая, — ответил я, вспоминая один из наших ранних разговоров.

— Да, это так, — сказал он, хотя это прозвучало легковесно.

Мы перешли в гостиную и, усевшись на большой кожаный диван, потягивали напитки. Через несколько минут девушки вернулись, и мы увидели Элли, теперь одетую почти как Таня. Она тоже была босиком и в мужской рубашке, хотя на ней было побольше застегнутых пуговиц. Моя жена заняла место между мной и Рафаэлем, а Таня села по другую сторону от него.

— Ты такая красивая, — сказал я ей, пытаясь поцеловать, но наши губы соприкоснулись лишь на мгновение, а потом она отвернулась.

— Рафи, можно нам немного? — спросила нашего хозяина молодая проститутка низким соблазнительным голосом.

Сначала я не понял, о чем она говорит, но он полез под стол и вытащил маленькую коробочку. Открыв ее он порылся внутри ее, затем достал маленькое зеркальце, и через несколько секунд на него высыпался какой-то белый порошок из маленького пластикового пакетика. Я сразу же напрягся, так как был уверен, что Элли негативно отреагирует на нелегальный наркотик. В конце концов, она была квалифицированным юристом с лицензией и, насколько я знал, никогда не употребляла запрещенные вещества. Однако, когда он продолжил, я увидел, что она наблюдает за ним с явным интересом и без возражений. Вскоре на зеркале оказались несколько белых дорожек порошка, и тогда он, держа в руках поднос и короткую трубочку, повернулся к моей жене и предложил ей попробовать.

— Нет, спасибо, — немедленно ответила она.

Не споря он повернулся к Тане, которая быстро втянула дорожку в правую ноздрю. Повернувшись ко мне, он жестом предложил мне принять это, но я тоже покачал головой. Я употреблял наркотики не больше, чем моя жена, и, конечно, не хотел ничего предпринимать после того, как она отказалась. Тогда он вдохнул в себя одну дорожку, а затем поставил коробочку и зеркальце на кофейный столик.

— Ты когда-нибудь пробовала кокаин? — спросил он мою жену.

— Нет, — ответила она, и я услышал нервозность в ее простом ответе.

Последовало неловкое молчание, которое было нарушено примерно через минуту, когда Элли спросила:

— Как это действует на тебя?

— Тебе становится хорошо, — ответил он.

Затем он наклонился вперед, достал из пачки спичку и зачерпнул ею совсем немного порошка. Повернувшись к моей жене он поднес спичку прямо под ее ноздрю.

— Вот, попробуй совсем чуть-чуть. Втяни это, — приказал он, и, к моему удивлению, я услышал, как она шмыгнула.

— Жжет, — сказала она и поднесла руку к носу.

— Одну секунду. Вот, попробуй еще, — сказал он, уже поднося заправленную спичку к ее ноздре.

— Я ничего не чувствую, — заявила она, вдохнув вторую предложенную дозу.

— Ну, ты приняла совсем немного, для того чтобы почувствовать действие, — объяснил Рафаэль.

— Может, попробуем? — спросила Элли, поворачиваясь ко мне.

Я пробовал это несколько раз в колледже, хотя никогда не говорил ей, так что, она была уверена, что мы оба новички.

— Мы можем, если ты хочешь, — ответил я, стараясь говорить спокойно.

— Ты первый, — ответила она после короткой паузы, и Рафаэль с улыбкой протянул мне зеркало.

Я втянул оставшуюся дорожку порошка в нос и почувствовал жжение. Как только я закончил, он снова взял зеркальце в руку и начал формировать новые дорожки. Закончив, он протянул моей жене трубочку и держал зеркальце, пока она вдыхала наркотик. Потребовалось две попытки с остановкой на середине, когда она почувствовала жжение, но в конце концов все получилось. За это время я уже почувствовал, как по мне прокатилась волна эйфории, свидетельствующая о силе препарата. Таня и Рафаэль употребили по одной дорожке, я тоже, а когда была подготовлена еще одна, так же сделала Элли. То, что первая волна накрыла мою жену, я понял по тому, как внезапно напряглось ее тело, и она повернулась ко мне с удивленным взглядом и глупой улыбкой.

С этого момента внимание Рафаэля переключилось исключительно на мою жену, и он начал занимать ее разговорами на самые разные темы. Он определенно был обаятельным и, казалось, с удовольствием поддерживал беседу. Я, в основном, слушал, и иногда вставлял свои комментарии, в то время как Таня все это время молчала. Через несколько минут я наблюдал, как она прижалась к чернокожему мужчине, обняв его за левое плечо, и было легко понять, что это был не первый раз, когда они были близки.

По какой-то причине я снова сильно возбудился, и когда разговор в очередной раз затих, я притянул Элли к себе, чтобы поцеловать ее. Сначала она попыталась отстраниться после быстрого поцелуя, но я удержал ее и проник языком ей в рот. Это, казалось, разожгло в ней огонь, и мы заключили друг друга в страстные объятия, игнорируя посторонних, находившихся всего в нескольких футах от нас. Удивленный, но взволнованный ее покладистостью, я продолжил и еще больше возбудился от мысли, что за нами наблюдают посторонние.

— Это безумие, — прошептала она, когда мы наконец оторвались друг от друга, и когда я потянулся к пуговицам на ее рубашке, она быстро сказала:

— Не надо.

— Давай, только одну, — настаивал я, но она покачала головой.

Не смущаясь мы снова начали целоваться, и наши объятия длились долго. Несколько раз, когда я клал руку ей на бедро или пытался погладить ее грудь, она отталкивала меня, но и не прекращала поцелуй. Наконец, когда мы остановились на мгновение и посмотрели друг на друга, я был рад увидеть, как на ее лице появилась озорная улыбка. Но она оказалась недолгой, потому что, когда мы повернулись к Рафаэлю и Тане, то были ошеломлены увиденным. Таня, голая, стояла между ног чернокожего, обхватив рукой основание его члена, а ее рот медленно поднимался и опускался по влажному стволу. Каким-то образом, пока мы просто целовались, они перешли к этой стадии. Рубашка Рафаэля была полностью расстегнута, открывая нам вид на его широкую безволосую грудь, но внимание привлекал его член. Даже с учетом того, что ее маленькая ладошка прикрывала основание, было видно добрых шесть дюймов, а сверху виднелась самая толстая головка, которую я когда-либо видел. Древко было оттенка черного, темнее, чем его тело, а толстые вены, проходившие по всей длине, придавали ему угрожающий вид. Моей первой мыслью было задаться вопросом, как женщина может вместить в себя такого монстра. Я быстро взглянул на Элли, которая, казалось, была загипнотизирована этой сценой, но когда она поймала мой взгляд, на ее лице отразился шок.

— Нам нужно идти, — прошептала она в панике.

В тот момент на меня нашло нечто, что я и по сей день пытаюсь понять. Я знал, что в ее словах был здравый смысл, и мы поступим правильно, если сделаем так, как она хотела, но я застыл на месте, и какая-то неведомая сила заставила меня крепко прижать ее к себе и искать ее губы своими губами.

— Стив! — хрипло прошептала она, позволив мне сделать всего лишь мимолетный поцелуй.

Я слышал нотки нервозности в ее голосе, но еще раз притянул ее к себе и заставил наши губы соприкоснуться. Ее губы были напряжены, передавая состояние всего ее тела, однако, я не сдавался, и очень медленно ее губы смягчились. Несмотря на это моя рука, пытавшаяся расстегнуть пуговицу на ее рубашке, была, как прежде, отбита. Она, все-таки, позволила моей руке коснуться ее ноги, и я, осмелев, провел ею вверх и вниз, частично ощупывая ее красивую попку. Когда наши губы разомкнулись, мы несколько секунд смотрели друг на друга, а потом повернулись, чтобы посмотреть на другую пару. На этот раз Рафаэль оглянулся на нас, и это заставило Элли на мгновение отвернуться, прежде чем снова посмотреть на них. Я был поражен тем, каким расслабленным он выглядел, положив одну руку на спинку дивана, а другую на голову проститутки, как будто для него это было обычным делом, и, поразмыслив секунду, я понял, что, скорее всего, так оно и было.

Пока моя жена наблюдала на ними, я смотрел на нее и заметил, как были напряжены ее соски, указывая, по крайней мере, на некое возбуждение. Я не мог достоверно знать причину этого возбуждения – из-за наших объятий или от шоу пары слева от нас, хотя, судя по ее нескольким брошенным украдкой взглядам, я догадался, что это зрелище, определенно, произвело эффект.

— Таня чертовски хорошо сосет члены, — заявил чернокожий мужчина, впервые употребив грубые выражения в присутствии моей жены.

На мгновение я застыл, но Элли, похоже, не обратила на это внимания, и его слова не прервали движения проститутки. Инстинктивно понимая, что Рафаэль надеется на мой большой прогресс с женой, я тоже этого хотел и поэтому снова притянул ее к себе.

Через несколько секунд после нашего следующего поцелуя моя рука опять потянулась к ее пуговицам и снова была отвергнута, я настоял и, к моему удивлению, следующую попытку она не остановила. Я медленно расстегивал ее рубашку, пока осталась всего единственная пуговица, а затем запустил руку под ткань и начал поглаживать ее животик и спину, намеренно не дотрагиваясь до грудей. Это продолжалось несколько минут пока я набирался смелости сделать последнюю попытку.

— Почему? — прошептала она, слегка отстраняясь, когда моя рука потянулась к последнему препятствию.

— Именно поэтому, — ответил я, поскольку от возбуждения мне было трудно ясно мыслить.

Когда я нащупал последнюю пуговицу, она никак не отреагировала, и ее рубашка сразу распахнулась. Моя рука мгновенно скользнула внутрь и двинулась вверх, пока я не нашел маленькие соски Элли, которые были такими твердыми, какими я никогда их не видел. Жена уткнулась головой в мою шею, и я начал крутить и сжимать их, вызывая тихие всхлипы с ее губ, а когда взглянул на Рафаэля, то обнаружил, что он с широкой улыбкой наблюдает за нами. Осмелев я попытался просунуть руку в ее стринги, и она оказала лишь символическое сопротивление. Вскоре два моих пальца медленно двигались между ее мокрых губок, и хотя она, очевидно, была немного смущена тем, что ее ласкают на публике, нельзя было отрицать, что она также была очень возбуждена.

— Пожалуйста, — прошептала жена, тихо протестуя, когда моя рука потянулась к ее стрингам, но не сделала ни малейшего движения, чтобы остановить меня, и я быстро стянул их до коленей и снял совсем.

Затем я расположил Элли на себе так, чтобы ее ноги оказались у меня по бокам, и продолжил поцелуи, лаская ее попку, и при этом приподнимал подол рубашки, предоставляя Рафаэлю больший обзор. Ее сопротивление, казалось, быстро ослабевало, и я спрашивал себя, когда нам нужно будет остановиться.

— Мы идем в кровать. Присоединяйтесь, если захотите, — объявил чернокожий мужчина.

Таня полностью стянула с него штаны, и они ушли, оставив нас наедине. Как только они исчезли, я попытался стянуть с себя рубашку, но был остановлен, когда Элли обхватила мою голову руками.

— Я не собираюсь трахаться с ним, а ты и не думай трахнуть ее, — заявила она, глядя мне в глаза.

— А кто про это говорит? — спросил я.

Хотя такая мысль и приходила мне в голову, я знал, что это совершенно маловероятно.

— Я просто хочу, чтобы все было ясно, — сказала жена.

Не вдаваясь в дебаты я толкнул ее на спину, перелез через нее и начал языком водить по ее идеальному телу. Затем я стал чередовать соски и киску, занимаясь понемножку с каждым, а затем их меняя. По тому, как она извивалась подо мной, я понял, что завел ее, и был в восторге, когда ее руки внезапно потянулись к моему ремню. Придя ей на помощь я быстро разделся, приставил свой твердый член к ее отверстию и почти без усилий проник внутрь. Мы застонали в унисон, когда я достиг дна и начал двигаться в медленном темпе, понимая, что потеряю контроль, если не буду осторожен.

— М-м-м, не останавливайся, — простонала Элли, ритмично двигаясь со мной.

— Мне надо, иначе я кончу, — заявил я, глядя на нее сверху вниз и тяжело дыша.

Я замедлился и сразу услышал разочарованные стоны жены, но немного успокоившись смог снова набрать темп. Все это было невероятно, но мы на самом деле были здесь, и вскоре ее визги и всхлипы подтвердили это, дав мне понять, что она очень близка к оргазму. Стиснув зубы я продержался достаточно, чтобы она смогла достигнуть кульминации, и смог насладиться ее толчками и звуками, когда она улетела.

— О-о-о, о-о-о. О, боже мой. О, пожалуйста! О-о-о, о-о-о! — закричала она, впиваясь ногтями в мои плечи.

Спустя несколько секунд, когда Элли оказалась на вершине и расслаблялась, я начал кончать тоже, и мне казалось, что мои яйца выворачиваются наизнанку, когда семя бурно устремилось в нее. В течение нескольких минут мы оставались единым целым, испытывая периодические спазмы в наших телах, когда по ним пробегали электрические разряды. Обычно, после бурной кульминации я меньше всего думаю о сексе, но сейчас по какой-то причине, когда наши дыхания нормализовались, у меня возникло непреодолимое желание осыпать жену поцелуями. После особенно долгого объятия я заглянул в ее вопрошавшие глаза и начал хихикать.

— Что смешного? — спросила она, чувствуя себя уязвленной.

— Я не могу поверить, что мы это сделали, — ответил я.

— Ага. Но давай пойдем, — взмолилась она.

Когда я начал отодвигаться и мой член покинул ее, я охнул, внезапно почувствовав себя беззащитным. Мы быстро собрали одежду, оделись и, когда готовы были выйти, я вспомнил, что наша машина надежно заперта внутри здания.

— Мне нужно сказать Рафаэлю, — сказала я Элли, обдумав все варианты.

Я медленно прошел по коридору к хозяйской спальной и обнаружил, что дверь была оставлена приоткрытой. Заглянув внутрь я увидел, что комната была достаточно освещена, чтобы увидеть как Таня, верхом на растянувшемся поверх одеяла чернокожем, расслабленно двигается в медленном темпе. Молодая проститутка глубоко вздыхала при каждом толчке, но в остальном все было тихо. Я как раз собирался заговорить, когда боковым зрением заметил, что моя жена последовала за мной. Она смотрела в комнату во все глаза, и прошло несколько секунд, когда заметила, что я наблюдаю за ней, и это заставило ее быстро отвести взгляд.

— Рафаэль, э-э-э, нам нужно идти, — позвал я.

— Заходите, — позвал он, увидев нас в дверях.

Не подумав я двинулся к кровати, тогда как Элли осталась у двери, и, подойдя, сказал:

— Э-э-э... Нам нужно идти.

— Стив, это хороший способ провести вечер, — рассмеялся чернокожий мужчина, казалось, проигнорировав мои слова.

Пока он говорил, я заметил, что его взгляд был прикован к моей жене, и в его глазах было желание, почти голод.

— Да, конечно, — ответил я, увидев, как Таня улыбнулась, продолжая двигаться. — Рафаэль, нам нужно вывести нашу машину.

— Чувак, почему бы тебе не остаться на ночь? Мы можем поменяться, — сказал он, и я внутренне похолодел, понимая, что Элли слышит его слова.

— Нам, действительно, нужно идти, — уговаривал я его.

Последовала короткая пауза, затем он ответил:

— Возьми Эскалад. Ключи, я думаю, на стойке бара.

Я нашел ключи, и мы вышли с моей женой, все еще одетой в своем наряде уличной девки. Без слов она перекинула дождевик через руку, предоставив мне самому разбираться, что к чему. Как только мы сели во внедорожник, я поцеловал ее, и мы, в основном, оживленно беседовали, вспоминая события прошедшей ночи пока вскоре не добрались домой. Элли сразу же отправилась в душ, а я присоединился к ней через несколько минут.

— Я люблю тебя, — сказал я, обнимая ее и притягивая спиной к своей груди.

— Нужно многое осмыслить, — заявила она, казалось, утратив всякую игривость.

— Давай ляжем спать. Мы можем обсудить это завтра, — предложил я, и она согласилась.

В постели я прижал ее к себе и прислушался к ее ровному дыханию, зная, что следующий день будет непростым. В какой-то момент я заснул и проснулся от света, пробивавшего сквозь занавески, пока Элли все еще крепко спала рядом со мной.