Рассказ " Judge Not " англоязычного автора Farmers_Son

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Я был недоволен, когда мне сообщили, кто будет рассматривать мое ходатайство о расторжении брака. Ричард Маршалл был хорошим человеком (на публике), хорошим юристом и, по слухам, хорошим судьей по семейному праву, но в этом деле ему пришлось бы взять самоотвод. Он был слишком близок к фигурантам дела.

Настало время первого слушания. Нас призвали к порядку. Мой адвокат Билл Блевинс немедленно подал ходатайство о самоотводе судьи Маршалла. Ричард отклонил ходатайство, и предварительное слушание продолжалось.

Адвокат моей жены, Натан Бладстоун, оправдывал свое имя. Он чуть ли не назвал меня ублюдком, рассказав о том, как я без промедления вышвырнул Элли на улицу из-за простого недоразумения. Я был тем придурком, который не давал ей видеться с ее дорогими детьми, Джейсоном и Беккой, которым было 12 и 10 лет соответственно. Кроме того, я заблокировал ее текущий и сберегательный счета и должен был нести ответственность за ее нищенское положение.

Конечно, мой адвокат продолжал выдвигать возражения по каждому пункту, изложенному мистером Бладстоуном. Он указал, что это было не простое недоразумение, а то, что я застал Элли в постели не с одной, а с двумя любовницами, и что я проявил большую сдержанность, не нападал на них и даже не угрожал причинением телесных повреждений этой троице, а на самом деле вышел из спальни, чтобы они могли одеться, и Элли ушла из дома по ее собственной свободной воле.

Во время этой перепалки я изо всех сил старался не вскочить и не накричать на всех участников, поэтому я попытался вспомнить более счастливые дни.

Мы с Элли познакомились в колледже. Это не была любовь с первого взгляда и даже не со второго. Впервые я увидел ее со спины. В то время у нее были короткие волосы, и со спины она выглядела как маленький мальчик, при росте всего в 165 сантиметров. Да, я знаю, что это довольно среднестатистический показатель для женщины, но, как я уже сказал, со спины я думал, что она была молодым мужчиной.

Когда я взглянул на нее спереди, она все еще выглядела как молодой мужчина. У нее была и остается плоская грудь, а на костях почти не было мяса. Позже я узнал, что она носила бюстгальтер с подкладкой, чтобы скрыть свои слишком большие соски. Бедра у нее тоже были узкие, как у мальчика. Я увидел очень тонкие черты лица, отсутствие намека на рост бороды и очень мелодичный голос. У нее были красивые руки правильной формы.

Поскольку мы оба стояли в очереди на занятия, то в то время не разговаривали.

На следующий день мы оба опоздали на общий урок, и там был только один свободный стул. Мы боролись за него, когда я совершенно точно понял, что она настоящая женщина, когда она посмотрела на меня, прежде чем плюхнуться на стул. Улыбка озарила все ее лицо, когда она поблагодарила меня за предоставленное место.

Что я мог сделать? Я поприветствовал ее и встал с парой других опоздавших в конце зала. Затем профессор перевел некоторых из нас на свои утренние занятия, и я некоторое время не видел Элли.

Кстати, меня зовут Кэлвин Майерс, для друзей - Кэл. Я не спортсмен и не обладаю внешностью выдающегося мужчины. Я обычный человек, 180 сантиметров ростом, с каштановыми волосами и карими глазами. Так или иначе, вернемся к моей истории.

Несколько недель спустя, на вечеринке, мы оба были одиноки и начали разговаривать друг с другом. Конечно, я совершил большую ошибку, сказав ей, что принял ее за парня. Она взорвалась и отпустила неприятные комментарии о людях, которые делают предположения. Я думаю, ей ужасно надоело, что люди принимали ее за мальчика только потому, что у нее почти не было груди. Она ни в коем случае не стыдилась своей внешности, просто ей надоели эти предположения. Некоторое время я терпел ее едкие комментарии, прежде чем приложить палец к ее губам и спросить: - Не согласишься ли ты поужинать со мной, чтобы я мог извиниться должным образом?

У нее было потрясенное выражение лица с того момента, как я поднес палец к ее губам. Она поколебалась, прежде чем кивнуть.

— Хорошо. Когда бы ты хотела это сделать?

Элли улыбнулась и поцеловала мой палец. - Прямо сейчас было бы самое подходящее время. Давай сходим к Денни.

Мы так и сделали. Мы отлично провели время, узнавая друг друга поближе. У нас была одна и та же специальность - бизнес-администрирование, и мы родились в похожих по размеру общинах. Города были не так уж далеко друг от друга, поэтому мы планировали, по крайней мере, вместе ездить на праздники. Мы стали друзьями.

Я говорю это от всего сердца. Если бы я занимался и мне нужен был перерыв, я мог бы позвонить Элли, и она присоединилась бы ко мне где-нибудь. Мы бы выпили кофе с кусочком пирога и поговорили о событиях. Она рассказывала мне о парнях, с которыми встречалась, а я делился с ней своими горестями по поводу изменяющих подруг. Иногда мы тусовались в студенческом союзе, готовились вместе к выпускным экзаменам, ходили в кино, когда не встречались с другими, и просто все время были во "френдзоне".

Поскольку она жила немного ближе к колледжу, я обычно отвозил ее к родителям по дороге домой на выходные и школьные каникулы. Со временем я познакомился с ее родителями, Дэйвом и Маршей Биллингсами, ее братьями и сестрами (по одному каждого пола и младше Элли), некоторыми из ее друзей и других родственников, прежде чем отправиться в свой родной город.

Где-то на втором курсе все изменилось. Элли пришла ко мне домой, оплакивая своего последнего бойфренда. Похоже, у него была склонность к большим сиськам, и он не мог оторвать глаз или рук от хорошо развитых женщин. Он также обращался с Элли отвратительно, когда они были вместе, и, как известно, называл ее очень пренебрежительными именами, связанными с ее физическим обаянием. У Элли было разбито сердце, когда она услышала некоторые комментарии и имена.

Так получилось, что в тот вечер моих соседей по комнате не было дома, поэтому мы сели на обшарпанный диван и принялись напиваться, обсуждая различные сценарии мести ее бывшему парню. Я знаю, что потратил много времени, убеждая ее, что она настоящая женщина и ей не нужны придурки, которым нужны только сиськи и задница.

По мере того, как мы все больше напивались, ее вопросы менялись: от того, как трахаться с ее парнем, до того, почему я никогда ничего не пробовал с ней. Я был под кайфом, поэтому уверен, что в то время мои ответы имели смысл, но, вероятно, не в свете дня и трезвости. Я знаю, что дал ей исчерпывающие ответы, что не хотел портить нашу дружбу и что мы были просто хорошими друзьями, которые могли проводить время друг с другом и не чувствовать угрозы.

Она ответила обычным вопросом: - Что со мной не так? Неужели я настолько уродлива, что ты не можешь представить, как занимаешься со мной сексом? Неужели я настолько похожа на мальчика, что ты можешь подумать, что ты гей, если я тебе нравлюсь?

Я уверен, что дал ей хорошие ответы, но никогда не знаешь, как женщина относится к сексу и своему телу, и уж точно не в состоянии опьянения.

Я помню, что внезапно она оказалась обнаженной до пояса, а ее соски набухли и смотрели прямо мне в лицо. Может быть, у меня было какое-то помрачение сознания, когда она сняла свой топ и бюстгальтер с подкладкой, но, клянусь, в одну секунду мы разговаривали, а в следующую я мог видеть только ее соски.

Они были очаровательны. У меня не было большого опыта общения с женщинами. Только с парой девушек я встречался достаточно долго, чтобы попробовать их тела, но я насмотрелся порно. В конце концов, разве не для этого существует Интернет?

У нее были большие соски. Я имею в виду, что они торчали из ее крошечных грудей по меньшей мере на пару сантиметров в длину и были около сантиметра в диаметре. Она слегка потерла их, и они увеличились еще больше. Внезапно один из них оказался прямо у моего рта, и она потребовала, чтобы я его пососал. Конечно, меня всегда учили повиноваться, и вскоре я уже сосал ее фантастический сосок. Она поднесла мою руку к другому соску, и вскоре я уже ласкал и даже щипал его.

Она пришла в неистовство. Кажется, что у нее соски стали похожи на дополнительные клиторы. Она могла кончить в течение нескольких минут после того, как ими манипулировали, и кончать, и кончать, и кончать. И она кончала. Когда она обессилела, то откинулась на подлокотник дивана, отрывая свои соски от моего рта и пальцев. Ее волосы были мокрыми от пота и прилипли к голове. Ее грудь вздымалась от напряжения, а соски стали теперь по меньшей мере на три сантиметра длиннее и даже толще.

Я сидел ошеломленный и к тому же пьяный, и на мне все еще была одежда. Мой ограниченный опыт общения с женщинами никогда не готовил меня к встрече с кем-то вроде Элли. Я даже не видел ничего похожего на нее в порно-роликах в Интернете.

Мой член был твердым, как стальной прут, и полностью набухшим, достигая 15 сантиметров в длину и около пяти сантиметров в толщину. Возможно, для тех, кто более обеспечен, это не так уж много, но в моих узких джинсах это было довольно болезненное ощущение. Я сидел в состоянии алкогольного опьянения и пытался сообразить, каким должен быть мой следующий шаг. Элли все еще пыталась отдышаться, а когда расслабилась, то, казалось, заснула. Возможно, это было из-за выпивки, и она просто отключилась.

В конце концов я сдался, и мой член перестал набухать настолько, что перестал причинять боль при движении. Я поднял Элли, отнес ее в свою спальню, снял с нее джинсы и укрыл, прежде чем снять рубашку с джинсами и присоединиться к ней в постели. По-моему, на мне были не только трусы, но и носки, а в них я никогда не сплю.

Я, вероятно, тоже отключился, вместо того чтобы заснуть, поскольку знаю, что ни на сантиметр не сдвинулся на той узкой кровати, которую делил с Элли. Когда я пришел в себя, меня колотили маленькими кулачками и пинали маленькими ножками. Элли шептала, потому что крик убил бы нас обоих. - Какого хрена ты творишь? Ты что, изнасиловал меня, придурок? - С ее губ слетали и другие комментарии. Несмотря на то, что она шептала, для меня это прозвучало как крик, когда я попытался сказать ей, что она была инициатором всего этого секса и что мы оба все еще были в нижнем белье, но она была в бешенстве.

В конце концов я скатился с кровати на пол, чтобы убежать. Она била недостаточно сильно, чтобы причинить мне боль, но достаточно часто, чтобы вывести меня из себя.

В конце концов, мне пришлось крикнуть: - Прекрати! Прекрати сейчас же! Посмотри на себя. Я не трахал тебя. Ты отключилась, и я уложил тебя в постель, чтобы тебе было удобно. На тебе все еще трусики, а на мне шорты.

Она, наконец, остановилась от громкости моего голоса и схватилась за уши. Я неуверенно поднялся на ноги и отыскал воду с обезболивающим. Я выпил немного, а затем предложил ей.

Теперь она сидела, и ее великолепные соски были полностью видны. Она взяла воду, выпила "Мотрин" и, наконец, посмотрела, что ее трусики-бикини целы и невредимы на нижней части тела. Она затуманенным взором посмотрела на мою промежность и, наконец, кивнула, а затем легла обратно. Через несколько мгновений она похлопала по кровати, давая мне понять, что теперь можно возвращаться. Я осторожно забрался обратно в постель, стараясь не прикасаться к ней, но кровать была слишком мала для этого. Наконец она вздохнула, притянула меня к себе и быстро заснула. Я не мог сделать то же самое, потому что ее заостренные соски впивались мне в лопатки, и с каждым нашим вздохом они снова увеличивались.

Как только я убедил себя расслабиться, она начала стонать от возбуждения, и вскоре ее верхняя часть тела уже терлась обо меня, а соски снова выдавали ее. Так как она лежала на боку, то могла закинуть мне на бедро только одну ногу, но она обхватила меня ею и крепко сжала, снова испытывая экстаз. Клянусь, она испытала еще один фантастический оргазм, просто потершись своими сосками об меня. Она вздрогнула, вскрикнула, схватилась за мою грудь и прижалась тазом к моей заднице, а потом внезапно расслабилась и снова отпустила меня.

Мой член, конечно, снова стал твердым. Как я мог не отреагировать? Я попытался уснуть, но теперь был трезв, хотя и с похмелья, и мой член снова пульсировал. Я медленно перевернулся, пока не оказался лицом к Элли, и мой член теперь прижимался к ее лобку и низу живота. Я слегка потерся о ее спящую фигуру и кончил, как подросток, в трусы. Боже, это было так приятно, но это был такой беспорядок.

После этого я заснул, а когда снова проснулся, то почувствовал себя лучше, но мои трусы были твердыми, так как моя сперма высохла, а головка моего бедного члена прилипла к материалу. Я высвободился, пошел в душ и отмокал до тех пор, пока мои трусы не расстегнулись, так как я не хотел содрать нежную кожу со своей головки.

Я снял трусы, принял душ и вымыл голову. Когда я закончил, Элли уже проснулась и наблюдала за мной с кровати, пока я одевался. Я вышел из спальни, а она, должно быть, встала и приняла душ, прежде чем переодеться в свою предыдущую вечернюю одежду и приготовиться к позорному выходу из квартиры.

Но я не мог ей этого позволить. Было уже около полудня. Я взял ее за руку и повел в "Бургер Кинг", где мы перекусили. Какое-то время нам было неловко разговаривать, но в конце концов мы начали хихикать над тем, как мы себя вели, а потом начали смеяться, и мы снова стали друзьями. Но теперь все было по-другому.

Я смотрел на нее по-другому. Вместо того, чтобы быть просто хорошим другом, я смотрел на нее как на новую возлюбленную, с которой я хотел встречаться и познакомиться на новом, непохожем уровне. После этого мы стали эксклюзивными.

Нет, мы не сразу начали трахаться. Мы стали встречаться каждый вечер, чтобы заниматься, а не только по случаю. Мы начали есть большую часть наших обедов и ужинов вместе. Мы вдруг останавливались, обнимались и целовались. Ну, на самом деле мы обнимались, а потом какое-то время целовались, прежде чем вернуться к учебе. Мы начали брать фильмы напрокат, чтобы посмотреть их вместе, и редко смотрели все сразу.

Я имею в виду, что мы начинали смотреть фильм, сидя рядом друг с другом. Пальцы начинали блуждать по телу, и вскоре мы уже посасывали шею друг друга и терлись носами о уши, исследуя соски. Моя рука могла бы скользнуть под ее крошечный обтягивающий лифчик, и тогда она бы отправилась на скачки. Мы бы все еще целовались, и она бы кричала мне в рот, а ее сосок набухал бы от моей стимуляции.

Затем она расстегивала молнию на моих джинсах, вытаскивала мой твердый член и медленно гладила его, продолжая целовать меня и умоляя ненадолго оставить ее соски в покое. После нескольких ласковых движений она решила прекратить это безобразие и вместо этого начала сосать мой член. Затем я массировал и разминал ее соски, пока она пыталась сосредоточиться на моем члене. Я не знаю, сколько оргазмов у нее было по сравнению с каждым, который она дарила мне, но она была измотана после каждой нашей совместной учебной ночи.

Поскольку у нее были такие отзывчивые соски, мы даже не замедлили движения, когда у нее начались месячные. Она снова и снова испытывала оргазм, просто от игры с сосками.

В конце концов, ей надоело, и однажды вечером, сразу после того, как мы доели спагетти, она разделась. Она поманила меня пальцем и повела в спальню. Это был первый раз, когда я смог рассмотреть ее миниатюрное тело. Ее узкие бедра и маленькая попка были идеальны. У нее была небольшая прическа в виде буквы "V" на лобке, но в остальном она была чисто выбрита. Элли подвела меня к кровати, присела сбоку и начала снимать с меня всю одежду. Она много раз видела мой член, но он торчал только из ширинки. Она ворковала над каждым сантиметром обнаженной кожи. Она лизнула мои соски, заставив меня немного наклониться. Я никогда не считал их эрогенными зонами у мужчин, но она заставила меня задрожать. Она немного пососала, и это было похоже на то, как будто искра пробежала от них к моему члену. Без какой-либо прямой стимуляции мой член пульсировал.

Элли заставила меня полностью раздеться, а затем легла на спину и приглашающе раздвинула ноги. У меня никогда раньше не было возможности заняться оральным сексом, поэтому я колебался долю секунды, прежде чем решиться. Ее сущность была необъятной и опьяняющей. Ее клитор был таким же большим, как и ее соски, и таким же отзывчивым. Я облизал все ее влагалищное отверстие и много раз погружал язык внутрь и наружу в промежутках между ласками ее возбужденного клитора. Должно быть, у меня все шло хорошо, потому что она извивалась и хватала меня за волосы, в то время как ее таз раскачивался вверх-вниз, а ноги обхватывали мою голову, а затем широко раздвигались, а затем сжимались.

Я чувствовал себя так, словно сидел в седле дикого мустанга, и это не было восьмисекундным родео. Нет, это было похоже на скачку на дикой лошади, и ты должен был выдержать ее до конца. Как только она начинала замедляться, я снова облизывал или теребил сосок, погружая язык в ее ароматную киску, и мы снова отправлялись на скачки. Это было дико, утомительно, возбуждающе и действительно не поддавалось описанию. Достаточно сказать, что я никогда не хотел, чтобы это заканчивалось, и она тоже.

В конце концов, она заставила меня запрокинуть голову и отодвинуться от ее центра, так как я больше не мог продолжать. Мой язык и челюсть болели и не слушались. С моего лица стекали ее выделения, и я совсем запыхался.

Я плюхнулся рядом с ней и попытался собраться с силами, но был совершенно выбит из сил. Возможно, это было из-за недостатка кислорода, потому что она так крепко прижимала меня к своей киске, но я точно не знаю. Я точно знаю, что мой член стал мягким от усилий моего рта и рук и отсутствия прямой стимуляции.

Но Элли все предусмотрела. Она перевернула меня на спину, и я продолжал хватать ртом воздух, когда она начала с моих сосков и снова спустилась вниз. Вскоре она уже сосала мой пробудившийся стояк, а затем приподнялась, оседлала мой торс и умудрилась просунуть головку моего члена в свой влажный и тугой горячий центр. Она осторожно начала насаживаться на мой член, и ее упругость заставила меня почувствовать себя порнозвездой с хорошей репутацией. Ее влагалище было тугим, и потребовалось немало времени, чтобы оно раскрылось и поглотило мои полные пятнадцать сантиметров. Элли стонала и немного плакала, пока я медленно продвигался вперед, ну, на самом деле она продвигалась медленно.

Наконец мой член полностью погрузился в ее чудесную киску. Она поцеловала меня, а затем приподнялась и начала раскачиваться взад-вперед на моем члене. Она тихонько вскрикивала от удовольствия, когда ее таз покачивался на мне. Ее клитор терся о мою лобковую кость, и она испытывала небольшие оргазмы при каждом толчке вперед и назад. Затем она слегка приподнимала бедра, снова и снова насаживаясь на мой член.

Она двигалась взад и вперед, от тазовой кости к моему члену, вверх и вниз, пока больше не смогла двигаться. Я протянул руку и поиграл с ее сосками, и она испытала еще один потрясающий оргазм, прежде чем рухнуть мне на грудь.

Я медленно передвинул ее ногу, пока она не оказалась поверх моей, и затем перевернул ее на спину. Ее маленький размер позволял мне держать мой член среднего размера внутри нее. Затем я раздвинул ее ноги и начал долбить ее киску своим членом. Теперь я собирался взяться за медное кольцо. У этого ковбоя не было восьми секунд езды, а на самом деле, может быть, десять или двенадцать секунд, потому что это не заняло много времени, и моя голова, казалось, взорвалась, когда я излил в нее всю свою сперму.

Я знаю, что мне удалось удержаться от того, чтобы не рухнуть на нее, ожидая, пока мой член не опустится настолько, чтобы ей не было больно при выходе из ее чрезвычайно тугой киски.

И это был первый раз, когда мы полностью завершили наши отношения. Он ни в коем случае не был последним. Мы продолжали учиться в колледже и поженились сразу после его окончания. Мы оба получили хорошую работу в разных местных компаниях, но никогда не были настоящими конкурентами.

По мере развития наших отношений мы экспериментировали с игрушками. Например, однажды ночью я принес в постель прищепку для белья и, полностью погрузив свой член в ее тугую горячую киску, прищемил ею ее сосок. Вот это было круто. Она не переставала двигаться, пока я, наконец, не снял прищепку из ее набухшего и чрезмерно возбужденного соска. Излишне говорить, что мы стали использовать ее в редких случаях.

Мы попробовали небольшой бондаж, и она почти стала неуправляемой после того, как ее связали и стимулировали ее соски или клитор. Я слышал о людях, которые могли ломать кости, не зная и не чувствуя никакой боли, и я верю, что Элли тоже могла это делать, так что бондаж был исключен, если только она не связывала меня и не пользовалась мной таким образом.

Мы попробовали анальный секс, но ее крошечное отверстие просто не вмещало больше пальца, и она действительно ничего не получила от него для стимуляции, так что это отошло на второй план. У нас были маленькие меховые перчатки, которые отлично подходили для успокаивающего массажа и предварительных ласк ее сосков, так как их мягкость не возбуждала ее по-настоящему. Я начинал с меха, а затем переходил ко рту или пальцам, а иногда и к зажимам, и, бац, она отправлялась со мной на скачки, пытаясь остаться с ней.

Думаю, можно сказать, что у нас была отличная сексуальная жизнь.

Во многих отношениях пара годами ждет, прежде чем завести детей, но мы торопились создать свою семью. Будучи первыми покупателями жилья, мы получили право на ипотечный кредит всего под пять процентов вместо обычных десяти-двадцати процентов, поэтому мы купили наш первый дом в хорошем районе, и Элли забеременела Джейсоном. Беременность протекала нормально, но из-за узких бедер и таза Элли пришлось сделать кесарево сечение. Мы потратили много часов, массируя ее живот, чтобы растяжек было немного, а шрам было трудно разглядеть.

Элли беспокоилась о том, как она будет кормить грудью, учитывая, что у нее, очевидно, очень чувствительные соски, но материнство, казалось, включило в ней переключатель, когда у нее появилось молоко. Хотя кормление грудью доставляло ей удовольствие, Элли никогда не признавалась в сексуальном возбуждении от того, что Джейсон прикладывался к ее груди.

После того, как ей разрешили возобновить секс, ее соски отреагировали для меня так же, как и всегда, - из них брызнуло молоко, когда она испытала оргазм от стимуляции сосков. Нам всегда приходилось менять простыни после приступа сексуального возбуждения.

Иногда я усаживал ее на колени или подкладывал ей под живот пару подушек, накрывал ее ими и брал сзади. Это была смена обстановки, но я не всегда мог видеть ее лицо из этого положения. Мне нравилось наблюдать за выражением ее лица, когда она снова и снова испытывала оргазм от стимуляции своих сосков и клитора. В тех редких случаях, когда я все-таки трахал ее раком, я протягивал руку, хватал ее за соски, щипал и тянул их, и ее таз заставлял меня испытать удовольствие, которое было необычным и захватывающим, когда она снова испытывала оргазм, пока не обессилела и просто лежала, обмякнув, пока я вливал в нее свою сперму.

Когда Джейсону было больше года, Элли снова забеременела. Ее груди, какими бы маленькими они ни были, снова наполнились молоком, но раньше, чем у Джейсона. Во время секса я посасывал ее соски и слизывал молоко, а она снова и снова испытывала оргазм от стимуляции. В конце ее беременности у нас родилась прыгучая малышка, которую мы назвали Ребеккой, но вскоре сократили до Бекки. И снова великолепные соски Элли едва ли испытывали сексуальное возбуждение, когда она кормила грудью наше маленькое чудо, но когда мы занимались любовью, они становились настоящим оргазмическим родео.

Каждый из нас вырос в своей компании, и зарплата стала выше, поэтому мы переехали в более красивый и просторный дом. В нашем районе не было огороженной части города, но мы жили в районе с высокой арендной платой. Некоторые из наших ближайших соседей были врачами, юристами и бухгалтерами. Наш город недостаточно велик, чтобы иметь профессиональную спортивную команду, но если бы она у нас была, некоторые игроки могли бы оказаться в нашем районе.

Одним из наших соседей был юрист по имени Ричард (зовите меня Рик), Маршалл. Ему было около сорока лет, когда мы переехали в этот район, и он был женат на Линдси. Рик был хорош собой, по крайней мере, по словам Элли, и у него был такой выдающийся вид. Он был высоким и подтянутым. Очевидно, он много работал в перерывах между выступлениями в суде.

Его жена Линдси тоже была ростом около 160 сантиметров и стройной, но ее внешность была не из лучших. Не поймите меня неправильно, она не была уродиной, а просто выглядела невзрачно. Волосы у нее были немного длиннее, чем у Элли (Элли всегда делала очень короткую стрижку), а грудь, вероятно, была чуть более выпуклой, чем у Элли, но все равно маленькой.

У Маршаллов было двое детей, но они были уже подростками и собирались поступать в колледж, когда мы переехали в этот район. Мы познакомились с ними на вечеринках в квартале, которые проводились в разное время года.

Несколько иным аспектом в жизни Маршаллов стало появление в их семье еще одной женщины, Ронни Уолтон. Никто точно не знал, в каких отношениях они состоят, но она не была родственницей Маршаллов и не была ни няней, ни домработницей. Линдси была кем-то вроде администратора в доме престарелых, а Ронни - медсестрой, работавшей в там же.

Некоторые сплетники были уверены, что Ронни была любовницей Рика, и Линдси приняла ее предложение, но на публике Ронни и Линдси всегда были вместе, и Рик, похоже, не испытывал к Ронни никаких чувств, поэтому другие предположили, что Ронни была любовницей Линдси, и Рик с этим смирился. Никто не знал наверняка, и никто никогда не спрашивал.

Они жили в этом районе много лет, и их все любили. Некоторые сплетники говорили о том, что Линдси никогда не была по-настоящему внимательной матерью и всегда нанимала нянь для присмотра за детьми, пока Ронни не переехала к ним, и что одна из нянь, старшеклассница, даже ездила на каникулы с Маршаллами, и что Линдси часто брала девочку с собой за покупками. Были случаи, когда я оставлял детей с Риком. Конечно, те же самые сплетники считали, что Ронни и Линдси были любовницами и что Линдси, вероятно, развратила бедную восемнадцатилетнюю старшеклассницу. Как и во всех других предположениях, никто не мог сказать наверняка, но это стало поводом для интересных бесед на скучных вечеринках в квартале.

К тому времени наши дети уже ходили в школу, и мы праздновали тридцатый день рождения. Наши занятия любовью ничуть не ослабли. Я все еще мог возбудить Элли сильнее, чем пистолет, просто уткнувшись носом в ее шею и медленно поглаживая соски. Ее киска была такой же тугой, как всегда, и ей нравилось сосать мой член и пытаться доставить мне оргазмы, которые могли бы сравниться с ее, хотя это было просто невозможно.

Мы продолжали жить, и жизнь, казалось, не сильно изменилась после того, как нам исполнилось тридцать лет. Мы занимались спортом и работали, но старались, чтобы работа не сопровождала нас домой каждый вечер. Дети росли и становились более независимыми. Иногда они оставались на ночь у друзей, и мы обязательно скрипели кроватью, когда их не было дома.

Жизнь была хороша.

Потом жизнь стала не так хороша.

Перенесемся на несколько лет вперед.

Рика больше так не называли. Теперь его звали Ричард Маршалл. Хотя с ним по-прежнему было приятно сидеть и разговаривать, он отдалялся от некоторых из нас. У него были устремления, выходящие за рамки его адвокатской конторы. Он стал государственным защитником и участвовал в нескольких громких судебных процессах. Он делал себе имя. В конце концов, это принесло свои плоды. Открылась вакансия судьи, и губернатор назначил его на эту должность.

Да, мы все должны были относиться к нему с большим уважением. Он больше ни с кем не дружил. Никаких шуток и, конечно, никакого алкоголя в его присутствии. Он наводил ужас на судейскую коллегию. Его друзья, и другие общественные защитники, начали его ненавидеть. Он знал все их уловки и неоднократно срывал их, когда они пытались добиться оправдания своих клиентов. В то же время никто никогда не обвинял его в пристрастии к обвинению. По общему мнению, он был сторонником верховенства закона.

Возможно, жизнь в доме Майерсов и не изменилась, но она изменилась в округе.

Сейчас мы почти дошли до последних событий.

Хотя ни компания Элли, ни моя компания не заставляли нас делать больше или менять наши рабочие нагрузки, в последние несколько недель мы не общались должным образом. Элли держалась как-то отстраненно и, казалось, была просто не в курсе того, что происходило дома. Не знаю, заметили ли это дети или нет, но, поскольку мы не занимались любовью в течение этих двух недель, я почувствовал это еще острее.

После общения с мужчинами, чьи жены сбились с пути, я пришел к выводу, что честный по своей сути человек, нарушающий свои брачные обеты, как правило, реагирует определенным образом. Этот человек старается быть честным и нравственным, поэтому лгать ему нелегко, а притворяться - очень трудно. Очень немногие из них талантливы в актерском мастерстве. Эти в основе своей честные люди склонны отдаляться от семьи, или их чувство вины проявляется во вспышках гнева, или они срываются и много плачут. Я был обеспокоен тем, что Элли отдалилась от меня и, в некоторой степени, от детей.

Я попытался вспомнить, с чего все это могло начаться, и в конце концов решил, что это, должно быть, началось на нашей последней вечеринке в квартале. Она проходила в "Ричардсоне" дальше по улице, и у нас с Элли не было никаких официальных обязанностей, кроме как принести немного пива и вина. Элли общалась со мной в течение первого часа или около того, но затем она разговорилась с Линдси и Ронни. В этом не было ничего необычного, за исключением того, что Элли была подавлена, когда мы возвращались домой после вечеринки, и с тех пор с каждым днем становилась все более отстраненной.

Я начал звонить ей на рабочий номер каждый день, просто чтобы она знала, что я забочусь и думаю о ней. Я звонил в разное время, без определенной последовательности, чтобы она не могла предвидеть, когда я позвоню. Это были короткие звонки, обычно для того, чтобы уточнить время прихода домой или меню на ужин, или просто чтобы сообщить, нормально ли дети вернулись из школы в тот день. Иногда она была резка со мной, но в большинстве случаев была вежлива и благодарила за звонок.

Наверное, я не смог дозвониться до нее в среду. Секретарша в приемной сообщила мне, что Элли в тот день ушла пораньше, сославшись на сильную головную боль, и направилась домой. Я не пытался дозвониться до нее, но сообщил своему боссу, что в семье что-то случилось, и тоже отправился домой.

Когда я вернулся домой, в гараже стояла только машина Элли. Я решил, что у нее, должно быть, действительно болит голова, и вошел в дом. Судя по шуму, доносившемуся из нашей спальни, не было похоже, что ей было больно, а совсем наоборот, она испытывала величайшее сексуальное наслаждение всех времен.

Я прокрался вверх по лестнице, но, черт возьми, я мог бы протопать по ней, учитывая тот шум, который производила Элли. Я остановился на лестничной площадке, достал телефон и запустил приложение для записи видео, прежде чем подойти к открытой двери хозяйской спальни. Я выглянул из-за дверного проема и увидел, что Элли растянулась на боку, задрав ногу, чтобы Линдси могла трогать ее киску рукой.

На сосках Элли были зажимы, и они были набухшими и фиолетового цвета. Очевидно, они были зажаты на какое-то время, поэтому выглядели фиолетовыми. У Линдси было садистское выражение лица, когда она медленно входила и выходила из киски Элли своим кулачком, поглаживая клитор Элли.

— Эй, Ронни, интересно, что бы случилось с этой киской, если бы я еще зажала ее клитор. Как ты думаешь, она может сойти с ума?

Ронни выбрала этот момент, чтобы выйти из ванной с большим дилдо на поясе. - Я не знаю. Почему бы тебе не попробовать это, пока я смазываю ее задницу для своего члена.

Ронни обошла кровать и начала смазывать нежный, почти девственный анус Элли лубрикантом, пока я продолжал снимать видео.

Ронни выдавила немного смазки в прямую кишку Элли с помощью насадки, прикрепленной к бутылочке, а затем начала вводить палец в отверстие. Элли была в таком оргазмическом состоянии, что не сопротивлялась анальному нападению.

— Я не могу поверить, что Кэл никогда не трахал эту задницу.

Линдси кивнула, прикрепляя зажим для сосков к большому клитору Элли. - Эту сучку было так легко завести. В ту ночь на вечеринке я была так удивлена, когда поцеловала ее и коснулась груди. Она начала стонать и действительно кончила прямо тогда. Я никогда не видела таких чувствительных сосков. Даже твои не такие чувствительные, как у нее.

Ронни прервала свою атаку, чтобы протянуть руку и пощекотать Элли за сосок, и усмехнулась, когда Элли снова начала извиваться и кричать. - Да, на днях, когда она оказалась между нами, я потерлась сосками о ее маленькие сиськи, и это было здорово. Она заполонила всю нашу постель. Ричард будет доволен, когда мы представим ее ему. Ему понравится ласкать ее соски, пока она не перестанет этого выносить.

Ронни вернулась к своему занятию. - Нужно, чтобы эта крошечная задница была открыта для него. Он захочет потрахать ее, пока мы будем использовать ее влагалище для нашего удовольствия. - Теперь она засунула два пальца в задницу моей жены и растягивала ее. Элли продолжала испытывать оргазм. Она успокаивалась на несколько мгновений, пытаясь отдышаться, прежде чем Линдси засовывала руку и снова нажимала на ее точку "G", покусывая клитор. Зажим там, похоже, работал не так хорошо, как зажимы для сосков, поэтому она сняла его.

Линдси заговорила снова. - Интересно, стоит ли нам проколоть ее соски, прежде чем отдавать ее Ричарду? Интересно, она бы так же легко достигла оргазма, если бы к ним были подвешены какие-нибудь грузики?

Я заснял достаточно и вошел в спальню. Ронни увидела меня первой. У нее, по крайней мере, хватило приличия покраснеть, а затем вытащить пальцы из задницы моей жены.

Ронни стояла на краю кровати, и ее искусственный член подпрыгивал вверх-вниз. Он был огромный: по меньшей мере, семь сантиметров толщиной и 25 или 30 сантиметров длиной.

— Линдси, время игр закончилось. Позволь моей жене встать. - Это были первые слова, сорвавшиеся с моих губ. Линдси была так удивлена, что выдернула руку из влагалища Элли. Элли закричала от боли, когда ее нежные ткани внезапно дернули. - Теперь снимите зажимы с ее сосков, чтобы она снова могла дышать.

Линдси была немного нежнее, когда снимала тугие зажимы. По-видимому, это не имело значения. Элли снова закричала, когда кровь снова прилила к ее большим и сверхчувствительным соскам. Линдси встала и попыталась изобразить раскаяние, но я на это не купился. - Так ты готовишь мою жену для своего мужа?

Она удивленно подняла на меня глаза, а затем медленно кивнула. - Вы что, его сутенеры? Вы ходите и соблазняете женщин для него?

— Иногда. Иногда это для нас. Это ненадолго, потому что они ему быстро надоедают. Мы вернем ее целой и невредимой после того, как он закончит. - Она покраснела, когда я недоверчиво посмотрел на нее.

Элли только что оправилась от оргазма и поняла, что я нахожусь в комнате. Она взвизгнула и попыталась спрятаться от моих глаз.

Я сардонически усмехнулся. - Это круто, Элли. Мы женаты уже почти пятнадцать лет, и когда тебя застают в постели с двумя лесбиянками, ты пытаешься спрятаться от моих глаз. Прямо как Ева в Райском саду, не так ли? Ты грешишь, и внезапно перестаешь быть заметной для безгрешных.

Я принял решение. - Я не буду вмешиваться в планы Ричарда. Одевайтесь, все трое, и убирайтесь из моего дома. У вас есть десять минут, прежде чем я начну обзванивать семью с друзьями и рассказывать им, какие вы все животные.

Я вышел из комнаты до того, как потерял самообладание и решил убить их всех, включая судью Ричарда Маршалла. Хотя я не совсем владел собой. Я спустился на кухню, взял стакан, налил в него немного хорошего кентуккийского бурбона и залпом осушил его, прежде чем швырнуть стакан в стену. Звук бьющегося стекла был хорошим символом того, что творило мое сердце.

Я схватил другой стакан и повторил упражнение. Наливаю бурбон в стакан, опрокидываю его в горло, чувствую жжение, ударяю стаканом о стену. Еще один стакан и еще на два пальца больше бурбона, прежде чем стакан присоединится к остальным.

Примерно в этот момент я услышал, как хлопнула дверь, и, обернувшись, увидел на улице трех дьяволиц, торопливо направлявшихся к резиденции Маршаллов в квартале отсюда.

Мне не стыдно признаться, что я опустился на пол с открытой бутылкой бурбона в руке и заплакал. Меня предали - моя лучшая подруга в мире, моя возлюбленная, моя жена и мать моих детей. Я взмолился к Богу: - Почему он не забрал ее из-за несчастного случая или рака, а не из-за предательства? - Я начал пить прямо из бутылки.

Мои дети пришли домой в свое обычное время. Джейсону было тогда двенадцать, а Бекке - десять. Они были потрясены, увидев меня сидящего на полу кухни с разбитым стеклом по всей кухне, и я знаю, что выглядел я ужасно. Они понятия не имели, что со мной делать, и когда попытались дозвониться до своей матери, то обнаружили, что ее телефон стоит на зарядке на кухне. В конце концов они позвонили своим бабушке и дедушке, моим родителям, и вскоре моя мать попыталась разобраться в моем бессвязном бормотании.

Папа поднялся в спальню, обнаружил выброшенный фаллоимитатор с огромным тюбиком смазки и сделал несколько предположений, которые могли бы объяснить, почему машина Элли стояла дома, а ее самой не было.

Я пью не много и не очень часто, так что между неразбавленным бурбоном и депрессией от того, что застал свою жену в объятиях двух любовниц, я был серьезно пьян. Я знаю, что по меньшей мере дюжину раз просил детей оставить меня в покое. Потом мама оказалась у меня перед носом, и я заплакал о том, что Элли предала нас всех, а особенно меня. Я не знаю, понимала ли мама меня на самом деле, но она пыталась меня утешить. Ну, может, и так. Я помню, как она спросила, что я такого сделал, что Элли разозлилась на меня. Не думаю, что ей очень понравилось, когда я послал ее на хуй и пожелал сдохнуть. Затем я прополз на четвереньках в гостиную, забрался на диван и натянул одеяло на голову, не обращая на нее внимания.

Папа, должно быть, спустился вниз и рассказал ей о том, что он нашел наверху. Фаллоимитатор и смазка на самом деле ничего им не сказали, но потом подошел сосед, чтобы поинтересоваться, что происходило с тех пор, как я вернулся домой, и, должно быть, рассказал моим родителям о том, что видел, как три женщины уходили пешком и все вместе. В конце концов папа решил, что лишние женщины в доме не были моими любовницами, если Элли ушла с ними.

Пару часов спустя дети были накормлены и пытались уснуть, но, думаю, все еще пытались понять, почему их мамы нет дома. Я начал приходить в себя, хотя еще не мог сидеть.

Папа и мама продолжали донимать меня расспросами, так что в конце концов я отдал им свой телефон и попросил посмотреть галерею. Они нашли видео и смотрели его с открытыми ртами, прежде чем быстро закрыть.

Начала мама: - Откуда ты знаешь, что Элли не стала жертвой изнасилования?

Я знаю, что посмотрел на нее с неподдельным изумлением. - Ну, мам, если это изнасилование, то оно продолжается с прошлой вечеринки в квартале. Разве ты не слышала, как Линдси сказала, что довела Элли до оргазма на вечеринке, а затем Ронни заговорила о том, что занималась с Элли сексом пару дней назад? Кроме того, Элли после вечеринки держалась очень отстраненно, и я беспокоился о ней, но она отказалась со мной разговаривать.

— Как ты думаешь, ее могли как-то накачать наркотиками? Ты знаешь, мы все время слышим в новостях о наркотиках для изнасилования на свидании.

— Казалось, что она не находилась ни под чьим влиянием, кроме этих двух женщин. Она даже не протестовала, когда Ронни объявила, что собирается заняться с ней анальным сексом, хотя она всегда была против такого рода секса со мной, своим мужем.

— Нет, я думаю, что ее, возможно, и соблазнили, но она определенно не была против. Она также не испытывала ко мне любви после той вечеринки. Я думаю, что ее мучили угрызения совести, и она не могла позволить себе заниматься со мной сексом, изменяя мне.

Тогда папе пришлось задать вопрос стоимостью в миллион долларов. - Что ты собираешься делать?

Я сел и обхватил голову руками. - Я не знаю, папа. Я действительно не знаю. Я хочу, чтобы она была здесь, с нами, но без обмана. Она по-прежнему моя жена и мать моих детей, и я люблю ее, но в данный момент она мне определенно не очень нравится.

Я посмотрел ему прямо в глаза. - Она даже ничего не сказала в свое оправдание, пока это происходило. Не было никаких "Это не то, на что похоже", или "Позволь мне объяснить", или "Я люблю тебя, и мы справимся с этим". Нет, в ней вообще не было ничего необычного. Я вышел из комнаты после того, как прервал их маленький праздник любви, чтобы они могли одеться, а сам пошел на кухню и начал пить. Я определенно не был пьян до того, как они ушли из дома. Она даже не сказала "до свидания", или "я тебе позвоню", или что-нибудь еще, когда уходила.

Я посмотрел на большие настенные часы, которые она выбрала для нашего украшения много лет назад. - Черт возьми, ее нет уже несколько часов, и она даже не пыталась позвонить сюда. Она пыталась дозвониться детям на их телефоны?

Мама покачала головой.

— Тогда, я думаю, на этом все. Она предпочла их нам. Мяч на ее стороне. Я предполагаю, что она отправилась в дом Маршаллов, но я не уверен. Ее телефон все еще здесь. Я даже не знаю, взяла ли она с собой сумочку или ключи.

Наконец я выпроводил своих обеспокоенных родителей из дома, чтобы они могли отправиться домой и немного отдохнуть. До моего родного города было около часа езды. Было около десяти вечера, и я позвонил родителям Элли. Это был трудный телефонный звонок, потому что они порядочные люди, как и вся ее семья.

Я дал им понять, что у нас с Элли трудные времена. Я не стал вдаваться в подробности о лесбийском празднике любви, который я прервал. Им действительно не нужно было знать все подробности. Когда мои родители увидели видео, им и так было тяжело. Я только сообщил Биллингсам, что Элли ушла из дома и я не общался с ней этим вечером. Дэйв поспешил спросить, что происходит. Он не отставал от меня, пока я, наконец, не рассказал ему. - Сегодня днем я застал ее в нашей спальне с двумя любовницами. Она скажет вам, что я ее выгнал, но я просто велел им уйти. Она не пыталась заговорить со мной или попросить прощения. Вообще ничего. Просто ушла со своими любовницами. Она оставила здесь свои вещи, машину, телефон и все остальное. Она буквально ушла ни с чем. Мне кажется, я знаю, где она, но я не уверен. Я хотел, чтобы вы знали, что это не моя вина, но, возможно, она обратится к вам за помощью.

Это заставило его замолчать. Ну, почти заставило. Он что-то бормотал, и я представил, как покраснело его лицо, когда подскочило кровяное давление. Наверное, это тяжело, когда тебе звонит зять и говорит, что твоя дочь изменщица и шлюха. Наконец-то он взял себя в руки. - А как же дети?

— Я не знаю, Дэйв. Сейчас они спят, но не очень хорошо. Они позвали на помощь моих родителей, когда обнаружили меня сидящим на полу в кухне. К сожалению, должен сказать, что я не очень хорошо себя вел. После того, как я помешал их празднику любви, я пошел на кухню и начал пить, пока она не ушла из дома. Боюсь, когда они вернулись домой, я подавал не очень хороший пример взрослого человека. Сейчас я трезв, и мы справимся. Возможно, я буду иногда звонить вам, чтобы вы забрали их, пока мы с Элли улаживаем это дело.

Дэйв согласился и заверил меня, что они будут доступны, насколько это возможно, и, возможно, дети приедут к ним на выходные, если это удастся организовать. Я поблагодарил его и, попрощавшись, повесил трубку.

Теперь нужно найти место для ночлега. Мне была невыносима мысль о том, что я буду спать в кровати, где на моих глазах мою жену трахали кулаком. Я едва мог зайти в спальню и взять какую-нибудь одежду, чтобы лечь спать. Фаллоимитатор, валявшийся посреди неубранной кровати, вызывал у меня образ моей жены, корчащейся от неконтролируемого вожделения в руках двух лесбиянок. При этом мысленном образе меня чуть не стошнило на пол. Я быстро вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь, не сделав ничего, чтобы изменить внешний вид комнаты. С этим придется подождать, пока я не смогу лучше держать себя в руках.

Слава богу, диван был большой и длинный. Было трудно менять положение, но, по крайней мере, мои ноги не свисали с дивана, и я мог полностью вытянуться. Мой сон был в лучшем случае прерывистым. Утром я обнаружил, что мой сон, должно быть, был достаточно глубоким, чтобы кто-то мог проникнуть в дом, поскольку телефон Элли исчез, а ее машины в гараже не было. Позже мне пришлось хорошенько покопаться в ее шкафу, чтобы убедиться, что она или, по крайней мере, кто-то другой упаковал какую-то одежду, чтобы забрать ее с собой.

Я собрал детей в школу, и мы позавтракали холодным завтраком. Я заставил себя побриться и принять душ в главной ванной комнате. Я быстро прошел через спальню и только на обратном пути после душа заметил, что фаллоимитатор исчез, но постельное белье все еще было в беспорядке. У меня мелькнула неприятная мысль, что Элли, должно быть, понадобился фаллоимитатор, чтобы ее любовницы могли продолжать издеваться над ее телом. У меня возник еще один вопрос о том, испытал ли Ричард на себе ее прелести. Я мысленно пожал плечами, оделся и вышел из комнаты.

Я отвез детей в школу, Бекку - в начальную, а Джейсона - в среднюю. Затем я пошел на работу и попытался решить, каким будет мой следующий шаг.

Я позвонил другу и попросил порекомендовать мне адвоката. Он пережил неприятный развод после того, как жена застукала его трахающимся со своей секретаршей. Он порекомендовал Уильяма Блевинса как хорошего семейного юриста. Блевинс был адвокатом его жены, поэтому он по личному опыту знал, что это за акула.

Во время обеденного перерыва я также сходил в банк, снял половину сбережений и примерно половину остатков на текущих счетах и перевел их на новые счета, на которых было указано только мое имя. Я поговорил с менеджером банка о кредитных картах, и он сказал мне, что мне придется погасить остатки по ним, чтобы добиться их аннулирования, и даже в этом случае Элли все равно может настоять на том, чтобы карты оставались в силе, поскольку они были совместными. Он посоветовал мне немного погасить остаток средств, а затем позвонить и попросить снизить лимит всего на несколько долларов сверх остатка. Он сказал, что для компаний, выпускающих кредитные карты, любое оправдание имеет силу, но посоветовал мне сообщить им, что меня только что уволили. Лимиты будут немедленно снижены.

Это оказалось правильным решением. Через несколько часов я получил извещения о том, что Элли пыталась воспользоваться карточками, чтобы купить что-то, но в выдаче карт было отказано, так как остатки были слишком малы.

Элли никогда не пыталась связаться со мной и даже не пыталась позвонить детям. Я мог понять, что она не разговаривала со мной, поскольку нарушила наши брачные обеты, но не звонить детям было почти преступлением в моих глазах.

В тот четверг я позвонил ей в офис, чтобы узнать, вышла ли она на работу. Ее секретарша сказала, что она заболела, а потом поинтересовалась, почему я звоню. Я не стал ее просвещать, но поблагодарил и повесил трубку.

Я подумывал о том, чтобы сменить замки в доме, но потом отказался от этого. На самом деле мне не нужно было менять замки. Несколько лет назад я установил запирающие устройства для детей, и все, что мне действительно нужно было сделать, это просто сменить коды. Если бы я как-нибудь вечером вернулся домой и увидел, что там пусто, я бы воспользовался этим, чтобы затащить ее в суд.

Я встретилась с мистером Блевинсом в пятницу после очередной беспокойной ночи, проведенной на диване. Я смог убрать постельное белье с кровати и постирать его, но пока был не совсем готов снова занять спальню.

Когда Уильям (зовите меня, пожалуйста, Билл) встретился со мной, мы сразу же нашли общий язык. Он очень активно говорил о том, что неверные супруги должны платить за свои ошибки. Я еще не решил, стоит ли разводиться с Элли, поэтому мы поговорили о реалиях расторжения брака. Я выяснил, что Элли, скорее всего, получит дом, опеку над детьми и даже некоторое "отдельное содержание" или алименты, чтобы поддерживать свой образ жизни. Мне пришлось посмеяться над тем, что она сможет сохранить свой новый лесбийский образ жизни, но я быстро протрезвел, когда прикинул в уме, как бы я жил, если бы мы расстались. Я бы не сидел в картонной коробке под железнодорожной эстакадой, но это не было бы замечательным существованием. В тридцать пять лет я мог бы снова начать встречаться, но хотел ли я этого?

Поскольку Элли не предпринимала никаких попыток позвонить или связаться со мной или детьми, Уильям предложил мне позвонить в полицию и заявить о ее пропаже. Я мог бы сообщить им, где, по моему мнению, она находится, и они бы это проверили, а затем доложили, как у нее дела. - Твоему делу не повредит, если судья поверит, что ты все еще заботишься о ее благополучии.

Когда я рассказала ему, где, по моему мнению, она живет (или прячется, если хотите знать мое честное мнение), и показал ему видео, он очень задумался. Поначалу мы, казалось, были очень близки и по-товарищески настроены, но внезапно Билл стал отстраненным и тихим.

После долгого неловкого молчания я, наконец, спросил его, что случилось. Он вздрогнул, как будто не понимал, насколько изменилась встреча.

— О, прости, Кэл. Когда ты упомянул имя судьи Маршалла и то, что он может быть причастен к твоим семейным неурядицам, я подумал о своей двоюродной сестре. Она была няней Маршалла в течение нескольких лет, когда ей было всего восемнадцать или девятнадцать. Из очень общительной, замечательной девушки она превратилась в оболочку своего прежнего "я", употребляющую наркотики. Даже после серьезной терапии мы так и не смогли выяснить, что заставило ее измениться. Мне всегда было интересно узнать о жене Ричарда и ее нынешнем образе жизни, а также о том, были ли ее склонности как-то связаны с падением Рейчел.

Он остановился и посмотрел на меня. - Черт возьми, я не знаю, почему я заговорил об этом. Вероятно, это не имеет никакого отношения к текущей ситуации и, безусловно, никак не повлияет на твой брак или развод. Пожалуйста, не обращай внимания на мои размышления.

Я решил пока отложить бракоразводный процесс. Я заехал в местный участок и подал заявление о пропаже человека. Сержант, принимавший заявление, выглядел скучающим, пока я не сказал ему, где, по моему мнению, может быть Элли. Его глаза оживились при упоминании имени судьи Маршалла. Не знаю, хорошо это было или плохо, но он неожиданно поспешил отправить машину к дому доброго судьи и проведать Элли. Он провел меня в тихую комнату и угостил чашечкой кофе, пока мы ждали отчета.

Спустя тридцать долгих и одиноких минут ко мне подошел детектив и сел рядом. Он представился как Хайрам Уилсон. - Я знаю, это необычное имя в наше время, но это семейное, и я к нему привык. Но давайте перейдем к вашему сегодняшнему визиту сюда. Со слов сержанта я понял, что ваша жена ушла из дома в среду и где-то ночью вернулась и забрала кое-какие вещи, а также свою машину. Это верно?

Я кивнул и объяснил. - В среду днем я обнаружил свою жену в постели с двумя соседками. Я сказал ей, чтобы она уходила с ними. Этими женщинами были Линдси Маршалл и Ронни Уолтон, которые живут всего в нескольких кварталах от меня. С тех пор как она ушла, она не предпринимала никаких попыток связаться со мной. Это я могу понять, но вот что трудно понять, так это то, что она не предпринимала никаких попыток связаться с нашими детьми, а это для нее совершенно чуждо.

— Вы пытались как-нибудь связаться с ней?

"- Нет, до этого момента я оставлял это на ее усмотрение.

— Не могли бы вы попытаться связаться с ней прямо сейчас, пожалуйста?

Я набрал номер ее мобильного телефона, и он сразу же переключился на голосовую почту.

Хайрам кивнул, когда я сказал ему, что она не отвечает на мой звонок. - В резиденцию Маршаллов был направлен патрульный, чтобы проверить, как там ваша жена. Он поговорил с судьей, и судья заверил его, что... - Он сделал паузу, чтобы найти имя моей жены. - Вот оно. Он заверил патрульного, что с Элли все в порядке, но в тот момент она не смогла подойти к двери. Поскольку не было никаких доказательств, которые заставили бы патрульного поверить в совершение преступления, у него не было другого выбора, кроме как покинуть помещение. Судья очень хорошо знает закон и может использовать его, чтобы помешать нам.

Он откинулся на спинку стула. - Я не знаю, что еще мы можем сделать для вас в данный момент. Нас заверили, что ваша жена в добром здравии и находится в доме Маршалла. Следовательно, формально она не пропала, а просто ее нет дома. Вы проверяли, ходила ли ваша жена сегодня на работу?

Я кивнул. - Да, я звонил в середине утра, и она была сегодня на работе после того, как отсутствовала вчера. Когда я спросил, как она себя чувствует, ее секретарша, казалось, удивилась моему вопросу и сказала, что с Элли, похоже, все в порядке.

— Я думаю, это все, что мы можем официально сказать по этому поводу. Мне жаль, что мы не смогли поговорить напрямую с вашей женой. В таких случаях патрульный обычно сообщает заблудшей супруге, кто именно подал заявление, и что он или она должны, по крайней мере, сообщить всем, что с ними все в порядке. Надеюсь, в ближайшем будущем она с кем-нибудь свяжется.

На этом вмешательство полиции в нашу жизнь закончилось, и я отправился домой, чтобы приготовить детям ужин.

У обоих детей были мобильные телефоны с ограниченным количеством номеров, на которые они могли звонить. У них были мои и Элли номера, а также номера их бабушки и дедушки. Я попросил их обоих попытаться дозвониться до своей матери. Они так и сделали и оставили голосовые сообщения. Мы, все трое, отправили ей текстовые сообщения с просьбой связаться с нами. Я также попросил ее родителей позвонить ей и написать сообщение. В выходные ответа не последовало.

Дети почти все время были дома, так как любили свою маму. Я был озадачен и обеспокоен. Элли, может, и изменщица, но она была и остается хорошей матерью. Я не мог понять, почему она не могла связаться со своими детьми.

Дети действительно отправились на выходные к Биллингсам, и Дэйв заверил меня, что они будут очень заняты домашними делами и развлечениями, чтобы у них не было времени думать о своей матери. Я был рад. Наши дети - замечательные дети, и им нравилось навещать своих бабушку и дедушку. Они еще не достигли того возраста, когда им было бы скучно у бабушки с дедушкой.

Мне, однако, было скучно. Я прибрался в доме и полностью убрал и проветрил спальню. Я переставил мебель, чтобы комната не казалась прежней. Я знаю, что на самом деле это была та самая комната, в которой я застал свою жену трахающейся, но я мог обмануть свой разум, заставив его думать, что все это было новым и необычным. В нашем доме полно вещей, которые напоминают мне об Элли. Черт возьми, на самом деле, даже гараж, обитель мужчин по всему миру, напоминал мне о ней, когда я смотрел на то место, где обычно стоит ее машина. Мне пришлось просто научиться игнорировать намеки и напоминания о нашей семейной жизни.

Я подстриг газон, а после этого выпил банку пива и выпила еще пару, чтобы увлажнить кожу. Затем я сделал то, чего запрещал себе делать. Я поехал и припарковался через дорогу от дома Маршаллов. Смотреть было не на что, но я просто сидел и смотрел на фасад дома. Никто не выходил, и посетителей не было, пока я просидел там больше часа. Поскольку район теперь был вполне обжитым, я не мог шпионить за задним двором, не предупредив всех соседей, а у Маршаллов, как и у многих других, задний двор был обнесен высоким забором для уединения.

Я съездил на рынок и купил немного еды, чтобы приготовить легкий ужин, а затем вернулся и снова припарковался на другой стороне улицы на час. По-прежнему никакой активности. Наконец я вышел и подошел к двери. Я мысленно ругал себя за то, что не сделал этого раньше. Я позвонил в дверь, и Линдси открыла мне. Я постарался отойти от двери на достаточное расстояние, чтобы убедить того, кто ответит, что я не собираюсь вламываться силой. Я подумал, что Ричард вызовет полицию, как только узнает, что я там.

— Добрый день, Линдси. Ты хорошо выглядишь. - На самом деле, она так не выглядела, потому что ее лицо стало пепельно-серым, когда она увидела, кто стоит на крыльце. Я продолжил. - Я хотел спросить, могу ли я поговорить с Элли? Дети расстроены, что она не связалась с ними и не попыталась прийти домой.

Она оглянулась через плечо, прежде чем ответить. - Извините, мистер Майерс, но в данный момент она немного занята и не может подойти к двери.

— С каких это пор я "мистер Майерс", Линдси? Мы знаем друг друга много лет.

К ней возвращался румянец. - Поскольку вы велели нам покинуть ваш дом, МИСТЕР МАЙЕРС, мы вас совсем не знаем. А теперь, если не хотите, чтобы вас арестовали за незаконное проникновение, пожалуйста, покиньте нашу собственность. - Она быстро закрыла дверь.

Я активировал видеоприложение на своем мобильном телефоне, когда шел по аллее, потому что ожидал, что произойдет что-то подобное. Как только я повернулся, подъехала первая патрульная машина и из нее вышли двое полицейских. Это было странно, поскольку в нашем маленьком городе обычно на каждую машину приходилось по одному полицейскому. У одного из офицеров на плечах были лейтенантские погоны. Это могло бы объяснить, почему их было двое. Затем подъехала еще пара патрульных машин.

— Сэр, не могли бы вы пройти со мной в машину? - Первый офицер немедленно потребовал моего согласия.

— Прошу прощения, офицеры, в чем, по-вашему, проблема?

— Нам позвонили и сообщили, что в этом доме произошла драка. Не могли бы вы положить руки на борт машины, чтобы мы могли проверить наличие оружия? - Я подчинился, и они обыскали меня и на время отобрали у меня телефон.

— Офицер, я могу заверить вас, что здесь не было никакой драки. Мы с женой живем раздельно, и она останется здесь, в доме судьи, на несколько дней. Я просто хотел поговорить с ней о наших детях, а не устраивать сцену.

— Мы проверим вашу историю. А пока я хотел бы попросить вас о сотрудничестве и прошу вас, пожалуйста, сесть на заднее сиденье машины.

Поскольку любое сопротивление было бы бесполезным и могло причинить мне вред, я подчинился.

Лейтенант подошел к двери и поговорил с судьей. Я понятия не имею, какую историю придумал судья, но лейтенант выглядел очень несчастным, когда вернулся в машину. Они опустили стекло, чтобы я мог говорить.

Они были очень вежливы. - Сэр, судья Маршалл утверждает, что вы бросились к двери и колотили в нее, пока он не открыл, а затем попытались протиснуться мимо него и войти в дом. Вы это сделали?

Я начал хихикать. - Нет, лейтенант, я ничего подобного не делал. Как я уже сказал вашему другому офицеру, мы с женой живем раздельно, и она останется здесь на несколько дней. Я просто хотел поговорить с ней о наших детях. Она не отвечает на звонки и на сообщения, поэтому я хотел поговорить с ней с глазу на глаз. Просто поговорить о том, что она не выходит на связь с детьми. Они очень расстроены и сбиты с толку всем этим.

Он не выглядел убежденным. В конце концов, действующий судья рассказал ему совсем другую историю. - Послушайте, я знаю, вы мне не верите, но у вас есть мой телефон. Вы можете проверить сами. Судя по истории телефонных звонков и сообщений, я несколько раз пытался дозвониться до нее со вчерашнего дня. Вчера я даже звонил ей на работу, но меня не соединяли с ней. А сегодня днем я снял на видео, как подъезжаю к дому. Я не стучал в дверь, и судья Маршалл, конечно, не открыл. Это сделала его жена Линдси. Я не требовал и не спорил с ней. Она захлопнула дверь у меня перед носом после того, как приказала мне убираться с территории. Я как раз уходил, когда вы подъехали. Этот маленький факт вам следует признать.

Он был зол. Я не знаю, на кого конкретно, но он был зол. Он открыл мой телефон и прочитал мою историю звонков. Поскольку я был прав, он покраснел еще больше, протопал обратно к дому и позвонил в дверь. Состоялся короткий напряженный разговор, и в конце концов лейтенант пожал плечами и вернулся к машине.

— Мистер Майерс, с сожалением вынужден сообщить, что судья выдвигает против вас обвинения в незаконном проникновении на территорию и террористических угрозах. У меня нет выбора, но я вынужден сослаться на вас. Поскольку имеются неопровержимые доказательства того, что вы не угрожали, я просто выпишу вам штраф и отправлю восвояси. Пожалуйста, свяжитесь со своим адвокатом, поскольку все это будет отправлено окружному прокурору в понедельник утром. Обычно вас отправляют в тюрьму, где вас обрабатывают, а затем должны внести залог, прежде чем вы сможете вернуться домой, но я не думаю, что в данный момент в этом есть необходимость. Однако, пожалуйста, больше ни в коем случае не обращайтесь к судье или его семье.

Я кивнул. Они быстро выписали мне штраф и выпустили из машины. Прежде чем перейти улицу, я попросил об одолжении. - Не могли бы вы сообщить детективу Уилсону об этом инциденте? Вчера я подал заявление о пропаже моей жены, Элли Майерс, и он руководит расследованием. Кстати, ваш патрульный вчера тоже не разговаривал с моей женой. Просто кто-то из домашних заверил его, что с ней все в порядке.

Лейтенант кивнул и оглянулся на дом с задумчивым выражением на лице. Что-то здесь ему не нравилось.

Я знал, что кто-то наблюдает за мной из окна, поэтому помахал в воздухе штрафом, вернулся к своей машине и посидел в ней некоторое время, прежде чем отправиться домой. Одна патрульная машина оставалась там, пока я не уехал.

У меня голова шла кругом. В чем дело? Почему мне не разрешили поговорить с женой? Почему она игнорировала наших детей? И почему судья подал на меня ложные заявления? До этой недели у нас никогда не было никаких разногласий. И то, что я случайно услышал, как Линдси заявила, что они готовят Элли к траху с Ричардом, вовсе не означает, что это правда. Все мы в порыве страсти говорили то, чего не имели в виду. Нужно было получить какие-то ответы, и как можно скорее.

Вернувшись домой, я позвонил Биллу Блевинсу и оставил сообщение на автоответчике о случившемся. Он перезвонил мне через несколько минут, и я выслушал все до конца о том, как я был неправ, пытаясь напрямую связаться с Элли. Затем он усмехнулся при мысли о том, что в понедельник ему придется разбираться с ложным иском доброго судьи. Затем мы совместно решили, что, если Элли не свяжется со мной до конца следующей недели, мы подадим на развод. Каким-то образом нам пришлось заставить ее пойти на встречу и даже дать показания, где Билл мог бы напрямую спросить ее, что, черт возьми, происходит у нее в голове. (Кстати, это не совсем по-юридически, но то, как Билл это сказал, прозвучало не очень убедительно.)

После того телефонного звонка мне стало не по себе, и я решил прогуляться по окрестностям. Я специально не стремился к разговорам, но был ранний вечер и все еще тепло, так что многие люди тоже вышли на вечернюю прогулку.

Каждый, кто останавливался поболтать, спрашивал об Элли. Я был честен и рассказывал каждому, что застал Элли с двумя любовницами, и она ушла с ними и теперь живет у Маршаллов, пока мы решаем наше будущее. Я специально не упоминал, кто были ее любовницы в то время. Можно было бы сделать вывод, если бы получатель этого захотел. Когда его спросили, собираемся ли мы с Элли помириться, я просто пожал плечами и сказал, что нам придется много работать и поддерживать открытое общение.

К тому времени, как я вернулся домой, я поговорил с четырьмя или пятью нашими соседями и знал, что сплетни разлетятся по округе. Возможно, это вызвало бы отклик у Элли.

К сожалению, ответа не последовало. Я не знаю, слышал ли кто-нибудь в резиденции Маршаллов эти сплетни или все они просто проигнорировали их и занялись своими делами, но с Элли никто не связывался.

В понедельник я рассказал своему боссу о штрафе и о том, что ко мне, возможно, приедет полиция. Я также сообщил ему о своих семейных неурядицах. Он посочувствовал. Его застукали с членом не у жены, и он пережил долгий и неприятный развод. Он гораздо серьезнее относился к верности и следил за тем, чтобы все правила, касающиеся отношений в коллективе, строго соблюдались.

Он даже сказал новым сотрудникам, что никогда не хотел, чтобы кто-то страдал так, как он и его бывшая жена страдали из-за его измены. К тому времени, как он закончил объяснять ущерб, нанесенный семьям и даже женщине, с которой он изменял, почти каждый новый сотрудник был вынужден взять отгул на остаток дня, чтобы пойти домой и поклясться в вечной любви и верности своей супруге.

Он дал мне карт-бланш на отгулы (в разумных пределах, конечно), чтобы я мог заняться своими делами. Он, конечно, надеялся, что я не окажусь в тюрьме из-за этого. Я знал, что мне придется работать сверхурочно, чтобы наверстать упущенное. В конце концов, деловому миру наплевать на ваши личные проблемы.

Пока я не забыл, я уверен, что вы хотите узнать о Джейсоне и Бекке. В воскресенье вечером дети вернулись домой и выскочили из машины, ожидая увидеть, как их встречает мама. Когда они поняли, что ее еще нет дома, бедняжки совсем обалдели. Бекка расплакалась и даже ударила меня, когда я попытался ее обнять. Я знал, что она просто расстроена из-за того, что не может увидеться со своей матерью. По моему лицу тоже текли слезы.

Внезапно Дэйв очень разозлился. - Дети, давайте посмотрим, сможет ли ваша мама поговорить с вами. Быстро садитесь в машину, и мы поедем к ней.

Я был ошеломлен, но не увидел ничего плохого в таком повороте событий. Судья не стал бы вызывать полицию на родителей Элли или ее детей, не так ли? Я назвал Дэйву адрес, и он чуть не оставил резину на моей подъездной дорожке, когда вырулил задним ходом на улицу и помчался в сторону Маршаллов. К счастью, в это вечернее время там не было пробок.

Один из моих соседей был снаружи и вопросительно посмотрел на меня. Я подошел и сказал ему, что родители Элли пытаются свести ее и детей вместе с моего благословения. Он кивнул и вошел внутрь. Я уверен, что вскоре канал сплетен снова заработал.

Их не было больше часа. Когда они вернулись, дети были подавлены и выглядели так, будто в любой момент могут разрыдаться. В основном они выглядели потрясенными и растерянными. Если не считать любви их отца и обеих пар бабушек и дедушек, весь их мир перевернулся с ног на голову. Марша плакала. Дэйв был вне себя от ярости.

Наконец-то я уложил детей спать. Это заняло много времени. Бекка была расстроена тем, что ударила меня, и боялась, что я брошу ее, как ее мать. Ей пришлось заснуть, прежде чем я смог выйти из ее комнаты. Джейсону было немного лучше, но он цеплялся за меня, и я обнял его на прощание.

В конце концов, я вернулся в гостиную, где меня ждали Биллинги. Дэйв потягивал пиво. Я знаю, ему бы очень хотелось завязать, но ему нужно было ехать домой, и он не хотел попасть в аварию. Марша допивала свой второй или третий бокал вина. Я не знал, сколько она могла выпить, пока я укладывал детей.

Я начал разговор. - Я так понимаю, визит прошел не очень хорошо. Вам удалось повидаться с Элли?

Дэйв ответил, и Марша расплакалась. - И да, и нет. Она подошла к двери, когда я попросила ее повидаться с детьми. Она стояла в дверях и велела мне уйти. Она все время плакала. Она не выходила на улицу и не пыталась прикоснуться к детям. Я поставила их перед собой, чтобы она могла на них смотреть. Она просто продолжала смотреть на меня снизу вверх и отказывалась что-либо с ними делать или даже разговаривать.

Он остановился и сделал большой глоток из своей бутылки. - Я ее не узнаю. Она похожа на мою дочь, но ведет себя совсем не как моя дочь. Я начал говорить ей, чтобы она вытащила голову из задницы, когда начали появляться копы. Нам приказали уйти, иначе нас арестуют за незаконное проникновение на территорию. Подошел лейтенант и извинился за то, что был вынужден приказать нам уйти. Большую часть времени мы провели там, разговаривая с полицейскими. Это было странно.

Я кивнул. - Похоже, это тот же самый полицейский, который приходил прошлый раз, когда меня арестовали за незаконное проникновение на территорию и террористические угрозы. Мне жаль. Наверное, мне следовало помешать тебе заговорить с ней. Детям это точно не помогло.

Дэйв покачал головой. - Нет, это необходимо было сделать. Теперь мы с Маршей, если потребуется, дадим показания о том, как Элли относилась к своим собственным детям. Я не понимаю ее игры и не знаю этих людей, но мне кажется, что у них есть какой-то план в действии. Она определенно не выглядела накачанной наркотиками или с промытыми мозгами.

Мы поговорили еще несколько минут. Я рассказал им о своих планах на предстоящую неделю. Они были очень расстроены, но согласились, что нужно что-то предпринять. Дэйв пожал мне руку, а Марша обняла меня, когда они уходили.

Вернемся к моему понедельнику. Билл Блевинс позвонил мне около 11 утра. Он поговорил с одним из помощников окружного прокурора. Кажется, их называют помощниками окружного прокурора. Я отправил ему видео и несколько снимков экрана с сообщениями, которые я отправил Элли, но ответов не последовало. Он также указал имя детектива Уилсона для окружного прокурора. В тот момент окружной прокурор не собирался возбуждать против меня уголовное дело. Казалось, его больше беспокоили очевидные ложные сообщения и катастрофа для связей с общественностью, которая могла возникнуть, если бы я стал публичным лицом.

В полдень я вышел перекусить и зашел в магазин почтовой связи. Вы знаете, о каком месте я говорю. Вы можете оставить почту и посылки, и они работают с почтовой службой, UPS и FedEx, чтобы доставить товар. Этот магазин также предоставляет курьерские услуги. Я отправил открытку Элли на ее рабочее место. Мне позвонили в три часа и сказали, что открытка доставлена.

В четыре я позвонил Элли на работу. Как и ожидалось, она отказалась со мной говорить, поэтому я поговорил с ее секретаршей Эми Спеллинг. Она сказала мне, что Элли ведет себя нормально, как будто дома нет никаких проблем. Она была очень удивлена, когда я сказала ей, что Элли живет отдельно от нас и что она не общалась с детьми. Она откровенно не поверила мне и сказала об этом. Я указал на открытку, которую отправил. Это была пустая карточка, поэтому я просто от руки написал внутри записку с просьбой позвонить детям.

Эми рассказала мне, что Элли посмотрела на открытку, а затем выбросила ее в мусорную корзину, не сказав ни слова, и закрыла за собой дверь. Когда я попросил ее проверить, как там Элли, она вернулась и сказала, что, похоже, Элли плакала. Она была озадачена, когда я сказал: - Хорошо. Тогда я положил трубку.

Это стало моим повседневным занятием. Я покупал открытку. Я просто вложил в нее записку с просьбой передать детям, что она заботится о них. Сфотографировав открытку, я отправлял ее ей на работу. Я подумал, что, если отправлю открытку домой, мне откажут.

Подождав, пока ее доставят, я звонил Эми и спрашивал, получила ли Элли открытку. Она заверила меня, что во вторник и среду Элли просматривала открытки, прежде чем выбросить их. Остальные открытки были выброшены в мусорную корзину, не вскрываясь. Во вторник и среду она закрывала за собой дверь и, вероятно, некоторое время плакала. В четверг и пятницу она казалась сердитой и не закрывала дверь. Я снова потерпел неудачу.

Дети изо всех сил старались быть хорошими детьми. Каждое утро они вставали и завтракали, а потом я отводил их в школу. Домой они шли пешком и обычно возвращались к четырем.

Им не разрешалось ходить в гости, когда нас не было дома, но они могли посещать другие дома, получив разрешение. Всю эту неделю они проводили все свободное от занятий время у друзей. По вечерам мы распределяли обязанности. Даже Бекка пыталась готовить. Это было простое блюдо из хот-догов и консервированных печеных бобов, но оно было вкусным и сытным. Они, правда, несколько раз поссорились, но это были очень сдержанные споры по сравнению с обычными. Я волновался. Для них это было ненормальным поведением.

Каждую ночь мне приходилось оставаться с Беккой, пока она не засыпала. Вместо того, чтобы чередовать, кого из детей я укладывал спать первым, я сначала укладывал Джейсона, а потом Бекку.

Пару раз ночью я просыпался, а рядом со мной в постели лежал ребенок. Либо Джейсон, либо Бекка просыпались, шли в ванную, а затем приходили и забирались ко мне. Думаю, это убеждало их, что я не бросаю их, как это сделала Элли. Я просыпался и немного обнимал каждого из них, прежде чем отправить обратно в постель. Мы делали это, когда они были совсем маленькими и впервые спали в настоящей постели. Какое-то время это было почти ежевечерним занятием. Казалось, что так будет и снова.

Мы пережили еще один уик-энд. Я начал думать о своих днях и ночах как до Элли, так и после нее. К тому времени прошло полторы недели с тех пор, как Элли ушла.

В понедельник я поговорил с Биллом. Мы согласовали общий план действий. Я рассказал ему о попытке Биллингса уговорить Элли поговорить с детьми и об открытках, которые я отправил. Он сожалел только о том, что у него не было видеозаписи ответа Элли своему отцу.

Документы были поданы в суд, и повестка Элли была доставлена на ее рабочее место во второй половине дня. Я позвонил Эми и спросил ее, как все прошло, поскольку Элли не пыталась связаться со мной после того, как получила уведомление. Эми сказала, что Элли, похоже, ожидала визита пристава, и что она ничего не сказала, а просто взяла отгул на остаток дня и покинула здание. Я поблагодарил ее за то, что она была хорошим другом для нас обеих, и сказал, что, вероятно, больше не буду звонить.

Билл попросил о предварительной встрече с судьей, вместо того чтобы ходить вокруг да около и просить о встрече с адвокатами. Он не ожидал, что Элли сразу же найдет адвоката, и считал, что встреча с судьей поможет ему как-то наладить общение.

И это подводит нас к фарсу с предварительным слушанием. По какой-то причине судья Маршалл почувствовал, что может быть беспристрастным судьей в том, что касается моего брака. Билл сказал мне, что это должно было быть слушание, на котором будет назначена временная опека над ребенком, назначена алименты и будет решено, кто где будет жить. Поскольку Элли ушла добровольно и не пыталась связаться ни со мной, ни с детьми, Билл подумал, что требовать поддержки от Элли было бы глупо.

Этому не суждено было сбыться. Судья Маршалл пресек попытку Билла вызвать Элли для дачи показаний и изложить ее точку зрения, заявив, что ее комментарии были включены в протокол, который должен был быть представлен перед слушанием. Он проигнорировал изложение Биллом фактов о том, как я обошелся с Элли, а также откровенную ложь Бладстоуна. Я занял позицию свидетеля, и Билл спросил о том, что произошло.

Мистер Бладстоун возражал против каждого комментария и даже против того, чтобы видеозапись этого дела была использована в качестве доказательства. Судья Маршалл, по-видимому, поразмыслил, прежде чем принять решение о неразглашении видеозаписи. Он также издал приказ о неразглашении, согласно которому видеозапись не должна была показываться никому. Билл возразил, но возражение было отклонено.

Я был приведен к присяге, и Билл попытался донести до общественности мою точку зрения по этому вопросу. Бладстоун возражал так сильно, что было непонятно, на какой вопрос я могу ответить. Каждый раз, когда я пытался заговорить, он возражал еще до того, как я успевал начать. В большинстве случаев судья отклонял возражения, поэтому мне не позволили полностью изложить свою версию событий. В конце концов мы закончили, и я вернулся на свое место.

В конечном итоге, несмотря на то, что Элли не имела опеки над детьми и не просила об этом, я был вынужден выплачивать ей более 500 долларов в месяц в качестве алиментов на ребенка и еще 1000 долларов в месяц на содержание, хотя наши зарплаты были сопоставимы. Я должен был содержать дом и детей, но меня заверили, что Министерство здравоохранения и социальных служб будет уведомлено и свяжется со мной, чтобы убедиться, что я хороший родитель. Что за чушь.

Элли за все это время ни разу не произнесла ни слова. После того, как судья Маршалл объявил слушание оконченным, я встал и спросил ее: - Когда ты собираешься поговорить со мной и когда ты собираешься поговорить со своими детьми? Они плачут каждую ночь, гадая, что они сделали не так, чтобы ты их так сильно ненавидела. - Конечно, я преувеличиваю, но, как я уже говорил, в порыве страсти мы говорим то, чего не думаем.

Она так и не ответила. Ее адвокат пристально посмотрел на меня. Меньшего я и не ожидал. Билл сказал мне, что Натан Бладстоун был хорошим адвокатом по бракоразводным процессам и партнером в бывшей юридической фирме судьи Маршалла. Меня бы не удивило, если бы оказалось, что судья Маршалл все еще имеет финансовую долю в своей старой фирме. Другие партнеры были бы обязаны помогать ему по мере возможности.

Билл еще не закончил. Он немедленно потребовал закрытой встречи с судьей. После этого он отчитался передо мной. - Я хотел, чтобы судья знал, что я подал на него многочисленные жалобы по поводу всего этого дела. Он только пожал плечами. Я понятия не имею, почему ему, кажется, все равно, что здесь произойдет. Он только сказал, что развод будет окончательным, и я ничего не смогу сделать, чтобы остановить его до того, как будет назначено слушание по поводу его решения.

Я спросил, должны ли мы прекратить развод. Билл пожал плечами. - Мы можем отозвать наше ходатайство, но тогда она могла бы подать свое собственное. Возможно, был бы другой судья, но я почему-то считаю, что судья Маршалл манипулирует графиком таким образом, чтобы именно он был юристом, решающим исход дела. Сегодня вечером я буду работать сверхурочно, чтобы подать свои жалобы в коллегию адвокатов и судебный надзорный совет и попросить об ускоренном слушании и судебном запрете, не позволяющем Маршаллу принимать какие-либо решения по твоему разводу.

Каждый из нас вернулся на свое рабочее место. Прошло уже несколько недель с тех пор, как Элли перестала поддерживать верность. Джейсон и Бекка начали выражать свое недовольство. Я отправил их к психотерапевту в надежде, что они получат какую-то помощь, но отнесся к этому скептически. Они нуждались в своей матери.

Теперь меня будут навещать хорошие люди из Службы здравоохранения и социального обеспечения. Я мог только надеяться, что Элли поговорит с ними начистоту. Я знал, что так и будет, и ожидал, что дети будут честными. На самом деле они не умели лгать.

Поскольку теперь я должен был выплачивать алименты Элли, мне нужно было куда-то их переводить. Я связался с Натаном Бладстоуном, чтобы организовать этот процесс. Я был удивлен, обнаружив, что он тоже не хочет со мной разговаривать. Я повесил трубку и позвонил Биллу. Он тоже был удивлен. Все это не имело никакого смысла. Мне мешали на каждом шагу, даже когда я пытался выполнить свои обязательства, предписанные судом.

Насколько я знал, у Элли даже не было текущего или сберегательного счета. Ее зарплата по-прежнему поступала на наш общий счет. Я открыл новый отдельный счет, на который переводился мой зарплатный чек, и с этого нового текущего счета я оплачивал все счета, включая счета по кредитной карте. Я не пользовался общим счетом, так как перевел половину суммы на новый текущий счет.

Я решил, что, если счет не будет оплачен, я переведу деньги на общий счет, но не буду им пользоваться. Я связался с банком и попросил снять мое имя со счета, чтобы никто не подумал, что я плачу сам.

Я терял вес из-за стресса. Эми Спеллинг позвонила мне в день слушания и сказала, что Элли вернулась со слушания, а потом долго плакала в своем кабинете, прежде чем, наконец, закончить и уйти. На слушаниях я заметил, что Элли, казалось, похудела, хотя никогда не была полной. Она была миниатюрной. Казалось, что ни у кого из присутствующих дела не шли хорошо, за исключением судьи.

Говорят, что колеса правосудия вращаются медленно. Я полагаю, что в большинстве случаев они действительно вращаются очень медленно. Если вы обвиняемый и пытаетесь выстроить надежную защиту, это может быть полезно. Если вы хотите вернуть свою жизнь или просто получить ответы на некоторые вопросы и снизить уровень стресса, то медленные колеса - это проклятие. Жизнь не похожа на то, что показывают по телевизору, где совершается преступление и сразу же начинается судебный процесс.

Я был удивлен, когда неделю спустя мне позвонил Билл. Его заявления, должно быть, задели за живое. Через пару дней мы должны были обратиться в комиссию по судебному надзору, а еще через неделю - в ассоциацию адвокатов.

На заседании наблюдательного совета единственным вопросом, который задала коллегия судей, было то, как судья Маршалл вел себя в зале суда. Если я думал, что это может вынудить Элли заговорить со мной или детьми, я ошибался. Неудивительно, что его интересы представлял другой юрист из бывшей фирмы судьи Маршалла. Бладстоун был свидетелем, и его долго допрашивали о том, как он относится к тому факту, что у Маршалла, очевидно, был конфликт интересов. Судьям было продемонстрировано видео, а также видеозапись моего визита в дом Маршалла. Также было рассмотрено обвинение в незаконном проникновении на территорию и террористических угрозах. Лейтенант полиции также был вызван для дачи показаний. Когда слушание закончилось, на лице Билла было довольное выражение. Он решил, что, как минимум, против Маршалла должны быть приняты какие-то санкции, поскольку все это было своего рода отклонением от его обычной практики.

Развод был отложен до окончания слушаний в коллегии адвокатов. Здесь мы, наконец, узнали некоторые причины этого дела.

Либо у Ричарда Маршалла были враги в коллегии адвокатов, либо у Билла Блевинса были там друзья, либо у того, либо у другого, либо у обоих, но было очевидно, что они жаждали крови. Слушание в ассоциации было жарким. Обычные правила дачи показаний, по-видимому, не применяются в этом зале. Билл сказал мне, что обычно перед слушанием проводится независимое расследование, но на этот раз оно было ускорено.

И снова судью Маршалла представлял один из его бывших партнеров. Ассоциация даже задала вопросы о каком-либо финансовом участии Ричарда в его старой фирме. Адвокат Ричарда попытался отклонить запрос о предоставлении финансовой информации, но получил отказ. Ричарду пришлось признаться, что он все еще получал деньги от фирмы и что у него было право голоса при выборе новых партнеров.

Элли была вызвана для дачи показаний. Она призналась в сексуальных отношениях не только с Линдси и Ронни, но и с Ричардом. Когда на нее надавили, она призналась, что Ричард редко занимался с ней вагинальным сексом, но в большинстве случаев ограничивался оральным и анальным. Она также заявила, что была в рабстве у Ричарда и испытывала боль. Что, когда в дом пришли полицейские и когда я был там, она была заперта в их темнице.

Билл спросил ее о ее чувствах ко мне и детям. Элли призналась, что любит меня и очень скучает по детям, но Ричард пригрозил причинить мне вред или похитить детей, если она попытается уйти или хотя бы связаться с нами. Во время разговора она не выдержала. - Я люблю своих детей и скучаю по ним. Он спрятал от меня мой телефон. Я даже не знала, пытались ли они связаться со мной, и не смогла связаться с ними. Он даже сказал мне, что мой офис прослушивается, и он узнает, если я свяжусь с кем-нибудь из своей прошлой жизни. Самое трудное, что мне когда-либо приходилось делать, - это не обнять своих детей, когда мои родители привели их в дом Маршалла.

Когда на нее надавили, она сказала, что он сказал ей, что знал многих людей со времен своей работы государственным защитником, которые могли бы выполнить его пожелания и сделали бы это.

Конечно, адвокат Ричарда постоянно возражал, но правление велело ему заткнуться, поскольку это был не суд общей юрисдикции.

Линдси Маршалл и Ронни Уолтон также дали показания. Конечно, они рассказали совсем другую историю, чем Элли. Они утверждали, что Элли обратилась к ним с просьбой о лесбийском сексе и что они охотно завели с ней роман. Они отрицали, что у Элли и Ричарда были какие-либо отношения, кроме дружеских, и, конечно же, отрицали, что у них в доме была какая-либо темница.

Я снова начал испытывать разочарование. У Элли не было никаких подтверждающих показаний. Начинало казаться, что это тот самый случай, когда его слова против ее слов.

Внезапно мне в голову пришла мысль. Я покинул слушание на несколько минут и сделал один телефонный звонок. Если все получится, то, возможно, моя жизнь начнет возвращаться в нормальное русло.

Слушание затянулось. Различные члены комиссии по расследованию продолжали задавать вопросы. Наконец они удалились на обеденный перерыв.

Я сел рядом с Биллом и задал ему несколько вопросов о слушании. Каждый свидетель был приведен к присяге, и каждое его замечание записывалось как вслух, так и судебным репортером. Я не видел видеокамеры, но предположил, что она может быть. Билл согласился со мной. Мой вопрос был таков: - Допустимы ли их показания в суде?

Билл не знал наверняка, но предполагал, что да. Большинство свидетельских показаний были засекречены и никогда не публиковались, поскольку дисциплинарный совет состоял из юристов и профессионалов всех убеждений, которые, как правило, очень защищали своих собратьев. После обеда мы вернулись к слушанию.

Я должен сообщить вам, что слушание проходило в административном здании штата в столице, примерно в двух часах езды от нашего маленького городка.

Около 14:00 слушание было отложено, и правление сообщило, что очень скоро вынесет решение. Мы все встали и собрали свои бумаги. Элли воспользовалась случаем, подбежала ко мне и умоляла отвезти ее домой и держать подальше от Ричарда.

Судья Маршалл попытался уговорить ее пойти с ним, но в комнату вошел другой человек. Это был Хайрам Уилсон. Он, должно быть, прилетел на вертолете или самолете, чтобы добраться сюда так быстро. Он немедленно направился к судье Маршаллу. - Судья, вы арестованы за похищение человека, изнасилование, нападение и все остальное, что мы выясним в вашем доме. - Надевая наручники на судью, он зачитал ему его права.

Затем он вывел судью из зала и передал его в руки двух полицейских в форме. Затем он вернулся к Биллу, Элли и мне.

Я представил его Элли и Биллу. Он кивнул им, а затем повернулся ко мне. - Это был хороший совет с твоей стороны. После заявления Элли под присягой о том, что ее не пускали домой и угрожали причинить вред тебе и детям, мы получили ордер на обыск в доме Маршаллов. Мы нашли подземелье и множество видеозаписей, на которых видно, как Элли подвергалась принуждению и многократному изнасилованию. Мы даже нашли видео, на котором преступники обсуждали, чего они пытались добиться. Мы также нашли видео других людей, которых Маршаллы соблазнили, а затем держали у себя в доме в течение длительного времени. Потребуются месяцы, чтобы разобраться во всем этом и получить полную информацию. На данный момент существует теория, что Ричарду Маршаллу на самом деле нравятся молодые парни, но он боялся действовать в соответствии со своим пристрастием. Твоя жена Элли, с ее миниатюрным ростом и почти отсутствующей грудью, была подходящей заменой.

Мы остановились и посмотрели друг на друга. Это многое объясняло, но не все. - Мы будем брать интервью у Линдси и Ронни. Я верю, что они изменят свои показания, когда мы пригрозим им обвинением в лжесвидетельстве. Линдси нельзя заставить свидетельствовать против Ричарда, но Ронни может и, я полагаю, сделает это.

Он сделал паузу, чтобы дать нам возможность наверстать упущенное. - Я полагаю, что угроза в отношении Элли и тебя теперь будет меньше. Когда я буду беседовать с судьей, я дам ему понять, что, если с тобой или твоими семьями что-нибудь случится, он будет главным подозреваемым.

Он посмотрел на Элли. - Нам нужно, чтобы она прошла медицинский осмотр. Это можно сделать здесь, в одной из больниц, чтобы не потерять больше улик. Затем я рекомендую ей начать лечение как можно скорее. Это было долгим испытанием для всех, а особенно для нее.

На лице Элли отразилось облегчение. Она почти не разговаривала, пока мы шли к машине. Мы с Биллом приехали вместе. Мы поехали в ближайшую больницу скорой помощи и поместили Элли в больницу. Поскольку она работала на полную ставку, у нее была своя страховка. У меня была своя страховка, и после того, как Элли ушла, я перевел детей на свою страховку.

Мы не видели ее около двух часов. Меня спросили, не хочу ли я посидеть с ней до и после того, как был получен набор для обследования на предмет изнасилования, но я решил отказаться от возможности остаться наедине с женщиной, которая когда-то так много для меня значила. Я боялся, что выйду из себя, если она скажет мне, что ей жаль или что я должен простить ее, поскольку она была изнасилована и удерживалась против ее воли.

Пока я сидел и обдумывал недавние разоблачения, мне в голову пришла печальная мысль. Даже если Маршалл мог установить "жучок" в офисе Элли, у нее было множество возможностей обратиться за помощью и предупредить нас. Точно так же, как я отправлял ей открытки, она могла что-то передать. Нет, девушка, которую я называл своей подругой, позже - любовницей, а затем - женой и матерью моих детей, была соблазнена добровольно, и покинула нас тоже добровольно. Я не знаю, что ей было обещано в то время, и возможно, я никогда этого не узнаю. Единственное, в чем я был уверен, так это в том, что Элли с готовностью продала наш брак и своих детей ради сексуального удовольствия.

Возможно, сейчас она передумала, но она не сделала ни малейшей попытки предотвратить это чертово фиаско. Ее готовность подыгрывать во всем, что бы ни планировали Маршаллы, способствовала их падению, и теперь это грозило ударить по заднице и ей.

Наконец, она закончила, и ее вывели из отделения скорой помощи в комнату ожидания. Она остановилась у стойки и сообщила им информацию о страховке, прежде чем подойти ко мне и Биллу. Она опустила голову и подняла глаза, только когда подошла к нам. - Они закончили осмотр и анализы. Мне нужно какое-то время принимать антибиотики. Я думаю, Ричард меня чем-то заразил. Мне нужно будет проконсультироваться с нашим семейным врачом о последующем обследовании. - Я предположил, что она имела в виду тестирование на ВИЧ, поскольку могли пройти месяцы, прежде чем у нее обнаружится положительный результат на вирус. Я кивнул ей и повел к машине, стоявшей на улице.

Пока мы ждали, я сделал еще пару телефонных звонков. Я надеялся, что, учитывая время, проведенное в отделении неотложной помощи, а также время, потраченное на дорогу домой, мои просьбы были удовлетворены. По дороге мы почти не разговаривали. У меня были только вопросы к Элли, но, поскольку я был за рулем, я не хотел слышать ответы прямо сейчас. Это могло подождать еще немного.

Билл знал, чего я хотел от Элли, поскольку мы спокойно обсуждали мои желания и нужды, пока ждали. У него были свои инструкции, и ему просто нужно было вернуться в город, чтобы привести их в действие.

Высадив Билла у его офиса, мы направились домой. Мои родители были там с детьми, и, когда мы заехали, нам как раз доставили пиццу на ужин. Родители Элли приехали сразу после нас.

Это было замечательное возвращение домой. Дети улыбались и плакали от того, что снова оказались в компании своей матери. Они обнимали ее и приставали к ней с вопросами о том, почему ее так долго не было, на которые она не отвечала прямо. Дэйв сначала смотрел на свою дочь так, словно она была каким-то насекомым, которое нужно раздавить твердым каблуком, но потом начал расслабляться.

Марша плакала по своей дочери и крепко прижимала ее к себе, когда ей удавалось пройти мимо Джейсона и Бекки. Она не задавала вопросов. Она была просто счастлива, что ее дочь снова дома, в безопасности.

Мои родители снисходительно наблюдали за происходящим со стороны, но бросали на меня задумчивые взгляды. Я только пожал плечами. Времени было предостаточно.

В целом, это был хороший вечер. Думаю, с точки зрения детей, это было здорово, но только с моей точки зрения. Я был искренне рад видеть улыбки на лицах моих детей. Я был рад за Биллингов. Я просто был недоволен собой.

Поздно вечером все родители ушли, и мы снова остались одни. Дети так устали, что едва могли держать глаза открытыми, но я знал, что они боятся заснуть, проснуться и обнаружить, что это был всего лишь сон. Я указал, что Элли должна уложить их в постель, и предложил сначала уложить Джейсона. Бекке, вероятно, нужно, чтобы Элли осталась, пока она не заснет. Я также предположил, что они оба встанут ночью и попытаются присоединиться к нам в постели.

После того, как они оба крепко заснули, Элли присоединилась ко мне в гостиной. Она переоделась в шорты и обтягивающую майку. Лифчика на ней не было, и я мог видеть сквозь ткань ее восхитительные соски. Если я не ошибаюсь, теперь на ее сосках были большие кольца. У меня мелькнула мысль о том, какие еще сюрпризы она собирается мне преподнести.

Элли подошла и попыталась сесть рядом со мной. Я не мог не задаться вопросом, как она могла поверить, что, раз она дома, все прощено и все возвращается на круги своя. Я покачал головой, и она остановилась и пересела на стул напротив меня.

— Я подумала, ты захочешь немного обняться, прежде чем мы ляжем спать. Прошло много времени с тех пор, как мы были вместе. Разве ты не скучал по мне?

— Конечно, я скучал по своей лучшей подруге, моей возлюбленной, моей жене и матери моих детей.

Она улыбнулась. - Тогда я должна сидеть рядом с тобой. Я начала принимать лекарства. Если у тебя еще есть пара презервативов, мы могли бы начать наверстывать упущенное за то время, что меня не было.

— Звучит заманчиво, но сначала нам нужно составить кое-какие планы.

— Какие планы, детка? Я просто хочу, чтобы ты обнял меня и занялся со мной любовью.

— Ну, во-первых, что делать с завтрашним днем. Сегодня учебный день, но я подумал, что мы могли бы оставить детей дома, раз уж было так поздно и так много всего произошло этим вечером. Ты согласна? Мы все могли бы поспать допоздна, а потом, может быть, сходить в кафе позавтракать.

Она кивнула.

— Теперь, я думаю, нам следует немедленно найти психотерапевта для тебя и, возможно, для меня. Дети уже посещают одного из них, так как они были очень расстроены тем, что ты оставила их и не предприняла никаких попыток связаться с ними.

Она попыталась выглядеть опечаленной. - Но, Кэл, дорогой, я же говорила тебе на слушании. Ричард не позволял мне общаться с ними.

— Да, это может быть правдой, но ты каждый день ходила на работу и ни разу не попыталась связаться с нами. Черт возьми, если сообщения можно тайно передавать из лагерей и тюрем, ты должна была передать нам какое-то сообщение. Я без проблем отправлял тебе открытки, и твои любовники никогда не оказывали сопротивления. Никто из нас не подвергался угрозам или не был ранен. Ты не глупа. Ты могла бы найти способ безопасно сообщить нам, что ты думала о нас, или попросить о помощи.

Теперь она покраснела от смущения, но не пыталась защищаться.

— Нам также нужно найти тебе нового адвоката. Мистер Бладстоун - подпевала Маршалла и сдаст тебя в любой момент. Я откладывал для тебя деньги с каждой зарплаты, как велел добрый судья, но твой мошенник не отвечал на телефонные звонки и не спрашивал, что делать с деньгами. Все это переведено на наш старый общий счет, который теперь открыт только на твое имя.

Она кивнула, и я продолжил. - Я думаю, тебе следует подумать о том, чтобы подать на Маршаллов в гражданский суд и предать все это огласке, насколько это возможно.

Она покачала головой. - Нет, я не хочу, чтобы над нами смеялись.

Мне пришлось рассмеяться. - Ты же не думаешь, что весь этот чертов район сейчас не смеется над нами? Я дал им понять, что, с моей точки зрения, черт возьми, происходило в ту минуту, когда ты не захотела видеть меня у Маршалла, и меня арестовали за террористические угрозы. Я уверен, что сеть сплетен постаралась заполнить все пробелы, которые я, возможно, оставил открытыми. Если ты скажешь правду, тебе будет легче вернуться в общество.

Она была удивлена моим откровением. - Ты ведь этого не делал, не так ли? Как ты мог так поступить со мной? С нами?

— Тебя застукали в постели с двумя женщинами, которые готовили тебя для другого мужчины. В тот вечер я велел тебе уйти, так как не был уверен, что смогу не причинить тебе физический вред. Ты пробралась обратно в дом, пока я спал на диване, и забрала кое-что из своих вещей. Ты не пыталась связаться с нами. Ты отключила свой телефон и не обращала внимания на собственных детей. Твои родители даже пытались заставить тебя оторвать голову от задницы, чтобы поговорить с детьми, но ты отказалась.

Я остановился, когда она тихо заплакала. Как я ни старался, я не смог вызвать в себе особого сочувствия к ней. Она фактически убила меня. Я продолжил. - Тем не менее, ты каждый день ходила на работу, как будто ничего не происходило. Я бы позвонил и проверил, как ты. Эми немного поговорила со мной и сказала, что я, должно быть, солгал о нашем расставании и твоем предательстве нашей совместной жизни. Как я понимаю, ничего не изменится. Ты бы довела дело до развода, изнасиловала меня и заставила бы платить тебе алименты, пока я все еще был отцом-одиночкой. Твои дети были так расстроены, что начали капризничать и шли по мрачному пути, пока я не привел их к хорошему психотерапевту. Даже тогда было 50 на 50, смогут ли они забыть о твоем предательстве и продолжать жить своей жизнью, или это нанесет им непоправимый ущерб. Я только надеюсь, что твое возвращение домой поможет им, а не навредит.

— Когда-то мы могли говорить обо всем на свете. Когда мы были просто друзьями, мы могли обсуждать и планировать. Если у тебя возникали проблемы с парнем, я был рядом, чтобы стать тем другом, в котором ты нуждалась. Где-то в прошлом году или около того ты стала скрытной. Ты не говорила мне, что у тебя были чувства к Линдси и Ронни. Ты скрывала свои отношения, пока я не вернулся домой пораньше и не застукал тебя. Может быть, ты планировала, что тебя поймают. Это был твой план с самого начала? Я бы поймал тебя. Женщины должны были поклясться, что я сделал что-то гадкое с тобой и с ними, и меня арестуют? Я что, провалил план?

Она выглядела потрясенной. Должно быть, я был близок к истине. Я ухватился за эту мысль.

— Так оно и было, не так ли? Предполагалось, что я сойду с ума и нападу на вас всех. Вы бы приказали увести меня в наручниках. Меня бы не было дома, и для всех, кому не все равно, я был бы засранцем. Я бы остался ни с чем, пока ты делала бы все, что хотела.

Она медленно кивнула.

— Будь ты проклята. Я серьезно. Черт бы побрал тебя и твоих гребаных любовников-мудаков. Я надеюсь, вы все сгниете в аду!

Я встал. Мне пришлось выйти из комнаты, иначе я осуществил бы ее гребаный план. Я пошел на кухню, полностью готовый напиться в стельку, но потом понял, что выбросил весь алкоголь несколько месяцев назад, так как понимал, что это не будет тем примером, которым я должен был быть для Джейсона и Бекки.

Я оглянулся, и в комнату медленно, бочком, вошла Элли. - Это была глупая идея, порожденная похотью и желанием воплотить в жизнь давнюю фантазию. Я мечтала, чтобы меня трахнула женщина, и вот передо мной предстали две женщины, которые хотели меня такой, какая я есть. Они не судили меня по размеру груди, в отличие от тебя. Они принимали мои недостатки и даже хвалили мои достоинства, как и ты. Но это было по-другому - так ново и волнующе. - Она остановилась и попыталась оценить мою реакцию. Она продолжила. - Мысль о том, что кто-то столь возвышенный, как Ричард, тоже хочет моего тела, тоже была волнующей. Представь себе, простушка Элли Майерс, объект любви судьи. Каждый раз, когда он смотрел на меня, у меня мурашки пробегали по коже.

Я знал, что хороший судья был частью этого с самого начала. Для него было слишком просто не знать, чем занимается его жена-шлюха.

— После того, как я ушла отсюда в ту роковую среду, я была убита горем, наблюдая, как ты пьешь и разбиваешь стакан сразу после каждого глотка. Я знала, что нанесла нам серьезный ущерб, но в то же время я с нетерпением ждала нашего первого раза с Ричардом. Но это было совсем не то, о чем я мечтала. Он был груб и изнасиловал меня в жопу. Он придумал мне мужское имя и называл меня так все время. Я была связана в их темнице и просто использовалась в любое время ночи. Днем меня отправляли на работу. Ричард рассказал мне, как он собирался уничтожить тебя и заставить уехать, чтобы никто не говорил о том, как мы с тобой обращались. Последней каплей стала его попытка найти врача, который сделал бы мне настоящий пенис, чтобы я могла время от времени трахать Ричарда. Он действительно хотел трахнуть молодого парня, и я, наверное, была самым близким к этому человеком, которого он когда-либо находил.

— Значит, на самом деле ты бросила его только потому, что он пытался заставить тебя сменить пол?

— Нет, нет, нет. Я хотела вернуться домой. Я была в отчаянии. Ты должен мне поверить.

Я посмеялся над ее наивностью. - Извини, но эта собака не бегает. - Она странно посмотрела на меня.

— Я хочу сказать, что я тебе не верю. Ты это спланировала. Ты этого хотела. Ты была готова к тому, что меня ложно обвинят. Ты принимала в этом участие. Единственное, чего ты не ожидала, так это того, что Ричард был извращенцем в худшем смысле этого слова. После того, как я оказался бы в тюрьме, детей привезли бы в этот дом и подвергли бог знает каким извращениям. Может, ты была приманкой, чтобы заполучить Джейсона и превратить его в парня, которого он хотел трахнуть? Ты когда-нибудь думала об этом?

Теперь она ошеломленно молчала. Да, она не продумала это до конца. Я тоже не продумал, но в этом был смысл. Готов поспорить, что после окончательного решения суда я оказался бы на улице, а этот говнюк получил бы доступ к моим детям. Сука. Ублюдок. Да сгниют они все в аду!

Для одной ночи с меня было достаточно. Был почти час ночи, и я был совершенно измотан. Я планировал разделить спальню со своей бывшей женой, но не сегодня и не сейчас. Я бы, наверное, задушил ее во сне. Билл оправдал бы меня, сославшись на невменяемость. Я был в этом уверен.

— С меня хватит. Пошли спать. Я снова буду спать на диване, но предупреждаю тебя - попытайся выйти из спальни до наступления утра, и я, возможно, буду готов отправиться в тюрьму, но наши дети будут жить со своими бабушкой и дедушкой, если ты не подчинишься мне сегодня вечером.

Она поднялась по лестнице в спальню с поникшими плечами. Ее возвращение домой прошло не так, как она планировала. Я полагаю, она рассчитывала на нашу предыдущую сексуальную жизнь и на то, как сильно я всегда любил ее физически, что она просто знала, что я из кожи вон выпрыгну, чтобы затащить ее в постель. В конце концов, у нее было много секса, пока мы были врозь, а у меня - ни одного.

Она добралась до спальни и остановилась в изумлении, а затем крикнула вниз. - Где наша кровать? Что ты наделал?

Я поднялся по лестнице и заглянул внутрь. - Я подумал, будет ли у них время внести изменения, которые я хотел. Рад это видеть. - Как и в старых фильмах и телешоу, в нашей спальне теперь стояли две односпальные кровати вместо кровати королевского размера, которую мы делили на протяжении стольких лет. Но вместо того, чтобы ставить кровати вплотную друг к другу и разделять их только прикроватным столиком, я попросил мебельщиков переставить их в комнате так, чтобы они были как можно дальше друг от друга. Я надеялся, что Элли поставит кровать поближе к двери, чтобы детям было легче ее найти.

Она посмотрела на меня. Я пожал плечами. - В этом доме всего три спальни. Джейсону и Бекке нужны свои комнаты. Я мог бы достроить спальню в подвале, но я был в нерешительности, и для меня сюрприз, что ты сегодня вернулась домой, так что мне пришлось внести кое-какие изменения на ходу. Я готов остаться здесь, в этом доме, с тобой, чтобы мои дети могли наслаждаться тем, что здесь живут оба родителя, но я не намерен делить постель с распутной сучкой, которая выбросила свою семью и брак на свалку из-за какой-то фантазии. Итак, на обозримое будущее - две кровати.

На ее лице застыло совершенно потрясенное выражение.

— Я поручил Биллу составить брачный контракт. Мы дадим друг другу разрешение на поиск сексуальных партнеров, и будут установлены правила, чтобы все оставалось в тайне. Мы будем посещать все детские мероприятия и семейные посиделки, как будто мы пара. Мы будем разделять финансовые потребности семьи и планировать образование детей, каникулы, мероприятия, спорт и все такое. Возможно, мы купим дом побольше и переедем, но мне нравится этот район, поэтому я хочу остаться здесь. - Я помолчал и пожал плечами. - Неважно. Это все из-за детей. Мне наплевать на тебя и на то, чего ты хочешь, за исключением того, что касается Джейсона и Бекки. Как только Бекка поступит в колледж, соглашение расторгнется, и мы сможем развестись, и я съеду. Я не обязательно хочу жить в этом доме, полном воспоминаний. Ты не поверишь, как трудно было не навредить психике наших детей, когда все, чего я хотел, - это взять и уничтожить каждую мелочь, которая напоминала мне о тебе в этом доме. Я был готов даже выпотрошить это место и перестроить его по новому плану этажа, если бы это было необходимо, чтобы полностью стереть его из моей памяти. Единственное, что удерживало меня от этого, - это то, что я знал, как это отразится на Джейсоне и Бекке.

Я использовал свой рост, чтобы нависать над ней и смотреть ей прямо в глаза, чтобы она никогда не усомнилась в моей искренности. Я думаю, она поняла это ясно. - А теперь, пока я окончательно не потерял самообладание, пожалуйста, войди в спальню и закрой за собой дверь.

Она отвернулась. - Сладких снов, сучка. - Это был мой последний саркастический комментарий. Я повернулся и пошел обратно вниз по лестнице. В понедельник я хотел посмотреть, во сколько обойдется переоборудование гостиной в мою маленькую спальню. Почему-то я не сомневался, что эта сучка попытается соблазнить меня, если я разделю с ней спальню. Я думал перенести двуспальную кровать в подвал и позволить ей покупать все, что она захочет. Черт возьми, если бы она была достаточно благоразумна, то могла бы купить двуспальную кровать и время от времени приглашать к себе любовников. На самом деле меня больше не волновало ничего, кроме того, как отреагируют дети.

Я не потрудился раздеться, даже до нижнего белья. Я говорил себе, что слишком устал, но на самом деле я боялся, что Элли придет и попробует что-то сделать в моем уязвимом состоянии, называемом сном, и что я могу просто отреагировать на стимуляцию, а я не хотел, чтобы она подумала, что я хочу ее в любом виде прямо сейчас. Ее предательство было слишком свежо в памяти. Может быть, когда-нибудь мы сможем восстановить нашу дружбу.

Я быстро заснул, пытаясь представить свою жизнь на ближайшие несколько лет. Восемь, если быть точным. Что будет после этого? Я понятия не имел.

Некоторое время спустя я проснулся. Элли сидела и медленно гладила меня по щеке. По ее лицу текли слезы, и она шептала, как сожалеет обо всем. Когда я впервые попытался разобраться в том, что, черт возьми, происходит, я понял, что сочувствую ей, но не после того, как полностью пришел в себя. Возможно, сейчас она сожалеет, но тупая сука была причиной всего этого. Она разрушила свою семью и покалечила своих детей. Потребовалось бы нечто большее, чем слезливое "мне жаль", чтобы все исправить.

Я сел и обхватил голову руками. Это удержало ее от дальнейших прикосновений ко мне, не придвинувшись ближе. Я прошептал. - Возвращайся в постель. Если ты продолжишь морочить мне голову, утром меня здесь не будет, и тебе придется объяснять, как ты лишила своих детей отца.

Она всхлипнула чуть громче и кивнула головой. Она медленно встала и пошла обратно наверх. Я посмотрел на часы на стене, да, такие большие у нее просто обязаны были быть. Было четыре часа. Я знал, что больше не смогу заснуть этой ночью. Я пересел в глубокое кресло и включил телевизор. Может быть, рекламный ролик привлечет мое внимание.

Я снова проснулся в восемь. Из-за того, что я сидел в кресле, у меня все затекло и болело. Для сна это было неплохо, но как место для полноценного отдыха - полный отстой. Я медленно потянулся и встал. У меня болело все тело. Это соответствовало моему настроению.

Но я сделал серьезное лицо, когда увидел своих детей. Они смеялись и визжали, прыгая и играя со своей матерью на кухне. Они были так счастливы, и я должен был помнить, что в данный момент и в ближайшем будущем их счастье важнее моего.

Джейсону было тринадцать, и он начал вести себя более по-взрослому. Ну, по крайней мере, иногда. Он был типичным подростком. Когда он заметил, что я стою рядом, он остановился. - Папа, мама велела нам постараться дать тебе поспать. Почему ты сидел в кресле с откидной спинкой и почему в вашей спальне две кровати?

Я должен был догадаться, что он сразу заметит перемену. Я просто пожал плечами и сказал ему: - Я объясню позже. А теперь, как насчет завтрака в кафе?

Они оба сразу же согласились, и я отправил их одеваться. Я позвонил в школы и предупредил, что детей сегодня не будет из-за семейных неурядиц. Элли с сожалением отметила, что не подумала о том, чтобы позвонить в школы. Я мог бы воспользоваться этой возможностью и высыпать ей на голову еще угля, но это бы не помогло. Я просто пожал плечами и пошел наверх, чтобы принять душ и переодеться. Мой костюм, в котором я спал, пришлось бы отдать в чистку. К счастью, у меня было еще несколько штук из моей обычной рабочей одежды.

Я запер дверь ванной и разделся. Я сторонник того, чтобы сначала бриться, а потом принимать душ, поэтому я так и поступил. Я также почистил зубы, так как они казались грязными. Когда я старался привести себя в порядок и подготовиться к встрече нового дня, я услышал тихий скрип дверной ручки. Я улыбнулся, подумав о том, как расстроится моя жена. Ей придется позволить кому-то, кроме меня, поиграть со своими великолепными сосками.

Я включил душ и встал под дождевую насадку, чтобы немного намокнуть, прежде чем намылиться. Это был один из немногих дней, когда я мог понежиться в душе. Обычно это было быстрое намокание, намыливание, ополаскивание и выход на улицу, чтобы начать день.

По-моему, вода уже почти остыла, когда я решил, что достаточно промок, вылез и начал вытираться. Я забыл взять с собой в ванную какую-нибудь одежду. Зачем мне это делать, если у нас была отличная спальня и встроенный шкаф, в котором можно было переодеться? Я отпер дверь и не удивился, обнаружив, что моя жена сидит на кровати и ждет, когда я выйду. Она была обнажена.

Я повесил полотенце сушиться на вешалку, прежде чем открыть дверь, поэтому был полностью открыт для нее. Я ни в коей мере не обрадовался, увидев, что она сидит там. Мгновение я колебался, прежде чем подойти к комоду за нижним бельем и носками, а затем к шкафу, чтобы одеться.

Конечно, я обратил внимание на ее большие соски, которые мне всегда нравилось стимулировать. Кольца-обручи на ее сосках, очевидно, были выбраны для того, чтобы располагаться по нижнему краю ее ореола и подчеркивать эту область. Поскольку она сидела на кровати, у меня не было времени проверить, нет ли на ее теле каких-либо других украшений. Проходя мимо, я также постарался не пялиться на ее наготу.

Я быстро надел боксеры, прежде чем она успела встать и попытаться перехватить меня. Обычно я надеваю рубашку перед джинсами, но не сегодня. Я схватил пару носков с вешалки и быстро надел их, а затем сел на специально поставленный стул и надел носки. Наконец, я надел красивую футболку с забавным логотипом и был почти готов к выходу.

Элли стояла в дверях, все еще обнаженная. - Ты не собираешься мне ничего сказать?

Я улыбнулся ей. - Конечно, Элли. Ты пойдешь с нами в кафе или просто будешь сидеть здесь весь день и пытаться простудиться, не надевая одежду?

Ей пришлось постараться. - Неужели моя нагота не наводит тебя на какие-нибудь мысли? Один только вид моего тела заставлял тебя рваться в бой.

Я созерцал, как она стоит там. - Да, и моя возлюбленная берегла себя только для меня. Этого больше не будет. Я думаю, кое-что меняется.

Она заметно покраснела от смущения.

— Послушай, ты можешь бездельничать сколько угодно, но если хочешь пойти с нами позавтракать, то у тебя есть пять минут.

Я подошел к ней вплотную, и она отступила, что позволило мне выйти из шкафа. Я улыбнулся при мысли о том, что я выхожу из шкафа. Эта глупая мысль всегда вызывала у меня улыбку. Элли повернулась и пошла одеваться. Я вышел из спальни и спустился в гостиную, где меня с нетерпением ждали дети. Они были готовы пойти и отпраздновать возвращение своей матери домой, но Джейсон все еще хотел получить ответы.

Я потратил эти пять минут на то, чтобы объяснить, что мы с Элли не помирились. - Джейсон, возможно, ты уже достаточно взрослый, чтобы понять. Бекка, я не думаю, что ты полностью готова, поэтому я всегда отвечу на любые твои вопросы. Когда твоя мать ушла от нас, она решила жить с другими людьми и заниматься с ними сексом. Я был с этим не согласен. Это повредило нашей способности быть мужем и женой, но не помешало нашей основной работе - быть вашими матерью и отцом. Я не буду спать в одной постели с вашей матерью, пока мы будем решать наши проблемы. Мы снова начинаем как новые друзья, но в то же время как те же самые люди, которых вы знали с самого рождения.

Джейсон кивнул. Я думаю, он вроде как понял. Бекка все еще была в замешательстве, поэтому я обнял ее. - Бекка, в основном это означает, что даже если мама и папа не спят в одной постели или даже в одной комнате, это не значит, что мы не любим тебя меньше. Мы оба будем здесь с этого момента, по крайней мере, до тех пор, пока мы тебе больше не понадобимся. Этот день наступит далеко в будущем. К тому времени ты станешь взрослой и будешь готова начать новую жизнь с кем-то другим, а мама и папа будут готовы стать бабушкой и дедушкой.

Она начала хихикать при мысли о том, что мы будем седовласыми бабушкой и дедушкой, и еще раз обняла меня.

Элли выбрала этот момент, чтобы спуститься по лестнице. Я не стал смотреть, как она спускается, но дети посмотрели. Они все еще были в восторге от того, что она снова дома, и постоянно наблюдали за ней. Я был обеспокоен тем, что они чувствовали, что она исчезнет, если они выпустят ее из поля зрения хотя бы на мгновение. Бекка даже прокомментировала тот факт, что ей пришлось постучать в дверь спальни рано утром, когда она отправилась нас искать. Она нашла меня достаточно легко, но почти обезумела, пытаясь найти Элли. Думаю, мне придется пересмотреть свое решение о том, чтобы приказывать Элли запирать дверь на ночь.

Мы все загрузились и отправились в кафе, где отлично поели. После этого я отвез детей домой. Они были уже достаточно взрослыми, чтобы некоторое время побыть наедине с собой. Затем мы с Элли отправились в офис Билла Блевинса, чтобы ознакомиться с предлагаемым послебрачным соглашением.

Билл раздал нам по экземпляру, а сам занялся другим. Все было довольно просто. Бракоразводный процесс был бы приостановлен, если бы мы с Элли смогли договориться о базовом контракте. Схема была довольно простой. Мы бы поселились в этом доме, чтобы у Джейсона и Бекки могли проживать оба родителя до тех пор, пока они не смогут принимать самостоятельные решения. В нашем штате это произошло бы в возрасте восемнадцати лет. Я внес поправку, включив в нее пункт о том, что Бекка должна была окончить среднюю школу. На всякий случай, если она по какой-то причине решит бросить школу, я не стал требовать диплом. Кроме того, Бекке в начале учебного года должно было исполниться восемнадцать, и я не думал, что ей нужно было разделять нас в этот последний, решающий год в средней школе.

Я хотел, чтобы Элли довела до конца свои обвинения против мистера Маршалла. Я не хотел, чтобы ему сошло с рук его распутство и изнасилование. Это было включено в список. Элли посмотрела на меня довольно резко. Я видел, как у нее в голове крутятся шестеренки, но потом она вернулась к тексту, а Билл продолжил.

— Следующий пункт касается внебрачных отношений. Кэл попросил объявить этот брак открытым. В этом пункте говорится только о том, что внебрачные отношения будут храниться в тайне. Это допускает открытые свидания, но при этом не будет никаких принижающих комментариев или открытых бесед, в которых кто-то, подслушав, может подумать, что другой супруг подвергается унижению в любой момент. Любой любовник, который придет к вам домой, придет только после того, как дети уснут, и уйдет до того, как они проснутся. Это понятно?

Элли не смогла удержаться и не высказать свое мнение вслух. - Я не потерплю, чтобы Кэл спал с кем-то еще, когда он может спать со мной. Это предложение для меня неприемлемо. Нет, нет, нет. Я не позволю Кэлу переспать с какой-то сучкой. - Она сидела и яростно трясла головой.

Билл не дал мне высказаться, подняв руку, чтобы я замолчал. - Я не понимаю вашего отношения. У вас был роман с двумя женщинами, и вы скрывали это от своего мужа. Затем вы ушли и отправились к ним домой, где также неоднократно отдавались другому мужчине. Вы игнорировали все попытки наладить общение со своим мужем, детьми и даже родителями. Вы ожидали, что Кэл будет сидеть дома, растить ваших детей, работать как проклятый, чтобы оплачивать все, включая алименты по решению суда, и, я полагаю, не встречаться и даже не искать какой-то отдушины для сексуальной разрядки. Я правильно понимаю?

Она кивнула, но по-прежнему выглядела довольно угрюмой и замкнутой. - Ваш муж дает вам разрешение продолжать отношения с кем вам заблагорассудится, но просто просит такого же разрешения у вас. Почему для вас нормально изменять ему, но он должен соблюдать целомудрие?

У нее не было ответа. Билл посмотрел на меня. - У вас есть кто-нибудь на примете для сексуальных отношений? - Я покачал головой.

Он посмотрел на Элли. - У вас есть какие-нибудь планы по воссоединению с Линдси, Ронни или Ричардом?

Она вздрогнула и слегка покраснела.

Я вскочил. - Ха, я так и думал. Ты уже планируешь продолжить с кем-то из этой группы. Почему я подозреваю, что именно с Линдси и Ронни ты собираешься тусоваться? Я должен просто сидеть дома и ждать, пока ты будешь заниматься всякими извращенными штучками с двумя лесбиянками, и надеяться на остатки, когда ты снова решишь украсить наш дом, верно? Я полагаю, ты никогда не считала изменой то, что это было с твоими подружками, верно?

Она не знала, что сказать. Выражение ее лица, по сути, говорило само за себя. Она почему-то решила, что для нее нормально изменять, а я не мог.

Билл снова поднял руку. - Я не знаю, считаете ли вы это каким-то принуждением, но если вы не подпишете это соглашение, когда оно будет окончательно оформлено, Кэл подаст на развод с вами. Мы с ним долго обсуждали это вчера, пока ждали в приемной скорой помощи. Я предлагаю вам нанять адвоката и попытаться защитить свои интересы.

Он перешел к следующим пунктам. Некоторые из них касались разделения расходов на наш образ жизни. Я согласился продолжать выплачивать ипотеку, в то время как Элли будет отвечать за коммунальные услуги и страховку. Мы сами оплатим наши автомобили и получим полное разрешение на их замену, если сочтем это необходимым. Я бы больше не брал ее с собой на поиски машины для работы или отдыха. Она была бы свободна делать то же самое.

Моя медицинская страховка оставалась бы на детей. У каждого из нас был бы полис страхования жизни, который, как ожидалось, должен был покрыть все долги, возникшие у владельца полиса и подлежащие выплате в связи с преждевременной кончиной.

Больше не будет никаких совместных счетов, включая кредитные карты, чековые, сберегательные, инвестиции, пенсионные накопления или любые другие будущие счета. У каждого из нас будут отдельные счета сотовых телефонов, а телефоны детей будут на моем. Я бы согласился никогда не блокировать ни один номер, связанный с Элли, ни с ней самой, ни с ее родителями. Элли могла заблокировать мой номер, если бы захотела. У меня была проблема с этим. Я привел пример. - Что, если мы не разговариваем, а с кем-то из детей что-то случилось? Как мне тогда связаться с тобой, если ты заблокируешь мой номер?

Элли подумала об этом и велела Биллу внести поправки в пункт, в котором говорилось, что Элли не может заблокировать мой номер ни по какой причине.

Там был пункт, в котором говорилось, что если мы разведемся по какой-либо причине до окончания Бекки средней школы, Элли освободит помещение и передаст основную опеку мне. Ей также придется выплачивать алименты на ребенка и некоторое содержание, но это будет зависеть от арбитра. Для нас нет судей.

Мы также будем регулярно проходить медицинские осмотры на предмет любых заболеваний и предоставлять копии отчетов по запросу. У меня не было никаких сомнений, но Элли снова была недовольна. На этот раз Билл позволил мне высказаться. - Хотя я и не верю, что у нас будут физические отношения, это не исключено. В таком случае, разве ты не хотела бы быть уверенной, что я не преподнесу сюрприз в спальню? То же самое касается и меня. Я не вижу здесь проблемы.

В конце концов она кивнула. Билл предложил, чтобы каждый новый сексуальный партнер, не состоящий в браке, проходил медицинское обследование в течение двух недель, а в случае длительных отношений - каждые шесть месяцев в течение этого срока. Мы согласились.

Остальная часть соглашения касалась детей и их мероприятий. Только работа могла помешать нам посетить любое мероприятие. Поскольку никому из нас не приходилось ездить по работе, никаких проблем возникнуть не должно. Я просто беспокоился, что у Элли может быть назначено свидание, и она бросит детей ради любовника. Она возражала, но я заметил, что за последние месяцы она пропустила много мероприятий, включая день рождения Джейсона. Я ни за что не поверю, что Ричард был таким придурком, что даже не позволил ей пройти несколько кварталов пешком или позвонить по телефону, чтобы поздравить ее единственного сына с днем рождения, и я так и сказал. Элли выглядела так, словно вот-вот разрыдается.

В конце встречи мы пришли к хорошему соглашению. Она даже согласилась на терапию, но не с психотерапевтом, а с психологом или психиатром. Ей нужно было полностью понять мотивы своей измены и убедиться, что для ее странного поведения в последние месяцы не было никакой физической причины.

Мы ушли и купили что-нибудь на вынос для себя и детей. Поев и ответив на вопросы о нашей встрече, я усадил ее за телефонную книгу и попросил начать поиск компетентных специалистов, которые могли бы представлять ее интересы и помогать ей. Ей нужно было и то, и другое. Я даже согласился позволить ей продолжать встречаться с Натаном Бладстоуном, если он действительно будет представлять ее интересы, а не ее любовника.

Поскольку дети были так непреклонны в отношении нашей встречи, я усадил их так, чтобы Элли могла слышать, и попытался объяснить, что я сделал. - Дети, брак в некотором смысле похож на деловое соглашение. Мы не только согласились завести детей, но и, когда поженились, договорились о некоторых вещах, например, о том, как мы оба будем работать и вносить свой вклад в дом. Как мы будем вести себя дома и на людях. Как мы будем относиться друг к другу и так далее. Когда ваша мать ушла от нас, наше соглашение было расторгнуто. Сейчас она дома, и нам нужно новое соглашение. Этот проект, над которым мы работаем, поможет нам полностью определиться с тем, как мы собираемся жить вместе и быть вашими родителями. В нем также будут предусмотрены наказания за нарушение правил, о которых мы договорились. Это сделано для того, чтобы вы, ребята, всегда были на первом месте в нашей жизни и чтобы вы никогда не прошли через то, с чем вам пришлось столкнуться в последние месяцы. Мама очень сожалеет, что ее не было здесь, с вами, и не хочет больше никогда так разлучаться с вами.

Элли отложила телефонную книгу, подошла, обняла своих детей и немного поплакала вместе с ними, прежде чем взять себя в руки. - Ваш папа прав. Я совершила огромную ошибку и обещаю никогда больше вас всех не покидать. Я не хочу упускать ни одной детали из вашей жизни. Вы идете на вечеринку по случаю дня рождения, и я хочу быть там. Вы идете играть в футбол, и я хочу быть в стороне и подбадривать вас. У вас день рождения, и я хочу быть там, чтобы отпраздновать его вместе с вами. Джейсон, нам с тобой нужно пойти и купить тебе подарок на день рождения, потому что меня не было рядом с тобой в твой день рождения. Приближается Рождество, и мы все будем здесь открывать подарки, навещать родственников и праздновать рождение Спасителя.

Остаток дня прошел без происшествий. Элли связалась с Натаном Бладстоуном, и он согласился проконсультировать ее по поводу заключения брачного соглашения, но отказался от каких-либо других предложений, сославшись на конфликт интересов в связи с продолжающимся делом против судьи Маршалла. Он сообщил ей, что после слушаний в его юридической фирме поднялся переполох, а клиенты покидают компанию. Конечно, я был опечален этой новостью - НО НЕТ!

Элли также записалась на прием к нашему семейному врачу и нашла психиатра, с которым можно было бы встретиться. Я также согласился на консультацию по семейным отношениям. У меня не было намерения украшать ее постель, но, возможно, мы могли бы вместе найти какие-то причины для ее гребаного поведения. Я уверен, что был невнимателен или что-то в этом роде, и это заставило ее искать удовлетворения у других.

Я также связался со старым другом из строительного бизнеса и попросил его приехать и сделать небольшую спальню в цокольном этаже. К счастью, это не заняло бы слишком много времени, места или денег, поэтому я попросил его получить разрешения и приступить к работе. Элли выглядела недовольной.

Она продолжала свои попытки заманить меня обратно в спальню и в постель. Я начал пользоваться главной ванной комнатой, а не хозяйской, чтобы принять душ и собраться на работу. В спальню я заходил только за своей одеждой. Я даже перенес свои бритвенные принадлежности в главную ванную, которую мне пришлось делить с детьми. Элли умоляла меня спать с ней в одной спальне. Она обещала оставить меня в покое, но я ей не верил. Я чувствовал, что она вполне способна использовать секс, чтобы получить все, что хочет. В первую очередь то, что я не буду спать ни с кем другим, пока она будет развлекаться.

В конце концов я сдался. Впервые за неделю или около того я решил поспать в кровати. Я достал свою единственную пижаму и надел ее в ванной, прежде чем отправиться в свою постель. Элли чуть не расхохоталась. Моей обычной одежды для сна не было вообще никогда. Я всегда спал в шортах, когда у нас были гости, и никогда в пижаме. Обычной одеждой Элли для сна были только трусики-бикини, и она продолжила этот постельный ритуал.

Как я и предполагал, я проснулся от ощущения, что кто-то шарит у меня в промежности. Я позволил ей попытаться возбудить меня, но она сочла это бесполезным и разочаровывающим занятием. Она поняла почему, когда запустила руку мне в пижаму. На мне была пластиковая клетка для члена. С маленькими шипами внутри, если бы у меня возникла хоть малейшая мысль о возбуждении, я бы почувствовал боль. На дне клетки был замок, и я, конечно, не собирался говорить ей, где найти ключ. Думаю, она была в бешенстве. - Ты, ублюдок. Почему ты отказываешь себе? Я хочу тебя, и ты мне нужен.

Я выстрелил в ответ. - Зачем ты так с собой поступаешь? Я же сказал тебе, что в ближайшем будущем у меня ни за что не будет с тобой сексуальных отношений. Ты отказала мне в сексе до того, как тебя застукали с ними. Почему вдруг стало так важно возобновить сексуальную жизнь со мной? Это заденет твою самооценку, если я не буду бросаться на тебя каждый раз, когда ты входишь в комнату? Я каким-то образом заставляю тебя чувствовать себя менее женственной? Черт, ну, теперь ты знаешь, что я чувствовал в последние месяцы. Я сидел и думал, после того как я в одиночку заботился о детях и доме, как я мог потерпеть неудачу в любовных делах? Почему мне не удалось заинтересовать тебя мной и нашей совместной жизнью настолько, что тебе захотелось трахнуть кого-нибудь другого? Где я ошибся? Знаешь, каким было мое окончательное решение? А ты? Ты хочешь знать?

Она медленно кивнула.

— Я решил, что все зависит от тебя. Я отдал тебе все. Я не хожу куда-то по ночам. Я не напиваюсь постоянно. Мой член не приближался к чужой киске с той ночи, когда мы впервые занялись любовью. Я не флиртую в офисе. Я не танцую с разными женщинами. Это все твоя вина, и ты даже не извинилась за тот ад, через который заставила нас пройти. Ты просто подошла к столу во время слушания, и все должно было быть как по маслу. Предполагалось, что все будет прощено и, что более важно, забыто до следующего раза, когда ты решишь уйти от меня. С таким же успехом ты могла бы признаться в офисе Билла, что все еще намеревалась изменять мне с Линдси и Ронни. Ну что ж, подпиши чертово соглашение и можешь лизать их киски сколько хочешь. Это есть в соглашении, черт возьми.

Она выглядела потрясенной и потеряла дар речи. Я не собирался ее отпускать.

— Ты даже не встречалась с врачом, чтобы узнать, прошла ли твоя инфекция, и у тебя даже не было первой встречи с психиатром. Ты все еще ждешь, что я помогу тебе, и все наладится. Урок номер один: секс не решает никаких проблем, он просто удовлетворяет похоть. И я не испытываю к тебе никакого влечения.

Я встал и спустился в комнату на цокольном этаже. На сегодня, пожалуй, хватит.

Я плохо спал. Я почти ожидал, что Элли попробует что-нибудь еще. В конце концов, я встал около четырех утра, поднялся наверх и собрал свою одежду для работы, а затем проверил ее телефон. Было много текстовых сообщений от Линдси и Ронни, в которых они подробно описывали, как вернуть мое расположение. Намек был в том, что я нужен им на стороне Ричарда, чтобы он мог избежать отстранения от судейской деятельности. Я понятия не имею, как они могли в это поверить, если только Элли не собиралась давать показания. Что угодно. Я не менял своего мнения по поводу всей этой чертовой затеи. Расплачивался Ричард. Если Элли или другие лжесвидетельствовали, то это была их потеря, когда их привлекли за это к ответственности.

Я принял душ пораньше, чтобы дети могли воспользоваться ванной. Я ушел пораньше, чтобы она тоже могла собрать детей в школу. Я уже давно справлялся с этим. Еще одна совместная работа, которую Элли свалила на меня. Теперь, когда я думал об этом, мой гнев только усиливался.

На работе я старался полностью погрузиться в себя, чтобы не думать о том, какой катастрофой продолжает оставаться моя семейная жизнь. Мысль о том, что возвращение Элли домой улучшит мою жизнь, привела лишь к тому, что дети снова были счастливы. Они стали лучше учиться в школе и не создавали столько проблем. Их психотерапевт на самом деле сказал, что им не нужно больше никакой терапии.

Около десяти я позвонил Биллу и рассказал ему о том, что я нашел в телефоне Элли. Он пообещал поговорить с Хайрамом Уилсоном. Суды не одобрили сговор, и это выглядело как заговор и, возможно, даже как вмешательство в показания свидетелей. Окружной прокурор может вызвать меня по телефону в суд. С моей стороны не было ничего плохого в том, чтобы взглянуть на это, поскольку это все еще входило в мои планы. Билл также сказал, что окончательная брачного соглашения почти готова. Они с Бладстоуном встречались пару раз и обсуждали некоторые нюансы. Билл был уверен, что я буду готов подписать это соглашение. Бладстоун настаивал на том, чтобы Элли подписала его первой, поскольку это было справедливо.

Поскольку была пятница, я написал Элли смс и спросил, планирует ли она быть дома в субботу вечером. Когда она ответила утвердительно, я сообщил ей, что меня не будет весь вечер. Таким образом, нам не понадобилась няня. Если бы у нее были планы на вечер, я бы оплатил услугу заранее. У меня не было реальной цели, может быть, сходить в кино и просто спокойно выпить пива с бургером в пабе.

Она ничего не говорила о том, что мне нужно присмотреть за детьми сегодня вечером, но я не удивился, когда, вернувшись домой, обнаружил, что она внезапно собралась уходить. Я просто кивнул и сказал ей, что брачный контракт готов к подписанию. Я поинтересовался, можем ли мы с ней встретиться в офисе Билла в понедельник. Я надеялся, что Бладстоун тоже сможет прийти. Она просто кивнула и продолжила собираться в путь у меня на глазах.

Мы разговаривали в спальне, так что дети не могли нас услышать, если бы мы не начали кричать. Я не собирался этого делать. Я пытался сохранить спокойствие. Я спросил ее, с кем она встречается. Она наклонилась, чтобы взять свои трусики, кстати, это были стринги, и убедилась, что я вижу ее надутые половые губки и когда-то тугое анальное отверстие. Да, я бы поспорил, что Ронни неоднократно использовала этот огромный фаллоимитатор на моей жене, если только хороший судья не был подвешен как лошадь.

Услышав мой вопрос, она внезапно встала. - Я встречаюсь с Линдси и Ронни, если хочешь знать. Это не является нарушением твоего проклятого соглашения.

Я кивнул головой. - Нет, это не так, но я хочу тебя предупредить. Поскольку у них другая версия произошедшего, чем у тебя, они могут попытаться заставить тебя изменить свою версию. Если затем ты дашь показания не так, как на слушании, прокуратура может обвинить тебя в лжесвидетельстве, а их - в фальсификации показаний свидетелей. Я полагаю, что и то, и другое является уголовным преступлением. Кроме того, если ты придешь в дом Маршалла, прокуратура может также истолковать это как фальсификацию показаний свидетелей. Похоже, ей по какой-то причине не нравится судья.

Я позволил этой маленькой жемчужине информации впитаться. - Может быть, тебе стоит переночевать в мотеле? Я сомневаюсь, что Ронни или Линдси захотят остаться со мной в доме, так что мотель может оказаться для тебя лучше.

Она выпалила в ответ. - Ты предполагаешь, что я буду заниматься с ними сексом? Ты больше не высокого мнения обо мне, не так ли?

Я покачал головой. - Взгляни на факты. Ты безнаказанно изменяла мне без моего ведома или разрешения. Ты даже позаботилась о том, чтобы трахнуть их или чтобы они трахнули тебя в нашей супружеской постели. Я принял это, и это допустимо в соответствии с соглашением, которое мы собираемся подписать. Я твердо намерен подписать его в понедельник. Черт возьми, если бы мне не было неудобно идти сегодня в офис Билла, оно бы уже было подписано мной и заверено нотариусом. Я знаю, что у тебя не было секса с тех пор, как ты вернулась домой, и ты, должно быть, очень возбуждена. Так что, иди повеселись.

Она снова попыталась привлечь меня к себе. - Смотри, я стою здесь обнаженная и готовая. Трахни меня прямо сейчас, и я никуда не пойду сегодня вечером. Девочки могут просто поиграть друг с другом. Пожалуйста, Кэл, прикоснись ко мне, погладь меня, трахни меня, займись моей задницей.

Я повернулся и вышел из спальни без комментариев.

Минуту спустя я услышал ругательства и несколько тяжелых ударов, как будто чем-то швыряли в стену спальни. Через несколько минут Элли выбежала из дома. Я подумал, надела ли она стринги, прежде чем надеть простую футболку и джинсы. Она определенно не выглядела так, как будто собиралась на свидание со своими любовницами. Я улыбнулся про себя. - Может, ей больше не нужно было завлекать своих любовниц. - Подумал я. - О, куда делась романтика?

Я провел вечер с детьми без происшествий. Поскольку я, казалось, не беспокоился о том, что Элли ушла, они, казалось, успокоились и не испытывали стресса из-за отсутствия мамы. Им пришлось лечь спать немного позже, так как была пятница. О чудо, Элли вернулась домой около десяти и присоединилась к нам в гостиной. Я вопросительно посмотрел на нее, но она только пожала плечами и погрузилась в настольную игру, в которую мы играли.

В субботу появился полицейский и выдал Элли ордер на проверку ее мобильного телефона. Она была недовольна. Я надеялся, что это означает, что она не удалила ни одно из своих сообщений, которые я видел. После его ухода она ненадолго ушла в спальню, прежде чем вернуться к нам. Так как стояла поздняя осень, на улице было немного прохладно, но мы все равно вышли на улицу и некоторое время сгребали листья. Нам было тепло, а дети затеяли драку с бросанием листьев, и вскоре все листья были снова собраны. Это была хорошая семейная прогулка.

Я знаю, Элли боялась отпускать меня куда-либо в тот вечер. Я не пытался с ней спорить или даже делать замечания. Я просто готовился к своему первому вечеру в качестве холостяка со времен учебы в колледже. Я не ждал этого с нетерпением. Нет, я не такой, каким я был тогда. В колледже я с каждой прогулкой предвкушал, что найду свою настоящую любовь. Сейчас я просто искал возможного общения.

Я сходил на новейший боевик "Блокбастер", а затем пообещал себе в следующий раз взять Джейсона с собой. Он любит такие фильмы. После этого я поужинал в одиночестве, а затем зашел в местный паб и сыграл пару партий в бильярд, попивая пиво.

Пока я был там, ко мне подошла девушка и спросила, не одиноко ли мне. Она посмотрела на мой безымянный палец и заметила кольцо, которое я все еще носил. Я решил, что она "хозяйка вечера", но указал, чтобы она села рядом со мной. Черт возьми, по крайней мере, я мог бы поговорить с женщиной.

Она была хорошенькой, но выглядела немного измученной. Думаю, этого следовало ожидать, учитывая ее род деятельности. Она называла себя "Кристал", но я бы поспорил, что это вымышленное имя. Мы немного поговорили в общих чертах, пока я потягивал пиво, а она трудилась над бокалом вина. Я вкратце объяснил ей, почему меня не было дома. Она покачала головой и сделала обычное замечание, что, очевидно, Элли была идиоткой и не заслуживала меня.

Конечно, как я мог не согласиться? Мне приглянулась симпатичная женщина ростом около 170 сантиметров, со светло-каштановыми волосами, зелеными глазами, красивым бюстом, округлыми бедрами и, насколько я мог судить, красивой попкой. Я не был наивным школьником. Я знал, что Кристал искала кого-то, кто платил бы ей за компанию, но я не покупал. Я еще не был так сильно заинтересован.

Мы проговорили около часа, прежде чем ей позвонили и она была вынуждена уйти. Ее разговор был как раз тем, что мне было нужно. На какое-то время мне показалось, что моя жизнь обрела равновесие. Это очень помогло моей самооценке - просто посидеть и поговорить с женщиной, от которой ничего не ждешь.

Я насвистывал, когда входил в дом. Было уже больше одиннадцати, и дети, должно быть, спали. Элли ждала и набросилась на меня. - Ты трахнул какую-то шлюшку? Теперь ты доволен? Ты собираешься рассказывать мне пьесу за пьесой, шаг за шагом, чтобы увидеть, как я разваливаюсь на части? Таково было твое намерение? - Она не выдержала и заплакала. Она выглядела убитой горем.

Я немного подождал, пока она возьмет себя в руки. Наконец она перестала всхлипывать и просто сидела с несчастным видом. Я сел напротив нее. - Почему это тебя так беспокоит? В конце концов, ты планировала посадить меня в тюрьму по сфабрикованным обвинениям и обобрать до нитки, пока будешь развлекаться со своими маленькими друзьями. Ты отказывала мне в сексе не только во время визита к Маршаллу, но и до этого. В чем дело?

Она выглядела такой растерянной. - Я действительно не знаю. Умом я понимаю, что изменила тебе и что мы договорились заниматься сексом вне брака, но я всегда чувствовала, что ты будешь рядом, когда я вернусь домой, и мы снова будем вместе. Мне трудно смириться с тем, что ты собираешься заняться сексом с кем-то другим. Я понимаю, что это двойные стандарты, но я так себя чувствую. С моей стороны так по-детски ожидать, что ты простишь меня, но я не знаю, смогу ли я простить тебя за то, что ты трахался с другой женщиной.

Она замолчала и задумалась над этим. - Я думаю, дело еще и в том, что я хочу заняться с тобой любовью, но ты всегда говоришь мне "нет". Я пытаюсь восстановить наши отношения и быть матерью, женой и любовницей, которых ты заслуживаешь, но ты отказываешься от роли жены и любовницы. Я знаю, что это моя вина, но я пытаюсь, а ты нет. Я разрушила нашу дружбу и наплевала на твою любовь, но я пытаюсь загладить свою вину, но ты на каждом шагу захлопываешь дверь у меня перед носом. Если ты пытаешься сделать так, чтобы мы не выжили как пара, то у тебя это прекрасно получается.

Все, что она говорила, было правдой. Она придерживалась двойных стандартов. Она планировала продолжать встречаться с людьми, которые стремились уничтожить нас. Она хотела свободы делать все, что ей заблагорассудится. Она также хотела, чтобы я просто ждал, как хороший маленький рогоносец, и принимал свою роль. Она также не хотела, чтобы у меня было столько секса, сколько она получала и собиралась получить. Она также пыталась, по-своему, хоть как-то загладить свою вину, но не понесла за это никакого наказания. Она все еще не понимала, что сделала с нами.

— Ответь мне на этот вопрос, пожалуйста. Ты занималась сексом со своими друзьями прошлым вечером?

— Нет, я этого не делала. Я разговорила их и записала их разговор. Это должно быть у копов, так как они забрали мой телефон сегодня. Они признались, что хотели не только разрушить наш брак и превратить меня в секс-рабыню, но и превратить Джейсона в идеальную секс-игрушку для Ричарда. Бекка тоже была в их планах. Линдси намеревалась сделать из нашей дочери такую же больную и извращенную лесбиянку, какой она является на самом деле. Я больше никогда не буду иметь с ними ничего общего.

Я никогда не думал о планах в отношении Бекки. У меня внезапно заболел живот. Мои руки стали липкими, а к горлу подступила желчь. Эти люди были одними из самых страшных хищников, которых я только мог себе представить, и мы делили с ними хлеб насущный так часто, что и не сосчитать.

Меня начало трясти, и мне пришлось сесть. На прошлой неделе я столько времени мучил Элли и пытался сделать так, чтобы она чувствовала себя так же паршиво, как и я в последние месяцы, что забыл об истинной цели, а именно о безопасности и благополучии моих детей.

Маршаллов загнали в угол. Они могут решить усилить свои преступления, похитить моих детей и сделать с ними все возможное, чтобы добраться до меня и наказать за вмешательство в их планы.

В конце концов, Ричарда обвиняли во множестве преступлений, и он был вынужден уйти с должности судьи. Его юридическая фирма умирала, а вместе с ней и его дополнительный доход. Его лицензия вскоре должна была быть как минимум ограничена. По сообщениям, у его жены были проблемы на работе. Из-за того, что это религиозное учреждение для престарелых, было трудно смириться с ее поведением теперь, когда оно стало достоянием общественности. Только Ронни, казалось, не пострадала в профессиональном плане.

Я закрыл лицо руками. Как я мог быть таким глупым? Загнанные в угол и раненые животные поворачиваются и бросаются на того, кто их мучает. Вероятно, я был первым в списке мучителей.

Все эти выходы на улицу и попытки задеть Элли за нос при мысли о том, что мой прах может унести какая-нибудь другая женщина, только еще больше отдаляли нас друг от друга и давали нашим врагам больше шансов навредить нам и, возможно, даже нашим детям.

В конце концов я откинулся на спинку стула и положил голову на нее. Я был совершенно без сил, размышляя о нашем будущем. Мне нужно было с чего-то начинать, поэтому я рассказал Элли об этом вечере. - Я пошел в кино, совсем один. Затем я отправился в клуб под названием "Джаз", где поужинал и выпил пару кружек пива. Пока я сидел там в одиночестве и размышлял, что ждет меня в будущем - делать все в одиночку или с детьми, ко мне подошла девушка, которая называет себя Кристал. Было совершенно очевидно, что она проститутка, но мы просто сидели и разговаривали около часа, пока ей не позвонили и она не ушла. Затем я вернулся домой. Я не нашел никакой незнакомой киски, и у меня не было никакого секса ни с одной женщиной.

Я сделал паузу и посмотрел Элли в глаза. - Прости, что продолжаю наказывать тебя. В данный момент мы должны объявить перемирие и делать то, что лучше для детей, и обеспечивать их безопасность. Нам нужен план, как защитить детей. Почему-то я верю, что чем ближе Маршаллы к тому, чтобы потерять все, тем большую опасность они будут представлять. Они придут в отчаяние и захотят причинить нам вред. Чем больше они будут в отчаянии, тем больше боли захотят причинить любому, кого сочтут врагом. Именно мы ответственны за то, что сбили их с их маленького пьедестала, и поэтому мы будем теми, кому они захотят причинить боль больше всего.

Элли, конечно, об этом не подумала. Она ввязалась в это дело, просто ища экстремального сексуального удовольствия от лесбийского дуэта, и попала под каблук судьи. Она поверила ему, когда он угрожал мне и детям, поэтому не предпринимала никаких попыток сбежать от него до слушания. Теперь она снова встречалась с Линдси и Ронни, думая, что они ее подруги, а не просто заботятся о своих интересах. До нее начал доходить смысл происходящего.

Она ахнула и попыталась отрицать это. - Нет, они не могут быть такими жестокими. - покачала она головой. - Я просто не могу поверить, что мои подруги... - Она замолчала, подумав о том, что с ней произошло. Она посмотрела на свои соски. Даже одетая в рубашку, она могла видеть кольца сквозь ткань.

Я сделал предположение. - Тебе ведь не нужны были эти кольца, не так ли? - Она покачала головой. - Дай угадаю - их предложил хороший судья. - Она кивнула. - Я полагаю, он сказал тебе, и двое других согласились, что это еще больше возбудит тебя и позволит получать еще больше удовольствия, верно?

Она снова кивнула. - Но они же этого не делают? - Она покачала головой. - Я помню, Линдси говорила что-то о кольцах на сосках и задавалась вопросом, как они будут смотреться, если на них повесить грузики. Именно поэтому они хотели, чтобы они у тебя были, не так ли?

Она снова кивнула. - Тогда зачем, ради всего святого, ты держишь их в сосках? Ты хочешь, чтобы я их мучил, или ты просто используешь их, чтобы напоминать мне о том, что ты сделала?

Она прикусила губу и, наконец, кивнула. - Я подумала, что если бы они все еще были на мне, ты бы выместил часть своего наказания и гнева на моих сосках. Ты можешь зажать их, подвесить к ним гири или подвесить все мое тело к потолку, если это поможет тебе исцелиться.

Я покачал головой. - Я не против причинить тебе душевную боль, чтобы ты поняла, что ты с нами сделала, но я никогда не причинял физической боли женщинам и не хочу начинать сейчас. Если хочешь, пожалуйста, убери их. Если хочешь, оставь их себе. Это твое тело и твое решение.

— Я думаю, что пока оставлю их на месте. Их можно снять в любое время. Я понятия не имею, закроются ли когда-нибудь дырочки снова полностью, но это не изменится, удалю ли я их сейчас или позже.

Я согласился с ее мнением о дырочках в сосках. Кольца были не из очень тонкого металла, но из очень толстого и, вероятно, тяжелого.

Я вздохнул и встал. - Давай заключим перемирие прямо сейчас. Давай отправимся спать, а завтра начнем планировать, как обеспечить нашу общую безопасность. Я не обещаю, что снова пущу тебя в свою постель, но я не буду продолжать пытаться утереть тебе нос на любых мероприятиях, которые я планирую. В ближайшем будущем я не собираюсь искать незнакомую киску.

Она слегка улыбнулась мне. Думаю, она должна была поверить, что это была уступка, с которой она могла смириться. К несчастью для нее, я все еще намеревался подписать брачный контракт в понедельник.

Впервые за несколько месяцев я взял ее за руку и повел в нашу спальню. Она разделась, включая трусики, и забралась в свою постель. Я пошел в ванную, надел свою клетку для члена с боксерами и вернулся в свою постель. Я видел, что Элли снова разочарована. Наверное, она подумала, что я возбужден после того, как не смог оторваться на каком-нибудь свидании. Я все еще не был готов трахнуть свою жену. Я выключил свет, забрался в кровать и попытался заснуть.

Это было так же тяжело, как думать о том, насколько уязвимыми были наши дети, и, если уж на то пошло, мы с Элли. У меня не было оружия. Элли не умела стрелять. Дети ходят в государственную школу, и мы все знаем, насколько они порой небезопасны. Я даже не знал, есть ли в начальной или средней школе специалист по подбору персонала. Я знал, что в старшей школе он есть, но это меня не утешало.

Я все еще боролся с мыслями и планами, когда Элли медленно скользнула ко мне в постель и обняла меня сзади. Как и в нашу первую ночь много лет назад, на следующее утро ее соски впивались мне в спину, когда она пыталась прижаться ко мне. Ее руки обнимали меня, а нога лежала на моем бедре. На этот раз она тихо плакала, но ее соски все еще упирались мне в лопатки.

Сначала я напрягся, но потом начал расслабляться. Мне показалось, что с ее стороны не было никакого намерения соблазнить меня. Нет, на самом деле, скорее, ей нужно было чувствовать себя в безопасности, находясь рядом со мной физически. Я не велел ей уйти. Через некоторое время она успокоилась и стала дышать ровнее. Я тоже.

Должно быть, я заснул, потому что прошло какое-то время, прежде чем ее движения разбудили меня. Я чувствовал себя расслабленным и защищенным в ее объятиях. Думаю, мы оба нуждались в этом. Однако теперь ее сны, должно быть, стали немного эротичными. Она тихо стонала, когда ее соски терлись о мою спину. Ее киска тоже была задействована, так как ее таз слегка подергивался, прижимаясь к моей заднице. Она прижималась ко мне и ласкала меня, становясь все более возбужденной. Я просто продолжал прижиматься к ней и позволял ей поступать по-своему.

Я улыбнулся при мысли, что она ничего не могла с собой поделать. Эти великолепные сверхчувствительные соски помогали ей кончить. Ее киска, вероятно, ныла от потребности в твердом члене. Я не мог удержаться от мысли, о ком она мечтает - обо мне, Ричарде или о двух лесбиянках. Возможно, я никогда этого не узнаю.

Ее стоны стали громче, и она начала выкрикивать мое имя. Что ж, я думаю, это ответ на мой вопрос. Она терлась сильнее и, казалось, испытывала некоторые трудности с оргазмом. Возможно, кольца как-то сдерживали ее. Наконец, она опустила одну руку вниз и засунула ее в свою киску, и вскоре она уже уносилась в небывалую страну оргазмического блаженства. Затем она поцеловала меня в плечо и снова положила свою ароматную руку мне на грудь. Моему члену внезапно стало очень больно, когда я попытался остановить свою реакцию. Боже, как я любил и ненавидел эту женщину.

В конце концов я снова задремал. Проснулся я только тогда, когда попытался немного поудобнее устроиться. Элли не отпускала меня, пока я не заверил ее, заметьте, во сне, что не собираюсь ее бросать. Я поворачивался, пока не оказался лицом к ней, и вскоре мы оба снова крепко спали.

Проснувшись утром, я испугался, что не смогу нормально встать. Когда я был студентом колледжа, спать вдвоем на односпальной кровати было не так уж и плохо, но сейчас мне было за тридцать, и я стал немного менее гибким. Мои колени и спина затекли. Я осторожно сел, а затем направился в ванную, чтобы снять клетку и облегчиться. Да, я мог бы помочиться через отверстие, но мне хотелось немного расслабиться, и это была моя собственная идея - надеть эту штуку, так что мне не нужно было носить ее, если я этого не хотел.

Облегчение, которое я испытал, сняв клетку, было огромным. Мой член не выпирал так сильно, но он был полон после того, как я освободил мочевой пузырь и хорошенько встряхнул его. Последние капли упали, я натянул боксеры и вернулся в кровать. Я стоял там, смотрел на свою жену и думал о том, как сильно я все еще люблю ее. Я думал обо всех хороших временах, которые мы провели вместе. Я думал о двух жизнях, которые мы подарили этому миру. Затем я подумал о последних месяцах, когда я был вынужден быть отцом-одиночкой, лишенным компаньонки, возлюбленной и подруги.

Я должен был просто трахнуть эту сучку. Может, это помогло бы унять боль. Нет, не помогло бы, потому что это было то, чего она хотела. Она верила, что секс поможет нам снова быть вместе. Нам нужно было защитить наших детей, но секс не решал наших проблем.

Пока я мысленно обдумывал все это, я не заметил, что Элли проснулась. Внезапно она запустила руку мне в трусы и вытащила мой член. Я так долго не испытывал нежных прикосновений, что он полностью затвердел еще до того, как мой разум осознал, что она атакует.

Она подвинулась, и он попал прямо ей в рот. Я сказал себе сопротивляться ее ухаживаниям. Я знаю, вы мне не верите, но я действительно пытался сопротивляться. Ну, может быть, по крайней мере, несколько секунд. Вскоре я уже вгонял свой возбужденный член ей в рот так сильно, как только мог.

Я сказал себе, что наказываю ее за неверность. Я сказал себе, что ненавижу эту сучку. Я несколько минут подряд бил ее членом по лицу снова и снова. Что ж, это была ложь, в том числе и та, которую я говорил себе, когда начал кончать. Элли не сбилась с ритма. Я извергал огромную порцию спермы в ее ненасытный рот, а она глотала ее, как аперитив. Мои колени дрожали, и я знаю, что стонал и вскрикивал от ощущения ее губ и языка на мне после столь долгой засухи.

На самом деле, она выпустила мой член изо рта только тогда, когда у меня подогнулись колени и я рухнул на пол. Ее лицо оказалось прямо на уровне моего. Она улыбнулась и показала мне свой покрытый спермой язык, прежде чем снова сглотнуть. Когда она снова улыбнулась, ее язык был чистым. - Я бы поцеловала тебя прямо сейчас, но я знаю, как сильно ты ненавидишь вкус спермы, малыш. - Она откинулась на кровать. - Это помогло тебе принять решение?

Я покачал головой. - Нет, не совсем, но, да, это было очень, очень приятно. - Она старалась выглядеть довольной и недовольной одновременно. Я видел, что на ее лице отразился внутренний конфликт. Она хотела доставить мне удовольствие и в то же время хотела прощения. Она доставила мне удовольствие, но поняла, что я не стал ближе к прощению, чем до минета.

И тут я услышал, как снаружи, в коридоре, шумят дети. Я повернулся, снял пижаму и быстро оделся, чтобы помочь детям приготовить завтрак. Вероятно, сегодня будет холодный завтрак.

Элли просто лежала и смотрела, как я выхожу из спальни. Я полагаю, она все еще строила планы, как привлечь меня на свою сторону. Я пожал плечами и направился вниз. Вскоре я накормил детей и приготовил их к воскресенью.

Мы, дети и я, пошли на утреннюю службу в церковь. Мы стали ходить туда более регулярно после того, как Элли оставила нас. Наверное, мне хотелось немного утешения, а также хотелось, чтобы Джейсон и Бекка посмотрели, будет ли им там комфортно. Я не думаю, что это помогло им тогда, но надеялся, что они будут благодарны за возвращение своей матери. После церкви я сказал пастору, что Элли вернулась домой и что в будущем она, возможно, будет ходить с нами. Он был рад и предложил свою помощь.

Дома я рассказала Элли о своем предварительном плане, как помочь защитить детей. Я собирался издать судебный приказ о защите от Линдси, Ричарда Маршалла и Ронни Уолтон, чтобы держать их подальше от детей. Я бы также остановился и обсудил безопасность детей со школьными служащими. Затем мы купили бы ружье для охраны дома, так как Элли могла бы стрелять из него, не особо целясь и не тренируясь. Я бы посмотрел, смогу ли я получить разрешение на скрытое ношение оружия, а затем купил бы пистолет, чтобы носить его с собой.

Элли не понравилась мысль о том, что в доме может быть оружие, но она согласилась с тем, что мы должны быть в состоянии защитить себя и особенно наших детей. Мысль о том, что кто-то из наших детей может оказаться в руках этих монстров, приводила в ужас.

В понедельник я отвез детей в школу и провел время, обсуждая с директорами школ вопросы их безопасности. Оба директора сначала не поверили в мою историю, но поняли, что я возлагаю на них личную ответственность, если с кем-то из моих детей что-то случится. На самом деле, каждый из них немного побледнел, когда я навис над ними за их столами и недвусмысленно дал им понять, что имею в виду, возлагая на них ответственность. Для меня было неожиданностью, что копов не было на моем рабочем месте, когда я наконец прибыл.

Затем я провел утренние брифинги с совещаниями и разобрался с тривиальным кризисом, который, казалось, всегда возникал, прежде чем позвонить Хайраму и обсудить вопрос о ношении оружия. Он прослушал запись голоса, а также прочитал все сообщения на телефоне Элли, прежде чем отправить его обратно. Он согласился с тем, что семья Маршаллов представляла физическую опасность для всех нас. Он сказал мне, чтобы я как можно быстрее добился выдачи Биллу охранного приказа, и я сказал ему, что планирую позвонить ему в следующим.

Мы быстро созвонились с Биллом, и он поспешил оформить приказ. Затем я отправился в местный оружейный магазин и присмотрел оружие.

Боже, что за выбор для просмотра. Крупнокалиберное оружие, маленькие пистолеты, винтовки, дробовики и все, что между ними. Я никогда не был охотником или даже любителем активного отдыха, поэтому был сбит с толку множеством вариантов. В конце концов я просто сказал продавцу, для чего мне нужен пистолет. Он огляделся и вытащил небольшой пистолет Kimber калибра 9 мм. Его легко спрятать под рубашкой поло или курткой, но он все равно обладает достаточной огневой мощью, чтобы остановить злоумышленника. Он рассмеялся и сказал, что старожилы назвали бы это "пузатым пистолетом". - Ты подходишь к парню, который тебе не нравится, приставляешь пистолет к его животу и нажимаешь на курок. Так ты будешь знать, куда летит пуля. Любое оружие с таким коротким стволом не очень метко стреляет с трех-четырех метров.

Я решил, что этот пистолет подойдет лучше всего. Что касается дробовика, то он рекомендовал держаться подальше от ружей, предназначенных для охоты. Ствол был бы слишком длинным для ближнего боя, и в таком случае у вас было бы всего три патрона. Он порекомендовал тактическую модель, более дорогую, конечно, но со складным прикладом и коротким стволом, что было вполне допустимо, и с ней было бы легко обращаться в домашних условиях. Я пожал плечами и согласился.

Конечно, я не мог сразу взять оружие с собой. Нет, мне пришлось выждать минимальный срок, пока проверяли мое прошлое и убедились, что я в здравом уме.

Я старался быть бдительным, когда ездил на работу и забирал детей. В течение следующей недели или около того не было никаких явных попыток связаться с нами. Это закончилось однажды днем. Мне позвонили из школы. Школьный служащий сказал, что мои родители пытались навестить детей. Я быстро позвонила маме, но они весь день были дома. Отцу все равно нужно было работать, и они собирались приехать только в выходные. Все было так, как я и думал.

Я перезвонил в школу и направился прямиком туда. Когда я добрался туда, Бекка ждала меня в кабинете директора. Она не выглядела обеспокоенной, просто не понимала, почему оказалась в кабинете. В конце концов, она не сделала ничего плохого. Я обнял ее. Элли приехала через пару минут, и мы сели с директором и обсудили инцидент. - Я хочу, чтобы вы оба знали, что я позвонил в полицию, как только этой паре было отказано во въезде в школу. Они уехали в спешке, но кто-то из персонала успел снять номерной знак их машины.

— Думаю, мне следует вернуться к делу и сообщить вам все подробности. Но сначала, мистер Мейерс, я хочу извиниться. Когда вы пришли на прошлой неделе и рассказали нам о том, что может произойти, я отнесся к этому очень скептически. Я знаю, что мы всегда должны быть начеку из-за разводов и других событий, которые портят отношения, но я никогда не сталкивался с угрозой со стороны кого-то, кто не является членом семьи, поэтому мне не хотелось соглашаться с вами. И вот сегодня, около полудня, пришла пара и сказала, что они бабушка и дедушка Бекки. Обычно мы не требуем никаких документов, удостоверяющих личность, но поскольку они использовали полное имя Ребекки, а я знаю, что вы настаиваете на том, чтобы мы называли ее Беккой, у меня зазвенели тревожные колокольчики. Я бы не смог представить, чтобы ее бабушка и дедушка называли ее полным именем, если бы вы этого не делали. Кроме того, ни один из них не выглядел старше сорока лет, и это тоже заставило меня поволноваться. В конце концов, я попросил у них ваш номер телефона, чтобы позвонить и подтвердить их личность, и они решили уйти. Бекка никогда их не видела. Они никому и никогда не угрожали, так что, похоже, это никого не затронуло.

Я поблагодарил его и сотрудников за бдительность и похвалил их за то, что они предотвратили возможное похищение. Почему-то я считал, что это всего лишь предупреждение. Сейчас будет отправлено сообщение о том, что мои дети находятся в уязвимом положении.

Оно пришло в тот день, когда мы все вернулись домой. Мой телефон зазвонил, и на экране появилось сообщение "номер скрыт". Это было короткое сообщение. - Сегодня у нас чуть не родилась твоя дочь. Мы больше не будем приходить в школу. Ты знаешь, что тебе нужно сделать.

Затем он повесил трубку. Я позвонил Хайраму Уилсону, и он немедленно отправил патрульного забрать мой телефон. У нас не было никаких зарегистрированных улик, но его технические специалисты могли бы отследить телефон и узнать его номер или какое-то представление о местоположении.

В течение следующих нескольких недель я брал дробовик с собой в машину, когда отвозил детей в школу и обратно. У меня также был пистолет, но мне нужно было пройти последние несколько занятий по скрытому ношению. Проблем не возникло.

Затем наступил день рождения Бекки. Мы хотели отпраздновать его как можно лучше, так как Элли снова была дома, но мы все беспокоились о безопасности. В конце концов, мы решили устроить вечеринку для нее, но нанять частную охранную компанию, которая помогла бы нам обеспечить безопасность детей. Хайрам также попросил, чтобы его включили в список приглашенных, и хотел, чтобы мы заранее предупредили соседей о том, что охрана будет усиленной.

К счастью, ее день рождения не был испорчен. Ее мама была дома, а я был послушным отцом. Да, пистолет был спрятан у меня под рубашкой в маленькой кобуре на пояснице. Кроме того, я посещал занятия по самообороне на случай, если потеряю пистолет. Занятия, по крайней мере, помогли мне прийти в лучшую форму. Кроме того, раз в неделю мы с Элли посещали стрельбище и стреляли по мишеням. Мы тренировались и с дробовиком, и с пистолетом.

Настало время следующего слушания по делу Ричарда, когда мир снова перевернулся с ног на голову. За день до слушания двое детей Ричарда и Линдси публично заявили репортеру, что они готовы дать показания против своих родителей, если этого захочет прокуратура. В новостных репортажах об этом не говорилось полностью, но намек заключался в том, что Ричард приставал к своим собственным детям до того, как они сбежали в колледж, и с тех пор не возвращались домой.

В итоге утреннего слушания не было. На следующее утро Ричарда нашли повешенным на потолочной балке в его гараже. Хайрам нарушил протокол, показав последнюю записку Ричарда, которая была найдена рядом с телом. Это было бессвязно, но он обвинял меня во всех своих проблемах, но понимал, что его осудят и он потеряет все. Он надеялся, что Линдси сможет пережить это фиаско.

Департамент полиции был готов признать это самоубийством, хотя не было никаких видимых причин, по которым он мог бы забраться достаточно высоко, чтобы обвязаться веревкой, а затем повеситься. Поблизости не было ни стула, ни подставки, ни стремянки, которыми он мог бы воспользоваться. Я твердо верил, что кто-то, кому он был чем-то обязан, решил, что Ричард представляет собой помеху и с ним нужно постоянно иметь дело. Невозможно было сказать, какие секреты он мог рассказать окружному прокурору, чтобы смягчить свой приговор. Даже Хайрам согласился, что это был подозрительный конец, но он не мог переубедить окружного прокурора.

Линдси решила продать дом и переехать. Я понятия не имею, поехала ли Ронни с ней. Я просто пожелал им счастливого пути.

Внезапно нам показалось, что в нашей жизни больше ничего не угрожает. Это было почти разочаровывающе. Здесь я был готов защищать свою семью от всех желающих, и вдруг на нас не напали волки. Было трудно не впасть в паранойю и не искать угрозы за каждым комментарием или даже взглядом друзей и незнакомцев.

Я убрал дробовик и запер пистолет в хранилище, доступ к которому мог получить только я. Дети понятия не имели об угрозе их жизни, и мы с Элли были рады, что ничего не произошло, что могло бы изменить их восприятие мира. Они по-прежнему могли пользоваться социальными сетями, заниматься спортом, ходить в школу и общаться со своими друзьями.

Однажды утром у меня на работе неожиданно появился посетитель. Это был местный житель, известный как криминальный авторитет. Я не буду называть его имени. Он действительно был в моем кабинете, когда я вошел. Он встал и подошел ко мне. Я был так удивлен, что забыл о том, что мог бы выбежать из офиса, так как был уже в дверях. - Мистер Мейерс, вы меня не знаете, и я больше не подойду к вам. Я хочу сказать вам, что мне было очень жаль слышать о ваших трудностях с покойным судьей Маршаллом. Некоторые из моих коллег были ответственны за попытку встретиться с вашей дочерью в ее школе и последовавший за этим телефонный звонок. Я хочу, чтобы вы знали, что они никогда больше не свяжутся с вами. Когда я узнал правду о судье, я разорвал с ним все контакты. Спасибо, что уделили мне время. - С этими словами он прошел мимо меня и вышел из кабинета.

Признаюсь, я рухнул в кресло. Этот человек был известен тем, что не уважал никого и чью-либо жизнь, и вот он только что сказал мне, что мне нечего бояться. Мои руки дрожали, когда я пытался сделать глоток воды, так как во рту у меня было сухо, как в пустыне.

Моя секретарша появилась через несколько минут и справилась о моем самочувствии, поскольку я все еще выглядел немного бледным. Думаю, ее удивила моя улыбка, а затем горячие заверения в том, что все в порядке.

Домашняя жизнь с Элли и детьми вошла в привычное русло. В подвале была закончена отделка спальни, и я передвинул туда односпальную кровать. Элли была недовольна, но психиатр, к которому она ходила, дал ей понять, что все еще есть серьезные проблемы, с которыми нужно разобраться. Большую часть ночей я спал в спальне на цокольном этаже, но дверь не запирал.

Иногда Элли прокрадывалась ко мне и забиралась ко мне в постель. Она использовала свои великолепные соски, чтобы кончить, иногда по нескольку раз, когда терлась об меня. Мне никогда не приходилось ничего делать в ответ, чтобы помочь ей кончить. Она не просила.

После того, как она кончала, она поворачивала меня, пока я не оказывался лицом к ней, а затем она вытаскивала мой член из моих пижамных шорт и опускалась на меня. Она сосала и лизала, пока я не был готов сойти с ума, и тогда я кончал. Иногда она брала все это в рот и затем проглатывала, а иногда просто сосала, пока я не был готов кончить, а потом просто дразнила мой член, пока я не взмывал в воздух. Когда она делала это, то ухмылялась, а потом хихикала, глядя, как я напрягаюсь, чтобы выплеснуть все до последней капли, что могли вместить мои бедные яйца.

Затем она приводила меня в порядок, а затем прижималась ко мне, и мы засыпали. Я оставил себе односпальную кровать, так как она была неудобна для двоих. Она заменила другую кровать в главной спальне на двуспальную, но я отказался присоединиться к ней. Она все еще пыталась вернуть меня.

Мы посетили несколько семейных консультаций, но они мало что дали мне. Консультанта больше интересовали мои недостатки, чем проблема супружеской неверности. Он высокомерно заявил, что, должно быть, в наших отношениях было что-то такое, что заставило Элли искать утешения в объятиях других своих любовников. Конечно, я был виноват и в том, что был женоненавистником. Я не хотел позволять Элли свободно искать себя в сексуальном плане и, должно быть, был каким-то старомодным фанатичным мужчиной, который жил не в 21 веке. Да, да, да.

Примерно после второй встречи с этим болваном я больше не возвращался. Я не знаю, как Элли могла слушать своего психиатра и этого консультанта, не сходя с ума от противоречивых сообщений.

Я время от времени ходил на свидания. На самом деле я не искал долгосрочных отношений, поскольку Бекке еще предстояло окончить среднюю школу, и вскоре я решил, что любая женщина, которая свяжет себя со мной, пока я еще женат на Элли, вероятно, будет такой же взбалмошной, какой была Элли.

Я действительно не знаю, занималась ли Элли сексом вне дома. В редких случаях она оставляла меня с детьми и выходила погулять. Когда она это делала, то одевалась красиво, но не слишком вызывающе. Я спускал детей вниз в обычное время, а затем спускался в подвал. Я никогда не оставался на ночь, чтобы посмотреть, не привела ли она кого-нибудь еще домой, в свою огромную кровать. Когда я вставал утром, не было никаких признаков того, что там кто-то был, но это было частью нашего соглашения.

Я уверен, что она тоже сомневалась, занимался ли я сексом после свидания. И да, иногда мне везло. Обычно это был обычный секс, но для парня любой секс - это хороший секс. Поскольку я не искал отношений, повторных встреч было немного.

Мы посещали все мероприятия, которые хотя бы отдаленно касались детей. Мы сидели вместе на выступлениях хора Бекки и театральных постановках. Мы сидели вместе на всех футбольных и баскетбольных матчах Джейсона, хотя он и не был в основном составе. Нас привлек сам факт того, что он был в форме. Мы аплодировали, орали и визжали, как того требовало мероприятие. Иногда мы даже обнимались, когда кто-то из них делал что-то, чем мы чрезвычайно гордились.

В целом, нам было хорошо с детьми. Мы могли поговорить об их мечтах и стремлениях. Сначала с Джейсоном, а затем с Беккой мы помогли им решить, какой колледж лучше всего подходит для их карьеры.

Джейсон хотел заниматься робототехникой и очень скоро уехал в университет, расположенный в 600 километрах от нас. Мы стали видеться с ним только во время больших каникул и семестровых перерывов. Он даже начал посещать занятия летом, чтобы немного раньше закончить учебу.

Теперь, два года спустя, Бекка должна была пойти в университет. Ей исполнилось восемнадцать, и она была готова начать новую главу в своей жизни. Она решила выбрать профессию медсестры и даже поговаривала о повышении квалификации. Ее школа должна была находиться немного ближе, в двухстах километрах отсюда, но мы вряд ли увидели бы ее, так как она планировала вернуться домой одновременно с Джейсоном. Она выросла и больше не нуждалась в своих престарелых родителях.

Пришло время. Я решил съехать в тот день, когда Бекка уехала в колледж. Я знаю, Элли этого не хотела, но любовь, которая была между нами много лет назад, умерла и больше не вернется. Мы жили в этом доме как знакомые и родители, а теперь с воспитанием было покончено. Кроме того, я долго искал и наконец нашел, где поселились Линдси Маршалл и Ронни Уолтон. Они все еще нуждались в некотором наказании за то, что сделали со мной.

Я обратился в компанию, расположенную неподалеку от того места, где они жили, и меня приняли на работу. Я еще не сказал об этом ни детям, ни Элли. Я думаю, Джейсон понял, что я собираюсь делать, по крайней мере, в общих чертах, в отношении его матери, и именно поэтому он нечасто приезжал домой. Он разрывал свои связи. Я надеялся, что после окончательного разрыва у нас будут какие-то отношения.

Бекка стала зрелой, уверенной в себе молодой женщиной. В моем присутствии ей было немного грустно, но в остальном она хорошо воспринимала перемены. Нам не нужно было говорить об этом. Она знала о том, как мы с Элли общались друг с другом после ее романа. Мы больше не держались за руки, не целовались у них на глазах и никаким образом не демонстрировали свою привязанность друг к другу. Мы были вежливы и иногда дружелюбны, но не так, как до романа.

У Бекки было немало бойфрендов, и она имела представление о том, как должны вести себя влюбленные. Она также заметила, что ее мать смотрит на меня так, что это явно говорило о том, что она хочет, чтобы мы стали такой же парой, какой были раньше, но она никогда не видела, чтобы я смотрел на Элли так же.

Наконец, ей пришло время уходить. Она собрала вещи и упаковала их. Она даже сложила все сувениры из своей комнаты в коробки, чтобы отправить их на хранение. Я знал, что она предчувствовала, что не вернется в этот дом, когда снова приедет навестить свою мать.

Я не знаю, осознавала ли Элли на самом деле окончательность ухода Бекки. Иногда ее интеллект брал верх над здравым смыслом. Теперь соглашение утратило силу. Я думаю, Элли поверила, что мы сможем поработать над нашими отношениями и наладить их.

Бекки не было и пятнадцати минут, как незнакомец подошел к нам на тротуаре перед домом. Он спросил, как нас зовут, и, когда Элли назвала ему наши имена, отдал ей документы и сказал, что она обслужена.

Выражение лица Элли было бесценным. Она немного растерялась и попыталась спросить, что происходит. Думаю, мне нужно было объяснить ей это.

— Когда я позволил тебе вернуться в этот дом, мы подписали соглашение. Это соглашение было заключено для того, чтобы убедиться, что мы здесь ради детей, и они были счастливы. До этого у нас был свободный брак. Мы оба могли встречаться и заниматься сексом с кем захотим. Я никогда не спрашивал тебя, встречаешься ли ты на самом деле, потому что это больше не имело значения. Я просто хотел убедиться, что наши дети не пострадали от какого-нибудь любовника. В остальном мне было все равно.

— Теперь дети уехали, и мы им больше не нужны. Боюсь, что моя неспособность простить тебя и вернуться к нормальной семейной жизни, вероятно, нанесла ущерб их отношениям с нами. Я предвижу, что им будет трудно уговорить себя когда-нибудь вернуться домой погостить. И, поскольку наше соглашение потеряло силу, я подаю на развод и переезжаю. Мне нужно уладить кое-какие незаконченные дела.

Как раз вовремя на подъездную дорожку въехал грузовой фургон. Мужчины уже получили свои заказы. Они вышли из грузовика и начали собирать вещи, которые я упаковал, пока Элли была на работе. Брать было не так уж много. Я перевез кое-какие вещи раньше. Они уже были на пути к моему новому дому.

Элли все еще казалась сбитой с толку. Я просто покачал головой, повернулся к своей машине и сел в нее. Я опустил стекло. - Элли, ты даже не снимала эти чертовы железные кольца со своих сосков. Если бы ты действительно хотела, чтобы я полностью простил тебя, то это было бы немедленно удалено. Это говорило мне о том, что ты не покончила с таким образом жизни. - Я поднял стекло и выехал на дорогу задним ходом. До нее это дойдет через некоторое время. Я позвонил ее родителям и попросил их приехать и побыть с ней, пока она скорбит о том, что умерло много лет назад.

Я признаю, что на каком-то уровне я все еще любил Элли. Она была моей подругой, любовницей, женой и матерью моих детей на протяжении стольких лет, о которых мне было неприятно даже думать. Но этого человека больше не было рядом. У нас остались только общие дети, и теперь мы были им не нужны как родители. Мы иногда бывали вместе на семейных мероприятиях. Мне это не нравилось, но я не собирался навещать родителей Элли ни в коем случае. Они были хорошими людьми, но Элли нуждалась в их любви и, возможно, в их признании. Любые отношения со мной мешали бы этой любви.

Я снял небольшую квартиру недалеко от своего нового места работы. Вскоре я привел ее в порядок, но это не было теплым и уютным местом. Я оставил все это позади. Хотя мы с Элли больше не были любящей парой, дом оставался домом, пока в нем были дети.

Наверное, мне следовало бы начать строить новую жизнь, с новой женщиной, но Линдси и Ронни все еще нуждались в наказании за то, что они натворили. Каждый вечер, после окончания рабочего дня, я собирал информацию об этих сучках.

Я узнал, что Линдси стала вице-президентом небольшой местной больницы. Ронни работала ночной медсестрой в другой больнице, расположенной в нескольких километрах отсюда. Поскольку Линдси работала днем, а Ронни - по ночам, мне было интересно, как обстоят их личные дела. На самом деле мне было все равно. Все, что я хотел знать, это были ли они по-прежнему парой.

Однажды днем я проводил Линдси до дома. Она жила в престижном районе, в большом доме. Полагаю, ей нужен был символ статуса. Я нашел тихое место для парковки и подождал, не живет ли там же Ронни. Примерно через полчаса я увидел, как она вышла из гаража и направилась в противоположном направлении. Я полагаю, она должна была быть на работе около шести вечера.

Определив местонахождение их дома, я начал собирать дополнительную информацию. В этом районе было выставлено на продажу несколько домов, поэтому я связался с риэлтором и рассказал ей историю о том, что мне нужно найти хороший дом на тот случай, если моя жена и дети переедут, как только будет продан мой дом в нашем старом городе. Я не сказал ей, где живет моя вымышленная семья.

Она показала мне все дома в этом районе, рассказывая о местоположении, местных школах, парках, других удобствах и дружелюбии жителей. После осмотра домов я прошелся по району и рассказал одну и ту же историю о каждом доме, у которого останавливался, чтобы немного познакомиться с каждым жителем. Один из моих вопросов к каждому заключался в том, как он или она относится к близким соседям и употребляют ли в этом районе наркотики. Я приукрасил свою фальшивую историю, осудив употребление наркотиков в моем старом родном городе и то, что из-за этого я боялся выпускать своих детей играть на улицу.

Все без исключения, с кем я разговаривал, рассказывали мою историю и выкладывали компромат на каждого соседа. Это был типичный район проживания представителей высшего среднего класса. Некоторые жители были пьяницами. Иногда кто-нибудь доставал пакетик с травкой на вечеринке только для взрослых. Ходили слухи, что некоторые жители подсели на отпускаемые по рецепту лекарства, а некоторые регулярно употребляли кокаин, метамфетамин или героин.

Я ничего конкретно не спрашивал о Линдси Маршалл или Ронни Уолтон. Сплетничающие соседи были готовы обсуждать все, что происходило в доме Маршаллов и Уолтонов. Но на эту парочку не было много компромата. Линдси и Ронни большую часть времени держались особняком. Они редко принимали гостей и лишь изредка посещали соседские вечеринки.

Без Ричарда, как их лидера, казалось, им больше не нужно было никого привлекать к сексу. Это не заставило меня почувствовать прощение за то, что они сделали со мной и моей семьей много лет назад. Этим лесбиянкам средних лет нужно было почувствовать боль за то, что они сделали.

Пару дней спустя, поздно вечером, я осмотрел дом. Я не заметил никаких признаков электронной системы наблюдения, но, возможно, она была. Домашних животных, с которыми можно было бы бороться, не было. Я сел и обдумал планы. Плеснуть кислотой в лицо или промежность одной из них или обоим? Возможно, но я точно не знал. Ломом или битой по коленям? Может сработать. Все, что мне нужно было сделать, это позвонить в дверь однажды поздно вечером, и все скоро закончилось бы.

В итоге у меня появился план, согласно которому оружие не требовалось. Мне просто нужно было проникнуть в дом незамеченным. Когда я посмотрел на дверь во внутренний дворик, я увидел, что на ней плохо закреплен замок. Однажды Ронни лежала на солнышке и, казалось, заснула. Я подкрался к открытой двери во внутренний дворик, заклеил замок скотчем, а затем прокрался обратно. Той ночью, после того как Ронни ушла на работу, а Линдси ушла спать, я проверил, и дверь бесшумно открылась. Войдя, я снял скотч.

Я прокрался вверх по лестнице, оставив небольшое устройство на первом этаже. Проверив, в какой спальне Линдси, я в темноте прошел по коридору и стал ждать. Я осмотрел коридор и нашел выключатель наверху лестницы. Идеальное расположение для того, что я хотел. В темном коридоре я надел старую маску для Хэллоуина, похожую на Джимми Картера. Когда я убедился, что меня невозможно опознать, я дистанционно активировал устройство. Я записал звуки бьющегося стекла и тяжелых шагов, и усиленный звук эхом разнесся по тихому дому. Звуки повторялись и продолжались до тех пор, пока в спальне не зажегся свет. Линдси высунула голову из-за двери и осторожно позвала: - Там кто-нибудь есть?

Я не выключал звук еще несколько минут, пока она не вышла в коридор и не направилась к выключателю. Я выключил звук, и тишина наполнилась только ее дыханием. - Здесь кто-нибудь есть? - повторила она.

Как только она включила свет, я бросился к ней с криком: - РАСПЛАТА - ЭТО АД, ТЫ, ЯЗЫЧЕСКАЯ СУКА! - Она обернулась, увидела меня во всем черном и в этой диковинной маске, закричала и упала с лестницы.

Долетев до нижней ступеньки, она не двинулась с места. Я выключил свет и, подсвечивая себе фонариком, спустился обратно по лестнице и достал свое маленькое звуковое устройство. Я проверил Линдси. Она была без сознания, а на затылке у нее был большой синяк. Она дышала нормально и пульс был хороший. Я оставил ее там и вышел через дверь во внутренний дворик, убедившись, что она заперта.

На следующий день в газете не было никаких упоминаний о нападении. В течение примерно месяца я время от времени наведывался в дом. Машина Линдси все время стояла там. Ронни по-прежнему ходила на работу, как обычно. По истечении месяца были проведены кое-какие строительные работы, и от подъездной дорожки к входной двери был проложен пандус. Пару дней спустя я увидел, как Линдси приехала в каком-то фургоне для инвалидных колясок, а Ронни толкала ее по пандусу к дому. Линдси, должно быть, повредила спину при падении.

Как я и надеялся, она теперь расплачивается за то, что сделала. Ее подвижность была подорвана. Я был бы удивлен, если бы Ронни осталась с ней. Если бы она это сделала, то между ними больше не было бы физического удовольствия. Я действительно сомневаюсь, что Линдси испытывала бы какие-либо сексуальные чувства, если бы ее клитор был не в порядке.

Теперь я мог сосредоточиться на себе.

Жизнь продолжается.

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.