Мы продолжили наш спор в пятницу. А потом в понедельник. А потом в среду. А потом и я сама не заметила, как эти встречи за кофе (ну, или шоколадом) всего за две с небольшим недели стали для меня такой же привычной частью жизни, как университет, настолки с друзьями или кино и обнимашки с Димой.

Александр был, как и в первый раз, подчёркнуто вежлив и галантен. Ничего, что можно было бы воспринять как давление, он не делал. Хоть в некоторых его фразах и можно было услышать какие-то намёки на двусмысленность, но они были настолько легкими и почти неосязаемыми, что я даже не могла быть уверенной в том, что они там и правда были. Мы просто встречались в теперь уже почти привычном кафе. Спорили, а затем всё больше просто говорили обо всём понемногу – о науке и об университетских сплетнях, о тяжести студенческой жизни и о последних новостях культуры, о книгах и даже о погоде.

Да, попутно и почти незаметно для меня мой гардероб обновился почти наполовину. Из него мало-помалу исчезли o’Stin и Finn Flare, а их место уютно заняли COS, Arket и Vince. Но я об этом и не просила, это всегда случалось само собой. Прогулка или поездка после кафе, небольшая остановка, его ненавязчивое предложение (как всегда чуть ироничное, но в то же время вежливое и ни капли не обидное)...

Примерно на третий раз, я перестала чувствовать приливы паники и опасаться «раскрытия» в этих новых для себя магазинах. В конце концов, ничего страшного в покупке мягкого и уютного кардигана или домашней флисовой куртки не было. Ничего страшного и ничего странного. Разве только... мама заметила.

— Ну надо же, - окинув меня взглядом во время традиционной встречи в кафе на Восстания, сказала она, - Теперь совсем как леди выглядишь. А то раньше всё в толстовках да в толстовках бегала, как ребёнок...

Я почувствовала, что краснею, и рефлекторно потянула рукава свитера вниз. До сих пор, никто особенно и не комментировал мои обновки, только Оля иногда понимающе подмигивала или бросала заговорщицкие взгляды – скорее как соучастница, чем как наблюдательница.

— Просто решила немного гардероб обновить, - я пожала плечами, стараясь звучать как можно более легко и естественно.

— Ну вот и давно пора, - кивнула мама, - В толстовках и старых джинсах профессора не ходят, знаешь ли.

Я вздохнула. Она снова говорила и вела себя так, как будто лучше знает, что мне нужно, а также что и как надо. Мама всегда была уверена в том, что мне стоит расти быстрее (куда? Как? Зачем?). И это как всегда утомляло.

— Варя, ты просто не умеешь над собой смеяться! Где твоё чувство юмора? – допив свой чай, она вернулась к моему свитеру – Но свитер и правда хорош. Дима-то твой заметил или всё в ноутбуке торчит?

— Мам! – я закатила глаза, но на душе стало как-то тяжело и неуютно. «Она ничего не знает. Ей и на Диму-то всё равно. Это просто обычная фраза, просто обычный комментарий», но мне почему-то очень захотелось отвести взгляд. К моему облегчению, мама решила не развивать в этот раз тему моей личной жизни («Тебе учиться нужно, а не с мальчиками гулять» или «Запустишь учёбу, пеняй на себя!» были ожидаемыми цитатами на протяжении уже минимум шести лет) и, вывалив на меня тонну ненужных мне сведений о ее знакомых и знакомых ее знакомых, попрощалась. Конечно же, напоследок она не смогла не обратиться ко мне с ещё одной нотацией:

— И не забывай о здоровье думать, это тоже важно, знаешь ли.

«Ну, конечно», подумала я, «Сейчас ты будешь об этом говорить». Я вспомнила, как в школе уговаривала родителей заменить надоевшую и бессмысленную физкультуру на ирландские танцы – и, на целых полгода, уговорила успешно. Но как только начался одиннадцатый класс, подготовка к ЕГЭ и поступлению, мама тут же заявила, что уж теперь-то времени на всякие глупости у меня точно нет. Я не особо спорила и даже не попыталась спросить, а когда это время у меня было.

А потом закрутился университет, совместная жизнь с Димой, работа на кафедре, первые «поттеровки» да и уйма других дел, интересных и не очень. О спорте в своей жизни я и думать-то забыла.

И вот ещё одна совершенно обычная встреча с Александром. Разговоры об одном и о другом и ставший уже таким почти ординарным поход в, судя по всему, его любимый бутик. Всё как всегда. Но в этот раз, когда я уже привычно сидела на заднем сидении Тойоты и задумчиво поглаживала свой теперь уже совсем несменяемый шарфик, рассматривая лежащее в сумке бежевое худи от Ralph Lauren («Ну и кто теперь как ребёнок в толстовке?»), он вдруг спросил:

— Кстати, Варвара, а как Вы относитесь к спорту?

Я моргнула. Спорт?

— В смысле? – растерянно перепросила я.

— В смысле, - спокойно пояснил Александр, поворачивая руль – есть ли в Вашей жизни место чему-то кроме студенческих тягот, археологоических сенсаций и настольных игр?

— Ну..., - я на секунду задумалась – В школе я ходила на ирландские танцы. Полгода примерно. Вместо физкультуры.

— Достойный выбор, и для тела, и для души.

— Да, только к тому времени, когда я окончательно втянулась и полюбила, мне объяснили, что на такие глупости времени у меня нет, - я наморщила носик и скептически усмехнулась - А потом уже пошёл университет и... Всё остальное.

Закончила я немного сбивчиво, вдруг ощутив, что немного вышла из нашего обычного формата игры. Александр, впрочем, как и всегда, тактично это проигнорировал и просто понимающе кивнул.

— Словом, с тех пор у меня никакого спорта, - пожала плечами я, - Хотя, конечно, следить за здоровьем нужно, - я состроила важное лицо – Как говорится, никто не молодеет.

Александр чуть улыбнулся.

— Рад слышать, что Вы о себе заботитесь, Варвара.

Я вновь подёрнула плечом, не до конца понимая, к чему он ведёт.

— В этом случае, Вам пригодится вот это, - он кивнул головой вправо. Я покосилась на лежавший на заднем сидении справа от меня конверт из плотной синей бумаги. Я осторожно открыла конверт и обнаружила там абонемент в фитнес-центр. Premium class гордо утверждала карточка. Карточка на моё имя.

— А это... что?

— Как Вы, возможно, помните, - Александр небрежно повернул голову – я не люблю бесполезных подарков. Всё, что я предлагаю, имеет смысл. Вам пойдёт на пользу.

Я продолжала смотреть на карточку, как будто ожидая, что она заговорит и выскажет свою точку зрения на всю эту ситуацию.

— Но я ведь... не просила, - наконец, произнесла я.

— Разумеется. Как и в случае со свитерами, кардиганом, джинсами, худи и даже тем шарфом, который Вы гладите уже десятую минуту, - совершенно невозмутимо ответил Александр.

Я резко убрала руку с шарфа, как будто меня поймали на чём-то неприличном. Александр чуть улыбнулся, безусловно заметив моё движение, но ничего не добавил. «Что ж, и на том спасибо», подумала я.

Я глубоко вздохнула. Это было не тоже самое, что одежда. Хотя в первую секунду мне и было сложно объяснить, почему. Это было... другим. Большим. Вмешательство? Забота? Посягательство на личное пространство? Всё это сразу?

— У Вас отличная фигура, Варвара – продолжил Александр, а мои уши в очередной раз за последние две недели залились краской - но движение ещё никому не вредило. Опять же прекрасный бассейн, хаммам, сауна, тренажёрные залы... Что-то из этого Вам наверняка понравится.

Я прикусила губу. Звучало это, конечно, логично. И абсолютно ни к чему не обязывающе. Но в то же время...В голове мелькнула странная мысль: «Это уже не просто вещи. Это место. Это мой досуг. Это...». Мысль прервалась на полуслове. Я вновь посмотрела на карточку в руках, затем на Александра.

— Это Вы так ненавязчиво намекаете, что я должна заняться своим телом? – спросила я со всем доступным мне ехидством. Александра это, впрочем, ничуть не смутило.

— Отнюдь, намекаю, что Вам стоит им наслаждаться.

Я закатила глаза.

— Какой юридический ответ...

— И, несмотря на это, исключительно искренний, - в этот раз Александр, кажется, улыбунлся чуть шире обычного. «Приятно, что он знает правду о своей профессии...», рассеяно подумала я и вновь перевела взгляд на карточку в руке. Premium class. Моё имя. Никаких сроков действия. В конце концов, я могу и не ходить. Как Чендлер в Друзьях. Я задумчиво провела пальцем по гладкой поверхности и положила карточку обратно в конверт.

— Ну..., - я заправила выбившуюся прядь за ухо, - скажем, что Вы выиграли этот раунд.

— Полагаю, что у меня прекрасные шансы выиграть всю партию.

Я покосилась на него скептически, но промолчала. Двигатель шумел всё также тихо и комфортно, за окном начиналась уютная изнутри (и ужасная снаружи) метель. Я перебрала пальчиками кисточки шарфа и улыбнулась, заметив взгляд Александра. Что ж, раз он это так замечает, то... В этот раз я погладила шарф почти с демонстративной гордостью.

— Кстати, - сказал Александр после долгой паузы, - я завтра уезжаю.

— А? – я моргнула, словно приходя в себя после уютной полудрёмы.

— Скучать в офисном небоскрёбе посреди рождественнских ярмарок. Рабочая командировка во Франкфурт. Вернусь недели через две, так что, боюсь, нам придётся отложить на время продолжение нашего спора.

Я чуть поджала губы, но внутри не ощутила ровным счётом ничего. Ну, уезжает и уезжает. Да и должна ли была я что-то ощущать? Собственно, кто он для меня? Участник интересного спора? Человек, с которым приятно поболать и который помогает мне с шоппингом? С тем же успехом он мог быть моим аналогом тёти Агаты из книжек про Берти Вустера. Хотя нет, та была стервой... Тогда Делия. Только мужского пола. И всё же... Что-то в груди, так, что я даже сама это почти не уловила, сжалось. То ли от неожиданности, то ли от... чего-то другого.

Я заметила, что мои мысли понеслись куда-то совсем не туда и, поспешно откашлявшись, я ответила:

— Надеюсь, Вам удастся пару раз пройтись и по ярмаркам. Говорят, там глинтвейн очень вкусный.

Рука моя продолжала неспешно поглаживать шарф («Блин, откуда у меня эта привычка? Кота, что ли, заводить пора?»).

— Вполне, - согласился Александр – Хотя раньше был лучше, на мой вкус.

Он помолчал ещё немного, потом добавил, чуть улыбнувшись.

— Не скучайте без меня, Варвара.

— О, я уверена, что как-нибудь уж справлюсь, - я изобразила полнейшую беспечность.

— В этом я даже не сомневаюсь.

Он бросил короткий взгляд в зеркало заднего вида, и вдруг мне показалось, что он понял что-то ещё. Хотя что?

Спустя неделю я сидела в полутьме бара напротив Василеостровской с чашкой ароматного глинтвейна в руке. Пары закончились, а Оля внезапно возжелала со мной встретиться. И, как всегда, опаздывала. Я, впрочем, не слишком обижалась – была ли занята моя подруга собой, учёбой или своим Андреем, в конце концов, было её делом. Я знала, что она придёт и догадывалась, что она скажет что-нибудь такое, что я не готова слышать. Так что, пока у меня было время, я наслаждалась вкусным напитком, ненавязчивой музыкой и уютной атмосферой бара – не слишком забитого, но и не полупустого.

Оля вошла в зал, небрежно стряхнула снег с плеч песочного приталенного пальто и, завидев меня, бодрой кавалерийской походкой подошла к столу. Крутанувшись вокруг своей оси, она уселась напротив и одарила меня улыбкой, одновременно ехидной и сочувственной.

— Ну, как ты там, бедняжка? – она принюхалась, подняв тонкую чёрную бровь – О, глинт! Мёрзнешь одна?

На улице и правда было холодновато, но взгляд Оли и её подчёркнутое «одна» намекало, что речь идёт совсем не о погоде.

— Ума не приложу, на что это ты такое намекаешь, - я сохраняла максимально невинный вид. Сделала ещё один глоток из чашки, расправила любимый шарф и выжидательно посмотрела на Олю.

Оля фыркнула, закатив глаза, и, не дождавшись моего приглашения или разрешения, потянулась за моим глинтвейном. Сделав неспешный глоток, она довольно улыбнулась.

— Хороший, - одобрила она, ставя чашку обратно – Себе тоже возьму. А ты пока рассказывай, как тут страдаешь.

— А почему я должна страдать? – искренне удивилась я.

Оля лукаво изогнула бровь.

— Ну а как? Взял и сбежал в Германии свои, оставил тут тебя одну. В снегах. Без присмотра, без ласки, без..

— Оля! – я предостерегающе посмотрела на подругу, но та только самодовольно ухмыльнулась.

— Без подлинного человеческого тепла, - закончила она с показной грустью и пафосом. После чего посмотрела на меня вновь, с улыбкой куда менее ехидной и более тёплой – Так как ты справляешься?

Я наморщила носик.

— Эм, прекрасно справляюсь, - я допила глинтвейн и поставила чашку на стол – Наслаждаюсь тишиной.

Оля усмехнулась и, приняв меню из рук официантки, покачала головой.

— Нифига ты не наслаждаешься тишиной, Варя. Ты просто делаешь вид, что не скучаешь. В принципе, правильно, но можно и честно сказать.

Я склонила голову чуть набок, внезапно осознала, что в точности повторяю любимую позу Александра и, спохватившись, выпрямилась снова.

— Ты теперь у нас специалист по моим чувствам?

— Конечно. Я даже тебе сейчас докажу, - Оля уселась поудобнее и торжественно приподняла палец, - Спорим, за эти дни ты минимум раз двенадцать не только вашу переписку перечитывала, но и написать хотела?

Я молчала ровно три секунды. Оля удовлетворённо откинулась на спинку стула.

— Quod erat demonstrantum, - довольно заявила она.

— Demonstrandum, - тихо поправила я, с трудом сдержав улыбку. Оля небрежно отмахнулась.

— Зачет по латыни – завтра. Разговор с тобой сейчас.

Я закатила глаза, но сдержанно улыбнулась.

— Оль, серьёзно, ты из этого какую-то драму делаешь.

— Это не я, это всё жизнь, - Оля невинно пожала плечами и, заказав себе «Горячий Тодди» продолжила – Это уже срок. За такое время... Ну, ты понимаешь.

Она сделала паузу, явно ожидая моей реакции.

— Понимаю... что?

Оля с кошачьей грацией потянулась, продемонстрировав свою фигуру в куда более обятгивающем, по сравнению с моим, тонком свитере. Взяв из рук официантки пахнущий виски и корицей высокий стакан, Оля, не меняя расслабленной интонации спросила:

— Так ты с ним спала уже?

Я поперхнулась воздухом.

— Что, прости?!

Оля хмыкнула и подёрнула плечом.

— Ну а что? Абсолютно ожидаемый вопрос. Вы ведь уже две недели как... стали общаться. Что успела уже?

Я промолчала, чувствуя нарастающую неловкость. Оля внимательно изучила моё лицо и сделала соответствующий вывод.

— До сих пор не? Варя, - она картинно всплеснула руками – Кокетство кокетством, но нельзя же так мужика мучить! Дразнить стоит, когда выход есть. А так, он ведь там, бедный, весь изойдётся...

«Кажется, она снова всё поняла не так», подумала я. Возможно, мне стоило оставить её в блаженном полуневедении, но что-то (неужели глинтвейн?) потянуло меня за язык.

— Никого я дразню, Оля!

— Ну, конечно, - моя подруга заговорщицки подмигнула, улыбаясь улыбкой Чеширского Кота – То ли я тебя не видела из его машины выпархивающей. Чем вы там таким занимались? Или только язык с языком, а руки на поверхности?

Я шумно выдохнула. Обсуждать всё это я не горела желанием в принципе, не говоря уж о том, чтобы обсуждать это с Олей, да ещё и в публичном месте. К счастью, кажется, пока никто не обращал на нас внимания, но ощущение, что посетители бара внимательно слушают наш разговор не покидало.

— Оль, мы общаемся.

Оля прищурилась, явно ожидая какого-то продолжения с моей стороны, какого-то подвоха или какой-то шутки.

— В смысле?

Я задумчиво потёрла пальцами край опустевшей чашки.

— В смысле, я с самого начала сказала, что я не против пообщаться. И вот мы общаемся, - я пожала плечами, вдруг почувствав странную неловкость. «И почему я вообще звучу, как будто должна перед ней оправдываться?».

Оля моргнула. Сперва в её взгляде ещё читалось самодовольное «Ага, рассказывай», но через секунду это выражение сменилось искренним недоумением.

— То есть... вы даже не целовались?

Я закатила глаза.

— Нет, Оля, мы даже не целовались.

Она открыла рот, как будто собиралась рассмеяться, но вдруг передумала. Теперь она просто смотрела на меня, словно я объявила, что собираюсь сменить пол, уйти в монастырь и совершить одиночное кругосветное плавание верхом на корове. Оля моргнула, потом ещё раз. Я почти физически почувствовала, как до неё доходит смысл моих слов.

— Варя. Ты нормальная вообще?!

Я вздохнула и поправила волосы.

— Ну вот, начинается...

— Фига там начинается! – то ли действие горячего виски, то ли искреннее возмущение сделали Олю куда громче обычного. Я сделала вид, что внимательно рассматриваю свой шарф, но краем глаза заметила, что за соседним столиком девушка подняла на нас взгляд. Кажется, заметила это и Оля. По крайней мере, она сделала паузу, после чего подняла руку, будто призывая к тишине, и продолжила уже чуть тише, но непривычно напряженным тоном – Ты хочешь сказать мне, что он две недели тебя таскает по кафе и бутикам, переодел с ног до головы, возит в своей машине, а ты... ты с ним даже поцеловаться не изволила?

Я напряглась, чувствуя, как горят не только мои уши, но и щёки.

— Оля, мне не нравится как ты это формулируешь.

Она небрежно отмахнулась.

— А мне не нравится, как ты это делаешь! Это же преступление! – она одним глотком допила «Тодди» - Это как... Если бы ты выиграла в лотерею, пришла получать выигрыш, а потом прямо там выкинула билет!

Оля всегда была язвительной и саркастичной, но в этом всегда чувствовалась какая-то игра, лёгкость. Сейчас было что-то совсем другое. Сейчас она смотрела на меня так, как будто не знала, должна ли она меня отчитывать или жалеть. И я не была уверена в том, что мне нравится эта её новая роль.

Оля, между тем, продолжала.

— Или нет, ещё хуже. Это как если бы я подарила тебе выигрышный лотерейный билет, а ты его выкинула. Чуть ли не у меня на глазах! Варя, блин, чем ты думаешь вообще?!

Я нервно поправила шарф, чувствуя, что разговор выходит из-под всякого контроля.

— Оля...

Она шумно выдохнула и, закатив глаза, сделала неопределённый жест руками, то ли обращаясь ко всем вокруг, то ли к каким-то таинственным высшим силам. Покачав головой, она вновь посмотрела на меня.

— Ладно, может, ты просто у нас тормоз немножко и жизнью наслаждаться не умеешь. Но у тебя есть шанс исправиться.

Я наморщила носик.

— В каком смысле?

Оля довольно улыбнулась.

— В самом прямом. Мой приглашает Сашу к себе на Новый Год. Загородный дом, сауна, класс и кайф... Короче, я там буду. И я очень рассчитываю, что увижу там тебя.

Она сказала это так просто и буднично. Как будто это всё уже свершившийся факт. Как будто я – фаворитка или... Та, кто играет по этим правилам. Только вот это не так...

— Оля...

Она вскинула руку, не давая мне возразить или закончить фразу.

— Но только если ты начнёшь себя вести нормально! Варюша-стеснюша мне там не нужна.

Дурацкая детская дразнилка, по какой-то неведомой причине столь полюбившаяся Оле, стала вдруг последней каплей.

— Оля, - сказала я, с удивлением чувствуя напряженный звон в своем голосе – Ты у нас, конечно, большой эксперт в области личностного роста через постель, но...

— Нифига не «но»! – Оля вновь повысила голос – Варвара, ты даже не представляешь, НАСКОЛЬКО ты меня сейчас раздражаешь! Ты просто уселась на сундук с золотом, ключ выкинула и ножками болтаешь. Глядя в другую сторону.

— Оля...

— Нет, Варя, не Оля! – она даже стукнула ложкой по своему опустевшему стакану – Давай так: или ты к Новому Году берёшься за ум и перестаёшь из себя строить Варюшу-стеснюшу, или...

Она осеклась, задумавшись. Я приподняла бровь.

— Или что?

Оля расправила плечи и сказала тоном, не терпящим возражений.

— Или я отказываюсь тебе помогать. И помогаю Саше найти нормальную, адекватную девочку.

Я тихо рассмеялась, чуть более нервно, чем ожидала.

— Сейчас было обидно, между прочим.

Оля смотрела на меня, уже не улыбаясь.

— Так и было задумано. Я серьёзно, Варя. Если ты джекпот не хочешь, то это не значит, что нет желающих.

В её глазах плясали огоньки злости, а у меня внутри всё кипело от обиды.

— Прости, конечно, - я начала максимально тихо и вежливо, но чувствовала, что вот-вот могу сорваться, - Но ты кто вообще, чтобы мне в таких вещах указания давать?

— Подруга, которой НЕ ВСЁ РАВНО!

Я сжала губы.

— Знаешь, Оля... Иди ты просто...

Я не закончила.

— Слов нет... – Оля покачала головой – Варя, просто слов нет.

Я резко схватила пуховик и рюкзак, чувствуя, что в груди всё переворачивается. К чёрту эту Олю и всех остальных тоже.

— Вот раз слов нет, то и молчи тогда!

Не оборачиваясь, я вышла из бара. Стоя под медленно падающим снегом я всё ещё чувствовала, что внутри кипит обида, гнев и что-то другое.

«Пошли они все, абсолютно все...». Оля, этот дурацкий разговор, этот её Андрей, этот дурацкий «джекпот» со своей Тойотой.

Я зябко передёрнула плечами и застегнула пуховик до самого верха. Я твёрдо решила, что это конец. Конец всей этой глупой и без того затянувшейся истории. Я просто поеду домой. Дома, в тепле и комфорте, спокойно удалю ненужные контакты и заблокирую ненужных мне людей. Хватит значит хватит.

Я сидела в полупустом вагоне и задумчиво глядела в окно. Растрепавшиеся на зимнем ветру волосы, в глазах ни злости, ни обиды – опустошенность? Или просто обычная усталость? «Ну вот, теперь всё по-прежнему. Всё вернулось на круги своя. Всё... как должно быть», я устало закрыла глаза и ушла в себя под стук колёс.

— «Маяковская»! Следующая станция «Площадь Александра Невского», переход к поездам четвёртой линии, - глуховатый мужской голос в дребезжащем динамике привёл меня в чувство. «Блин, я станцию пропустила!» пронеслось у меня в голове. Я выскочила из вагона и вздохнула. Теперь ехать обратно? Почему-то мне было лень снова лезть в вагон метро.

Решив пройтись до дома пешком, я поднялась по эскалатору и вышла на улицу. Идти по заваленному снегом и забитому людьми Невскому мне не слишком-то хотелось, поэтому я свернула на Марата и, буквально через минуту, уткнулась носом в подозрительно знакомый логотип фитнес-центра.

— Ну, конечно... – пробурчала я себе под нос, - Тот самый фитнес-центр. И прямо сейчас.

Я фыркнула. Как говорится, what are the odds. Я достала из кошелька карточку клиента – нетронутую, блестящую, гладкую.

«Димы всё равно нет дома. Буду одна сидеть в комнате, опять соседи докопаются...». Я уступила дорогу каким-то спешащим по делам прохожим и нахмурилась. «Ну уж нет. Я всё решила. Конец, значит, конец», подумала я, но тут же мой внутренний голос подскочил со своим извечным «но». Абонемент, в конце концов, на моё имя. И он уже есть. Я же не буду сейчас выбрасывать свитера, кардиганы и шарф... Шарф, который я опять задумчиво теребила в руке.

«Чёрт, да что за привычка?» раздраженно подумала я, но не стала выпускать шарф из пальцев. Приятная мягкость кашемира успокаивала и настраивала на умиротворённый и рациональный взгляд на вещи. Как раз то, что мне сейчас нужно! Не стоит выбрасывать то, что уже есть и чем можно воспользоваться. Это неразумно, неправильно и вообще не по-петербуржски.

Последнюю мысль я додумывала, уже входя в центр. «Посмотри, потом подумай, а только потом уже делай», как любила говорить моя мама. И, кажется, в этот уникальный раз она была не так уж и не права.

Приятные деревянные полы, никакого яркого света и слишком громкой музыки, зато запах чистоты, какой-то вкусной (и, судя по всему, безумно полезной еды) из фитнес-кафе и... Да, это был запах бассейна. Хорошего, не пропитанного насквозь хлоркой бассейна. «Боже, когда я в последний раз плавала?» задумалась я. Получалось давно, слишком давно. Я коротко вздохнула. Ну и правда? Почему бы и не попробовать?

Сбегав в ближайший спортивный магазин за самым простым купальником, я вернулась в фитнес-центр. Видимо, на этот раз я уже не выглядела зашедшей просто посмотреть – а жаль. Потому что в тот момент, когда ко мне шагнула улыбчивая девушка в униформе, я на секунду подумывала развернуться и уйти. Домой, к Диме, сериалам на ноутбуке и спокойствию.

— Добрый день! Вы у нас впервые? Вас куда-то направить или что-то подсказать?

Девушка была какой-то уж очень улыбчивой и приветливой. Хотя, наверное, так и надо – сюда люди приходят за собой следить, а не испытывать экзистенциальный кризис.

— И да, и нет, - ответила я честно – У меня есть абонемент... Но я пришла в первый раз.

Таня (если верить её бейджику) мило улыбнулась:

— Хотите, проведу для Вас небольшую экскурсию?

Я задумалась. С одной стороны, я предпочитала во всём разбираться сама. Обычно. Да и потом сегодня мне не очень хотелось общаться с новыми людьми, не в этом настроении. С другой стороны... Я уже сделала исключение. Я зачем-то купила купальник, хотя где-то глубоко в шкафу дома у меня и так есть один. Так что, почему бы и нет?

— Если Вам не сложно, - робко улыбнулась я в ответ и была немедленно увлечена вверх по широкой лестнице.

... Где-то в середине прогулки среди тренажёров (в настоящий момент по большей части пустовавших), мой телефон призывно завибрировал.

«Привет! Я скучаю!» писал мне Дима. Я улыбнулась, кажется, теплее, чем за последние пару недель. «Всё возвращается на место», удовлетворённо сказал мой внутренний голос.

«Я тоже» набрала я в ответ. Прислав мне традиционное эмоджи сердечка, Дима стал печатать что-то длинное. «Планы на ужин», подумала я и, как всегда, оказалась права. Дима планировал заказать пиццу, а заодно очень просил меня купить молоко и зубную пасту, поскольку он опять забыл. Я вздохнула, рассеяно улыбнувшись. Кажется, это сообщение занимало почётное третье место в списке самых частых в нашей переписке. Сразу за «Я люблю тебя» и «Я скучаю». Что ж, Love is... я забыл купить зубную пасту. Классика.

— А вот дальше будет наш бассейн и спа-комплекс, - Таня продолжала рассказывать, не обращая особого внимания на то, слушаю ли я её или нет, - Вам наверняка понравится!

Я навострила ушки. Это, пожалуй, мне и правда понравится. По крайней мере, сегодня. Потому что я не собираюсь ходить сюда постоянно. Одного раза хватит. Просто, чтобы успокоиться. Просто немного поплавать и отдохнуть.

Ещё одна вибрация. «Господи, ну что ты там ещё забыл?» подумала я, с недовольством вновь доставая смартфон из кармана. Но в этот раз мне писал не Дима. А Александр...

«Добрый день, Варвара! Как Вы себя занимаете?».

«Ну вот и зачем он пишет?» раздраженно подумала я «Как будто я не решила всё закончить. И не собираюсь его заблокировать.. Часа, скажем, через... два». Пальцы мои сами собой напечатали ответ.

«Нормально, спасибо. А у Вас?»

Вот так. Максимально коротко, нейтрально, по делу, но вежливо.

«Рабочая встреча за рабочей встречей. Как Вы понимаете, безумная тоска... Я вижу, Вы воспользовались абонементом. Рад это видеть».

Мои щеки вспыхнули краской.

«Вы за мной следите?»

Вот только сталкинга мне и не хватало!

«Фитнес-центр уведомляет клиентов о статусе их карт, Варвара. Видимо, они решили, что мне это важно».

«Чёрт, а вроде он и не сказал ничего такого... Формально», подумалось мне. Но при этом почему-то это чувствовалось совсем иначе.

Меня бросило в жар. Надо было остановиться. Надо было просто не отвечать. Просто заблокировать. Просто...

«А Вам это важно?»

Александр ответил без пауз.

«Разумеется».

Мои щеки и уши по-прежнему горели, то ли от гнева, то ли от смущения, сердце сжалось в тревожном ожидании чего-то, но почему-то в груди разлилось странное тепло. И, к всё большему моему смущению, эпицентр этого тепла стал постепенно смещаться всё ниже.

«Почему?» спросила я. Сообщение выглядело как-то глуповато, но ничего тоньше мне в голову не пришло.

«Мне нравится видеть, как Вы делаете что-то для себя. Особенно, если Вам это нравится».

Тёплая волна удовольствия пока ещё меня не накрыла, но я чувствовала, как она нависла надо мной. И, к своему удивлению и стыду, я обнаружила, что я не возражаю.

Я потрясла головой, чтобы привести мысли в порядок. Таня на секунду прервала рассказ о косметических процедурах, доступных мне по моему абонементу, и вопросительно взглянула на меня.

— Всё в порядке?

Я робко улыбнулась:

— Да-да, простите. Одну минуту!

Поправила волосы и выдохнула. «Это просто сообщение. И просто общение... Кажется».

«Я только заканчиваю свой тур. И пока ничего ещё не делаю. И не могу сказать, нравится ли мне или нет», написала я в ответ. Так звучит гораздо лучше.

«В таком случае, Варвара, я буду следить за обновлениями» Я вздохнула и почувствовала, что слегка улыбаюсь. Ладно, господин юрист, пожалуй, этот раунд остаётся за Вами...

Я вошла в раздевалку, прикрыв за собой дверь, и облегчённо выдохнула. В тишине казалось, что воздух здесь был теплее, мягче, словно пропитан лёгким паром из душевых и тонким цитрусовым ароматом.

Светлые шкафчики, мягкий, не бьющий в глаза свет, удобные скамейки и полная пустота. Звуки душа и обувь у некоторых шкафчиков намекали на то, что я не буду единственной посетительницей центра сегодня, но пока я была предоставлена лишь себе и своим мыслям.

Я присела, расстёгивая пуховик, и машинально, даже не глядя, достала телефон. Тот вновь завибрировал новым уведомлением. Я посмотрела на большие часы, висящие над дверью.

15:45.

«Значит, это Дима». Его начальник в это время отправляется на перекур, плавно переходящий в обед и распитие чего-нибудь покрепче, а Дима в это время пишет мне...

«Я скучаю». Я посмотрела на экран и улыбнулась. Конечно. Конечно, он это напишет.

Я положила телефон рядом и, расшнуровав ботинки, потянулась к молнии на джинсах.

Телефон вновь завибрировал. Я не стала смотреть.

Я уже знала, что будет там.

«Приеду часа через два». Я вздохнула и продолжила раздеваться. Сняв свитер, я остановилась и вновь бросила взгляд на телефон, всё также лежавший рядом. За первым взглядом последовал второй, а затем, не успев понять, что и зачем я делаю, не успев себя остановить, я взяла его в руки и большим пальцем смахнула экран вверх.

«В таком случае, Варвара, я буду следить за обновлениями»

Мои губы сама собой тронула лёгкая полуулыбка. Он не писал снова. Не спрашивал, не уточнял и не требовал отчёта. Скорее всего, уже вновь погрузился в непонятные мне глубины налогового права, но...

Почему-то мне хотелось, чтобы он спросил.

Я наморщила носик и задумчиво провела пальцем по экрану. А затем быстро набрала: «Пожалуй, я решила попробовать бассейн».

Отправила. Вздохнула и положила телефон обратно. «Так, Варвара, ты не ждёшь ответа» сказала я себе мысленно «Ты просто... сообщила. Дала знать. Просто обозначила». Сняв джинсы и свитер, я осталась посреди раздевалки в одном белье. Разумеется, именно в этот момент телефон завибрировал вновь.

«Прекрасное решение. Я уверен, что Вам понравится. К тому же, вода помогает расслабиться».

Я фыркнула, но почувствовала, что уши мои снова краснеют, а волна тепла, никуда не ушедшая из моего тела, вот-вот накроет меня с головой. «Расслабиться... Да уж, это бы точно не помешало», подумалось мне.

«Надеюсь!» написала я в ответ. Александр, как это с ним иногда случалось, вновь стал весьма общителен и словоохотлив.

«Остаётся лишь Вам позавидовать! Я бы и сам не отказался от бассейна прямо сейчас. День тянется бесконечно».

«Это Вы жалуетесь? 😊».

«Констатирую факт, Варвара. В отличие от Вас, я пока не могу позволить себе переключиться на что-то приятное».

«И ни слова о том, что моё приятное было куплено им...», подумала я. Что ж, Александр продолжал оставаться тактичным как всегда, даже когда я собираюсь закончить это общение. Вот-вот закончить. Или...

Мои пальцы сами по себе напечатали: «Жаль». Я посмотрела на экран, как будто не веря своим глазам. И вот зачем я это написала? Я же хотела всё закончить? Я же уже решила, я же... Я посмотрела на своё отражение в металле шкафчика. Неужели Оля была права?

Блин. Я внезапно ощутила комок в горле.

Буквально минуту назад я читала сообщения от Димы. И мне было тепло, уютно, хорошо. Но... Я знала, что он мне пишет сейчас. И что напишет потом. И что он мне скажет, когда придёт домой. И какую пиццу он предложит заказать. И какой сериал мы будем смотреть. И когда и как он поцелует меня, предлагая продолжить вечер в постели. Я знала, как пройдёт сегодняшний вечер. И завтрашний. И через месяц.

Но я не знала, что будет, если я отвечу здесь. И... почему-то мне очень хотелось узнать.

Это была совершенно дурацкая идея. Но... Мне хотелось её осуществить.

Я открыла Камеру на телефоне и переключила на фронталку. С экрана большими серо-голубыми глазами на меня посмотрела я сама. Во взгляде читалось явное сомнение.

«Варя, это что такое?»

Я глубоко вздохнула, ощущая себя не на месте, но затем поправила волосы рукой, чуть склонила голову вбок и взглянула в камеру снова. «Так гораздо лучше», уверенно заявил мой внутренний голос, позаимствовавший на такой случай интонации Оли.

«Что я вообще делаю?» мелькнула было в моей голове отчаянная мысль, но моя рука уже расстёгивала лифчик. Лямки сползли по плечам, и я замерла на секунду, как будто давая себе шанс передумать.

Не передумала.

Я поёжилась - то ли от внезапно ставшего прохладным воздуха, то ли от нервов, - и поспешно прикрыла себя рукой.

Вот так, всё, как надо. Всё почти пристойно. Почти.

Камера щёлкнула слишком громко для пустого помещения, и я вздрогнула и поморщилась. А посмотрев на результат, выдохнула с неловким смешком.

«Господи, да я выгляжу как заложница из дешевого фильма ужасов». Слишком плотно прижатая грудь, напряженное лицо, испуганные глаза. Остаётся только добавить безмолвный крик «Спасите! Меня вот-вот убьют!» и будет готово.

Фото моментально полетело в корзину. «Не берись за то, чего не умеешь» всплыло в голове наставление мамы, но его я немедленно отправила вслед за неудавшимся снимком.

«Ладно, попытка номер два». Я встряхнула волосы и выпрямилась. Глубоко вздохнула и, чувствуя, как сердце гулко стучит в груди, скользнула ладонью вверх, к ключицами.

Пальцы дрогнули на коже, словно убеждая меня остановиться. Я осторожно обхватила грудь, но не прижала – поддержала.

Тепло ладони, лёгкий вес и внезапно ощутимая нежность кожи...

Я медленно провела пальцем по груди, как будто стараясь прочувствовать этот момент и запомнить это ощущение. Подушечки пальцев скользнули по нежной коже, и я вдруг поймала себя на мысли, что мне... приятно.

«Господи, это же просто я»

Но и на экране я выглядела уже немного иначе. Я уже не видела там испуг или напряженность, скорее... расслабленность? Чувственность? Это была я, всё ещё я, но какая-то новая.

Фоновый шум душа, кажется, прекратился, но я едва это заметила. Я чуть сильнее сжала грудь, почти инстинктивно, и, в ответ на это, откуда-то изнутри поднялось приятное, едва уловимое тепло. Я сменила угол, чуть склонила голову... Вот. Теперь уже красиво. Теперь... можно снимать.

Камера щёлкнула вновь.

Теперь... Я посмотрела на фото и быстро переключилась в Telegram. Замерла на секунду. Стоп. Я правда это делаю? «Интересно, понравится ли ему?», на секунду подумала я, наблюдая, как фотография отправляется в чат.

— Да понравится твоему парню, понравится, - раздалось за спиной. Я вздрогнула, а сердце моё ухнуло в пятки.

«Меня видели? Как долго она вообще там стояла?!».

Пальцы сами выронили телефон, экран мелькнул, отключаясь. В панике я метнулась за купальником, но ткань неожиданно спуталась в руках, никак не желая надеваться.

Женщина, из-за которой я была готова провалиться сквозь землю, спокойно возилась со своим шкафчиком. Ни малейшего интереса к тому, что я здесь делаю, никакого намёка на осуждение, просто чужой, невзначай брошенный комментарий.

Я вот меня бросало то в жар, то в холод. «Она всё видела. Как я... А я даже не заметила! И она решила, что это для Димы, а я...». Мысли панически метались в моей голове из стороны в сторону как загнанные в угол мыши. Надев, наконец, купальник я выскочила в душ, чувствуя как дрожат колени.

«Вода смоет мой позор», драматично объявил мой внутренний голос «А потом... останется только утопиться».

Стоя под прохладными струями воды, я чуть успокоилась. Ну, по крайней мере, мои колени перестали дрожать, а мысли перешли из режима хаотичного бега по кругу с препятствиями в режим мрачного и напряженного молчания. «Кажется, я успела убрать телефон в шкафчик?». Возвращаться обратно мне никак не хотелось, поэтому я направилась прямиком в бассейн.

Я прошла по влажному кафельному полу, ощущая как подошвы моих свежекупленных резиновых тапочек слегка прилипают к гладкой поверхности. Воздух здесь был влажный и тёплый, почти без аромата хлорки, но зато с неуловимым и тонким запахом чего-то свежего, почти морского.

У воды было спокойно. Тонкие голубые линии отражений дрожали на стенах, а сам бассейн, несмотря на приличные размеры, казался тихим и умиротворённым. Грузный мужчина как раз его покидал, а две женщины, как это часто бывает, предпочитали вместо плавания просто висеть у бортиков и болтать друг с другом. Впрочем, меня это вполне устраивало.

Я медленно опустилась на край, позволив ногам скользнуть в воду. Она была тёплой, приятной, обволакивающей.

«Ну, раз уж я всё равно здесь...»

Я глубоко вдохнула, оттолкнулась и скользнула в синюю глубину. Сделав несколько размеренных гребков, я ощутила как тело подчиняется мерным движениям воды. Вдох – выдох, вдох – выдох. Всё замедляется, успокаивается, становится гораздо проще.

Я не плавала давно, как-то уж слишком давно. Но, к счастью, навыки никуда не пропали, и вместо панического бултыхания у бортика бассейна, я спокойно и медленно скользила вперёд. А затем назад.

Тело постепенно привыкало к нагрузке, а мысли стали выстраиваться в логическую цепочку.

«Фото уже отправилось, когда... всё произошло». Спокойствие спокойствием, но думать о своей минуте позора при свидетелях мне всё-таки не очень хотелось. За этой мыслью, тут же последовала другая, почти заставившая меня остановиться. «Сообщение не было прочитано. Я могла бы легко его удалить. Хоть сейчас». Я наморщила носик и, уткнувшись в бортик, перевела дыхание.

«Я могла бы его удалить... Но сейчас, наверное, уже поздно». Другая мысль, которую я сперва постеснялась даже позволить себе подумать, заключалась в том, что я не хотела его удалять.

Я сделала ещё один вдох, нырнула, развернулась в воде и оттолкнулась от бортика.

«Я паниковала... не из-за фото. Не из-за Александра, даже не из-за Димы. Хотя, наверное, немного из-за них». Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Я остановилась на пол-пути, положив руки на край бассейна. «Блин... Я паниковала... потому что меня заметили». Паника не пришла в тот момент, когда я делала фото, прикрыв грудь рукой. Паника не пришла, когда я открыла в Телеграме чат с Александром. Нет, она накрыла меня, когда чужие глаза меня увидели... такой.

Я задержала дыхание и позволила воде ненадолго прижать меня к бортику. Лёгкая усталость разлилась по телу, мышцы приятно ныли, словно после долгой прогулки. Я ещё раз перевела дыхание и стянула шапочку с головы.

«Хорошо... Теперь просто хорошо», подумала я, позволяя себе ненадолго задержаться в этом моменте.

Тепло воды обнимало меня, но вскоре стало казаться уже недостаточным. Я поёжилась – но не от холода, а от новой мысли.

«Я хочу согреться», решительно заявил мой разум, и я подчинилась. Неспешно поднялась по лестнице из бассейна, позволив каплям воды стекать по коже. Направилась в душ, а уже через несколько минут, надев уютный белый халат с логотипом клуба («Ах, ещё один плюс абонемента») шагала по влажной и прохладной плитке в сторону хаммама.

Я накинула белый махровый халат с логотипом клуба («Ох, уж этот премиум-пафос!») и, замерев на секунду перед непрозрачной стеклянной дверью, шагнула внутрь. Меня тут же окутало мягкое, плотное, влажное тепло. Пар приятно обволакивал кожу, как невидимое покрывало, воздух пах можжевельником и чем-то незнакомым, терпким и почти пряным.

Здесь было тихо. Приятный полумрак, полное отстутствие людей, уютные стены моего любимого тёмно-синего цвета – всё это делало обстановку почти интимной. Я прошла чуть дальше, опустилась на широкую, тёплую лавку в дальнем углу хаммама и расслабленно откинулась назад, позволив горячему воздуху проникнуть в мышцы, снять напряжение и остатки недавней нервозности.

«Вот так классно...»

Я прикрыла глаза, чувствуя, как моё тело постепенно успокаивается, казалось, я даже слышала как расслабляются все мои мышцы – одна за другой.

Глубокий вдох – пауза – глубокий выдох.

Мысли затихли, а голова опустела – наконец-то. Ни забот, ни хлопот, никакой Оли, никакого Александра («Господи, и почему я его всё время зову полным именем? Даже в мыслях?») и никакого глупого фото...

Я глубоко вздохнула, но вздох вышел странным. Не измученно-утомлённым, как обычно в этот день сплошной эмоциональной мясорбуки, а каким-то почти сладким... Странно. Я устроилась поудобнее и вновь вдохнула пряный пар. Я была одна, во влажном теплом полумраке, и мне было спокойно и хорошо...

«Не отвлекаемся, Варвара!», мой внутренний голос внезапно зазвучал с непередаваемыми интонациями моей школьной учительницы латыни. От чего именно я не должна была отвлекаться, по мнению моего внутреннего голоса, я так и не поняла. И мои мысли вновь вернулись к фото...

Каким бы ни был расслабляющим пар в хаммаме, как бы он не успокаивал мои мышцы и мои мысли, фото от этого никуда не исчезло. Оно всё ещё там. Всё ещё в чате. Непрочитанное. Или...

Я провела рукой по бедру, рассеяно и почти машинально. Тепло ладони отличалось от окружающего влажного тепла, оно было плотнее и ощутимее. Я медленно сжала пальцы и само это действие отозвалось приятной негой в мышцах и груди.

«Может быть, оно уже и прочитано. Может быть, Александр его уже прочитал»

Я вновь провела рукой по бедру, теперь уже снизу вверх, ощущая как приятно ощущается кожа после воды. Я вновь вздохнула этим новым, сладким вздохом и вдруг подумала, что если бы я сейчас была дома, то соседка бы уже стала колотить в стену от этих звуков. Я тихо хихикнула, но мысли о фотографии уходить из моей головы не собирались.

«Я бы его не удалила», подумала вдруг я, «Даже если бы у меня было время. Потому что...», я расслабленно потянулась, хотя моё сердце на секунду забилось быстрее «Потому что я хочу, чтобы он его увидел. Чтобы он увидел меня. Такой...».

Я скользнула ладонью под халат, провела вверх по животу и почувствовала, как тепло, разлившееся внутри, стало ещё заметнее.

«Такой...». Такой это какой? Красивой? Желанной? Сексуальной?

Я не была уверена. Но мне нравилось это новое ощущение. Мои пальцы скользнули чуть выше, по ложбинке между грудей, и я почувствовала, как по спине проюежал почти невесомый разряд. Словно едва заметный трепет от чьего-то взгляда.

Только вот здесь была только я...

Я провела ладонью по груди, легко и несмело. Горячий воздух и влажное тепло делали каждое прикосновение острее, кожа под пальцами отзывалась новым ощущением – тонким, но при этом куда более глубоким, чем раньше.

«Может быть... Он посмотрел сообщение прямо сейчас», подумала я. Пальцы вновь скользнули по коже, теперь уже увереннее, и приятное тепло стало разливаться всё дальше, заполняя собой моё тело. Сквозь негу расслабленности, я почувствовала странное ощущение трепета перед чем-то почти неизведанным и новым.

«Я хочу... чтобы он его увидел».

Пальцы плавно сжали грудь, и это действие отозвалось лёгкой, волнующей дрожью внутри. В голове вспыхнули совсем недавние воспоминания – я, полуобнаженная, прикрывающая грудь рукой, точно также как сейчас... В тот момент, я взглянула в камеру. В тот момент я увидела себя такой и поймала себя на мысли, что мне нравится, как я выгляжу в этот момент. Как я себя ощущаю.

«И ему понравится тоже...»

Мои руки двигались по телу словно сами собой, как будто тело стремилось запомнить это ощущение.

Я сжала грудь чуть сильнее, в ответ на это по мне прошла новая волна сладкого тепла. Веки сами собой опустились, губы разомкнулись в беззвучном вздохе.

«Я красивая... И желанная».

Где-то на границе сознания мелькнула мысль: «Вот так, Варя, ты и отправила первый нюдс. С почином!», но она уже не казалась ни странной, ни пугающей. Скорее... правильной?

«Он смотрит... Может быть, прямо сейчас».

Мои пальцы чуть дрогнули. И в этот же момент я услышала голоса за дверью, всё громче. Кто-то идёт.

Я вздрогнула, резко распахнув глаза. Сердце заколотилось от прилива внезапной паники. Меня чуть не заметили? Снова? Да ещё и за...

Я рывком отдёрнула руку, будто дотронувшись до раскалённого металла.

«Что я делаю?!»

Голоса за дверью становились всё ближе, доносясь сквозь пар и стекло. Женщины? Две или три? Они явно собираются войти. Боже...

Я быстро натянула халат, запахнула его поплотнее, как будто это могло скрыть что-то большее, чем просто моё тело. Сердце гулко стучало в груди, а щёки пылали куда жарче, чем воздух хаммама.

Я вскочила, чуть не подскользнувшись («Да, вот уж была бы нелепая гибель»), и уже через секунду вышла в корридор. Холодный воздух ударил по разгоряченной коже.

Я перевела дыхание. Сделала вид, что всё в полном порядке. Прошла ещё немного, повернула за угол по пути к душевым и раздевалке. И закрыла глаза.

«Чёрт...»

Сердце всё также бешено колотилось в груди, а странное ощущение всё ещё меня не покидало. Что это было? Почему я... Это ведь просто я. Просто мои мысли. Просто моё тело. Почему же я так испугалась? Не то, чтобы это был первый раз, когда я делаю это...

«Впрочем, я ничего и не сделала. Почти...».

Я ещё раз вдохнула, выпрямилась, постаралась взять себя в руки и двинулась дальше. Всё в порядке, всё в полном порядке...

Я вошла в душевую, и капли контрастного душа быстро смыли с моей кожи жар хаммама но вот мысли остались со мной. Они всё ещё тлели где-то внутри, как слабый огонёк.

«Фото... Оно отправилось, оно получено. Он наверняка посмотрел»

Я машинально потёрла шею, ощущая всё ту же лёгкую, но сладкую дрожь внутри. «Интересно... Что он подумал?». Эти мысли уже совсем не казались пугающими или странными. Наоборот. Мне очень хотелось узнать...

Из душа я вышла посвежевшей. Кутаясь в полотенце, я ощущала, как вместе с паром и водой испарилось всё напряжение в моих мышцах, но не внутри меня. Мне было нужно срочно проверить телефон.

К счастью, заставшей меня за фото женщины в раздевалке не было. А те, кто сейчас там находился, были слишком погружены в свои собственные дела и разговоры, чтобы обратить внимание на отчаянно краснеющую шатенку, панически пытающуюся включить свой побитый жизнью «андроид». То есть, на меня.

Выудив из глубин шкафчика заброшенный туда телефон, я, с замиранием сердца, нажала на кнопку включения.

Чёрный экран.

«Блин! Вот только этого сейчас мне не хватало!»

Я потёрла руку о полотенце и повторила попытку. Ноль реакции.

Я нажала вновь, настойчивее. Телефон дрогнул и, наконец, ожил. Я облегчённо вздохнула, но тут же прикусила губу. «Вдруг он ответил? Он... точно ответил. Господи, Варя, во что ты ввязалась?!».

Экран мигнул, загорелся логотип и, ещё через несколько безумно долгих секунд, просьба ввести PIN-код. Я быстро набрала цифры.

Ошибка.

«Да вы издеваетесь!»

Попробовала снова. Опять ошибка...

Остановилась. Сделала глубокий вдох. «Окей, Варвара, ты нервничаешь. Логично. Ожидаемо. Но настолько же, чтобы забывать свой собственный пароль?»

Я сосредоточилась, сосчитала до трёх и набрала код медленно и осторожно. Правильно.

Экран разблокировался, появились уведомления. Я резко всмотрелась, чувствуя своё сердце и в висках, и в пятках. Пять сообщений в Телеграме. Новости, новости, рассылки, фигня от мамы и... Александр.

«Господи...»

Я сглотнула и открыла чат. Моё фото было на месте. Помеченное теперь эмоджи с сердечком. И сообщение: «Варя, Вы прекрасны».

Я задержала дыхание, чувствуя, как что-то в моей груди сжимается. «Варя...», подумала я, «Теперь, значит, я Варя. Интересно...». Где-то в глубине мозга тлела непонятная мысль, но я никак не могла ее ухватить за хвост. Что именно меня задело? И, главное, как именно это меня задело?

Глаза снова и снова возвращались к этим трём словам: «Варя, Вы прекрасны». Формально – ничего особенного. Наверное. Никакой прямолинейной откровенности, которую, возможно, стоило бы ожидать. «После таких-то снимков», язвительно добавила я про себя. Но от этого становилось лишь хуже. Или нет, не хуже, а сложнее...

Странное ощущение разливалось теплом в груди – что-то среднее между страхом, восторгом, волнением и чем-то ещё, что я не хотела сейчас называть.

Я наморщила носик, пытаясь унять своё стучащее сердце и сосредоточиться. Кажется... Я должна что-то ответить. Должна ли? Или я и так уже достаточно сегодня сделала?

— Оххх..., - отвлекшись на свои мысли, я произнесла это вслух. Тут же подняла глаза и убедилась, что никто на это никак не отрегировал. «Я уже достаточно сказала...», подумала я снова, но мой палец уже сам лёг на клавиатуру.

«Спасибо», напечатала я. Остановилась. Курсор мигал в ожидании. Ну нет, это слишком скупо. «Спасибо 😊» добавила я. Может быть, стереть? Может быть, не стоит? Я почти решилась стереть сообщение, но в последний момент вновь передумала и нажала «Отправить» прежде, чем мой ответственный внутрений голос мог бы придумать ещё одно возражение.

«Варя, блин, что ты делаешь?!», пронеслось в моей голове. Но было уже поздно. Я это сделала. Только что. Сама. И это сообщение было прочитано.

Я почувствовала, что сжимаю телефон в ладони слишком крепко, так, что побелели костяшки. Я перевела дыхание и, стараясь выглядеть максимально спокойной и расслабленной, вновь взглянула на экран. Там появилась надпись, от которой у меня внутри всё вновь сжалось. «Собеседник печатает...».

Моё сердце гулко стучало в груди, словно пытаясь выбраться наружу. Стоило бы, наверное, просто отбросить телефон, заняться чем-то другим, переодеться уже, наконец, но... Я лишь смотрела на экран, напряжённо ожидая, что же он ответит.

Наконец, сообщение появилось.

«Кстати, из любопытства: каков размер этой... прикрытой красоты?»

Я почувствовала как по моему телу пробежала лёгкая дрожь. Казалось бы, мне следовало ожидать такого вопроса после отправленного мною же снимка. В нем не было ничего внезапного или шокирующего. Хотя нет... Конечно, было. Никто раньше мне не задавал таких вопросов. Никто, кроме Димы, меня раньше не видел такой. И вот теперь всё меняется...

Я, почти на автопилоте, набрала ответ: «75-80, примерно...». Отправила. И лишь потом осознала, что написала. «Примерно?!». Господи, Варя, ну что за бред! Мой внутренний голос зазвучал до боли похоже на Олю. Но ведь и в самом деле? Я прекрасно знаю ответ, я буквально пару часов назад выбирала купальники и смотрела бирки. Что за «примерно»?

Я прикусила губу.

Телефон молчал. Я посмотрела на экран. Ни прочтения, ни «печатает». Ничего. Я закрыла Телеграм. Открыла обратно. Всё так же.

«Может, он не прочитал? Или прочитал и теперь не знает, что ответить? На такое.. примерно». Я вздохнула и принялась переодеваться. Натянув джинсы и футболку, я вновь потянула руку за телефоном. Снова ничего. Я снова закрыла и открыла Телеграм, обновила список чатов. Проверила подключение. Вдруг с интернетом что-то не то?

И вот только тогда телефон завибрировал. «Примерно? Вы точны как Геродот, Варвара».

Я сглотнула. Он заметил. Конечно, он заметил. И, конечно, не удержался от иронии. Впрочем... Я быстро стрёла то ли раздражённое, то ли просто слишком детское «😐» и вместо этого спокойно набрала:

«75B».

Отправила. Теперь всё точно, теперь уж точно правильно.

И снова тишина.

Я скольнзула пальцем по экрау, залипнув на его имя. Было видно, что сообщение он прочитал, но... ничего не писал.

«Занят своим «безумно скучным» совещанием? Или... играет?». Я стиснула телефон в ладони, чувствуя, как горят мои уши и щёки. Посидев так с минуту, я решила всё-таки переодеться до конца. «А там пусть сам пишет, когда захочет». Мне всё равно.

Но как только я отвернулась от экрана, чтобы надеть свитер («Кстати, а откуда он такой у тебя?» ехидно поинтересовался мой внутренний голос), Александр ответил вновь. Я закатила глаза, но сама собой отложила свитер и потянулась за смартфоном.

«Прекрасные пропорции. И смотрятся очень гармонично».

Я почувствовала, как на моих губах сама собой появилась улыбка.

«Рада, что вписываюсь в Ваши представления о гармоничном», быстро напечатала я. На сей раз, он уже ответил без пауз.

«Безусловно. И в общий эстетический баланс мира тоже».

Я фыркнула и задумалась. Нужно было написать что-то ещё. Не знаю, почему. То ли от нежелания оставить последнее слово за ним, то ли потому что мне почему-то прямо сейчас ужасно нравилось с ним переписываться, но уверенность в том, что мне нужно написать что-то ещё меня не оставляла.

«Как Ваш «бесконечно тянущийся день»?», наконец, напечатала я.

«Стал ощутимо лучше», ответил он. Не моментально, но и без очень долгих пауз. «Может, и правда работал?».

«Я вижу, у Вас прилив сил», быстро отправила я. И тут же осеклась, поняв, что я сейчас написала и как это можно прочитать. Александр, впрочем, по своей привычке сделал вид, что ничего такого я и не писала.

«Безусловно», ответил он. Я выдохнула с некоторым облегчением, но вздох этот вновь вышел каким-то расслабленно-сладким. Совсем как в хаммаме, когда я... Я почувствовала, что краснеть сильнее я уже не смогу. Но вместе с тем, я ощутила новый прилив блаженного тепла внизу живота. «И всё-таки мне надо собираться...» рассеяно подумала я и быстро набрала.

«Что ж, рада быть полезной! И теперь, увы, побегу домой».

«Главное, Варвара, что Вам тоже понравилось», написал он в ответ. Я задумалась на мгновение, оторвавшись от шнуровки ботинок. Он не спрашивал, он не уточнял, он не предполагал. Он знает, что мне понравилось. И... он прав.

Я сунула телефон в карман и быстро обулась. Голова всё ещё гудела от мыслей, совсем как пару часов назад, но теперь уже совсем от других.

Я собиралась всё это закончить ещё днем. Блокировка, очистка чата, прощание, хватит. Я даже помню этот момент: стою перед входом в центр, уверенно думаю, что сделаю это. Если не сию секунду, то через час или два. Но вот прошло два с небольшим часа. И вот я выхожу из фитнес-центра, закидываю рюкзак на плечо, а на губах у меня всё ещё лёгкая улыбка. «Странно. Я даже не заметила, как и когда я передумала».

Я открыла побитую жизнью дверь и скользнула внутрь квартиры. Всё было по-прежнему: тусклый свет из кухни, лёгкий запах еды, звук работающего в комнате сварливой соседки телевизора и стук швабры в ванной комнате. Быстро помыв руки, под укоризненные взгляды Татьяны Алексеевны, дежурившей по квартире, я отправилась обратно в сторону входной двери. Аккуратно переступая через разбросанную соседскую обувь и детские игрушки, я прошла к двери в комнату. Нашу комнату...

— Привет, - тихо и почти робко сказала я, вешая пуховик на крючок. «Долго я сегодня домой добиралась...».

— Привет, - Дима привычно улыбнулся, ненадолго оторвавшись от ноутбука. «И он даже не заметил», отметила я, не то успокоенно, не то разочарованно.

Я разулась, повесила шарф рядом с пуховиком и устало плюхнулась на диван. Дима рассеяно улыбнулся мне и вновь уткнулся в экран, а я села, поджав ноги, и внимательно посмотрела на него. Такого привычного, милого, но...

— Мы сегодня готовим или радуемся? – спросила я, стараясь звучать максимально обыденно.

— Радуемся, - откликнулся Дима, используя наши общие «шутки-самосмейки» - Я пиццу заказал, будет минут через тридцать.

Я кивнула, потянулась и размяла плечи. Всё было тепло, уютно и привычно. Как всегда. Я провела рукой по волосам, потянула резинку, освобождая их из небрежного, собранного впопыхах на выходе из фитнес-центра хвоста. Дима всё-таки оторвался от своего ноутбука и взглянул на меня. Я поймала его взгляд, выждала секунду, а потом, как будто невзначай, скользнула рукой по плечу.

— Ты устала? – его голос стал мягче.

— Немножко, - я улыбнулась, слегка потягиваясь, - День был очень... насыщенный.

«И ведь ни капли не соврала», с грустной иронией подумала я. Димина рука легла мне на бедро, тепло и привычно. Я не отстранилась.

— Может, мы успеем немного отвлечься? – Дима скользнул ближе, и его губы легко консулись моей шеи. Я прикрыла глаза. Всё казалось таким правильным, таким привычным и знакомым...

Я ощутила его чуть влажные губы на своей коже. Его рука скользнула чуть выше по моему бедру, легко и естественно, как много раз до того. Я глубоко вздохнула, но вздох этот вышел каким-то странным.

Дима, впрочем, принял его за знак безусловного согласия. Я услышала или даже почувствовала, как он улыбается, как его пальцы медленно пробегают по линии талии, подбираясь к краю футболки. Я позволила и это.

Он мягко развернул меня к себе, и наши губы встретились. Через секунду, его язык скользнул внутрь, робко, но с явным намерением. Я ответила на этот поцелуй, как и всегда.

Дима обхватил меня за талию, и я прижалась к нему ближе. Я чувствовала его горячее дыхание на моей коже, его ласковые, но немного нервные движения. Я закрыла глаза и, на одно мгновение, позволила себе просто ощущать. Тепло, уют, привычные и нежные прикосновения...

Но внутри, под этим слоем, что-то беспокойно ворочалось. Что-то горячее, что-то новое, совсем другое, чем этот мягкий и привычный поцелуй.

Дима приподнялся надо мной, его тёплая и чуть шершавая ладонь скользнула вверх, приподнимая мою футболку. Его губы вновь нашли мои, язык мягко, но нетерпеливо скользнул внутрь, приглашая углубить поцелуй. Я ответила, как и всегда. Но...

Он провёл руками по моей талии, словно оценивая изгибы, и двинулся выше. Ладонь слегка сжала грудь поверх лифчика, но не задержалась надолго. Всё в рамках уже давно знакомого мне сценария. Сейчас он потянет резинку, поднимет ткань, прикоснётся губами. С моей помощью расстегнёт лифчик, снова поцелует, прикоснётся к груди вновь. Слегка помнёт, сперва одну, затем другую.

Это было привычно, это было знакомо, это было приятно. Но в этот раз я не чувствовала того сладкого предвкушения, которое ожидала. Вместо этого в голове вспыхнула совсем другая картина – мои собственные пальцы, нежно скользящие по этой же коже. По ложбинке между грудей, по всем чувствительным местам, даже тем, которые Дима до сих пор не смог отыскать. Я вспомнила это медленное, почти изучающее движение, это лёгкое сжатие, этот тёплый трепет, пробежавший тогда по телу. «Тогда... Это ведь было всего часа три назад».

Моё дыхание сбилось, я напряглась. Дима, как казалось, этого совершенно не заметил, но попытался добавить разнообразия – его пальцы легко задели ареолу, он наклонился ниже, попробовал ее губами, замер на секунду, а затем уже нежно, но уверенно поцеловал. Другая его рука скользнула к моей правой груди, обхватила её и сжала, нежно и аккуратно.

И вот тогда... Что-то внутри меня щёлкнуло. Копившееся весь вечер густое, нежное тепло внутри меня вдруг вспыхнуло жаром, сминая все мысли. Сердце заколотилось быстрее, я вдруг поняла, что мне не хватает чего-то... большего.

Я сладко вздохнула, не смея ещё позволить себе более громкий стон («Чёртова соседка!»), но этот звук вышел каким-то другим. Не привычным, нежно-расслабленным, почти ленивым, а сдавленным и как будто жадным. Дима воспринял его как знак к действию и двинулся ниже. Его ладонь крепче сжала мою грудь, пальцы прошлись по чувствительной коже. Я почувствовала его губы на моём животе, закрыла глаза и...

Передо мной мелькнул совсем другой образ.

Тёмная комната, мягкий рассеяный свет. Александр заходит внутрь, снимает часы, небрежно кладёт их на столик. Втаскивает телефон, разблокирует его и смотрит на экран. Нет, смотрит на меня... Я представила, как его пальцы межденно расстёгивают ремень, как он ослабляет ворот рубашки, откидывается назад, выдыхает...

Я открыла глаза, чувствуя, как жар внутри разгорается всё сильнее. Дима скользнул рукой вниз, под полурасстёгнутые джинсы, но я не дала ему вести. Нет, милый, не сегодня.

Я резко перевернулась, перехватывая инициативу. Дима успел удивлённо приподнять брови – за эти четыре года так я еще не делала. Не с таким нетерпением, не с такой жадностью. Диму, впрочем, эта внезапная перемена скорее обрадовала и на лишние вопросы он не отвлекался. Я почувствовала, как он напрягся подо мной, как его пальцы скользнули к моим бёдрам, но я не дала ему времени на раздумья.

Я поцеловала его глубже, теперь уже мой язык скользнул в его рот, нетерпеливо и настойчиво. Оседлав Диму, я прижалась теснее, чувствуя, как он почти рефлекторно сжимает мои бёдра. Я выдохнула, подставляя шею под его поцелуи, и закрыла глаза.

Образ вспыхнул вновь. Александр откидывается на спинку кресла, медленно стягивает ремень. Расстёгивает брюки. Вытягивает ноги, чуть улыбается – как он наверняка улыбнулся, комментируя мои «гармоничные пропорции».

Я тихо всхлипнула и провела ладонью вниз по своему животу. Дима попытался перехватить мою руку, но я лишь сильнее надавила ладонью на себя. «Я сошла с ума...», подумалось мне, но следом за этой мыслью пришла другая, «Да... Вот так. Вот так хорошо».

— Варя, - Димин сдавленный шёпот вернул меня в реальность. Я приподнялась, позволяя ему стянуть с меня джинсы и трусы. Дима задышал чаще, потянулся к тумбочке – и в следующий миг я услышала хорошо знакомый звук рвущейся упаковки.

«Хорошо, что не забыл... Умница».

Я выгнулась, когда он вошёл в меня, и в этот момент моя фантазия вспыхнула с новой силой.

Александр не торопится. Проводит пальцами по ремню, снимает его медленно, точно зная, что делает. И точно зная, что ему некуда торопиться.

Неспешно расстёгивает пуговицу и молнию, вновь берёт телефон в руки. «Каков размер этой... прикрытой красоты?».

Я застонала, не сдержавшись, выгибаясь сильнее. Дима резко выдохнул, сжал мои бёдра крепче. И в этот же момент в стену с силой постучали.

— Да тише вы там! – раздался сварливый голос соседки – Полчаса не прошло, люди ещё вовсю делами заняты! А эти как кролики!

Я замерла на Диме, широко распахнув глаза. Резко зажав рот рукой, я посмотрела на Диму. Он тоже застыл, прикусив губу. Я взглянула на него, он посмотрел на меня. И мы разом прыснули в тихий, нервный, такой неуместный и уместный одновременно смех.

Я смеялась, уткнувшись носиком в его плечо, ощущая его тепло и такой знакомый запах. И это было хорошо, но...

Дима первым взял себя в руки – осторожно, но настойчиво сжал мои бёдра, перевернул меня на спину.

— Варя... – прошептал он, всё ещё улыбаясь.

Я кивнула, с трудом переведя дыхание.

— Да...

Я выгнулась ему навстречу, и в этот же момент мысль об Александре снова пронзила меня, но теперь уже не столько картинкой в голове, сколько ощущением.

Как он смотрит на фото. Как его пальцы проходят по поясу брюк. Как он решает, что с этим делать. Как он... «Наверняка сделал это. Уже. Или делает это прямо сейчас. Он... Он...».

Я чувствовала, как внутри меня нарастает нечто – не просто тепло, даже не жар, а настоящая волна, которую я не могла ни подавить, ни сдержать. Впрочем, я и не хотела.

— Да...

Дима, кажется, совсем не понимал, что происходит со мной, но ничуть не возражал против этих новых изменений. Он ускорился, его руки крепко сжимали мои бёдра, он входил в меня быстрее, глубже и жёстче, чем обычно, а я... Я вжалась в простыни, выгибая спину, и закрыла глаза.

Наши стоны и влажные хлопки тел слилилсь в один звук. Было так хорошо, но... перед моими глазами была совсем не Димина фигура.

Александр снимает ремень, проводит пальцами по металлической пряжке. Расстёгивает брюки, проводит пальцем по бедру...

Я застонала, на этот раз определённо громче, чем следовало. Но в этот момент даже стук соседки не мог отвлечь меня.

«Он это делает. Прямо сейчас... Он смотрит на моё фото и... он это делает. Глядя на меня, думая обо мне, он...».

Мои пальцы скользнули вниз, прикосновение к себе вызывало новую волну жара. «Совсем немного, очень быстро... Всего пару движений... Всего...».

— Варя..., - Димин голос был срывающимся, напряженным, почти умоляющим.

Я содрогнулась, пронзённая сладостной дрожью. И в этот момент меня накрыло. Волна удовольствия разорвала реальность. Я выгнулась дугой, вцепилась в простыни, губы прикоткрылись в беззвучном вскрике. Вся комната словно бы исчезла в этой вспышке, осталась лишь я и этот миг, это чувство, эта золотисто-нежная волна блаженства.

— Офигеть..., - прошептал Дима, когда и его настиг пик – Было просто... супер.

Я рассеяно улыбнулась, лежа на мокрых от нашего пота простынях и тяжело дыша. Воздух казался горячим, липким, а тело расслабленным. Всё было хорошо, но...

Я закрыла глаза. Я прекрасно знала, что довело меня до этого состояния. И это был не Дима.

Дима, впрочем, был вполне доволен собой. Сняв презерватив, он лёг рядом, прижав меня к себе. Медленно провёл пальцами по моему обнаженному бедру, поцеловал в шею.

— А может, повторим? – с ленивой улыбкой спросил он.

Я улыбнулась в ответ, чувствуя, что накопленное за этот безумный день желание, наконец, выплеснулось.

— Дурак ты, - я ткнула его кулачком в плечо, - Сейчас нам пиццу принесут. Не при курьере же...

Дима наморщил нос, в точности повторяя мою привычку.

— Ну... Можно подумать. Но как-нибудь в другой раз!

Легко вскочив с дивана, он принялся одеваться.

— Да ну тебя, - хихикнула я. Внутри было до странного спокойно, но как-то по-новому. Я задумчиво улыбнулась, глядя в потолок, то ли своим мыслям, то ли моему молодому человеку, то ли... Я вздохнула и потянулась за футболкой.

Пицца была вкусной (как всегда), открытый на пробу сериал «Тед Лассо» забавным и трогательным, тяжёлые взгляды соседки терпимыми и lowkey безумно смешными, а вечер этого безумного дня вполне неплохим.

Александр написал мне уже практически ночью, когда я лежала в постели, задумчиво просматривая ленту новостей в ожидании выхода Димы из душа.

«Доброй ночи, Варвара! Как прошёл Ваш вечер?»

Я задумчиво посмотрела на экран. «Долго же Вы не писали... Ждали момент? Или просто работали? Или...». Мой взгляд вновь упал на моё фото. Кто бы мне ещё утром сказал, что я это сделаю. И что я буду так рада этому решению.

«Спасибо. Вечер прошёл прекрасно 😊»

Я не стала вдаваться в подробности. А он меня не стал о них спрашивать. И вообще не стал писать какой бы то ни было ответ, несмотря на то, что сразу же прочёл сообщение. «Ну и ладно», я фыркнула и включила себе аудиокнигу. Но не успел Стивен Фрай закончить описание гостиной Гриффиндора, как телефон завибрировал новым сообщением.

«Рад это слышать. Кстати, Варвара, Вы будете завтра в университете в 14:00?».

Я моргнула от неожиданности.

«Да. Как раз закончится мой семинар по Цицерону».

Ответ пришёл не сразу.

«Чудесно». Всего одно слово, но почему-то от него внутри стало сразу и тепло, и тревожно. Я проверила будильник и, вновь включив аудиокнигу, отложила телефон на тумбочку. Лишь спустя несколько минут, когда вернувшийся из душа Дима улёгся рядом, я вдруг задумалась. А почему он это спросил? Он редко пишет просто так. И тем более редко что-то просто так спрашивает. «Он что-то задумал». Но вот что?..

Ответ пришёл ровно в 13:59. Михаил Владимирович, наш стильный и модный латинист (по слухам, дважды женатый на своих аспирантках, которым он, впрочем, никогда не завышал оценки), как раз заканчивал раздавать задания на следующую встречу. Я уже убрала вещи в рюкзак, как вдруг экран моего телефона загорелся. Входящий звонок. С неизвестного номера.

Я наморщила носик. «Спам? Или?..».

— Алло? – я быстро сняла трубку, сделав извиняющийся жест. Михаил Владимирович понимающе улыбнулся и вернулся к разговору с Костей, одним из моих одногруппников, писавшим у него курсовую.

— Сапега Варвара Львовна? – молодой мужской голос, лёгкий восточный акцент. «Курьер?», - Для Вас доставка, заберите, пожалуйста, сейчас на вахте. Меня дальше не пропустят, Вы понимаете...

Я почувствовала, как пальцы сильнее сжали телефон.

— Да-да, - рассеяно ответила я, пытаясь надеть пуховик, - Одну минуту.

Сердце моё ухнуло в пятки. «Это же...». Я шагнула в кооридор, направляясь к рецепции, и внезапно осознала, что иду быстрее, чем обычно. Словно я боялась, что курьер исчезнет, а с ним исчезнет и сама возможность получить... этот подарок.