Ты внимательный, заботливый, ты делаешь для нее всё, ты даешь ей лучшее — даже если она этого не понимает. Но почему тогда она плачет и жалуется подругам? Арина Винтовкина знает ответ. Ослабь ненадолго объятья и почитай.

Недавно один мой знакомый психолог написал колонку «Изнасилованные заботой», которую у меня в ленте не перепостил разве что безрукий. Синопсис заметки, если вы ее не читали, примерно такой. Мужчина приехал к своей маме на семейные посиделки, под финал которых началась ритуальная раздача гостинцев в дорогу. На прямой вопрос мамы, любит ли С. холодец, был дан прямой же ответ: «Нет. Совсем не люблю». Разумеется, вернувшись домой, в сумке с гостинцами С. обнаружил заботливо упакованный лоток с холодцом.Многие из моих френдов вполне предсказуемо начали гундеть, мол, тоже мне драма, взрослый дядька ноет из-за того, что мама слегка переусердствовала с заботой.

Мое «разумеется» предложением ранее — не случайно. Потому что обсуждение этого текста в очередной раз продемонстрировало: для многих это правда нормально и естественно. Это «разумеется». Более того, это и есть любовь. А что до неучитывания воли второго члена регаты — так это потому что… просто такая вот сильная любовь.

Не сосчитать, сколько мне доводилось слышать от подруг подобных историй, где партию «мамы» исполняли (и продолжают регулярно исполнять) мужчины — бойфренды, женихи, мужья. Так, например, супруг моей подруги-журналистки долго допытывался, что ей подарить на день рождения. Подруга запросила компьютер. Не абы какой, а вполне конкретный. Специально сама поехала в магазин, пересмотрела, перещупала кучу вариантов — нашла таки «свой». И очень внятно проартикулировала, марку, модель, цвет. В итоге, вручен ей был, цитируя мужа, «аналогичный, только лучше». С очень галантной ремаркой: «Не буду же я любимой женщине всякое барахло дарить».

Очевидно, в выборе техники мужчина в первую очередь ориентировался на технические характеристики. Очевидно также, что он понятия не имел, на что ориентировалась его жена. А у нее в приоритете были, например, органолептические свойства продукта (чтобы можно было работать, сидя на диване и держа комп на коленях, — поэтому ей было важно, чтобы он был легким и не грелся; и это играло большую роль, чем та же мощность процессора). Плюс какие-то несерьезные (на взгляд мужа) частности — из серии, «чтобы влезал в любимый рюкзак».

Нет, праздник не был безнадежно испорчен. Подруга моя вежливо, хоть и без особой пылкости, поблагодарила мужа. Покивала, когда он ей расписывал, насколько этот комп мощней и круче, чем тот, что выбрала она. А потом долго и самозабвенно рыдала мне в трубку, не в силах перевести свои претензии с языка всхлипов на язык слов.

Причем людей, которым она могла порыдать, было немного. Единицы буквально. Подавляющее большинство общих друзей, не сговариваясь, встало на защиту мужа и подарка. Мол, тоже мне драма! Взрослая тетка ноет из-за того, что муж слегка переусердствовал с галантностью. Ну так зато подаренный комп чуть ли не в полтора раза дороже, чем тот, что выбрала она. И лучше! И мощнее! И прослужит дольше! «Спасибо надо сказать, а не жаловаться!» — примерно такой был общий посыл дружеских напутствий. И мало кому в голову приходило, что суть не в подарке. А в том, что прямая просьба девушки была проигнорирована. По сути, она сама — взрослый человек, наделенный волей, потребностями и представлениями о прекрасном — была проигнорирована.

Подозреваю, причина массовой «слепоты» к этому моменту кроется в том числе и в том, что почти у каждого из нас стоит за плечами условная «мама с холодцом», чьи действия, идущие вразрез с нашими желаниями и запросами, объяснялись и оправдывались… любовью. Так поступали с нами. В том числе и с выросшими, вымахавшими выше родителей, самостоятельными нами, когда, например, наливали супа в ответ на наше «нет, спасибо, я просто попью чая». Или влезали в конфликты, хотя было четко сказано: «Я сам(а) разберусь». Или еще в хреналионе разных ситуаций. Так продолжаем поступать и мы. Причем, не только в отношении детей и не полностью дееспособных родственников (где «мне лучше знать» хоть сколько-то оправдано), но и в парах «равный-равный».

Мысль о том, что любовь дает тебе какие-то экстра-права и полномочия, настолько глубоко укоренилась в сознании, что с ней фактически невозможно растождествиться.

Когда мы любим, мы почти всегда чувствуем себя всесильными. Всевидящими. Всезнающими. При этом, тот, на кого, собственно, направлена наша любовь, зачастую воспринимается как такой слегка… недочеловек. Который сам не в состоянии сообразить, как ему большей пойдет — с челкой или без. Как лучше добраться — на метро или на такси. Что лучше съесть — багет или чиабатту.

И причиняем, причиняем, причиняем ему добро. Насилуем и насилуем тех, кого любим, заботой, галантностью, великодушием.

Я бы хотела думать, что все это, парни, не про вас. Что вы — не такие. Если бы не одно «но». Чуть ли не половина вопросов в рубрике «Советы экспертов» про то — как вынудить партнерш сделать нечто, что вам кажется очевидным, а им, соответственно, невдомек. Как заставить ее похудеть. Бросить курить. Сменить работу. Перестать общаться с этими полоумными курицами, которых она называет своими подругами. Не остригать волосы. И т. д.

За всеми этими вопросами стоит не только эгоизм, но и искреннее желание сделать лучше самой же девушке. Худым проще подобрать одежду. Курение убивает. От ненормированного рабочего графика — мешки под глазами. Глупые подруги унавоживают ее мозг глупыми мыслями. Длинные волосы ей идут больше, чем каре (что подтверждается даже лайками в Фейсбуке). Разумные, с виду, доводы. Благородные мотивы. Но одно не учитывается: как при этом себя ощущает девушка, которой вы вознамерились «причинить добро»?

А ощущает она себя, мягко говоря, хреново.

Тот мой «друг с холодцом» ссылался в своей статье на одно показательное исследование. «В эксперименте большая группа подставных лиц игнорировала одного подопытного. Совсем. Делала вид, что его нет совсем. Через некоторое время у испытуемого начали появляться признаки шизофрении». То есть, по факту, подобные штуки в буквальном смысле сводят людей с ума.

Собственно, поэтому всем нам так важно отстоять свое право «не есть суп». Свой 48-й размер одежды. Свои сигареты. Свою работу, подруг, короткие волосы и т. д. Но, пожалуй, еще важнее осознать, что любовь не дает нам никаких дополнительных прав. Только дополнительные обязанности. В частности — слушать и пытаться услышать. Как на определенном историческом этапе изжила себя мысль про «бьет — значит, любит», так, надеюсь, рано или поздно отомрет идея и про «любит — значит, знает всё лучше».