«Их было 29, когда я перестала считать. Столько же, сколько мне лет. Зачем мне столько, если на самом деле я робко мечтаю об одном-единственном?» Вот такой вопрос задает Олеся И. Мы решили, что пора поговорить о сексе на одну ночь.

Раньше я и не представляла, сколько на свете мужчин. Мои подруги до сих пор жалуются – мол, на десять девчонок девять ребят, да и из тех только семь натуралов. А мне открылся дивный новый мир. Мужчин полно. Они везде – в барах, клубах, в кафе, на офисных этажах, в магазинах, в соседних машинах, в «Тиндере», конечно. И каждый хочет секса, если его хочешь ты.

С «Тиндером» особенно смешно. Если им активно пользоваться, тебя регулярно ждут «тиндер-сюрпризы» – фотографии знакомых мужчин. Как много женатиков я там находила, как много тех, кто в «Фейсбуке» гордо указывает, что «состоит в отношениях с…», и постит трогательные фотографии с дня рождения любимой. Милые, милые люди! Если бы моя вера в человечество не иссякла давным-давно, она бы точно испарилась сейчас. Но у меня и раньше были хорошие учителя.

Мой первый мужчина меня поколачивал. Слегка и без видимых синяков, чтобы никто не замечал. Особенно активно этого не замечали мои мама и бабушка. Они просто боготворили Андрея. Звали его «наш зятек», привечали, кормили, хвалили. «Держись за Андрюшу», – наказывала мама и уходила на ночь к подруге, чтобы не мешать «молодым». У меня была миссия – исправить несчастливую семейную историю по женской линии. Ни бабушка, ни мама замужем никогда не были. И страстно желали, чтобы у меня «все получилось».

Андрей был сыном маминого бывшего начальника. Высокий, симпатичный, с собственной машиной в 21-то год, он казался королевичем Елисеем из сказки. Однако от поцелуев Андрея я не воскресала. А наш «первый раз» с Андреем и вовсе поверг меня в ужас (на моей детской кровати, в отсутствие предусмотрительной мамы). Мне было дико больно все двадцать минут. От ужаса я вытаращила глаза, из них мне прямо в уши лились слезы, и больше я ничего не помню. А, нет, помню, как в конце Андрей сказал: «Ну че, нравится?» – и удовлетворенно хмыкнул. Вечером вернулась мама и игриво спросила: «Как прошло свидание?» Я заплакала – от унижения, от непроходящей боли, а она сказала: «Ничего, сейчас будем пить чай». Как будто я двойку получила.

Больно мне было все последующие разы с Андреем. А когда я однажды отказалась ложиться на диван, он коротко ударил меня в скулу. Зато за вечерним чаем он поделился с моей мамой серьезными планами: мы поженимся, как только мне исполнится восемнадцать. А если будет ребенок, то и раньше. Мама сияла, час делилась с бабушкой новостями по телефону. Я лежала в кровати, мелко тряслась и умоляла – только бы не было никакого ребенка!

На мое счастье, вскоре Андрей меня бросил. Папа нашел ему другую невесту, более соответствующую статусу. Мама была безутешна, бабушка глотала корвалол, я ликовала. Ни одна женщина так сильно не радовалась тому, что ее бросили.

После школы я легко поступила на экономический и тут же влюбилась в однокурсника с диковинным именем Ким. Он был нежный и добрый. С ним я поняла, что секс – это не обязательно больно. В постели Ким думал обо мне, да и вне постели тоже: варил настоящий кофе в турке, покупал халву с семечками, укутывал зимой в шарф. Подарил собаку – детскую мечту. Снял квартиру, чтобы я могла съехать от мамы. Я была счастлива. Ходила на лекции, мыла пол, готовила ужины. Проблему заметила не сразу, да и то не сама. Опытная подруга как-то увидела Кима вечером и по зрачкам и общей картине констатировала: наркотики. Я поначалу не верила, но вскоре сомнений не осталось. Однажды Ким ушел гулять с собакой и вернулся под кайфом и без пса – похоже, продал. Потом его выгнали из института, а нас – из квартиры. Я переехала обратно к маме, позвонила отцу Кима. Тот прилетел и сына забрал. Конец сказке.

Я тогда поняла: любовь не для меня. Да, вот так пафосно. Не было в нашей семье нормальных мужчин и, видимо, не будет. На этой почве я даже сблизилась с мамой и бабушкой, простила им Андрея. Закончила институт, устроилась на работу, стала зарабатывать собственные деньги. Мне это нравилось, я часто задерживалась в офисе. А однажды переспала с молодым охранником. Ночью, в его закутке, на каких-то тряпках. И мне так понравилось! Я даже испытала что-то близкое к оргазму.

После того случая я открыла для себя бары. Приходишь, быстро находишь заинтересованного мужчину, едешь к нему, занимаешься сексом, вызываешь такси и домой. В клубах – то же самое, только еще и танцуешь заодно. Раз пять я после секса оставалась на ночь, но мне не нравилось: наступало утро, небритый хмурый мужик шел в ванную и явно ждал, когда же я свалю. Как-то я попросила у одного такого открыть форточку, в его квартире было адски душно, на что он грубо бросил: «Сама открой, если тебе надо!» – и отвернулся к стенке. После этого – никаких ночевок!

Зато недавно, празднуя с друзьями свой день рождения за городом и изрядно выпив, я позвонила мужчине, которого накануне удачно сняла в баре, и пригласила присоединиться к нам. Он, что удивительно, приехал. Едва поздоровался с моими друзьями и без предисловий предложил мне пойти с ним в другую комнату. Я пошла. А когда вернулась и проводила довольного гостя до двери, вдруг загрустила. Поняла: где-то в глубине души я надеялась, что он приедет как человек, с подарком, или хотя бы поздравит меня. Даже пресловутого королевича Елисея вспомнила. Неужто никто меня не ищет, никто так и не приедет, чтобы просто поцеловать, а? Я села на пол и заплакала. Одна из подруг принялась меня утешать. И сказала тогда слова, которые я запомнила: «А где ты ищешь своего королевича? В барах-клубах? Думаешь, мужчины ходят туда, чтобы найти жену и мать своим детям? Пойми, это не ты их снимаешь, это они тебя снимают!» Жестко, но похоже на правду.

Я хотела бы закончить на высокой ноте – сказать, что в тот вечер все осознала и заделалась добропорядочной гражданкой в ожидании королевича. Но это не так. Инерцию не остановить. Я привыкла жить как живу. Только вот теперь, отправляясь за очередным сексом в очередную мужскую квартиру, я внимательнее изучаю интерьер: а вдруг меня пригласят здесь пожить и остаться насовсем? Бывают же чудеса, правда? Мне бы хватило одного.