Сегодня с этим словом мы обращаемся довольно легко, не всегда задаваясь вопросом о том, что значит оно на самом деле. Труднее его применить к своим порой неожиданным желаниям или к фантазиям партнера. Что в сексе считать вариантами нормы, а что — отклонением, способным разрушить отношения двоих?

«Мы с мужем ужинали у друзей. После кофе собрались уходить, и вдруг хозяева предложили нам остаться... чтобы заняться любовью вчетвером. Нам было ужасно неловко: мы понятия не имели, что они занимаются извращениями!» — возмущенно рассказывает 42-летняя Юлия. Почему это предложение показалось таким шокирующим? Сексолог, доктор психологических наук Сергей Агарков полагает, что об извращениях тут речи нет: «Сексуальное общение между взрослыми людьми по взаимному согласию может быть очень разнообразным. Юлии и ее мужу предложили групповой секс. Когда такой секс не анонимен и основан на дружеских чувствах, это называется свингерством*. В данном случае произошло недоразумение: приглашающие, видимо, были начинающими свингерами. Они либо ошиблись, либо поторопились со своим предложением».

Рамки приличий
То, что шокирует одних, для других — обычная практика. Впору растеряться: так что же считать нормальным для сексуальных отношений двух взрослых людей? Замешательство во многом возникает из-за того, что наши представления о допустимом стремительно меняются. Презервативы, которые когда-то продавались лишь в некоторых аптеках, сейчас лежат на кассах любого супермаркета. Интимные любриканты и вагинальные шарики еще недавно можно было найти только в секс-шопах, а теперь они перекочевали в аптеки. Сексолог Наида Добаева подчеркивает условность понятия «норма»: «Она меняется в зависимости от времени и места. То, что в одном обществе признано аморальным или рассматривается как проявление болезни, в другом считается допустимым отклонением. То, что, кажется, совсем недавно считалось аморальным, может стать тенденцией, преобладающей в обществе». «Границы постепенно расширяются, — соглашается Сергей Агарков. — Несколько лет назад общепризнанным было представление о том, что человек — существо гетеросексуальное. Сейчас мы считаем, что у человека три возможные сексуальные ориентации: гетеро-, гомо- и бисексуальная. И это все варианты нормы. Просто людей с гетеросексуальной ориентацией больше, чем остальных. Возможно, когда-нибудь садомазохизм также будет считаться вариантом сексуальных предпочтений».

Существует и обратная тенденция: то, что считается естественным для большинства, навсегда уходит в прошлое. Например, система семейных установок домостроя (подразумевавшая полное подчинение женщины мужчине, допустимость в отношении нее физических наказаний) была общественной нормой в течение нескольких столетий. Сегодня о домострое напоминает, пожалуй, «подчинение» (submission) — один из разделов БДСМ**.

В СЕКСЕ НЕДОПУСТИМО ЛЮБОЕ НАСИЛИЕ: ПО ОТНОШЕНИЮ К НАМ САМИМ ИЛИ ЖЕ ДРУГОМУ ЧЕЛОВЕКУ.

Мы уже не выбираем, получать нам информацию сексуального характера или нет, — пространство вокруг нас насыщено ею. Реклама явно или скрыто эксплуатирует эротические образы. Просматривая новостные порталы, мы неизбежно натыкаемся на баннеры порносайтов. Мы подвергаемся давлению среды, поощряющей сексуальную активность. Определить, чего мы хотим и что нам нравится, непросто. Но выбор всегда остается за нами.

30-летняя Марина этот выбор сделала спонтанно, хотя при других обстоятельствах, возможно, поступила бы иначе: «Мы были знакомы с Алексеем уже несколько месяцев, когда однажды, уходя от меня утром, он оставил на кровати коробку. Я открыла ее: внутри лежали черные и красные чулки, туфли на высоких шпильках, трусики с разрезами и кожаные мужские стринги. До сих пор вспоминаю об этом с содроганием. От нижнего белья пахло потом — его уже надевали. Я отправила ему эту коробку с курьером без единого слова. Он даже не перезвонил мне». «Алексей таким способом сообщил Марине, что у него есть свои нестандартные потребности, — поясняет Сергей Агарков. — В данном случае речь идет о фетишизме, культе предметов (для Алексея — предметов одежды), связанных с сексом. То что белье надевали, как раз закономерно, иначе оно не может стать фетишем. Наверно, он ждал, что Марина сделает шаг навстречу, расспросит его, и тогда он бы объяснил ей, в чем дело».

Кого это привлекает?
Сексуальная жизнь — зона наибольшей открытости и, следовательно, нашей уязвимости. Здесь не стоит торопиться с суждением и тем более осуждением. Наида Добаева напоминает, что общего правила для всех нет: «Ведь мы имеем дело с огромным разнообразием свойств и качеств характера. Чтобы разобраться, является ли поведение извращением, сексолог обращает внимание также на состояние психики человека, работу его мозга, историю его первого сексуального опыта, семейной атмосферы, в которой он рос. Извращенным я бы назвала сексуальное поведение, при котором человек заботится только об удовлетворении собственных сексуальных желаний и использует партнера, не обращая внимания на его чувства и душевное состояние». «Кроме того, извращение (перверсия) имеет место в том случае, когда человек может удовлетворять свое сексуальное желание только одним-единственным способом и влечение его направлено на предмет, основное предназначение которого не связано с сексом, — уточняет Сергей Агарков. — Остальные сексуальные практики — это лишь отклонения от привычного, традиционного (девиации)».

Есть ли у нас шанс увидеть в начале знакомства, что у предполагаемого партнера какие-то особые предпочтения в сексе? «Нет, — говорит Наида Добаева, — поскольку то, что порицается в обществе, принято поначалу скрывать. Остается только обращать внимание на косвенные признаки: что радует человека или огорчает; от чего ему становится весело или грустно; чем он любит заниматься, какое у него хобби; бывают ли перепады настроения без видимой на то причины...»

Что делать, столкнувшись с очевидным, по-настоящему извращенным отношением к сексу? Только одно — бежать от такого человека подальше, говорят наши эксперты. Нельзя перевоспитать партнера, переубедить его. Это соблазнительная иллюзия. Сексуальные предпочтения формируются в подростковом возрасте, когда сексуальная энергия так велика, что направлена «во все стороны» и может двинуться в любом направлении. Позднее предпочтения в сексе уже не поддаются изменению. «Вылечить сексуальные извращения, нарушения, искривления сексуальных ориентаций невозможно, — категоричен Сергей Агарков. — Сексолог может научить реализовывать необычные желания, не вступая в противоречие с культурой и законом».

Первооткрыватель мира перверсий
Может показаться, что представление об извращении существует столько же, сколько сам секс.

Но на самом деле о сексуальных извращениях мы знаем благодаря барону Крафт-Эбингу. Рассказывает сексолог Сергей Агарков: «Барон Рихард фон Крафт-Эбинг — австрийский психиатр, сексолог, директор Фельд-хофского приюта для душевнобольных. Никто до него не осмеливался говорить так открыто о человеческой сексуальности. Ему принадлежат широко используемые сегодня термины „садизм“, „мазохизм“, „зоофилия“. В конце ХIХ века он впервые описал также и некрофилию, и фетишизм. У общества впервые появилось представление об извращении. Однако не будем забывать, что популярная и сегодня книга Крафт-Эбинга „Половая психопатия“* имеет подзаголовок „Судебно-медицинский очерк для врачей и юристов“. Крафт-Эбинг был судебным психиатром, и к нему на экспертизу попадали тогдашние чикатило — люди с серьезной патологией. С его точки зрения, извращение — это болезнь, отклонение, уродство. С тех пор нравы смягчились: например, гомосексуализм уже никто не считает болезнью».

Зависит от нас
Границы нормы сегодня расплывчаты, а значит, расширяется зона нашей личной ответственности. Если раньше мы задавали вопрос «Нормально ли это?», теперь мы спрашиваем себя: «Хочу ли я этого? Будет ли это для меня приятно или же мне навредит?»

Как быть, если мы чувствуем, что наши желания необычны? Стоит ли говорить об этом партнеру? «Мне нравится, когда меня связывают, — признается 44-летняя Рената. — Или когда мой муж слегка шлепает меня перед тем, как заняться со мной любовью. После того как я рассказала ему об этом, мы иногда практикуем такие развлечения».

«Рассказывая о своих желаниях, стоит взвешивать „за“ и „против“, — считает Наида Добаева. — Постарайтесь понять, готов ли партнер услышать то, что вы собираетесь ему сообщить. На вашу откровенность он может ответить откровенностью, но может ее и не принять». Сергей Агарков более решителен: «Рассказ о тайных желаниях — это и есть интимное общение. Признаваясь в сокровенном, мы раскрываем свой внутренний мир и чувствуем себя очень уязвимо. Но, когда мы этого не делаем, мы проявляем недоверие к партнеру или даже обманываем его». И опыт Марины это подтверждает: «Если бы Алексей попросил меня переодеться, может быть, это и соблазнило бы меня. Но одежда, которой уже пользовались... Это было слишком грубо, я сама почувствовала себя использованной». Возможно, Марина восприняла этот поступок как оскорбительный, поскольку слишком мало знала своего друга.

Принцип согласия
Крайне важно, чтобы любые сексуальные желания обсуждались заранее и были добровольными для всех участников. «Каждый из нас решает сам, стоит ему это пробовать или нет, — подчеркивает Наида Добаева. — И это решение зависит от нашей эмоциональной и личностной зрелости, готовности экспериментировать, пробовать, получать чувственное наслаждение. Но необходимо уметь трезво оценить предложение и ясно понимать, что насилие абсолютно недопустимо. Как над другим человеком, так и над самим собой».

Так, в БДСМ действует тройственный принцип: добровольность — безопасность — разумность (о чем, впрочем, полезно помнить и обычным парам). Один из партнеров может пытаться заставить другого принять нечто, манипулируя чувством вины, упрекая в зажатости либо угрожая найти на стороне наслаждение, которого не получает с ним. Другой же партнер может согласиться на это предложение из страха быть осмеянным или покинутым. Однако такие отношения не могут развиваться нормально.

А что, если мы и сами считаем, что в сексе недостаточно раскованны? «Закрепощенность говорит о том, что человек не уверен в своих силах, в своей сексуальной привлекательности, — отвечает Наида Добаева. — И ему в первую очередь необходимо решать проблему заниженной самооценки, но не за счет сексуальных экспериментов. Тогда он сможет себе позволить многое, принимая ответственность за свой выбор».

Может ли один из партнеров по своему желанию прекратить эксперимент без страха быть отвергнутым? Если да, значит, принцип добровольности был соблюден. 29-летний Александр услышал отказ, который заставил его задуматься: «Мне нравилось снимать моих партнерш во время орального секса. Не для того, чтобы показывать видео другим, а потому что это усиливало мое желание. А потом мы встретились с Женей. Когда в разгар сексуальной сцены я вынул мобильник, она просто-напросто выставила меня за дверь среди ночи. На другой день я принес ей цветы, чтобы извиниться. Мы живем вместе уже год. Я выбросил из головы мысль о видео. Но это не мешает нам проявлять изобретательность!»

Порой заниматься сексом с любимым означает и отказаться от какой-то части своих желаний. Такова цена близости — и сексуальной, и человеческой.

Сексуальных отношений не существует
С точки зрения психоаналитика Жака Лакана (Jacques Lacan), мы всегда одиноки в своем сексуальном наслаждении.

Тот, кто склонен к извращенному сексу, лишь выявляет реальность этого одиночества. В противоположность ему тот, кто страдает неврозом — то есть большинство из нас, — не может обойтись без любви и потому делает вид, будто не догадывается, что физическое наслаждение является одиночным опытом. Он приукрашивает реальность, чтобы с ней можно было жить. Первый обладает этой нездоровой проницательностью и потому остается один, тогда как страдающий неврозом живет иллюзией разделенных с партнером чувств.