Фотосессия.

Лилиан еще раз проверила бумажный листок с адресом, который дала ей Меган. Это определенно было то самое место. Лилиан посмотрела на элегантное стеклянное здание перед собой. Она почувствовала себя запуганной. Она знала, что Меган работает организатором мероприятий в маркетинговой фирме, но не предполагала, что ее офис находится в деловом районе и что он будет настолько высококлассным. Она ожидала, что Меган работает в более неформальной фирме, ведь она была порномоделью.

Лилиан подошла к двери здания в третий раз, чувствуя себя настолько неадекватно одетой, что в первые два раза она просто струсила. Обрезанные джинсовые шорты едва прикрывали изгиб ее задницы, а футболка оставляла неприкрытым пупок, не говоря уже о том, что она была достаточно тесной, чтобы было очевидно, что на ней нет лифчика. А шлепанцы завершали весьма дрянной ансамбль.

Созерцание своего образа на стеклянной двери только подкрепило ее неуверенность и нерешительность. Она прикусила нижнюю губу и с опаской огляделась по сторонам. Время приема было уже почти назначено, поэтому она глубоко вздохнула и, собрав все свое мужество, вошла в здание.

Вестибюль здания был очень большим, в основном пустым, но благодаря высокому потолку и дорогим материалам он был призван произвести впечатление на посетителя. Роскошной мебели было мало, только стойка администратора и несколько групп сидений, разбросанных тут и там. Некоторые из них занимали опрятно одетые молодые мужчины и женщины. Почти все мужчины были одеты в элегантные костюмы, а большинство женщин - в пиджаки и брюки или скромные юбки.

Лилиан подошла к стойке администратора. Громкий звук, который издавали ее дешевые шлепанцы на мраморном полу, эхом разносился по большому вестибюлю, привлекая к себе нежелательное внимание. Она покраснела и уставилась в пол. Она чувствовала себя такой маленькой и стеснительной; все остальные выглядели такими профессионалами, а она - такой дрянной и распутной. На ней даже не было нижнего белья, и это было легко заметить, особенно потому, что ее твердые соски проступали сквозь прозрачный топ. Она изо всех сил старалась уменьшить шум своих шагов, но от этого выглядела еще более неуверенной и неуместной. Охранник наблюдал за ней издалека, видимо, выжидая удобного момента, чтобы вышвырнуть ее из здания.

Дойдя до стойки администратора, она облокотилась на нее и встала на носочки, стараясь подойти как можно ближе к администратору. Она попыталась заговорить, но смогла только что-то пробормотать, неуверенность в себе переполняла ее. Секретарша не поняла ее, поэтому вежливо спросила,

«Чем я могу вам помочь, мэм?»

Лилиан должна была бы успокоиться от такого доброго и уважительного обращения, но ее разум был заблокирован, ее переполняло множество эмоций, и она натянула шорты, пытаясь получше прикрыть задницу. Обрезанные шорты были настолько короткими, что едва прикрывали ее задницу, когда она стояла нормально, но, стоя на носочках и наклонившись вперед, она чувствовала, что дюйм или больше ее задницы выставлен напоказ, что усиливало ее стыд; она снова бормотала какие-то бессвязные слова почти неслышным голосом, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих в большой комнате. Охранник медленно приближался к ней, и она знала, что должна что-то сказать, иначе охранник поведет ее к выходу.

Она ярко покраснела и почувствовала себя маленькой застенчивой девочкой. В обычной ситуации она была бы счастлива оказаться в таком офисе. Она всегда мечтала иметь офис в деловом районе и часто представляла себя уверенно входящей в здания, не сильно отличающиеся от этого, но сейчас ей было просто страшно. Ей хотелось убежать в квартиру Меган, к Тине или даже на свою дрянную работу уборщицы.

Она контролировала свое желание убежать, но, казалось, на это уходила вся ее воля, и голос вырывался из ее рук. Она пыталась думать, но не могла придумать ничего вразумительного. К счастью, на помощь ей пришла любезная секретарша.

«О, вы, должно быть, Лилли. Меган сказала мне, что вы придете. Не волнуйтесь, для такой школьницы, как вы, вполне нормально чувствовать себя запуганной в этом офисе. Вы почувствуете себя более комфортно, как только окажетесь с Меган. Можете присесть вон там, я сейчас ее позову».

Затем она сделала незаметный жест охраннику, который еще не успел подойти к стойке регистрации, и тот удалился на свое место возле лифтов.

Лилиан осталась сидеть, постоянно ерзая, как маленькая нервная девочка. Она не осмеливалась оторвать взгляд от пола. Ей не хотелось даже думать о том, чтобы пересечься взглядами с кем-то в комнате. Она чувствовала себя такой неполноценной и такой глупой.

«Они, наверное, думают, что я какая-нибудь шлюха. Я одеваюсь как шлюха и демонстрирую интеллект камня». с досадой подумала она.

Она чувствовала себя настолько не в своей тарелке, и ей было так страшно; она поняла, что ей было бы спокойнее на своей дрянной работе, в метро или в квартире Меган. Она тут же пожалела о своих мыслях и чувствах, но они были вполне реальными.

Прошло всего несколько минут после закрытия, и, к смущению Лилиан, из лифтов вышло множество людей. Многие бросали на нее взгляды, большинство - с удивлением, но некоторые - с вожделением или презрением. Она еще больше сосредоточила взгляд на полу. Она слышала хихиканье, но не решалась проверить, не из-за нее ли это. Она читала справочник здания и знала, что в нем работают несколько фирм, одна из которых, судя по всему, занимается подбором персонала, и ей стало страшно, что стажером там может быть ее однокурсница.

«Что, если кто-то увидит меня в этом? Вдруг кто-нибудь узнает меня потом, когда я буду просить работу?» - мучительно думала она.

Но если бы кто-то из однокурсников увидел эту распутную девчонку, одетую как манекенщица Дейзи Дьюкс, с волосами, завязанными в детский хвостик, они бы не сразу узнали в ней всегда нарядно одетую и тщательно накрашенную Лилиан.

Лилиан почувствовала облегчение, когда наконец увидела Меган, выходящую из лифта. Она смиренно ждала ее уже минут двадцать.

Меган тепло поприветствовала ее, и вскоре они уже ехали в лифте, поднимаясь на 11-й этаж.

Лилиан удалось успокоить себя во время поездки на лифте, и она с облегчением зашла в пустой офис. Меган провела ее через лабиринт кабинок в комнату для переговоров. Над столом для совещаний лежали три аккуратно сложенных наряда. Меган протянула ей пакет с нижним бельем.

«Лилли. Питер готовит студию к съемкам. Он сфотографирует тебя первой для рекламного доказательства концепции. Пожалуйста, сначала надень джинсовый наряд, он не совсем в твоем стиле, но я уверена, что ты все равно будешь выглядеть очень хорошо. Как только оденешься, постучи в соседнюю дверь, там будет Джоанна, она сделает тебе макияж и прическу".

Лилиан с удовлетворением посмотрела на наряд. Черные джинсы и голубая рубашка дизайнерской марки выглядели одинаково дорого и не сильно отличались по качеству от повседневной одежды, которую она заперла в хранилище, и ей очень хотелось их надеть, а глаза светились надеждой. Она понимала, что будет выглядеть непринужденно и немного по-юношески, но одета она будет гораздо лучше, чем в любой другой день за последние несколько недель. Ее мысли прервала Меган

«И Лилли... не забудь надеть нижнее белье».

Лилиан покраснела от этого замечания.

«Меган, наверное, думает, что я полная шлюха. Она еще не видела меня настоящую», - подумала она, чтобы успокоить себя, хотя к тому времени уже не была уверена, кто из них настоящая Лилиан.

Через полчаса она уже входила в фотостудию. Теперь она чувствовала себя более уверенно. Джоанна сделала макияж в стиле «умытое лицо», только светло-розовая помада и немного черной туши на ресницах. Цвет помады она бы не выбрала, так как он делал ее похожей на юную шалунью, но в остальном она была довольна, особенно прической. Джоанна отлично справилась с укладкой ее длинных рыжих волос. Прическа была непринужденной, но выглядела волнистой, почти как в рекламе шампуня. В целом она выглядела великолепно, как школьная мечта, - красивая, невинная, но, несмотря на скромный наряд, от нее исходила какая-то сдержанная сексуальность.

«Привет», - сказал Питер. «Так это ты Лилли, позволь сказать, что для рекламы ты выглядишь просто великолепно!»

Лилиан покраснела от комплимента. Питер был сорока с небольшим лет белым мужчиной. На нем были брюки цвета хаки и неформальная черная футболка. Его одежда выглядела непринужденно, но дорого. Он занимался фотографией и выглядел расслабленным и немного хипстерским. Он носил волосы в хвосте, несмотря на лысеющий лоб, и имел трехдневную бородку. Он улыбался и держал в руках профессиональную камеру.

Лилиан нервничала: он выглядел очень респектабельно, как профессор искусств (каковым он и был), и ей было стыдно, что через час или около того она будет позировать обнаженной перед ним и Меган. Она пыталась отогнать от себя мысль о том, что он, скорее всего, видел позорную презентацию в Powerpoint, которую она сделала накануне.

Меган рассказала Лилиан, что когда-то он работал в порноиндустрии, но успешно переключился на маркетинговую фотографию, и благодаря ему она получила работу в маркетинговой фирме, несмотря на свое "артистическое" прошлое. И все же в это трудно было поверить, он был далек от того развратного стереотипа порнофотографа, который сложился у нее в голове.

Питер почувствовал ее нервозность и начал вести светскую беседу, рассказывая о погоде, музыке и даже спортивных командах, при этом мягко подбадривая Лилиан приятными комплиментами. Он был тактичен и уважителен, и мало-помалу Лилиан начала расслабляться и чувствовать, как к ней возвращается уверенность в себе. Она не чувствовала себя так хорошо и так уважительно с тех пор, как началась вся эта неразбериха. В конце концов, она была опрятно одета, и Питер относился к ней с уважением.

Лилиан проводили к первой декорации, которая представляла собой участок естественной травы, окруженный двумя стенами из зеленого экрана. Позже Питер заменит зеленый экран на пейзаж.

"Хорошо. Ты можешь сесть на траву. Представь, что ты находишься на футбольном поле средней школы, рядом с отбеливателями, и читаешь этот учебник по биологии, потому что на следующее утро у тебя контрольная".

Видя, что Лилиан снова напряглась, Питер успокоил ее: "Ты сможешь сделать это, Лилли, просто расслабься и забудь о камере, тебе нужно только представить, что ты в каком-то парке готовишься к следующему экзамену по биологии", - сказал он.

Лилиан вздохнула, она никогда не представляла себя в роли модели. Она всегда считала моделей глупыми девчонками, не способными выполнять настоящую работу, и настоящим отбросом для феминизма. Но сейчас она решила попробовать, отчасти потому, что хотела покончить с этим как можно скорее, а отчасти потому, что ей вдруг показалось слишком важным получить одобрение Питера и действительно удовлетворить его ожидания.

Пока она рефлексировала, Питер размышлял,

"Может быть, воспоминания о школе могут быть болезненными для человека, бросившего учебу".

Поэтому он сказал. «Лилли, представь, что ты лучшая ученица, все на тебя равняются, тобой восхищаются и тебе завидуют».

На Лилиан это заклинание подействовало. Она быстро вспомнила свою очень успешную школу, и ее уверенность в себе, казалось, росла с каждой минутой.

Питер начал снимать наугад с нескольких ракурсов. Поначалу Лилиан постоянно оборачивалась, чтобы посмотреть на него, но постепенно она полностью погрузилась в это занятие и игру. Она чувствовала себя очень счастливой; она даже пыталась что-то выучить из книги, но, похоже, в эти дни ее внимание было очень коротким.

Питер фиксировал ее сосредоточенный взгляд, чередуя его с постоянными отвлечениями. Ее лицо и жесты были очень важны для съемки. Девиз кампании, которую он задумал для макияжа подростков, был «Эмоции». Он хотел сказать, что этот макияж не скрывает личность молодых девушек за тяжелой тушью, а лишь подчеркивает их естественную красоту, позволяя ярким эмоциям сиять. Его план состоял в том, чтобы запечатлеть эмоции Лилиан в реальных подростковых ситуациях, а затем противопоставить ее фотографии манекенам, накрашенным и изображенным в тех же ситуациях. Манекены, разумеется, будут выглядеть одинаково как друг от друга, так и от одной ситуации к другой.

Питер был в восторге: Лилиан могла быть неудачницей, но, похоже, она была хорошей актрисой, потому что, несмотря на свою рассеянность, казалось, искренне интересовалась учебником.

«Ладно», - подумал Питер, - „Хватит с нас этих эмоций, давайте возьмем другие“, - и затем он сказал,

«Очень хорошо, Лилли, а теперь представь, что я мальчик, в которого ты влюблена. Посмотри на меня».

Лилли повернулась, чтобы посмотреть на него, но с его зарождающейся лысиной и небольшим пивным животиком фотограф был не в ее вкусе. Поэтому ее взгляд не выражал особых эмоций.

Это не осталось незамеченным Питером, который попытался добиться от Лилиан большей выразительности,

«Давай, Лилли, используй свое воображение».

И тут впервые вмешалась Меган, которая фотографировала с других ракурсов: «Лилли, просто подумай о последнем парне, с которым ты занималась любовью».

Меган, вероятно, думала о мистере Палмере, но мысли Лилиан перенеслись на станцию метро, где она была в тот день, и в ее сознание ворвались образы, как она бесстыдно сосет член Тони, заставляя ее чувствовать себя одновременно и стыдно, и возбужденно. Она посмотрела на Питера, слегка покраснела и опустила глаза вниз так, что камера Питера мастерски запечатлела робкий флирт влюбленной девушки.

«Идеально», - сказал он.

Затем ее отправили переодеваться в следующий наряд. Она надела короткую плиссированную юбку, белую блузку и удобные черные туфли. Весь наряд напоминал классическую школьную форму, но не был так явно близок к стереотипу. Он мог сойти за то, что настоящая старшеклассница могла бы надеть в школу. Например, на ней не было носков, юбка была однотонного темно-синего цвета и не такая уж короткая, примерно до середины бедра, а туфли были черными, но не такими дурацкими и с каблуком в пару дюймов.

Лилиан смотрела в зеркало, пока Джоанна подправляла макияж. Она знала, что никогда бы не оделась так, чтобы пойти в школу, но все же чувствовала себя не так уж неловко в этой одежде. По сравнению с той одеждой, в которой она приехала в город, она все равно выглядела гораздо лучше. Она призналась, что чувствует удовлетворение от того, что наконец-то выглядит сексуально, не выглядя при этом дешевкой.

Она вернулась в студию. На этот раз зеленые панели и травяной матрас были убраны, и все было устроено так, чтобы имитировать классную комнату. Здесь было несколько парт для учеников, стол для учителя и даже доска.

Комната очень напоминала Лилиан ее собственные классы в старшей школе.

«Хорошо. Лилиан, ты снова выглядишь великолепно. Теперь встань рядом с доской и скопируй эту математическую задачу из учебника».

Лилиан подчинилась, и Питер поймал ее уверенный, успешный взгляд. Ей было очень хорошо, и она даже отложила учебник в сторону и начала решать задачу. Она хотела произвести впечатление на Питера и изменить его мнение о ней, чтобы он увидел, что она не такая уж глупая выпускница, как говорила ему Меган. Но не успела она закончить, как Питер прервал ее и сказал: "Очень хорошо, Лилиан, с меня достаточно этой сцены, теперь подойди к учительскому столу и возьми бумагу сверху, представь, что это твой последний экзамен по биологии, сделай его, а затем вернись за свой стол. Представь, что за остальными партами сидят твои одноклассники. Представь, что тебе не терпится узнать, как ты справилась".

Лилиан подошла к учительскому столу, мысленно вернулась в школьные годы и представила, как она идет к учительскому столу, чтобы забрать свой билет. Она знала, что справилась с заданием, ей нужно было только знать, идеально она справилась или нет. И все же она чувствовала опасение уже от одного этого. Она взяла экзамен и с удовлетворением увидела, что это A+, а сверху приписано «Отлично!». Ее охватила волна гордости, ведь она снова пережила все это. Она сверкнула гордой улыбкой и огляделась по сторонам, словно давая понять одноклассникам, как хорошо она сдала экзамен. Она небрежно несла свой «экзамен», как делала это много раз в школе, стараясь, чтобы кто-нибудь заметил оценку и записку учителя, не показывая этого открыто. Она положила тест на стол и некоторое время рассматривала его, в основном для того, чтобы его увидели соседи-ученики, а затем убрала его под стол.

Когда она закончила свой маленький спектакль, Питер взволнованно воскликнул: «Ух ты, какое замечательное выступление! Мы почти закончили».

Затем Питер велел Лилиан изобразить сцену у доски и сдать экзамен, на этот раз думая, что он провален. К сожалению, на этот раз она не могла черпать мотивацию из собственного опыта, и игра становилась фальшивой. Питер постоянно давал советы, но он уже отчаялся. До этого момента фотосъемка проходила так гладко, а ему нужны были контрасты, чтобы эта рекламная проба сработала.

Прежде чем ситуация вышла из-под контроля, Меган сказала: «Ты отлично справляешься, Лилли, мы почти закончили, подожди нас здесь. Нам с Питером нужно кое-что обсудить».

Питер, озадаченный, последовал за Меган в соседнюю комнату, он не знал, что она имела в виду, но любая помощь будет приветствоваться.

Через несколько минут Меган и Питер вернулись. Меган подошла к доске и стерла решение задачи, которое Лилиан начала писать на доске. Она также заменила фальшивый экзамен оценкой «С», которую Лилиан не смогла выполнить.

Затем она сказала: «Так, Лилли, подай мне свою юбку и трусики!».

От этой фразы Лилиан потеряла дар речи. Она не ожидала этого так скоро. Она еще не была готова к порнофотосессии, особенно после того, как одевалась и вела себя как прежняя... "настоящая" девушка в течение последнего часа или около того. На протяжении всего сеанса она и впрямь выкинула из головы мысль об обнаженных фотографиях, отбросив реальность того, что она здесь ради них, а не ради этой достойной модельной работы. Она начала что-то лепетать, потом вновь обрела самообладание и спросила: «Мы уже закончили рекламную тестовую сессию?»

Меган не ответила, а просто протянула руку: «Я жду, шлюшка».

Лилиан покраснела, стыдясь того, что Меган назвала ее так в присутствии Питера. На мгновение она попыталась воспротивиться Меган и вернуть себе самоуважение, но поняла, что ей нужны студийные фотографии. Покраснев, она опустила молнию на юбке и сняла ее вместе с трусиками. Меган отбросила одежду в сторону и сказала.

«Хорошо, Лилли, у тебя есть три минуты, чтобы решить задачу на доске, иначе фотосессия окончена».

«Но почему?» - спросила Лилиан, которая была в полном замешательстве от всего этого и все еще чувствовала себя очень стыдно за то, что была полуголой перед уважаемым Питером.

«Твое время идет», - только и ответила Меган. Она пристально смотрела на часы.

Лилиан ходила по доске, она очень нервничала и стеснялась своей голой попки и лысой киски, выставленных на всеобщее обозрение. Она пыталась решить задачу, несколько минут назад она думала, что это легкая задача, просто базовая алгебра, но теперь ее разум был заблокирован адреналином. В голове пронеслись образы себя в реальном классе, одетой так, как она была одета. Она возбуждалась, и ее нервозность возрастала по мере того, как она осознавала, что теряет драгоценное время, погружаясь в глупые сексуальные фантазии.

Она начала писать, но потом стерла свою попытку решения и начала заново, краснея от собственной некомпетентности. Она не знала, что делать, ее рот был частично открыт, мило отражая ее чувство недоумения, а потом Меган добавила к ее нервозности, сказав: «Осталась 1 минута».

Лилли была в панике, ей нужно было решить проблему, иначе она, скорее всего, не попадет на фотосессию. Она прикусила нижнюю губу и начала делить и умножать числа наугад, пытаясь найти ответ методом проб и ошибок, при этом фантазии о том, как она полуобнажена в реальном классе, и над ней насмехаются одноклассники за ее раздетость и неуклюжесть, проникали в ее сознание, нарушая ее концентрацию, возбуждая ее и еще больше затуманивая ее способности к математике.

Затем голос Меган прервал ее: «Хорошо. Время истекло».

Лицо Лилиан, выражающее шок и страх, было бесценным, и Питер запечатлел его на свою камеру, как и все ее тщетные попытки решить задачу.

Меган подошла к доске и сказала: "У тебя не было и намека, и ты даже половину простых арифметических действий выполнила неправильно".

Ей было стыдно, она хотела показать Питеру, что она не тупая шлюха, но теперь он смотрел на нее с забавной улыбкой.

«Не волнуйся, Лилли, мы все равно проведем съемку. Я не ожидала, что ты решишь эту задачу, я знаю, что ты не сможешь, я просто хотела, чтобы ты действительно попыталась", - сказала Меган.

Лилли покраснела от стыда, но прежде чем она успела прийти в себя, Меган сказала: «А теперь иди к учительскому столу и возьми свой результат теста по биологии».

Лилиан снова направилась к столу фальшивого учителя, однако на этот раз ее походке не хватало уверенности в себе, она выставляла себя напоказ перед этой парочкой, и они смотрели на нее скорее забавно, чем как-либо еще. Питер по-прежнему постоянно снимал на камеру, и это еще больше нервировало ее, но она старалась уверить себя, что он не использует эти фотографии для своего клиента. Она выбрала "экзамен" и повернулась лицом к задней части "класса".

Лилиан покраснела: «экзамен» представлял собой чистый лист. На ней красным шрифтом было написано «F-», а также напечатана фотография Лилиан, лежащей на диване с завязанными глазами, широко расставленными ногами и связанными за спиной руками. Ее киска была явно мокрой, а рот частично открыт. Ансамбль завершал текст, написанный крупными буквами: «Ты не можешь поступить в колледж, ты просто брошенная шлюха».

Лилиан несколько секунд созерцала страницу, на ее лице отражалось поражение, а в голове проносились миллионы мыслей. Затем она внезапно осознала, что этот лист может увидеть Питер или запечатлеть его камера, и, инстинктивно прижав бумагу к груди, направилась к своему столу с красным лицом, на котором отражались стыд и страдание, глядя в пол.

«Хорошо. Замечательно», - сказал Питер Меган. Он был вполне доволен тем, какой спектр эмоций ему удалось вызвать у Лилли. Если бы она не пыталась попасть в порноиндустрию, он бы порекомендовал своему клиенту использовать именно эти фотографии для рекламной кампании. Ему было бы трудно получить такую гамму эмоций от модели или даже актрисы.

Он был в таком восторге от своей работы, что должен был попробовать.

«Лилиан, ты была великолепна. Я думаю, ты действительно можешь стать моделью. Я могу устроить тебе несколько съемок, даже заплатить за эту, если мой клиент согласится на рекламную идею, но это невозможно, если ты будешь позировать обнаженной. Если ты делаешь это ради денег, то поверь мне, лишь немногие порномодели зарабатывают хорошие деньги. Если эта рекламная кампания выйдет в свет, я смогу заплатить тебе 5 тысяч долларов, а может, и больше. И это, несомненно, даст тебе больше работы. Так что, пожалуйста, скажи мне, что ты не хочешь продолжать съемки?"

Лилиан потеряла дар речи. С одной стороны, она была эмоционально истощена, и ей хотелось закончить сессию прямо сейчас, а с другой - она знала, что ей очень нужны эти студийные фотографии. Ради них она пошла на столько жертв, что было бы глупо отказываться от них сейчас, когда она так близка к этому.

Меган злилась на Питера за то, что он нанес ей такой удар. Она действительно хотела, чтобы Лилли сфотографировали, хотела, чтобы она с трепетом приняла участие в порноиндустрии. Именно в этом заключалась ее власть над маленькой сексуальной штучкой, и ей не нравилась мысль о том, что Питер поможет ей стать приличной. Ей больше нравилась распутная и легко управляемая Лилли. Она уже собиралась что-то сказать, когда Лилли удивленно произнесла.

«Я... я хочу съемки... мы уже здесь, ты знаешь... и я почти оделась для мероприятия...», - последнюю фразу она произнесла, краснея, - „мы можем сделать несколько фотографий для моего... моего портфолио, и я обещаю подумать над твоим предложением позже“.

Питер был удивлен: почти все девушки, которых он знал в порноиндустрии, включая Меган, занимались этим ради денег, и как только они видели дверь наружу, они ею пользовались. Тем не менее он понимал, что обнаженная сессия слишком рискованна для его планов. Как только у нее появятся качественные фотографии, она сможет легко продать их в сети. Может быть, она слишком отчаянно нуждалась в деньгах и не могла ждать, а может быть, не до конца доверяла ему в этом деле.

«Почему бы нам не пойти на компромисс? Ты даешь мне две недели, я попытаюсь получить от тебя предложение на эту съемку, постараюсь получить за нее не менее 10 000 долларов, а если у меня не получится или ты все же предпочтешь порнографическое портфолио, что ж... тогда мы снимем его».

В голове Лилиан на мгновение пронеслось: «10 000 долларов! Это большие деньги, я могла бы заработать больше, работая моделью, чем в своей профессиональной области!», но затем она попыталась сосредоточиться: „Но это неопределенно, и работа моделью не входит в мои планы, и если я не принесу эти фотографии мисс Барбаре, я провалю диссертацию, и меня могут обвинить в академическом мошенничестве, и...“ впервые она осознала потенциальные финансовые последствия обвинения в академическом мошенничестве. Она перестанет получать деньги из своего трастового фонда, и ей придется начать платить за свою стипендию, а без возможности профессиональной работы и без помощи трастового фонда это будет очень трудно.

«Нет, этого не случится. Я спасу свою диссертацию и покажу всем, что я успешная девушка и...» Лилиан продолжала размышлять, она была в замешательстве и пыталась найти способ согласиться на съемку, сохранив при этом лицо и не лишившись возможности работать моделью. Идея иметь такой доход была довольно привлекательной, даже если бы это было всего один раз, это помогло бы ей вернуть независимость от Карен и Меган.

Меган тоже задумалась. Она чувствовала себя разочарованной и разделенной. Ей очень хотелось сфотографировать Лилиан и продолжать контролировать ее. Последние несколько дней были для нее настоящим испытанием, но у нее также был долг перед Питером. Он был ее другом, ее наставником, и она была обязана ему своей работой. Она должна поддержать Питера, но при этом решила немного развлечься: так она произведет впечатление на своего наставника, и у нее останется хоть какая-то надежда.

Прежде чем Лилиан успела ответить, Меган сказала. «Хорошо, Лилли, карьера модели может стать для тебя шансом. Может быть, тебе стоит принять предложение Питера, но ты должна решить это прямо сейчас. Если мы сделаем порнопортфолио, Питер не рискнет использовать тебя в рекламе, потому что твое обнаженное фото может всплыть в любой момент в будущем и повредить имиджу клиентов Питера».

Питер улыбнулся, не обращая внимания на это. Он знал, что Меган - бисексуалка, и чувствовал, что у нее что-то есть с той девушкой, но тем не менее она была лояльна к нему. Он решил отплатить ей тем же.

«Послушай, Лилли, может, мы сделаем несколько твоих фотографий в обнаженном виде, но я буду хранить их три недели, и за это время у тебя не будет ни одной копии. Таким образом, не будет риска, что фотографии попадут в чужие руки до того, как я смогу сделать тебе предложение. Как тебе такой вариант?"

Лилиан почувствовала, как пол разверзся под ее ногами.

«Мне нужны фотографии завтра, иначе они будут бесполезны, а я заслуживаю их получить, я заслуживаю спасти свою карьеру после всех жертв, которые я принесла», - подумала она и, не успев придумать, что бы такое умное сказать, пролепетала:

"Я не могу ждать три недели". Она покраснела от собственного нетерпения.

Меган спрятала улыбку: она надеялась на что-то подобное. Она подозревала, что Лилиан пообещала фотографии бойфренду или своему развратному боссу. А может быть, босс или кто-то еще каким-то образом шантажирует ее. Ей было все равно, лишь бы получить власть над Лилли.

Меган поняла, что на фотосессии ее веселье может закончиться, так как Лилиан получит то, что хотела, и решила пойти на добивание, так как терять ей было особо нечего.

«Хорошо, Лилли, я вижу, что ты очень хочешь получить эти фотографии в свои руки, но это решение может перевернуть твою жизнь. Если мы продолжим сессию и я отдам тебе фотографии, как мы уже говорили, это закроет перед тобой двери для любой серьезной работы моделью, и ты полностью посвятишь себя карьере в порноиндустрии».

Питер понимал, что Лилиан манипулирует им, закрывая перед ним все возможности, но он считал, что Меган делает еще одну попытку поддержать его.

Меган продолжала: "Мы с Карен не сможем содержать тебя вечно, поэтому, если ты решишь пойти в порно, ты должна согласиться, чтобы у меня была половина прав на твое портфолио и подписанная форма релиза, на случай, если я захочу тебя продвинуть".

Лилиан стало дурно от этих разговоров, но, как ни странно, она тоже возбудилась.

"И вот что я тебе скажу: не хочу тебя разочаровывать, но на гламурные фотографии спрос невелик, настоящие деньги - в извращениях. Так что если ты серьезно настроена на порнокарьеру, нам лучше сделать более продвинутое портфолио, думаю, немного бондажного секса будет кстати».

Лилиан потеряла дар речи и покраснела. Меган была уверена в своей стратегии, но чувствовала, что Лилиан стыдно вести этот разговор в присутствии Питера и она все еще может отступить из-за этого. Поэтому она сказала.

«Ничего не говори, тебе нужно все серьезно обдумать». Она подошла к одному из ученических столов в студии и положила на него юбку и трусики Лилиан, затем достала несколько вещей из своей сумочки и положила их на другой стол. Там была пара наручников с ключами, цепочка на шею, ручка и типовой бланк разрешения, в который она вписала свое имя и приблизительное описание порнографического характера съемки.

Меган продолжила: «Мы с Питером пойдем вон в ту комнату для совещаний. Мы подождем 10 минут, пока ты примешь решение. Если ты хочешь быть хорошей и порядочной моделью для рекламы, ты наденешь юбку и трусики и уничтожишь бланк разрешения. Если ты решишь так, то можешь оставить себе наряды, которые были на тебе для сессии Питера, чтобы начать собирать приличный гардероб; в противном случае, если ты чувствуешь потребность быть распутной и делать порнокарьеру, ты снимешь остальную одежду, впишешь свое полное имя в форму разрешения и подпишешь ее, затем повесишь оба наручника на цепь на шее и наденешь ее, затем застегнешь наручники на лодыжках, заведешь руки за спину и будешь ждать нас на коленях".

Меган не знала, сделает ли она это, но от одних только слов она почувствовала прилив сил, а из ее киски потекло.

Питер был поражен столь возмутительными требованиями, но еще больше его заинтриговала реакция Лилиан. Он ожидал, что она будет протестовать, но она молчала.

Они ушли в комнату для совещаний и постоянно смотрели на часы, молча ожидая, когда пройдут 10 минут.

Когда они вернулись, то, к шоку Питера, обнаружили обнаженную Лилли, закованную в наручники, как и было велено, стоящую на коленях, широко раздвинув колени, ее киска была набухшей, блестящей и красной. Она покраснела от плеч и выше, а взгляд ее был устремлен в пол. Она колебалась несколько минут, прежде чем решила, что не станет рисковать своим трастовым фондом и карьерными планами ради неопределенной карьеры модели, нет, она знала, что должна придерживаться своего плана. В то же время она пыталась убедить себя, что ее капающая киска не имеет никакого отношения к ее странному решению.

Ей было очень стыдно, и когда Питер спросил ее, почему, она попыталась придумать менее постыдное объяснение своему глупому решению.

«Прости, Питер, но в Интернете уже есть несколько моих голых фотографий, я как-то увлеклась и выложила несколько на amateursluts, прости».

Меган быстро просмотрела сайт и нашла запись Лилиан, сделанную накануне. Это была очень популярная тема. Она заметила, что лицо Лилиан было закрыто на всех фотографиях, улыбнулась и добавила:

«О, я нашла его, вижу, ты выложила свои любимые фотографии, те, что были в твоей презентации PowerPoint. Отлично!» сказала Меган.

Лилиан покраснела, она хотела сохранить эти фотографии в тайне, а теперь эта сумасшедшая девчонка узнала о них. Что ж, это была ее вина.

«Улыбнись!» - сказала Меган. И Лилиан изо всех сил постаралась улыбнуться. Ее первая студийная фотография в обнаженном виде, и она не была невинной: на ней были наручники, она была явно возбуждена в классе, и, что хуже всего, она тупо улыбалась, как низкопробная бимбо.

Лилиан содрогнулась от собственного образа. Затем они начали фотографировать Лилли с нескольких ракурсов. Питер и Меган поочередно отдавали приказы. Это были уже не уважительные указания, а лающие приказы, которым Лилли подчинялась без раздумий.

«Раздвинь ноги, шлюха, раздвинь колени... хорошо».

Через несколько минут они расстегнули наручники, освободив ноги и руки Лилиан. Она с облегчением подумала, что все закончилось, но тут Меган сказала,

«Ты отлично справляешься, шлюха, теперь переступи через стол учителя... вот так. Сядь лицом к «классу», теперь согни колени и раздвинь ноги... идеально».

Пока Меган говорила, они с Питером постоянно делали снимки, причем очень неловкие.

«Сейчас я сниму небольшое видео, я хочу, чтобы ты потрогала себя».

Лилиан была парализована, ей было очень стыдно, а приказать ей мастурбировать на глазах у Питера было просто позорно. Конечно, все ее надежды произвести хорошее впечатление на Питера пошли насмарку, когда она, очевидно, предпочла неопределенную порнокарьеру более вероятной, прибыльной и достойно разрекламированной карьере модели; но, тем не менее, ей все еще было стыдно, и мысль о том, чтобы мастурбировать на глазах у этого респектабельного мужчины, была просто чересчур.

Однако она была очень возбуждена и переполнена множеством эмоций, вызванных ее собственными решениями и тем, как все это развивалось. Она чувствовала себя сбитой с толку, а ясно мыслить ей еще никогда не было так трудно.

Меган увидела нерешительность Лилиан и решила надавить еще сильнее, не оставляя ей времени на размышления и стараясь подавить любые самоощущения, которые могли бы помешать ей стать развратной моделью.

«Давай, шлюха, ты же знаешь, что хочешь этого. Держу пари, ты умираешь от желания кончить. Не нужно притворяться, Питер уже знает, какая ты шлюха».

Лилиан начала робко трогать свою киску, нежно поглаживая внешние губы.

Меган с удовлетворением заметила, что Лилиан снова начинает приходить в себя.

«Посмотри в глаза Питеру... очень хорошо... потри свой клитор, не стесняйся... отлично!»

Лилиан смотрела на Питера, яростно теребя свой клитор. На его лице читалось презрение, но она также чувствовала, что он тоже возбужден. Она почувствовала странную гордость. Она показывала хорошее шоу. Затем она погрузилась в состояние, похожее на сон. Она начала вводить в свою киску один палец, потом несколько, потом ей стало стыдно, она отвела глаза и убрала руки, но она была слишком возбуждена, чтобы остановиться, и быстро принялась за дело снова. Это была странная борьба между ее застенчивостью и здравым смыслом против ее возбуждения и странного удовлетворения от того, что она распутна перед Меган и Питером.

Меган пошла на добивание,

«Теперь посмотри на парты. Представь, что они заполнены твоими одноклассниками. Представь, что они смотрят на тебя прямо сейчас. Представь, что ребята, которым ты не уделяла времени, сейчас смотрят на тебя голую и теребят твою киску для своего развлечения".

Лилиан живо представила себе странную смесь своих бывших школьных одноклассников и нынешних однокурсников по колледжу. Она представила, как они видят, как она унижается, словно обычная шлюха. Она, скромная феминистка, ведет себя как самая ужасная шлюха. Эта унизительная мысль только усилила ее возбуждение.

"Представь, что твои враги, парни или девушки, видят твое представление, а также парни, которым ты отказала или которые так и не дошли с тобой до первых отношений".

Лилиан ясно представляла себе это, и с каждой минутой возбуждалась все больше.

«Конечно, скоро тебе не придется представлять себе это, потому что, когда мы продадим это видео в сети, многие из них действительно увидят, как ты мастурбируешь для их развлечения, и расскажут об этом другим».

Лилиан покраснела, но не перестала ласкать себя пальцами, а другой рукой ощупывать свои сиськи.

Лилиан была на грани сокрушительного оргазма, когда Меган сказала.

«Стоп! Шлюха. Хватит с нас этой сцены».

Лилиан что-то лепетала, «но...», ей отчаянно хотелось кончить, а руки все еще лежали на ее киске, но она больше не мастурбировала.

«Встань за стол и скрести руки за спиной, Лилли».

Лилиан медленно подчинилась, она вспотела, а ее дыхание все еще было коротким и быстрым. Меган подошла к ней и привязала каждое из ее запястий к противоположному локтю.

Лилиан смотрела на нее с опаской и отчаянием. Ее волосы, которые в начале сеанса были красиво расчесаны, теперь лежали на лице, придавая ей несколько дикий и сексуальный вид.

«Не волнуйся, ты кончишь, но пока не сейчас. Нам просто нужно сделать несколько фотографий с настоящим членом», - сказала Меган.

Питер был чертовски возбужден, но он не был глуп.

"Не смотри на меня, - сказал он весело, часть его желания была направлена на это, но он уже не был беспечным подростком, - и Меган, даже не думай позволить снять тебя на камеру, даже если твое лицо будет скрыто, это может серьезно повредить твоей карьере, если кто-то укажет на тебя пальцем".

Лилиан едва уловила эту фразу, конечно, риск карьеры относился и к ней, тем более что ее лицо было довольно четким и в очень высоком разрешении, но она просто была слишком возбуждена, чтобы думать. Она действительно жаждала оргазма.

«Ты больше никогда не увидишь меня перед объективом, так что продолжай мечтать, извращенец!» - игриво сказала Меган, - »И я знала, что ты струсишь. Просто привяжи ее к стулу "мистер Стиль", я вернусь через пару минут".

Затем Меган со смехом удалилась, оставив Лилиан наедине с Питером. Она покраснела и заметила выпуклость на брюках Питера. Он отодвинул деревянный стул, служивший учительским креслом, не сводя глаз с Лилиан.

Затем он наконец нарушил неловкое молчание.

"Сядь на кресло. Хорошо, а теперь перекинь ноги через подлокотники», - сказал Питер так, словно просил ее распустить волосы или сделать что-то столь же безобидное.

Лилиан повиновалась, краснея и еще больше обнажая свою мокрую киску. Питер привязал каждое из ее коленей к подлокотникам, а лодыжки - к задним ножкам. Затем они несколько минут ждали возвращения Меган. Лилиан было очень стыдно: Питер молча разглядывал все ее тело с вожделением и презрением, а она не могла ничего сделать, даже закрыть ноги, чтобы спрятать свою возбужденную киску. Питер не делал никаких попыток скрыть свой открытый взгляд на ее мокрую киску. Она была полностью обнажена перед мужчиной, которого хотела поразить всего час или два назад, мужчиной, который проявил интерес к разговору с ней и доставил ей удовольствие, но теперь она чувствовала, что превратилась для него в простой объект. Она расценила его молчание как отсутствие интереса к разговору с «вещью», кроме как к выкрикиванию приказов.

Эти мысли оказывали на Лилиан странное воздействие: они подрывали ее уверенность в себе, но в то же время делали ее еще более возбужденной. Она раздваивалась: ей хотелось, чтобы сеанс закончился и вернулось самоуважение, и отчаянно хотелось кончить. Она все еще решала, о чем можно спросить Питера, когда в студию вернулась Меган.

Она радостно шла вместе с мужчиной из службы уборки офиса. Это был высокий и крепкий белый молодой человек, одетый в синий комбинезон.

«Пол, это Лилли. Она ваша коллега, работает уборщицей, но мечтает стать порномоделью, как я вам уже говорила. Так что скажете, вы согласны? Помни, что твоего лица на съемках не будет видно, только член».

Полу было 19 лет, он был беспечен и не очень хорошо представлял себе долгосрочные последствия своих действий, о чем свидетельствовала куча татуировок, изображенных на его бицепсах и предплечьях. Он также не знал о своих правах, просто думал, что девушка горяча и выглядит так желанно в этом бондаже, что он с радостью отдал бы месячную плату за то, чтобы просто прикоснуться к ней. И конечно, если бы она захотела пососать его член, он бы точно не стал ее останавливать.

«Конечно, - сказал Пол с широкой улыбкой, показав свои желтые зубы.

Лилиан посмотрела на него: обычно она не стала бы общаться с этим парнем, но сейчас она была так возбуждена и так эмоционально истощена, что просто хотела, чтобы съемки закончились, и, конечно, она хотела получить свой оргазм, в конце концов, она его заслужила, она слишком много страдала этой ночью.

Меган сказала: «Пол вытащи свой член и встань рядом с креслом... ближе... вот так, а теперь начинай делать свою работу, шлюха».

Лилиан повернулась и посмотрела на Меган с умоляющим видом. На мгновение Меган подумала, что это просто слишком для Лилли, но затем она внимательнее вчиталась в ее лицо и увидела нечто другое.

«Ты хочешь кончить, не так ли?» - сказала она.

Лилли покраснела и, не глядя в глаза, просто кивнула.

«Тогда позволь мне помочь тебе», - она достала из сумочки еще одну игрушку. Это был розовый вибратор, который она включила на низкую скорость. Вибратор был широким, около полутора дюймов в диаметре.

«Хочешь это? Ну, ты просто должна попросить об этом».

Лилли посмотрела Меган в глаза и сказала трескучим голосом: "Можно мне дилдо, пожалуйста?"

«Конечно, Лилли».

Меган легко вставила фаллоимитатор в мокрую киску Лилиан.

Лилиан начала крутить бедрами, отчего вибрация фаллоимитатора направилась прямо к ее клитору. Однако она была разочарована тем, что вибрация была такой слабой.

" Сделай, пожалуйста, посильнее", - сказала она почти неслышным голосом.

«Конечно, - ответила Меган, увеличивая скорость на пару оборотов, посылая Лилиан волны удовольствия, - но чтобы было интереснее, если ты кончишь раньше Пола, я не дам тебе студийных фотографий до следующей недели».

Лилиан в отчаянии закатила глаза и принялась облизывать уже эрегированный член Пола.

"Представьте, что ты студентка колледжа, причем весьма посредственного, и ты знаешь, что этот уборщик убирает учительскую, и ты попросила его поискать в мусорных баках черновики экзаменационных заданий, надеясь, что найдешь те, которые тебе нужны. Он согласился, но ему нужны не деньги, а секс. Он любит извращенный секс, а ты согласилась, потому что у тебя не было выбора, ты слишком тупая и ленивая, чтобы сдать предметы самостоятельно. Так что, по сути, ты сосешь член уборщика в надежде получить лучшие оценки и избежать исключения из университета».

Лилиан все больше и больше погружалась в фантазии, которые создавала Меган, и с каждой минутой возбуждалась все сильнее. Она поняла, что фантазия не так уж далека от реальности. Она действительно сосала член уборщика, пытаясь обмануть своего преподавателя и избежать исключения из колледжа.

Лилиан покраснела от стыда и даже приостановила свои ласки на несколько секунд, но затем полностью проигнорировала видео- и фотокамеры, которые двигались вокруг нее. И с энтузиазмом принялась сосать. Она представляла себя тупой, распутной девчонкой, которой нужно сосать члены, чтобы получать одобрительные оценки. Она почувствовала, что ее оргазм снова начинает нарастать, и неохотно перестала вращать бедрами. Затем она попеременно заглатывала столько члена Пола, сколько могла, и мастерски облизывала его яйца, сосала их некоторое время, а затем вылизывала весь путь до кончика его ствола, чтобы начать все сначала.

Когда он почувствовал, что вот-вот кончит, он вырвался, как это было в бесчисленных порнофильмах, и залил спермой лицо и волосы Лилиан.

Увидев, что он кончает, Лилиан стала ритмично крутить бедрами, стимулируя свой клитор вибрацией фаллоимитатора. Пол все еще выливал на нее последние капли спермы, когда Лилиан взорвалась, наверное, самым сильным оргазмом в своей юной жизни. Она упала без сил.

«Эй, да ты и вправду классная хуесоска, хо», - громко сказал Пол.

Это разрушило оцепенение. И Меган, и Питер поняли, что переступили черту. Босс разрешил им воспользоваться студией, чтобы сделать несколько обнаженных снимков, а не снимать порнофильм. Они ненадолго скрестили взгляды, подтверждая опасения друг друга.

Питер первым взял себя в руки и сказал: «Молчать! Мы должны немедленно уходить».

Затем он взял Павла с собой и сказал. «И ты. Ни слова о том, что здесь произошло, ни хвастовства, ничего. Если до меня дойдут слухи об этом, я буду отрицать, что это произошло, и прикажу тебя уволить. С другой стороны, если ты будешь молчать, мы сможем обеспечить тебе приятное времяпрепровождение с Лилли время от времени.

Пол кивнул. Он решил держать все в себе, его не очень волновали последствия, но вторая часть аргументов Питера была довольно убедительной.

Тем временем Меган развязала Лилиан руки и ноги и помогала ей вымыть себя и студию с помощью пачки салфеток.

Через несколько минут вернулся Питер с ароматическим спреем и, опрыскав все вокруг, сказал.

«Пойдемте, пойдемте, я подвезу вас обеих домой".

— 0-

Через несколько часов Лилиан пыталась уснуть на диване в квартире Меган. Она была беспокойна, ворочалась и ворочалась. Поездка домой была совершенно неловкой. После того как Меган развязала ее, ей дали надеть только старую футболку Питера, которую он, вероятно, использовал как тряпку. Затем ее отправили одну к лифту, и Питер велел ей идти в подвал № 3, где была припаркована его машина. От нее пахло спермой, она была босая и голая под футболкой. Ни Питер, ни Меган не хотели видеть ее в таком состоянии.

Меган собрала одежду Лилиан, а Питер демонтировал оборудование и окончательно проверил, нет ли на нем остатков жидкости Пола или Лилли. В общей сложности они спустились на парковку по меньшей мере через десять минут после Лилиан. Лилиан нервно ждала на почти пустой стоянке. Она была грязной, босиком и в старой футболке, которая едва прикрывала ее киску. Она чувствовала отвращение к себе и свою неполноценность по отношению ко всем остальным, даже к этому уборщику Полу.

Во время поездки домой ее совершенно не замечали двое других, которые оживленно болтали. Когда опасность миновала, они чувствовали себя довольно возбужденными от всего этого занятия.

Оказавшись в квартире, Лилиан подождала, пока Меган сходит в ванную, а потом долго принимала душ. Она вышла из ванной вся в капельках, вытираясь маленькими полотенцами, но этого было недостаточно. С отчаянием она обнаружила, что сундук с ее одеждой все еще заперт, а Меган уже в своей комнате. Лилиан отчаянно хотелось одеться, но она не хотела злить Меган - в конце концов, она все еще нужна ей, чтобы отдать фотографии. Единственное, что вышло, - это то, что Карен не было в квартире, она не хотела, чтобы та узнала о съемках, и умерла бы от смущения, если бы Карен увидела ее так дешево одетой и пахнущей спермой.

Новый громкий стон Меган вырвал Лилиан из воспоминаний и вернул в настоящее. Не только угрызения совести и нагота мешали ей спать, но и то, что она прекрасно слышала, как Питер и Меган страстно занимаются любовью в соседней комнате. Постоянное хихиканье, стоны и скрип кровати были для Лилиан сущим мучением. К этому времени должен был начаться третий раунд, и Лилиан не могла отделаться от мысли, что именно ее выступление привело их всех в восторг. Ей было интересно, каково это - знать, что многие люди мастурбируют или даже занимаются любовью, думая о том, как ты унижаешь себя перед камерой.

Лилиан хотелось обнять себя, утешить, и она, наконец, стала теребить свою киску, пока не заснула.

— 0-

На следующий день Лилиан проснулась рано, несмотря на усталость и беспокойный сон. Она уже приняла душ, позавтракала и зачесала волосы в хвост к тому времени, когда Меган и Питер вышли из комнаты. Разумеется, Лилиан все еще была голой, ей нечего было надеть. К счастью, Питер почти не обратил на нее внимания, просто поцеловал Меган в щеку и убежал.

«Меган, мне срочно нужны фотографии», - сказала Лилиан и пожалела о своей формулировке, она прозвучала слишком отчаянно. «И моя одежда, конечно, мне нужно идти на работу и...»

Меган ожидала этого и подготовила свой ответ, чтобы сохранить контроль над Лилиан.

«Не волнуйся, Лилли. У меня уже есть шесть моих любимых фотографий со вчерашней сессии в этой памяти. Но позволь мне заняться продвижением, у меня еще есть кое-какие контакты, ты знаешь. Я начну сегодня и могу поспорить, что смогу устроить тебе прослушивание и оплаченную фотосессию через неделю или две. Может быть, даже видео. Более того, я думаю, что смогу найти клиента на вчерашнюю сессию, и он сможет заплатить тебе 500 долларов! Я позвоню тебе позже, когда сделка будет заключена, я могу оформить все бумаги, у меня уже есть форма твоего разрешения!» - сказала Меган, полная воодушевления.

У Лилиан голова шла кругом: «Нет, пожалуйста, Меган..... Я все еще не готова... ну, знаешь... сделать это достоянием общественности... пожалуйста».

«Но ведь ты этого хочешь, не так ли? Иначе почему ты так стремилась к фотосессии и почему так хочешь получить фотографии сейчас?»

Лилиан почувствовала себя в ловушке, ей нужны были фотографии, иначе все ее жертвы оказались бы напрасными. «Да, я хочу этого, но... но я еще не готова...», - и тут она выдала, как ей казалось, умную мысль: „Я подумала, что если я проведу некоторое время, рассматривая фотографии, то буду чувствовать себя более комфортно с ними, и мне будет легче принять, что другие люди тоже их видят“.

Она чувствовала себя вполне удовлетворенной своим ответом, но Меган снова вывела ее из равновесия, ответив.

«Хорошо, я понимаю. Это хорошая идея, я отдам их тебе, но не думаю, что этого будет достаточно. Нам нужно сделать еще кое-что, чтобы ты лучше восприняла мысль о том, что тебя увидят тысячи неизвестных мужчин и женщин, которые будут вожделеть тебя. Я отдам тебе эту карту памяти с 6 фотографиями, если ты согласишься на три условия".

«Да», - не задумываясь, ответила Лилиан. Она понимала, что ею очень легко манипулировать, но сейчас ей нужны были эти фотографии, и она не могла думать ни о чем другом.

«Первое. Правило «всегда обнажаться, когда находишься дома» остается в силе. Я знаю, что ты сделала это, чтобы доказать, что готова к сессии, но теперь тебе это понадобится, чтобы свыкнуться с мыслью, что все смотрят на твое обнаженное тело».

Лилиан тихонько кивнула, возможно, это было слишком, но, может быть, после того как она получит свои фотографии, она сможет с помощью Карен сбавить обороты. С другой стороны, ее киска снова начала становиться влажной. Она поняла, что лучше бы она рассказала обо всем Меган, даже как-то загладила свою вину, чем Карен узнала о ее позорном сеансе.

Из размышлений ее вывело описание Меган второго состояния, которое она поняла лишь отчасти.

«...нужно что-то сделать с твоей одеждой...», - смутно прислушалась она.

" Прости?" - сказала Лилиан.

"Хорошо. Давай я повторю это для тебя очень четко. Я забыла, что ты шлюха, которая легко отвлекается на свою киску".

Тут Лилиан поняла, что нежно проводит рукой по своей мокрой киске. Она быстро убрала руку и покраснела.

Меган улыбнулась и сказала,

«Некоторая твоя одежда недостаточно распутная для тебя, и нам нужно вывести тебя из зоны комфорта. Чтобы ты смирилась с тем, что люди видят в тебе шлюху, которой ты и являешься.

Поэтому правило таково:

Каждый день ты выбираешь свой самый приличный наряд, а я меняю его на новый, более откровенный, который больше подходит к твоей личности. Я уже выбрала для тебя несколько нарядов в эконом-магазине. Они тебе понравятся!»

Лилиан покраснела: о чем только думала Меган? У нее сейчас не было никакой приличной одежды.

Но если ты схитришь и не выберешь самый приличный, ты отдашь мне этот наряд, а я выберу другой, и все это в обмен на один наряд. Начнем прямо сейчас, принеси мне свой чемодан, я уже открыла твой сундук".

Лилиан порылась в своих вещах и почувствовала, что в животе у нее образовалась дыра. После того как она отдала Марии свои джинсы, у нее не осталось ни одного наряда, который можно было бы назвать приличным. Но она знала, что некоторые вещи более постыдны, чем другие, поэтому выбрала джинсовые шорты и черную футболку, которая заходила за талию и была сделана из чуть более плотной ткани.

«Отличный выбор, Лилиан. Ты действительно прониклась духом», - затем она достала что-то из своей сумки. «Вот, возьми этот новый наряд. Тебе нравится, правда?»

Лилиан взяла вещь в руки, замешкалась, пытаясь представить, как она будет в ней выглядеть. Она пообещала себе, что найдет выход из этого безумия, прежде чем ей придется носить наряды, выбранные Меган.

Меган вывела ее из ступора. «Попробуй сейчас».

Лилиан повиновалась. Маленькая серая футболка была на два дюйма выше пупка, рукава были очень короткими и закрывали только середину плеч. Футболка была немного обтягивающей, но ткань не была такой уж прозрачной. На ней был логотип какой-то музыкальной группы, которую она не узнала. Затем она попробовала еще более короткие шорты. Голубые, из хлопка, они были мягкими на ощупь и очень плотно облегали ее, словно вторая кожа. Она покраснела, осознав, что по крайней мере пара дюймов ее ягодиц выставлена напоказ, а шорты очень низко сидят. Если бы у нее были волосы на лобке, то они были бы видны. Из-за этого расстояние между футболкой и шортами казалось огромным.

Она покраснела: «Спасибо, Меган», - сказала она неискренне и начала снимать футболку, чтобы переодеться в менее постыдную одежду, когда Меган прервала ее,

«Нет времени снова раздеваться, Лилиан, иди к кухонному столу и принеси свой компьютер».

Лилиан покраснела от того, что Меган неправильно истолковала ее действия. Она снова надела футболку и подчинилась: «Может, она наконец-то отдаст мне фотографии?» Она надеялась, что Меган забыла о третьем условии.

"Хорошо, Лилиан, посмотри на фотографии в этом альбоме. Выбери свою любимую».

Лилиан посмотрела на фотографии: на первой она стояла на коленях в наручниках, разумеется, полностью обнаженная, на следующей - в той же позе, но на этот раз колени были широко раздвинуты, еще на одной она мастурбировала на учительском столе, на следующей была привязана к стулу, а на последней - вся связанная и сосала член Пола, на ее лице было мечтательное выражение, как будто она полностью потерялась в удовольствии (так, наверное, и было).

Лилиан не знала, что это за игра, но подумала, что выбирать последнюю картинку может быть опасно, а первая была настолько убогой по сравнению с остальными, что могла вывести Меган из себя. Поэтому она выбрала вторую, на которой была изображена обнаженная девушка в наручниках и на коленях, широко раздвинув колени. Ее волосы все еще были в порядке, а выражение лица отражало дозу стыда, возбуждения и немного страха. Это была сексуальная фотография.

«Вот эту», - сказала она не без некоторого колебания, в конце концов, она не знала, чего ожидать от игр Меган.

«Отличный выбор, Лилли», - вздохнула Лилиан с облегчением, но оно было недолгим, так как Меган продолжила. «Теперь размести его в своей любительской группе. Ты обещала им фото с твоим лицом, а даже шлюхи должны держать слово. Это поможет тебе свыкнуться с мыслью, что незнакомые тебе люди будут смотреть на твои обнаженные фотографии. На этом сайте тебя увидят всего несколько сотен человек, а не столько, сколько будет, когда ты попадешь в настоящую индустрию».

Лилиан снова почувствовала себя дурочкой. Фраза «Всего несколько сотен» постоянно звучала у нее в ушах. За последние несколько дней она наделала много глупостей, но даже в таком состоянии она понимала, что должна прекратить эти глупости.

«Нет. Меган, мне кажется, я еще не готова...» - сказала она не слишком уверенным тоном, как собиралась. В ее голосе звучали сомнения и робость, а не решимость поставить предел, как она пыталась.

«Послушай, Лилли, - сказала Меган дружелюбным, но очень твердым тоном, - вчера вечером ты приняла важное решение, и я горжусь тобой. Но ты не можешь идти по жизни, колеблясь на каждом шагу. Вчера ты взяла на себя обязательство сделать эту карьеру, и если ты не решишься сделать шаг, то я подтолкну тебя, иначе ты никогда ничего не добьешься в своей жизни. Если ты не загрузишь фотографию, я выложу последнюю. Все просто. Я помогу тебе добиться цели, даже вопреки себе».

Затем она добавила серьезным, почти безэмоциональным голосом. «Мне нужно идти. Как только я приеду в свой офис, я проверю твою тему на любительском сайте, и если твоей новой фотографии там нет, я выложу ту, что я тебе сказала». И с этими словами она ушла, не оставив Лилиан ни единого шанса на спор.

Лилиан на мгновение замешкалась. Она понимала, что должна догнать Меган и попытаться прекратить эту бессмыслицу, но чувствовала себя слишком неловко, чтобы выйти на улицу в очень откровенном наряде. На мгновение она подумала о том, чтобы переодеться и побежать догонять Меган по дороге к станции метро, но поняла, что потеряет слишком много времени. Поэтому она схватила ключи и побежала за Меган, свернув за первый же угол, она увидела ее издалека. Меган стояла на следующем углу и смотрела на свой смартфон. Лилиан почувствовала облегчение и крикнула «Меган!», но увидела, как та садится в такси и уезжает.

На лице Лилиан появилось яркое выражение отчаяния, когда она увидела, как такси уезжает. Она поняла, что ее крики привлекли к ней внимание. Она не осмелилась посмотреть на окружающие ее лица. Она бросила взгляд на пол и побежала обратно в квартиру.

Она села за кухонный стол. Ее била дрожь, а лицо было бледным. Она поняла, что выхода у нее нет. Она подготовила пост, на нем был только небольшой текст: «Спасибо за ваши комментарии на днях. Вот и я, как и обещала». Она просмотрела пост в браузере. Она навела указатель мыши на кнопку отправки и замерла. Она прекрасно понимала, что это может иметь последствия для всей жизни. Она поняла, что много раз высмеивала этих тупых красоток, которые позволяли своим парням фотографировать себя в обнаженном виде, а потом становились вдохновляющими на дрочку фотографиями для многих задротов.

«По крайней мере, они сами не выкладывали эти фотографии, - с горечью подумала она, - если я считала их тупыми, то что теперь говорить о себе? Я самая худшая бимбо на свете». Она нажала на кнопку «Отправить». Затем в оцепенении она постоянно обновляла браузер, с тошнотворным восхищением наблюдая, как количество просмотров ее сообщения увеличивается до 4, затем до 9 и 16. Когда счетчик достиг 35, она поняла, что все это время мастурбировала. Время выхода на работу быстро приближалось, поэтому она с неохотой убрала руку от своей киски. Она быстро отредактировала шесть студийных фотографий, замазав лицо черными прямоугольниками, и сохранила их на USB-накопитель. Ее охватило искушение посмотреть, сколько людей видели ее обнаженное тело в бондаже и с четко очерченным лицом, но она поборола этот порыв и закрыла ноутбук, даже не выключив его.

Затем она отправилась в гостиную, где ее ждал еще один сюрприз. Ее чемодан был уже заперт в сундуке! Она прокляла Меган, взяла ключи и сумочку и отправилась на работу.

Позорно шагая к станции метро, она не могла не ругать себя. Она упустила шанс избежать публикации своей позорной и опознаваемой фотографии, потому что потеряла столько времени, не решаясь показаться в откровенном наряде, и ради чего? Все равно ей пришлось обнажаться все утро.

Всю дорогу до работы она получала множество похотливых и недоброжелательных взглядов. Возможно, они были чуть хуже, чем в предыдущие дни, но в восприятии Лилиан произошла какая-то фундаментальная перемена. Раньше ей было стыдно, потому что она думала, что все ошибочно считают ее шлюхой, а она таковой не являлась, хотя ее образ и поступки говорили именно об этом. Но теперь она чувствовала себя еще более неловко, поскольку любой, кто видел ее, знал, что она шлюха. На этот раз ей казалось, что каждое недоброе мнение о ней, каждая заведомая улыбка, каждый пренебрежительный комментарий - все это правда; и тот факт, что она не могла даже замаскировать то, что она шлюха, надев приличную одежду, стыдил ее до глубины души.

Ее рабочий день превратился в кошмар. Ей приходилось терпеть презрительные замечания Мэри, а поскольку она снова опоздала, ей пришлось выполнять «работу в наказание» - убирать ванные комнаты и мыть полы на руках и коленях.

Ближе к обеду Лилиан начала выходить из ступора. «Я должна встретиться с мисс Барбарой сегодня после обеда, а мне совершенно нечего надеть!» - с отчаянием подумала она, а затем попыталась успокоить себя.

«Ты можешь это сделать, Лилиан. У тебя есть фотографии, ты можешь договориться о продлении срока сдачи диссертации или, может быть, даже провалить ее, не рискуя быть обвиненной в плагиате. Тебе нужно только купить приличную одежду, чтобы пойти в университет». сказала она себе.

Поразмыслив несколько минут, она пришла к выводу, что единственный выход - снова обратиться за помощью к Карен. Она никак не могла позвонить кому-то из своих одноклассниц и попросить одолжить одежду. Она просто не могла объяснить, почему. Просить Карен о помощи было неловко: еще несколько недель назад она чувствовала себя настолько выше этой девушки, а теперь ощущала запуганность. Недавний успех Карен в сочетании с ее собственным падением заставляли ее чувствовать себя такой маленькой и такой пристыженной. Она была единственной, кто знал и Лилли, распутную девочку, бросившую школу, и Лилиан, скромную, успешную, почти закончившую университет студентку-психолога.

Она взяла свой мобильный телефон и очень нервно позвонила Карен.

«Карен, привет».

«Привет», - сказала Карен.

«Мне нужна твоя помощь. Могу я встретиться с тобой в 14:00? Это очень срочно».

«Хорошо. А в чем смысл?» - сказала Карен.

И тут Лилиан увидела, что Мэри пристально смотрит на нее. В рабочее время запрещалось звонить по личным вопросам.

«Я должна повесить трубку, Карен. Но мне нужно увидеть тебя, пожалуйста», - сказала она с отчаянием.

«Хорошо. В этот час я буду обедать с друзьями. Мы будем в ресторане "Милано", знаешь такой, в центре города".

«Спасибо. Я буду там», - сказала она, положив трубку и быстро спрятав телефон. Удивительно, но Мэри не стала ее переубеждать. Возможно, она считала ее потерянной, а может, у нее просто были более важные дела.

Остаток утра прошел для Лилиан как в тумане. Она просто старалась больше не думать, ее мысли были полностью сосредоточены на уборке.

По дороге в ресторан ей удалось не обращать внимания на пристальные взгляды и уединиться в дневной мечте. Она искала возможность снова надеть свою стильную одежду. Она попросит у Карен ключ от своей комнаты, а потом пойдет в их квартиру и поищет один из своих нарядов. Она отвлеклась, размышляя о том, что ей надеть, и почувствовала волнение и радость от одной мысли об этом.

«Я должна надеть синие брюки с черным пиджаком. Нет, этот случай требует чего-то особенного, я должна использовать серый ансамбль».

Серый ансамбль, как она его называла, был одним из ее любимых нарядов. Он состоял из серой юбки, спускавшейся чуть ниже колен, и подходящего к ней блейзера. Она обычно носила его с голубой блузкой, черными туфлями на высоком каблуке и темными шелковыми шлейфами. На мгновение она подумала, что выглядит слишком приторно и совсем не сексуально, но тут же отбросила эту мысль. Все решено. Она воспользуется им, чтобы доказать себе, что ничего не изменилось и что она по-прежнему Лилиан, успешная студентка и будущая бизнесвумен. Она победит «шлюху Лилли», свое растущее альтер-эго.

Благодаря своим мыслям ей удалось взять себя в руки, несмотря на сложившиеся обстоятельства. Однако по мере приближения к ресторану уверенность в себе, казалось, улетучивалась.

Она пришла в ресторан в 14:10. Она нервно огляделась по сторонам: ресторан не был первоклассным, но и не был тем местом, куда ходят обедать офисные работники. Он больше походил на ресторан для руководителей среднего звена, где можно побаловать хорошего клиента или отпраздновать достижение.

Она нервно покусывала ногти, наблюдая за дверью ресторана с другой стороны улицы. Она всегда презирала эту привычку, по сути, она не делала этого с тех пор, как училась в средней школе. Прошло около пяти минут, и она увидела, как из ресторана выходит пара средних лет, а также небольшая группа бизнесменов. Все были аккуратно одеты в дорогие деловые костюмы. Она подумала, что ей стоит подождать, пока Карен выйдет, но, взглянув на часы мобильного телефона, поняла, что если не поговорит с Карен в ближайшее время, то не успеет заехать в квартиру и переодеться, а затем вовремя приехать в университет к назначенному времени в 16:30.

Она стянула футболку, как могла, но это не очень помогло, и соски стали видны, хотя бы на мгновение. Тогда она повторила операцию с коротким шортиками, но тут ситуация была еще хуже. Если она пыталась прикрыть попку, то почти обнажала свою киску. В конце концов она решила оставить одежду как есть и отправилась в ресторан.