Акт 1. Латгальская резня.

Ну что, приготовились очередной рассказик узнать извращуги? Как всегда, где невинность переходит в похоть, развитие сюжета, кульминация, расчленёнка и море крови. Ну, или опущенная в конец расчеловеченная блядь, сидит в безвыходной яме по шее в дерьме, а на выходе ждут её голодные клыкастые твари и в жопу грозит кол? Знаем, проходили такое чтиво. Только вот моя история реальна. Тут правды соль, а потому, сваливайте прочь, если интересно другое. Коли останетесь, читайте как всё на деле. Перебора не будет.

Мне пятьдесят. Большой мальчик, особенного в жизни не добился почти. А кому сейчас легко?

Семья?

Дети?

Да, не смешите мой велосипед! Сейчас завести ребёнка легче чем котёнка или щенка. Это конечно, если есть живая человеческая пара. Партнёр, с которым ни первый год и вместе по жизни. У меня всё иначе. Характер кучерявый, со своими закидонами, но внутри кажется, что добрый, а вот с женщинами на долго не получалось никогда.

Квартира, а не частный дом. Зато две комнаты. Тут повезло, что ни одна. Иначе как Ваську спрячешь? Васька, это она. Василиска. Я назвал девочку так. Прошил в настройках, на правах главного эксплуататора изделия. Таких андроидов штампуют нынче что саранчи на полях. Конечно, большей частью томятся на складах. Чаще, кииборг, это тупой, но выносливый солдат, ну или работяга низшего звена, - подай-принеси, наведи блеск. Но и для любви этих изделий теперь в избытке. Есть у тебя тысяч пятьдесят, можешь прибрать к рукам с завода. Ну, или собрать по деталям из лома. Так дешевле. Хотя, подобных уродов самопальных в любовницы точно никто не возьмёт. Уж лучше подкопить. А если на ферму хвосты крутить, это куда ни шло.

В процессор ты любую программу вкачать можешь. Хоть голову одну купи на блошином рынке и нужный поставь софт. Будет на полке у тебя, говорящая голова-всезнайка. И пользуй её как звукового ассистента. Совсем бедный, так инсталлируй на домашний терминал или телефон. Подруби компаньона на выход. Так тоже реально. Советами обделён не будешь. По дому помощи никакой, зато, колодец знаний без дна и границ.

Ладно, а как тогда Васька появилась? Модель новая и дорогая, но скажем так, - на любителя. Выиграл по акции. Это если сказать кратко. Но душу перед вручением помотали. Модель японская от Hitachi. Ну, сами понимаете, компания нынче ни в топе. Без рекламы нет и сбыта. В общем, прочитал я где-то про конкурс. По приколу отправил заявку. И та выиграла. Повезло.

Правда, с оговорками. От счастливчиков хотели контента для раскрутки продукта. Видео, реклама в сетях, кто на что горазд. Ещё и публично в первый месяц брать с собой киборга во время досуга. И тут загвоздка. Потому что, предлагали со стартовой комплектацией для новичков. И как такого дебила за собой таскать?

Я не прочитал всех условий, и попал на деньги. Назад не отвертишь. Грозили санкциями, что себе дороже. Благо, где-то скопил, а где-то на спекуляциях заработал семь с половиной тысяч. Их хватило, чтобы купить сносное программное обеспечение в лизинг. Из Hitachi мне втюхали детскую модель. Ребёнка пяти в лет, как указано в инструкции. Благо, ещё хоть человека, а ни эльфа, или там скажем, покемона-неведому зверушку. Андроидов-детей заводят несколько категорий, - осиротевшие или бесплодные родители, ну, или изращуги. Причём, что ты ни во второй категории, ещё постарайся доказать...

С андроидами разрешено всё. Вот только как на тебя посмотрят остальные и за кого в итоге примут? На осиротевшего родителя, я не походил. Если завёл такого андроида-девочку, то наверняка или дебил, или перверт.

Общество толерантно и по закону, все равны. Но кто и что про тебя думает, а не публику, понятно ни всегда.

Про Ваську, разговор отдельный. Вначале я о выигрыше пожалел. Всё-равно, корпорация денег побрила с меня так неплохо. Весь стратегический запас. Я старался лишний раз не светить эту куклу, но соседи как-то, знали. А я преодолевал смотреть теперь им в глаза.

Хорошо. Васька и Васька. Я про неё на потом. Сейчас про Дашу. Роковую заводскую блядь восемнадцати лет от роду. К нам в цех её взяли на время каникул. Гимназисток, тут работало несколько, и Даша общалась больше с ними. Девка она громкая, голосистая и особо на эмоции не стеснялась. Молодые частенько отсиживаются в релаксационных залах, прямо тут и после работы. Даша красивая, я сразу запал на неё, как впрочем, и на некоторых её сверстниц. Особой популярности не вызывал, да и трахать имелось кого и так. Без них. Потому, никаких знаков внимания не выказывал. Держался, строго понимая, что работу и личную похоть лучше не мешать. Это по молодости ошибок наделаешь, а в пятьдесят если не умнее, то опытнее...

В тот вечер, молодёжь осталась после смены в зале, а я пропустив бокал безалкогольного смуззи, решил немного отсидеться перед дорогой назад.

И эта Даша. Вначале не стесняясь орала перед подружками, как хочет ебаться, и про то, что парень оставил её изменив с какой-то сучкой на стороне.

Затем, увидела меня и перешла на спокойный и доверительный тон.

— Да я повешусь! Удавлюсь от этой грёбаной жизни! Как меня все затрахали! А я вот, ебаться хочу, хоть в петлю лезь!

К ней прильнула Соня, знатная бишка из соседнего цеха. Лет той чуть больше Дашиных, кроме того, Соня сдержаннее, но и циничнее. Бабёнка прямо скажем, на любителя и на личико, и на характер.

Меня эти бляди не стеснялись, а я не хотел влезать в чужие дела. Хотя, Даша заводила меня своими публичными признаниями и раззадоривала фантазии.

— Да ты постоянно вешаться собираешься, - укорила её Соня.

— Ну и что? Однажды повешусь по-настоящему! До конца. Этот мудак всё равно таких вещей не любит. Больше чем отыметь в рот и задницу, фантазии нет. - Вела разговор про своего бывшего, Даша. – Тут, хоть вешайся...

Тема с удушением у неё в разговоре играла почти всегда. Зафиксировал про себя этот её фетиш. Как опытный извращенец, я позволял себе с Васькой куда большее, но об этом позже.

— Ты это, задолбала уже своими разговорами. Зафига тебе всё это?

— А я потому что не хочу, чтобы тело моё однажды постарело и покрылось морщинами старости.

— До этого ещё далеко, - урезонила Соня.

— Ничего. Пусть меня запомнят именно такой, всегда молодой...

— Всегда не доёбаной, - добавила подруга.

Меня они игнорировали, а я деликатно цедил своё безалкогольное пойло. Но мысль как-то оттрахать и подушить эту голубоглазую стерву, постепенно нарастала. Да что там, подушить? Я вытворял бы с ней и не такое...

Благо, не всё же время посвящать работе и контролю производства. Космические корабли, это важно и без наших компонентов никуда не полетят, однако моя жизнь тут, на Земле и я не прочь завести себе настоящую, человеческую гимназистку-шлюшку.

— Сегодня в Рикава еду. Должны забрать. Вот где поебаться славно выйдет! Обещали помучить там. Раз этот мудак оставил, я теперь никому ни в чём не обязана.

Я насторожился. Рикава, местечко неподалёку. Слава там злачная, хоть и не облетевшая сильно округу. Оно и понятно. Сборище садистов, устраивающие оргии и потрошащие дорогих киборгов. Ну, дорогих, это по моим доходам. В дурном местечке собиралась люди не бедные и готовые позволить такое расточительство. Чаще, в складчину. Миллионеры не любят спускать деньги там, где есть возможность экономить. Потом, всякий лом перепрошитый где можно, частям всплывал на барахолках. Кто-то утверждал, что продукт местный, из Рикавы или подобных тому мест, другие говорили, что не наш, а доставленный неизвестно откуда. Это я про легальный рынок. Что на чёрном, можно только домыслы строить. Но люди в Латвии пропадают не меньше, чем в соседке Эстонии, или у тех же финнов. Никто особо их, понятно не ищет в наши дни. Человек обесценен уже своей моралью. Да и кто кроме близких проявит беспокойство?

Итак, Рикава! Место, где лет пятнадцать заколотили досками костёл и убрали констебля. Место без Бога. Доступ только членам клуба.

Эта безутешная блядь-нимфоманка не понимает куда лезет! Впрочем, если так хочет распрощаться с жизнью, то сможет на радость мудакам это сделать легко. Вот только я того совсем не хотел. Первое и главное, считаю истязания до смерти или увечий не справедливым. Ну, а второе, - я по-настоящему желаю сделать её своей игрушкой. Именно своей! Пусть и не смотри на меня сейчас...

Я отодрал зад с кресла, и направился к выходу. Нужно спешить. Заеду домой, возьму необходимое. Что делать и как действовать уже понимал. План доработал уже по пути.

На пороге встретил радостный голосок Васьки.

— Папочка, ты вернулся! – реакция, настроенная на любящего и ждущего отца ребёнка. По сути я для неё и был этим папочкой, и объективно, ближе человека она не знала и знать не могла.

— Васенька, моя хорошая! Ты умницей была?

— Умницей! Всё тут у нас прибрала, как ты любишь! А ты устал! Пойдём, полежим, - предложила она.

— Вася, потом. Я скоро уеду, но вернусь.

На лице андроида, появилась тень обиды. Что-же, эмоции в них вшиты отлично! Не зря отвалил сбережения за прошивку.

— Ну-ка, дай мне анонимайзер. Отведи внимание на подмену.

— Слушаюсь! – подчинилась она.

Анонимайзер, вещь страшная, опасная. Это вам не банальный бластер. Достался он мне... а впрочем, вам знать такое не положено. Иначе грош ему цена...

Вышел, и навёл избирательный морок. Быстрее тронулся в путь. Теперь, машина и я сам, по-прежнему оставались для всех датчиков и систем на месте стоянки у дома. Фиксируют жизнь в фоновом режиме: уставший я, приехал с работы и лёг отдохнуть. На деле же, мчал и спешил к месту, где совсем уже скоро начнут медленно уничтожать Дашу.

Гнал, как только возможно, позабыв о всех ограничениях и красном свете. Вагенмобиль ревел на пределе. Главное, успеть!

Она стояла посреди зала абсолютно голая. На небольшом расстоянии обступили в полукруг мужики в классических костюмах, различимых лишь оттенками цветов. Пятьдесят оттенков серого, жёлтого, красного и зелёного... На некоторых содомитах имелся галстук, другие стояли и так. Зато лицо каждого защищала маска.

Похотливая Даша, дозволявшая прежде очень многое, от непривычки стояла перед ними, прикрывая грудь. Вторую ладонь положив закрывая выбритую на гладко вагину.

— Ну что, блядь!? – обратился чуть полноватый, невысокого роста мужик в тёмно-синем. Даша отметила его обширную залысину выше маски. – Как нужно ответить? Как я тебе говорил?

— Слушаюсь, э-ээ... хозяин? – она от волнения не узнала свой, прежде громкий и наглый голос.

— Хозяева теперь тут для тебя мы все. Видишь, сколько у тебя потаскуха, сразу нас появилась. Итак, ты подписала бумагу. Пусть чернилами, а надо бы кровью. Но мы это поправим. Твои желания, будут исполнены в точности. Мы отымеем тебя всем клубом и как-следует придушим. Мучительный и шаткий канат по пути между жизнью и смертью, так сказать! – Толстяк, похоже любил аллегории. – Но не задушим тебя до конца, до полной смерти.

— Всё верно! – кивнула возбуждённая Даша. – Вы обещали оставить мне жизнь. Я хочу пожить ещё немного...

— Эй, нет! Я дал слово не задушить тебя полностью. Это так. Но где ты прочитала, что тебе оставят жизнь, сука? Мы найдём другой способ... Но не волнуйся, не так сразу. Перед этим, хорошенько тебя помучаем. Не забудешь до смерти! Ты получишь хоть и не долгую, на наполненную ощущениями жизнь ещё нескольких часов. – пошло засмеялся лысач.

— Но... - пыталась возразить девушка. Её прервал второй садист, выше и худощавей прежнего. Голос того был грубый, властный. – никто теперь слушать тебя не станет, гадина! Бумага подписана. Знала куда шла и на что соглашалась.

Даша в отчаянии дёрнулась к двери выхода, но её без особого труда тут-же преградили сразу несколько человек. Лысач, отвесил громадную пощёчину, и сбил на ворсистый пол. Грудью Дашка проехала по шершавой и немного колючей поверхности. Едва не разорвала цепочку на шее, и не потеряла крестик.

Чья-то рука схватила её больно за волосы и потащила на прежнее место. Эмоции обращения захлестнули. Она давно мечтала о таком, сильном, властном к себе внимании. Об отношении к истинной сучке, к подстилке для изголодавшихся дикарей. Бывший этот «му-му», так далеко с ней ни разу не заходил.

— А ну, для начала проверим твои дырки, – кто-то, по голосу Лысач, больно сжал ягодицу и оттянул в сторону. – Ого! Да у тебя очко опытной шлюхи! Давно туда путешествуешь?

— Давно, хозяин. Около пяти лет. Нравится, когда парень трахает меня в попку. Но мне нужно большего...

— Чем же ты себе его так растянула? – при этих словах, кто-то наотмашь саданул ей крепко ладонью по второй ягодице.

— У меня дома есть конский дилдак и ещё... - Даша запнулась, прикусив губу.

— Ах ты, маленькая блядь! Что там у тебя ещё, не молчи!

— Ещё, надувная груша. Обожаю распирать себя ей изнутри, а потом расчищать дырень.

— Вот, с того и начнём!

В районе сфинктера Даша почувствовала нежную и знакомую смесь лубриканта. Кто-то бесцеремонно пробовал на упругость дырку сразу несколькими пальцами. Бескомпромиссно углублял сжатую ладонь.

— Да...а-а-а! - Застонала от боли и удовольствия Даша. – в это время, ей уже фиксировали натуго верёвками руки и ноги.

Небольшая пауза. Рука осваивалась в кишке. Потянула по стенкам, пошла дальше.

— Фу, сука вонючая! Там же говно! – изумился первопроходец. – Он сжал кулак и быстро вытащил на свободу мягкую массу. – На-ка вот, посмотри!

Чуть было не сунул Даше смесь в рот. Потянуло отвратностью. Даша никогда раньше не практиковала копро, но возбуждённая и готовая подчиняться, открыла рот.

— Давай...

— Подожди, Саня! – остерег Лысач. – Ты что, дурак? Иди теперь помой! Нам ещё отвафлить её как следует, да и вообще... Не всем же это дерьмо тут нужно.

Саша отвёл руку.

— Вначале тебе следует помыться грязнуха, – кто-то схватил её опять за длинные русые волосы и поволок за дверь. Казалось, вот сейчас оторвут скальп. Даша с удовольствием прошла бы за садистом на четвереньках, как собака, но мешали узы. Помещение сменилось на баню с холодным кафелем. Из шланга, под сильным напором её стали бить струёй ледяной воды. Затем, остановили, и спустя мгновение, ввели твёрдый конец в анус. Приоткрыли несильно вентиль. Задницу мгновенно заполнила холодная вода, раздув живот. Вывели всё также бесцеремонно. Удержать в себе она не могла, да никто этого и не требовал. Потому, девочка тут-же растеклась коричневой жидкостью прямо под себя. Новые ощущения чуть не довели до оргазма. За ней наблюдали с полсотни мужиков, за грязной, купающейся в своих экскрементах стервой. Такого ещё не вытворяли с дурочкой никогда. Процедуру повторили несколько раз, пока не стало ясно, что кишечник полностью очищен.

— Что-же! Пустых пространств не бывает, - произнёс тот, у которого голос казался сухим и грубым. Даша отметила про себя ему кличку Грубый. Наверное, он и убьёт меня, молодую, скользнула мысль. И тут, девушка страстно пожалела о своём выборе. Ведь столько нового открывается ей именно теперь, перед тем, как обещали прикончить. А она пожила бы ради таких ощущений. До сих пор, ей они пришлись скорее, на «да», чем на «нет».

В попку пропихнули что-то мягкое.

— Хозяин, что вы туда завели?

— Это кусок теплоизоляции для труб, - пояснил Грубый.

Мягкая жила утонула где-то внутри подтягивая и выпрямляя кишку к желудку. Ох, как это было ей душещекотно! Приятным не назовёшь только потому, что Даша сильно нервничала.

В этот момент, кто-то уже зафиксировал кожаный собачий ошейник. Ниже головы, но выше плеч.

— Открой рот, блядь! – приказал Лысач, и засадил свой эрогированный аппарат прямо между зубов и прокушенных губ. Ей раздвинули ноги и вошли сразу двумя членами в попу. Протолкнули мягкую гофру ещё глубже. Оба инструмента весело и яростно заходили внутри, должно быть конкурируя, у кого презерватив слетит быстрее. Трахать без защиты, никто в большом коллективе не отважился. Любая неосторожность, это сто процентов гарантии намотать на причинное место букет болезней, подзалететь на СПИД. Чья-то рука втиснулась в писечку и постаралась сойтись там в кулак. Этого не случилось. Всё-таки, Даша ещё не рожала и не успела так сильно разнести влагалище, как задник. Рука извращенца ограничила свободу передвижения членов в заднице.

Её сношали так по очереди. Топтали, как неразумные кролики. Сменяли, отходили в сторону. Добавлялись новые мужики. Даша кончила несколько раз, перед тем, как улетела на время сознанием прочь. Сбывалась девичья мечта, многократно озвученная публично, громко и в разных неожиданных местах.

Изверги дали ей отдохнуть, прийти в себя.

Очнулась потрёпанное тело, от того, что ей туго зажали верёвками маленькую, плохо развитую грудь. Внутри саднило, болели зубы, во рту сильный вкус крови от истёртого нёба.

Даша провела по губам языком.

— Что, болят клыки? – спросил кто-то. Новый голос. – Может выбить ей нафиг, чтобы удобнее вставлять? Хочешь, отшибём тебе их, а?

И Даша зачем-то закивала головой, мол – хочу. Чего уж терять перед смертью.

— Стой! Пригрозил всё тот-же Лысач! Ты сдурел, Дзинтарс? Хочешь рот ей попортить, гони тогда за медицинскими щипцами, а лучше, достань мне дантиста. Иначе, презервативы об осколки обдерём. Смотри, сколько крови у этой гадины из рта!

— Ты это, шмара, у тебя СПИД или чего?

— Не знаю. Раньше не было...

Безликий, как и все остальные Дзинтарс, отступил в сторону. Кто-то встал на его место, и глаза Даши расширились, в руках он держал портновские ножницы. Ухватил пальцами сосок, и оттянул в сторону, заведя лезвия так, чтобы срезать его прочь.

Даша заорала от ужаса.

Портной медлил. Будто ждал приказа. Но остальные молчали. Затем, аккуратно пожал лезвиями, до чувствительности судьбы. Мгновение, и развёл в стороны.

— Шутка! – произнёс Портной. Не время тебе так быстро кровью истечь. Мы ещё душить не стали. Надо же исполнить просьбу...

Дашу на мгновение повело. Начала было оседать и тут резкая, пронизывающая боль. Сосок, что чуть не срезали навсегда, пронзили каким-то гарпунным крючком, - такие можно увидеть на спиннингах рыболовов, - но только сильно крупнее.

Дёрнулась и тут-же получила второй крючок в соседнюю грудь. Их пока оставили так, без всякого дополнительно утяжеления. Иначе конец. Испортили бы замысел окончательно разорвав красивые некогда соски Даши. Кончики, ещё не ведали молока кормящей матери.

— Ой, больно... - пожаловалась Даша.

Тут-же получила новый отмашистый удар.

— Что нужно сказать, сука? – потребовали от неё.

— Душите... - мгновение подумав ответила она.

— Неверный ответ, - снова удар.

— Спасибо, хозяин! – на этот раз, её отрывисто поцеловали в затылок.

Я без труда отыскал эту виллу зла и похоти. Пристанище конченных ублюдков. Войти под анонимайзером, дело не хитрое, но в пути, он порядком разрядился. Требовалось ждать, восстановить немного силы. Или, во всяком случае, двигаться медленно. Очень, очень медленно. Иначе всё пропало, - заметят и быстро ликвиднут. Я шёл спасать похотливую Дашу, а не гибнуть сам.

В дверях на входе попался мужик. Костюм, на лице маска. Спутать такого невозможно. Он едва не натолкнулся на меня, и я рискнул, полоснув его ножом по горлу. Откуда и что прилетело, он естественно, не видел и понять не успел. Обхватил шею, постарался унять, воспрепятствовать кровопотери. Повалился под ноги.

Так. Теперь, особенно медленно. Я наклонился и прошёлся по карманам. Вынул бумажник. Посмотрел документ. Извращенца звали, Дзинтарсом. Тот самый, что торопился за дантистом, только я этого естественно знать не мог. Ключи от машины, так, а что ещё? Оружия при нём не имелось. Я утопил мерзавца в морок. На время. Анонимайзер не плох. Не оставляет даже следов ДНК, не говоря уже об отпечатках, визуализациях и нехорошем прочем.

Нужно переждать. Даже если не успею. Даже, если Дашу наконец повесят и выпустят дух. В другом случае, все старания не имели смысла.

Экзекуция набирала ход. Теперь Дашеньке приходилось ко всему прочему, подмахивать обеими руками, наяривая члены. Тело заливали спермой, выкидвая прямо сверху использованные презервативы.

То и дело, кричали унизительные слова. От этого ли, а может от верёвки, сжимающей и послабляющей в самый опасный момент горло, когда руки оставляли непроизвольно члены, и старались позволить продышаться, поддеть ногтями, удушающий девайс, она кончала особенно яростно и почти без остановки. Как хотела, как любила. Как иногда практиковала в одиночку предаваясь фантазиям и маструбации у себя дома. Именно так, с верёвкой на шее, асфиксируя от недостатка кислорода. Тогда оргазмы давались ей особенно ярко и хорошо. Она ходила по грани, между смертью и кайфом и умела контролировать не переходя черту. Но так хотелось... Хотелось, чтобы это сделал с ней кто-то другой. Кому могла доверять, и кто не отпустит её на тот свет слишком уж рано. Она отводила себе ещё жизни лет семь, пока не пойдут первые морщинки. А потом, ещё дольше, когда сообразила, что кремы и подтяжки смогут продлить этот неприятный момент начала старения тела. К тому моменту, у неё будут самые широкие дырочки в мире, мечтала Даша. Она попробует всё: копро, собак, лошадей, кровь и что только взбредёт в голову мужикам разбирающих её на части...

— Очнись, маленькая, грязная мразь! – Лысач привёл её в чувство, дал отхлебнуть водки прямо из горлá. – Сейчас тебе можно. Для дезинфекции.

Верёвка подтягивала за шею, но казалась чуть слабее, чем раньше, или Даша привыкла. С хрипом, пыталась проглотить жгучую жидкость и не смогла. Поперхнулась и выплюнула. Моментально изнутри подступила волна блевотины, и тоже остановилась у горла, схлынув обратно, продолжая борьбу где-то внутри. Верёвка пережала пищевод, позволяя лишь томно и тяжело дышать вкладывая в процесс все силы. Вокруг, стояла всё та же толпа, уже давно покинувших одежды мужиков, они ссали на неё сверху, в небольшой бассейн. Затем облили из вёдер заранее набранными собственными экскрементами, конским навозом, чем-то ещё... Какой-то тухлой едой. Воняло и трудно дышать.

— Ты что нас, задушить этим всем хочешь, маленькая непутёвая блядь?

— Она лишь посмотрела на них снизу вверх, беспомощно, голубыми, по-прежнему красивыми глазами, слегка на выкате от удушья. Ослабила верёвку. Ей дали такую возможность. И не заметила, когда размотали руки.

— Фу! С этой вонью нужно кончать! – проревел Грубый. – несите канистры!

В почти обезумевшей от кайфа, боли и похоти голове Даши мелькнула мысль, что сейчас её будут жечь.

— Да... - лишь протянула она, освободив наконец верёвку и позволяя себе глубоко вздохнуть. К рези в сосках она привыкла. Сверху стали лить из канистр. Те, против ожидания, пластмассовые, а она представляла тяжёлые, винтажные канистры, и чтобы непременно со свастиками и гитлеровскими орлами. Её обили антифрисом, или какой-то другой, синей химией для дезинфекции. Ударил терпкий запах лаванды, перебивающий всё это дерьмо.

— Спускайте псов! Приказал уже знакомый голос Лысача. В банный зал заскочил алабай и два жилистых чёрных дога. Похоже тренировали так, что невзирая на гадость, они шустро спустились по выложенной им доске вниз к жертве.

— Фас! – скомандовал кто-то в толпе, и кабели набросились терзать тело.

— Кто? Какой мудак!? – заорал Грубый. – А ну, фу! Фу, я сказал!

Клыки впились в нежную плоть. Дашу повалили с ног и принялись драть с костей и живота мясо.

— Фу, гадины!!! – гаркнул настойчивее хриплый голос. Хлопок, и кто-то запросто прострелил самого лютого дога натренированным выстрелом в морду. Другие псы ринулись в сторону и осели.

Даша орала от укусов и страха. Никто не заметил, как потекла мочой, которая на удивление смогла в ней поднакопиться после всей экзекуции.

— Драть! – приказал Грубый.

Псы тут-же, вновь подскочили к ошалевшей Даше. Один наскочил поверх, всунув в анал свой разбухший елдак. Ошибся дверью, или ему было всё равно. Когти больно вцепились по бёдрам, разнося истому по избитому и израненному телу.

— О, да-а!!! Простонала обречённая блядь, понимая, что в последние часы нужно отдаться всей без остатка. Челюсти аккуратно зафиксировали ей натёртую шею. Вернее, уцепились за изъёрзанный рабский ошейник. Второй пёс, албабай, стоял спереди и в ожидании повиливал хвостом.

— Что тупишь, блядина конченная!? Соси у своего самца! – приказал Лысач.

Даша подтянула выступивший красный венозный ствол и насадилась разбитыми губами. Пёс зарычал, но сучку это не остановило. Ей нравилось.

Они били её быстро и нещадно. Даша старалась достичь новой волны оргазма, но после всего перенесённого сделать стало не легко. Член полосовал её глотку. Чувствовала его солёный вкус собачей мочи. Пёс стал мочится прямо во время процесса, и Даша старалась не упустить ни одну каплю. Наконец, алабай впрыснул в неё сперму и отскочил в сторону. Почти тут-же, выплеснул семенную жидкость уцелевший дог. Его раздутый узел легко выскользнул из разъезженного очка жертвы.

— Ну что, готова к финалу? – выкрикнул сверху Лысач. Его голос звучал под маской всё также глухо.

В этот момент, застрекотала мотопила. Но Даша не поняла, что происходит. Просто ответила, как есть:

— Нет! Я хочу ещё! Дайте мне что-нибудь ещё.

— Во как? – удивился Лысач! С андроидами так не прокатывает, только с людьми. Вернее... - он не договорил, не стал пояснять. Пила заглохла. Уцелевшие псы давно по команде свинтили из порочного бассейна.

— Что-же, откройте шлюз! - Почти одновременно в неё ударила знакомая напористая струя ледяной воды. Лупила нещадно наставляя гематомы там, где их ещё не имелось. Изверги чистили бассейн.

Даша закрыла глаза, перекатываясь и подставляя под струю то одну, то вторую сторону.

— По почкам не бейте! – скомандовал Грубый, и тут-же добавил, - а впрочем...

По почкам и вправду, старались не лупить, пока не сбавили напор до минимума, когда бассейн освободился от всего этого дерьма.

Даша, повзрослела. Когда я увидел её, хм... не чистое, но освобождённое от липкой грязи тело, то прочитал это скорее в её движении. Утомлённая, без регулярных жалоб и просьб, чем изводила некогда подружек в цеху.

Я ждал, накапливал зарядную мощность для активных действий. Для очень агрессивных активных действий. Осталось не долго. Соблюдать хладнокровие не просто, но не имелось выбора. Я стоял посреди похотливой толпы палачей. Где-то на заводе, в цеху, трудилась вторая смена, точили детали для космических кораблей, а у меня дома ждала маленькая Василиса.

Мерзавцы стащили прямо сюда, вниз сколоченный станок для пыток. На фоне всего, что было, он в целом, казался невинным. Ни шипов, ни безжалостных зажимов. Только слоты-фиксаторы для ног и рук.

Дашу растянули. Она позволяла делать с собой абсолютно всё, как податливая пластилиновая фигурка. Уложили на саднившую кровью крючковатую грудь, прогнули спину, выпятили на коленях дырявую задницу. По обе стороны два экзекутора. В руках горящие свечи из таких, что обычно ставят на могилы. Ну знаете, горят долго, ветром не задуть... Минута, другая. Растопили дешёвый парафин. По чуть-чуть стали лить тонкими струями, дозируя боль.

— О, бля-ять! - Проревела Дашенька. – Ай, что это...

Свечи запекали кожу, оставляя ожог. Такие в играх использовать нельзя. Но похоже, гниды и правда решили её скоро прикончить. Я успел. Ну, почти успел...

Тело законвульсировало, девка закатила глаза, раскрыла рот.

— Не ори! Или я тебе отрежу поганый язык ещё раньше срока! – пригрозил долгое время молчавший Сашка.

— Мммм... - заводилась от боли и жжения малолетняя дура. Мысль, что ей планируют отрезать язык, больше не пугала. Она сосредоточилась на ощущениях, волной окатившей изнутри. Всё теперь казалось не важным. Даже когда, перестали лить и принялись ритмично сбивать насохшие на волдыристой коже корки. Хлестали пока не сильно. Но плетьми, как я отметил жёсткими. По спине, по заднице Даши пошли кровавые рубцы. Оставь ей жизнь, заживут не скоро. Усиль ритм, и следы оставят навсегда, выдерут мясо. О синяках говорить не приходилось. Тело и так почти везде в гематомах. Удивительно, но почки ей действительно пощадили, и кости не переломали тоже.

Она потеряла сознание, и должно быть отвела дух.

— Эй, ну что там? Дышит? – крикнул стоящий передо мной главарь.

— Дышит пока ещё, - донеслось от истязателя снизу.

— Несите наше клеймо! Приведём её в чувство. И на этом, пожалуй, закончим. Не убирайте далеко пилу.

Анонимайзер ещё не зарядился до конца, но времени терпеть это медленное убийство девчонки я больше не мог. У меня имелось превосходство и потом, будь что будет! Должно хватить на всех.

Вошёл бородатый жирдяй. Против остальных, маски на его лице не имелось. Зато переднюю часть прикрывал огнеупорный фартук. В рукавицах раскалённое клеймо с витиеватым знаком на длинной металлической жиле. Стал неспешно спускаться по ступенькам вниз. Другие уступили дорогу. Разошлись и стоявшие внизу. Члены из были напряжены. Гниды передёргивали в предвкушении на процесс.

— Я тогда, посильнее? До конца? Всё равно ей не жить... - осведомился штамповщик.

— До конца, - согласился Грубый. Лысач лишь кивнул в знак одобрения головой. – Потом, кому надо расчленёнку пусть трахает. Я пас. Хорошая девочка была. Даже где-то жалко...

Штамповщик подступил к Дашке, и тут я ускорился. Резко перехватил прут и впаял красное железо прямо в лицо.

— А-а-а-а! – заорал негодяй. В воздухе запахло палёным жиром и его вспыхнувшей бородой. Второй удар раскроил череп и прожарил немного мозги. Пока не опомнились я быстро закончил с четвёркой хлыстунов. Благо, анонимайзер позволяет ни такое. Не зря же я так долго ждал этого момента, уподобляясь куколду поневоле. Сверху, раздался рёв ужаса. Те, что были там, видели, как ломаются тела их подельников, а кто-то догадался что среди них находится редкий аноним-истребитель. Космические технологии в земном пространстве применяют в исключительных случаях.

— Что? Откуда? – различил я в общей панике голос Лысача.

Откинул опасный инструмент в дальний угол. С ним быстро не поднимешься. Между тем, наталкиваясь друг на друга, извращенцы пытались выбить наглухо зафиксированные двери. Анонимайзер, оружие многоходовое. Против, полного заряда средств почти нет. Тем более, у толпы, вооружённой несколькими пистолетами, флагеляторами, кнутом, да бензопилой...

Кто-то сумел завести этот инструмент, и зал наполнился гулом, будто по круглой сфере, на скорости вверх-вниз рассекает каскадёр-мотоциклист. Они и разлетались кто куда, то влево, то в право. Всё потому, что нервный лесопил, или как его правильнее назвать, стал уматывать по сторонам инструмент. Надеясь в отчаянии удержать меня на дистанции или подцепить, если повезёт, пусть и вслепую. Задевал своих, и отсекая им пальцы, руки и ноги, ничуть этому не горевал. Пока его в итоге не подстрелил кто-то из пистолета. Пила не переставая работать ещё мгновение, упала вниз, и оператор прилёг на неё телом.

Треш продолжался. Я резал армейскими ножами с двух рук. Стараясь экономить заряд и собственные силы. Наносил удары в область шеи или сердца. Редко, два удара, если первый приходился не столь удачно.

Здесь, наверное, стоило бы приукрасить, насочинять вам как по-особенному я расправился с Лысачём и Грубым, но я же обещал рассказать только правду, как оно есть. Потому, не стану врать. Особых, приготовленных только для них вариантов я не имел. Да и вообще не заметил, как положил именно их в общей массе. Последних добивал уже без особенной суеты, потеряв в скорости, как изнурённый тренировкой спортсмен.

Внутри всё колотилось. Стучало бешенным ритмом. Я только что вывел подчистую банду отъявленных убийц-психопатов, давно покинувших согласованный путь БДСМ. Мерзавцев из высшего общества, которым позволительно всё, и которым как заведено в нашем мире, никогда ничего за такое не бывает. Людям, кому приелся нормальный здоровый секс, и уважительный трах с нижним партнёром. Интересы нужно соблюдать и не выжимать жертву до конца. Жертва, достойна жизни и нормального человеческого отношения.

Я пустился в морализаторство, стараясь оправдать собственный геноцид. Медленно подходил и скидывал маски. Старался не поскользнуться в липкой крови. Впрочем, анонимайзер не позволил бы этого сделать. Среди подонков, оказались четверо из высшего руководства нашего завода! Другие официальные и узнаваемые в Латвии лица. Теперь или шум на всё страну, или втихую прижмут дело. Перспектив раскрытия у них почти никаких. Действуя в «режиме бога», аппарат рассчитан на экстремальную работу в открытом космосе. И не спрашивайте откуда он у меня. Всё-равно вам не узнать.

Потом, я приблизился к Дашке. Схватил за разлохмаченную прядь, побил по щекам. Она открыла глаза. Осмотрела поле боя.

— Я в аду? – обратилась к невидимке. – Ты ангел?

— Почти. Сама идти можешь?

Она медленно ощупала освобождённые от пут руки, затем ноги. Стянула зачем-то ошейник, тронула соски. Из них по-прежнему торчали два крючка на крупную рыбу.

— Не знаю.

Помог ей выйти.

— Что, жить хочешь?

Она утвердительно и быстро закачала головой. Расплакалась.

— А трахаться ещё хочешь?

На сей раз, в другую сторону, мол, не сейчас...

— Пошли давай.

Я снял блок. Ноги слушались её вяло, да и сам потерял много энергии и сил. Накрыл мороком от камер. Хотя, тут во дворе, их быть не должно. Компромата никто не желал. То гарантия для мерзкой элиты капиталистов-кровопийц. Камеры стояли только внутри дома, чтобы фиксировать на память защищённым маской, всю похоть и садизм былых фантазий.

Навёл на Дашу морок.

(Продолжение истории, ищите во второй половине текста расскза "Она - человек, она - киборг". Текст не успел пока отредактировать, да потом успею). Далее, все части идут в очередности. Работаю над седьмой. Она в процессе.

Товарищи!

Убедительно прошу вас отметить ранжированием (кликни на звёздочки!) мою работу и труд в комментариях. Поднять рейтинг также по силам. Конструктивная критика, придётся в помощь. То малое, чем можете дать обратную энергию и связь.

Понравился рассказ? Не пропусти обновления автора! Подпишись на меня!