Глава 4. Новые горизонты.

Я перевёл дух, когда дочитал до этого места. Получается, моя любимая жена обманула меня, когда сказала, что первым и единственным у неё был только тот серб... как его? Марко, Мирко – как-то так. Или просто не считала это анальное изнасилование настоящим сексом? Как бы осторожно поговорить с ней об этом? Руки тряслись и непонятно от чего. Ревность, конечно же, превалировала, но что-то и ещё. Я вспомнил, как ярко я представлял свою любимую с невысоким смуглым пареньком. У супруги продолжалось какое-то совещание, и я сидел в их кабинете практически один. Только снова громко и безостановочно стучала по клавиатуре всё та же немолодая дама. Что она там, рассказы пишет, что ли? А лицо-то какое одухотворённое. Глаза горят. Ещё и возбуждённо облизывает губы. Странная тётя....

Жена вернулась не в духе. Похоже, они где-то накосячили и руководство хорошенько пропесочило весь их отдел. Поэтому по дороге домой я выслушивал речи о несправедливости шефа и изредка поддакивал Иришке, стараясь приободрить. Как ни хотелось свернуть разговор в сторону её американских приключений, повода не предоставлялось. А может и к лучшему – сболтну ещё чего лишнего в своём состоянии.

На работе жены ко мне постепенно привыкали. Из-за моего, почти ежевечернего появления, стали приглашать к чаю и баловать печеньками, даже если Ирины не оказывалось в кабинете. Правда это скорее мешало, чем помогало моей миссии. Все эти светские разговоры... постоянно нужно было быть готовым, что кто-нибудь может подойти к её столу и начать беседу ни о чём. Впрочем, рассказ совсем не о коллегах супруги, поэтому продолжу повествование о чтении дневника. К тому же дома так и не смог выудить из супруги ничего интересного. Но всё же нельзя сказать, что ничего в наших отношениях не изменилось. Я другими глазами и более внимательно стал смотреть на любимую, пытаясь лучше понять её мысли. Плюс туда же ещё и наши постоянные совместные прогулки после работы.

Отношения стали ещё ближе, хоть и раньше мы трепетно любили друг друга. Но вот в постели Ирина была всё такой же зажатой и скорее получала наслаждение, чем давала его взамен. Как и раньше инициатором наших игрищ почти всегда был я. Но где-то же она училась тому, что изредка показывала в постели после хорошей дозы спиртного. Увы, все осторожные расспросы заканчивались тем, что Ирина переводила тему. О работе в США я тоже почти перестал узнавать что-то новое из её уст. Из-за этого в моей голове постоянно роились мысли, как в песне «всё о том и о том». ...

Желание продолжить читать дневник превращалось в какую-то идею-фикс, но получалось далеко не всегда. То супруга не отлучалась из кабинета надолго, то другие сотрудники неожиданно подходили поболтать. Приходилось постоянно оглядываться и быть готовым захлопнуть чтиво и аккуратно задвинуть коленом ящик стола. Радовало лишь то, что дневник так и валялся на том же месте. Всё это привело к тому, что я снова стал читать лишь фрагментами, лишь приблизительно прикидывая насколько далеко распахнулась эта тетрадка сегодня и что я пропустил. Из-за этого неуёмная фантазия додумывала возможно даже то, чего и не было, сваливая меня с пути честного супруга на какую-то новую, ещё не понятую даже мною самим, дорогу.

«Весь день очень сильно болела задница. Мне кажется, что он что-то порвал мне. Спросила Юльку, не нужно ли обратиться в больницу, но она сказала, что скоро сама пройдёт. Посоветовала купить смазку, если ё6ари не умеют нормально подготовить. Как стыдно просить в аптеке...»

Распахнулась входная дверь, и я захлопнул тетрадь. Мимо меня прошли, болтая две тётки, но на какой странице я был, уже не найду. Что же там произошло? Это явно не мелкий Лукас, которого она почти не почувствовала. И ведь Ира не написала, что больше никогда не будет заниматься анальным сексом, а ей, видите ли, стыдно покупать в аптеке смазку. Ещё и с подругами это обсуждает. Они всегда такие откровенные беседы ведут? Мне всё больше про природу Аляски рассказывает. Обидно.

В следующий раз я читал:

«Лукас снова приходил ко мне в душевую. Сегодня было уже не так стыдно, когда сама открыла ему. Теперь я специально хожу мыться, когда все спят, чтобы никто не увидел нас».

В свете этого фрагмента Иришкин рассказ, почему она любила мыться глубокой ночью, выглядел иначе. Оказывается, совсем не из-за того, что была слишком большая очередь. Интересно, это происходило до или после того, как моей будущей жене порвали задницу? Сколько времени вообще это продолжалось? Только тут до меня дошло, что Ира ведёт свой дневник просто описывая события и свои мысли, но нигде не указано дат. А где вообще в это время её любимый серб? А вот и он:

«Марко пригласил меня в кино. Мы весь вечер держались за руки. Он такой милый и внимательный».

Значит, со своим сербом они просто держатся за ручки, а в это время кто-то трахает её в зад? Сразу вспомнил, как моя милая Иришка почти полгода динамила меня. Не могла же она в это время... да нет! Она не такая! Или всё-таки?

На меня от этих мыслей накатила дикая ревность и какой-то непонятный азарт. Вывести жену на чистую воду! Заставить саму признаться мне в том, что она не такая уж пай-девочка! Но как, если она даже разговаривать на такие темы отказывается?

Ира вошла в кабинет. Какая же она у меня всё-таки красивая! Высокая, стройная, чуть волнистые каштановые локоны падают на плечи, небольшой рот и чуть вздёрнутый носик придают лицу нотки детской невинности. Гладкая кожа, длинные ресницы в ту же копилку. Грудь... да, тут ей приходится обманывать окружающих поролоновыми бюстгальтерами, но зато попка-блеск, чуть выдающаяся назад ровными округлыми полушариями. Неужели никто не подкатывает к ней? Никогда не поверю! Интересно, а какими словами она отшивает потенциальных ухажеров? Или не отшивает?

Руки дрожали, и я отвечал невпопад, пока мы шли с супругой домой.

— Мишутка, всё хорошо? Ты не заболел? Вроде не горячий, - Иришка остановилась и прикоснулась губами к моему лбу.

— Да нет. Всё хорошо. Задумался чего-то....

— О чём? - жена с интересом посмотрела на меня.

— Да, по работе. Не парься, - не буду же я говорить ей, что прямо сейчас думал о том, что вот этот прошедший мимо нас качок, с интересом оглядевший супругу, не будь меня рядом, вполне мог попытаться с ней познакомиться.

Интересно, а какие ей нравятся мужчины? Вечером, когда Иришка уже лежала в кровати и читала, я достал из альбома общую фотографию с Аляски. Иришка даже называла имена всех, кто на ней запечатлён. Все такие разные:

Лукас – невысокий и жилистый, борзый мексиканец, который первым нагло воткнул свой мелкий конец в задницу моей жены. Ненавижу гада, хоть и абсолютно не знаю его. Чёрные волосы и смуглая кожа напомнили мне о местных цыганах. Такие же громкие и беспардонные, хоть им и не откажешь в каком-то притягательном для женщин шарме.

Марко. Тот самый серб. Высокий худощавый брюнет. Симпатичный парень. Думаю, девки за ним увивались. Немудрено, что и моя Иришка когда-то влюбилась в него.

Вот Ник. Он, судя по дневнику, сосался на какой-то вечеринке с моей будущей женой. Как же его полное имя? Николас. Грек. Кучерявый. Даже на лицо какой-то рафинированный, как молодой Киркоров, только не такой высокий. Наверное, и язык подвешен, раз смог уболтать мою строгую Ирину Михайловну.

Джош из Ирландии. Этот был даже ниже Иришки, но широкий в плечах и, наверное, очень сильный. Он тоже приставал к ней. Я вспомнил строки из дневника, впечатавшиеся в память:

«Джош, танцуя, опустил руку на мой зад и сказал:

— Ну чего ты ломаешься, детка. Тебе же не сложно? Пойдём сделаем друг-другу приятно.

Нужно было дать ему по морде. Он был пьяный, мерзкий и очень наглый».

Представил, как он зажимает её в углу, а она не в силах сопротивляться подставляет губы для поцелуя, пока сильные руки тискают задницу Иришки и пытаются залезть в её трусики. Интересно, а что-то большее ему перепало? Кто бы знал....

А вот и друг Лукаса – Энрике. Меня снова начало потряхивать. Здоровый такой. Ещё и негр. А морда-то какая страшная. Кинг-Конг, да и только. И... я видел в порнофильмах, как эти негры бывают оснащены. Нет! Только не моя Ириша. Она не могла! Только не с ним!

А каким был тот самый постоялец-культурист, о ком она с таким умилением рассказывала в начале дневника? Фотки, конечно, нет, но и по описанию понятно, что красавчик. Как его звали? Гарри? Может это он вернулся через время в отель и разворотил попку моей любимой? Не зря же она посвятила несколько строк описанию его толстого конца. Может зацепил своим видом мою впечатлительную девочку?

Было странное чувство. Одновременно трясло от ревности и обожания.

Я оглянулся на жену. Она похоже уже пыталась уснуть, лёжа на боку и выпятив ко мне свою очаровательную попку. Нырнув под одеяло, я прижался к ней.

— Замёрз? – спросила она.

— Соскучился, - член вздрогнул, почувствовав знакомые изгибы и сам нашёл углубление.

Я знал, что, если надавить, он провалится в попку моей ненаглядной, но всё же не стал этого делать. Не изверг же, чтобы насухую трахать любимую. Нет, я аккуратно двигал тазом, разминая шоколадный глаз. Головка стала сочиться смазкой, а потом и сама Иришка просунула руку между ног, и я почувствовал, как там растекается её скользкая слюна.

А через десяток минут я, не в силах выкинуть мысли из головы спросил:

— А Мммарко..., - в это время я медленными, аккуратными движениями погружал член в анус своей любимой. Голос дрожал и предательски срывался, - Он как?

— Какой Марко? – расслабленная моими ласками супруга не сразу поняла, чего я хочу от неё.

— Серб. Твой первый. Помнишь ты рассказывала? Он тоже тебя сюда? У него больше? Тебе было больно? – решил вывалить все вопросы сразу.

— Отстань!

— Ну, скажи! Тебе, что жалко, что ли?

— Да! Легче?

— Что, да?

— Всё, да! Не хочу разговаривать об этом.

— Ну зайка! Так жалко твою попочку. Сильно больно было?

— Миш! Ну хватит. Не могу я про такое с тобой разговаривать! Зачем тебе это?

— Да просто... с Серёгой разговаривал. Они с женой в постели всякое такое говорят друг-другу. Заводит говорит. Ну вот и я подумал. Спросил первое, что пришло в голову. Не обижайся, солнышко!

Голос Иришки стал не таким строгим:

— Извращенец и ты, и Серёга твой! Больновато было, конечно, но не особо. Да и член у него, как у тебя... почти....

И зачем она добавила это «почти»? Как теперь перестать об этом думать?

— Почти это как? Больше или меньше? – не удержался я.

— Ну, Миш! Перестань! – взмолилась супруга, и как я не пытался выведать у неё хоть какие-то подробности, так ничего она мне ни не рассказала. Но хотя бы не поставила окончательный запрет на такие темы. Так что может быть если её немного подпоить, возбудить и вернуться к этим «грязным» разговорам, то хоть что-нибудь получится узнать.

Зато через день шеф моей жены, вызвав её «на ковёр», подарил мне целых пол часа наедине с дневником. В этот день у меня получилось выстроить из прошлых кусочков довольно целостную картину, разбавленную новыми подробностями.

Глава 5. Психология девственной шлюхи.

И правда, моя милая оказалась не такой белой и пушистой, как я думал раньше. Вернее, теперь она показалась мне двуличной. Влюблённая в серба Марко она максимум, что позволяла – это держать себя за ручку. При его попытках добиться большего включалось «я не такая». В то же время она продолжала принимать в зад член Лукаса по ночам, ненавидя его за наглость, но не отказывая. Я было подумал, что он просто подавил её морально своими постоянными так и не прекратившимися унижениями, если бы не один отрезок из дневника, запомнившийся мне.

В нём, Лукас не пришел к ней в душевую ночью. И это взбесило мою будущую жену даже больше, чем тогда, когда этот наглый мексиканец приходил, бесцеремонно ставил её перед собой на колени и втыкал конец в рот, не спрашивая мнения Иришки. Она, на страницах дневника, сокрушалась, что уже давно помылась, успела замёрзнуть и даже сама смазала зад кремом, хотя раньше это всегда делал Лукас, но тот так и не появился. Дневник не ответил на вопрос, где пропадал в ту ночь мексиканец, но вот злость Иришки на него была неподдельной. Было странно видеть не облегчение от того, что насильник не появился, а обиду на него.

После этого я как-то по-другому стал смотреть на то, что писала в дневнике Иришка. Начал искать двойное дно в её записях и внимательнее стал просматривать длинные философствования, которые раньше пропускал, стараясь сосредоточиться на конкретных действиях, а не размышлениях. И наконец, нашел:

В одном месте она признавалась дневнику, что последнее время ей нравится, когда небольшой, но юркий член Лукаса скользит в заднице, а к минету она относилась очень по-философски: «Нужно же на ком-то тренироваться, в жизни пригодится».

В другой части дневника, вдруг призналась, что не видит ничего ужасного, когда на не частых вечеринках её кто-нибудь тискает её тело. Даже если настойчиво целует, то она только делает вид, что сопротивляется, а на самом деле специально не делает резких движений, чтоб не отпугнуть наглеца, но при этом в любой момент может сказать, что пыталась вырваться.

Думаю, если бы парни на вечеринках были понастойчивее, то и им моя будущая жена бы отсосала уже в то время, но с этим как-то не складывалось из-за довольно большой скученности народа и опасения быть застигнутой.

— А что такого? - делилась она своими размышлениями с дневником, - Я же не трахаюсь, как некоторые.

Судя по всему, она намекала на своих молдавских подруг. Здесь тоже Иришка одновременно презирала их, за почти неприкрытое блядство, но в то же время старалась поддерживать хорошие отношения. В первую очередь бежала за помощью и советами именно к ним. Правда и советы получала соответственные:

— Чего ты носишься со своей целкой, как с драгоценностью? Никому она не нужна в наше время. Давно бы уже могла начать неплохо подрабатывать.

В общем, оказалось, что психика и моральные установки моей супруги оказались очень пластичными. В том, что изначально было чуть ли не изнасилованием, она стала находить для себя приятные моменты. Ну, а её работа по уборке номеров в отеле всё больше напоминала квест. После нескольких случаев, когда жильцы отеля, как бы случайно, светили своими причиндалами перед молоденькой молдаванкой, и она с возмущением делилась этим со своим бумажным психоаналитиком, был довольно длительный период, когда ничего подобного не случалось. Я понял, что именно в то время она сама стала искать случая, чтобы «нечаянно» войти в номер в неподходящий момент и пощекотать себе нервы.

Изредка это удавалось, но далеко не все постояльцы обладали таким красивым телом и внушительным достоинством, как тот первый её «клиент» Гарри. Наверное, благодаря этому на страницах дневника она частенько сравнивала увиденных мужчин именно с ним и сравнения были не в их пользу. Впрочем, возможно, это происходило из-за того, что Гарри был первым и произвёл на неё неизгладимое впечатление. Когда я читал о неведомом мне Гарри, то и у меня самого развивался комплекс неполноценности, а ещё одновременно накатывали ревность и почему-то возбуждение. Интересно, а как бы сейчас она отреагировала, окажись в подобной ситуации с таким красавчиком? Это будило во мне стыдные, и в то же время очень горячащие кровь, мысли. Кроме этого, особенно ярко представлял ещё один момент из её описаний:

В нём, моя юная молдаваночка тихо вошла в номер, за дверью которого раздавались звуки любви, думая, что на неё никто не обратит внимания. На большой кровати на довольно грузном, немолодом мужчине прыгала красивая женщина не старше тридцати лет. Она громко стонала, прикрыв глаза, а мужчина тяжело дышал и протягивал руки к внушительному бюсту девушки. Поэтому Иришка не особо таилась. Она выглядывала из-за двери в комнату и боролась с желанием залезть в трусики, чтобы начать гладить свою мгновенно промокшую щёлку. Иришка ничего не заподозрила даже когда женщина соскочила с члена мужчины, нагнулась над ним и отправила в рот, принявшись активно сосать. Лишь когда она подняла взгляд на девушку и ничуть не смутившись, уставилась ей прямо в глаза, ещё и задорно подмигнув, Ирина испуганно замерла. А женщина, широко улыбнулась, достала головку члена изо рта и кивнула на него Иришке, мол присоединяйся. Тут уж молодая и скромная молдаванка не выдержала, бегом покинув бесстыжую парочку. А потом, на страницах дневника, терялась в догадках, что было бы, если б она осталась и признавалась, что мастурбировала, вспоминая этот случай.

А на меня эти откровения супруги производили двоякое впечатление. Если она уже в то время, так интересовалась вопросами секса, что должно было произойти, чтобы спустя почти пару лет она динамила меня целых пол года? Или всё же крутила одновременно несколько романов, взвешивая в своей очаровательной головушке, кто из женихов перспективнее? «Она не такая!» - успокаивал я себя словами жены, но всё же червячок сомнений уже поселился во мне.

Вот только работал этот червячок совсем не так, как должна работать ревность нормальных людей. По крайней мере я знал одного такого ревнивца с нашей работы, который устраивал жене скандалы из-за любого случайного взгляда или прикосновения. Наверное, это и описывается поговоркой «ревнует к фонарному столбу». Я, как и тот ревнивец, тоже во все глаза следил за супругой, ловя необычные моменты. Вот только увидев, или даже просто надумав, какую-то эротическую составляющую в банальных действиях, тут же активизировалась фантазия и дорисовывала куда могли бы зайти эти люди, не будь меня поблизости.

Впрочем, я отвлёкся. Время шло и у меня снова получилось почерпнуть продолжение истории о приключениях моей будущей жены в Америке.

Было странно читать, как моя благоразумная Иришка на страницах дневника слегка наивно рассуждает о целомудрии. Она всё также противопоставляла себя соплеменницам, мол они настоящие шалавы, раз согласны спать с мужиками за деньги и подарки. А вот она... она не такая. Она отдаст свою девственность только после свадьбы. При этом её чуть ли не каждую ночь трахал в задницу мексиканец, да и сербу Марко наконец-то перепало.

После месяца целомудренных отношений, на очередном киносеансе, он просто положил её руку себе между ног, поглаживая и придерживая. А пока моя милая Иришка раздумывала, как правильнее поступить, одёрнуть её или сделать вид, что не замечает, как под рукой надувается шишка, Марко взял её руку, неторопливо поцеловал пальчики и опустил её на то же место. Только на месте бугра под джинсами уже торчал горячий вздыбленный член. На этом сеансе она просто держалась за него, пока серб сам двигал её ручкой по своему стволу, боясь даже скосить взгляд вниз и невидящим взглядом смотрела на экран, до тех пор, пока в зале не зажегся свет.

В следующий раз Марко уже целенаправленно купил места на заднем ряду. И хоть в дневнике Иришка писала, что не ожидала чем всё закончится, но думаю всё же тут она врала даже самой себе. Почти с самого начала сеанса в её руке оказался член парня, а к середине фильма моя скромница уже отсасывала ему. И конечно же, по традиции, писала в дневнике, что стала жертвой обстоятельств, а на самом деле она не такая.

Там же она описывала и член любимого. Да! Именно любимым она называла серба на страницах дневника. Похоже эти отношения были для неё чем-то бОльшим, чем просто ухаживания, поэтому она и не могла отказать парню. Так вот член Марко, по её словам, имел очень приятный аромат, и моя Иришка подвела целую теорию, что это из-за того, что серб для неё свой человек. Я же думаю, что Марко просто знал к чему всё идёт, хорошо отмыл и может даже набрызгал каких-то благовоний на свой инструмент.

Ещё она жаловалась на то, что у Марко член был гораздо больше, чем у Лукаса и не помещался во рту. Впрочем, после описания Лукаса, член которого она сравнивала с пальцем, любой бы ей показался крупным.

Ну, и последнее отличие заключалось в том, что, отсасывая Лукасу в душевой кабинке, она или отворачивалась, когда видела, что мексиканец начинает кончать, или тут же сплёвывала сперму на пол, если он придерживал голову и сливал ей в рот. В кинотеатре же Иришка не знала, что ей делать, когда скользкие сгустки стали выстреливать из головки члена. Ей казалось, что если она откроет рот и испачкает джинсы Марко, то после сеанса все присутствующие по следам поймут, чем они занимались. Плюнуть на пол ей тоже не позволяла совесть. Поэтому приняла всё в рот и с минуту потом сидела, думая куда деть содержимое. И в конце концов всё же глотнула, запив сперму колой.

Думаете после этого она стала осторожнее себя вести или стараться не оставаться с Марко наедине? Нет! Дневник скрупулёзно докладывал мне, что серб был готов в любую свободную минуту вложить свой член в ротик моей будущей жены. После того, как Иришка показала, что ротик у неё вполне рабочий, серб уже не заморачивался с киносеансами. Моя милая сосала ему в кладовке со швабрами, в кустах какого-то парка днём и прямо на лавочке этого же парка ночью, в комнатах отелей, когда они попадали в одну смену для уборки.... При этом каждый случай она описывала так, как будто от неё ничего не зависело, и она оказалась заложницей ситуации. Я даже улыбался, читая эти нелепые попытки оправдаться перед собой.

Обидно, что в дневнике не было никаких дат, но судя по тому, что между встречами в душевой с мексиканцем, она успевала отсосать 3-4 раза Марко, стоял член у серба отлично, и он успевал накормить Иришку по нескольку раз на дню. Но это было тоже не точно, поскольку нигде не было сказано, что с мексиканцем она встречалась каждую ночь. Определённо было только одно. Ситуация неумолимо развивалась и к тому, что где-то на страницах дневника моя будущая жена должна будет лишиться девственности я был морально готов. Ревновал ли я? И да, и... дико возбуждался, читая довольно сухие описания и в деталях дорисовывая их в голове. А после этого, придя с женой домой, набрасывался на неё и иногда умудрялся кончить по два-три раза за ночь, удивляя и себя, и Иришку этим своим, неожиданно изменившимся, темпераментом.

— Что с тобой? – спрашивала она меня.

— Люблю тебя очень, - отвечал я, - Или магнитные бури....

Иногда я снова пытался разговорить Иришку и вызвать на откровенность:

— А почему ты удивляешься? Твой бывший тебя только один раз всегда? По несколько раз не было?

— Ну, Миш! Не могу я про такое говорить с тобой. Перестань! – отмазывалась она.

А я раз за разом пытался заводить эту шарманку, убеждая, что не вижу в таких разговорах ничего плохого. Просто делимся старыми историями. Сейчас же мы вместе и глупо ревновать к прошлому. И в какой-то момент добился своего:

— Да он вообще маньяк был, - краснея выдала моя жена, - У него всё время стоял. Как и ты, Марко говорил, что это из-за того, что любит меня очень сильно.

— И что? – облизал я мгновенно пересохшие губы, понимая, что лёд тронулся.

— Чего, что? Долго не давала, хоть он и просил постоянно. Ты правда не ревнуешь? Я, например, не хотела бы знать про твоих бывших.

— Неет... совсем не ревную. Просто интересно, - отвечал я, пряча трясущиеся руки под одеяло и стараясь придать голосу ровный тон, - И что вы делали? Стояк мешал же, наверное, . ..

Я, конечно, уже знал куда он пристраивал член, чтобы на время избавиться от стояка, но хотелось услышать версию жены. Иришка замялась с ответом, смутилась ещё больше и ответила:

— У нас же уже отношения начались. Ты не думай, я не какая-то там..., - похоже для моей жены было важно, как она выглядит в моих глазах, поэтому я прервал её и заверил, что всё понимаю и вообще даже и не собирался стыдить её этим.

Только после этого она призналась, что помогала сербу руками. И лишь позже, после моих наводящих вопросов рассказала, что и минет тоже делала. Мне хотелось узнать у жены, как именно она лишилась девственности и насколько часто ей приходилось помогать Марко с его стояком, но похоже я ещё не получил достаточно очков откровенности в этой игре, и Иришка аккуратно соскочила с темы, сделав вид, что соскучилась по моему члену и заняв им свой очаровательный ротик.