The Fedora от juanwildone

*******************************

Рик Хартфорд пребывал в любопытном состоянии духа. Ближайшее слово, которое он смог подобрать для его описания, казалось, не соответствует его настроению. Его постоянно возвращало к слову «депрессняк» – серьезно? Это – «депрессняк»? Он удручен, хотя и не сказать, чтобы подавлен. На самом деле какая-то его часть испытывает облегчение, но не может согласиться с проверенным временем утверждением, что лучше узнать сейчас, чем после.

Больше всего его беспокоит неспособность выйти за рамки всего этого. Это – какой-то туман, или, может быть, приступ двигательного возбуждения с помрачением сознания и нарушением памяти, или просто обычное повседневное затяжное помешательство? Неудивительно, что он постоянно возвращался к слову «депрессняк». Все вокруг кажется таким бледным и безликим, словно все цвета…

Стоп! Что за…? Где я, черт возьми, нахожусь?

Рик замедлил шаг и остановился, когда понял, что неосознанно, по крайней мере, на первый взгляд, зашел в довольно странный и ошеломляюще хаотичный магазин, или кладовую, или что бы это там ни было. Оглядевшись по сторонам, он не нашел ничего, что могло бы навести на мысль, что это – что-либо иное, нежели помещение, заполненное всевозможными любопытными предметами и диковинками без видимого порядка или организации. Повсюду – какие-то вещи.

Это было нападение… Его органы чувств были перегружены множеством раздражителей. Он встряхнул головой, чтобы проветрить ее, и почувствовал, что уже переключился в режим выживания, развернулся и вышел обратно на улицу.

Оказавшись на тротуаре, он посмотрел на дверь, затем – на большую витрину рядом с дверью, где прочитал:

Амурные товары – специализированный магазин, предлагающий все эротическое, привлекательное и даже романтическое. Здесь вы найдете всевозможные предметы, будь то экзотические, необычные, мистические или имеющие иную измененную природу.

Он покачал головой в молчаливом недоумении: только здесь, в Сан-Франциско, в городе, в Бхагдад-бай-Бэй, можно найти такой магазин, его даже в Кастро нет. Но, подумав, решил, что это интригующе странное заведение заслуживает внимания.

Рядом с дверью висела небольшая табличка: Клиентам должно быть не менее 18 лет или с подобным опытом.

Хм. В этом месте определенно ощущалась атмосфера Сан-Франциско.

Он опять вошел в магазин, привлеченный скорее искренним любопытством, нежели желанием что-либо купить. При повторном осмотре он заметил, что магазин на самом деле гораздо больше, чем он предполагал изначально. Ощущение странности не изменилось ни визуально, ни на слух, ни с точки зрения аромата. Откуда-то издалека, из невидимости до него доносился звон колокольчиков, который, по-видимому, сопровождался монотонными звуками индийского тамбура. А из какого-то дальнего угла доносились странные звуки азиатской музыки, – будто кто-то перебирал или ударял по струнам, – бывшие настолько слабыми, что он почувствовал непреодолимую потребность двинуться к ним – чтобы лучше расслышать.

Но внезапно звуки прекратились, и он с недоумением осознал, что почему-то стоит в непонятном месте. Что это за место?

В лавке странно пахло стариной, но поверх этой застарелой, если не сказать древней затхлости витал аромат свежих специй и мягких цветочных духов – скорее намекавших, нежели похожих на гардению. И что же это за порывистые дуновения чего-то удивительно женского? Он понятия не имел, но с каждым шагом ловил себя на том, что ожидает или, как минимум, надеется встретить источник.

Затем он снова остановился, поворачиваясь на месте, недоумевая, кто это и откуда. И все же безошибочно понял, что за ним кто-то наблюдает. Надеялся, что этот кто-то – женщина… молодая, любопытная, сексуальная…

***

Черт возьми, он был возбужден, и более чем очевидно то, что он застрял в состоянии постоянной жалкой паузы. Неужели прошли месяцы? Вот дерьмо! Месяцы гребаного рукодельного секса… в этом-то и проблема, не так ли? На самом деле, не было никакого траха. С тех пор как он расстался с Синтией. Синтией, сумасшедшей стервой, с которой был почти весь прошлый год, женщиной, на которой всерьез подумывал жениться.

Синтия, в разгар его попыток убедить ее переехать с ним в другой город, где они могли бы изучить возможности долгосрочных, если не пожизненных отношений, совершенно неожиданно обронившая:

– А как же Грег и Лес? Как же они?

– Почему тебя это волнует? Они вполне способны найти себе нового соседа по комнате.

– Но, дорогой, как же быть мне, когда тебя нет рядом? Так-то всегда доступны Грег и Лес, всегда готовы. Где мне еще найти двух таких парней?

Рик был в ошеломлении, когда Синтия стала объяснять, что Грег и Лес – это не просто его соседи по комнате.

– Насколько «не просто»?

Рик терпеть не мог выяснять неопровержимые подробности. Но не спросить не мог. Если Синтия намекает на то, что он подозревает.

– Ну, они скорее – соседи по комнате с привилегиями. О, не волнуйся, они совсем на тебя не похожи, ты, Рик, особенный, ты – мой парень. Но когда ты – не со мной… мы… ну, ты понимаешь…

– Хочешь сказать, что когда я – не с тобой, ты – с ними? В сексуальном плане? Ты занимаешься сексом с ними обоими?

– Ну, не одновременно, Рик, за кого ты меня принимаешь? Ладно, подожди, если уж ты заговорил о них обоих, то была пара случаев, когда они оба занимались со мной сексом одновременно. Но во всех этих случаях было много выпивки… Детка, мой парень – ты. Ты и только ты. Но, Рик, я знаю, как много значит для тебя твоя работа. Ты любишь свою работу и работаешь много часов, к тому же, ты много путешествуешь. Поэтому вполне логично, что когда ты недоступен…

– То есть, хочешь сказать, что когда меня нет, ты трахаешься с моими соседями? Стало быть, на прошлой неделе, когда я был в Сиэтле, ты трахалась с Грегом и Лесом?!

– У меня есть потребности, Рик. Это – просто секс, или ты хочешь, чтобы, когда тебя нет я страдала? Нет, конечно, ты этого не хочешь, ты на самом деле из хороших парней. Серьезно, милый, я ни за что бы не стала встречаться с Грегом или Лесом, – сказала она даже с немалой долей гордости.

– Значит, ты никоим образом с ними не встречаешься… а просто трахаешься?

То, что она подтвердила этот факт с надеждой в лице, сказало ему все.

– Все кончено, Синтия, забудь, что я вообще предлагал.

Как он мог ничего этого не замечать? Он ни в коем случае не чувствовал, что что-то не так. В этом-то и заключается кость, застрявшая в его сердце. У него не было ни малейшей зацепки… ничего. Черт, он с ней почти год. Какого дьявола?!

***

Боже, ему необходимо выпить. Может, поблизости есть бар? Что бы ни происходило с Синтией, это – ее вина. Пора отпустить это. Пора снова оседлать коня, опять сесть в седло. Может быть, где-то здесь есть бар… он бы не удивился, в этом месте, похоже, есть всего понемногу.

Полки казались коллажем или столкновением различных идей для розничной торговли… словно разбитая на части и собранная заново коллекция винтажной одежды и аксессуаров, странных скульптур, картин и гобеленов, мебели, книг и бог знает чего еще, что, возможно, когда-то было утеряно, но теперь найдено и теперь находилось здесь и поэтом доступно.

Рик прошел мимо большого, помятого и поцарапанного, но явно работающего самовара, от которого исходило тепло, а струйки пара поднимались вверх и расходились в стороны. Несколько разномастных чайников свисали, зацепленные за свои ручки, а по столу были расставлены стеклянные чайные чашки русского дизайна, а также китайские и английские фарфоровые чашки. Банки, наполовину заполненные чаем разных оттенков и текстур, стояли на своих местах. Странно.

Он приостановился, чтобы осмотреть до удивления сложную на вид кофемашину для приготовления эспрессо с циферблатами и датчиками, изогнутыми трубками и клапанами, которые, казалось, имели больше общего с причудливыми фантазиями переделанного ракетного корабля в стиле стимпанк. А судя по ароматам, витавшим вокруг него, где-то кто-то что-то пек… какой восхитительный аромат! Очевидно, нет никаких указаний на то, что еще здесь может находиться и можно ли вообще приобрести тот или иной предмет. Однако, как ни странно, он нигде не увидел ни одного ценника.

Серьезно, Рик не видел ни одного указания на цену какого-либо товара: ни артикулов, ни бирок, ни наклеек, ни рекламных плакатов – ничего. Он задался вопросом, как тут можно совершить покупку?

Он углубился в магазин, пройдя по проходу, на мгновение глянул направо, потом назад… и оказался в тупике. Пошел назад, свернул в ближайший проход и оказался перед витриной с мужскими головными уборами разных фасонов: ковбойские шляпы, хомбурги, слишком высокий цилиндр, котелок с фиолетовой шляпной лентой, различные панамы, слишком много одинаковых соломенных канотье… и одна фетровая шляпа. Великолепная стильная, но явно неновая серая фетровая шляпа одиноко сидела на простой подставке для шляп, на отдельной маленькой полочке.

Он потянулся и едва не дотронулся до нее…

– Не могу ли вам помочь, сэр? Пожалуйста, обратите внимание на многочисленные таблички, призывающие покупателей обратиться за помощью. Некоторые из предметов очень хрупки. Не хотите ли взглянуть на эту шляпу? С ней связана целая история.

Рик повернулся и в немалом изумлении посмотрел на появившуюся рядом с ним женщину. Как могло случиться, что он не видел и не слышал ее приближения? И хотя это озадачивало, возможно, даже сбивало с толку, не стоило слишком задумываться… возможно.

– Хорошая шляпа, хотя должен признаться, что я не склонен носить головные уборы в как модный аксессуар, больше люблю утилитарные или спортивные головные уборы. Но в этой шляпе что-то есть.

Рик говорил спокойно, но на самом деле искал способ избежать женщины. И где же тут может быть самый короткий путь к выходу? Он бросил взгляд на шляпу и не мог не заметить, что женщина одета в платье, очевидно, сшитое из различных шарфов, похожих на вуаль, и создаваемый эффект был гораздо более соблазнительно прозрачным, чем как обычно непрозрачным. Боже мой, он отчетливо мог разглядеть всю ее грудь, включая ареолы и соски.

Женщина была довольно привлекательной: высокая, стройная, с длинными черными волосами, заплетенными в небрежную французскую косу. Она излучала легкую настороженность, как будто, оставшись без присмотра, он мог что-либо повредить.

– Вас вообще, интересуют криминальные драмы 40-х – 50-х годов, крутые детективные романы, мужчины с гибкими моральными устоями и восхитительно аппетитные женщины, которых к ним безнадежно влечет? Люди страдают из-за своего выбора и опасных ситуаций, в которые попадают, но всегда страдают очень в стильной манере.

– Эээ, естественно. – О, замечательно, просто замечательно, нет ничего лучше блестящего ответа. Неужели она и впрямь флиртует с ним? Говоря «восхитительно аппетитные девушки, которых к ним безнадежно влечет…», она облизнула губы и слегка наклонила голову, что заставило его снова посмотреть на ее скрытую грудь. Рик попытался подняться до ее уровня флирта.

– Вообще-то, мне бы хотелось поговорить о восхитительно аппетитных девушках и мужчинах, которые их привлекают. – Рик пытливо поискал бейджик с именем, но преуспел лишь в том, что внимательнее рассмотрел ее грудь.

– Эээ, мисс или миссис… так, расскажете мне о шляпе? Могу ли я ее примерить?

– Хм, возможно.

Рик почувствовал, что у нее возникло неоспоримое подозрение, что он замышляет что-то недоброе. В свое оправдание он попытался непринужденно улыбнуться, но почувствовал, что это больше похоже на недосказанную насмешку.

– Предыстория этой шляпы связана с золотым веком Голливуда. К сожалению, мы не в состоянии подтвердить подлинность многих пикантных историй, связанных с ней… а если бы могли, ее цена была бы гораздо выше. Однако нам сказали, и лично я считаю это правдой, что данная шляпа на самом деле – та самая фетровая шляпа, которую носил Хамфри Богарт в классическом фильме «Глубокий сон».

Рик почувствовал, как его голова непроизвольно втянулась в плечи, а улыбка искривилась на сторону. Ему пришло в голову, что эта «служащая, продавщица, или кто бы то ни было» – просто симпатичная кукла.

В этот момент кукла вздрогнула, и по ее грудям пробежала удивительная волна. Было слышно, как она сглотнула, прежде чем продолжить.

– Вы, наверное, помните, что в 1945 году был снят фильм «Глубокий сон». Он основан на одноименном рассказе Рэймонда Чандлера 1939 года. На роль частного детектива Филипа Марлоу – одного из лучших персонажей Рэймонда Чандлера – был приглашен Хамфри Богарт.

– В отличие от своего героя, Филипа Марлоу, Богарт имел репутацию – заслуженную или нет – большого любителя дам. Во многом она основана на многочисленных обвинениях, выдвинутых третьей женой Богарта Майо Метот. Та была убеждена, что ее муж регулярно и успешно спит с огромным количеством самых красивых молодых актрис Голливуда. И в этом конкретном фильме есть много молодых, красивых женщин, идеально подходящих для апокрифических историй о его откровенно амурных выходках, включая, но не ограничиваясь, его возможной четвертой женой Лорен Бэколл, на которой он женился вскоре после развода с мисс Метот.

– Мисс Бэколл сыграла роль Вивиан Ратледж – вдовы с репутацией любительницы мужского общества. Есть предположение, что он, скорее всего, переспал с Дорти Мэлоун, игравшей продавщицу книжного магазина в очках в сцене, предполагавшей их любовную встречу во время ливня. Между ней и мистером Богартом на экране была невероятная химия.

– Кроме того, подразумевается, что он вступал в различные сексуальные связи с другими женщинами, участвовавшими в фильме, включая Марту Викерс, сыгравшую Кармен, младшую дочь Стернвудов, о, у нее было несколько восхитительно пикантных реплик в диалогах. Хотя моя любимая реплика о поведении Кармен была произнесена мистером Богартом в разговоре с дворецким Стернвудов: Да, я с ней встречался. Она пыталась сесть мне на колени, в то время как я стоял.

– Ходят слухи, и это, к сожалению, только слухи, о том, что у Богарта было по крайней мере одно сексуальное свидание с несколькими партнершами. К сожалению, или к счастью, в зависимости от того, как на это смотреть, не существует ни мемуаров, ни дневниковых записей, ни фотографий, ни каких-либо совместных свидетельств, ничего. Точных доказательств попросту нет, и все же, существует необычайно большое количество громогласных «опровержений ради сохранения репутации» со стороны каждой из тех, на кого я только что ссылалась.

Рик заметил, что во время своей кинематографической лекции эта «пока что безымянная» женщина переложила шляпу из одной руки в другую, чтобы взгляд Рика был направлен на нее, и воспользовалась возможностью обхватить его спину другой рукой, чтобы не дать ему отодвинуться. В результате его рука оказалась между ее грудей, а тыльная сторона ладони коснулась передней части ее таза. Неужели он и впрямь ощущает лучистый влажный жар ее возбуждения? Ее близость и интимный аромат возбуждали его до ужаса.

Мгновенно наступила эрекция, и вскоре его член уже упирался в штаны. Он не смел посмотреть вниз или попытаться поправить его, чтобы не привлечь внимания к своему неконтролируемо твердому члену.

– Предположительно, эта шляпа была куплена специально для «Глубокого сна», и каждый раз, когда Боги ее надевал, одна или несколько присутствующих женщин вскоре удовлетворяли его плотские потребности: делали минет, трахались и, предположительно, хотя должна напомнить, что фактических доказательств нет, занимались бурным сексом втроем, возможно, с участием Мэлоун и/или Викерс или неизвестных участниц.

– Обычно, когда все участники этих «киношных романов» уходят из жизни, всплывает всевозможная скандальная информация сексуального характера. Посмотрите на бедняжку Грейс Келли: после ее смерти появились сотни и сотни историй о том, как она безудержно трахалась с кем попало. В индустрии хорошо известно, что бедная женщина была неспособна держать колени сомкнутыми, а трусики на месте.

Рик отказался от всякого притворства и повернулся к женщине, не сделав никаких усилий, чтобы его эрекция не задела ее тело, когда он осторожно брал шляпу из ее рук.

– Ничего себе шляпа. Если она обладает такой сексуальной силой, то как оказалась здесь?

Скотт держал шляпу над головой, но смотрел прямо на продавщицу.

– Это – отдельная уникальная история…

Рик вздрогнул, когда ее рука провела по его покрытому тканью члену, у нее появилось учащенное дыхание.

– …предположительно, ее забрала со съемочной площадки мисс Бэколл и оставила себе. Во время ее романа с Боги, который, скорее всего, начался во время их предыдущего фильма «Иметь и не иметь», она заставляла его надевать ее в каждый момент, когда они были вместе. Как только они с Боги поженились в 1946 году, она спрятала шляпу, убрав ее подальше. Находясь вдали от посторонних глаз, шляпа постепенно стерлась из памяти, а с течением времени о ней и вовсе забыли. Он исчезла, как будто ее никогда и не было… оставив после себя слухи, недосказанность и слишком много непроверенных эротических фантазий.

– Примерно в то время, когда ушла из жизни мисс Бэколл, различные памятные вещи Боги стали опять появляться на рынке.

– Каким-то образом эта шляпа попала в руки некоего Рэндла Блэка. К счастью, с этого момента у нас есть надежная, задокументированная «цепочка владения». Вскоре после того, как шляпа оказалась в его руках, доселе неизвестный мистер Блэк приобрел очень широкую и хорошо задокументированную репутацию невероятно мужественного и энергичного мужчины в свои шестьдесят с небольшим лет. Судя по всему, он был весьма искусен в ублажении дам, и эти навыки, как я уже говорила, были хорошо задокументированы благодаря воспоминаниям его многочисленных спутниц жизни. Мистер Блэк явно не верил в сексуальную исключительность и, в конце концов, умер с улыбкой на лице, наслаждаясь плотской компанией трех студенток из очень известного местного университета.

Продавщица забрала шляпу и подняла ее над головой Рикса, прижавшись к нему грудью и тазом.

– Давайте посмотрим, не захочет ли шляпа принадлежать вам?

Когда шляпа опустилась на его голову, Рик улыбнулся: ему нравилось, как та ощущается на голове. Посмотрелся в стоящее рядом зеркало и наклонил шляпу под более изящным углом.

Он повернулся, чтобы спросить продавщицу, что она думает по этому поводу, но вопрос умер, не успев сорваться с языка. Он смотрел на женщину, с которой только что разговаривал, но то, что видел сейчас, было совершенно иным.

Она в самом деле излучала желание, от нее исходила глубокая жгучая сексуальная потребность. Боже, да эта женщина хочет секса – и хочет его немедленно. Она хочет, чтобы ее целовали, чтобы к ней прикасались, гладили и ласкали. Ее полные груди умоляли о внимании, и если она еще раз облизнет губы, у него возникнет соблазн взять ее прямо здесь, где они стоят.

Ее влажный розовый язычок спрятался, затем снова возник между губ. Ее пронзительный писк был заглушен его ртом, когда его язык стал дразнить ее и доминировать над ее языком. Одной рукой он схватил ее за попу и прижал к себе. Другая легла на ее шею, удерживая голову, пока его поцелуи переходили с ее губ на шею и обратно.

Она его не отталкивала… ни боже мой. Сначала терлась о него тазом, словно пытаясь взобраться по его телу, чтобы насадиться на член. Затем она попыталась просунуть руку между ними, чтобы ухватиться за его молнию и потянуть ее вниз.

– Я хочу… Черт возьми, где твой кабинет?

– Сюда.

Она схватила его за руку и потянула за собой.

Рик последовал за ней, не в силах отвести взгляд от покачивающейся спины, пока она вела его вглубь магазина. Они поспешили мимо прилавка с кассовым аппаратом, прошли через занавеску из нанизанных бус, затем свернули налево, в безумно захламленный офис. Оказавшись внутри, он закрыл дверь и притянул ее к себе. В последний момент он отклонился в сторону, поднял ее руки и прижал ладонями к двери в классической позе «для обыска». Не слишком нежно развел ее ноги в стороны, прижался к ней всем телом и стал тереться своей эрекцией о ее попу. Руки потянулись к ней и на мгновение накрыли грудь. Затем они начали стягивать платье вверх по телу, пока оно частично не закрыло голову и не сковало ее руки в переплетении материи.

Его руки вернулись к ее сиськам, сжимая и лаская их под одобрительные стоны.

Ее соски пощипывали, покручивали, дергали и отпускали. Хныки перешли в страдальческие стоны потребности и предвкушения, нарастающий темп, высота и громкость которых свидетельствовали о его опыте и намерениях.

Затем осталась только одна рука, попеременно ласкающая ее левую грудь и сосок, а после – правую грудь и сосок. Левая, правая, левая, правая, в то время как другая рука Рика скользила вверх и вниз по ее обтянутой чулками ноге, кончиками пальцев касаясь подтяжек, удерживавших их. Рик продолжал поглаживать ее ноги и попу, одновременно поглаживая туда-сюда груди и соски.

Внезапно грудь и соски – к ее огромному сожалению – оставили в покое. Обе руки массировали и поглаживали ее попу, пока не добрались до тугих застежек на подтяжках. Она почувствовала, как ее потянули назад, и едва ее тело начало двигаться…

ТВАК!

ТВАК!

ТВАК! ТВАК!

Одна рука продолжала подниматься вверх по телу, пока ее левая грудь не оказалась сжатой, гораздо сильнее, чем раньше, и щипки/кручение/оттягивание соска были слишком сильными, пока оргазм не вызвал волну яростного жара, прокатившуюся по ее телу, сопровождаемую рычанием: «ты – ублюдок».

Другая рука сильно шлепнула ее, затем скользнула под промежность, большой палец надавил на половые губы, которые ничуть не сопротивлялись, поддаваясь со слышимым постыдным влажным «хлюпаньем». Костяшка указательного пальца провела по ее клитору.

– О… чересчур… невмоготу… о… о… о… не останавливайся.

Из его рта рядом с ее ухом вырвалось вместе с горячим дыханием:

– Сейчас у тебя – единственный шанс сказать «нет».

Она услышала его, и какая-то маленькая, далекая часть ее восстала – на кратчайшую долю мгновения, – но она закричала, извергая ругательства, вызванные оргазмом:

– Значит… сам не остановишься? – И сдавшаяся продавщица застонала в знак согласия.

В этот момент ее развернули, прижав спиной к двери. Она почувствовала, как ее ноги разводят в стороны, а в промежность ей упирается лицо, в то время как ее левое бедро поднимается на его плечо. Его язык неустанно ласкал возбужденный клитор, доводя ее до пика наслаждения.

Когда он поднял другую ногу, она самым естественным образом обхватила его талию обеими ногами, а сплетенные руки крепко обхватили его шею. Как бы она ни была уверена в том, что будет дальше, его размер стал для нее сюрпризом. Его толщина возбуждала сама по себе.

Его необузданные, беспощадные толчки привели ее в беспомощное состояние. Он мог делать с ней что угодно и как угодно.

Среди тумана экстаза у нее были смутные моменты прояснения, обычно связанные с переменой положения: то она стояла прямо у двери, прижавшись к нему, в то время как он ее телом дрочил себе, то она лежала на спине на столе, ее ноги были выпрямлены по обе стороны от его головы, в то время как он схватил ее за колени, подтягивая их к плечам.

Она не помнила, как ее перевернули в коленно-локтевую позицию, и он яростно брал ее сзади. А потом все кончилось (или, правильнее сказать, он наконец кончил в нее), туман начал рассеиваться, и она поняла, что стоит одним коленом на столе, а второй ногой – на полу. Ее самый интимный центр широко раздвинут.

Из нее текло. Она с любопытством посмотрела вниз и увидела на полу медленно увеличивающуюся лужицу спермы. Затем заметила брызги белых капель на своих грудях… когда же это случилось? Она хихикнула, и хихиканье переросло в тихий сексуальный смех. Она повернулась, посмотрела на мужчину в фетровой шляпе и улыбнулась.

– Это был самый невероятный секс в истории… еще ни один мужчина не вызывал у меня таких ощущений. Спасибо.

– Ни одна женщина не заставляла меня кончать столько раз.

Она озадачилась этим заявлением: он что, кончил больше одного раза?

– Ни один мужчина и близко не подходил к тому, что ты только что сделал со мной… серьезно.

Рик был наполовину одет, он сделал паузу, услышав комплимент, и провел пальцем по полям своей фетровой шляпы:

– Мне очень приятно. Знаешь, возможно, ты заставила меня поверить: эта шляпа действительно очень особенная.

Что, как ни странно для Рика, вызвало у женщины приступ смеха. На ее лице отразилась ясность и осознание:

– Боже правый, эта шляпа, эта шляпа – угроза.

При упоминании о шляпе он указал на нее:

– Сколько она стоит?..

Она сказала, и он рассмеялся:

– Даже при двойной цене сделка все равно будет выгодной.

– Только еще одно, ладно? Хочу попросить тебя оказать мне очень большую личную услугу. – Она не стала дожидаться ответа. – И говорю это совершенно искренне и по доброй воле. Пожалуйста, никогда больше не возвращайся сюда. Если вдруг увидишь меня где-нибудь, пожалуйста, не окликай меня и не подходи ко мне. Я знаю, это звучит странно и противоречиво, может быть, даже слегка безумно, потому что ты и представить себе не можешь, как много хорошего сделал для меня сегодня. К сожалению, в то же время ты поставил меня перед проблемой эпического масштаба. Я в самом деле в растерянности. Поэтому, пожалуйста, с этого момента никаких имен, никаких признаний, ничего… пожалуйста.

Рик сделал паузу, держа в руке пачку салфеток и занимаясь самоочищением. Он посмотрел на нее и почувствовал ее искренность.

– Я выполню вашу просьбу, мэм. – Он поднял руку и опять коснулся края шляпы.

Она вздрогнула и с тревогой посмотрела на него:

– И, пожалуйста, воздержись от… просто возьми шляпу с собой и будь осторожен, нося ее.

Одевшись, она проводила Рика к кассе, где была завершена операция покупки. Он еще раз поблагодарил таинственную продавщицу и направился к входу в магазин.

Входная дверь открылась, и вошла очень привлекательная молодая женщина. На ней был лавандовый блейзер с бейджиком, на котором было имя «Викки». Рик придержал ей дверь, кивнул, когда она проходила мимо, после чего ушел.

Ему очень было нужно выпить.

Но, возможно, более важным приоритетом был душ.

***

– Вижу, ты продала фетровую шляпу из «Глубокого сна». Он выглядел в ней очень привлекательно. За хорошую цену? – спросила Викки, оглядываясь по сторонам, пока шла к задней части магазина. На полке она увидела кожаное пальто, в котором раньше была Тамара, а рядом с ним – ее бейджик с сильно загнутой булавкой, на остром конце которой виднелась капелька крови. – Что за черт?

Она добралась до своего кабинета и заглянула внутрь. Тамара стояла на коленях на полу и что-то вытирала бумажными салфетками. Вики набрала в грудь воздуха, чтобы расспросить Тамару о том, что здесь пролилось, когда ее обоняние уловило резкий запах секса.

– О, Боже. Пожалуйста, скажи мне, что ты не… – Вики даже не смогла закончить свое обвинение. – О, Тамара, что случилось? Что ты скажешь Корине? Нет, не говори ей, все что случилось, – просто случай, вот и все. Я тебя поддержу.

Тамара выбросила бумажные салфетки в мусорное ведро.

– Спасибо за заботу, Викки. Может, сегодня ей и не скажу, но в конце концов все расскажу. Кто знает, может, у меня и выбора не будет… Честно говоря, Викки, я думаю, что идея носить одежду, выставленную на продажу, может быть не в наших интересах и не в интересах наших клиентов. Когда ты уходила, на мне было кожаное пальто длиной до колен, о котором мы говорили вчера. Зная, что сегодня на мне будет кожа, я решила надеть что-то более легкое и интимное, поэтому надела вот это, – она подняла руки и медленно повернулась.

Викки смотрела на почти прозрачный материал, сквозь который виднелось тело Тами. Она даже почувствовала, что сама немного возбудилась. По их сведениям, именно это кожаное пальто принадлежало Марлен Дитрих, голливудской иконе, известной своим прожорливым сексуальным аппетитом, без разбора на мужчин и женщин.

– О, нет.

– О, да, я прогуливалась в пальто и увидела, как он вошел, огляделся и вышел. Только он не ушел, а вернулся в магазин и стал бродить по всему помещению. И вдруг, решив проследовать за ним, мне показалось, что я вот-вот упаду в обморок от жары, и я поняла, что дело в этом чертовом пальто, неожиданно оно стало горячим на ощупь. Когда снимала пальто, расстегнулся мой бейджик и проткнул мне палец, там была кровь, поэтому я не могла надеть что-либо другое, чтобы не запачкать кровью. Потом я увидела, как он идет по проходу в Голливуд. В следующий момент я поняла, что стою рядом с ним. Мы говорили о шляпе и обо всех этих историях. Он ее примерил, и вдруг мы стали целоваться, а потом оказались здесь и делали это… много раз, неоднократно.

– О, Тамара, я чувствую себя ужасно, я подумывала носить некоторые из этих вещей… ну, очевидно, это – очень плохая идея. Больше не будем этого делать.

– Это еще не все, Викки, как в положительном, так и в отрицательном смысле. Как ты знаешь, я уже давно не принимаю таблетки. Сейчас я – на пике фертильности. Его пловцы могут стучаться в дверь моей яйцеклетки прямо сейчас.

– О, Тамара.

– Еще не все потеряно… возможно. Мы с Корин собирали информацию о местных клиниках по лечению бесплодия. – Тамара обратила внимание на настольный календарь Викки и отсчитала вперед девять месяцев.

– Что ты делаешь? – спросила Викки.

– Отсчитываю девять месяцев. Если забеременею, то это будет пасхальный ребенок. Я знаю, что говорить об этом еще слишком рано, но у меня странное предчувствие… Ну, вот я все и рассказала, Викки. Он – высокий, симпатичный, очень подтянутый и хорошо одет. В целом, неплохой выбор, если все получится.

Тамара улыбнулась своему боссу с выражением крайнего удовлетворения на лице. Она провела рукой по подтянутому животику и представила, как тот надувается ее дочерью.

Почему-то она знала, что так и будет. Она улыбнулась Викки и задумалась об имени. В голове всплыло: «Эсперанса» (надежда – исп.), и она тут же подумала: Красивое имя.

***

Рик Хартфорд вытер глаза от избытка приятных впечатлений прошлого вечера. Он опустил взгляд на пустую кровать, отметив небольшую впадину рядом с собой. На простынях все еще оставался аромат ее возбуждения. Он решил, что должно быть, она ушла сегодня утром.

Как же ее звали? Бекки, нет… Беверли, да! Беверли из «Невероятного минета». Он покачал головой: и как, черт побери, ей удалось добиться такого расположения, а потом хмыкнул: черт, это было нечто.

Он поднял телефон, чтобы сделать в дневнике ежедневную запись. Эту привычку он завел больше года назад и обнаружил, что это очень полезный способ отслеживать свое время, деятельность, мысли, а также управлять сексуальной жизнью.

Приложение открыло вчерашний день, и он терпеливо ставил галочки и заполнял пробелы. Затем написал:

Беверли, встретил ее на рынке, пригласил на ужин, занялся сексом; поцелуи – 9, дрочка/минет – 10 (с проглотом), лизал ее киску до O-2X, трахал по-собачьи, по-ковбойски, на краю кровати – 8. Общая оценка – 9 баллов.

Он нажал «Готово». Открылась страница «Сегодня», и на ней появилось:

В этот же день ранее… – где была выделена запись за прошлый год:

Купил шляпу в «Амурных товарах», обещал никогда не возвращаться.

За ней следовала запись:

Одинокая женщина, без имени, разнообразный и славный секс, 10+.

Одинокая женщина, без имени, обещал никогда не возвращаться. Он опять потер лицо и повернулся к тому месту, где на столбике у изголовья висела его шляпа.

Выбрал «ПОИСК», набрал «секс» и отфильтровал поиск по годам. Появился список из 446 пунктов. Четыреста сорок шесть «пунктов» – людей: женщин, с которыми он вступал в различные сексуальные отношения. Он сомневался, что до покупки этой шляпы у него был секс хотя бы с сорока шестью женщинами.

ЭТУ ШЛЯПУ, фетровую шляпу Боги, он надел вчера вечером. На самом деле он носил ее каждый из этих 365 дней. Иногда, разумеется, дважды в день или даже больше.

Как и в день рождения, он намеревался переспать с как можно большим количеством женщин за двадцать четыре часа своего двадцать девятого дня рождения. По его собственному правилу, чтобы считать занятие сексом успешным, он должен был кончить внутрь женщины хотя бы раз (в рот, киску или задницу). В свой день рождения он переспал с восемью разными женщинами. И хотя помнил количество, не мог вспомнить ни одного имени. Придется поискать эту информацию. Он не мог не задаться вопросом, помнит ли кто-нибудь из «восьмерки» его имя?

Рик принял душ, побрился и перекусил. Через час он был в магазине UPS, отправляя по почте коробку средних размеров своей сестре в Онтарио. В коробке лежала коробка поменьше с единственным содержимым – серой фетровой шляпой. В простом письме говорилось, что меньшую коробку и ее содержимое нужно сжечь, не открывая ее. После того как меньшая коробка и ее содержимое сгорят дотла, просьба ему позвонить.

Забавно, но через две недели в его дневнике появилась запись:

Чувствую себя свободным. Должно быть, сегодня Натали сожгла шляпу.

Запись три часа спустя:

Звонила Натали – Я СВОБОДЕН.

***

Рик открыл дверь своей девушке Симоне. Последние шесть месяцев были великолепны: связь между ними превосходна, а секс – просто невероятный. Она уже познакомилась с большинством членов его семьи, и все участники немедленно выразили свое одобрение.

Теперь пришло время ему познакомиться с ее семьей.

– Моя семья тебе понравится, старшие братья могут быть немного чрезмерно заботливыми, но у них хорошие намерения. А мама мне написала, что для меня… для нас будет большой сюрприз. О, вот мы и пришли.

Рик пожал всем руки и поздоровался. Он как раз наслаждался пивом с мужским контингентом, когда раздался звонок в дверь. Послышались визги удивления и восторга. И внутрь медленно потекла толпа женщин.

Рик посмотрел на своих компаньонов и получил в ответ лишь пожатие плечами. Потом один из братьев сказал:

– Это, должно быть, наша кузина, она в браке с женщиной, и у них – ребенок, отец которого неизвестен.

– Не будь ослом, Роб. Они счастливы, никому не причиняют вреда и являются отличными родителями. Ты должен признать, что Надежда – замечательный ребенок. Признаю, что был против этого брака… но мне не стыдно сказать, что я был неправ.

Из-за угла выскочила Симона:

– Рик, Рик, иди сюда и познакомься с моей кузиной Тамарой, ее супругой Корин и их двухлетней дочерью Надеждой. Просто уверена, что они тебе понравятся.