Последняя среде мая.

Серёжа сидел голый на диване в гостиной и смотрел порно на телевизоре. Он откинулся на спинку и сложил руки за головой, изображая непринужденность. Его член находился в полувставшем состоянии, неудивительно, ведь актриса в фильме сильно похожа на мать, даже стонет похоже. Она скакала на своем партнере, постепенно ускоряясь, пока он мял её груди. Лида с равнодушным видом вышла из своей комнаты и направилась к сыну. Походу бросила взгляд на экран. Сын часто смотрел при ней порно, так что ничего необычного, но по содержанию намёк понятен. Сама она была в белой ночнушке, это тоже своего рода намёк, что долго акт не продлится.

Мать ненадолго остановилась возле дивана, потеряв отрешенный вид. Обычно Серёжа ждал её хотя бы трусах. Такие вещи были уже вещью регулярной, но никак не привычной. Эта обстановка, где чтобы начать не хватает только самой Лиды, сбивала с толку. Быстро собравшись, она слегка улыбнулась не к месту и аккуратно села на диван. Сын уже порозовел и в нетерпении мял свой член в руке. Мать спустила по очереди бретельки с плеч и опустила ткань ночнушки, оголив грудь. Подняла на Сережу взгляд:

— Так ты сам? – указала взглядом вниз, сын уже подрачивал себе.

Вопрос, понятно, риторический, но в ответ он все-таки помотал головой. Лида подсела ближе и, стараясь не смотреть, взяла в левую руку его член, тот почти сразу встал, и стала неспеша дрочить его. Она все-таки ненадолго зацепилась за него взглядом, залипнув на своих движениях, и на землю её вернул глубокий сережин вздох. Парень вновь откинулся на спинку дивана и смотрел на маму искоса, иногда отвлекаясь на экран. Она в свою очередь, чтобы не смотреть на Сережу, тоже отвернулась. Кроме как к экрану отвернуться было некуда и она вынуждена была смотреть на происходящее там. Большой белый парень имеет соответственно ему большим членом подозрительно похожую на Лиду актрису, крепко держа её за бедра, пока она, лёжа на спине и раскинув ноги, стонет и извивается.

Дилемма. Лида невольно ассоциировала себя с актрисой и ей это не нравилось. В отличии от неё она точно не смогла бы безболезненно принять в себя такую дубину. Просить переключить на другое – признать поражение, а если вообще выключить, то некуда будет смотреть.

— Сделаешь потише? – попросила она, больше ничего не оставалось.

Серёжа недолго поискал, нашел пульт и сделал потише. Мать в свою очередь пересела к нему вплотную так, что они соприкасались плечами и тоже откинулась назад. Не желая признавать поражение, она даже прислонилась к сыну. Тот в свою очередь положил руку маме на ногу и начал гладить, как бы невзначай задирая ночнушку.

— Не надо. – отрезала Лида.

— Ну мне руки куда-то надо деть...

Его рука поднялась по ноге слишком высоко и почти скользнула маме в промежность.

— Серёжа! – строго, чуть повысив тон.

— Извини... - тихо, -. ..я не за грудь же.

Понятно, куда он клонил. Формально, повод у него есть, руки в самом деле некуда деть. Матери ничего не оставалось, как поддаться, лучше за грудь, чем туда.

— Давай за грудь. – закатив глаза, она чуть повернулась к сыну.

— Положи на меня ноги. – Серёжа, уже заметно покрасневший, закономерно решил воспользоваться перехваченной инициативой, - На колено.

Лида повернулась ещё и сложила на правое колено сына ноги. Тот подался к ней, сначала положил руки маме на талию и они быстро поднялись по её телу до грудей, которые он начал довольно грубо мять. Та недовольно хмыкнула и движения стали поделикатнее. Левая рука устала и поменялась с правой, сильной и более свежей, темп сразу же вырос. По чуть дрогнувшему лицу сына стало понятно, что долго он так не высидит.

— Можно на ноги лечь(к тебе, головой)?

— Не надо. Почти все. – она ещё ускорилась и даже ещё чуть ближе подсела.

— Я все... - пролепетал сын, прерываясь.

Лида растянулась на диване. Пока Серёжа устраивался на ней сверху, избавилась от ночнушки, сняв её через голову и бросив рядом на пол. Сын стоял над ней на коленях и быстро дрочил себе. Зрелище открывалось что надо, под ним слегка изогнувшись лежит мама в одних трусах, задрав руки на головой. Свободной рукой он мял её грудь. Наконец, глухо рыкнув, Серёжа стал кончать ей на живот. Она на всякий случай отвернулась, задрав подбородок, чтобы вдруг не попало на лицо.

Все вроде бы закончилось, Лида приподняла голову, чтобы осмотреть себя и едва успела увернуться от сына, который наклонился её поцеловать. Не услышав от неё ничего на это, у мамы просто не осталось моральных сил, он продолжил, кроме губ ещё было что поцеловать. Продолжая держать её за грудь, поцеловал сначала в щеку, потом в шею. Только когда уже спустился до другой груди и коснулся её губами, Лида смогла отнять Сережу от себя.

— Ну все, хватит... - снова откинувшись, - Принеси салфетки.

Сын покорно удалился. К его возвращению мать уже надела ночнушку и ждала, приподнявшись на локтях, чтобы отчиститься и уйти. Серёжа быстро вытер мамин живот. Она опустила ночнушку, поправила её и шла к себе спать, пожелав перед самой дверью «Спокойной ночи».

Дело сделано. Каждые среда и воскресенье давались не просто и не важно, что именно непотребное, но необходимое, приходилось делать. С другой стороны, всякий плохой день когда-то заканчивается и это не может не радовать.

Конечно, так было не всегда, в роли девушки для сына Лида оказалась меньше года назад. Виной всему был отец, её теперь уже бывший муж, который в один день просто исчез, не забрав даже вещей. Она всегда вставала раньше него и вдруг просто не обнаружила рядом, проснувшись. Вещи на месте, ни записки, ничего, он и на любимой работе не появлялся, заявление на увольнение не подавал. Поиски по знакомым и с помощью полиции не дали результатов. Человек просто исчез. Через год его признали безвестно отсутствующим. Сереже тогда было 6 лет.

Серёжа очень любил отца и его исчезновение, как и многие дети в таких ситуациях, воспринял на свой счёт. Тогда и возник психоз, который до сих пор не диагностировали даже. В маленьком городе большие проблемы с медициной в области детской психики. Когда накатывали воспоминания об отце, мальчик впадал в ступор на несколько часов, а иногда и до следующего утра. Со временем рана зашрамировалась. С роли причины ступоров воспоминания об отце потеснили внезапный или накопившийся стресс. С ними Серёжа ещё как-то боролся, ему нравилась школа, нравилось учиться, к тому же он ходил на секцию лёгкой атлетики, спорт для головы тоже полезен.

Он вырос спокойным и уравновешенным парнем. Но что он не мог победить никак, так это наступивший пубертат. Про ступоры знала вся школа и статус «психа» прямо ставил крест на попытках завести отношения. И это при том, что он испытывал к противоположному полу даже большее влечение, чем сверстники.

Гиперсексуальность как болезнь он и Лида осознают гораздо позже. Поэтому длительное отсутствие удовлетворения выплескивалось(каламбурчик-каламбурчик) в ступор. Самостоятельное решение проблемы не помогало почти никак, можно было быстрее устать, чем закончить. Больше ступоров – меньше времени в школе, меньше времени вне дома – меньше шансов найти девушку, порочный круг, который надо было как-то разорвать. И разорвала его сама Лида. Будучи самой близкой, как в духовном так и физическом смысле, представительницей женского пола, она для Сережи стала объектом любви и вожделения.

Как же именно был разорван порочный круг, я напишу в другой раз, а сейчас наступает воскресенье.

Как всегда Лида встала первой. Раньше она всегда будила сына к завтраку, но не теперь. Серёжа встал почти в полдень, поел разогретую в микроволновке еду, но этим совсем не расстроился. Он бродил по квартире и бросал на мать недвусмысленные взгляды, если она выходила из своей комнаты.

Перед следующей неделей предстояло сделать ещё много работы, два класса ещё не проверены, а Лида все никак не может сосредоточиться. «Материнский долг» висел над ней домокловым мечом. Сколько не тяни, а дело сделать придется. Как нельзя кстати сын включил порно в гостиной и в комнату матери стали доноситься женские стоны, она крикнула ему сделать потише. Понятное дело, что это такой намёк от Сережи на его желание и готовность, пошлый и неприятный. Стоны больше не слышны, но осознание происходящего никуда не делось. Было принято решение подождать ещё немного, чем больше сын удовлетворится сейчас, тем меньше ему захочется потом. Он в свою очередь тоже хитрил и даже не думал прикасаться к себе, берег все для мамы. Пока листал различные ролики и подбирал наиболее подходящий, мать в свою очередь листала новостную ленту, тоже чтобы как-то отвлечься. Так прошёл почти час. Работа не сдвинулась с места и Лида, коря себя за потраченное время, все-таки вышла из комнаты. Больше тянуть уже нет смысла. Она взяла коробку с презервативами из ящика стола и направилась в гостиную. Сережа сидел на диване, прямо как в среду, и щелкал пультом. В этот раз ситуация уже не сбила Лиду с толку.

— Ты готов? – кивнула в сторону телевизора, на котором показывалась лента порнороликов и ничего не выбрано.

— Ага. – сын выключил телевизор и отложил пульт.

Мать передала ему коробку с презервативами. Пока он спешно «наряжался», избавилась от флисовых шорт и трусиков, оставшись в одной футболке, чем лишила сына сделать это самому. Тот никак этим не расстроился, его член уже крепко стоял, щеки покраснели. Не мешкая стала принимать на диване рабочее положение на четвереньках, а сын уже пристраивался к ней сзади. Невольно косилась назад через плечо, хотя совсем не хотела видеть происходящего.

— Надел? – спросила, когда сын взял её за бедра.

В ответ Серёжа деловито угукнул. От возбуждения его даже потрясывало. Лида отвернулась и подалась ещё назад, чтобы встать покрепче, сын приблизился к ней ещё и его бедра уперлись ей в зад, от неожиданности мама тихо охнула. Он гладил её бока, спину, зад, хоть было и неприятно, в каком-то смысле тревожно, она не стала сопротивляться, обычно такое продолжается недолго. Скоро его руки стали задирать на ней футболку, добрались до грудей и легли на ней. Бедрами он прислонился к её заду, а грудью к спине, Лиде вдруг стало так тесно и душно, так что она поднялась на колени и сняла через голову футболку, оставшись вовсе без одежды. Сын продолжал держать её за грудь и толкнул вперёд тазом. Его член удачно проник маме между ног и она почувствовала гладкую резину на своей киске, от чего стало совсем тоскливо.

— И прогни еще спину... - попросил, когда мама вернулась в прежнее положение.

— Серёжа... - вздохнула, но прогнулась.

Вид сзади сыну открывался шикарный. Широкие мамины бедра, за которые он подтянул ближе к себе её большой круглый зад и стал его нагло мять, оставляя от пальцев красные следы. И ещё эта изящно прогнутая спина. Лида почувствовала, как сережин член немного давит на её киску снизу-вверх.

— Так? – слегка повернула голову, ещё прогибаясь.

— Ага.

Поняв, что пора начинать, Сережа взялся за свой член и стал направлять его. Хотя и очень хотелось, он не спешил входить, водил головкой по маминым аккуратным дурочкам, свободной рукой отводил в сторону ягодицу, чтобы было лучше видно. Мать, пытавшаяся стоять крепче и не качаться, этим только помогала ему.

— Давай я(вставлю)...? – утомленно предложила Лида.

— Да все...сейчас уже.

Сережа понял намёк и недолго поискав, вошел. От нетерпения и неопытности, он слишком сильно толкнул тазом и всадил маме почти весь. Член был некрупный, вполне соответствовал возрасту, больше от неожиданности Лида подалась вперёд издав сдавленное «Ах», почти «Ай», и недовольно покачала головой. Толкнув ещё дослал до упора и ненадолго остановился, зависнув в своих ощущения. Лида не могла даже вздохнуть и терпеливо ждала, пока сын насладится ощущениями своих бёдер, которые упираются в ее голый зад, и членом, погруженным в её киску, что приятно сжимала его.

Придя, наконец, в себя, Сережа недолго покачался на коленях, а потом, взявшись за мамины бедра, начал двигаться как положено, бедрами и тазом. Поначалу Лида не издавала ни звука, потом начала пыхтеть, сопеть, но не стонала, чего сыну безумно хотелось. Так сильно, что он старался всадить маме поразмашистей или натянуть её на себя посильнее, будто стоны от этого зависят. Она относилась с пониманием, все-таки опыта у него не было и чтобы как-то направить тихо попросила не спешить. Услышав, сын успокоился и набрал свой единственный рабочий темп, который с натяжкой можно назвать средним.

Тяжело, когда нету опыта, стоило запрокинуть голову, отвлечься, чтобы погладить маму по спине или заду, как тут же темп сбивался. Лиде, конечно, это было понятно и вовсе не нравилось, но ничего поделать было нельзя, только терпеть. Наконец, Серёжа «поймал волну» и трахал маму уже не отвлекаясь ни на что больше. Она слышала позади себя его вздохи, тяжёлое глубокое дыхание, шлепки бёдер об свои зад, обычно женщин это заводит, но не в таком случае. Из раздумий над собственными чувствами её вернул довольно звонкий шлепок по попе, на что мать только недовольно хмыкнула.

— А ты можешь встать на подлокотник(руками)? – вдруг заговорил сын.

— Не надо...

— Ну давай. – все не унимался.

Лида вздохнула, бросив на сына тяжёлый взгляд через плечо. Он даже остановился, только чуть покачиваясь вперед-назад и подрагивая. Мать сделала полшага на коленях и уперлась прямыми руками в подлокотник. Серёжа последовал за ней. Больше уже не отвлекаясь, вернул ненадолго покинувший ее киску член обратно, и продолжил двигаться. Так нравилось гораздо больше, все-таки упираться маме в бедра было удобнее, чем, держась за них, натягивать её на себя. Темп увеличился. Совсем не много. Поняв, что так все закончится гораздо быстрее, Лида будто бы даже обрадовалась и стала подаваться назад, Сереже навстречу.

Больше он уже не терял ритм и под приятный звук шлепков об мамину попу мог уже найти применение своим рукам. Сначала они просто гуляли по маминым бокам, бедрам, спине, мяли и слегка шлепали её зад. Сын снова прижался к лидиной спине грудью, фактически обняв. Теперь Лида была уже не против, что угодно, лишь бы быстрее закончить. Пусть даже он неловко и мокро целует её в плечи, затылок, в шею. Что угодно, кроме одного. Сережа, продолжая мять грудь, свободной рукой спустился в промежность маме, так быстро, что он едва успела среагировать, издав недовольно «Ммм» и качнув бедрами. Сын вернулся в исходное положение и поймал на секунду потерянный ритм.

Уже чувствуя, что скоро кончит, Серёжа хотел выжать из акта максимум и поэтому крепко взялся руками за мамины плечи. Он стал только всаживать Лиде немного сильнее, но темп увеличить не вышло. Держался за плечи так крепко, что даже больно, она снова протестно замычала и попыталась сбросить с себя его руки, но сын игнорировал. Значит, финишная прямая. Обычно тогда Серёжа к концу начинает сбиваться, но не в этот раз. Все прошло гладко и он, коротко вздохнув, кончил, в последний раз всадив маме и тут же вытащив. Хорошо, что в силу той же неопытности, парень вынимал сразу, как только кончит, не зная, что можно потрахать еще, пока член не упал. Поэтому она предпочитала давать ему трахать себя, чем скакать на нём самой.

— Выбрось пока и иди к себе. – сухо сказала мать и сын удалился.

Лида упала на бок и недолго посидела, подперев тяжёлую голову. Потом быстро собрала свои вещи и спешно направилась в душ, чтобы перед наступлением новой недели успеть смыть с себя произошедшее. Даже зачем-то оделась по дороге, хотя до ванной рукой подать. Тем, наверное, и лучше, потому что не увидела в зеркале красные следы от пальцев у себя на бедрах и заднице, все-таки сын сильно её намял. Ощущения были такие, будто только что изнасиловали. Лида буквально чувствовала, как неприятно отзывается каждое место, где Серёжа её трогал. Сын в свою очередь удалился к себе чтобы отдохнуть, подрочить, вспоминая произошедшее, и сесть, наконец, делать домашку. Эта, можно так сказать, сторона дня, ещё не закончилась и вечером можно было рассчитывать увидеть маму голой и даже потрогать, пока она ублажает его рукой. Конкретно в этот день он хотел кончить ей на зад или спину, а не живот, и на то были все шансы.

Лида долго отмокала в душе, стараясь смыть с себя все случившееся. Выбора, конечно же, не было, нельзя допустить, чтобы сын завалил экзамены, да и в принципе состояние ступора не идет его разуму на пользу. Всегда было тяжело смотреть, как ее ребенок лежит в полубессознательном состоянии и только моргает, стеклянными глазами уставившись в потолок. С тревогой ждать «прояснения», чтобы успеть его хотя бы покормить. Лучше было отдаться ему, чтобы на почве неудовлетворенности не возник новый ступор. И Лида была готова на это. Но сильно тяготило то, что для Сережи это было неким усилием над собой только в первый раз, теперь он, мало того, не против, но ещё и с удовольствием пользует мамино тело. И вроде так лучше, чтобы хотя бы одному было хорошо, но все так противоречиво и неправильно...

После каждого секса Лиде хотелось плакать. И от того, что она сама дала поиметь себя родному сыну, и от того, что ему это так нравилось. Он же буквально в любой момент готов ей воспользоваться, только дай зелёный свет. Ласкать её, целовать, лапать, мять, кончить на её красивое зрелое тело или, будь такая возможность, вообще в него. А потом перед уходом шлепнуть по попе, да так, что хлесткий звук услышит вся квартира и на останется похабный красный след от руки. И это с родной-то мамой!

Конечно, когда-то он мог позволить себе помечтать о маме даже в таком ключе, но, как говорится, «Какая разница с кем во сне?», но чтобы делать нечто такое с ней и мысли не было. Хотя Лида вообще была женщина привлекательная. Милое и доброе личико, самое то для школьной учительницы. Узкие прямые плечи, очень женственные, тонкие руки, тонкие пальцы. Талия не осиная, но в любой одежде видная, изящная. Не совсем плоский живот, пара небольших складочек на боках, но чего ещё хотеть от сидячей работы.

Чем точно можно было гордиться, так это длинными прямым ногами, широкими бедрами и круглой упругой попкой, это все осталось со студенческих времён, когда Лида ещё занималась волейболом. Рост, кстати, у неё был выше среднего, со 180-сантиметровым сыном она была почти вровень. Хоть до модельного агентства было и не близко, но если бы не повседневная нейтральная одежда, то все ученики точно бы мечтали о Лиде после школы также, это делает сын. В общем, просто симпатичная женщина.

Теперь сын считает дни до очередной среды или очередного воскресенья. Эти дни, кстати, выбраны не случайно. Опытным путём выяснено, что без полноценного секса хотя бы раз в три дня ступор обязательно наступит. Конечно, между воскресеньем и средой два дня, но Лида не могла начинать неделю с такого секса и лучше бы оставить его в прошлой. По этой же причине сегодня был их с Сережей 11-ый раз, в первый месяц они делали это просто через каждые три дня.

Собравшись, наконец, Лида вышла из душа, неспеша высушилась и уже несколько более свежей направилась к себе делать дела. До вечера еще уйма времени, хватит и чтобы закончить работу, и чтобы морально подготовиться к новой экзекуции.