Я провёл ночь и большую часть следующего дня, работая над кукольным домиком. Я был близок к тому, чтобы закончить его, и хотел сохранить темп. Около полудня я отправил сообщение на номер телефона, который дала мне Энн, с вопросом о стиле одежды на вечер. «Повседневный... и удобный» — получил я в ответ.

Некоторое время я потратил на изучение карт в Google Maps. Её дом находился дальше по берегу озера на довольно большом участке земли. Почти 100 акров [4 гектара], как я смог оценить. Главный дом располагался недалеко от берега, как и мой, с рядом хозяйственных построек. Я догадывался, что по крайней мере один из них был сараем с загонами вокруг него. Там также был бассейн и теннисный корт, и, вероятно, то, что было лужайкой для гольфа. Лоуренс Ричардс знал, как жить стильно. И теперь так жила Энн.

Я выдвинулся заблаговременно, чтобы к 17:55 быть у входа в её поместье. Докеры и рубашка подойдут, решил я.

И вот теперь я ждал, когда жестяной голос из коробки впустит меня.

Ворота пришли в движение и сдвинулись вбок, открывая достаточно свободного места, чтобы я смог проехать. Я подъехал по дороге к дому, где обогнул площадь с фонтаном и остановился возле того, что, как я предположил, было главным входом. Ричардс, должно быть, устраивал своему архитектору припадки, потому что дом представлял собой мешанину всего, что можно, от неоклассицизма до школы прерий. А внутри бывший хозяин умудрился добавить рококо и несколько других стилей. Жизнь в этом доме свела бы меня с ума.

Как только я подъехал, ко мне подошла привлекательная молодая женщина в каком-то сером комбинезоне.

— Могу я припарковать вашу машину, мистер Стивенс?» — любезно спросила она, и я подумал, что это, должно быть, наёмная помощница.

Обычно я не доверяю камердинерам, но тут я подумал, почему бы и нет? В любом случае, машина уйдёт из-под моего контроля, как только я зайду внутрь. Я вышел и отдал ей ключи.

— Через эти двери, мистер Стивенс, — сказала женщина, указывая на двойные двери парадного входа. — Вам помогут.

Я повернулся и зашёл в дом, пока она садилась в мою машину, и попал прямо в главное фойе, предназначенное для того, чтобы впечатлять роскошью. Для меня оно выглядело хаотично. Я разглядывал на причудливую филигрань, когда появилась вторая из слуг, на этот раз в виде молодой женщины с длинными светлыми волосами, в то время как автомобильный жокей была брюнеткой.

Впрочем, на ней был такой же серый комбинезон, который, как я понял, должен был быть униформой персонала.

— Пожалуйста, следуйте за мной, мистер Стивенс, — поприветствовала меня блондинка.

Она подождала, убеждаясь, что я пошёл за ней, а затем повела меня через дом. К тому времени, как мы добрались до веранды, я был убеждён, что Ричардс был шизофреником. Я насчитал не менее пяти различных стилей архитектуры и оформления интерьера, ни один из которых не был особенно совместим с другими. Служанка открыла двойные двери, ведущие на балкон, и отошла в сторону.

Я поблагодарил её кивком, а затем вышел в двери. Вид был ошеломляющим. Из-за того, что земля спускалась к берегу, я стоял на палубе третьего этажа, покрытой на манер длинных галерей под открытым небом в Новом Орлеане. Слева от меня веранда простиралась до конца дома, с несколькими предметами мебели, в основном столами и стульями с несколькими диванами, очевидно, предназначенными для отдыха и тихой беседы. Впереди открывался чудесный вид на озеро, с хвойным и березовым лесом, обрамляющим вид. А справа от меня стоял длинный обеденный стол, покрытый льняной скатертью и уставленный тонким фарфором, а в конце стола стояла моя хозяйка.

— Мистер Стивенс, — поздоровалась она, дав мне возможность полюбоваться пейзажем. — Я рада, что вы пришли. Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне.

Я заметил, что она была одета в длинную накидку, закрывающую её до шеи, и у неё на голове красовалась рыжая грива, собранная в пучок в стиле Gibson Girl[1].

Довольно странно для непринужденного ужина, — подумал я. — Если она пытается произвести на меня впечатление, то уже сделала это, вернувшись на пляж.

Подойдя к столу, я заметил что приготовлено два места, одно в голове стола, а другое справа от него.

— Пожалуйста, садитесь, — попросила она меня, указывая на место у изголовья.

Это меня смутило. Место во главе, как правило, была зарезервировано для хозяина или хозяйки. Я сделал так, как она просила, и встал рядом со стулом, ожидая её. Простые манеры. Я всё ещё стоял, когда одна из её служанок подошла, чтобы помочь ей снять накидку.

Лучше бы я сидел..

Единственным предметом одежды хозяйки под накидкой оказалось очень причудливое ожерелье в египетском стиле с четырьмя цепочками, отходящими от него... По одной в каждый сосок и две в пах.

Я с трудом сглотнул.

Она стояла там в своей сияющей красоте и ждала. Я понял намёк. Я сел.

Почти сразу же появилась служанка, которая помог ей сесть, и принесла закуски. Потребовалось около трёх секунд, чтобы понять, что Энн намерена сделать гораздо больше, чем просто произвести на меня впечатление. Она завораживала меня. Я уже был ошеломлён её красотой.

Теперь хозяйка перешла к обеду из семи блюд.

— Надеюсь, вам понравится наше меню, милостивый государь, — сказала она. — Мне редко выпадает возможность развлечь человека по своему выбору. Особенно того, кто обладает интеллектом, юмором и... je ne sais quoi [я не знаю, что – фран.]. Может быть, половой зрелостью?

«Боже мой, на меня открыта охота, — подумал я. — Посмотрим, какие манеры я смогу вспомнить».

Закуска представляла собой коктейль из креветок с Совиньон блан, а разговор зашёл о кукольном домике. Я заставлял себя смотреть ей в лицо, а не на её великолепную грудь.

Суп состоял из курицы и дикого риса со средним сухим рислингом, а разговор пошёл о моих увлечениях в целом и моём интересе к парусному спорту в частности. Во время нашего разговора я улавливал тонкие подсказки о её симпатиях и антипатиях и делал обильные мысленные заметки на потом.

Салат представлял собой небольшой микст из фруктов и сыра с простой доброй газированной водой. Разговор шёл о моей любви к подводному плаванию... Какого рода, где, какие крушения, самые запоминающиеся и так далее. Я узнал, что она любит нырять на Багамах и Таити. Это также было запомнено для дальнейшего использования.

Средство для очищения нёба представляло собой лаймовый сорбет с Москато д'Асти [2]... Интересное сочетание, которого у меня никогда раньше не было. Я понял, что мне нужно немного притормозить в вине. Мои мысли становились самыми нечистыми. Я узнал от хозяйки, что она любит парасейлинг и дельтапланеризм. Единственный раз, когда я добровольно выпрыгнул из совершенно хорошего самолета, это когда мне за это заплатили. То же самое касается покорения скал или волочения за лодкой на тросе.

Рыбное блюдо было Orange Roughy[3] с хорошим Шабли. Энн перевела разговор на меня, и мы обсудили мою любовь к механическим вещам, таким как автомобили, и к изготовлению вещей - деревообработке, кузнечному делу и другим творческим занятиям. Мне становилось тяжело думать о трёх моих любовях... Секс, оружие и изготовление вещей. И её манеру одеваться становилось всё труднее и труднее игнорировать, особенно когда она наклонялась вперёд, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, или откидывалась на спинку кресла с возбуждённой улыбкой на губах и в глазах.

Курс «Мясо» почти довёл меня до конца. Нежные спинки из оленины с домашним кленово-бурбоновым соусом, чесночным картофельным пюре и овощами на пару, поданные с Пино Нуар. Я был увлечён олениной, когда мне пришли в голову две вещи.

Во-первых, она прощупывала мои границы, выясняя, есть ли у меня возражения против того, чтобы есть Бэмби[4]. Во-вторых, это был её повод для обсуждения моей страсти к охоте и рыбалке. Оказалось, что она сама была заядлой охотницей и рыболовом. Не в последний раз я начал задаваться вопросом, влюбляюсь ли я в эту идеальную женщину.

Или, по крайней мере, впадаю в Похоть. Похоть с большой буквы. Майор, тебе лучше взять её под контроль.

Принесли десерт, и он был кульминационной точкой Идеального Обеда. Торт «Шварцвальд», созданный австралийцем Ширазом. И открытый вопрос о других моих увлечениях.

— Итак, мистер Стивенс, — спросила она. — Есть ли ещё какие-то ваши интересы, которые я упустила? Вы же понимаете, что я хочу знать о вас всё.

На протяжении всей трапезы она обращалась ко мне как к мистеру Стивенсу.

— Ну, миссис Ричардс, — ответил я, тоже играя с фамилиями, — я могу вспомнить еще только два увлечения. Одно, вероятно, непригодно для разговора за обедом. Второе – это музыка.

— Музыка? Правда? Скажите, пожалуйста, какого рода, мистер Стивенс? — улыбнулась она. — Признаюсь, мне было бы трудно угадать, что может вас заинтересовать.

— Всё, кроме рэпа и кричащих вещей, таких как хэви-метал, панк-рок или индастриал, — сказал я ей. — Кроме этого, я люблю всё, от Баха до The Beatles, от Вивальди до Ventures, от Прокофьева до Pink Floyd. У меня есть определённые фавориты, такие как Хайден, Мусоргский, Чайковский и подобные классические композиторы. Но я также люблю Dire Straits, Eagles, Jackson Brown и Cream. Так что, в общем-то, выбирайте сами.

Я мог бы поклясться, что видел, как её глаза расширялись, когда я напевал музыку, которая мне нравилась. И, возможно, даже видел, как раздуваются её ноздри. Музыка может быть путём к этой женщине... гм... к её сердцу.

— Итак, мистер Стивенс, — она застенчиво посмотрела на меня. — Могу я угадать табуированную тему?

Я не скучал по её рвению.

— Я не думаю, что здесь придётся много гадать, миссис Ричардс, — сдался я. — Я почти уверен, что вы знаете.

— Итак, мистер Стивенс, — улыбнулась она. — Какой секс вам нравится?

— Ну, видите ли... — я колебался. — Это гораздо легче объяснить демонстрацией, чем разговором об этом. Я не считаю себя большим болтуном в этом отношении. Я больше деятель.

— Хорошо, — тихо сказала хозяйка, вставая, и я тоже поднялся в след за ней. — Вы полюбуетесь закатом вместе со мной, мистер Стивенс?

— Я был бы очень рад, — сказал я ей, задаваясь вопросом, что, чёрт возьми, происходит.

Энн не дала мне долго удивляться, потому что протянула мне руку, и я рефлекторно взял её. Она мягко направила меня в сторону дивана на другом конце веранды, в то время как её служанки быстро и эффективно заставили ужин исчезнуть, а затем и сами пропали.

Она остановилась перед диваном и стала ждать. Я подошёл, чтобы помочь ей сесть, но женщина просто немного сдвинулась, давая мне понять, что ожидает, что я сяду первым. Поэтому я пожал плечами и так и сделал. Она опустилась на колени рядом с моими ногами в очень подобострастной позе и продолжила свою игру, что бы это ни было, что поставило её в подчиненную роль, а меня в доминирующую, хотел я этого или нет. Я держал рот на замке и смотрел на воду.

Она возилась с моим разумом и чертовски хорошо справлялась с этим. Она была моей хозяйкой, и это был её дом и её служанки, и всё же она обращалась со мной, как моя рабыня. И вызывающе оделась, или разделась, чтобы сыграть роль. Её красота только усиливалась украшениями, которые она носила. У меня была сильная эрекция, едва скрытая брюками, которую вежливо игнорировала вызвавшая её причина.

И вот я сижу очень удобно на веранде, любуясь довольно захватывающим закатом в темно-красных, розовых, оранжевых и желтых тонах, с моей рабыней у моих ног и... Именно тогда в моей руке появился мятный джулеп[5], любезно предоставленный одной из почти невидимых сотрудниц. Что-то во мне просто не могло этого принять. И не оставляло меня в покое.

— Энн...

Я начал, намеренно назвав её по имени и положив руку ей на плечо. Она повернулась со своего коленопреклоненного положения и посмотрела на меня, и мои кишки начали скручиваться в узлы. Это было чертовски горячо и табуировано для моего образа мыслей. Мне нужно было оставаться сосредоточенным.

— Да? - её глаза широко раскрылись, и эти блестящие голубые кристаллы проложили себе путь в мою душу.

— Энн, я очень смущён, — сказал я ей.

Она просто продолжала выжидающе смотреть на меня.

— Ужин был великолепен, — заставил я себя продолжать, чтобы не потеряться в её глазах. — И мне нравится с тобой разговаривать. В тебе есть гораздо больше, чем можно было бы увидеть на фасаде трофейной жены[6]. Очень надеюсь, что мы ещё сможем видеться. Но... Я не понимаю наличие выдрессированной прислуги. Не пойми меня неправильно, этот наряд, который ты выбрала для меня, потрясающий. И невероятно привлекательный. Может быть, даже слишком. В любом случае, ты не моя рабыня, и даже если бы ты была ею, мне бы это очень не понравилось. В моём мозгу идёт гражданская война между цивилизованным парнем, который старается уважать женщин должным образом, и примитивным болтуном, который думает, что владеть тобой и использовать тебя для собственного удовольствия — это замечательная идея. Не могла бы ты сказать мне, что происходит?

Она не ответила на мой вопрос.

— Ты хочешь владеть мной и использовать меня для своего удовольствия? — спросила она у меня.

Узлы в моих кишках начали завязываться в узлы.

— Да, какая-то часть меня бы хотела, — честно ответил я. — Но это не та часть, которой я позволяю контролировать себя. Мне бы очень хотелось, чтобы мы были ровней. Знаешь... Давай сохраним паритет между нами. Ты далеко не в моей лиге, и ты это знаешь. Но это не должно портить дружбу. Прости мой французский.

Она наклонила голову и несколько мгновений смотрела на меня без какого-либо выражения. Затем она, наконец, решила ответить.

— Я в твоей лиге, Джек, — сказала она мне, и я почувствовал облегчение от того, что она отказалась от формального «мистера Стивенса». — Хочешь знать, почему я выбрала такой наряд для этого вечера?

Я, черт возьми, конечно хотел! Тем не менее, простого «да» было достаточно, и это было сделано.

— Именно так Лоуренс предпочитал ужинать, — объяснила она, и я признаю, что это меня удивило. — Я хотела посмотреть, как ты на это отреагируешь.

— Он хотел, чтобы ты стала его рабыней?

Я знаю, что это прозвучало очень недоверчиво.

— В принципе, да, — она слегка улыбнулась. — В постели и вне её. Ему нравилось использовать меня как своего «доводчика»... Он заключал сделку с клиентом, и клиент трахал меня в рамках подписания договора. Я люблю секс, мистер Стивенс, и большинство его клиентов были весёлым времяпровождением. Некоторые из них были больше работой, чем игрой. Тем не менее, грубость была компетенцией Лоуренса. Все его слуги были мужчинами, и они были грубыми и несносными, и Лоуренсу, казалось, было наплевать. Я одевалась так только для Лоуренса, но это не останавливало кошачьи крики и комментарии слуг. Они были уверены, что я просто прославленная шлюха. Первое изменение, которое я сделала после его смерти, это уволила многих из них и заменила их женщинами, которые уважали меня. Я оставила на борту только одного мужчину, пока он не скончался, и это был начальник службы безопасности Лоуренса. На самом деле он был добр ко мне, и я чувствовала, что могу доверять ему. Что он всегда поможет мне...

«Да уж, это пиздец», — размышлял я.

Я не уверен, что хотел сказать это вслух.

— Я тоже так думала, — ответила она, и я понял, что на самом деле всё-таки это сказал. — Однако...

Её глаза приобрели какой-то блеск, который показался мне завораживающим.

— Было невероятно интересно наблюдать, как эта роль может дать мне власть над мужчиной. Конкретно над тобой. Ты первый человек, которого пригласили в этот дом или кто увидел меня так одетой с тех пор, как умер Лоуренс. Ты, Джек, меня так заинтриговал.

Я считаю себя достаточно искушённым. Или, по крайней мере, я могу быть таким, когда ситуация требует «невозмутимости». Но в настоящее время я был очень взволнован. Её игра дошла до меня, и она загипнотизировала меня, и мне нужно было вернуть себе контроль, чтобы я мог, по крайней мере, быть джентльменом.

— Могу я присоединиться к вам на диване, сэр? — спросила она.

— Хм, конечно, почему бы и нет? — ответил я. — Это твой дом. Ты можешь делать всё, что захочешь. С чего бы тебе вообще спрашивать?

— Потому что мне нравится ролевая игра, — улыбнулась она, медленно вставая и чертовски близкая к тому, чтобы заставить мой член разорвать мои брюки.

Стоя надо мной, одетая только в украшения, она была просто потрясающей. И независимо от её мнения, она была далеко не в моей лиге. Энн подвинулась, чтобы сесть рядом со мной.

Я позаботился о том, чтобы освободить место, и она взяла меня за руку, пока сидела, а затем продолжила удивлять меня, закинув ноги на диван и прислонившись головой к моему плечу, продолжая держать меня за руку.

Я решил рискнуть.

— Если ты не возражаешь против моего вопроса, — спросил я, — как ты вообще подключилась к такому POS-терминалу[7]?

Она криво улыбнулась, прежде чем ответить.

— Я познакомилась с Лоуренсом вскоре после того, как покинула службу, — сказала она мне. — Он ухаживал за мной с кругосветным вихревым соблазном, тщательно скрывая свою тёмную сторону до тех пор, пока мы не поженились. Я был ещё довольно молода и наивна, слишком увлечена образом жизни. Нам не потребовалось много времени после того, как мы поженились, чтобы понять, какой должна быть моя роль. В тот момент я была полна решимости. Я серьёзно отношусь к обетам, в том числе и к супружеским, Джек. Я смирилась с тем, что придётся долго ждать. Тогда его сердце оказало мне огромную услугу. И сейчас... Я не чувствовала себя так комфортно и взволнованно уже очень давно, — сказала она мне, прижимаясь плотнее. — Мне не хватало секса с мужчиной... как бы облегчающего мне путь обратно в нормальную жизнь. Ты мне очень нравишься. Ты интригуешь и привлекаешь меня. Я хотела бы узнать о тебе гораздо больше.

Я долго тянул свой мятный джулеп. Мне нужна была помощь бурбона.

— Всё, что тебе нужно сделать, это попросить, — сказал я ей. — Не думаю, что у меня есть какие-то глубокие, тёмные секреты, которые я мог бы скрывать от тебя. Я знаю, что ты была в спецназе и понимаешь, что такое секретность. Помимо этого, что бы ты хотела знать?

Я сделал еще один глоток.

— Хочешь потрахаться?

Я, чёрт возьми, чуть не задохнулся. Вот вам и её утончённость.

— Гм... — был мой менее чем элегантный ответ.

— Надеюсь, в это у тебя нет сложностей, — добавила она, прежде чем я успел прийти в себя. — Моя проверка твоих биографических данных не выявила никаких серьёзных отношений на данный момент. Конечно, никакого повторного брака с тех пор, как умерла твоя жена. Если я перейду какую-то границу, просто дай мне знать. Я не собираюсь создавать тебе проблемы.

— Нет, никаких сложностей... — мне удалось заговорить. — Это просто, гм... Наверное, я ещё не привык к тому, что на меня охотится... женщина... для секса.

Она рассмеялась. Это было восхитительно. Честно говоря, я был почти смущён, но в прошлом я сталкивался с худшим и не собирался стесняться сейчас.

— Джек, сегодня вечером ты был настоящим джентльменом, — сказала она, с улыбкой глядя на меня через плечо. — Ты был благоразумен и вдумчив, внимателен не только к моим сиськам, очень контролировал свои манеры и избегал любых намёков на непристойность. Никакого хамского поведения. И это меня возбуждает так, что ты не поверишь. Вопрос в том, сколько твоего хорошо управляемого животного ты выпускаешь на волю в спальне?

— А сколько бы ты хотела?

Мне показалось, что это резонный вопрос. Я не заметил подвоха в её словах.

— Я сомневаюсь, что ты позволишь себе быть таким же жестоким, как мой предыдущий владелец, — медленно произнесла она, становясь серьёзной, — но мне нравится, когда секс немного грубоватый. Я также люблю нежный секс и почти всё, что между ними. А как насчёт тебя?

Я вздохнул и медленно выдохнул.

— Думаю, что если бы мне нужно было охарактеризовать свои предпочтения, я бы сказал, что мне нравится нежность, нарастающая до страсти — не обязательно грубой — и что я настаиваю на том, чтобы моя партнёрша был удовлетворена раньше, чем я, — сказал я ей. — Такой подход сослужил мне хорошую службу в ряде отношений, и я не вижу причин переключаться сейчас в грубого мудака. Я скажу, что предпочитаю партнерш, которые голосят... которые сообщают то, что им хочется, и не возражают против указаний, если я только могу доставить ей ещё больше удовольствия.

— Бог есть, — пробормотала Энн, отводя взгляд, но я услышал её.

Затем она снова посмотрела на меня своими гипнотическими глазами.

— Я бы хотела, чтобы ты выебал мне мозги, Джек. Ты готов к этому?

— Здесь и сейчас? — спросил я, оглядываясь по сторонам. — Полагаю...

Она снова рассмеялась, затем ощупала мою промежность и довольно настойчивую твёрдость, которую я держал на поводке с тех пор, как впервые увидел её. Я стоял очень неподвижно и старался не кончить.

— Я верю, что ты это имеешь в виду, — улыбнулась она. — Но нет... Я думала о другом.

Она встала.

— Пойдём...

— Ты первая, — съязвил я, вставая. — Мне нужно немного больше времени.

Она снова засмеялась, взяла меня за руку и повела по дому. Я не видел шевеления ни одной души. Она повела меня на первый этаж и по коридору в огромную спальню. Она занимала, может быть, от четверти до трети крыла дома, с панорамными окнами от пола до потолка, выходящими на пляж и часть леса, и собственным крыльцом, а также камином, зоной для разговоров, гигантской кроватью и коридором, ведущим к тому, что, как я предположил, должно было быть шкафами, гардеробной и ванной.

Энн подошла к краю кровати, которая уже была раскрыта, и повернулась ко мне лицом, подняв руки.

— Мистер Стивенс, — спросила она. — Не хочешь ли ты раздеть меня?

Поухаживать?

У меня чуть не пошла пена изо рта, так хотелось... Мне очень хотелось узнать, были ли на её сосках и в промежности зажимы или пирсинг. Я собирался выяснить это и вести себя изощрённо, если только она не убьёт меня. Я медленно подошел к Энн.

— Да, мэм, я думаю, что хотел бы это сделать, — сказал я ей, протягивая руку и осторожно беря одну из цепочек, ведущих к груди. Я проследил её до кольца в конце и понял, что это пирсинг.

Перейдя к заключению «О-Боже-Боже», я проследил за другой цепочкой, идущей вниз к её большим половым губам. Это тоже был пирсинг. И ещё была маленькая штанга, пронзающая капюшон клитора.

«Чтобы раздеть» такую женщину, нужно было проявить достаточную ловкость. Возвращаясь к креплению на соске, я понял, что будет проще отсоединить цепь, чем снять кольцо, поэтому я так и сделал. То же самое для другого соска. Оба они выделялись на милю, когда я нечаянно стимулировал их, отсоединяя цепи.

Ну, может быть, и не на милю, но вы поняли. У меня в паху даже волосы начали вставать. Отсоединив вторую цепочку от соска, я всосал кольцо и прикрепленный к нему сосок в рот и начала щелкать кольцо языком. Сказать, что я получил реакцию, было бы большим преуменьшением.

— Боже мой! О, чёрт!!..."

Видимо, я что-то делал правильно. Я почувствовал, как Энн начинает немного подрагивать, поэтому, сделав последний рывок ртом, я отпустил её и переключился на другой сосок. И получил аналогичную реакцию.

— О, Джек... О, Боже, ты сводишь меня с ума! Где ты этому научился? Ох...

— Физика, биология и воображение, — сказал я ей, оторвав рот достаточно надолго, чтобы ответить, а затем вернулся к сосанию и облизыванию.

— Она, должно быть, была чертовски хорошим учителем естественных наук, — сказала она мне, как раз перед тем, как раздался ещё один долгий, громкий стон.

Когда Энн застонала и задрожала, я понял, что мне всё ещё нужно снять две другие цепи. Те, что прикреплены к губам её киски. Отпустить её сиську и опуститься на колени показалось правильным решением.

Она просто стояла, дрожа в ожидании, когда я протянул руку, чтобы отсоединить первую из них, и получил ещё один сюрприз. Как только я сдвинул цепочку, а следовательно, и её половые губы, струя её сущности вытекла наружу и потекла по её ноге. Она была очень мокрой.

Я рискнул. Я просунул палец между её губ и осторожно прощупал. Я получил определенное подтверждение, что она горячая, влажная, опухшая и чувствительная. Когда я просунул палец прямо в ее вестибюль, она положила руки мне на плечи, сильно встряхнулась и прошептала:

— О, Боже... кончаю...

Я чувствовал её пульс на своем пальце. Я всё ещё не снял цепи, поэтому не хотел причинить ей даже малейшую боль. Я постарался расслабиться и вернулся к отсоединению последней цепи. К тому времени, когда я снял вторую, Энн уже снова дрожала.

— Я полагаю, миссис Ричардс, — сказал я ей, возвращаясь к формальной обстановке, — что вам лучше всего будет лежать на кровати, где вы не рискуете пораниться при падении. Обернитесь, и я закончу с вашим раздеванием...

— Благодарю вас, сэр, — ответила она, поворачиваясь ко мне спиной.

Я протянул руку к застёжке и расстегнул ожерелье, осторожно снял его и положил на ближайший стул. Теперь единственными украшениями, которые на ней остались, были пирсинг и шпильки, поддерживающие прекрасную гриву её волос. Одну за другой я убирал их, и локоны каскадом падали на спину Энн.

Я всерьез думал о Территории Богини[8] впереди, когда её слегка завитые локоны струились по её идеальной коже.

Я протянул руку и погладил женщину, проведя пальцами по линии её волос вниз по спине и, коснувшись ягодиц, в конце концов положил руку на бедро. Я не думаю, что смог бы избежать этого простого прикосновения, если бы захотел... Она была просто прекрасна, стояла там спиной ко мне, и я был совершенно загипнотизирован.

Я почувствовал, как Энн вздрогнула, и услышал, как она вздохнула, когда моя рука переместилась к её бедру, и я почувствовал лёгкое удовлетворение от того, что моё прикосновение было настолько приятным для неё. Однако я был удивлён, когда она отошла от меня, подошла к изножью кровати, а затем забралась на неё и в конце концов легла на живот посередине. Мой мозг работал на пределе, пытаясь понять, каким будет подходящий для меня следующий шаг.

Если бы она делала то, что «Лоуренс», которого я теперь начинал называть «мудаком», хотел, чтобы она делала — была кроткой, покорной и доступной для его удовольствия, — тогда всё, что я делал, казалось, использовало ее, было бы плохо, подумал я. Но если я буду держаться на слишком большом расстоянии, она может подумать, что мне это неинтересно, или, может быть, стрёмно... и, следовательно, я не тот, кого она искала.

Время от времени в своей жизни я применял довольно прямолинейные подходы, но я также могу делать тонкие, если приложу к этому свой ум.

Сейчас мне нужно было приложить все усилия, чтобы понять эту женщину. Я подошёл к кровати и сел, чтобы дотянуться до неё, но не проникать внутрь. Я пошёл вперед и снова прикоснулся к Энн, нежно, начиная с её плеч и следуя за её волосами по спине. Она снова вздрогнула и слегка застонала, когда моя рука коснулась её спины. Именно тогда я заметил очень тонкие белые линии... и я точно знал, что это такое.

Мне действительно захотелось, чтобы Мудак мучался перед смертью.

Я переключился на заднюю часть её икр и нежно массировал их, медленно двигаясь вверх к коленям и бёдрам, и, в конце концов, к её идеальной попке. По правде говоря, в дополнение к желанию подарить ей приятные прикосновения, я искал больше шрамов. И я нашёл их очень, очень светлыми и заметными только из-за загара. Не так уж и много. Но достаточно. Достаточно, чтобы вывести меня из себя.

Я встал и стянул с себя рубашку, туфли, носки и штаны. Я благодарил сильных мира сего за то, что не забыл надеть боксеры. Обычно я не заморачивался. Теперь, однако, это позволило мне иметь некую завесу разлуки, когда я переместился на кровать, оседлав женскую талию. Я отвел её волосы в сторону и начал медленно и методично массировать это чудесное тело.

Мой член отказывался чувствовать себя отделённым, но боксёры, по крайней мере, держали его в стороне. Я начал с шеи и плеч и сделал всё возможное, чтобы расслабить её мышцы, мягко, но ощутимо, не переходя в сексуальность. Я хотел, чтобы массаж стал сексуальным, поверьте мне, но я собирался остаться джентльменом, даже если это убьёт меня.

«Забавно — понял я. — Я думал, что раньше...»

Я работал над тем, чтобы оставаться джентльменом, пока выгонял много стресса из тела этой богини. И мне это удалось. Я спустился вниз по её плечам, спине, талии, бёдрам и ягодицам, икрам и ступням. И чем больше я расслаблял её напряжённые мышцы, тем больше получал положительных отзывов в виде стонов и дрожи.

В какой-то момент, когда я работал над её бёдрами, она раздвинула их, предоставив мне неограниченный доступ к своим самым интимным частям. Но пока я старательно избегал этой ловушки и продолжил спускаться вниз по её ногам, но не без того, чтобы сначала заметить, что её соки пропитывают кровать под ней.

«Хорошо — думал я. — Этот безобидный, практичный гедонизм, вероятно, пойдёт на пользу нам обоим...»

Я провёл особенно много времени на её ногах, обращая внимание на каждый нюанс, который мог мне помочь, прислушиваясь к предостережению Хайнлайна «Потрите ей ноги». Наконец пришло время сделать следующий шаг.

— Миссис Ричардс, если вы захотите перевернуться, я продолжу доставлять вам удовольствие, — предложил я.

Первой реакцией, которую я получил, был душевный стон, который, чёрт возьми, хорошим эхом разнёсся по всей комнате.

— Господи Иисусе, Джек! — простонала она, пытаясь пошевелиться. — Я Энн! И я не знаю, смогу ли я перевернуться! Ты превратил меня в желе.

— Тогда позволь мне, — сказал я, опускаясь на колени рядом с ней на кровати.

Я просунул одну руку под неё, пройдя над грудью, а другую под бёдра. Мне может быть шестьдесят пять, но я всё ещё могу сделать становую тягу[9] намного больше, чем весила она, поверьте мне. Я дал ей 120 фунтов [54 кг], по предположению. Она даже немного вскрикнула, когда я поднял её и попытался найти что-нибудь, за что можно было бы ухватиться руками, но единственное, за что можно было ухватиться, был я. Я поднял её, перевернул и положил на кровать сиськами вверх, без каких-либо неджентльменских прикосновений.

Думаю, что я начал расстраивать её. Выражение лица Энн дало мне понять, что она заметила мой флагшток, но ничего не сказала. Только вздохнула.

Как бы то ни было, я сел на её ноги и начал пробираться вверх по её передней части. Я не торопился и держался подальше от киски и сисек. Какая-то макиавеллиевская часть меня понимала, что если я затяну массаж, у нашего восхитительного ужина будет достаточно времени, чтобы усвоиться. Непрерывная отрыжка или кислотный рефлюкс во время занятий любовью неэлегантны.

Повторюсь, что я старался избегать её киски и сисек, пока всё остальное не превратилось в кашу. Она была так расслаблена, что я подумал, что мог бы усыпить её. Так было до тех пор, пока я не погладил грудь. Очень лёгкое поглаживание по бокам её полноты, продолжающееся до соска и слегка сжимающее его между большим и указательным пальцами, привело к резкому вдоху, долгому вздоху и бормотанию:

— Наконец-то...

Поэтому я попробовал это с другой стороны. И получил то, что я мог бы лучше всего описать как низкое мурлыканье. Решив, что я в ударе, я легонько прижал ладони к её фантастическому животу и слегка погладил его. Ещё одно мурлыканье и несколько движений бёдрами сказали мне, что я на правильном пути. Затем я мягко начал делал круговые поглаживающие движения вокруг всего, кроме её клитора. Ответом на это был более громкий стон и раздвигание женских ног.

Я проигнорировал этот её жест, продолжая лёгкий круговой массаж ещё некоторое время, прежде чем вернуться к сочным грудям и поиграть с ними. Когда у неё оба соска стали настолько упругими, что, казалось, они вот-вот взорвутся, я проложил путь обратно к её пизде, попутно играя с клитором, пока не наступала очередь Энн извергнуться.

Потом я возвращался вверх к её груди и продолжал двигаться так взад и вперёд, пока она не начала извиваться под моими руками, как будто была подключена к розетке. При всём при этом я потихоньку выяснял, как использовать пирсинг в качестве извращенного сексуального подспорья.

В конце концов, моя партнёрша не выдержала. Когда моя рука оказалась на одной из её грудей, Энн схватила её, закинула другую руку мне на шею и притянула меня к себе в очень страстном поцелуе... Сначала я честно пытался сохранить контроль, прежде чем полностью потерялся в нём. Я не уверен, что она попыталась высосать мою бессмертную душу, но эффект был именно такой. Затем так же внезапно она схватила меня за волосы и уши и оттолкнула назад, глядя на меня своими невероятными глазами.

— Ты собираешься трахнуть меня или нет?!?! — потребовала она объяснений.

Выглядела Энн довольно устрашающе со своей рыжей гривой, развевающейся вокруг пылающих глаз.

— Не знаю... — я ответил честно.

— Что???? — она выглядела крайне изумлённой. — Что ты имеешь в виду? Почему?

— Ну, похоже, это то, что делал каждый предыдущий мудак, особенно твой покойный муж, поэтому я подумал, что могу попробовать что-то другое, — объяснил я.

И отчасти это было правдой. Я не хотел, чтобы она реагировала на меня так же, как на других мужчин, которые использовали и оскорбляли её.

— Аа... Признаюсь, немного проясняется... Джек! — рыкнула она, и я решил, что мне лучше быть внимательным. — Неужели ты не понимаешь? Я хочу, чтобы ты выебал меня до потери сознания!

Наконец она отпустила мои уши.

— Каждый второй мудак, о которых ты говоришь, просто брал у меня то, что хотел! — продолжила она. — Они редко были любезны по этому поводу. Им было наплевать, получаю ли я от этого какое-то удовольствие. Они просто делали то, что им чертовски нравилось! И теперь, когда я, наконец, нашла парня, который не хочет просто использовать меня, он не хочет меня трахать???.. Что с тобой??? Прошло чертовски много лет с тех пор, как я чувствовала прикосновение мужчины, не говоря уже о том, чтобы хотеть его так сильно, что насквозь промок матрас! Неужели со мной что-то не так, что ты не интере...

Это всё, что я позволил ей сделать, прежде чем я заставил замолчать, поцеловав со всем чувством, которое испытывал. Слава Богу, она растворилась во мне. Для меня поцелуй с ней был религиозным опытом. Второе место в моём списке фаворитов на все времена. Было бы чертовски трудно сместить Джули с первого места. Но Джули умерла, а Энн была здесь, и она захватила каждую часть моего сознания. Я был твёрд как камень, прижат к её животу и изо всех сил старался не быть просто ещё одним мудаком.

Она прервала поцелуй.

— В чем дело, Джек? - умоляла она, а не просила. — Что случилось?

— Ничего, — ответил я ей. — Ни черта. Ты невероятно сексуальная женщина, ходячая влажная мечта, и я не хотел бы ничего лучшего, чем заниматься с тобой медленной, сладкой любовью всю ночь напролет.

— Но... — подсказала она.

— Нет, не «но», — поправил я ее. — И. И я не собираюсь ничего отнимать у тебя, как другие мудаки. Сегодня ты выбираешь, а не я.

Я слез с неё и лёг на бок рядом.

— Если ты хочешь ебли, тебе придётся это принять. Твой выбор брать то, что ты хочешь, — я замолчал на мгновение, прежде чем на моём лице появилась глупая ухмылка. — При полном моём сотрудничестве, конечно.

Она улыбнулась в ответ, и я увидел, как у неё в голове крутятся колёсики. Она, наконец, приняла решение и приподнялась рядом со мной, наклонилась и толкнула меня в грудь, опрокидывая на спину.

Энн смотрела мне в глаза, когда провела рукой по моей груди, и я почувствовал, как она исследует меня, как будто это был новый опыт для неё. Её глаза, однако, гипнотизировали меня, как кобра делала это с птицей прямо перед тем, как эта птица становится едой. Да, я знаю, что на самом деле это так не работает, что это миф, но он, чёрт возьми, относился ко мне прямо в тот момент.

Когда её рука добралась до моих боксёров, она слегка потянула за них, и я воспринял это как знак того, что она хочет их снять. Я приподнял бёдра и помог сдвинуть их ниже, ещё ниже.

— Знаешь, я думаю, у меня страпон не такой большой, — заметила она, скользя рукой к моему члену.

Я не мог сдержать стон, когда она обвела головку сначала большим, а потом всеми пальцами и начала медленно поглаживать меня. У меня обильно вытекала смазка.

— На самом деле, я не думаю, что какой-либо из моих фаллоимитаторов такой же большой. Интересно, подойдет ли он?

Я всерьёз обдумывал её вопрос и возможные варианты действий, когда она без предупреждения нанесла удар. Или, точнее, вскочила в седло. Она перекинула ногу через меня, схватила мой окаменевший член, направила его в свою киску и резко села.

— О, Боже, ты большой! — воскликнула она. — О, БЛЯ...

Я изо всех сил старался лежать неподвижно и держать рот на замке. Трудно было это сделать, когда каждая клеточка моего тела горела от того, что мой член погружался в её бархатную печь. Вообще-то, было больше похоже на доменную печь. Она была горячей, мокрой, и она сводила меня с ума, когда прижималась ко мне, вытягиваясь.

Я имел в виду именно то, что говорил о том, что это был её выбор. Я не собирался отнимать у неё это, предоставив полную свободу действий.

Первая моя жена – Бетти – научила меня брать на себя ответственность. Она не была очень предприимчивой, и ей очень нравилось всё, что я делал, в основном потому, что я пытался понять, как доставить ей удовольствие, прежде чем сам кончу. Однако вторая жена – Джули - научила меня позволять ей руководить большую часть времени. Ей нравилось быть главной, и она всегда обращала внимание на мои потребности и желания, тем не менее преследуя свои собственные. Я подумал, что общение с Энн больше похоже на ситуацию со второй женой. Я собирался позволить ей управлять нашим шоу.

— Это не то же самое, что ездить на велосипеде, — сообщила она мне, продолжая тереть свой клитор о мой пах и держать меня по самую рукоятку в своей чудесной киске. — Это всё равно, что пересесть на мотоцикл. Большой мотоцикл. Иисус...

Она не сдалась. Продолжала двигаться, вздыхать и стонать, и в конце концов, я думаю, достаточно растянулась, потому что стала подниматься, затем садиться, затем подниматься и так далее. В общем, начала трахать меня. Это был хороший, долгий, то медленный, то интенсивный трах.

Возраст имеет свои преимущества. Возможность продержаться дольше, чем время, необходимое для приведения в боевую готовность, является одним из них. Для меня было делом чести видеть, сколько раз я смогу вытащить её наверх, прежде чем она заставит меня потерять её.

И она собиралась заставить меня кончить. Надо было бы быть евнухом, чтобы не ответить ей, хотя даже в этом случае я не был уверен. Всё, что я хотел сделать, это продержаться достаточно долго, чтобы женщина рядом со мной была счастлива. У меня не было иллюзий по поводу того, что я смогу насытить её, как только она начнёт кончать. Я бы согласился просто дать ей всё, что смогу.

— Господи, Джек... Ты меня так набил! У тебя больше, чем у большинства клиентов Лоуренса, и чертовски намного больше, чем имел сам Мудак, — говорила она, скача на мне. — Надеюсь, ты не возражаешь, если я на какое-то время просто использую тебя в качестве игрушки для траха.

— Используй, — улыбнулся я. — Я живу, чтобы служить.

Ответом, который я получил, была широкая улыбка и учащение её ритма, который действительно начал заводить меня.

— О, блядь... — простонала она, и я понял, что она набирает обороты. — Я знала, что с тобой всё будет хорошо, когда увидела твою чопорность на пляже. Я не подозревала, что ты такой крутой...

Именно тогда я решил действовать на опережение.

Я протянул руку и взял оба её соска большими и указательными пальцами, и начал нежно перекатывать и потягивать их.

— О! ЕБАТЬ! ДА! ТАК!

Она выгнулась дугой и сжала меня, и через несколько мгновений я почувствовал один из самых сильных оргазмов женщины, которую я когда-либо имел. Она пульсировала так сильно, что мне было почти больно. Почти. Мои яйца подтянулись, а задница сжалась, и мне так сильно захотелось кончить в неё...

Но один оргазм для неё не был выполненной миссией для меня, и я боролся с сильным желанием опорожнить свой груз в её пизду. Это также заставило меня осознать, что, возможно, я веду себя глупо. Меня не предупредили.

— Энн... — спросил я, когда она начала успокаиваться, и толчки посеяли хаос в моём самообладании. — Я не защищён... А ты?

— М-м, Боже! Это было хорошо... — пробормотала она, а потом поняла, о чем я спрашивал. — Хм? О, да... защищена. Мирена ВМС[10]. И я свободна от болезней. Или, по крайней мере, так было до тех пор, пока ты меня не нанизал. Ты в порядке?

— Шесть месяцев назад болезней не было, — сообщил я ей. — С тех пор партнёров не было. И, кстати, я тебя не накалывал. Ты сама себя пронзила.

— Это важно? — спросила она, странно глядя на меня.

— Для меня да, — кивнул я. — Речь идёт о том, что я помогаю тебе доставить себе удовольствие. Мы не сможем исправить весь ущерб в одной великолепной сексуальной возне. Но я хочу, чтобы ты была главной. Я хочу, чтобы всё это было твоим выбором.

Она тихо сидела верхом на мне, всё ещё мягко покачиваясь, обдумывая мои слова. Я легонько поглаживал её бока, бёдра и грудь.

— Ты какой-то особенный, Джек, — наконец решила она. — Мальчики не ведут себя так, как ты.

— Некоторые ведут, — пожал я плечами. — Ты просто не встречалась с ними. Подумай о том, что отношение одного из твоих товарищей по команде SOCOM[11] было перенесено в спальню.

— «Всегда прикрываю твою спину», — пробормотала она. — Ты кто такой, Джек? Миссия?

— Вроде того, — согласился я. — Но не для тебя. Это всего лишь на пару дней, пока ты вышибаешь себе мозги и зацикливаешься на том удовольствии, которого тебе так не хватало.

— Пару дней? — спросила она, и я не был уверен, было ли это волнение или трепет, что заставило её пульс и дыхание участиться.

— Ну, сколько захочешь, — поправил я. — За исключением того, что мне нужно закончить кукольный домик к следующему четвергу, а у меня ещё полдня работы над ним.

— Кукольный домик, — улыбнулась она. — Ты действительно строишь кукольный домик для своей внучки.

— Ага, — подтвердил я. — Одно из трёх моих удовольствий... секс, оружие...

— И делать вещи, — закончила она за меня. — Когда всё будет готово, позволь мне купить мебель, чтобы поставить в него.

— Зачем? — спросил я.

Некоторые перипетии её сознания ускользнули от меня.

— Потому что ты это заслужил! — сказала она мне, снова начав ускорять своё занятие.

И её горячая, влажная пизда не давала мне отдыха. Я снова был там, наверху, рядом с ней.

Она продолжала повторять:

— О, чёрт... Ой чёрт!... О, блядь... — на каждом подпрыгивании, пока, наконец, не впала в поток стонов и мяуканья, приближаясь к своему пику.

Слава Богу за то, что я мог продержаться дольше. Но это было ненадолго...

Она снова споткнулась и, чёрт возьми, чуть не сбила меня. Я изо всех сил пыталась сдержаться. Я подумал, что хотел бы, чтобы она кончила ещё раз раньше, чем я, поэтому я попробовал кое-что ещё. Я не дал ей много времени, чтобы успокоиться, положил руку на её промежность и начал тереть большим пальцем клитор.

Вот и всё. Во многих отношениях. Она снова погрузилась в сокрушительный оргазм, в то время как я почувствовал, что достигаю точки невозврата.

— О, чёрт возьми, Джек! — закричала она. — Я собираюсь блядь...

— Я тоже! — вмешался я. — Ох, блядь...

— КОНЧАЙ!! — потребовала Энн, когда начала кончать, и я был рядом с ней.

Я кончил так сильно, что всё в паху сжалось и загорелось. Я вводил струю за струёй в её горячую, влажную, пизду, и мне казалось, что это продолжается вечно. Энн тоже продолжала пульсировать и стонать, пока её киска массировала меня волна за волной оргазмического блаженства.

Я понятия не имею, как долго мы так пробыли, но в конце концов она рухнула на меня сверху, уткнувшись лицом в мою шею, её бёдра всё ещё поднимались и опускались, трахая меня. Я опустил одну руку на её рыжую макушку, а другую на плечи и замер, пока экстаз медленно утихал.

Она тоже замедлилась, наконец остановившись, а я всё ещё торчал внутри неё.

— Боже мой, Джек... Это было потрясающе! — прошептала она мне в шею. — Спасибо, спасибо, спасибо, СПАСИБО!

— Добро пожаловать, госпожа моя, — сказал я ей. — Я всегда говорю, что клиент должен быть доволен.

— Клиент?

Я услышал вызов в её голосе.

— Те, кто охотно принимает часть моих услуг, — уточнил я с улыбкой.

— Что ж, у тебя всё в порядке, большое спасибо, — сказала она мне, немного приподнявшись.

Достаточно, чтобы я не смог устоять перед искушением всосать одно из её колец в сосках обратно в рот.

— О, ЧЁРТ! Джек... — она чуть не взорвалась. — Пожалуйста... Пока не начинай... Я только что... И мне надо...

— Хорошо, — согласился я, отпуская её сиську. — Я тоже закончил. Я просто хотел, чтобы ты знала, что твоё удовольствие — это моё дело.

— О, ты подарил мне надежду, — улыбнулась она, и её голос был похож на музыку, как бы банально это ни звучало.

Мы лежали там, держась друг за друга и позволяя нашим телам успокоиться, пока я, наконец, не выпал из неё. В этот момент она скатилась с меня, но осталась у меня под мышкой, положив голову мне на грудь.

— Я нуждалась в этом очень давно, — тихо сказала она мне в грудь. — Ты даже не представляешь, как это было хорошо.

— О, кажется, у меня есть кое-какая идея, — сказал я ей. — Неплохо для первого раунда, да?

— Надеюсь, это не титульный бой[12], — простонала она, и я усмехнулся.

— Не готова к пятнадцати раундам? — спросил я.

— Не сегодня, — ответила она мне. — Мне нужно время на восстановление. Ты завёл меня до чёртиков, и я почувствую, когда эндорфины закончатся... Не то чтобы я жаловалась, — поспешила добавить она. — Тебе придётся привыкнуть... и у меня есть все намерения продолжить.

— Я ненавижу портить настроение, — сказал я ей, внезапно осознав, что у меня проблема, — но со всем этим вином за ужином мне нужна ванная.

— Мне тоже, — хихикнула она, изо всех сил пытаясь сесть и выскользнуть из постели. — Сюда...

Я последовал за ней, решив, что если ей нужен туалет, я смогу воспользоваться душем. Оказалось, что мне не стоило беспокоиться. Главная ванная комната была огромной, с отдельным душем, стандартным туалетом и писсуаром, туалетным столиком с тремя раковинами, огромной гардеробной и кучей других вещей, о которых я забываю. Она оккупировала туалет, я занял писсуар. Закончив, мы вернулись к кровати и заползли на неё. Я сел у изголовья, Энн свернулась калачиком рядом со мной, обняв меня так же, как я обнял её.

— Так когда же тебе нужно будет идти домой? — спросила она, когда мы лежали там, слегка поглаживая друг друга.

— Ну, сегодня вечер воскресенья, — размышлял я вслух. — Может быть, в среду утром?

Её вздох восторга был безошибочным.

— Тогда у нас будет время делать друг друга снова, и снова, и снова... — она улыбнулась. — Мне это нравится. Нужно ли, чтобы Грета стирала твою одежду каждый вечер, или тебе удобно болтаться в халате, предоставленном хозяйкой?

— Халат — это хорошо, — пожал я плечами. — И не парься про стирку. Я брошу одежду в стирку, когда вернусь домой.

Она ещё немного плотнее прижалась ко мне и скользнула рукой вниз к моему вялому члену и начала играть с ним, когда спросила:

— Итак, грязный старик-извращенец, как часто ты можешь поднимать этого плохого парня?

— Вверх или вниз? — спросил я.

На её смущённый взгляд я добавил:

— Я смогу встать через полчаса. Обычно между оргазмами проходит один-два часа. Я немного сбавил обороты по сравнению с юностью.

— Итак, насколько ты большой? — спросила она, и мне показалось, что она говорит серьёзно.

— Где-то два с половиной пальца, — сказал я ей, не будучи серьёзным.

Она подала мне линейку!

— Что? Давай, правда интересно

Посмотрела на мои измерения и подождала вердикт.

— Около 9 в длину [23 см], — сказал я ей, — И 6 в обхвате [15 см]. Похоже, что так.

— Господи, ты точно сейчас больше, чем в моей пизде, должна сказать, — улыбнулась она. — Я думала, что меня трахает конь... Но это нормально, — поспешила она заверить меня. — Ты меня здорово растягиваешь, спасибо. Это будет фантастика, как только я привыкну к тебе. Думаю, мне придётся пойти в магазин игрушек, чтобы купить что-нибудь побольше твоего размера.

Я рискнул и надеялся, что не обижу её.

— А твои фрейлины не будут удивляться, когда ты вернёшься со страпоном побольше? — спросил я.

— О, они не будут удивляться... — она снова улыбнулась. — Они узнают.

И все это время она продолжала играть со мной, и, конечно же, я снова подходил.

— Могу ли я снова добиться своего? — тихо спросила она, глядя на мой член.

— Вы можете делать всё, что захотите, моя госпожа, — сказал я ей. — Я к вашим услугам...

— О, это так здорово звучит... — Энн уже подрагивала и провоцировала потерю для сна оставшейся части ночи из-за чистого сексуального гедонизма.

***

Продолжение следует...

***

Примечания переводчика:

1. Гибсоновская девушка (англ. Gibson Girl) — идеал женской красоты, созданный американским иллюстратором Чарльзом Дана Гибсоном на рубеже XIX и XX столетий. Девушка Гибсона была высокой, худой, с узкой талией, большой грудью и широкими бёдрами и имела длинную шею и большие глаза; её волосы были высоко зачёсаны и уложены в причёску «буфант», «помпадур» или шиньон «водопад локонов».

2. Москато д'Асти (Moscato d'Asti) - игристое белое вино, изготовленное из винограда сорта Москато бьянко и производимое в основном в провинции Асти, на северо-западе Италии. Вино сладкое с низким содержанием алкоголя и считается десертным.

3. Orange Roughy - Оранжевый грубиян (Hoplostethus atlanticus), также известный как красный грубиян, слизноголовый и глубоководный окунь.

4. Бэмби (или Бемби; англ. Bambi) — главный персонаж диснеевского полнометражного мультфильма 1942 года. Он — молодой олень-принц, живущий в лесу. Едва появившись на свет, Бэмби демонстрирует приветливость и дружелюбие к другим жителям леса, чем у многих из них вызывает умиление.

5. Мятный джулеп (англ. Mint julep) — алкогольный коктейль на основе бурбона (или другого крепкого спиртного напитка), воды, дроблёного льда и свежей мяты. В качестве коктейля на основе бурбона он ассоциируется с Югом США и кухней южных штатов в целом и Кентуккским дерби в частности.

6. Трофейная жена - та, которая рассматривается как символ статуса мужа. Термин часто используется в уничижительном или пренебрежительном смысле, подразумевая, что такая жена имеет мало личных достоинств, кроме своей внешней привлекательности, требует значительных затрат на поддержание своей внешности, часто неразумна или неискушённа. Трофейная жена, как правило, относительно молода и привлекательна. Она может быть второй или третьей женой пожилого и богатого мужчины.

7. POS-терминал — техническое устройство, которое принимает оплату от покупателей банковскими картами и другими электронными устройствами, имеющими бесконтактное сопряжение: мобильным телефоном, умными часами, смарт-кольцом.

8. Территория Богини – территория любви.

9. Становая тяга - базовое упражнение силового тренинга, которое заключается в подъёме штанги с пола за счёт мышц ног и спины.

10. Мирена ВМС – противозачаточное средство, внутриматочная спираль.

11. SOCOM (United States Special Operations Command, US SOCOM) — это командование специальных операций, которое осуществляет общее руководство всеми силами специального назначения США.

12. Титульный бой - это противостояние, в котором выявляется чемпион и обладатель пояса в какой-либо весовой категории.