Рассказ " Botched Genius " англозычного автора imhapless

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Я был доволен собой, когда достал свои новые документы, удостоверяющие личность, кредитную карту и наличные из банковской ячейки, которую я установил девять месяцев назад в ожидании того, что произошло. Хотя я был доволен, я не хлопал себя по спине, потому что это то, чего я ожидал от себя. Видите ли, хорошо это или плохо, но я гребаный гений. Тест показал, что мой IQ равен 180, но я старался не слишком преуспевать в этом. Быть гребаным гением было, на мой взгляд, моей лучшей и худшей характеристикой с детства.

К моему пятому дню рождения у меня уже был словарный запас аспиранта. Моим любимым детским стишком была моя собственная версия "Мерцай, мерцай, маленькая звездочка":

Мерцай, мерцай, живительный шарик!

Хотел бы я постичь твою специфическую натуру,

возвышенно парящую в эфирном пространстве,

сильно напоминающую драгоценный камень, содержащий углерод.

Из–за моего интеллектуального отношения, граничащего с высокомерием, мне надирали задницу в начальной школе – особенно с тех пор, как я продвинулся на два-три года вперед, - пока другие дети не поняли, что у меня хватает ума отомстить им, и у меня не было внутреннего голоса, подсказывающего мне, если что-то выходит за рамки.

Как бы то ни было, теперь я был Брэд Генслер, с водительскими правами и поддельным рекомендательным письмом от предыдущего работодателя. Хотя к шестнадцати годам я получил степень магистра физики, у меня появился интерес к работе руками, и я обнаружил, что у меня есть талант к обработке экзотических материалов с точностью до тысячной доли сантиметра. Например, они не позволяют какому-нибудь клоуну наклеивать резьбу на трубу из бериллиевой меди, когда она стоит более двухсот долларов за килограмм и резьба должна быть сверхточной. Я проработал два года мастером-механиком, и "это была бы хорошая профессия, которую можно было бы освоить сейчас", - подумал я про себя, опустошая банковскую ячейку. Работа в физике была бы слишком престижной.

С моей новой личностью и однодневным прослушиванием, на котором я показал, на что способен, я быстро получил работу мастера-машиниста. Я нашел маленькую квартирку, которая была более чем приемлемой, купил подержанную машину и отправился на поиски киски – чего-то, чего у меня не было несколько месяцев и по чему я так сильно скучал, что меня бросало в дрожь при одной мысли об этом.

Хотя я был не против заплатить за киску, охотиться на нее было веселее. Я отправился в местный бар, и мне повезло с Сарой за два часа и шесть минут. Ну, на самом деле это не было удачей, поскольку у меня был метод, который редко подводил, если у женщины были какие-либо наклонности к шлюхе (зачем ей быть в баре, если у нее их нет?), и который, как было научно доказано, работает. Шаги просты на словах, сложнее выполнить: подойти, показать ценность, привлечь, установить взаимопонимание, извлечь выгоду.

Однажды, в сдержанной манере заявив, что я произвел на Сару впечатление своим юмором и интеллектом, я слегка повернулся к ней спиной и прервал зрительный контакт. Когда она задавала мне вопросы, я, казалось, не горел желанием отвечать на них, и на самом деле ей пришлось повторить два из них, потому что я притворился, что не расслышал их. Я говорил медленно. Как только она взяла на себя роль преследователя, я повел себя застенчиво, но полностью подчинился ей, в том числе однажды хихикнул: - Возможно ли, что такая горячая цыпочка, как ты, могла бы заинтересоваться мной?

Сара оказалась идеальной для первого траха за несколько месяцев. У нее была упругая неряшливая пизда и большие чувствительные соски, и, что лучше всего, она действительно стремилась доставить удовольствие – и ей это удалось. К следующему утру мой член был красным и воспаленным, а яйца болели. Какая милая задница, способная удовлетворить мои обычно постоянные потребности на пару дней.

После двух недель, в течение которых я каждый третий день подцеплял новую шлюху, я решил, что пришло время для отношений. Мне нравятся пикапы, но обычный кусок лучше, если он первоклассный. В барах вы не найдете первоклассных материалов для отношений, но в фитнес-клубах они есть. В оздоровительных клубах подход тоже другой, и вам нужно время.

Поскольку работа у меня была сдельная, и поскольку я зарабатывал приличные деньги, просто выполняя свою норму, мне приходилось работать всего около четырех часов в день на моей работе машиниста, больше только в особых случаях, например, когда были срочные проекты. Это дало мне достаточно времени, чтобы записаться в два разных оздоровительных клуба. В течение двух недель я смог определить оптимальное время для занятий спортом в каждом заведении и соответствующим образом скорректировать свое расписание.

Я не искал красивые лица – хотя это, безусловно, было бы отличным бонусом. Я искал кого-то, у кого раньше, очевидно, было отличное тело, и кто прилагал согласованные усилия, чтобы вернуть его в прежнее состояние. Это было моей целью по ряду причин. Во-первых, это дало бы мне возможность по-настоящему очаровать их и расположить к себе, поскольку я точно знал, как сочетать непоколебимую поддержку и жесткую любовь. Во-вторых, женщины в таком положении были бы наиболее доступны. В-третьих, меня больше всего интересовало сначала женское тело, а затем интеллект и хорошенькое личико.

Я добился больших успехов в Planet Fitness, познакомившись с тремя замечательными перспективами в течение первых двух недель. Одна из них – Конни – была немного "переквалифицирована", но, поскольку я думаю, что я лучше, чем кто-либо другой, я сосредоточил большую часть своего внимания на ней. Только после построения идеальной последовательности и, как мне показалось, при взаимном интересе с ее стороны я узнал, что она замужем. Она никогда не надевала свои кольца во время тренировок, и однажды вечером, когда мы впервые пошли вместе выпить после тренировки, на ее левой руке было что-то, напоминающее обручальные кольца. Я спросил о них.

— Да, я замужем, - сказала она с дьявольской ухмылкой, положив свою руку на мою, - но я хочу, чтобы ты понял, что если мое влечение к тебе вырастет из того, что является отличным началом, это никак не повлияет на наши отношения.

Это было не то, что я хотел услышать. Несмотря на то, что я считаю себя лучше всех остальных, чего я не делаю, так это не трахаю замужних женщин – мое прошлое не позволяет мне этого делать, как и мое самое моральное и непоколебимое этическое правило – ты всегда держишь свое слово, особенно когда дело доходит до секса.

Хотя я не сразу прервал свое "свидание" с Конни и следующие полчаса вел себя как обычно, я все же прервал его. Я поцеловал ее в губы, одновременно сжимая ее, потому что она выглядела чертовски аппетитно, но это определенно был поцелуй "на прощание".

— Чертовски жаль, - проворчал я про себя, когда мы расставались. Она не только была непревзойденным стимулятором члена, но теперь это означало, что мне пришлось на некоторое время остудить пыл в Planet Fitness. Я подавил свое разочарование, найдя девушку по вызову, которая немного походила на Конни, и оплатил ночной визит. Несмотря на то, что три траха в течение десяти часов, которые мы провели в компании, были с презервативами, они были очень приятными, поскольку в моем воображении я трахал Конни.

Поскольку мне пришлось, по крайней мере, временно отказаться от двух других женщин, представлявших интерес в Planet Fitness, чтобы избежать Конни, я начал более серьезно относиться к L. A. Fitness, второму оздоровительному клубу, в который я вступил. Хотя мой первоначальный двухнедельный обзор не выявил никаких хороших перспектив, я провел более тщательное исследование и нашел две возможности. Первая носила обручальные кольца – она забыла, что они были на ней, так как они мешали ее тренировке – во второй раз, когда я общался с ней. Хотя я оставался с ней очень дружелюбным, на этом мой интерес закончился. Вторая женщина, с которой я столкнулся, только когда пришел в неурочное время. Ее звали Шэрон, и у нее было все необходимое, что я искал, без "чрезмерной квалификации".

Шэрон недавно развелась. Детей у нее не было, и она была на два года старше меня. Она имела около 5 килограмм лишнего веса и была полна решимости вернуться к своему оптимальному весу. Хотя у нее была довольно сложная работа, приведение себя в форму – и потеря веса, которую это повлекло за собой, – казалось, было ее главной целью в жизни.

Было очевидно, что если бы Шэрон была на 5 килограмм легче, то ее тело было бы не просто "дымящимся", а "горячим как плазма". Она также была явно яркой, и тот факт, что ее лицо было совершенно обычным, меня нисколько не беспокоил.

Я изменил свой рабочий график, чтобы посещать фитнес-клуб в то же время, что и Шэрон, и вскоре мы стали партнерами по тренировкам, и мы оба скорректировали наши графики так, чтобы они полностью совпадали. Я подбадривал ее и делал комплименты, в то же время не позволяя ей умолять, когда ей не следовало этого делать, даже однажды довел ее до слез. Именно в тот вечер, когда я довел ее до слез своей жесткой критикой, наши отношения изменились с подавленных сексуальных на безоговорочные.

Я утешал Шэрон, когда она рыдала. После того, как она успокоилась, я извинился. - Мне действительно жаль, что я был так суров с тобой, Шэрон. Наверное, я зашел слишком далеко в критике.

— Нет... Ты был прав, Брэд. Мне не следовало пытаться выкручиваться. Просто так трудно пытаться заставить свое тело снова выглядеть хотя бы наполовину прилично.

— Шэрон, ты уже более чем наполовину прилична – на самом деле на световой год больше, - ответил я, глядя в ее все еще слегка заплаканные глаза. Она улыбнулась. Я быстро поцеловал ее. Это было все, что я мог сделать, поскольку мы все еще были в Лос-Анджелесе.

— Не хочешь поужинать после того, как мы примем душ? – спросил я.

— Приходи ко мне домой, и я приготовлю ужин для тебя, - сказала она, и ее глаза внезапно из заплаканных превратились в горящие.

Я последовал за ней до ее дома. Мы были внутри не более секунды, когда бросились друг на друга. Мы ласкали друг друга голыми в течение нескольких минут. Я перевернул ее вверх тормашками и, держа ее киску на уровне своего рта, начал терзать ее клитор языком и губами, пока она изо всех сил сосала мой твердый как камень флагшток, играя с моими яичками. После того, как она так сильно задрожала от оргазма, что я чуть не уронил ее, я перевернул ее на правый бок, поднял на руки, отнес на диван в ее гостиной, усадил ее попкой на подушки, раздвинув ее ноги, и одним толчком погрузил свой член.

Я вонзался в ее сладкую уютную киску, в то время как она схватила свои собственные сиськи и массировала их. Зрелище того, как она манипулирует своими собственными молочными железами, облизывая губы, когда я поглаживал ее внутрь и наружу, было слишком, и я кончил в рекордно короткие сроки. Она испытала свой второй оргазм, как только первая струя окрасила стенки ее влагалища.

К тому времени, когда мы разделились и пришли в себя после оргазма, мы оба вспотели. Мы вместе приняли душ, играя с частями тела друг друга, и съели простую еду, все еще обнаженные. Затем мы "посмотрели" фильм, который состоял в том, что я сосал ее сиськи, а она играла с моими яйцами, пока мы оба не были готовы к следующему раунду. Мы удалились в ее спальню и трахнули друг друга перед сном.

Через две недели я переехал в ее дом, но только после того, как мы оба взяли на себя обязательство быть эксклюзивными. Мне действительно нравилось жить с Шэрон. Она была умной и веселой, и одной из лучших сексуальных партнерш, которые у меня когда-либо были. Кроме того, в течение пяти месяцев после того, как мы начали жить вместе, ее тело вернулось к плазменно-горячей версии прежних лет. Это было и хорошо, и плохо.

Это было хорошо, потому что с ней было еще веселее трахаться и играть.

Это было плохо, потому что она получала много мужского внимания, и еще хуже, потому что она, казалось, действительно купалась в нем.

Из-за моего прошлого у меня проблемы с доверием. Кроме того, в отличие от большинства гениев, я восприимчив к человеческим эмоциям и чувствую, когда что-то не совсем правильно. Хотя не было ни одного инцидента, который заставил бы меня сделать то, что я сделал, я пошел в местный суд и достал судебное дело о разводе Шэрон.

Развод был инициирован проверенной жалобой (именно с этого начинается развод в нашем штате, хотя в других штатах это называется по-другому), поданной бывшим мужем Шэрон, а не, как она мне сказала, ею самой. В нем утверждалось о супружеской измене и содержалось достаточно материала – гораздо больше деталей, чем можно было бы ожидать при первом подаче заявления о разводе, – чтобы заставить меня поверить в это. Других документов было немного, потому что стороны пришли к соглашению вскоре после подачи заявления. Кто-то в здании суда, очевидно, допустил ошибку и оставил в деле то, что должно было быть запечатанным соглашением. Одна интересная вещь, обнаруженная в этом документе, заключалась в том, что Шэрон платила своему бывшему алименты, о чем она также никогда мне не говорила.

Теперь, когда мои подозрения окончательно подтвердились, я установил один GPS-трекер на ее машину, а другой вшил в подкладку ее любимой сумочки. Когда она приходила в "наш" дом в полдень два четверга подряд, я устанавливал камеру в нашей спальне. Шэрон - человек привычки, поэтому не было ничего удивительного, когда GPS-трекер показал, что она была у нас дома в следующий четверг в полдень.

Когда я удаленно активировал камеру, также не было ничего удивительного в том, что я увидел, как она раздевается для парня по имени Джереми, которого я узнал по лос-анджелесскому фитнесу, или как они устраивают бурю, лежа поверх одеяла на нашей кровати.

Я сразу понял, что собираюсь сделать, и что мне не следует этого делать, но моя история наглядно продемонстрировала, что я запрограммирован реагировать на неверность.

Что меня немного удивило, так это то, что, хотя Шэрон почти всегда готова к перепихону или ее легко уговорить на него, по вечерам в четверг она всегда была агрессором, и, оглядываясь назад, я не помню ни одного вечера в четверг за последние два месяца, когда бы мы не трахались. Очевидно, полдень четверга по-настоящему взбодрил ее.

Первое, что я сделал, это купил тонкий вибратор. Когда она встревоженно подошла ко мне, чтобы немного поразвлечься в тот четверг вечером, я, не раскрывая ей этого, трахал Шарон раком и медленно вставил тонкий вибратор со смазкой в ее задницу.

— Что ты делаешь, Брэд? Мне на самом деле не нравятся игры в задницу. Что это за хрень – прекрати, пожалуйста, пожалуйста, прекрати, - вот некоторые из ее слов (стоны и паузы удалены). Она даже попыталась вывернуться. Я ей не позволил.

Когда она привыкла к вибратору в своей заднице, она перестала жаловаться. Несмотря на то, что обычно у нее аккуратная киска, с вибратором в ее заднице было очень туго. Когда я почувствовал, что она – и я – приближаемся к кульминации, я включил вибратор, сначала низко, затем высоко. Она тряслась, подрагивала и билась в конвульсиях, как выброшенный на берег марлин, когда я начал эякулировать в нее. Оргазм был настолько сильным, что она фактически потеряла сознание. Всего второй раз в своей жизни я трахал женщину до потери сознания.

К счастью, у меня все еще было достаточно сил, чтобы выключить вибратор, хотя я оставался со своим членом в ее влагалище до тех пор, пока он не стал вялым и не выскочил наружу. Только тогда я вынул вибратор из ее ануса, что заставило ее коматозное тело вздрогнуть, а с губ сорвалось хрюканье.

На следующей неделе я находился в том, что я стал называть "режимом короткого времени". У меня было много дел, поэтому я уволился с работы (очевидно, не сказав об этом Шэрон) и потратил все свое время на работу над тем, что нужно было сделать. Хотя я смог выполнить большинство основных задач, которые мне были необходимы, я не смог выполнить все, что мне было нужно, в отношении новой личности, поэтому я повторно активировал предыдущий псевдоним.

Я трахал Шэрон с выключенным светом с пятницы до утра среды. Я трахал ее во всех мыслимых позах, и большую часть времени с вибратором в заднице. Она всегда протестовала, когда я начинал вставлять вибратор в ее сморщенную дырочку. Я думаю, потому, что ей не нравилась потеря контроля, когда она почти всегда впадала в кому, но ей определенно нравились получаемые в результате оргазмы.

Когда в среду утром я трахнул Шэрон, как я знал, в последний раз, мне было жаль, что это подходит к концу. С ней действительно было приятно находиться рядом, и у нее отличная задница. Жаль, что я такой, какой я есть, и что она была изменщицей.

Я не трахал Шэрон ни в среду вечером, ни в четверг утром, потому что не хотел, чтобы она отходила от своего распорядка в четверг днем. Я усмехнулся про себя, когда увидел, что она одевается красивее, чем в другие будни, когда собирается на работу. Я уехал раньше нее якобы для того, чтобы отправиться на свою теперь несуществующую работу, но я просто припарковался в паре кварталов от нее, пока GPS на ее машине не показал, что она находится в километре от дома. Затем я вернулся.

Было легко распределить концентрированную форму масла урушиола (компонент ядовитого плюща, вызывающий сыпь и зуд), которое я приготовил, по всему одеялу, конечно, соблюдая крайнюю осторожность, надевая латексные перчатки и не прикасаясь к нему. На мне также был противогаз на случай, если появятся какие-нибудь пары.

Было немного сложнее разместить распылитель для другой порции масла там, где, как я думал, это окажет наибольшее воздействие на мою изменяющую девушку и ее любовника, но это было сделано к 11:03 утра. Дальше оставалось только ждать.

Как только влюбленные вошли в дом, я припарковал свою машину там, где, как я был уверен, легко смогу активировать пульт дистанционного управления распылителем. Как только я смог увидеть с камеры, что любовники действительно занимаются сексом, в том числе оба катаются по одеялу, покрытому маслом, и полностью погружены в муки сексуального блаженства, я активировал распылитель. Прошло целых две с половиной минуты, прежде чем они начали кашлять. Боже, мне было жаль, что они не успели закончить свое совокупление.

Также было очень плохо, что у Джереми была аллергическая реакция – не просто обычные проблемы – от вдыхания масла урушиол, и что обнаженной и хрипящей Шэрон пришлось звонить в 911.

Выезжая из города, я выбросил пульты дистанционного управления для камеры и распылитель в мусорный контейнер, бросил свою машину в отдаленной части парковки торгового центра, где, как я был уверен, камеры наблюдения не засекали, дошел пешком до автобусной станции, расположенной всего в километре отсюда, и пропал.

**********************************************

Прошло три недели с начала моей новой жизни. Я только что получил свои новые документы, удостоверяющие личность (мой старый псевдоним был небезопасен), и направлялся к депозитной ячейке, в которую я положил их вместе с наличными, и собирался покинуть штат. Когда я вышел из дешевого мотеля, в котором остановился, чтобы начать свою новую жизнь, я услышал знакомый голос, сказавший: - Оставайся там, где ты есть, Скотт. Пора возвращаться домой.

Я побежал. Краем глаза я увидел, как сработали два электрошокера. Боль была настолько сильной, что я, очевидно, потерял сознание. Я очнулся в фургоне из Саннисайдского дома для душевнобольных преступников (это не настоящее название, но вполне может быть) в смирительной рубашке.

Доктор Паттерсон увидела, что мои глаза открылись. - Извини, что нам пришлось напугать тебя, Скотт, но я сказала тебе оставаться на месте и не вырываться, - сказала она со своей обычной милой улыбкой.

— Извини, Сьюзен, – ответил я. Я никогда не называл ее "доктор" – но ты меня знаешь.

— Я действительно разочарована тем, что ты покинул нас, Скотт. Люди в университете были расстроены еще больше. Ты действительно помогал им с их эзотерическими проблемами физики, о которых я не претендую на то, что что-то знаю. "Где наш жизнерадостный человек-компьютер?" - спрашивал меня доктор Райан три раза в неделю.

— Знаешь, Сьюзен, я, наверное, остался бы, но в Саннисайде мне не удалось потрахаться. Как ты можешь ожидать, что кто-то вроде меня, с уже повышенным либидо, обойдется без киски?

— Я много раз говорила тебе, Скотт, что нет запрета на сексуальные отношения по обоюдному согласию между пациентами, если соблюдаются меры предосторожности.

— Да, но все пациентки - суки, и ты не позволишь единственной медсестре, которая не похожа на пещерную женщину, трахнуть меня. Также ты не будешь приводить проституток.

— Скотт, ты не можешь ожидать, что я допущу сексуальное взаимодействие между персоналом и пациентами или нарушу закон, приведя проститутку.

— Ну, тогда как насчет тебя, Сьюзен? Ты отличный материал для секса, но ты не даешь мне шанса. - Это последнее замечание было сделано как для того, чтобы шокировать Сьюзен, так и для того, чтобы сделать комплимент, хотя я знал, что она настолько классная, что это, вероятно, не повлияло бы ни на то, ни на другое. На самом деле она была достаточно хороша собой, чтобы я трахнул ее – за исключением того, что она была замужем, а вы знаете мой запрет на это, так что с моей стороны это были просто разговоры.

— О, Скотт, как лестно. Ты сексуальный парень, но я бы потеряла свою медицинскую лицензию и своего мужа, а ты бы этого не хотел, не так ли? Я больше не могла помогать тебе справляться с теми импульсами, которые заставили тебя убить Дженну и твоего брата.

Дженна была моей бывшей женой. Я отреагировал немного сильнее, чем в случае с Шэрон и Джереми, когда застал Дженну и моего брата трахающимися в моей постели. Если бы я не был гением и не смог точно понять, как быть признанным невменяемым, а не виновным, я, вероятно, получил бы смертный приговор.

— Сьюзен, я бы отказался от того, чтобы поправиться, всего за пару раз повалявшись с тобой на сене.

Сьюзен хихикнула, а затем начала говорить о том, когда я смогу встретиться с доктором Райаном и его командой аспирантов, которым я помогал углубляться в теории о материи и антивеществе глубже, чем когда-либо прежде. Это было то, чего мне никогда бы не позволили сделать, если бы я сидел в камере смертников. Одна из многих веских причин, по которым Саннисайд был лучше тюрьмы.

Когда я приехал в Саннисайд, кое-что изменилось. В дополнение к усиленной охране из-за моего побега появилась новая пациентка, о которой Сьюзен мне не рассказывала. Ее звали Бриттани.

Бриттани была суровой на вид сучкой. Как актриса из порнофильма "Женщины в тюрьме". Но еще более заметным, чем ее суровый вид, было ее непревзойденное горячее тело. Я невольно уставился на нее, когда впервые увидел, надеясь, что она не идиотка, как многие пациенты в Саннисайде.

— На что ты уставился, придурок? - были ее первые слова, обращенные ко мне.

— Возможно, это лучшее тело, которое я когда-либо видел. Я бы извинился, но мне ни капельки не жаль. Просто я возбужден.

— Я вижу это, раз твой маленький член пытается проделать дырку в твоих штанах, придурок.

— Эй, естественная реакция. Может быть, мы сможем как-нибудь попробовать друг друга.

— Я еще не настолько голодна, чокнутый, но надежда вечно горит в человеческой груди, не так ли?

Так начались мои любовные отношения с Бриттани Бернс.

Оказалось, что Бриттани тоже была гением. На самом деле, а не только в переносном смысле, ее IQ составлял 170. Однако у нас было больше общего, чем это. Ее также признали невменяемой после того, как она убила своего мужа и его любовницу, когда застала их трахающимися. На самом деле, насколько я мог судить, мы с ней были единственными людьми в штате – по крайней мере, в течение того времени, когда записи были компьютеризированы, – которые были признаны невиновными в убийстве, потому что по закону мы были невменяемы в соответствии с тестом на непреодолимый импульс, который имеет первостепенное значение в нашем штате.

В качестве альтернативы незнанию разницы между добром и злом, в нашем штате кто-то может быть признан преступно невменяемым, если он или она испытал внезапный психический шок, называемый диссоциативной реакцией, и эта диссоциативная реакция создала невыносимое напряжение, которое можно было снять, только предприняв немедленные и насильственные действия. В обоих наших случаях показания более чем одного психиатра подтвердили вывод о том, что мы были юридически невменяемы из-за этой "диссоциативной реакции". То есть мы прошли тест на непреодолимый импульс.

Поскольку Бриттани и я были самыми умными людьми в Саннисайде – включая персонал и посетителей, – несмотря на наш не слишком дружелюбный первоначальный словесный обмен, мы тяготели друг к другу. Я продолжал помогать команде доктора Райан в их проекте по антивеществу, а она подключилась к другой группе в том же университете, которая анализировала большие объемы данных по социальным наукам.

В итоге мы с Бриттани сидели рядом друг с другом за каждым приемом пищи, и если мы не обсуждали какую-нибудь интеллектуальную тему, я делал ей предложение, а она попеременно то заводила меня, то сбивала с толку. Однажды за ужином они устраивали вечеринку для одного из пациентов-слабоумных, и центральными фигурами были фальшивые шахматные фигуры. На десерт они также подали вишневый пирог. В последнем не было ничего необычного, но я впервые заметил, что Бриттани действительно съела пирог. Обычно я ел его, но на самом деле он мне не понравился – мне просто хотелось чего-нибудь сладкого. Мне в голову пришла идея. Я оставил свой пирог рядом с собой, пока все остальные ели свой.

Бриттани закончила раньше всех. Я увидел, что она смотрит на мой. - Ты собираешься есть свой пирог Скотт? – спросила она. Она никогда не называла меня "Скотт", если только ей чего-то не хотелось. В зависимости от ее настроения или ситуации обычно это было "чувак", "придурок" или "дебил" (я знаю, это неполиткорректно, но она и не претендовала на политкорректность).

— Я думаю, что просто выброшу его, - хихикнул я.

— Тогда дай мне его, - сказала она, облизывая губы и протягивая руку за ним.

Я поднял его и отодвинул от нее подальше. - Ни за что, черт возьми. Это мое, и если я захочу это выбросить, я сделаю это, - ответил я с поистине дьявольской улыбкой.

— Хорошо, чего ты хочешь? - огрызнулась она, скрестив руки на груди.

— Я хочу, чтобы ты сыграла со мной в шахматы, и если ты проиграешь, я трахну тебя.

Она долго смотрела на меня. Затем на ее лице появилась улыбка, которая соперничала с моей по дьявольщине (я знаю, это не настоящее слово, но что с того – вы поняли идею).

— Хорошо. Мы сыграем после ужина, и если ты выиграешь, мы трахнемся завтра. Договорились? - сказала она, протягивая руку.

— Договорились, - ответил я, пожимая ее руку.

Мой пирог был съеден ровно за тридцать секунд. Она смотрела на меня все время, пока поглощала его.

После того, как придурок принял подарок от персонала, и все спели "Это песня на твой день рождения. Она не длится слишком долго. ЭЙ!" (в Саннисайде не поют "С днем рождения" из-за боязни нарушить авторские права, хотя я много раз говорил им, что это не нарушается исполнением) Мы с Бриттани уединились, чтобы поиграть в шахматы.

Я никогда не проигрываю в шахматы. Я имею в виду, никогда. Мой член становился твердым при одной мысли о том, чтобы зарыться между изящных бедер Бриттани.

Сучка прочистила мои мозги. Сказав "Мат", она опрокинула моего короля, встала и сказала: - В следующий раз повезет, придурок, - и неторопливо пошла прочь, не забывая покачивать задницей взад-вперед.

Я списал свой проигрыш на то, что был слишком взволнован перспективой залезть к Бриттани в трусики. Когда я проиграл ей следующие три вечера вишневых пирогов (к счастью, их подают каждые пять дней. Повар с удовольствием готовит, и большинству пациентов это нравится) Я был по-настоящему расстроен. Когда в следующий раз подали пирог, я решил проявить раздражение.

После того, как Бриттани проглотила свой пирог, она потянулась за моим. - Нет, убери руки. Я собираюсь съесть его сегодня вечером.

— В чем дело? Знаешь, что твой маленький мозговой центр не может конкурировать с моим и не может снова проиграть в шахматы более высокому интеллекту? - хихикнула она.

— Ты, должно быть, мухлюешь, но я просто не знаю как, - хихикнул я в ответ. - Кроме того, из тебя, вероятно, все равно не получилось бы хорошего траха. Ты, вероятно, просто "лежала бы и думала об Англии", - ответил я (шутка "Думай об Англии" была отсылкой к тому, что женам в елизаветинские времена говорили делать, когда их мужья требовали секса, поскольку по нравам того времени они, очевидно, не могли признаться, что сами получают от этого удовольствие).

— Вот что я тебе скажу, придурок, - ответил Бриттани, все еще не сводя глаз с пирога, - я дам тебе преимущество в две пешки и обещаю, что это будет самый энергичный трах, который у тебя когда-либо был в твоей жизни, при том отдаленном шансе, что ты победишь.

— Хорошо, - ответил я, протягивая руку. Она пожала ее, схватила пирог и съела его прямо с блюда, даже не используя посуду, и ухмыльнулась, когда взяла за правило вылизывать тарелку дочиста, пристально глядя на меня.

Я действительно верю, что Бриттани обыграла бы меня даже с преимуществом в две пешки, но такая проницательная задница, как я, почувствовал, что она сливает игру. Она, должно быть, была так же возбуждена, как и я, поскольку пробыла в Саннисайде четыре месяца и ни с кем не переспала. Когда я крикнул "Мат", она хихикнула: - Ладно, я думаю, это то, что мне придется с тобой сделать, как бы неприятно это ни было для меня.

— Когда и где завтра, - радостно спросил я, потирая руки в предвкушении.

— Поскольку сегодня четверг, единственное свободное время будет после завтрака и до того, как мы свяжемся по скайпу с нашими коллегами из университета. Также, поскольку у нас нет "разрешения", мы должны воспользоваться лестницей В, где сломана камера. У нас должно быть время между 9:00 и 9:20. Я думаю, что смогу отодрать твой маленький член за это время, - ухмыльнулась Бриттани.

— Лестница В, 9:00 утра. Договорились, - ухмыльнулся я в ответ.

Я не мог уснуть той ночью. Все, о чем я мог думать, - это как бы выебать Бриттани до усрачки. Я не ел ничего, кроме йогурта на завтрак – я не хотел, чтобы кровь впустую поступала в мой желудок, а не в член. Я проскользнул на лестничную клетку первым, а Бриттани - тридцатью секундами позже. Несмотря на ее комментарии и поддразнивания прошлым вечером, я мог сказать, что ей так же не терпелось потрахаться, как и мне.

Мы страстно поцеловались один раз, а затем сняли одежду и снова обнялись. Я потрогал пальцами ее волосатую киску и ущипнул один из ее набухших больших сосков, в то время как она гладила мой член одной рукой, а другой ласкала мои яйца. Мы мгновенно достигли точки перевозбуждения. Я приподнял ее за рельефные бедра и прижал спиной к стене. Она ввела мой член в свой хорошо смазанный канал, и мы отправились на скачки. Я больше, чем когда-либо в своей жизни, отчаянно хотел понравиться и получить удовольствие.

Бриттани не лгала, когда говорила, что сделает этот трах незабываемым. Как она двигала тазом, пока я прижимал ее спиной к стене, я не знаю, но она это сделала. Как у нее могли быть такие сильные мышцы влагалища, тоже было загадкой, но мне было все равно, почему, как только она начала их напрягать. Это было лучшее ощущение в мире. Я хрюкнул, как лист кувшинки, полный лягушек-быков, и она укусила меня за плечо, чтобы не закричать, когда самый мощный поток спермы, когда-либо извергавшийся из моего члена в ее уютную киску.

Интенсивность наших оргазмов была настолько велика, что я рухнул на пол. Нам повезло, что в результате никто из нас не пострадал, но мы оставались в паре, пока не прошел последний оргазмический толчок. Мы время от времени целовались, пока молча одевались, пытались скрыть свой "только что трахнутый" вид и выходили с лестницы. Бриттани первая, а я через тридцать секунд.

Мы оба опаздывали на наши сеансы по Скайпу, но никто не придавал этому большого значения.

В тот вечер за ужином мы мало разговаривали. Потом мы пошли притвориться, что играем в шахматы, но на самом деле хотели поговорить о том, что произошло.

— Бриттани, ты на много световых лет превосходнее, - пробормотал я, передвигая свою белую пешку, чтобы открыть игру.

— Я не собираюсь выдавать тебе свою обычную чушь, Скотт, - пробормотала она в ответ, двигая свою пешку навстречу моей. - Это был лучший трах в моей жизни. Нам нужно собраться.

— Завтра утром мы первым делом навестим Сьюзан, - ответил я, передвигая слона.

Мы договорились о встрече со Сьюзен на середину следующего утра, и оба извинились за то, что не общались по скайпу с нашими университетскими коллегами.

— В чем дело? - спросила доктор Паттерсон, жестом приглашая нас сесть на стулья напротив ее стола.

Бриттани не стеснялась в выражениях. - Мы со Скоттом хотим регулярно трахаться. Нам нужно выделять час нашего времени с университетскими командами каждый будний день, чтобы уединиться в одной из наших комнат, и уходить с терапии на час каждые выходные. Либо это, либо нам нужно иметь возможность жить в одной комнате.

Сьюзан не упустила ни секунды. Она, очевидно, ожидала этого. - Итак, ты наконец-то нашел здесь кого-то достойного, да, Скотт? – усмехнулась она.

— Гораздо более достойного, - прорычал я.

— Хорошо. Вот меры предосторожности, с которыми вы должны согласиться, - сказала она, вручая документ каждому из нас. - Подпишите внизу.

Мы с Бриттани оба быстро читаем, к тому же я уже выучил документ наизусть во время предыдущих расследований, так что мы подписали его в кратчайшие сроки.

— Отлично. Это решает проблему, - сказала Сьюзан. - Тем не менее, я не позволю никому из вас пропускать встречи с университетскими командами или терапию, поэтому я приму меры, чтобы вы съехались. Пациентка с ожирением в палате В4, с двуспальной кроватью, выписывается в воскресенье. В понедельник вы можете покинуть свои палаты и переехать туда, - небрежно ответила Сьюзан.

— Что мы будем делать до тех пор? - Спросила Бриттани.

— Ты обходилась без этого несколько месяцев – конечно, ты сможешь продержаться еще три дня, не так ли? - хихикнула она.

Бриттани уже собиралась уйти, но я распознал хорошую вещь, когда увидел ее, и быстро разрядил ситуацию. Я вскочил, встал между Бриттани и Сьюзен и искренне сказал: - Большое тебе спасибо, Сьюзен. Теперь мне не придется мечтать о сексе с тобой каждую ночь, - когда я взял и поцеловал ее руку.

Сьюзен хихикнула. Бриттани выглядела так, будто хотела что-то сказать, но я выпроводил ее за дверь, затем повернулся, улыбнулся и помахал Сьюзен.

— Я хотела найти жилье на следующие три дня, - вцепилась Бриттани, когда я оттолкнул ее.

— Не переживай. У нас есть лестница В, - прошептал я.

Первая ночь, которую мы с Бриттани провели вместе, была волшебной. После двух жарких, спортивных, потных трахов в понедельник вечером мы заснули в объятиях друг друга. На следующее утро мы занимались любовью. Настоящей, неподдельной, медленной, методичной, интенсивной, эротичной, страстной любовью.

В течение недели мы любили друг друга больше, чем кого-либо другого в наших предыдущих жизнях. Бриттани больше не была "жесткой", и большая часть моего цинизма и надменности исчезла. Мы испытывали настоящую радость, узнавая друг о друге все, что могли, часто в разговорах в постели после траха или занятий любовью. Через две недели наших сексуальных отношений, после очередного умопомрачительного оргазма, я прошептал Брит: - Хочешь узнать секрет?

— Я хочу знать о тебе все, что только можно, - прошептала она в ответ, затем укусила меня за нос.

— Я симулировал свою диссоциативную реакцию. Я узнал все, что нужно было знать об этом, прежде чем спланировать смерть моего брата, хотя на самом деле я не собирался убивать свою жену. Я хотел просто покалечить ее. Это заставит тебя бросить меня? – сказал я.

Бриттани смеялась целую минуту подряд, едва сдерживая слезы.

— Что тут смешного? - спросил я три раза, прежде чем к ней вернулось самообладание.

— Я сделала то же самое, - усмехнулась она, - хотя я действительно намеревалась убить и своего мужа, и его шлюшку.

Я расплылся в широкой улыбке.

— Я думаю, что мы созданы друг для друга, не так ли?

— Черт возьми, да, и до тех пор, пока мы не будем изменять друг другу, мы проживем долгую, любящую и счастливую жизнь, – ответила она.

— Даже если бы в нашей ДНК не было заложено никогда не изменять, - серьезно ответил я, - знание того, на что способен каждый из нас, предотвратило бы это когда-либо. Давай сбежим отсюда, поженимся и начнем нашу замечательную совместную жизнь.

— Хорошо, - сказала она с улыбкой, а затем забралась под одеяло и начала сосать мой член.

************************************************

Усиленная охрана со времени моего последнего побега была легко преодолена с помощью информации, которую раздобыл для меня один из аспирантов университета, с которым я имел дело, не зная, для чего это было, но купившись на мою историю о том, как это может косвенно привести к решению одного из уравнений, с которым у нас возникли трудности. Воскресным вечером, через неделю после того, как я получил необходимую информацию, мы с Бриттани сначала пробежались по территории Саннисайда, а затем неторопливо прогулялись до ближайшего города, угнали машину и были у моей банковской ячейки к тому времени, когда банк открылся в понедельник утром. Мы получили мои новые документы, удостоверяющие личность, наличные и кредитную карту, купили безобидную подержанную машину и к обеду были за три штата от нас. Как только Бриттани получила новое удостоверение личности, три недели спустя мы поженились с помощью имитатора Элвиса в Лас-Вегасе.

Спустя четыре года после того, как мы сказали "да", у нас спокойная стабильная семейная жизнь, годовалые дочери-близнецы, и мы счастливее, чем каждый из нас когда-либо считал возможным. Нам просто нужно убедиться, что мы никогда не вернемся в Саннисайд.

Наша жизнь безмятежна, зная, что нам никогда не придется беспокоиться об измене супруга. Я считаю свою жизнь идеальной во всех отношениях, за исключением одного – через день Бриттани подает на десерт этот гребаный вишневый пирог по рецепту Саннисайда!

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.