Слышу бабулин голос сверху из моей комнаты.

— Пашк! Пашка, язви твою душу! Ты где там пропал? Ну-ко быстро сюда! Бегом иди, када бабушка ждёт!

Я и рванул вверх по лестнице, как кот, убегающий от собак.

Откуда у нас появилась комната на втором этаже? Да не одна. А всё очень просто. Собрались как-то родственники, отозвавшись на бабушкин клич. Бабуля к тому времени маленько денег прикопила, материала строительного прикупила, запасы сделала. А родственники, изуверы, приехали, осмотрелись и мигом разворотили крышу, снеся её напрочь. И всё это с шутками, с прибаутками. А потом дружно взялись и так же мигом возвели второй этаж. Благо фундамент позволял сделать это. Окончательную отделку доверили Паше, то есть мне. Парень взрослый, сможет отделать, тем паче, что ему там жить. А чего же не взрослый, когда и мамку, и бабку, и тётку с сестрой наяривает, напяливает. Посмеялись, пошутили на эту тему.

Меня вообще удивляет отношение к сексуальным отношениям среди родни. К примеру одна тётя переспала с мужем своей сестры, а потом ни капли не смущаясь обсуждала с ней все плюсы и минусы её мужа. А в это время муж, являющийся по общепринятым понятиям рогоносцем, выслушивал восторги о своей жене от родственника. Как-то не принято особо возникать по таким мелочам. Подумаешь, кто-то кому-то дал. Точнее дала. Дело-то житейское, так что только спокойствие. Тут вся родня переплелась на восемь рядов и не понять кто, кого и когда поимел. Зато все живут дружно. Ничей муж и ничья жена не ходят налево. Всё внутри родственников. И никого не удивить тем, что, к примеру, заходит муж/жена на кухню, куда-то ещё, а там её благоверный поставил благоверную раком и напяливает старательно. С родственниками ведь не схалтуришь. Взялся что-то делать, так делай на совесть. И мужик смотрит, как его жена подмахивает родственнику. Или жена видит, как её муж насаживает на кукан родственницу.

Поскольку народа на строительстве было много, с работой управились на удивление быстро. С окончанием стройки мужики отчалили по основным местам работы. Кто-то брал отпуск, кто-то отгул, но всё это когда-то да заканчивается. Вслед за мужьями потянулись жёны. Но не все. Тётя Аля, тётя Вера и тётя Надя остались. Им спешить некуда, у них, у преподавательниц, отпуск до осени. Одна бабулина дочка и две снохи. Остались помогать устранять недоделки, заниматься уборкой, каковой после стройки полно, мебеля расставлять. Дел много. И однажды им в головы всем сразу, а может и кому-то из них пришла мысль: А почему-бы не проверить, так ли хорош Павлуша, как его расхваливают? Сговорились, демоняки, подкараулили парнишонку и навалились скопом. Супротив этих бельгийских кобылиц устоять было невозможно.

В уголовном кодексе это называется изнасилованием группой лиц по предварительному сговору, что влечёт за собой ужесточение наказания. Правду молвить, сам насилуемый был вовсе не против такого насилия. Участвовать в групповухе с тремя зрелыми женщинами мне ещё не доводилось. Разве что Таньку с бабулей на пару поимел раз несколько. Так они почти что свои, домашние. А тут пусть и тётки, но сношаться с ними не получалось ни разу. А тут всё в один раз, все три.

Одежда с меня слетела мигом. А дальше началось непотребство. Нужно заметить ещё одно обстоятельство коллективной вакханалии. Бабоньки перед этим негласно опоили Павлика бабулиными каплями для усиления потенции. А поскольку со стояком у меня проблем и без того не было, многочасовой марафон женщинам был обеспечен. И чего они только не творили с парнишкой. И сосали, и давали, и руками теребили, и титьками тёрли. Не самого парня, его инструмент. А девки всё дебелые, от таких не враз и вырвешься. Да и охоты особой вырываться не было. Напротив, стоит признаться, всё это так захватило, что желал, чтобы не было этому ни конца, ни края.

Бабуля, посмотрев на это, как она выразилась, непотребство со стороны дочки и снох, лишь головой покачала и предупредила, что в случае причинения Пашеньке морального или физического вреда, последствия будут самые жёсткие. Она не какой-то там Байден со своими санкциями, от которых ни холодно, ни жарко. Уж её санкции будут иметь далеко идущие последствия. Девки, не особо отрываясь от захватывающего занятия процессом единения с племянником, заверили бабулю, что никакого вреда, окромя пользы, парень не получит. Разве что усталость от хорошо выполненной работы и опустошения яичников, то есть яиц. И то, и другое легко устранить нормальным сном и усиленным питанием. И продолжили занятие. То становились раком, то ложились, то влезали на Пашеньку верхом. При этом не забывали ласкать дуг дружку. Вообще к ласкам женщин у нас отношение не то, что просто терпимое, скорее даже и уважительное. Мужиков на всех не хватает, вот и приходится женщинам искать утешения друг с другом. Никто особо не прячется, занимаясь нормальным сексом, а вот бабёнки на какой-нибудь гулянке у родственников подопьют, раздуреются, так тогда только держись. Мелким ещё был, видел, как по пьянке бабёнки завалили одну при всём скоплении народа, содрали с неё трусы и поимели своими пальцами и языками. А народ вокруг рукоплескал, подсказывал, мало что не помогал.

Предупредил женщин, что силы на исходе, что вот прямо сейчас буду кончать, ибо не могу больше держаться. Они дружно встали передо мной на колени, как одалиски перед своим падишахом, сблизили мордашки, открыли рты, как голодные птенцы в ожидании от мамы червячка. И я окропил святой жидкостью их лица, груди и всё остальное по принципу на кого что попадёт. Эти фурии слизали друг с дружки сперму, потом подхватили меня под руки и потащили в баню. Именно что потащили. Сопротивляться им, что противостоять трактору "Кировец". Попробовать можно, но лучше не надо. Было такое впечатление, что я попал в далёкое детство, когда мама с папой поднимали меня за руки, а я перебирал в воздухе ногами и мне казалось, что я лечу. Тут было точно такое же впечатление. Так в баню и залетел.

Тёти навели воды, начали отмывать Пашеньку и себя тоже. Потом вывалились в предбанник, уселись за столик и начали разбор полётов. О Паше говорили при Паше, ни капельки не смущаясь. Обсуждали, что им понравилось, что не очень. Понравилось всё. Поговорили и приговорили: Достоин! И отныне имеет право наравне со взрослыми мужиками задирать подол любой родственнице по её согласию. А конкретно у них и согласия не нужно спрашивать. Они заранее согласны. Не советуют лишь трогать молодаек, пока ещё хранящих свои целки. Потом подумали и решили, что можно и их, только с тыльной стороны. Жопа стерпит. И тут же начали интересоваться дают ли мне бабка, Идка и Танька с мамкой с этой стороны. И пока я смущаясь и что-то пытаясь промякать, отвечал, постановили, что надо бы и им познакомить свои задницы с Пашиной морковкой. Вот как отдохнёт, так и познакомят. А когда отдохнули, тем же путём, каким шли в баню, пошли назад. В том же виде. То есть абсолютно голыми.

Бабуля уже собрала на стол. Меня усадили и принялись кормить. Бабушка всё сокрушалась, что довели парнишонку до синих кругов под глазами. Тётки отбрёхивались, обещал больше не ставить таких экспериментов, будут с Пашей строго по одной, а остальные лишь в качестве наблюдателей и советчиков. А что до Паши, так ему и самому понравилось дрючить трёх тёток враз. Сейчас воот поест, выпьет, поспит и будет молодцом, как свежий, только что с грядки, огурчик. И его огурчик будет готов к новым свершениям, будет готов радовать своих тёток.

После обеда меня уволокли в комнату и уложили спать. Все три тётки легли рядом. Бабуля завозмущалась, что занимаются невесть чем, а работа стоит. В ответ тёти сказали, что работа не ху...не член, постоит, никуда не денется. И как они будут шуметь, когда мальчик лёг отдыхать. А старой лучше бы не ворчать, а раздеться и прилечь рядом со всеми, отдохнуть. Бабушка сказала, что на этом лежбище моржих и без неё полно толстых жоп, её будет лишней. И предупредила, чтобы во сне не задавили мальчика. С тем и ушла.

Тёти с бабулей ещё о чём-то говорили, пререкались, а я просто провалился в сон. Когда проснулся, рядом не было никого.

А знакомство тётушкиных поп с моей морковкой состоялось, но позже.

Бабуля сверху, из моей комнаты позвала. Как не поторопишься, когда большуха зовёт. Забежал а второй этаж. Бабуля ждала в комнате. Ждала в полной боевой готовности, то есть голой.

Тут же заворчала.

— Ты где там бродишь? Жду его, жду, а он и не поспешит. А вдруг бабушке плохо стало, вдруг помочь ей надо, полечить? Что стоишь, Анчутка? Быстро разбалакайся, будешь лечить бабушку. Видишь, ей плохо, полечить надо.

Засмеялся, спрашиваю

— Ба, а как тебя лечить?

— А то ты не знаешь. Для начала градусник вставить вот этот. - И потеребила меня за конец. Пока разговаривали время зря не терял, раздевался. Да и бабуля помогала. - Потом согреть.

— Ба, а градусник куда ставить?

— То ты не знашь? Пашка, язви тебя в душу, не нервируй меня. Быстро лечи бабушку.

— Да полечу, полечу. Бабуль, я чего спросил про градусник. Его по правилам надо либо в рот брать, либо в попу вставлять.

— Шибко ты, Пашка, стал грамотный. Разбаловала я тебя. В рот, говоришь, надо? Будет тебе в рот. И в зад будет. Всё будет. Ты давай лечи.

— Ба, да что ты стала такая неуёмная? Мы же с тобой вечером едва кровать не развалили.

— Не развалили же. А что неуёмная, так годы, п-Пашенька, берут своё. Вот и спешу, тороплюсь взять что пока можно. Это девкам впереди ещё много чего светит, а у меня всё уже на закате. Ладно, не заговаривай меня. Куда, говоришь, вставлять-то надо? В рот? Так чего стоишь? Вставляй. Вот же неук ленивый. Всё самой надо делать, всё самой.

Бабуля открыла рот, потянула в него головку. Я засмеялся. Ворчит, старая, но ведь любит внука, балует. И я её люблю. И других наших девок и женщин люблю. И буду любить, пока сил хватит.