Их игровое свидание с Дженнифер оказало на Коула и Монику несколько эффектов. Первым было повышение либидо, которое делало их чрезвычайно активными в спальне. Вторым было осознание того, что доминирование и подчинение действительно были ключом к их сексуальности. Неспособность Моники чувствовать себя покорной быстро перерастала в кризис. В ее жизни не хватало чего-то жизненно важного. Она завидовала способности Дженнифер подчиняться и испытывать эротические глубины, которые Моника могла вспомнить только сейчас из своего прошлого.

Коул чувствовал ее глубокое огорчение и сам был несколько встревожен, поскольку игра с Дженнифер напомнила ему о его потребности в сексуальном доминировании. Его любовь к Монике, однако, не подвергалась сомнению. Они сблизились друг с другом таким образом, который был важнее их сексуальных предпочтений.

Когда осень сменилась зимой, у них вошло в привычку уходить на работу в одно и то же время и приходить домой друг к другу каждый вечер. Имея доступ к большой кухне, Моника развила свои природные кулинарные способности и готовила полезные изысканные ужины по вечерам, когда они не ходили на зарубежные фильмы или в необычные рестораны. Она вступила в тот же спортивный клуб, где тренировалась Коул, и продолжала поддерживать свою потрясающую фигуру.

Моника продолжала дружить с Дженнифер, которая время от времени присоединялась к ним за ужином дома или в городе. К сожалению, Моника начала чувствовать некоторую угрозу со стороны Дженнифер, которая напомнила Коулу о том, как сильно он желал доминирующей сексуальной игры. Даты дальнейших игр не были запланированы, но идея была оставлена открытой для возможного обсуждения в будущем.

Они продолжили обсуждать способы помочь Монике вернуть ее покорность. В начале декабря они узнали о SM вечеринка, которая должна была состояться в канун Нового года. Это должно было быть пан-сексуальное мероприятие, и было доступно около ста пятидесяти билетов. Моника никогда не была на пан-сексуальной игровой вечеринке, и ей сразу стало любопытно. Ее обнадеживающий опыт на собрании местного клуба SM заставил ее лучше относиться к посещению публичных мероприятий с извращениями. Они решили, что общение с группой счастливых, игривых садомазохистов, безусловно, не повредит шансам Моники на выздоровление.

Через несколько дней после того, как Коул услышал о вечеринке, он долго обедал с доминирующим другом, у которого в данный момент не было партнера. Они встретились в итальянском ресторане, который был старым любимым для них обоих. Джейсон Ледерман был 32-летним бухгалтером, который активно работал на сцене Сиэтла с тех пор, как Коул был активно вовлечен в это дело. Он был среднего роста, худощавого телосложения и с длинными преждевременно поседевшими волосами, которые нравились женщинам. На игровых вечеринках ему достаточно было надеть свой сексуальный черный кожаный наряд, и на него посыпались бы предложения поиграть от многочисленных женщин и нескольких мужчин.

Джейсон объяснил, что он устал от постоянной смены партнерши, что было стандартной ситуацией. Он подсчитал, что в среднем за последние пять лет у него был одна серьезная партнерша каждые шесть месяцев. Он был готов остепениться с одной женщиной и даже был готов подумать о женитьбе. К сожалению, после общения с некоторыми из самых желанных развратных женщин Сиэтла его вкусы несколько пресытились.

С помощью бутылки хорошего кьянти и тарелок превосходного Тальятелле по-болонски, они проанализировали прошлых партнерш Джейсона и создали воображаемую девушку, которая удовлетворила бы его потребности. По ходу дела попутно Джейсон записал список характеристик на бумажной салфетке.

Она должна была быть достаточно умной и физически привлекательной. На самом деле, она должна была быть потрясающе красивой. Цвет волос не имел значения. Ему нравились миниатюрные женщины с длинными волосами и приятным загаром или смуглой от природы кожей. Прежде всего, она должна была быть сексуально покорной. Было бы неплохо, если бы она уже была на сцене, но Джейсон был уверен, что проверил всех подходящих девушек в Сиэтле, а также в Портленде и Ванкувере и Британской Колумбии.

Подняв свой бокал с вином и глядя сквозь рубиновую жидкость, Коул решил, что Дженнифер, возможно, именно тот человек, которого искал Джейсон.

—Джейсон, я думаю, я мог бы помочь, но это будет тебе дорого стоить.

—Сначала скажи мне, во что мне это обойдется. Я знаю, что адвокату доверять не стоит, — сказал Джейсон, широко улыбаясь.

—Вот в чем дело. Я познакомлю тебя с кое-кем, кто соответствует описанию, которое ты написал на этой салфетке. Если вы поладите и останетесь вместе на месяц, то купите нам обоим билеты в первый ряд на игру Сиэтл Суперсоникс (прим перев. баскетбольная команда из Сиэтла) и все пиво, которое мы сможем выпить. Как это звучит?

—Договорились, мошенник. Когда я встречусь с мисс Совершенство?

—Не так быстро, счетчик бобов. Сначала тебе нужно немного узнать ее. Почему бы мне не дать ей твой адрес электронной почты, и ты сможешь сначала проверить, подходите ли вы друг другу? Если вы решите встретиться, Моника и я выступим в качестве сопровождающих, чтобы мисс Совершенство чувствовала себя в безопасности.

Они пожали друг другу руки, скрепляя свое соглашение, и оба вернулись к работе. Коул не смог сделать ничего полезного после того, как выпил три бокала вина, он отправился домой на час раньше, чтобы расслабиться и дождаться Монику. Он был вполне доволен собой. Как бы им обоим ни нравилась Дженнифер, ей требовалось больше времени и внимания, чем они были в состоянии уделить. Он хотел больше времени уделять своим отношениям с Моникой. Если бы отношения Дженнифер и Джейсона процветали, из них получилась бы отличная пара развратных друзей, с которыми можно было бы встречаться или остаться дома.

Когда Моника приехала домой с двумя большими пакетами продуктов, он объяснил свой план. Ей показалось, что это прозвучало достаточно многообещающе, чтобы связаться с Дженнифер, поэтому они написали ей электронное письмо, в котором содержалось восторженное описание Джейсона Коулом и его выдающихся талантов. Они отправили его Дженнифер, а затем занялись своими обычными вечерними делами, ужином и сексом.

Моника пошла на кухню и приготовила изысканный мексиканский ужин, который наполнил дом чудесными пряными запахами тмина и кинзы. Позже, в постели, Моника изо всех сил пыталась вернуть свою покорность, но снова потерпела неудачу. Вместо того чтобы заняться сексом, они лежали вместе в постели и тихо прижимались друг к другу, пока она не заснула. Коул играл с ее прекрасными каштановыми волосами и проводил рукой по ее теплым изгибам, пока сон не одолел и его.

Дженнифер и Джейсон сразу же прониклись друг к другу теплотой. Они обменялись фантастическими историями и рассказали о своих идеальных отношениях в потоке электронных писем. В течение недели они поняли, что должны встретиться. Моника часто получала новости от Дженнифер, а Джейсон держал Коула в курсе событий. Это была идея Моники, чтобы два потенциальных любовника впервые встретились на новогодней вечеринке. К счастью, Джейсон купил пару билетов, когда они только поступили в продажу, поэтому у него был запасной для Дженнифер.

Коул и Моника придумали план, как представить Дженнифер ее новому другу самым эффектным образом. Дженнифер должна была присутствовать на вечеринке в качестве их сабмиссива. В разгар вечеринки она будет передана Джейсону, который, без сомнения, будет занимать наиболее доминирующее положение. Они решили утаить от Дженнифер несколько мелких деталей, чтобы усилить драматический эффект.

Услышав о плане от Моники, Дженнифер ответила:

—О. Это так сексуально! Ты почерпнула идею из той фантазии, о которой я рассказывала тебе в прошлом году, не так ли?

—Ммм... Может быть, — лукаво усмехнулась Моника, — Тогда ты сделаешь это?

— Ты знала, что я сделаю, Моника. Как я могла устоять?

В канун Нового года Коул и Моника заехали за Дженнифер к ней домой и поехали по темным улицам Сиэтла к месту проведения вечеринки. Коул был одет в черный смокинг с черным галстуком, который он традиционно надевал в канун Нового года. Почему-то это казалось вполне уместным на игровых вечеринках. Моника была одета в черную кожаную куртку поверх черного корсета, черные чулки и 10 сантиметровые черные каблуки. Серебряные полицейские наручники Коула болтались у нее на талии. Она явно давала понять, что доминирует, по крайней мере, сегодня вечером.

Дженнифер была одета в длинный черный плащ, который скрывал тот факт, что под ним на ней было только ее самое сексуальное нижнее белье, кожаный ошейник и пара ярко-красных туфель-лодочек на 7, 5 сантиметровом каблуке.

Вечеринка проходила в здании, принадлежавшем свингерскому клубу и арендованном SM группой для проведения больших игровых вечеринок. Войдя в приемную, они предъявили свои билеты и подписали отказ, который показали свое понимание правил безопасности. Женщина с красным поясом была представлена как один из наблюдателей подземелья, который следил за тем, чтобы все участники соблюдали правила. Сразу за внутренней дверью Коул пристегнул поводок к ошейнику Дженнифер и повел ее в зону для вечеринок, Моника последовала за ними. Они решили прибыть после девяти часов, поэтому здание уже было переполнено людьми в разной степени обнажённости. Некоторые уже играли, а некоторые оживленно переговаривались друг с другом, очевидно, обсуждая предстоящую сцену. Обычно по тому, как они одевались, было легко определить, кто был наверху, а кто внизу, но в некоторых случаях определить это было невозможно.

Там было три больших зала с различным декором ночного клуба. В одной комнате стояли бильярдные столы, которые были покрыты листами фанеры, чтобы создать столы для бондажа, а в другой комнате был открытый танцпол, который использовался для отдельно стоящей мебели для бондажа или подвешивания к высокому потолку.

Поскольку Коул уже бывал здесь на нескольких вечеринках, он показал девушкам окрестности, ведя Дженнифер в ошейнике и на поводке. Она почти ничего не говорила, просто с любопытством оглядывалась по сторонам, и Коул мог сказать, что она уже была в рабском подпространстве.

Монике стало немного не по себе, когда она увидела, что Коул контролирует Дженнифер. Однако она знала, что это был ее собственный выбор — отклонить его предложение сыграть в паре и прийти в костюме доминанта. Несколько человек помахали ему и подошли, чтобы представиться двум девушкам, которые были неизвестны большинству «извращенцев». Дженнифер, которой было запрещено говорить, была представлена просто как «Номер Четырнадцать».

Моника была поражена тем, как много людей, казалось, знали Говарда. Некоторые женщины с нежностью вспоминали о прошлых временах, когда он играл с ними. Бывшие товарищи по играм, которые в целом были довольно привлекательными, казались немного напуганными двумя дамами, которые сопровождали его сегодня вечером.

Наблюдая за толпой, Моника поняла, что они с Дженнифер привлекают много внимания. Люди оценивали их, задаваясь вопросом, какого рода представление они, возможно, планируют, и пытались решить, стоит ли менять свои планы, чтобы посмотреть его. Она также осознавала особый вид социальной энергии, которая, казалось, пронизывала группу. Это было чувство принятия и одобрения действий каждого человека. уникальная сексуальность. Здесь, в этом месте, они могли быть самими собой и наслаждаться своими сексуальными фантазиями, которые были неприемлемы в обществе в целом. Она почувствовала, что расслабилась и присоединилась к группе, когда потянулась, чтобы взять Коула за руку.

Перекрикивая звуки какой-то странной электронной музыки, он объяснил некоторые сцены, которые уже были в самом разгаре. На фанерном листе поверх бильярдного стола обнаженная темноволосая девушка была связана в позе распростертого орла. Рядом с ней был мускулистый мужчина без рубашки, одетый в рабочие ботинки и синие джинсы, в кожаной кепке сварщика и темных защитных очках. В его руке было устройство, которое Коул описал как фиолетовую палочку, которая излучала яркий фиолетовый свет внутри 15 сантиметровой стеклянной трубки, изогнутой под прямым углом, как пистолет для дуговой сварки. Мужчина приблизил яркий жужжащий стержень к телу своей партнерши. С конца стеклянной трубки сорвался яркий электрический разряд, пройдя короткий промежуток до левой тазовой кости девушки. Она отреагировала счастливыми избиваниями и стонами, и ее Дом продолжил приносить ей восхитительные мучения на различные участки ее привлекательного тела, постепенно приближаясь к ее гениталиям.

Коул объяснил принципы.

—Фиолетовая палочка вырабатывает только безвредное статическое электричество. Она абсолютно безопасна, пока вы продолжаете двигать ее, чтобы избежать перегрева отдельного участка кожи. Первоначально она была изобретена как волшебное средство от всех болезней для продажи медицинскими шарлатанами. Некоторым людям она нравится, как секс-игрушка. Она создает слегка болезненное покалывание.

Оглядев комнату, Коул отметил нескольких мужчин и нескольких женщин, которые, казалось, действовали просто как вуайеристы. Обычно они были одеты не так вызывающе, как игроки, и у большинства из них не было партнера.

Моника спросила:

—Почему им разрешают посещать игровую вечеринку, если они не собираются играть?

—Это просто, — сказал он. —Многие, если не большинство, игроков здесь сегодня вечером - эксгибиционисты. Чтобы они хорошо проводили время, кто-то должен за ними наблюдать. Поскольку игроки часто заняты своими собственными сценами, может возникнуть проблема с поиском кого-то. Поэтому полезно иметь несколько человек, которые являются преданными наблюдателями.

Это был идеальный симбиоз, и она сразу оценила элегантность решения.

Когда они переходили из комнаты в комнату, Моника находила количество и разнообразие извращенных сцен завораживающими. Там был голый мужчина, стоящий на коленях, привязанный к перилам лестницы из кованого железа, которого порола его любовница, одетая в эффектный красный кожаный комбинезон. В другом районе группа женщин вырезала сложные узоры на коже друг друга в относительно стерильных хирургических условиях.

Затем она заметила другого связанного мужчину в лесной камуфляжной форме, у которого были завязаны глаза чем-то похожим на зеленый военный шарф. Его очень большой член торчал из расстегнутой ширинки брюк. Его госпожа привязала его спиной к опорному столбу и надела прозрачный пластиковый цилиндр с тонкой резиновой заглушкой на конце вокруг его эрегированного органа. Она усердно откачивала воздух из баллона маленьким ручным насосом, из-за чего член связанного мужчины расширялся в вакууме. Жертва, очевидно, находилась в каком-то эмоциональном расстройстве. Ему сказали, что его пенис взорвется, если сделать вакуум слишком сильным. Моника не могла расслышать, о чем они говорили, но, похоже, это была сцена допроса.

После нескольких минут накачки и словесных угроз госпожа внезапно проколола резиновый диск на конце трубки, что вызвало громкий хлопок и сотрясение дрожащего ствола, страдающего нижнего. Моника была поражена его леденящим кровь криком, но с облегчением увидела, что его красивый длинный член не поврежден. Толпа, собравшаяся вокруг сцены, разразилась аплодисментами.

Перейдя в другую комнату, они некоторое время наблюдали, как привлекательный светловолосая девушка была привязана ремнями к чему-то, похожему на электрический стул. Ее партнер-мужчина прикрепил зловещего вида электрические устройства к ее груди и гениталиям, как будто ее собирались казнить. И снова Коулу пришлось объяснять, что устройства были вполне безопасными. Напряжение и частота электрических импульсов были тщательно подобраны в целях безопасности. Степень стимуляции могла варьироваться от легкого жужжания до умеренно болезненного шока. В момент инсценировки казни девушка, по-видимому, испытала интенсивный оргазм, который произвел должное впечатление на зрителей.

Среди драматических сцен Моника заметила гетеросексуальную пару, которая показалась ей немного знакомой. Они не совсем вписывались в компанию других игроков SM, подумала она. Вместо того, чтобы пытаться произвести впечатление на других посетителей вечеринки, они, казалось, были полностью поглощены друг другом. Доминирующий мужчина был одет в черную кожу, а очень стройная женщина была одета в то, что можно было назвать только костюмом рабыни. Хотя в данный момент они не занимались никакими яркими делами, было что-то особенное в том, как они вели себя друг с другом. Это было видно по языку их телодвижений.

Моника подошла поближе к этой паре, пока внезапно не поняла, что видела их раньше. Их звали Майкл и Дина. Они были той парой, которая устраивала единственную игровую вечеринку, на которой когда-либо присутствовала Моника. Удовлетворив на мгновение свое любопытство, она обернулась и увидела в толпе Коула и Дженнифер.

Моника последовала за Коулом, который повел Дженнифер на поводке в комнату с большим танцполом. Это сильно напоминало дискотеку семидесятых, с вращающимся зеркальным шаром, зеркалами вдоль одной стены. Высота потолков, должно быть, превышала 3, 5 метра, предположила Моника.

Коул выбрал место, где он хотел разыграть запланированную сцену, в которой Дженнифер и Джейсон должны были впервые увидеть друг друга.

К сожалению, этот конец большой комнаты был полностью занят крупным, грузным парнем, который соорудил сложную систему альпинистских веревок, чтобы подвесить свою очаровательную рыжеволосую подружку. Коул не знал этого человека лично, но ему сказали, что он был эгоистом из Портленда, который имел тенденцию монополизировать игровое пространство и отталкивать других игроков.

Они подождали, пока мужчина доведет свою худощавую партнершу до исступленного крика, а затем отпустил ее, обняв и хихикая. Когда веревки были убраны, Коул передвинул большой крепкий стол в угол комнаты и попросил Монику и Дженнифер подождать там, пока он пойдет поговорить с друзьями. План состоял в том, чтобы Дженнифер была продана в рабство тому, кто больше заплатит. Коул подарил нескольким своим друзьям шоколадные монеты, обернутые золотой фольгой, но позаботился о том, чтобы у Джейсона было достаточно, чтобы перебить ставки всех остальных. Дженнифер была единственной, кто не знал, что торги были сфальсифицированы.

Он встретил Джейсона в другой комнате и отдал ему коричневый замшевый мешочек, наполненный блестящими шоколадными монетами. Джейсон, который никогда на самом деле не видел Дженнифер, был одет в кожаную одежду, включая ботинки и небольшой хлыст, свисающий с пояса. Его кожаная куртка была расстегнута, чтобы продемонстрировать плоский живот и мускулистую грудь, покрытую ровным слоем сексуальных седых волос. Он подождал, пока Коул вернется в комнату, где ждали девушки.

Под руководством Коула Дженнифер протянула руки, чтобы Моника могла надеть маленькие кожаные наручники на ее крошечные запястья. Обе девушки забрались на стол, и Моника потянулась за тонким шнуром, который проходил через проушину в балке высокого потолка. На конце шнурка была маленькая застежка, которую она использовала, чтобы скрепить манжеты на запястьях. Затем она застегнула плащ, пропустив одну пуговицу на уровне талии, чтобы оставить отверстие для рук Дженнифер.

Стоя на столе, а Моника стояла позади нее, Дженнифер пребывала в поистине измененном состоянии сознания. Мысль о том, что ее продадут тому, кто предложит больше всего, заставляла ее чувствовать себя невероятно покорной и ужасно возбужденной. Она уже промокла насквозь и была рада, что на ее черных трусиках с высоким вырезом не будет видно мокрого пятна. Казалось, существовала реальная вероятность того, что она упадет в обморок или испытает оргазм на глазах у толпы, которая теперь начала собираться в большом зале. Шнур, прикрепленный к ее кожаным наручникам, не позволял ей опустить руки ниже уровня талии. Теперь она ценила это, поскольку это мешало ей поддаться сильному желанию прикоснуться к себе. Рукава плаща безвольно свисали по бокам, делая одежду похожей на серую накидку.

Дженнифер заметила, как Коул вернулся со своего таинственного задания, пробираясь сквозь толпу любопытных зевак, которая теперь насчитывала по меньшей мере сорок человек. Было только одно или два знакомых лица, которые она узнала по собраниям БДСМ-клуба. Остальные были совершенно незнакомыми людьми, и скоро она предстанет перед ними. Она согласилась быть проданной тому, кто предложит самую высокую цену на аукционе для местной благотворительной организации по борьбе со СПИДом, но она все еще не понимала, как Коул мог быть уверен, что победителем будет ее друг по электронной почте Джейсон.

Теперь она жалела, что не расспросила Коула и Монику о более конкретных деталях. К сожалению, сейчас у нее не было возможности отступить без потери лица. Даже если бы она смогла найти изящный способ сбежать, ее покорный настрой в этот момент не позволил бы этого.

Коул встал перед столом лицом к толпе.

—Дамы, господа и все остальные, как вы, возможно, слышали, сегодня вечером мы проводим аукцион рабынь. Оплата будет приниматься только в виде золотых монет, поэтому те из вас, у кого сегодня вечером нет с собой золота, не будут допущены к участию в торгах.

Он указал на двух женщин за столом:

—Могу я представить мою очаровательную ассистентку госпожу Монику?

Моника просто серьезно кивнула головой и начала проводить руками по блестящим черным волосам Дженнифер. Это продемонстрировало толпе ее красивые волосы и одновременно оказало успокаивающее действие на нервную Дженнифер.

—И, конечно, наша прекрасная девушка, известная просто как Номер Четырнадцать. С момента ее поимки три месяца назад она частично прошла обучение у экспертов в этой области. Ей не будет позволено говорить во время аукциона. Тот, кто купит ее, получит очень красивую рабыню на столько, на сколько пожелает.

Несколько человек, стоявших сзади, коротко скандировали:

—Четырнадцать, Четырнадцать, четырнадцать, четырнадцать.

—Кто хотел бы начать торги?

Джентльмен с мягкими манерами, большим животом и седой бородой крикнул:

—Я ставлю одну золотую монету!, — он поднял одну из позолоченных шоколадных монет.

—Спасибо тебе, Том, — сказал Коул, указывая пальцем на Дженнифер.

Моника увидела сигнал от Коула и отстегнул пуговицу на черном плаще Дженнифер.

В первом ряду толпы мускулистая женщина с короткой стрижкой, одетая в смокинг, подняла руку и объявила:

—Я ставлю две золотые монеты!

Моника расстегнула следующую пуговицу.

Три оставшиеся пуговицы сдавались одна за другой по мере того, как ставки росли. Затем стройная женщина с черными волосами до талии, одетая в сетчатый облегающий костюм, крикнула:

—Я поставлю шесть золотых монет, если мы сможем увидеть, как она выглядит под этим пальто.

Дженнифер закрыла глаза и несколько секунд дрожала в предвкушении, прежде чем Моника, наконец, стянула длинное пальто с взмах матадора. Коул отошел к стене, где держал в руке тяжелый шнур, который вел к рым-болту в потолке. Потянув за шнур, Дженнифер подняла руки над головой, красиво демонстрируя свое миниатюрное тело, одетое только в красные туфли, черный лифчик и трусики. Под ее четко очерченными ребрами, на вогнутом светло-коричневом животе черными буквами высотой в 7, 5 сантиметра была надпись «14».

Толпа, казалось, почти вышла из-под контроля, когда некоторые зааплодировали, некоторые засвистели, а другие начали ласкать себя или своих партнеров. Дженнифер открыла глаза и отчаянно оглядела толпу в поисках кого-нибудь, кто подходил бы под описание Джейсона. Казалось, что дела идут не так, как надо. Именно так, как она себе представляла.

«—Они относятся к этому слишком серьезно», —подумала она.

Грубая животная энергия толпы усилила ее собственное нервное возбуждение.

Когда ставка достигла восьми золотых монет, Моника начала обрезать большими ножницами бретельки бюстгальтера Дженнифер. Когда ставка дошли до десяти лифчик был снят, обнажив ее нежные маленькие груди с уже затвердевшими от почти невыносимого возбуждения сосками.

Толпа немного притихла, когда вперед выступил мужчина. Он просто посмотрел на Дженнифер и ничего не сказал. Она поняла, что красивое лицо, длинные серебристые волосы и черный кожаный наряд могли принадлежать только Джейсону. Он показался ей настолько привлекательным, что она сразу почувствовала сильный жар внутри своего стройного тела. На нее накатила слабость, и ей пришлось на мгновение позволить наручникам принять часть ее веса.

Моника выбрала этот момент, чтобы начать отвешивать несколько крепких шлепков по стройным ягодицам Дженнифер, которые были почти полностью обнажены, прикрытые только трусиками с большим вырезом. Резкий треск твердой ладони, соприкоснувшейся с упругой попкой, напугал толпу, и они ненадолго притихли.

Коул оглядел толпу и сказал:

—Я думаю, это стоило бы одиннадцати золотых монет, просто чтобы посмотреть, как выглядит номер Четырнадцать без этих сексуальных черных трусиков, не так ли?

Дженнифер уставилась прямо на Джейсона и встала так прямо, как только могла, выпятив грудь и сексуально покачивая бедрами. Она была обеспокоена тем, что он не предложил цену, и подумала, что, возможно, что-то пошло не так. Если цена не повысилась, она достанется последнему покупателю, которым была мускулистая женщина с короткими волосами. Дженнифер почувствовала прилив надежды, когда заметила, что женщина развернула одну из своих золотых монет и ест шоколад. В конце концов, она, должно быть, несерьезный покупатель. На самом деле, монеты даже не были настоящими! Говард, должно быть, все это подстроил, подумала она.

Джейсон посмотрел на Коула и сказал голосом актера на сцене:

—У меня есть пятнадцать золотых монет. Разденете девку полностью, и я подумаю о повышении ставки до пятнадцати.

В зале царила полная тишина.

Моника положила руки Дженнифер сзади на бедра и просунула пальцы за пояс черных трусиков. Она медленно спустила их примерно на 5 сантиметров по округлым бедрам Дженнифер, затем внезапно рывком спустила их до лодыжек, обнажив ее красиво отросший лобковый треугольник.

Толпа разразилась криками и свистом, затем через минуту успокоилась, чтобы дать Джейсону высказаться.

—Я предлагаю пятнадцать золотых монет!

Поскольку Коул раздавал монеты, он знал, что никто не сможет перебить цену Джейсон и он крикнул:

—Продано за пятнадцать золотых монет джентльмену в коже. Пожалуйста, сделайте шаг вперед и предъявите права на свою собственность, сэр.

Моника развязала запястья Дженнифер и помогла ей встать со стола, где Джейсон взял ее на руки. Он откинул ее голову назад, схватив за длинные черные волосы так, чтобы она смотрела на него снизу вверх, и поцеловал ее в губы. Между ними произошла какая-то форма невербального общения, и они вместе вышли из комнаты, чтобы побыть наедине.

В воздух были подброшены пригоршни золотых монет, и толпа растворилась в безумном поедании шоколада, оставив Коула и Монику сидеть на стулья вместе на краю почти пустой комнаты. Коул, очевидно, был вполне доволен тем, как все сложилось, но Моника, казалось, погрузилась в серьезные размышления. Вид Дженнифер и нескольких других гостей вечеринки, наслаждающихся ее покорностью, напомнил ей о том, что в ее жизни был болезненный пробел. Переодеваться в доминанта было весело, но она знала, что ее настоящая радость и удовлетворение приходят от подчинения.

Через несколько минут она подняла глаза и увидела знакомую пару, входящую в большую комнату. Это были Майкл и Дина. Они разложили свои извращенные игрушки рядом с клеткой из вертикальных стальных прутьев, в которой мог стоять только один человек. Моника была уверена, что это была та же клетка, в которую ее заперли на предыдущей вечеринке. Воспоминание о ее напряженном подчинении вызвало у нее странное чувство.

Моника разглядела, что миниатюрная женщина, Дина, была одета в скромный костюм рабыни. По-видимому, он должен был выглядеть как лохмотья, но на самом деле был дополнен довольно дорогими красными, черными и золотыми шелковыми шарфами. Моника слышала, как девушка обращалась к своему партнеру:

—Господин.

Что-то в этой паре заставило Монику остаться и понаблюдать, когда Коул, извинившись, отправился за прохладительными напитками. Она придвинулась к ним немного ближе и понаблюдала за игрой. Майкл посадил свою партнершу в клетку и начал тыкать в нее различными предметами. Клетка была прижата к ней так плотно, что она не могла пошевелиться, особенно после того, как ее хозяин просунул мягкие прутья сквозь решетку, чтобы обездвижить ее конечности. Он стянул костюм, оставив ее обнаженной и обнажив татуировку на верхней части ее ягодиц с надписью «РАБЫНЯ». Было слышно, как девушка говорила:

—Пожалуйста, хозяин!

И

—Я обещаю быть хорошей Хозяин!"

Майкл долго мучил и дразнил Дину, что было обычным делом на вечеринке с БДСМ-играми. Что, однако, заметила Моника, так это энергию любви, которая передалась между парой. Она могла сказать, что он никогда бы не причинил вреда своей маленькой рабыне. Что ж, подумала Моника со счастливой улыбкой, нет, если только ей это не понадобится.

Продолжая наблюдать, Моника начала улыбаться, и чувство восторга охватило ее вместе с внезапным приступом мурашек по коже, когда волосы на ее руках и шее попытались встать дыбом. Она поняла, что происходит, как раз в тот момент, когда вернулся Коул и сел рядом с ней.

—Ты выглядишь так, словно только что увидела привидение. Вот, возьми один из трюфелей Маргарет.

Он протянул ей круглый кусочек шоколада с шоколадной крошкой около сантиметра в диаметре.

Она откусила кусочек от толстой шоколадной глазури, чтобы ощутить насыщенную горьковато-сладкую сердцевину, в которой отчетливо ощущался вкус Гран Марнье (прим перев. французский коньяк). Восхитительная насыщенность вкуса была неожиданностью, и она почувствовала себя вознагражденной за только что принятое решение.

—Хозяин, мне нужно вам кое-что сказать, — произнесла она низким сексуальным голосом.

Это немедленно привлекло внимание Коула. Он знал, что означал этот голос.

—Что у тебя на уме, дорогая?

Она крепко сжала его руку:

—Я думаю, я снова сабби, сэр. На самом деле я уверена в этом. Когда мы сможем вернуться домой?

—Ну, я только что проверил Джейсона и Дженнифер. Он забирает ее домой сегодня вечером, — он сделал паузу, —Давай уедем прямо сейчас.

***

Моника цеплялась за руку Коула, пока они ехали домой. Оказавшись в спальне, они быстро разделись, оставив свою праздничную одежду кучей на покрытом ковром полу. Они скользнули под теплые одеяла и некоторое время обнимали друг друга, чтобы заменить зимний холод чувственным теплом тел. Коул покрывал нежными поцелуями ее прелестную спину, когда она решила, что пришло время высказаться.

—Хозяин, я знаю, что мне сейчас нужно.

—Думаю, я тоже, Малышка. Ты думаешь о том же, о чем и я?

—Да, сэр. Я отчаянно нуждаюсь в том, чтобы меня отшлепали и трахнули в задницу.

Простое произнесение этих слов вызвало у нее мощный эротический трепет.

—Это почти именно то, что я имел в виду. Тебе нужна еще одна вещь — клизма.

—Хозяин, у меня никогда раньше не было ничего подобного, — захныкала она голосом маленькой девочки.

Он ответил своим глубоким, доминирующим тоном:

—Тебя никогда раньше не трахали в задницу, не так ли? Все когда-нибудь бывает в первый раз. Пойдем со мной в ванную.

Коул расстелил толстое полотенце на полу ванны. Моника теперь была обнажена, и он приказал ей встать коленями на полотенце, затем наклониться так, чтобы ее зад приподнялся. Она оставалась в таком положении, казалось, несколько часов, пока он доставал различные предметы из шкафчиков и собирал аппарат для клизмы. Посмотрев в сторону раковины, она увидела, как он добавил немного мягкого мыла для усиления эффекта очищения.

Она дрожала и дышала быстрыми, неглубокими вдохами, когда он приблизился к ней с раздутым красным резиновым мешком. Казалось, она застыла в недостойной позе, стоя на четвереньках с задранной задницей, чтобы ее Хозяин мог контролировать.

—Раздвинь для меня свои великолепные ножки, шлюшка. Ты знаешь, что тебе это нужно.

Он нанес маленькую капельку прохладного геля-смазки на прелестный розовый бутон ее ануса и медленно ввел его одним пальцем. Когда ее отверстие расслабилось достаточно, чтобы легко пропустить палец, он потянулся к белой насадке для клизмы на конце длинной резиновой трубки. Насадка плавно скользнула внутрь нее на всю свою 10 сантиметровую длину и открыл клапан на резиновой трубке.

Моника застонала, испытав странное ощущение, будто ее наполняют теплой водой. После того, как Коул влили в нее чуть больше литра, он закрыл клапан и медленно вынул насадку.

—Теперь придержи воду, Малышка. Дай мне знать, если у тебя возникнут проблемы.

Она оставалась в таком положении еще пять минут, отчаянно сжимая ягодицы, пока желание выплеснуть воду не стало невыносимым.

—Хозяин, мне пора идти!

Он позволил ей посидеть на унитазе, но она была очень унижена, когда он просто стоял там и наблюдал. На мгновение она засомневалась, сможет ли ослабить нарастающее давление, но в конце концов природа взяла свое, издав громкий, смущающий шум.

Она была еще более унижена, когда он приказал ей вернуться в ванну для повторной клизмы. На этот раз, пока она стояла на четвереньках с животом, полным теплой воды, он ласкал ее груди и клитор, пока она не попросила у него разрешения запрыгнуть на унитаз.

Оставив ее посидеть там с минуту, он включил душ и залез в ванну. Вскоре она присоединилась к нему, и он наблюдал, как она намыливается и ополаскивается, пока не убедился, что она чиста. Затем он приказал ей встать на колени и вымыть его затвердевающий член. После тщательного полоскания она проверила свою способность принимать его глубоко в горло, все время думая об особом месте, куда скоро он вторгнется.

Моника первой вышла из ванны, чтобы вытереть полотенцем свои тщательно увлажненные длинные волосы и скрутить их в компактную форму, которая не помешала бы ее обязанностям. Когда ее Хозяин вышел из душа, чтобы присоединиться к ней, у нее было наготове его большое полотенце.

Подойдя к большой кровати, ее положили лицом вниз, в то время как он привязал ее запястья и лодыжки веревками к четырем углам каркаса кровати с мягкими кожаными манжетами для безопасности. К тому времени, как он закончил поглаживать ее гладко выбритые гениталии, она изо всех сил рвала путы, удерживавшие ее в плену. Он массировал ее спину и крупные мышцы ягодиц в течение нескольких минут, затем вернулся к ее дрожащим нижним губкам и ввел два пальца в ее скользкое влажное влагалище. Когда он почувствовал, что ее оргазм нарастает, он убрал дразнящие пальцы и начал шлепать ее по крепким мускулистым ягодицам.

Это, конечно, была не самая сильная порка, которую он когда-либо ей задавал, но возможно, самой чувственной. Он шлепал в медленном ритме, следя за тем, чтобы покрыть каждый квадратный сантиметр поверхности, которую можно было отшлепать. В комнате было достаточно света, чтобы он мог наблюдать, как легкий румянец проступает на ее мягкой, теплой коже.

Она могла бы вынести гораздо больше, но он решил, что пришло время двигаться дальше. Оседлав ее пылающие бедра, он потянулся вперед, чтобы помассировать ей спину. Его возбужденный орган скользил взад и вперед в расщелине ее идеальной задницы и, казалось, впитывал тепло от порки. Он хотел, чтобы она расслабилась, поэтому он провел пальцами по ее ягодицам. Когда он провел пальцами по мышцам, то почувствовал легкое потрескивание, которое подсказало ему, что она поднимала тяжести.

Когда она стала полностью вялой и податливой, он обратил свое внимание на ее чувствительный анальный бутон.

Используя большое количество желеобразной смазки, он постепенно ввел сначала один палец, затем два в ее тугое заднее отверстие. Шлепки и массаж принесли свои плоды. Ее сфинктер легко расслаблялся, и Моника чувствовала себя более покорной, чем когда-либо. Отказ от контроля над своим самым сокровенным и деликатным отверстием создал осязаемую ауру подчинения такой огромной глубины, что она знала, что сделает все для своего любимого Хозяина.

—А теперь расслабься, Малышка, — сказал он, поглаживая свое вздымающееся мужское достоинство большим количеством скользкого геля.

—Сначала, вероятно, будет немного больно, но я хочу, чтобы ты расслабилась и продолжала дышать. Ты поняла?

—Да, Хозяин. Я так отчаянно хочу доставить вам сейчас удовольствие. Я готова, чтобы вы лишил меня анальной девственности, — умоляла она. — Я чувствую себя виноватой за то, что получаю так много удовольствия, ничего не отдавая!

Расположившись между ее широко расставленных ног, он приставил свой хорошо смазанный ствол к ее неопытному входу. Осторожно надавив, он почувствовал, как головка его члена довольно легко скользнула мимо ее сфинктера.

—Как у тебя дела, Малышка?

—Я в порядке, Хозяин. Это больно, но и приятно тоже. Я не могу это описать. Пожалуйста, используй меня, Хозяин!

С этими словами он начал медленно продвигаться внутрь чистого, смазанного прохода. Он знал, что некоторым девушкам нравится, когда их точку G стимулируют через прямую кишку, поэтому он убедился, что большая головка его члена плотно прижался к вероятной зоне удовольствия. Когда он почувствовал тепло и давление внутри нее, он также смог ощутить особое эмоциональное удовлетворение, которое получал от доминирования над достойной партнершей.

Сильные мышцы на руках и ногах Моники начали непроизвольно сокращаться, когда она напряглась в кожаных наручниках. Коул чувствовал, как в его напряженных яичках нарастает оргазм. Легкое жжение поднималось по мочеиспускательному каналу внутри его твердого как камень члена. Он хотел еще немного сдержаться, но Моника внезапно начала кричать и извиваться, когда начался ее собственный оргазм. Сокращения ее сфинктера, казалось, засасывали его орган глубже в ее тело как раз в тот момент, когда предоргазматическое ощущение достигло конца его ствола.

Мир Коула взорвался ослепительной вспышкой света и неконтролируемыми толчками его бедер. Неустанная стимуляция в сочетании с его доминирующим складом ума привели к тому, что оргазм продолжался вечно.

Когда он открыл глаза, он все еще был сверху своей любимой Моники, и их все еще соединял его медленно размягчающийся пенис. Он выскользнул из нее, подошел к ней и потянулся за полотенцем. Моника, казалось, спала, поэтому он освободил ее и перекатил в положение бок о бок, прижимая к себе. Он нежно погладил ее гладкую кожу и поправил красивую копну волнистых каштановых волос. Он заметил, что она глубоко дышит, прежде чем он заснул рядом с ней.

Конец