Самое страшное слово для мужчины — беременность. В особенности, если это исходит из уст сестры.

Это было сухое лето в деревне. За окном табунами ходили коровы, звеня колокольчиками. Рядом с ними находился старый пастух в потрёпанной белой рубахе.

Где-то в далеке, стояли полусгнившие хибары, грустно смотрящие на меня через окно.

Попросту говоря — было скучно.

Я сидел и играл в телефон, наблюдая за тем, как приберается моя сестра. Она была старше меня.

Рыжие волосы были распущены и мило колыхались возле большой груди.

Маша прибералась в гостиной, смахивая пыль с полок, делая это так красиво и грациозно, что захватывало дух.

Чёрные шорты едва-едва держали крупные, женские бедра в узде. Маша носила их когда ей было 13. Красный топ фиксировал массивную грудь девушки, которая очень гордилась этим

Родители были там в городе, оставив нас в этой неуютной атмосфере девятнадцатого века.

Они были инженерами и напрочь лишенными любого родительского тепла людьми. Наверное, именно поэтому мы с Машей были так близки вместе, ибо только мы друг другу согревали сердца.

Старая посуда, рукомойник из советских времён и дощатые крашенные полы были не тем, что хотелось нам с сестрой. Оба мы были мечтателями и хотели не коров с навозом, а Парижа, французских улочек. Хотели аромата сухого вина и куртуазных приключений. Однако увы, наши желания не сбылись.

В деревне, время текло гораздо медленнее, чем в городе. Капля по калпе спускались минуты, а за ними старые и немощные часы.

Бабуля спала наверху пока мы по очереди приберались.

— Маш, слушай не хочешь сегодня искупаться ? — начал я, осматривая как её шорты скоро лопнут от любого неправильного движения.

Только купание с сетрой стало единственным, что помогало мне от скуки. Видеть её молодое тело, её распущенные рыжые волосы и узкий купальник который рвался в самых интересных местах было блаженством.

— Не, не хочу. Там опять будет Волохов со своими тупыми подкатами — говорила она не поворачиваясь тонос старшей сестры, хотя была страше она только на полтора года.

Да, действительно. Сука Волохов, который стороил из себя деревенского мачо был моей проблемой. Крепкий, но тупой молодой человек был мозолью, мешавший мне любоваться сестрой.

Так, я ещё больше упал в апатию и просто вспоминал город. Многовение с моими друзьями, прогулки и веселые попойки. Ностальгия стала единственным источником моей радости и единственным способом прожить это тупое лето в деревне.

Мне стало дико скучно и я стал помогать сестре.

Мы болтали о сериалах, книгах, часто сплетенечели о моих подружках которые во всю уже жили половой жизнью.

— А Вика Сосновцева ? Трахалась ? — улыбалась своими, слегка, пухловатыми губами Маша.

— Пфф, спрашиваешь, она лучше всех делала минет в городе. Её даже так и называли, Вика сосулька — рассказывал я, видя ласковую улыбку сестры, её голубые глаза и милый хохот.

Внезапно, Маша спросила :

— А тебе делала минет ?

Повисло неловкое молчание и я отшутился :

— Конечно, с ментолом и жевачкой.

Но сестра сказала :

— Не, я серьезно. Ты уже не девственник ?

Данный вопрос был моим дамокловым мечом. Каждый девственник-мужчина боится его и страдает от того, что ему нужно либо соврать, либо рассказать горькую правду. Я выбрал то, что выберет большая часть мужчин — соврать.

— А опиши свой первый раз ? — начала Маша, усиливая мое напряжение.

— Серьезно ? Ты хочешь знать ? Или жаждешь меня подколоть?

Маша убрала совок и села на диван, наглаживая свои лакомые ножки.

— Не, я серьезно, я просто нашла тут киношку на кассете интересную и думала, что мы могли бы попробовать сделать то, что делают там — подмигнув, начала она, промакиввя влажной салфеткой свою внушительную красивую грудь.

— Ты шутишь? - спросил я, пялясь на её отрадные ноги.

— Нет, я серьезно, мне скучно просто, да и парня давно не было. А трахаться с этими деревенщинами у которых гонорея и рак жопы, как то не охота. Вот и подумала, что нет лучше варианта чем ты. Ты ведь не думаешь, что я слепая ? Что не вижу как ты плотоядно смотришь на меня ?

— Не правда — говорил я, отодвигая эти грязные мысли — Ты моя сестра и я никогда бы не подумал сделать такое.

Маша тут же встала и взяла меня за руку, а после, произнесла :

— Правда ? А почему ты постоянно смотрел на мою грудь, когда мы плавали? Просто так ?

— Случайность.

Маша тут же сняла топ и оголила свои большие груди с красивыми широкими сосками.

Я не мог ничего сказать. Они были шикарными. Такие большие и красивые мне хотелось сжать их и облизывать. Я тут же отвернулся.

— Что ты делашь ! Так нельзя !

— Жить в деревне нельзя, а заниматься защищённым сексом с братом - можно. Поверь, если бы я тебя не любила бы, даже не предложила бы. Да и россказням твоим про секс не верю, а тут я, загорелая красивая и страстная девушка хочу ласки от тебя, а ты упрямишься — говорила Маша надевая обратно топ — Мы ничего не нарушаем.

Я любил её как сестру, однако она не давала мне выбора.

Мы порешили на том, что мы просто посмотрим фильм дабы посмеяться, но все было гораздо странней.

***

Солнце спускалось по ступенькам гор. Смеркалось.

Бабуля приготовила нам вкусные оладьи с яблочным джемом, а мы с сестрой быстро поужинали и побежали в свою комнату.

Небольшая комнатка, со старыми ещё советскими игрушками, которые пылились на полках и грустно смотрели на входящих, погружали нас в атмосферу скуки и уныния.

Пока бабуля смотрела "Уральских пельменей" на всю громкость, мы сели возле старого телевизора, вставили красивую кассету с голой блондинкой и черными парнями и стали смотреть.

Поначалу было просто смешно, мы шутили и балагурили.

— Смотри как она тупит — говорила Маша, обнимая меня.

Я, изредка поглядывал на её контуры груди которая постоянно снилась мне в снах.

После, блондинку "любили" в три ствола

— Ничего себе она — начал я, возбуждаясь от таких ярких сцен.

Блондинку обрабатывали с двух сторон, её напряжённое лицо и громкие стоны говорили о том, что ей, действительно, было неприятно, но запах денег успокаивал её дух.

— Да ладно тебе, пару таких разочеков и ей уже будет это необходимо — говорила Маша, обдувая свои груди.

После наступила сцена с двумя лесбиянки которую мы тут же выключили

— Фу ! Убери этих шалав — начала Маша, снимая шорты.

— Ты чего делаешь ? — начал я, разглядывая её пурпурные трусики

— Жарко мне, не хочешь не смотри — говорила Маша, снимая с себя шорты и топ.

Да, было, действительно, жарко. Несмотря на открытое окно, я пропотел насквозь и мог выжимать футболку с трусами.

— А черт с ним, мне тоже жарко — начал я, снимая все лишнее.

Маша тут же посмеялась :

— Ого, кто-то у нас уже вооружен. — говорила сестра, разглядывая напряжённый бугорок в трусах.

— Ну, Маш — говорил я, как вдруг, увидев ещё более сексуальную сцену анального секса блондинки в чулках и негром садоводом.

Было довольно забавно видеть как мы оба переключились на эту сцену из фильма.

Краем глаза я видел как Маша стала прикасаться ладонью по груди и закусывать губу. Как слегка и очень аккуратно засовывала под трусики палец.

Я стал аккуратно натягивать трусы, мастурбируя ими.

Сестра увидела это и тут же выключила телевизор.

— Все ! Надоело — начала она, опускаясь на колени и демонстрируя свою большую попку.

Я не выдержал этого испытания и схватил её за зад.

Она тут же повернулась и просто посмотрела на меня. Нет, не злобно, не саркастически. Маша тут же спросила:

— Ты хочешь меня ?

Я ответил:

— Очень.

Маша тут же взяла меня в оборот и стала целовать меня. Она лежала на мне и просто засовывала свой язык мне в рот. Я не выдержал и стал жамкать её бедра.

Такая упругая и теплая, мне хотелось съесть её.

Маша без обиняков тут же сняла лифчик, мешающий ей и окутывала своей грудью мое лицо. Такие большие как из порно, но натуральные, они были прекрасны.

Я просто лизал их, сжимая и налглаживая, ударяя по ним. Сестра стала постанывать, а в трусах уже сжималось напряжение.

Без церемоний, она засунула руку ко мне и я тут же опрокинул её своей любовью.

— Ничего себе ты возбужден — ласково проговорила она, спускаясь к моим ногам.

Я переживал за себя как только увидел её язык, который танцевал с моим жалом любви. Она делала это очень нежно, не так как в порно. Раз за разом, облизывая меня как Чупа-чупс.

Я стал елозить по полу, но Маша лишь нежно гладила мои ноги.

Снова я окотил её своис возбуждением.

После, я захотел её и снял с неё трусики.

Передо мной стояла картина цветущего женского сада. Небольшая тропка рыжих женских волос, ведущая к умеритворающей сладости.

Красный бутон тек возбуждением.

Маша лишь скромно разглядывала потолок в темноте, а я стал целовать её.

Внезапно, голос :

— это необязательно — проронила она

На что я ответил :

— Ты сделала приятное мне, а я тебе

Я стал прикасаться языком к ней и нежно нагживать её ножки. Поцелуй за поцелуем, отправлялся прямо туда.

После, пальчиками я стал прикасаться к её цветку и аккуратно вставлять. Я сразу услышал стон.

Там было влажно и тепло. Раз за разом, я как космонавт, отправлял палец все дальше за орбиту, большим пальцем прикасаясь к горошинки.

Я, обученный сексу из порно, стал владеть своей сестрой, делая с ней поистине извращенские вещи. Пальцами я растянул её и засунул туда язык, слыша, её протяжные вдохи и выдохи, стоны и напряжение.

После всего этого, я спросил :

— Начнем ?

Маша лишь качнула головй и вытянула врозь ноги.

Я лег на неё, с опаской вставил и нежно прикасался к её сладким губам, вбивая ей своим молотом в её наковальню.

Я чувствовал её тепло, жар её чресел, её вагина, буквально, обнимала меня.

Я стал ускоряться вместе с Машей трясущейся от напряжения. Животом я бился об её бедра, а в комнате стояло эхо.

Хлюпающий и очень сексуальный звук заполонил комнату.

Маша стала стонать. Нас пугало это. Грех, который сейчас мы делаем. Пугала нас даже наша слабослышащая бабушка, но страсть между нами определено бурлила.

Мы легли на бок и продолжили нашу сексуальную дискуссию. Пахом, я чувствовал её жаркие, крепкие бедра о которых мечтал. Руки сжимали её молочные груди, а из рта текли слюни и поцелуи в её сахарную шею.

— Ах, ах, да — говорила она, чувствуя как моя рука шебуршит возле её "музыкального центра".

Я чувствовал это последнее напряжение, боль в животе. Оргазм убегал от меня, ускакивал как заяц от волков.

Это сладкая боль в пенисе, доля секунды от того самого момента. Теплота её вагины, напряжение в доме и весь флер запрещености того, что мы делаем, буквально, истезали меня.

Я не выдержал и проиграл гонку с оргазмом, и кончил прямо в неё.

— Аааах — кричал я, вонзая в неё жгучие потоки, и чувствуя как она трясется вместе со мной.

Пять минут мы лежали молча и обдумывали, что сказать друг другу.

Я смотрел на сестру и чувствовал себя так гадко, что мне хотелось выпрыгнуть из окна. Совешить такое с собственной сестрой, подумать только.

— Ты прощаешь меня ? — начал я, взяв её за ладонь.

Маша повернулась ко мне и лишь сладко поцеловала, проронив :

— Я люблю тебя