Мой первый поход с Самантой был потрясающим. Разгружая джип, я мысленно возвращался к тем четырем дням, весьма довольный тем, что справился и оставил у нее приятные воспоминания от данной поездки. Конечно, мне тоже очень понравилась наша поездка. Я оставил большую часть походных принадлежностей в гараже, надеясь вскоре снова ими воспользоваться, и, вычистив холодильник, начав стирку и приготовив себе что-нибудь на ужин, я сел есть и начал прослушивать автоответчик. Мне звонили пара человек с работы, спрашивая, могу ли я подъехать, одно было от моего приятеля Майка.

— Привет, Джим, куда ты пропал? Звонил уже пару раз, просто возьми этот дурацкий телефон. Я бы хотел как-нибудь поужинать вместе, снова увидеть твою симпатичную девушку. Позвони мне. Пока.

Я поднял трубку и позвонил ему, но его, должно быть, не было дома или он был занят, и мне ответил автоответчик.

—Привет, Майк, — сказала я. —Только что вернулся из потрясающего похода. Позвони мне завтра как-нибудь.

Я еще немного прибрался, загрузил белье и сел отвечать на электронные письма. Около десяти я позвонил Саманте.

— Привет, милая, я тебя не разбудил?

—Нет, — промурлыкала она. —Я ждала твоего звонка.

—Как ты себя чувствуешь? — спросил я. —Все еще болит?

—Да, немного. Больше всего меня беспокоят синяки на запястьях. Завтра на работе у коллег могут возникнуть вопросы.

—Извини, —сказал я. —Я не должен был вчера заходить так далеко.

—О, Джим, все в порядке. Было здорово, что ты вот так привязал меня к тому утесу. Действительно приятно.

Саманта привязана к тому дереву, торчащему из скалы, ее руки вытянуты высоко над головой, солнечный свет отражается от ее браслетов. Это прекрасное видение навсегда запечатлелось в моей памяти.

—У меня есть блузка, — сказала она мне, — С рукавами, которые немного длинноваты. Она должна прикрыть синяки, чтобы люди не задавали слишком много вопросов.

—Ты великолепна, Саманта, —сказал я.

—Ты тоже замечательный, Джим, — тихо ответила она.

—Саманта, ты помнишь моего друга Майка, из ночного клуба пару недель назад?

Когда она сказала, что помнит его, я продолжил.

—Он оставил мне сообщение, хочет пригласить нас как-нибудь на ужин. Хочешь пойти?

—Конечно, я бы с удовольствием. —последовала пауза. —А близняшки там будут?

— Я подозреваю, что да. Тебе нравится немецкая кухня? Они, вероятно, готовят для него.

Я сказал Саманте, что еще не разговаривал с Майком и сообщу ей позже. Однако в ее голосе звучал энтузиазм по этому поводу. Мы еще немного поболтали, прежде чем пожелать спокойной ночи и повесить трубку. В общем, несмотря на все, через что я заставил пройти Саманту в наши выходные, у меня осталось впечатление, что за последние несколько дней она провела со мной один из лучших уик-эндов в своей жизни.

В понедельник утром я приступил к работе с новым клиентом, которому нужен был веб-сайт. Он прислал мне приблизительное представление о том, чего он хочет, и приложил несколько эскизов понравившихся ему работ. Ему нужен был кто-то, кто мог бы воплотить его идеи в жизнь. Это должен был быть сайт, ориентированный на взрослых. Глядя на грубые рисунки, которые он мне прислал, я увидел, что его художественные таланты были примерно такими же, как у меня. В диапазоне нуля и ниже. Но я начал понимать, что он имел в виду. Таланты Саманты точно соответствовали тому, что могло бы подойти, и я переслал ей эскизы с запиской, в которой спрашивал, может ли она улучшить идеи этого парня. Около полудня позвонил Майк.

—Итак, Джим. Как прошел «поход»?

Я слышал его шутливую ухмылку по телефону. Думаю, мне удалось немного поколебать его, когда я рассказал несколько пикантных подробностей о моих выходных с Самантой.

—Ни хрена себе, Джим? Итак, как все прошло?

—Фантастика. Никаких серьезных проблем.

Майк пригласил нас к себе в пятницу вечером на ужин. Я спросил его, готовят ли близняшки.

—Ты хочешь настоящую немецкую кухню? —спросил он. — Лизель готовит зауэрбратен (прим. прев. жаркое из предварительно замаринованного в винном уксусе мяса), за который можно умереть. Увидимся в семь, я хочу побольше узнать о твоей поездке.

Около часу дня я решил сделать перерыв в работе и пообедал на заднем дворе. Позже я немного поработал по дому, затем позвонил в больницу, а на следующее утро меня затянуло на совещание. После того, как я подумал, что Саманта будет дома, я позвонил ей. Я сказал ей, что ужин у Майка назначен на пятницу, и она спросила меня, что ей надеть.

—Надевай все, что захочешь, — сказал я. —В любом случае, у него дома одежда обычно необязательна.

Я сказал Саманте, что немного рассказал Майку о нашей поездке. Я услышал, как она сделала паузу, как я и ожидал, с мыслями о том, что кто-то еще знает, что происходило в лесу в те дни.

—Все в порядке, Саманта, — сказал я. —Майк знает, что к чему. Возможно, мы услышим несколько его историй, от которых тебя бросит в краску.

—Хорошо, — сказала она. — Если ты считаешь, что все в порядке, тогда я не возражаю, если он об этом узнает.

Я рассказал ей о набросках, которые отправил ей по электронной почте, и спросил, не хочет ли она попробовать немного улучшить идеи этого парня.

—Может быть, взять пару и немного доработать их, просто по-быстрому, что-нибудь, что я могу отправить ему и посмотреть, понравится ли ему это. Возможно, это принесет тебе несколько баксов.

—Все эти годы обучения на курсах рисования, наконец, могут окупиться?

—Я не знаю. Возможно, это шанс немного покрасоваться. Твои работы действительно хороши. Другие люди тоже так подумали бы, я уверен.

Я сказал Саманте, что увижу ее за ужином на следующий день, так как я все равно буду в городе.

Совещание в больнице затянулась почти на весь день, и ближе к вечеру я встретил ее возле банка, где она работала. Было здорово снова увидеть ее, и после того, как она села в машину, мы страстно поцеловались на мгновение. На светофоре я взял ее за руку, чтобы посмотреть на запястье, на синяки, оставшиеся после ее испытания в лесу. Теперь они начали немного исчезать, желтея по краям, менее фиолетовые, чем раньше.

—Я сегодня работала в архиве, — сказала она мне, — Просматривала кое-какие записи, так что меня пока никто не беспокоил из-за них. Хотя цвета приятные.

Она закатала рукава, чтобы показать мне.

—Я думаю, мы постараемся, чтобы это больше не повторилось, — сказал я.

Мы нашли хорошую закусочную, чтобы поужинать. За едой я немного рассказал Саманте о моем друге Майке. Майк Барретт изучал юриспруденцию в школе, но так и не смог сдать экзамен. В возрасте шестнадцати лет он получил скромное наследство от своей бабушки. Вместо того, чтобы растрачивать его понапрасну, как это могло бы сделать большинство подростков, он начал инвестировать. Сначала в акциях, выбрав молодую компанию, казалось бы, наугад, а затем наблюдал за ее взлетом. Накопив таким образом достаточный первоначальный капитал, он перешел к недвижимости.

Ему удалось попасть на рынок недвижимости как раз в тот момент, когда он начал расти. Майк покупал участок земли, или дом, или два, а затем, год спустя, продавал его вдвое, иногда втрое дороже, чем заплатил за него. В нежном возрасте тридцати лет Майк вышел на пенсию. Говорят, что его дом в шикарном районе Форест-Хилл (прим перев. элитный район к северу от центра Торонто) оценивается почти в десять миллионов. Его знания позволяют ему поддерживать доход от своих инвестиций таким образом, что ему никогда больше не придется работать, если бы ему этого не захотелось бы.

— Майк занимается интересным «бизнесом», — сказал я Саманте. — Помнишь Кейт из бара? Хозяйка Наташа. В городе есть по меньшей мере дюжина таких женщин, как она, которые предоставляют услуги, мужчинам, которые хотят подчиниться. Но есть не так много мест, куда могла бы пойти женщина, чтобы получить такого рода услугу. Скажем, женщина, занимающая влиятельное положение, общественный деятель. Она не может ходить по барам в надежде наткнуться на доминирующего мужчину, который был бы готов исполнить ее фантазии и молчать об этом. Итак, Майк предоставляет услуги женщинам, которые хотят, чтобы над ними какое-то время доминировали, чтобы они могли ненадолго воплотить свои фантазии, а затем вернуться к своей обычной жизни.

—Ты шутишь, — спросила Саманта, — Хозяин напрокат?

— Pro-Dom. Правда. Он получает заказы, может быть, раз или два в месяц. Все очень профессионально, тактично. Он сказал мне, что деньги иногда фантастические, и, конечно, работа не такая уж сложная. Мы разговорим его, когда встретимся. Истории, которые он рассказывает, действительно дикие.

—Как женщины узнают о нем? Он дает рекламу?

— Сарафанное радио. В основном. Я создал для него страницу в Интерете. Немного расплывчато, но, если бы кто-то искал подобную услугу, то все бы понял. Он не называет имен, но он рассказал мне кое-что. Ты была бы шокирована, узнав о некоторых женщинах, которые пользовались его услугами.

После нашего ужина я отвез Саманту домой, в ее квартиру. Я не собирался подниматься, но она настояла. Не сильно, но я не смог отказаться. Сначала мы выпили кофе, потом я попросил показать ее синяки, чтобы посмотреть, насколько хорошо они заживают. Затем, когда она была обнажена и стояла передо мной, я начал прикасаться к ее прекрасному телу, которое я теперь так хорошо знал. Одно привело к другому.

Было уже около полуночи, когда я поехал к себе домой, мы оба чувствовали себя вполне удовлетворенными. «Солнечный ожег» у Саманты все еще выглядел очень красным, но, по крайней мере, ей уже не было так больно. Ее задница, где я ударил ее сильнее всего, была довольно пестрой от синяков. Я знал, что она получила большое удовольствие от трех сеансов во время поездки, но, видя, что она вся в таких отметинах, я почувствовал себя немного подавленным. Если бы ее прекрасная кожа не вернула себе былую безупречную красоту, я бы никогда не смог себе этого простить.

В пятницу вечером я заехал за ней, чтобы отвезти ее на ужин к Майку. Она вышла в облегающем коротком маленьком черном платье. Голые ноги и высокие каблуки с ремешками завершали наряд. Волосы она заплела в длинную косу, спускающуюся по спине. Когда мы шли по коридору к лифту, я отступил назад, чтобы посмотреть, как ее коса раскачивается взад-вперед, когда она двигается, кончик нежно похлопывает по каждой ягодицы ее задницы, завиваясь под ней, лаская ее.

Район, в котором жил Майк, произвел на Саманту должное впечатление, когда я проезжал мимо огромных особняков, с высокими каменными стенами и профессионально ухоженными садами. Богато украшенные железные ворота на подъездную дорожку к дому Майка были открыты, и я заехал, чтобы припарковаться перед домом. В значительной степени оригинальным остался только внешний вид здания, с серым гранитным камнем, возвышающимся над нами на три этажа, когда мы подошли к двери. Майк тогда купил этот дом практически за бесценок, из-за задолженности по налогам или что-то в этом роде. Дом нуждался в ремонте.

Внутренняя часть была полностью переделана, и только внешняя напоминала о тринадцатом переулке Пересмешников, вплоть до дверных молоточков; большие латунные кольца были зажаты во рту у лиц упырей. Вместо Германа Мюнстера (прим. перев. вымышленный персонаж ситкома Мюнстеры) нас встретила Лиза, или Лизель, одна из близняшек, и провела внутрь.

— Добрый вечер, сэр, мадам. Не хотите ли пройти за мной, пожалуйста.

Это была Лиза. Я прочитал ее имя, выгравированное на ошейнике. На ней был наряд, почти что из немецкой пивной. Я совсем не возражал последовать за ней, когда она обернулась, я увидел, что наряд был с открытой спиной, удерживаемый на ней тонкими бретельками на шее и вокруг талии. Каблуки Саманты гулко стучали по мраморному полу. Майк слишком хорошо знает меня, мои вкусы. Лиза была босиком.

Мы прошли через дом в библиотеку, где хозяин дома сидел с Лизель, одетой так же, тесно прижавшись к нему. Они встали, когда мы вошли в уютную комнату, и Майк подошел поприветствовать нас, тепло пожимая мне руку, не сводя глаз с Саманты.

— Рад снова видеть вас двоих, проходите, присаживайтесь.

Я занял стул рядом с Майком; Саманта села на диван, в то время как близняшки приготовили напитки. Они раздали бокалы и сели рядом с Самантой, по одной с каждой стороны от нее. Светлая кожа близняшек и светлые волосы контрастировали с темно-каштановыми волосами Саманты и ее кожей, которая слегка загорела после нашей недавней поездки. Разговор был общим, но недолгим.

— Итак, — сказал Майк, — Джим рассказал мне немного о поездке, в которую вы двое отправились на прошлых выходных.

Он пронзил Саманту своими черными глазами.

— Расскажи мне больше.

Майк был бы отличным юристом, если бы продолжил в том же духе. Он был хорошим другом, добрым и щедрым. Но внутри него была сила, движущая сила, которая, когда он включал ее и направлял на кого-то, так, что тот становился бессильным сопротивляться его воле. Однажды я видел его с продавцом автомобилей, и к тому времени, как он закончил, парень был почти готов заплатить Майку, чтобы тот забрал машину.

Саманта начала рассказывать о поездке, о хорошей погоде, о купании у водопада. Майк использовал свой голос, задавая вопросы, направляя ее мысли. Я чувствовал, как доминирующее силовое поле Майка начинает окутывать всех в комнате. Близняшки почувствовали это первыми, посмотрев на своего хозяина, насторожившись при смене настроения. Саманта перешла в режим подчинения, услышав силу в тоне Майка, почувствовав это где-то глубоко внутри себя. Она рассказала еще несколько подробностей о поездке.

— И что произошло дальше, Саманта, — подтолкнул Майк, — Что ты почувствовала, когда...

Майк пару раз взглянул на меня, получая разрешение продолжить допрос. Я собирался положить этому конец, снять Саманту с крючка, но увидел, что она увлеклась, заново переживая те часы такой сильной страсти, которые у нас были, и я позволил этому продолжаться. Близняшки тоже начали возбуждаться, слушая рассказ Саманты о том, что происходило на болоте в тот пасмурный день.

— О чем ты думала, когда Джим оставил тебя одну привязанной к той скале, ты испугалась?

Саманта рассказала, говоря словно во сне, о своих самых сокровенных чувствах по поводу того, что она испытала во время нашей поездки, о мыслях, о которых даже я не подозревал, что они у нее были. Майк был в режиме полного доминирования, все контролировал. Саманта больше беспокоилась о медведях, чем я думал, ее сильно возбудила мысль о том, что ее увидят в неволе в общественном месте. Майк снова посмотрел в мою сторону, и я сделал знак «хватит».

Он заговорил более легким тоном, разрушая поле, которое охватило Саманту.

— Что ж, похоже, вы двое отлично провели время.

Вот так мы снова стали пятью друзьями, мило беседующими перед ужином. Саманта пришла в себя, по-видимому, не подозревая о том, что только что произошло. Майк попросил своих девочек позаботиться об ужине, и, как всегда грациозные, они встали и направились на кухню. Я встал, чтобы сесть на диван рядом с Самантой.

— Знаешь, — сказал я Майку, — Этой осенью мы могли бы еще раз съездить на север, провести неделю в дикой местности. Тебе с девочками стоит приехать.

Майк отказался, как я и предполагал.

— Спать на холодной земле? Нет, спасибо. Я останусь в своей уютной теплой постели и доме, где у меня есть забитый до отказа холодильник. Хотя, похоже, вам двоим было весело.

Майк начал рассказывать нам о своей «работе». В прошлые выходные у него была клиентка, известная голливудская актриса. Прошло совсем немного времени, прежде чем очаровательная Лизель позвала нас на ужин, и мы уселись за большой дубовый обеденный стол Майка, а он продолжил рассказ. Близняшки по очереди подавали, пока мы слушали.

— Она прилетела из Лос-Анджелеса в прошлую пятницу, — сказал Майк. — Хотела сцену изнасилования. Деньги не были проблемой, сказала она мне, так что я выложился по полной. Я обставил все так, как будто она была туристкой в другой стране, Китае, поскольку я мог использовать район Чайнатауна в качестве фона. Нанял лимузин с водителем азиатской внешности, двух азиаток из эскорт-службы в качестве горничной и повара. Водитель встретил ее в аэропорту, повозил по Чайнатауну. Потом привез ее сюда. Я обставил дом как высококлассный отель, арендовал стойку регистрации и все такое.

Итак, она проводит здесь ночь. Я не сказал ей, когда это произойдет, и она сказала, что это заставило ее сильно поволноваться. На следующее утро, в субботу, она позавтракала здесь, затем водитель отвез ее обратно в Чайнатаун. Он хорошо знал этот район. Она прогулялась по району, прошлась по магазинам, пообедала. По ее словам, ее узнала всего пара человек, так что фанаты к ней не приставали. Вы знаете местный Чайнатаун, сильно напоминает Коулуна (прим. перев. район Гонконга).

Она вернулась сюда ближе к вечеру, поужинала. Я сказал «съемочной группе» разделиться около восьми. Мы с девочками были здесь, ждали подходящего времени. Около девяти мы прокрались вниз по черной лестнице на кухню, как будто взломали заднюю дверь. У меня было оконное стекло, которое я вытащил из чьего-то хлама, я уже потратил достаточно, я не собирался разбивать свое. Итак, мы поднимаем большой шум, разбиваем стекло. Клиентка прибегает вниз и заходит на кухню. Лиза включает свет, и в этот момент я хватаю ее.

Я позволил ей хорошенько рассмотреть себя. Я нарядился, как в худшем девичьем кошмаре прямиком из ада. Заставил близняшек надеть черные кошачьи костюмы, заостренные уши и все такое. Я развернул ее и сковал ей руки за спиной, затем заклеил ей рот клейкой лентой. Стены тут толстые, но я не хотел рисковать. Последнее, что мне нужно, это привлекать к себе внимание. Не только ради меня, но и ради клиенток тоже. В общем, мы с девочками тащим ее наверх, в ее комнату. Мы завязываем ей глаза и кладем ее голой, связанной, распростертой на кровати лицом вниз. Затем я позволил девочкам поиграть с ней, а сам сидел и наблюдал.

— Эти две красотки, — Майк по очереди поклонился близняшкам, —Заставили клиентку в полной мере, насладиться процессом, удивив даже меня. Дама сказала, что хотела, чтобы все было грубо, и она получила грубость. Когда девочки закончили, настала моя очередь. К этому времени дама прогрызла кляп из скотча, но ее лицо было в подушке, так что это не имело значения. Лиза смазала ее задницу и мой член, затем я вошел в нее.

Если бы я назвал тебе ее имя, ты бы сказал: «— Ни за что, Майк!» Никогда не угадаешь, что люди увлекаются подобными вещами. Я трахал ее в задницу, наверное, минут двадцать, прежде чем мы перевернули ее и я трахнул ее пизду. Девчонки тоже были на ней. К тому времени она была слишком слаба, чтобы сопротивляться.

Я наблюдал, как Саманта внимательно слушала, пока Майк рассказывал.

— Когда я закончил, я перерезал веревки, и мы исчезли. Мы были наверху, в одной из комнат, и я установил в ее комнате камеру, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Она развязала себя, а потом просто лежала там некоторое время с широкой улыбкой на лице. Она приняла душ, а затем отключилась на остаток ночи. Я слышал ее дыхание, поэтому знал, что с ней все в порядке. На следующее утро мы все встретились за завтраком внизу. Дама была очень довольна предоставленным нами сервисом, и во второй половине дня я отвез ее в аэропорт.

Вот и все, — закончил Майк. — Клиентка была очень довольна и сказала, что как-нибудь позвонит мне снова. Она сказала, что, возможно, у нее есть подруги, которых она тоже может мне прислать.

— Вау! — сказала Саманта.

— Хорошая работа, если у тебя получается, — сказал я.

— Тяжелая работа, но кто-то должен ее делать, — добавил Майк.

Ужин был превосходным, начался с вкуснейшего куриного супа, за которым последовали знаменитая говядина по-зауэрбратен от Лизель и тающие во рту картофельные клецки. Затем последовал легкий салат, а на десерт — вкусный яблочный штрудель в слоеном тесте. После ужина мы удалились в гостиную выпить кофе. Саманта скинула туфли, близняшки, прибравшись, голышом присоединились к своему хозяину, опустившись на колени рядом с его креслом. Мы с Самантой обнялись на удобном диване, атмосфера в комнате была расслабленной.

— Итак, Джим, — спросил Майк, — У тебя есть планы на осеннее путешествие на каноэ?

— Что ж, — сказал я с усмешкой, — Деревья прекрасны в это время года. Мы могли бы собрать разноцветные листья и засушить их.

Саманта игриво пихнула меня локтем под ребра.

— Если ты не возражаешь, я скажу, — сказал Майк, — Саманта, у меня такое чувство, что больше всего тебя заводила та часть, где ты была прикована цепями и беспомощна.

Саманта на мгновение задумалась, затем сказала:

— Мне очень нравилось, когда Джим начинал меня чем-нибудь шлепать, но я не думаю, что мне это доставляло бы удовольствие целую неделю. У меня все еще довольно сильно болят данные места.

Майк предложил:

— Почему бы не попробовать какое-то время побыть в каком-нибудь постоянном бондаже. Что-то, в чем ты могла бы передвигаться, но не могла выбраться.

— Я думал в этом направлении, — сказал я. — Порка прошла хорошо, но я не могу делать это очень часто. Увидев, что у тебя на коже такие отметины, Саманта, после того как я закончил, это просто показалось неправильным.

— Эта парочка, — сказал Майк, гладя по головкам своих девочек, — Любят связывать друг друга. Однажды я вернулся домой из поездки, а они заковали себя в цепи в подземелье. Они просидели так два дня. Я предупредил их, что, если бы я по какой-то причине задержался, у них могли быть большие неприятности. Лизель однажды провела в клетке тридцать дней, Лиза — почти двадцать.

— Клетка? — спросила Саманта.

— Внизу, — сказал Майк. — В подземелье. Хотели бы ты ее увидеть?

Я видел подземелье Майка внизу, настоящее произведение искусства. Построена после замены зимнего сада в задней части дома, огромных земляных работ и укрепления фундамента. Лиза провела нас к двери в коридоре, вниз по лестнице и через комнату отдыха с телевизором с большим экраном и современной музыкальной системой. На дальней стене был классический образец инженерной мысли. Лиза наклонила один светильник на стене, Лизель — другой. Центральная панель опустилась внутрь, затем отодвинулась в сторону на бесшумных направляющих. Еще пять ступенек вниз к тяжелой деревянной двери, окованной старыми на вид железными листами. Майк снял с крючка большой ключ, вставил его в дверь и повернул замок. Лиза вошла внутрь, чтобы включить свет.

Это не было холодное, сырое подвальное помещение. Полы были из темного, отполированного до блеска дерева, бетонные стены были облицованы красноватым кирпичом. Тяжелые железные скобы торчали из стен в разных местах. Потолок представлял собой цементную плиту пола теплицы, выкрашенную в черный цвет. Направленный вниз свет ламп создавал впечатление, что высота комнаты намного превышает фактические 3, 3 метра или около того. Воздух в комнате был теплым и маняще пах свежестью. На стеллаже на одной стене висели готовые к использованию предметы. У Майка было несколько хороших устройств, некоторые выглядели новыми, некоторые — старинными, но в идеальном состоянии.

Я удивлённо фыркнул, когда понял, что это две из немногих частей: две мягкие скамейки и два Андреевских креста, установленные рядом. Майк поймал мой взгляд.

— Да, — сказал он, — Я добавил кое-что для развлечения близняшек.

Я мог представить это; мягкие козлы были расставлены встык, чтобы девочки могли наблюдать друг за другом, пока Майк над ними работал.

Я взял Саманту за руку, пока мы шли через комнату. Я чувствовал в ней напряжение.

— Эта комната потрясающая, — сказала она.

— Все, что стоит сделать, стоит делать с избытком. Верно, Джим?

— И почему бы нет? — ответил я.

Клетка стояла в углу. Панели из низкого закаленного стекла окружали пространство, откуда виден голый бетонный пол. Клетка была сделана из квадратных стальных прутьев толщиной около 2, 5 сантиметров, расположенных на расстоянии примерно 15 сантиметров друг от друга. Размеры клетки выглядели чуть меньше метра в ширину, метра в высоту и чуть больше метра в длину. Она была прочно прикреплена болтами к цементному полу, а кусок коврового покрытия внизу обеспечивал скудный комфорт для обитателя. Саманта стояла как вкопанная, глядя на эту штуку.

— Она идеально подходит для длительного использования, — сказал нам Майк. — Через некоторое время она может стать грязной, но есть слив и шланг, чтобы все смыть.

На небольшом столике неподалеку хранилось несколько приспособлений; кандалы и прутья, которые можно было прикрепить к бокам клетки. Лиза открыла конец клетки, Лизель стояла рядом с Самантой. Саманта выглядела так, будто хотела что-то сказать, но не решалась это сделать. Я дал ей толчок, которого мы все ждали.

— Хочешь попробовать? — спросил я ее.

Она улыбнулась.

— Да, пожалуйста.

Лизель, заговорила без разрешения, но Майк промолчал, она предложила Саманте снять платье, прежде чем войти в клетку.

— Да, — сказал я, — Тебе будет удобнее, и твое платье не помнется.

Я протянул руку, расстегнул молнию и помог ей снять платье. На ней не было бюстгальтера, только черные трусики. Саманта поймала мой взгляд, затем наклонилась, чтобы убрать их, позволив близняшкам взглянуть между своих ног. Первой их заметила Лизель — кольца на половых губах Саманты.

—Хозяин! — воскликнула она Майку. — Она … — Лизель спохватилась, но было уже слишком поздно.

— Что?! — взорвался Майк, раздраженный дерзостью девушки. Майк подошел ближе, но, когда он увидел кольца Саманты, его настроение смягчилось. Он присмотрелся немного ближе, пока Саманта стояла с красным лицом.

— Очень приятно, Саманта, — сказал он. Затем обратился к близняшкам, — Девочки. Подготовьте пленницу.

Стальные кандалы были умело надеты на запястья и лодыжки моей Саманты нетерпеливыми близняшками, пока она стояла, слегка дрожа от волнения, накопившегося в комнате. Лиза помогла ей встать на колени и заползти в тесную стальную клетку. Руки и ноги Саманты находились внутри, руки по бокам, колени под грудью, затем кандалы были прижаты к решетке. Дверь захлопнулась с громким и последним звонком. Майк подошел к клетке.

— Есть еще несколько приспособлений, — сообщил он Саманте, — Которые идут в комплекте с этим аппаратом.

Он взял со стола брус. Прежде чем начать, Майк посмотрел на меня, ожидая моего разрешения прикоснуться к клетке с ее драгоценным содержимым. Я улыбнулся, и он продолжил демонстрировать эффективность устройства. Он вставил перекладину в кронштейн сбоку, под локти Саманты и через ее спину, прочно удерживая ее руки в нужном положении.

— Спереди есть штанга с кляпом для пениса, — объяснил он Саманте, — И такая же штанга сзади.

Майк вставил брус позади нее, прямо под ее задницу, едва касаясь ее. Он улыбнулся.

— Твои кольца могли бы здесь пригодиться, — сказал он ей. Майк залез в верхнюю часть клетки и вытащил длинный хвост Саманты через решетку. Он обернул им стойку, слегка приподняв ее голову.

— Очень приятно, — пробормотал он.

Я наблюдал, как близняшки наблюдают за Самантой внутри клетки. Я видел, что они слишком хорошо знали, что она сейчас чувствует. Саманта пробыла в клетке всего несколько минут, но я уже мог видеть признаки ее возбуждения. Майк сказал, что Лизель однажды пробыла там целый месяц. Я спросил ее, длился ли эти тридцать дней без перерыва.

— Да, сэр, — сказала она.

— Полное погружение, - гордо сказал Майк. — Мы снимали кляп только для того, чтобы она могла есть.

Я спросил ее:

— Как все прошло, Лизель. Тебе все это время нравилось?

— Да, сэр. Большую часть времени я была очень возбужден. Но в конце мне было очень больно из-за судорог.

Майк сказал:

— Лиза попробовала это, но ее ноги продолжали сводить судорогой и причинять ей ужасную боль. Хотя она делала упражнения для ног и с нетерпением ждет возможности побить рекорд своей сестры.

Мы оставили Саманту там еще на несколько минут, затем я открыл клетку, и девочки помогли ее освободиться.

Когда ее освободили и она снова оделась, она повернулась к Майку.

— Спасибо, сэр. Мне это понравилось.

— Когда-нибудь нам придется вернуть вас, — сказал он. — Пусть девочки проведут вам полное лечение.

Мы вышли из темницы и вернулись наверх, чтобы выпить перед сном.

Я не люблю пить за рулем, но выпил немного. Вечер прошел так хорошо, что этого того стоило. Майк поднял свой бокал, и мы выпили за трех прекрасных девушек.

Позже мы с Самантой попрощались и покинули дом Майка. Выехав на улицу, я спросил ее, не хочет ли она заехать ко мне.

— Но мне нечего надеть, — сказала она с усмешкой.

— Думаю, я смогу найти для тебя что-нибудь, — ответил я.

— Твой друг Майк — тот еще фрукт.

Я смеялся.

— Разве это не так? Как тебе понравилось его подземелье?

— Это великолепно, — сказала она. — Эта клетка была чем-то другим. Представляешь, провести там месяц взаперти?

— Скажи мне, Саманта.

Она помолчала какое-то время.

— Я была там совсем недолго. Но я чувствовала себя такой, такой удерживаемой, понимаешь? Как большие крепкие объятия. Майк просунул эту штангу мне под локти, и все, казалось, стало крепче. Когда он положил другую штангу, внутри, позади меня? Я почти кончила прямо там. Это было так здорово, думать о том, чтобы оставаться в таком состоянии часами, днями.

«— Что делать?», — подумал я про себя.

— Не будет ли это скучно? Хотела бы nы когда-нибудь попробовать это подольше?

— О да, Джим, — сказала Саманта. — Если твой друг не возражает, я бы этого хотела.

— Я уверен, что когда-нибудь он сможет «вписать тебя».

Когда мы добрались до моего дома, было уже поздно, но мы не устали, поэтому я заварил чай, и мы сели и поговорили. Мы начали обсуждать запланированную предстоящую поездку, что будем делать. Предложение Майка о каком-то долгосрочном ограничении казалось чем-то, что Саманта хотела бы сделать, и мне это тоже очень хотелось попробовать. Я спросил ее, что она чувствует по этому поводу.

— В прошлые выходные во время поездки, когда ты заковал меня в цепи, а ключи были в лагере, это было приятно. Никто из нас тогда не смог меня освободить.

— У меня есть эти кожаные наручники, — сказал я, — Но я мог бы срезать их с тебя, если бы захотел. Думаю, что-нибудь более постоянное подошло бы. На этот раз мы могли бы пойти в северную часть парка, там нет ничего, кроме дикой природы на километры вокруг. Если мы пойдем боковым маршрутом, мы, вероятно, никого не увидим за всю неделю. Найдем где-нибудь на озере маленький остров и назовем его, на время, своим домом.

Я велел Саманте раздеться, и мы спустились в подвал. В коробке в мастерской я нашел несколько отрезков цепи и несколько замков, и мы провели некоторое время, пробуя разные способы сковать Саманту цепями. Самым очевидным местом для начала были ее руки, скованные цепочкой длиной чуть больше 0, 3 метра. Я нашел кусок цепочки нужной длины, надел его на одно запястье, а затем застегнул на ней. Я сделал то же самое с другим концом.

— Это что-то вроде тех браслетов, которые у тебя есть, только ты не можешь их снять, — сказал я.

Хорошее начало, но я чувствовал, что нужно больше. Я вытащил еще одну цепочку и нашел еще два замка. Я обвил ее лодыжки, цепочкой чуть больше 0, 3 метра. Для этого я посадил Саманту на верстак и поднял ее, чтобы она могла встать. Она немного прошлась по комнате, цепочка звякала по полу. Я попробовал пару отрезков цепочки разной длины, чтобы определить, что работает лучше всего. Она поднялась по лестнице, спустилась обратно, я сделал ее короче, и она попробовала еще раз. Когда мы оба остались довольны, я провел несколько измерений, отметил пару звеньев черной лентой, и мы закончили. Саманта испытывала некоторые трудности с подъемом по лестнице, поскольку цепь между ее лодыжками была довольно короткой. Я остановился на цифре чуть меньше 25, 5 сантиметров. Но я сказал ей, что в парке лестницы не будет.

— Кроме того, — сказал я, — Если цепь будет тянуться слишком сильно, она будет зацепляться за корни и камни, пока ты идешь.

Цепи не подходили друг к другу, а замки были неуклюжими и болтались по лодыжкам, но я сказал ей, что пойду в хозяйственный магазин в понедельник и найду что-нибудь получше. У меня уже было кое-что на уме, и, увидев впереди себя Саманту, шаркающую по коридору в мою спальню, я был доволен эффектом. После того, как мы закончили в ванной, я расплел ей косу и расчесал ее прекрасные волосы, а затем мы пошли спать. Ее цепи не представляли большого препятствия для дикого сеанса любви. Со мной сверху проблем не было. То, что она оседлала меня, сдвинув ноги вместе и натянув цепь на моих бедрах, было немного неловко, да и ей немного больно. Мы снова переключились на нее: она лежала на спине, я сверху, ее ноги по обе стороны от моей талии, а цепь протянулась через мой живот. Третий оргазм Саманты спровоцировал мой, и я расслабился на ней, вгоняя в нее большой груз, прижимая ее колени к ее груди, мое лицо было в паре сантиметров от ее лица, говоря ей, какая она замечательная.

Я помню, как услышал грохот цепей Саманты, когда она пошла в ванную. Глухой звонкий лязг.

«— Лучше было бы либо яркое позвякивание, либо вообще никакого шума».

Должно быть, я услышал, как она вернулась, потому что это запомнилось мне, лучше всего было бы услышать ее движения, а также было бы приятно услышать тихое позвякивание серебряных колокольчиков. Сани с колокольчиками? Пони? Сон взял меня в свои нежные объятия.

На следующее утро я проснулся от звука щебетания птиц, по крайней мере, мне так показалось. Тихое позвякивание в ушах и что-то еще, приятное ощущение. Я открыл глаза и увидел Саманту, сидящую на кровати, ее руки на моем члене, нежно поглаживающие его. Ее цепочка звякала у меня на животе.

— Доброе утро, Хозяин, — сказала она, — Я вас разбудила?

Устремив на меня свои милые бледно-голубые глаза, она опустила голову, взяв член в рот и начав лизать и сосать его. Я переместил руку, чтобы почувствовать ее ногу, скользнул пальцами вниз по ее икре к лодыжке и почувствовал цепь вокруг нее. Саманта немного подвинулась, чтобы приблизить ногу, и я начал массировать ее, просовывая пальцы между пальцами ее ног и прижимая большим пальцем ее подошву. Однако мои пальцы всегда возвращались к цепочке на ее лодыжке, скользя по твердым звеньям и скользя под них, чтобы почувствовать ее мягкую кожу.

Саманта возбудила меня до предела, поэтому я уложил ее на бок и прижался к ней сзади. Взяв свой член в руку, я направил его в ее теплую, влажную киску, а затем медленно протолкнул его внутрь нее. Саманта вскрикнула от удовольствия и начала сильнее прижимать ко мне свою задницу, чтобы я мог проникнуть в нее еще сильнее. Я собрал большую часть ее волос в одну руку и крепко удержал ее голову на месте, протянув ногу через цепочку на ее лодыжке, притянул ее ноги ближе к себе. Затем я начал трахать ее сильнее, двигая бедрами, чтобы с каждым толчком вгонять свой член все глубже и глубже в нее. Саманта начала стонать и громко кричать от экстаза, но теперь мы были одни, и она могла позволить себе расслабиться, производя столько шума, сколько хотела.

Она кончила быстро, прижимаясь ко мне задницей и громко и долго выла, пока оргазм держал ее в своих тисках. Я сильно дернул ее за волосы, чтобы разжать ее пизду и привести ее в чувство, а затем продолжил. Я чувствовал, как оно начинает нарастать во мне, когда я намотал ее волосы на руку и, крепко удерживая ее, начал кончать. Свет начал тускнеть, когда в нее ворвался мой первый выстрел спермы. Я перевернулся на спину, взяв с собой Саманту, когда в нее ударил еще один взрыв. Я отпустил ее волосы и положил обе руки ей на плечи, немного приподняв ее и сильнее прижав ее тело к себе, когда мой член излил в нее еще один поток кипящей горячей спермы.

Мы закончили тем, что мы оба сели: она сидела у меня на коленях, я обнял ее за талию. Я уткнулся носом в ее шею сзади и покрутил ее бедрами вокруг себя, в то время как мой член дрожал и дергался внутри ее узкого, скользкого канала, влага просачивалась мимо и ощущалась на моих бедрах. У Саманты было под рукой полотенце, которое она, должно быть, принесла из ванной вчера вечером, и когда я, задыхаясь, рухнул обратно на кровать, она скатилась с меня и позаботилась о беспорядке. Она легла рядом со мной, отвернувшись от меня, с полотенцем между ног, а другой конец положила вокруг моего члена. Она подняла голову, когда я обнял ее, и мы лежали вместе в тишине субботнего утра, ее задница прижалась ко мне, моя рука - на ее груди.

Саманта носила цепи все утро и часть дня. Я приготовил кофе, а она приготовила нам блины на завтрак, а на обед я приготовил гамбургеры на барбекю. Мы проводили много времени, сидя на заднем дворе, большую часть времени обнаженные, поскольку на многие километры вокруг меня не было любопытных соседей. Саманта попробовала плавать в моем бассейне с цепями, и ей это удалось. Когда она перестала грести, она быстро опустилась на дно, но я сказал ей, что вода в озерах парка осенью обычно ледяная, так что мы, вероятно, все равно не будем много плавать.

Мы поговорили о том, что она могла бы надеть в поездку. Пончо ей подошло хорошо, а с более толстым топом у нее все будет в порядке, даже если станет холодно. Она сказала, что у нее длинная юбка, так как, если ее ноги скованы цепями, шорты или брюки будут бесполезны.

— Мы как-нибудь сходим за покупками, — сказал я, — Купим тебе еще одежды для поездки.

Днем я позвонил, чтобы забронировать билеты в школьный театр в соседнем городе. Там выступала комедийная труппа. Мы приятно понежились в гидромассажной ванне, затем я снял с Саманты цепи, и мы оделись для ужина и выступления. У Саманты было только ее маленькое черное платье и туфли на каблуках, и она выглядела великолепно. Ужин был хорош, представление действительно забавное, и мы вернулись ко мне около одиннадцати или около того.

Воскресным утром мы сидели и думали, что делать, когда мне позвонили и попросили выйти на работу. Чей-то принтер не печатал или что-то в этом роде. Тем не менее, долг зовет, поэтому я отвез Саманту домой, прежде чем ехать в больницу. Она показала мне наброски, которые сделала, те, что я отправил ей от своего возможного клиента, и я забрал их с собой. Я сказал ей, что она действительно воплотила идеи этого парня в жизнь. Вернувшись домой, я отсканировал изображения и отправил их.

На следующей неделе я проверил несколько хозяйственных магазинов и мест, где продавались строительные материалы, в поисках какой-нибудь идеальной цепочки. Наверное, я выглядел как идиот, когда подносил цепочки к уху и тряс ими, подбирая нужную высоту звука. Я купил несколько подходящих, а потом вспомнил, что Саманта говорила о браслетах, которые у нее были. Она нашла их в магазине товаров для моря. Я подошел к паре и, наконец, нашел то, что действительно искал. Гладкие, плотно прилегающие звенья, двух размеров, одно немного больше другого. Приятный, нежный позвякивающий звук. Идеально.

Единственная проблема заключалась в том, что эта цепь была изготовлена из высокоуглеродистой стали и была закалена. Я узнал об этом, когда парень отрезал для меня куски, и мне пришлось использовать шлифовальную машину, чтобы перепилить звенья. Однако, почувствовав почти маслянистую гладкость звеньев, я понял, что это именно то, чего я хотел.

В другом месте я купил четыре быстросъемных звена. Быстросъемные звенья представляют собой звено цепи с отверстием и длинной гайкой, которая завинчивается поперек, чтобы закрыть звено. Поскольку это была гайка, гаечный ключ мог плотно зафиксировать ее, и она не была тяжелой или неудобной, как висячий замок. Два одного размера, два немного меньше, и на парковке я примерил их на цепочку, чтобы убедиться, что они подходят и хорошо смотрятся. Я также купил четыре новых навесных замка. Я мог бы получить четыре с помощью одного и того же ключа, но возня с кучей разных ключей иногда тоже может быть забавной.

Я едва мог дождаться конца недели, и в пятницу я забрал Саманту с работы и отвез ее к себе. Лежа на кровати, я показал ей путы, которые она наденет на нашу неделю в походе. Я видел, что она была взволнована, когда я обернул один конец цепочки поменьше вокруг ее запястья, просунул в нее быстрое звено и, убедившись, что цепочка не слишком туго затянута и не слишком ослаблена, закрутил гайку. Я использовал отвертку и гаечный ключ, чтобы закрепить звено. Я пересчитал звенья на ее запястье, затем на другой руке. Процесс повторили для ее лодыжек, используя цепь, которая была немного толще. Пока я сковывал ее, я рассказал ей о своих планах.

— Я думаю, мы наденем эти цепи на тебя в самом начале, — сказал я.

— Мы затянем эти звенья, затем я оставлю инструменты в машине. В начале поездки будет пара коротких переходов и один длинный, но ты можешь надеть ботинки и толстые носки, чтобы лодыжки не натирались слишком сильно. После этого тебе, вероятно, не придется много ходить пешком.

Саманта спросила:

— Значит, эти цепи останутся на всю неделю?

— Да, — сказал я, — Это общая идея.

Я попросил Саманту продеть ноги над наручной цепью, чтобы ее руки были за спиной.

— У меня четыре замка, — продолжил я. — После того, как мы пройдем длинный путь, когда я почувствую, что другие люди нас не побеспокоят, я спрячу ключи в каком-нибудь месте, под большим камнем или где-нибудь на дереве. Когда мы устроимся на месте для лагеря, через день или два, я начну надевать на тебя замки.

Я просунул один замок сквозь цепочки на ее запястьях и защелкнул его. Руки Саманты теперь были сцеплены за спиной. Я мог видеть, какой эффект это произвело на нее, когда ее осенило.

— Как я смогу сделать что-то подобное? — спросила она.

— Я не знаю, — ответил я. — Думаю, я буду делать все сам. Я мог бы сначала соединить твои ноги вместе.

Я использовал другой замок, чтобы соединить цепи вокруг ее лодыжек. Я уложил ее на живот, затем соединил незакрепленную цепь между ее руками и ногами, подтянув ее ступни поближе к рукам и защелкнув замок.

— К концу недели, — сказал я, — Вот какой ты будешь. Возможно, я не буду так туго тебя сковывать, посмотрим, сколько хлопот ты мне доставишь.

Саманте стало жарко, она заерзала на кровати, немного борясь с цепями. Звенья равномерно охватывали ее запястья и лодыжки, распределяя силу вокруг, не причиняя неудобства.

— Ты сказал, что у тебя четыре замка.

— Очень хорошо, моя любимая, — сказал я.

Я показал ей резиновый кляп, кожаные ремни заменил отрезок цепи. Саманта ахнула, затем широко улыбнулась. Я засунул кляп ей в рот и закрепил цепь у нее за головой.

— Вот как ты закончишь, Саманта. Кляп должен быть последним, я думаю. Было бы трудно есть в нем. В последний день я все упакую, погружу вещи и тебя в лодку, и мы пойдем искать ключи, чтобы выпустить тебя. Нравится?

— Ммммммммммммм.

Я воспринял это как согласие. Мне пришлось подложить полотенце ей под голову, чтобы ее слюни не пропитали мою постель. После того, как я возбудил, мне пришлось взять другое полотенце для другого конца ее тела. К тому времени, как я кончил, соки из ее киски свободно вытекали. Трахаться было практически невозможно, когда она была так связана, но я использовал свои руки и рот на ней, сводя ее с ума от страсти, и я заставил ее кончить несколько раз, просто откинувшись назад и наблюдая, как она дрожит и корчится в своих цепях. Я оставил Саманту лежать прикованной к моей кровати, а сам пошел заказать пиццу. Только когда она была доставлена, я отпустил ее; во всяком случае, замки и две цепочки я оставил на ней.

Саманта провела все выходные у меня дома, обнаженная и со скованными руками и ногами. К тому, что было у нее на руках, она в основном привыкла, так как у нее были браслеты с соединительной цепочкой, и она сказала мне, что надевала их практически каждый вечер. Я бы подумал, что к тому, что ее ноги прикованы так близко, потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть, но она удивила меня тем, что быстро приспособилась, сначала делая короткие, осторожные шаги, а затем, по ходу выходных, становясь все более уверенной в передвижении и выполнении каких-либо действий в цепях.

В пятницу вечером я использовал два замка, чтобы соединить ее руки и ноги вместе, в субботу вечером я полностью сковал ее, плотно заткнув ей рот кляпом. В воскресенье утром мы попробовали дать ей съесть и выпить что-нибудь. Это было немного грязно, и она подавилась раз или два, но, когда я подошел, чтобы вынуть у нее кляп, она покачала головой, решив попробовать еще раз.

— Забери кляп домой, — сказал я, после того как она привела себя в порядок. — Посмотрим, не захочешь ли ты попрактиковаться в том, чтобы есть что-нибудь с этим в течение недели. Если ты думаешь, что справишься, я мог бы предложить это тебе раньше в поездке.

— Ты просто не хочешь слышать, как я жалуюсь, — сказала она.

Мне пришлось посмеяться над этим.

— Ну, да. Но нет, дело не в этом, — сказал я ей. — Эта поездка должна быть веселой для нас обоих, Саманта. Если есть что-то, что тебе не нравится, чего ты не хочешь делать, скажи мне, и мы прекратим. Я не хочу подталкивать тебя к чему-то, о чем ты можешь пожалеть позже и расстроиться, хорошо?

— О, Джим, — сказала она, — Ты еще не сделал ничего такого, что расстроило бы меня. Напротив, я наслаждалась каждой минутой, которую мы провели вместе. И я действительно взволнована этой поездкой, я действительно жду ее с нетерпением. Я хочу, чтобы ты сделал со мной все, что обещал. Я не собираюсь жаловаться, я хочу это сделать. Мне нужно попробовать, Хозяин, я должна.

Мы стояли на кухне, и я подошел к ней на шаг ближе, затем заключил ее в объятия. Эта милая, прелестная красавица теперь была центром моей вселенной, и я крепко прижимал ее к себе, чувствуя, как она растворяется во мне, отдавая мне всю себя. В эти выходные сексу не было конца; мы, должно быть, занимались им в каждой комнате дома и снаружи, на заднем дворе. Киска Саманта была влажной от того, что мы так много трахались, и у нас обоих немного кружилась голова от того, что мы столько раз кончали. Но когда я взялся за цепочку между ее ладонями и поднял ее руки над головой, она крепко прижалась своим сочным телом к моему, и наше вожделение друг к другу снова возросло.

Был поздний воскресный день, когда я снял цепи с Саманты и позволил ей снова одеться. Мы поехали в город, чтобы вкусно поужинать в индийском ресторане, а потом я отвез ее домой. У нее был кляп в пластиковом пакете с цепочкой. Она сказала, что постарается привыкнуть к тому, что он будет у нее во рту в течение длительного времени. У нас было бы две недели, может быть, три, в зависимости от погоды, до нашей поездки.

На следующей неделе парень, для которого Саманта делала рисунки, написал мне по электронной почте, он был в восторге. Он прислал мне еще материалы и спросил, могу ли я поработать над его веб-сайтом. Я кое-что собрал для него, макет, который он мог бы записать на диск и просмотреть, чтобы понять, понравиться ли ему внешний вид. К концу недели у меня был контракт на создание его сайта. Я попросил Саманту сделать еще несколько иллюстраций; она немного помогла мне с оформлением, и я разделил с ней гонорар.

Говорят, плохие вещи случаются втроем. Я все еще жду третьего, но на следующей неделе мне сообщили, что мой контракт на администрирование сети в больнице продлен не будет. Типичная бюрократия, они не получали новую систему, просто сокращали расходы на обслуживание старой. Я почти не сомневался, что они перезвонят мне, чтобы все исправить, только вместо фиксированного контракта я буду взимать плату за обслуживание заявок и, вероятно, заработаю больше денег. Даже если они найдут кого-то другого для выполнения этой работы, в этом не было ничего страшного, у меня были другие источники дохода, и к тому же у меня было достаточно накоплений, так что какое-то время мне все равно не нужно было беспокоиться о деньгах. Что касается Саманты, то она была опустошена, когда в пятницу всем сообщили, что отделение ее банка закрывается. Некоторые из старших сотрудников будут переведены в другие отделения, но ей чертовски не повезло. Когда я заехал за ней после работы, она со слезами на глазах рассказала мне эту новость.

— Это был мой последний день, — сказала она между всхлипываниями. — Они дали мне выходное пособие за три недели. Несколько человек остались работать, пока они не закроют филиал еще через пару недель, но я ухожу.

— К черту все, — сказал я. — Это была хорошая работа, но это всего лишь работа, будет другая. Не волнуйся об этом, хорошо?

Я этого не говорил, но в некотором смысле я был рад, что она потеряла работу. Может быть, это был бы тот толчок, в котором она нуждалась, чтобы решить переехать ко мне, о чем мы немного говорили.

— Не волнуйся об этом, Саманта, — сказал я ей. — Вокруг полно работы для такого умного человека, как ты. Если тебе понадобится помощь с арендой или что-то в этом роде, скажи мне. Хорошо? Я не возьму с тебя больших процентов по кредиту, — добавил я с усмешкой.

По крайней мере, это вызвало у нее легкую улыбку. Мы купили немного китайской еды на вынос и поели у нее дома. После ужина я воспользовался ее компьютером, чтобы зайти на веб-сайт, который она помогла мне создать. Сайт был одним из тех секс-сайтов с ежемесячной оплатой. Контента было еще немного, он появился всего неделю назад, и парень все еще что-то добавлял, но то, что там было, привлекло внимание Саманты.

— Ты, наверное, могла бы продать этому парню несколько своих рисунков, — сказал я ей.

— Ты так думаешь?

— Он заплатил бы тебе за то, что ты разместила их здесь, -а оригиналы ты бы оставила себе. По сути, ты сдаешь ему изображение в аренду и сохраняешь права на него.

— Сколько кто-то может заработать на таком сайте? — спросила она.

Н— у, у крупных может быть, может быть, двести тысяч подписчиков одновременно. Умножить на пятнадцать или двадцать баксов в месяц...

— Вау! Так много?

— Контент — это ключ. Распространить информацию, затем поддерживать ее свежесть, поддерживать количество подписчиков. Я думаю, у этого парня хорошие стартовые позиции. С твоей помощью.

Наброски Саманты хорошо смотрелись на экране, границы и даже стрелки, которые она нарисовала, выглядели в некотором смысле почти эротично. Было здорово показать ей сайт, открыть для нее новые возможности, так что потеря работы в банке не казалась для нее таким уж концом.

Я остался у нее на ночь, просто прижал ее к себе в ту ночь, обнимал ее. Утром мы трахнулись.

Последняя неделя августа выдалась хмурой и прохладной. Начало сентября оставалось таким же. Дождь шел почти через день, и было прохладно. Осенняя погода в Онтарио. У Саманты были месячные, так что вдобавок к унылой погоде мы не могли трахаться. Я взял с собой в поездку еще кое-что: небольшую газовую плиту, изолированный пакет для продуктов. Я приготовил кое-что и заморозил порциями, рассчитанными на прием пищи, упаковал сухпайки. Мы были готовы отправиться в путь.

Теперь я чаще виделся с Самантой; поскольку она была не на работе, она могла оставаться со мной как в будние, так и в выходные дни. Она принесла своих четырех золотых рыбок ко мне домой, и мы поместили их в мой пруд, чтобы ей не пришлось беспокоиться о них, когда нас не будет. У нее уже было предложение о работе, но она была слишком далеко, зарплата была низкой, и Саманта отказалась. Тем не менее, она знала, что работа есть, и ее настроение было хорошим, оно поднималось все выше по мере приближения времени поездки.

На второй неделе сентября небо прояснилось, и стало очень холодно. Затем, два дня спустя, вернулось лето. По прогнозу, хорошая погода продержится еще некоторое время, поэтому я забрал Саманту, мы загрузили автомобиль и попрощались с миром.