Снегурочка

Приближался Новый год. Весь офис стоял на ушах, обсуждая предстоящий корпоратив. Когда уже до него оставалось меньше недели, генеральный вызвал к себе многих сотрудников, точнее сотрудниц. Оказавшись в кабинете, поняла, что вызваны лишь те, кто не старше тридцати. Таких оказалось почти полтора десятка. Каждая входила в кабинет с опаской.

Даже я не была исключением, хотя, как начальник отдела, часто бывала здесь на совещаниях. Всё дело в том, что генеральный был мужиком не только крепким, на и строгим. Даже слишком. В этот раз он всех выстроил в одну шеренгу и несколько раз прошёлся перед женским строем. Его тяжёлый взгляд прожигал насквозь. Остановился, подумал и начал производить отбор. Что он хотел, никто не понимал, тем более, что он не проронил ни слова. Вывел со строя больше половины сотрудниц.

— Свободны! — выпроводил их из кабинета. Потом заставил оставшихся отвернуться. После нового осмотра, нас осталось лишь пятеро. Снова заставил развернуться к нему лицом.

— Вы прекрасно знаете, что приближается новогодний корпоратив. А поскольку он посвящён Новому году, то на нём должен присутствовать Дед Мороз и Снегурочка. Конечно, можно заказать. Придут ряженные, поздравят дежурными фразами и, забрав деньги, умчатся на следующую пьянку. Я же хочу выбрать из своих. Естественно награда будет не меньше, чем чужим. Вас осталось пятеро. Кто из вас не готов выполнить все мои требования, имеете полное право отказаться. Это никак не повлияет на рабочие отношения. Есть такие?

Одна женщина, старший менеджер какого-то отдела, лед двадцати восьми, ушла. Видимо решив, что генеральный планирует какие-то спецуслуги. А учитывая, что среди этой пятёрки она оказалась самой старшей, то по-видимому целиком резонно рассудила, что не в состоянии составлять конкуренцию более молодым. Или же иная причина. Она никому не объясняла.

— Итак, продолжим. Вы прекрасно знаете, что в помещениях офиса поддерживается повышенная температура. Объяснять не стану, что это связано с тем, что почти во всех работа сидячая, без движения. Но если вы выдерживаете требуемый дрескод, при более низкой температуре замерзали бы и болели. А это недопустимо. Поэтому, той из вас, которая будет выполнять роль снегурочки придётся в это время находиться без чулок или колгот. На столе лежат банные полотенца. Я отвернусь, а вы снимете чулки или колготки и обмотаетесь полотенцами. Мне нужно увидеть ваши ноги. Будете готовы, подадите сигнал.

Генеральный отвернулся, уставившись в окно. Послышались негромкие смешки, шарудение, подколки друг друга.

— Александр Павлович, мы готовы.

Он не спеша повернулся. Издалека осмотрел. И снова отвернулся.

— Одевайтесь.

Когда все оделись, генеральный испытующе осмотрел нас и спросил:

— Никто из вас не передумал?

— Если предполагаются спецуслуги, то я категорически отказываюсь, — генеральный некоторое время удивлённо и испытующе смотрел на меня, а потом рассмеялся.

— Ещё кто-то так же, как Марина Петровна думает?

Все молчали, но это молчание ясно подтверждало то, что я озвучила.

— А кто будет Дедом Морозом? — поинтересовалась Дашка в надежде, что её выберут на роль снегурочки и вполне возможно, что напарником она подскажет своего любовника.

— Пока это секрет. Все свободны, а вас, Марина Петровна, попрошу задержаться.

Если честно, то мне абсолютно не хотелось играть снегурочку, несмотря на то, что генеральный пообещал награду, но препираться с ним – себе дороже. Когда все вышли, шеф ещё раз окинул меня оценивающим взглядом. «Как кобылу на торгах выбирает» — подумала, но не сказала.

— Смотрю вы не в восторге. Но ради коллектива придётся потерпеть. Ничего интимного в вашей роли не будет, если вы боитесь за свою репутацию. Хотя одеться всё же придётся соответственно моим требованиям. Костюм снегурочки предусматривает открытые ноги. А вам в этом отношении есть чем гордиться. Кроме платья, диадемы и прочих украшений, вам положено ещё сапожки и нижнее бельё.

Всё это после корпоратива остаётся у вас навсегда. Но это не награда, а небольшой довесок к награде. В качестве награды за эту роль вам полагается сумма равная вашему двухмесячному заработку с премиальными включительно. И ещё, прошу одеть только то, что положено для снегурочки. Особенно это касается трусиков, даже если они окажутся не в вашем вкусе. По окончанию вы, если пожелаете, сможете переодеться и праздновать со всеми в том, в чём вам наиболее комфортно. Вас устраивают такие условия?

— Да, — ответила коротко, предполагая, что с размерами всё же повезёт. Генеральный наклонился к столу и нажав кнопку, приказал:

— Запускай мастеров.

Дверь открылась и зашли две женщины и мужчина.

— Приступайте.

Одна из женщин достала сантиметр и начала бесцеремонно меня измерять, записывая что-то в свой блокнот. Вторая показалась мне знакомой. А когда она начала меня расспрашивать о размерах лифона, трусиков и сапожек, я вспомнила, что неоднократно встречала её в бутике. Хотя мне кажется, что она там была каким-то начальничком. Мужик в это время наматывал вокруг меня круги, рассматривая со всех сторон. Наконец, это мучение прекратилось.

— Мне потребуется не менее двух часов, — обратился мужик к нашему генеральному, — к какому времени нужно успеть?

— К двенадцати ноль-ноль.

— Хорошо. Вот моя визитка, — он написал на ней дату и время, — как зовут клиентку?

— Марина Петровна.

Оказалось, что мужик должен сделать макияж, соответствующую причёску и маникюр, женщина пошить костюм снегурочки, а вторая обеспечить сапожками и бельём. Хотя с ними придётся встречаться ещё на примерке. Примерка сразу же пошла наперекосяк. Сапожки не подошли, да и трусики оказались на несколько размеров меньше, чем нужно. Меня не устроило то, что она доказывала, будто они должны очень плотно облегать.

Относительно плотности, я согласна, но не до такой же степени, что сжимают меня, как тисками. Так что я устроила скандал. Генерального на месте не было, и я, набравшись нахальства, позвонила ему. Когда передала мобилу этой стерве, чтобы она лично доказывала ему, та побелела, ибо он пригрозил, что если возникнет с моей стороны, хоть одна претензия, то ей придётся распрощаться со своим «тёпленьким» местечком.

Конце концов, она несколько раз прибегала, мешая мне работать и просила примерить то одно, то другое. К её сожалению, трусиков такой расцветки и фасона, но моего размера, в бутике не оказалось. Пообещали подвезти в день корпоратива.

Я приехала из салона красоты директорской машиной. В секретарской забрала коробки с костюмом и всем остальным и потопала переодеваться. Из дому я оделась в шубу, а под ней в одежду, которая не жмакалась, ибо знала, что её придётся временно запихнуть в свою сумочку. Один хрен та сучка подстроила мне пакость. Трусики, хотя и сильно растягивались, но оказались меньше, чем мне нужно. Зато фасон и цвет точно такой, как требовал генеральный. А вот сапожки и костюм снегурочки великолепные. А серёжки вообще прекрасные. Они мне очень шли.

Я до сих пор не знала, кто же будет Дедом Морозом. Но в секретарской я чуть в обморок не упала. Им оказался сам генеральный. Он к тому моменту, когда я вошла, не успел закрыть лицо бородой. Судя по довольных лицах сотрудников, подарки для всех оказались неожиданными и существенными. Кстати, я поняла, почему генеральный такое внимание уделил моим трусикам.

Мне всё время приходилось двигаться, вручая награды. Периодически наклоняться и иногда даже кое-как танцевать. Учитывая, что платье снегурочки лишь прикрывало попку, то трусики периодически мелькали. Столы накрыли в актовом зале, где уже мерцала, разукрашенная игрушками и гирляндами, огромная ель под самый потолок. Рядом с елью стояли звуковые колонки. Не знаю, почему решили не приглашать артистов. Возможно потому, что в прежние года от них одни неприятности? Драки, разбитые стёкла, зеркала и вечно, что-то кто-то спионерит.

Пока все рассаживались, я успела сбегать в дамскую комнату, хотела переодеться. Но мне не дали, прислали секретарку с требованием, что все меня ждут. Пришлось подчиниться. Зашли в зал. Сразу же послышались возмущения.

— Снегурочка, где тебя носит? Быстрее за стол.

Бегло окинув взглядом, поняла, что за столом под стенкой мест уже нет. А с другой стороны лишь возле Вадима (старшего менеджера соседнего отдела) ещё можно примоститься. Я начала пробираться туда. Сначала попыталась это делать согласно приличий в театрах (лицом к сидящим), но вскоре отказалась от этого. Все находились настолько близко к столу, что мне пришлось бы задницей елозить, сметая то, что стоит на краю стола. Пришлось повернуться лицом к столу.

Толи случайно, толи нарочно, но почти все мужики, мимо которых протискивалась, хватали меня за талию, и я невольно падала на их колени. Пока добралась до нужного места, прилично возбудилась. К моему сожалению, я не смотрела вперёд, проверяя не занял ли кто-то место, к которому я пробиралась. Но когда упала задницей на ноги Вадима, то поняла, что предполагаемое место уже занято. А также почувствовала попкой, что под ней не только его ноги.

— Блин, придётся пробираться назад, — буркнула недовольно и приподнялась, чтобы выбраться.

— Марина, не морочь голову. Посмотри, многие не умещаются и сидят друг у дружки на коленях. Садись уже, — я попыталась опуститься, но поняла, что сажусь на что-то твёрдое.

— Ты зачем кулак подмостил? — резко подскочив и чуть было не перевернув бокал, недовольно прошипела ему на ухо.

— А ручки-то вот, — со смехом ответив тоже на ухо, он покрутил ладони перед моим лицом. Потом резко просунул свои руки под стол, отодвинул в сторону одну мою ногу так, что его ноги оказались между моими. И начал свои ноги раздвигать. Мне ничего не оставалось, как приседать. Неожиданно я услышала тихий треск. Поняла, что это трещат мои трусики, а в мою киску уже упиралось что-то огромное.

— Ты что делаешь? — снова прошипела ему прямо в ухо, стараясь, чтобы никто не понял, на что именно я начинаю опускаться. К моему удивлению, моя писюха повела себя непредсказуемо и неадекватно. Она пустила соки. У моего мужа член стандартной толщины и то он с трудом входил в неё. А здесь впечатление такое, будто в неё пытаются просунуть огромный кулак. Поняла, что сесть не получится, не влезет. Но и стоять на полусогнутых тоже. Смирилась с ситуацией и приподнялась, чтобы попытаться снова опуститься на эту оглоблю.

Даже зашипела от боли. Несколько раз я поднималась и опускалась, пока головка проскочила самое узкое место. После этого мне всё же удалось опуститься Вадиму на ноги. Только теперь сообразила, что он за мгновение смог не только незаметно расстегнуть брюки и освободить член, но и порвать мои «фирменные» трусики. Полностью опустившись, я голой попкой коснулась тела Вадима.

Мне показалось, что в меня загнали кол, который не только достаёт до желудка, но и разрывает меня пополам, как лягушку. Постепенно моё влагалище растянулось до нужного размера, а Вадим требовал подать ему то одно, то другое. Из-за этого член то, почти вылазил, то вонзался по самые помидоры, вызывая гримасы и с трудом сдерживаемый стон. Через несколько минут мне пришлось закрывать рукой рот, чтобы заглушить рвущийся наружу крик. Я кончала. Кончала очень сильно от неспешных и нечастых движений.

Хотя для того, чтобы довести меня до оргазма, мужу приходилось набирать огромную скорость, и он вонзался в меня со скоростью швейной машинки. Здесь же я уже взлетала в космос несколько раз от мощнейших оргазмов, закрывая рот рукой, дабы не привлекать внимания. Хотя никому до нас не было абсолютно никакого дела. Что с одной, что с другой стороны, там, где сидели пары, как минимум одна рука находилась под столом и непрерывно шевелилась.

Лишь те, кто праздновал в одиночестве, глушили спиртное. Естественно, тем тоже было пофиг на соседей. Наверно, после пятого или шестого моего оргазма заиграла музыка. И все начали вылазить из-за длинного стола. Мне то легче. Я сдёрнулась, хотя и с трудом, из этой оглобли и одёрнув платье, поняла, что теперь у меня вместо трусиков пояс. Как Вадим себя приводил в порядок, не знаю, ибо он пробирался вслед за мной.

Свет в зале выключили, лишь мигали гирлянды на ёлке. Музыку кто-то врубил с такой громкостью, что приходилось кричать друг другу на ухо, чтобы тебя услышали. Мы с Вадимом начали танцевать. Он сразу же по-хозяйски положил свои лапищи мне на попку. Но я это моментально пресекла, переместив их себе на талию. Кто-то увидит, а мне не нужны лишние пересуды.

— Маринка, так нечестно. Ты уже несколько раз кончила. Я тоже хочу хотя бы раз, — прокричал он мне на ухо.

— Ты предлагаешь найти свободный кабинет? Не согласна. Там кто-то может спалить, — тоже прокричала ему на ухо. Он лишь покрутил головой и постепенно в танце увлёк за ёлку. За ней оказались сложены в несколько «этажей» строенные стулья из актового зала и несколько мягких офисных кресел, на которых обычно сидели руководители. Вадим подтолкнул меня к одному из этих кресел и я с разгону плюхнулась.

Поняв, что он хочет сейчас закинуть мои ноги себе на плечи и засадить до упора, я запротестовала и, крутнувшись, упёрлась локтями в мягкое сидение кресла, бесстыдно наставив свою промежность. Спасибо ему, он не стал спешить, как пацан, и хоть и с трудом, но вошёл в мою киску медленно. Всё равно я ощущала себя бабочкой на иголке. Или даже преступницей, которую насаживают на огромный кол.

Захватив за талию, Вадим начал с остервенением вколачивать в меня свою оглоблю. Я, не сдерживаясь, кричала, орала, от боли царапала ногтями кресло. Всё равно нас никто не мог услышать. Яркие, мощные оргазмы раз за разом уносили меня в космос. Никогда в жизни я столько раз не кончала, но всему приходит конец. Я потеряла сознание.

Очнулась в полулежачем положении на кресле. Мои ножки были задраны вертикально, а Вадим медленно двигался во мне. Хотя засаживал лишь на «полшишечки», точнее на пологлобли. И очнулась я от того, что всё очень болело не только внутри, но и снаружи. Движения члена вызывали адскую боль. Я недовольно оттолкнула Вадима, заорав во всю мощь, когда головка преодолевала самое узкое место. Мне показалось, что он меня порвал. А по ногам сразу же побежали горячие струйки. Мазнула рукой и посмотрела, чтобы убедиться, что это кровь. Но крови не было.

— Ты заебал! У меня уже все внутренности болят! — прорычала ему на ухо, — ты-то хоть кончил?

Он лишь кивнул утвердительно. Я показала на мигах, что нужно возвращаться к танцующим, тем более, что скоро снова все попрутся за стол.

— Маринка, извини и огромное тебе спасибо! Ты прелесть! — прокричал Вадим и хотел поцеловать меня в губы, но я успела отвернуть голову, и поцелуй пришёлся в щёку. Вскоре Вадим, привёл себя в порядок и вышел из-за ёлки. А я бочком-бочком постаралась выскользнуть из зала, чтобы никто не заметил.

К счастью, мне это удалось и я, незамеченная никем, враскорячку поплелась переодеваться. Хотя с огромным трудом одев свои трусики, которые находились в сумочке, я отказалась от этой затеи. Мне показалось, что трусики сплошь состоят из иголок кактуса. Поэтому я лишь накинула шубу (слава богу, она была такой длины, что даже колени прикрывала). Вызвала такси, с трудом доковыляла на улицу. Хотя приезда машины пришлось ждать минут пять и холод начал пробираться под шубу.

Таксист подъехал впритык, чуть ли не по ногам. Раньше я бы закатила скандал, но сейчас я ему была благодарна, что не нужно делать лишних шагов. Муж уже спал, чему была очень рада. Долго плескалась под душем, размышляя о том, как же я докатилась до такой жизни, что беспрекословно насадилась на член чужого мужика. Хотя, как я должна была поступить в том случае? Во весь голос возмутиться? Подняли бы на смех и не Вадима, а меня. Потихоньку улеглась рядом с мужем, но ещё долго не могла уснуть, прокручивая в голове моменты моих мощнейших, ни на что не похожих, оргазмов.

Наверно, пословицу о том, что не важен размер, а важно то, как им пользуются, придумал кто-то с маленьким членом, чтобы оправдать себя. Но и с утверждением, что чем больше, тем лучше, тоже не соглашалась. Утром я не могла подняться с постели. Как назло, муж участливо крутился возле меня. А я боялась встать и пройтись перед его взглядом. Мне точно не удалось бы сжать свои ножки.

Прикинулась заболевшей. Хотя у меня действительно всё болело, будто меня переехали телегой. Когда муж ушёл в магазин за продуктами, я встала, одела просторный длинный халат, который раньше ненавидела. Ведь он скрывал от мужа все мои прелести. А в нём невозможно заметить, что я передвигаюсь враскорячку. В общем Новый год нашей семьи прошёл скомкано. Я не расставалась с халатом.

За пару дней я оклималась, но меня терзали тревоги: не подхватила ли я чего-то лишнего и больше всего, не залетела ли. К счастью всё обошлось. Когда вышла на работу после новогодних «каникул», Вадим несколько раз подкатывал ко мне, предлагая продолжение, хотя я категорически отказывалась. А вскоре получила повышение по работе, но в филиале. Мне это очень подходило, ибо этот филиал находился рядом с домом. С Вадимом после этого больше не виделась. Неприятные болевые ощущения из памяти выветрились, осталось лишь приятное «послевкусие» блудной снегурочки.