In The Garden of Eden от Hooked1957

*********************************************

Райский сад... Давным-давно

Был прекрасный солнечный день. Пели птицы, порхали бабочки, на периферии нежно журчал по камням ручеек. Прекрасные цветущие и фруктовые деревья стояли ровно; цветов было много.

Утром Ева бродила в одиночестве, в то время как Адам осматривал другую часть сада. Из задумчивости ее вывел голос.

– Привет, красавица. Прекрасное утро... как всегда, не правда ли? – прошипел змей.

– О, да. Здесь очень красиво. Мне здесь очень нравится. Надеюсь, нам никогда не придется уходить, – ответила она ему.

– Эй, а ты когда-нибудь пробовала вот это? – спросил змей, протягивая ей красивое яблоко.

– Нет. Нам нельзя есть плоды Древа Познания. Бог сказал, что мы можем есть плоды любого другого дерева, но только не этого, – сказала она.

– Но он не только очень вкусен, а еще если ты его съешь, то будешь знать столько же, сколько Бог. На самом деле, сама практически станешь богом. Сейчас бога здесь нет, и он никогда не узнает. Чему это может повредить?..

***

Где-то к востоку от Омахи... 2022 год

Было прекрасное солнечное субботнее утро. Кенни Ричардсону оставалось закончить еще две части своего двора. Он вспотел в футболке, но широко улыбался. Ему нравился вид его роскошного темно-зеленого газона, особенно после стрижки. Хотя он вполне мог бы позволить себе купить садовый трактор, гораздо больше ему нравилась ровная поверхность, которую обеспечивала несамоходная газонокосилка.

Он поморщился, увидев, что к его обочине подъехал грузовик «Apex Courier». Его жена, Кэлли, ушла за продуктами, а это означает, что ему придется надолго прервать стрижку, чтобы расписаться за посылку или конверт, который привез курьер. Он терпеть не мог прекращать косьбу, не закончив.

– Чувак, какая у вас впечатляющая трава, – сказал курьер, когда Кенни подошел к нему.

– Да, вся синяя премиум-класса. Никакой этой смеси дерьма, которую все толкают. Я не возражаю против части ржаной, но ненавижу тонколистую овсяницу. Овсяница – это чертов двоюродный брат ползучего сорняка, – сказал Кенни. – Что у вас тут для меня?

– Ну, на самом деле – для вашей жены, но вы можете расписаться, если покажете мне удостоверение личности, – сказал курьер.

Кенни достал из кармана своих шорт водительское удостоверение. Курьер сфотографировал его, поблагодарил и протянул Кенни конверт. Кенни просмотрел его и, не открывая, занес в дом, после чего вернулся на улицу и закончил косьбу, как раз, когда к дому подъехала его жена.

– Я занесу пакеты. На столе лежит конверт для тебя, который несколько минут назад доставил какой-то модный курьер, – сказал Кенни.

Кенни сделал четыре шага от машины до кухонного стола, занося продукты в дом. Положив последний пакет, он обнаружил, что его жена в течение тридцати пяти лет уселась на диван в гостиной и тихонько всхлипывает, рассматривая несколько листков бумаги.

– Кто-то умер, детка? – спросил Кенни.

Кэлли подняла глаза от бумаг и попыталась заговорить, но из ее уст не вырвалось ни звука. Такого выражения ее лица Кенни не видел с тех пор, как она узнала о смерти своей матери несколько лет назад. Он сел рядом с ней на диван, обхватил руками ее тело и крепко обнял. В таком положении они просидели несколько минут, пока слезы Калли наконец не утихли.

– Вчера умер Йен Росс, – едва слышно прошептала Кэлли.

Кенни знал, что его жена была близка со своим бывшим начальником, но его удивила степень ее скорби. Они тесно сотрудничали около десяти лет, но не виделись с тех пор, как Кенни и Кэлли переехали в Шарлотт (штат Северная Каролина) из Финикса (штат Аризона) порядка десяти лет назад. Кенни знал, что он, вероятно, не самый чувствительный человек в мире, но такой уровень скорби по бывшему работодателю казался... чрезмерным.

Кенни быстро вспомнил, как Кэлли работала на Йена. Она всегда считала его безупречным джентльменом и прекрасным наставником. Он вспомнил, что за пару лет до их переезда она переживала за него после смерти его давней жены, но, по-видимому, тот справился со своим горем и недомоганием к времени, когда переезда Кенни и его жены, когда Кенни получил большое повышение.

– Мне необходимо вернуться в Финикс на похороны. Это будет через три дня, – сказала Кэлли.

– Тебе необходимо поехать на похороны? – спросил Кенни. – Необходимо?

Кэлли посмотрела прямо в глаза своему мужу. Они были вместе уже достаточно долго, чтобы он мог увидеть в них настоящую злость.

– Да. Мне необходимо поехать, – пробормотала она.

– Ну, что ж, значит, нам необходимо ехать, – сказал Кенни. – Если он настолько для тебя важен, значит, это – наше дело.

Если Кенни ожидал, что его жена будет рада его заявлению о своей поддержке, то ошибся. Она продолжала пристально смотреть на него.

– Тебе нет необходимости ехать со мной. Я уже большая девочка. Я и раньше путешествовала одна, – заявила она. – Даже одна ездила в Финикс, чтобы навестить Джоани.

– Я знаю, что для тебя нет необходимости, чтобы я ехал с тобой. Я просто хочу поехать с тобой, – сказал Кенни.

– Как скажешь, – пробормотала она.

– Значит, ты получила уведомление о смерти твоего старого босса с курьером через день после того, как та случилась? Не слишком ли это необычно? – спросил Кенни.

Ответа на этот вопрос он не получил.

***

Финикс... 2012

– Я очень волнуюсь за Йена, – сказала Кэлли женщинам, собравшимся за столом в элитном итальянском ресторане «Mastriani's». – Прошло уже три месяца, а он все еще переживает о смерти Анны. Понимаю, что у скорби нет расписания, но это даже начинает сказываться на компании. В последнее время он принял несколько неверных решений, которые, как мне кажется, не принял бы в прошлом.

Кэлли занимала должность вице-президента по перестрахованию в компании «Финикс Дженерал Иншуранс». Йен был генеральным директором компании. Кэлли проработала в компании двадцать два года, постепенно продвигаясь по карьерной лестнице. Последние несколько лет она была «палочкой-выручалочкой» для Йена в отделе перестрахования.

– Может быть, тебе пора наладить более личный контакт с боссом, – хихикнула Джоани Капуто, личный администратор Йена Росса. – Он всегда был к тебе неравнодушен. И не сказать, чтобы ты никогда раньше не замечала, как он заглядывает тебе под юбку.

Все четыре женщины за столом захихикали, словно пятнадцатилетние подростки. Все они восхищались своим боссом, и все должны были признать, что он красив и все еще в форме для своих шестидесяти лет.

– Итак, мы выдвигаем тебя на роль персональной жертвы ради коллективного блага, – объявила Чандра Фергюсон. – Расстегни лишнюю пуговицу на блузке, укороти юбки и платья еще на пару сантиметров, наклоняйся чуть больше чем обычно, и, возможно, время от времени прислоняйся своими большими сиськами к его руке.

– Да, а мы станем прикрывать вас перед другими сотрудниками, чтобы свести подозрения к минимуму, – добавила четвертая женщина, Эльвира Андерсон. – В конце концов, это – акт сострадания, и мы не хотим, чтобы у кого-то сложилось неправильное впечатление.

Все четверо чокнулись бокалами и вернулись к еде.

***

Неделю спустя Кэлли впервые пригласила Йена на обед. Блузка была расстегнута на одну пуговицу больше чем обычно, а под ней оказался белый бюстгальтер. Она открыто флиртовала с мужчиной, и к тому времени, когда обед закончился, ей показалось, что в нем появилась частичка прежнего Йена.

– Большую часть обеда он не сводил глаз с моей блузки. В какой-то момент протянул руку и взялся за мое плечо. Да, скоро он снова станет прежним Йеном, – сказала Кэлли остальным женщинам за обедом несколько дней спустя. – Думаю, не раньше чем через месяц.

– Мужчины на самом деле очень просты, – рассмеялась Джоани. – Блеснуть сиськами, может быть, дать заглянуть под юбку, больше обнажить ноги. Все лучше, чем визит к врачу по поводу того, что их беспокоит.

Все четыре женщины улыбнулись и кивнули.

На этот раз Йен пригласил Келли на ланч в следующий вторник. На ней было облегающее шелковое темно-зеленое платье, и когда она уходила на обед, две лишние пуговицы сверху были расстегнуты и еще две снизу. Темно-зеленый лифчик с оборками был хорошо виден, как и верхняя часть чулок, когда она наклонялась под нужным углом.

– О, ты выглядишь сексуально, детка, – тихо сказала Эльвира, когда Кэлли проходила мимо ее стола по дороге к лифту.

Кэлли подмигнула ей, проходя мимо, а следом шел Йен. Эльвира улыбнулась, когда Йен протянул руку и нежно похлопал Кэлли по попке, заходя за ней в лифт. Та улыбнулась ему.

На следующей неделе Йен еще раз пригласил Кэлли на обед, а затем – и на ужин.

В следующий четверг, уезжая на работу, Кэлли отнесла в машину сумку для ночевки и пакет с одеждой. Ее муж всегда уезжал на работу раньше нее, и она знала, что сможет спрятать одежду в багажнике своей машины до более удобного момента, чтобы занести ее в дом. Она впервые задумалась о муже, планируя помочь своему боссу преодолеть горе и депрессию.

Кэлли не сомневалась, что очень дорожит своим мужем, Кенни. Он – ее родственная душа, замечательный муж и отец. Они познакомились на первом курсе Аризонского государственного университета и поженились через год после окончания учебы.

Кенни – дипломированный бухгалтер и неплохо зарабатывает. Вместе с ним Кэлли воспитывает двоих детей, ездит в отпуск и собирается вместе состариться... в свое время.

Кэлли знала, что Кенни полностью ей доверяет, и это сыграет огромную роль в реализации ее плана по оказанию помощи Йену. Кенни не стал бы совать свой нос куда не следует, а Кэлли знает, что достаточно умна, чтобы удерживать свои отношения с Йеном отдельно от жизни с мужем.

Йен знал, что Кэлли замужем, и потому ему пришлось пригласить ее в ресторан, расположенный в отдалении. В его уголке мира – более чем достаточно заведений, рассчитанных на людей с его уровнем дохода и желающих сохранить конфиденциальность.

Они очень мило поужинали и прекрасно пообщались. Вернувшись к своей игре, Йен был красив и обаятелен, одновременно рыцарственен и слегка шаловлив, и Кэлли точно знала, что ее босс ведет ее в свою спальню. Она охотно последовала за ним.

Йен выглядит так же подтянуто без одежды, как и в ней, особенно для шестидесятилетнего мужчины, – подумала Кэлли. Похоже, он очень высоко оценил ее выбор черного корсета и подходящих к нему трусиков, когда медленно и чувственно раздевал ее.

Йен предупредил Кэлли, что в первый раз он, скорее всего, долго не протянет, поскольку они с покойной женой давно не занимались сексом, но он принял маленькую голубую таблетку, так что, на пару заходов его хватит. В тот момент, когда он это говорил, у нее рот был полон члена, поэтому она могла лишь одобрительно простонать. Вскоре он испустил первую порцию спермы, и Кэлли проглотила все до последней капли, как обычно делала для своего мужа.

Еще около тридцати минут они обменивались поцелуями и объятиями, прежде чем Кэлли почувствовала, что член Йена начинает оживать. Она вынула свой сосок изо рта мужчины и сползла вниз по кровати, чтобы стимулировать это оживление. После чего они занялись страстной любовью, начав с миссионерской позиции, а затем переключившись на «ковбойскую» – любимую позицию Кэлли, поскольку в ней она сама могла насаживаться на мужское достоинство партнера. В каждой позиции она кончила по разу, причем второй оргазм захватил Йена вместе с ней.

В течение десяти минут Кэлли лежала на Йене, уткнувшись лицом в его плечо и воркуя от удовольствия.

– Ммм... Это было восхитительно, Йен, – мурлыкала она. – Буду не прочь провести здесь еще несколько вечеров.

– А может, в другом месте? – нежно спросил он.

– Может быть, и в другом, если это можно устроить, – уверенно ответила она.

Кэлли приняла душ и переоделась в ту одежду, в которой ходит на работу. Мужу она сказала, что задержится на работе допоздна и будет дома к девяти, и как минимум оказалась права насчет времени.

На ужин Кенни заказал пиццу. Коробка с несколькими оставшимися кусочками стояла на кухне, а Кенни сидел в гостиной и пил четвертое за вечер пиво, когда в дом вошла Кэлли. Она подошла к Кенни и быстро поцеловала его в губы.

– Ты ела? Я оставил тебе несколько кусочков, – сказал Кенни.

– Сделала заказ в «Orzo's». Ела греческий салат, – ответила Кэлли.

– Да, спасибо, что почистила зубы. Ты ведь знаешь, как я ненавижу вкус бэушной феты, – сказал он.

– Не за что, – ответила она, отвернувшись и закатив глаза.

Помимо душа у Йена, Кэлли еще и почистила зубы, хотя была уверена, что ее муж ни за что не сможет почувствовать вкуса остатков спермы у нее во рту.

Кэлли поднялась наверх, чтобы переодеться в удобную домашнюю одежду. Спустившись вниз, она заняла свое обычное место на диване напротив раскладного кресла Кенни. Сидя и наблюдая за каким-то безымянным матчем NBA, она призналась себе, что вечер с Йеном ей очень понравился, и она ни капли не чувствовала себя виноватой. Любить мужа меньше она не стала и ничего у него не отняла, заключила она.

***

В течение недели Йен и Кэлли чередовали длительные обеды и ужины, для каждого раза меняя дни недели. Каждый прием пищи завершался сексом – один раз на обеде и два раза на ужине. Насколько могли понять Кэлли и три ее сообщницы, о происходящем никто больше не догадывается.

Кэлли нечасто приходилось ездить в командировки, но когда в ней возникала необходимость, Йен отправлялся с ней, хотя об этой маленькой детали она и забыла сообщить Кенни. Скрывшись на пять дней от посторонних глаз, пара по всем статьям могла бы стать мужем и женой, и фактически именно так они были зарегистрированы в отеле, который выбрал Йен.

На самом деле поездка продлилась на пару дней дольше, чем было необходимо. Эти два дня Йен и Кэлли потратили на то, чтобы насладиться Майами и друг другом. Среди развлечений, которыми занималась пара, был день на лодке голышом и с трахом. Сначала Кэлли сопротивлялась, когда Йен начал снимать с нее купальник, так как поблизости были другие лодки, но Йен быстро изменил ее мнение, начав целовать ее, проводя кончиками пальцев по губам ее влагалища внутри бикини. Вскоре она начала целовать его еще крепче, а ее киска стала бурно намокать. Вскоре ее облегающее бикини оказалось на палубе лодки, а еще через несколько минут Кэлли уже откинулась на подушки сиденья, обхватив ногами торс Йена, в то время как тот вводил и выводил свой твердый член.

Пока они занимались любовью, мимо проплыли еще две лодки, издавшие звуковые сигналы в знак одобрения их действий. Кэлли покраснела и захихикала, когда, открыв глаза, увидела, что Йен машет им в ответ, продолжая заниматься любовью.

– Надеюсь, сегодня вечером мы не столкнемся с этими людьми в ресторане. Я могу умереть от смущения, – сказала она.

Во время двух последующих поездок Кэлли узнала, что Йен любит заниматься сексом в несколько рискованных местах. Он завел ее в примерочную дорогого бутика в Бостоне, отметив, что несколько лет назад поступил так же со своей покойной женой. Продавщица подмигнула Кэлли, когда та оформила покупку, и в тот же вечер Кэлли надела платье на ужин, но по окончании поездки оставила у Йена.

Она находила грубоватую игривость Йена очаровательной, а ее чувства к нему продолжали расти. Хотя она не хотела себе в этом признаваться, ее миссия сострадания уже давно закончилась.

– Ты ведь не думаешь бросать Кенни? – прямо спросила Джоани, когда пару месяцев спустя группа из четырех женщин обедала. – Совершенно очевидно, что босс вернулся в себя, но между вами, похоже, возникло... нечто.

Кэлли на самом деле не озвучивала тот факт, что ее отношения с Йеном стали чем-то большим, чем сострадание. Ей казалось, что если она об этом не говорит, то... не изменяет. Но даже если и так, она все равно не чувствовала, что ее поступки как-то влияют на ее брак.

– Конечно, я не собираюсь уходить от Кенни, – серьезно сказала она, когда остальные три женщины внимательно слушали ее. – Но Йен... ну...

Кэлли никогда не называла свои отношения с Йеном романом – ни с другими женщинами, ни с собой. Она постоянно называла это «отношениями». Считала, что роман – это не более чем пошлый секс, а то, что есть у нее с Йеном, – нечто большее, хотя и не дотягивающее до любви к мужу.

После нескольких месяцев отношений с Йеном Кэлли ни в чем ему не отказывала. Она не колебалась, когда он в первый раз запросил анального секса, хотя за четверть века их брака она лишь дважды отдавала мужу свою попку. Ей нравилось, что Иен испытывает огромный энтузиазм, и знала, что даст ему снова, когда он попросит.

– Черт возьми, насколько туго, женщина! – хрюкал он, вводя в нее свой член сантиметр за сантиметром.

Кэлли была рада, что Йену хватило ума обильно смазать свой член «Астроглайдом». Ее гримасы постепенно сменились натянутыми улыбками, а затем и широкими улыбками по мере того, как они трахались дольше.

Как долго продолжались бы их отношения, можно лишь гадать, но чуть более чем через год после начала отношений обстоятельства взяли верх, когда у директора, возглавлявшего офис «Deloitte & Touche» в Шарлотте, штат Северная Каролина, случился сердечный приступ, и власть имущие решили, что Кенни Ричардсон заслуживает повышения на эту должность.

Кенни был доволен повышением, хотя короткое уведомление создало для Кэлли и для него небольшую проблему. Кэлли могла работать в офисе своей фирмы в Шарлотте, но ей пришлось задержаться еще на месяц, пока жизнь в Финиксе Ричардсонов не наладится. «Deloitte» сразу же купил дом Ричардсонов, но на замену инженерных коммуникаций, хранение мебели и прочие обычные хлопоты потребовалось время.

Кэлли не очень-то хотелось переезжать, но она понимала, что повышение Кенни в должности – это серьезный карьерный шаг с серьезными последствиями для их зарплаты и жизни. Ей ничего не оставалось, как согласиться, тем более что она могла работать и в Шарлотте.

Когда Кенни уехал в Шарлотту, Кэлли смогла позаботиться о том, чтобы ее последний месяц с Йеном стал особенным, что она и сделала, практически переехав к нему. К тому времени, когда Кэлли уехала в Шарлотту, между ней и Йеном почти ничего не осталось недоделанным в сексуальном плане. Садясь в самолет, она шагала немного осторожно. Надеялась, что муж будет настолько рад ее видеть, что не заметит, если ее киска несколько дней будет чувствоваться не такой уютной, как обычно.

Кэлли не понадобилось много времени, чтобы сообразить, что она может навещать Йена раз в год, сказав своему доверчивому мужу, что едет в Финикс, чтобы погостить неделю у своей лучшей подруги Джоани. «Невежественный Кенни», как стала его называть Кэлли, с готовностью согласился.

***

Финикс... 2022

Джоани и ее муж Стэн встретили Кэлли и Кенни в аэропорту. Кенни заметил, что Джоани вскинула брови, глядя на его жену, прежде чем они обнялись. Ответного выражения лица жены он не увидел.

Джоани повернулась к Кенни и обняла его, как показалось мужчине, неискренне. Кенни и Стэн обменялись рукопожатиями.

– Давненько не виделись, братан. Как дела? – спросил Стэн.

Кенни дал уклончивый ответ. До их с Кэлли переезда он уже несколько раз встречался с близкими подругами Кэлли и их мужьями и всегда чувствовал себя не в своей тарелке, когда эти пары собирались вместе.

– Какой же ты молодец, – сказала Джоани, – проделал такой путь, чтобы поддержать свою жену. Ты встречался с Йеном сколько... несколько раз... на рождественских вечеринках и, может быть, на барбекю?

– Это то, что делаешь ради супруга, не так ли? – сказал Кенни, уловив негативные флюиды Джоани.

Джоани и Стэн повели супругов в ресторан, где к ним присоединились еще две подруги Кэлли с мужьями. Увидев мужа Кэлли, и Чандра, и Эльвира выразили удивление. Кенни даже опустил взгляд вниз, чтобы убедиться, что ширинка застегнута или что он не пролил что-либо на свою одежду в начале дня.

За едой и выпивкой разговор между парами шел довольно легко, хотя Кенни заметил, что время от времени ловит на себе молчаливые взгляды женщин. Покончив с едой, Джоани и Стэн отвезли Кэлли и Кенни в гостиницу и сказали, что заберут их на следующий день, чтобы отвезти на прощание с телом.

– Завтра в похоронном бюро ты, вероятно, вспомнишь некоторых из старой банды, но прошло уже много времени. Я пойму, если не захочешь завтра идти и просто займешься чем-то своим, может, возьмешь напрокат клюшки и сыграешь в гольф с кем-нибудь из своих старых друзей, – сказала Кэлли.

– Нет. Как я уже говорил, я приехал сюда ради тебя, – сказал Кенни, раздраженно вздохнув.

Йен Росс был в Финиксе большим человеком в течение многих лет, у него было много деловых контактов и друзей. На прощании с телом в похоронном бюро стояла длинная очередь. Кенни догадался, что три человека перед гробом – мужчина, женщина и ребенок – это, скорее всего, дочь Йена с мужем и сыном. Он никогда не встречался с дочерью Йена и сомневался, что его жена тоже хорошо ее знает. Она вообще никогда не говорила о ней за все годы работы в компании «Финикс Дженерал Иншуранс».

Кенни несказанно удивился, когда дочь Йена вспыхнула и бросилась в объятия Кэлли, заметив женщину, когда к семье подошла группа Кэлли. Обе женщины, крепко обнявшись, зарылись друг другу в волосы.

– Не думала, что ты придешь, – расплакалась женщина в ухо Кэлли, а Кенни услышал тихий шепот жены:

– Чшшш. Не сейчас.

Женщина лет сорока отпрянула от Кэлли, подняв брови, затем быстро опустила глаза и откашлялась, после чего снова подняла взгляд.

– Джеки, это – мой муж Кенни. Приехал со мной, чтобы составить мне компанию в поездке и выразить свое почтение твоему отцу. Они встречались несколько раз за те годы, что я работала в Финиксе.

– Спасибо, что пришли, – нерешительно произнесла женщина, после чего протянула руку и представила своего мужа и сына.

Кенни осторожно пожал ей руку, стараясь не сжимать ее так сильно, как обычно. Он выразил свои соболезнования и пожал руки мужчине и мальчику, в то время как Кэлли и Джеки спокойно беседовали несколько минут. После похорон Джеки пригласила их вместе с остальными тремя парами в дом своего отца на бутерброды и салаты.

– Не знал, что в прошлом вы были настолько близки, но, судя по тому, как она тебя приветствовала, ты ее хорошо знаешь, – сказал Кенни своей жене, когда они вместе с Джоани и Стэном вернулись в машину.

– За эти годы мы встречались несколько раз. Больше ничего не было. Она была хорошим ребенком. Примерно на десять лет старше наших двоих, – сказала Кэлли, быстро отвернувшись к окну, чтобы закончить разговор.

После похорон и погребения в доме Йена Росса собралось около двадцати пяти человек, евших сэндвичи и угощавшихся прохладительными напитками. Кэлли и три ее спутницы были на кухне, расставляя еду. Кенни, прислонившись к проему, спокойно попивал «Краун Роял», когда услышал, как Эльвира спросила, нет ли здесь подноса с маринованными огурцами и оливками.

– Второй шкафчик справа от раковины, – ответила Кэлли, выкладывая два вида хлеба для сэндвичей.

Кенни изо всех сил старался не поперхнуться канадским виски, когда повернулся и тихо вышел из комнаты, не замеченный женщинами. Может быть, он и невежественен, но уж точно неглуп. Его жена могла знать, где хранится поднос с соленьями только по одной причине.

Внезапно почувствовав тошноту, Кенни, практически шатаясь, вышел на задний двор дома. Там его и нашел Стэн двадцать минут спустя.

– С тобой все в порядке, приятель? Что-то ты неважно выглядишь, – сказал Стэн и сделал глоток пива, которое держал в руке.

– Да, я в порядке, – тихо ответил Кенни. – Кстати, хочу поблагодарить тебя за все те разы, когда ты позволял Кэлли останавливаться у тебя, когда она приезжала в гости.

– Хм? – сказал Стэн, прежде чем понял, что его подлоовили. – Нет проблем. Она никогда не доставляла хлопот.

– В этом она хороша, – сказал Кенни с кривой улыбкой. – Внезапно мне захотелось выпить еще.

В какой-то момент после обеда Джеки взяла Кэлли за локоть и повела ее в кабинет покойного отца. Оставшись наедине, младшая женщина обняла старшую.

– Я так рада тебя видеть, Кэлли. Так рада, что ты приехала, – щебетала Джеки. – Папа был бы так рад, что ты приехала. Просто не ожидала увидеть с тобой твоего мужа. Он ведь еще не знает, да?

– Нет, не знает, – ответила Кэлли. – Я сделала все, чтобы он оставался дома, но он настаивал на том, что ему нужно ехать со мной. Мужчины... их надо любить, потому что нельзя убить.

Обе женщины искренне рассмеялись.

– Я знаю, что твой муж никогда не поймет этого, но ты очень помогла папе после смерти мамы. Он был потерян. А потом вам было так хорошо вместе на протяжении многих лет, – сказала Джеки. – Понимаю, что тебе пришлось уехать с Кенни, но папа очень по тебе скучал. После твоего отъезда у него так и не было постоянной женщины. Он жил ради тех недель, когда ты возвращалась домой.

– Это всегда были замечательные недели, – печально сказала Кэлли.

Никто не заметил, что Кенни был молчалив по дороге в отель, а затем и на следующее утро, когда Джоани и Стэн повели Кенни и Келли завтракать перед их вылетом обратно в Шарлотту. На самом деле, Кэлли просто не заметила, что ее муж в чем-то изменился, пока самолет не был на полпути к дому.

– Ты какой-то тихий. Все в порядке? – спросила она.

– Даже близко не в порядке, но я уверен, что ты не хочешь узнавать об этом где-нибудь над Оклахомой, не так ли?

***

Шарлотта... 2022

Кэлли густо покраснела и отвернулась от мужа, так как ее мозг начал перебирать варианты ответов. Она скоро поняла, что с ответами придется подождать до приезда домой.

Они сели в свою машину, прежде чем Кэлли попыталась выяснить, что именно известно ее мужу.

– Не знаю, что сказал тебе Стэн, но это неправда, – заявила Калли.

– Стэн мне ничего не говорил. Это сделала ты, – сказал Кенни.

– Я? О чем ты? – воскликнула женщина, продемонстрировав искреннее замешательство и более чем намек на гнев.

– Ты и твои подруги были на кухне Росса, готовили еду, когда кто-то спросил, где поднос с соленьями... и ты даже не поколебалась. Вряд ли это – дикое совпадение, детка, – прорычал Кенни. – Может, я и невежественен, но – не дурак. Поэтому позже, когда я поблагодарил Стэна за то, что он терпел тебя во время твоих визитов, он не понял, о чем я говорю... хотя и проделал довольно хорошую работу, блефуя ради тебя.

– Итак, вопрос лишь в том, как долго продолжался этот роман, пока мы не переехали, и он не превратился для тебя в недельный свободный проход в течение последних десяти лет.

Кенни был занят тем, что следил за дорогой, поэтому не заметил кислого выражения на лице своей жены. Однако она была умной женщиной и быстро включилась, так сказать, в борьбу.

– Это был не роман, Кенни. Я бы назвала это отношениями. Это было сострадание, детка. Через три месяца после смерти жены Йену стало очень плохо, и я почувствовала, что должна что-то сделать, чтобы вернуть его в реальный мир. Да, у меня возникли к нему некоторые чувства, он был по-настоящему замечательным парнем, но это не было любовью, как у нас с тобой. Больше всего я старалась показать ему, что ему все еще есть что предложить... и дарила ему объятия, близость и поддержку, – сказала Кэлли.

– Что?! Ну-ка повтори! – крикнул Кенни. – У тебя не было романа, потому что ты трахалась с ним из сострадания? Я что, родился вчера, блядь? Если тебе жаль парня, купи ему чертов эскорт или золотистого ретривера. По моим подсчетам, ты трахалась с ним больше года, а потом возвращалась и устраивала ему неделю усиленного траха каждый год, после того как мы переехали. По любым другим подсчетам, кроме твоих, получается, что ты была чертовой шлюхой.

– Нет, я не любила его так, как люблю тебя! – завопила она.

– Ты больше года трахалась с ним. И перестала лишь потому, что мы переехали, – сказал он. – Что это, как не измена? И потом ты лгала мне, каждый год проводя неделю в его постели как в супружеской паре. Ты знаешь, где все находится в его доме. Предполагаю, что об этом знают Джоани, Чандра и Эльвира... а также их мужья... и, вероятно, дочь Йена и ее семья, судя по тому, как та приветствовала тебя, когда мы приехали. Мне показалось, что это – чересчур для человека, который был просто закадычным другом. Сострадание? Ты была не очень-то сострадательна ко мне – своему мужу, когда трахалась с ним, не так ли?

– Нет. Нет! Все было не так!! – возразила она. – Ему это было настолько необходимо. Ему был нужен кто-то. Ему нужна была я. И я была рядом с ним. Горжусь тем, что помогла ему.

Даже в темноте машины Кенни чувствовал, как от его жены сочится самодовольство. Он знал... просто знал... что она считает себя намного умнее своего мужа, потому что смогла так долго держать свою измену в тайне.

***

Кенни должен был хранить свой секрет всего неделю. Во второй понедельник Кэлли получила документы о разводе, а вечером, когда вернулась с работы, ее застал судебный исполнитель.

– Кенни, спасибо, что не вручил мне документы на работе, но мы же не станем разводиться из-за того, что случилось десять лет назад, – фыркнула Кэлли.

– А, так ты не считаешь, что эти недельные перепихоны за последние десять лет считаются изменой? – съязвил Кенни.

– Он мертв, Кенни, – сказала Кэлли. – Еще пару дней назад ты ничего не знал. Я же ничего у тебя не отнимала, если ты об этом даже не знал.

Кенни вздохнул. У него была целая неделя на размышления, и он мысленно прикинул, какой подход станет использовать Кэлли.

– Позволь сэкономить тебе время, Кэл. Это был просто секс. Он ничего для тебя не значил. Мне нужно забыть об этом, потому что все дело в моем уязвленном и побитом самолюбии. Это все? – сказал он.

Кэлли опустила глаза в пол. Не ожидала, что Кенни будет таким беззаботным, по крайней мере, в словах. По его глазам она поняла, что он вовсе не так беззаботен как кажется.

– Мне жаль, что я причинила тебе боль. Я не хотела, чтобы ты об этом узнал, – сказала Кэлли. – Он был мертв внутри. В депрессии... может быть, даже близок к суициду. Все это было сделано для того, чтобы вывести его из тяжелого состояния после смерти жены. Мы встречались, обедали, ужинали. Чем ближе становились, тем больше он выходил из своей скорлупы. Секс... стал естественным продолжением нашей дружбы, нашей близости друг к другу. Это был секс из сострадания. Ничего более.

– Целый год секса из сострадания? По-моему, это похоже на роман. Тайком заниматься сексом в течение недели раз в год? По-моему, это похоже на роман, – сказал Кенни.

– Это была ошибка! – завопила она.

– Нет, ошибкой могла быть одноразовая связь. То, что было у вас – роман. Полноценный роман, – ответил он. – Если бы это не было романом, почему же ты продолжала ездить к нему?

Рот Кэлли дважды открылся и закрылся, но из него не вырвалось ни звука. Она прочистила горло.

– Йен был замечательным человеком. Я верю, что помогла ему. Мне нравилось проводить с ним время. Дело было не только в сексе, – поведала она.

– Замечательные мужчины не спят с чужими женами, даже если те в депрессии. Он знал, что ты замужем. Мог отказать тебе, – сказал Кенни. – Как вообще ты могла подумать, что то, что ты делаешь, допустимо? Ты была замужней женщиной. То, что давала ему, ты отбирала у меня. Интимные отношения, которые ты ему предоставляла, были моими. Ты обещала мне... только мне... всю свою близость, когда мы поженились. Ты лгала мне и нарушила свою клятву, но, похоже, не испытываешь никаких угрызений совести. Чем я заслужил такое неуважение?

– Это не было неуважением. Я помогала ему выйти из сложной ситуации, – возразила Кэлли.

– Ну, да, конечно, – выплюнул Кенни. – Ты говоришь «добродетель». А я говорю... «шлюха».

Кэлли отшатнулась, как будто ей дали пощечину. Хотя она и не предполагала, что ее поймают, но уж точно не думала, что Кенни настолько отвернется от нее. В конце концов, они женаты уже двадцать пять лет. Такая любовь, конечно же, должна что-то значить, – думала она, но, видимо, ошибалась.

Кэлли быстро нашла себе адвоката, добившегося от судьи решения о том, что супруги должны пройти двенадцать обязательных консультаций для супругов. Надеялась, что присутствие консультанта заставит Кенни прислушаться к ее доводам насчет помощи Йену.

– Иногда объятия и общение не менее важны, чем секс, – сказала Кэлли в начале первого сеанса. – После смерти жены Йена он нуждался в чьем-то тепле... и я не видела никого, кто мог бы ему помочь...

– И тогда ты решила, что это должна быть ты?.. Что принять на себя удар должен был наш брак, чтобы Йен мог исцелиться. Ты променяла наш брак на Йена! – бушевал Кенни.

– Нет! Нет!! Все было не так, – ответила Кэлли. – Он был опустошен. Я просто была хорошим другом.

– Ты – моя жена. Утешать друга, раздвигая ноги, с моей точки зрения запрещено. Ты тоже должна была отказаться... как хорошая жена, – сказал он.

– Это не входило в мои планы, но по мере развития наших отношений это стало их частью. У меня появились к нему чувства. Конечно, не те, что я испытываю к тебе, но чувства... своего рода. Я – не шлюха. Я не могла бы просто переспать с ним, если бы он был мне безразличен, – сказала она.

– Так говоришь, ты – не шлюха... а все доказательства говорят об обратном, – хмыкнул Кенни.

– А остальные знали? Как тебя назначили его целительницей? – спросил Кенни на второй консультации.

Кэлли опустила глаза в стол, поковыряла ноготь.

– Мы все говорили об этом, без умолку, – объяснила она. – Я была к нему ближе всех, так что, похоже, это было моей ответственностью. Остальные должны были меня прикрывать, чтобы никто больше не знал, что происходит. Так было лучше для меня, Йена и компании.

– Так просто? А? – сказал Кенни, медленно покачивая головой. – Даже если это плохо для меня. Но, опять же, видимо, я не в счет. Был ли я вообще хотя бы четвертым в этом списке?

– Я люблю тебя. И всегда любила. Я люблю тебя не меньше, чем в тот день, когда вышла за тебя замуж, – сказала Кэлли. – Дело не в тебе. Дело – не в тебе и не во мне. Речь шла о том, что нужно Йену, и это было вне нашего брака.

– Это чушь, и ты это знаешь! – прорычал Кенни, поднимаясь со своего стула за столом. – Ты в одностороннем порядке вышла за пределы нашего брака, так что, конечно, сейчас пытаешься использовать эту чушь. Ты поставила другого выше нашего брака. Ты не оставила всех других, хотя и дала мне такую клятву.

– Но мы... Я... Я спасала его, – нерешительно сказала она.

– Так, как же тогда понимать все те разы, когда ты занималась с ним сексом после того, как «спасла» его? Как тогда понимать все эти поездки в Финикс? Ваши «отношения», как ты их называешь, были не более чем оправданием того, что ты была шлюхой, – обвинил он.

– Я не была шлюхой! – воскликнула Кэлли. – Почему ты этого не видишь? Дело было не в сексе. Он – лишь малая часть всего этого.

– Но это «все» было неправильным... секс и все остальное, – сказал Кенни. – Ты изменяла мне больше года... больше десяти лет, на самом деле. Между нами все кончено, Кэл.

Кенни кивнул консультанту и вышел из помещения.

– Миссис Ричардсон, независимо от ваших мотивов, практически соответствуют определению эмоциональной и сексуальной измены. И ваш муж совершенно ясно дал понять, что он никогда не согласится с вашей точкой зрения. Боюсь, что мне придется прекратить эти сеансы, – сказала консультант.

– Как ты мог так просто бросить меня после двадцати пяти лет? – кричала на мужа Кэлли, когда тот вернулся с работы в конце рабочего дня. – Неужели наша история, наша любовь друг к другу ничего для тебя не значат?

– Я мог бы задать те же вопросы тебе, если бы знал, что ты изменяешь мне с этим ублюдком, – крикнул в ответ Кенни. – Неужели твоя «любовь» ко мне настолько мало для тебя значит, что ты можешь так легко мне изменять? И не надо говорить, что «это – не измена». Если у тебя с ним были какие-то интимные отношения, то это – измена... а значит, ты – шлюха.

Двое детей супругов были недовольны своими родителями. Оба сказали, что понимают точку зрения отца, но дочь Молли неоднократно пыталась убедить его принять сторону матери... пока в одном из разговоров по «Facetime» Кенни не спросил зятя, согласен ли он с тем, чтобы его жена поступила так, как поступила Калли. Молли и Дэниел на самом деле не обсуждали измену Кэлли, полагая, что другой поддержит их чувства.

– Ни за что, папа, – заявил зять. – Если моя жена попробует проделать это дерьмо с другим мужчиной, уже через секунду ее задница будет выставлена из этого дома.

– Дэниел?! – воскликнула шокированная Молли.

– Что, Молли? – ответил он. – Еще до свадьбы мы обсуждали неверность... эмоциональную и иную. Она изменила, Молл. Конец истории. А ты занимаешься этим дерьмом... И каждый раз, когда ты защищаешь ее поступок перед своим отцом, я беспокоюсь о нас, Молли.

– Нет, Дэниел. Я бы никогда... не поступила так с тобой, – сказала Молли.

– Да, и твой отец тоже никогда не думал, что твоя мать может поступить с ним подобным образом, – сказал Дэниел.

Сын супругов, Джерри, не скрывал, что расстроен из-за матери. Первое, что он сделал, после того как Кенни рассказал ему о разводе, – позвонил матери и несколько долгих минут ругался на нее.

– Черт возьми, мама. Как ты могла так поступить с папой... и с нами? Ты разрушаешь семью, – сказал Джерри.

– Все не так, как сказал твой отец, – попыталась возразить Кэлли. – Дело не только в сексе. Я помогала кое-кому.

– Помогала ты кому-то или нет, но ты ведь спала с кем-то, кроме папы? – спросил Джерри.

Джерри отметил про себя, насколько громким становится молчание по телефону: оно продолжалось несколько секунд, прежде чем он услышал, как его мать отключилась.

***

Кенни и Кэлли продолжали жить в своем доме вместе, но спали в разных спальнях, а развод медленно продвигался вперед. Кэлли и ее адвокат ставили под сомнение все, чтобы замедлить процесс. Она была уверена, что в конце концов ее муж посмотрит на вещи с ее точки зрения или, по крайней мере, будет любить ее настолько, чтобы посмотреть на вещи с ее точки зрения, и они продолжат жить как супружеская пара. Однако со временем Кенни все реже стал общаться с ней, и это не давало ей покоя.

– Помнишь, мы всегда говорили о том, что с возрастом станем путешествовать по миру и вместе находить приключения? – однажды вечером спросила Кэлли, когда они сидели в гостиной и смотрели телевизор. – Неужто ты собираешься отказаться от этого ради одинокой жизни в маленькой квартире, сидя в одиночестве, только из-за чего-то, что было десять лет назад и никак не повлияло на твою жизнь. Если бы ты не узнал об этом по моей очевидной неосторожности, мы бы не развелись и до сих пор планировали бы наши путешествия. Почему ты не можешь спуститься с небес на землю, чтобы мы могли выбрать первый вариант и состариться вместе?

– А почему ты не могла подумать об этом до того, как завести роман? Почему я должен съесть говно из-за того, что ноги раздвинула ты? – спросил Кенни.

Через месяц Кенни позвонила Джоани. Он был удивлен этим, но знал, что она звонит в попытке заставить его пересмотреть свое решение о разводе с ее лучшей подругой.

– Она тебя любит, Кенни. Ты же знаешь, – сказала Джоани. – Ее... отношения с Йеном были ради того, чтобы помочь ему. Он был настолько подавлен...

– Если ему так уж нужна была помощь, почему ему не помогла ты, или Чандра, или Эльвира? Почему именно Кэлли? – спросил он. – Черт, почему он не обратился к психотерапевту?

Тишина на линии подсказала Кенни, что Джоани пытается придумать приемлемый ответ. После десятисекундной паузы она, наконец, ответила:

– Она была... к нему ближе всех... лично. Мы все это знали. Она вмешалась и сделала то, что должно было быть сделано, – сказала Джоани.

Настала очередь Кенни замолчать, когда он задумался.

– Скажи-ка мне, Джоани, а ты бы доверила Кэлли пробыть наедине со Стэном несколько дней? – тихо спросил он.

– Конечно. Она – моя лучшая подруга. Она бы никогда не стала домогаться Стэна, – уверенно ответила она.

– Вы с ней постоянно говорите мне, что она меня любит, но это не помешало ей изменить мне, своему мужу. Если же она смогла изменить мне, так почему не сможет изменить и тебе? Или другим?

Снова настал черед Джоани молчать.

– Черт, – наконец пробормотала она. – Спасибо, что выслушал.

***

Шарлотта... 2023

Кенни был поражен тем, что Кэлли, похоже, так и не поняла всей глубины своего проступка перед ним. Даже умоляя мужа отказаться от развода, она продолжала настаивать на том, что ее поступок ради Йена был хорошим и не влиял на ее брак с Кенни.

– Если бы ты не узнал... мы бы до сих пор были женаты... до сих пор были бы в райском саду, – заметила она во время их последней встречи перед разводом.

***

Финикс... 2023 год

После развода Кэлли вернулась в офис компании. Жила одна в квартире, не считая нужным тратить деньги на дом.

Изредка она собиралась вместе с тремя старыми подругами, но редко получала приглашения провести время с кем-то из них у них дома. Больше она никогда не чувствовала такой связи с подругами, как до переезда, до развода.

Она так и не смогла понять, почему Кенни не видит в ее отношениях с Йеном ничего, кроме измены.

– Я ничего у него не отбирала. Чему это могло повредить? – часто спрашивала она своих подруг.