Благодаря хорошим оценкам в аттестате, по окончании школы, я поступил в Литературный институт имени А. М. Горького в Москве. Я перешел, на второй курс обучения, по специализации Английская литература, у меня есть преимущество в том, что я использую английскую поэзию и остроумные обороты речи, чтобы соблазнить любую женщину, которую я хочу. Именно так в прошлом году я уговорил свою школьную подругу и нескольких девушек переночевать в моем общежитии.

Первый день занятий был уже наполовину позади и меня не испугала перспективная нагрузка в обучении. Моим следующим занятием был урок письма, он выглядел интересно, потому что мы могли писать рассказы, стихи, эссе, мнения или все, что приходило в голову.

Я сел на свое место как раз в тот момент, когда вошла эта высокая рыжеволосая молодая женщина. Она выглядела молодо, и я почти ожидал, что она сядет за один из столов рядом со мной. Вместо этого она поставила свою сумку на стол перед аудиторией и начала писать что-то на доске. Я не мог поверить, что эта красивая фигура передо мной должна была быть профессором Либерман. Я ожидал увидеть старика с седыми волосами и густой бородой, а не женщину, которая выглядела так, как будто могла бы быть моделью в купальнике с обложки журнала.

Мы начали заниматься, и как только знакомство было закончено с Идой Соломоновной Либерман, и она объяснила, что ждет нас в оставшейся части семестра, она отпустила нас пораньше с занятия. Все были рады, что мы закончили пораньше, но я хотел поговорить с профессором. Я не торопился, пока все уходили из аудитории как можно быстрее. Когда остались только Ида Соломоновна и я, я подошел к ней, чтобы поговорить.

Я протянул руку, чтобы пожать ее, ее кожа была мягкой и гладкой. Я представился Семен Андрейчук и спросил Иду Соломоновну, первый ли это год в институте преподает. Ида Соломоновна сказала, что ее первый год преподавания в Литературный институт имени А. М. Горького, но и ее первый год жизни в Москве. Я сказал ей, что родился в Москве и был бы более чем счастлив показать вам Ида Соломоновна город. Я упомянул несколько отличных музеев, о которых я знал, и она, казалось, заинтересовалась моим предложением быть её гидом по Москве.

Я спросил Иду Соломоновну, нужен ли ей мой номер мобильного телефона, чтобы она могла позвонить и спросить дорогу или рекомендации, куда идти если это ей понадобится. Сначала Ида Соломоновна казалась нерешительной. Она понимала, как неловко и неуместно было бы для профессора и студента вызывать друг друга по телефону вне аудитории. Я заверил Иду Соломоновну, что нет ничего предосудительного в том, что кто-то, кто недавно приехал в Москву, спрашивает совета, какие достопримечательности посмотреть.

Затем я дал ей свой номер телефона и сказал, что если она захочет поговорить о музеях или о том, где лучше всего купить в Москве вещи или продукты, позвоните мне. Потом я ушел.

Ида Соломоновна мне не звонила, но я так и думал что вряд ли она воспользуется моим предложением в помощи ей. Я сидел в аудитории на её занятии, мы обсуждали стихотворение. Ида Соломоновна сказала нам, что нашим домашним заданием будет написать стихотворение обо всем, что мы хотим. Я воспользовался случаем, чтобы написать любовное стихотворение. Я не сказала, кто это была, но описал ее рыжие волосы и длинные ноги. Я хотел намекнуть, что это была она, но все же сделать это достаточно расплывчатым, чтобы это можно было применить и к ряду других женщин. Я получил его обратно без каких-либо комментариев по его содержанию. Ида Соломоновна, казалось, не обращала на это внимания. Я попробовал еще раз с другим любовным стихотворением, на этот раз я был немного более сексуальным, когда описывал физические действия, которые я хотел сделать с ней. С помощью намеков и эвфемизмов я в основном сказал, что хочу трахать свою богиню с рыжими волосами, пока наши гениталии не начнут болеть, а затем трахнуть ее снова. Я также намекнул на то, что буду жестко и сильно трахать ее в каждой позе.

И снова мое стихотворение не получило признания. Ида Соломоновна относилась к нему, как к любому другому стихотворению из домашнего задания данное ей своим студентам. Я знал, что я ей нравлюсь. Я был уверен, что сделаю всю свою работу, приду на занятия вовремя и скажу много интересного на лекции. Ида Соломоновна улыбалась каждый раз, когда я говорил что-то проницательное, и хотела бы, чтобы студенты обсуждали идеи, которые я выдвинул. Если вы думаете, что я студент, просто помните, что я пытаюсь залезть ей в трусики, если она была красивой женщиной преподавателем, которою я себе представлял, я бы не прилагал столько усилий.

Когда мы должны были писать короткие рассказы, я был уверен, что напишу такой, который будет сексуально откровенным по своему смыслу. Ида Соломоновна дала нам свободу писать обо всем, что мы хотели, поэтому я написал эротическую историю о студенте, трахающем свою преподавательницу английской литературы. Я изменил имена, но было ясно, что я пишу о ней и обо мне.

В аудитории, когда мы получили наши истории после её проверки, в конце моей тетрадки была записка: «Увидимся, после занятий!». Наконец-то появилась реакция, которую я так долго ждал.

После лекции я подошел к ее столу и протянул свою бумагу: «Ты хотела меня видеть?»

— Да, нам нужно поговорить.

Казалось, что Ида Соломоновна заставляла себя быть спокойной и размеренной, когда говорила со мной.

— То, что вы пишете Семён, вызывает беспокойство у меня.

«Почему у вас Семён много орфографических ошибок или грамматических проблем?» Я притворялся дураком глядя на Иду Соломоновну.

«Вы понимаете Семён, о чем я говорю. Сначала я подумала, что это поцелуи, потом подумала, что это влюбленность. Вы не первый молодой человек, который испытывает чувства к преподавателю. Но эта последняя история, которую вы Семён написали, это уже слишком. Этому должен быть положен конец».

— Что должно прекратиться Ида Соломоновна?

— Твои сексуальные домогательства ко мне.

«Я никогда не делал никаких сексуальных домогательств к вам Ида Соломоновна».

«Когда вы писали, - Ида Соломоновна достает экземпляр моего второго стихотворения и начинаете его читать, - эти ноги из слоновой кости, которые скрывают ее драгоценное спрятанное сокровище, раздвинутся, чтобы я мог открыть ей свои страсти!».

— Это не сексуальное домогательство ко мне Семён?

— Вы Семён пишите, что хотите раздвинуть мои ноги, чтобы добраться до моего влагалища?

— Я не использовал ваше имя Ида Соломоновна, я мог бы захотеть добраться до влагалища какой-нибудь другой женщины! Ты думал об этом?

— Да, но твоя история о студенте, занимающемся сексом со своим преподавателем английской литературы, которая очень похожа на меня. Ида Соломоновна достала копию моего рассказа и начала читать. «Ее волосы были огненно-рыжими, похожими на раскаленные угли. Ее лицо было похоже на резную статую богини Венеры с сапфирами вместо глаз. Ее фигура была стройной, но все же имела намек на изгиб, который удовлетворил бы мужчину. Несмотря на то, что ее грудь большая, она хорошо сочетается с ее фигурой и делает многое для того, чтобы подчеркнуть ее красоту. Ее ноги начинаются у земли, но заканчиваются где-то высоко в небесах, в нескольких километрах отсюда. Они тоже стройные, но обладают мускулатурой, которая могла бы справиться с тяжелой ночной возней!».

Ида Соломоновна откладывает лист бумаги с моей копией рассказа и смотрит на меня, я могу сказать, что она немного покраснела от волнения. Я чувствую, как открывается моя возможность, и понимаю, что Ида Соломоновна все ближе и ближе подходит к моей ловушке.

Я смотрю на нее: «Вы думаете, это описание о вас Ида Соломоновна? Лицо, как у богини красоты? Я думаю, что вы привлекательная, но боюсь сказать, что вы немного эгоистичны!».

Ида Соломоновна выглядела шокированной: «Что?! Вы думаете, что я погружена в себя, вы пишете историю о студенте, занимающемся сексом с преподавателем Английской литературы. Я молодая, рыжеволосая, стройная, с большой грудью и длинными ногами, это описание меня!!!». Я слышал гнев и боль в ее голосе. Похоже, она предпочла бы быть объектом моего вожделения, пронеслась мысль в моей голове.

— Я не знаю, ваши ноги не кажутся мне такими длинными Ида Соломоновна.

Ида Соломоновна снова выглядела шокированной и обиженной, затем подняла юбку до бедра, показывая красивую ногу. Я хотел посмотреть, что еще я могу заставить ее сделать.

«Хорошо, у вас красивые ноги, но ваша грудь довольно большая, и я думаю, что фальшивая, я бы сказал, что она могла быть маленькой изначально, но с ней была проделана работа, чтобы увеличить её размер?».

Ида Соломоновна схватилась за грудь и подняла их: «Как ты можешь говорить, что они фальшивые, они натуральные!». Я пожал плечами, и она начала расстегивать блузку и показала свой белый бюстгальтер. Ида Соломоновна снова потрогала свою грудь и посмотрела на меня, я снова пожал плечами, чтобы показать свое несогласие. Ида Соломоновна приблизилась, подпрыгивая своими сиськами перед моим лицом, и, наконец, взяла мою руку и положила ее на одну из своих сисек. - Тебе это кажется фальшивыми?

Мне хотелось закричать, но я сохранила самообладание: «Ну, я думаю, что они настоящие, но я не могу сказать, силикон это или набивка бюстгальтера». Ида Соломоновна расстегнула бюстгальтер и позволила ему упасть на пол. И попросила меня схватить ее за грудь. Я не мог поверить, что все идет так хорошо в соответствии с моими желаниями. Я сжимал их и играл с сосками, которые вскоре стали твердыми и эрегированными. Ида Соломоновна заметила, что я не тискаю ее груди, чтобы проверить, настоящие ли они, теперь я просто играю с ними.

«Это была очень плохая идея Семён, мы должны остановиться немедленно!».

— Почему Ида Соломоновна?

— Потому что это неправильно что преподаватель и студент....

«Но это очень приятно для вас Ида Соломоновна!».

— Нет Семён, мы должны остановиться. Ида Соломоновна схватила меня за руки и отдернула в сторону. Она посмотрела на меня, а затем на мой пах, где возвышалась очень заметно мой возбужденный член под брюками.

— Думаю, тебе лучше уйти Семён!

— Думаю, мы должны уйти вместе с вами Ида Соломоновна!

— Что?

— Я думаю, нам лучше пойти к вам домой Ида Соломоновна и закончить нашу дискуссию где-нибудь в более уединенном месте, где меньше шансов, что кто-то зайдет к нам.

Наконец Ида Соломоновна отвела взгляд от моей эрекции и заметила, что стоит без блузки, держась за руки студента, в то время как он щеголяет своими открытыми для обзора большими грудями посреди аудитории. Ида Соломоновна опустила мои руки и оделась. Какое-то время она стояла, ничего не говоря, очевидно, пытаясь решить, стоит ли ей пригласить меня к себе, и если да, то сможет ли она справиться со мной, сможет ли она справиться с собой.

— Пойдем, быстро. И мы отправились к ней в квартиру, где она проживала. Квартира находилась в десяти минутах ходьбы, от института. Мы сидели в гостиной, пока Ида Соломоновна говорила. «Это должно прекратиться, я не могу поверить, что привела тебя к себе домой. Это так неуместно с моральной точки зрения. Ты знаешь Семён, что тебе нужно уйти немедленно из моей квартиры, я не знаю, зачем я привела тебя сюда, все, что мы можем сказать здесь, мы можем сказать в аудитории в институте!».

— Могу я кое-что сказать Ида Соломоновна?

— Что? Семён ты хочешь мне сказать?

«Мы пришли сюда не потому, что вы хотели поговорить о моих трудах или моих достижениях, а потому, что вы хотели действовать в соответствии с ними». Я начал приближаться к ней на диване. Ида Соломоновна отвернулась, поэтому я осторожно положил руку ей под подбородок и повернул её лицо к себе, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Я видел, как вы Ида Соломоновна не могли оторвать свой взгляд, от моей эрекции, или как ваше сердце бешено колотилось, когда я хватал вас за ваши большие сиськи, или как вы краснели, когда читали мои рассказы. Они вас взволновали, не так ли? Мысль о том, что молодой человек, у которого есть выбор из всех этих молодых, грудастых студенток, будет фантазировать о вас Ида Соломоновна, возбуждала вас. Держу пари, вам Ида Соломоновна даже нравилось фантазировать обо мне. Держу пари, что вы даже прикасались к себе, когда читали историю, не отставая, от персонажей. Когда Джон дотронулся, до ног Лолы, держу пари, что вы Ида Соломоновна сделали то же самое. Свободной рукой я проводил вверх и вниз по ее бедру, с каждым разом поднимаясь все выше. Ида Соломоновна даже не пыталась остановить меня, когда моя рука поднимала ее юбку все выше и выше по бедру.

— И когда они поцеловались, ты жаждала моих губ была написано в рассказе. Я поцеловал Иду Соломоновну, и ей не потребовалось много времени, чтобы поцеловать меня в ответ. Она обняла меня и притянула к себе для глубокого французского поцелуя.

Я прервал поцелуй и прошептал ей: «Не здесь!». Затем я взял ее на руки, как жених свою невесту, и пронёс ее по коридору в спальню. Я нежно положил ее на кровать, и вскоре мы снова целовались. Я начал двигаться вниз по ее телу, целуя мочки ушей, затем шею, я расстегнул ее блузку и стянул ее бюстгалтер вниз, чтобы добраться до ее груди, они были тверже, чем в аудитории. И когда я сосал и облизывал ее соски, Ида Соломоновна не отстраняла меня, она стонала от удовольствия и велела мне продолжать спускаться.

Я оставил ее грудь и пошел дальше на вниз её красивого тела. Ее живот, а затем я встретился с верхом ее юбки. Я медленно стянул юбку вниз вместе с ее трусиками, чтобы обнажить ее драгоценное сокровище. Большая копна черных волосиков был единственным прикрытием ее красивой киски. Я стоял и смотрел на ее обнаженное тело сорокалетней женщины, просто впитывая красоту всего, что открылось моим глазам.

По взгляду, который Ида Соломоновна бросала на меня, я понял, что она хочет большего. Поэтому я подполз к ее длинным ногам и вернулся к ее киске. Я видел и чувствовал запах ее возбуждения, оно было сладким и мощным. Я медленно провел языком по ее половой щели, когда я добрался до ее клитора, дрожь пробежала по всему телу Иды Соломоновны. Я проделал это еще несколько раз, прежде чем вставил свой язык, как будто язык был крошечным членом, и трахнул ее влагалище им. Ида Соломоновна стонала и извивалась, и каждый раз, когда я проводил языком по ее клитору, она вздрагивала. Ида Соломоновна простонала: «Всемогущий наш, Господь, это невероятно, прошло так много времени с тех пор, как мужчина спускался на меня».

— Тогда держу пари, что прошло еще больше времени с тех пор, как кто-то делал это. И я засунул два пальца в ее киску так глубоко, как только мог. Ида Соломоновна села на кровать, и каждый мускул в ее теле сжался, а на лице отразилась либо сильная боль, либо сильное удовольствие. Через пару секунд Ида Соломоновна упала обратно на кровать и расслабилась. Я забрался на нее сверху и поцеловал в губы. Какое-то время Ида Соломоновна просто лежала, даже не замечая моего поцелуя. Затем реальность погрузилась в нее, и она снова попыталась притянуть мою голову к себе. Ида Соломоновна начала прижиматься бедрами к моим штанам, покрывая их своими соками. Затем она сказала: «Я больше не могу Семён, сними свои штаны и трахни меня уже!!!».

В мгновение ока мои штаны были сняты вместе с трусами, и я снова оказался между ее великолепными бедрами. На этот раз ничто не удерживало мой член от ее влагалища. Я медленно вошел, наслаждаясь каждым миллиметром ее теплой мягкой плоти. Затем один сильный толчок, и я был полностью поглощен ею. «Господи, как там хорошо!!!».

«Это потому, что это то место, где моему члену самое место!».

Я начинаю вытаскивать свой член только для того, чтобы вернуться обратно в её влагалище со всей силой. Я начинаю медленно с длинных движения своим телом. Мы стараемся наслаждаться ощущениями и запоминать каждое движение нашего тела. Я даже не замечаю, как вбиваюсь в ее волосатый лобок, как будто пытаюсь сломать ей кости. Кровать бьется о стену, Ида Соломоновна тяжело дышит. Я чувствую, как мои яйца напрягаются, и я знаю, что кончу в любую секунду. Поэтому я вытаскиваю член из ее чудесной киски, стараясь продлить удовольствие как можно дольше. Ида Соломоновна стонет и умоляет меня вставить его обратно в её влагалище.

Я целую Иду Соломоновну и снова засовываю пальцы в ее влагалище, пока моя член восстанавливается. Когда я чувствую что член опять готов к работе, я говорю Иде Соломоновне, чтобы она встала и оседлала мой член. Ида Соломоновна с радостью выполнит любую просьбу, лишь бы это привело к тому, что я засунул свой большой член обратно в ее горячий туннель любви.

Ида Соломоновна садится на мой член и сходит с ума. Она практически прыгает вверх и вниз на моем члене, вращая бедрами по кругу и закидывая голову, делая ее похожей на одержимую женщину. Ида Соломоновна продолжала повторять: «Продолжай трахать меня в том же духе Семён. Я почти у цели. А.........а! Я так близко......о!. Почти А......а!!!!» она превратилась из сумасшедшей движущейся на члене мужчины женщины в неподвижную статую. Вот кем она была, Ида Соломоновна сидела на мне, мой член все еще был наполовину в ее киске, ее руки лежали на моей груди для поддержки, впиваясь в мою кожу. Ее глаза закатились, и казалось, что она потеряла сознание. Ида Соломоновна упала мне на грудь, не сказав ни слова. Я слышал, как она пытается отдышаться, и знал, что она получает мощный оргазм!

— Ты Ида думаешь, что мы еще не закончили, не так ли? Можно я буду называть по имени? Да! Семён конечно! Но только когда мы не на людях! Я засунул свой член внутрь ее влагалища, и Ида тихонько вздохнула. - Мы только начали. Я начинаю трахать ее снизу, и ее вздохи превращаются в стоны, Ида шепчет мне: «О, Бог мой еврейский, ты видишь как мне хорошо!».

— Ты думаешь, что это хорошо, попробуй. И я беру ее твердые соски в руки и щипаю их. Теперь Ида садится еще немного, возвращаясь в него, и ее бедра снова начинают вращаться. Когда я беру ее сосок в рот, облизываю и сосу его, она кричит от второго оргазма. Я переворачиваю Иду так, чтобы оказаться сверху на ней в миссионерской позе. Ида выглядит так, как будто из нее высосали все соки. Она почти в сознании, когда я вгоняю свой член с бешенной скоростью в её влагалище.

Я целую ее еще несколько раз и сосу ее невероятные соски. Иде удается прошептать мне: «Хватит Семочка миленький, я не думаю, что смогу выдержать еще один оргазм!».

— Ты не только испытаешь еще один оргазм, но и возьмешь мой член в свою горячую маленькую киску. Я удвоил свои усилия на ее киске и сосках, заставляя ее оргазм подняться внутри нее, а затем, работая над ее кульминации оргазма, я достиг своего. Мои яйца лопнули, и я чувствую, что мой член и разум будут разорваны пополам от этой силы. Я не знаю, сколько спермы я закачал в эту тугую маленькую киску Иды, но я знаю, что это была самая большая порция моей спермы, которую я когда-либо выстреливал из своего большого члена. Когда Ида почувствовала, как моя горячая сперма наполняет ее влагалище, Ида испытала четвертый и самый мощный оргазм, за сегодня!

Она тряслась с головы до ног, а когда все закончилось, тихо засыпая на моей руке лежащую под её головой. Я последовал ее примеру и заснул с моим членом находящимся все еще в ее скользкой дырочке любви.

Когда я проснулся утром, на прикроватной тумбочке была записка и ключи от квартиры, в которой говорилось: «Мне нужно идти на работу зайчик! Закрой квартиру, когда будешь уходить Целую! Ида!. Увидимся в аудитории в 15:00».

Я просто откинулся на спинку кровати в торжестве своего достижения. Я намеревался трахнуть своего профессора, и я это сделал. Но я хотел больше. Поэтому я отправилась на занятия и притворился, что все нормально. Затем, когда на часах показывало 15:00, я направился на кафедру английской литературы, чтобы встретиться с моим профессором. Ида Соломоновна сидела в кресле и смотрела в окно, когда я вошел. Она подпрыгнула от внезапного моего появления: «Семён, нам нужно поговорить с тобой!».

— Ты хотела меня видеть, Ида? Я думаю, что после вчерашнего дня мы можем отбросить формальности!

— Ида Соломоновна! Пожалуйста говори так когда мы в общественном месте! Мы же договаривались Семён ты забыл что ли?

Она покраснела при упоминании о вчерашнем романтическом вечере. «Послушай Семён, то, что мы сделали, было ошибкой, и я просто хотела, чтобы ты знал, что это может и никогда не повторится вновь!».

«Конечно, не будет» «Я не шучу, это была разовая ошибка с моей стороны!».

— Ты говоришь это сейчас Ида Соломоновна, потому что ты скорее виновата, чем возбуждена. Но вскоре вы наполнитесь желанием, ваши сексуальные потребности сведут вас с ума. Пройдет совсем немного времени, и все, о чем ты сможешь думать, это мой член и то, как я снова и снова вбиваю его в твою голодное влагалище. Ида ерзала на своем кресле, чувствуя себя неловко и возбуждаясь от того, что я говорил. Я встал и подошел к ней, опустившись на колени, так что мы были почти лицом к лицу. Воспоминание о ваших оргазмах сделает вас постоянно мокрой! Конечно, ты будешь использовать свои пальцы или фаллоимитатор, чтобы получить небольшую дозу сексуальной удовлетворенности, но ничто не заставит тебя возбудиться сильнее, чем когда ты скакала на моем члене, как дикая безумная женщина. Твои бедра двигаются, как у танцовщицы живота, а твои волосы развеваются. Сейчас ты говоришь, что это был грех, но вскоре наш «Грех» сведет тебя с ума от тоски, и ты будешь умолять меня трахнуть тебя Ида Соломоновна!!!!!».

Я приближался все ближе и ближе к ее лицу, наши губы уже почти соприкасались. - Знаешь, что я тогда скажу Ида Соломоновна?

— Что? Семён?

— Давай трахнемся в твоей аудитории? Я когда входил дверь закрыл изнутри на ключ!

Я подошел к Иде, и мы целовались с безумной страстью и желанием. Мы встали, и я положил ее на стол. Я задрал ей юбку и увидел, что на ней нет трусиков. «Никаких трусиков, какая ты непослушная девочка!».

«Я носила их, но я продолжала думать о тебе Семён и они промокли к концу моего первой лекции!».

— Это так возбуждает меня!.

Я спустился на нее, и она действительно промокла насквозь. Мой язык и пальцы достаточно хорошо подготовили ее киску. После нескольких минут плавания в самом вкусном и обильном количестве сока киски, которое я когда-либо пил, я расстегнул ширинку и достал свой большой член. Не было никакого протеста, когда я снова наполнил ее влагалище своим членом. Мы трахались по-миссионерски в течение десяти минут на ее столе. Я знал, что мой оргазм скоро наступит, поэтому, как и прежде, я вытащил член, чтобы продолжить веселье.

Я велел Иде встать и склониться над столом. - Да, Семочка слушаюсь!, - ответила Ида беспрекословна выполняя мой приказ. Я просто любовался видом ее длинных ног, раздвинутых, чтобы обнажить влажную, тугую и, вероятно, возбужденную киску. Она повернула голову через плечо и спросила: «Ты собираешься трахнуть меня или как мальчик мой?», что вырвало меня из моих мечтаний. Я приставил свой твердый член к ее ожидающему входу во влагалище и просто вогнал в него свой большой член. Я схватил ее за бедра и шлепал ее бедрами в свой волосатый лобок. Я мог сказать, что она хотела стонать и кричать от удовольствия, но боялась, что кто-то услышит ее и тихонько скулила. Я прошептал ей на ухо: «Моя сексуальная маленькая профессор хочет кричать от удовольствия?»

«Никто нас не услышит!».

— Давай кричи милая!

— Нет, не надо, рисковать Семён!

Я ускорил темп и трахнул ее так сильно, что услышал, как скрипит стол под нами. Чем быстрее и сильнее я вгонял свой член, тем больше я видел, как краснеет ее лицо. Я шлепнул ее по попочке и сказал, чтобы она выпустила свой оргазм. «Никто не услышит! Просто кончай и кричи!».

Я залез ей в блузку и, хотя слышал, как Ида сказала «Нет, не это!», сильно сжал ее соски. - Ты мне делаешь больно О.........о!

Ида кончала, как чудовище, ее голос разнесся по аудитории и по коридору. Сокращение ее мышц сделало ее и без того тугую киску еще более тугой, и я просто снова позволил себе глубоко быть внутри ее киски. Я кончил как раз вовремя, чтобы услышать голос за дверью.

— Ида Соломоновна, с вами все в порядке?

Я залез под стол, Ида Соломоновна села в кресло как раз в тот момент, когда в аудиторию вошла заведующая кафедрой английской литературы, явно обеспокоенная с запасными ключами, от аудитории.

— Ида Соломоновна, я слышала, как вы кричала, у вас все в порядке?

«Хорошо, Галина Ивановна, я только что читал книгу в голос наверно очень эмоционально! Муж просто изменил жене, больной раком. Этот гребаный ублюдок. Галина Ивановна купилась на ложь и медленно вышла из аудитории. Ида посмотрела на меня, прячущегося под столом, и сказала: «Мы дома с тобой серьёзно поговорим о том, когда уместно трахать меня, а когда нет!».

— Вы работаете, до шести Ида Соломоновна?

«Милый мой мальчик приходи в семь, мне нужно время, чтобы отдохнуть после работы, у нас с тобой будет долгая ночь любви!».....