Abandoned Rage от other2other1

***************************************

Замысел этого рассказа возник после прочтения публикации другого рассказа из «Любящих жен». В этом рассказе – «Июнь – отстой», ГГ был ослеплен тем, что его жена, с которой он прожил несколько лет, сказала, что он был всего лишь временной опорой, но теперь вернулась ее настоящая любовь, и ей нужен развод, чтобы быть с ним.

Рассказ – короткий, а когда я начал писать эту книгу, еще одна глава была на подходе. Но, прочитав эту историю, я расстроился из-за того, что главного героя бросили. К тому же, моему настроению не способствовали тяжелый рабочий день и необходимость отдыха. Но вот я здесь, и чувствую потребность писать, поэтому вот вам рассказ.

Несколько раз переписываясь с автором, я спросил, нельзя ли использовать его рассказ в качестве основы для того, что я написал здесь. Мой рассказ идет в совершенно ином направлении, чем его, но предпосылки того, с чего все начинается, весьма схожи.

Как всегда, я хотел бы поблагодарить свою команду редакторов, miket0422 и поприветствовать rogers1962.

Теперь, как водится, будеки много драматизма и эмоций. Эй, это один из моих рассказов, и если вы ищете что-то короткое и цветистое, то он не для вас. Так что, отбросьте свою веру в реальность, и давайте прокатимся по стороне ярости!

***

Бывают дни, когда жить тяжело и хочется накричать на всех вокруг. Вы знаете, о каких днях я говорю. Открываете глаза и вдруг понимаете, что опаздываете, потому что слишком часто нажимали кнопку «отложить». Вы спешите выйти за дверь, и остаток дня превращается в нелегкую борьбу.

Мой день начался именно так, а к концу стал еще хуже, намного хуже.

Мы с Джиллиан женаты чуть меньше пяти лет. Познакомились через друзей на барбекю и сразу же нашли общий язык. Как я узнал от Джиллиан и ее подруг, она переживала тяжелый разрыв со своим давним бойфрендом. Я же был довольно симпатичным одиноким парнем, который, по их мнению, мог бы быть ей полезен.

Сначала я был настороже. Не хотелось быть заместителем прежнего бойфренда на эмоциях. Однако в течение нескольких месяцев наши общие друзья продолжали сводить нас вместе, и у нас завязалась дружба. Через полгода я набрался смелости и пригласил ее на свидание, а спустя чуть более двух лет после нашего знакомства попросил Джиллиан стать моей женой.

В то время я был в восторге от того, что она согласилась, и до сегодняшнего вечера считал, что мог бы продавать воздух, которым дышит Джиллиан, потому что так сильно ее люблю.

– Грег? – спросила меня Джиллиан, когда я начищал свои туфли для нашей сегодняшней прогулки. – Мне сегодня выбрать черные или бежевые туфли на каблуках?

Грегори – это я. Грег Азер, в целом хороший парень, трудолюбивый бухгалтер с собственной практикой, а сейчас я чувствую себя самым большим лохом, какого только видел мир.

– Тебе идут и те, и другие, – ответил я ей. – Но черные туфли на каблуках гораздо больше подчеркивают твои икры и привлекут больше внимания.

Джиллиан любит наряжаться, и когда делает это правильно, то выглядит замечательно. Но обычно у нее – плохое чувство моды. Она просто не умеет сочетать цвета, стили и формы. Это – одно из того, что мне в ней нравится: она всегда спрашивает моего совета, и мне удается сделать так, чтобы она выглядела хорошо.

Помимо позднего начала рабочего дня, в офисе был тяжелый день. Мы проводили несколько аудиторских проверок для крупной транснациональной корпорации. Поступали задержки и неверная информация. В основном это были невинные ошибки, но несколько последних проверенных электронных таблиц выглядели... не так.

Мы с командой провели целый день, изучая данные и сопоставляя бухгалтерские книги. Нас раздражало кое-что странное и удивительное, что менеджеры пытались подсунуть нам. К ним относятся походы в стриптиз-клубы и, в некоторых случаях, к проституткам. Мы также столкнулись с тем, что люди пытались представить покупку кокаина в качестве законных деловых расходов.

Проводя этот аудит, – а в эту пятницу возникли проблемы с электронными таблицами, – я устал и был расстроен. К тому же, всю неделю Джиллиан была счастлива и оживленна, с восторгом рассказывая о сегодняшнем вечере встречи выпускников. В течение всей недели меня раздражало, что она не обращает внимания на мою усталость. Раньше, если у меня была настолько тяжелая неделя как эта, Джиллиан находила время, чтобы выслушать меня, посочувствовать и, как правило, проявить немного любви, чтобы поднять мне настроение.

Но на этой неделе она настолько была сосредоточена на мероприятии, посвященном встрече выпускников, что впервые за время нашего знакомства я почувствовал себя неудобством для нее. Не скажу, что мне нравилось это ощущение, но она – моя жена, и если она чем-то довольна, я стараюсь радоваться за нее, независимо от того, что чувствую сам.

Сегодня вечером была встреча выпускников ее школы. Мероприятие было неофициальное, проводимое школой, а организованное несколькими людьми из ее класса. Они арендовали ресторан, а затем частную зону клуба для своих выпускников и их партнеров.

В прошлом году я был с Джиллиан, и должен признать, что на меня несколько раз странно посмотрели в момент представления как мужа Джиллиан, но я хорошо провел время. В этом году я такого не очень ждал. Как уже говорил, неделя выдалась неудачной. Но с энтузиазмом жены и в качестве потенциального спасения от сложной недели аудита я не жалуясь принял душ и побрился, надел свой лучший костюм, сделал прическу и постарался встряхнуться, чтобы стать счастливым помощником своей жены.

С того момента как мы подъехали к ресторану, я почувствовал, что что-то не так. Джиллиан тут же утащили несколько девушек из ее класса, а я остался стоять практически в одиночестве. За ужином мы сидели рядом с нашими друзьями, Лин и Марком, которые нас и познакомили, и я практически не принимал участия в разговоре, лишь изредка задавая вопросы.

Джиллиан продолжала вести себя как веселая кипучая личность, но я заметил, что она редко разговаривает со мной, а многие, включая Лин и Марка, постоянно бросают на меня взгляды, которые нельзя назвать утешительными. Когда ужин уже заканчивался, Лин и Джиллиан ушли в ванную и довольно долго отсутствовали. В это же время все расходились, чтобы отправиться в клуб, чтобы еще немного выпить и потанцевать.

– Что происходит, Марк? – спросил я своего друга, осторожно подойдя к нему, когда Джиллиан и Лин не вернулись через довольно продолжительное время.

– Прости, Грег... – Марк слегка вздрогнул, когда я потрепал его по плечу. – Я не совсем понимаю, о чем ты?

Я бросил на него недоверчивый взгляд:

– Марк, клянусь... – Я остановился, увидев возвращающуюся Лин, но моей жены с ней не было.

Она схватила мужа за руку, стараясь избежать моего взгляда:

– Пойдем, Марк.

– Лин, где Джиллиан? – спросил я, и в моем голосе прозвучала нотка беспокойства.

На мгновение она замерла, потом посмотрела на Марка, они обменялись взглядами, затем она на мгновение посмотрела на искусственные комнатные растения внутри ресторана. Я видел, как она пытается придумать, как сказать мне то, чего она не хочет говорить.

– Прости, Грегори, мы догнали группу, и она пошла в клуб с ними.

– Не сказав мне, своему мужу? – спросил я, и в моем голосе прозвучала нотка гнева.

– Лин, Марк, чего вы мне не говорите? – спросил я.

Ни один из них не встречался со мной взглядом, черт!

Не говоря больше ни слова, я выскочил из ресторана, сел в машину и поехал в клуб, где все собирались. Ехать было минут десять, но я доехал за пять. Войдя в дверь, я увидел ее. Моя жена Джиллиан танцевала с каким-то парнем, его руки были на ее заднице, а то, как она прижималась к нему, говорило о том, что это – уже не в первые.

Я смотрел, как моя жизнь уходит из меня. Вокруг меня толпились люди с встречи выпускников, никто ничего не говорил, но стоя у входа в клуб, я чувствовал на себе их жалостливые взгляды.

Не знаю точно, сколько времени я там простоял, наблюдая за ними, но они меня не замечали, пока танцевали. Я стоял так, пока не почувствовал, как моего плеча коснулась чья-то рука, это прикосновение испугало меня, и я повернулся столь внезапно, что чуть не ударил по лицу Лин.

– Это – первая любовь Джиллиан, Трой, – сказала Лин, и я не мог понять, счастлива она, печальна, зла или разочарована. – Они практически выросли вместе, ходили в один детский сад, были лучшими друзьями в начальной школе и встречались до самой старшей школы. Все мы думали, что они будут вместе всегда, пока он не получил стипендию в университете в Штатах, и они не расстались.

Теперь я знал имя этого придурка, знал многое из его биографии, черт возьми, ведь это я помог Джиллиан пережить многое из того, что она почувствовала, когда он ушел.

– По-моему, они не выглядят совсем уж расставшимися? – пробормотал я.

– Он вернулся уже несколько месяцев назад, его перевели в компанию, в которой он работает, – без эмоций сообщила мне Лин.

Я обернулся к танцполу, Джиллиан и Трой все еще танцевали. Лин продолжала говорить и смотреть на них, а Марк стоял позади нас двоих.

– Им суждено быть вместе, Грег. – В ее голосе впервые прозвучали эмоции, как будто она – врач, говоривший мне, что у меня последняя стадия рака.

Я ничего не ответил.

– Ну, то есть, Джиллиан была настолько опустошена, когда они расстались. Она так сильно его любила, мы никогда не думали, что она встретит кого-то еще, но потом встретился ты, и все сошлось... – пыталась объяснить Лин, а мои кулаки начали сжиматься, когда музыка остановилась.

Мы смотрели, как Трой наклонился, обхватил лицо моей жены и поцеловал ее. В мою ладонь впились ногти.

Когда с моей ладони сорвалась и упала на землю первая капля крови, было похоже, что чары между ними разрушились. Джиллиан обвела взглядом вошедших в клуб людей, и ее глаза встретились с моими. Пожав руки, она отделилась от Троя и направилась ко мне. Я не заметил, как ушли Марк и Лин.

Она подошла ко мне, как будто между нами не было никакой истории.

– Трой был моей первой любовью, Грег. Мы подарили друг другу девственность, – без всяких приветствий сказала мне Джиллиан, просто перейдя к делу, как будто я собирался последовать ее примеру. Я стоял неподвижно как статуя. – Когда он уехал ради получения стипендии, мы всегда говорили, что восстановим отношения, когда он вернется домой.

– Полагаю, он вернулся домой, и вы воссоединились, – с сарказмом сказал я, это были первые слова, которые я произнес с тех пор, как покинул ресторан.

– Не будь таким, – отругала меня Джиллиан. – Понимаю, что тебе будет тяжело, но мы с Троем должны быть вместе.

– Мы должны быть вместе... – начал я и тут же остановился. – Джиллиан Бронвен Азер, ты вышла за меня замуж! – воскликнула я.

Должен признать ее смелость, она ни разу не оглянулась.

– Прости, Грег, мне правда жаль, но нам придется развестись. Ну, то есть, мы с Троем собираемся пожениться и завести детей.

– А я что, черт возьми, последние несколько лет всего грел для него местечко! – Я уже почти кричал. Несколько человек вокруг уставились на нас, а вышибалы смотрели на нас, но не двигались. Зато я заметил ухажера, пробиравшегося к нам.

– Грег, ты никогда не был... – она остановилась. – Послушай, Грег, я люблю тебя, просто ты – не Трой, и наша с тобой любовь не идет ни в какое сравнение с тем, что есть у нас с Троем.

Я наблюдал, как Трой сделал последние дюжину шагов к нам и обнял Джиллиан, нахмурив лицо.

– Я так понимаю, ты – Грег? – спросил он с фальшивой ноткой беспокойства на лице.

– Грегори для тебя, мудака, – сердито ответил я.

Он кивнул:

– Ладно, враждебность, понимаю, – сказал он. – Ты расстроен, потому что я забираю твою жену, она собирается с тобой разводиться, а мы спим вместе с тех пор, как я вернулся.

Он сделал паузу, и выражение моего лица показало, что я ни о чем не догадываюсь. Когда он это сказал, Джиллиан побелела как полотно, должно быть, надеялась, что этого не прозвучит. Трой меня не знал, поэтому, как только понял, что сказал, он затолкнул Джиллиан за спину, приняв оборонительную позу.

– Послушай, Грегори, – сказал он, стараясь говорить примирительно, – мне жаль, что ты узнал об этом таким образом, но, возможно, это и к лучшему. Джиллиан говорит, что ты был отличным мужем, другом, которым я не мог быть, будучи в отъезде. Было бы хорошо, если бы мы все могли стать друзьями, я имею в виду, у нас ведь несколько общих групп друзей.

– Ненадолго, – сказал я, на мгновение задержав взгляд на Джиллиан, и снова посмотрел на Троя. Он хотел что-то сказать, и я заговорил, прежде чем успел он.

– Итак, позволь мне уточнить, – сказал я, убрав из голоса все эмоции. С каждым мгновением мой гнев нарастал, но пока я удерживал его в себе. Удивительно, но как раз в этот момент музыка прервалась, и мой голос разнесся на весь зал. Очевидно, это маленькое шоу привлекло всеобщее внимание, потому что все повернулись к нам, даже диджей, так и не начавший следующую композицию.

– Вы оба верите, что у вас настоящая любовь, трахаетесь как кролики всю школу, а потом расстаетесь, потому что Трой переезжает в другую страну. Но Джиллиан, оплакивая свое горе, встречает меня, якобы влюбляется и выходит за меня замуж, и несколько лет мы счастливы.

Они настороженно кивают, и стоит такая тишина, что можно услышать, как падает булавка.

– Потом снова наступает настоящая любовь, когда Ромео возвращается в страну, и вы оба опять начинаете трахаться как кролики за моей спиной. Очевидно, что все наши друзья об этом знают, судя по взглядам, что я получал сегодня весь вечер, и кульминацией всего этого становится разговор о том, что моя предполагаемая лучшая подруга вырвала мое сердце и держит его высоко в воздухе, чтобы все здесь могли видеть, одним из самых унизительных способов, какой только возможен.

– Грег, этого не должно было случиться... – начала Джиллиан.

– Чего не должно было случиться?! – крикнул я в ответ, но никто не сдвинулся с места. – Всю неделю ты скакал туда-сюда, но игнорировала меня. Несмотря на мою тяжелую неделю, ты потребовала, чтобы мы оба присутствовали на сегодняшней вечеринке, а потом бросила меня, едва мы вошли в дверь. Ты проявляешь неуважение ко мне в присутствии наших так называемых друзей и даже уходишь из ресторана, не поговорив со мной, чтобы я застал тебя здесь, высасывающей гланды у этого урода!

– Эй! – попытался вмешаться Трой, и я уставился на него.

– Ни слова, Ромео, – прорычал я. – Твоя настоящая любовь показала, что она – неверная шлюха. Ты говоришь, что последние три месяца трахался с ней, поскольку ты – один из настоящих романтиков, отвали!

– Послушай, Грег, – сказал Трой, пытаясь взять разговор под контроль, – я понимаю, сейчас у нас всех много эмоций. Но нам с Джиллиан суждено быть вместе, нам жаль, что ты пострадал и узнал, что мы вместе спали, но Джиллиан любит меня, и мы собираемся пожениться. Естественно, тебе придется развестись с ней.

– Естественно, – безразлично ответил я.

– Послушай, Грег, – сказала Джиллиан, – мне очень жаль, но мы решили, что это – наилучший выход. Это будет быстрым отрывом пластыря, мы знаем, что будет больно, но так лучше для всех.

Она сделала паузу, пытаясь оценить мое настроение. В течение последних нескольких лет она могла быть моей женой и лучшей подругой, но я всегда был открыт для нее. Она никогда не считала меня закрытой книгой.

– Джиллиан, говори Грегори, а не Грег, – ответиля, и она сглотнула.

– Послушай, Грег... Грегори, – сказала она, – я знаю, что сейчас тебе больно, но это к лучшему. Мы все еще молоды, ты найдешь кого-нибудь еще.

Мой глаз дернулся, и от этого небольшого проявления эмоций она еще больше побледнела. В зале по-прежнему не раздавалось ни звука. Трой, должно быть, заметил это, потому что кашлянул.

– Послушай, Грег... Ну, то есть, Грегори. Я знаю, что это тяжело, но думаю, что тебе лучше уйти. Здесь все знают, что мы с Джиллиан должны быть вместе. И, к сожалению, я думаю, что ты будешь третьим лишним.

Я улыбнулся, и на этот раз половина комнаты вопросительно посмотрела на меня:

– В этом я с тобой согласен.

Он улыбнулся в ответ, думая, что я, возможно, понял.

– Хорошо, раз уж это стало известно, мы с Джиллиан станем держаться подальше от твоего дома в выходные и даже на следующей неделе, чтобы ты мог съехать.

– Съехать? – спросил я, наклонив голову набок.

Трой сглотнул:

– Ну, это же дом Джиллиан...

– Поняаатно... – сказал я, сузив глаза.

– Грег...ори, – сказала моя будущая бывшая жена, с трудом переходя к использованию моего полного имени спустя столько времени, – мы подумали, что тебе будет проще переехать. Дом идеально подходит для нас с Троем, чтобы завести детей, и мы решили, что для тебя он слишком велик, так что, мы бы что-нибудь придумали.

– Понятно... – сказал я, повторяясь, причем последний слог прозвучал как шипение змеи.

Какое-то время никто ничего не говорил, и молчание тянулось до тех пор, пока диджей не решил, что самое время включить музыку, раз уж драки не предвидится.

Когда заиграла музыка, никто не пошел танцевать. Все в зале продолжали наблюдать за происходящим.

Громко заговорил Трой:

– Прости, Грегори, но так надо. Я знаю, что сейчас ты можешь так не думать, но никаких обид. – Он протянул руку.

Я посмотрел на его руку, потом снова на его глаза, и этот взгляд заставил его быстро отдернуть руку. Если бы он мог заглянуть в мои мысли, то увидел бы, как я отрубаю эту руку ближайшим острым предметом, а затем засовываю отрубленную конечность в кое-какое отверстие.

Я решил, что пора уходить, повернулся и вышел. Никто меня не остановил, два вышибалы у дверей разошлись в стороны и вышли передо мной.

Когда двери закрылись, шум изнутри затих.

– Ты в порядке? – спросил один из парней. Они тоже были свидетелями произошедшего.

– Нет, не совсем, но это так... Я думаю, что любой, кому только что вручили это... – я замялся.

– Знаешь, – сказал второй вышибала, – если бы ты захотел вернуться и дать этому придурку пару ударов, мы могли бы подождать несколько минут, прежде чем начать вытаскивать тебя...

Впервые за весь день я рассмеялся; оба вышибалы ухмыльнулись.

– Хотя это и заманчиво, но нет, мне не нужна ночь в КПЗ.

Оба кивнули.

– И все же, – сказал первый вышибала. – Слушай, за годы работы в клубах я насмотрелся на всякое дерьмо, но это – один из самых холодных и подлых способов разорвать брак, которые я когда-либо видел. Если уж на то пошло, мне очень жаль.

Я отмахнулся от сочувствия, махнув рукой.

– Об этом не беспокойтесь. Я, пожалуй, пойду домой, – ответил я.

– И смени замки, приятель, не пускай эту шлюху в дом, пока не будешь вынужден, – добавил второй вышибала.

Я поднял бровь и улыбнулся. Еще с минуту мы поговорили, и я пожал им руки, после чего направился к своей машине и – домой.

***

По дороге домой я заехал на склад Bunnings, было уже поздно, до закрытия оставался еще час, но я быстро купил все что мне было нужно. Новые замки и засовы, несколько коробок для переезда и упаковочную ленту.

Приехав домой, я занялся заменой замков и набиванием коробок. Через несколько часов у меня было несколько коробок, заполненных вещами Джиллиан, прежде чем я начал ощущать адреналин от того, что меня так полностью и окончательно бросили жена и предполагаемые друзья, что мне пришлось сесть. Я налил себе «Кракена» с колой, затем запустил ноутбук.

Зашел в наш банк и начал делать то, что обычно делают, когда предает супруга. Заблокировал, а затем аннулировал наши совместные кредитные карты. Открыл новый счет, перевел на него половину наших общих сберегательных и отпускных счетов. Все это займет несколько дней, но у меня есть несколько сотен долларов наличными, так что, я могу подождать.

Когда на мой организм подействовали сахар из колы и ром, у меня открылось второе дыхание и я открыл нашу юридическую папку. В ней находилось множество юридических документов, включая документы на дом, две инвестиционные недвижимости, которые мы купили, и брачный контракт, который мы составили, когда поженились.

Теперь я знаю, что вы подумали: «в нем имеется пункт о супружеской измене». Нет, в этом вы ошибаетесь. Брачный контракт по большей части защищал активы моего бизнеса. Когда мы начали встречаться и поженились, я только-только начал заниматься бухгалтерским бизнесом. Однако, начав бизнес, получил пару хороших наставников, давших мне, как теперь выяснилось, мудрый совет, и мы оформили бизнес, который поддерживает мою практику, только на мое имя, и мы с Джиллиан подписали брачный договор о том, что «остальные счета», мой бизнес и все иные дочерние компании разделу не подлежат.

Сейчас, оглядываясь назад, я уверен, что Джиллиан так легко согласилась потому, что знала: однажды она, скорее всего, предаст меня ради своего любовника. Но не представляла, как дорого это ей обойдется.

В ту ночь я провалился в беспокойный сон, но все же, мне удалось поспать несколько часов, пока я не проснулся и не решил сходить позавтракать.

Немного поездив по окрестностям, я нашел отличное заведение в стиле азиатского фьюжн (смесь разных кухонь), где традиционная азиатская и австралийская кухня смешивалась в восхитительные блюда для завтрака, которые мне очень понравились. Пока ел и наслаждался крепким кофе, я составил письмо другу в одну из юридических фирм, с которыми сотрудничает моя компания, в котором изложил суть происходящего и попросил подготовиться к бракоразводному процессу.

Звонок, который я получил в течение получаса, был вызван сомнением, но я изложил Майку все что случилось. Он сказал, что будет готов подать документы в понедельник утром и направит меня к кому-нибудь из сотрудников своей фирмы, кто может помочь. Конечно, он дал мне понять, что сожалеет.

Я провел в кафе еще час, не вполне понимая, что делаю, кроме того, что просматриваю веб-страницы на своем ноутбуке и немного жалею себя.

***

Когда я приехал домой, у подъезда уже припарковались Марк и Лин и вышли из своей машины, когда я припарковался на обочине.

– Грег, мы... – начала Лин.

Я поднял руку, прежде чем она успела продолжить, и она остановилась.

– Грегори, сказал я.

– Прости? – не поняла Лин.

– Меня зовут Грегори. Только мои друзья имеют право называть меня Грегом, – категорично сказал я.

– Послушай, приятель, – начал Марк, пытаясь говорить примирительно, – мы сожалеем о том, как прошел прошлый вечер, это не то, что...

Я опять поднял руку, и он прервался, как и его жена. Я на мгновение посмотрел на дерево на другой стороне дороги. то было большое дерево, у которого во время недавнего шторма оторвало одну из ветвей. Ветвь рухнула на навес, но не задела дом. Когда я на мгновение уставился на него, мне показалось, что аналогия с деревом, потерявшим ветвь, вполне подходит для того, что чувствую я. Потеряв Джиллиан, я почувствовал себя так, словно мне отрезали руку.

Когда через минуту я вновь посмотрел на Марка и Лин, по моему лицу текли слезы, а в глазах белым огнем горел гнев.

– Не смей, Марк? Не смей оправдываться! – выплюнул я. – Ты знаел, что эта шлюха изменяет мне за моей спиной уже несколько месяцев, и ничего не сказал.

– Но, Грегори, это в самом деле... – начала говорить Лин.

– …любовь! – закончил я, перебивая ее, чувствуя, как по моему лицу продолжают стекать теплые слезы. – Избавь меня от ханжеской чепухи, женщина. Настоящая любовь не наносит удара в спину другому, чтобы добиться своего. Настоящая любовь сострадательна. Она заботится о том, что происходит с окружающими, а не бросает их или унижает без предупреждения, а затем вытирает об них ноги на глазах у всей толпы.

– Я верил, что то, что было у нас с Джиллиан, – это настоящая любовь. Никогда не сомневался в ней. Поклонялся земле, по которой она ходит, и любил ее так сильно, что отдал бы ей все.

– Знаю, – сказала Лин, и ей на глаза навернулись слезы, – но Джиллиан и Трой...

– СТОП! – крикнул я, и в этом единственном слове выплеснулась ярость моя. Слезы внезапно исчезли.

– Остановись, – более тихо сказал я. – Лин, я не хочу больше слышать ни слова о Джиллиан и Трое. Не хочу слышать больше ни слова об их любви и о том, что им суждено быть вместе. Я просто потратил впустую последние несколько лет своей жизни на ложь. Семь гребаных лет, Лин! Годы, проведенные рядом с ней, когда она боролась с проблемами самоидентификации, когда ей казалось, что Трой ее бросил. Годы поощрения ее к тому, чтобы она выходила за рамки своих возможностей, годы интенсивных месячных каждый месяц и годы планирования детей. И давай не будем забывать о годах разговоров о том, как мы вместе состаримся.

– Я потратил годы впустую, потому что был всего лишь планом «Б». Но скажи мне, подруга, – сказал я, делая ударение на этом слове, – почему этот мудак возвращается после того, как бросил ее, в то время как я потратил годы, вкладывая деньги в того, кого любил безоговорочно?

Они смотрели на меня как на ребенка, который ничего не понимает. Я продолжил, и наружу вырывались боль и страдание:

– Он получает все мои труды, получает женщину, которую я создал, когда он ее бросил. Получает всех ее друзей, что предали меня, прежде чем у нее появилась настоящая любовь.

По крайней мере, в последнем утверждении им хватило приличия выглядеть пристыженными.

– Ну и хрен с ним! – воскликнул я. – Теперь она получит то, что заслуживает, а вы оба принимали в этом участие, так что убирайтесь на хрен с моей территории.

– Грег… – сказал Марк, и я сверкнул глазами. – Послушай, я все понимаю. Никто из нас не думал, что такое случится. Мы искренне верили, что вы с Джиллиан будете счастливы вечно. Думали, что у вас будут дети. Но вернулся Трой, и все мы видим, как сильно они любят друг друга. Мы знаем, что это – отстой, но они заслуживают счастья.

– А что насчет меня и моего счастья? – спросил я их. – Чего заслуживаю я?

Никто из них не знал, что ответить. Я вздохнул.

– Я скажу вам, чего я заслуживаю: я заслуживаю верной жены, заслуживаю друзей, которые заботятся обо мне. Но ничего из этого не получаю, так что, пошли вы. Мне не нужна ваша жалость. Никого из вас, включая эту шлюху, похоже, я не волную, если это вступает в конфликт с ними.

– Так что, если я кажусь озлобленным, то это потому, что я такой и есть. Однако поставьте себя на мое место, – сказал я. Я посмотрел на Лин. – Марк, когда Лин найдет свою настоящую любовь и бросит тебя ради нее, тогда ты поймешь, что я чувствую.

– Но Марк – мой... – Рука Марка сжалась на руке Лины, заставив ее замолчать.

– Хорошо, Грегори, – сказал Марк. – Ты высказал свою точку зрения и не хочешь посмотреть на ситуацию с другой стороны. Мы уходим, но в качестве последнего дружеского жеста, можем мы что-нибудь сделать?

Я на минуту задумался, а потом посмотрел на минивэн, который они припарковали у подъезда.

– Да, подождите здесь.

В течение следующих нескольких минут я вынес, ну, практически выбросил, несколько коробок, набитых одеждой, косметикой и личными вещами Джиллиан. Я бросал коробки перед ними, и пару раз было слышно, как разбиваются хрупкие вещи. Я видел, как они вздрогнули, но ничего не сказали.

– Я думал просто оставить их у подъезда, но раз уж вы здесь, то можете просто отвезти их в новый дом этой шлюхи, где бы ни находилось их любовное гнездышко, – сказал я.

– Но Джиллиан говорила, что ей нужен этот дом, а ты переезжаешь... – сказала Лин.

Я рассмеялся, заставив ее замолчать, прежде чем она успела сказать еще хоть слово.

– Это не ее дом. Он ей не принадлежит. Но и мне он тоже не принадлежит. Так что, она поймет, что тут ей не повезло. Скажи этой шлюхе, что ей не стоит сюда возвращаться. Все что принадлежит ей, находится в этих коробках. И еще скажи, что в понедельник мой адвокат пришлет ей по почте документы о разводе. Я уже удалил все ее вещи и снял себя со счетов, так что, все что осталось, принадлежит ей.

– Ты даже не... – начала Лин и остановилась.

– Что? – спросил я. – Сражаться? Да ну нафиг... Она в него влюблена, изменяла мне, и врала мне несколько лет насчет своей верности. Нет, я дам ей лишь то, что ей причитается. Ни больше, ни меньше.

Больше говорить было нечего, и я смотрел, как они погрузили большую часть коробок в свой фургон и уехали. Думаю, им было немного грустно, они понимали, что, поддержав Джиллиан, потеряли мою дружбу, но если и раскаивались, то меня рядом не было, чтобы видеть это.

В тот вечер я напился и плакал как ребенок. Я разозлился и пробил кулаком стену, при этом разбив вазу, которую мы с Джиллиан купили в отпуске на первую годовщину нашей свадьбы. В ярости от того, что меня бросили жена и друзья, я разгромил почти всю гостиную. Если вещь не была прикреплена, я ее бросал. Если была прикреплена, я использовал все остальное, чтобы разбить ее на куски. В коридоре я наделал еще дыр в стенах. Дал волю кипящему во мне гневу, сорвав почти все дверцы со шкафов на кухне и даже оставив пару больших вмятин на холодильнике.

Утром я проснулся с похмельем, головной болью, окровавленными костяшками пальцев, возможно, переломом руки и царапинами по рукам и ногам. Я грубо наложил несколько бинтов на руки и кисти, зная, что мне требуется отвезти себя к врачу, чтобы он все осмотрел.

Я осмотрел гостиную, отметив, что придется заменить практически все, так как моего гнева не избежал ни один предмет мебели. Вдоль коридора неровно располагались рваные дыры, когда я вымещал свое разочарование на ничего не подозревающих стенах.

На кухне по всему полу были разбросаны дверцы шкафов, а бытовая техника стояла в таком положении, что не могла работать должным образом. Я поморщился, глядя на три большие вмятины на холодильнике, и смутно вспомнил, что в то время удары, которые я наносил по металлической дверце, были такими приятными.

В помятом холодильнике я нашел апельсиновый сок, срок годности которого истек всего пару дней назад, поэтому я взял пару таблеток «Панадола» и сделал большой глоток. Через полчаса пульсация в комнате улеглась, и я перешел в комнату отдыха, сел на пол между сломанными стульями и уставился в треснувший телевизор.

***

Остаток дня прошел как в тумане. Я отвез себя к врачу, и мне осмотрели руки. На обеих руках были волосяные трещины, и их требовалось на время перевязать, чтобы они зажили. Я получил СМС от нескольких человек, включая Марка и Лин, но не ответил ни на одно из них. В итоге в тот вечер я отправился спать, не имея ни малейшего представления о том, делал ли я что-нибудь в тот день, кроме того, что смотрел в телевизор и ходил к врачу.

На следующий день был понедельник, и я отправился в офис в обычное время. Первым делом просмотрел электронную почту за пятницу и все что поступило за выходные, затем подготовился к совещанию команды в 9:00, чтобы спланировать действия каждого на неделю. У меня есть команда из пятнадцати человек, и мы, в основном, хорошо сработались.

Около восьми тридцати в офис вошла мой администратор, пожилая женщина лет пятидесяти по имени Колин, взглянула на меня, выдвинула стул и села.

– Настолько неудачные выходные, да? – спросила она, глядя на бинты на моих руках.

За три года совместной работы я не сказал ей ни одного грубого слова, но когда пристально взглянул на нее, она вздохнула.

– Грегори, прости, должно быть, то что случилось было плохо.

Я вздохнул и на мгновение уставился на экран, затем снял руки с клавиатуры и повернулся лицом к администратору своего офиса.

– Меня бросила Джиллиан ради своей настоящей любви, – признался я очень невыразительным голосом.

– ЧТО?! – взорвалась Колин. – Нет, ты все выдумал! Серьезно, Грегори, не надо...

Я поднял забинтованные руки, чувствуя, как слезятся глаза, и покачал головой.

– Это правда. В пятницу вечером у нас была неформальная встреча выпускников. Казалось, что все ее одноклассники знали, что это случится, включая Марка и Лин. Все они знали, что Джиллиан и любовничек трахались за моей спиной в течение нескольких месяцев. Просто решили устроить мне засаду этим фактом в пятницу вечером.

С этими словами я расплакался. Впервые с момента нашего знакомства Колин подошла к столу и обняла меня. Я почувствовал, как на мои плечи начали капать ее собственные слезы.

Я рассказал, как в субботу напился и в дикой ярости разбил почти всю мебель в доме, проделав дыры в стенах по меньшей мере половины дома. Рассказал, как вчера отвез себя к врачу, чтобы перевязать руки, и все это время боролся с вековым похмельем.

К тому времени, когда наступило время утренней оперативки, мы оба постарались как можно лучше просушить глаза. Колин своевременно завела всех в большую комнату для совещаний, и как только все расселись по местам, вошел я и сел.

– Надеюсь, все хорошо провели выходные, – сказал я, получив несколько кивков по комнате, но все старались не смотреть на мои бинты.

– На этой неделе... – начал я, но меня прервала Колин, на этот раз подняв руку, чтобы остановить нас.

– Прости, Грегори, но я не могу этого допустить. После того что случилось с тобой в прошлые выходные, ты не можешь притворяться, будто все нормально, – заявила она. Я на мгновение замешкался, а затем кивнул. Колин снова посмотрела на меня. Этот взгляд говорил о том, что она хочет ввести всех в курс дела, хотя бы в общих чертах. После минутного раздумья я кивнул в знак согласия, зная, что она поделится только тем, что будет полезным.

– Вниманию всех, в эти выходные Грегори предали его жена и несколько друзей. Джиллиан изменяла ему последние несколько месяцев и решила бросить его одним из самых бессердечных и отвратительных способов. Унизив его перед группой людей, некоторые из которых должны были быть его друзьями.

На мгновение Колин остановилась, чтобы дать это осознать, а затем сосредоточилась на одном человеке, сидящем, почти спрятавшись, на другом конце стола.

– Не так ли, Джеймс? – спросила Колин.

Джеймс Колсон – один из наших бухгалтеров. А также он – один из однокурсников Джиллиан. И я впервые осознал, что и он, и его жена присутствовали в пятницу вечером при разворачивающейся драме. С момента прихода в офис Джеймс почти ни с кем не разговаривал, но увидев меня, постарался быть как можно более незаметным. Когда заговорила Колин, он побледнел, а когда она его окликнула, он попытался раствориться в кресле, на котором сидел, так как все головы в комнате повернулись, чтобы сфокусироваться на нем

– Эмм... – сказал он.

– Джеймс, – ответила Колин строгим бабушкиным голосом, – ты был или не был там в пятницу вечером?

– Да, но... – попытался сказать Джеймс.

– И ты знал или не знал, что у жены твоего работодателя был роман с кем-то из вашего класса? – твердо спросила Колин. Джеймс сглотнул. – Будь честен, Джеймс.

Джеймс посмотрел на стол перед собой:

– Знал, – очень тихо сказал он.

Мгновение никто ничего не говорил. Воздух в комнате стал осязаем. До сегодняшнего дня мне казалось, что все в комнате прикрывают друг друга. Почти все в комнате были ощетинившимися, гневные нотки были направлены на Джеймса.

– Ладно, Джеймс, – сказала Колин через несколько мгновений, – сейчас, я думаю, тебе нужно выйти из комнаты. Полагаю, тебе стоит подумать о своем будущем в этой фирме, потому что если мы узнаем, что ты хоть как-то поддержал Джиллиан в событиях прошедших выходных, ты будешь уволен по статье. Понятно?

Он снова сглотнул, затем встал.

– Я понял, – и постарался как можно тише выйти из помещения.

Никто ничего не говорил. По большей части я и забыл, что Джеймс был в зале в пятницу. Когда все происходило, я почти никого не замечал, кроме главных действующих лиц, разрушавших мою жизнь.

Я кашлянул.

– Слушайте, – сказал я, пытаясь вернуть нас к текущему моменту, – не буду врать, моя личная жизнь – полный отстой, и все вы догадываетесь, что мои выходные не были приятными.

Я поднял руки, чтобы это подчеркнуть.

– Но у всех нас есть работа, которую необходимо делать, и клиенты, о которых нужно заботиться. На этой неделе я просто буду верить, что все вы прикроете друг друга, а если вам понадобится что-то конкретное, дайте знать Колин. Я буду здесь, но если все мы станем серьезно относиться к тому, что происходит, я буду в полном беспорядке. Так что, пожалуйста, потерпите меня.

Я снова чуть не расплакался, когда все присутствующие в комнате стали выражать свое сочувствие и слова поддержки.

– И последнее, – сказал я. – Мне тяжело это говорить, но не распинайте пока Джеймса. Понимаю, что вы все злитесь, и Джеймс – легкий козел отпущения. Но давайте потратим немного времени и узнаем всю историю, прежде чем казнить одного из своих.

В ответ прозвучало несколько невнятных слов, но все согласились.

Остаток оперативки вела за меня Колин. Затем, прервав совещание, я вернулся в свой кабинет и уставился в окно. Через несколько минут постучала Колин. Повернувшись к двери, я увидел, что она стоит и ждет, а прямо за ней стоит очень пристыженный Джеймс. Я пригласил их войти, и Джеймс послушно закрыл за собой дверь, после чего сел в кресло, на которое ему указала Колин.

– Думаю, вам с Джеймсом нужно поговорить, Грегори, – просто сказала она.

Я кивнул, усаживаясь в свое кресло, в то время как Джеймс сел по другую сторону моего стола. Я продолжал смотреть в окно своего кабинета, в голове у меня все еще бурлил водоворот эмоций. Еще нет и десяти утра, а я уже не прочь выпить.

Джеймс кашлянул. Я перевел взгляд на него, и он опустил глаза.

– Итак... – сказал я, в моем голосе прозвучало обвинение.

– Грегори, я... – он замолчал, затем коротко рассмеялся.

– Что-то смешное? – спросила Колин с намеком на гнев, скрывающийся под ее обычной профессиональной манерой.

Джеймс улыбнулся мне, но улыбка была несчастной, печальной и полной скорби.

– Нет, во всей этой ситуации нет ничего смешного, – сокрушенно сказал Джеймс. – Моего начальника предали, весь наш класс разделился, и в дополнение к тому, что вчера жена кричала на меня весь день, я вот-вот потеряю работу. Так что, нет ничего смешного, но мне либо смеяться с юмором висельника, либо плакать.

Я осторожно улыбнулся парню в ответ. Джеймс мне всегда нравился, он был трудолюбивым, и до сегодняшнего утра, когда Колин обратила на него мое внимание, я думал, что он останется с нами навсегда.

– Джеймс, почему бы тебе не начать с самого начала? – спросил я, стараясь говорить непринужденно и поддерживающе.

Он кивнул, неловко поерзав в кресле, в котором сидел.

– Полагаю, ты уже много раз слышал о том, насколько идеальны вместе были Джиллиан и Трой в школе? – спросил он меня, и я кивнул.

– За последние несколько дней я не слышал ничего, кроме этого... – ответил я.

Он кивнул:

– В школе я всегда был математиком, надо мной не издевались, но и особой популярностью я не пользовался. Однако все мы следили за Джиллиан и Троем. Они были королем и королевой нашего года.

Джеймс посмотрел на меня в поисках реакции. Не получив ответа, он продолжил:

– Когда заканчивался последний год обучения, и стали известны места в университетах, мы все думали, что они поедут вместе, но вся школа была в шоке, когда Трой объявил, что поедет за границу без Джиллиан.

Он опять сделал паузу. Я кивнул. Кое-что из этой истории я знал и молчаливым жестом попросил его продолжать.

– За неделю до окончания школы они расстались, Трой в итоге сходил на несколько вечеринок, но Джиллиан на них так и не пришла. За время перерыва между окончанием школы и поступлением в университет я видел Джиллиан дважды. Она выглядела разбитой и замкнутой. А через несколько месяцев я узнал от кого-то, что Трой живет в Штатах. Благодаря семье у него была полная стипендия, и ходили сплетни, что уже есть девушка.

Я снова кивнул. Это я также слышал от Джиллиан, когда помогал ей встать на ноги на этапе нашего знакомства. В первые дни она несколько раз плакала у меня на плече о том, насколько ей больно от того, что Трой бросил ее и завел себе другую. Именно во время одного из таких разговоров мы с Джиллиан впервые поцеловались, и я пригласил ее на свидание. После этого Трой стал превращаться для Джиллиан в далекое воспоминание.

Так было до недавнего времени...

Джеймс продолжил, выводя меня из воспоминаний.

– Я поступил в университет, получил диплом, встретил Шерри и женился, и мне посчастливилось получить работу здесь...

Его улыбка была немного щемящей.

– Я был удивлен, когда узнал, что ты женился на Джиллиан, – признался Джеймс. – Честно говоря, мне было приятно видеть, насколько она счастлива с тобой. Ведь уход Троя причинил ей столько боли. И то, что она встретила хорошего человека, который помог ей встать на ноги, в тот момент меня порадовало.

На мгновение Джеймс погрузился в свои мысли, и я вмешался:

– Когда же ты узнал о романе Троя и Джиллиан? – спросил я, удивляясь нейтральному тону своего голоса. Думаю, Джеймс тоже удивился, так как посмотрел на меня немного странно, но враждебности в нем не было.

– Примерно за час до того, как вы с Джиллиан явились на ужин, – удрученно сказал он. – Несколько человек из класса разговаривали, и я услышал кое-что о том, что Джиллиан тем же вечером ушла от тебя к Трою, и мое удивление было отмечено всеми присутствующими.

Я бросил на Джеймса вопросительный взгляд. Он вздохнул.

– До ужина о случившемся знали лишь несколько человек. Но всем в классе сказали, что Джиллиан и Трой должны быть вместе. Марк и Лин отозвали нас с Шерри в сторону и сказали, что так и есть, и хотя им жаль тебя, но Джиллиан сделала свой выбор, и ты – просто не часть ее будущего.

– Я начал возражать, и тут Марк вспомнил, что я работаю на тебя. Он недвусмысленно сказал, что если я скажу что-нибудь тебе, то пожалею об этом. Сказал, что будет лучше, если мы с Шерри уедем, если я не могу держать язык за зубами.

Я посмотрел на Джеймса. Парню было очень больно, когда он вспоминал этот разговор. Я увидел, как по его шее пробежал смущенный румянец, и с удивлением заметил, что его глаза увлажнились.

– Прости, Грегори, мы не могли остаться на ужин. Шерри хотела, чтобы мы остались. Хотела, чтобы мы были рядом с тобой. Но Марк и несколько парней фактически выпроводили нас, наказав держаться подальше.

– Джеймс... – начал я, чувствуя себя виноватым перед парнем. Он поднял руку, чтобы остановить меня.

– Прости, Грегори, но мне нужно закончить. Я обещал Шерри.

Я опять кивнул.

– Должен признаться, я был ошеломлен, – продолжал он. – Я был изгнан со встречи выпускников, потому что твоя жена собиралась предать тебя, а в дураках оказался я. Мы с Шерри, хоть и были в бешенстве, не знали, что делать, поэтому сразу же отправились в клуб. Опять же, мы оба решили, что хотим быть рядом с тобой.

– И что случилось? – спросил я, наклонив голову набок. – Я вас там не видел?

– Мы там были. Однако к тому времени как приехал ты, мы уже были заблокированы. Несколько парней не давали нам пройти к тебе, пока Джиллиан тебе не скажет, что хочет. Когда ты ушел, через несколько минут они нас отпустили. Мы с Шерри побежали за тобой, но пока добежали, тебя уже не было.

– Мы простояли перед клубом, наверное, около получаса, ошеломленные, но не зная, что делать. В конце концов, Шерри убедила меня, что нам надо вернуться внутрь и посмотреть, что происходит.

Джеймс сделал паузу, глядя на меня и пытаясь решить, сколько еще можно рассказывать. Я снова кивнул ему, и он сглотнул.

– Когда мы с Шерри вернулись к классу, то были персонами нон грата чуть ли не для половины его. Другая половина была возмущена, и когда до них дошло, что я работаю на тебя, они как бы окружили нас и до конца вечера никого к нам не подпускали.

– И... – начал я, но так и не смог закончить.

– Они беззаботно танцевали и выпивали, – сказал Джеймс, сглотнув, хотя я заметил, что у него пересохло во рту. – Прости, Грегори, но они вели себя так, словно ты – никто. Те обрывки разговоров, что доходили до нас, говорят о том, что все это планировалось уже несколько месяцев. Еще хуже стало, когда сплетники сказали нам, что Джиллиан и Трой собираются пожениться, как только смогут.

Джеймс посмотрел в пол, крепко сжав руками колени.

– Дома в ту ночь мы спали плохо. В итоге мы с Шерри поссорились из-за всего вчерашнего, хотя поведение Джиллиан и Троя вызвало у нас отвращение.

– В конечном итоге это приводит нас к сегодняшнему утру и вот к этому, – сказал Джеймс, доставая из блокнота листок бумаги и кладя его на стол передо мной.

– Что это? – спросил я, взяв листок и быстро прочитав.

– Мое заявление об уходе, – сказал он деморализованно.

Я отметил, что оно подписано и датировано вчерашним днем.

– Джеймс... – начал я.

– Нет, Грегори, – ответил он, – то, что они сделали с тобой – неправильно, а я не смог тебе помочь, хотя ты был замечательным начальником и, смею сказать, другом. Ты заслуживаешь большего. Мы с Шерри договорились, что лучше я уйду в отставку, чем ты будешь видеть то, что случилось с тобой в пятницу вечером, каждый раз, когда посмотришь на меня.

На мгновение мы замолчали. Я опять посмотрел на его заявление об увольнении и рассмеялся. Ну, это было больше похоже на лай, чем на смех, но впервые я почувствовал что-то, кроме печали и гнева.

Колин и Джеймс посмотрели на меня. Я прихватил страницу посередине по длинному краю и разорвал ее на две части.

– Твое заявление об уходе отклонено, – сказал я. Позади нас я увидел, как улыбнулась Колин.

Джеймс выглядел потрясенным.

– Но Грегори, что... почему...? – пытался сказать он.

– Джеймс, во-первых, мои друзья зовут меня Грегом. Учитывая то, что ты мне только что рассказал, я хотел бы, чтобы ты считал меня своим другом. Ты пытался помочь и предупредить меня, но не смог. Они были в полной готовности. Но ты здесь и приносишь себя в жертву, потому что сочувствуешь мне. Если это не дружба, то ничто не может быть дружбой.

– Джеймс, я обижен до беспамятства, – объяснил я. – Подавлен и внутри меня горит ярость, требующая справедливости. Но я не слепой. Из того, что ты нам сейчас рассказал, я вижу, что ты тоже расстроен.

Джеймс кивнул:

– Мы с Шерри решили, что так будет лучше.

– Понимаю, – ответил я. – И это – одна из причин, по которой я хочу, чтобы Шерри и ты остались с нами.

Следующие полчаса мы разговаривали. В конце концов, Колин, Джеймс и я вышли из моего кабинета, созвав всех обратно в комнату для совещаний. Я объяснил, что Джеймс был ошеломлен почти так же сильно, как и я, и был изгнан со своей собственной встречи выпускников из-за двух изменщиков. По мере того как я объяснял, что случилось и что я хочу, чтобы все делали, всякая враждебность к Джеймсу исчезла, и к тому времени, когда мы все вышли, на лицах присутствующих появилось несколько задумчивых улыбок.