Сад благодати / The Garden of Grace © CreativityTakesCourage

Категория: Не порно, Перевод

******

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

Эта история немного отличается от других моих предложений LW. Во-первых, она написана от третьего лица, тогда как раньше я предпочитала первое. Во-вторых, эта несколько мрачнее и жутче, чем мои предыдущие рассказы, так что будьте осторожны.

На написание "Сада благодати" меня вдохновил фильм, а также новостная статья. Эта история не является изображением, призванным отразить сценарий реальной жизни. Это вымысел. Я воспользовалась художественной свободой. Итак, могу ли я предложить читателю немного приостановить неверие и насладиться историей ради развлечения, которым она и задумана?

На протяжении всей истории присутствуют воспоминания, и вместо того, чтобы уводить вас, читатель, из истории, отмечая их указателями, я решила написать их курсивом.

******

ЧЕЛОВЕК, который убил бы твою любовь, когда эта любовь все, что у тебя было - по мнению Джейкоба Морисси, был не очень хорошим человеком.

Еще хуже, если этим человеком была ваша жена, человек, который должен был любить вас больше всех остальных. Человек, который знал вас лучше, чем кто-либо другой. Человек, который видел вас в самые уязвимые моменты. Человек, который нашел путь в твое сердце, в твои кости, в твою кровь, в твою душу. Забавно, как много общего между всепоглощающей любовью и раком.

Джейкоб пришел к выводу, что некоторые виды любви, как и рак, являются доброкачественными. Другие - злокачественные. Его жена попала в разряд злокачественных, и ее, как и рак, нужно было вырезать и уничтожить.

И Джейкоб знал, как это сделать.

Это было настолько идеально, что он был уверен, что даже она оценит способ ее уничтожения. И такой великолепный финал.

Джейкоб посмотрел за верстак, в окно, на сад за окном. Он был наполнен красками. Сад ее английского коттеджа. Тот самый, на который она потратила столько времени, создавая и сажая его. Тот, который она так любила. Ее гордость и радость. Но она и его забросила.

Для нее, это было бы как возвращение домой. Да, решил Джейкоб, это поэтично.

******

ДЖЕЙКОБ долго смотрел на чистый холст с кистью в руке, ожидая. Ждал "это".

"Это" было трудно описать. Это был порыв, стремление, покалывание в кончиках пальцев, трепет в животе, стремление в душе и потребность в нутре. Это было ясное видение в его сознании, которое направляло его руку. Без "это" не было искусства.

Джейкоб медленно сделал поворот на триста шестьдесят, окидывая взглядом четыре стены своей мастерской, каждая из которых была уставлена чистыми холстами. Они непринужденно склонились над ним, словно завсегдатаи, сидящие с бокалами вина в руках на одной из премьер. Но, в отличие от беспечных коллекционеров, к ним были приколоты подготовительные эскизы, каждый из которых обвинял его, побуждая начать.

— Что? — кричал он им. — Я жду "это", как и вы. Если хотите напасть на кого-то, нападайте на "это".

Джейкоб нахмурился и бросил кисть. Она покатилась по полу, остановившись лишь у одного из порицающих холстов. Не выдержав гнева, он бросил палитру на пол. Она с треском упала на пол лицом вниз. Все еще не успокоившись, он пнул ее, наслаждаясь красочным пятном, которое она оставила на деревянном полу. Это было самое творческое, чего он добился за последние месяцы. Затем Джейкоб сделал то, что делал каждый день с тех пор, как "это" покинуло его. Он отправился на прогулку.

Он шел по длинной, знакомой, обсаженной деревьями дорожке. Клены зеленели новой весенней порослью. Под ними, вплоть до ворот вдалеке, текла река желтых, белых и зеленых цветов. Нарциссы.

Ноги Джейкоба находились в настоящем и продолжали свой путь, а его разум отставал от прошлого.

— Ну пожалуйста, Джейк. Давай сделаем это. Нарциссы - такие счастливые цветы. Это сделает дом идеальным.

Джейк спрятал улыбку - "идеально" было любимым словом Грейс.

— Но подъездная дорожка такая длинная, что потребуются тысячи.

— Верно, но они размножатся, и с каждым годом будут выглядеть все лучше и лучше. Они будут множиться вместе с нашим счастьем.

Конечно, он согласился. Он всегда говорил ей "да".

Джейкоб нахмурился, глядя на обилие нарциссов. Она солгала. Она сказала, что это счастливые цветы. А он не был счастлив.

******

УЖИН состоял из банки холодных печеных бобов, которые он съел, сидя на полу в своей студии. Десерт - горсть сушеных яблок, ставших жесткими от возраста и воздействия воздуха. Их кожистая консистенция, заставляла челюсть Джейкоба хорошо тренироваться. Он с тоской подумал о нежном, сочном жарком, приготовленном Грейс. Джейкоб откинул голову назад и принюхался, представляя, что чувствует запах своего любимого мяса, жарящегося в огромной двойной духовке: свинины с домашним яблочным соусом.

— Малыш, тебе пора завязывать. Ужин уже на столе, — прошептала Грейс ему на ухо.

Джейкоб вздрогнул, повернул голову и посмотрел назад. Там никого не было. И уж точно не Грейс. Она уехала несколько месяцев назад. Теперь Шелби получал от Грейс жаркое, за которое можно было умереть.

— Шелби? Что, черт возьми, за парень с таким именем, как Шелби? — спросил Джейкоб у пустой комнаты. — Убогий, женоподобный, родившийся с серебряной ложечкой во рту, коллекционер произведений искусства, у которого денег больше, чем ума, вот кто.

Джейкоб фыркнул, вспомнив, как он сам описывал этого женоподобного мужчину, который увел у него жену. Мужчина быстрых машин и еще более быстрых женщин. Банальный, скучающий, измученный миллионер.

Ирония заключалась в том, что она познакомилась с Шелби на последней сольной выставке Джейка. Этот ублюдок даже купил один из холстов Джейка, чтобы произвести на нее впечатление. Должно быть, ему очень хотелось залезть в ее трусики, и он выложил 45 тысяч за эту привилегию. Джейкоб надеялся, что "Грациозный танец", полуабстрактная работа, изображающая женщину, напоминающую Грейс (Grace - грация) - отсюда и игра слов в названии - кружащуюся на клумбе нарциссов, сворачивала сперму Шелби каждый раз, когда он сбрасывал груз в ее предательскую щель.

Джейк замер на месте. Он не мог поверить тому, что говорили ему его глаза.

Нет, - беззвучно кричал его разум.

Она была такой, как и предсказывало ее имя: грация в движении. Все изгибы ее тела плавно перетекали в движения мужчины, лежащего под ней. Ее спина чувственно выгибалась, груди выпирали вперед, соски были твердыми и вздернутыми. Ее руки лежали на его бедрах, голова откинута назад, горло обнажено. Ее волосы достигали его бедер и раскачивались взад-вперед. Джейк знал, каково это.

Даже в силуэте Джейк знал правду о том, что его разум пытался отрицать: это была Грейс. Его Грация.

Если бы он смотрел порнофильм, он бы нашел это эротичным. Но это была не порнография. Это была его жена, и это было непристойно.

Джейк надолго застыл, прижав руки к животу, становясь свидетелем своего предательства. Свидетель своей смерти. Он оторвал взгляд от фильма ужасов, разыгрывающегося перед его глазами, и посмотрел на свои руки...

... Джейкоб поднял руки на уровень глаз. Он покачал головой - на мгновение он был уверен, что увидел кровь.

Его рука по собственной воле схватилась за горлышко наполовину полной бутылки Jack Daniels. Она знала, что ему нужно. Губы повиновались и послушно раскрылись, чтобы принять и сомкнуться вокруг влажного отверстия. Горло протестовало, но желудок приветствовал огненную воду.

Джейкоб осторожно поставил открытую бутылку на пол, аккуратно отодвинув ее на небольшое расстояние, и лег на пол. Он перекатился на бок, приняв позу эмбриона.

Пол в студии был таким же хорошим местом для сна, как и любое другое.

******

ЗВУК работающей рядом бензопилы, эхом отдавался в голове Джейкоба. Он застонал как от самого звука, так и от осознания того, что это кто-то звонит ему на мобильный телефон. Почему он выбрал эту мелодию в качестве рингтона? Он хотел вернуться в сон, в прекрасное бессмысленное забвение. И уж точно он не хотел ни с кем разговаривать. Ни сегодня. Ни сегодня, ни когда-либо еще.

Звук продолжался и продолжался, нарастая. Джейкоб зарычал и перекатился на спину, потянувшись к рабочим брюкам. Взглянув на экран, он увидел, что сейчас два часа дня. Что за черт? Куда делся день?

— Алло, — рявкнул он в трубку.

— Господи, Джейк, ну разве можно так отвечать на звонки? Я мог бы быть потенциальным покупателем, — сказал его агент.

Джейкоб ощетинился от его ругательного тона.

— Меня зовут Джейкоб, Барт. Что тебе нужно? Я занят.

— Да, ладно, неважно. Надеюсь, то, что ты занят, означает, что ты собираешься сказать мне, что у тебя все в порядке с твоим шоу этим летом.

Джейкоб сел, глядя на пустые холсты, которые предупреждающе смотрели на него с противоположной стены.

— Да, отлично. Все отлично и все идет по плану. Моя лучшая работа за все время.

— Отлично. Дай мне знать, когда я смогу приехать с фотографом, чтобы начать каталогизировать их в преддверии выставки.

— Да. Конечно.

Джейкоб отключился. Он посмотрел на бутылку JD и задумался о возвращении в небытие.

Как раз в тот момент, когда он потянулся за бутылкой, бензопила снова заработала. Он взглянул на экран: Грейс. Мысленно он решил отклонить звонок, но палец нажал на кнопку "принять". От старых привычек трудно отказаться.

— Джейк?

Мягкая нерешительность ее голоса, только разозлила Джейкоба. Это была ложь. Все это было ложью. Он закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу.

— Чего ты хочешь, Грейс?

— Я... Я... Дерьмо.

Джейкоб услышал, как она шумно вдыхает.

— Ты в порядке? Ты заботишься о себе? Твой голос звучит странно. Ты, ведь, не слишком много пьешь?

— Какое тебе, черт возьми, дело?

— Мне не все равно, Джейк. Мне не все равно. Я... я... ну, у меня было странное чувство, что я тебе нужна и что я должна позвонить.

Джейкоб не обманулся. Ее забота была притворством.

— Ну, разве ты не просто Мать Тереза неверных жен, заботящаяся о том, как чувствует себя бедный придурок, которого ты поимела?

— Джейк, ты должен прекратить словесные нападки на меня. Ты должен забыть о том, что произошло. Мы расстались, по крайней мере, за год до того, как я встретила Шелби.

— Правда? И ты не подумала сказать мне об этом? Забавно, что ты была готова продолжать жить за мой счет, делить мою постель и заниматься сексом, пока мы... как ты там красноречиво выразилась? Расстались?

— Я просто не знала, как тебе сказать.

— Что ж, я должен похвалить тебя за твой оригинальный подход к обсуждению этой темы. Застать тебя за траханьем этого педика - это, конечно, совершенно недвусмысленно сказать мне, каков статус наших отношений.

Джейк не знал, почему он вернулся в квартиру. Возможно, он надеялся, что видения предыдущего вечера были дурным сном.

Не повезло.

Она стояла на коленях на кровати в их сиднейской квартире, лицом вниз, попой вверх. Ее волосы двигались вперед-назад в такт покачивающимся сиськам. Это совокупление выглядело менее эротичным, чем предыдущее, которое он наблюдал. Более животным. С каждым толчком члена ее любовника Грейс стонала, и еще немного Джейка умирало.

Покачивания прекратились. Она пошевелила задницей.

— Чего ты хочешь, Грейс?

— Тебя.

— Чего ты хочешь, Грейс? — повторил мужской голос, на этот раз более твердо.

— Тебя! Твой большой член в моей голодной киске!

— Так я и думал, лучше дать моей шлюшке то, что она хочет, — прорычал мужчина, ударяя бедрами по ее приподнятым ягодицам.

Грейс застонала, когда ее лицо вдавилось в матрас от силы его толчка.

— Джейк? Ты еще здесь?

Джейкоб покачал головой, прочищая горло:

— Да, сука, я все еще здесь.

— Пожалуйста, прекрати. Пожалуйста, перестань быть грубым со мной. Я все еще забочусь о тебе. Я звоню, потому что мне не все равно.

Джейкоб проигнорировал ее просьбу, зная, что это притворство.

— Итак, как Шелби?

— Его сейчас здесь нет. Он уехал по делам.

— О, тебе лучше быть осторожной, Грейс. Может, он охотится за какой-нибудь свежей замужней киской, чтобы соблазнить ее. Может, ты ему уже надоела. Или это ты? Тебе скучно? Хочешь, я приеду и трахну твою прелюбодейную пизду? Хотя, технически это не было бы прелюбодеянием, мы, ведь, все еще женаты и все такое.

— Джейк, прекрати! Я знаю, что ты просто хочешь сделать мне больно.

— Я чертовски прав, ты, сука. Ты заслуживаешь всех этих гадких слов и даже больше.

Джейкоб тяжело дышал, как будто пробежал всю подъездную дорожку и обратно.

— Я знаю тебя. Я знаю, что ты все еще заботишься обо мне, Джейк.

Джейкоб молчал.

— Может быть, я приду к тебе, приготовлю хороший ужин, и мы поговорим о разводе?

Джейкоб громко и цинично рассмеялся.

— Что ты собираешься сделать, Грейс? Отравить меня, чтобы ты взяла все до последней монетки? Разве тебе мало, предательская сука? Вырвать сердце у мужчины тебе недостаточно? И, Грейс, я не люблю тебя, я тебя ненавижу.

Он услышал ее резкий вздох, и какая-то крошечная, упрямая часть его души захотела извиниться и утешить ее, как тогда, когда их щенка переехал грузовик, потому что он случайно не закрыл ворота, и она была убита горем.

Но это чувство длилось всего лишь мгновение, а закончилось оно воспоминаниями о ее прощальных словах, таких жестоких и язвительных, когда она тащила чемодан к машине.

Невежественный слабак, я вышла за тебя замуж только потому, что знала, что ты станешь знаменитым, лузер, мне нужен мужчина, который действительно сможет меня трахнуть, а не тот, кто думает, что я дрезденский гребаный фарфор, дурак, я всего лишь хотела, чтобы ты написал мой знаменитый портрет...

Не говоря больше ни слова, он бросил трубку, обрывая отголоски прошлого.

Он зашаркал на грязную кухню, отодвигая в сторону грязные чашки и тарелки, чтобы освободить место на скамейке. Из морозильной камеры он достал замороженную буханку хлеба и, приложив некоторое усилие, отрезал два ломтика. Он сунул их в тостер и, пока ждал, пока они приготовятся, перебрался в кладовку и нашел арахисовое масло.

Тостер пискнул, и от запаха поджаренного хлеба его желудок снова заурчал в предвкушении. Джейкоб грубо намазал пасту на хлеб - масла не было, оно закончилось более трех недель назад. Он откусил кусочек и с тостом в руке вернулся к двери в кладовку. Это был тот момент, когда буфет старой матушки Хаббард казался изобильным. Джейкоб раздраженно нахмурился. Теперь ему не удастся избежать поездки в город.

******

РАЗВАЛЮХА Джейкоба, казалось, прожевывала дорогу в город и выплевывала ее через задний проход. Раньше он наслаждался ее мощью. Теперь нет. Он вообще больше ничем не наслаждался. Ну, хоть что-то, кроме беспробудного забвения, вызванного JD.

Одну за другой он делал остановки: почта, хозяйственный магазин, супермаркет. Он запасался всем необходимым.

Все смотрели на него с жалостью. Все, кроме кассирши. Она флиртовала. Джейкоб проигнорировал их всех.

Не успел он забраться в машину после выполнения последнего поручения, как в кармане раздался звук бензопилы. Подняв задницу с сиденья и выпрямив ноги, Джейкоб смог достать из кармана брюк свой телефон. Он проверил экран. Это была Грейс. Джейкоб застонал, опустил голову на руль и несколько раз стукнул по нему, решая, отвечать или нет. В конце концов, он принял звонок.

— Что тебе нужно, Грейс?

— Привет, Джейк. Как ты?

— Фан-гребанный-тастично.

— Ты не собираешься спросить, как я?

— Нет.

— Я бы хотела, чтобы ты это сделал. Я... я скучаю по тебе.

Джейкоб покачал головой. Неужели она думала, что он поверил в ее дерьмо? Неужели она думала, что он забыл ее жестокие насмешки?

— А где любовник?

— У него сегодня весь день встречи.

— Черт, неужели малышке Грейси не хватает внимания? Разве любовник не бросает все свои дела, чтобы удовлетворить все твои потребности, как тот, последний придурок, с которым ты связалась? Ну, знаешь, тот, который женился на тебе и который дал тебе все.

— Это нечестно и неправда.

Джейкоб молчал, зная, что она не сможет удержаться от попыток объяснить и оправдаться в очередной раз.

— Последние два года тебя не было рядом.

— Я был там каждый день, Грейс. Я работал на дому, если ты помнишь.

— Ты мог быть там физически, но ментально и эмоционально тебя там не было. Твоя голова была забита искусством. Там не было места для меня. Я была одинока. Мне нужен был кто-то.

— Теперь это ты несправедлива. Примерно три года назад, я наконец-то начал получать за свои картины достойную цену. Вместо того, чтобы продавать холст за две-пять тысяч, я стал получать двадцать пять тысяч с лишним. И я не слышал, чтобы ты жаловалась, когда этот успех позволил нам купить дом, ну, тот, который ты назвала идеальным, и квартиру в городе. Нет, тебе нравилась эта часть моего успеха. И для человека, который был чертовски одиноким, ты хорошо это скрывала.

— Я сейчас кончу. Твоя шлюха кончит на твой толстый член, — стонала Грейс, раскачиваясь взад-вперед на члене своего любовника. — О Боже, сильнее, детка, сильнее. Продолжай трахать меня. Не останавливайся. Я сейчас кончу, о боже, я сейчас так сильно кончу.

Каждое слово было очередным поворотом ножа, вонзенного в сердце Джейка. Когда в последний раз она была так распутна с ним?

— Джейк? Ты еще здесь? Ты слышал хоть слово из того, что я сказала?

— Нет, и более того - я не хочу.

Джейкоб услышал ее голос, предупреждающий его не бросать трубку, когда он отодвинул телефон от уха и завершил разговор.

******

АРОМАТ купленной в супермаркете лазаньи приятно пах для Джейкоба. Он проверил время, желая, чтобы оно прошло быстрее, и он смог съесть впервые за долгое время нормальный обед.

За десять минут до ухода зазвонил его телефон, и тишину разорвал звук бензопилы. Не глядя на экран, он понял, кто это. Неужели она должна была все испортить?

— Привет, Джейк. Это снова я.

— Да. Я так и понял. Чего ты теперь хочешь?

— Я хочу поговорить с тобой, детка.

Джейкоб зарычал, как загнанный в угол зверь. Ее попытки манипулировать им, приводили его в ярость.

— Не называй меня "деткой". Я не твой чертов "детка". Я Джейкоб, парень, которого ты кинула.

— Ты бы не стал так расстраиваться из-за меня, Джейк, если бы не любил меня до сих пор, — огрызнулась Грейс, ее маска сползла. — Ты просто ревнуешь, потому что в моей постели сейчас другой мужчина, и тебе хотелось бы, чтобы это был по-прежнему ты.

За окном поезда пышные внутренние леса сменялись все более густым городским пригородом, но Джейк не замечал всего этого. По правде говоря, он избегал смотреть в окно, потому что вместо проплывающих мимо пейзажей видел лишь образы Грейс, занимающейся любовью - именно любовью - с другим мужчиной.

Он не знал, почему, и боль от этого была почти невыносимой, но он все равно чувствовал себя обязанным сделать это. Он последовал за Грейс. Он все надеялся, что станет свидетелем того, как она закончит свой роман, что услышит, как она скажет своему любовнику, что слишком сильно любит своего мужа, чтобы продолжать.

На этот раз она сказала, что уезжает на выходные в город.

Он решил поехать на поезде и взять машину напрокат, чтобы не рисковать тем, что Грейс узнает его автомобиль. Он припарковался на противоположной стороне узкой улицы от мини-особняка Шелби Холборн в модном пригороде Паддингтон и стал ждать.

Он знал, что Грейс легко обогнала бы его до города - поезд ехал гораздо медленнее, чем ее маленький спортивный Lexus. Он уже побывал в их квартире в Бонди и убедился, что ни ее, ни ее машины там нет. Джейк решил, что это означает, что она намерена остаться на ночь в доме своего любовника.

Джейк наблюдал за тем, как соседи Холборна возвращаются домой, выгуливают собак, уезжают в неизвестном направлении и вообще занимаются своими делами, и, пока он ждал, его мучил вопрос о ее выборе любовника. Ее выбор был оскорбителен сам по себе. Парень был избалованным красавчиком. Плейбой. Унаследовал богатство. Сразу после окончания школы занял высокий пост в семейной фирме. Все было преподнесено ему на блюдечке. Что Грейс в нем нашла? Неужели она искренне верила, что он изменит свои привычки ради нее? Что она не надоест ему так же, как все остальные женщины, которых он добивался?

Джейк, возможно, не имел такого уровня благосостояния, как Шелби Холборн, но три его последние выставки собрали более трех четвертей миллиона долларов каждая, и в настоящее время он является ярким представителем мира искусства. Новый австралийский Бретт Уайтли. Вдобавок ко всему, он был человеком, сделавшим себя сам. Никто не преподносил ему ничего на блюдечке.

И он не был мелким, тщеславным и эгоистичным.

Его терпение было вознаграждено, хотя для Джейка эта награда была горько-сладкой. Он оказался прав - она действительно собиралась остаться на ночь в доме своего любовника. Он был достаточно близко, чтобы увидеть, что разрез ее коктейльного платья почти достигает талии, когда она выходила из элегантного "Феррари" Холборна. У этого ублюдка даже не хватило манер открыть ей дверь. Он был достаточно близко, чтобы увидеть, что декольте почти платья был настолько глубоким, что она никак не могла надеть бюстгальтер.

Хуже того, он находился достаточно близко, чтобы подслушать их разговор, который, очевидно, начался еще в машине.

— Ты действительно считаешь, что я смогу так много получить, если дело дойдет до развода?

У Джейка от удивления отвисла челюсть. Развод? Она хотела развестись с ним? Он думал, что решение останется за ним. Он бы столкнулся с ней, она бы умоляла о прощении, клялась, что любит только его, и обещала прекратить роман, а он бы решил простить. Это будет трудно и потребует времени, но ради нее он постарается. Он любил ее достаточно сильно, чтобы дать ей второй шанс.

— Да, легко. Я проверил стоимость обоих владений. Вы, ребята, купили в нужное время, цены на недвижимость с тех пор резко выросли. И потом, у вас есть доллары в банке, его собственная коллекция произведений искусства...

Холборн многозначительно замолчал.

— Вау. Я даже не задумывалась о его работах.

Холборн рассмеялся.

— Они будут стоить еще больше, когда он умрет. И, конечно, будучи все еще замужем за ним, ты автоматически унаследуешь все.

— Но что, если он не покончит с собой до того, как развод станет окончательным?

— Ты все равно унаследуешь его имущество, если только он не изменит свое завещание, и даже в этом случае ты сможешь его оспорить.

Боже правый, она хотела его смерти. Она хотела, чтобы он совершил самоубийство. То, что Грейс использовала знания, которые он доверил ей в самом начале их отношений, чтобы довести его до крайности, было слишком. Какой ребенок не пытался бы покончить с собой после того, как ему сказали, что он единственный оставшийся в живых член семьи после автокатастрофы?

Последняя частичка Джейка Морисси умерла.

— Джейк? Ты можешь хотя бы ответить мне?

— Я Джейкоб, и нет, я не могу тебе ответить, потому что я тебя не слушал.

Джейкоб почувствовал ее гнев и разочарование.

— Что ж, тебе лучше начать слушать. Я быстро теряю терпение. Ты не можешь избегать меня вечно.

— Я могу попробовать старую добрую студенческую попытку.

Он улыбнулся, когда маска ее ложной искренности снова упала.

— Ну, тогда хотя бы сделай это навсегда. Иди на верх, придурок, и избавь нас от развода.

Джейкоб рассмеялся и повесил трубку.

******

ДЖЕЙКОБ стоял перед мольбертом, и теперь уже знакомое разочарование вырывалось из его нутра. Ничего. Никакого "это". Джейкоб ненавидел Грейс за то, что она лишила его "это", так же как и за ее предательство, за ее злые желания.

Он посмотрел налево, за верстак, в окно на сад ее коттеджа. Он часто наблюдал за ней, когда она работала в саду. Его последняя работа была полуабстрактным изображением ее в разных обличьях в садах, окружавших их дом. Как она могла сказать, что он не был там мысленно и эмоционально, когда он двенадцать месяцев ходил за ней по пятам, рисовал ее, фотографировал, писал картины в ее любимых садах? Она не могла. Ее слова были ложью, преднамеренной ложью, призванной отравить его воспоминания. Сознательная попытка переписать их историю, выставив его злодеем.

И все это для того, чтобы оправдать ее обман. Ее жадность. Способ оправдать ее неверность. Способ свести его с ума, довести до самоубийства. Джейкоб усмехнулся. Она могла врать себе и всем остальным сколько угодно. Он знал правду.

Правда заключалась в том, что она была злокачественной раковой опухолью. Опухолевый нарост в его жизни.

В голове Джейкоба разыгралась фантазия о уничтожении Грейс. Он смотрел на ее сад, и по мере того, как он смотрел на него, цвета, казалось, становились еще более насыщенными: голубые - более яркими, желтые - более сияющими, красные - более глубокими и сочными, как кровь. Даже зелень стала более зеленой, как мох на лесной подстилке. Эйфория разливалась по венам, заполняя сердце, голову, кончики пальцев. Скоро.

Джейкоб потянулся за бутылкой Jack Daniels и сделал глоток - огненная вода опьяняюще смешалась с эйфорией.

******

ДЖЕЙКОБ проверил телефон и улыбнулся: шесть сообщений. Он догадался, кто звонит. Ему доставляло удовольствие срывать ее попытки поговорить с ним. Он надеялся, что ее самообладание разрушается так же быстро, как и его рассудок.

Он решил вознаградить себя: в конце концов, он подошел к почтовому ящику, чтобы достать почту. Может быть, он и не стал бы ничего читать, просто добавил бы горсть к уже огромной коллекции, занимавшей стол в офисе, но сам факт того, что он опустошил почтовый ящик, заслуживал признания.

Он сидел за обеденным столом, откинувшись в кресле, и пил кофе. Он добавил в него JD и набрал номер, чтобы получить доступ к своим сообщениям.

"Привет, Джейк. Это я. Пожалуйста, перезвони мне, детка, я волнуюсь за тебя".

Джейкоб фыркнул. Кого она думала одурачить своими сладкими словами? Никого. И уж точно не его.

Джейкоб подождал, пока стандартный голос сообщит ему дату и время второго сообщения, оставленного на его мобильном.

"Джейк, это снова я. Я знаю, что ты здесь. Пожалуйста, перестань игнорировать мои звонки. Мне нужно с тобой поговорить. Перезвони мне, как только получишь это сообщение".

Джейкоб улыбнулся, заметив нотки раздражения в ее тоне. Грейс была не самым терпеливым человеком, и Джейкоб лучше других знал, что она ненавидит, когда ее игнорируют. В ожидании третьего сообщения, он сделал глоток кофе.

К его разочарованию, это был Барт, его агент, который хотел узнать, как продвигается работа над следующим шоу. Джейкоб нахмурился. Придется перезвонить пиявке и успокоить его опасения, иначе Барт с такой же вероятностью явится без предупреждения, а это совершенно не годится. Нет, ни в коем случае.

Еще один глоток кофе, еще одно общее вступление о времени и дате сообщения № 4.

"Джейк, ты, невежественный придурок, лучше бы тебе, черт возьми, перезвонить мне, иначе ты об этом пожалеешь. Я превращу твою жизнь в сплошное страдание".

Джейкоб ухмылялся от уха до уха. Черт, Грейс выглядела расстроенной. Теперь она выкрикивала свои сообщения. И кого это она назвала невежественным придурком? По крайней мере, он всегда открывал перед ней двери, приносил домой ее любимые шоколадные конфеты каждый раз, когда уезжал в город, и каждое утро готовил ей кофе, который она потягивала, еще лежа в постели, потому что она не любила утро. Делал ли все это красавчик Шелби? Джейкоб думал, что нет. Скорее всего, он был слишком занят тем, что шел по стопам дедушки и папы и размышлял, на что потратить свой следующий миллион, чтобы заморачиваться такими пустяковыми соображениями. Он, определенно, не открывал для нее двери машины, и ему очень нравилось называть ее шлюхой. Джейкоб пожал плечами. Может быть, ей нравилось, когда с ней обращались как с дешевой шлюхой, может быть, именно здесь он ошибался. Лелеять ее и относиться к ней с любовью и уважением, конечно, не сработало.

Сообщение номер пять было возвращением к приторной сладости - пылким извинением, полным ласки и просьб позвонить ей. Это должно было принести ей премию "Оскар".

Получив последнее сообщение, Джейкоб испытал душевный подъем. Он выбрал номер в службе сообщений, необходимый для повтора сообщения. Он закрыл глаза и, откинув голову назад, наслаждался ликованием.

"Вот и все, Джейк. Моему терпению пришел конец. Меня больше никто не будет избегать. Я еду в дом, и лучше бы тебе, черт возьми, быть там".

Джейкоб выбрал опцию сохранения сообщения. Он долил кофе, добавил еще одну порцию JD и вошел в свою студию. Его взгляд сразу же устремился к окну. Он приложил телефон к уху и прослушал последнее сообщение Грейс. Он улыбнулся, глядя на ее сад в коттедже. Скоро, пообещал он цветам, скоро она будет дома.

******

ДЖЕЙКОБ услышал машину раньше, чем увидел ее. Он улыбнулся, выскочив через заднюю дверь и обогнув дом со стороны коттеджа, в котором жила Грейс. Прихватив оружие, которое, он был уверен, Грейс оценит, он нашел скрытый вход в сад - узкую зигзагообразную дорожку, где каждый поворот был искусно замаскирован - и осторожно пробрался к травянистому центру, где она поставила низкую каменную скамейку. Она называла его своим тайным садом, своим секретным местом, где можно было подумать, почитать или помечтать.

Джейкоб пошел туда, чтобы спрятаться.

Укрывшись за стеной кустарника, Джейкоб залюбовался тем, как ловко Грейс устроила сад. Большой холм медленно поднимался в высоту, и ярусами были высажены различные виды цветов. В то время она говорила, что это позволяет ей выращивать больше сортов, демонстрируя их. Сад выглядел непроницаемым. Верхний ряд гладиолусов скрывал, что в центре кургана есть узкое, но глубокое углубление. Если бы Джейкоб захотел, он мог бы встать на полпути вверх по склону лощины и остаться незамеченным, а Джейкоб был ростом метр восемьдесят восемь.

Вместо этого он устроился поудобнее и стал ждать.

Он слушал, как приближается машина. Он узнал в ней "Лексус" Грейс. Машина остановилась, по его мнению, прямо за его автомобилем. Неожиданностью стал звук открывающихся и закрывающихся двух дверей машины. Интересно. Джейкобу захотелось взглянуть, чтобы убедиться, что это красавчик Шелби, которого она привезла с собой. Если так, то он мог бы одним выстрелом убить двух зайцев.

Он услышал голоса, слишком далекие, чтобы разобрать слова, но достаточно отчетливые, чтобы понять, что один из них мужской, а другой женский. Джейкоб улыбнулся.

Он закрыл глаза, чтобы не отвлекаться на периферию, и сосредоточился на звуках, которые становились все громче по мере их приближения.

— Он должен быть здесь, — сказала Грейс. — Его машина здесь. Я проверю внутри. Может быть, ты обойдешь весь дом и посмотришь, нет ли его где-нибудь снаружи?

— Конечно, детка. Не терпится увидеть его лицо, когда он увидит, что я здесь с тобой.

Джейкоб ухмыльнулся. Красавчик Шелби вполне мог увидеть больше, чем ожидал, еще до конца дня.

Грейс хихикнула.

— Ты такой плохой, милый.

— Тебе нравится плохое, моя маленькая шлюшка.

— Да, люблю. Мы - пара, созданная на небесах.

— Как ты думаешь, моего противостояния и насмешек над ним будет достаточно, чтобы вывести его из себя?

Джейкоб покачал головой на высокомерие Холборна. Он мог только предположить, что они думают, что он находится в своей студии и не слышит их.

— Надеюсь, что так. Мне так надоело притворяться, что мне не все равно. Ты хоть представляешь, как тяжело изо дня в день, из года в год притворяться, что ты хорошенькая бабочка, когда на самом деле ты орел?

Губы Джейкоба скривились от метафоры Грейс - она не была величественным орлом. Она была гиеной, падальщиком, готовым наброситься на труп.

— Ну и кто теперь плохой?

Грейс снова хихикнула, повторив слова Холборна.

— Тебе нравится плохое. Вот почему ты любишь меня. Мы с тобой похожи.

И тут Джейкоб услышал, как открывается входная дверь.

Стены заглушали ее голос, но он мог разобрать, что она зовет его по имени. Он представил, как она ходит из комнаты в комнату, и ее разочарование растет, когда она не находит его.

— Да, Джейки-пу, — услышал Джейкоб бормотание Шелби. — Выходи, выходи, где бы ты ни был.

Ехидно-снисходительный тон Шелби не беспокоил Джейкоба - он знал, что будет смеяться последним.

Он прислушался, услышав, как открываются и закрываются двери, как Грейс зовет его по имени. На мгновение все стихло, и Джейкоб задался вопросом, где она.

— Шелби?

Джейкоб получил ответ. По близости и направлению ее голоса Джейкоб понял, что она стоит у его верстака и зовет его через открытое окно студии.

— Да, детка? — ответил Шелби, судя по его шагам, он приближался с задней стороны дома.

— Ты нашел его?

— Нет. Я еще не проверил тот сарай на заднем дворе.

— Это гончарный сарай.

Наступила пауза, и Джейкоб представил себе вопросительный взгляд Шелби.

— Предыдущий владелец был профессиональным гончаром. Там две самые современные печи и электрический гончарный круг. Он умер, и мы выкупили это место у его дочери.

— Я так понимаю, его в доме нет?

— Нет, и ты бы видел это место. Выглядит так, будто в него попала бомба. Я не думаю, что он мыл посуду или менял постельное белье с тех пор, как я уехала. Повсюду пустые бутылки из-под Jack Daniels. Мусорный бак переполнен, и воняет до небес. Судя по всему, он сильно сдал. Это может оказаться даже проще, чем мы думали.

Джейкоб заметил, что Грейс говорит совершенно спокойно. В ее голосе не было беспокойства. Можно было подумать, что она обсуждает погоду, а не самоубийство своего мужа.

— Ты думаешь, он уже покончил с собой?

— Не знаю. Может быть, — задумчиво ответила Грейс. — В последнее время он, конечно, стал говорить по-другому, и это не похоже на него - игнорировать мои звонки.

— Может, мне проверить гончарный сарай?

— Да, можно, а я осмелюсь еще раз осмотреть дом. Возможно, он прячется в шкафу, под кроватью или еще где-нибудь в таком же глупом месте.

— Хорошо, встретимся здесь в пять.

Пульс Джейкоба участился. В ушах зазвенело. Время почти подошло. Он сделал медленный, глубокий вдох, чтобы успокоиться. Джейкоб засунул оружие в задний карман рабочих брюк и как можно тише двинулся назад по узкой тропинке, остановившись перед входом и приседая. Он вздрогнул, когда оружие уперлось в него, и слегка изменил положение, чтобы ослабить давление. Он отсчитывал минуты, предвкушая, как его охватит нетерпение. Мышцы на бедрах протестовали против вынужденной неподвижности, но он не обращал внимания на дискомфорт.

Он дождался, когда Шелби окажется в полуметре от его укрытия.

— Эй, любовничек. Ты меня ищешь? — небрежно спросил Джейкоб, поднимаясь и выходя из сада.

Шелби обернулся, явно удивленный. Он рефлекторно сделал шаг назад.

— Что за черт? Где... — Шелби замолчал. Он покачал головой, расправил плечи, оправился и сделал шаг вперед. — Ну, посмотри на себя, Джейки-бой. Разве ты не зрелище? Любой бы подумал, что ты потерял жену.

Джейкоб наклонил голову в сторону, как бы недоумевая.

— Вау, я и не знал, что ты не только клоун, но и корпоративный дрочер. Должно быть, это хорошо смотрится на твоем резюме.

— Осторожно, Джейки-бой. Ты забываешь, кто здесь главный. Я тебе подскажу: это не ты. У меня уже есть твоя жена, и, кстати, разве она не сладкая блядь? Слишком много женщины для тебя. Даю совет: женщинам вроде Грейс нужна твердая рука, а не то любовное дерьмо, которым ты ее осыпал. — Шелби Холборн злобно усмехнулся. — И, Джейки-бой, должен сказать, что после моего небольшого путешествия по твоей гасиенде я решил, что мне очень нравится идея загородного дома. Да, пожалуй, я его тоже возьму.

Джейкоб улыбнулся. Это было скорее истончение губ, обнажение зубов. Он шагнул вперед, сокращая расстояние между ними, и обхватил рукой оружие в заднем кармане. Холборн поднял руки, сжав их в кулаки, готовый к бою.

Он был слишком медлителен.

Джейкоб вошел в личное пространство Шелби, что не позволило Холборну определить оружие Джейкоба, не разрывая зрительного контакта, а Джейкоб был уверен, что он этого не сделает.

"Жаль, - подумал Джейкоб. - Хотелось бы, чтобы в его глазах отразилось осознание своей скорой смерти. О, ну, нельзя иметь все".

Джейкоб вонзил садовую вилку, с тщательно заточенными зубьями, в мягкую плоть живота Шелби. А она была мягкой. Парню следовало бы больше времени уделять упражнениям для живота.

Одной рукой Джейкоб направил вилку под углом вверх, сильно надавил, стремясь проткнуть сердце Шелби Холборна. Видимо, путь к сердцу мужчины действительно лежал через желудок. Он предпочел бы вырвать сердце - так было бы более симметрично, но придется сделать пирсинг. Другой рукой он закрыл ему рот, заглушая крики. Он пристально посмотрел в глаза Холборна, наслаждаясь выражением шокированного ужаса. Руки Холборна вцепились в руки Джейкоба, как бы пытаясь удержать его.

Джейкоб приблизил свое лицо к лицу Холборна так близко, что их носы почти соприкасались. Он бросил на него нарочито безумный взгляд.

— Получи вилку, Холборн.

Джейкоб счастливо рассмеялся, услышав игру слов, и был уверен, что даже Мартин Риггс, персонаж Мэла Гибсона из серии фильмов "Смертельное оружие", был бы рад его сообразительности.

— Шелби? Джейк?

Голос Грейс на мгновение отвлек Джейкоба от его шутки. Он посмотрел через плечо Холборна и улыбнулся своей своенравной жене.

— Привет, Грейс. Как мило с твоей стороны заглянуть к любовничку.

Когда Грейс с растерянным видом сделала шаг вперед, Джейкоб сделал последний толчок. Последний выдох Холборна пронесся над его лицом. Джейкоб сморщил нос. Фу. Этот парень недавно ел чеснок.

Джейкоб почувствовал давление на запястье, когда колени Холборна подкосились. Он вынул садовую вилку, и Холборн рухнул к его ногам, как марионетка, у которой перерезали ниточки.

Грейс перевела взгляд со своего любовника на руку Джейкоба.

— Боже мой! Джейк, что ты наделал?

— Я думал, это очевидно, — ответил Джейкоб, ухмыляясь. — Я подцепил вилкой любовника. Я хотел посмотреть, из-за чего вся эта шумиха, и поэтому проткнул его. Ты права. Это весело. Немного грязновато, но, да, весело.

— О Боже. Боже мой, — повторяла Грейс снова и снова, отступая от него.

Джейкоб обошел неподвижное тело Холборна. Грейс сделала еще один шаг назад, Джейкоб - шаг вперед. Чем быстрее Грейс отступала, тем быстрее Джейкоб продвигался вперед. Грейс покачала головой, Джейкоб кивнул головой.

И тогда она развернулась и побежала.

Джейкоб бросился в погоню. Адреналин запульсировал в его жилах, и он понял, что такое быть львом, преследующим газель. Это было опьяняюще.

Он сократил разрыв, поправляя хватку на садовой вилке. Разбежавшись на полной скорости, он бумерангом ударил вилкой по ногам Грейс и ухмыльнулся, когда она упала лицом вперед на лужайку в метре от машины.

Через мгновение Джейкоб оказался на ней, перевернул ее на спину и оседлал, прижав ее руки к бокам своими бедрами. Он крепко сжал ее, рискнув наклониться в сторону, чтобы достать садовую вилку.

— Любовничек сказал, что ты любишь грубость. Что тебе нужна твердая рука. Ну, как тебе это нравится, Грейс?

— Джейк, не надо, пожалуйста, не надо, — хныкала она, явно напуганная.

— Я не Джейк. Я Джейкоб.

— Что? Джейк? Пожалуйста, не делай мне больно. Ты любишь меня. Я знаю, что ты меня любишь.

— Читай по губам, сука. Меня зовут Джейкоб. Я не Джейк. Джейк любил тебя. А я нет. О, Боже, как же он тебя любил. Он был единственным человеком, которому было не похуй на тебя. Ты была для него поводом дышать. И чем ты отплатила за его преданность? Ты трахнула его. Ты убила его.

Грейс всхлипывала, перекатывая голову с боку на бок.

— Джейк, ты несешь бред. Пожалуйста, послушай меня. Ты не этот Джейкоб. Ты Джейк Морисси. Ты мой муж и любишь меня. Так же, как я люблю тебя. Как я всегда любила тебя. Я пришла сюда сегодня, чтобы попросить у тебя прощения.

Джейкоб засмеялся.

— Хорошая попытка, сука. Вот почему ты привела с собой любовника. Он тоже собирался просить прощения? Да, ты любила Джейка. Конечно, любила. Вот почему ты потратила месяцы, пытаясь вывести его из равновесия. Ты пыталась убить парня, который дал тебе все. Но даже тогда у вас с любовником не хватило смелости сделать это самим. Вы хотели, чтобы Джейк сделал это за вас. Парень, который подарил тебе идеальный дом с идеальным садом. Пытался быть идеальным мужем и дать тебе идеальную жизнь. А что ты дала ему?

— Ты Джейк, ты любишь меня, — всхлипывала она.

— Нет, не люблю. Когда Джейк посмотрел в твои глаза, знаешь, что он подумал, что увидел? Ангела. Милого и совершенного ангела.

— Ты Джейк, а не Джейкоб.

Грейс извивалась и дергалась, пытаясь освободиться, но Джейкоб сидел на ней, как ковбой на родео, и его вес был слишком велик, чтобы она могла сбросить его.

— Хочешь знать, что я вижу, когда смотрю в твои глаза?

Грейс хныкала, со слезами на глазах повторяя свои прежние слова.

— Ты - Джейк, Джейк Морисси, а Джейк - нежный и добрый. Джейк любит меня. Ты не Джейкоб.

— Я вижу раковую опухоль. А что мы делаем со злокачественными опухолями?

Как заевшая пластинка, Грейс всхлипывала:

— Ты Джейк, Джейк Морисси и ты любишь меня.

— Мы их вырезаем. Вот что мы делаем.

С этими словами, Джейкоб пронзил лживые глаза рака.

******

ДЖЕЙКОБ насвистывал, когда смешивал пепел Холборна с удобрением из крови и костей. Нарциссы будут в восторге от предстоящей подкормки. Так же, как коттеджный сад полюбил Грейс. Мысль о Грейс в саду напомнила Джейкобу, что ему нужно переставить поливальную машину.

Мысленно он поставил галочку в списке дел:

Удалить телефонные сообщения Грейс - проверить.

Отвезти Lexus в Сидней, надев маскировку под Грейс - проверить.

Пробраться в сиднейскую квартиру и оставить подписанные документы о разводе - проверить.

Утилизировать телефоны Грейс и Холборна вместе с маскировкой - проверить.

С помощью второй маскировки сесть на поезд - проверить.

Утилизация второй маскировки - проверить.

Пропылесосить внутреннюю поверхность печей - проверить.

Вымыть внутреннюю поверхность печей с отбеливателем - проверить.

Почистить дымоходы печей - проверить.

Изготовить посуду для обжига в печи и использования в художественных работах - проверить.

Разбросать семена травы вокруг зон умерщвления, удобрять и поливать - проверить.

Вычистить дом сверху донизу - проверить.

Принять душ, побриться и постричься - проверить.

Еще раз появиться в городе в нормальном и здоровом виде - проверить.

******

ПРОШЛО три недели, прежде чем полиция обратилась к нему с вопросами об исчезновении его жены и Шелби Холборн. Джейкоб ничем не смог им помочь, кроме подтверждения их романа.

Через неделю они вернулись с ордером на обыск. Они даже взяли небольшие образцы с готовых полотен, чтобы проверить, не подмешал ли Джейкоб кровь в краску. Очевидно, что они ничего не знали о красках - кровь со временем испортится и погубит цвета.

Поэтому, несмотря на все усилия, они ничего не нашли. Дело так и осталось открытым.

******

ЭПИЛОГ

БАРТ был в восторге от картин для следующей выставки Джейкоба и сказал, что это его лучшие работы. Он лирически отозвался о ярком цветовом решении Джейкоба и использовании керамических осколков, придающих полотнам почти трехмерный вид. Он сказал Джейкобу, что будет использовать такие слова, как "калейдоскоп" и "квазимозаика", в рекламном проспекте выставки.

Он не сказал об этом так многословно, но дал понять Джейкобу, что его недавняя дурная слава не повредит его продажам. Он даже предсказал, что продажи на выставке превысят миллионную отметку.

Джейкоб же был просто счастлив, что "это" вернулось.

О, и нарциссам очень понравилось удобрение из Холборна.

******

ОКОНЧАНИЕ ПЕРИОДА НЕВЕРИЯ

Теперь вы можете вернуться к своей повседневной жизни, где правда может быть страннее вымысла.