Поли в Поли

Poly at the Poly

© Spector_Dugan

Пер. И.Самохвалов

ЧАСТЬ 4

Секс? Настоящий половой акт? Это было бы ошибкой.

*1*

— Нам нужно остановиться, — сказала Эллисон. И точно так же все резко и неловко остановилось.

Мы играли в игру, меняя партнеров и снимая одежду. Целовались, терли и сосались. Невинно... в каком-то смысле. Потом это переросло в нечто большее, и мы вшестером оказались на покрытом тонким ковром полу бунгало; спутанные и переплетенные в голом виде.

Я был с Эллисон, высокой, спортивной лучшей подругой моей жены. Майк, муж Эллисон, обнимал Кэсси, красивую блондинку, в которую он был влюблен еще со школы. Муж Кэсси, среброволосый и с "серебряным" языком Джек, лежал на спине. Моя собственная жена, Эмили, лежала на нем сверху, обхватив пальцами его пенис. Миниатюрная брюнетка смотрела на нас, явно собираясь устроиться на его эрегированном члене.

Мы все застыли.

— Я просто думаю, что это слишком далеко зашло, — сказала Эллисон. — Кроме того, время... истекло.

Она ухмыльнулась, когда произнесла последнюю часть.

На самом деле, это я прекратил наши действия. В тот момент, когда мы вшестером собирались приступить к полноценному половому акту по парам, я не смог сдержаться. Слышать, как моя жена вступает в интимный контакт с другим мужчиной — несмотря на то, что я это практически делал сам, несмотря на то, чем Эмили уже занималась ранее — всё это было выше моих сил.

Но Эллисон была храброй, чтобы высказаться и остановить всё. Это была еще одна причина, по которой я был так очарован ею.

— Да, мы должны закончить это сейчас, — твердо сказала Кэсси.

Скажу честно, я был немного удивлен, что она встала на нашу сторону. Но для человека, который любил сексуальные игры, Кэсси была очень взрослой. Она уважала границы, даже те, которые не были ее собственными. Это было умно, создавать такое безопасное пространство, и, возможно, именно благодаря этому нам и удалось продвинуться так далеко.

— В любом случае, нам пора отправляться в EPCOT, — сказал Майк.

Выражение его лица говорило о том, что даже он знал, что это глупое заявление. Тем не менее, я оценил его.

Эмили, однако, осталась стоять на коленях, крепко обхватив рукой член Джека. Как будто моя жена не могла отпустить член старшего мужчины. От того, чем она собиралась поделиться с ним. Ее невинное лицо — широко раскрытые глаза, розовые щеки — составляли прямой контраст с действиями ее тела.

Джек мягко оттолкнул Эмили от себя. Потом притянул и поцеловал в лоб. Странно по-отцовски, несмотря на то, что они оба были обнажены.

— Это было прекрасно, — сказал он, слегка поглаживая ее каштановые волосы. В какой-то момент они выбились из привычного пучка, и видеть их свисающими до плеч было почти так же удивительно, как видеть ее обнаженную грудь или густой кустик.

Мы все медленно встали и собрали свою одежду. Все, что мы делали до этого момента, казалось таким естественным. Легким. Почти неизбежным. Теперь все это казалось более неловким.

— Это было весело, — сказала Эллисон.

Она поцеловала меня в щеку. Я услышал, как Майк и Кэсси поделились похожими чувствами.

— Мы идем переодеваться, — громко объявила Кэсси.

Она схватила мужа за руку и потянула его обратно в спальню. Я не был уверен, забирает ли она Джека, чтобы строго выговорить ему, или дает нам возможность уединиться, чтобы мы могли поговорить между собой. В любом случае, я оценил это.

Майк и Эллисон сложили свою одежду в общую кучу и пошли одеваться на открытую кухню. Это было недалеко, но достаточно места, чтобы освободить его для разговора. Они начали тихо обсуждать что-то друг с другом. Шепотом договаривались и в чем-то заверяли друг друга. Но никаких резких слов. По крайней мере, ни одного, которое я мог бы расслышать.

Эмили подбежала ко мне. Она собрала свою одежду и прижимала ее к животу. Она задыхалась, как будто бежала рысью.

— Мне очень жаль, — сразу же сказала она.

— О чем? — спросил я.

Я не лукавил. Я не верил, что она сделала что-то плохое. Если уж на то пошло, я считал себя виноватым. Мы все были готовы к этому, а я помешал. Здесь было пять совершенно здоровых взрослых людей, которые могли справиться с таким уровнем близости. И все же моя ревность, глупая в ретроспективе, помешала нам всем насладиться друг другом.

Эмили, однако, и слышать об этом не хотела.

— Это было слишком, я позволила этому зайти слишком далеко, — сказала она. — Это было весело, но... секс? Я имею в виду, настоящий половой акт? Это было бы ошибкой. Мы договорились, что не будем этого делать, и на то есть веские причины.

— Все в порядке, — сказал я. — Я не злюсь, если ты не злишься.

— Хорошо, — сказала Эмили.

Ее хватка на одежде ослабла. Дыхание замедлилось. Она осмотрела комнату, как будто видела ее в первый раз. Как будто она была так далеко, так полностью под контролем своего сексуального влечения, что потеряла сознание.

— Ты хотя бы повеселился? — спросила Эмили, вступая в свои трусики.

Я старался выглядеть серьезным, но улыбка прокралась на мое лицо.

— Мой муж натягивает двух красоток, — сказала Эмили и удивленно покачала головой. — Это очень круто.

— Ничего не знаю о натягивании, — сказал я. Эмили закатила на меня глаза. — Но да, это было весело. А тебе?

— Да, это было потрясающе, — сказала Эмили, и выражение ее лица стало мечтательным.

— Ты...?

— Нет, — сказала Эмили, — я сблизилась... орально. А ты?

Я жестом показал вокруг, что никаких следов моей эякуляции нет. Эмили смущенно признала это.

— Я рада, что мы это делаем, — сказала Эмили, — все это было удивительно, и я знаю, что это звучит странно, но мне нравится делиться этим с тобой. Но я также рада, что мы остановились... когда остановились. Я люблю тебя, Пол. Я не хочу прекращать эту игру, но я боюсь зайти слишком далеко.

Я бросил на жену вопросительный взгляд. Она была единственной, кто, казалось, больше всех не хотел выходить из игры. Но теперь Эмили вела себя так, будто это она положила конец всему.

— Что-то есть в Джеке, — сказала Эмили, — он захватывает меня. Как будто меня подхватывает волна, и вдруг меня уносит в море. Я не вижу берега, и я просто... пропадаю.

Я задумался над ее словами. Просила ли она меня вмешаться, встать на пути? То, что она описывала, казалось, переходило грань того, что я считал бы согласием.

— Ничего подобного, нет, — сказала Эмили, коснувшись моей руки. — Это страшно, но я думаю, что это часть притяжения. Я не могу насытиться этим. Ты чувствуешь то же самое с Эллисон?

Я посмотрел на высокую, атлетически сложенную блондинку. Она все еще разговаривала со своим мужем, оба улыбались и поддразнивали друг друга. Казалось, они так легко адаптировались ко всему этому. Мне хотелось, чтобы мы были такими же, как они, и принимали всё как должное. Другая часть меня была очень рада, что мы этого не можем.

Но чувствовал ли я себя поглощенным Эллисон? Продолжая метафору Эмили, если Джек был цунами, то Эллисон больше походила на горячую ванну, в которой мы все были в первый день. Теплая и гостеприимная. Комфортная. Да, она могла быть властной, агрессивной, не похожей ни на кого из тех, с кем я когда-либо сталкивался. Но Эмили говорила о Джеке так, словно боялась его власти над ней. А я никогда не чувствовал ничего подобного с Эллисон. Но в нашем легком комфорте тоже было что-то пьянящее. Другое, но не менее опасное.

Эллисон, должно быть, почувствовала мой пристальный взгляд, потому что подошла к нам. Она натягивала майку — последний штрих в процессе одевания.

— С вами обоими всё хорошо? — спросила Эллисон, тепло глядя на нас обоих.

С моими новыми отношениями с Эллисон, и Эмили с Джеком, было легко забыть, что на самом деле эти две женщины были лучшими подругами. Я бы даже не знал Эллисон, не был бы в этом отпуске, если бы не тот факт, что она и моя жена так хорошо ладили.

Я представил, как тяжело приходится Эллисон, разрывающейся между поддержкой подруги и сексом с её новым любовником — её мужем. Особенно если учесть, что её собственный муж сексуально преследует третью особу. Но ведь такой сценарий в той или иной форме можно подстроить под каждого из нас, верно? Все было по своей сути совсем неловко, если создать правильный контекст. И все же я не мог не задаться вопросом, о ком на самом деле беспокоится Эллисон.

— Мы в порядке, — ответила Эмили за нас обоих, — хотя все еще немного, гм, взвинчены. С того момента.

— Я понимаю, о чем ты, — сказала Эллисон, криво улыбаясь. — Я думала, что эта игра должна была помочь снять напряжение, а не вывести его на совершенно новый уровень.

— Что не так с моей игрой? — спросила Кэсси, выходя из спальни. На ней было маленькое платье нефритового цвета, доходившее до колен и обнажавшее плечи и спину. Широкая ухмылка расплылась по ее лицу. Эта женщина никогда не была невеселой. За несколько дней знакомства с ней я успел пройти путь от заинтригованного ее кипучим настроением до раздраженного им и даже удивленного.

— Твоя игра была великолепна, — сказала Эллисон. — За исключением, может быть, концовки.

— Что ты имеешь в виду? — сказала Кэсси. Она наклонила голову. — Я думаю, хорошо, что мы остановились, пока все не зашло слишком далеко.

— Нет, определенно, — сказала Эмили. — Думаю, мы все чувствуем некоторую нервозность.

— На взводе, — сказала Эллисон.

— Я чертовски возбужден, — крикнул Майк из кухни. — Я даже не могу надеть шорты, будь я проклят... В общем...

Кэсси понимающе кивнула. Она обратилась к нему:

— С твоим очень длинным хером я могу представить, что это может стать проблемой.

Было странно слышать, как она так непринужденно говорит о пенисах на публике. Но еще более странным было то, что я начинал привыкать к этому. Как и ко многому другому безумному дерьму, которое мы уже затеяли.

— Но небольшой взвод не так уж плох. Это даст нам то, чего мы с нетерпением ждем сегодня вечером.

— Фейерверк после фейерверка, — сказала Эллисон, соблазнительно приподняв брови.

— Мой вид шоу, — сказал Майк, уже полностью одетый, подошел и встал рядом со своей женой.

— Но сохраняя некоторые ограничения, — сказала Эллисон, пристально глядя в мою сторону.

— Конечно, — сказала Кэсси, — ты удивишься, но знание границ делает всё еще более горячим. Нам не нужно беспокоиться о том, чтобы никого не расстроить, и ты можешь по-настоящему раскрепоститься.

Джек вышел из спальни, снова в своей стандартной гавайской рубашке и джинсах. Он подошел и обнял Кэсси, поцеловав ее в щеку. Эмили держала меня за руку, и я чувствовал, как ее ногти впиваются в мои ладони. Я взглянул на нее, и она улыбнулась мне. Но она не подняла на меня глаз.

— Кто-нибудь хочет перекусить, прежде чем мы уйдем? — спросила Кэсси, когда мы направились в коридор.

— Нет, я хочу сохранить место для большего количества еды в EPCOT, — сказал Майк.

— О, я влюблена во все самообладание в этой комнате, — сказала Кэсси, слегка хлопнув в ладоши. — Это предвещает хорошее будущее.

Она повернулась и подмигнула нам, как будто мы еще не поняли, к чему она клонит.

Спотыкаясь, мы все вышли из бунгало, несомненно, выглядя так, будто сделали то самое, от чего себя удержали. Все были одеты, но наша одежда была помята и в складках. Даже волосы Джека выглядели слегка взъерошенными.

Блин, подумал я, если Микки когда-нибудь узнает обо всем этом, он сбросит наши тела в Окичоби.

Мы начали возвращаться к монорельсу, поднимаясь по уже знакомым тропинкам. По мере того, как мы шли, мы естественным образом разделились на небольшие пары. В отличие от обычных, или даже наших обычных "необычных", мы оказались в совершенно новых парах.

Кэсси схватила Эмили за руку и начала оживленно говорить с ней о чем-то, чего я не смог уловить. Тем временем Джек расспрашивал Эллисон о ее работе. Очевидно, его дочь тоже хотела заняться продажами фармацевтической продукции. Честно говоря, из-за всего происходящего я совсем забыл о семье Джека. Мне было интересно, чем занимаются его дети. Это была еще одна необычная вещь среди всех других странностей, с которыми мы столкнулись.

Когда все остальные пошли вперед, я остался "гулять" с Майком. Высокий светловолосый мужчина серьезно посмотрел на меня и тепло сжал мое плечо.

— Эй, мы в порядке, да? — спросил он.

Я наклонил голову к нему, смутившись.

— Учитывая все происходящее, я просто хочу убедиться, что у нас все в порядке, — продолжил он. — Это весело и все такое, но не в том случае, если это испортит нашу дружбу.

Я был ошеломлен. Учитывая, как Майк преследовал Кэсси все это время, я не мог представить, что его волнует такая мелочь, как мои чувства. Честно говоря, я даже не был уверен, что у нас с Майком вообще была "дружба". Это всегда было больше похоже на: "наши жены — подруги". Но вот он здесь, проверяет меня. Это было мило, и это заставило меня посмотреть на Майка в другом свете.

— Например, что происходит между тобой и Элли? — сказал Майк: — Я хочу, чтобы ты знал, я в порядке с этим. Т.е. я не тащусь, конечно, но понимаю. Знай об этом. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя неловко из-за того, что происходит. Все нормально. А Эмили? Твоя жена потрясающая. Я имею в виду, не в плане... Слушай, я не пытаюсь...

— Все в порядке, — сказал я. — Эллисон тоже классная.

— Я знаю это, верно? — сказал Майк с усмешкой. Но затем он стал серьезным. — Слушай, я знаю, что ты не очень любишь "болтать", и я уважаю это. Но из-за этого тебя трудно читать. Я чувствую, что там все вышло из-под контроля, и я не хочу обид. Если ты расстроен, я надеюсь, ты скажешь мне. Я бы прекратил это в секунду, клянусь, я бы это сделал.

Я верил ему. Возможно, мы не были друзьями до этой поездки, но теперь я видел путь вперед. Кто бы мог подумать, что ласкать жен друг друга — это способ найти настоящую мужскую дружбу.

— Никаких обид, — сказал я.

— Хорошо, хорошо, — сказал Майк. — Действительно хорошо.

Он снова хлопнул меня по плечу. Я уже почти не возражал.

Когда мы проходили мимо домика, где находился наш настоящий номер (а не то место, где мы все занимались друг другом), я заметил, что Майк немного прихрамывает. Я вопросительно посмотрела на него.

— Мои яйца меня просто убивают, — сказал он, а потом рассмеялся. Как будто он тоже не мог поверить, что сказал это. — Все это накапливается... а разрядки нет. Мои яйца такие синие, что они могли бы заявиться на шоу фейерверков сегодня вечером.

Я не собирался говорить об этом в таком тоне, но мне тоже было не совсем удобно. Несмотря на все прошедшее время, мой член не опускался, а яйца болели вместе с ним. Как бы я ни был рад, что остановил всё раньше, я в то же время ненавидел себя за это.

— Я знаю, что девочки чувствуют то же самое, — сказал Майк. — Клянусь, Кэсси, мать её, Саммерс. Эта женщина станет смертью для всех нас.

*2*

В то утро, когда мы отправились в EPCOT, Эллисон предсказала, что к вечеру передняя часть парка будет пуста. И, конечно, когда мы снова проходили через ворота, территория была почти пуста. В парке было много людей, но большинство переместилось в заднюю часть. Мы носились по парку, как радостные дети, перепрыгивая с аттракциона на аттракцион, и единственное время ожидания было — время, необходимое для того, чтобы пройти от одного аттракциона к другому.

Во время поездки на монорельсе Кэсси, явно стараясь быть дипломатичной, заявила, что "день свиданий" закончился, и мы можем вернуться к нашим регулярным отношениям. Однако теперь, когда мы были в EPCOT, этого не произошло. В итоге мы соединились самыми неожиданными способами.

Мы поспешили вверх по пандусу к "Космическому кораблю "Земля" (я не переставал думать о нем как о гигантском мяче для гольфа). Машинки в нем были расставлены по четверкам, две группы по два человека, и каким-то образом мы с Кэсси оказались вместе, в проекте нашего будущего, пока Эмили работала с Эллисон. В итоге мы с прекрасной блондинкой отправились в отпуск в космос, что бы это ни означало.

После этого мы поспешили в "The Land" и сели на "Soarin". Этот аттракцион представлял собой один длинный ряд, поэтому я сидел с Эмили и Эллисон по обе стороны от меня, и каждый из нас сжимала руки друг друга, пока мы медленно поднимались с пола. Эмили завизжала, когда мы промчались над Эверестом. Я не хотел этого говорить, но я узнал этот звук, причем очень хорошо. И теперь остальные в нашем ряду тоже узнали.

Затем Эллисон настояла на том, чтобы мы отправились на "Жизнь на земле" — медленную прогулку на лодке по зеленому дому. На этот раз мы разделились на две группы по три человека, и почему-то решили, что нужно разделить мальчиков и девочек. Итак, я узнал о выращивании кабачков находясь между Майком и Джеком. Это было гораздо менее увлекательно.

Когда мы сошли с лодки, Эллисон повела нас через весь парк в сторону "Test Track". Когда мы были уже на полпути, Кэсси протянула руку и схватила Эллисон за руку.

— Мы можем притормозить на секунду? — спросила красивая блондинка. Она тяжело дышала. Эта женщина была в очень хорошей форме, и даже она не могла угнаться за удивительной, атлетически сложенной Эллисон. — Мне нужна передышка.

— Слушай, когда дело касается сексуальных игр — ты главная, — сказала Эллисон, — но Дисней — это моя сфера. Поняла?

Кэсси сглотнула и кивнула в знак согласия.

Когда мы подошли к аттракциону, то впервые за этот вечер увидели, что там была очередь. Но она была всего тридцать минут, и после всей этой беготни, я думаю, мы все были рады перерыву. Даже если мы держали это в секрете от нашей неутомимой женщины-лидера.

Эмили, однако, полностью отказалась от участия в заезде.

— Сегодня я не буду ездить на горках, — сказала она, — вдобавок ко всему прочему.

Я уже собирался сказать ей, что подожду с ней, но она остановила меня прежде, чем я успел начать.

— Я буду чувствовать себя виноватой, если все время буду мешать вам веселиться, — сказала Эмили. — Серьезно, идите катайтесь, или я расскажу уборщикам в отеле, откуда на самом деле взялись пятна на полу в бунгало.

Этого было достаточно, чтобы мы все замолчали, и нашли скамейку, на которой Эмили могла сидеть и ждать.

— Ты уверена, что не хочешь компанию? — спросил Джек, но, к моему изумлению, жена даже ему отказала.

— Со мной все будет в порядке, — сказала Эмили, — я уже большая девочка. Может быть, я покатаюсь на одном из других аттракционов.

— Хорошо, но не ходи на "Миссию на Марс", — сказала Эллисон, — они крутят тебя очень быстро, чтобы имитировать реальные перегрузки, и, если ты не можешь справиться со "Слинки", этот аттракцион оторвет тебе голову. Даже я не могу этого сделать.

Эмили серьезно кивнула Эллисон. Я снова почувствовал, как меня захлестывают эмоции по поводу нашей подруги. Атлетичная блондинка заботилась о моей жене, и это значило для меня очень многое.

Итак, мы с Эллисон строили машину для заезда, а Джек, Майк и Кэсси занялись своей. Эллисон, конечно, пыталась устроить соревнование. Но Кэсси была такой кипучей и, одновременно, спокойной, что ее невозможно было раззадорить.

— Я ненавижу ее, — сказала Эллисон в момент уединения, когда остальные трое сидели у другого киоска и в стороне от нас. — Действительно ненавижу.

Я посмотрел на Эллисон, потрясенный. До этого момента ей удавалось быть дипломатичной во всем. Ее гнев, казалось, возник из ниоткуда.

— И знаешь, что самое худшее? Абсолютно худшее? — спросила меня Эллисон.

Я покачал головой.

— Мне кажется, что она начинает мне нравиться.

Она натянуто улыбнулась мне, а затем разразилась смехом. Я подошел к экрану, на котором мы "собирали" нашу машину, и тепло сжал руку Эллисон. Она грубо оттолкнула меня.

— Не испорть мою конструкцию, — сказала она с рычанием.

После того как мы прокатились на аттракционе и Эллисон "выиграла" (она объявила нас победителями, я понятия не имею, какие реальные показатели она использовала, но никто не собирался с ней спорить), мы вышли обратно в парк. Небо быстро темнело, и на западе засиял яркий оранжево-пурпурный оттенок. Ранним вечером парк был освещен.

Мы нашли Эмили там же, где оставили ее, на скамейке. Я заметил рядом с ней пустой бокал из-под алкоголя.

— Я встретила Бэймакса, — сказала она, — большого белого робота. Он был милым. Потом я нашла еще киоски с едой по дороге.

— Я вижу, — сказала Кэсси, усмехаясь.

— И сколько мы уже выпили? — спросила Эллисон.

— Только один, — сказала Эмили, но ее тон был настолько оправдывающимся, что я начал сомневаться.

Мы забрали мою жену и пошли обратно в центр парка. По пути прошли мимо нескольких высоких темных стен, явно обозначенных как место, где строили новый аттракцион.

— Такое ощущение, что везде идет строительство, — прокомментировала Эмили, когда мы проходили мимо.

— Дисней, — сказала Эллисон, как будто это одно слово объясняло все. — Потребуется настоящая катастрофа, чтобы прекратить здесь движуху.

*3*

Мы проехались на всех аттракционах, на которых хотели, и наши желудки жаловались на недостаток внимания. Поэтому мы вернулись к Всемирной витрине и Фестивалю еды и вина. Поскольку утром мы шли в сторону Канады, на этот раз мы повернули налево и дошли до Мексики. Однако опять мы совершили роковую ошибку.

Эллисон потянула нас внутрь пирамиды ацтеков, сказав, что это одно из ее любимых мест во всех парках. Внутри здание было оформлено как маленький мексиканский городок ранним вечером, а сзади медленно дымился вулкан. Атмосфера была очень приятной, и я понял, почему Эллисон это нравилось.

Проблема, однако, заключалась в баре с текилой, который находился в стороне.

— Я бы выпила "Маргариту", — сказала Кэсси.

— Напитки здесь просто потрясающие, — сказал Майк.

— Нам нужно быть осторожными, — сказала Эллисон, вспомнив, как небрежно мы вели себя в тот день.

— Я думаю, все будет хорошо, — сказала Эмили.

И вот, мы все согласились. Кэсси и Эллисон пошли в бар (там было достаточно много народу, чтобы мы не захотели туда заходить все вместе) и принесли напитки для всех нас. Я взял "маргариту с кровавым апельсином", и она была потрясающей. Сладкая и кислая, с остро-горячей солью на ободке. Мне пришлось заставлять себя потягивать ее медленно, пока мы все прислонились к большому бетонному фонтану в задней части зала.

Но я чувствовал, сколько алкоголя было в напитке. И мы остановились только для того, чтобы съесть одну маленькую тарелку креветок и гренок, прежде чем попасть в "Мексику". Поэтому, когда я отошел от фонтана, допив свой напиток, я почувствовал, как мир вокруг закружился в столь знакомой мне манере.

Я обменялся знающим взглядом с Эллисон. Ну вот, опять.

Из Мексики мы уехали под кайфом. Однако на очереди была Норвегия, и вместо того, чтобы купить еще алкоголя, мы отправились на аттракцион. Эллисон достала нам FastPass на "Ледяное сердце", поэтому мы забрались на баркас и отправились в Эрендейл. Мы смогли сесть по трое: Эмили сидела со мной и Эллисон, а Джек, Кэсси и Майк сидели позади нас. Должен признаться, это был очень странный опыт: Олаф пел мне серенаду, пока я был пьян.

Однако, как только мы вышли с аттракциона, мы вернулись к своим обычным привычкам. Мы пошли в "Китай" и купили еще закусок и вина. Сочетание алкоголя и того, что мы все были на взводе, превращалось во все более опасную комбинацию.

Чем дальше, тем более игривыми и кокетливыми мы становились — лапали и мяли друг друга при каждом удобном случае. Шоу "Кэсси и Майк ласкаются на публике" продолжалось без перерыва на рекламу. Джек и Эмили шли рука об руку, причем его рука была постоянно прикреплена к ее маленькой симпатичной попке.

Тем временем Эллисон стала удивительно обидчивой, инициируя сеансы поцелуев и в Норвегии, и в Китае. Но как только мы приехали в Германию, она отказалась от всех приличий и схватила меня за член, когда мы стояли у модели поезда. Я подпрыгнул так высоко, что вспугнул в воздух цаплю.

После этого я практически зарычал на нее.

— Да ладно, Германия — это же страна романтики, — сказала Эллисон, — я не могу не возбудиться, когда слышу музыку "умпа-умпа".

Она хихикнула над собственной шуткой.

Я ответил ей взглядом. Я не собирался позволить ей сделать что-то глупое здесь, в Диснее.

— Только если ты поговоришь со мной, — надулась Эллисон.

— Отлично, — сказал я. — Если ты не перестанешь меня хватать, у нас будут неприятности с твоим другом, мистером Микки.

Эллисон ответила самым странным сочетанием вскрика успеха и скорбного надувания губок, которое я когда-либо слышал и видел.

Мы прошли на дальнюю сторону и устроились на скамейке, лицом к озеру. Две другие пары присоединились к нам, принеся сосиски и пиво (ну, конечно же). Это только усугубило проблему, но никого из нас это уже не волновало.

Мы смотрели на воду, каждый из нас вел себя гораздо более ласково, чем следовало бы в общественном месте. Мы не были пьяны. Никто не был сильно пьян. Но все превысили лимит, и облегчения не предвиделось. К счастью, конец вечера быстро приближался.

Немного протрезвев, Эллисон встала и купила нам маленькие карамельные квадратики в ближайшей кондитерской. Они были мягкими и сладкими, насыщенными и почти пьянящими.

Огни вокруг нас медленно гасли. Музыка становилась все более и более зажигательной по мере того, как парк приближался к большому шоу фейерверков. Толпы людей сгрудились вокруг нас, чтобы посидеть и подождать у озера.

Когда заиграла громкая музыка, Эмили встала и раскачивалась взад-вперед. Я не знаю, что это было, но что-то захватило меня. Я встал, взял жену за руки и начал танцевать с ней. Просто немного взад и вперед. Ничего необычного.

Мгновение спустя к нам присоединились две другие пары. Все шестеро начали отталкиваться ногами, размахивать руками. Как будто мы все были на танцполе на свадьбе.

Охваченный энергией всего этого, я раскрутил Эмили и "погрузил" её в свои объятия.

— Плавные движения, Пол! — воскликнула Кэсси, и я услышал удивление в ее голосе.

Я подсадил Эмили на руку, она зацепилась за Джека. Кэсси поймала Майка, а я присоединился к Эллисон. Мы так легко менялись партнерами, что, казалось, уже почти не замечали этого.

Неудивительно, что Джек обходительно вел Эмили, как будто они были в бальном зале. А Майк и Кэсси в основном переключились на поцелуи, а не на танцы. У нас с Эллисон тоже все было хорошо, хотя она все время пыталась вести.

Мы были настолько захвачены энергией праздника, что не сразу заметили, что небо озарилось фейерверками. Взрывами цвета и звука. Мы замедлили шаг и стояли, завороженные зрелищем.

Эллисон держала меня за руку на протяжении всего шоу. Я видел, как моя собственная жена прислонилась к груди Джека. Майк и Кэсси даже перестали целоваться. Это действительно было что-то особенное.

Когда фейерверк закончился, парк снова засветился. Фонари, расположенные через каждые несколько футов вокруг озера, ярко светились, указывая нам путь к выходу. Для большинства людей это был большой финал после долгого дня. Для нас же все только начинало разгораться.

Поначалу, однако, толпы были большими в обоих направлениях. Поэтому мы стояли на берегу озера и ждали, пока проедет транспорт. Эллисон положила руку мне на плечи. Я не был уверен, было ли это для равновесия или для привязанности. Может быть, и то, и другое.

— Не могу дождаться возвращения, — сказала Кэсси со вздохом. — Моим ногам нужен отдых.

— Мне нужно потрахаться! — сказала Эмили, немного слишком громко.

Мы все заткнули ее. Джек вообще закрыл ей рот рукой. Эллисон начала истерически хихикать.

О, Боже!

— Я так чертовски возбуждена, — сказала Эмили сквозь пальцы Джека, явно не слушая никого из нас.

Хотел бы я сказать, что был шокирован тем, что моя застенчивая жена говорит все эти вещи, но к этому моменту я уже научился ожидать этого. Что-то в Диснее вывело ее из себя — я не могу этого объяснить.

— Я тебя понимаю, Эм, — сказала Кэсси, сдерживая приступ хихиканья. — Просто говори об этом тише, хорошо?

— Пьяные девушки, — сказал Майк. Он слегка покачивался взад-вперед, как будто стоял на корабле. — Я чертовски люблю пьяных девушек.

— Я думаю, нам нужно вернуть всех домой, — сказал Джек. Он улыбнулся мне с грустью. Думаю, он понял, что мы двое были самыми трезвыми из всей группы.

Я кивнул в знак согласия.

Толпа начала рассасываться, и Джек подпер Эмили под руку. Он потянулся, чтобы сделать то же самое для своей жены, но Кэсси вышла из-под его руки.

— Я в порядке, малыш, — сказала Кэсси. — Только немного под кайфом.

Джек покачал головой, но позволил жене самой вести Майка. Эллисон держала руку на моем плече, и я изо всех сил старался направлять высокую женщину, пока мы шли к выходу.

Ждать, пока толпа пройдет, было правильным решением. Благодаря тому, что парк был освещен, все вокруг казалось романтичным и прекрасным. Теперь, когда EPCOT почти опустел, по нему было приятно прогуливаться. Мне казалось, что я могу часами кружить вокруг, наслаждаясь каждой деталью.

К сожалению, единственное, на что были способны мои пьяные друзья в этот момент, это прокладывать себе дорогу обратно в отель. Мы прошли мимо парня, который вез в коляске своих девочек-близняшек. Кэсси чуть не наткнулась на него, пока Майк не оттащил ее назад.

— Извините! — воскликнула она.

Мужчина покачал головой и пробормотал себе под нос:

— Every Person Comes Out Trashed (Каждый человек выходит отсюда потрясенным).

Он пересчитал пальцами аббревиатуру (EPCOT – наименование и слоган парка), затем целеустремленно толкнул коляску вперед.

*4*

Все вшестером мы ввалились в монорельс в пьяном беспорядке. Пока поезд мчался, мы медленно реорганизовывали себя на скамейках в нечто осмысленное. Тем не менее, сразу было видно, что все были заняты своими мыслями, и это был не сон.

Мы не могли вынести всего этого. В тот день мы покинули "Поли" на взводе, и время ничего не сделало, чтобы приглушить это. Потом алкоголь. Игривый флирт в парке. Все мы не питали иллюзий по поводу отсутствия контроля. Поэтому, вместо этого, мы просто сдались.

Эмили и Джек начали громко целоваться на скамейке напротив меня. Моя жена обвила руками шею старшего мужчины, а ногами — его талию. Как будто он был единственным твердым объектом в сём бурном море. Джек с любовью гладил каштановые волосы моей жены, целуя ее, словно успокаивая расстроенного ребенка.

Майк и Кэсси, сидевшие рядом со мной, вообще не переставали целоваться после "Мексики", поэтому они продолжили, как и раньше. Майк притянул красивую блондинку к себе на колени, и они обнялись. Он скользнул рукой вниз и обхватил Кэсси за попу. Она положила руку ему на грудь. Они потерлись друг о друга промежностями. Казалось, единственное, что удерживало их от настоящего полового акта — это одежда.

— У нас будут большие неприятности, — сказала Эллисон, глядя на своего мужа.

Но потом она наклонилась и прижалась своими губами к моим. Странно, что поцелуй с женщиной, которая не была моей женой, стал таким привычным. Сила ее рук, окружающих меня. Страсть и тепло ее ласк. Я позволил своей руке блуждать по ее бокам. Тело Эллисон было таким сильным и совершенным, как будто я держал статую, но с теплом и привлекательностью женщины.

Монорельс остановился у главного здания нашего курорта. Мы расстались достаточно надолго, чтобы выйти из вагона. Каждый из нас держался за своего спутника, как будто мы тренировались быть друг для друга собаками-поводырями.

Не было никаких сомнений в том, куда мы направляемся. Джек и Эмили сразу же пошли по направлению к бунгало. Мы пошли за ними, как будто у нас не было другого выбора.

Вшестером мы ворвались в парадную дверь, обхватив друг друга. Целовались и ласкались как сумасшедшие. Мы даже не думали о том, чтобы вернуться к нашим предполагаемым супругам. Мы выбрали себе партнеров задолго до начала танца.

Как только Кэсси вышла в коридор, Майк толкнул ее к стене, словно хотел пробить ей доски. Однако я увидел это только краем глаза, потому что Эллисон практически повалила меня на кафельный пол. Я сильно ударился о пол, но атлетичная женщина в ответ лишь навалилась на меня сверху, словно выполняя грязный финишный прием в рестлинге — "Народная киска" или "Ошеломление каменным ударом промежностью". Что-то в этом роде.

У меня была лишь минутная передышка, чтобы поднять взгляд. Эмили обвилась вокруг Джека, как амурный осьминог. Он понес мою жену к двери спальни, но она схватилась за раму, удерживая их.

— Нет, — задыхалась Эмили между голодными поцелуями. — Все вместе.

Кэсси оторвалась от Майка достаточно надолго, чтобы ответить.

— Оооо, извращение. Мне очень нравится эта девушка.

Джек сдался, обхватил бедра Эмили за талию и перенес ее на диван в гостиной. И бесцеремонно повалил ее на подушки. Она притянула его к себе для поцелуя.

Вдохновленный Майк просунул руки под попу Кэсси и приподнял ее. Однако это было далеко не так элегантно, и в итоге они вдвоем, словно шатающееся чудовище, ввалились в столовую зону. Красивая блондинка хихикала всю дорогу, а затем опустилась на колени, чтобы расстегнуть ремень Майка.

— Думаю, нам стоит к ним присоединиться, — сказала Эллисон.

В ответ я пожал плечами. Не имело значения, будет ли она душить меня промежностью прямо здесь или в какой-нибудь другой комнате. Лишь бы она не останавливалась.

Волосы атлетичной блондинки были в диком беспорядке. Взгляд ее глубоких карих глаз был полон желания. Она казалась мне такой сексуальной. Такой поразительно великолепной. Я чувствовал желание к ней, потребность, которая выходила за рамки рациональности. Засевшей глубоко в ящеричной части моего мозга.

Эллисон ухмыльнулась мне, свирепо, а затем подняла меня. Словно тяня человека в обмороке, она приподняла меня с пола и, как пожарный, потащила в гостиную, а затем осторожно положила на ковер. Это была одна из самых возбуждающих вещей, которые я когда-либо испытывал.

Вся шестерка помчалась вперед. Все те маленькие шажки, которых мы так боялись раньше — поцелуи, нагота, прикосновения к телу друг друга — мы пронеслись мимо них. Барьеры были разрушены. Мы вовсе не пытались отвернуть от обрыва. Если уж на то пошло, мы только дали себе время побольше разогнаться. Теперь стало еще проще перемахнуть через край.

Эллисон перелезла через меня, не забыв прижаться своей промежностью к моей. Она села и сорвала майку через голову.

— Больше никаких игр, — сказала она. И это было самым показательным заявлением из всех. Если Эллисон не хотела играть, значит, все было действительно серьезно.

Я оглянулся и увидел, что Джек уже стянул шорты моей жены до лодыжек. Его серебристая голова была погружена в её промежность, а язык и губы — в ее щель. Тело Эмили выгнулось дугой в ответ. Она издавала сдавленные, придушенные звуки. Задыхаясь, словно Джек высасывал воздух из ее легких через ее киску.

Брюки Майка также лежали у его ног. Он прислонился спиной к обеденному столу. Кэсси вытащила его член из ширинки и полностью заглотила его. Горячая блондинка развратно сосала его хер, громко причмокивая. Майк стонал от каждого отсоса и облиза.

Эллисон потянулась вниз и одним движением сняла с меня шорты и боксеры. Мой член выскочил на свободу. Она тоже взяла его в рот одним влажным глотком. Это было похоже на погружение в рай. Атлетичная блондинка отсасывала мне так, как она делала всё в этом мире — стремясь быть лучшей. Если бы существовала международная лига минетчиц (МЛМ?), я не сомневался, что Эллисон была бы звездой в команде чемпионок.

Я услышал еще одно влажное хлюпанье слева от себя и посмотрел туда. Эмили сидела на диване. Ее футболка была задрана на шею. В остальном она была полностью обнажена. Губы моей жены развратно обхватывали хуй Джека. Он стоял над ней. Пальцы плотно обхватили ее голову. Он вводил свой член в рот Эмили, взад-вперед. Я не мог не возбудиться от того, как ее невинное лицо искажалось вокруг его члена.

Эмили всегда была противоречива в постели. Она была ласковой, да, ей нравились тихие, нежные занятия любовью. Медленные и ласковые. Но было бы неправильно назвать ее покорной — у нее были жесткие правила относительно того, что она готова делать. Границы, которые она даже не рассматривала, не говоря уже о том, чтобы их переступить. Здесь же ничего этого не было и в помине.

Мою жену использовал другой мужчина для своего удовольствия, и она, казалось, наслаждалась этим. Ее позывы подышать прерывались лишь стонами похоти.

Майк и Кэсси, как по команде, занялись противоположными оральными утехами. Красивая блондинка сидела на столешнице с лицом Майка, засунутым между ее загорелых бедер. Она держалась за его голову, словно боялась, что упадет, крепко сжимая ее, чтобы спастись. Ее щеки покраснели. Глаза зажмурены.

Все это время она подбадривала его. Болельщица до последнего.

— Вот так. Ты делаешь это так хорошо. Вот так. Да, ебать. Немного быстрее. Давай, малыш, доведи меня...

Усилия Эллисон вернули меня к ней. Ее язык, ее губы, даже ее зубы — она использовала их все, чтобы доставить мне удовольствие. Если уж на то пошло, она была слишком хороша. Я положил руки ей на голову, чтобы замедлить её темп. Эллисон подняла на меня растерянный взгляд. В ее глубоких карих глазах мелькнуло беспокойство.

— Не хочу кончать слишком быстро, — сказал я.

— Не беспокойся об этом, — сказала Эллисон. — Мы собираемся победить в этом деле.

Победить?

Я не успел спросить, что это значит, потому что Эллисон снова принялась за мой член с полной отдачей. Мое предупреждение, казалось, только вдохновило ее еще больше. Все вокруг нас — звуки и запахи — желание и стремление самой Эллисон, все это сговорилось, чтобы довести меня до конца.

Я чувствовал, что пропасть приближается, но Эллисон вела меня к ней так сильно, что я даже не понял, что мы достигли конца, пока она не издала задыхающийся звук и не замедлилась.

Оргазм ударил меня так сильно, что было почти больно. Мой член бился в конвульсиях, когда я изливал признаки достижения полного удовольствия в ждущий рот Эллисон. Она жадно глотала всё. Моя струя вытекала из уголка ее рта, и она слизывала ее обратно. Все это время она голодно улыбалась.

— Это первый, — прошептала она, подползая ко мне поближе.

Я перевернул ее на спину и начал целовать ее — губы, щеки, шею. Мои ласки спускались к ее груди. Лежа так, атлетическая женщина была практически с плоской грудью. Я нашел маленький розовый узелок и стал посасывать. Я почувствовал, как Эллисон откликнулась.

— Ох, бля! — вырвалось из ее губ. Она переплела пальцы за моей головой. В конце концов, я заставил ее отпустить голову и поцеловал ниже, в живот.

Каким-то образом Эллисон умудрилась не снять с себя шорты. Это была проблема, которую я должен был немедленно решить. Я стянул их вниз, не забыв прихватить и трусики. Ее безволосая киска смотрела на меня. Внешние губки набухли, обнажая внутренние сокровища. Я прижался губами к ее пизде и лизнул снизу вверх.

Бедра Эллисон сомкнулись вокруг моей головы. Это было похоже на тиски. Должно быть, я задохнулся, потому что она опустила ноги обратно на пол.

— Извини, — сказала она. Было странно видеть Эллисон извиняющейся. Но в то же время это было очень эротично.

Я снова прильнул ртом к ее киске, пробуя и дразня. Она снова обхватила меня ногами, но я видел, что она пытается сдерживаться.

Я был так сосредоточен на том, чтобы дать испытать Эллисон то, что уже получил от неё, что сначала даже пропустил момент. Реакции атлетической женщины замедлились. Сначала я забеспокоился, что сделал что-то не так. Потом я заметил: вся комната внезапно затихла. Ни стонов, ни хлюпанья. Ни криков удовольствия, ни стонов экстаза.

Я поднял голову, лицо было липким от истинной сущности Эллисон, и посмотрел в столовую. Кэсси все еще лежала на столе, полностью раздетая. Ее золотистые волосы каскадом рассыпались по большому бюсту. Загорелые бедра обхватывали талию Майка. Тонкие женственные пальцы держали его член, направляя его к своему эпицентру.

Но они оба застыли на месте, застыв в середине движения, как и Эллисон. Они смотрели в другую сторону, прямо мимо меня.

Я повернул голову в другую сторону. Моя миниатюрная, невинная жена перегнулась через подлокотник дивана. Ее острые груди вжались в мебель. Ее голова была задрана вверх и смотрела прямо перед собой. Красивое лицо было абсолютно пустым.

Позади нее, с терпением мастера, Джек направлял свой хер к зияющей киске моей жены. Это было то, что остановило всё вокруг. То самое место, где ранее мы отвернули назад от пропасти. Теперь же мы вернулись туда. Каждый из нас ждал этого момента, момента, когда все рухнет, полетит вперед, повергая нас всех в небытие.

Эллисон поймала мой взгляд, предвидя мою жалобу. Мы уже несколько часов назад согласились, что все это слишком далеко зашло. Эмили сама это сказала. Но все повторялось снова. И, как ни странно, это не беспокоило меня, как раньше.

Я чувствовал знакомые спазмы в животе, но теперь я приветствовал их. Я видел выражение лица моей жены, когда она, наконец, полностью разделит себя с другим мужчиной, и все, что я мог сделать, это ждать этого с тем же предвкушением, что и остальные в комнате.

Джек направил свой член на раскрытые половые губы Эмили. Ее самая интимная зона предстала перед ним в полном подчинении его удовольствию. Пожилой мужчина медленно двинулся вперед. Клянусь, я видел, как киска моей жены сама раздвинулась, чтобы позволить ему войти.

— Оххх... ухххн... Помедленнее, — выдохнула Эмили.

Джек продолжал уверенно вводить член. Эмили инстинктивно пыталась отодвинуться от него, но убежать было невозможно. Он насадил ее на свой пенис, сильно вдавив в мебель. И неумолимо продвигался вперед, заполняя киску моей жены, дюйм за дюймом.

— Ун. Ох. Ох, твою мать, — сказала Эмили. Ее рот был открыт. Глаза так же широко раскрыты. Впервые в жизни моя очаровательная жена чувствовала, как член другого мужчины заполняет ее. Ее лицо исказилось от шока, страха... и блаженства.

Яйца Джека прижались к распростертому телу Эмили. Он вздохнул, теперь полностью войдя в нее членом. Голова Эмили низко опустилась, упираясь в диван. Грудь сильно вздымалась и опадала, как будто у нее была гипервентиляция.

Когда проникновение в Эмили было завершено, комната снова начала взаимодействовать.

Кэсси шипела, как чайник, когда Майк вводил в нее свой длинный тонкий хер. Он вошел им примерно на четверть, отступил, затем снова вошел. На третий раз ему удалось довести дело до конца. Лицо Кэсси сжалось, где-то между удовольствием и болью. Видеть, как эту прекрасную женщину берут так полностью, было удивительно.

Эллисон осторожно потянула меня вверх между своих ног. Она была такой высокой, что это было похоже на то, как будто меня поднимают по лестнице. Подтягивают на дерево. Я был счастлив подняться на эту высоту. Быть с Эллисон было не похоже на то, что я когда-либо испытывал. Она была намного больше, и я не мог не быть ошеломлен этим.

Атлетичная блондинка поцеловала меня и потянулась прямо к моему члену. Конечно же, она нашла его невероятно твердым. И одарила меня похотливой ухмылкой.

— Так и подумала, что он будет готов к большему, — сказала она, переворачивая меня на спину.

Эллисон держала мой член так, словно демонстрировала пойманную рыбу. Она удивленно смотрела на него сверху вниз.

— Охуеть, какой толстый, — сказала она. Она немного покрутила его в руках, как будто это была свеча, которую она думала купить.

Эллисон слегка приподнялась, нацелив мой член. Сексуально покачивала бедрами, прежде чем опуститься. Ее тело медленно растекалось вокруг моего твердого стержня. Губы сжались. Глаза сфокусировались

— УЕБАТЬСЯ! Какой ТОЛСТЫЙ! — сказала она, пронзая себя.

— Ты справишься, девочка! — подбодрила её Кэсси. — Бери всё.

— О... ун. Ах! — сказала Эмили. Все слова, которые она хотела бы сказать, были заглушены диваном.

— Давай, Пол, сделай это! Заполни эту киску! — сказал Майк. Я ошеломленно огляделся. В конце концов, это была его жена, которую я "заполнял". Вместо этого он усмехнулся и показал мне большой палец вверх.

Мне было интересно, как Эллисон отреагирует на это, но она была слишком сосредоточена на "заполнении" себя, чтобы заметить поощрение мужа. Да и вообще что-то. Она приподнялась, затем опустилась обратно. Видеть, как ее невероятное тело двигается, принимая в себя мой ствол, было чем-то неожиданно прекрасным.

— Ебать, — сказала она, когда я почувствовал, как ее попка, наконец-то, поцеловала мои яйца. — Дай мне секундочку.

Ее киска дернулась, словно пробуя мой член. Ощупывая его, медленно привыкая к этому новому захватчику.

Эллисон наклонилась вперед и поцеловала меня. Она начала двигать своим телом вперед и назад. Я почувствовал, как губы ее киски прижались к моему лобку, и понял, что она использует его для стимуляции своего клитора.

— Я не привыкла к тому, чтобы меня вот так заполняли, — сказала Эллисон. — Растягивали. Немного больно. Ощущения охуенно классные.

Я мог только кивнуть в знак согласия. Киска Эллисон сжимала мой член на каждом сантиметре, от гребня головки до корня. Она даже не толкалась, не так, чтобы привести меня к разрядке. Она слегка покачивалась на мне, наращивая темп.

— Черт, как же хорошо, — сказала Эллисон.

Ее рука лежала на моей груди, и я мог видеть маленькое золотое обручальное свидетельство ее клятв другому мужчине, подмигивающее мне сквозь мои темные волосы на груди. Моя собственное кольцо ярко блестело на фоне её розового соска. Я потрогал чувствительную плоть, и Эллисон напряглась.

Из нее вырвался долгий, низкий, животный звук. Ничего подобного я никогда не слышал. Рычание, смешанное со стоном, сопровождаемое писком. Эллисон опустила голову. Ее светлозолотистые волосы щекотали мою грудь. Всё тело напряглось. Ногти впились мне в живот.

Когда она подняла голову, она смеялась.

— Нипплегазм (оргазм от стимулирования сосков), — сказала она. — Класс!

Я наполовину ожидал, что она предложит ударить меня кулаком. Вместо этого она снова начала медленно скользить по моему члену.

Стол в столовой скрипел в знак протеста, когда Майк входил в Кэсси. Его длинный, тонкий член двигался вперед-назад, словно пытаясь распилить ее пополам. Она, как и прежде, держалась за него так, словно от этого зависела ее жизнь. Голова полностью погрузилась в его грудь, тело двигалось вперед-назад при каждом толчке.

Она шептала ему на ухо.

— О да. Да. Ты имеешь... Имеешь меня. О! Такой большой. Вот так.

Майк выпустил свой собственный контрапункт.

— Кэсси. Саммерс. О Боже. Не могу поверить. Я ебу. Ебу Кэсси. О Боже, ты такая охуенно красивая.

Если блондинка и слышала его, если слова вообще достигли ее ушей, она ничего не заметила.

Не знаю, почему я продолжал смотреть сначала на Кэсси и Майка. Думаю, видеть, как моя жена отдается кому-то другому, было и слишком ужасно, и невероятно одновременно. Как будто я смаковал печаль от этого.

ШЛЁП!

Это уже привлекло мое внимание. Рука Джека прикоснулась к заду моей жены. Ее маленькая ягодица была розовой в том месте, где он ее хлопнул. Моя жена застонала, схватившись руками за подушки. Ее глаза стали большими, как прожекторы. Рот раскрылся в крике.

— Ой! БЛЯ!

— Тебе это нравится, малышка? — спросил Джек. Он крепко схватил ее за задницу, направляя её скольжение вперед-назад на своем члене.

— Да... Да. Ох, ебать. Так хорошо. Не останавливайся. О, пожалуйста...

Звуки удовольствия моей жены были такими знакомыми, ее тихие мычания и вздохи. Было странно слышать их, когда я не с ней. И, в то же время, другая ее сторона тоже выходила наружу. Эмили обычно не говорила грязно. Но вот она здесь, с Джеком, вопит матом, как будто делает это постоянно.

Это было похоже на просмотр фильма, который я так хорошо знал, но актеры играли роли по-другому. И сюжет постоянно менялся. Все было именно так, как должно быть, но при этом полностью менялось.

— Это моя девочка, — сказал Джек, — отдай мне свою замужнюю пизду. Всю. Отдай её мне.

Словно услышав его приказ, тело Эмили напряглось. Ее лицо исказилось в беззвучном крике. Она попыталась потянуться назад, чтобы удержать Джека на месте, но он и не отступал. Еще один сотрясающий "взрыв" разорвал мою невинную жену. Третий.

— Аааа... ААААА!!! Охххххххх!! — Эмили издала долгий, горестный стон. Как тоскливый вой одинокого волка.

Наконец, ее голова опустилась, и она обмякла. Поддавшись бескомпромиссному наслаждению. Поддавшись неизбежной потере контроля, когда экстаз захлестнул ее. Словно все стены, которые она когда-либо возводила внутри себя, были разрушены потоком дофамина.

— Хорошая девочка, — сказал Джек, поглаживая ее по бокам. — Я знал, что в тебе это есть.

— О... О... О, — сказала Эмили, преодолевая последствия своего оргазма.

Джек не сбавлял темпа, контролируя ее тело. Как будто трахал тряпичную куклу. По телу Эмили пробежала дрожь. Рука дергалась. Ноги подрагивали. Как крошечные судороги, перескакивающие с мышцы на мышцу.

— Да! Продолжай кончать, девочка! — крикнула Кэсси. — Бери этот хуй как чемпионка!

Я вернулся в свое собственное тело. Наблюдение за тем, как моя жена кончает, переключило меня на себя. Если раньше я был в порядке, то теперь киска Эллисон казалась слишком тугой. Слишком хорошей. Искры нарастающего удовольствия пробегали по моему стволу. Мое лицо исказилось от напряжения, когда я достиг пика и одновременно пытался сдержать себя.

Я произнес ее имя как задушенную молитву.

— Эллисон. Прости.

Атлетичная блондинка соскочила с моего члена, но было уже слишком поздно. Моя первая струя вырвалась наружу, забрызгав мою грудь. Я ждал, когда выражение разочарования заполнит ее лицо.

Но вместо этого Эллисон наклонилась вперед. Схватила мой член и направила его так, что он брызнул на ее сиськи, живот.

— Все в порядке, — сказала Эллисон, поглаживая мои волосы и улыбаясь мне. — Ты так хорошо справился. О да. Выпусти все наружу. У тебя все получится.

Это переполняло меня, какофония наших сближений. Звуки секса окружали меня. Обнаженные тела, соприкасающиеся друг с другом. Видеть мою жену с другим мужчиной. Слышать визгливые выкрики Кэсси. Грудь Эллисон, покрытую моей спермой. Все это смешалось в сиропе тошнотворно-сладкого блаженства. Мой мир сжался до булавочного укола.

Следующее, что я почувствовал, было что-то теплое и влажное на моем члене и яйцах. Я приподнялся на локтях и увидел Эллисон, ее карие глаза игриво блестели. Она обсосала его полностью — головку, ствол, даже мошонку. Все это было у нее во рту, словно она оберегала его от хищника.

Вокруг нас ничего не изменилось. То, что казалось часами, было минутами. Секундами. Кэсси скользила задом вперед и назад, встречая толчки Майка. Эмили была опрокинута на диван, сотрясаясь от очередного потокового оргазма.

— Вернись ко мне, — сказала Эллисон. — Ты сможешь это сделать.

Выражение лица Эллисон было таким заботливым, что я не мог пропустить его. Ее выражение лица было таким ласковым, что я отшатнулся. Она провела языком по моему мясцу, словно это была самая ценная вещь во вселенной.

— Оставайся со мной, — сказала Эллисон.

Чудесным образом я почувствовал, как член напрягся от ее теплого языка. Мой член наполнился кровью, медленно выходя обратно в открытый воздух. Как по волшебству, то, что раньше легко проглатывалось целиком, теперь было слишком большим, чтобы поместиться во рту Эллисон.

Блондинка ухмыльнулась. Она подняла вверх указательный и средний пальцы в знак победы.

— Это второй, — сказала она. — Но я еще не закончила с тобой. Готов вернуться туда?

Прежде чем я успел ответить, Эллисон толкнула меня назад и устроилась на моем члене. Член не был полностью тверд, но она засунула его себе внутрь, и это заставило меня пройти остаток пути до полной эрекции. На этот раз Эллисон действительно ударила меня кулаком.

— Хорошо, давайте сделаем это дело, — сказала Эллисон.

Она начала скользить по мне. На этот раз сильнее. Быстрее. Длинные толчки, скользя вагиной вверх-вниз по моему стволу с потрясающим экстазом. Мой член был настолько чувствительным, что удовольствие от этого было почти болезненным.

Однако польза от моего второго за вечер оргазма стала очевидной. Я не собирался снова кончать какое-то время, что бы ни делала Эллисон. Это придало мне странный заряд уверенности. Как будто я был каким-то чудо-человеком, а не чуваком, который уже дважды кончил, в то время как все остальные еще не кончили.

Но я также знал, что мне нужно довести Эллисон, прежде чем я сделаю свою последнюю "доставку". Я сомневался, что у меня будут силы на четвертую попытку. Я должен был убедиться, что она кончит вовремя.

Я потянулся к ее маленькой, круглой груди, как и раньше. Но она оттолкнула мою руку.

— Слишком чувствительно, — сказала Эллисон.

Вместо этого я позволил своим пальцам блуждать ниже, к ее щели. Я положил большой палец на верхнюю часть и стал тереть взад-вперед. Она была мокрая. Мокрая! Клянусь, я слышал хлюпающие звуки, когда гладил ее клитор.

Эллисон начала биться об меня быстрее, задыхаясь от усилий. Пот струился рекой по ее груди. Рот дрожал и она почти мучительно хмурилась. Она так сильно прикусила нижнюю губу, что я увидел, как та намокла от крови.

— Давай, — сказала Эллисон, почти про себя. — Давай, Эллисон. Сделай это. У тебя есть это. Иди туда.

Я продолжал двигать пальцем на ее клиторе. Чувствуя, как она отвечает. Ее киска стала невероятно плотно обхватывать мой член. Захват был настолько сильным, что было больно.

— Унгх. Вот. Вот оно, — напряженно произнесла Эллисон. Как будто каждое слово было феноменальным усилием. — Вот оно. Вот так, Эллисон. У тебя... Ты сделала это. У тебя получилось. Моя девочка. Дай себе... Дай себе достичь вершины.

Она снова впилась ногтями в мой живот. Ее бедра дергались. Ноги потрясывались. Выражение ее лица медленно перешло в одурманенное. Глаза закрыты, блаженная улыбка. Она издала еще один короткий, животный хрип.

— УхррррррррррАХ!

Эллисон упала вперед, едва удержавшись на ногах. Она крепко поцеловала меня, и я понял, что мы действительно стали парой. Это была не просто интрижка или забавный момент — мы соединились. Вот что значит по-настоящему любить Эллисон. Чувствовать, как она выражает каждую частичку страсти, через свой рот к моему. Это было почти так же сексуально, как видеть, как она кончает.

Она слегка усмехнулась. Ее светлые, прямые как кочерга волосы были повсюду. Она задыхалась. Хихикала в промежутках. Внезапно ее глаза наполнились какой-то ясностью, и она уставилась прямо на меня. Ее лицо выглядело настолько уязвимым, насколько я когда-либо видел.

— Поговори со мной, Пол, — сказала Эллисон, — скажи что-нибудь. Пожалуйста.

Я прогнал в голове миллион мыслей. Единственное предложение, которое я смог сформировать, вылетело, минуя все логические схемы, которые у меня остались.

— Я хочу быть сверху, — сказал я.

Эллисон закатила на меня глаза.

— Отлично, — сказала она, шлепнув меня по боку.

Она позволила мне перевернуть ее на спину. Я легонько поцеловал ее в губы. Ее веки. Втянул в рот мочку ее уха и почувствовал, как она втянула воздух.

— Видишь? — сказал я. — Слова — это глупость. Кому нужны слова?

— В твоих словах есть смысл, — сказала Эллисон, поглаживая мою щеку. — Но что мне сейчас действительно нужно, так это хуй.

Что ж, эту просьбу я мог легко выполнить. Я потянулся членом вниз и нашел феноменальные складочки Эллисон. Я легко вошел в нее, как будто мы делали это тысячу раз. Одно быстрое шшшшшлууррррр, и я в интимной близости с женой другого мужчины.

Этот человек, однако, был вовлечен в свою собственную незаконную связь. И он начинал говорить о ней все громче.

— Я делаю это! Я ебу её! Ебу Кэсси! Кэсси! Мать её! Саммерс!

Майк двигался быстрее, но его действия становились всё более неупорядоченными. Кэсси откинулась назад, глядя на него сверху. Голубые глаза расширены от удивления. Большие сиськи колыхались при каждом толчке.

— Да, малыш! — сказала Кэсси. — Сделай это! Давай. Давай, малыш, дай мне это.

— О! Я собираюсь... ЕБААТЬ! — воскликнул Майк.

Он вырвал свой член из Кэсси, затем сделал три быстрых дрочка. Белая жидкость хлынула фонтаном, забрызгав ее грудь. Другая, не менее объемная порция, снова хлынула на нее.

Кэсси наблюдала за ним, переполненная нежностью. Она медленно втирала его сперму в свою грудь. Издавала маленькие счастливые вздохи каждый раз, когда он брызгал еще. Майк отпрянул от стола, едва не упав на задницу.

Кэсси схватила его, прежде чем он успел упасть, и притянула к себе для поцелуя. Они вдвоем упивались своим посткоитальным блаженством.

Они еще приходили в себя, когда комнату наполнил еще один громкий шлепок.

Эмили вскрикнула.

— О Джек! О е... Еби! Еби меня!

Рука Джека снова легла на попку Эмили. Он наклонил ее так, что его большой палец уперся прямо в ее маленький анальный бутончик. Моя жена двигала своей упругой попкой вперед-назад, и я не мог понять, пытается ли она оттолкнуть его палец или заставить войти глубже.

Я увидел, как шевельнулась фаланга пальца Джека. Он просунул большой палец в девственную попку моей жены! Закопал его там до основания.

Эмили издала негромкое: "О!"

За этим последовал долгий, болезненный стон. Ее тело напряглось, я подумал, что от боли. Но потом она хрюкнула, и я понял, что это было удовольствие. Ее попка слегка покачивалась, сжимая этого нового захватчика, как будто она пыталась выдавить из себя остатки экстаза.

— О Боже, — сказала Эмили, — кончай. Пожалуйста, кончи. Я так близко. Мне это нужно.

— Девочка моя! — сказал Джек, успокаивая её, словно она была диким животным. Дикой лошадью, теперь окончательно объезженной. — Ты можешь сделать это. Скажи мне, куда ты хочешь.

— Во...! — крикнула Эмили. — Вовнутрь! О Боже, кончи внутрь меня. Заполни меня глубоко!

Джек издал гулкий рык. Впервые его обычный размеренный темп сбился. Он отступил назад, затормозил, затем скользнул вперед. Эмили начала всхлипывать. Умолять.

— В меня, пожалуйста, в меня.

— Вот так, — сказал Джек, — не сдерживайся. Выпусти все наружу. Покажи мне, на что способна эта тугая, замужняя пизда.

— Стреляй в меня, — сказала Эмили. — Глубоко внутрь.

Джек сделал последний, драматический толчок, а затем издал рев.

Эмили задохнулась. Ее глаза широко раскрылись. В глубине этих зеленеющих глаз я видел, как завибрировали механизмы ее разума, обрабатывая внезапное осеменение. Тепло его спермы, извергающейся в ее утробу. Ни с чем не сравнимое ощущение наполненности фертильной спермой другого мужчины.

Внезапно шестеренки задрожали и остановились.

— Ааааахххрррррруууууххххггг...

Этот звук выплеснулся из нее. Глубокий и первобытный. Крик бессмысленной радости и невыразимой печали, просочившийся откуда-то из глубины ее мозга. Триумфальный. Скорбный. Пронзительный апогей, излучающий удивление и потерю. Захватывающую любовь и захватывающую сердечную боль.

Эмили застыла на месте. Ее тело тряслось, не поддаваясь контролю. Наконец, она упала без сил. Как будто кто-то выдернул из нее вилку.

Джек отступил назад, и последние струи его "удовлетворения" капнули на щель Эмили. Моя миниатюрная жена свисала с края дивана, как выжатое полотенце, которое отбросили в сторону. Обвисшая и безжизненная. Она смотрела на всех нас пустым взглядом. Немного слюны вытекло из ее рта и попало на ткань мебели.

Однако на этот раз даже эпический оргазм моей жены не смог вызвать мой собственный. А с потрясающей Эллисон, лежащей подо мной, я знал, что должен наслаждаться этим как можно дольше. К счастью, наслаждаться моим временем с Эллисон было так просто, как только возможно.

Я вспомнил, как мы впервые встретились. Нас представили друг другу на каком-то рабочем мероприятии. Она была высокой, поразительной, в блестящем атласном синем платье. Было что-то очаровательное в выражении лица Эллисон в тот вечер, в ее легкой уверенности, когда она говорила со мной. Всю свою жизнь я проходил через толпы людей, словно уворачиваясь от пуль. Эллисон стояла посреди всего этого, как супергерой — грудь нараспашку, кулаки на бедрах — с готовностью поглотить все, что попадалось на ее пути.

Я вспомнил другие времена, когда мы были вместе. Ужины, просмотр фильмов, походы, та поездка на выходные в Поконос. Конечно, мы были там с нашими супругами, но все же.

Я мог узнать смех Эллисон в толпе (я также мог увидеть ее золотистую покачивающуюся голову). Эту наглую, всегда соревновательную ухмылку. Ее маленькие кокетливые игры.

Она была подругой. Привязанной к моей жене. Замужем за другим мужчиной. Что-то неприкасаемое и, тем не менее, очень желанное.

Теперь мой член был до упора погружен в самое сокровенное место Эллисон. Ее тело откинулось назад, длинные ноги раздвинуты, маленькие груди почти отсутствуют. Взгляд на ее лицо, когда она увидела, как я вхожу в нее. Рука в моих волосах. На моей спине.

И на мгновение, на долю секунды, мне пришло в голову, что, возможно, это не было "просто так". Может быть, это не было временным — небольшая неосторожность, сохраненная в памяти. Мы поймали себя в ловушку, из которой нам никогда не выбраться.

Затем Эллисон нарушила мою концентрацию, и идея уплыла, потерялась.

— Теперь ты можешь кончить, — сказала она мне, как будто это был её выбор. Как будто я был краном, а у нее был вентиль. — Наполни меня. Я хочу почувствовать это.

Конечно же, когда я не хотел кончать, я извергался ведрами. Теперь, когда моя партнерша умоляла меня об этом, точки конца нигде не было. Я входил в нее, ощущая наслаждение ее тела. Эту тугую пизду, захватывающую мой толстый хуй. Я понял, что песня "Убей меня своим лучшим выстрелом" (Hit Me with Your Best Shot) играет у меня в голове без остановки, и чуть не рассмеялся. Действительно: "Огонь!"

Мы были последней кончающей парой. Остальные четверо игнорировали нас, потерявшись в своих собственных посткоитальных ласках? Наблюдали ли они за нами, как за каким-то странным порнографическим представлением? Не могу сказать. Когда акт моей жены закончился, все мое существование сократилось до моих собственных ощущений и атлетической женщины, извивающейся подо мной.

Мы поцеловались. Я ухватился за плечи Эллисон, чтобы удержаться. Врезался в нее. В поисках той маленькой искры. И все это в то время, как Эллисон возбуждалась и возбуждалась. Я мог сказать, что она не стремилась к чему-то конкретному, но она все равно наслаждалась этим порывом.

— Ну же, Пол, — сказала Эллисон, улыбаясь, — ты можешь это сделать. Ты можешь добраться туда. Я знаю, ты сможешь.

Атлетичная блондинка, должно быть, говорила громче, чем я предполагал, потому что Кэсси присоединилась к ней.

— Да, Пол! — кричала она. — Ты можешь это сделать! Дай ей свою сперму!

Я пошатнулся, смех чуть окончательно меня не добил. Все это было так странно. Так странно. Но Эллисон потянула меня назад.

Она схватила мое лицо, пристально глядя мне в глаза.

— Ты справишься, — сказала она.

И прямо тогда, я сделал это. Отступил. Толкнулся вперед. Мои яйца напряглись.

Первый раз с Эллисон прошел так быстро, что я почти не заметил этого. Второй — был настолько нежелательным, что я не успел насладиться им. Но теперь, наконец, я смог насладиться своим высвобождением.

Эллисон все еще прижимала меня к себе. Я видел, как расширились ее глаза, когда она почувствовала в себе мои первые струи. Я видел, как ее лицо наполнилось экстазом, когда мой собственный "взрыв" принес ей последнюю, очевидно, неожиданную кончину.

Моя кульминация прошла в напряженной обстановке, но, как ни странно, приятной. Наслаждение поразило меня. Захлестнуло меня. Я впервые почувствовал пульсацию своего члена в голой киске другой женщины. Мысленное осознание объективной неправильности этого поступка осталось со мной дольше, чем субъективное физическое удовольствие.

Мой мир стал мягким. Я потерял всякое ощущение окружающего мира. Рука Эллисон, обхватившая мой бицепс. Ее волосы у меня во рту. Мой член все мягче и пульсирует в ее киске.

Пока, наконец, все это не превратилось в ничто.

*

Я очнулся только тогда, когда почувствовал, как чья-то нога легонько пинает меня в бок.