ЧАСТЬ 2. Карамель

Мы прибыли в Мексику, в маленький городок примерно в 65 километрах от Мехико. Культурный шок даже близко не подходит для описания этого.

Я понял, что попал в другой мир, когда спросил, где хранится оборудование для контроля качества, и они отвели меня назад, туда, где оно все еще лежало в транспортных ящиках. Из-за непогоды часть из него была испорчена.

Там же было пастбище площадью в восемь гектаров. Очень немногие из наших работников имели автомобили. Это были велосипеды, скутеры и мотоциклы, ослики и лошади, или они просто ходили пешком.

Одной из самых сложных концепций для понимания работниками была пунктуальность. Они относились к началу смены скорее как к предложению, чем как к правилу. В конце концов я собрал работников небольшими группами, подробно объяснил наши цели. Я дал им недельную отсрочку, чтобы привыкнуть к этому, и начал внедрять политику посещаемости. После того, как я уволил первых трех, остальные выстроились в очередь. Я снова нанял этих троих через шесть месяцев, и больше у меня никогда не возникало проблем.

Еще одним культурным столкновением стал обеденный перерыв. Дома мы работали восемь часов подряд, уделяя двадцать минут обеду, ни разу не останавливая машины.

Здесь была борьба за то, чтобы ограничить его одним часом. Эти люди не носили бутерброды в холодильнике или пакете для ланча. Обед был для них чем-то вроде произведения.

Не поймите меня неправильно, они были отличными работниками, преданными, умными и быстро все понимающими. Мы платили в два раза больше, чем кто-либо другой в этом районе, так что нам достались лучшие из лучших. В городе было еще два производственных предприятия - рубашечная фабрика и трикотажная фабрика, и это вызвало некоторое недовольство. Им действительно пришлось повысить заработную плату, чтобы удержать своих людей.

Потребовалось шесть месяцев, чтобы наладить производство. На этом этапе мы, как правило, работали много сверхурочно, что не очень нравилось работникам. Меня это удивило.

— Мы работаем, чтобы жить, начальник, - объяснил Карлос, один из ведущих исполнителей, - мы живем не для того, чтобы работать.

Интересная концепция для американца.

Две основные дороги через город были в порядке, особенно та, что вела в Мехико. Все второстепенные дороги были немощеными, начиная от ровного гравия и заканчивая козьими тропами. Мне привезли мой верный "Чероки" вместе с мотоциклом "Триумф" объемом 750 куб.см, который я купил незадолго до нашего отъезда.

"Хонда" или "Ямаха" поменьше были бы лучше, но мне всегда нравились британские мотоциклы. Это был мой основной вид транспорта.

Джошу понравилось в Мексике. Будучи ребенком, он ассимилировался и овладел языком гораздо быстрее, чем я. Кроме того, ему было намного легче заводить друзей. Дети есть дети, где бы ты ни был, и никто не обращал внимания на цвет его кожи. На самом деле, если бы не его волосы, он выглядел бы как местный житель со своей светло-коричневой кожей.

Он посещал школу, созданную специально для нас. Нескольких десятков детей, начиная с детского сада и заканчивая старшеклассниками. Они были размещены в двух комнатах, и классы были смешанными: с детского сада по шестой класс в одной комнате, а с седьмого по двенадцатый в другой. Далее его разделили учителя, по трое в комнате. Компания заплатила за все. Несмотря на условия, уровень обучения был высоким.

Некоторое время мы жили в маленьком анклаве, но вскоре появился дом, в который я влюбился.

Старый дом на плантации, оставшийся с тех времен, когда здесь были разбросаны большие фермы. Земли давно не было, но за домом и прилегающей территорией по-прежнему хорошо ухаживали.

Низкий, нескладный дом с широкими верандами, построенный в форме буквы U. Гостиная, столовая и кухня посередине, а спальни по бокам. Красная черепичная крыша оттенялась свежими слоями побелки.

Там был амбар, четыре гектара пастбища и большое поле для сада, если бы мы захотели.

В нем также были горничная, повар и садовник - все это одна семья, живущая отдельно в бунгало с тремя спальнями.

Я получил дом, включая арендную плату и заработную плату по цене, меньшей, чем моя плата за жилье дома. Я получил прибавку в десять тысяч долларов в год за то, что приехал, и откладывал половину своего жалованья с большим остатком.

Я позволил Гейл и бабушке жить в моем доме бесплатно.

Что я могу сказать о еде? Мне это понравилось. Миссис Родригес, всегда любительница острой пищи, сначала готовила для нас с Джошем что-то мягкое, но когда я попробовал то, что она готовила для своей семьи, я пригрозил уволить ее, если она не сделает, то же самое для нас. Она просто улыбнулась и попыталась воспламенить специями мой рот. Но она не могла сделать это слишком жгучим для Джоша.

Я настоял, чтобы они ужинали с нами, это создало семейную атмосферу, которую мы ценили. Поначалу очень сдержанные, вскоре они заговорили так громко, как только могла бы заговорить любая семья. Джош называл их тетей и дядей в знак уважения, и им это нравилось. Серафина, их семнадцатилетняя дочь, была нашей горничной. Помолвленная, чтобы выйти замуж, она копила свои деньги. Поскольку я платил ей, я знал, что горничной она много не зарабатывает, поэтому я устроил ее на работу на завод, когда ей исполнилось восемнадцать. Миссис Родригес привела свою овдовевшую сестру, чтобы заменить ее.

Она восприняла как личное оскорбление то, что я был холост, и вскоре я стал замечать, что племянницы и подруги племянниц приходят на воскресные обеды. Ее идея давать намеки состояла бы в том, чтобы указать на их достоинства.

— Посмотри на ее бедра, Берто, они просто созданы для того, чтобы рожать младенцев. И посмотри на ее груди, высокие, упругие. Они легко наполнятся молоком. Она из старинного рода, и это хорошая порода.

Они были земным народом. Несмотря на все ее усилия и очевидные признаки интереса со стороны девушек, я оставался холостяком. Я все еще был застенчив.

Это было до появления сотовых телефонов, поэтому мы писали письма и раз в месяц звонили бабушке, Гейл и моей семье.

Гейл иногда писала мне длинные письма. По большей части она избегала этого, но иногда упоминала Шондру. Она вышла замуж за Маркуса и ждала ребенка. Странно, но это не беспокоило меня так сильно, как могло бы быть раньше, когда все это казалось нереальным. Время от времени я мог видеть ее в некоторых чертах Джоша и вспоминал.

Когда-то мы были счастливы, или, по крайней мере, я был счастлив, но, поразмыслив, я задался вопросом, была ли она когда-нибудь по-настоящему удовлетворена. Я думаю, что то, что она росла без обычных родителей, особенно без отца, не позволило ей выработать мужские образцы для подражания, а этот мудак Марвин слишком рано познакомил ее с сексом. Как бы то ни было, это больше не было моей проблемой.

*********************

Чего мне больше всего не хватало дома, так это моего додзе. Там просто не было ничего подобного. У меня было все мое снаряжение, и я по-прежнему тренировался четыре раза в неделю, но это было уже не то.

Я начал обучать Джоша в четыре года, и сейчас, в возрасте восьми лет, если бы он прошел тестирование, у него, вероятно, был бы эквивалент коричневого пояса в японском стиле или зеленого пояса в китайском стиле.

У нас были соседи, и для большинства из них мы были "богатыми гринго". Это заставило детей подружиться с Джошем, потому что у нас были лучшие закуски. Тиа Родригес внимательно следила за ними, следя за тем, чтобы никто не баловался. Она немного ворчала, но она была из многодетной семьи, третьей из четырнадцати, и у нее самой было восемь детей, так что ей нравилось, когда вокруг было много детей. Многие из закусок она готовила сама.

В итоге я дважды в неделю обучал основам примерно шестерых мальчиков и четырех девочек. Поначалу мальчики ворчали из-за девочек, но вскоре привыкли. Джош был моим помощником инструктора.

Я пытался научить их уважению и сдержанности - тому, чего лично мне все еще иногда не хватало. Я усвоил одну вещь. Чем более продвинутым ты становишься, тем более умиротворенным ты кажешься. Ты просто подходишь к тому моменту, когда тебе не нужно никому ничего доказывать, включая самого себя. Я еще не совсем разобрался, но уже работал над этим.

******************

Нам доставили кое-какое новое оборудование из Бразилии, и они прислали инженера, чтобы помочь нам его настроить.

Роберто был невысоким мужчиной, примерно 165 сантиметров и около 63 килограммов, но очень знающим и хорошим парнем. Я попросил его остаться со мной, чтобы ему не пришлось проделывать весь путь из Мехико.

Он наблюдал, как я веду свой субботний урок. Они занимались уже этим в течение двенадцати недель и неплохо продвигались вперед. Я купил материал, и Тиа Родригес со своей сестрой сшили для них кое-какую униформу. Я хотел подчеркнуть, что они принадлежали к чему-то особенному. Они с гордостью надевали свою форму на тренировку, а затем переодевались и отдавали ее нам в конце занятия. Тиа постирала бы ее и приготовила свежими для следующей тренировки. Мы были единственными, у кого была стиральная машина.

У меня была квалификация преподавателя, поэтому я связался со своим старым учителем, и он прислал мне документы, чтобы сделать это официально. Это стоило всего лишь небольшой платы, и я смог преподавать на уровне черного пояса второй степени.

Я все еще преподавал смесь обоих стилей, но убедился, что у них есть способности, необходимые для китайской версии.

Роберто улыбнулся, наблюдая за происходящим, и спросил, в каком это стиле. Я объяснил, что это за смесь.

— Ах, - сказал он, - я такой же. У меня есть пояс по бразильскому стилю джиу-джитсу, и я также занимаюсь борьбой луча либре, потомком кетч-рестлинга. По сути, это борьба с противником, заставляющая его подчиниться. У мексиканцев есть своя версия и она очень популярна на телевидении.

Действительно, так оно и было. Два раза в неделю, по четвергам вечером и в субботу днем. Джошу это нравилось, и у него были свои любимые бойцы. Я почти уверен, что однажды вечером он ругался по-испански у экрана.

Дело было не только в нем. Популярные бойцы имели статус почти рок-звезд, и болельщикам ничего не стоило поссориться из-за них в баре.

В каждом городе любого размера был свой собственный тренажерный зал, где будущие герои тренировались и боролись там, где могли. Арены для боя быков, ратуши, школьные спортзалы - везде, где было достаточно места. Они зарабатывали не так уж много, но если подпитывали свои мечты, то добивались успеха в достаточной степени, чтобы продолжать в том же духе.

Мы говорили о стилях боя почти два часа, прежде чем прервались и собрались уходить. Мы собирались заночевать в Мехико-Сити. Я уже забронировал номер.

У меня еще ни с кем не было серьезных отношений, поэтому примерно раз в месяц я оставлял Джоша в умелых руках Тио Родригеса и уезжал в Мехико. Там была бурная ночная жизнь, множество клубов, и да, я в значительной степени трахался так часто, как хотел.

Мы разошлись по комнатам, оделись, поели в хорошем ресторане, побывали в клубах и отправились на охоту.

Танцы здесь были немного другими, но если ты можешь научиться боевым искусствам, то научиться танцевать довольно легко.

Серафина и ее двоюродные сестры многому меня научили, в то время как ее муж и их кавалеры смеялись надо мной до тех пор, пока не могли больше этого выносить, а потом бросались помогать. Я не был выдающимся, но я был лучше среднего.

Мы танцевали до трех, подцепив двух латиноамериканских красавиц, которым нравились иностранцы. Мы были в нескольких минутах ходьбы от нашего отеля, поэтому прогуливались, взявшись за руки, смеясь и хорошо проводя время.

Они появились из ниоткуда. Пятеро парней, на которых не было праздничной одежды. Они выстроились перед нами, преграждая путь.

— Ты должен заплатить пошлину, гринго. Отдай мне свой бумажник, и, возможно, мы оставим тебя в живых.

Я посмотрела на Роберто. На его лице была легкая улыбка. Он слегка покачивался и подпрыгивал, пока смотрел на них. Девочки отошли от нас.

Роберто поднял руки.

— Пожалуйста, друзья. Сегодня прекрасная ночь, полная луна. С нами две красавицы. Это ночь для любви, а не для ссор.

Он все еще держал руки поднятыми, и делал это маленькое плетение.

— Отдавайте нам свои деньги, вы, глупые иностранцы, пока мы не причинили вам вреда.

Я улыбнулся лидеру.

— У вас есть пистолеты, ножи, дубинки, вообще что-нибудь?

Это остановило его на минуту. Потом он разразился ругательствами, назвав нас идиотами, а девушек шлюхами. С меня было достаточно.

— Заткнись. Уйди с нашего пути, и никто не пострадает. Попробуете остановить нас, и мы пройдемся по вашим бесчувственным телам. У тебя около десяти секунд.

Он открыл рот, но я захлопнул его кулаком. Он упал и погас, как огонек. Я услышал что-то похожее на вздох, и Роберто повалил своего соперника на землю. Я посмотрел на оставшихся троих.

— Мы собираемся идти прямо сейчас.

Я намеренно наступил ногой на яйца лидера. Даже будучи без сознания, он пытался прикрыться. Я перешагнул через него, и к тому времени, когда я это сделал, мы уже стояли на чистом тротуаре.

На следующем углу мы встретили полицейского, и я сказал ему, что за нами шли двое пьяных, которые потеряли сознание. Он включил рацию. Пьяницы плохо сказывались на туристическом бизнесе. Роберто только ухмыльнулся.

Женщины по-разному реагируют на насилие, особенно если оно совершается над ними. Наши девочки были дикими, кричали и царапались, пока они вытрахивали из нас все силы. Мы хорошо позавтракали, посадили их в такси и обменялись номерами телефонов, зная, что, вероятно, больше никогда не встретимся.

Мы с Роберто несколько раз спарринговали. Он был быстр и несколько раз сбил меня с ног, но я справлялся так же хорошо. Если бы это когда-нибудь переросло во что-то серьезное, это был бы хороший бой.

Он также уговорил меня сходить в местный тренажерный зал луча либре, чтобы посмотреть, как они тренируются. Это было весело, но я не видел в этой группе большого количества навыков в боевых искусствах. Я сохранял невозмутимый вид. Последнее, что я хотел сделать, - это оскорбить их.

Роберто и владелец спортзала обсуждали мельчайшие вариации стилей борьбы. Роберто, очевидно, считал, что Бразилия лучше, из-за влияния джиу-джитсу. Однако это было по-дружески, они просто согласились остаться при своем мнении.

Там был один парень, который был крупнее остальных, чуть выше 180 сантиметров, и, вероятно, весил 100 килограмм или больше. У него было немного навыков, но он казался высокомерным. Он заметил, что я наблюдаю за ним.

— Что, гринго, ты впечатлен?

Я сохранила нейтральную улыбку.

— Да. Всегда интересно наблюдать за новыми стилями".

Я думаю, он хотел, чтобы я испытывал немного больше благоговения.

— Думаешь, ты хотел бы попробовать сразиться, каратист?

— Нет, я просто здесь с другом, наблюдаю. В любом случае, спасибо.

Теперь его друзья наблюдали за происходящим. Это заставило его надуться еще больше. Мне было скучно, поскольку я сотни раз видел, как разыгрывается этот сценарий.

— Что, гринго. Испугался?

Я просто улыбнулся.

— В ужасе.

Другие рестлеры рассмеялись, зная, что это неправда. Он покраснел. затем разразился потоком оскорблений, за которыми я едва мог уследить. Очевидно, он усомнился в моем происхождении, намекнув, что я даже не человек, а происхожу от коз и свиней. Я позволил ему разглагольствовать, все еще улыбаясь. Когда он, наконец, выдохся, он свирепо посмотрел на меня.

— Значит, ты слишком труслив, чтобы защитить свою честь?

Я знал, что мне не следовало этого делать, но я немного подколол его.

— Я не возражаю против драки, если это с людьми чести. Все остальные не заслуживает моего внимания. Так что скажешь? Ты знаешь человека чести?

Я наблюдал за языком его тела. Это было похоже на то, как если бы он написал длинную записку, в которой сообщал, когда собирается напасть. Переместив свой вес, я пропустил кулак мимо, не причинив мне вреда. Мне следовало оставить это в покое, но я не удержался и потрепал его по щеке, когда он провалился мимо. Весь зал знал, что если бы я ударил его вместо этого, он бы отключился, как лампочка.

Он огрызнулся и уже собирался броситься на меня, когда его друзья и владелец встали между нами.

Владелец хотел знать, что произошло. Парень сказал, что я проявил неуважение к его заведению.

— Это правда? - спросил он у группы. Никто не дал бы ему прямого ответа.

Я попытался разрядить ситуацию, извинившись перед владельцем, сказав, что я не имел в виду неуважение к его заведению и это было просто недоразумение из-за языковых различий.

Парень был довольно проницательным и знал, что, хотя я извинился перед ним, я не извинился перед рестлером.

— Ах. Недоразумение. Тогда ничего страшного. Спасибо, что заглянули. Приходите снова, в любое время.

Роберто посмеялся над этим позже, когда мы пили пиво.

— Почему ты не надрал ему задницу?

— Мне это было не нужно.

— Эх амиго, амиго. Ты все еще не понимаешь, как мыслим мы, латиноамериканцы. Он чувствует, что ты угрожал его мужскому достоинству. Он не забудет этого в ближайшее время. Бесплатный совет. Какое-то время не ходи по темным переулкам поздно ночью.

Он остался еще на три недели, и мы ежедневно проводили спарринги. Я впитывал его знания, как губка. Я отвез его в аэропорт и пожелал ему всего наилучшего. Больше я его никогда не видел.

Я отвез Джоша домой на трехнедельные каникулы. Моя мама, Гейл, бабушка - все были в аэропорту. Когда они увидели нас, у них потекли слезы. Нас обнимали до тех пор, пока у нас не заболели ребра.

Мы остановились в нашем старом доме. Гейл делила спальню с бабушкой, я занял спальню поменьше, а Джош спал на диване.

У Гейл не все шло гладко. Его бойфренд, с которым он встречался четыре года, внезапно бросил ее ради белой девушки. Это причинило ей довольно сильную боль. Она потеряла работу в больнице и работала в доме отдыха почти за половину того, что зарабатывала раньше.

— Мне нужно уехать, Бобби и начать все сначала. Но у меня нет таких денег. К тому же бабушка слабеет. Кто-то должен за ней присмотреть.

Я думал об этом некоторое время, когда навещал старых друзей и семью. Затем я сделал несколько телефонных звонков. Я увидел одно из резюме Гейлс, лежащее у нее на комоде, и отправил его.

За исключением коротких визитов, нас не было почти три года. Ситуация медленно менялась. Я видел несколько смешанных пар в ресторанах и кино. Очень немногие даже обращали на это внимание.

Не сказав Джошу, я купил почти новую 125-кубовую "Ямаху" и отправил ее домой. Это должно было стать сюрпризом на его одиннадцатый день рождения.

Шондра провела с ним некоторое время, но теперь они были чужими людьми. Расставаясь, оба, казалось, вздохнули с облегчением.

Шондра выглядела не очень хорошо. Я видел ее однажды, когда она забирала Джоша в первый раз.

Она, наверное, набрала килограммов пятнадцать. На ней это смотрелось не очень хорошо.

— Все еще работаешь над повышением своего черного пояса?

Она горько рассмеялась.

— Я не занимался боевыми искусствами уже два года.

— Почему? Тебе это понравилось так же сильно, как и мне.

— Когда Марвин ушел... я не смогла найти другое додзе, которое мне понравилось бы. Какое-то время я тренировалась с друзьями, но потом просто перестала. Это пробуждало воспоминания, которые мне не понравились.

Она вышла замуж за Маркуса. Она показала мне их фотографию с ребенком, маленькой девочкой. В школе он всегда был крупным, но сейчас, должно быть, весит больше 160 килограммов. Гейл сказала мне, что они не очень хорошо ладили.

Перед самым уходом она положила свою руку мне на плечо.

— Я знаю, что уже говорила это, Бобби, но мне жаль. Я должна была быть тебе лучшей женой. Я всегда была не уверена в себе, полагая, что рано или поздно ты поймешь, что женат на негритянке, и бросишь меня ради белой девушки. Мне следовало больше верить в тебя.

Я не знал, что сказать, поэтому промолчал, просто пожелав ей всего наилучшего в ее новой жизни.

За несколько дней до нашего отъезда вошла Гейл с письмом в руках.

— Ты сделал это, не так ли?

Я знал, о чем она говорила, и не стал утруждать себя попытками отрицать это.

— Да. Контракт нашей медсестры на заводе подходил к концу, и она ясно дала понять, что возвращается домой. Это пойдет тебе на пользу, Гейл. Хорошие деньги, бесплатное жилье, шанс расширить свой кругозор. И это будет хорошо смотреться в твоем резюме.

— А что насчет бабушки?

— Все просто. Мы берем ее с собой. Она сказала мне, что Маркус почти никогда не позволяет ей видеться с внучкой, так что у нее действительно нет причин оставаться.

Потребовалось два дня, чтобы убедить ее. Джош наконец уговорил ее попробовать.

Итак, когда мы вернулись домой, у Тиа Родригес стало еще два члена ее семьи. Они с бабушкой сразу же поладили. Я знал, что все будет хорошо, когда однажды пришел домой и застал бабушку на кухне, которая училась готовить пирог "трес лече" ("три молока").

Она быстро была принята моими учениками, после того как они научились произносить "бабушка".

Гейл процветала, с удовольствием берясь за работу.

Вскоре она стала работать волонтером в городской клинике два раза в неделю по четыре часа. Компания позволила ей сделать это за плату, поскольку многие пациенты клиники были нашими работниками и членами их семей.

Она удивила меня примерно через два месяца после того, как приехала туда, придя однажды поздно вечером в мою комнату. Ее спальня находилась прямо напротив моей, на другой стороне дома.

— Бобби, мне нужно тебя кое о чем спросить. Что-то трудное, по крайней мере для меня. Могу я это сделать?

Мне стало интересно, к чему бы это могло привести, поэтому я кивнул головой.

— Я знаю, почему ты совершаешь эти поездки в Мехико. Я понимаю, поверь мне. Парню это может сойти с рук, но женщине - нет.

У меня есть некоторое представление о том, к чему все это клонилось.

— Мне тридцать два, Бобби. У меня есть потребности, и я не могу о них позаботиться. Я хочу, чтобы ты мне помог. Прежде чем ты что-нибудь скажешь, я не влюблена в тебя, и ты не влюблен в меня. Это временное решение. Я смогу справиться с этим, если ты поможешь.

Когда она вошла, на ней был халат. Встав, она повела плечами. Единственным, что было под ним, была она сама.

Она была прекрасна сама по себе. У нее был другой отец, чем у Шондры, и кожа у нее была бледнее. Выше ростом и с меньшей грудью. У меня мгновенно возникла эрекция. Она увидела это и улыбнулась.

— Ну, я знаю, как часть тебя относится к моему предложению.

Ее груди были гораздо чувствительнее, чем у Шондры, и я мог почти целиком взять одну из них в рот. У меня возникло ощущение, что, хотя она была очень хороша в оральном сексе, ей не очень-то отплачивали за услугу, особенно те, кто знал, что делать. Стараясь вести себя тихо, она прокусила дырки в моей подушке.

Она была гораздо более гибкой, меняя свое спортивное тело в позах, за которыми мне было трудно угнаться. Но я старался изо всех сил.

Когда мы закончили во второй раз, она подарила мне медленный сладкий поцелуй.

— Моя сестра была идиоткой, - сказала она, как только выскользнула за дверь.

Я перестал ездить в Мехико. Если бы я мог найти там любовницу получше, она, вероятно, убила бы меня.

Любили ли мы друг друга? Да, но не так. Мы оба знали, что это временно, и постарались извлечь из этого максимум пользы.

Карлос Витторио Санчес, борец, не забыл меня. Он хвастался, что рано или поздно поймает меня и преподаст урок, но до сих пор наши пути не пересекались. Его сын, Карлос-младший, очень гордился своим отцом, поэтому разделял его пренебрежение. Он видел Джоша в городе и несколько раз насмехался над ним, но Джош, верный своему воспитанию, пропустил это мимо ушей. Никогда не было проблем, потому что вокруг Джоша всегда были друзья.

Я подарил Джошу мотоцикл на его день рождения. Он был так счастлив. Я ограничил его проездки пастбищем и прилегающей территорией до тех пор, пока не почувствовал, что он достаточно хорошо с этим справляется. Там была тропа, которая проходила через соседние фермы до самого города, в двух милях отсюда. Я заставил его спросить разрешения у каждого землевладельца, прежде чем отпустить его на нем в город.

Распираемый гордостью, когда я дал ему разрешение, он взял свою лучшую подругу и отправился в город. Ее звали Энджел. Милая маленькая двенадцатилетняя девочка, которая была удивительно быстрой и чертовски обманчивой. Единственным, кто мог победить ее, был Джош, и иногда она давила даже на него. Я только что наградил ее оранжевым поясом, что на два пояса выше уровня новичка. Она была первой ученицей, достигшей этого уровня.

Я думаю, Энджел была немного зрелой для своего возраста, и я почти уверен, что Джош прочно занял место в ее колонке бойфрендов. Джош, конечно, узнал бы об этом последним.

Они посмотрели фильм, выпили кока-колы в маленьком кафе рядом с кинотеатром. Карлос-младший нашел их, и начались неприятности.

Он был крупным парнем, примерно 175 сантиметров и 80 килограмм в сравнении с 165 сантиметрами и 55 килограммами Джоша.

Джош терпел это до тех пор, пока он не начал оскорблять Энджел. Он увидел, как Джош покраснел, и понял, что тот что-то задумал.

Он был с четырьмя друзьями и поэтому слишком храбрым. Прежде чем они поняли, что происходит, двое его друзей подкрались к ним сзади и схватили Энджел. Она сделала, как ее учили, и расслабилась.

Пожилая дама владелица кафе, вышла и приказала им оставить ее в покое. Карлос-младший рассмеялся и сказал, что они отпустят ее, когда закончат с ней. Джош вздохнул и взял ситуацию под контроль.

— Так это и есть твое представление о чести? Пятеро против двоих. Все вы намного крупнее, и одна из нас девочка? Ты такой храбрый мужчина, Карлос.

Он покраснел, а его друзья рассмеялись.

Прежде чем он успел заговорить, Джош продолжил.

— Ты действительно этого хочешь? Отпусти девушку и иди в этот переулок. Только ты и я, прямо здесь, прямо сейчас.

Карлос усмехнулся.

— Нет! Я хочу, чтобы все увидели, как сильно я тебя побил. Тогда, может быть, если ты будешь умолять достаточно сильно, мы отпустим ее целой и невредимой. А может быть, сначала мы немного повеселимся с ней.

Джош вроде как потерял самообладание.

— Ну, тогда нападай, ты, засранец! Ты этого хотел, ты и начинай.

Это было коротко, быстро и уродливо. Карлос размахнулся, ударил в пустоту, и Джош навалился на него всем телом. Два молниеносных удара в лицо, затем удар ногой в живот. Все услышали, как со свистом вырвался воздух. Джош упал, зацепил каблуком его лодыжку и перевернул его, перекатывая в захват для подчинения, который заставил его вытянуть руку и зафиксировать ее. Если бы Джош надавил чуть сильнее, его плечо было бы вывихнуто.

— Сдавайся!

Карлос колотил по земле, пытаясь найти опору. Джош усилил нажим. Карлос чуть не закричал от боли.

— Я сдаюсь!

Джош чуть сильнее надавил ему на плечо.

— Скажи это громче и извинись перед Энджел.

— Я СДАЮСЬ! Извини! ПОЖАЛУЙСТА, ОТПУСТИ МЕНЯ!

Джош немедленно откатился в сторону и вскочил на ноги. Он посмотрел на Энджел и кивнул ей. Она наступила на мальчика, державшего ее, чуть не сломав ему ногу. Он автоматически наклонился вперед, и она резко отпрянула назад, отчего у него из носа потекла кровь от соприкосновения с ее затылком. Он отшатнулся, держась за кровоточащий нос и плача.

Энджел и Джош стояли спина к спине, ожидая, но желание драться у них пропало. Они немного повздорили, прежде чем улизнуть, и смех людей, которые были свидетелями этого, звучал у них в ушах.

Когда Карлос-старший услышал, что произошло, он сошел с ума. Он избил Карлоса-младшего за проигрыш, а затем с ревом помчался ко мне домой. Пришли несколько его последователей и владелец спортзала. Большинство, чтобы посмотреть на драку, а некоторые, чтобы попытаться остановить ее.

Энджел и Джош рассказали мне, что произошло, и я не мог придраться к тому, как они с этим справились. Они этого не начинали и дрались только тогда, когда не было другого выбора. И все же я был немного зол, когда они добрались до дома.

Карлос проскользнул во двор и выпрыгнул из своего грузовика, подбегая ко мне с криком. Он был удивлен, когда вместо того, чтобы отступить, я подбежал к нему, подпрыгнул и, крутанувшись, ударил его в основание шеи. Его нос оставил в грязи полуметровую борозду.

Пока он пытался встать, я подошел к хозяину спортзала.

— Если ты удержишь его, у меня есть предложение, которое может принести тебе неплохие деньги.

Двое его соотечественников помогли ему подняться. Когда в голове у него прояснилось, я рассмеялся ему в лицо. Я хотел, чтобы он разозлился до истерики.

— Итак, - усмехнулся я, - ты послал банду подростков. Где все больше и старше, чтобы избить двенадцатилетнюю девочку и одиннадцатилетнего мальчика. Каким делом чести это было? Твой парень заслужил, чтобы ему надрали задницу, но я понимаю ход его мыслей. Он подражал трусливым поступкам своего отца. Ты хочешь подраться со мной, придурок? Вот что я предлагаю. Мы сражаемся в следующую субботу вечером, на арене. Мы не остановимся, пока один из нас не потеряет сознание. Я ставлю тысячу долларов США, и ты делаешь то же самое. Победитель забирает все. Ты сможешь наскрести столько, киска?

Он покраснел от гнева, затем побледнел при упоминании о деньгах. Тысяча долларов США по тем временам были большими деньгами. Гордость заставила его согласиться.

— Ладно, увидимся в субботу. Бой не начнется до тех пор, пока деньги обоих не окажутся в руках судей.

Арена была местным местом проведения боев быков. Будет установлен короткий ринг, обеспечивающий лучший обзор с трибун.

Стало известно о драке, и на трибунах был аншлаг. Диего, владелец спортзала и местный промоутер, улыбался от уха до уха.

Тиа Родригес сшила мне маску, настояв на том, что все рестлеры луча либре носили ее. Это было частью мистики. Мне не слишком нравилась эта идея, пока я ее не надел. После того, как я определил, что это не повлияло на мое зрение или реакции, меня это вполне устроило.

Бабушка, Гейл, семья Санчес - все они были в ложе, которую я для них зарезервировал. Энджел и ее мать были приглашены, но еще не пришли. Там были многие из моих друзей и коллег. Многие никогда не знали, что я занимаюсь боевыми искусствами.

Мы вышли последними. Поэтому я с интересом наблюдал за борьбой на разминке, выискивая закономерности и слабые места. Ударов было не так уж много, а в основном простая драка. Я бы воспользовался этим.

Наконец, главное событие закончилось. Диего позволил им немного подождать, чтобы создать напряжение, прежде чем схватил микрофон.

— Дамы и господа, добро пожаловать на финальный матч. Я уверен, вы уже слышали, что это поединок из-за неприязни. Из-за права хвастаться, помимо всего прочего. Это противопоставит наш любимый стиль – стилю иностранному дьявола.

Они освистали эту часть.

— Пожалуйста, позвольте мне представить участников. Из нашего родного города, Матадор.

Он вышел с важным видом, в маске, выполненной в виде быка, дышащего огнем. Увенчанный шляпой матадора и красным плащом. На нем были ярко-красные колготки в тон маске. Толпе это понравилось.

— И его противник из Америки, Гринго!

На мне была маска, выполненная в виде американского флага, красного, белого и синего цветов, с большой желтой звездой прямо посередине лба, вся из блестящего материала. Вместо колготок я надел свой китайское кимоно. которое выглядело как платье. Я надел его, потому что он никогда не смог бы точно сказать, где находятся мои ноги, а это очень важно для бойца-нокаутера. Оно было темно-синим.

Когда он представил меня, я сделал два сальто назад, закончившихся полным сплитом, продвинутым сет-ходом. Они хотели шоу, и я бы устроил им шоу.

Мы встретились для традиционного приветствия в центре ринга. Я протянул ему руку, но он проигнорировал ее.

Прежде чем судья понял, что происходит, я взял протянутую руку и схватил его за затылок, притягивая к себе для поцелуя. Когда я это сделал, я улыбнулся.

— Это было для Иоланды. Скажи ей, что мне понравилась прошлая ночь, и я отдам ей десять песо после боя.

Иоланда была его старшей дочерью, слывшей очень покладистой. Я никогда не встречался с ней, но он этого не знал. Если я хотел, чтобы он разозлился, это сработало. Понадобился рефери Диего и двое его помощников на ринге, чтобы загнать его обратно в угол.

Мне стыдно говорить, что я хотел унизить его, поэтому я устроил небольшое шоу.

Карлос был большим, злобным и обманчиво быстрым. Мы немного потанцевали, и я несколько раз пнул его по правому бедру. Это замедлило бы его и сделало бы слабее, когда он попробовал бы свои приемы. По опыту я знал, что следующие несколько дней он будет ходить медленно и с трудом. У меня было несколько возможностей нокаутировать его, и толпа это знала. Нас обоих освистывали.

Он рухнул на свой табурет, задыхаясь, после второго раунда. Я отказался садиться, вытирая себя. Я облокотился на канаты со скучающим видом. После второго раунда мой угловой понял, что я делаю, и протянул мне газету. Я притворился, что читаю, не обращая внимания на то, что было вокруг меня. Это привело толпу в бешенство.

Он впал в отчаяние, а я стал беспечен, и ему удалось сбить меня с ног в третьем раунде. Какое-то время там была довольно тяжелая борьба, но я вырвался. Позже я слышал, что он сказал, что это все равно что пытаться удержать змею. Люди не должны уметь так двигаться.

Я начал сожалеть о том, что выпендривался, когда он нанес мне сильный удар по яйцам после перерыва. Конечно, я был начеку, и он не попал в цель, но все равно было чертовски больно. К его чести, судья увидел это и остановил раунд, предупредив Карлоса.

Я схватил микрофон, который диктор небрежно положил поверх канатов в нейтральном углу.

— Леди, джентльмены, друзья. Я уважаю своего противника. Он храбро сражался. Но пришло время покончить с этим. Я готов остановиться прямо сейчас. Мы назовем это ничьей и забудем о деньгах.

Я получил аплодисменты от многих за свой жест и свист от многих, кто хотел видеть меня побежденным. Карлос сердито отказался.

Тогда пришло время покончить с этим.

Когда раунд возобновился, я не торопился, выжидая удобного случая. Он взял у меня урок, целясь ногами мне в бедро. Попав один раз, от этого должен был остаться синяк. Он снова попытался ударить ногой, и я схватил его за ногу, выводя из равновесия и переворачивая. Он попытался откатиться, и я упал ему на спину, заехав коленом в почку. Вся толпа услышала этот удар.

Я обнял его рукой за шею, перевернул на себя, обхватил ногами для опоры и начал давить. Он не мог дотянуться до меня, хотя и бился изо всех сил, отказываясь сдаваться. Ему потребовалось сорок пять секунд, чтобы потерять сознание от недостатка воздуха.

Судья похлопал меня по плечу. Я отпустил его и встал. Толпа притихла, затем взревела, когда судья поднял мою руку в универсальном знаке победы. Все любят победителей.

********************

На арене были удобства для матадоров, поэтому я принял душ и привел себя в порядок, прежде чем отправиться к своей семье. Карлос был мудаком, но он был довольно хорошим бойцом. У меня выпало несколько зубов, была рассечена губа, на щеке и бедре был ужасный синяк, а ребро болело.

Моя семья ждала, когда я выйду. Энджел и ее мать уже ушли, но бабушка сказала, что они придут завтра на обед. Гейл смеялась.

— Если раньше бабушка такой не была, то теперь она сертифицированная фанатка рестлинга. Ты слышал, как она кричала? Когда он нанес этот подлыйй удар, я подумала, что она выйдет на ринг и надерет ему задницу. Мне буквально пришлось удерживать ее на сиденье.

Мистер и миссис Родригес были так же взволнованы, и мы были в хорошем настроении, когда после этого пошли перекусить. Гейл заметила мою хромоту. Она перешла в режим медсестры.

— Нам нужно приложить лед к этому синяку, когда мы вернемся домой, и тебе, наверное, не помешал бы массаж.

Позже тем же вечером она сделала мне тот самый массаж. Она проверила мой член, а затем в мгновение ока сильно подрочила меня.

— Нам нужно убедиться, что эта штука все еще работает правильно, - сказала она, забираясь наверх.

— Просто откинься на подушку и позволь мне сделать всю работу.

Мне это показалось хорошим планом. Она сказала, что второй раунд был просто перепроверкой. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

Я был весь в синяках, контужен и истощен. Я проспал как убитый десять часов.

Я пропустил завтрак, поэтому схватил банан и вышел во внутренний дворик. Джош был там с Энджел и несколькими их друзьями. Все они хотели услышать о драке.

Я не превозносил это, но и не преуменьшал. Это превратилось в лекцию.

— Я давал ему много возможностей разрешить наши разногласия мирным путем, но он всегда отказывался. Бой - это всегда последний шаг на пути. Помните, мои ученики, всегда. Лучше пожать руку, чем потрясти кулаком.

Затем я поделился некоторыми новостями. Я получил приглашение зарегистрировать наше додзе в обществе боевых искусств в Мехико. Если бы я сделал это, мы могли бы участвовать в соревнованиях. Я уже отправил все документы.

— Наш первый турнир состоится через месяц. Придет очередь участвовать всем вам, но на этот раз только четверым, в зависимости от вашего уровня мастерства. Джош, Энджел, Хосе и Карлотта будут представлять нас. Теперь нам нужно название для нашего додзе. Поговорите со всеми учениками, и у вас будут кое-какие предложения для меня, когда мы встретимся во вторник.

Все дети были в восторге. Я знал, что это название будет горячей темой для обсуждения в течение следующих двух дней.

***************

Было почти время обеда, когда появились Энджел и ее мама. На первый взгляд я принял ее за старшую сестру, настолько моложаво она выглядела. Позже я узнал, что ей было двадцать семь. К пятнадцати годам она вышла замуж и родила Энджел. В то время это была довольно распространенная практика в сельской местности.

На ней была длинная цветастая юбка и белая блузка, а волосы завязаны сзади банданой. Они все еще почти достигали ее попки. Глубокие, почти шоколадные глаза. Она была худощавой, с пышной грудью и округлым задом.

Она была матерью-одиночкой. Ее муж надолго уехал в Мехико, прежде чем бесследно исчез. Энджел было три года, когда она видела его в последний раз.

Между нами пробежала искра. Я почувствовал это в тот момент, когда мы соприкоснулись. Ее руки были не мягкими, а сильными и слегка мозолистыми. Можно было сказать, что она занималась физическим трудом.

Все заметили, каким косноязычным я стал рядом с ней. Куда делась моя обычная уверенность, я понятия не имел. Они оставались у нас до темноты, и я отвез их домой. Даже в этом тихом районе царила преступность.

Ее дом был маленьким, но опрятным и по-домашнему уютным. У меня возникло ощущение, что свободных денег было не так уж много.

Я вернулся, и бабушка, Гейл, Тиа Родригес и ее сестра все улыбались мне.

— Что?

— Ничего, милый, - сказала бабушка, - Розалита, несомненно, милая девушка, не так ли, леди?

Они все мудро согласились.

— К тому же прекрасно выглядящая женщина. Удивительно, что она до сих пор не замужем. Может быть, подходящий мужчина еще не сделал ей предложения, - добавила Тиа, глядя прямо на меня.

— Прекрати прямо сейчас! Я только что познакомился с этой женщиной и ничего о ней не знаю. Перестань пытаться женить меня.

Они все просто рассмеялись и отправились спать. Все, кроме Гейл.

Мы с Гейл перестали спать вместе около двух месяцев назад. Теперь у нее был постоянный мужчина. Молодой врач, которому она помогала в клинике. Она сказала, что это не так уж серьезно, но я мог смотреть на них и слышать свадебные колокола.

Она попыталась подразнить меня, и я сказал в ответ, что, может быть, мы могли бы устроить двойную свадьбу. Она стала какой-то притихшей.

— Он намекает на что-то более глубокое, но прошло всего шесть недель. Я сказала ему, что гринго не двигаются так быстро. И все же... он возбуждает меня так сильно! И не только в сексуальном плане. Хотя он обладает большой выносливостью.

Я поднял руку.

— Ого, девочка, здесь слишком много информации. Но я рад за тебя. Ты заслуживаешь всего хорошего.

Розалита и Энджел стали завсегдатаями воскресных обедов, и оставались у нас до темноты, когда я забирал их домой.

Мы ели, общались с семьей и совершали прогулки, иногда сидя в тихой части внутреннего дворика.

Я рассказал ей историю своей жизни, а она рассказала мне свою.

Она самая младшая из тринадцати. Ее брак был в значительной степени устроен без ее участия. Он был не столько оскорбителен, сколько пренебрежителен. После рождения Энджел он практически игнорировал их обоих. Они по-настоящему не скучали по нему, когда он уезжал. Через семь лет она получила развод из-за того, что ее бросили.

Прошел месяц, прежде чем я смог добиться от нее настоящего свидания, если можно так выразиться, сводив ее, Энджел, бабушку и Джоша на матч по рестлингу. После моего матча они стали зависимыми. У бабушки был ее любимец. Молодой борец, который всегда раздавал цветы дамам, особенно постарше, выходя на ринг. У бабушки было два, которые она хранила у себя на память. Он был Любовником и носил белую маску с маленькими красными сердечками. Он не был любовником на ринге. Он обладал большим талантом и был неумолим.

Диего достал для нас места, одни из лучших. Он неустанно преследовал меня, чтобы я боролся на ринге. Я стал чем-то вроде городского мифа, Гринго Тлалоком, ацтекским богом гроз и землетрясений. Он дал мне это прозвище.

Розалите понравилось, когда она услышала, как он меня так назвал.

— Тебе это идет. Ты - буря, которая собирается медленно, а это значит, что ты медленно поддаешься гневу. Но когда это накапливается до тех пор, пока давление не становится слишком сильным, ты, подобно штормам и землетрясениям, взрываешься внезапно и с большой силой, иногда оставляя после себя все разрушенным или вдребезги разбитым. Я надеюсь, ты никогда на меня не рассердишься.

Никогда не думал о себе в таком ключе.

Мы были в Мехико, и после матча у нас был приятный ужин в одном из лучших ресторанов города. Китайская кухня, которую Розалита и Энджел никогда не пробовали. Им это понравилось. У меня такое чувство, что они нечасто ели вне дома.

В ту ночь я получил свой первый поцелуй. Она прислала Энджел, сказав, что хочет поговорить со мной.

— Спасибо тебе за сегодняшний вечер. Нам обоим это понравилось. Это лучшее время, которое у нас было за последние годы.

Я почти уверен, что это был просто поцелуй в знак благодарности, но в итоге он продолжался пять минут, набирая обороты. Губы приоткрылись примерно через полторы минуты, а языки боролись за доминирование в течении трех. Она быстро прервала его, тяжело дыша, прежде чем пробормотать - Спокойной ночи, - и практически вбежать в свой дом.

Мне потребовалось около пяти минут, чтобы взять под контроль свое дыхание, прежде чем я смог уйти. В ту ночь я долго лежал без сна, размышляя.

В следующую субботу она поехала с нами на наш первый турнир. Две полные машины. Я, Розалита и дети в моей, а Гейл, бабушка и две пары родителей в другой.

Одним из самых гордых моментов в моей жизни было то, когда мы представились. У каждого додзе был свой символ и флаг. После долгих обсуждений дети остановились на "Руках мира", и нашим символом были три соединенные вместе ладони: одна черная, одна коричневая и одна белая.

К нам не было особого уважения, когда мы вошли. Мы ушли с шестью трофеями. Три для ката, или, в нашем случае, сетов, и три для борьбы по очкам. Джош выиграл два, Энджел выиграла два, а остальные - по одному.

После этого я сбегал за мороженым для всей группы, и, когда мы вернулись домой, у нас была куча счастливых, уставших детей.

Я сказал им, чтобы они не ожидали таких результатов каждый раз.

Местная газета сделала небольшой репортаж о нас, сфотографировав всю группу в униформе, с трофеями в руках. Внезапно мне начали звонить люди, желающие присоединиться и узнать наши расценки. Я задел чьи-то чувства, когда сказал, что это было то, что я делал для соседских детей, и было просто хобби. Мне пришлось пообещать, что если я все-таки открою студию, то дам им знать.

Розалита уговаривала меня сделать это.

— Это принесло бы много пользы. Подумай о том положительном влиянии, которое это оказало бы. Нам это нужно прямо сейчас.

Она была права. К тому времени шел 1985 год, и присутствие наркотиков становилось все более заметным. Нас практически оставили в покое, но в Мехико и других городских районах становилось все хуже.

Джош становился выше и полнел. Я был уверен, что он будет выше 180 сантиметров ростом. Он занимался тяжелой атлетикой, и в свои почти двенадцать лет он выполнял нормативы на уровне девятого класса в школе. Я мог бы представить, как он рано поступит в колледж.

Я действительно заключил сделку с Диего и тренировался один день в неделю с его борцами, обучая приемам, которые могли бы хорошо сослужить им службу на ринге. Его бойцы стали выигрывать намного больше, и хотя они пытались сохранить это в тайне, другие поняли это и попытались переманить меня. Я остался с Диего. Это было хобби, и он был моим другом.

Я вернулся на ринг два месяца спустя, уговорив на это Диего, Розалиту и всю мою большую семью. Это было благотворительное мероприятие для медицинской клиники, в которой Гейл работала волонтером, и им нужны были деньги.

Я бы сразился с любым, кто бросил бы мне вызов, за полторы тысячи долларов США. Вырученные средства пойдут в клинику. Местная газета упорно настаивала на этом, и несколько газет Мехико упомянули об этом в своем спортивном разделе.

Город, в котором я жил, назывался Дельгадо, и поэтому я стал известен как Гринго Дельгадо. Гражданская гордость - большая вещь в этих маленьких городках. Тиа сшила мне новую маску, с американскими цветами на одной стороне и мексиканскими - на другой, с желтой звездой посередине.

Сначала желающих не было, и я как раз собирался сказать Диего, что сделаю это просто как рекламу, чтобы продать больше билетов, когда самый выдающийся рестлер Мехико, Ястреб, принял вызов, чтобы "преподать урок этим высокомерным гринго". Отклик был настолько велик, что им пришлось сменить место проведения на футбольное поле в Мехико.

Я провел свое исследование, просмотрев фильмы с его матчами годичной давности. Для меня было очевидно, что у него более глубокие знания, чем просто борьба. Наведя несколько справок, я узнал, что у него был черный пояс по дзюдо, но никто не знал, насколько высокий. Я собирался быть очень осторожным. Этот мог бы надрать мне задницу, если бы я не был настороже. И если он выигрывал, то получал деньги себе. С тех пор как я вложил деньги, мне было что терять.

Толпа была почти семитысячной. Большие экраны были установлены в стратегически важных местах, чтобы зрители могли хорошо их видеть. Все телевизионные станции в округе были там, чтобы освещать это, так же как и газеты. Радиостанция собиралась транслировать бегущий комментарий. Впервые за все время я занервничал.

Розалита и Гейл успокаивали меня, пока не пришло время. Мы были главным событием.

Мы вышли раньше Ястреба, считавшегося фаворитом. Там был городской оркестр, игравший El Dugeullo, No Quarter на английском, и мы вышли из моего додзе, неся наши флаги. Мексиканский флаг, американский флаг, флаг нашей местной провинции и флаг города, пока группа играла. Я вышел позади группы, держа Гейл под одну руку, а Розалиту - под другую. За мной следовали Диего и Джош, которые были моими помощниками в углу. Это был настоящий выход. Толпа проглотила это. Непосредственно перед тем, как я вышел на ринг, Розалита крепко поцеловала меня.

— Давай, Тлалок, обрушь гром и сотряси землю.

Одна из телевизионных станций засняла весь обмен репликами, и толпа закричала в знак одобрения.

Его появление было не столь пышным, и эффект был гораздо меньшим. Он уже был взбешен.

Это было жестко. С первого удара я понял, что он собирается отправить меня в нокаут, а не заставить сдаться. Ни один из нас не мог получить преимущества. Я хотел затянуть это, чтобы измотать его. Он значился в списке под номером двести восемьдесят, и я мог сказать, что, несмотря на его мускулы, он привык съедать на обед слишком много тако.

Поэтому я побежал за ним, лавируя туда-сюда, нанося удары руками, ногами, заходя в клинч, хотя и старался держаться от него подальше. Дзюдо было сильным искусством борьбы. У меня было расстояние в дюжину сантиметров от него, и я попытался этим воспользоваться.

Я чуть не проиграл в третьем раунде. Он поймал меня ударом с разворота, который отбросил меня от канатов прямо к его кулакам. Меня спас гонг.

Пока Джош пытался выбросить паутину из моей головы, Диего разбирался с ходом раунда.

— Он почти добрался до тебя, Михо, следи за его ногами. Он выдыхается, так что он будет стараться закончить это до того, как слишком устанет и совершит грубую ошибку. Используй свою досягаемость и иди налево. С этой стороны он не так хорош. Помни, следи за его ногами.

Он был прав, он продолжал пытаться прижать меня к канатам и схватить. Я старался оставаться в центре ринга как можно дольше, нанося удары руками и ногами.

Когда оставалось тридцать секунд, я поймал его передним ударом прямо в рот. Он подошел к канатам, ожидая, что я последую за ним. Я этого не сделал, и когда он отскочил назад, я упал и зацепил его за лодыжку, сбив с ног. Неожиданным движением, потому что я избегал этого всю вечер. Я перевернул его и зафиксировал его руку, прежде чем он успел перегруппироваться. Матч был окончен. Я или сломаю ему локоть, или вывихну плечо. Он был достаточно умен, чтобы понять это, и хлопнул ладонью по холсту в знак того что он сдается.

Это было все, что я мог сделать, чтобы победить, и я, пошатываясь, поднялся на ноги. Он полежал так секунду, прежде чем я наклонился и протянул ему руку. Через несколько секунд он взял ее, и я помог ему подняться на ноги.

После объявления он пожал мне руку и поднял ее вверх. Я обнял его и сказал, что больше никогда. Он ухмыльнулся и сказал: - Ты все правильно понял, - и мы оба, прихрамывая, покинули ринг.

Мой маленький городок праздновал всю ночь. И один из них, убийца великанов.

У нас брали интервью газеты, радио и телевидение. Бой транслировался перед каждой программой луча либре в течение трех недель. Это стало смущать. Внезапно все стали называть меня Тлалоком, услышав Розалиту по телевизору.

Розалита выбрала эту ночь для интимной близости.

«Нет боли, нет выгоды» приобрело совершенно новое значение.

***********************

В тот вечер я отвез ее домой. Она будет одна. Энджел останется с Диего, так как его дочь была ее ровесницей, и они быстро подружились.

Мы сидели в "Чероки", разговаривая о драке и жизни в целом. Она потянулась к двери, и я подумал, что ночь закончилась.

— Проводи меня, пожалуйста?

Ее дом был маленьким, почти спартанским. Я не знал, чем именно она занималась, но было очевидно, что на какое-то дополнительные вещи у нее было не так уж много денег.

У нее на стене висели семейные фотографии и один отдельный раздел только для Энджел. Там была ее большая фотография в униформе и газетная фотография с ее трофеями. Настоящие трофеи стояли на полке под фотографиями. Я был удивлен, увидев две свои фотографии. Одну, сделанную, когда мы с ней сидели во внутреннем дворике моего дома, и одну, на которой я в маске луча либре.

Она сварила кофейник крепкого кофе, который они любили, и к которому я пристрастился, и мы сели на ее диван.

Расстояние между нами постепенно сокращалось, пока мы не прижались друг к другу и не поцеловались.

Она встала и потянулась ко мне.

— Пойдем.

Мы пошли в ее спальню. Она остановилась, повернулась ко мне и яростно поцеловала, затем отступила назад.

Она потянула за шнурок на своей блузке, стряхивая ее с плеч, демонстрируя свой белый лифчик. Затем последовала юбка, пока оба предмета одежды не оказались на полу. Она повернулась ко мне спиной.

— Расстегни меня.

Мои руки действительно дрожали, когда я снимал с нее лифчик. Я стоял, любуясь ее подтянутой спиной, изящным изгибом позвоночника вплоть до восхитительной формы ягодиц. Все еще стоя спиной ко мне, она выскользнула из своих трусиков. Выйдя из них, она повернулась, отбрасывая лифчик. Ее груди были маленькими, упругими и соблазнительными. Ее лобок был покрыт пышной порослью, буйством черных шелковистых волос. Бледно-розовые губки приоткрылись, свидетельствуя о ее возбуждении.

Ее кожа была цвета густой карамели. И она действительно выглядела достаточно аппетитно, чтобы ее можно было съесть.

Я был так тронут ее красотой, что просто стоял, пока она не потеряла терпение и не начала задирать мою футболку. Выйдя из оцепенения, мне не потребовалось много времени, чтобы сбросить с себя одежду.

Поскольку мне было больно, мы двигались медленно и осторожно. Среднего роста, я был поражен тем, насколько она была подтянутой. Позже она рассказала мне, что уже три года не была с мужчиной, и единственное облегчение она испытывала от своих пальцев и ручки щетки для волос.

Эмоции и вожделение взяли верх, и я проигнорировала свою боль. Вскоре мы уже бились вместе в желании и нужде, достигая нашей взаимной кульминации с разницей в несколько секунд.

Мы расслабились вместе на несколько минут, прежде чем она прижалась ко мне и захихикала.

— Спасибо тебе, Тлалок. Я действительно почувствовала, как земля сдвинулась с места.

— Не за что, моя Чалчиухтликуэ. Спасибо, что пригласила меня в свой мокрый центр.

Я не мог видеть ее лица в темноте, но почувствовал, как она на секунду напряглась, прежде чем крепко обняла меня. Чальчиутликуэ была ацтекской богиней озер и воды и супругой Тлалока.

Мы занимались любовью еще дважды. Позже той ночью и первым делом утром.

Я никогда не видел, чтобы она так широко улыбалась, когда готовила нам завтрак из крепкого кофе и свежих фруктов. Я отвез ее, чтобы забрать Энджел и отвезти их на ланч.

Энджел сидела сзади и улыбалась нам. Улыбок, понимающих взглядов и откровенных ухмылок на лицах дам, присутствовавших на обеде, было достаточно, чтобы заставить меня задуматься о побеге. Все, что удерживало меня там, - это смертельная хватка Розалиты на моей руке.

*****************

Я и забыл, как это здорово - быть влюбленным. Рози и Энджел практически жили с нами. Энджел решила, что Джош ей больше нравится, как потенциальный брат, чем как бойфренд, и они почти всегда были вместе. Он оттачивал ее английский до такой степени, что она говорила лучше, чем Рози.

Мы ходили куда-нибудь всей семьей раз в неделю, а по субботам у нас с Рози были свидания. Энджел оставалась в моем доме в те ночи.

Я был влюблен и она была влюблена. Я сделал предложение. Она отказала мне.

Я был так потрясен, что некоторое время не мог говорить. Когда я наконец успокоился и она перестала плакать, я спросил ее почему.

— Я тебе не подхожу. Ты важный человек в этом городе. Я не знаю, насколько ты богат, но я знаю, что это немалая сумма. Тебе нужна воспитанная женщина. Кто-то, кто соответствовал бы твоему росту, а не бедная деревенская девушка, которая едва умеет читать и писать. Я стара (ей было двадцать семь), и я не могу родить тебе много детей. Мне нечего предложить.

Каждый раз, когда я чувствовал себя комфортно в этой стране, я испытывал шок.

Я взял ее лицо обеими руками, заставляя посмотреть на меня.

— Рози, детка, посмотри на меня. Мне все равно, если у тебя нет денег. Мне все равно, что ты деревенская девушка. Ты та, кого я хочу. Я люблю тебя и только тебя. И в твоем мизинце больше воспитанности, чем во всем теле этих городских притворщиц. Что касается детей, то ты уже подарила мне идеальную дочь. Было бы неприлично желать большего.

— Скажи, что присоединишься ко мне, Чалчиутликуэ, или земля содрогнется от силы моих слез.

Она начала безудержно плакать, но сумела, заикаясь, выдавить "да". Я уже купил кольцо и подобраа его размер. На следующий день за воскресным обедом она не сказала ни слова, просто протянула руку. Дамы целовали меня, а мужчины пожимали мне руку.

Она, конечно же, была католичкой, и свадьба состоялась в местной часовне после шестимесячной помолвки. Пришло много членов ее семьи. Джош никогда не видел столько детей своего возраста, и все они вот-вот должны были стать кузенами. Свадьба прошла без сучка и задоринки. Я слышал, что вечеринка длилась два дня. Нас там не было. Мы уезжали в свадебное путешествие. Нас не было две недели в Канкуне, потом мы вернулись, забрали Джоша и Энджел и поехали домой.

Нашествие нелегалов еще не началось, и моя семья считала ее экзотикой. Ее природная красота и обаяние довольно быстро успокоили их. Мама влюбилась в нее. Она, ухмыляясь, отвела меня в сторону.

— Черт возьми, милый. Что ты имеешь против белых девушек? Ты выбрал лучше по сравнению с предыдущей, и я не имею в виду это в оскорбительном смысле. У этой девушки есть класс. Она, вероятно, слишком хороша для тебя.

Это были летние каникулы для детей, и когда мы вернулись в Мексику. Джош и Энджел остались у мамы. Моя мама практически умоляла Рози позволить им остаться.

— Я старею, и у меня никогда не было много времени с Джошем. Я хотела бы получше узнать свою новую внучку. Всего неделю или две, пожалуйста? Это пойдет на пользу Энджел. Поможет ей акклиматизироваться, когда ты вернешься.

Мы обсуждали это еще до того, как поженились. Я был управляющим заводом почти два года. Я взял на себя обязательства только на пять лет, и в конце контракта мы собирались передать управление местным жителям. Мой прежний управляющий заводом уходил на пенсию еще через два года, и когда это произошло, меня заверили, что эта работа принадлежит мне. Я думал, она будет более сдержанной. Она удивила меня.

— Я не могу дождаться, когда начну нашу новую совместную жизнь. Моя семья живет недалеко, а я переехала сюда со своим первым мужем. У меня есть несколько хороших друзей, но ни один из них не так важен, как моя новая семья. Так будет намного лучше для Энджел. Если мы останемся здесь, она будет довольно ограничена в том, что сможет сделать со своей жизнью.

Она была права, и чего она не говорила, так это того, что хотела, чтобы она убралась из этого района. Наркотики становились все большей и большей проблемой. Картели в значительной степени утвердились и расширяли свои территории, иногда оспаривая границы. Конфликты были кровавыми, и многие местные жители оказались в эпицентре.

Они захватывали власть в местных органах власти, подкупая полицейских наркотиками и деньгами.

У меня оставалось около полугода до того, как мы собирались возвращаться в Штаты, когда местный алькальд нанес мне визит.

Мы всегда старались поддерживать хорошие отношения с правительством, поэтому, когда он зашел с незапланированным визитом, я не придал этому значения.

Он был недавно избранный, и у меня не было возможности встретиться с ним. Этот разговор потряс меня.

Обменявшись любезностями, он перешел к делу.

— Моя "партия" изучила потребности сообщества, и, к сожалению, нам придется увеличить твои налоги и сборы на двадцать пять процентов.

Я был встревожен. Частью сделки по нашему приезду в этот район были гарантии на эти вещи. Я не мог понять, почему он хотел нарушить соглашение.

— Сэр, у нас есть соглашение. Согласен ли с этим городской совет?

Он пренебрежительно махнул рукой.

— Не нужно было беспокоить их мелкими деталями. Налог будет выплачиваться ежемесячно, непосредственно мне. Я буду выплачивать его по мере необходимости.

Я удерживал его взгляд, пока он не опустил голову.

— Мне нужно будет подумать об этом, и представить требование своему начальству. Потребуется несколько дней, чтобы получить от них ответ.

— Первое число месяца будет через три дня. Я рассчитываю собрать налог в это время, независимо от того, что говорят твои люди. У тебя нет выбора, если ты хочешь продолжать работать. Было бы обидно, если бы рабочие объявили забастовку или электроснабжение было прервано на несколько дней, пока производится ремонт. Я уверен, что налог не стоит того, чтобы с ним бороться.

На его лице была насмешка. Я встал.

— Вон! Прямо сейчас.

Он неторопливо поднялся.

— Подумай об этом хорошенько. Было бы обидно, если бы клинику пришлось закрыть или дорога к твоему дому была бы закрыта на ремонт на неопределенный срок. И твоя прекрасная семья с твоей новой женой. Позаботься о них. Настали тревожные времена.

Я прижал его к стене моего кабинета, зажав рукой ему горло, прежде чем он понял, что происходит. Я был с ним лицом к лицу.

— Слушай внимательно, алькальд. Если хоть один волосок упадет с моей жены и членов семьи, я возложу на тебя личную ответственность. Как ты сказал, настали тревожные времена. Было бы стыдно втягивать федералов в такую мелкую склоку. Ты согласен?

В его глазах был неприкрытый страх. Он знал, что пристальное внимание со стороны федерального правительства не сулит ничего хорошего. Он пытался сохранить лицо.

— Позволь мне поговорить с моими консультантами. Возможно, мы сможем немного снизить налог.

— Послушай меня. Эта компания не заплатит ни цента, который ты пытаешься у нас вымогать. Если ты будешь давить на нас, мы просто закроем производство и уйдем в другое место. Честно говоря, заказов становится все меньше, так что это не займет много времени. Подумай об этом. И, алькальд, никогда больше не говори о моей семье. Ты понимаешь?

Он выбежал из кабинета. Я последовал за ним к его машине. Его водителем был Карлос. Все сошлось.

— Тебе следует более тщательно выбирать своих партнеров. алькальд. - Я смотрел прямо на Карлоса, когда говорил это. Его лицо потемнело, и он направился ко мне.

— Остановись, - сказал алькальд, - сейчас не время.

Он неохотно сел в машину и уехал. Я вернулся в офис, чтобы подумать. Большая часть моей команды уже ушла. Гейл, я и двое ремонтников - вот и все, что осталось. Пора отправлять их домой.

Я вызвал помощника менеджера и сказал ему, что завтра у меня будет личный рабочий день.

Он был человеком, которому я доверял, поэтому я рассказал ему о своем разговоре.

— Это очень плохо, Берто. Ходят слухи, что его предвыборную кампанию финансировал дон Витторио. Что мы собираемся делать?

— Я собираюсь разобраться с этим утром. Начать действовать, чтобы защитить себя.

Он улыбнулся в первый раз за время разговора.

— Ах. Ты собираешься вызвать Тлалока? Обрушить огонь и смерть на своих врагов?

Я только ухмыльнулся.

— В некотором роде.

Я обсудил всю ситуацию с семьей.

Рози и вся семья были потрясены, за исключением Гейл.

— Да пошли они к черту! Я не прячусь.

— Я не хочу, чтобы ты пряталась. Что я хочу, чтобы ты сделала, так это была осторожна, немного внимательнее относилась к своему окружению. Пожалуйста?

Она согласилась, и я пошел в спортзал поговорить с Диего. Он выслушал меня, размышляя.

— Я слышал, ты подумываешь о том, чтобы заняться сельским хозяйством. Тебе понадобятся работники.

Он повернулся к своим борцам, выбрав троих.

— Хуан, Томас, Филипе, это ваш новый босс. Сделай для него хорошую работу. Я уверен, он вам хорошо заплатит.

Он снова повернулся ко мне.

— Они начнут завтра. Мне понадобится немного денег, чтобы убедиться, что у них есть нужные инструменты. Ты можешь им доверять.

Я выдал Диего чек, отметив это как плату за обучение. Он знал, что не следует обналичивать их на месте. Мне было интересно, какого калибра будут мотыги и лопаты.

На следующий день я отправился в Мехико и обзвонил нескольких поставщиков на случай, если кто-нибудь наблюдает.

Затем я нашел общественный телефон-автомат и позвонил за плату.

Вице-президент нашей компании был удивлен, услышав это от меня. Он возглавлял отдел международного бизнеса, и мы немного знали друг друга.

— В чем дело, Бобби? Телефонные линии на заводе отключены?

Так кратко, как только мог, я объяснил ситуацию. Он был умен и не перебивал меня, пока я не закончил. У нас были заводы в нескольких взрывоопасных районах, и у него был опыт. В конце я спросил его, что он хочет делать.

— Ничего. У нас есть два дня. Я сделаю несколько звонков, чтобы все началось. Будь осторожен, Бобби. У меня есть небольшой опыт в подобных вещах. Если дойдет до этого и у нас закончится время, заплати за вымогательство. Это даст нам немного времени. Скоро кто-нибудь появится.

— О, возможно, ты захочешь поскорее вывезти свою семью. Эти люди хорошо разбираются в терроризме и в том, как добиться результатов. Один из самых быстрых способов - напасть на семью.

У Рози случился припадок, но в конце концов она согласилась. Я удивил ее и получил визы для семьи Родригес. Они были как семья в течение многих лет, и я не хотел, чтобы они пострадали от последствий. Я почувствовал облегчение, когда они все ухватились за этот шанс. У них была дочь в Америке, и она всегда приглашала их приехать в гости.

Они улетели первыми, объявив сообществу, что их дочь прислала им билеты. Это случалось постоянно, и никто не обращал на это внимания.

Рози, Гейл и ее муж проговорились, что собираются посетить сельскую местность дальше на юг, чтобы рассмотреть возможность открытия еще одной клиники. Он не хотел уезжать, но Гейл была на пятом месяце беременности, и он не оставил бы ее в опасности.

Вместо того чтобы отправиться на юг, они направились на север, в Мехико. Через девяносто минут они были в самолете.

Теперь я был один, только я и трое рестлеров.

********************

Пришел новый человек и захотел встретиться.

— Меня зовут Винсент Доран. Я майор федеральной полиции. Я так понимаю, у тебя небольшая проблема?

Я рассказал ему эту историю. Мы заплатили первый взнос за вымогательство, чтобы иметь возможность планировать. Следующий платеж должен был состояться через десять дней.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Отдай им деньги, но сделай это здесь. Мы подключим его к сети, прослушаем и запишем все на пленку. Тогда мы проследим за деньгами, и посмотрим, кто здесь главный. Когда мы получим достаточно информации, мы арестуем их всех.

Это заняло еще два месяца, но у них было то, что они хотели. Арестован лидер, и рейды проводились в течение трех месяцев. Я был в самолете за час до того, как начались аресты. Я так и не вернулся.

*********************

Моя большая семья окружила меня толпой в аэропорту.

Рози выглядела немного толще. Возможно, американская кухня была ей по душе. Я так и сказал.

Она улыбнулась и положила мою руку себе на живот.

— Кое-кто из американцев согласился со мной. Через пять месяцев ты снова станешь отцом.

Иногда жизнь складывается так, как ты хочешь.

Она сказала мне после нашей шумной встречи в тот вечер, как она была счастлива, что их не было дома и никто не пострадал.

— Я так боялась, что ты вмешаешься.

Я мрачно улыбнулся в темноте.

Сестра Тиа Родригес, вдова, решила не уезжать. За две ночи до того, как я должен был уехать, ее избили почти до смерти. Я бросился в больницу, когда услышал об этом.

Помимо того, что ее избили, у нее были два глубоких пореза.

Мне удалось поговорить с ней как раз перед тем, как лекарства начали действовать. У нее были сломаны челюсть, рука, кисть, три пальца на другой руке и ребра. Шестьдесят восемь швов на различных частях ее тела. Ей было шестьдесят девять.

— Скажи мне, Мария, кто это сделал? - Я прошептал ей на ухо, чтобы никто больше не услышал.

Она схватила меня за руку.

— Карлос, - прохрипела она, - мачете. Он спросил, что ты собираешься с этим делать.

Я обнял ее, когда она заснула, а затем договорился об оплате ее больничного счета.

Я заглянул в спортзал.

— Отправь сообщение Карлосу. Скажи ему завтра днем, в доме Розалиты. И скажи ему, чтобы он был один и захватил с собой мачете.

Диего пытался отговорить меня от этого, но потом сдался.

— Скажи ему, чтобы он пришел, Диего. Убедись, что он знает, что семья есть не только у меня. Лучше бы ему быть там.

В ее старом доме было тихо, вся мебель была распродана в ожидании новых жильцов.

У меня было мачете Рози. Он был хорошо сбалансирован, изношен, но исправен и остер как бритва. Однажды я наблюдал, как она срезала им немного сахарного тростника, пораженный легкостью, с которой она перерезала стебли. Я проверил лезвие, и оно было острым, как бритва. Она рассмеялась.

— Я одинокая женщина. Бывали времена, когда мне приходилось отговаривать потенциального жениха. Он режет больше, чем тростник, если у него тоже есть что отрезать.

Это было очень похоже на короткий китайский палаш, которым я пользовался. Я работал с ним в течение нескольких часов накануне вечером и сегодня утром, пока не почувствовал себя комфортно.

Он пришел, но не один. С ним было четверо мужчин. Один из которых был его сыном. Я стоял в дверях и ухмылялся ему.

— Боишься прийти один?

Он ухмыльнулся в ответ.

— Нет, гринго. Мне нужны были свидетели твоей смерти. Если я вдруг проиграю, они застрелят тебя, так что ты умрешь в любом случае.

— Я так не думаю, - раздался голос из-за деревьев.

Там были Диего и трое его людей. У каждого из которых было по пистолету или винтовке. На всех них были простые маски луча либре.

— Тот, кто победит, уходит. Тогда все будет кончено. Согласны?

Мужчины кивнули. Карлос выглядел смущенным, что заставило меня улыбнуться еще шире.

— Что ж, давай посмотрим, как ты справишься с мужчиной, а не со старухой. Или ты мог бы упасть на колени и молить о пощаде. Сделай это, и я, возможно, оставлю тебя в живых.

Я шагнул за дверь, небрежно держа мачете наготове.

Зная, что у него нет выбора, он бросился на меня, размахиваясь. Я легко парировал удар, ударив его по заднице плоской стороной клинка, когда он проходил мимо. Это издало громкий чмокающий звук, и, должно быть, причинило боль. Я услышал, как кто-то засмеялся. Все знали, что тогда я мог бы убить его.

Он стал более осторожным, но у него не было моих навыков. Вскоре у него потекла кровь из двух глубоких порезов, по одному с каждой стороны груди.

— Как ты себя чувствуешь, шлюха? Это в том же месте, где ты порезал Марию. Чертовски больно, не так ли? Теперь ты собираешься стоять и плакать, как маленькая сучка, или хочешь большего?

Он был в ярости. Вскоре у него появилось еще несколько порезов, в том числе один глубокий на щеке.

— Черт, от этого останется шрам.

Он достал меня дважды. В итоге мне наложили три шва на шею и пять на предплечье.

Мне надоела эта игра, и я поставил его на колени, приставив свое мачете к его горлу.

— С меня хватит. Дай мне слово, что ты покинешь это место, и я сохраню тебе жизнь. Продолжишь доставать, и все, что тебя ждет, - это неглубокая, безымянная могила у черта на куличках. Сделай свой выбор.

Он хотел продолжать. Я видел это по его глазам.

Но он опустил голову.

— Могу я взять с собой свою семью?

— Бери кого хочешь, - сказал я ему, - просто уезжай завтра.

Я повернулся и пошел прочь, провожаемый взглядами его людей. Когда я увидел, как расширились глаза его сына, я отскочил в сторону и обернулся. Карлос вытащил пистолет. Почему он просто не выстрелил вместо того, чтобы броситься на меня, я никогда не узнаю. Я среагировал инстинктивно, наблюдая за вспышкой мачете. Его пистолет упал на землю, а рука все еще сжимала его.

Из его руки хлестала кровь.

— Жгут! - закричал я.

Его сын снял с себя рубашку и ремень. Мы перевязали ему руку и затянули ремень потуже, чтобы он не истек кровью.

Как раз перед тем, как они посадили его в машину, я схватил его за голову, глядя ему прямо в глаза.

— Это заканчивается, сейчас же. Если ты сделаешь что-нибудь еще, я отрежу тебе другую руку, может быть, ногу. Тогда я займусь твоей семьей. Ты понимаешь? - Он слабо кивнул.

Я посмотрел на его сына.

— Убедись, что вы оба понимаете. Я серьезно. Я устал валять дурака.

Я слышал от Диего, что он сказал в больнице, что это был несчастный случай на ферме. Отнюдь. Подобные травмы становились все более распространенными, и персонал научился не спрашивать. Они попытались пришить ее обратно, но это не сработало.

Диего прислал мне мачете. Оно висит вместе с другими моими видами оружия для боевых искусств.

****************

Моя мама прожила достаточно долго, чтобы увидеть еще двух правнучек, по одной от каждого. Черноволосых красавиц со светло-карамельной кожей. Наш разрыв наконец-то затянулся, и она так сильно любила Конни, свою новую внучку, что почти жила с ней.

Я получил работу управляющего заводом, как мне и обещали.

Рози с удвоенной силой принялась за учебу, получив за четыре года аттестат о среднем образовании и степень младшего специалиста. Сейчас она готовится к получению четырехлетнего диплома. Она планирует стать учительницей испанского языка.

Я вернулся в свое старое додзе и купил в нем половину акций. Джош и Энджел оба работают инструкторами на полставки. Двое их бывших одноклассников добрались до Америки. Они переехали в наш город и начали тренироваться. Я написал им всем длинное прощальное письмо с обещанием помочь им всем, чем смогу. Они были единственными, кто поддержал меня в этом.

Наконец я отправился в Нью-Йорк и протестировался, перепрыгнув сразу через две ступени. Это что-то редкое.

Джош показал им основные моменты моей карьеры в луча либре. Они смеялись до тех пор, пока я не вызвал другого инструктора и не заставил его сдаться.

*********************

Это был маленький городок, так что я знал, что рано или поздно это должно было произойти.

Я вытаскивал свою новорожденную дочь из автокресла. Ей было почти восемнадцать месяцев, и она говорила на смеси английского и испанского языков. Рози стояла и ждала рядом вместе со своим новым пятимесячным сыном.

Мы обернулись и буквально налетели на нее.

Она набрала еще больше веса. Теперь в ней должно было быть больше 115 килограмм. Ей было тридцать шесть, а выглядела она на сорок шесть. В ее глазах заблестели слезы.

— Привет, Бобби. Как ты?

— Я в порядке, Шондра. Как дела?

Она вздохнула.

— О, я в порядке. Рада тебя видеть.

Я почувствовал, как Рози крепче сжала мою руку. Она знала, кто она такая. Бабушка показывала ей фотографии.

— Где мои манеры? Шондра, это Розалита Маргарита Консуэло Гомес Тернер, моя жена. Милая, это Шондра Райли, моя бывшая жена.

Она холодно пожала ей руку, прежде чем улыбнуться.

— Приятно познакомиться с кем-то из его прошлого. Я уверена, что у тебя остались хорошие воспоминания, точно так же, как и у меня сейчас. Иди, дорогой, если хочешь поговорить. Дай мне Констанс Джульетту, для нее здесь слишком жарко.

Ее глаза расширились. Мы назвали ее в честь бабушки и моей матери, как и планировали сделать, если у нас когда-нибудь родится дочь.

— Нет, все в порядке, у тебя сейчас и так достаточно забот. Шондра, тебе следует почаще навещать бабушку. Она спрашивает о тебе, и ее здоровье ничуть не улучшается. Рад тебя видеть.

Я увидел слезы, выступившие у нее на глазах, когда мы повернулись. Мне было жаль ее, пока я не посмотрел в теплые шоколадные глаза моей жены.

Конец.

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376