Мама заснула моментально, отвернувшись к стене она начала сопеть. Я вплотную придвинулся к ней. Моя правая рука пролезла под ее футболкой, и я стал щупать её массивную грудь. Мама не просыпалась, я попытался тоже уснуть, сжимая в ладони ее правую грудь. Вдруг заскрипели ступени лестницы ведущей на второй этаж.

— Лена с Игорем опять пошли курить!? – возникла первая мысль в моей голове – Или Лена решила спуститься ко мне!?

По звукам ступней спускалось явно несколько человек. Повернув голову, я увидел, как два силуэта исчезают в дверном проеме котельной. Любопытство заиграло во мне. Как только я услышал, что наружная дверь захлопнулась, я сел на край дивана и словно вор на цыпочках двинулся следом. Посмотрев в окно, я снова увидел два удаляющихся силуэта, один был высокий и худой, второй был пониже и явно пошире.

— Егоровы!!!??? -чуть вслух не произнес я. Выйдя на задний двор я слегка поежился, было еще тепло, но темное небо не давало перспектив чтоб такая температура продлится долго. Егоровы тем временем прошли в калитку, которая вела на озеро. На уличной веревке я увидел наши с мамой вещи, видно Лена повесила их сюда сушиться – из всех вещей самой большой казалась мамина желтая футболка, я пощупал ее – на мое удивление она была почти сухая. Сняв ее с веревки, я напялил ее на себя и двинулся в сторону калитку

— Может они забыли что-то? – подумал я – Тогда почему они пошли вдвоем? Может им страшно.

Дойдя до рощицы, я свернул с тропинки и пошел вдоль деревьев. На причале было пусто. Егоровых нигде не было видно. Огибая деревья и кусты, я наконец услышал голоса. Пара находилась в той стороне берега, куда сегодня днем мама и Ирина ходили по нужде. Пригнувшись, я начал осторожными шагами красться в их сторону. Оказывается, в стороне от причала была еще одна поляна, она была сильно меньше той, что у причала, плюс на этой полянке находилось лежачее бревно, видно кто-то в свое время облюбовал это место для уединения. Ирина сидела на этом бревне в своем черном платье в горошек и наблюдала как Виктор Михайлович занимается приготовлениями. Стало понятно, что они целенаправленно сюда пришли. Видимо днем она приметила это место и ночью она пришла сюда в компании мужа не просто так. Виктор Михайлович развернул на полянке плед, на котором они днем сидели у костра. Из их красной спортивной сумки стали появляться различные, трудноразличимые предметы. Я смог разглядеть полотенца и какие-то ремни.

— Купаться? В мае? Ночью? – стал рассуждать я - Странные люди!

Ирина молча наблюдала за действиями своего мужа. Она лишь сняла свои босоножки и ее ступни оказались на краю пледа. Виктор Михайлович достал фонарик и включил его.

— Посвети мне – попросил он Ирину и передал ей его.

Ирина улыбнулась и посветила в сторону сумки. Виктор Михайлович покопошился в сумке и вытащил на свет флакон с шампунем. Похоже они собирались еще и мыться. Внезапно Ирина положила фонарик на плед и встала, попутно снимая с себя платье. Под ним ничего не было. Её небольшие груди висели как два небольших яблока, ареолы и соски при свете фонарика казались черно-коричневого цвета. Виктор Михайлович тем временем уже снял пиджак с рубашкой и начал расстегивать ремень брюк. Ирина села обратно на бревно. Полностью голый Виктор Михайлович подошел к ней, из-за того, что он стоял ко мне вполоборота я мог, лишь видеть его голую спину и лицо Ирины. Ирина протянула руку к его члену и начала медленно массировать его. Виктор Михайлович опрокинул голову назад, и его рта послышался приглушенный крик. Ирина улыбалась какой-то злой, надменной улыбкой. Она встала и не убирая руки с его члена прижалась к его пузатому телу. Сильно сжав его член, она скомандовала:

— На колени!

— Да, Госпожа! - покорно ответил ее муж и начал опускаться коленями на плед. Ирина выпустила его член из рук и положила правую руку ему на щеку.

— Сегодня ты многое себе позволял! – раздался еле слышный звук пощечины

— Виноват, Госпожа! – с несчастным видом ответил Виктор Михайлович. Раздалась еще одна пощёчина. По звукам было понятно, что Ирина бьёт не на всю силу. Что всё, что сейчас происходило перед моими глазами обыденная для Егоровых ролевая игра.

— Извиняйся – схватила Ирина мужа за затылок и силой прижала к своим половым губам. Влагалище у нее было небритое, но края розовых губ торчали из черных волос. Ее худощавое тело, освещенное фонарем, стояло в позе сильно уверенной в себе женщины – ноги были раздвинуты, левая рука упиралась в бок. Она была хозяйкой ситуации. Язык Викторам Михайловича тут же заработал. Руками он держался за ее колени. Мне было противно на это смотреть. Но любопытство не отпускало меня. Я ждал что будет дальше.

— Послушный раб. – злорадно улыбаясь сказала Ирина – Вот так! Лижи своей госпоже! Быстрее! Быстрее!

Виктор Михайлович покорно выполнял ее команды. Вдруг Ирина схватила его за плечо и отодвинула его от своей дырки.

— Ты знаешь зачем мы сюда пришли? – все также грубо обращалась она к своему рабу.

Виктор Михайлович растеряно смотрел на свою жену, его голова начала кивать – он все прекрасно знал.

— Тогда ты знаешь, что тебе нужно сделать – в паузы после каждого слова в лицо ему сказала Ирина.

Я не видел лица Виктора Михайловича – но я был абсолютно уверен, что ему все происходящее нравится.

— Накажи меня, Госпожа – попросил он ее.

Пальцы Ирины сжались на его щеках

— Еще раз – грубо ответила она, нахмурив брови.

— Накажи меня, Госпожа! - чуть не переходя на крик ответил ей Виктор Михайлович.

— Вставай в позу! – скомандовала Ирина и опустилась к вещам, которые ее муж достал незадолго до этого. Схватив флакон с шампунем, она выдавила содержимое себе на руку. Её раб стоял уже на четвереньках и ждал своей участи. Содержимое флакона оказалось маслом. Ирина растерла его по ладоням и встала на колени перед отверстием Виктора Михайловича. Она медленно ввела средний и указательный пальцы в него. Её раб замычал с нескрываемым удовольствием. Рука Ирины медленно задвигалась, смазывая задний проход мужа.

— Нравится? – спросила она грубо Виктора Михайловича.

— Да, моя Госпожа!

— Хочешь больше? – Ирина максимально задвинула два пальца в отверстие Виктора Михайловича и перестала двигать рукой. Виктор Михайлович молча начала кивать головой. Ирина встала и потянулась к ремням. Моему взору показался пластмассовый член, прикрепленный к кожаным трусам. Минута ей понадобилась чтобы надеть его, и она снова опустилась на колени. Я ждал кульминации.

— Неужели она правда в него войдет? – с интересом подумал я – Неужели женщина может таким образом доставить удовольствие мужчине?

Ирина вставила дилдо в отверстие Виктора Михайловича и начала медленно двигаться. Её муж начал тяжело задышал и стал протяжно выть. Ирина впилась ногтями в его ягодицы и стала увеличивать темп.

— Агрх! – издала она непонятный звук. – Сучка! Чувствуешь свою Госпожу!?

— Да! Да! – часто дыша отвечал ей Виктор Михайлович.

Не в силах больше смотреть я решил уйти с этого странного полуночного ритуала. Пятясь назад, медленными шагали я вышел на тропинку и направился к дому. Никаких звуков со стороны Егоровых не доносилось. Лишь только свет фонарика из кустов и мелькающие тени на его фоне означали, что они нескоро закончат.

В доме было тихо. Я вернулся на диван и приобнял горячее тело мамы. Она инстинктивно пододвинула мне свою попку, моя рука сжала ее грудь, и я уснул.

На утро все были на кухне, чай был разлит по кружкам, стулья с заднего стола были перенесены к столу. Все уселись. Лица Егоровых были такими же спокойными как вчера, ни капли эмоции не выдавало их ночную вылазку. Лена и Игорь много шутили, попутно проверяя у всех ли полные кружки и предлагая различную еду к чаю. Мама больше молчала и старалась не смотреть на меня. Она больше общалась с Леной, обсуждая бытовые проблемы. Я ушел со стола раньше всех, мне хотелось еще раз сходить на озеро и посмотреть, что осталось после Егоровых на полянке. К моему сожалению, на полянке ничего не выдавало их вчерашнего присутствия. Лишь пара масляных капель на бревне бросались в глаза. Поняв, что я теряю время – я вернулся домой.

— Мы поедем домой с Егоровыми – первое что я услышал от матери, она в зале собирала простыни и подушки. Я помог ей задвинуть диван. На секунду мы встретились взглядами. Мама виновато отвела глаза в сторону. Через час мы сидели в Ниве. Мама с своем платье, я все также в черной футболке и в черных шортах. Нива тронулась и покатила по неровной сельской дороге. В машине все молчали. Я посмотрел на маму – она смотрела в окно, локоть правой руки уперся в дверь машины. Грудь ее подпрыгивала от каждой кочки. Лифчика под платьем не было. Это сильно удивило меня. Обычно вечно скромная мама всегда была в лифчике, тут же впервые за долгое время она оказалась на людях без него.

— До встречи – прокричал нам Виктор Михайлович, Нива рванула с места, оставляя нас с мамой наедине. Мы молча побрели к подъезду. На этот раз мама брела сзади, а я преодолевал каждую ступеньку лестницы как очередное препятствие. Щелкнув замком входной двери, я бросил пакет с вещами на стул, стоящий в прихожей, и направился в зал - от прошлой ночи у меня болела голова – тело требовало сна и отдыха. Мама тихо прошла в свою комнату.

Два дня спустя.

Жизнь в нашей квартире быстро вернулась в серую рутину. Мама старалась говорить со мной короткими фразами и только по делу. Обсуждение любой темы всячески не поддерживалось мамой. С работы она приходила позже, всякий раз мне передавая приветы от Лены, все спиртное в доме оставалось нетронутым.

— Завтра папа приедет – сообщила мне мама вечером в среду.

— Он же только в воскресенье должен был приехать!? – удивился я

— Позвонил сегодня Игорю на работу и попросил завтра встретить на вокзале, сменщик у него раньше приехал, сказал что хочет чтобы его вахта раньше началась, чтобы раньше на море уехать – вот папа и согласился.

— А дядя Игорь тебе сказал? – спросил я

— Да – коротко ответила мама – Лёш, надо поговорить о том, что произошло у них дома, тогда в машине.

— Тебе не понравилось - с надеждой спросил я

— Мне понравилось, Леш, но так нельзя. У тебя своя судьба. Ты должен найти себе другую женщину, твоего возраста, у мамы есть папа. И завтра он приедет. Поэтому прошу тебя забыть обо всём и никогда не вспоминать тот случай. Хорошо?

— А как мне его забыть? Это же мой первый секс в жизни! Ты хочешь, чтобы я стер его? Как пленку на кассете! Как так, мам!!??

Мама заплакала. Я обнял ее за плечи. Лапать ее грудь и бедра мне не хотелось. Я любил ее, как и любил папу. В глубине души я понимал, что по-другому нельзя. Я зарыдал.

— Я не забуду той ночи, но ради тебя я готов на всё. Пусть все будет по-старому.

Мама сквозь слезы улыбнулась и прижалась ко мне своей грудью. Сквозь домашнее платье я почувствовал тепло ее тела, чаши лифчика уперлись мне в грудь. Член по привычке начала вставать.

— Я люблю тебя, сынок – сказала мне мама и чмокнула в щеку. Член было не удержать. Я решил сменить тему разговора

— А ты знала, что, Ирина долбит своего мужа в зад? – решил я сбить эрекцию неприятными воспоминаниями.

— Догадывалась – с улыбкой ответила мама – Витя один раз к нам в офис в ошейнике приехал, пока Игорь его не спросил - так и сидел чай пил у него в кабинете. А ты откуда знаешь?

Я поведал ей историю своего ночного приключения...

Папу дядя Игорь привез после обеда. Почему-то папа был молчалив. На вопросы отвечал с неохотой и ссылался на усталость от дороги. Он, Игорь и мама сидели на кухне и пили чай. Больше всех говорил Игорь и расхваливал свою новую машину, мама улыбалась и гладила папу по руке. Папа сидел с каменным лицом и задавал Игорю вопросы по техническим характеристикам. Под конец мама достала бутылку рябиновой настойки и выпили пару рюмок. Игорь, навеселе, будучи поддатым сел на руль и укатил домой, через открытое окно было слышно, что он, видимо, надавил на педаль газа в пол. Слегка опьянев, папа стал расспрашивать про мою жизнь, про дела на учёбе, про планы на лето. Дело шло ко сну. Я постелил себе на диване и лег, в ожидании сна. В пятницу у меня были планы по посещению гаража Костяна и распитии пары бутылок пива. Как только погас свет я лежал не двигаясь. Спустя примерно двадцать минут в спальне послышалась возня. Уже будучи профессионалом в подглядывании, я опустился на пол. Возня в спальне усилилась. Слышался громкий голос папы:

— Скучала по мне!? «Шваль!» —сказал папа и раздался шлепок.

— Скучала! – ответила мама, и снова раздался шлепок

— По любому трахалась с кем-нибудь!? – грубо спросил папа

— Я только с тобой трахаюсь!

Я приоткрыл дверь, мама стояла на четвереньках лицом ко мне, папа находился сзади. Его лицо было на уровне ее ануса. Он хлопал ее по ягодицам и лизал ее половые губы, отодвинув ее синие трусики в сторону. Мама, закрыв и прикусив нижнюю губу терпела его шлепки. Я стал поглаживать свой член. Папа схватил ее за трусы и дернул их с силой, трусы замерли на середине ног.

— Снимай! – скомандовал ей папа.

Мама выпрямила ноги и папа стянул с нее трусы. Скомкав их в своих ладонях, он втянул запах ее выделений.

— Сучка! «Трахалась же кем-то!» —грубо сказал папа и отвесил ей еще один шлепок.

— Ни с кем, сама себя пальчиками довела – тяжело дыша ответила мама и виновата опустила голову. Папа сложил трусы в правый кулак и поднес его к лицу матери

— Открой рот!

Мама послушно подняла голову и открыла рот. Глаза ее были в слезах. Они были направлены вперед. Папа вложил ее трусики ей в рот и пристроился членом к ее влагалищу. Резким движением он вставил член внутрь и начал динамично трахать ее.

— Попробуй только уронить их! – резко сказал он и отвесил еще один шлепок по ягодице. Мамино лицо исказилось стыдом, слезы продолжали течь по ее лицу, трусики свисали из ее рта. От каждого толчка папы она издавала глухой звук. Внезапно папа повернул голову в мою сторону и подмигнул мне. Мое сердце сжалось! Папа понял что я смотрю на них.

— Таня, ты шлюха! – сказал папа и продолжил шлепать ее по заднице, не переставая загонять в нее свой член. Он опять подмигнул мне. Долбежка мамы продолжалась. Её ягодицы колыхались от каждого толчка. Массивные груди бились об руки. Лицо было красное и опухшее от плача. Она повернула голову в сторону двери и встретилась со мной взглядом. Мама еще сильнее расплакалась и опустила голову, уткнувшись лицо в кровать. Папа встал с колен и вытащил член. Раздался еще один шлепок по маминой ягодице.

— Хорошо тебе? – сказал папа, шлепая своим стволом по копчику мамы – Может в другую дырку засандалить?

— Не надо! - навзрыд ревела мама, сжимая в зубах свои трусики – Лучше обратно в пизду вставь!

Папа несколько раз обмакнул член в мамину киску и откинулся на спинку кровати. Пот стекал с его лица. Майская жара давала о себе знать. Тем временем мой член стоял колом. Я перестал гладить его. Кончать от увиденного мне не хотелось.

— Соси – часто дыша скомандовал папа. Мама медленно повернулась не переставая реветь. Папа вытащил трусики из ее зубов и бросил их на пол. Мама стала заглатывать его член. Мне же открылся вид на ее полностью обнаженную попку и киску. Половые губы были влажные и блестели, особо выделяясь на широкой маминой попке. Ягодицы были красные от папиных шлепков, казалось, папа специально шлепал ее по всей площади, потому что её большая задница стала похожа на одно большое красное пятно. Папа сжал ей обе груди, что мама аж вскрикнула от боли. Папу это не останавливало. Отпустив груди от, отвесил еще один шлепок по ее правой груди. Мама взвыла и начала сосать быстрее – по-видимому она хотела закончить этой унижающий ее половой акт. Папа похоже тоже был не против. Он замер и надавил маме на затылок, заставляя принимать его семя прямо в горло. Мама послушно глотала. Папа опять мне подмигнул и кивнул в сторону – давая мне знак что представление окончено. Я шмыгнул под одеяло своего дивана. Член стоял – виски бешено пульсировали.

Спустя пять минут из спальни вышла тихо плачущая мама, вытирая рукой лицо. Я смотрел на нее с чувством жалости, мама встретилась со мной глазами, замерла на секунду и разрыдалась. Ускорив шаг, она скрылась в дверях ванной, послышался звук льющейся воды. В спальне было тихо.

— Неужели у них всегда такой секс? – думал я, лежа на спине -Разве маме так нравится?

Звук льющейся воды прекратился. Мама, умытая, возвращалась в спальню. Ее белое тело сильно контрастировало с окружающей обстановкой. Огромная попка виляла и жирок на ягодицах подпрыгивал от каждого шага. Мама скрылась в дверях спальной. Я стад прислушиваться.

— Юра, давай спать – сказала мама и послышался скрип кровати, по-видимому, мама легла рядом.

— На вот, надень – сухо ответил папа, послышался звук открывающейся молнии

В комнате стало тихо.

— Откуда он у тебя? – тихо спросила мама

— От верблюда – огрызнулся папа. Они опять замолчали. Скрипнула кровать и снова стало тихо. Они легли спать.

— Что же там такого дал папа? И почему мама так удивилась? – думал я постепенно засыпая.

Проснулся я от того, что папа ходил по комнатам и собирал вещи в свою сумку. Папа уезжал от нас. Бросал нас. Видя этот сумбур, я пошел кухню – мама рыдала смотря в окно, одной рукой она подпирала голову, поставив локоть на стол, другая рука была спрятана под столом. Я молча налил себе и маме воды.

— Мам, что случилось? – спросил я, ставя перед ней стакан.

Посмотрев на меня, мама еще сильнее зарыдала и вытащила руку из-под стола. В руке она сжимала синий лифчик. Тот самый лифчик, который был на ней, когда мы трахались в машине Игоря. Похоже он остался лежать на коврике, когда я попросил ее снять его. Я помню, как его швырнул на пол в порыве страсти, а возвращалась мама в постель уже только в трусиках. Единственный раз, когда мама сняла лифчик при мне – стал роковым. Так вот что папа вчера отдал маме перед сном, вот почему папа был вчера так груб с мамой ночью, и почему весь день он был задумчивый и неразговорчивый. Он нашел лифчик в машине Игоря, когда они ехали с вокзала домой.

— Я подставил маму! Я разрушил семью! – мысль вспышкой появилась у меня в голове. Поставив стакан, я бросил к маме и обнял ее за плечи

— Прости меня! Я виноват! – зашептал я ей в ухо. – Это я! Это всё Я! Мамочка, прости!

— Леха, мама предала нас! Не обнимай ее! – послышался сзади голос папы. – ОН стоял в дверях, держа в руках свою сумку. По видимому вещи были собраны

— Пап, ты куда? – спросил я, с глаз начали медленно стекать слёзы.

— Я ухожу сынок, мама оказалась шлюхой – папа подошел к столу и схватил лифчик и начал трясти перед глазами мамы

— Вот что тебя не устраивало, а? «Все же для тебя и для Лешки делал!» —сказал папа и швырнул лифчик обратно на стол. Мама отвернулась к окну и зарыдала еще громче.

— Леша, тебя я не бросаю, но сейчас взять с собой не могу, просто некуда. Но я вернусь! Слышишь!? – говорил он, смотря мне в глаза. Я продолжал обнимать маму. Папа прижал мою голову к своей груди и погладил мне волосы. Отпустив меня, он ушёл, хлопнув входной дверью. Мы так и остались с мамой, вдвоем на кухне в обнимку.

— Прости меня мама – тихо сказал я и поцеловал ее в щеку.

— Не надо, сынок – сама виновата – вытирая слезы ответила мама и ушла в спальню.

Мне нужно было проветриться, я умылся и почистил зубы в ванной. Надел на себя белую футболку и синее спортивное трико и вышел на улицу. Завернув за дом, я шел мимо вереницы гаражей. Повернув в самый дальний поворот, я вышел прямо на старый черный гараж. Знакомая черная дверь была закрыта, но замка в проушинах не было. Я дернул дверь – от легко поддалась, в гараже горел свет. Войдя внутрь, я увидел, как девушку с черным волосами, стоявшую раком, а сзади к ней пристроился мой друг Костян, и мощными рывками вгонял член ей во влагалище. Костян повернул голову в мою сторону и улыбнулся. Я зашел и сел на раскладушку, стоящую сбоку. Я планировал здесь остаться до вечера, мне было плевать что происходит в гараже, с кем там был Костян. Мир начал медленно разрушаться для меня.

Вернулся я домой поздно вечером. В квартире был слышен только звук работающего телевизора. Мама сидела на сложенном диване и смотрела телевизор. На экране молодой ведущий с длинными волосами и в очках ходил по студии и быстрым темпом разговаривал с сидящими на диванах людьми. Обсуждали какие-то разборки в семье. Я сел рядом с мамой, от нее пахло алкоголем. Видимо она достала заначку и топила горе в алкоголе. Как только программа кончилась, она выключила телевизор и направилась на кухню. Послышался звон стекла – мама наливала очередную рюмку. Я остался сидеть на диване. Мама сидела на кухне. Спустя еще час она вышла из кухни и неровным шагом направилась в ванную. Послышался звук льющейся воды, но теперь не из-под крана – мама принимала душ.

— Леш, принеси пожалуйста полотенце – услышал ее, как только шум душа стих.

Я взял с полки в спальне белое полотенце и направился к ней, молча я зашел в ванну и протянул ей полотенце. Мама стояла в ванной абсолютно голая, чистая и не скрывала от меня своих прелестей. Капли воды застыли на ее груди. С волос стекала вода по спине, струйки воды растекались по ее внушительной попе. Член невольно начал наливаться кровью. Мама стала сушить волосы и тайком посмотрела на мой пах.

— Ты где весь был? -спросила она – Кушать хочешь?

— У Костяна сидел, он меня бутербродами угостил – ответил я без эмоций. Мама перешагнула край ванной и уже стояла передо мной. Член стоял колом – скрывать его было бесполезно.

— А я весь не ела -ответила мама и встала на колени, один движением она освободила член из шорт. Ее холодные мокрые губы обхватили мой член и стали сосать медленно сосать его. Я был шокирован. После всего что произошло утром мама захотела секса. Видимо алкоголь подтолкнул ее к этому. Пососав мне пару минут, она встала и развернулась ко мне спиной и уперлась руками в ванну.

— Иди ко мне – прошептала она. Я приблизился и вставил член в уже знакомую мне дырочку. Трахать ее было приятно, влажная киска с легкостью принимала мой член. Я положил руки на ее ягодицы, следов ночных шлепков на ее попке уже не было. Мама начала томно дышать и двигать головой в разные стороны. Глаза ее были закрыты.

— Вот так! Хорошо, Лешенькая! Еби! Еби мамку! – твердила она с неприкрытой страстью – Твоя мама шлюшка! Но твоя! Только твоя! Как хорошо! Боже какой ты у меня умничка, Леша!

Я старался сделать маме приятно, поэтому я долбил ее что есть сил. Звук ударов моих яиц об ее кику разносился по всей ванной. Пальцы мои вцепились в ее попку. Сильно бешено билось в груди.

— Шлепни меня, сынок! Шлепни хорошенько! – застонала мама

Я начал шлепать маму по ягодицам так, как вчера это делал папа. Внезапно мама задрожала и из ее груди вырвался протяжный стон. Маму сотрясал оргазм. Она опустила голову и стала медленно и глубоко дышать. Я остановился.

— Как хорошо, сына! – не оборачиваясь и тяжело дыша сказала мама. – Не останавливайся, продолжай!

И я снова стал размашистыми толчками загонять член в ее приятное, влажное лоно. Мама опять стала издавать стоны наслаждения. Скоро я почувствовал, что приближается и мой финал, высунув резко член я стал спускать ей на правую ноги. Семя ручейком медленно потекло вниз.

— Вот так, сына! Молодец! – все также глубоко сбивая дыхание похвалила меня мама. Она развернулась и впилась мне в губы. Её поцелуй был таким сильным что мне стало немного больно. Закончив целоваться, она посмотрела мне прямо в глаза.

— Теперь ты мой мужчина! – сказала она, в ее глазах блестел похотливый огонек. – Сегодня ты спишь со мной, в спальне, на нашей кровати! Как муж и жена.

— Мы только спать будем? – спросил я, фейерверк эмоций взорвался в моей голове. Женщина, которую я люблю – ответила мне взаимностью. Хотелось, чтобы этот миг длился вечность.

— А ты еще сможешь? – с улыбкой спросила мама и опустила голову, глядя на мой член. Тот после полового акта висел, капая спермой на кафельный пол.

— Конечно! – ответил я и поцеловал её в губы – Только я хочу еще сделать тебя приятно языком там.

Глазами я показал вниз, имея в виду ее киску. Мокрой рукой мама убрала остатки семени с моего члена.

— Иди в спальню я сейчас приду – вдруг заторопилась мама. Видать ей давно никто там не лизал. И сын, сам изъявил желание сделать это. – Подмоюсь и я вся твоя!

— Навсегда? – спросил я, наблюдая как мама опять залезает в ванну.

— Навсегда! – сказала мама и задернула шторку ванной. Послышался звук ручки крана, полилась вода.

Я лег на кровать в комнате. Там, где раньше лежал папа. Теперь это мое место, место мужчины, место самца, место мужа. Послышались шаги в зале и в темноте появился белый силуэт мамы. На взобралась на кровать и приблизилась мне. Наши губы слились в очередном поцелуе. Я положил руку ей на поясницу и стал гладить. Где-то за окном шумела молодежь, подпевая песням на гитаре, у кого-то из соседей работал телевизор. А я и мама слились в одно целое на кровати. С этого момента мы стали другими. И жизнь наша поменялась.