Дни летели сумасшедшей чередой. Крафт обучал и испытывал Матильду на прочность. Следует признать, новоявленная ведьма делала большие успехи. Такие трюки, как «колдовские глазки», перевоплощение в чужой образ и подчинение своей воле удавались ей очень даже неплохо.

Но впереди у неё было важное испытание, подготовка к которому и занимала практически всё время, которое она посвящала ворожбе и колдовству. Крафт всё делал правильно. Его многовековой опыт службы разного толка магам и колдунам в качестве фамильяра позволил без труда составить эффективный план обучения.

Что это будет за испытание, он не говорил. Однако жути вокруг его серьёзности нагонял изрядно. Матильда понимала одно: спрос с неё будет строгим, а потому и к подготовке подходила со всей ответственностью.

Задачи, которые ставил перед ней потусторонний наставник, были самыми разнообразными и для обычных людей совершенно не выполнимыми. Чего стоило, например, задание заполучить себе во чрево порцию семени от настоятеля местного монастыря – монаха, прожившего в аскете, молитвах и воздержании уже почти сорок лет! Однако она справилась и с этим. Причём почти всё – от задумки до её реализации – придумала и организовала сама.

Для этого пришлось сначала несколько раз явиться монаху во сне в образе юной обольстительницы, который преследовал и будоражил его мужское сознание ещё с молодых лет. А в одну прекрасную ночь взять и заявиться к нему в келью уже наяву, приняв облик той самой роковой красотки. Ох, и задал же старик ей жару в ту ночь! А ведь сам он до сих пор пребывает в уверенности, что это было во сне. Но оно и к лучшему, потому как даже тот «сон» он по сей день денно и нощно замаливает до кровавых мозолей на коленях.

Крафт хвалил Матильду за успехи. А по вечерам перед сном ещё и вознаграждал. Широко раздвинув под одеялом ножки, девчонка подолгу пыхтела, сопела и страстно хватала воздух широко раскрытым ртом от сладостных оргазмов, пока фамильяр упивался её обильными и горячими любовными соками.

Но в один прекрасный день внешние обстоятельства внесли коррективу в план обучения. Дурная весть пришла ранним утром. Мать рассказала Матильде, что её лучшая подруга, та самая, у которой маленький ребёнок, тяжело заболела. И для лечения нужны немалые деньги.

Вот только заработать она их никак не может, поскольку состоит на службе любовной жрицей в местном борделе. А с жаром, в холодном поту, с испариной на лбу, да ещё и с кровавым кашлем к «рабочему месту» её никто, естественно, не допустит.

— Так... – заключил Крафт, запрыгнув на подоконник и потягивая затёкшие за ночь в тесной девичьей утробе конечности. – У меня есть идея.

— Крафт, милый!.. Пожалуйста, придумай что-нибудь! Мы с тобой просто обязаны ей помочь! – чуть не плача, взмолилась сердобольна девчонка.

— Так, говорю, слушай и не перебивай. Дважды повторять не стану. Короче, я разберусь с её болезнью – это как раз не проблема. Но сложность в том, что, если она поправится от такой хвори сама, без леченья, это может вызвать кривотолки. В итоге её могут даже обвинить в колдовстве. Знаешь, сколько раз я это уже проходил!..

— А как же быть?

— Очень просто: она должна лечиться. Ну, или хотя бы сделать вид, что выполняет предписания какого-нибудь местного лекаря-шарлатана.

— Но ведь для этого нужны деньги. А где же нам их взять?

— Есть много способов. Но моё условие таково: ты должна будешь их заработать.

— Но как? Даже если я стану стирать бельё суткам напролёт, на это уйдут месяцы!

— Да уж, прачечные услуги нынче не в цене, ты права. – фамильяр отрешённо смотрел в окно и почёсывал затылок.

— Вот именно...

— Но ведь в борделях, говорят, платят неплохо? – лягух выждал паузу и искоса взглянул на девушку.

— Ты хочешь, чтобы я нанялась в бордель? Да кто ж меня туда возьмёт – дылду такую нескладную. А если и возьмут, всё равно постоянно буду сидеть без работы.

— Эээ, не скажи! Прежде всего, не наговаривай на себя – ты очень даже симпатичная. Ведь графу ты сразу вон как понравилась. Да и мне, кстати, тоже.

— Спасибо, конечно. – засмущалась скромная от природы Матильда. – Но графа с нами уж нет, а ты... Ты же не станешь клиентом этого борделя!

— Факт – не стану. А вот ты могла бы стать той, кто принимает образ именно такой шлюшки, которая придётся по вкусу очередному клиенту. Как тебе такая идея?

— Гм! А вот это уже интересно. Можно попробовать!

— Но это не всё. Ну да, конечно! Вот на этой самой истории мы с тобой обкатаем то, что является высшим мастерством перевоплощений. Знаешь, как по-научному это ваши алхимики называют?

— Как?

— Метаморфозы.

— Ого! И в чём же их смысл?

— Ну, в отличие от простого перевоплощения, ты будешь представать в нужном облике не всем подряд, кто тебя видит, а лишь тем, кто должен увидеть тебя в нём.

— Ох, это, наверное, очень сложно! Но я понимаю, что без такого умения не обойтись.

— Но и это ещё не всё. Помимо выборочного воздействия на сознание людей, ты сможешь проявляться одновременно сразу в нескольких ипостасях, причём в разных.

— А вот этого я даже представить себе пока не могу. Как это? – Матильда недоумённо смотрела на Крафта.

— То есть, сразу несколько человек будут видеть тебя в разных обликах и в разных местах. При этом все они смогут одновременно взаимодействовать с тобой. Со стороны это выглядит, будто бы ты размножилась, каждая твоя копия приняла своё обличие и ведёт себя совершенно самостоятельно.

— Ничего себе! А такое разве возможно?

— Это сложно и удаётся далеко не всем. Но мы с графом подобное не раз проворачивали.

— И ты думаешь, у меня тоже получится?

— Я бы не стал об этом говорить, если бы не был уверен в твоих силах. – с лукавым прищуром своих умных жёлтых глаз Крафт пристально посмотрел на девушку.

На подготовку задуманного ушёл не один день. Подающая надежды ведьма и её бывалый фамильяр продумывали различные варианты и сошлись на самом беспроигрышном. Не обошлось тут, конечно, и без нескольких провидческих сновидений.

Благодаря таким снам стал известно, когда в бордель наведается сразу несколько заезжих посетителей, которые ранее тут никогда не бывали. Это был идеальный сценарий, поскольку никого из местных девушек знать они не могли. А значит, можно было смело импровизировать, не волнуясь о мелких деталях.

— Эгей! Тысяча чертей! А мне тут определённо нравится! – молодой гасконец соскочил с коня и весело потрепал его по гриве.

Заметив нового визитёра, мадам Гурдан – мамочка местного злачного заведения – дождалась, пока он привяжет к столбу во дворе своего жеребца, и лишь после этого с ним заговорила.

— Добрый день, мсье! Вы на долго в наш город? – с приветливой профессиональной улыбкой на лице начала она разговор.

— Моё почтение, мадам! – отточенным движением мужчина снял с головы шляпу с широкими полями и огромным пером, и преклонил голову перед дамой. – Мои друзья отлучились по важным делам, но все мы вчетвером условились встретиться завтра здесь, в вашем уютном... эээ... отеле.

— Вот как? Превосходно!.. Но Вы ведь ранее не бывали в нашем заведении, не так ли?

— О нет, мадам. Но нам его очень рекомендовали!

— Что ж, тогда добро пожаловать! Однако должна Вас предупредить, что ночлег мы предоставляем только тем, кто оплатит услуги хотя бы одной из наших девушек.

— Но это же великолепно, тысяча чертей! – в голосе гасконца прозвучал неподдельный азарт.

На входной двери задорно звякнул колокольчик, когда хозяйка и посетитель заведения вошли внутрь. Как и положено в таких случаях, все свободные девицы выстроились в шеренгу перед новым клиентом, как на витрине.

— Какой симпатяжка!..

— Вот бы меня выбрал...

— О да... Я бы тоже с таким пошалила...

Они шептались, томно подмигивали, строили глазки, демонстрировали аппетитные декольте и обнажённые бёдра.

— А зовут-то тебя как, красавчик?.. – спросила одна из девиц.

— Шарль Ожье́ де Батс шевалье Д’Артаньян, к вашим услугам! – с присущей ему выправкой представился гость, звонко притопнул каблуком и учтиво кивнул сразу всем присутствующим дамам. Однако ни на ком из них его выбор так и не остановился.

В этот момент со второго этажа по лестнице спустилась Матильда, принявшая сейчас для всех облик занедужившей подруги. Впрочем, для всех, кроме гасконца. Он же явственно узрел в ней девушку, настолько похожую на его возлюбленную, что от удивления у него округлились глаза.

— Агата? Ты здесь? Ты ведь больна, ступай немедленно домой! – возмутилась её появлению мадам Гурдан.

— О нет-нет, мадам, Вы ошибаетесь. Я в полном порядке. – спокойно ответила Матильда голосом Агаты.

Но для гасконца он прозвучал совсем иными и так горячо им любимыми нотками. К слову, вместо имени Агата он услышал совершенно другое, лишь одному ему ведомое и столь дорогое его сердцу имя.

Мамочка подошла к внезапно выздоровевшей проститутке, чтобы лично оценить её состояние. А как только встретилась с ней взглядом, в девичьих зрачках на мгновение мелькнула странная сиреневая вспышка. После неё распорядительница борделя начисто забыла и об этом необычном событии, о факте тяжёлой болезни Агаты. О да, «колдовские глазки» способны и на такое.

— Мадам!.. Она! Тысяча чертей, только она! Если Вы сейчас же не позволите мне уединиться именно с ней, я тотчас уеду! Скажите же, какова цена – и я заплачу вдвойне! Две тысячи чертей!.. Три тысячи чертей!.. Втройне заплачу!!! В эмоциональном порыве рука гостя непроизвольно легла на эфес висевшей на поясе шпаги.

— Цена стандартная... – рассеянно промямлила мамочка.

Испуганно пялясь на холодное оружие, она сделала два шага назад. Несмотря на свою видимую растерянность, прожжённая бандерша назвала заведомо удвоенную цену, так что горячему парню пришлось изрядно раскошелиться. Расплатившись, он схватил избранницу за руку и под ошеломлёнными взглядами окружающих почти поволок её вверх по лестнице.

Едва захлопнулась дверь комнаты для уединений, пылкий гасконец, отбросил в сторону шляпу и шпагу. Он прижал Матильду спиной к стене и принялся покрывать страстными поцелуями её лицо, шею и обрамлённое кружевами чувственное глубокое декольте.

Разумеется, он видел перед собой не Матильду и даже не Агату. Скромно потупив взор, перед ним стояла его любимая, юная, нежная и несравненная Констанция. Даже запах её волос был именно таким, каким он его помнил.

Молодой мужчина, ни слова не говоря, бережно взял девушку за подбородок, чтобы увидеть проницательный взгляд пары её невероятно красивых голубых глаз. Любящим взглядом он скользил по маленькому, слегка вздёрнутому носику, высокому гладкому лбу и тоненьким бровкам. А когда она кротко улыбнулась, те самые неповторимые ямочки на мягких щёчках окончательно лишили беднягу рассудка.

В следующий миг на пол полетели предметы гардероба обоих. Избавляясь от обуви и штанов, парень одновременно развязывал шнуровку женского корсета. Но просто лишить девушку платья ему показалось недостаточно. Он обнажил её полностью, не оставив на роскошном молодом теле ни единой нитки одежды.

Затем подвёл к краю кровати и наклонил вперёд. Ухватив обеими руками за тёплую белую попку, одним махом вогнал свой одеревенелый от вожделения член в любимую щелку. Её уютные объятия приветливо впустили в себя и обволокли горячую мужскую твердь. Девушка в ответ протяжно простонала, выгнув дугой спинку, как это умеет делать только Констанция.

И это подлило масла в огонь страсти гасконца. Окончательно утратив над собой контроль, он принялся яростно и страстно обладать телом любимой. Он не говорил ни слова, поскольку знал, что эта девушка лишь невероятно похожа на его возлюбленную. Но и одного этого сходства было вполне достаточно, чтобы свести парня с ума.

Этот неустанный жеребец всё яростнее и глубже вгонял свой раскалённый поршень в великолепное юное тело. Импульсы острого наслаждения заставляли девушку громко стонать и вскрикивать.

Мужские пальцы то сжимали, то широко раздвигали белые половинки хорошенькой маленькой попки. А в ложбинке меж них в такт толчкам поигрывала розоватая звёздочка, теша мужской взор и возбуждая ещё больше.

От страстных и глубоких проникновений девичья щелка неистово текла. Густая прозрачная смазка обильно увлажняла снующий внутри неё ствол. Его покрытая вздутыми венами поверхность то появлялась снаружи, то вновь утопала в омуте тёплой нежно-розовой плоти меж красивых пухленьких створок райских ворот.

Волнистые пряди русых волос свисали вниз с опущенной головы стоящей раком жрицы любви и мерно раскачивались, едва касаясь кончиками постели. Держаться на ногах становилось всё сложнее, так как уже познавшее вкус страсти тело Матильды бурно реагировало на столь интенсивные и глубокие проникновения.

Не выдержав очередного безумного толчка, девчонка подалась слишком далеко вперёд и завалилась животом на кровать. Гасконец тут же перевернул её на спину, навалился сверху и как одержимый принялся пришпиливать членом к простыне.

Молоденькая попка подскакивала и ходила ходуном в разные стороны. А мужчина держал любовницу за лодыжки, не позволяя опустить или сдвинуть задранные кверху ноги. Он то любовался тем, как ритмично колышутся во время соития её нежные грудки, то смотрел ей прямо между ног – на ласково обсасывающие его член половые губки и миниатюрный чувственный клитор.

Он горячо и безумно смаковал тело любимой не менее получаса. Её стоны и завывания отчётливо раздавались на весь бордель, и это никого не удивляло. Сам же он всё это время хранил молчание. И лишь перед самой разрядкой не выдержал.

— Констанция! Констанция!! Констанция-а-а-а!!! – услышали все внизу певучим баритоном, когда из молодого звенящего от напряжения члена в любимую щель хлынула, наконец, мощная струя спермы.

Спустя некоторое время со второго этажа спустилась Агата. То есть, на самом деле это была новая ипостась Матильды. С невозмутимым видом она села на диван, на котором свободные девочки обычно ждут очередного клиента.

— Ты ничего не хочешь нам рассказать? – обратилась к ней одна из девиц.

— А что особенного? Обслужила клиента и теперь жду следующего.

— Да, но...

В этот момент из комнаты уединений, где стался молодой гасконец, снова раздались стоны и отрывистый скрип кровати.

— А с кем это он там?.. – прозвучал удивлённо чей-то вопрос.

Ответа на него ни у кого не нашлось. Заходить в комнату, где уже находится клиент, по правилам заведения, категорически запрещалось. В воздухе повисла напряжённая пауза.

Но ситуацию спас требовательный звон прикреплённого ко входной двери колокольчика. Она широко распахнулась, и в помещение вошли сразу трое мужчин. Все в шляпах с перьями, со шпагами и в мушкетёрских мундирах светло-синего цвета с крестами на груди.

— О, какой приятный сюрприз! – выбежала откуда ни возьмись им навстречу смотрительница борделя. – Добро пожаловать!

Мадам Гурдан просто растеклась в слащавой улыбке, видимо в предвкушении хорошей прибыли от заезжих посетителей.

— Доброго дня, мадам. – сурово поздоровался самый широкоплечий из троицы. – Нам сказали, у вас здесь можно переночевать.

— А ещё один наш друг тоже вот-вот должен подъехать. – добавил второй посетитель, чей взгляд был менее суровым, но не менее проницательным.

— Всё верно! Вас не обманули. Но я думаю, такие солидные господа едва ли захотят ночевать в одиночестве... Ха-ха-ха... – голос мамочки звучал так подобострастно и слащаво, словно она сейчас предлагала им своё собственное общество для любовных утех.

Лица же гостей оставались неизменно серьёзными. Хотя взгляд каждого уже хоть раз, да прошёлся по голым ножкам вальяжно сидящих на диване девочек.

— А ваш друг, между прочим, давно уже здесь. – лукаво и немного нараспев продолжила мамочка. – И он даже успел кое с кем тут познакомиться поближе. Хо-хо-хо... Осмелюсь заметить, у него отменный вкус!

После этих слов она строго зыркнула на разленившихся проституток и дважды щёлкнула пальцами. Девушки мгновенно поняли намёк. Они вскочили с насиженных мест и выстроились шеренгой, вновь образовав живую витрину.

Матильда тоже была среди них. Она скромненько пристроилась в самый конец шеренги. Согласно негласным правилам, девица, у которой только что был посетитель, должна стоять именно там, чтобы не отвлекать на себя внимание нового клиента.

Мушкетёры переглянулись и, явно стесняясь друг друга, принялись осматривать выставленный перед ними товар. Судя по выражению их лиц, никто из присутствующих дам не возбуждал у них интереса.

Однако, когда фокус внимания дошёл до Матильды, лицо грузного и рослого Портоса вдруг вытянулось. Глаза сами собой округлились, и в них заиграл несвойственный имиджу брутального воина озорной огонёк.

Молодая ведьма понятия не имела, кого именно он в ней увидел. Она позволила разуму очередной жертвы своих колдовских экзерсисов самостоятельно нарисовать в воображении нужный образ. Ей оставалось заботиться лишь о том, чтобы для всех прочих она выглядела сейчас как Агата.

— Прекрасный выбор! О-ля-ля, мсье! Прекрасный выбор! – улыбаясь, повторяла мамочка, в душе всё же недоумевая, почему выбор второй раз подряд пал именно на Агату.

Но это не помешало ей, не отстёгивая добродушной улыбки, заломить залётному гостю тройную цену. А высокорослая круглолицая молоденькая толстушка решительно взяла мужчину за руку и повела вверх по лестнице в свободную комнату для уединений.

Там она властно толкнула сильными руками грузного Портоса, повалив его спиной на кровать, и сама стянула с него штаны. Не дав ему шанса избавится от шпаги, шляпы и прочей одежды, она встала на постель босыми ногами над поверженным клиентом.

Затем, глядя ему в глаза сверху-вниз, неспешно задрала подол и продемонстрировала свой идеально гладкий лобок и пару белоснежных пухленьких губок. Зрелище явно впечатлило зрителя, и его внушительное достоинство пришло в движение буквально на глазах.

Дородной и властолюбивой любовнице осталось только присесть на корточки и насадиться своим бездонным женским дуплом на вставшее на неё мужское бревно. Двигаться ему она запретила, а скоростью и глубиной проникновений руководила исключительно сама.

Очень скоро внизу послышалось довольное мужское рычание, сопровождаемое неспешным гулким уханьем, с которым молодые телеса внушительных размеров раз за разом насаживались сверху на колом стоящий огромный елдак.

Круглолицая любовница вынула из декольте огромные сиськи, но мяла их сама, разрешая партнёру только смотреть на них, но не трогать. Этим она ещё больше сводила его с ума. Он рычал под ней как дикий зверь, упиваясь жаром и влагой, изливающейся из необъятной вагины.

Спустя минут пятнадцать, довольная тем, как она тут всё наладила, Матильда оставила Портоса наслаждаться сексом с доминирующим над ним образом своей мечты. Сама же создала ещё одну ипостась, и тихо спустилась вниз в облике Агаты.

Атос и Арамис тем временем восседали в центре большого дивана, а местные жрицы любви буквально облепили мужчин со всех сторон. Каждая изо всех сил старалась привлечь к своей персоне особое внимание. Однако дальше светских бесед дело пока не заходило.

Юная ведьма решила немого понаблюдать и поразмыслить. Ведь если они один за другим выберут снова её, то это будет выглядеть уже более чем подозрительно. Но сдаваться она не собиралась. И тогда в голову ей пришёл гениальный план.

А что, если они оба прямо сейчас попросят хозяйку заведения о групповой оргии втроём с кем-нибудь из девиц? Это не вызовет ни у кого из них особого рвения, поскольку по понятным причинам девушки такое не очень-то любят.

Оплачивается подобное всегда по тройному тарифу. Так что алчная мадам Гурдан возражать наверняка не станет. А вот причитающееся вознаграждение той, кто на это согласится, кратно возрастёт. Так что Агате останется всего лишь в нужный момент согласно кивнуть головой.

Совсем не много усилий ведьмовской воли – и вот разговор на диване уже повернул в нужное русло. Поняв, к чему идёт дело, большинство девиц тут же увеличили дистанцию, а некоторые даже поспешили отлучиться, чтобы припудрить носик.

— Как же так? – недоумевал Арамис. – Стоило нам заикнуться о чём-то, нас интересующем, как нас все вдруг покинули?

— Одну минутку, мсье! Сейчас мы всё уладим и всё организуем!.. – подобострастная улыбка так и не отклеилась от хитрой физиономии местной мамочки.

Она тщетно шикала и грозила пальцами разбегающимся по углам девицам. Никто так и не изъявил желания поучаствовать в тройнике с двумя матёрыми солдафонами.

Выждав удобный момент, до сих стоящая на лестничном пролёте Матильда нарочно наступила на самую скрипучую ступеньку, чем неизбежно привлекла к себе внимание.

— Ах, Агата... Дорогуша, я смотрю, ты уже освободилась? Какая ты у нас популярная сегодня... О-ля-ля!..

— Да, мадам. Я уже свободна. А что происходит? – наиграно не понимала девушка, указывая рукой на странное движение по нижнему залу.

— Видишь ли, господа желают втроём... – вполголоса заговорщически процедила она сквозь зубы Агате на ушко.

— Ах, втроём?.. – нарочито громко переспросила она. – Что ж, если господа того желают, полагаю, мы можем это устроить.

На эту реплику заскучавшие было на диване мушкетёры сразу же оживились и уставились на перевоплотившуюся ведьму. Короткая, едва различимая сиреневая вспышка в её глазах – и похотливые извращенцы, даже не поинтересовавшись ценой, вскакивают и ведут под белы ручки задорно хохочущую шлюшку вверх по лестнице, чтобы вдвоём вдоволь полакомиться там её женскими прелестями.

Способов это сделать существует множество. Но уже изрядно подуставшей за сегодняшний день Матильде вовсе не хотелось сейчас становиться начинкой какого-нибудь «трёхслойного бутерброда». Поэтому она внушила своим клиентам избрать наиболее лёгкий и приятный для самой себя путь.

Один любовник разлёгся на спину посреди кровати. Матильда встала на постели на четвереньки и взяла в рот мужское достоинство. Второй клиент склонился позади неё и, держа за попу руками, стал пробовать на вкус молодую девичью устрицу.

Трудно сказать, что было у них в головах. Но цель была достигнута: они оба страстно вожделели именно то женское тело, которое видели перед собой.

После небольшой разминки задний любовник тоже расчехлил свое орудие и принялся умело орудовать им в трепетном женском естестве. Монотонные толчки сзади сподвигли и девушку более страстно работать губами и языком.

За пару мгновений до экстаза мужчины переглянулись. Желая продлить удовольствие, они решили сменить позицию. Теперь полностью раздетая девушка лежала на спине, а они пристраивались к ней по очереди своими членами то к умелому ротику, то к маняще хлюпающей мокренькой прелести между ног.

Они так ещё много раз менялись местами, не торопясь кончать в стонущую и извивающуюся под их членами похотливую девчонку.

Матильде очень понравилось, как и что вытворяли с ней эти два весьма искушённых в любовных утехах ловеласа. И, честно говоря, она бы не отказалась как-нибудь ещё разок повторить всё тем же составом, в том же порядке и в подобном же темпе. Но целиком отдаваться этому процессу сейчас было опасно, так как существовал риск утратить связь, а значит, и контроль с двумя другими своими ипостасями.

Ведь в одной из соседних комнат горячий гасконец Д’Артаньян снова и снова кончал в свою любимую Констанцию, громко выкрикивая при этом её имя. А в другой могучий Портос барон дю Валлон жалобно завывал в порывах страсти под прыгающей на нём стокилограммовой, круглолицей, властной и крайне похотливой блондинке.

До самого утра, согласно правилам заведения, никто не имел права беспокоить клиента, сполна оплатившего любовные услуги и уединившегося с выбранной им девицей.

Всем, кто слышал доносившиеся из трёх комнат вплоть до рассвета необъяснимые звуки, оставалось только гадать, чем они там занимаются. Ведь Агата, с которой все они туда заходили, давным-давно покинула бордель и направилась домой кормить своего малыша.

Наутро три мушкетёра и их компаньон-гасконец, воодушевлённые бурной ночью, плотно отзавтракали. А потом, не забыв про щедрые чаевые, навсегда покинули город верхом на своих конях.

Из их разговора во время завтрака любопытная мадам Гурдан тоже ничего не поняла. Они наперебой делились впечатлениями об умениях местных девушек, называя совершенно незнакомые имена, но Агату при этом ни разу не упомянули.

Впрочем, представляться клиентам вымышленным именем правилами заведения не только не воспрещалось, но в некоторых случаях даже приветствовалось. Так что штрафовать свою отличившуюся сотрудницу бандерше было не за что, и пришлось сполна начислить ей причитающийся гонорар.

В тот день Матильда так вымоталась, что моментально уснула, едва оказалась дома и коснулась головой своей подушки. У Крафта день и последовавшая за ним ночь тоже выдались не из лёгких, поскольку контроль над сразу тремя активно взаимодействующими с клиентами борделя ипостасями не обходился без его участия.

Но он проснулся на рассвете, тихонько выбрался на свет и терпеливо ждал, когда проснётся его хорошенькая ведьмочка. Пару раз он порывался разбудить Матильду, но солнечные лучи так ласково озаряли её до сих пор почти ангельское личико, что он не посмел нарушить её сон.

— Доброе утро! – улыбнулась она, наконец, своему фамильяру, щурясь от ярких лучей.

— Добренькое, добренькое... – бодрячком отозвался с подоконника лягух.

— А что будет с Агатой?! Мы же с тобой справились?! У нас получилось? – юное лицо накрыла взволнованная гримаса.

— Всё будет... – Крафт широко и крайне заразительно зевнул. – Всё будет очень даже хорошо. Мням-ням... Сегодня утром она проснётся как новенькая, от хвори не останется и следа.

— Фу-у-ух... – выдохнула Матильда.

— Но, чтобы не вызывать подозрений, тебе придётся этим утром снова наведаться в бордель в облике Агаты и забрать заработанные вчера деньги.

— Ну, это-то я теперь запросто...

— Кто б сомневался!

— Да... а с её заработком-то мне что теперь делать?

— Ты уверена, что хочешь узнать моё мнение? – пара проницательных желтоватых глаз уставилась на девушку с испытующим сарказмом.

— Впрочем, нет. Сама разберусь. Агате в любом случае эти деньги нужнее.

— Ну да, ну да... – снисходительно констатировал Крафт. – Кстати, не забудь сразу же позвать к ней лекаря. Пусть все увидят, что он у неё был!

— Будет сделано! – весело пообещала Матильда и тоже сладко зевнула.

— И знаешь, что... – ярко-красная лягушачья пасть опять растянулась от широченного зевка. – Мням... Когда в бордель заглянем, ты не торопись так сразу уходить. Давай как следует там осмотримся, а то вдруг кому-то всё же придётся какое-нибудь странное воспоминание из извилин подчистить...