В гостиной

Обеденный стол уже был накрыт на две персоны. Он остановился перед одним стулом и выдвинул его, но не велел ей садиться. Вместо этого он повернул ее лицом к себе. Она на мгновение подняла глаза, не уверенная, что он делает, а затем быстро опустила их, увидев его лицо.

—Посмотри на меня, —приказал он тихим, но строгим голосом.

Он взял ее за плечи своими ладонями, притягивая к себе, когда она подняла глаза. Он застал ее врасплох, наклонившись и крепко поцеловав в губы, его руки притянули ее тело к себе в крепком объятии. Она закрыла глаза и растаяла в его объятиях, захваченная страстью момента. Не раздумывая, она попыталась обнять его, но скованные запястья не позволили этого сделать. Она даже не заметила. Он долго прижимал ее к себе, а затем поддержал, по-прежнему крепко сжимая ее плечи. Он развернул ее и расстегнул наручники.

—Это твое место, сиди здесь и жди меня, пока я принесу еду.

Сью Энн села за стол, все еще ошеломленная его внезапным проявлением привязанности. Он прошел на кухню, давая ей время прийти в себя. Она повернулась, чтобы посмотреть, как он собирает несколько тарелок. Она сложила руки на коленях, памятуя о его наставлениях, данных утром за завтраком.

Сначала он поставил на стол салатницу, а затем вернулся с тарелкой бутербродов, судя по виду и восхитительному аромату, с сыром на гриле. Он сел рядом с ней и начал раскладывать салат. Он положил один сэндвич на ее тарелку и два на свою. Затем он остановился, пристально наблюдая за ней.

Еда выглядела аппетитно. Она проголодалась и была рада, что это был не кабачок. Он не увлекался экзотическими блюдами, за что она мысленно вознесла благодарственную молитву. Она посмотрела на него, помня, что должна дождаться разрешения, прежде чем приступить к еде. Он взял ее вилку, наколол кусочек салата-латука и протянул ей.

—Ешь, —приказал он.

Она ела салат с вилки, стараясь не двигать руками, лежащими на коленях. Он положил вилку на ее тарелку.

—Ты можешь есть, и у тебя есть разрешение говорить.

Он откусил кусочек от одного бутерброда и принялся за салат. Она заметила, что наручники были отчетливо видны с его стороны на столе точно так же, как они были за завтраком.

—Благодарю вас, сэр. Можно мне немного заправки для салата? —спросила она.

На столе стояла несколько бутылок с заправками для салата. Он кивнул. Она начала есть, не зная, о чем можно говорить. Она позволит ему начать.

—Сегодня днем у тебя два задания, — сказал он ей.

Продолжая есть, она смотрела на него снизу вверх.

—Во-первых, мы должны снять с тебя мерки. Нет, не твой размер платья и обуви. Это займет больше времени. Я объясню, для чего это нужно, в другой раз.

—Да, сэр. Есть ли что-нибудь, что мне нужно сделать для начала, чтобы подготовиться?

Она была скорее смущена, чем встревожена, ей было любопытно, какие измерения он хочет произвести.

—Нет, на самом деле это очень просто, но это требует некоторого времени. Я хочу измерить ключевые точки на твоем теле. Все, что тебе нужно сделать, это встать или сесть, остальное я сделаю сам.

Он откусил еще кусочек от своего сэндвича. Это звучало так, словно он собирался сшить или заказать что-то специально для нее, но она не могла себе представить, что бы это могло быть.

—Твоим вторым заданием будет поход по магазинам.

Услышав это, она просияла, но снова понятия не имела, что он задумал. Она, конечно, не могла пойти в торговый центр или продуктовый магазин, не рискуя быть узнанной. И почему-то она не думала, что он отправит ее в магазин со скованными ногами.

—Я хочу, чтобы ты просмотрела несколько каталогов и выбрала себе гардероб. Я подготовил список предметов, которые ты можешь рассмотреть, и некоторые рекомендации относительно стиля. Ты свободна в выборе в пределах этих ограничений. Я рассмотрю твой выбор и оформлю онлайн-заказ на те товары, которые я одобрю. А до тех пор тебе придется довольствоваться той одеждой, которую я уже раздобыл для тебя. Кстати, насколько хорошо сидят эти блузка и юбка?

—Да, сэр, мне нравится ходить по магазинам за одеждой, даже если это каталог, — ответила она, довольная, что он разрешил ей купить кое-какую одежду и что она может выбрать ее сама.

Ей было интересно, какими будут его рекомендации.

—Эта одежда моего размера, юбка хорошо сидит, но блузка слишком велика. Именно этот бренд я обычно заказываю на размер меньше. Могу я спросить, каковы будут некоторые из ваших требований?

Сью Энн доела салат и принялась за сэндвич.

Он рассмеялся:

—Вот почему я позволяю тебе составить список. Я снял размеры с одежды, которую ты оставила в багажнике своей машины в ту первую ночь. У меня самого есть для тебя всего несколько вещей, я подумал, что ты могла бы справиться с работой получше.

По большей части я хочу, чтобы ты выбрала какую-нибудь повседневную одежду, подобную той, что на тебе сейчас, но ты можешь выбрать что-нибудь более по своему вкусу. Старайтесь придерживаться однотонных расцветок, без рукавов или с коротким рукавом, а подол должен быть не более чем на пару сантиметров выше или ниже колена. Что-то, что было бы более уместно в офисе, чем в ночном клубе. Если ты увидишь что-то особенное, я могу сделать исключение, тебе разрешается спросить.

Он сделал паузу.

—О да, только юбка или платье, никаких брюк или шорт. Не беспокойтесь ни о чем из-за холодной погоды.

—Да, сэр. Есть что-нибудь еще, на что мне следует обратить внимание?

Она была приятно удивлена. Она почти ожидала, что мини-юбки, прозрачные блузки и высокие каблуки — это все, что она сможет выбрать. Вместо этого он был очень консервативен; это не слишком отличалось от того, что она обычно выбирала для себя.

—Да, в разное время я буду требовать, чтобы ты оделась к ужину во что-нибудь более официальное. У меня записаны подробности, но в целом тебе следует выбирать платья длиной до щиколоток, а рукава могут быть длиннее. От тебя потребуется надеть серьги, и ты можешь вплести что-нибудь в волосы, если хочешь. Никакие другие виды украшений не допускаются ни в коем случае. Ты можешь выбрать подходящую обувь и все остальное, что тебе может понадобиться к платью. Думай об этом как о полуофициальном мероприятии, как если бы ты собиралась в хороший ресторан.

Сью Энн была впечатлена. Он точно знал, чего хочет, и нашел время, чтобы подробно рассказать ей об этом. Он, должно быть, работал над своими рекомендациями несколько часов, чтобы придумать что-то настолько конкретное. Все равно было бы непросто найти что-то, отвечающее его предпочтениям, но в некотором смысле ей это было легче. Ей не пришлось бы гадать, что он предпочитает.

Его полуофициальный ужин звучал интригующе. Обычно она готовила ужин на вынос или бросала что-нибудь в микроволновку, а затем усаживалась перед телевизором, все еще одетая в рабочую одежду. Она знала, что ей следует лучше питаться, но, казалось, у нее никогда не хватало силы воли что-либо с этим сделать. Она надеялась, что он запланировал один из таких ужинов в ближайшее время; она с нетерпением ждала его.

—Еще одно последнее ограничение, и это очень важное. Что бы ты ни выбрала, у него не должно быть карманов, вообще никаких, даже поддельных, которые зашиты наглухо. Я не буду делать никаких исключений.

—Да, сэр, я понимаю.

Это показалось ей странным.

—Могу я спросить, по какой причине?

Он ответил не сразу. Она догадалась, что он раздумывает, стоит ли ему объяснять. На мгновение она забеспокоилась, что, возможно, разозлила его, но он, казалось, не был расстроен ее вопросом.

—Я хочу, чтобы ты обращался ко мне за всем, что тебе нужно. Я собираюсь поощрять тебя зависимостью от меня всеми способами, какие только смогу придумать. Если у тебя нет карманов, ты не сможешь переносить что-либо, кроме как в руках. Ты должна положиться на то, что я понесу это за тебя.

Вторая причина заключается в том, что если ты кладешь что-то в карман, ты скрываешь это от меня. Этого я не допущу, даже символически. Помни это, Сью Энн, я не потерплю лжи, коварства, полуправды или недоговаривания. Твой первый долг передо мной —быть послушной, но твой второй долг — быть открытой для меня в любое время. И я имею в виду не только сексуально, я имею в виду, открой свои эмоции, мысли, чувства и интуицию, покажи их мне. Я буду очень разочарован и рассержен, если ты этого не сделаешь. Чтобы выполнять свою работу, выполнять свои обязательства перед тобой, я должен знать, что происходит у тебя в голове.

Она могла сказать, что он говорил серьезно, по тому, как он смотрел на нее, и по тому, с каким акцентом он говорил. Он был прав в том, что она только навредила бы себе, если бы скрывала что-то от него, хотя она никогда бы не связала карманы на платье с такой абстрактной идеей. В любом случае выбор одежды без карманов на самом деле не был большой проблемой. Оглядываясь назад, она все равно не могла вспомнить времени, когда бы ими пользовалась. Обычно она держала все в своей сумочке, чтобы ничего не потерялось и не было поставлено не на свое место.

Они оба закончили трапезу одновременно. Он собрал тарелки и отнес их на кухню. Она наблюдала за ним, сложив руки на коленях. Ей казалось неправильным, что он убрал со стола, она чувствовала, что должна была это сделать, но он ее не просил. Он вернулся и сел за стол.

—Сэр? Хотите ли вы, что бы я убирала со стола и мыла посуду с этого момента?

—Не сегодня, нет, но в будущем ты возьмешь на себя управление домом. Следующие несколько дней ты в отпуске.

Он улыбнулся ей.

—Но ты не будешь готовить сама. Я люблю готовить, так что мы разделим эту конкретную работу.

Следующий час они просидели за столом, обсуждая, как она будет отвечать за дом, какие изменения она могла бы внести и что он хотел бы оставить неизменным. Когда они обсуждали, в чем будут заключаться ее домашние обязанности, она обнаружила, что он слушает ее, задает вопросы и даже изменил свои первоначальные планы, чтобы учесть ее предложения. Когда они расходились во мнениях, он отвергал ее идею, но обычно объяснял причину своего решения. Ей понравилось, что он не был деспотичен, бесцеремонно отвергая ее предложения. Несколько раз он не объяснял свой выбор, но такие случаи были редкостью. Она поняла, что он не будет до конца откровенен, если объяснение помешает каким-то другим его планам в отношении нее. Она была на середине вопроса, когда он поднял руку, чтобы остановить ее.

—На данный момент этого достаточно, мы проработаем больше деталей позже. Мы должны помочь тебе приступить к выполнению ваших заданий на сегодня.

Он встал и зашел за ее стул.

—Встань, — приказал он и отодвинул ее стул, когда она поднялась.

Он указал на край стола, указывая ей, где встать. Она отошла на несколько шагов от стола. Эти шаги напомнили ей, что ее лодыжки все еще скованы цепями. Она совсем забыла о кандалах, поглощенная их разговором. Повернувшись к нему лицом, она вспомнила, что нужно стоять, широко расставив ноги. Она увидела, как его глаза опустились, проверяя. Он ничего не сказал, придвигая ее стул обратно к столу, но она была довольна как тем, что он заметил, так и тем, что она не забыла.

—Повернись, руки за спину, — последовал уже знакомый приказ.

Подчиняясь, она увидела, как он взял со стола наручники. Она услышала скрежещущий звук, когда они открылись, затем снова, когда он сомкнул их вокруг ее запястий.

—Сюда, — сказал он, беря ее за руку и направляясь к коридору.

Он остановился у двери ее спальни и открыл ее, вводя ее внутрь, направляя к кругу на полу. Стул все еще стоял там, где был до обеда. Держа ее за руку, он на этот раз развернул ее лицом к стулу.

—Встаньте в круг, не покидайте его и не поворачивайтесь лицом к стене.

Он отпустил ее руку и вышел за дверь. Она услышала, как он закрыл ее.

Должно быть, это ее первое задание, его измерения, как он их называл. Прошло всего несколько минут, прежде чем дверь снова открылась. Она услышала, как он вошел, положил что-то на стул, затем оказался позади нее, опустился на колени и расстегнул кандалы на ее лодыжках. Встав, он также снял наручники, а затем подошел к ней так, чтобы она могла его видеть.

—Сними всю свою одежду, сложи и положи ее на кровать, затем вернись в то же положение в круге. У тебя нет разрешения говорить, кроме как отвечая на вопросы.

Сью Энн начала снимать блузку, затем юбку и носки. Когда она складывала их, то увидела, что он поставил портативный компьютер на стул и что-то печатал, пока она готовилась. Она быстро закончила и вернулась в круг, отвернувшись от него. Она услышала несколько нажатий клавиш, затем он оказался рядом с ней с матерчатой измерительной лентой в руке.

—Я хочу, чтобы ты стояла очень тихо, пока я буду проводить кое-какие измерения. Я уверен, тебе любопытно, зачем я это делаю. Скоро ты это узнаешь. Протяни правую руку.

Большую часть часа он фиксировал практически все размеры ее тела, вплоть до длины пальцев на руках и ногах. По мере того, как он снимал мерки, он вводил их в ноутбук. Иногда он повторял, и она предполагала, что он проверяет наиболее важные из них. Ей было трудно пассивно стоять, когда он трогал ее грудь или когда он начал измерять ее вокруг талии и ниже нее. Он заставил ее встать с раздвинутыми ногами, заложив руки за шею, затем на колени, затем на пол лицом вниз и, наконец, лицом вверх, полностью вытянув ноги и руки, почти в позе распростертого орла.

— Вот и все, ты можешь снова одеться. Встань в круг и повернитесь ко мне лицом, когда закончишь.

Он сел в кресло, работая на ноутбуке, но она заметила, что он продолжал смотреть на нее, пока она одевалась. Когда дело дошло до надевания носков, она начала садиться на кровать, но остановилась, вспомнив, что это запрещено. Она села на пол, чтобы надеть их, затем встала внутри круга, наблюдая, как он работает за компьютером. Она не могла видеть экран, но он, казалось, был удовлетворен, когда выключил его и закрыл крышку. Если он будет придерживаться своего плана, то ее следующим заданием будет покупка по каталогу.

Он встал, осторожно положив ноутбук на стул, чтобы он не упал.

—Протяни руки, —приказал он, поднимая наручники с того места, где он бросил их на кровать.

Она протянула ему свои запястья, слегка разведенные в стороны, ладонями друг к другу. Он застегнул наручники. Она смотрела, как он держит ее за запястья, используя ключ, чтобы запереть двойной замок. Похоже, ей придется просматривать каталоги в наручниках, но это будет не так уж сложно. То, как он настаивал на том, чтобы ограничить ее, многое объясняло в его характере. В обозримом будущем ее выбором в украшениях будет холодная сталь. Он положил ключ обратно в карман, затем внезапно рывком поднял ее запястья над головой, прижимая спиной к задней стенке. Он использовал свое тело, чтобы прижать ее, одной рукой держа ее скованные руки высоко над головой, а другой —на шее, под подбородком. Он двигался так быстро, что она все еще реагировала, когда он крепко поцеловал ее, обхватив рукой за горло.

—Посмотри на меня, — приказал он низким, почти рычащим голосом.

Пораженная его внезапной свирепостью, сбитая с толку волной эмоций и желания внутри себя, она повиновалась ему, не задумываясь, глядя ему в глаза, чувствуя исходящую от него едва сдерживаемую силу.

—Кто твой хозяин? Ответь мне сейчас же.

Его взгляд был таким пристальным, что ее глаза были прикованы к его глазам, удерживающим ее так же уверенно, как сила в его объятиях. Сью Энн услышала, как кто-то сказал:

—Вы мой хозяин, мой единственный хозяин.

Смутно она понимала, что это был ее собственный голос, но, казалось, не могла ясно сосредоточиться на происходящем. Все ее тело, казалось, слабело, она едва могла стоять, не говоря уже о том, чтобы бороться в его железной хватке. И его глаза, она не смогла бы отвести взгляд, даже если бы он не держал ее за шею. Затем его рука опустилась к ее груди, и он поцеловал ее еще раз, еще более страстно. Он сжал ее сосок, сильно, почти до боли. Она услышала тихий стон, вырвавшийся из-под его поцелуя, и смутно поняла, что это был ее собственный стон. Ее нога была поднята и терлась о его, в то время как ее тело, казалось, растворялось в нем.

А потом он остановился, отступая назад, но все еще прижимая ее к стене. Он дал ей время прийти в себя, перевести дыхание, затем опустил ее запястья и отпустил их. Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Он снова застал ее врасплох, но она была еще больше удивлена тем, как отреагировала. Доминирование больше не было тем абстрактным понятием, которое она видела в дискуссиях в Интернете. За один краткий миг он сорвал с нее маску холодной отстраненности, заставил ее увидеть себя такой, какой она была на самом деле, его собственностью, его рабыней, неспособной отказать ему ни в чем, чего бы он от нее ни потребовал.

—Ты в порядке? — спросил он, и на ее лице отразилось неподдельное беспокойство.

Он держал одну руку у нее на плече, как будто хотел подхватить ее, если она упадет в обморок.

—Да, сэр, со мной все будет в порядке. Пожалуйста, дай мне одну минуту.

Ей стало тепло, она была уверена, что ее лицо раскраснелось. Она протянула руку, чтобы убрать с лица выбившуюся прядь волос, стараясь не задеть себя наручниками на запястьях. Она снова подняла на него глаза, он стоял рядом с ней, держа ее за руку. Она хотела его; даже ее тело говорило ей о том, что она уже знала. Ее затвердевшие соски терлись о блузку, и влажность между ног не была неожиданностью. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она не знала, почему он ждал, чтобы заявить на нее права, но это было его решение.

—Я готова, сэр, вы хотите, чтобы я приступила к следующему заданию?

—У меня есть комната, приспособленная для тебя под офис. Пошли.

Все еще держа ее за плечо, он направился к двери. Проходя мимо, он подобрал с кровати ножные кандалы. Она думала, что он сразу же наденет их на нее, но, очевидно, у него были другие планы. Они вышли в коридор и направились к другой двери. Когда он открыл дверь, она увидела комнату примерно тех же размеров, что и спальня, но в этой был письменный стол, несколько картотечных шкафов и стул. На столе лежало несколько каталогов.

—Садись, и ты можешь начинать. Ты найдешь бумагу и ручку в письменном столе. Под каталогами находится распечатка моих рекомендаций с подробной информацией. Сначала прочтите мои инструкции, затем пролистайте каталоги, чтобы получить представление о том, что есть в каждом из них. После того, как ты это сделаешь, я хочу, чтобы ты составила список того, что ты хотела бы заказать. Ты можешь записать все, что я забыл, и что, по вашему мнению, может тебе понадобиться. Когда ты закончишь, я просмотрю твой список и закажу те товары, которые мне понравятся.

Он выдвинул офисный стул и придержал его для нее, пока она садилась.

—Мне нужно кое-что сделать, поэтому я оставлю тебя в покое, пока ты будешь работать над этим. Ты можешь не торопиться. Если ты не закончишь сегодня, то сможете поработать над этим завтра. Однако я вынужден настаивать, чтобы ты оставалась здесь до моего возвращения.

Он опустился рядом с ней на колени и закрепил один конец ножных кандалов вокруг ее правой лодыжки. Другой конец он прикрепил к металлическому кольцу, вделанному в пол под столом. Встав, он открыл верхний ящик стола и достал маленькую черную коробочку с одной кнопкой и маленькой лампочкой сверху.

—Если я тебе понадоблюсь, нажми на кнопку, я буду недалеко. Есть ли что-нибудь, что тебе непонятно?

—Нет, сэр, я полагаю, у меня есть все, что мне нужно. Я могу отправить вам сообщение, если я чего-то не пойму в ваших рекомендациях?

У нее мелькнула мысль спросить, не снимет ли он наручники, пока она работает, но передумала. Она справилась бы, даже если это было бы неуклюже.

—Да, если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся. Подними руки.

Он достал из кармана ключ и снял с нее наручники.

—Нет смысла царапать стол. Ладно, начинай, а я буду заглядывать к тебе время от времени.

Он протянул руку, чтобы один раз погладить ее по волосам, затем повернулся и вышел за дверь, закрыв ее за собой.

Покупки по каталогу

Она смотрела, как он уходит, уже скучая по его присутствию, когда вернулась к своему занятию. Она отодвинула каталоги в сторону и сначала взяла его распечатку с рекомендациями. В ней описывалось количество и типы нарядов, которые ей следует выбрать, а также его ограничения по стилю. У нее было хорошее представление о том, что он искал, поэтому она открыла первый каталог и начала просматривать раздел женской одежды. Она достала листок бумаги из ящика стола и начала делать несколько пометок о предметах, на которые нужно еще раз обратить внимание.

Каждый раз, когда она ерзала на стуле, она чувствовала, как натягивается цепочка для ног, напоминая ей о ее статусе. Она остановилась и заглянула под стол. Под нижней полкой на полу находилось незаметное кольцо, которое можно было сложить, когда оно не использовалось. Прямо сейчас оно стояло вертикально, с одним из ножных манжет, продетых сквозь него, прикрепляя ее к столу. Встав, она потянула за цепочку, чтобы проверить ее длину. Она выходила достаточно далеко, чтобы она могла встать рядом со столом, но и только, не доходя до двери, но она могла дотянуться до картотечных шкафов. Быстрая проверка показала, что шкафы были пусты; очевидно, они предназначались для ее использования.

Наблюдал ли он за ней прямо сейчас? Она огляделась по сторонам, подняла глаза к потолку. Никаких признаков камеры, но ей еще предстояло ее найти. Несмотря на отсутствие доказательств, она была уверена, что он мог ее видеть. Просто за то короткое время, что она его знала, стало ясно, что он будет постоянно присматривать за ней. Она снова села на стул и выпрямила ногу, глядя на блестящий стальной браслет, обхватывающий ее лодыжку. Она улыбнулась, вспомнив все шутки на работе о том, что ее приковали к столу. Никогда, даже в самых смелых мечтах, она не думала, что это действительно может сбыться. Тем временем у нее все еще было свое задание. Даже если бы он не установил лимит по времени, она должна была бы поработать над этим.

Она перевернула страницу каталога, лежащего перед ней, разглядывая фотографии того, что на называлось «классической» одеждой. Она не покупала себе никаких длинных платьев; почему-то это ассоциировалось у нее со старомодностью. Теперь, когда у нее не было выбора, она обратила больше внимания на модели и обнаружила, что некоторые из них действительно выглядят привлекательно. Она отметила страницы и категорию. Она закрыла глаза, пытаясь представить, как бы она выглядела в каком-нибудь из этих нарядов.

Джим Питерс наблюдал, как она вернулась к каталогам на мониторе в своей мастерской. Он был рад видеть, как хорошо она приспосабливается. Никакой истерики, никаких попыток бороться с ним или сбежать. Самым удивительным было то, как она отреагировала на то, что ее держали в цепях. Она ни разу не потребовала, чтобы он снял их. Не то чтобы он сделал бы это, но он ожидал, что она хотя бы спросит или намекнет каким-нибудь образом. Он вернулся к своему проекту, сверяя механические измерения с компьютерной базой данных. Оба предмета должны идеально подходить друг другу, осталось добавить еще несколько завершающих штрихов. Возможно, она ожидала увидеть то, что было у него в руке, но другой предмет будет для нее неожиданностью.

Он взвесил предмет в руке, легкий для своего размера и композиции. Титан был дорогим и сложным в работе материалом, но результаты того стоили. Титан был легче стали, прочнее алюминия и к тому же химически инертен; он не обесцвечивал и не вызывал реакции на коже. Два предмета, которые он изготовил для нее, были бы непомерно дороги для коммерческого производства, как из-за трудозатрат, так и из-за стоимости материалов. Это был труд с любовью, так что вложения были неважны. Эта фраза «труд с любовью» в данном случае была ироничной. Ему нужно будет не забыть упомянуть ей об этом.

На мониторе она старательно просматривала каталоги, составляя свой гардероб. Он подумал, что было бы интересно посмотреть на ее выбор и на то, насколько хорошо она следовала его инструкциям. Со временем он ослабит некоторые из своих ограничений, но сейчас он хотел посмотреть, насколько хорошо она справляется с четко структурированными правилами. Джим все еще поражался тому, как быстро она прогрессировала. Он был готов к борьбе за власть, длившейся несколько недель, где она будет спорить или, по крайней мере, отказываться от сотрудничества, сопротивляясь его настойчивому контролю. Большая часть его планов заключалась в том, как противостоять всему сопротивлению, которого он ожидал. Вместо этого она приспособилась к своей новой жизни с неожиданной скоростью, оставив его с трудом поспевать за ней. Его план предусматривал, что предметы на рабочем столе должны быть готовы до того, как она выйдет из своей камеры, но ее ответы заставили его ускорить свой график, переместив ее прошлой ночью в маленькую спальню.

Под углом скрытой камеры он едва мог разглядеть кандалы на ее лодыжке. На самом деле в этом не было необходимости для безопасности, так как дверь в комнату была заперта снаружи. Он все еще не был уверен, стоит ли доверять ей в том, что она не сбежит и не будет исследовать все самостоятельно. И если не считать рациональных объяснений, он предпочитал видеть ее в цепях. Он ожидал каких-нибудь протестов или, по крайней мере, вопросов или просьб снять их, но до сих пор она ничего не сказала по этому поводу, даже когда он предоставил ей такую возможность. После того как он оставил ее в покое, она один раз проверила ножную цепочку, а потом, казалось, перестала обращать на нее внимание. Он постоянно наблюдал за ней по монитору, поглядывая на него каждые несколько минут. Она несколько раз вставала, потягиваясь, но, казалось, не огорчалась из-за того, что была прикована к столу.

Во время теста ранее тем утром, прогулки по пустыне, она не проявила никаких колебаний, даже несмотря на то, что он намеренно усложнил задачу настолько, насколько это было возможно, заставив ее раздеться, а затем связав и ослепив ее. Он ожидал каких-то признаков паники, когда оставил ее стоять одну, но она удивила его, спокойно ожидая. Этот вечер станет последним испытанием, когда она увидит вещи, которые он приготовил для нее. Если у нее будет положительная реакция, тогда он сможет ослабить некоторые из своих мер предосторожности. И все же, подумал он, лучше проявить осторожность.

Он решил сделать перерыв и посмотреть, как у нее дела. Он снял комбинезон, испачканный машинным маслом для резки, и вымыл руки. Прежде чем проведать ее, он пошел на кухню и порезал два яблока, положив дольки в миску. Он направился обратно в ее рабочую комнату и отпер дверь. Когда он вошел, она повернулась и начала вставать.

—Нет, сядь. Я подумал, что тебе, возможно, захочется сделать небольшой перерыв. Надеюсь, ты любишь яблоки.

Он поставил миску с яблочными дольками.

—Благодарю вас, сэр. Не хотите ли посмотреть, что я уже нашел?

Она начала возвращаться к каталогам.

—Минутку, сначала я хочу, чтобы ты повернулась лицом к стене и положила руки ладонями вниз на стол.

Она сделала, как он велел, положив ладони плашмя на рабочий стол, предварительно отодвинув каталоги в сторону.

—Слушай внимательно и делай в точности то, что я тебе говорю. Ты не имеешь права поднимать или двигать руками, пока я не дам тебе разрешения. Соедини кончики больших пальцев вместе и удерживайте их в таком положении. Держите глаза на том месте, где соединяются большие пальцы, не смотри вверх или в сторону. И, несмотря ни на что, не двигай руками. Ты поняла?

—Да, сэр, —ответила она.

Она чувствовала, что он стоит у нее за спиной, положив руки на спинку стула. Ее взгляд был сосредоточен на своих руках, лежащих на столе, пальцы слегка растопырены, большие пальцы едва соприкасаются. Затем его руки легли на ее обнаженные плечи. Она почувствовала тепло его дыхания на своей шее, когда он наклонился.

—Сиди тихо, не ерзай, у тебя нет разрешения говорить. Не двигай руками.

Он тихо прошептал ей на ухо, едва слышно, но достаточно громко, чтобы она поняла. Она снова почувствовала себя очарованной его голосом, спокойным, низким, но обдуманным, каждое слово тщательно подбиралось для нее. Его руки медленно скользили вниз по ее рукам, посылая мурашки по всему телу. Он остановился на ее запястьях, обхватив их руками, крепко сжимая ее. Она чувствовала силу в этой хватке, зная, что никогда не сможет вырваться из нее. Затем его руки накрыли ее, прижимая их к столу.

Он встал и взял миску с яблочными дольками. Поставив его перед ней, он взял кусочек и поднес к ее рту.

—Ешь, — приказал он.

Она откусила от него кусочек. Яблоко было вкусным, холодным и сочным. Он взял один и для себя тоже. Поочередно кормя ее и себя, он продолжал.

—Вот план на оставшуюся часть дня. У меня есть проект, который мне нужно закончить, пока ты работаешь над своим заданием.

Он указал на каталоги на столе.

—Когда я закончу, мы поужинаем. Сегодня вечером я готовлю, но ты составишь мне компанию на кухне. Перед ужином у меня есть для тебя еще одно задание, но мы обсудим его потом. После ужина мы можем немного расслабиться, может быть, посмотрим фильм. Есть какие-нибудь вопросы? У тебя есть разрешение говорить.

Сью Энн закончила брать у него из рук еще один ломтик яблока, размышляя о его планах на остаток дня.

—Сэр, ужин сегодня вечером? Могу ли я чем-нибудь помочь? Будет ли это одно из полуофициальных мероприятий? Вы хотите, чтобы я что-нибудь сделала перед тем, как мы поедим?

Она только что закончила выбирать несколько длинных платьев в соответствии с его рекомендациями.

—Кроме того, сэр, у меня есть несколько вопросов по вашим рекомендациям.

—Прибереги свои вопросы на потом. Ты можешь рассказать мне о том, что ты выбрала, за ужином.

Он на минуту задумался.

—Да, я бы хотел, чтобы это был один из таких случаев. Я купил для тебя подходящее платье и еще кое-что, но я не уверен, что оно тебе подойдет. Ты можешь примерить это, и, если что-то не подойдет, мы сделаем что-нибудь другое.

После того, как я поставлю ужин в духовку, у тебя будет немного времени на приготовление.

Он поднял пустую миску.

—Я скоро вернусь. А вы тем временем продолжай, и, если тебе что-нибудь понадобится, ты можешь позвонить мне на пейджер. У тебя есть разрешение двигать руками. Есть ли какие-нибудь вопросы, которые ты хотела задать мне сейчас?

—Нет, сэр, это может подождать. Ничего, если я время от времени встану? Кроме того, вы должны знать, что я открыла картотечный шкаф и заглянула внутрь.

Она не могла припомнить, чтобы он говорил ей не вставать и не прикасаться к картотечному шкафу, но подумала, что ему следует знать на случай, если он не одобрит это.

—Да, стоять можно, но будь осторожна и не упади. Картотечный шкаф и этот стол предназначены для твоего пользования. Отныне эта комната будет твоим кабинетом. У меня уже есть компьютер и для тебя тоже. Электропроводка и остальная мебель еще не готовы. Напомни мне, и я расскажу тебе об этом сегодня вечером. Что-нибудь еще?

Он повернулся к двери.

—Нет, сэр. Я продолжу заниматься этим, пока вы не вернетесь.

Он вышел за дверь, закрыв ее за ней. Она еще раз оглядела комнату, на этот раз видя, что теперь это ее кабинет. Это объясняло пустую настенную плиту и пространство у стены. Это был как раз подходящий размер для рабочей станции персонального компьютера. Она была обеспокоена тем, что он не разрешал ей пользоваться компьютером. Она ненавидела работать с ручкой и бумагой, текстовый редактор был намного быстрее и проще. Это также объясняло наличие стопорного кольца на полу, того самого, которое удерживало ее прикованной к столу. Казалось, что, когда он будет давать ей задания здесь, у нее не возникнет никаких проблем с самодисциплиной, необходимой для их выполнения. Он проследит за тем, чтобы она выполнила свое задание. Она снова потянула за ножную цепочку. Она решила, что ей это нравится, странным образом это символизировало то, как он заботился о ней.

Пояс

Джим направился прямиком обратно в мастерскую. У него было несколько завершающих штрихов к двум пунктам на сегодняшний вечер. Войдя в мастерскую, он первым делом подошел к монитору, чтобы проверить, как она. Она открыла другой каталог и медленно листала его. Он поднял со скамейки предмет поменьше и начисто вытер его. Он был почти готова, за исключением тега. Слегка желтоватый оттенок полированного титанового сплава поблескивал на свету. Он положил его на чистую ткань и достал смесь эпоксидного клея, установив ее рядом с биркой для отслеживания радиочастот размером с маленькую монету. Умное изобретение — небольшое электронное устройство, которое включалось при приближении к датчику, а затем отправляло обратно цифровой серийный номер, полностью беспроводное и с очень низким энергопотреблением, радиус действия которого составлял около метра. Он подключил передатчики к потолку большинства комнат, а затем поэкспериментировал, таская бирку с собой в кармане. Компьютер точно отслеживал каждое его движение, отмечая местоположение и время суток всякий раз, когда он входил или выходил из одной из смежных комнат. В устройстве не было батареек, теоретически оно могло работать бесконечно. Он смешал эпоксидную смолу и прикрепил тег к обратной стороне изделия, на небольшом плоском участке, который он обработал специально для этой цели.

Более крупный предмет все еще нуждался в некоторых корректировках. Он еще раз проверил базу данных с ее измерениями, сравнив их с размером пояса. Ему пришлось бы расширить его примерно на сантиметр. К счастью, он разработал оригинальный дизайн с учетом корректировки размера. Он снял молоток и перфоратор со стенки для инструментов. В регулировочных сегментах использовались штифты, так что он мог добавить по одному дополнительному с каждой стороны, выбив штифт и добавив дополнительный сегмент. Пояс должен был быть точно подогнан по фигуре, чтобы работать должным образом. Остальные корректировки он закончил до перерыва.

Работая, он наблюдал за ней по монитору. Он все еще не мог поверить, что ему так повезло найти кого-то вроде нее. Она оказалась всем, о чем он мечтал в качестве спутницы жизни. На мониторе она встала и лениво потянулась, затем снова села. Она должна была знать, что там были камеры и он наблюдал за ней, но, казалось, она не стеснялась этого. Привлекал ли он ее так же сильно, как и она его? Трудно было сказать наверняка, но те случаи, когда он заставал ее врасплох, то, что она не отстранялась, были хорошими знаками, и это его ободряло. Затем была скорость, с которой она приспособилась к тому, чтобы находиться под его контролем, даже к активному сотрудничеству в том, как она широко интерпретировала его приказы и применяла их к новым ситуациям. Он не мог понять ее настроя, но у него не было причин сомневаться в ее искренности.

Он проверил время, затем начал чистить и полировать пояс. Он хотел, чтобы все было готово до того, как он заберет ее из кабинета. У него должно быть достаточно времени, чтобы закончить в мастерской и прибраться, прежде чем он приступит к ужину. Как только с этим последним предметом было покончено, ему пришлось упаковать их, прежде чем он достал для нее наряд для ужина. Он снова посмотрел на монитор. Она снова просматривала каталог. Он решил, что она, выполняет свое заданием и продолжает быть занятой.

Он завершил свою работу в мастерской, прибрался на рабочем месте и упаковал свои изделия. Он отнес их в маленькую спальню и поставил в шкафчик сразу за дверью. Он достал вечернее платье и пару сережек, которые выбрал для нее, отнес их в комнату и повесил в шкаф. Наручники, которыми он пользовался, все еще лежали на кровати. Он поднял их и пошел за Сью Энн, закрыв за собой дверь спальни.

Он открыл дверь кабинета. Она повернулась к нему лицом, и улыбка на ее лице показывала, что она счастлива, что он вернулся за ней.

—Сейчас мы приступим к ужину. Я хочу, чтобы ты посидела на кухне, пока я буду готовить. Встань лицом к стене, руки за спиной.

Наручники были у него в руке. Не говоря ни слова, она встала и спокойно ждала, пока он сковал ей запястья за спиной. Он опустился на колени и сунул руку под стол, чтобы расстегнуть ножной манжет в стопорном кольце. Он оставил правую манжету на ее лодыжке, а левую прикрепил к другой ноге. Встав, он взял ее за руку.

—Пойдем на кухню.

Сью Энн последовала за ним, когда он повел ее на кухню. Он усадил ее за тот же стул, на котором она сидела, когда завтракала, но на этот раз ее руки были заложены за спинку стула. Пока она наблюдала, он открыл пакет с картошкой и выложил несколько штук на кухонный стол, затем принялся чистить их в раковине.

—Я собираюсь приготовить свое любимое блюдо — картофель с сыром, что-то вроде запеканки. Тебе нравятся разные сорта сыра?

—Да, сэр, — ответила она, —Чеддер, моцарелла, Монтерей Джек, все виды.

Она поерзала на стуле, пытаясь принять удобное положение, заложив руки за спину. Он перестал чистить картошку и уставился на нее. Неужели она что-то сделала, что-то сказала? Был ли он зол на нее? Она уже собиралась спросить, когда он отложил картофелечистку и подошел к ней. Начав с верхней пуговицы, он медленно расстегнул ее блузку, глядя ей прямо в глаза. Он остановился на юбке, помедлив перед тем, как откинуть открытую часть блузки с ее плеч, обнажая грудь. Она остро осознавала свои скованные руки, свою неспособность остановить то, что он с ней делал. Он вернулся к раковине и продолжил готовить еду.

—Сэр, могу я задать вопрос?

Он сполоснул картошку и начал нарезать ее ломтиками.

—Продолжайте, но помни, что я могу не дать ответа.

—Да, сэр. Могу я узнать, зачем вы сняли с меня блузку?

Он достал из шкафа форму для запекания и начал выкладывать на нее ломтики картофеля. Он ответил не сразу, сосредоточившись на перемешивании сыров. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее.

—Потому что я могу, и потому что я хотел посмотреть на тебя. Потому что ты не можешь остановить меня. Думай об этом как об уроке, Сью Энн. В любое время, в любом месте, независимо от того, что ты делаешь, на публике или наедине, в первую очередь ты принадлежишь мне, и ты будешь делать все, что я тебе скажу.

Он продолжал выкладывать картофель и сыр слоями на блюдо. Она вывернула запястья в наручниках. Он был прав, что она не могла остановить его, но ей нравилось думать, что даже если бы ее руки не были скованны, она не попыталась бы сопротивляться. Казалось, он не понимал, что она была более чем готова сделать все, о чем бы он ни попросил; ему, конечно, не нужно было принуждать ее.

—Сэр, еще один вопрос?

С некоторым трудом она протянула закованные в наручники руки так, чтобы он мог их видеть.

—Почему я должна их носить?

Он повернулся к ней лицом, но не ответил. Было ли ошибкой задавать этот последний вопрос? Собирался ли он наказать ее за это? Внезапно забеспокоившись, она опустила глаза, не глядя прямо на него.

—Строго говоря, ты должна носить их, потому что не можете снять. По крайней мере, без этого.

Он показал ключ от наручников и рассмеялся.

—Но, отвечая на твой вопрос, ты носишь их как напоминание. Напоминание о том, что ты не вольна выбирать сама, что даже твоим собственным телом я могу распоряжаться. Я думаю, ты уже знаешь, что лучше не просить меня снять эти наручники, просто судя по тому, как ты сформулировала вопрос. Просто для ясности, никогда не проси меня снять эти наручники или что-нибудь еще, что я на тебя надену.

Он посыпал картофельное блюдо сверху несколькими специями, накрыл его и поставил запеканку запекаться в духовку.

—Это займет не меньше часа, и этого времени должно хватить, чтобы ты приготовилась к ужину.

Он поправил ей блузку, но оставил ее расстегнутой.

—Встань, мы пойдем в другую комнату. У меня есть кое-что для тебя.

Отмеченная

—Встаньте в круг, лицом к задней стене, смотрите вперед, у тебя нет разрешения говорить.

Сью Энн вошла в круг на ковровом полу и сделала, как он приказал. Она стояла очень неподвижно, расставив ноги на длину цепи на лодыжках, сцепив руки за спиной. Он опустился на колени, снял с ее ног цепи, а затем снял наручники.

—Сними свою одежду и положи ее на кровать, затем вернись в прежнее положение.

Она сняла блузку и юбку, аккуратно сложила каждую из них и положила на кровать, проверила, чтобы они были аккуратно разложены, а затем вернулась в круг. Она увидела коробку, стоявшую на стуле, и поняла, что он что-то задумал, но она понятия не имела, что именно.

—Руки за спину.

Эту команду она слышала так много раз, что это стало автоматической реакцией — завести руки за спину, чтобы надеть наручники.

Она услышала, как он открыл коробку и звякнул металл о металл, когда он что-то достал. Он стоял прямо у нее за спиной, так что она не могла видеть, что это было.

—Раздвинь ноги еще шире.

Его нога коснулась ее правой лодыжки. Она изменила позу, увеличив расстояние между своими ногами.

—Еще, — приказал он, и она подчинилась. Что он собирался делать?

Первая подсказка пришла от прохладного металлического пояса, когда он коснулся ее кожи. Это был какой-то металлический пояс шириной около 4 сантиметров, чуть выше ее бедер. Он обхватил ее сзади и каким-то образом соединил концы ленты вместе. Он было ей впору, не доставлял неудобств. Казалось, он был выстлан каким-то мягким материалом. Она почувствовала, что сзади что-то свисает.

—Не двигайся, — приказал он, подходя к ней лицом.

Она видела улыбку на его лице: что бы он ни собирался сделать, ему это доставляло огромное удовольствие. Он опустил руку ей между ног и натянул остальную часть пояса верности вверх и поверх ее лона, плотно прикрывая ее, пока пристегивал передний металлический щиток к поясу. Она чувствовала две цепочки, идущие от нижней части щитка к задней части пояса. Он запер входную дверь круглым ключом странной формы, затем отступил назад, чтобы посмотреть на нее. Он проверил, хорошо ли сидит пояс на ее талии и между ног. Удовлетворенный, он приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

—На случай, если ты не знаешь, что это такое, это называется пояс верности. Он и был причиной для проведения измерений. Как ты можешь видеть, он должен быть подогнан по индивидуальному заказу. Материал — титановый сплав, я сам сделал этот пояс. Он легче и тоньше нержавеющей стали, но прочнее, титан не будет раздражать твою кожу. Подкладка — это разновидность поролоновой набивки, используемой в медицинских протезах, искусственных ногах и тому подобном. Он долговечен и не вызывает аллергической реакции.

Он наклонился и потянул за верхнюю часть пояса спереди.

—Здесь все запирается.

Он поднял ключ.

—Этот ключ открывает его. Он мое. Есть только один ключ.

У него был запасной ключ, но он подумал, что ему не нужно говорить ей об этом.

—Повернись лицом к стулу.

Она повернулась, как он приказал, чувствуя, как передний щиток трется о нее при движении. Он снял наручники и сел на стул.

—Пройдись по комнате, посмотри, как он на тебе сидит. Скажи мне, если он начнет щипать или натирать твою кожу.

Она расхаживала перед ним взад-вперед. Она медленно провела руками по поясу, слегка сдвинув его. Он было тесным и не позволял сильно двигаться. То же самое и спереди, он плотно прилегал к ней, закругленный, чтобы соответствовать ее изгибам. Спереди была прорезана единственная длинная прорезь. Она могла облегчиться, не снимая его, но он был слишком узок для ее пальцев. Фиксирующая пластина вообще не сдвинулась с места. Она не видела никакого способа снять его, резинка была слишком тугой и негнущейся, чтобы соскользнуть с ее бедер.

Что-то щелкнуло у нее в голове. Она должна была снять его, несмотря ни на что. Она потянула за пояс, пытаясь разъединить концы или как-то стянуть его вниз. Она не могла отдать ему эту последнюю частичку себя. Сью Энн могла принять цепи, даже будучи лишенной одежды, но она не могла уступить ему то, что это представляло собой, — абсолютный сексуальный контроль. Она отчаянно пыталась снять его.

—Пожалуйста, сэр, снимите его. Я не могу его надеть, не заставляйте меня этого делать. Пожалуйста, сэр.

Она была в таком отчаянии, что даже стала умолять его. Она положила одну руку на переднюю часть, надавливая на нее. Она ничего не чувствовала. Она попыталась просунуть под пояс пальцы сбоку, но он сидел слишком плотно.

—Прекрати это, прямо сейчас. Я не собираюсь его снимать.

Его голос был суровым, но она едва слышала его. Она была поглощена поиском какого-нибудь способа избавиться от этой штуки, в которую он ее заточил. Она продолжала тянуть его, царапая кожу, когда просовывала пальцы под пояс. Когда он схватил ее за запястье и потащил к двери, это застало ее врасплох.

Наказание

Он двигался так быстро, что она едва удержалась, чтобы не споткнуться, когда он тащил ее по коридору. Он остановился у двери и отодвинул засов поперек двери. Сью Энн задрожала от страха, осознав, где она находится, в камере, где он впервые запер ее. Он распахнул дверь и грубо втащил ее за собой, к шесту. Держа ее за запястье, он свободной рукой полез в задний карман и достал наручники.

Одна манжета обхватила запястье, которое он держал, а затем он подтянул ее руку к кольцу на шесте над ее головой. Он продел открытый конец наручников в кольцо, затем схватил ее за другое запястье и потянул вверх, зафиксировав оба вместе. Она потянула за манжеты, в глазах у нее стояли слезы.

—Пожалуйста, сэр, мне жаль, но я не могу этого сделать. Пожалуйста, делайте все, что хотите, наказывайте меня, но не заставляйте носить этот пояс.

Он схватил ее за волосы и запрокинул голову назад.

—Тихо! Ты собираешься надеть его, ты можешь это сделать, и ты это сделаешь. Меня не волнует, насколько сильно ты это ненавидишь; ты собираешься его носить. Ты не можешь его снять, так что привыкай к этому. Ты поняла? Неважно, что ты скажешь или сделаешь, он останется, и ты ничего не сможешь с этим поделать.

Он повернулся и вышел за дверь, закрыв ее за собой. Она услышала, как задвинулся засов на двери.

Она посмотрела на свои сжатые кулаки, вцепившиеся в шест у нее над головой. Он не понимал. Она должна была оставить что-то для себя, какую-то малость контроля над своей жизнью. Он не мог видеть, что отнимает у нее последнюю крупицу достоинства. Этот пояс убрал самую интимную часть ее тела и вложил ее в его руки. Это было унизительно; она была бы вынуждена умолять его о сексе, умолять его освободить ее от пояса, чтобы ее можно было использовать.

Она проверила наручники, удерживающие ее руки. Она никак не могла их снять, она была намертво прикована к этому шесту, пока он не вернется. Она прижалась к столбу между своих ног. Все, что она могла чувствовать, — это легкое давление на свою талию и пах. Пояс хорошо выполнял свою работу, она была надежно закрыта. Сью Энн снова дернула наручники. Ей нужно было снять пояс.

Вот только она не могла. Даже если бы ее руки были свободны, она знала, что пояс останется на ней. Она прислонилась к столбу, тихо плача. Она не могла смириться с необходимостью умолять его, но знала, что чем дольше она будет носить этот пояс, чувствовать, как он прижимается к ней, напоминая, что теперь каждая частичка ее тела принадлежит ему, тем больше она будет хотеть его. Называть это поясом целомудрия было жестокой шуткой, потому что, если он предназначался для того, чтобы избавить ее от похоти, это имело противоположный эффект. Она была недостаточно сильна, чтобы бороться с этой потребностью; рано или поздно она опустится до жалких просьб, сделает все, что он попросит, лишь бы заставить его расстегнуть этот пояс и взять ее.

«—До этого момента все шло так хорошо», — подумала она про себя.

Теперь она снова была в этой комнате, прикованная к шесту. И это было справедливо, она знала, что это была ее вина; она заслуживала быть здесь. В одно мгновение она все испортила. Она ослушалась его, потребовала, чтобы он снял пояс, даже накричала на него. Все было напрасно, она по-прежнему носила пояс целомудрия, за исключением того, что теперь ее наказывали за ее поведение.

Она снова посмотрела на свои руки, прикрепленные высоко над головой к шесту. Она держалась за стопорное кольцо для наручников, пытаясь дать своим рукам немного отдохнуть. Ее плечи уже болели от напряжения. Она перенесла вес с одной ноги на другую, пытаясь дать отдых мышцам ног. По крайней мере, он не сковал ей лодыжки. Посмотрев вниз, она увидела блестящий металлический щит, прикрывающий ее спереди, между ног. Барьер, который она не могла убрать без разрешения своего хозяина. С потрясением она поняла, что буквально не сможет заниматься сексом, если он этого не разрешит. Эротический контроль — вот фраза, с которой она столкнулась в своем исследовании. Она не слишком задумывалась об этом, так как думала, что никогда не окажется в положении, когда это применимо.

Это больше не было какой-то абстрактной теорией, которую она могла игнорировать. Реальностью был пояс верности вокруг ее талии и между ног, и тот факт, что она не смогла утаить от него эту последнюю малость. Он не просил, он брал, и она не могла остановить его. Она прислонилась затылком к столбу и снова тихо заплакала. Она не хотела останавливать его, но не могла признаться себе, что это значило.

Она выпрямилась, вытирая слезы руками. Больше никакого притворства. Последние несколько дней она разыгрывала фантазию, соглашаясь с ним, потому что это было весело. Возбуждение от того, что ее захватил в плен сильный привлекательный мужчина, ослепило ее от самого главного. Теперь ей предстояло ответить на один фундаментальный вопрос: могла ли она отдать свою жизнь этому мужчине, вне всякого сомнения, дать ему неограниченный контроль не только над своим телом, но и над своим разумом? Могла ли она впустить его в самые потаенные уголки, где хранила весь свой страх и боль, интимные секреты, о которых никогда никому не рассказывала?

Она так погрузилась в свои мысли, что не услышала, как открылась дверь. Она вздрогнула, увидев, что он входит, затем, вспомнив, где она находится, выпрямилась, опустив голову. Она знала ответы на свои вопросы. Он владел ее сердцем, телом, разумом и душой. Больше не было бы никаких сомнений, никаких сдерживающих факторов... и никакого притворства.

Он мог сказать, что что-то изменилось, но не был уверен, к лучшему ли это. Она была спокойна, но было ли это вызвано смирением или чем-то другим? Он достал из кармана носовой платок и вытер ей лицо.

—Мне жаль, что все так получилось, Сью Энн, но я не мог этого допустить. Ты понимаешь, что ты вынудил меня так действовать? Неважно, насколько близкими мы становимся, есть черта, которую ни один из нас никогда не сможет переступить. Этим вечером ты перешла черту, и поэтому мне пришлось вернуть тебя обратно. Это моя работа, как твоего хозяина. Есть абсолют, который никогда не изменится. Я тот, кто отвечает, тот, кто ведет за собой. Ты та, кто повинуется, кто следует моим указаниям. У тебя есть разрешение говорить.

Она боялась этих слов, теперь ей пришлось объясняться. Она не могла сдерживаться, потому что знала, как важно, чтобы он знал все.

Она начала с того, что рассказала ему, почему взбунтовалась, какова была истинная причина этого, как до сих пор она не была серьезна, все, что приходило ей в голову. Начав, она, казалось, уже не могла остановиться. На протяжении всей ее речи он спокойно стоял перед ней, слушая то, что она ему говорила. Она была так поглощена желанием открыться ему, что совсем забыла о том, что прикована к столбу. Только закончив, она поняла, как сильно болят ее руки.

Он протянул руку и расстегнул наручники, освобождая ее запястья. Облегчение наступило мгновенно, когда она наконец смогла опустить руки. Она потерла запястья в тех местах, где от наручников остались следы. Ее ноги затекли от долгого стояния на месте. Она надеялась, что он скоро позволит ей сесть.

Он потянулся и положил ладони ей на плечи.

—Посмотри на меня.

Она услышала спокойный, успокаивающий тон голоса и поняла, что он не сердится на нее, но ей все еще было слишком стыдно за то, что она сделала, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Он приподнял ее подбородок, так что ей пришлось посмотреть ему в глаза.

—Никто из нас не идеален, Сью Энн. Мне тоже нужно встретиться лицом к лицу со своими демонами. Настанет день, когда я поделюсь ими с тобой, но не сегодня. Давай вернемся и закончим. У меня все еще есть для тебя несколько сюрпризов. Не волнуйся, я думаю, они тебе понравятся.

Он взял ее за руку и вывел в коридор. Он закрыл дверь в камеру и отвел ее обратно в спальню.

Владение

—Надень свою одежду, посмотрим, как она сидит.

Он указал на ее юбку и блузку, лежащие на кровати. Сначала она надела блузку, затем натянула юбку поверх пояса верности. Как и пояс верности, пояс юбки был чуть выше ее бедер. Она была впору, и она не могла разглядеть никаких характерных выпуклостей, указывающих на то, что под юбкой было что-то одето. Она обошла вокруг, чтобы посмотреть, нет ли каких-нибудь проблем.

—Отлично, нигде не видно. Ты могла бы носить его на публике. Может быть, не с джинсами или шортами, но это не будет проблемой.

На публике? Она ни за что не надела бы эту вещь на публике, кто-нибудь обязательно увидел бы это, и она была бы так смущена. Хотя это был хороший знак, что он подумывал о том, чтобы отпустить ее куда-нибудь. Она не упустила этот нюанс. Потом она вспомнила о замке на поясе. Если он не снимет его, у нее не будет другого выбора, кроме как носить его на публике или где-либо еще. Он встал и указал на стул.

—Сядь, посмотрим, каково это.

Она села. Это не было неудобно, но передний щиток, как правило, заставлял ее ноги слегка раздвигаться. Она попыталась скрестить ноги, чтобы посмотреть, не мешает ли пояс.

—Нет! —последовал его быстрый ответ. —Ты не будешь скрещивать ноги. Я запрещаю это, никаких обсуждений. Ты будешь наказаны, если когда-нибудь сделаешь это снова, без исключений. Ты сидишь, сдвинув ноги вместе, скрестив лодыжки. Это правильный путь, никогда не забывай об этом.

Она вздрогнула от внезапной перемены в его тоне, быстро расставив ноги, застигнутая врасплох свирепостью его реакции. У нее не было никаких сомнений в том, что он был непреклонен в соблюдении этого правила. В любом случае, с одетым поясом верности это было бы непрактично, передний щиток неудобно врезался ей в бедра.

—Встаньте в круг, я еще не закончил.

Она встала и снова подошла к своему месту на полу. При каждом шаге она чувствовала, как пояс удерживает ее, прижимаясь к ней под юбкой, осязаемое напоминание о его собственности.

—Есть еще кое-что для тебя, кое-что особенное.

Он положил руки ей на плечи, заглядывая в лицо.

—Я многого требую от тебя, Сью Энн, твоего послушания, твоей покорности мне, и я надеюсь, что однажды ты проявишь любовь и привязанность. Временами я могу казаться суровым, даже холодным и неэмоциональным, но я хочу, чтобы ты помнила одну вещь, нечто первостепенно важное.

Он сунул руку в коробку и достал ярко отполированный металлический ошейник. Он расстегнул его сзади и надел ей на шею.

—Насколько ты принадлежишь мне, настолько и я принадлежу тебе. Я не прогоню тебя, не брошу и не заменю никем другим. Мы будем вместе всю жизнь, что бы ни случилось. Этот ошейник, —она почувствовала, как он что-то делает у нее на затылке, — Это мое обещание тебе, что ты всегда будешь на первом месте в моем сердце, что я сделаю все возможное, чтобы любить тебя и заботиться о тебе, обеспечивать тебя и никогда не причинять тебе боль. Твое место навсегда останется рядом со мной.

Он достал из кармана что-то маленькое.

—И твое место будет включать в себя быть моей женой так же, как и моей рабыней.

Он взял ее левую руку и надел ей на палец кольцо — золотое обручальное кольцо с маленьким бриллиантом в центре.

Она чувствовала, как слезы текут по ее лицу, слезы радости. Ее руки поднялись и легли на его широкие плечи, когда он притянул ее к себе в крепких объятиях, нежно целуя. Впервые в своей жизни она чувствовала себя в безопасности, отдаваясь мужчине, своему хозяину, доверяя ему свою жизнь, зная, что ей нечего бояться ни сейчас, ни в будущем.

Некоторое время он прижимал ее к себе, поглаживая по волосам, а она прижималась к нему.

—Ужин запаздывает, но скоро будет готов. Серьги ты найдешь в ванной, а в шкафу я оставил для тебя кое-какую новую одежду, платье для ужина и еще кое-какие вещи, которые могут тебе понадобиться. Я пока оставлю тебя, чтобы ты могла подготовиться. Ужин должен быть примерно через тридцать минут, тогда я зайду за тобой.

Официальный ужин

Когда полчаса спустя он открыл дверь, она ждала его, стоя внутри своего круга на полу лицом к двери. Она нашла в шкафу длинное черное платье длиной до щиколоток, а также чулки и туфли на каблуках, которые он туда положил. Он заметил, что на ней были серьги — маленькие золотые колечки, которые гармонировали с золотистым оттенком ошейника на ее шее. Обручальное кольцо было заметно на ее левой руке. Она стояла прямо, спокойно, опустив глаза, ожидая его одобрения.

Он был поражен произошедшей в ней переменой. Казалось, она светилась жизнью. Когда он обошел ее, она не повернулась, чтобы последовать за ним. Он завершил свой осмотр, остановившись перед ней и протянув руки, положив их ей на талию. Он чувствовал под собой металлический пояс. Она подняла на него глаза, когда он прикоснулся к ней, гордость и преданность сияли в ее глазах.

—Ужин почти готов, давай сядем за стол, — сказал он ей, протягивая руку.

На мгновение она выглядела удивленной, затем взяла его за руку. Казалось, она двигалась с плавной грацией, когда он повел ее в столовую, и единственным звуком был мягкий шелест платья вокруг ее лодыжек.

Он отодвинул ее стул и жестом предложил ей сесть, затем выдвинул свой собственный стул. На столе стоял свежеприготовленный салат и тележка с заправками для салата. Рядом с ним стояли две тарелки.

—Мы начнем с салата буквально через минуту. Сначала я должна вынуть картофель, чтобы он остыл. Когда он направился на кухню, она обернулась и посмотрела ему вслед. Он достал форму для запекания и поставил ее на подставку для разогрева на кухонном столе. На обратном пути он прошел мимо стереосистемы в гостиной и включил какую-то тихую фоновую музыку. Она узнала композитора, Вивальди. Он зажег свечу на столе и подошел к стене, чтобы приглушить верхний свет.

Он сел рядом с ней и начал раскладывать салат по тарелкам. Он поставил перед ней первую тарелку, затем приготовил свою собственную. Она не потянулась ни за вилкой, ни за соусом, помня, что сначала должна дождаться его согласия. Вместо этого она держала руки на коленях, положив левую ладонь поверх правой, чтобы было видно кольцо у нее на пальце. Она действительно слегка пошевелилась; потребуется некоторое время, чтобы научиться сидеть с поясом верности. Он остановился, заметив, как она поежилась, но продолжил, поскольку она сидела молча. Он взял ее вилку, наколол кусочек салата-латука и протянул ей.

—Ешь, —приказал он.

Она ела с вилки, осторожно держа руки на коленях. Он положил вилку в ее салатницу и взял свою собственную.

—У тебя есть разрешение есть и говорить, — сказал он ей, прежде чем приступить к своей еде.

—Благодарю вас, сэр. Можно мне немного заправки?

По его кивку она полила салат заправкой и принялась за еду.

—Сэр, эта музыка, мне кажется, я слышал ее раньше, это Вивальди?

Она сделала глоток воды из стакана, стоявшего на столе. Стол был накрыт настоящим фарфоровым сервизом, льняной скатертью и гранеными хрустальными бокалами. Она увидела, что он тоже переоделся. Не костюм, но чистую рубашку и брюки. Атмосфера была идеальной, со сдержанной элегантностью. Это было интимно и романтично, только они вдвоем.

—Да, это одна из его малоизвестных произведений под названием «La cetra». Мне нравится слушать ее за ужином; она тихая и приглушенная, не такая энергичная, как некоторые из его более известных произведений. Полезно для пищеварения, — улыбнулся он.

Она снова заерзала на стуле.

—Извините, сэр, я не привыкла сидеть с поясом верности. Как только я привыкну к нему, я не буду так сильно дергаться.

—Я понимаю. Не беспокойся об этом, Сью Энн, двигайся столько, сколько тебе нужно. Ты прекрасно выглядишь в этом платье. Я надеюсь, оно хорошо сидит? Как ты знаешь, мне пришлось угадывать с размерами платья и обуви.

—Спасибо, сэр, ужин такой замечательный, я рада, что вы решили сделать его более официальным сегодня вечером, так как это особый случай.

Она подняла левую руку с кольцом.

—Могу я спросить, почему вы решили, что мы должны пожениться?

—Я отвечу на этот вопрос, как только принесу наше основное блюдо.

Он встал и пошел на кухню с пустыми салатницами, вернувшись с картофельной запеканкой с сыром. Он раздал по порции каждому из них, затем снова сел.

—Я попросил тебя взять на себя обязательства передо мной на всю жизнь, Сью Энн. Ты согласились, и вот ты здесь. Я хотел показать тебе, что я тоже предан своему делу. Я знаю, что в будущем у нас будут конфликты. Какими бы они ни были, они не разлучат нас. Это кольцо, которое ты носишь, — мое обещание тебе, что мы будем мужем и женой. Это произойдет не сразу, но когда я решу, что для тебя безопасно выйти отсюда, тогда мы поженимся.

Разговор убаюкивал, пока они ужинали, оба погруженные в свои мысли. Его предложение руки и сердца было настолько неожиданным, что она до сих пор не знала, что с этим делать.

«—Нет», —подумала она, «— Это не предложение».

Он сообщил ей о своем решении, а не спрашивал ее. Не было необходимости отвечать «да» или «нет», он уже сделал выбор за нее. И дату он тоже выберет сам. Так и должно быть, поняла она. Он был необыкновенным человеком, человеком, которого она никогда бы не встретила в своей прошлой жизни.

Он все еще был ошеломлен тем, как быстро она изменилась. Теперь он не беспокоился о том, что она сбежит; он видел в каждом ее движении и слове, как она сдалась ему. В тот момент, когда он увидел ее, спокойно стоящую в своем кругу, гордо стоящую с надежно закрепленным на ее шее ошейником, он понял, что завоевал ее сердце. Сейчас будет самый трудный этап из всех —удержать ее.

Эпилог

Год спустя, спустя долгое время после того, как мир забыл о Сью Энн Мендель, на парковку мэрии в отдаленном городке в пустыне Невада въехала машина. Из машины вышел мужчина, обошел ее и открыл дверцу для женщины. Она была одета очень консервативно — в деловой костюм длиной до колен и жакет, с широким шарфом, повязанным вокруг шеи. Пара зашла в крошечное отдел брачного бюро и попросила у служащей разрешение на брак. Работница мэрии наблюдала, как они заполняли бланки, заметив, как женщина протянула спутнику свой бланк после того, как закончила, и его одобрительный кивок после того, как он прочитал его. Джеймс Питерс и Сьюзан Мендес были именами, которые работница напечатала в бумагах. Мужчина взял бумаги, перечитал их, а затем спросил, где найти уполномоченного по бракосочетанию. Служащая направила его к мировому судье дальше по коридору и вернулась к своему столу. Ей всегда было приятно видеть, как женится такая сильно влюбленная пара, но ей показалось странным, что он, по крайней мере, не показал своей невесте свидетельство о браке.

Позже в тот же день пришла секретарь мирового судьи и за обедом рассказала работнице бюро о том, как очень милая пара, хорошо одетая и вежливая, поженилась, но непосредственно перед гражданской церемонией невеста попросила присяжного включить в свою клятву «чтить и повиноваться». Секретарша поклялась, что под шарфом женщины она видела что-то похожее на какое-то металлическое колье или ошейник. Еще более странно, что после церемонии, когда они уходили, секретарша спросила жену, куда они планируют отправиться дальше. Она загадочно ответила:

—Я думаю, он хочет, чтобы мы провели ночь в пустыне.