Аня проснулась от ярких лучиков солнца, которые нежно, но настойчиво ласкали её щёку. Сегодня был первый день, когда она должна была выйти на работу. «Срочно, срочно принять таблетки», – подумала она, иначе волна ужаса, страха, дичайшей тревожности, страха неизвестного захлестнёт её, и она останется дома, но дома уже не было еды, абсолютно – даже воду перекрыли. Да, Аня уже три месяца жила без малейших средств к существованию, её последние накопления закончились, и всю еду она уже больше недели отдавала своей дочери. Хоть дочке было уже за 20, жить самостоятельно сейчас она бы просто не смогла – денег на существование не было, работы – тем более. Пора заняться тем, чему уже давно полностью отдавались все её подруги, родственники и дальние знакомые – раздеться, выйти на невольничий рынок и продать себя в рабство. В первую очередь, конечно – в сексуальное рабство.

Аня решила не завтракать – да и завтракать, собственно, было нечем. Пора собираться. Сняв домашние трусики и бросив футболку на спинку кресла, она подошла к зеркалу, чтобы осмотреть своё тело. Несмотря на то, что она уже довольно давно недоедала, она оставалась весьма привлекательной женщиной, возраст которой могла выдать разве что кожа. Небольшая, слегка висящая грудь, как и у многих рожавших женщин её возраста, была всё же достаточно аккуратной и имела хорошую форму. Особенно выделялись крупные, тёмные и очень чувствительные соски, которые ей самой иногда хотелось взять в рот. Её животик несколько выделялся и слегка нависал над бритым лобком, внизу которого виднелись крупные, болтающиеся при каждом движении малые половые губы. Они были очень длинными, как ей всегда казалось – практически по 2-3 сантиметра каждая, и раньше Аня их очень стеснялась, пока мужчины не начали делать им беспрестанные комплименты. Да, до выхода «в свет», который предстоял Ане, она пыталась работать на вебкаме – денег там заработать сейчас очень сложно, ведь есть невольничьи рынки, и наиболее платежеспособная часть населения проводила свой досуг именно там, но наша героиня хотя бы узнала, что в её теле особенно нравится мужчинам. Бёдра были очень широкими и крупными – раньше, в довоенные времена, Аня всегда надевала обтягивающие платья и джинсы с высокой талией, чтобы подчеркнуть их. Мужчины очень любили держаться за них как во время медленных танцев в клубе, так и тогда, когда они входили в неё сзади – ей и самой это очень нравилось. Повернувшись, Аня посмотрела на ягодицы – да, они были чуть полноваты, виднелся целлюлит, снизу была небольшая складочка, но всё же её попа была большой, даже очень, округлой, а это, как она знала, очень ценилось сейчас покупателями такого товара, как она. Мужчины всегда заглядывались на Аню, когда она надевала что-то облегающее, а на пляже и вовсе не могли отвести взгляд от её пятой точки. Однажды в видеочате ей сказали, что у неё попа один-в-один как у порноактрисы Madison Rose – действительно, ногами и попой она была очень похожа на неё.

Ноги её были крупными, но весьма изящными, что отлично дополняло её широкие и пухлые бёдра. На ухоженных стопах был манящий красный маникюр. Да, Аня готовилась к этому дню.

Осознав, что она сама уже оценивает себя, как товар, как вещь, как объект, она наконец-таки посмотрела на своё лицо. Конечно, возраст отразился на её коже – виднелись небольшие морщинки, гусиные лапки у глаз, но глубокие выразительные карие глаза, тонкая, изящная линия губ, ровный, слегка вздёрнутый носик, слегка тёмный оттенок кожи с очень здоровым блеском (что, как она подумала, будет разительно выделять её на рынке рабов, поскольку многие женщины, которые приходят туда, проходили стадию принятия сложившегося положения не с помощью йоги и медитативных практик, как Аня, а через наркотики и алкоголь), высокий лоб и тёмные волосы. Сексуальное каре, которое, как она знала, тоже очень популярно среди покупателей живого товара, «дырок», как они называли несчастных женщин, обрамляло её голову, придавая ей особенно горячий вид. Худые плечи с выступающими ключицами, стройные, аккуратные руки без лишней кожи и изящные кисти – Аня была прекрасной женщиной для своих лет.

Выходить полностью голой она не решилась – хотя раньше, когда она была помоложе, она ещё могла выбежать обнажённой на улицу на спор, но ей всё-таки было достаточно много лет... Она понимала, что скоро потеряет свое достоинство, но бессознательно хотела отложить этот момент как можно сильнее. Хоть до рынка рабов идти ей было всего несколько минут, она решила надеть на себя хоть что-то. Подруги подсказали ей, как можно не нарушать правил рынка (95% тела должны быть доступны для прикосновений, ударов, щипков, тычков и просто оценки), и в то же время не оставаться полностью голой – надеть платье-сетку. Кроме того, на улице было безумно жарко. «Идеальный выбор», – подумала она, грустно усмехнувшись. Аня считала такую одежду чрезмерно пошлой и крайне безвкусной. «Как колбаса какая-то», подумала она, натягивая на себя сетку радужной расцветки. Внезапно её образ в зеркале понравился ей – всё, что нужно, было подчеркнуто, грудь обтянута и прижата, слегка полноватая задница пробивается сквозь сетку, крупная вульва зажата между двумя разноцветными нитками. Она словно помолодела лет на 10. «Видела пару раз такое в порно... на мне это смотрится не хуже» подумала она. Порно она начала смотреть только в последнее время – исключительно для подготовки, так что опыт в этом деле у неё был небольшой. Ярко накрасив губы, лицо и завив ресницы, Аня вышла из дома.

Перебежками, по дворам добираясь до рынка, Аня всё равно умудрилась встретиться с компанией подростков, которые осыпали её типичными для их возраста комплиментами... «Вот это соска!», «Отличная блядь!», «А дочка у тебя есть? Тащи сюда!». Один из них даже умудрился схватить её за зад и сжать так крепко, что Аня вскрикнула. Разумеется, всё снимали её на свои телефоны. На самом деле, в последнее время подобные виды во дворах уже стали обыденностью, и голодные до женщин подростки, алкаши и прочие асоциальные элементы прекрасно знали это.

Аня никогда не могла сдержать эмоций, когда проходила мимо этого рынка. Всё женщины, коих было не меньше сотни, были голые, или одетые, как она, в самое пошлое и развратное, что они нашли в своём гардеробе; они извивались, раздвигали всё, что можно было раздвинуть, ползали на земле перед мужчинами, которые ходили между рядов этих «рабынь», хватая чуть ли не каждую за грудь, лицо, влагалище, зад – что подвернётся под руку. Кто-то, кто, видимо, умел это делать, танцевал стриптиз (Аня занималась танцами, и подсознательно уже тогда прекрасно понимала, что этот навык ей сегодня, да и в ближайшем будущем, пригодится).

Пересилив себя и встав в один ряд с молодой девушкой, которой, наверно, и 18 не было, Аня обомлела. Она не знала, что делать. Девочка слева от неё очень громко стонала, сидя голыми ягодицами на земле, и, раздвинув ноги, имела себя какой-то грязной бутылкой, которых вокруг валялось просто невероятное количество – сначала Аня подумала, что эту грязь за собой оставляют посетители, но позже она увидела несколько вусмерть пьяных рабынь и поняла, что это, скорее всего, своего рода «профессиональная необходимость». Рот молодой девушки был открыт, язык высунут, и по её телу стекали слюни. Её снимала на камеру толпа каких-то мерзких стариков, двое из которых уже поглядывали на Аню. Один из них отвлёкся от юной девушки, подошёл к Ане и схватил её за сосок.

– Висят, блять, зато большие... Ты мамка? А что, дочку дома забыла? – начал издеваться самый старый из этих уродов.

Вся компания захохотала, обратив внимание на Аня, которая, очевидно, очень боялась их. Все подошли к ней, лишь один отстал – он, достав свой мерзкий, скрюченный, грязный член, писал в рот юной девушке, соседке Ане по ряду, которая жадно глотала тёмно-коричневую жидкость, отвратительный запах которой наша героиня ощущала за несколько метров.

– Чего стоишь, мамка, исполни что-нибудь! Задом повернись, тварь! – заорал один из этих мразей, засовывая руку в штаны и доставая свой уставший член, истекающий предэякулятом.

Слегка содрогаясь от страха (благо, что Аня заранее выпила свои таблетки, иначе у нее точно бы случился нервный срыв), женщина встала к ним задом. Повинуясь какому-то внутреннему зову, она слегка приподняла свои большие, несколько дряблые ягодицы двумя пальцами.

– Давай-давай, наклонись, потряси жопой! – крикнул кто-то из толпы, которая собиралась вокруг каждого новоприбывшего товара.

Да, Аня знала, как это делать. Тверк она, конечно, считала очень пошлым танцем, но её предыдущих муж очень любил, когда она двигала своей внушительной задницей в постели. Собравшись с духом, Аня начала призывно двигать своей жопкой, слегка согнув ноги в коленях. Через несколько секунд она уже уверенно трясла своими ягодицами, то наклоняясь, то выпрямляясь. Её мягкий зад двигался из стороны в стороны, то и дело раскрывая самые сокровенные места. Подул лёгкий ветерок, и Аня почувствовала, что она слегка намокает. Стараясь не обращать внимание на это, она продолжала. Она двигала только ногами, слегка сводя их, и её большие ягодицы шлёпались друг об друга, разбрызгивая смазку. Аню начали лапать. Она слегка наклонилась и продолжила трясти жопой, она делала это всё сильнее и сильнее, она буквально долбила ей. Она понимала, что она двигает ей настолько мощно, что все уже давным-давно видят её вульву, нет, не только видят, уже трогают – руки были повсюду, они сжимали её ягодицы, ноги, сильно шлёпали её, пальцы кого-то собирали смазку и размазывали её по половым губам, слегка касаясь клитора. Полноватые, но изящные для её возраста ноги продолжали трястись в такт её крупной жопе. Кто-то попытался проникнуть во влагалище, но она резко сжалась, за что получила сильный удар по заднице. Устав трясти, она встала, перенеся вес тела на одну ногу, наклонила таз и увела одну ягодицу в сторону, открыв всем лёгкий доступ к своим зрелым дырочкам.

Буквально в ту же секунду кто-то попытался резко войти толстым пальцем с острым ногтем в ее узкий анус. Вскрикнув от боли, Аня мгновенно сжала свою дырочку, но сразу же получила тяжелый удар - нет, не по жопе, коих она получила уже не меньше сотни, а по спине. У бедной женщины перехватило дыхание. К счастью, второго удара не последовало, но она почувствовала, как тот же мерзкий палец проник глубоко в ее очень тугую и, вероятно, не очень чистую дырочку.

Не обращая внимание на крики, шлепки, удары и попытки засунуть ей что-то твердое, холодное и гладкое во влагалище (судя по всему, это была пивная бутылка одного из толпы), Аня сосредоточилась на ощущениях, исходивших от её нежного, безумно чувствительного анального отверстия. Она напрягала анус, сжимала его изо всех сил, но палец продвигался все глубже и глубже, двигаясь внутри, извиваясь, как дождевой червь, прикасаясь к каждой стеночке, царапая их давно не стриженным грязным ногтем. Аня почувствовала, что палец достал до чего-то, к чему этот урод явно не хотел прикасаться. Он резко выдернул палец из ануса женщины, причинив ей такую боль, что она рефлекторно зажмурила глаза, но не успела она оправиться от этого крайне неприятного ощущения в заднем проходе, как тут же почувствовала тот же самый грязный палец, который был в ней, в своем рту. Палец, естественно, был уже не просто грязным сам по себе.

— Соси, соси, шлюха! - раздавались одобрительные возгласы из толпы. Большинство мужчин, которых собралось вокруг Аня уже не меньше полусотни, вытащили свои вялые, но постепенно набухающие члены, и дрочили их. Кто-то уже снимал все на камеру. Понимая, что в этой ситуации лучше не демонстрировать свой характер, Аня подавила рвотные позывы и начала облизывать отвратительно пахнущий, грязный палец. Ее разум будто опустел в одно мгновение - она понимала, что сейчас эта толпа может накинуться на нее и не оставить ни одного живого места, сделать с ней то, что с людьми не делали даже в порно из даркнета, которое она так часто находила на компьютере дочки. Кто-то подсунул ей под нос маленький флакончик странно пахнущей жидкости, и уже через секунду она ощутила странную, доселе невиданную лёгкость в теле... Сердце начало биться быстрее, краска прилила к её щекам и груди, хотелось вздохнуть как можно сильнее, удары сердца раздавались в её голове эхом. Но это было не всё – она почувствовала, как расслабляются её отверстия, и нет, не просто расслабляются – они начинают ныть, буквально желать самостоятельно, в отрыве от мозга Ани, чтобы в них проникли, засунули в них всё, что угодно, желательно – что-то максимально большое, твёрдое, и трахали, трахали, трахали бы, растягивая её плоть, проникая глубоко в её зад, в её матку... Но внезапно, сквозь возбужденные крики толпы и своё замутнённое сознание, она услышала звук колокола.