Олег вошел в свою квартиру на улице Будапештской в Санкт-Петербурге. Он старался тихо прокрасться мимо гостиной, чтобы не быть замеченным матерью Екатериной Ивановной Смирновой. Его тихие движения на цыпочках не шли ни в какое сравнение с ее слухом, похожим на слух летучей мыши.

«Олег!» — раздался крик из гостиной, — «Не мог бы ты войти сюда, пожалуйста?» Олег закатил глаза, тихо пыхтеть про себя. Он знал, что грядет, или, по крайней мере, в каком направлении. В течение последних нескольких месяцев его мать жаловалась на него за самые мелкие вещи. На прошлой неделе она отругала его за то, что он не помыл чашку, которую он использовал для кофе. До этого это было потому, что он оставлял телевизор в режиме ожидания, а не выключал его. Ему это надоело.

Собравшись с мыслями, он вошел в комнату. Мама сидела на диване, скрестив ноги, вытянув перед собой. Она склонила голову к сыну.

— Ты знаешь, что ты сделал сегодня утром, молодой человек? — спросила она саркастичным, риторическим тоном, который он теперь использовал. Олег вздохнул и пожал плечами в недоумении.

— Молоко! Она выругалась, слегка недоверчиво глядя на его дерзкий язык тела. Глаза Олега расширились.

"Молоко!?" - переспросил он маму.

«Ага! Молоко!» Она возразила ему: «Ты не убрал в холодильник и оно скисло!»

«Мама это серьезно?! Все, что ты делаешь в последнее время, это ругаешь меня за всякую чушь!

«Это пустая трата времени!» запротестовала мама.

«Я куплю свежее молоко, хорошо!?» — разочарованно сказал Олег. В волнении он вышел из комнаты, сопровождаемый возгласами матери, требующей его возвращения. Олег ушел в свою комнату, присев на край кровати. Со сжатыми кулаками он пролистал в голове несколько предыдущих встреч с матерью. Он кипел от того, насколько мелочной она была в последние несколько месяцев.

Что его больше раздражало, так это то, что она не была с ним прямолинейна. Недавно, сидя за домашним компьютером, он обнаружил электронные письма от кого-то по имени «Дмитрий». Первые несколько были довольно невинными, может быть, немного легким флиртом. Они встречались, чтобы выпить и дразнить друг друга о том, что происходило на работе. Олег догадался, что это кто-то с работы, так как он не видел, чтобы она часто выходила на улицу. По мере того, как он читал дальше, он обнаружил, что они встретились, чтобы выпить, и в ту ночь они поцеловались. На следующее утро было много подмигивающих смайликов.

Олег не имел ничего против того, чтобы его мать нашла новую любовь. Она была привлекательна, с ее распущенными каштановыми волосами и спортивным, тяжелым телом, и ей было всего сорок два года. Его отец бросил их с мамой много лет назад, и с тех пор его никто не видел с другим мужчиной. Нет, дело в том, что Олег не любил, когда ему лгали. Найдя первые несколько писем, он задал вопрос однажды утром за завтраком. Он спросил, не встречается ли она с кем-нибудь. Мама сказала ему, что нет. Он спросил, интересуется ли она кем-нибудь. Мама снова сказала ему «нет» вместе с какой-то ерундой о том, что он занимается своими делами.

С тех пор Олег взял за правило перехватывать все ее электронные письма от этого таинственного «Дмитрия», и он это делал. В течение следующей недели он был свидетелем того, как они становились все ближе и ближе, флиртуя все больше и больше, пока однажды Олег не нашел электронное письмо, в котором они договорились встретиться в отеле в другом конце города. Они не хотели, чтобы кто-то узнал об этом, поэтому все это делалось тайно, вдали от их домов где они проживали. Олег читал электронные письма, ища все больше и больше. Он нашел довольно много, рассказывая друг другу, что им в них нравится.

«Твои руки, конечно, знают, как ласкать мою грудь!». — написала Екатерина. «Как и твой язык !» Пришел ответ Дмитрия. Прочитав это, обмякший член Олега ожил. С такими мелкими деталями его воображение было ввергнуто в ярость. «Ну, было так много всего, что можно было попробовать!» Последовал ответ его матери. Он никогда не думал о том, что его мать находится в сексуальных отношениях, но теперь его разум был переполнен. Он мог представить себе мужчину, лежащего на кровати, слегка расставив ноги, с могучим твердым как камень членом, гордо стоящим перед его мамой, которая стояла на четвереньках. Он мог видеть, как ее рот медленно поглощает его член. Это была его фантазия, но, тем не менее, Олег вскоре почувствовал, что ласкает свой член.

Тем не менее, воспоминание о том, что он нашел эти электронные письма, мало помогло подавить его гнев в настоящий момент, когда его только что ругали за то, что он оставил молоко не поставив в холодильник. Он собирался показать маме, кто в доме хозяин. Он быстро открыл свой ноутбук и открыл электронную почту своей матери. Неудивительно, что с тех пор, как он в последний раз проверял, от Дмитрия поступило еще несколько писем. Чтение их было занимательным занятием. Оказалось, что они несколько раз встречались в отеле для секса. Мама сказала ему, как ей нравится, когда над ней доминируют. Как ей нравилось, когда он держал ее и трахал. Ей нравилась власть, которую он имел над ней. Олег понял, что сегодня его ждет удача.

Мама снова отправила Дмитрию электронное письмо, предложив ему приехать к ней домой, когда ее «надоедливого сына» не будет. Олег заметил случайное оскорбление, которое она бросила ему, она собиралась сделать все это и многое другое в ближайшее время. Он вспомнил письмо от Дмитрия. Дмитрий больше никогда этого не увидит. Вместо этого он быстро настроил ее учетную запись так, чтобы электронные письма из учетной записи Олега выглядели так, как будто они пришли от Дмитрия. Он принялся за работу, набирая электронное письмо, изо всех сил стараясь цитировать предыдущие электронные письма, чтобы казаться подлинными. Он писал своей матери, как Дмитрий, как ему понравилось, когда он прижал ее к кровати и трахнул. Он сказал ей, как он любил, чем она была его рабыней. Олек послал его матери.

Ответ от матери не заставил себя долго ждать. Должно быть, она была внизу, ей стало жарко от сообщения, которое она читала. Оно гласило.

«Димочка милый, я хочу тебя прямо сейчас! Ты меня так возбуждаешь, что мне больно. Я бы хотела, чтобы ты пришел и поимел меня сейчас. Я сделаю все, чтобы заставить тебя кончить.

Олег почувствовал, как его член напрягается в трусах. Послание продолжалось.

«Пожалуйста, скажи мне, что завтра ты свободен. Моего сына не будет дома, и ты можешь трахать меня, как хочешь. Пожалуйста, приди и трахни меня, Димочка.

Олег облизнул губы, прежде чем осторожно напечатать свой ответ.

«Я хочу прийти и снова трахнуть тебя. Я хочу прижать тебя и трахнуть, как хорошую шлюху. Завтра я свободен. Свободен прийти и сделать тебя моей рабыней. У меня идея. Я хочу, чтобы ты лежал на кровати в своей самой сексуальной одежде и ждала меня. Оставь входную дверь незапертой. Я хочу, чтобы ты полностью подчинялась мне. Ляг на кровать с повязкой на глазах. Я приду и сделаю с тобой то, что ты никогда не могла себе представить. Ты не увидишь меня, но знай, что это я. Помни о повязке на глазах!»

Олег отправил сообщение и откинулся на спинку стула в слегка холодном поту. Через несколько минут он получил от матери.

«Боже мой, ты сделал меня такой мокрой! Да! Да, пожалуйста, приходите завтра. Я сделаю то, что ты скажешь. Все, что захочешь!»

Олег прочитал это и торжествующе поднял руки над головой, сложив их на затылке. Все было именно так, как он хотел. Он начал представлять, какой будет его ночь завтра, все эти грязные, извращенные вещи, которые ему сойдут с рук, как вдруг в его дверь постучали.

— Олег? спросила через дверь его мать. Олег напрасно запаниковал.

— Э-э... Да, мама? — смущенно ответил он.

«Мне просто интересно, ты пойдешь завтра в кино, как обычно?» — спросила мама.

— Да, мама, Он ответил, и на его лице появилась широкая улыбка.

«На самом деле, я задалась вопросом, не нужно ли тебе подвезти в кинотеатр.

«Нет, спасибо. Я иду с Марком».

— Хорошо, спи спокойно, дорогой! Не буду мешать тебе.

Наступил следующий день и перешел в вечер. Олег заметил, что его мать ерзает и постоянно спрашивает, во сколько он вернется. Он играл хладнокровно и сохранял спокойствие. Он вышел из дома в свое обычное время и отправился гулять по окрестностям. Время, казалось, шло так медленно, пока он ждал. Он продолжал сверяться с часами, подсчитывая, сколько времени потребуется его матери, чтобы подготовиться к «Дмитрию». Когда стемнело, он решил, что пора идти. Теперь пути назад не было!

Входная дверь была не заперта, как он ей велел. Он вошел в квартиру, не пытаясь скрыть свои шаги, пытаясь играть роль доминирующего мужчины, однако это не помешало его рукам слегка дрожать и потеть, когда он подходил к комнате своей матери. Он разделся до трусов и встал возле ее комнаты.

Олег глубоко вздохнул, прежде чем толкнуть дверь. Он открыл дверь ровно настолько, чтобы пропустить свет, прежде чем заглянуть сквозь него. Теперь он мог видеть свою прекрасную мать, лежащую на кровати. Она была одета в черную ночную рубашку, похожую на шелк, которая изо всех сил пыталась сдержать ее вздымающиеся сиськи. Она плотно обхватила ее тонкую талию и обрывалась высоко на бедре. Ее колени были слегка согнуты, когда ее ноги плавно терлись друг о друга, а пальцы были сцеплены и опирались на живот. Но самое главное, что Олег увидел, что на ней была повязка на глазах, как он ей велел в письме.

Олег толкнул дверь с большей силой. Сухое тепло и запах кожи из комнаты поглотили его, побудив войти. Мама дернула головой, услышав шаги неподалеку.

— Дмитрий? — прошептала она. Олег уставился на нее, как волк, преследующий свою добычу.

— Я чувствую тебя, Дмитрий. Она снова заговорила. Олег видел, как ее грудь начала подниматься и опускаться быстрее, делая более глубокий вдох. Он стоял у ног матери, обводя очертания ее гибкого тела. Опустившись на колени, Олег вдохнул теплое дыхание на ноги матери. Она мгновенно отреагировала, согнув пальцы ног и взъерошив ноги.

— О, Димочка! Она взвизгнула. Олег смотрел, как ее гладкие ноги побежали мурашками. Положив руку ей на лодыжку, он медленно провел ладонью по внешней стороне ее ноги. Ощущение было как бархатное. Он положил свободную руку ей на другую ногу и сделал то же самое. Его мать все это время извивалась восхитительно, игриво. Олег переместил свое тело на кровать. Его грудь прижалась к ее ногам, когда он протянул руки дальше вверх по ее ногам, хватая и лаская ее бедра. Екатерина вскинула руки над головой, упираясь в изголовье.

«М-м-м-м-м-м Олег слышал ее дыхание, глядя вверх по ее телу. Он почувствовал, как ее ноги уходят из-под него, когда она начала раздвигать ноги. Его туловище уронило матрас между ее коленями. Нетерпеливо воспользовавшись случаем, он двинулся дальше к матери. Его руки переместились на внутреннюю сторону ее бедер. В комнате, казалось, становилось жарче, когда он ощупывал ее плоть. Ее кожа стала липкой от волнения.

Олег мог видеть, как ее черное нижнее белье дразнит его из-под ночной рубашки. Без долгих раздумий он просунул руки под шелк, покрывающий верхнюю часть ее бедер, и продолжал идти, пока не нашел ее бедра. Немного приподнявшись, он мог перекатывать ладони к ее бокам и дальше. Он схватил по две пригоршни ее попки в каждую ладонь, крепко сжимая. Это было похоже на то, как он месил хлеб, формируя ее спелую кожу в своих пальцах, все время сознательно используя свои запястья, чтобы заставить ее ночную рубашку подняться по ее телу. С каждым успешным ощупыванием, которое он выполнял, он все больше и больше дергал подол вверх по ее бедрам, чему очень помогала Екатерина, когда она одобрительно раздвигала бедра.

Наконец ее белье было обнажено. Воздух на ее неприкрытой вызывал дрожь в ее верхней половине. Олег решил опустить свое тело обратно между ее ног. Он использовал тот же трюк, тяжело дыша, на этот раз на внутреннюю поверхность бедра, чтобы усилить ее возбуждение.

«Димочка милый, ты сводишь меня с ума!». — взвизгнула мама. Олег подтолкнул себя, уткнувшись в самые верхушки ее ног. Екатерина сделала то, что считала естественным, и раздвинула бедра еще дальше. Олег почувствовал еще большую температуру, когда пристально посмотрел на ластовицу ее трусиков. Используя пальцы, он тыкал и дразнил края одежды, притворяясь, что собирается потянуть их вниз или засунуть пальцы в ее дырочку любви. Мама издала уже знакомый визг восторга в ответ, покачивая бедрами, давая ему понять, что хочет большего.

Олег засунул рот примерно в сантиметре от ее трусиков, позволяя ей почувствовать его тепло на своей киске. Он чувствовал ее волнение. Он поцеловал материал и сразу же почувствовал ее влажные соки на своих губах. Он улыбнулся. Он знал, что теперь она похотливая рабыня.

Подтолкнул себя к ней, держась низко, чтобы потереться грудью и животом о клитор, покрытый трусиками, когда он путешествовал по ее телу. Рот мамы был открыт, когда она вдохнула, пухлые губы и белые зубы. Он быстро проверил, плотно ли завязаны глаза. Он не хотел, чтобы это было закончено на данном этапе. Прижав его бедра к своим, она надавила на свою киску. Екатерина стала еще более влажной от ощущения своего клитора. Олег чувствовал влагу через собственное нижнее белье. Он решил начать медленно прижиматься к ней, притворяясь, что трахается. Он с силой впился бедрами в ее бедра.

— Боже мой!, Димочка, трахни меня, пожалуйста. мама захныкала, подергивая ногами и упираясь руками в изголовье. Услышав, как его мать произнесла это слово, его член затвердел еще больше, чем он уже был.

«Пока нет...» — сказал ей Олег. Он замер, осознавая глупость того, что он только что сделал. Если его мать узнала его голос, все было кончено.

— Ты такой дразнящийся! Она ахнула. — Мне нужно, чтобы ты трахнул меня. Олег сглотнул большой ком в горле, услышав это во второй раз. Его член выталкивался, как жесткий столб палатки, из его трусов. Он протолкнулся в ее трусики, и он почувствовал, как форма ее киски приглашает его войти, тонкий кусочек ткани был теперь единственным барьером между ними.

Пытаясь совладать с собой, Олег отвел взгляд от покорной матери. Он увидел, как ее руки катаются по богато украшенному изголовью, и ему в голову пришла идея. Он залез в комод мамы и вытащил две пары капроновых чулок. Быстрое движение позволило ему оседлать ее талию. Олег схватил каждую из ее рук, подняв их так, чтобы они встретились с краями изголовья, прежде чем крепко привязал их. Он был уверен, что им будет комфортно, но без каких-либо шансов на то, что мама освободится. Отныне она была животным в клетке.

Оставаясь в своей оседланной позе, Олег схватил свернутую ночную рубашку с талии матери. Он понемногу дергал её. Постепенно ее грудь обнажилась. Сначала была нижняя часть ее декольте, четко очерченная и круглая. Олег наклонился над ее левой сиськой, обнажив сосок, оставив ее правую прикрытой. Он провел языком по его розовому выступу. Его слюна вскоре стала холодной, что заставило его выпрямиться. Наконец он натянул всю ночную рубашку ей на плечи. Обе ее сиськи выглядели потрясающе и почти не опускались. Они сидели на ее груди. Олег продолжал сосать один сосок, нежно сжимая другой, пока оба ее соска не встали от волнения. Глядя на рот матери, он увидел, что она все еще глубоко дышит, время от времени щедро облизывая губы языком.

Олег наклонился в сторону и быстро снял нижнее белье. Он был голым, щеголяя бушующим членом. Он придвинул бедра ближе к лицу мамы, положив член ей на грудь. Екатерина знала, что это такое.

«Боже мой!, что это за такое горячее?». Она флиртовала с ним. Олег улыбнулся, зная, что не стоит говорить. Он поднес свой член к ее лицу, медленно потирая головку члена о ее подбородок, а затем о ее губы. Екатерина улыбнулась, показав все свои великолепные зубы. Кровь продолжала приливать к его члену, когда он чувствовал мягкость ее губ. Мама согласилась с тем, что, как она знала, хотел «Дмитрий», беспричинно протягивая язык, чтобы встретиться с его членом. Она ласкала его пульсирующею головку члена.

Олег издал приглушенный стон, изо всех сил стараясь скрыть свой голос от матери. Он толкнул бедра еще дальше вперед, прикасаясь языком ко всему стержню своего члена. Мама послушно облизывала и катала языком вверх и вниз по его мясистому члену.

— М-м-м, твой член сегодня намного больше в размере! Екатерина на мгновение выдохнула. Олегу пришлось укусить кулак, услышав, как это говорит его мать. Он чувствовал, что готов взорваться. Она немного приподняла голову, позволяя ей взять его член в рот. Олег смотрел, как он исчезает между ее губами. Он начал вытекать предварительной спермой на ее язык, который она с радостью приняла. Олег мягко ритмично двигал бедрами. Екатерина каждый раз покачивала головой, чтобы встретиться с ним.

Олег не мог поверить, что дошел до этого момента, обманом заставив свою мать заняться с ним сексом, даже если она об этом не знала. Каждый толчок к ее лицу содержал оттенок презрения, который он питал к ней уже несколько месяцев, но теперь гнев превратился в похоть, и он заставил ее полностью поиграть с ней.

Он провел одной рукой по ее привязанной руке и вниз к ее лицу, на долю секунды думая о том, чтобы снять повязку с глаз и раскрыть свою истинную личность. Однако он подумал об этом лучше, не желая портить дальнейшие угощения, которые могут его подстерегать. Вместо этого он держал ее член в ладони, пока она кормила ее своим ртом. Член стал блестящим от ее слюны. Каждый раз Он проталкивался немного дальше внутрь, пока не уткнулся в ее горло. Мама преданно взяла его всего в свой рот, как преданная сука.

Когда Олег почувствовал, что достиг точки невозврата, он быстро отстранился от горла матери. Нити слюны потянулись из головки его члена и губ мамы, когда она кашляла и изо всех сил пыталась восстановить дыхание.

«Теперь...» Мама пробормотала: «Трахни меня. Пожалуйста! Трахни меня! Если бы мама дотронулась до его члена, когда она выкрикивала эти слова, он бы тут же выдул на нее свою сперму. Не торопясь, чтобы прийти в себя, Олег медленно двинулся вниз по ее телу. Екатерина натянула импровизированные удерживающие устройства, используя их, чтобы переместить свое тело вверх по кровати, чтобы чувствовать себя немного удобнее. Олег облизнул губы при виде ее тяжелых сисек, шевелящихся на груди. Через несколько секунд он почувствовал, что достаточно успокоился, чтобы продолжить.

— Давай, милый не томи! Мама отвернулась. Олег почувствовал, как его кровь снова прилила к груди. Наклонившись над ней, он схватил резинку ее трусиков и дернул вниз. Ее промокшие трусики соскользнули вниз без сопротивления. Мама раздвинула ноги, как только они были сняты, как бы говоря: «Сейчас!» Теперь он наслаждался видом ее манящей киски. Там было так мокро от возбуждения. Олег переполз через нее, просунувшись между ее бедер. Кончик его члена мучительно скользнул по ее половым губам. Мама изо всех сил прижимала к нему бедра, отчаянно пытаясь почувствовать его внутри себя, но Олег был еще не совсем готов. Чувствуя себя самым озорным и все еще держа в руках ее мокрые трусики, ему пришла в голову идея. Он немного повернул ее голову к себе и начал растягивать ее трусики вокруг затылка.

— Ты грязный извращенец! Екатерина ухмыльнулась. Олег растянул их в тонкий «пояс», который он положил ей в рот и завязал узлом на затылке. Мама почувствовала вкус всех своих сексуальных соков, теперь ей заткнули рот, и она могла говорить только невнятными словами. Теперь Олег был готов.

Он поставил бедра чуть выше ее и медленно опустился вниз. Его член быстро нашел ее мокрую дырочку любви. Его пульсирующая головка пробилась в ее киску. Глядя на ее лицо, он увидел, как она вгрызается в трусики. Еще один нетерпеливый толчок погрузил в нее немного больше себя. Киска мамы сжалась вокруг его твердого, безжалостного члена.

— А.. А! мама застонала. Ее ноги раздвинулись так далеко, как только могли, бедра подтолкнулись вверх, чтобы затащить его как можно глубже. Олег продолжал вводить член, пока полностью не погрузился в нее. Он продолжал давить, даже прижимая свой стон к ее клитору, он хотел быть таким глубоким.

— Ты такой огромный, Димочка. Это то, что Олег понял, хотя его мать пыталась сказать, приглушенная ее кляпом. Он дернул своим членом, задаваясь вопросом, чувствует ли она это. Еще больше стонов подтвердило, что она может. Снова отведя бедра назад, Олег посмотрел вниз на свой набухший член, теперь блестящий не от слюны, а от голодной дырочки любви мамы. Снова протиснувшись вперед, он снова зарылся в киску с удивительной легкостью. Он продолжал это какое-то время, постепенно набирая скорость и уверенность. Мама время от времени пыталась выразить свое одобрение словами, которые звучали как «Быстрее» и «Трахни меня», приглушенные в ее мокрыми трусиками во рту.

Олег нашел быстрый и регулярный ритм, который ему нравился, и, похоже, его матери тоже. С каждым разом он все легче входил и выходил из нее, хотя со временем чувствовал, как ее киска становится все плотнее и плотнее. Его член дергался и бился внутри нее.

Олег посмотрел вниз на лицо матери, частично скрытое повязкой на глазах и приглушенное импровизированным кляпом. Ее рот висел настолько открытым, насколько позволял кляп, отчаянно переводя дыхание. Она стонала в такт каждому толчку, каждый раз «Дмитрий» стучал по ее бедрам и втирался в ее клитор. Теперь, когда Олег почти собирался кончить, страсть к матери снова сменилась агрессией и гневом. Каждый толчок становился нападением на нее, что она любила не меньше, потому что понятия не имела, что происходит на самом деле. Это перешло от занятий любовью к сексу и совокупление шлюхи. Он действительно хотел, чтобы она знала, что он с ней сделал.

Если бы у него был дар ретроспективного взгляда, маловероятно, что он сделал бы то, что сделал дальше, но страсть и логика никогда не идут рука об руку. Олег засунул палец под ткань повязки на глаза и, чувствуя себя всемогущим и доминирующим, снял все это с ее головы.

Екатерина тут же посмотрела на человека, трахающего ее, глубокими, похотливыми, желанными глазами. Тени и пот, отбрасываемые с ее лба, могли рассказать любому, в каком экстазе она была захвачена. Однако ей потребовалась лишь доля секунды осознания, чтобы увидеть, что «Дмитрий» на самом деле был ее сыном Олегом. Ее глаза расширились, когда она задохнулась. Олег зловеще ухмыльнулся. Екатерина посмотрела вниз на свое обнаженное, уязвимое тело, чтобы посмотреть, как его член зарывается и снова появляется между ее ног. Она замерла в панике, в полном недоумении. Удивительно, но Олега это не смутило. Он продолжал накачивать ее, как похотливая дворняга.

Екатерина начала трясти ногами, пытаясь оттолкнуть сына от себя. Она кричала сквозь кляп, отчаянно пытаясь кричать. Ее трусики засунули язык в рот, так что ее «Нет» вышло как оскорбление и плевки, как сумасшедшая женщина. Она закидывала голову взад и вперед, пока Олег продолжал трахать ее мокрую киску. Ее глаза теперь смотрели со страхом, а не в возбуждении. Трусики, прижимающие ее запястье к изголовью, напрягались и растягивались, когда она пыталась вырваться, но это было тщетное усилие. Олег обнаружил, что безумие ее движений по-настоящему возбуждает. Он сел более прямо и схватил ее за ноги, крепко держа их в каждой руке. Было естественно наклониться вперед вместе с ними, чтобы ее колени согнулись. Олег подался вперед, крепко держа ладонь на задней части каждого из ее бедер, так что ее колени были прижаты к животу. Мама по-прежнему пинала себя по голени, но Олегу не угрожала опасность или её удары.

«Ааа АААААААААА!!!!!! Мама вскрикнула, не в силах правильно произнести имя сына. Она чувствовала себя такой беспомощной, видя, как напряженное тело ее сына прижимает ее к себе, не имея шансов спастись. Олег раздвинул ее колени, чтобы он мог смотреть ей в глаза, не останавливая свою атаку на ее дырочку любви.

— Ты здорово трахаешься, мама! Она плакала. Губы мамы начали дрожать, услышав эти слова. Она повернула ему голову, и ее борьба стала менее интенсивной.

— Знаешь, твои сиськи тоже потрясающие. Каждый удар в нее заставлял ее грудь яростно взлетать вверх по телу. Олег слышал, как она начала плакать. Он видел, как слеза скатилась по ее щеке, когда она яростно вгрызлась в кляп. Вкус ее соков теперь только усиливал ее стыд. Это, наряду с ее приглушенными, плачущими возражениями, дало Олегу понять, что он сломал ее.

«Давай, мама. Тебе это нравилось пять минут назад. Олег дразнил маму: «Я все еще чувствую, какая ты мокрая, шлюха!» Это побудило Екатерину еще немного пометаться, крича в трусики.

«Я покажу тебе, как хорошо провести время!». — сказал ей Олег. Он замедлил свой безжалостный трах и отпустил одну из ее ног, положив руку поверх ее густых лобковых волос киски. Большим пальцем он щелкнул и погладил ее влажный клитор. Как только мама почувствовала это, она снова дернулась, пнув его свободной ногой. Олег смог локтем отбиться.

«Ты ублюдок, маленький ублюдок!» Олег предположил, что его мать пыталась кричать, но предпочел проигнорировать все, что это было.

— Я заставлю тебя кончить. Сказал он ей. Екатерина просто продолжала брыкаться, с пеной у рта, в ярости, когда Олег играл и дразнил ее. Через некоторое время Олег почувствовал, как ее киска снова начала сжиматься. Он чувствовал, как его член входит и выходит с той же легкостью, что и раньше.

«Я знал, что заведу тебя снова, грязная сучка!» — победоносно воскликнул он. Он снова накачивал себя в нее, все быстрее и быстрее, чувствуя, как ее киска сжимается вокруг его члена. Положив весь свой вес на нее, он положил свою голову рядом с ее головой, готовый довести их обоих до оргазма. Он снял трусики, повязанные вокруг ее головы, думая, что услышит ее крики от получаемого оргазма.

«Олег! Олег! закричала мама: «Пожалуйста! Пожалуйста, остановись сынок!» Олег тяжело дышал ей в ухо, не обращая внимания на ее мольбы.

«Пожалуйста, не надо! Не кончай! Не заставляй меня кончать! Мы не можем этого сделать!» Она плакала, слезы текли по ее лицу. Олег знал, что ее киска и рот рассказывают две разные истории. Ее дырочка любви приветствовала каждый его толчок.

«О боже... Боже мой... Нет...» Екатерина замерла. Олег почувствовал это, когда ее киска схватила и подоила его член, неудержимо дрожа. Екатерина невольно обхватила ногами сына, пока он продолжал трахаться и играть с ее киской. Изголовье кровати скрипело и прогибалось, когда она извивалась, все еще привязанная капроновыми чулками к изголовью кровати.

— Нет... Пожалуйста, остановись... Сволочь...» Теперь она двигалась в разгаре оргазма, а не боролась, хотя яростные движения были такими же. Ее бедра извивались под ним.

— Ты только что кончила, ты, блядь, сука! — крикнул Олег ей в плечо. Он почувствовал, как его член кончает и дергается, прежде чем, наконец, выпустить потоки густой спермы. Они выстрелили глубоко внутрь его матери, заполняя ее внутренности своим семенем. Он был глубоко внутри нее, и она чувствовала каждое извержение семени из члена сына. Это продлевало ее собственный оргазм каждый раз, когда она чувствовала, как он выстреливает в ее киску.

— Не надо... Не говори со мной так... Остановись... Пожалуйста...» — умоляла она, обхватив его ногами, чтобы удержать его на месте. Постепенно уровень удовольствия Олега начал падать. Киска мамы расслабилась и разжалась вокруг его члена. Олег рухнул на нее сверху, а она затряслась. Они оба изо всех сил пытались перевести дух.

— Слезай... Отойди от меня...» закричала мама: «Ты, гребаный ублюдок!» Теперь очень довольный, Олег слез с нее. Их потная кожа слегка слиплась, когда они разъединялись. Его член начал терять свою твердость и выскользнул из ее влагалища.

«Развяжи меня! Развяжи меня!» — потребовала мама. Олег приходил в себя, но все еще не закончил. Он посмотрел вниз на свой член, покрытый ее соками и его спермой.

«Посмотри, какой здесь беспорядок!» Он улыбнулся. Для последнего оскорбления он взял маленькое полотенце и начал вытирать свой член испачканный спермой и соками мамы. Он оставлял белые следы по всему полотенцу. Как только он очистился, он собрал его в клубок и встал рядом с матерью.

— Открой рот, мама! Олег рассмеялся.

— Иди ты к черту! закричала мама. Олег схватил ее лицо одной рукой и нажал на щеки, заставив открыть рот. Затем он засунул ей в рот только что испачканное полотенце. Ее крики и протесты мало что сделали, чтобы остановить его. Екатерину угостили знакомым вкусом сока ее половых губ, а теперь и спермы её сына Олега.

"Хм!! УМПФХ!!!" Это были единственные звуки, которые она могла издавать, засунув полотенце в рот. Олег рассмеялся над ней, закрепив ее полное унижение. Через несколько мгновений ей удалось вытащить полотенце изо рта, прежде чем разразиться словесной тирадой ругательств в адрес сына. Слезы сменяются интуитивным гневом.

Олег стоял рядом с кроватью, глядя, как она брыкается, злясь на него. Власть, которую он держал над ней, была опьяняющей. Олег еще не был готов отпустить ее...