Когда слегка опешившая Хелен позволила Джастину провести себя в искусно украшенную спальню, ее никак не покидало ощущение нереальности происходящего. В комнате было тепло, в воздухе витал причудливый аромат парфюма и секса. Лишь одна вещь сразу привлекла ее внимание, и от которой доктор никак не могла оторвать взгляд — это связанная женщина, лежавшая на кровати с завязанными глазами, которая не могла ни пошевелиться, ни что-либо увидеть.

На мгновение вновь прибывшая даже не поняла, что эта женщина — ни кто иная как Сандра. Осознав это, Хелен мгновенно возбудилась, настолько ее поразило эротическое видéние, которое предстало перед ней. Она никогда не задумывалась и не понимала, насколько необычным и возбуждающим может быть бондаж, и сейчас, глядя на упругую, полногрудую женщину, привязанную к кровати с балдахином, почувствовала, как участилось ее сердцебиение и увлажнилась киска.

Лодыжки и запястия Сандры были связаны тонкими веревками, которые затем шли к четырем угловым стойкам кровати. Женщина лежала звездой, и была растянута так, что едва могла пошевелиться, а ноги ее были раздвинуты настолько широко, что полностью являли всем присутствующим ее половые органы. Хелен застыла на месте, уставившись на яркую гладкую расселину норки Сандры, даже не заметив, как Джастин закрывает дверь. Ее интимная плоть выглядела влажной, розовой, налитой и от зрелища этого бутона голова гостьи поплыла, как будто она находилась в состоянии алкогольного опьянения.

Набухшие груди Сандры вздымались могучими холмиками, темно-красные отвердевшие соски были крепко сжаты крепкими зажимами. Они были совсем не похожи на те изящные вещицы, которые Макс прислал Хелен, это были крепкие, прочные зацепы, и одна часть ее естества даже пожалела пленницу, явно испытывавшую дискомфорт, но в то же время другая ее часть почти позавидовала этому.

— Джастин, это ты? — Спросила Сандра, беспокойно заерзав бедрами. Приглушенный красный свет в комнате отбрасывал на ее любовном устье более глубокие малиновые тени, и вдруг гостью охватило внезапное желание броситься и прижаться губами к ее горячей норке, ощутить ее сладость, вкус, этот мускусный запах. Прошло уже много лет с тех пор, как они вдвоем были в одной постели, и Хелен уже даже не могла припомнить, каково это — доставлять женщине наслаждение ртом.

— Кое-кто пришел повидаться с тобой, — ответил ей Джастин, взяв павлинье перо и проведя им по ее груди, по животу, и по гладко выбритому устью. Женщина дернулась от щекочущего ощущения, явно испытывая удовольствие, когда мужчина медленно провел пером между ее ног. Было видно, что она измучена любовными пытками и доведена почти до предела.

— Сильнее... Еще сильнее... — Вдруг взмолилась она.

Сладострастная мольба Сандры пронзила Хелен, еще больше распаляя ее страсть. Похоть наполняла спальню, густо струилась по обнаженной коже, заставляя гостью дрожать от предвкушения, когда она почувствовала, как позади нее двигается Бен. Когда мужские руки медленно стянули с нее трусики, она не произнесла ни слова протеста.

— Никто не сделает ничего, чего ты не захочешь, —прошептал он, заводя кожаные ремешки вокруг ее тела, чуть ниже бюста.

Хелен посмотрела вниз, с отстраненным восхищением наблюдая, как Бен обхватывает ее груди предметом замысловатой формы. Он был сделан из полосок тонкой кожи, соединенных цепочками, с серебряными кольцами, стягивающими ее грудь, лишь немногим крупнее, чем соски. Когда Бен затянул ремешки сзади, ее груди оказались плотно стянуты этой сбруей, так что сквозь стягивающие кольца вперед выступала упругая плоть и отвердевшие торчащие соски.

— Очень мило. — Джастин отбросил перо и подошел к Хелен. — Когда Бен закончит тебя обряжать, я разрешу тебе сделать с Сандрой все, что ты захочешь.

— Кто будет делать со мной все, что захочет? — Взволнованно вскрикнула Сандра.

— Ты должна сама догадаться, — ответил мужчина. — Это все часть игры.

Он отвернулся, чтобы помочь Бену закончить одевать Хелен. Нижняя часть сбруи напоминала верхнюю, — те же самые ремешки, пряжки и цепочки. Ее киску должна была прикрыть лишь полоска кожи шириной в полтора дюйма, застегивающаяся сзади и спереди на маленькие застежки. Перед тем как застегнуть ее спереди, Джастин просунул между ног Хелен какой-то маленький розовый предмет, поместив его в аккурат возле клитора. Своей формой предмет напоминал актинию, морского анемона, растение с крошечными розовыми податливыми лепестками, которые едва касались ее нежной чувствительной плоти. Когда застежки были затянуты, лепестки обняли нее, и женщина вздрогнула от пронзившего ее необычайно приятного ощущения.

— Посмотри на себя, — сказал Джастин, поворачивая ее к зеркалу.

Оттуда на нее смотрела незнакомая ей женщина — с распущенными и беспорядочно спадавшими волосами, все еще припухшими губами, хранящими поцелуи Данкана, с бледной плотью, которую пересекали кожаные ремни эротического одеяния. Ее груди были стянуты так туго, что соски непристойно выпирали из металлических колец, и казались еще более крупными, еще более выраженными, еще более твердыми.

У Джастина в руке появился небольшой пластиковый прямоугольник, к которому был прикреплен тонкий провод, спускавшийся вдоль ее спины к устройству, поселившемуся у ее клитора. Хелен захотелось, чтобы он включил его, чтобы вновь ощутить это мимолетное дразнящее давление, но он просто просунул предмет под один из ремней, плотно стягивающих ее ягодицы.

— Ты так прекрасна. — Бен разглядывал ее с таким восхищением, словно желал ее больше всего на свете, и на секунду она почти забыла о его вероломстве, как и о том, что совсем недавно он отверг ее в пользу своего любовника.

— Теперь о твоем наряде, Бен, — отозвался Джастин, наблюдая, как Хелен повернулась и, словно завороженная, пошла к Сандре, которая все так же беспомощно была разложена на кровати. Чувствуя себя необычайно возбужденной и взволнованной, но при этом несколько оторванной от реальности, Хелен рассматривала крупные соски Сандры, плотно сжатые зажимами, металлические зубцы которых сильно вгрызались в ее плоть.

Женщина нежно провела пальцем по кончику одного из сосков, и у связанной медсестры вырвался умоляющий стон. Не говоря ни слова, Хелен с силой разжала один из зажимов, высвобождая измученный конус. Он выглядел болезненным, но настолько соблазнительным, что она не удержалась и взяла его в рот, обнимая его своим языком, сильно посасывая, заставив Сандру извиваться от удовольствия.

— Другой, — выдохнула пленница. — Умоляю, сними другой... Они слишком сильные. Джастин знает, какую боль они мне причиняют.

— Но ты же обожаешь боль, — возразил ей мужчина. Сейчас он был одет в столь же возмутительное одеяние. Его член и ядра были обхвачены большим кольцом, благодаря чему его половые органы устремлялись вверх и вперед, так что они казались еще крупнее.

Он не сводил глаз с Хелен, пока та выпускала на волю другой измученный сосок Сандры, но прежде, чем она успела наклониться и взять его в рот, Джастин схватил его, сильно выкручивая, и впился своим ртом в уста Хелен. Когда он целовал ее, женщина ощутила его язык у себя во рту, наслаждаясь причудливым ощущением пронзавшей его серебряной штанги, и внезапно осознала, насколько легко Джастину удается овладевать ее самыми похотливыми чувствами. Она отстранилась и уставилась на него, не в силах поверить, что позволила такому случиться. Хелен недолюбливала этого мужчину, но в нем внутри жила такая жестокая чувственность, которую она находила совершенно захватывающей.

Джастин понимающе улыбнулся, как будто точно знал, о чем она сейчас думает, и протянул ей длинную, тонкую, обтянутую кожей плеть с горстью кожаных прядей на тонком конце. Эта забавная вещица являла собой нечто среднее между хлыстом и розгой.

— Сандре нравится, когда ее наказывают, — пояснил он, покручивая один из болезненных сосков своей подружки, пока не добился от нее страдальческого всхлипа. — Это заводит ее еще больше. Если ты мне не веришь, посмотри на ее попку. Я уже довольно основательно ее наказал, но, думаю, понадобиться еще несколько ударов, чтобы закончить работу.

Хелен посмотрела вниз на связанную и совершенно беспомощную медсестру, затем на орудие сладкой пытки, которое держала в руке, как вдруг она почувствовала непреодолимое желание воспользоваться им, и эта потребность пронзила ее, подобно молнии, доставив почти физическую боль. Несмотря на все, что когда-то произошло, на все прошедшие годы, какая-то потаенная часть ее естества все еще вожделела пышные женские изгибы Сандры. Видимо, у большинства людей в глубине души все-таки есть бисексуальные влечения, которые они держат в тайне до тех пор, пока не представится удобный случай их проявить.

На левом бедре Сандры виднелась слабый след, оставшийся от удара, но живот оставался ровным и бледным. Хелен сделала пробный взмах рукой, и кожаные пряди плети коснулись живота Сандры, но удар не оставил даже следа. В следующий раз нужно приложить больше усилий.

Хелен отступила назад и снова ударила медсестру прямо по животу и обнаженному бугорку Венеры. Удар оказался намного сильнее, и пряди оставили слабую красную полоску, а живот Сандры содрогнулся от удара.

— Очень хорошо, — мягко произнес Джастин, как учитель, поощряющий своего ученика. — Наноси каждый удар отдельно, старайся больше не бить ее в одно и то же место.

Доктор сделала так, как он сказал, нанося удары все ниже, пока обнаженное любовное устье и бедра Сандры не покрылись слабыми красными рубцами, а сама медсестра громко не застонала от болезненного удовольствия.

— Возможно, именно в этом и есть твое призвание? — Поддразнил ее Джастин, когда Бен подсел к ним поближе.

Наблюдение за тем, как гостья охаживает Сандру, оказало сильнейшее возбуждающее воздействие на обоих мужчин. Член Джастина теперь жестко выпирал из металлического кольца, которое плотно стягивали ядра. На Бене было похожее одеяние, но его тестикулы и эрегированный стержень были обтянуты тонкой черной кожей, из-за чего его фаллос выглядел вдвойне угрожающе. Рассматривая его, Хелен задалась вопросом, трахал ли он кого-нибудь, когда его член был обтянут кожей, и представив, каково это будет, когда покрытый кожей мужской орган войдет в нее, все ее тело заныло от предвкушения.

— Сандра, ты еще не совсем готова, — заметил Джастин, продолжая играть с сосками своей беспомощной жертвы. Он сочетал боль с удовольствием, то и дело наклоняясь вперед, чтобы страстно поцеловать ее. — Воспользуйся другим концом плети! — приказал он Хелен.

Гостья повертела ее в руках. Взяв за конец, украшенный тонкими прядями, она ударила тонкой кожаной рукояткой по внутренней стороне бедра Сандры. Коснувшись ее оголенной плоти, кожа издала звонкий шлепок. Вспомнив, как над ее собственным телом эротично властвовал Макс, Хелен нанесла второй удар, уже по полуоткрытой киске лежащей женщины; потом, подгоняемая тихими страстными стонами Сандры, она повторила удар еще раз.

— Пожалуйста, — умоляла Сандра. — Еще... Да, еще...

На этот раз доктор прицелилась гораздо точнее, чтобы кончик плети задел клитор. Маленькая горошина уже была темно-алой, и сильно набухшей, но после удара она, казалось, напряглась еще больше, подстегиваемая болью.

— Разве это не восхитительно? — Промурлыкал Джастин, зашевелившись позади доктора.

— Да, — ответила она низким голосом, уже дрожа от нетерпеливого возбуждения, почувствовав, как к ее спине прикоснулся его пронзенный серебром член. Хелен не смела признаться в этом сама себе, но сейчас отдала бы все на свете, лишь бы он поставил ее в позу покорности, раздвинул ноги, и глубоко вогнал в нее свой восхитительный орган.

— Двигайся, расположись между ее бедер, — призвал ее Джастин. — Еще несколько ударов, и она будет готова ко всему.

Хелен немедленно повиновалась, забралась на кровать, присев между раздвинутыми бедрами Сандры, и почувствовала сильный запах, исходящий от возбужденной киски своей бывшей подруги — насыщенный, пряный, пьянящий и такой знакомый, даже спустя много лет.

С большой осторожностью она стала наказывать Сандру концом плети. По одному легкому удару по каждой набухшей половой губке, следующий — прямо вдоль полуоткрытой расселинки, и последний жгучий шлепок по ее голодному клитору. Сандра, казалось, была близка к оргазму, непрерывно издавая умоляющие звуки покорности.

— Теперь воспользуйся этим! — Джастин сунул ей в руку самый неожиданный из всех предметов, который она ожидала увидеть. Хелен посмотрела на него, и чуть не рассмеялась над абсурдностью момента.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Это работает, попробуй, — ответил он ей. — Используй головку, и сильно надавливай на ее клитор.

Хелен включила электрическую зубную щетку, слегка поморщившись от шумного жужжания, наблюдая, как вибрирует и вращается бело-зеленая головка. Она осторожно приложила кончики щетинок к чувствительному капюшону крошечного алого органа.

Ощущения начали сводить Сандру с ума. Она заметалась по кровати, напрягаясь так, что веревки сильно впивались ей в кожу. Медсестра выгибалась так, что Хелен задалась вопросом, действительно ли это может быть так хорошо, и у нее возникло даже искушение испробовать щетку на себе — но только не здесь, не перед Беном и Джастином, она еще не до конца была готова к чему-то настолько развратному. Но все равно, часть ее страстно желала ощутить, как эти острые маленькие щетинки чистят ее киску, дразняще поглаживая клитор.

За жужжащим звуком были едва слышны всхлипывающие стоны удовольствия, когда женщина ритмично водила вращающимися щетинками вверх и вниз по открытой киске Сандры. Казалось, ее вот-вот разорвет от близкой кульминации, и внутри Хелен нарастало искушение, пока не превратилось во всепоглощающую потребность. Отбросив всякое притворство, она отложила зубную щетку и, не в силах больше сдерживаться, зарылась лицом в манящую влажную дырочку. На вкус она оказалась мускусной и солоноватой, и этот вкус и запах подействовали на нее как афродизиак. Гостья с жадностью ласкала росистую плоть, проводя кончиком языка вверх и вниз по гладкой узкой долинке, а затем замерла, чтобы обвести маленький набухший бутончик. Он был поразительно большим и напряженным, как маленький член, приветствуя обожающие его губы Хелен, которые обхватывали его основание, покусывая и посасывая, лаская вибрирующим языком.

Сандра вскрикнула, дико выгнувшись и напрягая бедра. Любовница заставила ее задвигаться еще больше, глубоко погрузив пальцы в плоть между ее бедрами, и одновременно вонзила язык в жадную бархатную норку — дразня, кружа, посасывая, пока ее добровольная жертва не смогла больше сдерживаться.

Хелен почувствовала, как начали сокращаться мышцы живота Сандры, когда бурные волны экстаза захлестнули ее лоно. Оно запульсировало во рту, и доктора заполнила потребность самой испытать это восхитительное наслаждение.

Казалось, Джастин сразу же понял ее сокровенные мысли. Подойдя к ней сзади, он нажал на выключатель, который привел в действие маленького морского анемона, и немедленно тонкие узелки актинии, которые до сих пор нежно ласкали ее, когда женщина двигалась, теперь вспыхнули и заиграли радостной жизнью. Крошечные веточки завибрировали на ее чувствительной плоти с удивительной скоростью, в полной мере стимулируя каждое нервное окончание, и Хелен была поражена, что нечто такое маленькое может вызывать такие огромные и блаженные ощущения.

Она напряглась, выгнув спину и подтянув ягодицы вверх, чуть отодвинулась от киски Сандры, чтобы осыпать нежными поцелуями ее все еще дрожащий живот. Джастин отстегнул кожаную полоску между бедер Хелен, которая удерживала на месте раздражитель клитора, и женщина застонала от разочарования, не желая лишать себя изумительных ощущений, пусть даже ей и отчаянно хотелось почувствовать внутри себя крепкий мужской орган. Джастин обхватил ее рукой, крепко прижимая анемона к ее киске, но убрав при этом ремешок. Хелен почувствовала, как головка его члена сильно прижалась ко входу в ее любовное устье, и задрожала, предвкушая необыкновенное вожделение от того, что ей придется принять в себя его уникальный, украшенный пирсингом, орган.

Когда он плавно, до конца, вошел в ее мягкие жаркие глубины, серебряные украшения сделали ощущения вдвойне восхитительными. Его горячая каменная твердость в сочетании с прохладным серебром казалось, пронзила ее насквозь, проникая все глубже и глубже, немедленно доводя ее до дикого наслаждения, в то время как неутомимый маленький приборчик, неустанно вибрируя, ласкал ее клитор.

Хелен зашлась от экстаза, когда Джастин одним неотразимым рывком овладел ею сзади, все сильнее и сильнее вгоняя свой член в ее жаждущую плоть. Она не помнила, как долго продолжались его удары вкупе со сладкой пульсирующей атакой на ее волшебную точку, поскольку удовольствие, нараставшее до этого внутри нее, взорвалось тысячью огней, и женщина забилась в необыкновенном оргазме, полностью утратив над собой контроль.

*****

Колин лежал на боку, чуть согнув колени, и глубоко погрузив свой член в Зару, попка которой крепко прижимались к его животу. Они лежали не шевелясь, просто наслаждаясь чувственными ощущениями друг от друга.

— Дыши ровно, — шептал ей на ухо парень. — И старайся очень медленно работать внутренними мышцами.

Оба они читали о тантрическом сексе, о том, как он должен усиливать и продлевать наслаждение. Говорят, мастера этого искусства могли заниматься любовью часами, превращая ее почти в мистический, религиозный опыт.

Любовники попробовали такое впервые и обнаружили, что все не так просто, как кажется. Чтобы сдерживать свои оргазмы, но при этом сохранять постоянное возбуждение и повышенное чувство наслаждения, требовался огромный самоконтроль. С погруженным в роскошное женское тело членом потребность кончить сводила мужчину с ума, и он сомневался, что сможет сдерживаться достаточно долго, не говоря уже о бесконечности.

— Осторожно, — простонал Колин, когда женщина сжала внутренние мышцы влагалища, медленно обнимая и выдаивая его стержень. Похоже, она контролировала свое тело гораздо лучше, чем молодой любовник. Зара тихонько засмеялась и продолжила осуществлять эротическую атаку.

— Ты не можешь сдерживаться?

— Могу, но недолго, — задыхался он, чувствуя, как ее бархатный канал нежными тугими волнами сжимается вокруг его напряженного органа. Раньше, когда он служил в армии, некоторые из его сослуживцев рассказывали о своих визитах к шлюхам в разных экзотических уголках мира. Некоторые из этих женщин с помощью своих вагинальных мышц могли делать удивительные вещи, а один парень даже утверждал, что знает в Бангкоке девушку, которая могла из своей вагины выстреливать шариками для пинг-понга. Испытав на практике способности Зары доводить его до экстаза только внутренними сокращениями своего влагалища, Колин поверил, что такие удивительные способности вполне возможны.

— Все... Я сейчас... Больше не могу...

— Тогда и не надо. — Женщина взяла его руку, которая лежала на ее животе, и опустила ее между бедер. — Прикоснись ко мне там, ласкай меня, — попросила она.

Когда мужские пальцы начали исследовать ее киску, кинодива прикрыла глаза и сосредоточилась на ритмичном расслаблении и сокращении внутренних интимных мышц. Колин сделал медленный глубокий вдох и выдох, его пальцы занялись стимуляцией клитора своей любовницы, пытаясь доставить ей столько же наслаждения, сколько она сейчас доставляла ему. Постоянное стягивающее давление, оказываемое сексуальными сокращениями женской киски, сводили его с ума; ему не нужно было шевелить ни единым мускулом, и при этом он испытывал непередаваемые ощущения. Удовольствие было настолько полным и всеобъемлющим, что его тело почти внезапно, без предупреждения, накрыла мощная изнуряющая кульминация.

— Это было потрясающе. — Спустя несколько мгновений выдохнул он, уткнувшись в ее шею. Его тело все еще содрогалось от обильной разрядки.

Когда он немного восстановил дыхание, Колин вдруг отчетливо ощутил, как взволнованно бьется сердце Зары и как она, нетерпеливо потираясь ягодицами по его животу, требует своего удовлетворения. Он начал сильнее ласкать ее клитор, растягивая его пальцами, дразня так, как ей нравилось больше всего. Ее тело тут же напряглось, а затем он почувствовал, как ее внутренние мышцы спазмируют вокруг его полуэрегированного члена дикими пульсирующими волнами.

Она бурно кончила, издала тихий стон, и расслабилась, крепко прильнув к нему. Молодой парень был более чем удовлетворен, но по-прежнему все никак не мог насытиться своей любовницей. Ему хотелось просто лежать вот так, заключив Зару в любящие объятия до тех пор, пока их страсть медленно не угаснет и силы не вернуться к их дрожащим конечностям.

Женщина повернулась лицом к своему любовнику и обвила руками его шею.

— Нам нужно еще много практиковаться, прежде чем мы хорошо освоим такой способ, — произнесла она, улыбаясь.

— И у нас есть для этого все время в мире, — ответил он.

Колин сразу же согласился на просьбу Зары поработать на нее. О том, что у него будет возможность проводить каждую минуту с этой восхитительной женщиной, можно было только мечтать, поэтому он подал заявление менее чем через час после того, как Зара сделала ему такое предложение. С учетом причитающихся ему отпусков, он должен был покинуть «Принцессу Беатрис» через три недели. К сожалению, это не позволяло ему поехать с Зарой на Багамы, но он будет готов встретить ее, когда она вернется, и тогда они вместе начнут работу над ее новым мини-сериалом.

— Никогда не чувствовала себя более счастливой, — призналась киноактриса. — И если ты так хочешь в совершенстве овладеть тантрическим сексом, то мы можем найти учителя.

— Ты, конечно, шутишь? — Воскликнул он. — Ты действительно думаешь, что нам нужен кто-то, кто научит нас заниматься сексом?

— Может быть, лучше просто продолжать много практиковаться, — промурлыкала она, явно играя. — На съемочной площадке у меня будет очень удобный дом на колесах, и там можно будет заниматься сексом между сьемками...

— Мне бы хотелось оказаться там прямо сейчас. — Колин взглянул на часы. — У меня дежурство через четверть часа, а мне еще нужно решить ряд неотложных вопросов.

— А мне бы хотелось, чтобы тебе не приходилось никуда уходить, — сказала Зара, игриво надув губки.

— Мне тоже. — Он почувствовал, что любовница следит за каждым его движением, поэтому встал и потянулся.

— У тебя по-настоящему прекрасное тело, Колин, — залюбовавшись, произнесла она, глядя, как он одевается.

— У тебя оно еще прекраснее, моя сладость, — парень поцеловал ее, затем подошел к туалетному столику, чтобы пригладить свои взъерошенные волосы. — Нет времени даже на душ. Надеюсь, от меня не пахнет слишком сильно сексом? — Он повернулся и улыбнулся ей. — Знаешь, мне кажется, что некоторые медсестры подозревают, что между нами что-то есть.

— Конечно, подозревают, они же не дурочки. Ты проводишь здесь целую вечность, даже во время своей дежурной смены. Слишком много времени. — Зара села и наклонилась вперед, чтобы подобрать свой халат. Колин замер, чтобы еще раз полюбоваться упругостью ее грудей и мягкими изгибами бедер и живота. — Воспользуйся моим парфюмом, — предложила она. — Он стоит на туалетном столике.

— От меня будет пахнуть слишком экзотично.

— Нет, он унисекс... Воспользуйся флаконом слева, его нейтральный аромат подходит как мужчинам, так и женщинам.

Колин уже собрался взять парфюм, но застыл, увидев маленькую пластиковую коробочку, стоявшую рядом с различными духами.

— Таблетки? — Нахмурившись, спросил он, взяв и встряхнув контейнер. Он знал, что при поступлении в клинику пациенты должны были сдать все лекарства. И в каждой больнице, государственной или частной, действовала точно такая же политика — все необходимые лекарства выписывал лечащий врач, а выдавали их медсестры. — Разве тебе не сказали сдать их, когда ты регистрировалась?

— У меня не было этих таблеток, когда я регистрировалась, — ответила она, застегивая халат и подходя к своему любовнику.

— Где ты их взяла? — спросил он, проверяя этикетку. Это не был официальный больничный рецепт, название «Ампезоман» было ему неизвестным.

— Это что, допрос третьей степени? [интенсивный допрос с применением активного психологического воздействия, психического или физического насилия – прим. переводчицы] — Шутливо спросила она.

— Я беспокоюсь только о твоем благополучии.

— Я знаю. — Она обняла его. — Не волнуйся, все в порядке. Их мне дал доктор Тейлор для лечения депрессии. — Она тихонько засмеялась. — Он сказал, что это какое-то чудодейственное средство. Не то чтобы они мне были нужны, ведь я никогда не была так счастлива, как сейчас, но подумала, что должна попробовать их, просто чтобы порадовать его.

— Дорогая, доктор Тейлор не должен был оставлять их у тебя. Он должен был отдать их медсестрам, — парень положил таблетки и заключил Зару в любящие объятия.

— Значит, он пошел вопреки правилам? Может, у него были свои причины. Какая разница? — Она подняла на него глаза. — Это действительно так важно?

— Нет, — солгал Колин. — Конечно, не важно.

— Тогда забудь о таблетках. — Она нежно поцеловала его. — Не хочу тебя выгонять, но через пять минут ты должен быть на службе.

— Да, — согласился он, неохотно отстраняясь от нее и надевая свою куртку.

*****

Позднее Хелен даже не смогла припомнить, как она вернулась в свою квартиру и оказалась в постели. Примерно с того момента, как она оказалась рядом с Сандрой, Джастином и Беном, ее воспоминания были довольно смутными. Она припомнила, что вроде выпила пару бокалов, после чего была пустота, вспоминались лишь какие-то короткие отрывочные картинки, пропитанные невообразимым развратом — сплетенные обнаженные тела; мужские и женские руки, ласкающие ее тело; напряженные мужские члены, бесконечно проникающие в рот, в киску и в попку; взаимное лизание влажных набухших кисок; — и непрерывные, совершенно фантастические, оргазмы.

Наутро слегка кружилась голова, побаливал задний проход, а ноги сводили судороги, отчего она не могла их сомкнуть и ходила, будто на ходулях. По правде говоря, ей очень хотелось бы забыть все, что происходило ночью, хотя на то время все это казалось ей удивительным, восхитительным, блаженным. Поразмыслив, она поняла, что все случившееся оказалось слишком экстремальным для ее душевного состояния, неся в себе какой-то оттенок фантастичности, и оторванности от настоящего.

Доктор была более чем уверена, что все это действо спланировал Джастин, — видимо, думая, что по мере того, как она будет все больше вовлекаться в их развратные сексуальные практики, она забудет все на свете и перестанет совать свой нос в дела, которые, по его мнению, ее не касаются. Однако коварный обольститель не имел ни малейшего понятия, насколько упрямой порой может быть Хелен.

Одну вещь она знала точно: отныне нельзя доверять всем троим. Джастин был очень странным, но очень сексуальным мужчиной, обладающим уникальной способностью проникать в ту потаенную часть ее души, о существовании которой она раньше даже не догадывалась. Он был похож на вампира, охотящегося на своих жертв, соблазняющего их, затуманивающего их разум умопомрачительным сексом. Что ж, в будущем ей придется гораздо сильнее бороться с искушением — в глубинах этой клиники находилось болото сексуальной распущенности, которое заманивало людей к себе, а после поглощало их полностью.

Прогуливаясь по больнице на следующее утро, постоянно морщась от тянущих ощущений в мышцах ног, и тупой боли между ними, она решила, что ответ на происходящее может быть только один — ей нужно непременно выяснить, что именно здесь происходит, какие темные тайны скрываются под внешним фасадом нормальности.

— Доктор Доусон! — Кто-то окликнул ее сзади.

Хелен узнала голос Колина, одного из старших медбратьев. Ей нравился этот парень; в нем было что-то очень бесхитростное и надежное, что-то, что вселяло уверенность.

— Здравствуйте, Колин! Что-то случилось? — Спросила она, поворачиваясь к нему. Парень выглядит обеспокоенным.

— Не знаю, я не уверен, но полагаю, что да. — Подтвердил он, перейдя на шепот, словно не желая, чтобы его подслушали. — Могу я поговорить с вами наедине?

— Конечно. Давайте пройдем в комнату для персонала, — предложила она. — Вряд ли там кто-то есть в это время.

Небольшая гостиная, отведенная для отдыха медицинского персонала, оказалась пустой. Хелен подождала, пока Колин закроет дверь.

— Итак?

— Понимаете, это нелегко объяснить... Не в моих правилах ставить под сомнение вердикт лечащего врача, — осторожно начал парень. — И если у меня возникают какие-то вопросы или проблемы, то по правилам я должен обратиться к дежурной или старшей медсестре. — Он сделал паузу и нахмурился. — Но чувствую, что могу вам доверять, доктор Доусон, поэтому я решил сначала обратиться к вам.

— Спасибо, я польщена. — Хелен ободряюще улыбнулась. — Не стесняйтесь, расскажите все, что сочтете нужным, Колин. Честно говоря, я догадываюсь, почему вы не хотите в подобном случае обращаться к своему непосредственному руководству. Буду рада вам помочь или дать ряд советов, если смогу. Все, что вы мне скажете, останется между нами, я вам это обещаю.

Он кивнул.

— Спасибо, доктор. Я хотел спросить вас о препарате, который доктор Тейлор прописал мисс Доун. Вроде бы это новое средство для лечения сильной депрессии, но я никогда о нем не слышал.

— На рынке постоянно появляются новые лекарства, Колин, — ответила она ему. — Иногда фармацевтические компании обращаются к нам для проведения испытаний, прежде чем предпринять какие-либо усилия по продвижению нового препарата на рынок.

— Я понимаю. — Парень шагнул ближе. — Но мне кажется, дело здесь гораздо сложнее. Мало того, что этот препарат мне неизвестен, так в добавок ко всему доктор Тейлор пренебрег всеми установленными больничными процедурами.

— Каким же образом? — Удивленно спросила Хелен.

— Он дал мисс Доун таблетки, чтобы она хранила их в своей комнате. В ее истории болезни об этом рецепте нет никаких записей. И насколько известно всем в клинике, она вообще не принимает никаких лекарств.

— Никаких записей, — задумчиво повторила женщина, гадая о том, зачем это Бену. Она пока не собиралась ничего рассказывать молодому медбрату, но такое поведение врача было непростительным, непрофессиональным, да к тому же крайне опасным. — А вы знаете, как называется это лекарство?

Колин достал из кармана листок бумаги и протянул ей.

— Да, я записал его название.

«Ампезоман», — прочитала доктор.

— Странно, я тоже о нем ничего не слышала. Но могу сделать несколько звонков, связаться со своими коллегами, и все разузнать. — Ответила она, не собираясь пока разговаривать об этом с Беном. — Я непременно разузнаю об этом побольше, Колин. По крайней мере, на данный момент такой ответ вас успокоит?

— Пока да, — произнес парень с благодарной улыбкой. — Я не хочу, чтобы пострадала мисс Доун. Может быть, вы не знаете об этом, доктор Доусон, но я и мисс Доун... Мы связаны. На самом деле я ухожу из клиники, чтобы работать на нее, — объяснил он. — Это особенная женщина, и она очень важна для меня. Поэтому поведение доктора Тейлора меня очень беспокоит.

Хелен понимающе кивнула.

— Вы молодец. А мисс Зара — роскошная женщина и настоящая кинозвезда. И если быть до конца откровенным, Колин, меня тоже беспокоит ряд вещей, происходящих здесь. — Она сделала паузу, размышляя, можно ли довериться своему собеседнику. Затем решила рискнуть. Хелен была уверена, что если бы он участвовал в заговоре, то не стал бы сомневаться в действиях Бена. — Вы слышали какие-нибудь слухи о пациенте, которого поселили в пристройке западного крыла?

Колин удивленно посмотрел на нее.

— Нет, ничего. Мне, как и всем остальным сотрудникам, сказали, что возникли какие-то проблемы со строительством, и что эта территория закрыта как для персонала, так и для пациентов. — Он нахмурился. — Но западное крыло — действительно довольно странное место. Тамошний персонал там держит себя в руках, редко общается с остальными. Временами кажется, что мы работаем в двух разных клиниках.

— А я то думала, что это только ко мне такое отношение, — улыбнулась Хелен. — Мне всегда кажется, что когда я прихожу навестить пациента, то меня там считают назойливым чужаком. — Она неловко рассмеялась. — А это само по себе довольно необычно. Значит, сотрудники совсем не общаются?

— Даже в социальном плане, — ответил собеседник. — Разве вы не обратили на это внимание в ресторане или баре для персонала?

— Нет, никогда, — сказала доктор, пожав плечами. — Но с другой стороны, с тех пор, как я здесь, я редко когда бывала в баре.

— Даже ежегодные вечеринки для сотрудников проводятся отдельно. В следующую среду мы организовываем барбекю, а они устраивают какой-то сложный костюмированный вечер. Ходят слухи, что они собираются провести его в бальном зале, но держат свои планы в секрете, — сказал Колин.

— Это очень странно! — Воскликнула Хелен. Бальный зал бывшего особняка находился на первом этаже, прямо под пристройкой западного крыла. До нее доносились слухи, что им не пользовались на протяжении многих лет. — И еще одно, Колин. Знаете ли вы, что вчера поздно вечером, около полуночи, мистер Карловски оперировал пациента?

— В полночь? — Переспросил парень. — Весь персонал операционного блока работает только в дневную смену. Около шести вечера операционные закрываются. Здесь было проведено всего несколько срочных операций, причем последняя была у мистера Пола.

— Я подозреваю, что эта операция не была срочной. — Доктор рассеянно барабанила пальцами по папкам, которые держала в руках. — А есть какие-либо идеи относительно того, кого из сотрудников операционного блока могли на нее вызвать?

— Старшая операционная сестра сейчас находится в ежегодном отпуске. Обычно ее заменяет Джиллиан Кларк, это одна из медсестер западного крыла, и заодно подруга старшей медсестры. Обычно персонал не пересекается, старшая сестра этого не позволяет. Но вот что странно: Джиллиан включили в наш график для временного дежурства в восточном крыле вчера вечером, но потом, в последнюю минуту, произошла перестановка, потому что Джиллиан по неизвестной причине не оказалось на месте.

— Может быть, потому, что ее вызвали в операционную? — Предположила Хелен. — Вы можете это как-то выяснить?

— Могу попробовать. — уверенно ответил Колин. — Недавно я посещал курсы ароматерапии, и там была Фрэн, одна из медсестер, работавших в западном крыле. Она ушла около полугода назад после какой-то ссоры со старшей медсестрой. А ее парень, Джек, работает здесь операционным техником, и я точно знаю, что она до сих пор обижена на то, что ее вынудили уйти. Я позвоню ей, возможно, она сможет мне что-нибудь рассказать.

*****

— А, вот и ты, Хелен, — Данкан улыбнулся ей, когда она вошла в его палату. Как обычно, все вокруг было завалено бумагами, а вместе с актером находилась еще пара мужчин, которые, скорее всего, обсуждали фильм, в котором он снимался. Судя по описанию, сделанному Данканом ранее, одним из гостей был Паоло Барзини, тот самый темпераментный режиссер его нынешнего проекта.

— Нам нужно бежать. — Паоло говорил с сильным итальянским акцентом. — Это и есть ваш прекрасный доктор?

— Да, — подтвердил киноактер, заговорщицки подмигнув своей любовнице. — Хелен Доусон, позвольте представить вам великого Паоло Барзини.

— Очень приятно, — произнесла Хелен, когда итальянец демонстративно поцеловал ей руку и отбарабанил длинную фразу на итальянском языке, которое звучало восхитительно певуче и необыкновенно лестно.

— Как обычно, Паоло говорит, какая ты красивая и очаровательная, — объяснил Данкан, вставая.

— Ciao, bellisima, [пока, красавица (ит.) – прим. переводчицы]— произнес Паоло, отправив воздушный поцелуй Хелен и помахав рукой Данкану.

— Чао, Паоло, — ответил Данкан и добавил еще несколько слов на беглом итальянском. Женщина, которая никогда не была сильна в языках, впечатлилась. — Вообще-то он приятный парень, — заметил актер, когда Паоло и его спутник ушли. — Но очень возбудимый, а это очень утомляет. — Он сделал паузу. — Что-то случилось? Ты выглядишь обеспокоенной.

— Я не уверена. — Мужчина притянул ее в свои объятия, и на мгновение прижал к себе. — Здесь происходят довольно странные вещи, Данкан, и они меня беспокоят.

— Садись, расскажи мне обо всем. — Он подвел ее к дивану, смахнув кипу бумаг на пол, чтобы сесть рядом с ней.

Хелен начала с того, что рассказала своему любовнику о таинственном пациенте, размещенном в пристройке, и о секретной операции Ральфа. Доктор была уверена, что человек, которого он оперировал, был мистер Икс, потому что она проверила, — ни один из официальных пациентов в обоих отделениях не переводился в операционную прошлой ночью. Она знала, что в этом должен быть замешан еще кто-то из персонала, но кроме сестры, о которой упомянул Колин, она пока не знала, кто именно это мог быть.

— И почему же, по-твоему, они держат личность этого пациента в секрете? — Спросил Данкан с огромным интересом. Хелен явно удалось его заинтриговать.

Женщина пожала плечами.

— Я не знаю. Единственное логичное объяснение, которое приходит мне на ум, это то, что он здесь для того, чтобы радикально изменить свою внешность, и он не хочет, чтобы кто-то об этом знал.

— Значит, он скрывается от правосудия или что-то в этом роде?

— Звучит как сюжет для плохого криминального сериала, не так ли? — Произнесла она с язвительной улыбкой.

— Однажды один сценарист сказал мне, что самое странное объяснение, скорее всего, и окажется правильным, — парировал Данкан.

— Чем же он занимается? Пишет для «Секретных материалов»? [голливудский сериал об агентах ФБР, расследующих паранормальные явления – прим. переводчицы] — Хелен неловко рассмеялась. — Это еще не все, дорогой. Ты знаешь Колина, нашего штатного медбрата?

— Да, — подтвердил он. — Хороший парень.

— Сегодня утром он доверительно переговорил со мной об одной из своих пациенток. Ты ее знаешь, это актриса Зара Доун. Доктор Тейлор выписал ей новое лекарство — «Ампезоман». Его только что разработали в Штатах, и оно все еще считается экспериментальным. Только недавно фармацевтическая компания, производящая его, получила разрешение на проведение первых клинических испытаний на пациентах, но до одобрения ФДА [Управление по контролю за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (англ. Food and Drug Administration, FDA) – прим. переводчицы] еще далеко, а до разрешения на ввоз в Великобританию — и того дальше.

— Ты проверяла это? — Спросил Данкан. Прожив некоторое время в Америке, он знал, что ФДА является основным контролирующим органом по обороту и использованию лекарственных препаратов в США.

— Да, сразу после того как Колин сообщил мне, что обнаружил эти таблетки в палате Зары. Их дал ей Бен Тейлор, но в ее медицинской карте нет никаких записей о таком рецепте. Насколько известно персоналу в «Принцессе Беатрис», Зара не принимает никаких лекарств; а если об этом знают сотрудники, то и ее лечащий врач тоже.

— А зачем доктору Тейлору это делать?

— Думаю, дело в деньгах, — произнесла она со вздохом. — Я написала своему другу Питеру Кэкстону, который работает в вашингтонском офисе ФДА, и он строго конфиденциально сообщил мне, что компания, разработавшая препарат «Ампезоман», действительно проводит ограниченные клинические испытания, однако из-за ряда предполагаемых побочных эффектов они выплачивают каждому пациенту, участвующему в испытаниях, значительную сумму денег. Я бы могла понять действия Бена, если бы у Зары была какая-то серъезная болезнь, угрожающая жизни, и такой препарат был бы ее единственным шансом выжить, но давать ей его только ради денег — это непростительно.

— А о какой сумме может идти речь?

— Десять тысяч долларов за каждого пациента. И я абсолютно уверена, что Зара не имеет ни малейшего понятия ни о деньгах, ни о чем-либо другом, что касается этого препарата.

— Десять тысяч... — задумчиво повторил Данкан. — Я, конечно, понимаю, что большинству британских врачей мало платят, но это не настолько большая сумма, чтобы рисковать карьерой.

— Дорогой, ты не забывай, что мы говорим только об одном пациенте. А что если Бен будет давать его двадцати пациентам? Это принесет ему доход в двести тысяч практически без усилий.

— И что, так до бесконечности?

— Все зависит от того, сколько у него может быть подопытных пациентов. Мой друг не смог этого выяснить. Не знаю, что заставило его так поступить. Он не кажется мне человеком, который проявлял бы такую жестокость по отношению к своим подопечным. С другой стороны, это могло быть влияние Джастина. Похоже, он сильно влияет на Бена.

— Да уж, Джастин — не самый приятный персонаж этой клиники, — с сарказмом произнес Данкан.

*****

— Мне нужно, чтобы ты проявил все свое обаяние и полностью завладел вниманием дам в регистратуре, — говорила Хелен Данкану, пока толкала его по коридору в инвалидном кресле. Он хотел пойти самостоятельно, но доктор посчитала, что для женского персонала он окажется бесконечно привлекательнее, если будет казаться чуть более недееспособным, чем есть на самом деле.

— Я постоянно говорю тебе, что могу в совершенстве сыграть роль кинозвезды, — возразил мужчина с сухим смешком.

— Тебе не нужно играть, тебе нужно просто побыть самим собой. Знаешь, таким обычным очаровашкой; эдаким храбрым, но раненым героем женских грёз, — поддразнила она в ответ. — Женщины будут падать ниц, чтобы только взглянуть на тебя, не говоря уже о том, чтобы поговорить, — добавила Хелен, проталкивая его через двойные двери, ведущие в регистратуру.

На весь здешний персонал, состоявший исключительно из женщин, неожиданное появление известного киноактера произвело эффект разорвавшейся бомбы. Болтовня внезапно прекратилась, и они уставились на него в ошеломленном молчании. Затем, почти одновременно, все поспешили к нему.

— Мистер Пол! — Взволнованно воскликнула одна из медсестер.

— Нам нравятся ваши фильмы! — защебетала вторая. От спешки женщины чуть не налетели друга на друга.

Наблюдая за дамами, столпившимися вокруг Данкана, Хелен вдруг почувствовала укол ревности. Актер выглядел как рыба в воде, и казалось, полностью наслаждался их обожанием и любовью. До этого момента она не понимала, насколько сложно быть связанной отношениями с такой знаменитостью. С Максом все сложилось достаточно печально, а с Данканом, вероятно, будет в миллион раз хуже.

Сотрудницы возбужденно толпились вокруг кинозвезды, но одна из женщин сдерживалась, стоя чуть поодаль. Это была не отличавшаяся излишней красотой дама средних лет, страдающая избыточным весом, с волосами, собранными в тугой пучок.

— Могу я вам чем-то помочь, доктор Доусон? — Спросила она.

— Да, я заглянула сюда, чтобы кое-что выяснить, — ответила ей Хелен. На идентификационной карточке женщины, висевшей на груди, было указано ее имя: «Одри», она была заведующей регистратурой. — Надеюсь, вы простите меня за вторжение. Мистер Пол — наш пациент, и он выразил желание познакомиться с другими сотрудниками больницы — теми, чья работа не так заметна.

— О, как это заботливо с его стороны. Кто бы мог ожидать такого от кинозвезды. — Выражение лица Одри смягчилось, и она с обожанием смотрела на Данкана, все еще окруженного персоналом. — Он один из моих любимых актеров. Он такое красавчик! — Добавила она заговорщицким шепотом.

— Несомненно, — с готовностью согласилась Хелен. — Он прихватил несколько своих фото, чтобы подписать их для ваших сотрудниц.

— Как вы думаете, а мне он даст автограф? — С девичьим волнением спросила заведующая. — Моя подруга Элси обзавидуется!

— Уверена, что подпишет, — ответила доктор. — Не утруждайте себя, Одри, я сама найду всю нужную мне информацию, пока вы будете болтать с мистером Полом.

— Вы не против? — Женщина оглянулась на Данкана, который сейчас подписывал все фотографии, торжественно вручая их каждой поклоннице, и целуя их в щеку. — Вы можете воспользоваться любым рабочим местом, все девушки вошли в компьютерную систему. Вы знаете, как ею пользоваться?

Когда Хелен была тут в последний раз, она видела, как одна из медсестер использовала систему.

— Да, думаю, да, — уверенно подтвердила старший ординатор. — Некоторая информация, которая мне нужна, не является актуальной. Доктор Карловски попросил меня провести исследование различных процедур пластической хирургии, которые мы здесь проводим. Это означает, что мне придется сопоставить записи по каждой операции, такой как полная подтяжка лица и увеличение груди.

Одри улыбнулась.

— Это совсем несложно, доктор Доусон. Просто нажмите F6, введите название процедуры, и система автоматически выдаст список всех пациентов, которым была сделана эта конкретная операция в клинике Принцессы Беатрис.

— Прекрасно, — с чувством ответила Хелен. — Это значительно упростит мою задачу. О, и еще одна вещь...

— Да? — Одри едва скрывала свое разочарование, с нетерпением поглядывая на Данкана, который теперь непринужденно болтал со всеми дамами.

— Таким образом я могу получить всю больничную документацию, или кто-то из персонала хранит свои записи в отдельных файлах?

— У профессора Фентона есть свое личное дело, но большинство его записей доступны, если они вам понадобятся. Знаю, что у доктора Тейлора и доктора Мастерсона есть файлы, доступ к которым возможен только по личному паролю, но не думаю, чтобы они хранили в них что-то подобное. Все пациенты перечислены в алфавитном порядке, и если вы найдете кого-нибудь, у кого нет полной актуальной информации, дайте мне знать. Я выясню, у кого они есть, и попрошу соответствующего сотрудника предоставить вам печатные копии.

— Вы очень профессиональна, Одри, — поблагодарила ее Хелен, присаживаясь за ближайший стол и наблюдая, как женщина торопится пообщаться с Данканом.

Доктор привыкла работать с разными компьютерными системами, и эта оказалась очень похожа на ту, что была в больнице Святого Матфея, только намного современнее, и намного сложнее. Поначалу она решила выбрать все записи о пациентах, перенесших пластическую операцию на лице, подозревая, что мистер Икс был не первым пациентом, тайно доставленным в клинику для обширной реконструкции лица. В какой-то степени Хелен надеялась, что она убедится в обратном; ей хотелось, чтобы все ее подозрения относительно Ральфа и остальных оказались ложными.

Работая как можно быстрее, она сформировала список нужных ей пациентов, быстро прокручивая множество имен. Чтобы выяснить истинный масштаб их операций, ей придется просмотреть каждую медицинскую карту по очереди, поэтому сначала она просто искала все, что могло броситься ей в глаза, что-то необычное, подозрительное, что-то, что могло вывести ее на нужный след.

Она уже почти дошла до конца списка, когда ее внимание привлекло одно имя — Брюс Уэйн. А обратила она на него внимание только потому, что Данкан недавно упомянул, что однажды ему предложили роль Бэтмена, вскоре после того, как Вэл Килмер отказался играть его в следующем сиквеле. [Собственно, согласно комиксам, миллиардер Брюс Уэйн — это и есть альтер-эго Бэтмена – прим. переводчицы] «Бедный пациент, — подумала она, — каково это, когда на тебя сваливается такое известное имя». Ей стало интересно, что означает маленькая звездочка рядом с именем, но когда она попыталась найти медицинскую карту Брюса Уэйна, то ничего не обнаружила. Все, что ей удалось узнать, это дату создания файла — шесть месяцев назад.

Хелен вернулась назад и обнаружила еще несколько фамилий со звездочками рядом с ними. Как ни странно, все имена были знакомыми — Барни Раббл, Лоис Лейн, Кларк Кент. «Это слишком необычно, чтобы быть простым совпадением», — подумала женщина, и ее подозрения подтвердились, когда она нашла имя Фреда Флинтстоуна с аккуратной звездочкой рядом с ним. [Барни Раббл — персонаж мультсериала «Флинтстоуны»; Лоис Лейн — персонаж комиксов о Супермене, его возлюбленная и впоследствии жена; Кларк Кент — главный герой сериала «Тайны Смолвиля», является адаптированной версией супергероя Супермена – прим. переводчицы] Неужели это то, что ей нужно? У Джастина было своеобразное чувство юмора, достаточно извращенное для того, чтобы присвоить этим таинственным пациентам имена героев мультфильмов и комиксов. Может быть, мистер Икс — это персонаж из «Людей Икс» [«Люди Икс» — серия фильмов о людях, наделенных сверхспособностями, основанные на одноименных комиксах компании «Марвел» – прим. переводчицы] — просто такой же персонаж комикса, как и все остальные?

Она перебрала по очереди каждое имя, но, как и в первом случае, никаких медицинских карт и записей не нашла. Были только даты создания файла, однако доктор обратила внимание на один характерный момент: все даты шли с довольно регулярными интервалами на протяжении последних двух лет.

— Вы нашли все, что вам нужно? — Спросила взволнованная Одри, прижимая к своей широкой груди фотографию полуобнаженного Данкана с его автографом.

— Кое-что удалось, но далеко не все, — ответила Хелен. — Не могу найти никаких записей на имена, отмеченные звездочками. Вы не знаете, может быть они хранятся у кого-нибудь из врачей в их личных папках? — Спросила она, нажимая на кнопку, и отправляя нужный ей список пациентов на печать.

— Ах, эти звездочки, — повторила с улыбкой тучная медсестра. — Это и не удивительно, что вы ничего не нашли. Доктор Тейлор попросил меня удалить все эти имена из наших архивов. Просто я еще не успела этого сделать.

У Хелен чуть глаза на лоб не полезли от удивления.

— Удалить? Зачем удалить?

— А разве вы не обратили внимания, что все они являются именами героев мультфильмов и телесериалов? — спросила Одри. — Я работаю здесь всего пару месяцев, поэтому даже не догадывалась об этом, пока доктор Тейлор не объяснил мне, что случилось. Молодой специалист, айтишник, который изначально устанавливал эту новую компьютерную базу данных, создал несколько тестовых файлов с записями на пациентов, просто чтобы убедиться, что программа работает правильно. И доктор сказал, что поскольку эти файлы просто загромождают нашу систему, два дня назад он скопировал всю информацию с них на резервный диск. Теперь мне осталось только удалить из программы эти файлы.

— Вот как? — задумчиво сказала Хелен. — А вы не знаете, как давно была установлена эта новая система, Одри?

— Четыре года назад.

— Значит, все эти записи скопились за четыре года?

— Конечно. Программа тестировалась, и, видимо, молодой человек пошутил — присвоил всем файлам имена мультяшных героев из комиксов. Но конечно, это облегчило нам задачу по систематизации файлов и приведению базы данных в порядок.

— Совершенно верно, — согласилась Хелен, собирая листы, которые она распечатала. — Огромное спасибо за помощь, Одри, вы мне здорово помогли. Думаю, мне лучше отвести мистера Пола в его комнату, чтобы вы могли вернуть своих сотрудников к работе.

*****

Уже было четыре часа пополудни, и погода стояла великолепной. Светило яркое Солнце, но уже было не жарко, легкий ветерок гонял наполненный ароматами воздух.

— Приятно снова выйти наружу из душной больничной палаты, — прокомментировал Данкан, когда Хелен толкала его через двор в инвалидном кресле. — А куда именно мы едем?

Она остановилась и посмотрела на него сверху вниз.

— На твой выбор. Могу провести для тебя экскурсию по территории. Тут есть красивый декоративный сад, несколько фонтанов и даже небольшое озеро с лебедями. А в качестве альтернативы могу показать тебе, где я живу.

— Свои апартаменты? — Уточнил он с улыбкой. — А есть ли какая-то конкретная комната, которую, по твоему мнению, я должен там увидеть?

— Ну... У меня очень красиво оформленная спальня, и там очень удобная широкая кровать с балдахином, — принимая игривый тон, ответила она. — Так что выбирай.

— На самом деле это выбор без выбора, не так ли... — Он посмотрел вверх, сузив глаза от слепящего Солнца. — Для экскурсии по территории погода не очень подходящая, не ровен час, пойдет дождь... — Добавил он, глядя в безоблачное голубое небо. — Думаю, нам лучше отправиться в твою квартиру...

— Пожалуй, ты прав, — согласилась она, снова толкая его вперед. — К счастью, мои апартаменты находятся на первом этаже.

— Я могу подниматься по лестнице, я теперь все могу, — уверенно произнес мужчина, поднимая ногу и помахивая ступней, как будто она полностью зажила. Данкану наложили легкую фиксирующую повязку — новейшую американскую технологию в ортопедии, привезенную компанией, продюсировавшей его фильм. Это означало, что он сможет вернуться к работе раньше, чем ожидалось. В съемочной группе уже переделывали его костюмы, чтобы скрыть повязку во время съемок.

— Только не увлекайся и не делай глупостей, когда вернешься на съемочную площадку, — предупредила доктор, подталкивая кресло к дверям жилого дома. — Никаких глупых трюков, никакого запредельного риска, Данкан, иначе твоя лодыжка не сможет как следует восстановиться. Если ты меня не послушаешь, любой ущерб, который ты получишь, вполне может оказаться постоянным.

— Тогда больше никаких крупнобюджетных боевиков. А если без шуток, то я не настолько глуп, Хелен.

— Я чувствую, что ты должен соответствовать своему образу мачо. Иногда мне кажется, что ты пытаешься быть не тем, кем ты есть на самом деле, — мягко предположила Хелен.

— Может быть, в таком случае тебе стоит поехать со мной? Будешь моим личным врачом, и всегда рядом, днем и ночью, — шутливо предложил он, но женщина по глазам увидела, что говорит он вполне серьезно.

У Хелен на мгновение возникло искушение принять это предложение. Ей действительно нужно было уехать из этого места. Она очень привязалась к Данкану и хотела бы проводить с ним больше времени. К тому же, доктор боялась, что когда киноактер уедет, и вместе с ним исчезнет то спокойствие и умиротворение, которое он в нее вселяет, то она может утратить осторожность, и попросту погибнуть в местной извращенной сексуальной пучине.

— Я попрошу твоего Паоло прислать мне копию съемочного графика. Так я буду всегда точно знать, где ты находишься, и смогу появиться в любой момент времени, чтобы убедиться, что ты ведешь себя хорошо.

— Ты хотела сказать, чтобы проверить меня и убедиться, что я не трахаю в своей гримерке какую-нибудь симпатичную молодую актрисулю второго плана? — прокомментировал он с вызывающей усмешкой.

— Эта часть твоей актерской жизни меня абсолютно не касается, Данкан. — немного натянуто ответила Хелен. — Я имела в виду твое физическое благополучие, и не более того. — Остановившись перед входной дверью, она отперла ее и втолкнула кресло внутрь.

Женщина только успела закатить кресло в гостиную, как он поднялся с него и подошел к окну, умудряясь неплохо передвигаться на двух ногах, — ограничения, наложенные повязкой на лодыжке, на ходьбе почти не сказывались.

— Ты хочешь сказать, что не будешь ни капельки ревновать, если застукаешь меня, натягивающим на свой член голую попку какой-нибудь гламурной двадцатилетней девушки?

— Ни капельки. Почему я должна тебя ревновать? — Явно солгала она.

Подобные мысли Хелен совсем не понравились, но Данкан ей не принадлежал. Она убеждала сама себя, что это всего лишь короткая связь без каких-либо серьезных ожиданий с обеих сторон. Просто мимолетная связь, интрижка. И вообще, какое право она имела ревновать его после недавних развращенных интерлюдий с Беном и Джастином?

— Неплохое местечко как для служебной квартиры. — Актер шагнул к ней, почти не хромая.

— Не хочешь чего-нибудь выпить? — Спросила она, пока он задумчиво смотрел на нее.

— Нет, спасибо. А где же спальня?

— Вон там, — указала она, и тут же удивленно вскрикнула, когда Данкан подхватил ее на руки.