Однажды меня командировали в один провинциальный городок налаживать новое оборудование на местном заводе. Процесс это непростой и ответственный, поэтому о сроках командировки начальник сказал так:

— На месяц – точно. А там посмотрим.

В целях экономии поселили меня не в гостинице, а на съёмной квартире – маленькая однушка в трёхэтажной хрущёвке. По долгу службы я частенько останавливаюсь в подобных местах, но этот утопающий в зелени уютный дворик и нарочито размеренный ритм жизни старого дома мне особенно понравились.

Как правило, я не завожу знакомств в таких поездках. Ни сил, ни времени на это просто не остаётся. Однако в тот раз вышло иначе.

Как-то вечером, вернувшись после трудового дня, я присел на лавку возле подъезда и закурил. Не люблю дымить в помещении. Сижу, дышу воздухом, любуюсь цветами на клумбе и плетущимся виноградом, наслаждаюсь чириканьем воробьёв в кроне огромного вяза прямо над моей головой.

Вдруг где-то за спиной послышался цокот каблуков. Да такой резвый и звонкий, что я невольно обернулся. Интуиция меня не подвела, это была симпатичная девушка. На вид – студентка, но точно не первокурсница. Обычно я стараюсь слишком не пялиться, чтобы не смущать молодых особ. Но её пружинящая походка и милое личико с едва заметным налётом добродушной улыбки не дали мне шанса отвести взгляд.

Каково же было моё удивление, когда она свернула в подъезд, в котором я жил. Поравнявшись со мной, она украдкой бросила в мою сторону короткий взгляд и поправила прядь волос на виске. Затем, не без труда совладав с тяжёлой дверью, вошла внутрь и бодро зацокала вверх по ступенькам.

Порой засмотришься так вот на красотку, а сам понимаешь, как же в душе она тебя за это ненавидит. Кажется, даже точно знаешь, куда именно она мысленно тебя сейчас посылает. А тут не было ничего подобного. Мне даже показалось, что ей польстил мой пристальный взгляд.

От этого у меня на душе стало почему-то тепло и легко. А в животе запорхали бабочки. Несколько дней я вспоминал ту мимолётную встречу. Надеялся, конечно, но не особо рассчитывал на какое-то продолжение.

Воскресным утром я стоял на кухне возле распахнутого настежь окна, пил кофе и размышлял о том, как провести этот свой редкий выходной. Неожиданно на фоне неуёмного щебета птиц раздался звук уже знакомых мне каблучков. Сквозь ветви деревьев я снова увидел её.

Она возвращалась с пакетами продуктов, но даже увесистая ноша не могла сделать её стройный силуэт и пружинящую походку менее изящными. Ох, как же я тогда пожалел, что не сижу опять на той лавке. А то бы подорвался, выхватил пакеты и помог поднять их по лестнице...

Так бы и тащила бедняжка эту тяжесть по ступенькам, не будь я озабоченным самцом! Действуя на рефлексах, я схватил ключи, сигареты с зажигалкой и бросился вниз по лестничным пролётам.

Встретились мы на первом этаже возле почтовых ящиков. Девушка открыла один из них и достала газету. Я сделал вид, что тоже жду какую-то важную корреспонденцию, и открыл свой. Но он, естественно, оказался пуст.

— Ну, надо же... – я тряхнул головой и раздосадовано взмахнул рукой.

— Ждёте письма?.. Здравствуйте.

— Ой, здравствуйте!.. – спохватился я, – Да вот... Третий день уже пусто...

— Не переживайте. Придёт обязательно. И тем приятнее будет его получить.

— Вы абсолютно правы. – сказал я уже совершенно спокойным тоном.

— Что ж, хорошего Вам дня!.. – ответила девушка и снова стала впрягаться в свою тяжёлую ношу.

— Постойте... Позвольте, я помогу?

К моему удовольствию, возражать она не стала. Лишь кокетливо улыбнулась в ответ. Пока мы неспешно поднимались на третий этаж, надо было о чём-то говорить, но мной овладел какой-то ступор.

— А Вы ведь командировочный, верно? – спросила она меня.

— Да. А как Вы догадались?

— В той квартире, где Вы живёте, вечно приезжих поселяют. Надолго к нам?

— Ну... как пойдёт. Запустим вот новую линию на вашем заводе – и домой.

— Ясно... Что ж... Удачи Вам! И спасибо за помощь! – поблагодарила меня незнакомка, когда мы оказались возле её квартиры на третьем этаже.

Она открыла дверь ключом, снова коротко взглянула на меня и завела своими тонкими пальчиками прядь волос за красивое ушко.

— Да не за что! Обращайтесь!.. Всегда рад... Надеюсь, ещё увидимся... – бормотал я на автомате.

— Я тоже надеюсь. – тихо сказала она, загадочно улыбнулась и закрыла входную дверь.

У меня в животе снова порхали бабочки. Я спустился на свой второй этаж и вернулся на кухню. Допивая кофе, я с наслаждением вновь и вновь прокручивал в голове все детали нового приятного события.

Сначала я не придал значения её словам. Но вдумавшись, осознал одну занятную вещь: она поняла, что я здесь в командировке, по тому, что живу в «той» квартире. А это означало, что она видела меня раньше. И не просто видела, а по какой-то причине обратила на меня внимание. Причём, вероятно, даже раньше, чем я на неё!

Все эти мысли будоражили рассудок и не давали покоя. Моё мужское начало буквально вопило о том, что я должен действовать. Вот только пока не знал, как...

Она не звонила и не стучала в дверь, а открыла её своим ключом. Значит, дома одна. Во всяком случае, сейчас. Но неизвестно, постоянно ли её одиночество. Так... Что делать?!

Подняться и попросить взаймы по-соседски луковицу или щепотку соли? Типа, решил тут борщик сварганить, да вот незадача... Ну, даст она мне их, и что дальше? Чай пить к себе вряд ли ведь позовёт. Да и стрёмно как-то на её территории. И вообще, не похож я на того, кто варит по воскресеньям борщ. Нет, тут нужно нечто другое!

Я поставил стакан из-под кофе в раковину, открыл холодильник и молча уставился на свои нехитрые припасы. Упаковка сосисок, начатая пачка сливочного масла, бутылка кетчупа, кастрюля с макаронами и пакет молока. Так себе деликатесы. Закрыл холодильник, открыл дверцу буфета. Гречка, манка, рис, соль, сахар, пакет с сухарями...

Но не зря же говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. А значит, и путевые указатели следует расставлять именно в этом направлении. Оставалось лишь определиться с деталями. Не прошло и пары минут, как в моей голове созрел вполне пригодный к реализации план действий.

Я снова поднялся и позвонил в двадцать восьмую квартиру. Дверь долго не открывали, но я терпеливо ждал. Посмотрел на часы – с того момента, как мы тут были в прошлый раз, прошло менее получаса. Неужели опять куда-то ушла? Ещё раз позвонил, теперь понастойчивей. От нечего делать стал прислушиваться к странному звуку, доносящемуся изнутри.

Невнятный монотонный гул почти сразу стих, и вскоре дверь отворилась. Молодая хозяйка предстала передо мной в светло-розовом домашнем халате. Её красивые длинные волосы были влажными, в руках она держала махровое полотенце.

— Ой, простите... Давно звоните? У меня фен работал, я и не слышала.

— Да нет, это Вы меня простите за вторжение. Дело в том, что у меня неожиданно образовался форсмажор, и я не знаю, к кому обратиться за помощью. – я старался говорить спокойно, даже немного растерянно.

— Форсмажор? Что-то случилось? – не отводя от меня взгляд, девушка склонила набок голову и продолжила вытирать свои шикарные локоны.

— Даже не знаю, с чего начать... – я мялся, будто бы подбирая слова.

— Да прямо с самого начала и начните. – улыбнулась моя собеседница.

— Понимаете, у меня разболелся желудок, и я...

— Вам таблетка нужна? Проходите, я сейчас поищу, у меня точно что-нибудь найдётся в аптечке.

— Нет-нет, таблетки мне не помогают. Я обычно в таких случаях кашей лечусь.

— Кашей?

— Ну, да. Манной. В детстве мама всегда варила. А теперь жена обычно варит. К своему стыду, сам так и не научился. А я же сейчас один в вашем городе...

Я никогда не скрываю от девушек своё семейное положение. Как ни странно, в большинстве случаев это их не отпугивает, а наоборот притягивает. Я так до конца и не разобрался в природе этого феномена.

— Вы же мне поможете?..

— Кашу сварить? – почти засмеялась моя собеседница. – Конечно, помогу!

— Ой, спасибо Вам огромное! – рассыпался я в благодарностях, а потом для убедительности скорчил страдальческую гримасу и на всякий случай схватился рукой за живот.

— Дайте мне только мнут десять. Я волосы досушу и спущусь к вам.

— Конечно! Хоть двадцать! Спасибо ещё раз! – тараторил я, уже ступая вниз по ступеням.

— Кастрюля-то у Вас там хоть есть? – поинтересовалась моя спасительница.

— Да-да, всё есть: и кастрюля, и молоко, и крупа... Только рук, растущих откуда надо, не хватает. Сам начну варить – обязательно пригорит. А горелая каша – то ещё лекарство...

— Это уж точно! Ждите, скоро буду... – прозвучало гулким подъездным эхом в ответ.

Минут через пятнадцать она действительно ко мне пришла. На ней был всё тот же халат и домашние тапочки. Только что вымытые волосы были наскоро причёсаны и собраны сзади в хвостик.

Мы прошли на кухню и принялись кашеварить. Она налила примерно пол-литра молока в эмалированный ковшик и поставила на слабый огонь. Я тем временем приготовил манку, соль и сахар.

Девушка стояла рядом с плитой и терпеливо ждала, когда молоко начнёт закипать. Расположившись в полушаге, я делал вид, что внимательно слежу за процессом, на самом же деле любовался своей гостьей.

С нескрываемым удовольствием я наслаждался плавным контуром её тонкой шеи, изящной фигуркой, облачённой в короткий халат, и необыкновенно красивым точёным профилем. Уверен, она знала, что я смотрю именно на неё, а вовсе не на свою будущую кашу. И ей это нравилось.

Было в её внешности что-то необычайно притягательное, невероятно искреннее и тёплое. Становилось всё труднее бороться с желанием обнять и прижать её к себе. Мы оба молчали, и в этом молчании зарождалась какая-то магия. Я медленно переместился и встал у неё за спиной.

Мои пальцы легонько коснулись её локтя, затем плеча, потом шеи. Я приблизился вплотную и полной грудью вдыхал аромат её волос. Мои ласковые прикосновения сместились на подбородок и щёку. Она прикрыла глаза и глубоко дышала.

Я ощущал тепло женского тела, прижавшись грудью к её спине. Мои губы вскоре коснулись кромки маленького красивого ушка. А нос уткнулся ей в затылок. Этот аромат сводил меня с ума. А она окончательно попала в плен моих прикосновений и была не в силах что-то возражать.

Моя левая ладонь снова коснулась хрупкого плеча, плавно прошлась по контуру талии и медленно переместилась на плоский животик. Затем правая рука прошлась тем же маршрутом и встретилась с левой где-то на уровне солнечного сплетения.

— Ой-ой-ой! – неожиданно воскликнула она и экстренно перенесла ковш с молоком с горящей конфорки на выключенную.

Мне пришлось временно выпустить гостью из объятий, чтобы она смогла добавить в молоко соль, сахар и манку. Не говоря ни слова, она сделала огонь ещё слабее и вернула на него ковш. Следующий этап приготовления каши подразумевал длительное непрерывное помешивание.

Не смея сковывать движений умелых рук, я вернул свои ладони девушке на живот. Обхватив руками стройный стан, я опять крепко прижался к ней сзади. Она восприняла это без возражений, и я пошёл в наступление.

Мои ладони вновь пришли в движение. Одна устремилась вверх от солнечного сплетения и очень скоро покрыла небольшой упругий холмик её груди. Другая отправилась вниз, в поисках самой интимной женской прелести.

К моему удовольствию, лифчика на ней не оказалось, и мои пальцы без труда нащупали сквозь ткань халата упруго стоящий сосок. Трусики, конечно, были на месте. Я ощутил их кромку, скользя вниз по животику. И теперь мой средний палец медленно двигался вниз по бугорку Венеры, вдавливая ткань халата в едва различимую ложбинку.

По мере этого продвижения, даже сквозь двойной слой ткани мне удалось нащупать, как идеально ровная поверхность лобка стала раздваиваться, превращаясь в пару нежных половых губ. Меня очень порадовало отсутствие подушки из плотных кудряшек, и чертовски захотелось поскорее прикоснуться в обнажённой плоти.

Ловким манёвром мои палицы раздвинули полы халата – и вот я уже скольжу по хлопковой поверхности её трусиков. Чуть надавливая, вожу подушечкой пальца по заметно углубившейся бороздке. В верхней её части отчётливо прощупывается набухший клитор, а внизу всё явственнее ощущается горячая влага.

Наконец решившись, поднимаюсь чуть выше, оттягиваю кромку трусиков и ныряю ей туда всей пятернёй. Моя ладонь покрывает гладко выбритый лобок, а пальцы ложатся ниже, чтобы получше познакомиться с её киской.

Продолжая усердно помешивать густеющую в ковшике манную кашу, она лишь издала еле слышный стон, чуть пошатнулась и поставила ноги на ширину плеч. Она не говорила ни слова. Я тоже. Было слышно только как с тихим шипением горит в конфорке газ и как неспешно постукивает по дну ковшика ложка.

Не прекращая монотонно наминать одной рукой молодую грудку, другой я продолжил увлекательное знакомство с её восхитительной щелью. Указательный и безымянный пальцы легли на пухленькие губки, а средний принялся бередить влажную чувственную розовую мякину.

Вскоре к привычным уже тихим звукам добавилось мерное похлюпывание в женском межножье. Смазка выделалась очень обильно, она смачивала мои пальцы и пару мягких валиков, которые я массировал. Девичьего сока было так много, что он просто залил мою руку скользко-мылкой пеленой и пропитал насквозь её трусики.

— Ну... думаю, готово. – тихо произнесла девушка.

Она сделала ещё несколько помешивающих движений ложкой и выключила под ковшиком газ.

— Теперь добавим немного маслица?.. – прошептал я заговорщически ей в самое ушко.

— Пожалуй... – согласилась гостья. Оставаясь в плену моих объятий, она отрезала щедрый кусок масла и плюхнула его в кашу. – И надо дать немного остыть...

— Точно. Пусть настоится! – с этими словами я поцеловал её в шейку, подхватил на руки и понёс в комнату.

Бережно положил девушку спиной на постель и стал раздеваться. Она тем временем, ничуть не стесняясь, выгнулась дугой и ловко избавилась от трусиков. Потом развязала пояс халата, но его полы оставила почти сомкнутыми, открыв моему взору лишь узкую полоску оголённой плоти от пупка до промежности.

Вид её безволосой аппетитной щелочки вскипятил мою кровь! Я наспех побросал на пол джинсы, футболку и носки и ринулся к своей обольстительнице. Оставаясь в одних трусах, я встал на колени меж её бёдер и попытался распахнуть халат.

Но она придержала его одной рукой, а пальчиками другой коснулась сквозь ткань моего набухшего члена. Потом погладила моё сгорбленное в плену трусов достоинство, намекая, что прежде мне следует избавиться от этого совершенно излишнего предмета одежды.

Через пару секунд он валялся на полу в куче прочих моих шмоток. А я с замиранием сердца и предвкушением стягивал халат со своей молодой соседки. Теперь мы были на равных. Совершенно голая, она лежала передо мной на спине, распластав руки и ноги в позе морской звезды, и смотрела на меня преданным взглядом.

Ни ей, ни мне уже не хотелось каких-то предварительных ласк. Поэтому я просто склонился и плавно покрыл её пышущее жаром тело. Обретя свободу, мой конец налился кровью и буквально звенел от напряжения.

Придав рукой нужное направление, я ввёл ствол в сочащуюся смазкой щель. Её горячая сочная плоть тут же приняла и обволокла визитёра. Одним плавным и долгим движением я полностью погрузил свой клинок во её влажные тёплые ножны.

Девушка запрокинула голову вверх, глубоко вдохнула и не выдыхала, пока моя головка не упёрлась в дальний свод её девичьего лона, а пара увесистых яиц не припечаталась к ягодицам. Насладившись магией первого проникновения, я начал плавно двигаться.

Моя молодая соседка оказалась на редкость чувственной. Она реагировала на каждый миллиметр скольжения, её нежная киска отзывалась на каждый бугорок и выпуклость моего органа. Навалившись всем весом, я тем самым обездвижил девушку и не спеша голубил между ног глубокими фрикциями.

Смазка текла рекой. Очень скоро её лобок, да и низ моего живота стали мокрыми. Комната заполнилась ритмичными чавкающими звуками, которые издавала сношаемая мной похотливая щелка. Её нежные, но упругие стенки обволакивали введённый в них стержень и обсасывали его головку.

У меня давно не было такой любвеобильной партнёрши, столь всецело и самозабвенно предающейся сексу. Позабыв обо всём, она ёрзала и стонала подо мной, изо всех сил подмахивала попкой, стремясь всякий раз поглубже насадиться на мой кол.

Одну руку она положила мне на плечо, другую – на затылок. Взгляд её пронзительных, затуманенных страстью глаз был направлен на меня в упор. Я тоже в упор рассматривал её красивое лицо. Её алые губы были разомкнуты, и я ощущал сладковатый аромат её выдохов.

Но вскоре дурман сладострастия охватил её окончательно. Она уже не могла сфокусировать взгляд. Красивые серо-голубые глазки закатились и скрылись под дрожащими веками. А из приоткрытого ротика стал доноситься бессвязный шёпот:

— Да-да-да... Ещё-ещё... Вот так... Да-да... Милый... Ещё!.. Сильнее... Глубже... Вот так...

Такое кого хочешь сведёт с ума! Мой поршень тут же среагировал – ещё сильнее напрягся и стал более толстым. Почти обезумив, я снова и снова вгонял в неё свой стальной хер.

Мои движения стали резче и размашистее. Я буквально впечатывал девушку в скрипучую кровать. Её шёпот сменился стонами, перешедшими в крик.

Всё её тело в какой-то момент затряслось мелкой дрожью и покрылось мурашками. Она закрыла глаза, запрокинула голову назад и выгнулась мостиком, не давая мне шанса вынуть из неё член. Но и моя точка кипения была уже не за горами.

Я сделал ещё пару мощных толчков и почувствовал, как первая струя спермы вырывается из головки, засаженной в самую глубь женского естества. Ох, как же мне хотелось тогда впрыснуть в неё всё! Но пришлось срочно покинуть ласковую норку и покрыть гладкий лобок и низ живота своими белёсыми извержениями...

Кашу мы ели вместе. На редкость вкусная, кстати, получилась! Мы сидели за столом напротив друг друга. На мне были только джинсы, на ней – распахнутый халат, который я не разрешил завязывать. Она прятала от меня свой взгляд, а я без церемоний пялился на её красивые груди.

Эту и следующие три ночи она провела у меня. Приходила вечером, уходила ранним утром. До самого рассвета мы сходили с ума, наслаждаясь нашими телами. Эта женщина не уставала удивлять меня тем, как искренне и без остатка она умеет отдаваться. Как, позабыв о всех приличиях, позволяет урагану страсти и похоти подхватывать и уносить её за грани бытия.

А потом вернулся из командировки её муж. Однажды вечером я видел в окно, как они выходили из подъезда, держась за руки. Она смотрела на него такими невинными влюблёнными глазами, что мне просто не верилось в реальность всех этих недавних событий.

Ещё через пару дней я купил жене и детям гостинцы местного производства и поехал домой. Пацаны соскучились – два дня хвостом за мной ходили, с рук не слезали. Любимая тоже, конечно, истосковалась за время моего отсутствия – неделю спать по ночам не давала!

Никому это раньше не рассказывал... Но я частенько вспоминаю ту давнюю историю. Смотрю порой на себя в зеркало, на жену, на людей вокруг... И не перестаю поражаться парадоксальности нашей человеческой натуры.