— Ты что, запал на Алину?

Этот вопрос заставил меня врасплох. Оторвавшись от телефона, я посмотрел на Аньку.

— Нет, - но мой ответ прозвучал как-то торопливо, неубедительно.

— Она тебе нравится? – требовательно спросила Анька. Она сидела за столом напротив меня, и внимательно смотрела мне в глаза. Дело происходило на работе, в нашей столовке, во время обеда. Я только что зашел в профиль Алины в социальной сети полюбоваться на ее фотографии – мне нравилось представлять, что я буду делать с ней уже сегодня вечером. Тем более что ее муженек поехал погостить к родителям, а она, оставшись дома, написала, что можно даже с ночевкой. Видимо, Анька подошла сзади, заглянула мне через плечо, и увидела, кого именно я рассматриваю.

— Нет, - второе «нет» прозвучало также фальшиво, как и первое.

— А я тебе нравлюсь? – спросила Анька после небольшой паузы. Я так и замер с ложкой супа в руке, не донеся ее до рта.

Анька – это наш специалист по хлебу. Раньше она тоже работала у нас в магазине, но потом уволилась, перешла на должность торгового представителя местного хлебозавода, и начала ходить по магазинам, проверяя наличие и порядок продукции на витринах. Как и Ирка, в магазине она была своим человеком, со многими поддерживала дружеские связи, и, хотя появлялась всего пару раз в неделю, обязательно задерживалась на часок, чтобы поболтать с кем-нибудь, пообедать вместе, или просто постоять на улице, покурить, выслушивая новые сплетни.

Я внимательно посмотрел на Аньку. Вообще-то, где-то полгода назад я уже предлагал ей после работы сходить, выпить кофе, подразумевая под этим переход от дружеских отношений к более близким. Не то, чтобы она меня прямо таки зацепила, но девочка была уж больно хороша – высокая, фигуристая, с блестящими черными волосами, черными глазами, волнующими округлостями груди, и сочной, подкачанной попкой. А я тогда как раз попал в «хлебный карцер» - на несколько недель вынужден был самостоятельно заниматься всем хлебным отделом каждый день – так что виделись мы частенько, и рассмотреть ее, как следует, у меня была возможность. Ну, и пригласил ее на кофеек после работы. Хотя нет, сначала осторожно поинтересовался, замужем ли она. Сказал, что не замужем, а уже тогда пригласил. Но Анька ответила, что у нее много работы, что она практически загружена, и даже на выходных нет свободного времени, так что, не получится. Пришлось забыть.

А теперь вдруг...

— Скажем так, ты была в моем вкусе, - ушел я от прямого ответа. – Но раз уж ты меня тогда с кофеем бортанула, то надо теперь опять подумать.

— Я тебе дам, думатель! – слегка обиделась Анька, и отвернулась. А я пожал плечами, и вернулся к своему обеду. Тем более что нужны силы.

Эх, как же долго тянется время на работе, когда тебя кто-то после нее ждет! И как же трудно сосредоточиться, когда ты знаешь, что именно тебя ждет. Но вот, наконец-то, и долгожданные шесть вечера.

А спустя еще двадцать минут я уже стоял под дверью квартиры Алины, и нетерпеливо нажимал на кнопку звонка. Наконец, дверь открылась – она стояла на пороге, сонная, кутавшаяся в халат, с растрепанными волосами и прищуренными глазами.

— О, Сань, привет. Заходи.

— Ты что, спала? – я невольно почувствовал себя виноватым.

— Немного вздремнула, - зевнула Алина, и так соблазнительно потянулась, что мой член мгновенно перешел от вялого висячего состояния в состояние мучительной твердости. Даже сейчас, сонная и плохо соображающая, она была прекрасна. – Иди на кухню, я сейчас при-а-а-а-а-д-у-у-у.... – длинный, протяжный зевок.

Но вместо кухни я направился за ней в спальню, бесшумно и неторопливо. В тот момент, когда она нагнулась, чтобы заправить одеяло, я обхватил ее руками сзади, и одним движением расстегнул «молнию» халата.

— Подожди, ты что... - но мои руки уже легли на ее маленькие, округлые груди, и принялись их жадно мять, ласкать, сжимать между пальцами острые соски. Алина тихо застонала, и вжала попку в мой пах... и судорожно вздохнула, ощутив, как там пульсирует что-то большое, твердое и горячее.

Повернув ее к себе лицо, я принялся жадно целовать ее слегка припухшие после сна губы. Халатик полетел на пол, чуть погодя туда же отправилась и моя одежда. Нырнув лицом ей между ног, я принялся неистово «есть» ее киску, буквально вгрызался в нее губами и языком, щекотал им крошечную пуговку клитора, зарывался внутрь, насколько позволяла длина, облизывал и теребил набухшие половые губки, выписывал узоры, цифры... Бедра Алины ходили ходуном, она металась по кровати, оглашая спальню оглушительными стонами наслаждения. В тот момент во мне как будто снова проснулся первобытный самец – я хотел съесть ее всю, а потом трахнуть так, чтобы она кончала подо мной, не переставая...

Оторвавшись от ее сладкой щелочки, я вытер губы тыльной стороной руки, и поднялся наверх, ложась на ее сверху, но Алина внезапно уперлась руками мне в грудь.

— Нет, подожди.... Давай я сама...

Толкнув меня на спину, она приникла к моим губам, а ее нежная ладошка обхватила дрожащий от нетерпения пенис. Слегка сжала, погладила, снова сжала, и начала неторопливо ласкать, со знанием дела, пока ее язык гулял в моем рту. Несколько десятков движений – и пенис выстрелил вверх белыми сгустками, которые потом упали на живот. Все это время Алина не отрывалась от моих губ, и, кончая, я даже умудрился простонать ей в рот что-то тихое и неразборчиво, а она еще только сильнее прижалась ко мне. Наконец, мы разъединили поцелуй. Ее нежная ладошка поглаживала мой живот, втирая подсыхающую сперму в кожу.

— Я хочу тебя сзади, - тихо сказал я, осторожно касаясь пальцами ее твердых, маленьких сосков. За весь день я перебрал в своей голове великое множество тех поз, о которых знал, но эта почему-то манила меня больше всех остальных.

— Хоти дальше, - резко бросила Алина, и поднялась с кровати, нагнувшись за халатиком. Надела, застегнула, и ушла, раздраженно фыркая. Я недоуменно заморгал. Не понял юмора...

Когда я, уже одетый, вошел на кухню, она пила чай, стоя возле окна. На улице, несмотря на февраль, уже была аномально ранняя весна, даже темнеть стало не так быстро, как пару недель назад.

— Солнышко, что случилось? – я подошел сзади, и положил руки ей на талию.

Она дернула плечом.

— Ты только о себе думаешь.

— Почему? Я же сделал тебе хорошо, перед тем, как...

— Я не про секс, а вообще.

— А вообще – что? – уточнил я. – У тебя какие-то проблемы?

Она молчала, но я не успокаивался, начав перебирать возможные, на мой взгляд, варианты.

— С мужем проблемы? С матерью? На работе? Деньги нужны?

Она тихо вздохнула на последнем предположении.

— Деньги, да? И сколько нужно?

— Сань, мне и так неудобно, я уже сколько раз тебя просила...

— Солнышко, ну я же тебя люблю, - я осторожно обнял ее, зарылся лицом в ее волосы. – Я хочу, чтобы ты была счастлива. Сколько нужно денег?

— Я точно не знаю... у матери скоро день рождения... нужен подарок...

— Тысячи хватит? – спросил я тоном, не терпящим возражений. И, получив утвердительный кивок, полез в карман за телефоном. Слава современным технологиям, слава мобильному переводу, слава банковским карточкам.

— Все, отправил. Должны сейчас придти.

И действительно, ее мобильник, лежавший на столе, тихо загудел, сообщая о появлении денег на карте.

— Спасибо, - тихо сказала Алина. – Жаль, мне тебя покормить нечем, я сегодня ничего не готовила.

— Ничего, я на работе поел, до утра как-нибудь протяну. Иди ко мне.

— Мне надо в душ...

— Так пошли вместе.

— Нет, вместе мы не пойдем! – неожиданно в ее голосе появились твердые, я бы даже сказал, стальные нотки. – Только по очереди.

Пока она мылась, я решил, что имею право немного похозяйничать, и поставил чайник. От меня не укрылась гора грязной посуды в раковине – очень странно, учитывая, что Алина и Женя живут вдвоем, и толпа других людей у них в квартире, вроде бы, не обитает. Тем не менее, я поставил чайник, а, ожидая, пока он закипит, прошелся по квартире, внезапно замечая детали, которых не видел раньше.

Густая – с палец толщиной – пыль на телевизоре.

Раскрытый шкаф, в котором беспорядочно навалена, даже запихана, самая разнообразная одежда.

Джинсы и еще какие-то шмотки, небрежно кинутые на стул.

Напоследок я открыл холодильник, и убедился, что он абсолютно пуст, в то время как мусорное ведро было забито упаковками от лапши быстрого приготовления.

— Я все, - Алина вышла из душа, обмотанная в полотенце. – Можешь идти тоже, если хочешь.

— Спасибо, - я сунулся в ванную, ожидая увидеть там тоже что-то такое. И увидел корзинку для грязного белья, забитую до отказа – хотя, Алина была в отпуске не первый день.

Не поймите меня неправильно, я сам по выходным с трудом заставляю себя взяться за уборку. Тем более что живу я один, и стараться мне надо только для самого себя, а если даже ничего не сделаю, то никто мне слова в упрек не скажет. Однако были моменты, когда даже мне, мужику, становилось стыдно и противно от того, какую грязь я развел у себя дома. А тут, видишь ли...

— У тебя что, стиралка не работает? – поинтересовался я, когда мы пили на кухне чай.

— Работает, - ответила Алина. – А что?

— Да так, ничего.

*******************

Проснувшись утром, я ощутил какую-то вялую, непривычную слабость. Все тело словно ломило, знобило, мышцы пресса сжимались и разжимались сами по себе, а руки и ноги буквально тряслись. В поясницу как будто впились раскаленные иголки, так что с кровати я не встал, а сполз на пол, как черепаха.

— Сань, что с тобой? – Алина испуганно наклонилась надо мной. – Тебе плохо?

— Нормально... - выдохнул я сквозь зубы, хотя чувствовал себя, мягко скажем, хреново. – У тебя аптечка есть?

— Есть, сейчас принесу.

Собрав яйца в кулак, я кое-как дотащился до кухни. После горячего кофе мне слегка полегчало, но я все равно зажевал пару таблеток обезболивающих и одну успокоительную. Алина тревожно наблюдала за мной.

— Сань, ты как?

— Порядок, - пустой желудок громко урчал, и от этого настроение было паршивым. – Сколько там уже время?

— Половина седьмого.

— Мне на работу надо собираться.

— Да, а то и Женя скоро придет, - озаботилась Алина. – Слушай, вечером вряд ли получится, он сегодня дома будет.

— Приходи ко мне.

— Не могу, я же должна с ним быть. Ну, в общем, я тебе напишу, если что...

По дороге на работу я позволил себе немного опоздать, завернул в кофейню, и купил гамбургер. После того, как желудок насытился и успокоился, настроение тоже стало подниматься. Однако стоило мне вспомнить про Женю, из-за которого я не смогу сегодня больше увидеть Алину, оно опять начало падать.

Когда я подошел к магазину со стороны служебного входа, возле него на улице стояло несколько девчонок, курили, о чем-то разговаривали, что-то бурно обсуждали. Среди них была и Анька – она не курила, но тоже принимала участие в разговоре. Очень странно, учитывая ее вчерашнее появление, и то, что она должна была снова придти только через несколько дней. При виде меня девчонки как-то резко замолчали.

— Доброе утро, - буркнул я, хотя для меня оно таковым не являлось.

— Доброе, - ехидно сказал кассирша Лена. – Как ночь прошла?

— Спал плохо.

Это была правда – легли мы с Алиной спать около одиннадцати, а ночью меня опять мучили кошмары.

— Спал плохо сам, или с кем-то? – подключилась продавщица мясного отдела Светка.

— Сам.

Игнорируя девчонок, я прошел внутрь магазина. Навстречу мне шел один из грузчиков – мы поздоровались, пожали руки, но посмотрел он на меня как-то странно. Зайдя в столовую, я направился к крану – после гамбургера пить хотелось невыносимо, а следом за мной зашла Анька.

— Саш, ты какой-то бледный. Нормально у тебя все?

— Да.

— Ты в этом уверен? Просто если Женя тебя своей колымагой переедет, то это будет очень печально.

Я прищурился.

— Причем здесь Женя, и с чего ему меня переезжать?

— Да половина магазина уже в курсе, - тихо сказала Анька, подходя ко мне близко-близко. – Ты же Алину трахаешь за спиной ее мужа. Все девчонки уже знают, только Жене не говорят.

— С чего они это взяли? – не то, чтобы эта новость меня испугала – я же соблазнил не жену боксера или каратиста – но все равно, внутри у меня все поднапряглось. – Никого я не трахаю....

— Верка вас видела. Как вы возле окна стояли. Она же рядом с Алиной живет, вот и спалила. Говорит, обнимались вы так... как любовники. А Женя в это время был в другом месте. И раньше ты к Алине шары подкатывал, все видели. Подкатил?

Я молчал. Не знал, что сказать.

— Бросай ее, - неожиданно сказала Анька. – Она же тобой пользуется, дурак! Сломает тебе жизнь, потом жалеть будешь.

— Ты про нее что-то знаешь, чего я не знаю? – мрачно спросил я. – Может, поделишься?

— Я чужие секреты не выдаю. Просто поверь мне.

— Ладно, спасибо, я услышал.

Анька кивнула, и направилась к двери, но, уже на выходе, обернулась, и добавила:

— Саш, я же серьезно говорю. Я не шучу. Она тебе не нужна.

— Хорошо, я понял.

Она вышла, я остался в гордом одиночестве. Да, дела.

*******************

Последующие несколько дней я провел, раздираемый не только внутренними противоречиями, но и хреновым самочувствием. Свою работу я делал с трудом, стал вялым и невнимательным, а порой – раздражительным настолько, что мог сорваться на кого угодно по мелочи. Проснувшись утром, я чувствовал себя так, будто не спал вообще, аппетит тоже пропал, а мышцы живота продолжали периодически произвольно сжиматься и разжиматься, особенно когда все остальное тело находилось в расслабленном состоянии. Ни успокоительные, ни обезболивающие больше не помогали. Обратиться к врачу я мог, но не видел смысла – все равно на те лекарства, что мне выпишут, у меня денег нет. Обращаться к родителям за помощью гордость не позволяла. Друзья-коллеги, у которых можно было бы занять, и сами находились в плачевном финансовом состоянии – до зарплаты осталась последняя, самая трудная неделя.

В те минуты, когда мое состояние было относительно нормальное, я думал про Ирку. Я знал, что приеду к ней еще раз, навещу, и точно на этот раз скажу все, что не сказал раньше. Бывало, что я мысленно повторял у себя в голове, обращаясь к ней, надеясь, что она меня услышит: «Ира, пожалуйста, только держись! Все будет хорошо, не бросай меня, Ира!»

Мой первый выходной совпал с первым рабочим днем Жени. Теперь уже точно зная, что его не будет дома, я с утра поехал к Алине. Я хотел повидаться с ней, а потом поехать к Ире. Я надеялся, что Алина поможет мне собраться с силами, которые как будто покидали меня с каждым днем все больше и больше. Ведь кто вдохновит мужчину на новые подвиги, как не любимая женщина?

Попив чаю, мы переместились в спальню. На этот раз не было бурных ласк – возбудив друг друга поцелуями, мы заняли самую обычную, распространенную супружескую позицию. Двигаясь внутри нее, ощущая, как мой член таранит узкие стенки ее щелочки, слушая ее громкие стоны, я мыслями был не с ней, а где-то в другом месте, в другой реальности. И, когда кончил, не почувствовал привычного ошеломляющего удовольствия – оргазм словно прошелся по мне, невидимой метлой выметая последние силы.

— Ты какой-то странный сегодня, - Алина припала к моим губам, но я не реагировал на поцелуй. – Я тебе больше не нравлюсь? Ты меня больше не хочешь?

— Не говори глупостей, - я провел ладонью по изгибам ее стройного тела. – Просто настроения нет.

— А что случилось?

— Ничего. Ты можешь меня как-то... поласкать, я не знаю.

— Ладно, - пожав плечами, Алина обхватила руками мой вздрагивающий, уже потерявший былую твердость, но все еще стоящий вертикально, пенис.

Я надеялся, что она обхватит его губами, но она не стала этого делать. Как не делала в прошлые и позапрошлые разы. Такое ощущение, что ей нравилось, когда ее ласкают языком, но сама она брезговала делать подобное. Иными словами – пользовалась, но не отдавала взамен.

Кончилось все тем, что я вырвался из ее рук, и отправился в ванну. Она скользнула следом, осторожно прикоснулась рукой к моему плечу.

— Сань, ну скажи, что случилось? Тебе плохо опять? Ты ходил к врачу?

Я молчал. Состояние было странное – хотелось то ли выпить чего-нибудь крепкоалкогольного, то ли лечь, и заснуть. И непонятно, чего больше.

— Я могу у тебя вздремнуть пару часов?

— Да, конечно, можешь, - кивнула Алина. – Но только, пожалуйста, уйди из квартиры до вечера, а то Женя нас застукает, и обоих прибьет.

Приняв это к сведению, я лег на кровать, укрывшись одеялом. Алина легла рядом, уставившись в телефон. Уже дремая, я почувствовал, как ее руки, откинув край одеяла, снова ласково поглаживают и возбуждают мой член – нежно, но настойчиво. Ее горячее дыхание щекотало кожу, когда она коснулась губами моей груди раз, потом второй, потом третий. Поднялась выше, ласково обхватила губами мою нижнюю губу, игриво скользнула языком внутрь рта – а ее рука, проехавшись вдоль ствола пениса, слегка сжала яички...

Стерва – подумал беззлобно, и рывком опрокинул ее на спину. Мой язык сам нашел дорогу к ее сладкой щелочке, и занялся уже привычной работой. А когда она кончила, с особенно длинным и протяжным стоном, я навалился на нее сверху, одним движением загнал член во всю длину, и принялся ее долбить, трахать, ебать – в общем, делать все то, на что не был способен ее никчемный муженек....

К Ирке я в тот день так и не поехал.