Тим построил бассейн еще тогда, когда девочки были совсем маленькими, чтобы укрыться от жестокой летней жары. Он также предусмотрительно установил солнечные батареи на соседнем домике для отпуска, а также небольшой пропановый нагреватель без бака, который помогал постоянно поддерживать температуру воды не ниже 72 градусов. В результате, независимо от времени года, девочки провели большую часть своей юной жизни, мотаясь туда-сюда между сараем и бассейном. В домике также была небольшая раздевалка и душ, хотя Гвен никогда не могла себе представить, что там можно переодеться.

Сегодня никакого дополнительного нагрева не требовалось. Вода искрилась под жарким ярким солнцем, и хотя Гвен не могла видеть свою невестку с подножия холма, она могла предположить по джинсам и футболке, свисающим с низкого забора, что Натали тоже не пользовалась раздевалкой. Она была на верхней площадке лестницы, прежде чем смогла увидеть, как ее голова показалась на поверхности, очень полный бюстгальтер был отчетливо виден прямо под водой, в то время как подходящая пара розовых трусиков виднелась еще ниже.

— Это прекрасно! - воскликнула она, откидывая назад свои длинные светлые волосы. - Заходи!

Гвен скромно сняла халат и поправила костюм, прежде чем спуститься по широкой лестнице и направиться к глубокому концу.

— Гвен, если ты не возражаешь, если я спрошу, это единственный костюм, который, насколько я помню, на тебе был. У тебя есть другие, или ты просто берешь эту на случай, когда кто-нибудь будет рядом?

— Нет, у меня есть еще один точно такой же. Я купила их вместе.

Гвен сделала паузу на мгновение, что осмыслить вопрос Натали.

— Что ты имеешь в виду, "когда кто-то рядом"?

— Что ж, это идеальное место для купания в откровенном белье. Ты никогда этого не делаешь?

— О нет, я бы никогда этого не сделала! Что, если кто-нибудь зайдет мимо?

— А что, если кто-то это сделал? - ответила Натали, заговорщически приподняв одну бровь. - Заходят ли сюда клиенты или ваши сотрудники в нерабочее время?

— Нет, не заходят, - вынуждена была признать Гвен.

— И все же, что, если бы они это сделали? Да, а что, если бы они это сделали?

Натали оставила эту тему и присела на корточки на дне бассейна, оттолкнувшись от глубокого конца. Женщины задержались еще на несколько мгновений, Гвен просто жалась на одном месте, в то время как ее невестка небрежно расхаживала вокруг нее.

— Мне, наверное, уже пора на работу, - сказала Натали с некоторой неохотой, направляясь к ступенькам у бассейна.

Они обе вышли и вытерлись полотенцем, Гвен отметила, что соски Натали были отчетливо видны сквозь мокрую, натянутую ткань.

— Эй, можно мне одолжить твои сандалии? - спросила Натали, когда пара вышла на кухонную веранду. - Забыла свои вещи в машине.

Гвен сняла их, и Натали поспешила по гравию, сменив джинсы, футболку и ботинки на сумку на заднем сиденье. Гвен поразилась тому факту, что эта женщина стояла посреди своего двора в одном нижнем белье, казалось бы, ничуть не смущенная. Она на мгновение представила, что делает то же самое.

— Спасибо, - выдохнула Натали, добравшись до террасы и сбросив позаимствованные сандалии.

Гвен открыла ей дверь.

— Если ты хочешь принять душ перед уходом, ты знаешь, где ванная, - крикнула она, когда Натали шла по коридору.

— Спасибо, но заплыв был идеальным, - услышала она свой крик через плечо, когда та скрылась из виду.

Гвен проверила телефон на наличие сообщений. Не увидев никого, она направилась в свою комнату, чтобы переодеться.

— Натали, я действительно хочу поблагодарить…

Она остановилась, посмотрев мимо открытой двери слева от себя, чтобы увидеть свою невестку, согнутую в талии и полностью обнаженную, энергично вытирающую полотенцем мокрые волосы. Холмики Натали сильно раскачивались, когда она вытиралась:

— Ее груди намного больше, чем у меня, - подумала она, прежде чем посмотреть ниже и увидеть лишь небольшой пучок уже сухих светлых волос, торчащий над чисто выбритой парой вагинальных губ. - Упс... прости, мне так жаль... Я не знала, что ты начала переодеваться, — выпалила она, поворачиваясь и направляясь обратно по коридору.

— Не за что извиняться, - раздался голос в ответ. - Какая бы скромность у меня ни была когда-то, она исчезла, когда я жила в квартире с двумя спальнями и одной ванной с тремя другими студентками-медсестрами. И раздевалка в больнице ничуть не лучше. Они лишь опускали занавески в душе, чтобы предотвратить заражение стафилококком.

— И все же, очень жаль...

Натали вышла из ванной.

— Гвен, посмотри на меня.

Та отказалась поворачиваться.

— Посмотри на меня.

Ее голос был мягче, но на этот раз это было больше похоже на команду, чем на просьбу, и Гвен обнаружила, что повинуется. Натали все еще была обнажена, с полотенцем в руке, влажные волосы свисали ей на спину и грудь.

— Мне нечего скрывать, и тебе тоже не стоит.

Натали вернулась в ванную, не потрудившись закрыть дверь, и через несколько мгновений появилась в халате.

— Я оставила полотенце на вешалке.

Гвен кивнула, но ничего не сказала.

— Эй, что ты делаешь завтра? - жизнерадостно спросила ее невестка.

— Ну, завтра суббота, так что, наверное, какие-нибудь работы во дворе или что-то в этом роде.

— Давай пройдемся по магазинам, ты и я. Я думаю, тебе нужен новый купальник — по крайней мере, для тех случаев, когда вокруг люди, - сказала Натали с озорной усмешкой.

— Но и этот вполне годится, - запротестовала Гвен, указывая на свое одетое в халат тело. – Он ничуть не изношен.

— Он был бы прекрасен, если бы ты жила в 1920-х годах, - настаивала Натали.- "Твое тело заслуживает чего-нибудь получше. Встретимся в торговом центре в десять.

Упоминание о торговом центре вызвало одновременно приступ возбуждения и укол тревоги.

— Я могла бы пойти посмотреть, это реально. Где мы должны встретиться?

— Центральный корт, где же еще?

Натали снова ухмыльнулась и обняла свою невестку.

— Мне нужно идти. Увидимся завтра.

Тон ее голоса ясно давал понять, что свидание не было необязательным.

— - -

Гвен машинально выбрала нижнее белье, джинсы и рубашку, оделась и, взяв бутылку вина, вышла на террасу, где провела день в размышлениях. Темный призрак безумия все еще таился, но небрежное отношение Натали к нему помогло вывести его на приемлемый уровень. Однако больше всего значило поведение ее невестки. Натали была умной, заботливой, веселой, уверенной в себе; и все же ее кажущееся полным отсутствие приличий не имело никаких негативных последствий для ее жизни, которые она могла видеть. Вино и размышления сделали Леди и Потаскушку такими легкими на плечах, какими она себя никогда не помнила.

Все три грузовика вернулись к четырем часам дня. Гвен приготовила салат, пока Тим жарил стейки, и после быстрого купания оба с удовольствием устроились перед телевизором. Задание, которое Натали дала ей на вечер, начало давить на нее тяжелым грузом — что бы она сказала, как отреагировал бы Тим? Сочтет ли он ее шлюхой? Сможет ли она вообще пройти через это?

В конце концов, ей так и не удалось этого узнать. Тим взял за правило пить только по выходным, да и то не больше пары кружек пива. Алкоголь и рабочая неделя взяли свое, и еще до 8 часов он тихо похрапывал на диване. Гвен мягко подтолкнула его лечь спать, Тим сонно подчинился, пока она закрывала дом. Когда она добралась до спальни, то обнаружила, что ее муж крепко спит.

— Я ни за что не собираюсь будить беднягу сегодня ночью, чтобы удовлетворить свои плотские вожделения, - подумала Гвен и почувствовала смутное разочарование от того, что не сможет выполнить свое задание.

Гвен пошла в ванную, чтобы переодеться ко сну. Ночная рубашка, которую она купила, оказалась не такой удобной, как надеялась. Несмотря на их длину, ей нравилось чувствовать себя в своей более традиционной пижаме. Ткань была похожа на порванную футболку...

— У меня же есть футболки, - рассуждала она.

Гвен поспешила к встроенному шкафу, где были аккуратно сложены ее футболки. Чистая и поношенная рубашка "Нельсон Сантехник" лежала на вершине кучи, выцветшая от времени пребывания на солнце. Она быстро надела его через голову, зная по опыту, что оно упадет ей на бедра. Порочная мысль пришла ей в голову. Она никогда не надевала трусики в постель, насколько могла припомнить. Сегодняшняя ночь была бы той самой ночью. Гвен засунула большие пальцы за пояс и потянула вниз, подбирая выброшенную пару, чтобы положить ее в корзину. Гвен прошлась по комнате, прекрасно осознавая, насколько высоко поднялась рубашка и насколько обнаженной она была под ней, когда ее неприкрытое лоно ощущало прохладный воздух спальни. Наконец, прекратив свою глупую игру, она скользнула под одеяло. Сон пришел быстро.

— - -

Рассвет только начал освещать комнату, когда Гвен, вздрогнув, проснулась. Она быстро поняла, что это был не сон — тот самый сон, — который разбудил ее, а что-то новое. Ночью она перевернулась на бок, как делала большинство ночей. В какой-то момент Тим прижимался к ней сзади, обнимая ее за талию, чтобы привлечь к себе. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что все было по-другому. Футболка, которую она нагло надела прошлой ночью, задралась, пока она спала, и теперь полустоячий член ее мужа надежно прижимался между ягодицами ее зада, только тонкая ткань его боксеров отделяла его от нее. Гвен решила, что это ощущение вовсе не было неприятным, и поймала себя на том, что ей хочется, чтобы шорты волшебным образом разошлись. Ее бедра, почти самостоятельно, начали медленно покачиваться.

Гвен хотелось верить, что она может почувствовать, как его длина начинает расти. Справедливо ли было будить его, если его член уже подавал признаки жизни? Она решила, что так оно и есть. Медленно возбужденная женщина протянула руку между ног, ее запястье почувствовало жар и влажность ее лона, и начала искать путь через шорты Тима к объекту ее желания. Удобно расположенное отверстие для ног дало ей возможность, которой она так жаждала, и ее пальцы нащупали жесткую завитушку его лобковых волос, прежде чем скользнуть по яичкам. Тим проснулся, фыркнув, и Гвен замерла.

— Доброе утро, - прошептала она, не осмеливаясь оглянуться через плечо, и смело начала гладить основание члена своего мужа.

— Доброе утро, - выдохнул он.

Его бедра начали подергиваться, когда он понял, к чему были прижаты. Гвен восприняла это как хороший знак и сделала все возможное, чтобы уделить внимание любой части инструмента своего мужа, которая не была плотно зажата между ее щеками. Тихое ворчание одобрения вырвалось у него, когда блуждающая рука обнаружила, что она обнажена ниже пояса. Пара продолжала свой танец в течение нескольких мгновений, двигались только их бедра и руки, когда они пробуждались ото сна. Скольжение его обтянутой тканью головки за верхушку ее расщелины с каждым нежным толчком не оставляло сомнений в том, что он был полностью возбужден.

— Ты бы хотел засунуть это в меня? - тихо спросила она, боясь, какой может быть его реакция на ее дерзость.

Тим изо всех сил старался скрыть шок от просьбы жены.

— Пожалуйста, вложи это в меня. Я хочу, чтобы ты это сделал.

Она почувствовала, как бедра Тима отодвинулись ровно настолько, чтобы его свободная рука оставила ее обнаженное бедро и судорожно спустила шорты под мешковину. Бедра вернулись к ее, его скользкая длина скользила вверх и вниз по ее щекам.

— Это не туда ведет, - подумала она, - но как мне доставить это туда, куда оно ведет?

Все это было в новинку — она никогда раньше не брала его сзади, что было уместно в таких ситуациях? Тим частично ответил на вопрос, используя свободную руку, чтобы быстро перекинуть свой член между ее бедер и протолкнуться вперед. Член ее мужа скользнул вдоль ее ложбинки, головка уперлась в ее клитор, прежде чем выйти. Он повторил это несколько раз, каждый толчок искал вход в рай, прежде чем животный инстинкт заставил бедра Гвен наклониться, когда он толкнулся, его член скользнул в нее. Тим застонал от удовольствия от этого ощущения, в то время как Гвен вздохнула, каждый из них был доволен реакцией другого. Рука ее мужа вернулась к ее бедру и крепко притянула ее к себе, Гвен захлестнула первобытная похоть, которую пробудила эта поза.

Темп Тима начал ускоряться, его бедра мягко шлепали по заду жены. Звук соприкосновения их плоти только подстегнул Гвен к большему — это было так чувственно, то, как ее партнер брал ее! Его пальцы сжались на ее коже, и Гвен поняла, что он был близко. С тихим ворчанием и последним толчком он кончил в нее, подергиваясь с каждым оргазмическим импульсом, проходящим через него.

Наконец насытившись, ее муж уткнулся носом в ее шею, с его губ сорвался тихий стон удовольствия. Гвен была рада, что он явно был удовлетворен, а не как-то расстроен, но она знала, что ее собственное удовлетворение еще не пришло. Она на мгновение задумалась о том, чтобы попросить мужчину, который даже сейчас размягчался внутри нее, использовать его пальцы для ее собственного удовольствия, но отбросила эту мысль.

— Нет, там сейчас слишком грязно, - рассудила она. - Было бы неправильно просить его об этом.

Гвен протянула руку назад и похлопала Тима по голому бедру.

— Я собираюсь принять душ, - прошептала она, отодвигаясь от него и вставая, осторожно натягивая футболку как можно ниже, чтобы прикрыться, прежде чем поспешить в ванную.

Приведение себя в порядок сразу после их интимных моментов было приоритетом с тех пор, как во время их медового месяца она задержалась только для того, чтобы, к своему ужасу, обнаружить остатки оргазма Тима, стекающие по внутренней стороне ее бедра. Промокшая туалетная бумага в ее руке свидетельствовала о том, что она действительно нашла значительную часть его расходов. Быстро натянув футболку через голову, она вошла в душевую кабинку, чтобы смыть то, чего не хватало туалетной бумаге, и подготовиться к предстоящему дню. Гвен на мгновение подумала о том, чтобы использовать свои собственные пальцы, чтобы закончить то, что начал Тим, мысль о том, что он находится в соседней комнате, пока она трогает себя, сама по себе возбуждала, но в конце концов она решила подождать до ночи, когда, возможно, они с мужем могли бы нарушить правила и сделать это снова. Потаскушка протестовала против задержки, но безрезультатно. Вскоре она приняла душ, оделась и стала готовить завтрак.