— Что случилось, Китти?

— Пожалуйста, Тони, просто не надо.

— Но...

— Пожалуйста, дорогой.

Я не собирался принуждать ее к этому, поэтому снова зажал сосок зубами и потянул за него, одновременно погружая в нее три пальца. Моя ладонь задела ее клитор, когда я трахал ее пальцами. Мама так крепко прижала меня к своей груди, что я подумал, что задохнусь.

Мама кричала так еще около минуты, так что потом было невозможно ошибиться, что она кончила. Она крепче сжала мои пальцы, и ее ногти впились достаточно глубоко, чтобы потекла кровь. Она издала пронзительный крик. Мне было интересно, как часто мои родители делали это раньше, потому что не было никакого способа, чтобы мы не услышали это, когда росли, даже на другой стороне дома. Может быть, у нее был отличный самоконтроль, когда это было необходимо.

Пока мама все еще дрожала, я закинул ее ноги себе на плечи и просунул свой член внутрь нее. Черт, я не думаю, что когда-либо чувствовал кого-то таким мокрым. Я, не теряя времени, набросился на нее, мои яйца шлепали ее по заднице. Ее груди тряслись как сумасшедшие, и мама схватила их, теребя свои собственные соски. Я держал ее за бедра и фактически приподнял их над кроватью, что действительно придало мне силы врезаться в нее.

— Да, да, да, да, ооооо, дорогой, да-с-с, просто... вот так... это... – причитала мама.

— Черт, - заорал я, а потом вспомнил, что она сказала.

— Господи, Китти, ты так хорошо себя чувствуешь?

Я бы подумал, что заниматься любовью с моей матерью будет нежно, но ей казалось, что чем жестче, тем лучше. Она высвободила свои груди и теперь вцепилась в простыни, откинув голову назад и крепко зажмурив глаза. Ее крик достиг крещендо, и она достигла своего второго оргазма за ночь. Однако я еще не совсем закончил. Я отпустил ее ноги, раздвинув их так широко, как только мог, и наклонился над ней так, что мой член был полностью погружен прямо в нее. Ее соски задели мою грудь, когда я прижался своим телом к ее, и она обхватила меня руками, впиваясь ногтями в мою спину.

— Фак ми, Котенок, фак ми!

— Боже, да!

Мне казалось, что каждая унция энергии в моем теле сжалась в комок, а затем взорвалась в моей матери. Я взорвался и закачал свое семя глубоко в нее, пока она стонала и кончала в последний раз. Она обхватила меня руками и ногами и прильнула ко мне, в то время как все до последней капли вытекло из нее. Мы целовались, затаив дыхание, пока она не отпустила меня, и я не перевернулся на спину. Я взял ее за руку, и мы лежали там, бок о бок, уставившись в потолок.

— - -

Я перевернулся и моргнула, пытаясь привыкнуть к яркому утреннему свету, льющемуся в комнату. Я был удивлен, обнаружив, что я был один. Мама попросила меня остаться с ней прошлой ночью, и мы заснули в объятиях друг друга, но теперь я проснулась в родительской постели один. Я потянулся, а потом услышал, как в главной ванной работает душ. Ладно, значит, я был не совсем один.

В резком утреннем свете было о чем подумать. Должно ли это было стать чем-то новым между мамой и мной? Или это была связь на две ночи? Эмоционально я не был уверен, чего я хотел. Неужели я теперь трахался с каждой женщиной - членом моей семьи? Если так, то у меня была тетя на Среднем Западе, которая неплохо выглядела, может быть, мне стоит улететь туда рейсом? Все это было слишком странно, чтобы быть правдой. Прошлым летом это была моя сестра, а теперь это была моя мама. Почему-то спать с Гвен было не так умопомрачительно, как это. Переспав с мамой, я только что все так усложнил. Где-то в конце концов должна была быть расплата.

Душ отключился, и я слышала, как мама ходит по ванной, так что я осталась на месте. Мне было любопытно, что она хотела сказать. На этот раз она никак не могла притвориться, что ничего не произошло. Она не торопилась, но в конце концов появилась с большим пушистым зеленым полотенцем, обернутым вокруг ее торса. Ее высушенные полотенцем волосы свисали вниз, и она была так прекрасна, только что вымытая.

— Доброе утро, Тони. Я подумал, не стоит ли мне просто дать тебе поспать.

— Сегодня воскресенье. Нет никаких причин выпрыгивать из постели.

— Верно. Экономка сегодня не приходит. Я думаю, что, обнаружив тебя голым в моей постели, она бы удивилась.

Мама села за туалетный столик и расчесала волосы.

— Как ты относишься к тому, чтобы пойти в клуб на поздний завтрак?

— Поздний завтрак звучит заманчиво. Я так голоден, что мне даже все равно, пойдем ли мы в клуб.

Мама отложила щетку и села на кровать рядом со мной, положив руку мне на грудь.

— Прошлой ночью у тебя действительно разыгрался аппетит.

— Я просто рад, что тебе понравилось.

— Это было потрясающе, дорогой. Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала себя так. Я чувствовала себя такой живой. Я надеюсь, ты не считаешь меня ужасной потаскушкой.

— Никогда.

— Просто я была так одинока в течение нескольких месяцев. На самом деле, даже еще задолго до инцидента с твоим отцом. Я не знаю, как много я должна тебе рассказать, но я хочу, чтобы ты понял меня.

— Я думаю, после того, чем мы поделились, мама, ты можешь рассказать мне все, что угодно.

— Я люблю твоего отца и хочу убедиться, что ты это знаешь, даже если я веду себя нелояльно по отношению к нему по отношению к тебе. Но последние несколько лет он был поглощен своей работой. Как будто милый, любящий мужчина, за которого я вышла замуж, ушел. Мы довольно долго не занимались любовью до его инсульта, и даже тогда я соблазнила его на это, и это продолжалось не очень долго. Я подозревала, что у него может быть интрижка, но я не хочу думать, что он был бы способен на что-то подобное.

— Папа любил тебя, мама. Ты была его миром.

Она посмотрела на меня, когда я упомянул о нем в прошедшем времени.

— Я знаю, что он любит меня. Но это все еще больше усложняет. Мы просто больше не могли общаться. И теперь это происходит, и это так приятно, это почти как наркотик. Может быть, потому, что это так запрещено. Все, что я знаю, это то, что я полностью согласна с тем, что мы делаем.

— Так и есть. Я знаю, это странно, но это действительно так. Думаю, я тоже должен быть честен с тобой. Я думал об этом раньше. Я имею в виду, все это происходит. Клянусь, это не то, о чем я когда-либо думал, и у меня никогда не было никакого плана, как это осуществить. Просто я понял, насколько ты сексуальна, и не мог перестать думать о некоторых вещах.

Это было трудно признать, и даже учитывая то, что произошло, я не мог быть уверен, как она отреагирует на мое откровение.

— Все в порядке, Тони. Я не шокирована. Когда ты был подростком, иногда я ловил тебя на том, что ты смотришь на меня определенным образом. Я знаю, что твои друзья всегда практически раздевали меня своими глазами, и я признаю, что часть меня наслаждалась этим вниманием. Было приятно осознавать, что, несмотря на то, что я была матерью двоих детей, у меня все еще было это. Но я чувствовал себя виноватым перед тобой, потому что мне казалось, что я, должно быть, сделал что-то, что стало причиной этого. Может быть, моя одежда была слишком откровенной, или мне не следовало надевать бикини у бассейна.

— Нет, правда, это была не твоя вина. Я был просто маленьким извращенцем.

— Ты не извращенец. Если да, то кем это делает меня?

— Очень, очень сексуальной женщиной.

— Я могу сказать, что это ты так думаешь, - сказала мама со смехом.

Она просунула руку под простыню, где мой член вырос до половины посоха, и легонько погладила его. Я развязал узел маминого полотенца, и оно упало. Обхватив тяжелую грудь, я большим пальцем потрогал сосок, возбуждая его.

— Я должен спросить тебя кое о чем. Ты использовала свое тело, чтобы отвлечь меня во время нашей игры прошлой ночью?

— Это момент присутствовал. Я полностью осознавала, что отвлекаю тебя.

Откинув простыню, мама легла на кровать рядом со мной, головой к моим ногам. Она подперла голову рукой, так что мой член был прямо перед ней. Она раздвинула для меня ноги, и я начал точно так же исследовать ее.

— У тебя красивое тело, дорогой. Ты вырос в настоящего мужчину.

Она слизнула преякулят с головки члена.

— Ммм, это так приятно, мам. Э-э, извини, Китти.

Я не знал, смогу ли я освоиться со сменой имени. Я раздвинул ее губы и провел пальцем между ними, видя, как ее красный клитор становится темнее и сморщивается. Мама вздрогнула, когда я прикоснулся к ней.

— Я рада, - сказала она, облизывая и целуя мой член между словами. - Прошла целая вечность с тех пор, как я делала это в последний раз. Твоего отца больше не интересовали прелюдии. Но я старалась быть хорошей девочкой, когда была моложе, и приобрела в этом немалый опыт. Это был хороший способ удержать мальчиков от того, чтобы они настаивали на большем.

Она проглотила мой член, взяв примерно половину и неторопливо посасывая его.

— Я могу понять почему, - сказал я ей.

Мамина голова качалась очень медленно, как будто она наслаждалась тем, что делала, и не торопилась. Я знаю, что мне это нравилось. Она почти позволяла мне соскользнуть со своих губ, а затем снова опускалась, принимая меня еще глубже. Пока она делала это, я дразнил ее клитор одной рукой, а другой медленно трогал ее пальцами. Она быстро стала достаточно влажной, чтобы легко взять два моих пальца. Ее дыхание стало тяжелым, и по мере того, как она все больше возбуждалась, ее сосание становилось все более беспорядочным. Я слегка поцеловал ее бедра, прокладывая свой путь вверх по ним. Я надеялся, что мама позволит мне попробовать ее на этот раз. Аромат, исходивший от ее бедер, был таким соблазнительным. Вынув мой член изо рта и отдышавшись, мама сказала:

— Тони, что ты пытаешься сделать?

— Мам, почему ты не позволяешь мне полизать тебя?

— Я не знаю, просто кажется странным позволять тебе это делать, - усмехнулась она, снова целуя мой член. - Но я знаю, что это просто то, что мужчины делают, потому что они думают, что должны. Когда мы только поженились, твой отец пытался это сделать, но только до тех пор, пока это было необходимо.

— Поверь мне, Китти, это не то, что я должен делать. Я действительно, действительно хочу это сделать. Просто дай этому шанс.

Она все еще выглядела неуверенной, но кивнула и закрыла глаза, возвращаясь к доставлению мне удовольствия. Я провел своими губами по ее губам и поцеловал ее там, внизу. Ее маленькая посадочная полоса едва просматривалась, и я знал, что она, должно быть, только что побрилась в душе. Ее клитор был такой легкой, очевидной мишенью, что сначала я проигнорировал его, вместо этого проведя языком по ее губам и погрузившись внутрь нее. Мама сильно отсосала мне, и я почувствовал, как она застонала вокруг моего члена. У нее был чудесный вкус, и я просунул язык глубже, чтобы получить еще. Я использовал свои большие пальцы, чтобы раздвинуть ее, и я обрисовал каждый дюйм ее киски своим языком. Теперь у нее были проблемы с использованием рта, и мама больше дрочила мне, чем сосала. Я проложил свой путь к ее клитору и атаковал его быстрыми движениями языка. Мама оторвала свой рот от меня и громко застонала.

— Оооооооооооооо, хорошо, хорошо, хорошо! Оооооо...

Очевидно, теперь я был единственным, кто контролировал ситуацию, и мне это нравилось. Я снова и снова обводил языком ее клитор, находя нужное прикосновение, чтобы отправить ее в стратосферу. Когда я пососал ее клитор, одновременно облизывая его, это сделало свое дело. Я добавил два пальца к ее киске, и эта комбинация вывела ее из-под контроля. Мама обхватила бедрами мою голову и прижалась своей киской к моему лицу.

Она закричала. Это было определенно самое тяжелое, что я когда-либо видел, как она кончала. Мама на самом деле колотила кулаком по кровати, когда ее охватила страсть. Я перекатился на спину и потянул ее на себя сверху, в позу "69". Схватив ее за попку, я притянул ее киску к своему лицу так, чтобы она не могла отвернуться от меня. Когда здравый смысл вернулся к ней, мама снова схватила мой член и засунула его себе в рот. Она сосала меня, как одержимая женщина, полная решимости осушить меня досуха. Она продолжала пытаться оторвать от меня свою киску, но я крепко держал ее. Я знаю, что она хотела отсосать мне, и мое лизание усложняло это, но я не был готов отпустить ее. Но мама держала себя в руках, уткнувшись носом в мои яйца и посасывая до тех пор, пока ее щеки не ввалились. Быть полностью поглощенным было слишком, и я попытался предупредить ее, что собираюсь кончить, но ее киска заглушила меня, и я выстрелил своей порцией прямо ей в горло. Мама выпила все до последней капли и продолжала сосать, пока я снова не заставил ее кончить, и она плюхнулась на меня сверху, как тряпичная кукла.

— Дорогой, пожалуйста, - выдохнула она. "Это слишком, мне нужна передышка.

Я отпустил ее, и мы прижались друг к другу в постели, лежа обнаженными на солнце. Мама все еще тихо постанывала, когда у нее перехватило дыхание, и я почувствовал, как ее влага прижалась к моему бедру.

— О Боже мой, Тони. Я понятия не имела, что что-то может быть таким. Я никогда раньше не чувствовала себя так. Мне жаль, что я остановила тебя раньше. Если бы ты продолжал, я не думаю, что когда-нибудь выпустил бы тебя из постели.

— У меня с этим нет проблем, - засмеялся я.

Но мы оба умирали с голоду, так что в конце концов мы все-таки встали, оделись и пошли в клуб. Сначала было странно находиться вместе на публике, где люди знали нас, потому что нам приходилось игнорировать нашу новую близость. Я знаю, мне хотелось схватить маму и поцеловать ее, но я сдержался. Однако в ту ночь я дал ей понять, как сильно я хотел ее, пока мы были вне дома.